Презентация "Вопросы чести и достоинства в истории государства Российского. Иван 4"

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ИВАНА ГРОЗНОГО. КЕЙС. В конце 1564 года, измученный бесконечными интригами, Иоанн, после долгих государевых раздумий, покинул столицу в сопровождении избранных по всему государству дворян, детей боярских и приказных людей. Взял он также с собой казну и «святости». После посещения Троице-Сергиева монастыря он направился в свою летнюю резиденцию - Александровскую слободу (ныне г. Александров в 100 км к северо-востоку от Москвы). Отсюда в начале января 1565 г. Иван IV шлет в Москву две грамоты. В первой - адресованной митрополиту Антонию, сообщалось, что Царь не может более «изменных дел терпеть», а вторая - адресована была простому люду, и в ней Царь объявлял московским посадским людям, что у него «гневу множества». Послания Царя, прочитанные на Красной площади, вызвали в городе огромное волнение. Московское «людье» потребовало, чтобы Царя уговорили вернуться на престол, угрожая, что в противном случае они «государственных лиходеев и изменников» сами «потребят» (История России от древнейших времен до начала XX в. Под ред. И. Я. Фроянова К митрополиту шли письменные обращения людей всех сословий, суть которых, как пишет митрополит Иоанн, можно выразить такими словами: «Пусть Царь казнит своих лиходеев: в животе и смерти воля его, но царство да не останется без главы! Он наш владыка, Богом дан-ный: иного не ведаем». Выбор народа был очевиден К простому народу присоединились купцы и мещане, которые свои твердые намерения выразили так: «Пусть Царь укажет нам своих изменников: мы сами истребим их!» Опасаясь «смуты» в Москве, к Царю через несколько дней после его посланий, прибыла депутация от духовенства и боярства во главе с архиепископом Пименом с просьбой вернуться и «вершить дело государево». 2 февраля 1565 г. Царь вернулся. Вернулся изменившимся так, что многие его не узнали. Он сильно постарел, казался очень больным, поседели и поредели волосы и борода. Судя по всему, много дум он передумал, прежде чем принять решение о новом обустройстве страны, с которым он приехал в Москву. Царь объявил об учреждении опричнины. В политическом смысле опричнина была тем, что сейчас называется чрезвычайным положением. Царю предоставлялось право без совета с Боярской Думой судить и казнить изменников и еретиков, реквизировать их имущество, отправлять в ссылку. Освященный собор вкупе с Боярской Думой утвердил эти особые полномочия. Прежде всего Царь переселил в недавно завоеванное Казанское царство около 180 представителей княжеских родов из Владимиро-Суздальской земли, реквизировал их родовые вотчины и выдал взамен поместья под Казанью. Таким образом, было подорвано политическое и экономическое влияние родовой аристократии. Пострадала и старомосковская знать (Шереметевы, Морозовы, Головины), но гораздо меньше, чем Владимиро Суздальская, так как старомосковское боярство происходило не от удельных князей-рюриковичей и потому не могло претендовать на политическую власть. Здесь основной целью была конфискация родовых вотчин и перевод их в фонд поместного землевладения. В соответствии с указом об опричнине территория государства была разделена на две части - государев удел (опричь), опричные области, подчиненные Царю, и земщину, где правила Боярская дума и земские бояре. В государевом уделе были созданы «свои» дума, приказы («кельи»), личная гвардия Царя - опричники (до 1 тыс. опричников в начале и к концу опричнины - до 6 тыс.). Можно сказать, что опричники являли собой военномонашеский орден, предназначенный для защиты единства государства и чистоты веры. Александровская слобода была перестроена В соответствии с указом об опричнине территория государства была разделена на две части - государев удел (опричь), опричные области, подчиненные Царю, и земщину, где правила Боярская дума и земские бояре. В государевом уделе были созданы «свои» дума, приказы («кельи»), личная гвардия Царя - опричники (до 1 тыс. опричников в начале и к концу опричнины - до 6 тыс.). На борьбу Иоанна Грозного с боярами народ смотрел как «на выведение измены». Народ чуял, что противники Иоанна Грозного изменяли народным идеалам о верховной власти, вне которых народ не представлял себе Святой Руси. Святая Русь, какой грезилось всегда народу Русское государство, не может опираться на безбожные принципы власти, на многомятежное человеческое хотение. Народ глубоко инстинктивно чувствовал, что ждать добра от власти, которая опирается на на одни человеческие желания, не приходится. Царь в представлении народа должен не только миловать, но и карать. Поэтому Царь не может отличаться только одной кротостью. «Овых милуйте рассуждающее, овых страхом спасайте», - говорит Грозный. «Всегда Царям подобает быть обозрительными: овогда кротчайшим, овогда же ярым; ко благим убо милость и кротость, ко злым же ярость и мучение; аще ли сего не имеет - несть Царь!» Обязанности Царя нельзя