Разработка классного часа "У войны не детское лицо".

Классный час. Тема «У войны не детское лицо…»  Учитель:  Лето 1941­го началось замечательно для многих мальчишек и девчонок. Лето  обещало свои радости. Ярко светило солнце, разноцветным ковром стелились цветы на  лугах. И вдруг 22 июня – война!!! 1. (слайд 7) А мы не стали памяти перечить И, вспомнив дни далекие, когда Упала нам на слабенькие плечи Огромная, не детская беда. Была зима и жесткой и метельной, Была судьба у всех людей одна. У нас и детства не было отдельно, А были вместе – детство и война. Года пройдут, но эти дни и ночи Придут не раз во сне тебе и мне. И, пусть мы были маленькими очень, Мы тоже победили в той войне. (Р.Рождественский) 2. Те, кто пережил это страшное время на всю оставшуюся жизнь сохранили  воспоминания о тех днях:  Выскочили мы все на крыльцо: "Папа!!" Отец увидел нас             и, как сейчас помню, закрыл голову руками и пошел, даже побежал. Он оглянуться             боялся... Так и связалось у меня в памяти, что война ­­ это когда нет папы...  Мама сняла с себя платок и завязала мне глаза... Так мы дошли до нашего дома, до  того места, где несколько дней назад стоял наш дом. Дома не было. Нас встретила  чудом спасшаяся наша кошка. Она прижалась ко мне, и все. Никто из нас не мог  говорить... Кошка не мяукала, даже кошка несколько дней молчала. Мы все  молчали.  Мама отдала нам с братом последние две картошины, а сама только смотрела на  нас. Мы знали, что картошины эти последние. Я хотел ей оставить... маленький  кусочек... И не смог. Брат тоже не смог... Нам было стыдно. Ужасно стыдно.  Немцы ходили по хатам... Собирали матерей тех, у кого дети ушли в партизаны... И  отрубили им головы посреди деревни... Нам приказали: "Смотрите". В одной хате  никого не нашли, поймали и повесили их кота. Он висел на веревочке, как ребенок...  Война ­ это мой учебник истории. Мое одиночество... Я пропустил время детства,  оно выпало из моей жизни. Я человек без детства, вместо детства у меня была  война. 3. Дети войны…  Они  могут вам рассказать,  как они умирали от страха и голода. Как  тосковали, когда наступило первое сентября 1941 года и им не надо было идти в школу.  Как в десять лет, маленькие росточком, только встав на ящики, могли достать до станка,  до инструмента, чтобы работать на заводах по 12 часов, заменяя ушедших на фронт  мужчин. Вы помогали чем могли, и… сбегали на фронт, партизанили.  Вас было много. Вы воевали наравне с взрослыми воинами и даже совершали подвиги, за  что награждались медалями и боевыми орденами. Некоторые посмертно… (дети по одному читают с экрана, сопровождая появляющиеся портреты пионеров­героев) Аркадий Каманин, самый молодой летчик. Ему было 14 лет, а он уже управлял  самолетом, выполнял боевые задания авиакорпуса, выполнял задания по связи. Совершил  полет через линию фронта к партизанам для передачи элементов питания для  радиостанции. (слайд 20)  Валя Котик. Осенью 41 года убил главу полевой жандармерии, швырнув гранату в его  машину. Принимал активное участие в партизанском движении на Украине. В 1943 году  обнаружил подземный телефонный кабель, который вскоре был подорван. Связь  захватчиков с гитлеровской ставкой была нарушена. (слайд 21) Зина Портнова. Работала в столовой курсов переподготовки немецких офицеров,  отравила пищу. Во время разбирательств сама попробовала отравленный суп, но чудом  осталась жива. Разведчик партизанского отряда. На одном из допросов в гестапо схватила  со стола пистолет, застрелила и следователя, и двоих конвоиров.  (слайд 22) Леня Голиков. Разведчик, уничтожил 78 немцев, 2 железнодорожных моста и 12  шоссейных, 2 продовольственных немецких склада, 10 машин с боеприпасами. В 42 году  застрелил немецкого генерал­майора, доставил в штаб портфель с важными планами и  схемами.  (слайд 23) Марат Казей – разведчик штаба партизанской бригады. Участвовал в рейдах и диверсиях.  Окруженный немцами, подорвал и их, и себя гранатой. 4. Таня Савичева (слайд 25) тоже была вашей ровесницей. Она не была разведчицей, не  работала на заводе. Она была простой ленинградской девочкой. В 1941 году началась  блокада Ленинграда.  900 дней люди жили в голоде, холоде и страхе. Из еды был только хлеб. Черный, сырой,  наполовину с отрубями, даже с опилками и кусочками газеты. Можно было даже слова  прочитать. Но и его не хватало. В сутки тем, кто работает, давали 250 грамм. Остальным­ 150 (показывает кусочек) Очень хотелось есть. Очень. Мои родные умирали. Я вела дневник (на слайде­выдержки из  дневника) (слайд 36) « Женя умерла 28 декабря в 12.30 часов утра. 1941 год» Женя – это сестра Тани. «Бабушка умерла 25 января в 3 часа. 1942 год» «Лёка умер 17 марта в 5 часов утра. 1942 г.» Лека – это брат Тани. «Дядя Вася умер 13 апреля в 2 часа ночи. 1942 год.» «Дядя Леша, 10 мая в 4 часа дня. 1942 год» «Мама, 13 мая в 7.30 часов утра 1942 года» «Умерли все» «Осталась одна Таня» Таню же, потерявшую сознание от голода, обнаружили служащие специальных санитарных  команд, обходившие ленинградские дома. Жизнь едва теплилась в ней. Вместе со 140  другими истощенными голодом ленинградскими детьми девочку эвакуировали в  Горьковскую область, в поселок Шатки. Жители несли детям, кто что мог, откармливали и согревали сиротские души. Многие из детей окрепли, встали на ноги. Но Таня так и не поднялась. Врачи втечение2­хлет сражались за жизнь юной ленинградки, но гибельные  процессы в ее организме оказались необратимыми. У Тани тряслись руки и ноги, ее мучили  страшные головные боли. 1 июля1944 года Таня Савичева скончалась. Ее похоронили на  поселковом кладбище, где она и покоится под мраморным надгробием 9 страничек. Страшные строчки.                                                                                                     Нет запятых, только черные точки.                                                                                                 Пусто и тихо в промерзшей квартире.                                                                                         Кажется, радости нет больше в мире.                                                                                             Если бы хлебушка всем по кусочку,                                                                                                 Может, короче дневник был на строчку.                                                                                   Маму и бабушку голод унёс. Нет больше силы. И нет больше слёз. Умерли дяди, сестрёнка и брат Смертью голодной. Пустел Ленинград.                                                                                Пусто в квартире. В живых­ толькоТаня. В маленьком сердце­ столько страданья. "Умерли все". Никого больше нет. ДевочкеТане­ 11 лет. Чтец 3: Я расскажу вам, что было потом: Эвакуация, хлеб и детдом, Где после голода, всех испытаний Выжили все. Умерла только Таня. Девочки нет. Но остался дневник­ Детского сердца слёзы и крик. Дети мечтали о корочке хлеба, Дети боялись военного неба. Этот дневник на процессе Нюрнбергском Был документом, страшным и веским. Плакали люди, строчки читая. Плакали люди, фашизм проклиная. Танин дневник­ это боль Ленинграда. Но прочитать его каждому надо. Словно кричит за страницей страница: "Вновь не должно это всё повториться!" Учитель 2.