Лексика романа "Преступление и наказание"

План          

I. Введение.

II.  Евангелие на страницах романа «Преступление и наказание».

1. Значение Евангелия в жизни и творчестве Ф.М.Достоевского.

2.  Евангелие в романе «Преступление и наказание».

3. Библейские реминисценции в романе:

а) символика имен и фамилий,

б) символический смысл чисел,

в) евангельские сюжеты и образы,

г) язык Библии и язык «Преступления и наказания». 

III. Этнографические реалии.

IV. Заключение.

V. Список использованной литературы.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

I. Введение

«Преступление и наказание» - первый в ряду пяти крупных романов Ф.Достоевского. С необыкновенной силой  удалось Достоевскому обнажить в «Преступлении и наказания» опасность для человечества индивидуалистичность сознания, стремящегося утвердить себя. Огромная трагическая мощь романа, всесторонне разоблачение буржуазной идеи «сверхчеловека», глубокое воспроизведение социальных условий жизни столичной бедноты, подлинный демократизм и гуманизм писателя, его сочувствие «униженным и оскорблённым» сделали  «Преступление и наказание» одной из вершин реалистического романа XIX века.

Творческий мир романов Достоевского  раскрывается как особая реальность, как живой духовный организм, где всё, любая мелочь, незначительные подробности, оказывается глубоко значимым.

Чтение «Преступления и наказания» сопряжено с большими трудностями. Острота моральных вопросов, поставленных Достоевским, сложность философских проблем романа, насыщенность его текста всевозможными реминисценциями, огромная литература о романе, зачастую совершенно по-разному трактующая произведение, - вот те главные трудности, которые встают перед читателем «Преступления и наказания».

Произведения Достоевского рассчитаны на ощущение доподлинности и поэтому, переполнены «реквизитом». Этот «реквизит» составляет существенную черту поэтики произведений Достоевского. Читатель много теряет, если он не знает, например, тех мест, где происходит действие произведений Достоевского, ибо Достоевскому важна обстановка действия, но он не столько описывает ее, сколько на нее ссылается, как на «знакомую» ему самому и его читателям.

Особенно это относится к такому петербургскому роману, как «Преступление и наказание». Вряд ли, конечно, Достоевский рассчитывал на то, что его читатели найдут именно этот описываемый им в «Преступлении и наказании» камень, под которым Раскольников спрятал украденные им у старухи вещи, или тот дом, в котором жил Раскольников, и убедятся, что на последнем марше его лестницы действительно тридцать ступенек. Топографическая точность была скорее методом его творчества, чем его художественной целью.

 

 

 

 

II.   Евангелие на страницах романа «Преступление и наказание».

1. Значение Евангелия в жизни и творчестве Ф.М.Достоевского

Сегодня не вызывает сомнения тот факт, что Библия оказала влияние на формирование религиозно-философских и эстетических взглядов Ф.М.Достоевского. Священное Писание становится точкой отсчета в его художественном творчестве. Он обращается к Писанию не только в душеспасительных, но и в специальных творческих целях.

Время Ф.М.Достоевского было до предела насыщено борьбой старых и новых социальных сил, открывало духовные и нравственные бездны, еще не известные предшествующим поколениям. Жизнь самого Ф.М.Достоевского также была богата тяжелыми и катастрофическими поворотами, внутренними драмами, встречами и общением с людьми самыми разными.

В юные годы Ф.М.Достоевский начал посещать знаменитые «пятницы» М.В.Бутаревича-Петрашевского, на которых обсуждались новейшие социалистические учения. Тридцать семь участников, в том числе и Ф.М.Достоевский, были приговорены к смертной казни, которую заменили каторгой. В Тобольске их навестили жены декабристов Наталия Дмитриевна Фонвизина и Прасковья Егоровна Анненкова – русские женщины, духовным подвигом которых восхищалась вся Россия. На прощание каждому подарили они по Евангелию. Эту книгу Ф.М.Достоевский берег  всю жизнь, как святыню.

В «Дневнике писателя» за 1873 год Ф.М.Достоевский вспоминал: «Они благословили нас в новый путь, перекрестили и каждого оделили Евангелием – единственная книга, дозволенная в остроге. Четыре года пролежала она под моей подушкой в каторге. Я читал ее иногда и читал другим»[17, с.7].

Ф.М.Достоевский с неизменным постоянством осваивает тот пласт библейской культуры, который определил его мировоззрение и придал его обостренному художественному виденью новое достоинство. Важно, однако, подчеркнуть, что это общение с древним сакральным текстом предполагало не только усвоение его нравственных уроков, но и приобщение к тому феномену библейского повествования, которому был характерен особый взгляд на мир и человека.

2. Евангелие в романе «Преступление и наказание»

Идея верховной ценности и святости человеческой личности нашла в авторе «Преступления и наказание» защитника и выразителя. Мысль о неприкосновенности любого человека играет главную роль в понимании идейного смысла романа. И если попытаться кратко сформулировать этот идейный смысл, то можно сказать словами библейской заповеди: «Не убий» - нельзя убить человека.

