Особенности поэтического и музыкального творчества Виктора Цоя

Министерство образования Российской Федерации  Муниципальное общеобразовательное учреждение Сергеевская средняя общеобразовательная школа  Подгоренского района Особенности поэтического и музыкального творчества Виктора Цоя (Реферат)                     Выполнил:                                                       ученик XI класса                                                                    МОУ Сергеевской СОШ                                                       Сейтназаров Р.М.                                                                   Научный руководитель:                                                                  учитель русского языка  и литературы Дуплякина Л.А. с. Сергеевка  Оглавление. Введение…………………………………………………………………….3 I.Истоки отечественного рока……………………………………………..4 II.История группы «КИНО»…………………………………………….....7 III. Виктор Цой – мастер рок­текста...…………………………………….8 IV.Виктор Цой – кочегар «КинО»………………………………………....12 Заключение………………………………………………………………….17 Список литературы………………………………………………………....19 Приложение…………………………………………………………………20 2 Введение. Первые шаги по России рок­поэзия совершила в 60­е годы ХХ века. Ворвавшиеся   на   крыльях   радиоволн   (радиостанции   Би­Би­Си,   «Голос Америки», Радио «Свобода») песни «Биттлз» и «Роллинг Стоунз» заставили многих ребят из Москвы и Ленинграда «взяться за ум» ­ попытаться создать свои собственные песни. Именно   в   эти   годы   были   написаны   полюбившиеся   многим   песни вчерашнего   школьника   Александра   Градского   (род.   1950   г.).   Они   стали основой репертуара первой заметной советской рок­группы «Скоморохи». Первые русские рок­песни сильно уступали по мастерству и мудрости песням   ведущих   бардов.   Но   впервые   с   советской   молодежью   сверстники заговорили на понятном языке, без посредников. Эти песни скорее всего продолжали бы традиции авторской песни, если бы  новое  поколение  русских  поэтов  с  гитарами,  идя  по  следу  англичан  и американцев,   не   подключило   гитары   к   электроусилителям,   а   затем   не овладели бы всем звуковым арсеналом. 1980­й год – этапный в рок­музыке: по СССР разлетелись записи новых ленинградских рок­групп: «Аквариума» ­ лидер Б. Гребенщиков, «Зоопарка» ­ лидер М. Науменко, «Алисы» ­ лидер К. Кинчев, «КинО» ­ лидер В. Цой. Цель   данного   исследования   заключается   в   том,   чтобы   ближе познакомиться   с   жизнью   и   творчеством   поэта   и   певца   Виктора   Цоя.   Я попытался   выявить   условия,   в   которых   формировалось   мировоззрение   и развивался талант лидера группы «Кино», одного из последних идеалистов, не плененных   стихией   бизнеса.   Работая   над   рефератом,   я   старался   понять загадку популярности В. Цоя, причины всенародной любви к нему. Для написания работы мною было использовано несколько источников. Прежде всего, это стихи Виктора Цоя, энциклопедия «Русская литература ХХ века», повесть А. Рыбина «КИНО с самого начала», повесть Марианны Цой «Точка отсчета» и другие материалы. Это помогло мне довольно подробно изучить жизнь и творческий путь звезды советского рока, моего любимого певца. Я   считаю,   что   Виктор   Цой   продолжает   оставаться   одним   из любимейших авторов и исполнителей молодого поколения начала  XXI  века. Значит, я и мои сверстники должны разбираться в его творчестве, знать его 3 непростую   судьбу,   знать   особенности   одного   из   ведущих   направлений современной   музыки   –   рока,   который   с   концом   советской   власти   из полузапретного искусства превратился в модную музыку (а значит, в ходкий товар).  Я  надеюсь,  что   славная   эра  российской  рок­музыки  и   рок­поэзии   не уйдет в прошлое, и творчество Виктора Цоя будет волновать многие будущие поколения моих соотечественников, ведь в его песнях много поэзии, жизни, мудрости.    I.Истоки отечественного рока. На рубеже 50 – 60­х гг. в России распространилась «песенная поэзия», так называемая «авторская песня». Рождение   жанра песни­рассказа, песни­ исповеди,   песни­моноспектакля,   в   котором   поющий   поэт   становится своеобразным   режиссером,   музыкантом   и   актером,   «выпевающим», выговаривающим свои стихи, ­ прямое следствие торопливого перемещения духовно­нравственных   ориентаций   молодого   поколения   60­х   годов   с общественного на частное, интимное.  У истоков авторской песни стояли молодой поэт с гитарой и рюкзаком, менестрель   студенчества,   давший   ему   голос,   Юрий   Визбор   (1934–1984), Александр Галич (настоящее имя – Гинзбург Александр Аркадьевич, 1918 – 1977),   поэт­фронтовик   Булат   Окуджава   (1924   –   1997),   актер   театра   на Таганке Владимир Высоцкий (1938 – 1980) и др.  Среди современных бардов, связанных с традициями рок­музыки были и певец   Игорь   Тальков   (1956   –   1991),   и   рок­музыкант   Александр   Башлачев (1962 – 1988) с его тщетной надеждой разбудить спящую Русь, с его мечтой о грядущем отчаянном полете: Не плачь, не жалей. Кого нам жалеть? Ведь ты, как и я, сирота. Ну, что ты? Смелей. Нам нужно лететь! А ну, от винта. Все от винта!