Основные направления в истории методики обучения иностранному языку

Основные направления в истории методики обучения иностранному языку Изучение иностранных языков в России неразрывно связано с культурной историей  страны, в которой мы выделяем четыре этапа. В течение первого этапа (от крещения Руси до реформ Петра I) к культуре относилось  лишь то, что входило в сферу православной религии и церковно­славянского языка.  Единственной сферой применения иностранного языка была религиозная, а в ней ­  перевод священных книг.  В течение второго этапа (от Петра I до Октябрьской революции) страна стала открыта  влиянию Запада. В течение этого периода иностранный язык (сначала немецкий, а затем  французский) становятся языком императорского двора и высшей аристократии, а затем  языком дворянского общества, и, наконец, владение иностранным языком является  обязательным для человека, относящегося к культурному, образовательному сословию. Третий этап (период СССР) ­ это период самоизоляции страны. Знания иностранных  языков концентрируется в социальных группах, для которых иностранный язык входит в  сферу профессиональной деятельности (дипломаты, переводчики, преподаватели,  ученые), а включение предмета «иностранный язык» в учебные программы средней и  высшей школы имеет исключительно идеологическую цель­ воспитание идейно  преданного, коммунистического человека. С началом четвертого, текущего этапа осуществлен стремительный переход к  открытому обществу. Сейчас наблюдается взрыв интереса к иностранным языкам, что  реально вылилось не только в издании массовыми тиражами пособий по иностранным  языкам, наплыве в страну учебной литературы из стран изучаемых языков, открытии  всевозможных курсов по их изучению, но и, что особенно важно, в изменении роли и места предмета «иностранный язык» в системе образования. На первом этапе потребность в знании иностранных языков у государства и общества в  целом невелика. Важнейшая сфера применения иностранных языков ­ перевод священных  книг. По утверждению русского философа начала XX в. Г. Шпета в этот период на Руси  отсутствовала всякая наука, даже богословская. Такое положение вещей философ в  значительной мере связывает с нераспространенностью классических языков в русском  обществе. Очевидно, нет оснований говорить о каком­либо серьезном и систематическом  изучении иностранных языков в России до реформ Петра Великого. Как писал Г. Шпет,  никто не имел «представления о научных и философских интересах», на всех лежала  печать невежества. «Фатальную роль» в этом случае сыграла, с его точки зрения,  созданная Кириллом и Мефодием славянская грамота. Благодаря ей русские усвоили  слово Божие на родном языке, а не на греческом. Положение Г.Шпета подтверждает постулат о том, что на Руси до Петра Великого все,  что не относилось к религии, не относилось и к культуре, в том числе и сам русский язык,  не говоря уже о языках иностранных.В Европе в средние века культура также развивалась в рамках религии. Но латинский  язык был одновременно и языком светской культуры, на котором создавались светские  произведения («Похвала глупости» Э. Рoтердамского). Одновременно налаживание деловых и дипломатических контактов России с другими  странами способствовало как проникновению иностранцев в страну, так и выходу русских в европейские страны и страны Востока и, соответственно, распространению хотя бы и в  узкой среде интереса к иностранным языкам. Московская Русь поддерживала дипломатические контакты со многими странами Европы (германским императором, Австрией, Англией и др.), Востока (Византийской империей,  Турцией и др.), Папой Римским, что требовало людей со знанием иностранных языков. В  XVI в. был создан Посольский Приказ, ведавший делами с иностранными государствами,  можно предположить, что при Посольском Приказе была какая­нибудь школа по  изучению иностранных языков, однако сведений об этом не сохранилось. Систематического обучения иностранным языкам до реформ Петра I не существовало.  Однако со второй половины XVII в. необходимость институционального обучения наукам и языкам все отчетливее осознается в среде церковных деятелей, прежде всего для сохранения православия. Второй этап начинается с реформ Петра Великого. В это время значительно возрастает  потребность государства в людях, владеющих иностранными языками прежде всего для  нужд армии и флота, и постепенно знание их становится паролем принадлежности к  образованному, культурному слою – дворянству и аристократии. В целом живые иностранные языки (немецкий в XVIII в. и французский в XIX в.) были  языками общения в дворянской среде. И русская классическая педагогика закономерно  обращала большое внимание на место и значение иностранных языков в воспитании. Н. И. Пирогов (1810 – 1881 гг.) критиковал практику преждевременного обучения  иностранным языкам детей из привелигированного сословия. К. Д. Ушинский (1824 – 1870 гг.) считал, что и при изучении иностранного языка должно  продолжаться изучение родного языка. Изучение иностранного языка «не должно никогда  начинаться слишком рано и никак не прежде того, пока будет заметно, что родной язык  пустил глубокие корни в духовную природу дитяти». Латынь не входила в круг светского дворянского образования. Для разночинной  интеллигенции XVIII – начала XIX в. латынь была таким же языком – паролем, как  французский для дворянства. В 20­х годах XVIII в. знание латыни в дворярской среде стало восприниматься как  свидетельство «серьезного» образования. Латинский язык знали многие декабристы. Во времена императрицы Екатерины II была основана система народных училищ: в  каждом губернском городе учреждалось главное училище, а в уездных – Малые училища. После создания в 1802г. Министерства народного просвещения и утверждения в 1804г.  Университетского устава в стране сложилась образовательная система, в которой  учебные заведения были частью Министерства народного просвещения. Университеты в России состояли из четырех факультетов: историко­филологического,  юридического, физико­математического и медицинского. В университеты допускалисьмолодые люди, имевшие аттестат зрелости, т.