Литературно-музыкальная композиция "Дети войны"

Литературно­музыкальная композиция                                         Дети войны               по произведениям русских и советских писателей Исполняется песня «Мамы и папы»  (выходят выступающие) Земля вокруг дышала тишиной, Трава росой вчерашней умывалась. Спала страна – июньский выходной… Но до войны мгновение осталось… Крики «Мама»  Без музыки(поют)                       На Федюнинских холмах тишина,                    Над Мамаевым курганом ­ сны                    Будто не было войны, но она,                    Остается на ветвях тишины… Маки, маки, красные маки, Вечная память Земли, Неужели вам снятся атаки, тех, Кто с этих полей не пришли. Сценка­стихотворение (мама, ребенок) (Р. Рождественский) Снова дралась во дворе?                  Ага, мама, но я не плакала                                                                            Вырасту, выучусь на моряка,          Я уже в ванной плавала.                   Боже…  Ни девочка, а беда,              Сил моих больше нету… Мам, а вырасту я когда? Вырастешь, ешь котлету… Мам, а купим живого коня? Коня! Да что ж это делается? Мам, а в летчики примут меня? Примут, куда они  денутся, Ты же из каждого, сатана, душу сумеешь вытрясти…  Мама, а правда, что будет  война,  и я не успею вырасти… Отрывок из песни (на сцене двое из сценки медленно расходятся в разные стороны под  музыку песни) Уж сколько вас  упало в эту бездну, Разверстую вдали… Настанет день, когда и ты исчезнешь с поверхности Земли. Застынет все, что пело и боролось Сияло и рвалось… И зелень глаз твоих, и нежный голос. И золото волос…. На сцене чтецы композиции Люди войны, вам досталась от монстров фашизма не по заслугам такая судьба! Мужчины войны, братья, деды, отцы, сыновья… Женщины войны, дочки, матери, бабушки, сестры… Дети войны. Как больно, печально и страшно… Одни, без защиты, без крова, одежды и ласки. Дети войны. Повзрослевшие и помудревшие так рано. На пороге бездны общей, поседевшие от беды ужасной… (Стихотворение разделить чтецам) Стихотворение «Дети Лычково» ­ А. Молчанов ­ отрывки) Есть места на земле, чьи названия, словно оковы, Держат в памяти то, что осталось в печальной дали. Вот таким местом скорби и братства нам стало Лычково – Небольшое село на краю новгородской земли. Здесь в июльский безоблачный день сорок первого года Враг, нагрянув с небес, разбомбил пассажирский состав – Целый поезд детей Ленинграда, двенадцать вагонов, Тех, что город хотел уберечь в этих тихих местах. Кто же мог в Ленинграде в тревожном июне представить, Что фашисты так быстро окажутся в той стороне, Что детей отправляют не в тыл, а навстречу войне, И над их поездами нависнут машины с крестами?.. Им в прицел было видно, что там не солдаты, не пушки, только дети бегут от вагонов – десятки детей!.. Но пилоты спокойно и точно бомбили теплушки, Ухмыляясь злорадной арийской усмешкой своей. И метались по станции в страхе мальчишки, девчонки, И зловеще чернели над ними на крыльях кресты, И мелькали средь пламени платьица и рубашонки, И кровавились детскою плотью земля и кусты. Глохли крики и плач в рёве, грохоте, "юнкерсов" гуде, Кто­то, сам погибая, пытался другого спасти... Мы трагедию эту во веки не забудем. И фашистских пилотов­убийц никогда не простим. Разве можно забыть, как детей по частям собирали, Чтобы в братской могиле, как павших солдат, схоронить? как над ними, не стыдясь, и мужчины рыдали И клялись отомстить... Разве можно всё это простить! На Руси нету горя чужого, беды постороннее, И беду ленинградцев лычковцы считали своей. Да кого же убийство детей беззащитных не тронет? Нету боли страшнее, чем видеть страданья детей. Вечным сном спят в Лычкове на кладбище в скромной могиле Ленинградские дети – далёко от дома и мам. Но лычковские женщины им матерей заменили. Отдавая заботы тепло их