"Солнечный писатель Александр Грин"

«Писатель солнечный и, несмотря на трудную судьбу, счастливый, потому что через все его произведения победно проходит глубокая и светлая вера в человека, в добрые начала человеческой души, вера в любовь, дружбу, верность и осуществимость мечты".

Автор: Зимнович Н. В.
МБОУ «Школа № 29»
Нижний Новгород
2016 год

1. Все люди мечтают, потому что они люди…
2. Надо уметь закрывать скучную книгу, уходить с плохого кино и расставаться с людьми, которые не дорожат тобой.
3. Кто мы такие, чтобы не прощать друг другу обиды, если даже Бог прощает нам наши грехи…
4. Теперь дети не играют, а учатся. Они учатся, учатся и никогда не начнут жить.
5. Море и любовь не терпят педантов.
6. Но есть не меньшие чудеса: улыбка, веселье, прощение, и — вовремя сказанное, нужное слово. Владеть этим — значит владеть всем.
7. Она умела и любила читать, но и в книге читала преимущественно между строк, как жила.

Грин обладал потрясающей смелостью совершенно не стесняться романтики, не стесняться мечты, не стесняться создавать чистые, беспримесные образы, воплощающие благородство, чистоту, душевную юность. И, пожалуй, мало кому удавалось создавать такие совершенные образы сверкающего счастья. Весь этот гриновский мир создавался во многом в стуже голодного революционного Петрограда. Наверное, лучшие произведения литературы (как и живописи) создаются не с натуры, а именно силой мечты. Ну, во всяком случае, Грину удавалось.

Александр Гриневский родился 11(23) августа 1880 года в городе Слободской Вятской губернии. Отец — Стефан Гриневский польский шляхтич из Дисненского уезда Виленской губернии Российской империи. В 1873 году женился на 16-летней русской медсестре Анне Степановне Лепковой. Первые 7 лет детей у них не было, Александр стал первенцем, позднее у него появились брат Борис и две сестры, Антонина и Екатерина.

Саша научился читать в 6 лет, и первой его прочитанной книгой стала «Путешествия Гулливера» Джонатана Свифта. С детства Грин любил книги о мореплавателях и путешествиях. Мечтал уйти в море матросом и, движимый этой мечтой, делал попытки убежать из дома. Воспитание мальчика было непоследовательным — его то баловали, то строго наказывали, то бросали без присмотра.

В 1889 году девятилетнего Сашу отдали в подготовительный класс местного реального училища. Там соученики впервые дали ему прозвище «Грин». В отчёте училища отмечалось, что поведение Александра Гриневского было хуже всех остальных, и в случае неисправления он может быть исключён из училища. Всё же Александр смог закончить подготовительный класс и поступить в первый, но во втором классе он написал оскорбительное стихотворение об учителях и был-таки из училища исключён. По ходатайству отца Александр в 1892 году был принят в другое училище, имевшее в Вятке дурную репутацию.

В 15 лет Саша остался без матери, умершей от туберкулёза. Спустя 4 месяца (май 1895 года) отец женился на вдове Лидии Авенировне Борецкой. Отношения Александра с мачехой были напряжёнными, и он поселился отдельно от новой семьи отца. Впоследствии атмосферу провинциальной Вятки Грин охарактеризовал как «болото предрассудков, лжи, ханжества и фальши». Мальчик жил в одиночестве, увлечённо читая книги и сочиняя стихи. Подрабатывал переплётом книг, перепиской документов.

В 1896 году, по окончании четырёхклассного Вятского городского училища, 16-летний Александр уехал в Одессу, решив стать моряком. Отец дал ему 25 рублей денег и адрес своего одесского друга. Некоторое время «шестнадцатилетний безусый тщедушный узкоплечий отрок в соломенной шляпе» бродяжничал в безуспешных поисках работы и отчаянно голодал. В конце концов он обратился к другу отца, который накормил его и устроил матросом на пароход «Платон». Впрочем, один раз Грину удалось побывать и за границей, в египетской Александрии.

Моряка из Грина не вышло. «В течение нескольких лет он пытался войти в жизнь, как в штормовое море; и каждый раз его, избитого о камни, выбрасывало на берег — в ненавистную, обывательскую Вятку; унылый, чопорный, глухой город».

