Сочинение эссе ""Одной неповторимою судьбой мы все отмечены"

Государственное  бюджетное  образовательное  учреждение

средняя  общеобразовательная школа № 549

 с углубленным изучением английского языка

 

 

Творческая работа

 

 

Тема:    «Одной неповторимою судьбой мы все отмечены…»

 

 

                                                                Автор: Кирияк Никита

                                                                класс:  8 «В»

                                                                Руководитель: Дальская

                                                                Юлия Александровна,

                                                                учитель русского языка и литературы

                                                                 ГБОУ СОШ № 549

 

 

 

 

2019-2020 учебный год

 

Оглавление

 

1.Введение  ………………………………………………………….стр.3

2. Биография О.Ф.Берггольц ………………………………… …..стр.4-7

3.Эссе «Одной неповторимою судьбой мы все отмечены…» ….стр.8-13

4.Заключение……………………………………….. ………………стр.14

5. Список  использованной   литературы………………………….стр.15

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                                            К 75-летию Великой Победы

                                                     К 110- летию со дня рождения О.Ф.Берггольц

      

 

 

             В 2020 году исполняется  75 лет  Победы в Великой Отечественной войне и 110 лет со дня рождения ленинградской  поэтессы  Ольги Федоровны Берггольц  (1910 – 1975). Имя её неразрывно связано со словами «Ленинград», «блокада». Это её проникновенный голос дарил надежду ленинградцам.  Народное признание пришло к Ольге Федоровне в годы Великой Отечественной войны. Во время Блокады  оставшихся жителей  Ленинграда  объединил голос радио. Этим голосом  стал голос  О.Берггольц. Звучали  ее стихи, простые, достоверные и вселяющие надежду на скорую победу…  Их написала русская женщина,  которая осталась в родном городе со всеми, она  не сдалась,  она работала в  холодной квартире при свете керосинки. Тогда, наверное,  зародились ее строки, которые через несколько лет появятся  над братскими могилами Пискаревского кладбища: «Никто не забыт…». Они станут своеобразным  русским кодом  памяти для будущих поколений.

 

 

 

 

 

 

                        Биография Ольги Федоровны Берггольц

          Все началось  в двадцатые годы прошлого столетия. На заседание ленинградского Союза поэтов пришла школьница  с длинными светлыми  косами. Жила она тогда на рабочей окраине, отец работал заводским врачом-хирургом. Девочка была сбита с толку. На нее смотрели глаза  взрослых мэтров литературы. Она  растерялась. Ее внимание привлек рояль, чехол которого был  вышит разноцветными нитками. Это были  автографы знаменитых поэтов. И здесь, у рояля,  она   прочитала свои  первые стихи  «Каменная утка».  

         «Прослушав стихотворение, к  девушке  подошел  Корней Иванович Чуковский,  детский писатель, обнял  ее за плечи и прогудел: «Ну, какая хорошая девочка! Какие ты стишки прекрасные прочитала!» И, повернувшись к остальным, дополнил: «Товарищи, это будет со временем настоящий поэт».[1]  Чуковский не ошибся. Тепло отозвались о стихах  М.А. Горький и С. Я. Маршак.  А  испуганной девчонкой  была  Ольга Берггольц.                 В 15  лет девушка пришла в рабочий клуб, где образовалось молодежное литературное объединение «Смена». «В клуб заходили Эдуард Багрицкий, Владимир Маяковский, Иосиф Уткин. Мастера поэтического слова делились опытом, слушали юных стихоплетов, давали советы» [2].  В 1926 году Ольга вместе с талантливым коллегой из «Смены» Борисом Корниловым стала студенткой курсов искусствоведения. После их закрытия они перешли на филологический факультет Ленинградского университета . Получив диплом, Ольга Берггольц отправилась в Казахстан. Она работала корреспондентом газеты «Советская степь».  Ольга писала статьи, очерки, рассказы. Вышел первый поэтический сборник для детей, названный «Зима-лето-попугай». В Ленинград Ольга Берггольц вернулась в 1931 году и устроилась в заводскую газету предприятия «Электросила». В 1935-м вышла книга стихов, названная просто - «Лирика». Первые книги  ее наполнены романтикой, искренностью  и глубиной чувств. Берггольц приняли в Союз писателей. Но этот период жизни ознаменовался для нее  цепью трагических событий. В 1937 году она была арестована и только через два года освобождена. Обвинение полностью было снято.  Помощь пришла от  Александра Фадеева. Он помог ей  выбраться из застенков. Пережить случившееся помог муж Николай Молчанов. Но тихому семейному счастью помешала начавшаяся Великая Отечественная война. Ольга Берггольц осталась в Ленинграде, в блокадном кольце. «Я поняла: что наступило мое время, когда я смогу отдать Родине все – свой труд, свою поэзию…”,[3]- скажет она.

