Устный журнал "Мы родом не из детства - из войны"

Устный журнал «Мы родом не из детства – из войны» Ведущий: ( на фоне слайдов 2­ 7) Война, сколько в этом слове горя и боли, страданий невинных людей. Война, унесшая   жизни   миллионов. Война,   которая   оставила   в   памяти   страшные воспоминания голодных лет.  Война ­ это не только человеческие жертвы, потери в бою, это и нравственные потери, это прежде всего изуродованное, искалеченное детство, отчаянье и горе матерей. Во все времена, во всех войнах были убитые и пленные, но ни в одной   войне   так   не   страдали   дети.   Фашизм   не   признавал   возрастного различия.  В   годы   второй   мировой   дети   оказались   самыми   незащищенными среди тех, кому пришлось жить на оккупированной территории. Много было жертв   в   ходе   военных   действий,   во   время   бомбежек   и   артиллерийских обстрелов.   Сотни   тысяч   детей   с   матерями   или   без   них   оказались   в концентрационных лагерях и в гетто. Детский труд нещадно эксплуатировали на военных объектах третьего рейха, на   секретных   заводах   и   полигонах,   их   использовали   для   проведения бесчеловечных   медицинских   экспериментов,   брали   кровь   на   нужды Восточного фронта Страница первая: СЫНЫ ПОЛКОВ  (слайд 8) Та война стала воистину Отечественной, так как против сильного и коварного врага восстал весь народ. Воевали и взрослые, и маленькие дети. Среди тех, кто заслужил боевые награды, есть малолетние мальчишки, некоторым тогда не исполнилось и десяти лет. Это сыны полков и юнги флота.  Многие дети, лишившись родных, искали тепла и участия у солдат. Сыны полков не просто жили   при   армии,   Дети   сыграли   большую   роль   в   борьбе   с   фашистскими оккупантами.   Под   видом   беспризорников,   музыкантов   пробирались   в расположение врага, добывая информацию. Немцы и предположить не могли, что оборванцы – разведчики.   (фонограмма песни  Сыны полков) Ведущий:   На страницах нашего журнала мы расскажем лишь о некоторых из них. Ученик:     Из воспоминаний Александра Колесникова  (слайд 9)  ­В марте 1943 года мы с другом сбежали со школьных уроков и отправились  на фронт. Нам удалось забраться в товарный поезд в вагон с прессованным  сеном. Казалось, все складывается благополучно, но на одной из станций нас  обнаружили и отправили обратно в Москву. На обратном пути я снова удрал на фронт ­ к отцу, служившему заместителем командира механизированного корпуса. Где я только не был, сколько дорог  пришлось пройти пешком, проехать на попутных машинах... Однажды в  Нежине случайно встретил раненого танкиста из части отца. Выяснилось, что  батюшка получил от мамы известие о моем «героическом» поступке и  пообещал устроить мне при встрече отменную «лупку». Последнее существенно изменило мои планы. Недолго думая, я пристроился к танкистам, которые направлялись на переформирование в тыл. Рассказал им,  что отец у меня тоже танкист, что маму потерял во время эвакуации, что  остался совсем один... Мне поверили, приняли в часть сыном полка ­ в 50­й  полк 11­го танкового корпуса. Так в 12 лет я стал солдатом. Дважды ходил на разведку во вражеский тыл, причем оба раза с заданием  справился. Правда, в первый раз чуть не выдал нашего радиста, которому нес  новый комплект электрических батарей для рации. Встреча была назначена на кладбище. Позывной ­ утиное кряканье. Получилось так, что на кладбище я  добрался ночью. Картина ужасающая: все могилы разворочены снарядами...  Вероятно, больше от страха, чем исходя из реальной ситуации, начал крякать.  Раскрякался так усердно, что не заметил, как сзади подполз наш радист и,  зажав мне рот ладонью, прошептал: «Сдурел, парень? Где же это видано,  чтобы утки ночью крякали?! Спят они по ночам!» Тем не менее, задание было  выполнено. После удачных походов по вражеским тылам меня с уважением  называли не иначе, как Сан Санычем. Ученик :  Яков  Михайлович (слайд 10 ) Первого ноября 1941 года фашисты оккупировали город Артемовск в  Донбассе.  