Восстание Спартака

Введение Восстание   Спартака,   третье   по   времени   крупнейшее   восстание   рабов   в   Риме после двух Сицилийских восстаний. В   конце   70­хгг.   внутреннее   положение   Италии   было   крайне   напряженным. Неудачная   попытка   Лепида   свергнуть   господство   сулланцев   еще   более   обострила противоречия.   В   то   время   как   италийская   низовая   демократия,   испытавшая   в предыдущие годы ряд тяжелых поражений, была уже в значительной степени ослаблена, многочисленные рабы Италии до сих пор еще не выступали самостоятельно. Отдельные вспышки,   о   которых   мы   упоминали   выше,   имели   локальный   характер   и   быстро подавлялись. С другой стороны, в течение 80­х годов рабы систематически втягивались в   выступления   италийской   демократии,   –   в   частности,   в   восстание   италиков   и   в марианское движение. Это служило для них уроком, наиболее развитые и смелые из них пришли к мысли, что только собственными силами они смогут добиться освобождения. Такова была обстановка и предпосылки самого крупного восстания античных рабов, о котором свидетельствует история. Предпосылки восстания Спартака Главным вопросом во II в. до н.э. был вопрос о земле. Чем больше территорий присоединял   Рим   к   своим   владениям,   тем   меньше   шансов   стать   ее   собственником оставалось у плебса, основы римского общества. На новых пахотных землях возникали огромные   латифундии,   на   которых использовался дешевый труд рабов. Мелкие собственники не могли конкурировать с крупными   землевладельцами.   Они   вынуждены   были   бросать   свои   наделы   и устремлялись в Рим, пополняя ряды безработного населения Вечного города.   принадлежавшие   богатым   семействам, земельной   реформы. Лишь   один   человек   осмелился   выступить   против   стремительного   расслоения общества, попытался приостановить разорение крестьянства. Это был Тиберий Гракх. Избранный   в   133   г.   до   н.э.   народным   трибуном,   он   выдвинул   проект   по   истине революционной     Гракх   предложил   ограничить сельскохозяйственные   наделы   на   новых   территориях.   Естественно,   что   такое предложение встретило жесткий отпор среди богатых слоев общества. Во время одного из организованных бунтов защитник народа был убит. Через 10 лет после этого события брат Тиберия, Гай Гракх, стал трибуном и продолжил его дело, но и его ожидала та же участь. Прошло еще 15 лет, и в 107 г. до н.э. консулом был избран Гай Марий, новый защитник прав римского плебса. Он провел реформирование армии, служба в которой стала доступна самым бедным гражданам. На смену войскам, состоявшим из мелких собственников,   пришли   солдаты,   избравшие   военное   дело   своим   ремеслом.   Самым обездоленным римлянам армия дала возможность продвинуться вверх по социальной лестнице. I в. до н. э. отмечен рядом восстаний среди италийских народов, не имеющих прав римских граждан, задавленных налоговым бременем, лишенных своих земель. В 91 г. до н.э. в центре и на юге Апеннинского полуострова начались волнения местных жителей, требовавших независимости. Год спустя они добились римского гражданства, но бунты не утихали. В конце концов в 88 г. до н.э. мир в стране был восстановлен, но эти события положили начало краху республики. Так начиналась новая эпоха в истории Рима,   отмеченная   головокружительными   взлетами   и   противостоянием   людей, стремящихся   к   абсолютной   власти.  Первым,   кому   удалось   достичь   желаемого,  был Луций   Корнелий   Сулла,   который   фактически   единолично   управлял   страной.   При поддержке   сената   и   знати   он   развязал   гражданскую   войну   с   Гаем   Марием.   После смерти Суллы  Римскую республику  потрясли новые мощные восстания; на дальних границах – царя Митридата и Спартака – в самом сердце страны. Римская республика, возможно, просуществовала бы много дольше, не будь Рим столь успешен в своих завоеваниях и не сумей он снабжать себя все возрастающей армией рабов, использование которых было обусловлено чрезвычайной выгодностью их использования на сельскохозяйственных работах. Считается, что в последние десятилетия Республики потребность в рабах резко возросла,   ибо   италийские   помещики   перешли   от   преимущественного   производства пшеницы к возделыванию более выгодных винограда и оливок. Именно при обработке виноградников   и   оливковых   рощ,   требующих   больших   затрат   труда,   рабы   были рентабельнее свободных работников. Кроме того, все большее число ремесленников, предпринимателей и купцов начали использовать рабов в качестве дешевой рабочей силы, труд которых оплачивался лишь предоставлением им пищи, одежды и крыши над головой. Даже самые небогатые семьи имели одного­двух рабов для тяжелых работ. Однако не только частные лица, но и общественные учреждения – государство, город или храм – имели собственных рабов, ремонтировавших и поддерживавших в чистоте улицы и площади, водопровод и канализацию, здания и алтари. Физический труд во всевозрастающей степени перекладывался на плечи рабов, поэтому постоянно увеличивавшаяся   потребность   в   них   требовала   закабаления   все   большего   числа свободных   людей.   