           В 1942 году у  «поэтессы диагностировали дистрофию, друзья переправили ее в Москву, спасая жизнь».[4] Но женщина вернулась  в осажденный город через  два  месяца. Она работала на радио, ее голос для изможденных ленинградцев стал родным.  Радиопередачи Берггольц, олицетворявшей мужество ленинградцев, после войны вошли в сборник «Говорит Ленинград». В «Ленинградской поэме»  перед читателями встает образ осажденного города:  

                           Казалось – солнце не взойдет.                              

                           Навеки ночь в застывших звездах,

                           Навеки лунный свет, и лед,

                           И голубой свистящий воздух.

                           Казалось, что конец  земли…

                           Но сквозь остывшую планету

                            На Ленинград  машины шли:

                           он жив еще. Он рядом где-то [5]

          Это лишь одно из  нескольких десятков произведений о блокадном Ленинграде, наиболее пронзительное. Под пером Ольги Федоровны в те страшные годы родились поэмы «Февральский дневник» и «Памяти защитников». Совокупность пережитых страданий (смерть отца и отношения с Анной Ахматовой)  сказалась на израненной трагедиями психике женщины: Берггольц попала в больницу для душевнобольных.

          После выхода из больницы Ольга Федоровна писала пьесы, которые ставились в театрах Ленинграда. В конце 1950-х в Москве вышел двухтомник. Дневники Берггольц после смерти писательницы конфисковали в спецхран. Опубликовали только  в трехтомнике сочинений в 1990 году. Ольга Берггольц  написала книгу «Дневные звезды» – философский дневник, который обобщил все  пережитое. Но главной наградой стала народная любовь и звание «ленинградской Мадонны».            

 «Похоронили поэтессу не там, где она завещала – на Пискаревском кладбище, среди друзей, умерших в блокаду. Могила Ольги Берггольц находится  на Волковом кладбище, на Литераторских мостках. Памятник установили  только через 30 лет, в 2005 году.  Именем писательницы назвали улицу в Невском районе Санкт-Петербурга. Еще одна носит имя Берггольц в центре Углича».[6]

    

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

  Эссе «Одной неповторимою судьбой мы все отмечены…»

                                                                 Природа-мать! когда б таких людей

                                                                            Ты иногда не посылала миру,

                                                                                       Заглохла б нива жизни…

                                                                                                        Н.Некрасов

                 Стоял по-осеннему хмурый январь (такое часто бывает у нас). Но несмотря ни на что, я, радостно насвистывая, широко шагал  по главной улице любимого города, города, в котором я родился. Душа моя пела! Город мой, Санкт-Петербург, жил! Все слилось в единый звон и перезвон: гомон туристов, суетящихся и обгонявших меня, хохот девчонок-подружек, бегущих впереди, звон трамвайного колокольчика, гул проезжающих мимо машин…

                Вдали показался Летний Сад, и в памяти всплыли строчки А.С.Пушкина: «Люблю тебя,  Петра творенье! Люблю твой строгий, стройный вид...» Я любил и обнимал свой город. И он отвечал мне тем же, я это чувствовал.

               И вдруг остановился на Аничковом мосту, как вкопанный. На табличке я прочитал: «Это следы одного из 148478 снарядов, выпущенных фашистами по Ленинграду в 1941-1944 годах».   Исчезли девчонки-подружки, гомон, хохот, снующие взад и вперёд люди. Услышал из чёрных рупоров,  установленных на домах, звук метронома, который с каждым ударом отдавался в моем сердце и сливался с ним в унисон. Огляделся. Вокруг пустота, лишь проехала мимо меня малолитражка, да какой-то пожилой мужчина, подняв воротник до ушей, проскочил мимо. Я ощутил чувство голода, я озяб.

               Поднялся с трудом на четвёртый этаж, зашёл в пустую и холодную квартиру. И замер…  По радио звучала, пронзительно и гулко раздаваясь, седьмая симфония Шостаковича. Я сжался в комок. И ощутил одиночество и

боль, которая проникла в мое сердце, которая с каждой нотой заставляла

меня осознавать, что мой любимый город, мой Ленинград, в кольце. Сердце превращалось в лёд. Мой город умирал!