1906—1908 годы стали переломными в жизни Грина. Прежде всего, он стал писателем.
Летом 1906 г. Грин написал 2 рассказа — «Заслуга рядового Пантелеева» и «Слон и Моська».

В первые годы он печатал по 25 рассказов ежегодно. Как новый оригинальный и талантливый российский литератор он знакомится с Алексеем Толстым, Леонидом Андреевым, Валерием Брюсовым, Михаилом Кузминым и другими крупными литераторами. Особенно сблизился он с А. И. Куприным. Грин публикуется преимущественно в «малой» прессе: в газетах и иллюстрированых журналах.

Весной 1921 года Грин женился на 26-летней вдове, медсестре Нине Николаевне Мироновой . Они познакомились ещё в начале 1918 года, когда Нина работала в газете «Петроградское эхо». Её первый муж погиб на войне. Новая встреча произошла в январе 1921 года. Через месяц он сделал ей предложение. В течение отведённых Грину судьбой одиннадцати последующих лет они не расставались, и оба считали свою встречу подарком судьбы. Грин посвятил Нине феерию «Алые паруса», завершённую в этом году.

«Трудно было представить, что такой светлый, согретый любовью к людям цветок мог родиться здесь, в сумрачном, холодном и полуголодном Петрограде, в зимних сумерках сурового 1920 года; и что выращен он человеком внешне угрюмым, неприветливым и как бы замкнутым в особом мире, куда ему не хотелось никого впускать», — вспоминал Вс. Рождественский. В числе первых этот шедевр оценил Максим Горький, часто читавший гостям эпизод появления перед Ассоль — главной героиней феерии — сказочного корабля.

Грин грустно отмечал: «Эпоха мчится мимо. Я не нужен ей — такой, какой я есть. А другим я быть не могу. И не хочу». «Пусть за всё моё писательство обо мне ничего не говорили как о человеке, не лизавшем пятки современности, никакой и никогда, но я сам себе цену знаю».

Александр Грин скончался утром 8 июля 1932 года на 52-м году жизни в Старом Крыму Похоронен писатель на городском кладбище Старого Крыма. На могиле Грина скульптором Татьяной Гагариной установлен памятник «Бегущая по волнам».

Его, конечно, часто не понимали, и сейчас тоже редко ценят: он как будто напрашивается на обвинения не читавших, а что-то слышавших, в сентиментальности, восторженности, оторванности от жизни и проч. А ему было все равно. Он был слишком большим художником, чтобы думать о публике. Он создавал свое - и создал особенный, совершенный, совершенно неповторимый и ни на что в мировой литературе непохожий мир: какой-то прообраз жизни такой, какой она должна быть, и какой никогда нигде не бывает. Это не сказка, и не легенда, это отлитая в слова мечта. В русской литературе он, конечно, казался иностранцем (да и псевдоним наводил на мысли), но главное - русская классическая проза по преимуществу весьма мрачна, очень реалистична, хорошо описывает тоску и беспросветность, и поэзия ее - скромная, застенчивая, зыбкая. А тут - такое торжество красок, солнца, жизни, такое искрящееся наслаждение жизнью... Ахматова о нем как-то сказала: "Грин - это перевод с неизвестного". Говорят, сказала пребрежительно. А в сущности, в чем-то была очень точна: Грин - это не о России, совершенно точно. Это о блеске южных морей, о глазастых девушках с прекрасными выдуманными именами, о тавернах, бригантинах и тому подобном. Но как же это все удивительно хорошо... И каким восхитительным русским языком это написано.

Если бы Грин умер, оставив нам только одну свою поэму в прозе "Алые паруса", то и этого было бы довольно, чтобы поставить его в ряды замечательных писателей, тревожащих человеческое сердце призывом к совершенству. К. Паустовский

Когда дни начинают пылиться и краски блекнуть, я беру Грина. Я раскрываю его на любой странице. Так весной протирают окна в доме. Все становится светлым, ярким, все снова таинственно волнует, как в детстве. Д. Гранин

Но есть не меньшие чудеса: улыбка, веселье, прощение, и — вовремя сказанное, нужное слово. Владеть этим — значит владеть всем.