Вот почему в третьей (окончательной) редакции романа появляется следующая запись: «Идея романа. 1. Православное воззрение, в чем есть православие. Нет счастья в комфорте, покупается счастье страданием. Тут нет никакой несправедливости, ибо жизненное знание и сознание (т. е. непосредственное чувствуемое телом и духом, т. е. жизненным всем процессом) приобретается опытом pro и contra, которое нужно перетащить на себе»[1, с.5].

Идея православия должна была выразиться в «видении Христа» Раскольникову, после чего он и раскаивается. Но победило другое решение: «Соня и любовь к ней сломали»: «Они оба [Соня и Раскольников] были бледны и худы; но в этих больных и бледных лицах уже сияла заря обновленного будущего, полного воскресения в новую жизнь. Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого»[1, с.586].

И в черновиках встречаются такие слова: «NB. Последняя строчка романа. Неисповедимы пути, которыми находит бог человека»[17, с.49].

Но в романе идея Раскольникова терпит крушение, и он, неспособный держать в себе признание в совершенном убийстве, решил признаться в преступлении Соне. Она начинает играть активную роль в момент душевных мук героя, видя и переживая чужие страдания. В скромном платье она придет к Раскольникову звать на поминки, и в присутствии его матери и сестры скромно сядет рядом. Это символично: отныне им идти одной дорогой, и до конца.

Последуют затем сцены ночного разговора убийцы и блудницы о Библии, чтение притчи о воскрешении Лазаря, потом признание Раскольникова в убийстве, усилия Сони нравственно повлиять на него, убедить в необходимости публичного покаяния.

Приходя несколько раз в комнату к Соне, он видел книгу, лежавшую на столе, но не обращал внимания на ее название. «Это был Новый Завет в русском переводе. Книга была старая, подержанная, в кожаном переплете»[1, с.306]. Ф.М.Достоевский описал экземпляр Евангелия, подаренный ему в 1850 году в Тобольске, на пересыльном дворе, женами декабристов.

Символично то, что эта книга принадлежит Лизавете – сестре старухи-процентщицы, которых убил Раскольников. «Мы с ней читали и… говорили»[1, с.396.], - объясняет Раскольникову Соня Мармеладова. Соня и Лизавета – названые сестры, в знак этого они обменялись нательными крестами.

По-детски беззащитная Лизавета – не просто отягчающее обстоятельство уголовного преступления запутавшегося Раскольникова. Это еще и многозначное предупреждение всем, кто упрощает жизнь, забывает в своих мыслях и поступках о судьбах незаметных, «других» людей, об их праве на жизнь, уважение, сочувствие. Это напоминание о том, что человечество не состоит лишь из «наполеонов» и «тварей дрожащих». В него входят, более того, его составляют в основе тысячи и миллионы обыкновенных людей, имеющих право на жизнь, достоинство, счастье. При всем их колоссальном несходстве у раскольниковых и наполеонов один синдром полной занятости самим собой. Ведь Родион убивает свою вторую жертву уже без всяких «философий», стремясь спасти себя.

О том, что Раскольников не читал Евангелие, свидетельствует и то, что он не может отыскать притчу о воскрешении Лазаря и просит об этом Соню.

Соня читает Раскольникову, по его просьбе, отрывок из Евангелия от Иоанна про воскресение Лазаря и надеется, и мечтает, что и он сейчас «уверует». «Огарок уже давно погасал в кривом подсвечнике, тускло освещая в этой нищенской комнате убийцу и блудницу, странно сошедшихся за чтением вечной книги»[1, с.213]. Еще не все потеряно для Раскольникова, еще не все погасло в его душе, еще теплится в ней тусклое пламя огарка.

Чтение этого отрывка из Библии символизирует возможность нравственного возрождения Раскольникова.

Связь между Раскольниковым и Лазарем не прерывается на протяжении всего романа и благодаря ей приобретает особый смысл и то, что комната Раскольникова уподобляется гробу неоднократно, и то, что именно под камнем схоронил он награбленное у убитой им старухи-процентщицы. В этом аспекте Христово повеление «отнимите камень», которое Раскольников слышит из уст Сони Мармеладовой, означает – раскайтесь, сознайтесь в своем преступлении. И когда Раскольников раскаивается, он называет это «воскресением».

Раскольников, ставший одиноким и всех отвергший, тянется к Соне. Это происходит потому, что они грешники («убийца и блудница … мы вместе прокляты, вместе и пойдем»[1, с.406]), в силу ее страстного сочувствия, подчинения ее высокой правде. Не отвращение чувствует Соня к убийце, а сострадание. Соня исповедует нравственные идеалы, которые, с точки зрения Ф.М.Достоевского, наиболее близки народу, - идеалы смирения, всепрощения, молчаливой покорности.