Одновременно   происходило   вытеснение   свободных   крестьян, уходивших в города и живших в основном за счет хлебных раздач. Кроме того, рабы появились   и   в   таких   интеллектуальных   профессиях,   как   врачи,   ученые,   учителя, счетоводы и даже управляющие. Теперь нам трудно оценить, сколько рабов имелось в Италии и в Риме в разные эпохи.   Некоторые   предполагают,   что   во   времена   Августа   их   численность   могла доходить как минимум до 2 миллионов, что составляло от четверти до трети всего населения. Большинство из них было завезено из Малой Азии и Сирии, но много – и из Европы.   Многие   исследователи   придерживаются   мнения,   что   в   самом   Риме   рабы составляли не менее половины населения города. Другие же считают, что примерно из миллиона жителей столицы рабы составляли четверть. Использование   рабов   было   исключительно   многообразным.   В   латифундиях сельскохозяйственные   рабочие   возделывали   поля   и   использовались   на   различных работах при возделывании оливок и винограда. Пастухи пасли стада коров и лошадей, коз, овец и свиней. При хозяйском доме имелись сад, огород и цветники, за которыми также   ухаживали   рабы.   Они   же   присматривали   за   пчелами   и   за   домашней   птицей, содержали в порядке «дикий» парк с кабанами, косулями, зайцами, сонями, а также рыбные  пруды,  разного рода фонтаны  в  садах и  парках,  использовались   в  качестве птицеловов, сторожей в домах и на полях. Уже   этот   довольно   простой   и   совершенно   неполный   список   показывает,   что применение рабов в сельском хозяйстве зависело от многообразия производства. Но со временем круг их задач значительно расширился, так как сельское хозяйство само по себе вело к развитию ремесленных занятий. В поместьях часто устраивались песчаные карьеры   и   каменоломни,   шахты,   кирпичные,   горшечные,   ткацкие   и   валяльные мастерские, а также постоялые дворы, где применялся опять же рабский труд. По­иному дело обстоит с городскими рабами. Численность их определялась не действительной потребностью, а надуманной и подчас действительно бессмысленной роскошью, в последние два столетия Республики все более распространявшейся среди знатных фамилий. Резкий рост рабовладения вследствие победоносных войн с конца III в.   до   н.э.   привел   к   распространению   специфического   вида   роскоши,  выражавшейся частью   в   содержании   ради   роскоши   ненужных   рабов,   а   частью   –   в   разбазаривании рабочей силы, прежде всего посредством доведенного до абсурда разделения труда, ибо даже самые ничтожные обязанности возлагались на специальных рабов[1]. Так как перед лицом закона раб был совершенно бесправен и являлся не лицом, а вещью, то он не мог ничего иметь, и все, что он приобретал, принадлежало хозяину. Соответственно   владелец   раба   мог   поступать   по   своему   усмотрению   и   с   его собственностью. Если раба можно было продать, словно мула, то с не меньшим успехом его можно было подарить или отдать в аренду. Многие рабовладельцы так и поступали – они увеличивали свои капиталы, сдавая внаем музыкантов, каменщиков, художников, поваров,   брадобреев,   иных   ремесленников,   а   также   рабочих   для   рудников.   Однако хозяину принадлежала не только рабочая сила раба, но также его жизнь, а с ней и тело. По   римскому   праву   не   было   ничего,   что   можно   было   бы   считать   супружеской неверностью или совращением, растлением или развратом, если объектом или жертвой таких действий являлись раб или рабыня. Неудивительно   поэтому,   что   угнетенные   постоянно   восставали   против угнетателей, пытаясь освободиться хотя бы силой. Уже в архаическую эпоху в Риме заговоры и восстания рабов не были редкостью, примером тому – заговор рабов 419 г. до н.э., решивших поджечь Рим сразу с нескольких концов. При этом ставка делалась на то,   что,   пока   жители   будут   заняты   тушением   пожара   и   спасением   имущества, восставшие штурмом возьмут Капитолий. Однако, как уверяет римский историк Тит Ливии (59 г. до н.э. –17 г. н.э.), Юпитер, величайший из богов, не дал осуществиться преступным замыслам, ибо двое посвященных выдали своих товарищей, которые были тут же схвачены и наказаны, как подобает в подобных случаях. Доносчики же получили свободу и изрядную сумму денег из казны. Повезло римлянам и при подавлении другого восстания рабов, которое должно было   быть   поднято   в   198   г.   до   н.э.   неподалеку   от   Рима.   В   Сетии,   городке, расположенном   к   юго­востоку   от   Рима,   на   краю   Поитинских   болот,   содержались заложники   из   Карфагена,   привезенные   из   столицы   великой   африканской   державы, боровшейся с Римом за господство в Средиземноморье и попавшей в зависимость от него в результате второй Пунической войны 218–201 гг. В распоряжении заложников– детей знатных лиц – было довольно много рабов. Число их увеличивалось оттого, что жители Сетии купили карфагенян, захваченных в качестве добычи в недавней войне. Именно среди них и созрел план восстания. Несколько заговорщиков было послано по окрестностям Сетии и в близлежащие города Норбу и Цирцеи, с тем чтобы взбунтовать тамошних рабов. Все шло наилучшим образом, и заговорщики уже наметили час штурма городов   Сетии,   Норбы   и   Цирцей   и   отмщения   их   жителям.   