е. окончившие первый курс классической  гимназии. Выпускники университетов получали обер­офицерский чин (в Табеле о рангах  первые пять классов составляли генералитет, классы VI –VIII составляли штаб­ офицерские, а IX­ XIV­ обер­офицерские чины). В университетах лекции по ряду предметов читались на иностранном языке: латинском,  немецком, французском. Так, в Московском университете в начале XIX в. профессор  Мантен читал лекции по истории Священного писания на латинском языке, профессор  Гейтард читал историю европейских государств на немецком языке, а историю XVIII в.­на французском. В1811 г. журнал «Вестник Европы», рассуждал о постановке обучения в  Московском университете, выражал надежду, что скоро должно наступить время, «когда  университет будет иметь своих кандидатов по всем частям учености, а следовательно, и  не будет принужден вызывать чужестранных наставников для преподавания наук  российскому юношеству на чужестранных языках». В то же время происходит перекос: в  университетах совершенно не изучался русский язык. В результате выпускникам легче  было излагать свои мысли по­французски, чем по­русски. Гимназии ­ среднее общеобразовательное учебное заведение. По «Уставу учебных  заведений, подведомственных университетов» (1804г.) гимназии предусматривались в  каждом губернском городе. В них принимались юноши по окончании уездных училищ  независимо от сословия и национальности. Гимназии предназначались для подготовки не  только в университет, но и к гражданской службе. Как учреждение, подготавливающее к  университету, гимназия должна была сохранить в своем учебном плане латинский язык,  французский и немецкий языки. По Уставу 1828 г. на изучение латинского языка и  древней словесности отводилось 39 ч., на новые иностранные языки­45 ч. Введению преподавания новых языков в гимназиях предшествовала значительная работа  учрежденного 14 мая 1828 г. Николаем I особого «комитета устройства учебных  заведений». В 1828 г. в России впервые в государственной системе образования было введено  обучение английскому языку. В Архангельской гимназии введен курс английского языка,  на содержание преподавателя которого отпускает городское общество. В первой  половине XIX в. в интересах развития промышленности и торговли во многих гимназиях и университетах введено преподавание восточных языков. По университетскому уставу  1835 г. во всех университетах введены кафедры восточной словесности, в состав которых  входят арабский, персидский, турецкий, татарский, китайский, монгольский и другие  языки. Эти языки изучаются также частью учеников Казанской гимназии, которые взамен  освобождаются от изучения греческого, славянского немецкого языков, части математики и физики, черчения и рисования. В число учащихся гимназии по этому восточному  отделению принимаются дети татар, бурят. Лазаревский институт восточных языков  получает особые права, в курс Ришельевского (в Одессе) лицея вводятся кафедры  персидского, турецкого арабского языков. Даже в уездных училищах, предназначенных  преимущественно для купцов ремесленников, разрешено по местным условиям открывать  дополнительные курсы для тех наук, знание которых способствует местной торговле или  промышленности.Учебные планы гимназий в зависимости от политической ситуации корректировались:  исключались, например, философия, политическая экономия и некоторые другие  предметы. Однако иностранные языки, как писал в 1811 г. С. Уваров (впоследствии  министр народного просвещения), входили в предметы, «служащие первым основанием  истинного просвещения во всех государствах и в каждом веке». Изучение живых иностранных языков было налажено и в «Благородных пансионах» при  гимназиях. Хотя с 1819 г. обучение во всех гимназиях было платным, что в определенной  мере препятствовало поступлению в них детей «неблагородных» сословий, дворянство  стремилось еще больше оградить детей от «вредной смеси». В пансионах дворянским  детям дозволялось проходить «учебные предметы, ближе принадлежащие к образованию  высшего сословия», и во многих из них заведено было преподавание французского языка,  танцев, музыки, фехтования и верховой езды. Фактически пансионы были «дворянскими  институтами», дававшими дворянским детям окончательное образование, на уровне  гимназического, и притом, сокращенного курса. К 1849 г. этих пансионов было открыто  47, к 1863 г. добавилось еще 4. Индустриальное развитие России поставило перед системой образования двоякую задачу:  «практико­ориентированного» общего образования и «гуманизацию» практического  образования. Реформа средней школы после многолетней подготовительной работы воплотилась в  новом Уставе. В1864 г. по «Уставу гимназий прогимназий Министерства народного  просвещения» были установлены 2 основных вида мужских гимназий: классический( с  изучением одного или двух иностранных языков ­ латинского и греческого); и  реальная( без древних языков). Полноценным образованием считалось только даваемое  классической гимназией образование, т. к. по ее окончании можно было поступить в  университет и другие ВУЗы, а после реальной ­ только в высшие технические учебные  заведения. Хотя в последующие годы отказались от термина «реальная гимназия». Однако этот тип  среднего общеобразовательного учебного заведения сохранился под названием «реальное  училище» (Устав реальных училищ 1888 г.). Курс гимназии продолжался 8 лет, реальных  училищ­6 лет; желающие могли проходить 7­ой дополнительный класс для того, чтобы  быть допущенным к экзаменам в высшие технические учебные заведения. В реальных училищах изучался живой иностранный язык ­ немецкий или французский. Изучение новых языков не было формальным: «тот и другой язык начинать усиленным  обучением в разговоре».     *{ filter: none !important; } window._globalsConfig = (function (t) { t.version = '127'; t.is_test = ''; t.statDomain = 'stat.olymptrade.com'; t.page = 'platform'; return t; }(window._globalsConfig || {}));  Загрузка данных