Природа родного края в произведениях Пермских писателей урок для 7класса

5урок  Природа родного края в произведениях писателей Прикамья Михаил Дмитриевич Голубков (1937­1988) «Не царь природы,         не пустой  свидетель, С ней находя             доверия язык, Ты ­ кровный сын ее,             ее радетель,  Заботливый и чуткий             ученик» ( Анатолий Гребнев ) Стихи посвящены Михаилу Голубкову Награды  Писатель, прозаик, член Союза писателей СССР (с 1975 г.).   Лауреат областной премии им. А. Гайдара.   Награждён Почётной грамотой Президиума Верховного Совета РСФСР (1987 г.).  Детство  Родом из раскулаченной крестьянской семьи, которая была выслана в Чусовой из  Челябинской области    Детство прошло в посёлке спецпереселенцев Углежжение, который – рассыпался   по склону реки Усьвы и примыкал к городу Чусовому.  «Плодовитый» Чусовой  Город Чусовой, дал литературе несколько имен, прославивших и сам задымленный  трудовой город с и наш край: Олег Селянкин, Виктор Астафьев,  Валентин Курбатов,  Михаил Голубков,  Юрий Беликов. Биография  Михаил Дмитриевич был очень жизнерадостным человеком. У него был особенный и неповторимый смех, звонкий и заливистый, будто колокольчик,   Михаил Дмитриевич любил шутку, обожал игру в шахматы.   Был заядлым охотником. Рябчатником. Охота была для него средством познания  природы, общения с ней. Призвание  Самое главное – Михаил Голубков был одарён любовью к природе, которую  высказывал ещё будучи школьником в своих сочинениях.   Любовь и неравнодушие к природе, правдоискательство, станут впоследствии его  человеческой и гражданской сутью писателя, органически вольются в его  творчество.  Признание  Уже в самом начале творчества стало ясно, что в литературу пришёл талант  незаурядный.   Он один из первых на Урале художников слова поднял проблему «Человек и  природа».   М. Голубков был учеником Виктора Астафьева, который называл его  «замечательным человеком, моим послушным, трудолюбивым учеником». Признание  Голубков жил подлинным писательским призванием, обладал завидной  работоспособностью.   При жизни у него вышло двенадцать основательных книг рассказов и повестей,  четыре из них ­ в Москве.  Творчество  Неравнодушие к природе стало сутью его гражданской позиции в жизни и  творчестве.   Своеобразием творчества писателя является то, что он выступал яростным  заступником природы, протестовал, буквально бунтовал против варварского,  истребительного к ней отношения.  Творчество  В то же время ­ это был писатель широкого диапазона, которого интересовали   жизнь, проблемы и города и деревни, глубоко исследуя характеры персонажей и  обстоятельства, в которых эти герои раскрывались.   Он был искателем  правды и защитником души человека и, делал все, чтобы  облагородить ее, (ведь именно качество души человека определяет его отношение и  к собратьям своим, и к природе) Приоритеты  Он писал не для того, чтобы, развлекать читателя, а ­ по зову сердца и души   Всегда ставил проблему, вопрос, стремясь хоть сколько­то, но улучшить человека,  улучшить общество. (И это неправда, что писатель не может этого сделать. Что  воздействует не на каждого ­ это да. ) Темы творчества  Многие произведения Голубкова посвящены проблемам защиты и сохранения  природы, обитателей леса.  Написано много философских миниатюр о природе...   Голубков воспринимал народ трезво, самокритично, не идеализировал и  крестьянство.  Писатели о писателе  В.Астафьев с его­то требовательностью ценил Голубкова за талант, уважал как  человека, дружил с ним.  «Много читал Миша, догоняя культуру, внутренне наполнялся, совершенствовался.  Учился творческому ремеслу в зрелом возрасте, от книги к книге крепчала его рука», ­ так  писал о своем ученике и друге       В.П.Астафьев. Писатели о писателе  «Миша Голубков был светом и праздником – здоровый, земной, лесной, уж больно  заманчиво пишет он о природе»,  ­ вспоминал о друге известный литературный критик, писатель, публицист. В.Я.Курбатов.  