"Этот день мы вспоминали, как могли"

«Этот день мы вспоминали, как могли!»

Мероприятие, посвященное Дню Победы

Мы верили,
Что письма вновь придут
С знакомою печатью на конверте.
Мы знали: 
Каждый дом наш – наш редут.
И каждая семья сильнее смерти.
( Константин Бельских )

Звучит позывной о прекращение войны «Левитан - Приказ ВГК от 8 мая 1945г.». Фонограмма салюта.

На сцене появляются два солдата.

СОЛДАТ: Товарищ старшина! Разрешите обратиться!

СТАРШИНА: Обращайтесь!

СОЛДАТ: Вот письмо написал домой, маме….Виноват, Вы, что такой грустный! Победа! Вот, мы до Рейхстага дошли.

СТАРШИНА: Понимаешь, еду сегодня по Берлину и вижу…эти разрушенные дома, толпу людей: дети, старики, женщины…. Война – тяжелое и жестокое испытание для души человека.

СОЛДАТ: Но мы же сумели сохранить душу то? Ведь нам что-то помогало выжить, выдержать, вступить в яростный, непримиримый бой со всем, что мешает людям жить, верить и побеждать?

СТАРШИНА: Письма. Связь с домом, уверенность, что ты защищаешь свою семью, что тебя ждут, давала силы воевать и верить в победу. Смотрю, в толпе стоит мальчишка и жмется к старушке. Вдруг на минуту показалось, что это мой сын Сашка и смотрит на меня своими голубыми глазами, как тогда в 41 , когда они меня со Светой провожали. Мне показалось на миг, что они живы и не было той бомбежки.

СОЛДАТ: Ну не стоит себя так корить. Товарищ старшина! Победа! Надо найти в себе силы радоваться.

СТАРШИНА: (достает письмо из кармана) Мне кажется, что те счастливые и радостные дни остались летом 41.

СОЛДАТ: Это конечно так, но, значит, надо с большим усердием строить новую, счастливую жизнь. Я вот не хочу думать о лете 41.

СТАРШИНА: Как не думать, как?

Старшина и солдат уходят.

Ведущий:  Даже в самых отчаянных ситуациях бойцы находили в себе силы писать трогательные письма любимым…

ОГОНЕК

Кабина  танка. Внутри сидит солдат в шлеме.

ГЕРОЙ ТАНКИСТ: Милая Тонечка! Я не знаю, прочитаешь ли ты когда-нибудь эти строки? Но я твердо знаю, что это последнее мое письмо.
Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Мы остались вдвоём - Павел Абрамов и я. Я сижу в изрешеченном и изуродованном танке. Твой портрет лежит у меня на коленях. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьет по врагу прицельным огнем, а я "отдыхаю", с тобой разговариваю. Знаю, что это в последний раз. И мне хочется говорить долго, долго, но некогда. Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду яркие-яркие. У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая... За нее умереть не страшно... Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли он - могила-то?

Песня «Солдат»

Ведущий

Всё дальше нас уносит век

от памятных военных дат...

Но вечно славен человек

с коротким именем Солдат.

Солдат дорогами огня

шёл через годы и ненастья,

мою отчизну и меня

спасал для будущего счастья…

Выходит солдат. Достает наушники.

СОЛДАТ: Так мне говорят, связь появилась. Так… Я к рации. Наушники одеваю, руки трясутся. Помехи страшные: голос еле различаю.  (кричит) Савчук говорит. Как слышно? Да, благодарность. Да, да… да… за героизм. Чёрти что. Что за ерунда! Вот только связь починили, в окружении наладили. А тут благодарность. Что-то тут не так. Не похоже на Витю Савчука. А тот продолжает:  Что? Какие планы? Где ты находишься? Вот думаю…. Меня не обманешь.  Говорю: «Спой-ка нашу любимую песню». А тот нет: «Не слышу. Помехи. Ничего не слышу». Песню нашу любимую спой! Морда ты фашистская!» Тишина… Замолчал. И потом слышу только сквозь шум: «Сам ты, морда фашистская, Евсеев!» А потом сразу: Расцветали яблоки и груши…

Катюша

Сидит солдат в каске, пишет письмо.

СОЛДАТ: Наша война народная – Великая. Наша война народная. Мы  8 рота 718 полка 139 стрелковой  дивизии выполняем приказ главнокомандующего: овладеть и удерживать  высоту у деревни Рубеженка. В ночь с 13 на 14 сентября 1943 года, мы выполнили свою задачу и на протяжении всей ночи удерживали и отражали атаки превосходящих сил противника. Это и есть для нас вся наша Родина. Нас мало, наша война маленькая… А когда мы победим в великой войне, помните – это потому, что каждый из нас стоял до конца в своей – маленькой войне.