¹ История   бардовской   песни,   различных   течений   рок­музыки,   их «философии», недолговечность бытия на грани субкультуры и романтических просветлений окружена легендами, часто живет в памяти фанатов. На грани риска и легенд живут нынче барды вроде Егора (Игоря Федоровича) Летова, создающие   героическую   альтернативу   массе   «сладких   мальчиков»,   шоу­ идолов,   раскрученных   торгашами   и выбрасываемых в молодежную среду.   коммерческих   звезд   казино, 4 Истоки доверия к таким красивым легендам – в предельной самоотдаче первых   бардов,   в   детском   бескорыстии,   одиночестве,   нищенстве, предчувствиях обмана как в прошлом, так и в «перестроечном» грядущем.  Рок­поэзия   возникла   по   соседству   с   авторской   песней.   Между   рок­ поэзией и авторской песней не так просто провести границу. Принадлежность к року определяется не словами и не музыкой, а общим отношением к жизни. Как считают многие, “в самой основе рок­поэзии лежит убеждение: мир по своей   природе   бесчеловечен   и   жесток.   Характерные   для   рок­музыки визжащие, скрежещущие и воющие звуки оправданы именно тем, что рок – крик человека, вброшенного в чудовищный, лишенный Бога мир. Это вообще не «наш», а «их» мир. Кто  ________________ ¹В. Чалмаев, С. Зинин, «Русская литература ХХ века. Часть вторая». М., «Русское слово»,  2005 г., стр. 261. такие «они»? Мещане, «средние люди», «начальники». Главное, что герой рок­ песен   здесь   посторонний”.¹   Об   этом   писал   Виктор   Цой   в   стихотворении «Последний герой»:  Ночь коротка, цель далека. Ночью так часто хочется пить. Ты выходишь на кухню, но вода здесь горька. Ты не можешь здесь спать. Ты не хочешь здесь жить. Герой может только спрятаться – уйти в музыку, мистику, наркотики, алкоголь или в любовь. Тесное пространство, что объединяет влюбленных, ­ островок человечности в бесчеловечном мире. Правда, и эта надежда часто обманывает. Отечественный рок в начале существовал полулегально. Для властей он был в лучшем случае бессмысленным кривлянием, в худшем – идеологической диверсией.   Между   тем,   «диверсанты»   ни   о   политике,   ни   об   идеологии   не задумывались, они просто хотели играть любимую музыку. Но постепенно, накапливая энергию противостояния, делали свои тексты более резкими.  Поэт   Илья   Кормильцев   писал   о   рок­поэте   и   рок­поэзии:   «В   чем жанровое   отличие   стихов   популярной   песни   (так   называемой   «попсы»)   от стихов,   написанных   для   рок­музыки?   Поп­музыка   пишется   в   расчете   на максимальное   число   людей,   т.к.   задача   искусства   массового   назначения   – воспроизвести штамп… Противопоставление массовой культуры и культуры индивидуальной,   личностной   (поп­музыки   и   рок­музыки)   –   вечно.   Рок­ культура – последний «бастион» противостояния вот этому неличностному… штампу в рамках жанра, который ориентирован на массовую продажу». В начале 80­х гг. по стране разлетелись записи ленинградских групп: «Аквариума»   и   «Зоопарка».   Чуть   позже   за   ними   последовали   «Алиса», «Кино»   и   другие   группы.   Их   песни   разительно   отличались   от   всего,   что играли и пели тогда в России. «Бард­рок» (по созвучию с хард­роком) все 5 время противостоял давлению властей. Новое поколение рок­музыкантов не питало   иллюзий   насчет   природы   советского   строя,   на   перемены   не рассчитывало,   а   жить   по   правилам   не   желало.   «Поколением   дворников   и сторожей»   назвал   его   Гребенщиков.   И   действительно,   художники, композиторы и поэты шли в дворники, сторожа, истопники… Эти должности обеспечивали свободу от надзора властей и оставляли свободное время.   В   отечественных   рок­песнях   впервые   зазвучала   живая   речь.   В   ней смешивались   интеллигентская   начитанность   с   жаргоном   –   молодежным, музыкальным, уголовным, вплоть до непечатных слов.  Из всех королей русской рок­музыки лидер группы «КинО» Виктор  Цой меньше всего поэт. И потому лучший мастер рок­текста. Слова в его  песнях никогда не отвлекают от мелодии, и смысл песен доходит на  ____________________ ¹ К. Пушкарев «Рок – поэзия», «Энциклопедия для детей. Русская литература, ХХ век»,  М., «Аванта+», 2002 г., стр.473. подсознательном   уровне…   Именно   в   этом   умении   залог   безусловного первенства Виктора Цоя в отечественной рок­музыке. Единственный альбом 80­х гг., который и в 90­х идет на ура, ­ «Группа крови». И сегодня тема потерянного человека, убитого бессмысленной военной авантюрой, отзовется в сердце каждого, кто услышит заглавную песню этой пластинки: Группа крови на рукаве –  Мой порядковый номер на рукаве. Пожелай мне удачи в бою,  Пожелай мне Не остаться в этой траве, Не остаться в этой траве. Пожелай мне удачи. Мне есть чем платить, но я не хочу победы любой ценой. Я никому не хочу ставить ногу на грудь. Я хотел бы остаться с тобой. Просто остаться с тобой. Но высокая в небе звезда зовет меня в путь.¹ 6 ___________________ ¹ Виктор Цой «Музыка волн, музыка ветра», М., «ЭКСМО», 2006 г., стр. 229. III.История группы «КИНО».         В   популярности   ленинградской   группы   «Кино»   есть   что­то необъяснимое:   успех,   слава,   массовое   признание,   которые,   как   правило, находят исполнителя после всплеска его творческой активности, пришли к «Кино»   тогда,   когда   группа,   можно   сказать,   существовала   уже   только   в воображении поклонников. Год «Кино» начался весной 1988, когда группа полностью исчезла с музыкальных горизонтов: не выступала, не репетировала, а   ее   участники   были   заняты   реализацией   собственных   творческих   планов. Казалось,   лишь   по   чистой   случайности   они   выкроили   время   и   завершили работу   над   находившимся   уже   полгода   в   «полуфабрикатном»   состоянии альбомом «Группа крови». Он­то и стал катализатором взрыва «киномании».  