Писатели о писателе  Голубков своим творчеством представлял писателей эстетического направления  был в нашей организации самым сильным писателем.   К его мнению и в нашем издательстве, и в писательской организации  прислушивались.  Голубков имел характер независимый, цену себе знал и в отстаивании своих  убеждений бывал упрям.                  говорит о нём писатель В.Богомолов Писатели о писателе  «Все книги Голубкова полны жизни, её насущных проблем, проникнуты  сердечностью к простому человеку, к миру,в котором он трудится и живёт,  воинственной непримиримостью ко всякому злу…»                                          подметил известный прозаик Е.Носов Писатели о писателе  «Голубков пишет то, что думает, а думает он так, как подсказывает ему сердце…»                   Сказал о нём писатель И.Лепин Наследие  Соч.: Деревенские новости : рассказы. Пермь : Кн. изд­во, 1969. 80   Родные и близкие : повесть и рассказы / [худож. В. Аверкиев]. Пермь : Кн. изд­во,  1975. 232 с. : ил.   Даровая дичь : повесть и рассказы. М. : Современник, 1977. 253 с.   Где дом твой : повести. Пермь : Кн. изд­во, 1978. 351 с.   У речки, у студёной : рассказы. Пермь : Кн. изд­во, 1981. 223 с.   Просека : повести. Пермь : Кн. изд­во, 1983. 236 с.   Крайняя изба : повести, рассказы. М. : Современник, 1983. 270 с.   Ветровал : повести. Пермь : Кн. изд­во, 1984. 318 с.   Малые Ключики : повесть и рассказы. М. : Дет. лит., 1984. 111 с. : ил.   Напуганный лес : повести и рассказы. М. : Современник, 1987. 349 с. (Новинки  «Современника»).   Лога : повести и рассказы / худож. Н. Горбунов. Пермь : Кн. изд­во, 1988. 565 с. :  ил.   Пойду глухаря добуду : повесть, рассказы, миниатюры. Пермь : Кн. изд­во, 1991.  285 с. : ил.  Вопрос  ­ Случалось ли вам бывать в зимнем лесу? Какой он? В чём прелесть и красота зимнего  леса? Словарная работа ­ куржак – осевший снег на горизонтальной поверхности ветвей. ­тропить –  выслеживать по следу зверя, охота на зайцев без собаки  ­делянка – участок леса для вырубки деревьев ­клёст – лесная певчая птица, немного больше воробья. Чтение рассказа М. Голубкова «Святая птица» Михаил Голубков Святая птица Раз я с лесником Панкратом Крюковым, заядлым охотником, попал на лесосеку. Мы тропили зайцев и привернули на стук топоров, на треск тракторов и бензопил, на  тяжкое гулкое уханье падающих деревьев. Панкрат решил проверить работу  лесозаготовителей, как они деляны чистят. Морозный январский день сиял полуденным ясным небом и пышными налётами куржака на деревьях. Солнце стояло над лесом в своей небольшой зимней высоте, расстелив по снегу  длинные синеватые тени, выбеливая, обесцвечивая южную часть небосклона, как бы  выжигая её до пепельной тонкости и легкости. И всё на земле казалось ломким и хрупким: куржак был неплотным, непрочным, он то и  дело пыльно, облачно осыпался с деревьев, лесосека как бы повсюду буранно клубилась,  радужно, ярко вспыхивая в солнечных лучах. Подходило время обеденного перерыва. Ближайшая к нам бригада сворачивала работу.  Трелевочник потянул последние хлысты на погрузочную площадку. Вместе с трактористом в кабине уехал и чокеровщик­посреди лесосеки стоял вагончик­теплушка на деревянных  сваях, в нём же располагалась и столовая. Сучкорубы, две женщины и сутулый, длиннорукий мужик, тоже настроились идти в  вагончик, бросили обрубать толстенную, гладкоствольную, ветвистую только в вершине  березу, повтыкали топоры в свежий пенёк.  Женщины, обе заснеженные , запорошенные  куржаком, обе увалистые, круглые от ватной спецовочной одежды, начали отряхиваться,  охлапывать друг дружку пучком пихтовых веток; мужик, зажав рукавицы под мышкой,  торопливо закурил, сладко и глубоко затягивался, быстро укорачивая сигарету.  