Применение при травматических переживаниях

 

Есть два способа борьбы с эмоциональной болью — признание или игнорирование.

Признание — когда люди смотрят внутрь себя и это усиливает боль. Это может мотивировать человека понять, что произошло, принять это и дать знать окружающим об эмоциональном состоянии.

Игнорирование или дистанционирование — вполне нормальная стратегия, особенно в самом начале. Большинство людей неосознанно использует обе техники.

Мы, люди — очень устойчивые существа, и мы можем пережить много ужасного и продолжать жить. Исследования показали, что когда с нами происходит что-то ужасное, то, о чем раньше мы могли бы точно сказать, что не сможем такого пережить, то через шесть-семь дней мы начинаем приходить в себя и продолжаем жить. Большинство людей, переживших зверские изнасилования, пытки, смерть детей и другие немыслимые кошмары, переносят это.

Поэтому стратегия отстранения вполне рабочая — надо отвлечься и заняться чем-то: если нам хочется говорить — надо говорить, хотим побыть сами с собой — надо так и поступить. Мы можем убраться дома, оплатить счета, поиграть в компьютерную игру. Нет доказательств, что какой-то метод лучше работает в этой ситуации, кроме тех, которые применяют психологи МЧС в катастрофах, когда сажают людей группой и заставляют их вслух выговариваться другим, как это предлагает метод дебрифинга при критических стрессовых ситуациях (Critical Incident Stress Debriefing). Это доказано приносит только вред, приводя к большему числу посттравматического синдрома.

Если попросить людей рассказать или написать об эмоциональных событиях, то их здоровье улучшится: повысится иммунитет, нормализуется давление, поднимется настроение, снизится уровень депрессии. Когда люди пишут о травматических событиях, у них меняется паттерны мышления, активность мозга, отношение к здоровому поведению, сон. Но это происходит только в случае проявления эмоций, а бесстрастное изложение фактов не дает эффекта.

Обычно в первый день письма люди просто выплескивают из себя все, неорганизованно и несвязанно. На второй день он уже начинают структурировать историю.

Большинство людей, когда пишут о своей проблеме/травме, принимают это близко к сердцу, очень лично. Они используют фразы «я видела», «я услышала», «я почувствовала». Но когда люди разбиты смертью близкого, они не употребляют местоимения первого лица единственного числа («я», «мне», «мой», «мое») в ближайшие часы. Базовая величина местоимения «я» в нормальной речи составляет 6,2%. Она падает сразу же, например до 5,4%. В то же самое время, использование местоимения «мы» растет от 0,5% до 1%.

Кроме этого, в речи и текстах — низкое содержание слов негативных эмоций. Это объясняется тем, что люди мало уделяют внимание себе и своим эмоциям, они отвлекают внимание на другое, прочь от своего тела, потому что они дезориентированы, испытывают боль и онемение, и это эффективный способ уменьшить боль. Они больше сфокусированы на умершем, на близких, на деталях происшедшего.

Человек, переживший травму, по окончании четырех дней написания сочинений, конечно, не забудет о ней, о том, что не давало ему жить. Но он сможет уже нормально к этому относиться, как к воспоминанию, без сильных эмоций, отстраненно, и это не будет мешать ему жить и быть счастливым. Результат при использовании этого метода практически гарантирован, но всегда есть люди, с которыми это не работает. Например, когда человек вообще не имеет вербального мышления, он не любит слова, не считает их чем-то важным, не ценит их ни у себя, ни у других. Как правило, такие люди очень функциональны, они видят во всем только функции, и люди для них — тоже средства для достижения целей. Эта прагматичная позиция, как показывает практика, имеет свою цену и весьма печальные последствия для психического здоровья.

Люди, которые пережили травматическое событие, и скрывают его, не говорят о нем, чувствуют себя в плане здоровья хуже, чем те, кто открыто говорят о таком событии. Уже доказано, что когда мы скрываем или умалчиваем травмирующую нас информацию или нездоровое поведение, мы только усугубляем ситуацию. Это ужасно, если человек пережил сексуальное насилие в подростковом возрасте (20% женщин и 10% мужчин имели в прошлом травматические сексуальные события до наступления 17 лет), но если он никому об том не рассказал и продолжает хранить это в секрете, то делает себе только хуже. Исследования показали, что алкогольную или наркотическую зависимость нельзя победить, если скрывать ее от всех, особенно от близких людей, и такая же ситуация с расстройствами пищевого поведения – булимией и анорексией.

Секреты о плохом так деструктивны, потому что нарушают наше естественное поведение. Мы обычно делимся с другими тем, что происходит с нами, и когда что-то случается, мы стараемся рассказать об этом, в основном, чтобы понять происшедшее. Если мы не делаем этого, мир остается непонятным, и у нас растет напряжение, стресс и тревога.