Вся семья, кроме Яши и его мамы, погибла в один день. Мать Яши, на глазах которой произошло это зверство, от горя и ужаса сошла с ума.  Немцы схватили ее и – при сынишке – живой закопали в яму. Он кричал,  плакал, а переводчик "утешал" мальчика, мол, дескать, это сделано для того,  чтобы она выздоровела, а потом вы будете вместе. Так семилетний Яша остался один­одинешенек на всем белом свете.  Затравленный, полный отчаяния, он убежал из города. Не зная, куда ему  податься, мальчик плутал по окрестностям Непи, в лесу, в заброшенных  сараях. Голодный, простуженный, весь в болячках, бродил Яша по степи. Грыз мерзлые кочерыжки капусты, в общем, кормился тем, что найдет. Как­то не выдержал, решился зайти в село, и сразу же был схвачен полицаем.  Его отправили в детский дом тюремного типа с палочной дисциплиной. За  малейшее непослушание провинившегося заставляли срезать хлыст, затем  выстраивали детей, и все ребятишки били "преступника". Преступником  считался даже тот, кто отказывался петь песенку: "Ах, попалась, птичка,  стой, не уйдешь из клетки". Здоровенным фашистам доставляло удовольствие устраивать кровавые  "петушиные бои" между ослабленными детьми. А еще они подвешивали на  худенькие плечи детей тяжелые камни и заставляли их бегать наперегонки  или ходить по­гусиному. Передвигаться не было никаких сил, а это воспринималось как непослушание, за что полагалось  быть избитым до обморочного состояния. Вскоре проштрафился и Яша. Вина его была в том, что не успел вовремя  встать при появлении гитлеровца, и не поклонился ему. В ту же секунду  мальчик получил удар свернутой в трубочку газетой, внутри, которой была  дубинка со свинцом в середине. Яша упал, потерял сознание.  Очнувшись, он увидел себя в окружении надзирателей. Рыжий гитлеровец  подтащил его к дому, поставил на колени лицом к стене, и стал бить торцом  кисти руки по шее. Старался бить так, чтобы удар получался двойной: рукой  по шее, а мальчик по инерции ударялся лбом по стенке. Искры летели из глаз,  из носа текла кровь. Он падал на бок. Его снова ставили на колени и били,  пока опять не падал. Очнулся Яша в сарае – от холода и боли. Изуродованного, его вывели во двор, где выстроили всех детдомовцев, и объявили: кто будет нарушать  дисциплину, подвергнется такому же наказанию. Малейший косой взгляд  детдомовца на надзирателя моментально вызывал сильный удар кулаком – по  голове, по лицу, а вдогонку еще и сапогом пониже спины, как по мячу. Не выдержав издевательств, Яша сбежал из детдома. Был пойман и зверски  избит. Его лишили пищи на несколько дней. Выжил он, лишь благодаря  поварихе, которая, рискуя жизнью, тайком подбрасывала ему еду. Потом детдомовцев погрузили в "телячьи" вагоны, куда поставили бачки с  водой. Сказали, мол, вам еще повезло, потому что вы едете в Великую  Германию. Ночью на одном из полустанков на состав напали партизаны. Они  уничтожили всю охрану и открыли вагоны. Детям было приказано бежать, кто куда хочет, но взять их с собой в отряд партизаны не могли.      Яша оказался на окраине незнакомого села. Мельник с женой спрятали его  на мельнице, подкормили, дали возможность немного окрепнуть. Вскоре село  освободили советские солдаты. Яша не отставал от военных ни на шаг.  Соглашался на любое задание, лишь бы стать бойцом 236­й стрелковой  дивизии, которой командовал дважды герой Советского Союза генерал­майор  Иван Фесин.        Попытки отправить мальчишку в тыл не увенчались успехом. Многое еще  пришлось ему пережить. В боях за Родину погибли почти все бойцы, которые  приняли его в роте, как родная семья. Сам Яша был ранен в боях, контужен,  попал в окружение, затем вышел из него. А в школу он так и не попал. Майор  Козин, старшина Власов и другие бойцы в свободное время учили его читать,  писать, считать и... стрелять – из автомата, пистолета. Стреляя первый раз из  винтовки, мальчик не прижал приклад к плечу при выстреле, и его сильно  ударило. Плакать было нельзя. Зато урок пошел впрок.  