Наиболее благоприятствующими успеху им казались дни предстоящих в Сетии игр. На деле же все вышло совершенно по­иному. Ранним утром в день мятежа двое рабов выдали его план римскому городскому претору Луцию Корнелию Лен­тулу, а также   проинформировали   его   о   всех   уже   проведенных   приготовлениях.   Он   тут   же приказал задержать обоих, созвал сенат и известил его о грозящей опасности. Претору было поручено отправиться для расследования дела и подавления мятежа. С пятью легатами   он   двинулся   в   путь,   требуя   от   всех   римлян,   встречавшихся   на   дороге, следовать за ним. К моменту прихода в Сетию под его началом находилось уже 2000 воинов. Однако никто из них ничего не знал о цели похода. Когда в Сетиион без промедления распорядился схватить главарей заговорщиков, мятежные рабы тут же разбежались, жестоко преследуемые римскими отрядами. И на этот раз Риму удалось подавить восстание в зародыше, причем сенат щедро отблагодарил доносчиков, подарив им свободу и выдав значительные денежные премии. Звонкой монетой рассчитался он и со свободными, оказавшими особо ценные услуги при подавлении мятежа. Когда вскоре после того пришло сообщение, что оставшиеся от этого же заговора рабы хотят занять город Пренесту, нынешнюю Палестрину, расположенную в 50 км восточнее Рима, туда поспешил тот же претор и, прибыв, казнил 500 повстанцев. Согласно Ливию, в 196 г. до н.э. еще один заговор рабов чуть было не привел к войне. Нои на этот раз тлевший огонь был потушен еще до того, как превратился в пожар. Зачинщиков же готовившегося восстания распяли. Все   эти   заговоры   и   мятежи   были   довольно­таки   безобидны   в   сравнении   с последовавшими затем сицилийскими восстаниями рабов, оказавшимися для римлян гораздо более опасными. Исходным пунктом первого значительного восстания, начавшегося в 135 г. до н.э., стал заговор 400 рабов сицилийского богача Дамофила. Наиболее подробно об этой войне рабов повествует Диодор, сицилийский историк, живший в I в. до н.э.: «Никогда   еще   не   было   такого   восстания   рабов,   какое   вспыхнуло   в   Сицилии. Вследствие   его   многие   города   подверглись   страшным   бедствиям;   бесчисленное количество   мужчин   и   женщин   с   детьми   испытало   величайшие   несчастья,   и   всему острову   угрожала   опасность   попасть   под   власть   беглых   рабов,   усматривавших   в причинении крайних несчастий свободным людям конечную цель своей власти. Для большинства   это   явилось   печальным   и  неожиданным;   для   тех   же,  кто   мог   глубоко судить   о   вещах,   случившееся   казалось   вполне   естественным.   Благодаря   изобилию богатств   у   тех,   которые   высасывали   соки   из   прекрасного   острова,   почти   все   они стремились прежде всего к наслаждениям и обнаруживали высокомерие и наглость. Поэтому в равной мере усиливалось дурное обращение с рабами и росло отчуждение этих последних от господ, прорывавшееся в ненависти против них. Много тысяч рабов без всякого приказания стеклось, чтобы погубить своих господ». Мир, царивший в Сицилии в течение 60 лет после разгрома великого Карфагена во   второй   Пунической   войне   (218–201   гг.   до   н.э.),   принес   на   остров   истинное процветание, на которое теперь покушались восставшие рабы. После   подавления   первого   великого   сицилийского   восстания   спокойствие   на Сицилии воцарилось ненадолго, ибо немногое изменилось на острове с тех пор, и в первую очередь рабы продолжали содержаться все в тех же чудовищных условиях. Не прошло и четверти века, как накопившаяся в угнетенных ненависть и жажда мести вновь прорвалась открытым насилием. Второе сицилийское восстание, начавшееся в 104 г. до н.э. и окончательно подавленное лишь в 100 г., в политическом плане дает больше материала для исследований, чем первое, ибо оно быстрее преодолело этапы неконтролируемых   массовых   акций   и   более   энергично   приступило   к   решению политических задач. Второе   сицилийское   восстание   рабов   было   вызвано   слабостью   римского правительства,   которую   оно   проявляло   в   отношении   противоправных   действий работорговцев   и   рабовладельцев.   Охваченные   стремлением   приобрести   как   можно больше дешевой рабочей силы, римские предприниматели часто покупали свободных граждан   азиатских   государств,   похищенных   у   себя   на   родине   разбойниками   и продаваемых на рынках рабов при посредничестве римских откупщиков налогов[2]. Недолго   римлянам   пришлось   ждать   расплаты   за   эти   преступления.   Консул Марий,   назначенный   главнокомандующим   на   Северном   фронте,   получил   от   сената полномочия   потребовать   от   заморских   союзников   Рима   предоставления вспомогательных   войск   для   участия   в   войне   с   кимврами.   