остывшим телам, Убирая могилу невинных страдальцев цветами, Горько плача над ними в дни скорби и славы страны И храня всем селом дорогую и горькую память О совсем незнакомых, безвестных, но всё же родных. И воздвигли в Лычкове на площади, возле вокзала, Скорбный памятник детям, погибшим в проклятой войне: Перед рваною глыбою – девочка, словно средь взрывов, в огне, В смертном ужасе к сердцу дрожащую руку прижала... (Говорят, при отливе её капля бронзы слезой побежала И осталась на левой щеке – до скончания дней.) А по рельсам бегут поезда. Остановка – Лычково. пассажиры спешат поглядеть монумент, расспросить, Врезать в сердце своё страшной повести каждое слово, Чтобы лычковскую боль все страной не забыть, не простить Песня «Дети войны» (выступающие во время песни передвигаются, изображая метроном и  т.д.) Дети войны... Смотрят в небо глаза воспаленные. Дети войны... В сердце маленьком горе бездонное. В сердце, словно отчаянный гром, Неумолчный гремит метроном. Неумолчный гремит метроном. Дети войны Набивались в теплушки открытые. Дети войны Хоронили игрушки убитые. Никогда я забыть не смогу Крошки хлеба на белом снегу. Крошки хлеба на белом снегу. Вихрем огненным, черным вороном Налетела нежданно беда, Разбросала нас во все стороны, С детством нас разлучив навсегда. Застилала глаза ночь кромешная, Падал пепел опять и опять, Но спасением и надеждою Нам всегда была Родина­мать. Дети войны – В городках, в деревеньках бревенчатых... Дети войны, Нас баюкали добрые женщины... Буду помнить я тысячи дней Руки близких чужих матерей. Руки близких чужих матерей. Дети войны, Стали собственной памяти старше мы. Наши сыны, Этой страшной войны не видавшие, Пусть счастливыми будут людьми! Мир их дому! Да сбудется мир!!  (Во время песни перестроение на сценку про евреев) Чтецы  (Наум Коржавин – Дети в Освенциме) Мужчины мучили детей. Умно. Намеренно. Умело. Творили будничное дело, Трудились – мучили детей. И это каждый день опять: Кляня, ругаясь без причины... А детям было не понять, Чего хотят от них мужчины. За что – обидные слова, Побои, голод, псов рычанье? И дети думали сперва, Что это за непослушанье. Они представить не могли Того, что было всем открыто: По древней логике земли, От взрослых дети ждут защиты. А дни всё шли, как смерть страшны, И дети стали образцовы. Но их всё били. Так же. Снова. И не снимали с них вины. Они хватались за людей. Они молили. И любили. Но у мужчин "идеи" были, Мужчины мучили детей. Я жив. Дышу. Люблю людей. Но жизнь бывает мне постыла, Как только вспомню: это – было! Мужчины мучили детей! Тема на скрипке (любая еврейская мелодия) Чтец Тише, пожалуйста, люди, Тише... тише... тише... По мостовой идут «юден», Шаг их историю пишет.  По мостовой, словно так надо, Людское колышется стадо, Не на прогулку, не в бой – Людей ведут на убой.  Двадцать семь тысяч евреев Ростова  Идут в последний путь, К тебе идут, Иегова, Слепо надеясь судьбу обмануть.  Август, в разгаре лето, А им сказали, что в гетто, А их ведут на убой, Боже! Души их упокой!  Кровью залита земля Донская, Балка, запомните, Змиевская! Ложатся рядами тела все выше, Люди, пожалуйста, тише, тише... Тема скрипки затихает, через несколько тактов вступают остальные чтецы О. Боже, прости их души, что столько еврейских детей и столько невинных людей полегло в  забытье бездушья. Ребенок ведь есть ребенок, Украинец иль беларус Везде пронесли арийцы фашизма тяжелый груз. И дети решались идти воевать Некуда было больше бежать. Дети – герои войны и труда. Девочки, мальчики, стойте, куда?  Перестроение – плотно плечом к плечу, (стихотворение можно разбить, например, каждую  строку на двоих Уходили мальчики – на плечах шинели,  Уходили мальчики – храбро песни пели,  Отступали мальчики пыльными степями,  Умирали мальчики, где – не знали сами...  Попадали мальчики в страшные бараки,  Догоняли мальчиков лютые собаки.  