мерить меркой частного человека. «Иное дело свою душу спасать, иное же о многих душах и телесах пещися». Нужно различать условия. Жизнь для личного спасенья - это «постническое житье», когда человек ни о чем материальном не заботится и может быть кроток, как агнец. Но в общественной жизни это уже невозможно. Даже и святители, по монашескому чину лично отрекшиеся от мира, для других обязаны иметь «строение, попечение и наказание». Но святительское запрещение - по преимуществу - нравственное. «Царское же управление требует страха, запрещения и обуздания. Царь сам наказуется от Бога, если его «несмотрением» проипроисходит зло. Власть столь важная должна быть едина и неограниченна. Если управляемые будут не под единой властью, то хотя бы они в отдельности были и храбры и разумны, общее правление окажется «подобно женскому безумию». (В. Манягин. Правда Грозного Царя Государственной (административной) целью опричнины было уничтожение родовитого боярства, ориентированного на сепаратизм и удельные притязания, и замена его дворянством - новым сословием служилых людей, награждаемых государем исключительно за верную службу государству Стремление создать особое войско, непосредственно подчиненное Царю, было связано еще и с тем, что Иван Грозный сталкивался с притязс притязаниями боярской верхушки на власть, а влиятельные боярские семьи имели собственные наемные вооруженные отряды, что могло привести к попыткам насильственного захвата власти. Все свидетельства о жестокостях опричных казней известны только из описаний непримиримых противников Грозного, изменивших ему, таких, как князь Курбский, Таубе, Краузе. Каждый смертный приговор выносился только в Москве и утверждался лично Царем, а приговор князьям и боярам обязательно утверждался Боярской Думой. За все время царствования Ивана IV, по оценке Р. Скрынникова, проанализировавшего поминальные списки (синодики), было казнено около 4,5 тысячи человек. Митрополит Иоанн пишет: «С момента учреждения опричнины до смерти Царя прошло тридцать лет. 100 казней в год, учитывая уголовных преступников. Судите сами, много это или мало. При том что периодическое возникновение «широко разветвленных заговоров» не отрицает ни один уважающий себя историк». Сам Грозный говорил о себе: я зол только для злых, а для добрых я согласен отдать последнюю одежду. В своем послании Курбскому, опровергая его клевету о жестокостях Царя, Иван Грозный пишет о себе: «Никаких козней для истязания христиан мы не придумываем, а напротив, сами готовы пострадать ради них в борьбе с врагами не только до крови, но и до смерти». «Однажды Царь попал в притон воров и, прикидываясь недовольным порядками в Московском царстве, начал хулить Царя «Ивашку», называть его кровопийцем и тираном. В ответ он услышал нарастающее гудение, а один из присутствующих врезал Иоанну кулаком в ухо. Царь велел вс всех арестовать, а несдержанному вору сказал: «Долга поистине у тебя рука, что достала вчера вечером до главы Царя своего. Повелеваю - да будет навсегда имя твое и твоему потомству - Долгорукие». После сего возвел он его в дворянское звание». Царь, вводя опричнину, стремился поставить под контроль боярское сословное своеволие, склонное к сепаратизму, коррупции, измене и корысти, что было несовместимо с государственностью. Поскольку бояре стали служить не Богу, а мамоне, у них Царствие Божие и человеческое разъединилось. Это создало опасность не только для государственности, но и несло страдания народу, так как бояре думали лишь только о своих правах и привилегиях, забыв о том, что «перед Богом у человека нет прав, есть лишь обязанности». Забыв о Боге или выбрав себе богом идола, они перестали выполнять свои обязанности перед народом и государством. В своем завещании, написанном во время болезни в Новгороде в 1572 году, Грозный пишет: «А что есьми учинил опричнину, и то на воле детей моих Ивана и Федора, как им прибыльнее, пусть так и чинят, а образец им учинен готов». То есть по мере своих сил я показал, как надо, а выбор конкретных способов действия за вами - не стесняю ничем Строил и укреплял города, воевал, лично участвуя в военных походах, либо развлекался, «ездиша» на свои царские «прохлады» - с гоном медведей, со скоморохами... царь Иван получил у народа прозвище Грозный не как «чудище обло», не как страшный деспот и кровопийца, а как рачительный, усердный, могущественный Оберегатель Земли Русской. В древности существовало такое выражение: «держати честно и грозно». «А нам, мужам новгородским княжение ваше держати честно и грозно, без обиды» (Грамоты Новгородские и Псковские, 1471 г.). За это русский народ и прославлял его. «Иван Грозный - один из самых выдающихся государственных деятелей допетровской Руси». Дальше читаю: «Иван Грозный, несомненно, укрепил самодержавную власть, ликвидировал саму возможность феодальной оппозиции, совершенствовал управление страной» «Государь, столь много сделавший для укрепления централизованного государства в России, упрочения его внешнеполитического положения, возвеличения на международной арене, человек смелых помыслов, покровитель книгопечатания, и сам писатель, сформулировавший основные принципы идеологии «самодержавства», и мастер «подсмеятельных слов...» «Это время сформировало личность Ивана Грозного и испытало на себе ее воздействие. Едва в русской истории найдется другой исторический деятель, который получил бы столь противоречивую оценку у потомков. Одни считали его выдающимся военачальником, дипломатом и писателем, образцом государственной мудрости. В глазах других он был кровавым тираном, почти сумасшедшим. Где же истина?» Вот известный историк XIX века К.