Однако   в   ответ   на   его обращения вифинский царь Никомед III без обиняков заявил, что не может послать соответствующий воинский контингент, ибо страна обезлюдела из­за похищений людей, которым потворствуют римские откупщики: большинство способных носить оружие жителей Вифинии проживает теперь в качестве рабов в различных провинциях Рима. На   это   заявление  римский   сенат  постановил,  что   отныне  ни  один  из  граждан государств союзников не может стать рабом в римских провинциях. Наместникам же провинций было приказано освободить всех жертв похищений, попавших в рабство. В Сицилии за выполнение сенатского эдикта взялся претор Лициний Нерва. Для начала он приступил к расследованию всех обстоятельств, и уже через несколько дней на  свободу   было   отпущено  более  800  рабов,  а  всех   похищенных,  содержавшихся   в сицилийских эргастулах, охватила радость. Такая экспроприация пришлась не по вкусу крупным собственникам, и для того, чтобы   предотвратить   дальнейший   ущерб,   они   собрали   специальное   совещание,   в результате   чего   претор,   запуганный   или   подкупленный   богачами,   прекратил   всякие расследования. Рабов, собравшихся в ожидании освобождения в Сиракузах, где заседал его трибунал, он разругал и отправил к хозяевам. Таким образом, рабы горько обманулись в своих ожиданиях. Вместо обещанной свободы их вновь ожидало беспросветное рабство. Жестоко обманутые, они покинули Сиракузы и собрались в служившем отчаявшимся рабам убежищем святилище Паликов, сицилийских  богов  Земли  и подземного  мира. Здесь,  в древнем  храме   сицилийской свободы, они стали размышлять о том, как им защитить свои попранные права. Чаша гнева   была   переполнена,   часы   мести   пробили.   Ненависть   против   угнетателей, накапливавшаяся в течение 25 лет, вновь разразилась восстанием. Фортуна повернулась к Риму лицом лишь после того, как в 101 г. до н.э. задача очистить   Сицилию   от   повстанцев   была   возложена   на   Мания   Аквилия,   избранного консулом вместе с Марием, занимавшим эту должность уже в пятый раз. Проявив в ожесточенной битве с рабами личное мужество, он убил Афиниона в поединке, причем сам получил при этом ранение головы. В   100   г.   до   н.э.   второе   сицилийское   восстание   рабов   было   окончательно подавлено. Тогда никто еще не знал, что самая крупная война с рабами – восстание рабов и гладиаторов под руководством Спартака – была еще впереди, причем ареной ее должна была стать сама Италия. За четверть века между вторым сицилийским восстанием и восстанием Спартака над   Италией   опустошительным   смерчем   пронеслись   восстание   италиков,   или   так называемая   Союзническая   война,   и   гражданская   война   между   Марием   и   Суллой. Правительству даже и после восстановления власти сената в результате победы Суллы над марианцами 1 ноября 82 г. у Коллинских ворот так и не удалось навести порядок в южных областях страны. Спартак: биографическая справка Источники по истории спартаковского движения крайне скудны. Это – несколько страниц   в   «Гражданских   войнах»   Аппиана   и   в   плутарховой   биографии   Красса. Основной   источник   –   «История»   Саллюстия   –   почти   целиком   потерян.   Другие источники   (периохи  95  –  97­й   книг   Ливия,  Флор,   Орозий,  Веллей   Патеркул   и   др.) слишком   кратки   или   не   имеют   самостоятельного   значения   [3].   Поэтому   историю движения Спартака можно восстановить только в самых общих чертах. В частности, почти не известна биография Спартака. Известно лишь, что он происходил из Фракии. Из беглых указаний Аппиана и Флора   можно   заключить,   что   Спартак   служил   раньше   в   римских   вспомогательных войсках и за дезертирство был продан в рабство. Благодаря своей физической силе он попал   в   гладиаторы.   Источники   подчеркивают   образованность,   ум   и   гуманность Спартака. Биография Спартака Спартак (ок. 120 г. до н.э. – 71 г. до н.э.), вождь крупнейшего восстания рабов в Древнем   Риме.   Происходит   из   племени   медов   во   Фракии.   Был   на   службе   у   царя Митридата. Попал в плен к римлянам и был продан в гладиаторы. Благодаря высокой доблести добился личной свободы. Будучи непримиримым врагом Рима и искренним борцом за человеческую свободу, в 74г. до н.э. возглавил восстание рабов, которое в скором времени охватило всю Италию. Источники подчеркивают образованность, ум и гуманность Спартака. В табличном варианте биография Спартака выглядит так[4]: ок. 120 г. до н.э. рождение Спартака во Фракии, на земле племени медов. 102 г. до н.э. начало военной службы в качестве воина в составе вспомогательных фракийских войск а римской провинции Македонии. 100 г. до н.э. в связи с возобновлением борьбы медов   против   римлян   дезертировал   из   римской   армии   со   множеством   других фракийцев. 98 г. до н.э. после неудачной двухлетней борьбы с римлянами отправляется с отрядом единомышленников в Понт к царю Митридату в качестве  политического эмигранта. 98–90 гг. до н.э. военная служба у Митридата. 89 г. до н.э. участвует в Первой Митридатовой войне и попадает к римлянам в плен. 89 г. до н.э. привезен в Рим и на невольничьем рынке продан в качестве раба. Служит пастухом на юге Италии. 87 г. до н.