А   началось   все   осенью   1981­го,   когда   на   обломках   давно   забытых команд   «Пилигрим»,   «Абзац»   и   «Палата   №6»   возникло   трио   «Гарин   и гиперболоиды».   Пару   месяцев   спустя   состав   его   сократился   до   дуэта,   а название обратилось в «Кино», ­ в ту пору за ним скрывались Виктор Цой и Алексей   Рыбин.   Они   вступили   в   рок­клуб,   весной   следующего   года дебютировали на его сцене при деятельном участии музыкантов «Аквариума» и «Зоопарка», записали альбом, по суммарному времени звучания получивший название «Сорок пять», пару раз выехали в Москву и исчезли на целый год. Затем выступили еще пару раз ­ впятером ­ после чего неожиданно распались. И все же в мае 1984 г. «Кино» появилось вновь. Виктор Цой (гитара, вокал); Юрий Каспарян (гитара); Александр Титов (бас) и Георгий «Густав» Гурьянов (ударные)   за   пару   месяцев   отрепетировали   новую   программу   и   «темной лошадкой» вышли на сцену 11 ленинградского рок­фестиваля, где произвели настоящую   сенсацию,   став   одним   из   главных   открытий   этого   смотра 7 творческих   сил   рок­движения.   Звание   лауреатов   рок­клуба   «Кино» подтверждали еще дважды ­ в 1985 и 1987 гг. Осенью 1984 г. Титова сменил Игорь Тихомиров ­ по совместительству бас­гитарист «Джунглей» и «Поп­ механики».   С   тех   пор   состав   «Кино»   ­   если   не   считать   эпизодических появлений   разнообразных   гитаристов,   клавишников   и   перкуссионистов   ­ остается неизменным. Песни «Кино» привлекают слушателей обилием свежих мелодических решений, а отличная ансамблевая игра позволяет говорить о ней как о настоящем образце рок­группы. В текстах В. Цоя ­ а именно он является   автором   практически   всего   репертуара   «Кино»   ­   романтически возвышенные   образы   смешиваются   с   сугубо   реалистическими,   бытовыми зарисовками  с натуры, отражая внутренний  мир молодого человека,  в них находят место и добрый юмор, а иногда и едкая ирония, которая вообще довольно характерна для поэтического языка В. Цоя. В более поздних работах группы   заметно   «повзросление»   ее   лирического   героя,   отход   от   наивного бытописания   жизни   дворов   и   подворотен,   поворот   к   более   серьезным проблемам,   призывы   к   активным   действиям,   нравственному   обновлению. После успеха альбома «Группа крови» и выхода на экраны страны фильма С. Соловьева «Асса», в котором короткое появление «Кино» стало едва ли не наиболее   значительным   моментом   всей   картины,   группа   как   бы   обретает второе   дыхание.   Возобновляется   концертная   деятельность,   проходят успешные гастроли как по стране, так и за рубежом ­ в частности, в Дании, где группа   принимала   участие   в   благотворительных   акциях   движения   «Некст стоп», Франции, где «Кино» выступило на крупнейшем рок­фестивале  в г. Бурже и на ежегодном фестивале советского рока «Снова в СССР» в Италии. Помимо   «Ассы»   «Кино»   снималось   также   в   картине   А.   Учителя   «Рок», «Городе» А. Бурцева, а В. Цой успешно сыграл главную роль в своеобразном фильме Р. Нургманова «Игла». В 1989 г, их пластинка выпущена во Франции.  15 августа 1990 г. В. Цой погиб в автокатастрофе. В январе 1991 г. «Мелодия» выпустила «посмертный» альбом «Кино», доработанный в студии музыкантами   группы   на   основе   черновых   записей,   сделанных   В.   Цоем   за несколько дней до смерти.  IV.Виктор Цой – мастер рок­текста.        Загадка Цоя начинается с того, что по дворам и по своим «тусовкам» цоевские фаны (а их тьмы и тьмы, и среди них хватает поющих гитаристов) его песен практически не поют. Явление в массовой культуре редчайшее и на первый взгляд странное. Занятная страна Россия. Здесь любят того, кому не вторят. Цой   сочинял   песни   только   про   себя.   Практически   он   вел   песенный дневник. Но то, что у него получалось, было про всех юных. Подростки не поют этих песен сами, чувствуя, что за них и посейчас должен говорить об их жизни Цой. 8 Почему? В ответе на этот вопрос ­ разгадка всероссийского феномена Виктора Цоя. Голоса у него не было. На гитаре играл средне, в пределах дворовой семи­восьмиаккордовой школы. На сцене был статичен, пластически скуп, если не сказать ­ беден. Актерски ­ нулевой. Но Цой всего себя, ничего в себе   не   меняя   и   ничего   не   прибавляя   себе,   превратил   в   искусство.   В   его песнях не так много рока. Роком был он сам. Цой играл и пел не лучше, чем Окуджава. И хуже, чем Кузьмин, намного хуже. Но Кузьмин и десятки таких же остались в титрах и на афишах. Цой стал  именем  на  уличной  стене.  В  России  на  уличных  стенах   пишут  самое важное.   "Коля   +   Оля"   (вечная   истина).   "Эта   сторона   улицы   наиболее безопасна   при   артобстреле"   (ленинградский   мотив).   "Забил   заряд   я   тушку Пуго" (московский  сюжет   августа  1991 года). "Все козлы" (всероссийский стон). Цой   вырос   в   простенках   быстро   состарившихся   и   обедневших питерских   улиц,   исписанных   истинами,   голой   и   краткой   правдой   жизни. Стены ­ его азбука, его прописи, его сборник диктантов, его учебник тематики и стилистики. Потом будут удивляться его телеграфному стиху, где мало слов, но много смысла, и все предельно ясно. Это поэтика и метод настенного городского фольклора: Ночь, день. Спать лень. Есть дым. Черт с ним. Сна нет. Есть сон лет. Кино кончилось давно.¹ Город говорил за Цоя так, как Цой потом стал за него петь:  "Я ­ асфальт".  Цой,   его   метод   (общий   имидж,   мрачноватые   миманс   и   интонация, словарь   и   фразеологическая   скупая   графика,   замешенные   на   сленге подворотен,   манера   пения   и   поведения   при   сем)   есть   не   что   иное,   как воплощенная в эффективнейшем синкретическом жанре социальная оборона подростков конца 70­х ­ начала 80­х годов против социокультурных форм Большого Совка. «Это ответ на пышную, бодряческую и слащавую совковую эстетику от лица и духа молодежной субкультуры Санкт­Питер­Ленинграда. О, этот магический город, породивший свой рок!.. О городе­отце стоит сказать перед разговором о теме песен его сына. Трагедия города­отца угадывается во всем корпусе шедевров ленинградской рок­школы, и горькая нота ее легко прослушивается в песнях Цоя, одного из питерских   подранков.   Сила   боли,   энергия   боли   у   Цоя   явно   не микрорайоновского масштаба, оттого и эффект всероссийский».² Цой   родился,   вырос   и   осознал   себя   в   империи   хорошистов.   Она   не любила двоечников, аутсайдеров, изгоев за то, что у них "все не как у людей". За   то   же   самое   она   ненавидела   отличников,   гениев,   чистоплюев,   ибо   они умели делать и мыслить очень хорошо, а "очень хорошо ­ тоже не хорошо". 9 Пройдошные   тихони,   мальчики   и   девочки,   живущие   и   действующие   по принципу убогих "обойдемся", стали правящей элитой в силу своей слабости. Сколотили   свои   творческие   союзы,   КСП   и   литобъединения,   окопались   в партии, комсомоле, в газетах ­ «молодежках», в молодежных редакциях радио и ТВ. «И как малорослый и нездоровый Сталин предпочитал, чтобы в кино его играли   импозантные   гиганты­здоровяки,   так   и   это   всевластное   мышиное племя молодых функционеров заказывало музыку себе и о себе такую, что тужилась   "взорлить"   в   заоблачные   выси,   пронизанные   фанфарными звуколучами. В эту игру власти Цой играть не желал. Не   присоединился   он   и   к   игре   с   обратным   знаком   ­   к   забаве подвластных, к стебу, не опустился до антипафоса ­ до пафоса осмеяния. Некоторое время стебари ходили в андерграунде, но вскоре были скуплены властью оптом и мелким оптом».³ Цой начинал в рок­творчестве с частной собственности на себя, с того, что стал программно­конкретной личностью, частным лицом в роли героя  своих песен. ___________________ ¹ Виктор Цой «Музыка волн, музыка ветра», М., «ЭКСМО», 2006 г., стр. 101. ² Из статьи "Питер ин рок". "Рокси" #9, 1995 г., стр. 83.  ³ Из статьи "Золото на голубом" Алек Зандер, "Рокси" #11, 1986 г., стр. 74. Он   вообще   не   был   плейбоем,   не   рядился   в   западные   шмотки   и   не тиражировал престижных конструкций англо­рока, не пересыпал речи своей «англофеней», столь модной тогда и сейчас в среде рокеров. «Прикиду» любого пошива и пошиба он предпочитал себя каким был. А был   русским   по   культуре,   питерским   по   воспитанию,   уличным   по внутреннему   личному   уставу.   Этим   нежеланием   Цоя   себя интернационализировать,   романтизировать,   лакировать   и   обусловлены границы его аудитории. Герой Цоя улицам предпочитал  проходные дворы, этим последним ­ подъезды, подъездам ­ подвал котельной, дальше ­ глубже: гибельный реактор внутри грудной клетки. Путь к самому себе, а потом и в себя у Цоя вышел кратким, ибо был быстро   и   ясно   осознан,   жестко   обусловлен   уже   в   первых   песнях,   уже   на первых   шагах   юного   существа   по   жизни:   "Я   попал   в   какой­то   не   такой круг..."¹, "Я лишний, словно куча лома"², "Все говорят, что надо кем­то мне становиться, А я хотел бы остаться собой"³, "В толпе я, как иголка в сене, Я снова человек без цели"². А   все   попытки   окружающего   мира   заставить   подростка   жить   и действовать по установленным в обществе законам воспринимаются Цоем как насилие: "Электричка везет меня туда, куда я не хочу!" Недаром же песня с этой строкой стала любимой у допризывников, свезенных эшелонами к вратам ада под названием "Армия". 10 И, как итог,   знак ухода, вернее ­ загнанности в себя и сворачивания внутрь души всех человеческих связей с действительностью внешней: "Я ­ свой сын, свой отец, свой друг, свой враг…" Могла ли самая унижаемая, самая беззащитная категория населения ­ молодежь   ­   не   признать   за   человеком   ­   да   еще   ровесником!   ­ сформулировавшим не только основные ее проблемы, но даже их решение ("Я ­ свой..."), право на моральное лидерство?.. Снятые   студентами­кинематографистами   как   курсовые   и   дипломные работы фильмы о Цое добавили к известному мифу о нем, сложенному по его песням,   действенный   видеоряд:   побросав   громадной   совковой   (в   прямом смысле)   лопатой   уголь   в   разверстые   огнедышащие   пасти   котлов,   Цой, подсвеченный языками пламени со спины, что создавало вокруг его головы трепетный ореол, садился с гитарой в центр кружка поклонников и глаголил ­ перебирая   струны,   утверждая   свою,   а   значит,   и   их   самоценность, жизнеспособность и надежду на выживание без чьей­либо помощи, кроме как со стороны его любимых стихий ­ ночи и дождя: дождь для нас, с нами ночь... Чернобыль (его радиоактивный выброс равен суммарному от взрыва 217 атомных бомб хиросимской мощности, и гасила тот проклятый блок  АЭС молодежь) и Афган с его поточным заполнением цинковой тары ­ их,  _______________________ ¹ Виктор Цой «Музыка волн, музыка ветра», М., «ЭКСМО», 2006 г., стр.18. ² Там же, стр.22. ³ Там же, стр.23. по­моему, достаточно, чтобы ценить каждую малость бытия и мелочь быта и воспевать   их,   как   Цой,   ­   скрупулезно   и   нежно.   Вот   откуда   заземленность цоевской   поэтики,   апофеоз   примитивизма,   но   ­   сквозь   них   ­   и   слепяще­ контрастные апокалипсические поэзо­слайды:  Сегодня кому­то говорят: "До свидания!" Завтра скажут: "Прощай навсегда!"... Завтра кто­то, вернувшись домой, Застанет в руинах свои города... Завтра утром кто­то в постели Поймет, что он болен неизлечимо... Кто­то в лесу наткнется на мину... Следи за собой, будь осторожен! "Следи за собой"¹ Или: Покажи мне того, кто выжил один из полка... “Война”² Или:  Как дрожала рука у того, кто остался жив, И внезапно в вечность вдруг превратился миг. 11 И горел погребальным огнем закат, И волками смотрели звезды из облаков, Как, раскинув руки, лежали ушедшие в ночь, И как спали вповалку живые, не видя снов. "Легенда"³ У шоу­бизнеса есть свои выверенные мерки. Цой вышел из подполья и сразу, естественно, попал под действие законов всеохватного совкового шоу­ бизнеса   и   главного   из   них:   на   общий   слух   ­   побольше   общих   слов.   Их   в последних песнях перебор: "Мы заходили в дома, но в домах шел снег. Мы ждали   завтрашний   день...   В   наших   глазах   звездная   ночь..."   Платил   дань? Возможно. Рынок жестче партцензуры дикутет правила игры. Многие, если не большинство   сподвижников   Цоя   по   тогдашнему   общероссийскому   рок­ движению, ныне опопсовели. Его же остановила гибель. Останься Цой в живых ­ как художник он был бы обречен. Попса с многодесятилетней традицией разложения публики и личности артиста стала законодательницей нравов и на рок­сцене. Гибель не бывает красива ­ смерть всегда нелепа. И кирпич сам по себе никому, как было сказано, на голову не падает. И хорошего всегда мало, по  словам Окуджавы, и лучшим живется хуже, чем худшим, и у многих лучших  жизнь короче, чем у иных. Что­то во всем этом есть, какой­то закон природы  _______________________ ¹ Виктор Цой «Музыка волн, музыка ветра», М., «ЭКСМО», 2006 г., стр.10. ² Там же, стр.230. ³ Там же, стр.373. проглядывает ­ бесчеловечный, тревожащий, страшный. И люди боятся его понимать, отворачиваются, скрывают его от себя и других.  ...Когда­то в песне "Война" Виктор Цой спел:  "Но кто­то станет стеной, А кто­то плечом, под которым дрогнет стена".¹ Он не встроился в стену так покорно, надежно и прочно, как требуется от каждого кирпичика, чтобы стена была стеной. Он не стал стеной, но не вышло  стать  и  тем плечом, под  напором которого  она  дрогнула  бы. Да  и возможно это вообще?.. Но он стал именем на этой стене. V.Виктор Цой – кочегар «КинО». Цой был на пять­шесть лет моложе Макаревича, Гребенщикова и иных мэтров подполья. Эти пять лет означали разность эпох, различие температур. В его музыке никогда не было той лихой размашистости, той вольной страсти, 12 которая   типична   для   команд   семидесятых   годов.   Его   песни   сдержаннее   и строже. В них нет громкой, декларативной, похожей на манифестацию любви, но   есть   одиночество,   которое   он   умел   выразить   одной   краткой   строкой ("Искры   моей   сигареты   падают   в   ночь");   нет   хиппового   обожествления братства и свободы, а есть только конкретные обстоятельства сегодняшнего вечера,   очередного   вечера   в   огромном,   равнодушном,   заблудившемся   во времени мегаполисе. Со   старых   пленок,   на   которых   сохранились   записи   концертов   в ленинградском рок­клубе, до нас сквозь гудение неотлаженных микрофонов доносится   плохо   скоординированный   звук   группы   "Кино",   которой   в   ее мрачной агрессии плевать на музыкальные тонкости. Поначалу кажется, что угрюмое,   однообразное   пение   этой   четверки   молодых   людей   слушать невозможно, но постепенно атмосфера дикого праздника захватывает. Этот советский   панк,   гремевший   посредине   погрузившейся   в   сонный   маразм империи,   напоминает   многочасовые   однообразные   пляски   папуасов.   В бесконечных варварских песнопениях ­ публика и музыканты в те годы не уставали никогда ­ слышен злой вопль городского партизана, ненавидящего испоганенный мир, в котором ему приходится жить. Голос Цоя вдруг уходит вниз, срывается на яростный нажим. Подпевки его   товарищей   по   группе   напоминают   рев   пьяной   банды.   В   зале ленинградского рок­клуба Цой поет с угрозой, и в хаотическом шуме группы, сохранившемся на пленке, только дальним намеком угадываются те гитарные ходы, которые в недалеком будущем обретут изящество и точность. Живой классик тогдашнего рок­подполья Борис Гребенщиков  познакомился с Цоем в электричке, шедшей из Петергофа в Ленинград. У  _______________________ ¹ Виктор Цой «Музыка волн, музыка ветра», М., «ЭКСМО», 2006 г., стр.230. Цоя с собой была гитара ­ она у него была с собой, кажется, всегда, ­ и он спел   несколько   песен.   