Несмотря на признание Раскольникова в убийстве, раскаянье пришло намного позже, только на каторге. И тогда на пути к обновлению ему поможет Евангелие. Раскольников не читал эту книгу, но, возможно, позже он обратится к ней. «Вместо диалектики наступала жизнь, и в сознании должно было выработаться что-то совершенно другое. Под подушкой его лежало Евангелие. Он взял его машинально. Эта книга принадлежала ей, была та самая, из которой она читала ему о воскресении Лазаря. В начале каторги он думал, что она замучит его религией, будет заговаривать о Евангелии и навязывать ему книги. Но, к величайшему его удивлению, она ни разу не заговаривала об этом, ни разу даже не предложила ему Евангелия. Он сам попросил его у ней незадолго до своей болезни, и она молча принесла ему книгу»[1, с.599].

В момент раскаянья и начала перерождения Раскольникова Ф.М.Достоевский «преодолевает» время, когда семь лет каторги, большой срок, делается кратким мгновением в ожидании свободы и новой жизни. В Библии встречается схожее: «И служил Иаков за Рахиль семь лет; и они показались ему за семь дней, потому что он любил ее»[4, с.723]. И, кроме того, Ф.М.Достоевский как бы «останавливает» время: «Там была свобода, и жили другие люди, не похожие на здешних, точно не прошли еще века Авраама и стад его»[1, с.586]. За этим следует покаяние Раскольникова, возврат его к кругу людей.

После упоминания ветхозаветного Авраама (согласно Библии, этот патриарх родился почти за две тысячи лет до рождества Христова) писатель говорит и о Новом Завете, о воскресении Лазаря, и о будущем обновлении и перерождении самого Раскольникова. В эпилоге «Преступления и наказания» объединены, таким образом, прошлое, настоящее и будущее время. Покаявшись, Раскольников примкнул снова ко всему человечеству, к его прошлому, настоящему и будущему. В эпилоге романа «убийца и блудница» (как их называет сам Ф.М.Достоевский) пробуждаются для новой жизни.

Ф.М.Достоевский пытался найти выход в религиозном смирении и нравственном самосовершенствовании.

Писатель верил, что поставил героя на верный путь. Чтение Евангелия, которое долго лежало под подушкой без употребления, должно навести на правильный путь. Автор обещает рассказать об этом процессе воскрешения в другом произведении.

3. Библейские реминисценции в романе

а) символика имен и фамилий

Между миром Библии и художественным миром Ф.М.Достоевского существует особое родство, которое проявляется на уровне отражений и связей.

В романе много библейских реминисценций. В первую очередь, это проявляется на уровне имен героев.

У Ф.М.Достоевского тщательно продуманы имена и фамилии героев. Имена, отчества и фамилии полны глубочайшего смысла.

Подбирая имена своим героям, Ф.М.Достоевский следовал глубоко укоренившейся русской традиции, когда, благодаря употреблению при крещении преимущественно греческих имен, их объяснение привыкли искать в православных церковных календарях. В библиотеке у Ф.М.Достоевского был такой календарь, в котором давался «Алфавитный список святых с указанием чисел празднования их памяти и значения имен в переводе на русский язык». Несомненно, что писатель часто заглядывал в этот «список», давая символические имена своим героям.

Фамилия главного героя «Преступления и наказания» свидетельствует о том, что в сознании автора страстная любовь Раскольникова к людям, доходящее до полного безразличия к своим интересам участие к ним и фанатизм в отстаивании своей идеи в определенной мере ассоциировалась с расколом, т. е. с определенной стороной исторического самосознания русских народных масс.

Раскол (старообрядство, староверие) – течение, возникшее в середине XVII века в русской церкви как протест против новшеств патриарха Никона (1605-1681), которые заключались в исправлении церковных книг и некоторых церковных обычаев и обрядов[7, с.401]. В эпоху создания Достоевским «Преступления и наказания» тема старообрядчества и раскола занимала видное место в русской печати.

Не случайно в романе и то, что преступление Раскольникова принимает на себя один «из раскольников».

Раскольников «раскалывает» породившую (имя Родион) его мать – землю, «раскалывает» родину, а если принять во внимание отчество и идейный смысл самого образа, то возможно и прямое толкование: раскол родины Романовых (отчество: Романович).

Особое место в романах Ф. М. Достоевского принадлежит «кротким» женщинам, носящим имя София. София Андреевна (мать Аркадия – героя романа «Подросток»), София Ивановна (мать Ивана и Алеши Карамазовых), София Матвеевна Улитина (ангел-хранитель последних дней Степана Трофимовича в «Бесах»), наконец, Соня Мармеладова – все они смиренно несут крест, выпавший на их долю, но верят в конечную победу добра.

Автор утверждает, что «настоящий разврат еще не проник ни одною каплей в ее сердце. Ее сердце доброе и простодушное»[1, с.452]. Не случайно поэтому выбранное писателем имя. София – премудрость божия, представление о женской святости. Часто со Святой Софией отождествляют Богородицу. Молодую Соню Мармеладову каторжники называют «мать».

Раскольников, пораженный самопожертвованием Сони и перенесенным ею страданием, поклонившись ей, сказал: «Я не тебе поклонился, я всему страданию человеческому поклонился»[1, с.463]. Раскольников готов назвать Соню юродивой, поняв, как она страстно предана богу и христианской религии.