э. во время осады Рима Мариеми Цинной (Рим принадлежит сторонникам Суллы) совершает побег из скотоводческой латифундии. 86–82 гг. до н.э. неизвестные страницы жизни Спартака: не исключено, что он находился   на   службе   в   марианской   армии   и   участвовал   в   войне   против   Суллы. Приговором победителя сдается в гладиаторы. 82–76 гг. до н.э. находится в гладиаторской школе, выступает в качестве мурмилона, добивается личной свободы, но не уходит из школы, занимается обучением гладиаторов в качестве преподавателя. 76   г.   до   н.э.   начинает   формировать   заговор   из   собственных   учеников   и гладиаторов корпорации мурмилонов с целью освобождения рабов и гладиаторов. 74 г. до н.э., лето совершает побег с кучкой товарищей на Везувий в связи с открытием заговора. Занимается подготовкой к распространению большой войны на всю Италию. 73 г. до н.э., лето – осень начало военных действий, победа над отрядом римских войск, прибывших из Капуи, затем – над армиями преторов Клодия и П. Вариния. Смерть ближайшего соратника Спартака – Эномая. Установление повстанцами на юге Италии новых порядков и уничтожение здесь римской власти. 72 г. до н.э., лето поход армии Спартака на север. Гибель Крикса и его армии в битве с претором Арием и консулом Гелием. Победы Спартака над армиями консулов Геллия   и   Лентула,   а   также   наместника   Цизальпийской   Галлии   проконсула   Кассия. Убийсво Сертория в Испании заговорщиками, полная победа Помпея и Метелла. Резкое изменение   военно­политической   ситуации   на   западе   и   востоке   (Л.   Лукулл   наносит тяжелые поражения Митридату и заставляет его бежать в Армению). Спартак меняет план   действий   и   пытается   напасть   на   Рим.   Наносит   сокрушительные   поражения консульским армиям. Сенат назначает на борьбу с повстанцами нового командующего – претора М. Красса. 72   г.   до   н.э.,   август   Спартак   вновь   возвращается   с   войском   на   юг   Италии, намереваясь вовлечь в орбиту войны Сицилию. Он располагается на стоянку в городе Фурии и его окрестностях. Борьба с переменным успехом. 72 г. до н.э., сентябрь – декабрь   Спартак   уводит   свои   войска   на   Регийский   полуостров.   активные   попытки повстанцев   произвести   вторжение   в   Сицилию   с   помощью   десантов.   Красс   строит укрепленную линию «от моря до моря» с намерением уморить врага голодом. 72 г. до н.э., декабрь возвращение в Италию по вызову сената Помпея из Испании и Марка Лукулла   из   Фракии.   Помпей   назначается   новым   главнокомандующим   в   войне   со Спартаком. Армия восставших совершает прорыв крепленной линии Красса. Яростные бои повстанческих войск с войсками Красса. Гибель Ганника, командира и соратника Спартака. 71 г. до н.э., начало января Гибель Каста, еще одного командира Спартака. Победы   повстанцев   над   римскими   военачальниками   АрриемиСкрофой.   Последнее сражение армии Спартака с войсками Красса. Смерть Спартака в сражении. Начало восстания В 73 г. Спартак находится в Капуе, в одной из гладиаторских школ. В начале лета около 200гладиаторов составили заговор, который, по­видимому, был раскрыт. Однако человек 60 – 70 вырвались из школы и, вооруженные чем попало, бежали из города [5].Кроме Спартака, лидерами восстания были Крикс, Эномай, Каст и Гай Ганник. По дороге беглецы захватили транспорт с гладиаторским оружием. Они ушли на Везувий и стали делать оттуда набеги на окрестности. Там к ним присоединились рабы с плантаций. Группа грабила и разоряла округу, хотя Спартак, вероятно, прилагал все усилия чтобы усмирить их. Его ближайшими помощниками стали гладиаторы из Галлии Крикс и Эномай. Отряд   Спартака   быстро   увеличивался   за   счет   беглых   рабов   и   батраков   из соседних имений. Большую роль играло то обстоятельство, что Спартак делил добычу поровну между всеми. Со временем число восставших пополнялось, пока, по некоторым утверждением, размер армии не достиг 90 000 (по другим подсчётам лишь 10 000). Превышение   общего   количества   всех   рабов   над   количеством   всех   свободных граждан   Рима,   насчитывавшихся   в   то   время,   было   столь   значительно,   что   делало всеобщее восстание рабов серьёзной угрозой республике. В первое время римские власти не придали большого значения этому инциденту, так   как   аналогичные   случаи   нередко   происходили   в   Италии.   Маленький   отряд, посланный из Капуи, был разбит. Сенат   отправил   претора   Клавдия   Глабра   (по   другой   версии   его   номен   был Клодий;   преномен   неизвестен)   всего   лишь   с   3000   неопытных   рекрутов,   недавно набранных в армию. Они перекрыли пути, идущие от Везувия, но Спартак со своими людьми, используя верёвки из виноградной лозы, спустился по другому крутому склону вулкана, зашёл к правительственным отрядам с тыла и обратил их в бегство. (Флор выдвигает версию, что восставшие спустились в жерло Везувия и вышли на склон через сквозной ход). Наконец­то в руки рабов попало настоящее оружие, на которое они с восторгом переменили ненавистное вооружение гладиаторов. В Риме начали беспокоиться. Против Спартака выслали отряд в 3 тыс. человек под командой пропретора Гая Клодия. Не желая тратить силы на штурм Везувия, Клодий расположился лагерем у подножия горы в   том   месте,   где   находился   единственный   удобный   спуск   с   вершины.   