Убивали мальчиков за побег на месте,  Не продали мальчики совести и чести...  Не хотели мальчики поддаваться страху,  Поднимались мальчики по свистку в атаку.  В черный дым сражений, на броне покатой  Уезжали мальчики – стиснув автоматы.  Повидали мальчики – храбрые солдаты –  Волгу – в сорок первом,  Шпрее – в сорок пятом,  Показали мальчики за четыре года,  Кто такие мальчики нашего народа     (И. Карпов) Исполнение песни «Облака» под  гитару  (на сцене присутствуют все участники) На сцене 3 девочки разных возрастов   Ах, мой сынок, На какой из чужих дорог Стынет сердце твое на снегу? Я молитвой тебе помогу. Ах, неспроста Так уныло сияет звезда Над далекой, чужой стороной Над твоей и моей судьбой. Мне бы быть звездой, Той, что над тобой. Видеть, что ты рядом, и что живой. Радоваться б вместе рождению дня, Хрупкую надежду в душе храня. Если снова бой ­ Вся моя любовь Устремится первой, теряя кровь. Мы уйдем от нашей с тобой войны И моей невысказанной вины. Исполняется песня «Обелиск» (танцевальное сопровождение) Обелиск над рекою стоит Словно воин хранящий покой. Плачет мать, обнимая гранит ­ "Вот и свиделись", ­ шепчет "Родной". Припев: С неба солнце июльское льется И такая стоит тишина, Но осколком горячим ворвется В мирный полдень былая война. Сын когда­то в атаку бежал, Бой жестокий гремел над рекой. Он на теплую землю упал, Словно к маме прижался щекой. Припев: С неба солнце июльское льется И такая стоит тишина, Но осколком горячим ворвется В мирный полдень былая война. Катит сонные волны река И задумалась мать глубоко... Гладит камень нагретый рука, А глаза далеко­далеко. Припев: С неба солнце июльское льется И такая стоит тишина, Но осколком горячим ворвется В мирный полдень былая война. Выход чтецов под последние аккорды песни Люди, вспомним имена детей ­ героев разных национальностей… Марат Козей – пятиклассник, белорус, сражался до последнего патрона, а последней гранатой убил и фашистов и себя. Леня Голиков – школьник из деревни Лукино, партизан, сражавшийся на ровне со взрослыми,  погиб в бою в 1943. Валя Котик – украинец, школьник, связной и разведчик подпольной организации, взорвал 6  вражеских эшелонов, погиб как герой. Зина Портнова – школьница, ленинградка,  разведчица и боец , которую гестаповцы замучали и  запытали до смерти в своих застенках. Костя Кравчук – школьник, украинец, сохранил 2 боевых знамени во время оккупации в Киеве. Володя Казначеев – пятиклассник, русский, разведчик, пустил под откос 8 эшелонов. Фашисты  назначили награду за этого бойца , даже не зная, что он совсем еще мальчик. Шура Кобер и Витя Хоменко – еврей и русский, школьники – подпольщики были жестоко  казнены вместе со взрослыми за свою борьбу  без страха и колебания. А сколько безымянных, неизвестных  детей героев, чьи жизни унесла, ты, война. Их имена и судьбы Рвут сердце многим людям. Давайте же прилюдно сейчас фашизм осудим. Тринадцать миллионов детских жизней Сгорело в адском пламени войны. Их смех фонтанов радости не брызнет На мирное цветение весны. Им скорбный монумент воздвигнут в Польше, А в Ленинграде – каменный Цветок, Чтоб в памяти людей остался дольше Прошедших войн трагический итог. Тринадцать миллионов детских жизней ­ Кровавый след коричневой чумы. Их мертвые глазёнки с укоризной Глядят нам в душу из могильной тьмы, Из пепла Бухенвальда и Хатыни, Из бликов Пискаревского огня: "Неужто память жгучая остынет? Неужто люди мир не сохранят?" Их губы запеклись в последнем крике, В предсмертном зове милых мам своих... О, матери стран малых и великих! Услышьте их и помните о них!        (А. Молчанов) Мы, дети уже не 20 века. Пройдя сквозь историю и года,  Говорим «Спасибо, вам, человеки!» И клянемся «Потомки вас помнят всегда». Песня «В доме тают свечи» (Сурганова и оркестр) Выходят все участники подпевают, кланяются, бросают в зал гвоздики.