Продолжение повести М. Ю. Лермонтова "Штосс"

4 …Лугин   проснулся   утром   только   с   одной   мыслью:   стоит   ли   дальше продолжать   играть   со   стариком.   Конечно,   он   видел   улучшения   в   своем существовании   без   потери   денег   и   другого   имущества.   Но,   как   только   он представлял свою жизнь без этого волнующего взгляда, который заставлял его тело покрываться легким холодком, то сразу старался найти другой выход. Он   бродил   по   номеру   взад   и   вперед,   периодами   посматривая   в   окно.   Он оглядывался на стены, потолок, но никакого решения не приходило ему в голову. Ставить было уже нечего. Тогда он понял, что единственное его выход – его душа.  «Продам душу – думал Лугин, – а если проигрыш?» Наступила   ночь,   но   сомнения   его   не   уставали   преодолевать.   Отворилась дверь, зашел старик и, как обычно, зашла она… На   голове   прекрасной   девушки   был   чепец,   украшенный   розами.   «Он   был раньше? – Спросил Лугин сам себя ­ Я его никогда не замечал!». Она стояла позади старика, недвижима, словно скульптура. Ее глаза были застывшие, что показалось художнику очень странным и непривычным. А желтое платье на ней слегка раздувал ветер, которого в комнате не было.  Старик вытащил колоду, но Лугин все еще не мог оторваться от девушки. И тут он заметил, как ее пальцы, экипированные в перстни, стали складываться в какую­то цифру. Она убирала их, пока на руке не осталось только три. Она смотрела Лугину прямо в глаза, и он понял, зачем она это делает.  …Это была та самая ночь, которая, по слухам, несколько лет назад, принесла смерть старой графини Татлицыной. Под утро дворник, обходя номера, уже никого не обнаружил. Перед ним был стол, с разложенными на нем картами. С его стороны   ­   выложенная изящная талья, со стороны напротив – тройка бубен. Он сразу обратил внимание на то, что тройка в тальи оказалась по левую сторону…