Но   Спартак перехитрил   римлян.   Из   лоз   дикого   винограда   беглецы   сплели   канаты,   с   помощью которых   спустились   по   отвесным   склонам   горы   и   неожиданно   напали   на   Клодия. Римляне обратились в бегство, а их лагерь достался рабам. Эта   была   первая   крупная   победа   Спартака,   за   которой   скоро   последовали   и другие. Осенью   в   Кампанию   направили   претора   Публия   Вариния   с   двумя   легионами. Войска   у   него   былине   первоклассные.   Спартак   поочередно   разбил   обоих   легатов Вариния, а затем и его самого, причем даже захватил ликторов претора и его коня. Эти события оказались решающим моментом в ходе восстания. В   лагере   Спартака   были   не   только   способные   носить   оружие   мужчины,   но   и женщины,   дети,   состарившиеся   в   рабстве   люди.   Весной   они   двинулись   на   север,   в Галлию. Сенат отправил против них двух консулов (Луция Геллия Публикола и Гнея КорнелияЛентула   Клодиана),   каждого   с   двумя   легионами.   Галлы   и   германцы, отделившиеся от основного войска, были разгромлены Геллием, Крикс, возглавлявший их,   убит.   Однако   Спартаку   удалось   победить   сначала   Лентула,   а   затем   и   Галлия. Достигнув Мутины (совр. Модена), он разбил легион Гая Кассия Лонгина, правителя Цисальпийской Галлии. Организация армии Спартака Восстание   охватило   почти   весь   юг   полуострова:   Кампанию,   Луканию   и, возможно,   Апулию.   Многие   города   были   захвачены   и   опустошены.   Саллюстий рассказывает о массовом истреблении рабовладельцев и о тех неизбежных жестокостях, которые совершали рабы, вырвавшиеся на свободу. Спартак пытался помешать этим ненужным эксцессам, которые только деморализовывали рабов. Всю свою энергию он направил на организацию армии и на создание в ней дисциплины. Войско   Спартака   насчитывало   теперь   около   70   тыс.   человек[6].Рабы   спешно изготовляли оружие. Была организована конница. Вставал вопрос, что же делать дальше? В этот период у Спартака существовал определенный план: собрать возможно больше рабов и вывести их из Италии через восточные Альпы. Очевидно, Спартак понимал все трудности вооруженной борьбы с Римом и остановился на самом реальном из всех возможных вариантов. Очутившись вне Италии, рабы тем самым становились свободными и могли вернуться в свои родные места. Римское правительство поняло, наконец, размеры опасности и двинуло против рабов войска обоих консулов 72 г. – Люция Геллия и Гнея Корнелия Лентула. Как раз в этот критический момент среди восставших начались разногласия. Они привели к тому, что   крупная   часть   рабов   (около   20   тыс.   человек)   под   командованием   Крикса отделилась от главных сил и начала действовать самостоятельно. Помощник Геллия, претор Квинт Аррий, напал на отделившиеся войска и разбил их около горы Гарганав Апулии. Крикс при этом погиб. На какой почве возникли разногласия? Некоторые источники (Саллюстий, Ливий, Плутарх) говорят, что войска Крикса состояли из галлов и германцев. Если это так, то можно   предположить,   что   разногласия   стояли   в   связи   с   разнородным   племенным составом   восставших.   Но   это   только   одна   сторона   дела.  Более   существенную   роль играли   программно­тактические   разногласия.   Крикс   и   его   товарищи   являлись сторонниками   более   активных   наступательных   действий   и,  по­видимому,  не   хотели уходить из Италии. Саллюстий в одном из фрагментов замечает: «А   рабы,   спорившие   из­за   плана   дальнейших   действий,   были   близки   к междоусобной войне. Крикс и единоплеменные с ним галлы и германцы хотели идти навстречу [римлянам] и вступить с ними в бой». Возможно, что Крикса поддерживала и та свободная беднота, которая примкнула к восстанию и которой не было никакого смысла уходить из Италии. Раскол и поражение Крикса временно ослабили силы восстания, но не настолько, чтобы   изменить   планы   Спартака.   Искусно   маневрируя   в   Апеннинах,   он   нанес   ряд поражений Лентулу, Геллию и Аррию, избежал окружения, которое ему подготовляли римляне, и двинулся на север. Силы   Спартака   росли   по   мере   его   успехов.   По   словам   Аппиана,   его   войско достигло   120   тыс.   человек.   Двигаясь   на   север,   Спартак   дошел   до   г.   Мутины,   под которым разбил войска проконсула Гая Кассия Лонгина, наместника Цизальпинской Галлии. Теперь дорога к Альпам была открыта, и планы Спартака, казалось, близки к осуществлению. И в этот момент он поворачивает обратно на юг. После блестящих побед Спартака настроение в его войсках так поднялись, что об уходе из Италии в данный момент не могло быть и речи. Рабы требовали от своего вождя, чтобы он вел их на Рим, и Спартак вынужден был подчиниться. Едва ли можно допустить, чтобы с его умом   и   самообладанием   он   дал   себя   увлечь   общему   настроению   и   изменил   свой основной   план   ухода   из   Италии.   