Соня, по мнению М. М. Бахтина, является человеком идеи[2, с.227]. Ее образ сочетается с образом полноценной идеи. Первое и самое главное условие изображения идеи у Ф.М.Достоевского – человеком идеи может быть только незавершимый и неисчерпаемый «человек в человеке». И среди всех женских образов, представленных в романе, человеком идеи можно назвать только Соню (христианское смирение и терпение).

Интересно и то, что проститутку в романе зовут именем святой мученицы Дуклиды (она занималась погребением убитых христиан, за что была побита камнями в четвертом веке). Вместе с тем, как и обычно у Достоевского, в имени заложен глубокий символический смысл: всякая грешница может стать святой, как Мария Магдалина, как Сонечка Мармеладова.

Лизавета – названая сестра Сони. Ф.М.Достоевский не случайно наделяет ее этим именем. В «Алфавитном списке святых, упоминаемых в месяцеслове православного церковного календаря», Елисавета – «почитающая бога» (евр.)[15, с.509]. Она «тихая такая, кроткая, безответная, согласная, на все согласная, многим нравится»[1, с.72]. Подчеркивая душевную чистоту Лизаветы, Соня цитирует Евангелие от Матфея: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят»[4, с.389].

И даже хозяйская прислуга Настасья не случайно носит это имя: Анастасия означает «воскрешение» (греч.)[15, с.19]. Настасья, как и Пульхерия Александровна, - символ матери-земли. И хотя Раскольников и надругается над породившей его матерью-землей, она в лице Настасьи по-прежнему заботится о нем, верит в его воскресенье. В этой заботе и в этой вере – залог возрождения Раскольникова.

Символично и значение других имен. Имя «Порфирий» означает «багряный» (греч.)[15, с.761]. Убив ростовщицу и ее сестру и преступив тем самым заповедь «не убий», Раскольников вступает в конфликт сразу с двумя правдами – божьей и человеческой. Религиозное начало представлено в романе Соней Мармеладовой, правовое начало – Порфирием Петровичем. Соня (София) и Порфирий – божественная мудрость и очистительный огонь.

И даже имя портного Капернаумова, в доме которого живет Соня Мармеладова, по одной из версий, связано с евангельским городом Капернаумом. В черновых записях к роману, так же как евангельская блудница Мария Магдалина из города Магдала, близ Капернаума, Соня идет за Раскольниковым «на Голгофу».

Таким образом, выбор писателем имен не случаен.

б) символический смысл чисел

В романе очень часто встречаются числа. Это и количество шагов, которые делает главный герой от своего дома до дома старухи-процентщицы, и количество ступенек лестницы, и суммы денег, и время. И если количество шагов – это объективный факт (не случайно многие исследователи творчества Ф.М.Достоевского отмечали его топографическую точность, и даже в наше время, пройдя маршрутом Раскольникова от «его» дома до дома старухи в Петербурге, можно в этом убедиться, насчитав ровно семьсот тридцать шагов), то, что касается всего остального, выбор чисел не случаен и объясняется не только творческой фантазией автора, но и соотнесенностью с какими-либо сюжетами и образами Библии и Евангелия, в частности.

Об этом свидетельствует и тот факт, что в Евангелии Ф.М.Достоевского, подаренном ему в Тобольске женами декабристов, который хранится в Государственной библиотеке им. В.И.Ленина, сохранились пометы, сделанные рукой писателя напротив чисел.

Так, например, большую роль играет фольклорно-евангельское число «три» (в фольклоре – три дороги, три сына, три препятствия; в Евангелии – три отречения Петра, Иисус у Геннисаретского озера обратился к Петру с вопросом три раза, три года искал плодов на смоковнице хозяин).

Это число, пожалуй, чаще других встречается в романе: Раскольников три раза позвонил в колокольчик старухи, три раза ударил ее топором, в трех шагах стреляет Дуня, у Сони три дороги, думает Раскольников, когда она стояла в трех шагах от стола, у нее большая комната с тремя окнами, три часа дожидается Разумихин, когда проснется Раскольников. Три встречи Раскольникова с Порфирием Петровичем как бы концентрируют идейное содержание романа.

В христианской мифологии троица – специфическое обозначение Бога. Согласно одному из основных догматов христианства, Бог един в своей сущности, но един в трех лицах (ипостасях): Бог – Отец, Бог – Сын, Бог – Святой дух; все три лица Троицы равносущны и извечны. Троица – один их главных христианских праздников в честь сошествия Святого духа на апостолов – отмечается на пятидесятый день после Пасхи.

Кроме того, часто встречается и связанное с числом «три» число «тридцать». Соня вынесла Мармеладову на похмелье свои последние тридцать копеек, и он, как и раньше Катерина Ивановна, которой Соня «тридцать целковых молча выложила»[1, с.15], не мог в эту позорную для него минуту не ощущать себя Иудой. Марфа Петровна выкупила Свидригайлова за тридцать тысяч сребреников (древние серебряные монеты), и он ее предал (покушался на ее жизнь), как некогда предал, по Евангельскому рассказу, Иуда Христа за тридцать сребреников, Свидригайлов хотел предложить Дуне «тысяч до тридцати»[1, с.29].