В памятке фашистского солдата были такие слова:  «…Нет нервов, сердца, жалости – ты сделан из немецкого железа. …У тебя нет сердца и нервов, на войне они не нужны. Уничтожь в себе жалость и  сострадание, убивай всякого русского, не останавливайся, если перед тобой старик или  женщина, девочка или мальчик.» (слайд 51) И они не жалели, не щадили, даже детей. Подростков угоняли в рабство, в Германию и  оккупированные страны, детей отрывали от родителей, были даже детские концлагеря.  Детей подвергали пыткам, издевательствам, из них выкачивали кровь для раненых  немецких солдат и офицеров. Даже маленьких детей убивали без жалости, как будто они  могли представлять угрозу для фашистов. Ученица читает стихотворение Мусы Джалиля «Варварство»). (слайды 52,53) Они с детьми погнали матерей И яму рыть заставили, а сами Они стояли, кучка дикарей, И хриплыми смеялись голосами. У края бездны выстроили в ряд Бессильных женщин, худеньких ребят. Пришел хмельной майор и медными глазами Окинул обреченных… Мутный дождь Гудел в листве соседних рощ И на полях, одетых мглою, И тучи опустились над землею, Друг друга с бешенством гоня… Нет, этого я не забуду дня, Я не забуду никогда, вовеки! Я видел: плакали, как дети, реки, И в ярости рыдала мать – земля. Своими видел я глазами, Как солнце скорбное, омытое слезами, Сквозь тучу вышло на поля, В последний раз детей поцеловало, В последний раз… Шумел осенний лес. Казалось, что сейчас Он обезумел. Гневно бушевала Его листва. Сгущалась мгла вокруг. Я слышал: мощный дуб свалился вдруг, Он падал, издавая вздох тяжелый, Детей внезапно охватил испуг, ­ Прижались к матерям, цепляясь за подолы, И выстрела раздался резкий звук, Прервав проклятье, Что вырвалось у женщины одной. Ребенок, мальчуган больной, Головку спрятал в складках платья Еще не старой женщины. Она Смотрела, ужаса полна. Как не лишиться ей рассудка! Все понял, понял все малютка. ­ Спрячь, мамочка, меня! Не надо умирать! – Он плачет и, как лист, сдержать не может дрожи. Дитя, что ей всего дороже, Нагнувшись, подняла двумя руками мать, Прижала к сердцу, против дула прямо… ­ Я, мама, жить хочу. Не надо, мама! Пусти, меня, пусти! Чего ты ждешь? – И хочет вырваться из рук ребенок, И страшен плачь, и голос тонок, И в сердце он вонзается, как нож.   Не бойся, мальчик мой. Сейчас вздохнешь ты вольно, Закрой глаза, но голову не прячь, Чтобы тебя живым не закопал палач. Терпи, сынок, терпи. Сейчас не будет Больно. – И он закрыл глаза. И заалела кровь, По шее лентой красной извиваясь. Две жизни наземь падают, сливаясь, Две жизни и одна любовь! Гром грянул. Ветер свистнул в тучах. Заплакала земля в тоске глухой. О, сколько слез, горячих и горючих! Земля моя, скажи мне, что с тобой? Ты часто горе видела людское, Ты миллионы лет цвела для нас, Но испытала ль ты хотя бы раз Такой позор и варварство такое? Страна моя, враги тебе грозят, Но выше подними великой правды знамя, Омой его земли кровавыми слезами, И пусть его лучи пронзят, Пусть уничтожат беспощадно Тех варваров, тех дикарей, Что кровь детей глотают жадно, Кровь наших матерей… Учитель 1.Те, кто не погиб на войне, от бомбежек или голода, погибали в лагерях. Дахау,  Освенцим, Саласпилс. Самый страшный из них. Потому что в нем был детский лагерь  смерти. Дети становились подопытным материалом, из них выкачивали кровь. Не щадили  никого (слайды 54,55,56) 1.Несмотря на зимнюю стужу, привезённых детей голыми и босыми полкилометра гнали в  барак, носивший наименование бани, где заставляли их мыться холодной водой. Затем таким же порядком детей, старший из которых не достигал ещё 12­ти­летнего возраста,  гнали в другой барак, в котором голыми держали их на холоде по 5–6 суток.  