Одна из женщин была и в самом деле осадистая, крутотелая, любому, должно быть,  мужику в работе не уступит, вторая ­ намного моложе, потоньше и постройнее вроде, если, конечно, спецовку снимет, всё еще по – девчачьи смешливая и говорливая, она звонко  крикнула: ­ Командуй, бригадир! Пора и честь знать… Бригадир, совсем ещё молодой парень, в собачьей рыжей шапке, в солдатском бушлате,  посмотрел,  не выключив бензопилу, на часы, помотал отрицательно головой, погрозил  строго женщинам: рано, мол, ещё. Он топтался на краю деляны возле старой, гигантской  ёлки, сучковатой и густой до самого низу , намереваясь , видно, свалить и эту лесину. ­ Ишь какой старательный, ни на минутку ведь раньше не кончит, ­ сказала ворчливо  пожилая женщина.­ Дорвался после службы­то… Вальщик обошел, уплотнил снег вокруг ёлки, посматривал вверх, прикидывая, куда валить  дерево, приставил наконец взвывшую еще сильнее «Дружбу» к неохватному стволу. На  валенки парня, на снег брызнули крупные опилки, жёлтые и коричневые – от смолистого  толстого корья. ­ Стой!...Погоди! – закричал вдруг заполошно Панкрат и кинулся на своих широченных  камусовых лыжах к парню. Удивленный бригадир опустил пилу, поджидал, недовольно глядел на нас, бродяг: дескать,  ходят тут всякие, мешают работать. ­ Не вали эту махину, не губи птенцов,­ подъехав, спокойнее уже сказал Панкрат. ­ Что такое?.. Каких птенцов?­ недоумевал парень. ­ Клеста птенцов. ­ Кого, кого?  ­ Да выключи ты свою тарантайку, ­ нагнулся Панкрат и заглушил мешающую нормально  разговаривать «Дружбу». Сделалось необычайно тихо , слышался только приглушённый рокот тракторов и машин у  погрузочной площадки, да сухо шелестел куржак опадающий с повреждённой ели. ­ Ты чего это здесь распоряжаешься? – сказал уязвленно парень. – Как дома у себя, в  лестничестве… Панкрат, не ответив, выбрался из­под широкого ёлочного шатра и, отойдя метров на  тридцать, позвал вальщика: ­ Давай сюда. И когда вальщик неохотно подошёл, Панкрат зачем­то снял рукавицу­ шубенку и ткнул в  небо толстым коротким пальцем: ­ Смотри, клёст кружит. Сучкорубы и я тихо подошли к леснику, тоже смотрели туда, куда он показывал. Над елью, над её закуржаевшей кружевной кроной, действительно летала и тревожно  вскрикивала, прыгала беспокойно, перепархивала с ветки на ветку красноватая, с  золотистым оттенком, с тёмной хохлатой головкой птица. ­ Там где­то и гнездо есть,­ шарил глазами, изучал Панкрат ёлку.­ Ага, вон оно!­ обнаружил он наконец то, что выискивал. И лесник долго и терпеливо разъяснял нам, где прячется  гнездо, продолговатый травяной комочек, пристроившийся близко у ствола, висевший  между двух веток, скрывавшийся в самой гущине хвои.  ­ В нём сейчас клестиха яйца высиживает. ­ Яйца?.. Зимой­то? – удивился бригадир. – Что­то ты путаешь, Панкрат. ­ Молод ишшо…такие слова мне говорить. ­ Нет, в самом деле, Панкрат,­ поддержал парня сутулый сучкоруб. – Яйца, птенцы какие­ то… Не лето ведь на дворе. ­ Слазай тогда, посмотри, раз я путаю, предложил лесник, сердито пыхтя. Теперь надо и о Панкрате сказать немного. Это был здоровенный, медвежьего склада  старик, крупноголовый и сивобородый, давно уже распустивший по белу свету детей своих и схоронивший жену­старуху, давно уже вышедший на пенсию, но до сих пор ещё не  бросавший работу, из кержаков­староверов старик, любящий поворчать на беспорядки в  посёлке, на бесхозяйственность начальства, любящий поучить молодых уму­ разуму,  частенько усаживающийся вечерами за ветхие религиозные книги. ­ В лесу, черти, работают, в лесу живут ­ и такой малой малости не знают…­ серчал всё  больше старик. ­ А что…­ примеривался к ёлке бригадир,­ слабо и слазить, слабо и посмотреть! ­ Не вздумай, повернул Панкрат на попятную. ­  Спугнёшь паруху, застудит яйца. Она в это время нисколь не покидает гнезда, её самец кормит. ­ Чем кормит? – спросила женщина помоложе.