Евангелие состоит из четырех частей. Число четыре – символ мирового порядка. И читая притчу о воскрешении Лазаря, Соня постоянно выделяет голосом это число: «Иисус же, опять скорбя… отнимите камень… ибо четыре дни, как он во гробе»[1, с.379]. Она энергично ударила на слово: четыре». Достоевский не случайно обращает внимание читателя на это число: чтение про Лазаря происходит через четыре дня после преступления Раскольникова, то есть после четыре дня после его нравственной смерти.

Число семь является наиболее устойчивым числом в романе «Преступление и наказание». Теологи называют это число «истинно святым числом», так как это соединение числа три, символизирующее божественное совершенство, и числа 4, числа мирового порядка, следовательно, число семь является символом союза Бога и человек, символом общения между Богом и его творением.

В Библии говорится о том, что в седьмой день, после шести дней творения, Бог почил. «И всякого скота чистого… по семи мужского пола и женского должен взять в ковчег»[4, с.231]. Урожайных годов в Египте было семь и неурожайных тоже было семь. Каждый седьмой день и каждый седьмой год - святы и т. д.

Можно предположить, что, «посылая» своего героя на убийство именно в семь часов, Достоевский тем самым уже заранее обрекает его на поражение, так как тот хочет разорвать «союз» бога с человеком. Вот почему, чтобы снова стать человеком, Раскольников должен снова пройти через это «истинно святое число». Поэтому в эпилоге романа возникает снова число семь, но уже не как символ гибели, а как спасительное число: «Им оставалось еще семь лет; а до тех пор столько нестерпимой муки и столько бесконечного счастья… Семь лет, только семь лет! В начале своего счастия, в иные мгновенья, они оба были готовы смотреть на эти семь лет, как на семь дней»[1, с.537].

Неоднократное указание в романе на одиннадцать часов связано непосредственно с евангельским текстом. Естественно, что Ф.М.Достоевский хорошо знал притчу о том, что «царство небесное подобно хозяину, который вышел рано поутру нанять работников в виноградник свой»[4, с.723]. Выходил он нанимать работников в третьем часу, в шестом, девятом и, наконец, вышел в одиннадцатом. А вечером, при расплате, управляющий по распоряжению хозяина заплатил всем поровну, начав с пришедших в одиннадцатом часу. И последние стали первыми во исполнение какой-то высшей справедливости.

Отнеся встречи Раскольникова с Мармеладовым, Соней и Профирием Петровичем к одиннадцати часам, Достоевский напоминает, что Раскольникову еще не поздно сбросить с себя наваждение, еще не поздно в этот евангельский час покаяться и стать из последнего, пришедшего в одиннадцатом часу, первым. Недаром для Сони «весь исход» в том, что в момент прихода к ней Раскольникова у Капернаумовых пробило одиннадцать часов.

в) евангельские образы и сюжеты

Очень важны в произведении и сны героев романа. М.М.Бахтин одним из первых среди исследователей творчества Ф.М.Достоевского отметил огромную роль снов в поэтике романов писателя.

Сны в «Преступлении и наказании» – явление очень яркое многоплановое и, возможно, единичное в своем роде. По мнению некоторых исследователей творчества Ф.М.Достоевского, в снах скрыта мысль, исходящая из таинственных глубин человеческой психики: не случайно писатель говорит о пророческом значении сна, в котором сказалось нечто существующее.

Подход к рассмотрению снов с точки зрения психоанализа, при котором истолковывают их значение в прямой зависимости от психо-физиологических побуждений героев, достаточно узкий. И действительно, нельзя рассматривать сны в произведениях Ф.М.Достоевского односторонне. При каждом новом прочтении сны открывают перед читателем новую грань своей тайны, обогащающую наше понимание произведения в целом.

В первом сне Раскольникова пьяного деревенского парня, который насмерть забивает лошадь, зовут Миколка. Не случаен выбор имени святого угодника. Также зовут и чистого и невинного сердцем красильщика, который готов взять на себя вину за убийство. Между этими двумя Миколками, между верой и неверием мечется Раскольников, связанный с обоими неразрывно: с одним – круговой порукой греха, с другим – надеждой на воскрешение.

Кроме того, в одном из снов Раскольникова отражены события 24 главы Евангелия от Матфея и главы 8 Апокалипсиса – Откровения Иоанна Богослова. «Ему грезилось в болезни, что будто весь мир осужден в жертву какой-то страшной, неслыханной и невиданной моровой язвы, идущей из глубины Азии на Европу… Люди убивали друг друга в какой-то бессмысленной злобе»[1, с.519]. В Евангелии же слова Иисуса Христа таковы: «Восстанет народ на народ, и царство на царство…»[4, с.163].

Смысл такого сопоставления заключается в следующем. Ф.М.Достоевский, размышляя о судьбах России, Европы и всего мира, наполняет евангельский сон Раскольникова глубоким символическим содержанием. Писатель указывает на страшную опасность для человечества индивидуализма, который может привести к забвению всех нравственных норм и понятий, всех критериев добра и зла.