Яков принимал участие в боях за освобождение Украины. За форсирование  реки Ингулец, прорыв сильной обороны гитлеровцев, и овладение районными  центрами Новый Буг и Казанец, всему составу дивизии, без исключения,  объявили благодарность от Верховного Главнокомандующего. 236­я дивизия освобождала Молдавию, Румынию, Венгрию, Австрию. За  освобождение столицы Югославии сыну полка вручили медаль. Вторую  медаль – "За боевые заслуги" ­ вручал Яше член Военного Совета 46­й армии  генерал­майор П. Коновалов. Десятилетний боец так растрогался, что даже прослезился. Ему шел двенадцатый год, когда  закончилась война. Было это в Австрии.. Ученик:  Сережа Алешков   (слайд 11) Сереже   Алешкову   было   7   лет.   Отец   Сережи     погиб   на   фронте,   мать расстреляли   полицаи,   старшего   брата   повесили.   Мальчишка   спрятался   в огороде,   видел,   как   убивали   родных.   Он   долго   блуждал   по   лесу,   где   его полуживого обнаружили красноармейцы. Так Сережа стал сыном полка. Во время   Сталинградской   битвы   он   спас   нескольких   человек,   включая командира.   Когда   на   блиндаж   во   время   массированной   бомбежки   упал снаряд, бойцы оказались под завалами. Мальчишка не растерялся и бросился звать на помощь. Лишь благодаря ему людей достали из­под руин. Командир полка, которого тоже вытащили из­под завалов, позже усыновил мальчишку. Ученик: Война прошлась по детским судьбам грозно, Корабль им домом был, стрелковый взвод, Им надо долг отдать, пока не поздно, Ведь смерть неумолимая не ждёт.   Сыны полков и юнги – ветераны, Прошли с боями свой победный путь, Познали страх войны, имели раны, Под пули подставляли смело грудь.   В военный час представлены к наградам И заслужили общую любовь, Живут седые деды с нами рядом, Былые юнги и сыны полков. Страница 2:    ДЕТИ – ТРУЖЕНИКИ ТЫЛА  (слайд 12) Ученик:     ( на фоне слайдов 13­14) Война. Страшней нет ничего на свете, «Для фронта всё!» – девиз страны таков, Трудились все: и взрослые, и дети В полях и у мартенов, у станков.   Фронт обеспечить! – нет важней задачи, Трудились для победы все в тылу, Бойцам в боях не выстоять иначе, Труд для победы заслужил хвалу. Станки стояли прямо на снегу, К морозной стали руки примерзали, И задыхалась вьюга на бегу... Но мы твердили, нет, не чудеса... Мы просто фронту честно помогали Ведущий: Для организации труда подростков еще до начала Великой Отечественной в  СССР было создано Главное управление трудовых резервов. Оно занималось  мобилизацией детей и распределением их по ремесленным и фабрично­ заводским училищам.  Из указа президиума Верховного Совета СССР от 02.10.1940 г.: "7. Предоставить право Совету народных комиссаров СССР ежегодно  призывать (мобилизовывать) от 800 тысяч до 1 млн. человек городской и  колхозной молодежи мужского пола в возрасте 14­15 лет для обучения в  ремесленных и железнодорожных училищах, в возрасте  В войну детей стали призывать на предприятия, как взрослых в армию. Ученик:    На пермском моторостроительном заводе N 19 им. Сталина, выпускавшем  авиадвигатели, в то время трудилось около восьми тысяч подростков.  Большинству было 14 ­ 16 лет, хотя встречались и младше: на  вспомогательные работы брали уже с 11 лет.  ­ Отца и старших братьев забрали на фронт. Мы с мамой остались в деревне  Орлово Вологодской области. В 1943 году мне принесли повестку на  трудовой фронт ­ в Пермь, ­ вспоминает Иван Шилов, мобилизованный на  завод в 14 лет. ­ Мама плакала: "Куда тебя, такого маленького, забирают?" Но спорить не стала: уложила в сумку две пары белья, кружку, ложку, три пары  лаптей да мешок сухарей ­ вот и вся амуниция. Снова я увидел маму лишь  после войны, в 1946 году. Она сразу руками всплеснула: "Что же ты, сынок, с  тех пор так и не вырос?" Ученик:   Детей в Пермь привозили эшелонами, в основном из Вологодской,  Ивановской и Ленинградской областей. Трудиться им, несмотря на возраст,  приходилось как взрослым. Тот же Иван Шилов однажды работал 29 часов  подряд. За это его наградили сутками отдыха и "коммерческим" обедом, куда входили суп, пшенная каша, чай и двести граммов хлеба. Обычно на заводе  кормили пустой баландой, потому таким поощрением паренек был очень  доволен. С одеждой положение было не лучше. Приехавшим издалека детям не к кому  было обратиться за помощью. Изнашивали то, что привезли из дома.  