2.Страшный час для детей и матерей в лагере наступает тогда, когда фашисты, выстроив  матерей с детьми посреди лагеря, насильно отрывают малюток от несчастных матерей…  Эти кадры не требуют слов. (слайды) Леонид Серый  Венский вокзал в сорок пятом  (слайды 57,58,59) Я помню "Западный" вокзал. Так, не вокзал ­ одно названье.  Сраженья гул ушел на запад и постепенно вовсе смолк.  На рельсах сидя отдыхал прошедший укомплектованье,  А проще ­ заново рождённый, наш боевой стрелковый полк.  О том, что завтра будет, мы не говорили суеверно.  В дыму и копоти над Веной апрельский вечер догорал  И очень юный лейтенант, учитель музыки наверно,  Красиво на аккордеоне нам вальсы Штрауса играл.  И на платформу вполз состав, идущий на восток куда­то,  Шел медленно и осторожно, как бы стараясь не греметь,  В вагонах, в тех, что возят скот, стояли дети в полосатом  Так ужасающе худые, что жутко было посмотреть.  Состав вздохнул и тихо встал, поскрипывая тормозами.  В другое время я бы думал, что это зрения изъян ­  Скелетики в товарняках с пустыми темными глазами.  Одни глаза. Сейчас такими рисуют инопланетян.  Скупой военный разговор на полуслове прерывая,  Мы замолчали. Всех вернее здесь подходило слово "шок".  И наступила тишина на самом деле гробовая…  Я как лунатик сел на рельсы и стал развязывать мешок.  И вся стрелковая братва от онемения очнулась,  Волна шинелей колыхнулась, для наших нет беды чужой,  Солдаты, гравием хрустя, к вагонам шли и вверх тянулись,  Протягивая этим детям всё, что имели за душой.  Тушёнка, сахар, сухари, всё из потаек извлекалось,  Трофейный шоколад, галеты, компот, трофейная халва,  И мужики, в бою – зверьё, всё повидавшие, пытались,  Сквозь неудержанные слёзы, найти поласковей слова.  Сопровождавшие детей медсёстры­девушки примчали,  Они метались вдоль состава, весь полк пытаясь вразумить,  Отталкивая нас назад, они рыдали и кричали –  Солдатики, остановитесь! Нельзя! Нельзя детей кормить! Пришедшие на тот перрон две местных тётки с узелками  Упали разом на колени там, где стояли в пыль и грязь,  И, наклонившись до земли, и, заслонив лицо руками,  Раскачиваясь, жутко выли, то ли казнясь, то ли молясь.  Гнетущий хор людской беды звучал нелепо и нестройно,  Народ не мог остановиться в порыве чувства своего.  И только дети в полутьме стояли тихо и спокойно  И их глаза на бледных лицах не выражали ничего.  До нас дошло ­ кормить нельзя! Мы всё сложили аккуратно  На полках первого вагона, где был устроен лазарет.  В последний раз я в те глаза взглянул, и стало мне понятно...  В тот миг отчётливо и ясно я осознал – Что бога нет!!.. Война не ждёт, мы шли вперёд, наш мир нуждается в защите.  Недалеко в моей колонне шел пожилой седой солдат  И всё шептал: ­ Простите, деточки… Ох, деточки простите…  Как будто он и правда в чём­то был перед ними виноват. (звук метронома) Почтим их память минутой молчания… (звук метронома) Учитель 1: Сегодня дети войны – это особое поколение россиян. Сегодня они – последние  свидетели тех трагических дней. Последние свидетели Великой Отечественной войны. За  ними больше никого! Сейчас – это уже пожилые люди. Но свое военное детство они не  забудут никогда… У нас в гостях ветераны труда, дети войны. У них своя память о той войне. Давайте их  послушаем. 1. Выступление Ветерана труда Данилова Василия Ивановича. 2. Выступление Ветерана труда Трофимова Петра Яковлевича. Учитель: Ребята, давайте поблагодарим наших гостей за интересный рассказ и вручим им  открытки и подарки от нашего класса. Я хочу пожелать всем мира и счастья!