Следует отметить, что толчком к сновидению Раскольникова, его трагическому прозрению послужила до предела напряженная встреча с Порфирием Петровичем, которая усилила беспокойство преступника, и слова мещанина, произнесенные нарочито твердо: «Убивец!»[1, с.376]

Интересно и то, что мещанин употребляет не слово «убийца», уже в то время существовавшее в русском литературном языке, а устаревшее, библейское.

Язык и стиль «Преступления и наказания» поражает естественностью и непосредственностью. Он незаметными на первый взгляд ускорениями и замедлениями, повышениями и понижениями речи, ритмом, паузами помогает читателям ощущать движение жизни.

И часто в повествовании содержатся только намеки, написанные языком простым и понятным, на евангельские принципы и сюжеты, которые несложно понять человеку знающему.

Так, например, в словах «страдание и боль всегда обязательны для широкого сознания и глубокого сердца»[1, с.287] содержится указание на один из важнейших христианских этических принципов – о виновности и ответственности каждого перед всеми и всех перед каждым. Иисус Христос дал себя распять за грехи людей: «…Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу свою для искупления многих»[4, с.328]. И человек с «широким сознанием и глубоким сердцем»[1, с.288] всегда должен помнить о Голгофе, т. е. о распятии Христа.

А слова «истинно великие люди… должны ощущать на свете великую грусть»[1, с.317] навеяны ветхозаветной книгой, написанной, по преданию, царем Соломоном: «Потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь»[4, с.491].

В устах Раскольникова, для которого «истинно великие люди» – это «сильные личности», в том числе завоеватели (Юлий Цезарь, Наполеон), слова эти наполняются новым смыслом. Отрицающие христианскую мораль, разрешающие пролитие крови, печальны в одиноком величии. В этих словах Раскольникова – вся трагедия человека божества, вся трагедия «сильных личностей», поставивших себя вместо Бога.

Встречаются библейские реминисценции и при описании домов. Так, например, Мармеладов называет дом, в котором он живет «Содом-с, безобразнейший»[1, с.13]. Как известно, история городов Содома и Гоморры описана в Библии. Это два города, на которые Бог наслал извержение вулкана, чтобы полностью их разрушить и погубить всех жителей, наказав за то, что они предавались разврату и беззаконию.

Дом старухи-процентщицы назван в романе Ноевым ковчегом. Во время всемирного потопа в ковчеге находились Ной с семьей и по паре всех животных, птиц и т. д. Такое выражение употребляется в значении «помещение, заполненное множеством людей»[3, с.36]. Такие сравнения подчеркивают шаткое положение жильцов, их неукорененность.

г) язык Библии и язык «Преступления и наказания»

О том, что Ф.М.Достоевский хорошо знал и читал Евангелие, свидетельствует и использование им многочисленных цитат. Причем он употребляет не только выражения, ставшие крылатыми, но и малоизвестные.

«Все тайное становится явным»[1, с.17] - выражение, восходящее к Евангелию от Марка (гл. 4, ст. 22): «Нет ничего тайного, что сделалось бы явным, и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу»[4, с.420].

Выражение «петь Лазаря» возникло из Евангелия, из притчи о нищем Лазаре, который лежал у ворот богача и рад был бы насытиться хоть крохами, падающими со стола его. В старину нищие калеки, выпрашивая подаяние, особенно часто пели «стих о бедном Лазаре», созданный на сюжет евангельской притчи. Употребляется в значении жаловаться на судьбу, плакаться, притворяться несчастным, бедняком.

«Се человек!»[1, с.361] «Вот человек!» - слова Понтия Пилата об Иисусе Христе из Евангелия от Иоанна (гл. 19, ст. 5): «Тогда вышел Иисус в терновом венце и в багрянице. И сказал им Пилат: се, Человек!»[4, с.561]

«Ищите и обрящете»[1, с.541], т. е. «ищите и найдете» – цитата из Нагорной проповеди Иисуса Христа.

Эти и другие цитаты из Библии использует Ф.М.Достоевский в романе «Преступление и наказание».

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

III. Этнографические реалии

Предметом исследования во второй главе являются реалии - лексические единицы, содержащие фоновую информацию, которые встречаются в произведении Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание». В связи с этим была поставлена цель – максимальное выявление и толкование этнографических реалий.

Слово «реалия» — латинское прилагательное среднего рода множественного числа (realis,-e, мн. realia — «вещественный», «действительный»), превратившееся под влиянием аналогичных лексических категорий в существительное женского рода[7, с.499]. Им обозначают предмет, вещь, материально существующую или существовавшую, нередко связывая по смыслу с понятием «жизнь»; например, «реалии европейской (общественной) жизни». Согласно словарным определениям, это «всякий предмет материальной культуры», «в классической грамматике разнообразные факторы... такие как государственное устройство данной страны, история и культура данного народа, языковые контакты носителей данного языка и т. п. с точки зрения их отражения в данном языке», «предметы материальной культуры, служащие основой для номинативного значения слова»[7, с.450].