Потом   Б.Г.   вспоминал,   что   ощутил   "дрожь первооткрывателя", и что его "абсолютно сбили с нарезки" песни Цоя. Тогда же Гребенщиков выдал определение группы, чуть позже получившей название "Кино": "Вы ­ новые романтики!" Сквозь   стук   железнодорожных   колес   опытное   ухо   Гребенщикова расслышало в песнях Цоя что­то необычное. И действительно, если это и был панк, то не вполне типичный. Другая ленинградская группа "АУ", во главе с Андреем   Пановым,   более   известным   как   Свин,   играла   в   те   годы ярковыраженный панк, который не спутаешь ни с чем. Герой этой отлично сделанной,   энергичной   музыки   ­   выпавший   в   осадок   молодой   алкоголик, городской юродивый, бомж­дегенерат. Цой, в отличие от Свина, никогда не уходил   в   самый   низ,   туда,   где   человеческая   личность   распадается   на молекулы. В его мраке всегда был свет, а вернее, надежда на свет.      Цой   не   сразу   нашел   свой   облик,   не   сразу   вписался   в   образ романтического   панка,   предсказанный   ему   Гребенщиковым.   Поначалу,   он 13 понимал романтизм как нечто внешнее. На первых концертах в ленинградском рок­клубе, когда группа "Кино" состояла из него самого и Алексея Рыбина по кличке   Рыба,   он   выходил   на   сцену   в   кружевах,   обильно   украшенный стекляшками,   изображавшими   брильянты.   Он   использовал   грим   и разукрашивал себе лицо (вернее, лицо ему разукрашивала его жена Марианна) ­ намек на грохотавших тогда по всему миру "Kiss". Это был, в сущности, зигзаг, уход в сторону, поиск самого себя в мире, похожем на музей личин и масок.   Отбросив,   в   конце   концов,   всю   эту   бутафорию,   Цой   вернулся   к аскетичной   простоте.   Тут   он   нашел   то,   что   искал:   соответствие   звука   и образа.      Образ жизни: изгой, сам, по своей воле ушедший на дно, отвергнувший все советские блага. Вписаться в то, что считалось нормальной жизнью, Цой не мог. В художественном училище он долго не продержался, был отчислен за неуспеваемость. Чтобы избежать армии, лег в психбольницу. Потом учился в ПТУ, работал в реставрационных мастерских, где доводил мастера до белого каления своей неисполнительностью, вырезал из дерева фигуры для детских площадок,   рисовал   плакаты   с   портретами   Джорджа   Харрисона   и   Роберта Планта,  которые   продавал   по   пятерке   за   штуку.   Везде   он   был   на   плохом счету,   как   прогульщик,   бездельник,   асоциальный   тип,   на   которого   нельзя положиться   при   выполнении   ответственного   задания,   организации   важного мероприятия.   Ему   это   было   все   равно.   Отвалив   из   ПТУ   или   смотавшись поскорее с работы, Цой возвращался в свой мир. Это был мир ленинградских коммуналок, где жили его друзья, как и он, игравшие рок, ­ среди них Майк Науменко и Б.Г.; и он с гитарой странствовал по этим коммуналкам и пел свои песни. Это был мир квартирных концертов, во время которых в комнату площадью пятнадцать квадратных метров набивалось тридцать человек. Резкий, агрессивный на сцене, Цой вне сцены был негромким человеком. (Да   и   на   сцене   он   не   впадал   в   неконтролируемое   рок­бешенство;   в   конце каждого   концерта   в   реве   и   свисте   восторженной   публики   негромко произносил смущенное и трогательное: "Спасибо!"). Он ­ во всяком случае, поначалу ­ вовсе не был уверен в себе, и друзья должны были уговаривать его писать   песни.   Он   соглашался   и   писал,   но   многое   из   написанного   считал недостойным концертов и записей. (После его смерти таких забракованных им песен   набралось   на   целый   диск).   В   работе   своей   он   больше   уповал   на многочасовые   и   многочисленные   репетиции,   чем   на   сценическое   озарение. Возможно, он был прав ­ квалификация музыкантов и качество аппаратуры заставляла идти этим путем, подолгу тренируя каждое соло и каждый ход. И он никогда не вел громких, шипучих разговоров о самом себе, о темах своих песен, о своей роли в роке. В ежедневном общении он всегда оставался на уровне   незамысловатой,   спокойной   простоты.   Изгой   обрел   некоторую стабильность   лишь   на   самом   дне,   там,   откуда   ниже   опуститься   было   уже нельзя. Это ­ кочегарка, куда Цой устроился кочегаром. В этом легендарном месте, прозванном "Камчаткой", Цой чувствовал себя свободным человеком, 14 сюда приходили к нему друзья, здесь лилось рекой вино и было весело. И здесь, озаренный пламенем сгоравшего угля, кочегар "Кино" писал свои песни и придумывал аранжировки.      Первоначально группа Цоя называлась "Гарин и Гиперболоиды", но в этом   названии   он   чувствовал   какую­то   избыточную   фантазию, несоответствующую настроению и времени. Он хотел чего­то иного ­ короче, холоднее, глубже. Вместе со своим соратником Рыбой он перебирал слова чуть ли не целый день и, в конце концов, так ничего и не найдя, остановился на   первом   попавшемся.   Первым   попавшимся   ­   в   виде   светящейся   в   ночи вывески кинотеатра ­ было слово "Кино". Но в этом якобы случайном выборе была   та   точность,   неожиданность   и   глубина,   которую   Цой   искал.   