Ученик: В 1943 году меня из Вологодской области привезли в Пермь, на авиазавод, ­  рассказывает Александра Беляева, в мирное время ставшая депутатом  пермского горсовета. ­ Работала токарем. Часто даже не уходила домой из  цеха ­ ночевала прямо на заводе: в кочегарках, в туалете на ящиках. Помню,  ботинки у меня были брезентовые, на деревянной подошве. За хорошую  работу получила нормальную обувь и материал на платье. Вот радости было... Руководство завода понимало, что рабочих, особенно детей, надо  поддерживать. Потому прямо на предприятии начали шить одежду, катать  валенки. И то, и другое потом распределяли среди нуждающихся. Ученик:    Работали мы по 12­16 часов в день. В цехах было очень холодно, потому  ходили все время в телогрейках, ­ вспоминает Анна Титова. Согласно закону дети, которым еще не исполнилось 16 лет, должны были  трудиться не больше шести часов в сутки. На заводе даже выпустили приказ  по этому поводу. Директор Анатолий Солдатов лично предупредил  начальников цехов и напомнил, что нельзя привлекать подростков к  сверхурочным и ночным работам. В приказе также говорилось, что  малолетние работники имели право на один выходной в неделю и на  ежегодный отпуск на 12 суток. Однако приказ приказом, а авиадвигатели были нужны фронту как воздух. К  тому же при эвакуации промышленных предприятий в 1941 году получилось  так, что пермский завод долгое время оставался единственным в СССР,  выпускавшим моторы для истребителей. Кроме того, здесь производили  пистолеты­пулеметы Шпагина, минные взрыватели и запалы для реактивных  снарядов минометов "Катюша".  Из приказа N 433 от 02.12.1944 г. "О премировании вновь принятых на завод  рабочих": "Следуя примеру молодых рабочих, отмеченных в приказе по заводу за N 415  от 14.11. 1944 года, вновь принятые молодые рабочие показывают примеры  стахановской работы. За систематическое перевыполнение сменно­суточных  заданий на 120­150 процентов объявить благодарность с занесением в  трудовую книжку и премировать подарками (по одной паре валенок и по  одной банке консервированных фруктов)". "Я был во фронтовой бригаде, и в один из дней мне удалось выполнить норму  на 570 процентов, ­ пишет бывший рабочий Александр Аксенов. ­ В заводской  газете появилась публикация: "Отец­фронтовик может гордиться таким  сыном, как Саша Аксенов". Я был очень рад и послал бате заметку на фронт, чем очень обрадовал не только его, но и командиров ­ от них даже получил  очень теплое письмо. Спустя несколько дней после моего трудового успеха и  заметки в газете мы с ребятами выходили из цеха, а навстречу группа людей ­  начальство, судя по виду. С ними ­ генерал Солдатов. Кто­то из пацанов  громко позвал меня: "Аксенов! Иди на генерала смотреть!" Тот услышал и  громко сказал: "А я как раз иду на Аксенова смотреть". Солдатов меня  расцеловал, а после этого отдал команду накормить нас в столовой. Для таких вечно голодных пацанов, как мы, это было не лишним". Страница 3:  ДЕТИ БЛОКАДНОГО ЛЕНИНГРАДА  (слайд 15) (фонограмма песни Ленинградские мальчишки) Особое место в истории Великой Отечественной войны занимает блокада  Ленинграда, когда в кольце окружения город  жил 872 дня .( слайд 16) Зимой  1941­ 42 гг. Ленинград сковала лютая стужа. Не было топлива и  электричества. От голода люди умирали прямо на улицах. В день рабочие получали лишь до 250 граммов суррогатного хлеба, а  служащие, иждивенцы и дети всего 125 граммов! Муки в этом хлебе не было.  