           Очень хотелось есть. Я вспомнил довоенный, ноздреватый и ароматный хлеб, который приносила мама. Вот бы сейчас один кусочек! Но мамы нет, она -  на заводе, а отец  - на фронте. Защиты нет!

           Я очнулся от оцепенения, когда услышал оживший голос, доносившийся из громкоговорителя, наполнивший комнату тёплом:

                        О, мы познали в декабре –

                        не зря священным даром

                        назван

                        обычный хлеб, и тяжкий грех-

                        хотя бы крошку бросить наземь!

                        таким людским страданием он,

                        такой большой любовью

                        братской

                         для нас отныне освящён,

                        наш хлеб насущный,

                        ленинградский. [7]

            Это же Ольга Берггольц!  Мой взгляд обрёл ясность, я стал отчетливо видеть, забыл, что жду маму. Этот голос успокаивал и ласкал меня. Поэтесса говорила о хлебе, словно прочитала мои мысли. Я наяву ощутил вкус «священного дара», ощутил единение со своим городом и  понял, что он живет. Голос Ольги Берггольц  -  голос любви, «из пламя и света рожденное слово». [8]

          Мой слух обострился, я внимательно стал вслушиваться дальше:

             Я говорю с тобой под свист снарядов,

             угрюмым заревом озарена.

             Я говорю с тобой из Ленинграда,

             страна моя, печальная страна.  [9]

             Товарищ, нам горькие выпали    дни,

             грозят небывалые беды,

             Но мы не забыты с тобой, не

              одни, -

              И это уже победа! [10]

            Моя душа готова была слиться с «ленинградской Мадонной» в этот момент! Я - живу! Я - мыслю! Я - не один! Сердце стало наполняться тёплом, радостью, осознанием того, что сейчас вместе со мной эти слова слышат тысячи ленинградцев и любимая мама, а это и есть мой город! «Мыслим, - значит живем? Нет, страдаем – и, значит, живем!» [11]

          Я представил хрупкую светловолосую женщину, которая склонилась  над столом в шестиметровой холодной комнате, которая, как и многие, не доедала и делилась своим пайком…  А теперь она читала, и «согревали слова без тяжести» того, кто почти каждый день слышал ее голос. Я вспомнил свою соседку Катю, с ямочками на щеках, живущую напротив. Где она? Что с ней? Ее семью эвакуировали в сорок первом… Мои мысли умчались в мирное,  и уже такое далекое для меня, время. И вновь тихий голос вернул меня в настоящее,  О.Берггольц «отгадала чужое сердце»: [12]

                         Да будет сердце счастьем

                         озаряться

                         У каждого, кому проговорят:

                         - Ты любишь так, как любят ленинградцы…-

                          Да будет мерой чести Ленинград.

              Ольга Берггольц « говорила правду и творила добро».[13] Добро,  от которого становилось легко тем, кто ковал победу  в тылу и на полях сражений.

              Я вспомнил улыбку отца, знал, что он сейчас где-то рядом, под Ленинградом, и верил, что:

                 Когда прижимались солдаты, как тени,

                 к земле и уже не могли оторваться, -

                 всегда находился в такое

                 мгновенье

                 один безымянный. Сумевший

                 Подняться.

                 Правдива грядущая гордая

                 повесть: 

                 она подтвердит, не прикрасив

                 нимало,-

                 один поднимался, но был он –

                 как совесть.

                 И всех за такими с земли

                 поднимало. [14]

         Теперь мое сердце бешено колотилось в груди! Оно не готово было умирать!  Оно стало горячим! Поэзия  О. Берггольц, в которой «совесть сделалась пророком и поэтом»[15],  окрыляла меня, принесла свет и надежду, я поверил ей, «блокадной ласточке», я знал, что кольцо будет прорвано, что ленинградцы выстоят, и весь мир услышит « салюта русского раскат,

Да, это мстит, ликует, дышит! Победоносный Ленинград!»[16]

             И вновь я  буду гордо шагать  по улицам, и любить свой город! А он снова ласково обнимет меня!  Город, ставший выше Трои и Карфагена!

             Я протянул вперёд свои ладони  и… открыл глаза. Меня  вновь оглушил  гомон  и шум. На  город опускались сумерки. То там, то тут вспыхивали яркие огни в жилых домах. Ослепительно  горела уличная иллюминация. Мой город снова жил! А я стоял и рассматривал свои вытянутые вперед руки, еще не взрослого мужчины, но уже и не мальчика.