Кино   ­ место, где можно спрятаться от этого идиотского мира, место, где можно укрыться хотя бы на полтора часа от убожества жизни, от вечерней окраины, от серых лиц прохожих... Это темный зал и светящийся экран, на котором кто­то   проживает   на   наших   глазах   иллюзорную   жизнь.   Кино   ­   это   всегда приключение,   которое   всегда   кончается.   И   всегда   начинается   заново   ­   с каждым новым сеансом.      Цой опять и опять начинал заново ­ новые песни, которые невозможно было издать, новые записи, которые совершались в квартире звукорежиссера­ самоучки Алексея Вишни, новые концерты, во время которых, как всегда, ломалась аппаратура. ("Там что­то сломалось!" ­ звучит голос Цоя с пленки, сохранившей запись концерта 1986 года. Из зала ему что­то кричат в ответ. "Чего   нет?"   ­   спрашивает   он.   "А,   голоса,   говорят,   не   слышно!").   В   этой беспрерывной, захватывающей, увлекательной работе ­ подводное плавание, движение против течения жизни! ­ возникала аура группы, рождался ее миф. Это был миф о немногословной, одетой в черное четверке, о парнях, которые курят   глубокими   затяжками,  о   нервном   узкоглазом   поэте,   который,  как   и подобает герою, всегда уходит в ночь. Цой, рок­подпольщик, знал, что музыка, которую он делает, изначально обречена   на   техническое   несовершенство.   Он,   много   слушавший   западные рок­группы,   отлично   знавший   музыку   "The   Beatles",   прекрасно   осознавал разницу между самодельной студией Андрея Тропилло в Доме юного техника и оснащенной по последнему слову техники студией на лондонской улочке Abbey road. Но это не могло остановить его и, по большому счету, ничего не меняло.      В его голосе, когда он пел перед танцующим, кричащим, ревущим залом "Хочу   перемен",   был   удивительный,   невероятный   напор.   Даже   полное отсутствие аппаратуры не останавливало его в жизненном движении. Он давал акустические концерты, пел под гитару. "Нам за честность могут простить практически все, ­ сказал Цой однажды, во времена, когда у него уже стали брать интервью. ­ Но когда пропадает честность ­ уже ничего не прощают".¹ Он   имел   в   виду   здесь   не   только   собственное   право   говорить   о   советской действительности то, что он хочет, ­ но и честность другого рода. Азбучную 15 истину   рока   кочегар   Цой   понимал   хорошо.   Если   ты   ­   последний   герой   ­ хочешь, чтобы люди верили в твое кино, ты должен не понарошку жить в нем и умереть всерьез. Поэт Цой не приемлет обыденности ­ серые рутинные дни вызывают у него тоску. Эта тоска рассеяна в сыром воздухе северной столицы, ею  пропитаны стены домов и ею пахнут проходные дворы. Это тоска времени, которому некуда течь, и оттого оно загустело в болото; тоска подневольной жизни,   когда   каждый   день   надо   по   заведенному   распорядку   тащиться   в постылые места учебы или работы. Это тоска ранних уходов из дома, когда от недосыпа   трещит   голова   ("Я   вчера   слишком   поздно   лег,   слишком   рано встал"²),   тоска   вечных   пригородных   электричек,   везущих   спрессованных   в вагонах   людей.   ("Электричка   везет   меня   туда,   куда   я   не   хочу"²).   И   это яростное,   сжатое   в   пружину,   кристаллизовавшееся   в   готовый   бабахнуть динамит   желание   побега   ­   желание,   которое   всегда   придавало   вкус   рок­ музыке, где бы она ни возникала. «Музыка "Кино" настояна на желании перемен. В конце восьмидесятых, когда ледник сдвинулся, оказалось, что огромная страна движется навстречу переменам именно под песни Цоя, звучащие с каждого кассетника»³. В конце восьмидесятых Цой и "Кино", вышедшие из подполья на арены      стадионов,   обрели   законченную   четкость   облика   и   точность   звука. Проработанному и отточенному звуку песен Цоя соответствовала сдержанная напряженность его позы. Он стоял у микрофона, широко расставив ноги, с гитарой   наперевес,   с   чуть   откинутой   назад   головой.   Мимика   его   лица   ­ выдвинутая вперед челюсть, выпяченная нижняя губа ­ говорила о волевом напоре. В движениях головы ­ рывок головы влево и вверх завершал песню ­ было   больше   динамики,   чем   в   хаотических   скачках   и   прыжках   иных музыкантов; и черный цвет одежды, на котором в конце  __________________ ¹ Из интервью Виктора Цоя "Взгляд с экрана". "Рокси" #10, 1985 г., стр. 39. ² Виктор Цой «Музыка волн, музыка ветра», М., «ЭКСМО», 2006 г., стр.32. ³ Из статьи "Данный момент" Алек Зандер, "Рокси" #12, 1991 г. концов остановился Цой, точно соответствовал облику последнего героя. В   отличие   от   Башлачева,   срывавшего   в   крике   горло   на   концертах   и кончившего   жизнь   прыжком   из   окна,   в   отличие   от   Науменко,   жившего   с полным   пренебрежением   к   самому   себе   в   рок­н­ролльно­алкогольном дурмане, Цой был человеком уравновешенным и смерти не искал. Его жена Марианна говорит о нем, что он был человек осторожный и "ходил по жизни на мягких кошачьих лапах". Но прозрения у него были удивительные. "Мне нельзя больше ждать", ­ эти вполне неожиданные слова спел он в одной из своих песен задолго до того дня, как его автомобиль ­ синий пролетарский "Москвич­2141" ­ врезался в рейсовый "Икарус" на шоссе Слока­Талсы. "Мне нельзя больше ждать, я могу умереть". 