К нему выходит старшина и берет его за плечо.

СТАРШИНА: Их было 18, немцев более 300. (пауза) Сержанта Константина Власова  взяли в плен, впоследствии он смог сбежать. И только под утро среди тел погибших товарищей удалось найти и спасти рядового Герасима Лапина. (пауза) Из 18 человек их осталось всего двое.

На безымянной высоте

СТАРШИНА: А как переживали матери за своих сыновей, ушедших на фронт? Как переживали они за любимых сыновей теплыми, ласковыми словами в своих письмах. Трудно выразить словами, сколько боли, горечи и слез выпало на долю матерей в те годы.

СОЛДАТ: Мама помогала мне выжить. Ничего особенного она не сделала, она просто была. Там дома. И я знал, что когда мне будет плохо, я представлю себе, что будет все хорошо, когда я вернусь. Я буду восстанавливать дом, а она копаться в грядках. И какое у меня будет счастливое новоселье.

Чтец

Ты хлопотливо бродишь по двору
Или грустишь, лишась покоя, мама?
Ты в полдень, перед сном и поутру
Все сына ждешь с тоскою, мама?
Счастливый, я обрел бы крепкий сон,
Когда бы знал, что ты здорова, мама.
Если б весть принес мне почтальон,
Я ожил бы душою снова, мама…
Взгляни, с портрета в комнате моей
Твой сын по-прежнему смеется, мама…
Ты не горюй о нем и слез не лей,
С победой он к тебе вернется, мама!

 СОЛДАТ: На войне мы были вместе с отцом. Мы никогда не встречались с ним, были на разных участках фронта. Я освобождал Киев, Белоруссию, Польшу. Я брал Берлин. И всегда я знал, что отец близко. Я на этой войне не один, мы бьем одного врага, делаем одно дело. И когда я праздновал победу в Берлине, это была наша с ним победа, одна на всех. И снова у меня было ощущение, что отец рядом.  

Ведущий: И он действительно в тот момент был рядом, недалеко, он был похоронен в 15 километрах от Берлина.  

Чтец

 Где трава от росы и от крови сырая,
Где зрачки пулеметов свирепо глядят,
В полный рост, над окопом переднего края
Поднялся победитель — солдат.
Сердце билось о ребра прерывисто, часто.
Тишина… Тишина… Не во сне — наяву.
И сказал пехотинец: — Отмаялись! Баста! —
И приметил подснежник во рву.
И в душе, тосковавшей по свету и ласке,
Ожил радости прежней певучий поток.
И нагнулся солдат
И к простреленной каске
Осторожно приладил цветок.
Снова ожили в памяти: были живые —
Подмосковье в снегах и в огне Сталинград.
За четыре немыслимых года впервые,
Как ребенок, заплакал солдат.
Так стоял пехотинец, смеясь и рыдая,
Сапогом потирая колючий плетень.
За плечами вставала заря молодая,
Предвещая солнечный день.

На сцену выходят старшина и солдат.

СОЛДАТ: На полях сражений все так же встречаются неразорванные снаряды, а в семейных архивах хранятся военные письма-треугольники и открытки, как память о героизме наших отцов и дедов.

СТАРШИНА: Вот видишь. Мы дошли. Как и обещал. Ты не верил, а мы дошли.

СОЛДАТ: Виноват, товарищ старшина, не верил! Слово вы свое сдержали. Я в Берлине. Вот бы мамка обрадовалась.

СТАРШИНА: Да. Мы в Берлине. Мне очень жаль.

СОЛДАТ: Ну, вот вы опять за старое, товарищ старшина, довольно.

СТАРШИНА: Мне очень жаль. Прости, что ты погиб тогда под Сталинградом.

СОЛДАТ: Так война, товарищ старшина. Ну, шоферил бы я за этой баранкой, хорошо, что там был поворот правый. Так бы точно нас немец обоих снял, и остались бы вместе под Сталинградом о. А так вы меня до Берлина донесли. В памяти сердца. Спасибо.

СТАРШИНА: Прости.

СОЛДАТ: Виноват, товарищ старшина, я вам запрещаю так думать. Мы победили. День сегодня хороший. А следующие дни будут еще лучше.

СТАРШИНА: Да, день действительно хороший.

СОЛДАТ: А письмо мое, вы матери передайте. А то не успел отправить. Это ж частичка нашей истории. В нем сама жизнь.

СТАРШИНА: Да. В письмах с фронта переданы чувства, понятные и близкие каждому, в них звучат темы мужества, патриотизма, верности.

СОЛДАТ: Не один год, накануне Дня Победы, мы слышим эти письма… слышим сердцем письма…с фронта.

СТАРШИНА: Они звучат повсюду: в весеннем воздухе, в майском цветении садов, в веселых голосах птиц.