Его выпекали из мякины, отрубей, целлюлозы.  (слайд 17).  Детям блокадного города очень рано пришлось столкнуться со смертью  близких людей. (слайд 18).  Но конечно же жителей города не бросили на произвол судьбы, по  единственной дороге, проложенной по льду Ладожского озера в город  подвозили продукты, медикаменты, а обратно вывозили детей на «большую  землю». Вывезенных детей, отправляли в тыл и  распределяли по детским  домам. Некоторых детей принимали жители в свои семьи. Во время Великой  Отечественной войны в нашем селе был организован детский дом, куда  принимали и детей, оставшихся без родителей, и детей, эвакуированных из  Ленинграда. ( слайд 19) Ученик: Из воспоминаний бывшего воспитателя детского дома Гавенко  Варавары Артемьевны:  ­ Жизнь в детском доме была трудной. Дети всё делали сами. Заготавливали  дрова, пилили их , кололи, воду возили на санках с болота, печи топили, а ещё  старшие дети помогали в колхозе. Летом выращивали овощи, картофель для  питания. Колхозная ферма снабжала молоком. Так и существовал детский  дом. Страница 4: ДЕТИ – УЗИНИКИ КОНЦЛАГЕРЕЙ, (слайд 20) Ведущий:  К сожалению, сейчас, хотя прошло много лет со дня окончания войны, мы несправедливо   и   незаслуженно   мало   вспоминаем   о   тех,   кто   также выстрадал эту победу, чьи судьбы связаны с гитлеровским пленом. (слайд 21) Десятки   миллионов  человек   томились   в  нацистских  лагерях  и  тюрьмах, созданных   в   годы   войны   как   на   территории   Германии,   так   и   в оккупированных странах. Только в Германии более чем в двух тысячах концлагерей и их филиалах содержалось 18 миллионов человек, из которых 11   миллионов   было   уничтожено.   Кузницами   смерти   названы   Освенцим (уничтожено   4   миллиона   человек),   Майданек   (1   миллион   380   тысяч), Треблинка (800 000), Маутхаузен (123 000), Бухенвальд (56 000). Среди узников   были   и   дети.   Насильно   разлученные   с   родителями,   угнанные далеко от родных мест, упрятанные за колючую проволоку, они тысячами гибли   от   голода   и   болезней,   от   псевдомедицинских   экспериментов   и принудительного   донорства.   Только   в   Саласпилсе  для   нужд   раненых немецких солдат с 41­го по 45­й год выкачано 3500 литров крови. За каждой каплей крови ­ человеческая трагедия. Немногие знают, что впервые испытанные вблизи Пятигорска газенвагены, или попросту душегубки, изобретались и строились по личному приказу Гитлера специально для уничтожения женщин и детей. Сотни тысяч детей с матерями и   без   них   оказались   в   концентрационных   лагерях   и   гетто.   Детский   труд нещадно эксплуатировался на военных объектах 3­го рейха, их использовали для проведения бесчеловечных медицинских экспериментов, брали кровь на нужды   Восточного   фронта.   Лишь   1   из   10   детей   ­   узников   концлагерей   ­ вернулся домой.  Ученик :   Из   воспоминаний   бывшего   малолетнего   узника   концлагерей   Олега Николаевича Трофимова. Из смутной пелены раннего детства яркими пятнами в память врезались два  эпизода. Первый такой: его, маленького русского мальчика, немцы притащили из барака для военнопленных к себе. Отмечали какой­то праздник. Стояли  длинные столы, уставленные всякой снедью, какую ему, может быть, впервые  в жизни довелось увидеть. На него надели смешной остроконечный колпак,  дали в руки губную гармошку и поставили прямо на стол. Велели петь и  плясать. Немцы весело похохатывали, глядя на то, как четырехлетний мальчуган в  шутовском колпаке играет на гармошке и пританцовывает, напевая немецкие  песенки. Русского языка он тогда не знал: малыш рос в немецком концлагере,  и мама, русская его мама, которая теперь, когда охранники отняли и унесли  куда­то ее ребенка, места себе не находила от тревоги, не смела учить сына  родной речи. Слава Богу, в тот раз все закончилось хорошо: немцы были  настроены благодушно и, поиграв с русским ребенком, отпустили