Но наиболее полное определение реалии дают болгарские ученые С.Влахов и С.Флорин, они говорят, что эти слова называют объекты, характерные для одного народа (быт, культура, социальное и историческое развитие) и являются чуждыми другому, являются носителями национального и исторического колорита.[6, с.115] Реалия имеет признаки некоторых других лексических единиц, поэтому ее легко перепутать или просто не «распознать». Термины обозначают точно определенные предметы, это однозначные слова, которые не имеют синонимов, а также могут быть ограничены исторически. Также реалии могут быть именами собственными, сюда относятся, по мнению Г.Д.Томахина:

·       ·Географические названия (топонимы), особенно имеющие культурно- исторические ассоциации (Москва, Нью-Йорк)

·        Антропонимы – имена исторических личностей, общественных деятелей, ученых, писателей, деятелей искусства, популярных спортсменов, персонажей художественной литературы и фольклора (Иван Грозный, Вильям Завоеватель)

·        Названия произведений литературы и искусства; исторические факты и события в жизни страны; названия государственных и общественных учреждений и многое другое (Гамлет, Катюша; Opium War, Русско-японская война; собес, House of Lords)[12, с.89]

Проанализировав произведение Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание», мы выделили в нем 28 русских этнографических реалий. Они используются в данной книге, чтобы показать жизнь Петербурга, черты эпохи. Данная лексика помогла описать национальную среду Российского государства в 19 веке. В данном произведении Петербург изображается грязным и нищим городом, что связано с сюжетом данного романа. Выделяя типологию, мы опирались на классификацию С.Влахова – С.Флорина. Были выделены следующие этнографические реалии:

1. Быт:

·кутья

· кацавейка, армяк, кичка

· харчевня, мещанин, трактир, горница

2. Труд:

· половой, городовой, поручик

3. Искусство и культура;

· «Периодическая речь», «Еженедельная речь», «Безобразный поступок «Века»

· воскресный звон колоколов, госпожинки, мясоед, Пасха, Казанская икона Божьей Матери, «Богородица», «Упокой, Господи»

4. Меры и деньги:

· штоф, шкалик, аршин, сажень, вершок

· целковый

Рассматривая реалии, относящиеся к быту, мы видим, как жили люди в то время, что они ели, что носили, куда ходили, какими предметами пользовались. Это помогает нам не только узнать об этом, но и окунуться в ту эпоху, эпоху 19 века. Например, кацавейка – русская женская народная одежда в виде распашной короткой кофты, подбитой или отороченной мехом[11, с.328]. Данная реалия описывает повседневную жизнь народа. И тут же кичка, старинный русский праздничный головной убор замужней женщины, шапочка, часто с двумя выдавшимися вперед остриями[11, с.335]. Также в произведении описываются трактир и харчевня, чтобы было понятно, как жил простой люд, проводя свое свободное время.

Воскресный звон колоколов, госпожинки (Успенский пост), мясоед, Пасха говорят нам о православных обычаях. Они несколько отличаются от католических, но в основе лежит много общего. Кутья и блины представляют собой главное и первое блюдо на поминках. Кутья готовится из каши с медом и изюмом[11, с.349]. Зерна обозначают воскрешение, а мед и изюм знаменует духовную сладость благ вечной жизни в Царствие Небесном.

Названия песен и газет говорят нам о культурной стороне русского народа, какой бы трудной не была жизнь, люди не сдавались и продолжали развиваться.

Меры и деньги, упоминавшиеся в данном произведении, можно отнести и к историческим реалиям, т.к. такими мерами мы не пользуемся в наше время.

Исследование реалий в художественных произведениях представляет большой интерес. Этнографические реалии описывают жизнь людей, быт и искусство, поэтому они помогают нам точнее понять их национальную среду.

В отдельную группу мы выделили слова, называющие людей по их принадлежности к «Табели о рангах».

Таких слов в романе 15. 24 января 1722 года Петр I утвердил Закон о порядке государственной службы в Российской империи (чины по старшинству и последовательность чинопроизводства). Подготовка этого закона - "Табели о рангах" была начата еще в 1719 году и была естественным продолжением реформаторской деятельности Петра I, в результате которой возросло количество должностей в армии и государственном аппарате. В основу "Табели о рангах" были положены аналогичные акты, уже существовавшие в западноевропейских странах, особенно в Дании и Пруссии. При разработке закона были также приняты во внимание чины, уже существовавшие в России. "Табель о рангах" помимо самой таблицы имела еще восемнадцать пунктов поясняющего текста и устанавливающих штрафы за ее нарушение.

Все чины "Табели о рангах" подразделялись на три типа: военные, статские (гражданские) и придворные и делились на четырнадцать классов. Постепенно должности из "Табели" исключаются и в конце XVIII века исчезают вовсе (Петровская "Табель о рангах" насчитывала 262 должности). Петровская "Табель", определяя место в иерархии государственной службы, в некоторой степени давала возможность выдвинуться талантливым людям из низших сословий. "Дабы тем охоту подать к службе и оным честь, а не нахалам и тунеядцам получать"- гласила одна из описательных статей закона.