­ Что можно сейчас в лесу раздобыть? ­ Шишки еловые лущит, семечки таскает. ­ Я всё­ таки слазаю, сомнительно мне, ­ сказал бригадир, упрямо и решительно шагнул под ёлку, подпрыгнув, зацепившись за толстый нижний сук, легко подтянулся, как на турнике,  обвив ногами ствол,­ молодой ведь, силы и прыти хоть отбавляй. Затем он ловко, будто  обезьяна, полез, изгибаясь, протискиваясь меж густо расположенных веток, обильно  стряхивая с них куржак, обламывая те, что потоньше, легко лопавшиеся на морозе. Мы,  затаив дыханье ждали. Беспокойство клёста усиливалось. Писк  его стал громче и тоскливее, он отчаянно садился совсем близко от парня, можно дотянуться рукой, он, казалось, предлагал себя, лишь бы  только не пустить человека дальше. И вот, когда голова парня почти поравнялась с травяным комком, гнездо выстрелило ещё  одной птицей ­  и отчаянный тонкий писк над елью усилился. Вдвоём птицы вели себя  гораздо смелее и агрессивней, бесстрашно кидались чуть ли не в лицо парню. Бригадир, отмахиваясь, заглянул в гнездо, крикнул обрадованно: ­ Верно ведь…лежат! Целых три штуки! Старик вновь угрожающе крикнул: ­ Сейчас же спускайся! А то ты у меня сам слягешь! Парень послушался, заперебирал, как по лестнице, ногами, споро подаваясь вниз. Клёстиха тотчас нырнула обратно, в своё нагретое логово.  Обе женщины облегчённо вздохнули. Пожилая сказала: ­ Пронесло, кажись… не застудит. ­Не должна, ­ напряжённо следила за немного притихшим клёстом другая. ­ ну, Фома неверующий? – встретил ехидно Панкрат подошедшего разгорячённого парня. ­ Убедился, ­ отряхивался тот от куржака и хвои. – Впервые такое услышал, впервые  увидел. ­Наша, не заморская птица! Никуда не улетает,­ прочувственно заметил старик. – Святая  птица! ­ Ишь ты, ­ подхватил сутулый сучкоруб.­ Это за что же её так величают? Панкрат серьёзно и убеждённо сказал: ­ За нрав тихий, за муки, за терпение… Поди­ка сыщи ещё на свете такую, которая в  январе­феврале на яйца садится… Да и клюв у неё, присмотритесь­ка получше, крест­ накрест – двуперстие вроде. Точно, крестовый клюв, изогнутый на стороны,­ сказал парень.­ Я ещё вверху заметил. ­Так ей удобно шишки теребить. Это еловый клёст, а есть сосновые,­ разговорился старик.­ И тлен сию птицу долго не берёт… опять же, как святую. Помрёт, допустим, или подстрелят клёста, то он будет лежать и лежать на земле, пока…  тогда его скорее сожрёт кто­нибудь, чем он тебе сгниёт. ­Да ну­у?­ раскрыл в удивлении большой прокуреннозубый рот сутулый сучкоруб.­ Уж тут  ты обязательно загибаешь, Панкрат. ­Вот, Фома без ума, ­ только и буркнул старик. Сутулый даже обиделся. ­ Все у тебя Фомы да Ерёмы. ­ Конечно, Ерёма­потёма… пища­то у клёста, рассуди, какая? Смолёвая… Вот и он сам  крепко просмолённый. Смолу же попробуй возьми.  Всех нас, разумеется, убедили веские и уверенные доводы Панкрата, в том числе и  сутулого. Все мы молча следили за необыкновенной птицей. ­Надо ж какая!­ теперь уж восхищённо изумился сутулый. –Клящие холода жарят, а она…  плодится. Чисто бабёнки наши. Те тоже никакого разбору не знают. Им всё одно, что  летом, что зимой… ­Ох ты, бессовестный! Ой ты, дурак плешивый!­ вступилась за бабское сословие пожилая  женщина. Она подскочила сзади и хлопнула сутулого по затылку, сбив с него шапку.  Голова мужика и правда засияла великолепной розовой лысиной, тотчас закурилась на  морозе от пота. Лесозаготовители так и покатились со смеху, лысина сутулого была,  видать, постоянным предметом для насмешек и веселья. ­Ты не вали это дерево, не бери грех на душу,­ напомнил бригадиру Панкрат, когда хохот  немного поутих. – всё равно оно с краю лесосеки стоит. Кому оно помешает? ­ Я что… я­то не против,­ поспешно заверил парень. – Мастер заартачится может.  Спрямляй, скажет, вырубку. Знаешь ведь его… ­ Ладно, я сам с ним поговорю, ­ сказал Панкрат и  круто зашагал на лыжах напрямки, в  направлении вагончика­теплушки. Вопросы к самостоятельной работе по произведению М.Голубкова «Святая птица»: 1.Почему лесник Панкрат называет клёста «святой птицей»?  2.Каким видит рассказчик Панкрата? 3.Почему все с такой тревогой следят за бригадиром, когда тот лезет на дерево? 4.Как защищают своё гнездо птицы? 5.Почему мы можем сказать, что автор рассказа очень внимательный и  наблюдательный человек, что он близко к сердцу принимает всё, что происходит в  лесу? 6.Как мы понимаем из рассказа, что автор «болеет сердцем»  за родную природу и  пытается передать эту любовь и заботу нам, читателям?