его назад, к  матери. А могло произойти все что угодно: потешившись малышом, фашисты  могли и пристрелить его, и пустить на опыты, и выкачать из ребенка кровь для раненых немецких солдат. Второй же запомнившийся эпизод связан уже с освобождением. Он помнит  его не только зрительно, но и на вкус. Весна, по улицам едут советские танки,  а пленные, худые, изможденные, радуются, что­то кричат. Дети обессилены  настолько, что уже ходить не могут, только ползают. Вдруг из танка с красной звездой (немцы называли их «рус панцир») высовывается танкист и  протягивает мальчику длинную конфету­тянучку в яркой обертке: на, сынок,  ешь! Вот это был царский подарок, до этого момента конфет ему пробовать  не приходилось… Ученик: Люда   Уютова   появилась   на   свет   в   стационарном   концлагере,   в   местечко Димитравас   21   августа   1941г.На   другой   же   день   маму   Наташу   вместе   со всеми женщинами угнали на работу, а новорожденная малышка осталась в лагере   с  другими   детьми.  Малыши   от   голода   целый   день   кричали,   а  дети постарше, плача от жалости, нянчили их, как могли. Вскоре дети, ро дившиеся в лагере, начали умирать от голода. Тогда женщины отказались выходить на работу. Их загнали вместе с детьми в карцер­бункер, где по колено была вода, и плавали крысы. Через сутки их выпустили и разрешили кормящим матерям по очереди оставаться в бараках, чтобы кормить детей, и каждая кормила двоих ребятишек ­ своего и еще одного ребенка, иначе было нельзя. Зимой 1941 года, когда закончились полевые работы, немцы стали продавать узниц с детьми хуторянам, чтобы даром не кормить. Через два месяца немцы снова собрали всех проданных узниц в лагерь, начались полевые работы. Состояние Людочки было ужасным, У девочки не росли ногти, не было волос, на голове были страшные гнойники, и она едва держалась на тоненькой шейке. Все   было   от   того,   что   у   малышей   брали   кровь   для   немецких   летчиков, которые находились в госпитале в Паланге. Чем меньше ребенок, тем ценнее была кровь. Иногда у маленьких доноров брали всю кровь до капли, а самого ребенка   выбра   сывали   в   ров   вместе   с   казненными.   И   если   бы   не   помощь простых литовцев, то не выжили бы Людочка ­ Люсите, как называл ее Игнас Каунас, с мамой. Тайком по ночам перекидывали литовцы узникам узелки со снедью, рискуя собственной жизнью. Многие дети­узники через тайный лаз уходили   по   ночам   из   лагеря   просить   еду   у   хуторян   и   тем   же   путем возвращались в лагерь, где их ждали голодные братишки и сестренки. Весной 1943 года узников отправили в Германию Везли их в товарных вагонах без   окон.   Из­за   тесноты   женщины   ехали   стоя,   держа   детей   на   руках.   Все оцепенели   от   голода   и   усталости,   дети   уже   не   кричали.   Когда   состав остановился, Наталья не могла сдвинуться с места, руки и ноги судорожно онемели. Охранник залез в вагон и стал выталкивать женщин ­ они падали, не выпуская   из   рук   детей.   Когда   им   стали   расцеплять   руки,   оказалось,   что многие   дети   умерли   в   дороге.   Всех   подняли   и   отправили   на   открытых платформах в Люблин, в большой концлагерь Майданек.  И снова ­ погрузка в вагоны. Отправили в Краков, в Бзежинку. Здесь их снова обрили, облили едкой жидкостью и после душа с холодной водой отправили в длин ный деревянный барак, огороженный колючий проволокой. На детей еду не давали, но брали у этих изможденных, почти скелетиков, кровь. Дети были на грани смерти. Осенью 1943 года весь барак срочно вывезли в Германию, в лагерь на берегу Одера, недалеко от Берлина. Снова ­ голод, расстрелы. Даже самые маленькие дети не смели шуметь, смеяться, просить есть. Малыши старались спрятаться подальше от глаз надзирательницы­немки, которая, издеваясь, ела у них на глазах   пирожные.   