Табель о рангах вводила новую классификацию служащего люда. Все новоучрежденные должности - все с иностранными названиями, латинскими и немецкими, кроме весьма немногих, - выстроены по табели в три параллельных ряда: воинский, штатский и придворный, с разделением каждого на 14 рангов, или классов: 6 обер-офицерских чинов - от прапорщика до капитана в армии и от коллежского регистратора до титулярного советника в гражданской службе; 5 штаб-офицерских - от майора до бригадира в армии и от коллежского асессора до статского советника в гражданской службе; 3 генеральских - от генерал-майора до фельдмаршала в армии и от действительного статского советника до действительного тайного советника в гражданской службе. Аналогичная лестница с 14 ступенями чинов вводилась во флоте и придворной службе.

Потомки русских и иностранцев, зачисленные по этой табели в первые 8 рангов (до майора и коллежского асессора включительно), причислялись к "лучшему старшему дворянству во всяких достоинствах и авантажах, хотя б они низкой породы были". Благодаря тому, что служба всем открывала доступ к дворянству, изменился генеалогический состав сословия.

Военные чины объявлялись выше соответствующих им гражданских и даже придворных чинов. Такое старшинство давало преимущества военным чинам в главном - переходе в высшее дворянское сословие. Уже 14-й класс "Табели" (фендрик, с 1730 г. - прапорщик) давал право на потомственное дворянство (в гражданской службе потомственное дворянство приобреталось чином 8-го класса - коллежский асессор, а чин коллежского регистратора - 14-й класс, давал право лишь на личное дворянство). По Манифесту 11 июня 1845 г. потомственное дворянство приобреталось с производством в штаб-офицерский чин (8-й класс). Дети, рожденные до получения отцом потомственного дворянства, составляли особую категорию обер-офицерских детей, причем одному из них по ходатайству отца могло быть дано потомственное дворянство. Александр II указом от 9 декабря 1856 года право получения потомственного дворянства ограничил получением чина полковника (6-й класс), а по гражданскому ведомству - получением чина 4-го класса (действительный статский советник)[16].

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ТАБЕЛЬ О РАНГАХ[16]

1722 г., генваря 24.

Табель о рангах всех чинов, воинских, статских и придворных, которые в котором классе чины; и которые в одном классе, те имеют по старшинству времени вступления в чин между собою, однако ж воинские выше протчих, хотя б и старее кто в том классе пожалован был.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

IV. Заключение

В итоге нашей работы мы приходим к выводу: Достоевский доверял внимательному и вдумчивому читателю и поэтому много не договаривал, рассчитывая на духовное приобщение читателя к своему миру. В этом духовном мире имеет значение и имя каждого героя, и часто упоминаемый четвёртый этаж, и числа «семь» и «одиннадцать», как бы преследующие Раскольникова, и тридцать копеек, которые Соня вынесла Мармеладову.

Эти и многие другие детали убедительно показывают, что при изучении такого романа, как «Преступление и наказание», где имеет значение буквально всё: и имена, и петербургская топография, и время действия, и даже отдельные слова, - лишь медленное чтение романа даёт возможность читателю постигнуть весь его замысел и понять редчайшее искусство мысли Достоевского.

Надеемся, что составленный нами глоссарий поможет заинтересованному читателю лучше понять великий роман Достоевского.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Список литературы

1.     Достоевский Ф. М. «Преступление и наказание» – М.: АСТ, 2010. – 608с.

2.     Бахтин М. М. Проблемы поэтики Достоевского – М.: Художественная литература, 1972. – 464с.

3.     Белов С. В. Роман Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»: комментарий – М.: Просвещение, 1984. – 204с.

4.     Библия – М.: Бертельсманн, 2013. – 1376с.

5.     Буянова Е. Г. Романы Ф. М. Достоевского – М.: Издательство МГУ, 2002. – 155с.

6.     Влахов С., Флорин С. Непереводимое в переводе – М.: Международные отношения, 1980. – 343с.

7.     Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка – М.: Цитадель, 1998. – 689с.

8.     Качурин М. Г., Мотольская Д. К. Русская литература – М.: Просвещение, 1981. – 288с.

9.     Ляху В. О влиянии поэтики Библии на поэтику Ф. М. Достоевского. // Вопросы литературы – М., 1998, №4. – 143с.

10. Мелетинский Е. М. Заметки о творчестве Достоевского – М.: РГГУ, 2001. – 190с.

11. Ожегов С.И. Словарь русского языка – М.: ИТИ ТЕХНОЛОГИИ, 2003. – 801с.

12. Томахин Г.Д. Реалии – американизмы – М.: Высшая школа, 1988. – 239с.

13. Чирков Н. М. О стиле Достоевского – М.: Наука, 1967. – 304с.

14. Этов В. И. Достоевский. Очерк творчества – М.: Просвещение, 1968. – 384с.

15. http://litrus.net/book/read/67332?p=33 – Алфавитный список святых.

16. http://teachpro.ru/EOR/School/OBJSupplies11/Html/der11120.htm - Табель о рангах.

17. http://az.lib.ru/d/dostoewskij_f_m/text_0480.shtml - Дневник писателя.

Скачано с www.znanio.ru