Д. Кавелин, создавший вместе с С.М. Соловьевым так называемую государственную школу в русской дореволюционной историографии, пишет: «В 1565 году он (царь) установил опричнину. Это учреждение, оклеветанное современниками и непонятое потомством, не внушено Иоанну, как думают некоторые, желанием отделиться от русской земли, противопоставить себя ей... Опричнина была первой попыткой создать служебное дворянство и заменить им родовое вельможество, - на место рода, кровного начала, поставить в государственном управлении начало личного достоинства: мысль, которая под другими формами была осуществлена потом Петром Великим». Кавелин категорически возражал против исключительно психологического объяснения поступков царя: «Жестокости и казни Грозного - дело тогдашнего времени, нравов, положим даже личного характера, но сводить их на одни психологические побуждения, имея перед глазами целый период внутренних смут и потрясений, невозможно». Этим обличителям царь Иван представляется этаким кровожадным монстром, который, просыпаясь утром и делая свои сладкие потягушки, уже начинает прикидывать - сколько бы ему нынче, для улучшения пищеварения, погубить душ или какую из жен закопать живьем?! Нет, царь Иван не был столь примитивным тираном, жен своих не закапывал в землю живьем и не душил собственноручно своих детей. Это был сложный человек, неоднозначный, трагически противоречивый, «падший ангел», по словам В. Белинского, «который и в падении своем обнаруживает... и силу характера железного, и силу ума высокого»; и жил он в сложное время, и атмосфера, окружавшая его, тоже была сложной, мрачной, и люди, окружавшие его, - далеко не праведники. С.О. Шмидт, мой консультант и автор предисловия к книге «Лета 7071», справедливо писал: «Жизнь Грозного-царя была трагедией, он мучил других, и мучился сам, терзался от страха, одиночества, от угрызений совести, от сознания невозможности осуществить задуманное и непоправимости совершенных им ошибок» ученый Р.Ю. Виппер. Он, в частности, отмечал: «Если бы Иван IV умер в 1566 году в момент своих величайших успехов на западном фро нте, своего приготовления к окончательному завоеванию Ливонии, историческая память присвоила бы ему имя великого завоевателя, создателя крупнейшей в мире державы, подобно Александру Македонскому. Вина утраты покоренного им Прибалтийского края пала бы тогда на его преемников: ведь и Македонского только преждевременная смерть избавила от прямой встречи с распадом созданной им империи. В случае такого раннего конца на 36 году жизни Иван остался бы в исторической традиции окруженный славой замечательного реформатора, организатора военно- служилого класса, основателя административной централизации Московской державы». Дворянские революционеры подходили к оценке этого царя с позиций своих общественно-политических взглядов. Ненависть к современному самодержавному строю России они переносили и на самодержавное правление Ивана Грозного и именно с этой точки зрения осуждали царствование и опричный террор. К.Ф. Рылеев в стихотворении «Курбский» называет Ивана Грозного «неистовым тираном», а другой декабрист, М.С. Лунин, называет царя Бешеным, «который купался в крови подданных». Со сходных позиций подходит к рассмотрению царствования Ивана Грозного и А.И. Герцен. Понимая, что самодержавие Ивана - необходимый этап в развитии России, он (Герцен) твердо придерживался мнения, что тирания Ивана является завуалированным материалом для обличения режима Николая I и для разоблачения допетровской Руси, идеализируемой славянофилами. Единственным достоверным документом по жертвам опричнины являются так называемые синодики - поминальные списки. Под конец жизни, мучаясь от угрызения совести, снедаемый горем по утраченному сыну, Иван повелел составить список казненных и разослать в монастыри, чтобы монахи довеку поминали убиенных. В конце 60-х годов известный ученый Р.Г. Скрынников предпринял довольно успешную реконструкцию синодика. В результате выяснилось, что список царскими дьяками был составлен на основании судных дел и в него вошли имена (большая часть имен!) казненных по делу о заговоре Владимира Старицкого. Этот судебный процесс продолжался три года (1567 - 1570). Пострадали 3200 человек из общего числа (3300) записанных в синодике лиц. Ключевский указывает, примерно, на 4 тысячи казненных.