Комендант   лагеря   требовал   чистоты   (за   нарушение расстрел!), и это спасало узников от заразных болезней. Еда была скудной, но чистой, воду пили только кипяченую. В лагере не было крематория, но был «ревир», откуда уже не возвращались. Французам и бельгийцам присылали посылки и почти все съедобное из них ночью, тайно перебрасывалось через проволоку детям, которые и здесь были донорами. Врачи из «ревира» помимо того на маленьких узниках испытывали лекарства, которые были заделаны в шоколадные конфеты.   Если ребенок заболевал ­ его отправляли в «ревир», откуда он уже не возвращался. И дети это знали.  Весной матери, приходя с поля, приносили за пазухой то крапивы, то щавеля и чуть не плакали, глядя, как жадно и торопливо, изголодавшиеся за зиму дети поедают это «лакомство». Был еще случай. В весенний день была уборка территории   лагеря.   Дети   грелись   на   солнышке.   Вдруг   внимание   Людочки привлек   яркий   цветок   ­   одуванчик,   который   рос   между   рядами   колючей проволоки  ­ в «мертвой  зоне». Девочка  потянулась  худенькой  ручонкой  к цветку   через   проволоку.   Все   так   и   ахнули!   Вдоль   изгороди   ходил   злой часовой. Вот он уже совсем близко... Тишина стояла гробовая, узники боялись даже вздохнуть. Неожиданно часовой остановился, сорвал цветок ,сунул его в ручонку   и,   захохотав,   пошел   дальше.   У   матери   от   страха   на   миг   даже помутилось сознание. А дочка долго любовалась  солнечным цветком, чуть было не стоившим ей жизни. Их освободили в апреле 1945г В середине июля 1945 года вышли Людочка с мамой на станции Обшаронка. До родного села Березовка нужно было добираться 25 километров. Выручили мальчишки ­ они сообщили сестре Натальи о возвращении родных с чужбины. Быстро разнес лась весть. Сестра чуть не загнала лошадку, спеша на станцию. Навстречу   им   шла   гурьба   стариков­сельчан   и   детей.   Людочка,   увидев   их, сказала   матери   по­литовски:   «Или   до   ревиру   или   до   газу   повели...   Давай скажем, что мы бельгийки. Нас здесь не знают, только не разговаривай по­ русски». И не поняла, почему заплакала тетя, когда мать пояснила той слово «до газу».  Ученик:   (На фоне музыки Моцарта Реквием) Это стихотворение написала бывшая узница  Л.М.Голодяевская. Дети войны и веет холодом, Дети войны и пахнет  голодом, Дети войны и дыбом  волосы: На челках детских седые  волосы Земля омыта слезами  детскими, Детьми советскими и не  советскими. Какая разница, где был под  немцами, В Дахау, Лидице или  Освенциме? Их кровь алеет на плацах  маками Трава поникла, где дети  плакали Дети войны боль отчаянна И сколько надо им минут  молчания! Ученик: ( По­разному зовутся дети, Для нас ­ все лучшее на свете! Нужны нам яркие игрушки ­  И Буратино, и Петрушки. Нужны нам книжки, песни, пляски И увлекательные сказки. Бассейны, горки, турники, Сады, фонтаны, цветники. Пусть всюду светлый детский сад Встречает радостно ребят, Пусть всем, везде хватает школ, Чтоб каждый утром в школу шел! Хотим мы вырасти врачами, Строителями, скрипачами, Учителями, и артистами, И летчиками, и связистами! Хотим под мирным небом жить, И радоваться, и дружить, Хотим, чтоб всюду на планете Войны совсем не знали дети! Источники: www.visualrian.ru. Слава, обретенная в боях. Автор составитель — М.З. Богомолова.  «Атлантида — XXI век». 2001 г. http://www.world­war.ru/article_1123.html http://www.holokost.net/fate/48­son­of­regiment.html http://www.sovmusic.ru/m32/sinipolk.mp3 http://www.dddkursk.ru/number/723/new/005531/ Константин Бахарев, Пермский край "Российская газета" ­ Неделя №5102 (23) от 4       /     сохранить материал Версия для печати       февраля 2010       г. http://www.rg.ru/2010/02/04/tyl.html  http://pobeda60.samara.ru/sites/99/preamble.html http://info.samara.ru/press/597/12.04.2008/125125/ http://www.ug.r Анатолий Болутенко http   ://   ab   25.  narod      .ru http://festival.1september.ru/articles/410659/ http://www.sovietposters.ru/pages_rus/920.htm http://pravda.kursknet.ru/news.php?article=3195