Но   в   эту   минуту   он   потерял   власть   над   своей недисциплинированной армией. Однако   на  Рим   Спартак   не  пошел.   Он   понимал   всю  невозможность   захватить город,  который  в  свое  время не  могли  взять  ни  Ганнибал,  ни самниты.  К  тому  же римское   правительство   осенью   72  г.   мобилизовало   для   борьбы   все   наличные   силы. Сенат приказал консулам прекратить военные действия против Спартака. Главнокомандующим со званием проконсула был назначен претор М. Лициний Лициний Красс Красс. Красс, Марк Лициний (Marcus Licinius Crassus) (ок. 113 – 53 до н.э.), прозванный Dives   (Богатый),   римский   политический   деятель,   входивший   вместе   с   Цезарем   и Помпеем вт.н. первый триумвират. Красс происходил из древнего и богатого римского рода. Его отец и брат погибли вовремя   проскрипций   Мария   в   87   до   н.э.,   но   сам   он   успел   бежать   в   Испанию, присоединился   к   Сулле   после   возвращения   того   с   Востока.   Именно   Крассу, командовавшему правым флангом, принадлежит основная заслуга в победе Суллы над силами сторонников Мария в решающем сражении близ Коллинских ворот в Риме (82 до   н.э.).   Умело   спекулируя   имуществом,   конфискованным   у   жертв   Суллы,   Красс приумножил   свое   и   без   того   немалое   состояние,   прочно   связав   свои   финансовые интересы с деятельностью всадников. Ему   дали   большую   армию   из   8   легионов.   Солдаты   были   уже   заранее деморализованы   той   паникой,   которую   нагнали   на   римлян   неслыханные   успехи Спартака. Красс,   по­видимому,   хотел   окружить   рабов   на   границе   Пицена.   Его   легат Муммий, посланный в обход с двумя легионами, напал на Спартака, вопреки приказу Красса,   и   был   разбит.   Многие   солдаты,   побросав   оружие,   бежали.   Это   дало возможность Спартаку прорваться на юг. Красс решил суровыми мерами восстановить дисциплину в своих войсках. По отношению к бежавшим он применил децимацию, старинное наказание, давно уже не употреблявшееся в римской армии: каждый десятый был казнен. Спартак между тем уходил через Луканию в Бруттий. На некоторое время он остановился в г. Фуриях и его окрестностях. Сюда к рабам явилось много купцов, скупавших у них награбленную добычу. Спартак запретил своим брать от скупщиков золото и серебро. Рабы должны были менять добычу только на железо и медь, нужные им для изготовления оружия. Красс   двигался   следом   за   Спартаком.   У   последнего   появился   новый   план: перебросить часть своих войск в Сицилию и «возобновить войну сицилийских рабов, только недавно погасшую и требовавшую немного горючего материала, чтобы снова вспыхнуть»[9].Он сговорился  с  пиратами,  обещавшими  доставить  ему  транспортные средства.   Однако   пираты   обманули   его,   по­видимому,   подкупленные   наместником Сицилии   Верресом.   К   тому   же   берега   острова   усиленно   охранялись.   Попытка переправиться через пролив на плотах из бревен и бочек потерпела неудачу. Пока Спартак тщетно старался проникнуть в Сицилию, с севера подошел Красс. Он   решил   воспользоваться   характером   местности   и   запереть   рабов   на   южной оконечности полуострова. Для этой цели он построил «от моря до моря» укрепленную линию длиной в 300 стадий (около 55 км), состоявшую из глубокого и широкого рва и вала.  Первая   попытка   прорваться   окончилась   неудачей.  Но   затем   в  одну  бурную   и снежную   ночь   (зима   72/71   г.)   Спартаку   удалось   искусным   маневром   форсировать укрепленную линию. Он снова очутился в Лукании. Причины поражения восстания Красс   отчаялся   собственными   силами   справиться   с   восстанием   и   потребовал помощи.   Сенат   отправил   приказ   Помпею   ускорить   возвращение   в   Италию.   Другое распоряжение   было   послано   Марку   Лицинию   Лукуллу   в   Македонию,   чтобы   он высадился   в   Брундизии.   Вокруг   Спартака   начало   суживаться   кольцо правительственных войск. И снова в этот решительный момент, как полтора года назад, среди   рабов   обострились   разногласия.   Опять   от   главных   сил   отделились   галлы   и германцы   во   главе   со   своими   вождями   Кастом   и   Ганником.   Отделившиеся   были разбиты Крассом. Если в начале восстания гибель отряда Крикса не оказала большого влияния на дальнейшие   события,   то   теперь   положение   было   иным.   Основные   резервы   рабов, могущих примкнуть к движению, были исчерпаны, и восстание шло к концу. При этих условиях гибель нескольких десятков тысяч бойцов могла сыграть роковую роль. Спартак бросился к Брундизию. Едва ли он мог всерьез надеяться на то, что таким   путем   переправиться   на   Балканский   полуостров   и   осуществить   свой   старый план.   Если   ему   не   удалось   найти   средств   для   переправы   через   узкий   Мессанский пролив, то какие надежды он мог питать на переправу через Адриатическое море? И все­таки Спартак хотел попытаться, вопреки доводам рассудка. Ведь другие пути все равно были для него закрыты. Но когда он подошел к Брундизию, то узнал, что там уже находится Лукулл. Тогда Спартак повернул обратно и пошел навстречу Крассу. Весной 71 г. в Апулии произошла последняя битва. Рабы сражались с мужеством отчаяния. 