Отчетливо видел, как пульсирует и течет по жилам кровь. Я задумался: что же связывает меня, живущего в 21 веке, с теми,  кто трудился, воевал и умирал в сороковые годы 20 столетия?  Должно было быть что-то неразрывное со мной  и кровное. «Где бы ни лилась родная наша  кровь, она повсюду льется за Россию»,- вспомнились стихи Ольги Федоровны Берггольц. И тогда я понял, что История и Память – вот то, что связывает меня с поколением, которому выпала непростая судьба. По словам Александра Проханова, именно благодаря истории и памяти «знание…превращалось в таинственные коды  русской жизни…коды, которые делали наш народ самым отважным и трудолюбивым…помогали…выжить в часы  немыслимых битв, не покориться противнику, перед которым  падали ниц все народы мира…эти коды обладают  свойством бессмертия».[17]

      Таким кодом, на мой взгляд, обладала Ярославна, «княгиня, весна»,[18] стоявшая на городской стене, оплакивая супруга, он был заложен  в женах декабристов, отправившихся вслед за мужьями в Сибирь, несомненно, он присутствовал и в русской поэтессе  Ольге Берггольц. На память приходят стихи  Н.Некрасова: «Природа-мать! когда б таких людей  Ты иногда не посылала миру, заглохла б нива жизни…» Женские строчки Ольги Федоровны, словно, оплели, оберегли мой город  тогда, в сороковые.                      Благодаря ее творчеству живу и я. Почему? Да потому что «таинственный» код заложен  в моих родителях, передавших его мне. «Эти коды старались стереть, но они были усвоены русским народом … они не подвержены  смерти».[19]  И как бы сейчас не старались принизить роль советских воинов - освободителей,  пока будет течь в наших жилах  кровь и жива память, строчки Ольги Берггольц  «никто не забыт  и ничто не забыто», останутся напоминанием  будущим поколениям  о русском бессмертии и возрождении.

            Вновь наступит 9 Мая! И снова, сомкнув ряды, по  моему  любимому

Невскому проспекту пройдет Бессмертный полк! Это и будет доказательством того, что код памяти, заложенный нашими  дедами и прадедами, жив!

 

 

 

 

 

                             

                                     

                                         Заключение

 

          Свою работу я посвятил ленинградской поэтессе Ольге Федоровне Берггольц. Она, как и многие жители города, среди которых были известные  Я.Жеймо, В Инбер, Т.Гнедич и другие, не покинула свой родной Ленинград в трудную минуту, а своим словом «жгла сердца людей», заставляла  их жить, работать и бороться.

          Я попытался «прожить» один миг в те грозные сороковые, ощутить и понять то, что испытали мои сверстники, находясь в родном мне городе, осажденном  фашистами. И понял одно: поэзия тогда помогла выжить и выстоять, она вдохновляла, она успокаивала, она, в конце концов, понимала…

          И, на мой взгляд, здесь особое место занимает творчество Ольги Федоровны Берггольц, не напрасно названной «ленинградской Мадонной».

 

 

Список использованной литературы и Интернет-ресурсов:

 

  1) Анненский И. К портрету Достоевского/ Стихи русских поэтов классиков. - Л.: Художественная литература, 1974

  2) Абрамов, А. В огне Великой войны / А. Абрамов. – Воронеж: Центр. – Чернозём. кн. изд-во, 1987

  3) Берггольц, О. Ленинградская поэма: Поэмы. Стихотворения / О.Берггольц. – Л.: Художественная литература: Ленинградское отделение, 1976.

  4) Берггольц. О. Лирика / О. Берггольц. – Л.: Детская литература, 1974.

  5) Берггольц, О. Памяти защитников: Поэмы. Стихотворения / О.Берггольц. – Л.: Художественная литература: Ленинградское отделение, 1976.

   6) Берггольц. О. Ленинградский дневник: / О.Берггольц.– Л.: Художественная литература: Ленинградское отделение, 1976

   7) Берггольц О. Собрание сочинений: в 3 т./ О. Берггольц.- Ленинград: Художественная  литература,1989

   8) Евтушенко Е. Сенегальская баллада / Не умею       прощаться.     Стихотворения. Поэмы.- Эксмо, 2016

   9) Лермонтов М. Я хочу рассказать вам/ М.Лермонтов.-Москва: Издательство «Правда»,1953

   10) Найдич Э. «Из пламя и света рожденное  слово»/ Найдич Э. Этюды о Лермонтове.- СПб.: Художественная литература, 1994

   11) Проханов А.Коды вечной жизни/Газета «Завтра», март, 2017

   12) https://24smi.org

   13) http://ruskline.ru/

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Скачано с www.znanio.ru

---