СОЛДАТ: Спасибо, товарищ старшина!

СТАРШИНА: Спасибо за жизнь!

Ведущий: Течет река времени. Минуло уже более полувека с того страшного дня, как настежь распахнулись огромные двери войны. И вроде уже заросли шрамы окопов, исчезли пепелища сожженных городов… Но пламя войны продолжает пылать и в наши дни.

3 февраля 2018 года в небе над Сирией был сбит штурмовик Су – 25 Военно – воздушных сил России. Пилот Роман Филиппов катапультировался и принял неравный бой на земле с террористами.

Указом президента России ему было присвоено звание Героя Российской Федерации … посмертно…

Клип

Ведущий: Прошу всех встать и почтить память погибших и не доживших до этого
светлого дня минутой молчания!

Чтец

Историей стала Война.
Всё меньше в живых ветеранов,
Лишь в праздник видны ордена,
Всё реже идут на экране

 Сюжеты Второй мировой.
Уже современные дети
И вовсе не знают, порой,
Что всё это было на свете.

О тех временах «знатоки»,
Которые лиха не знали,

Вещают, что наши полки
Неправильно, мол, воевали.

Да, ныне не те времена,
Другие уж приоритеты.
Уходит в былое война,
Советское кануло в лету.

Но помнить мы твёрдо должны
Свои и легенды, и были.
Мы дети Великой Страны,
И Мы в той Войне победили!

Песня

Чтец

Историей стала Война.
Всё меньше в живых ветеранов,
Лишь в праздник видны ордена,
Всё реже идут на экране

 Сюжеты Второй мировой.
Уже современные дети
И вовсе не знают, порой,
Что всё это было на свете.

О тех временах «знатоки»,
Которые лиха не знали,
Вещают, что наши полки
Неправильно, мол, воевали.

Да, ныне не те времена,
Другие уж приоритеты.
Уходит в былое война,
Советское кануло в лету.

Но помнить мы твёрдо должны
Свои и легенды, и были.
Мы дети Великой Страны,
И Мы в той Войне победили!

Чтец

 Где трава от росы и от крови сырая,
Где зрачки пулеметов свирепо глядят,
В полный рост, над окопом переднего края
Поднялся победитель — солдат.
Сердце билось о ребра прерывисто, часто.
Тишина… Тишина… Не во сне — наяву.
И сказал пехотинец: — Отмаялись! Баста! —
И приметил подснежник во рву.
И в душе, тосковавшей по свету и ласке,
Ожил радости прежней певучий поток.
И нагнулся солдат
И к простреленной каске
Осторожно приладил цветок.
Снова ожили в памяти: были живые —
Подмосковье в снегах и в огне Сталинград.
За четыре немыслимых года впервые,
Как ребенок, заплакал солдат.
Так стоял пехотинец, смеясь и рыдая,
Сапогом потирая колючий плетень.
За плечами вставала заря молодая,
Предвещая солнечный день.

Чтец

 Ты хлопотливо бродишь по двору
Или грустишь, лишась покоя, мама?
Ты в полдень, перед сном и поутру
Все сына ждешь с тоскою, мама?
Счастливый, я обрел бы крепкий сон,
Когда бы знал, что ты здорова, мама.
Если б весть принес мне почтальон,
Я ожил бы душою снова, мама…
Взгляни, с портрета в комнате моей
Твой сын по-прежнему смеется, мама…
Ты не горюй о нем и слез не лей,
С победой он к тебе вернется, мама!

Кабина  танка. Внутри сидит солдат в шлеме.

ГЕРОЙ ТАНКИСТ: Милая Тонечка! Я не знаю, прочитаешь ли ты когда-нибудь эти строки? Но я твердо знаю, что это последнее мое письмо.
Сейчас идет бой жаркий, смертельный. Наш танк подбит. Кругом нас фашисты. Мы остались вдвоём - Павел Абрамов и я. Я сижу в изрешеченном и изуродованном танке. Твой портрет лежит у меня на коленях. Снарядов нет, патроны на исходе. Павел бьет по врагу прицельным огнем, а я "отдыхаю", с тобой разговариваю. Знаю, что это в последний раз. И мне хочется говорить долго, долго, но некогда. Сквозь пробоины танка я вижу улицу, зеленые деревья, цветы в саду яркие-яркие. У вас, оставшихся в живых, после войны жизнь будет такая же яркая, красочная, как эти цветы, и счастливая... За нее умереть не страшно... Ты не плачь. На могилу мою ты, наверное, не придешь, да и будет ли он - могила-то?

Всё дальше нас уносит век

от памятных военных дат...

Но вечно славен человек

с коротким именем Солдат.

Солдат дорогами огня

шёл через годы и ненастья,

мою отчизну и меня

спасал для будущего счастья…