60 тыс. их во главе со Спартаком пали. Тела Спартака не удалось найти. Римляне потеряли только 1 тыс. человек. 6 тыс. рабов, попавших в плен, были распяты на крестах вдоль дороги, ведущей из Капуи в Рим. Но еще долго на юге отдельные группы, скрывшиеся в горах, продолжали бороться против римских войск. Часть рабов бежала к пиратам. Крупному отряду в 5 тыс. человек удалось пробиться на север. Там их встретил Помпей и всех до одного уничтожил. Так закончилось это восстание, которое в течение 18 месяцев потрясало Италию (считая с осени 73 г., когда движение впервые приняло крупные размеры). Несмотря на свои огромные масштабы, оно было подавлено, как и все предыдущие восстания рабов. Но,   хотя   восстание   73   –   71   гг.   было   подавлено,   оно   нанесло   тяжелый   удар рабовладельческому хозяйству Италии. В результате восстания Италия потеряла не меньше   100   тыс.   рабов,   поля   были   опустошены,   многие   города   разграблены. Напуганные рабовладельцы начали избегать покупных рабов, предпочитая пользоваться рабами, рожденными в доме. Росло число вольноотпущенников. Усилилась сдача земли в   аренду.   Восстание   Спартака   явилось   одной   из   важнейших   причин   того сельскохозяйственного кризиса, который разразился в Италии в конце республики и который ей, в сущности, так и не удалось преодолеть. Заключение Историческая обреченность восстаний рабов выступает тем яснее, что во главе их часто стояли выдающиеся личности. Особенно применимо это к Спартаку. Восстание Спартака длилось лишь два года, но и этого короткого срока было достаточно, чтобы в полной мере проявились его блестящие организаторские и военные способности, его гуманность и широкий ум. Трагедия Спартака, как и многих других деятелей истории, состояла в том, что он на несколько столетий опередил свое время. Особенно   опасным   восстание   рабов   под   предводительством   Спартака   делало стечение   нескольких   исключительно   неблагоприятных   обстоятельств.   В   отличие   от двух предыдущих мятежей рабов, поднятых на Сицилии, ареной его стала область в непосредственной близости от столицы. Однако одного этого было бы все­таки мало для того, чтобы поставить Рим столь скоро в критическое положение. Гораздо худшим было   то,   что   в   тот   момент   Рим   не   располагал   ни   крупными   военачальниками,   ни войсками, способными быстро подавить недовольных. В   то   же   время   успехи   Спартака   объясняются   тем,   что   он   был   одним   из величайших полководцев своего времени. Во главе армии восставших нанес множество поражений римским войскам. Только объединенными усилиями трех своих крупнейших полководцев римляне смогли в итоге одержать победу. Сам полководец восставших пал в битве, однако страх, который он внушал римлянам при жизни, не исчез и после его смерти. Восстание Спартака эхом прокатилось по всему античному миру. События,   связанные   с   восстанием,   вознесли   на   вершину   власти   новых   людей: Марка Лициния Красса, подавившего восстание Спартака, Гнея Помпея, получившего прозвище Великий, и Гая Юлия Цезаря, будущего диктатора Рима. Они вошли в первый триумвират,   но   бывшие   союзники   вскоре   начали   борьбу   за   единоличное   правление Римом, которая привела к гражданской войне, охватившей как саму Италию, так и ее дальние провинции. Победа досталась Цезарю. Цезарь управлял страной как диктатор. Он   затеял   грандиозное   строительство,   возвел   новый   форум,   храм   Венеры.   Таким образом Цезарь готовил народ Рима к своей будущей коронации. В марте 44г. до н.э. Гай Юлий Цезарь был убит во время заседания сената. После   его   смерти   продолжилась   борьба   между   республиканцами   и   партией Цезаря, которую представляли: его ближайший сподвижник Марк Антоний, Лепид и Гай Октавий (Октавиан), внучатый племянник Цезаря и его официальный наследник. В 43 г. до н.э. они составили второй триумвират. Новый триумвират быстро расправился со своими противниками, однако личные амбиции каждого взорвали изнутри и этот союз.   Первым   вышел   из   борьбы   Лепид.   Марк   Антоний,   опиравшийся   на   помощь восточных   провинций,   и   Октавиан,   призвавший   войска   с   западных   территорий, завершили свой спор во время морской битвы у мыса Акций в 31 г. до н.э. – армия Марка Антония была разбита, а сам он покончил с собой. Вместе с ним рассталась с жизнью   и   его   жена,   египетская   царица   Клеопатра.   Октавиан,   став   единовластным правителем Рима, отметил свой триумф в 29 г. до н.э. Список использованной литературы 1.Горсков В.Г. Военное искусство Спартака //ВИЖ. – 1972. – №8. – С. 34–48. 2.Карышковский П.А. Восстание Спартака. – М.: Мысль, 1958. – 332 с. 3.Ковалев С.И. История Рима: Курс лекций. – СПб.: Наука, 2003. – 490 с. 4.Лесков В.А. Спартак. – М.: Мысль, 1983. –221 с. 5.Мотус   А.А.   К   вопросу   о   датировке   начала   восстания   Спартака   //   Вестник древней истории. – 1957. – №3. – С. 45–55. 6.Хефлинг Г. Римляне, рабы, гладиаторы: Спартак у ворот Рима.– М.: Мысль, 1992. – 563 с.