16 В   другой   песне   он   перебирает   возможные   виды   смерти   ­ авиакатастрофа, война, эпидемия, снежный буран, "космоса черные дыры", ошибка хирурга, ­ но до той, что ему предстояла, так и не добирается. И тяжелым,   мощным   рефреном   поет   он   слова,   поет   так,   как   будто   хочет переубедить себя и заговорить судьбу: "Следи за собой! Будь осторожен!" (В  своей обычной манере он "о" поет открыто, так что звучит как "а": "Следи за  сабой!"). –  Времена  меняются, ­  прозорливо   заметил  как­то  в одной  из  своих песен Боб Дилан. Уже нет Советского Союза, нет того, от чего Цой бежал на социальное   дно,   в   свою   веселую   кочегарку,   нет   группы   "Кино",   и   совсем другие команды играют на авансцене. Время рок­подполья окончательно ушло в прошлое, и герои благополучно перестали быть героями. Их съело время. Макаревич превратился в живую рекламную тумбу фирмы "Партия", песни Б.Г. напоминают шутки Энди Уорхола, морочившего публике головы заумью.      Но   Цой   не   изменился,   он   остался   тем,   кем   был,   ­   неоромантиком, последним   героем,   кочегаром   «Кино».   Миф   о   нем   стал   возникать   на следующий   день   после   его   смерти.   Миф   этот   отпечатался   на   грубой штукатурке   домов,   на   сероватых   бетонных   заборах,   где   с   помощью баллончика с краской выведено краткое, как лозунг: "Виктор Цой жив!" Это миф о рокере в черном, взлетевшем на небо на своем покореженном, всмятку разбитом   автомобиле,   миф   о   поэте,   который,   несмотря   на   смерть   (или благодаря смерти?), все равно остался здесь. Заключение. Проведенный   анализ   литературы   показал,   что   творчество   В.   Цоя занимает особое положение в современной русской культуре, в частности, рок­музыке. Он смог всего себя  превратить в искусство, он сам стал роком. В   данном   реферате   я   попытался   подробно   рассмотреть   и   раскрыть истоки и причины огромной популярности Виктора Цоя. Я сделал вывод, что нелепо писать размеренную, выверенную по датам биографию Цоя ­ человека, который, уйдя, как бы и не ушел, а затерялся в толпе и стал всеобщим знакомым. С дешевых цветных постеров, висящих то в 17 заляпанных маслом гаражах полуподпольного автосервиса, то в торгующих кассетами и компактами ларьках, глядят его узкие мечтательные глаза. Да и не было у него биографии в общепринятом смысле слова, ­ какая разница, что там записано у него в трудовой книжке? В   его   жизни   загадочно   все:   и   то,   что   обыкновенный   ленинградский мальчишка стал легендой русского рока, и вопрос о том, откуда приходила к нему   музыка   его   песен,   и   что   хотели   сказать   их   тексты.   Загадочен   и   его ранний   уход.   Есть   свидетельства,   что   перед   гибелью   его   жестоко   угнетал резкий разрыв между внешне растущей популярностью и непониманием его песен. В статье Вадима Штепы «Элита русского рока» есть воспоминания и размышления   о   Викторе   Цое   Игоря   Талькова.   Для   него   аксиома   №1,   что каждый   человек   рождается   с   определенной   миссией.   Еще   лермонтовский Печорин писал: «…а ведь было мне предназначение высокое, но я не угадал его». Если человек выполняет свое предназначение, идет по своему пути, он обретает силу, получает помощь и не ропщет на судьбу, какой бы трудной она не   была.   Об   этом   хорошо   сказал   в   песне   «Памяти   Виктора   Цоя»   Игорь Тальков:  Поэты не рождаются случайно,  Они летят на Землю с высоты.  Их жизнь окружена глубокой тайной, Хотя они открыты и просты… Они уходят, выполнив заданье, Их отзывают Высшие Миры,  Неведомые нашему сознанью, По правилам космической игры… По мнению Талькова, Цой был проводником Белых сил, поддерживал тех,  кому   нечего   ждать,  кого   позвала   в  путь  «высокая   в  Небе   Звезда».  С каждым новым альбомом, особенно начиная с «Группы крови» (1988 г.), это становится   все   яснее.   Отныне   он   поет   только   для   них,   вселяя   в   души последних героев горячую и непоколебимую веру в то, что «Это наш День – мы   узнали   его   по   расположению   звезд…»   Песни   Цоя   отличает   их нерукотворность.   В   них   нет   элемента   «слишком   человеческого», свойственного современной поп­музыке. Кстати, этого не поняли и не могли понять многочисленные деятели масс­культуры, называвшие творчество Цоя "примитивным", по невежеству не знающие   этимологии   этого   слова,   означающего   "первоначальный".   Миссия Цоя   ­   это   миссия   одинокого   романтика   и   абсолютного   нигилиста   по отношению к окружающему современному миру, который уже утратил нечто данное изначально, в котором "с каждым днем труднее помнить Лето".    На   основе   проделанной   работы   можно   наметить   область   дальнейших исследований: более глубоко проанализировать особенности поэтического и музыкального творчества Виктора Цоя, изучить мир художественного слова поэта, особенностей языка и образного строя его песен. 18 Список литературы. 19 1. В. Чалмаев, С. Зинин, «Русская литература ХХ века. Часть вторая». М., «Русское слово», 2005 г., стр. 261. 2.  К.   Пушкарев   «Рок   –   поэзия»,   «Энциклопедия   для   детей.   Русская литература, ХХ век», М., «Аванта +», 2002 г., стр.473. 3. Виктор Цой «Музыка волн, музыка ветра», М., «ЭКСМО», 2006 г., стр. 229, 101, 18, 22, 23, 230, 32 4. Из статьи "Питер ин рок". "Рокси" #9, 1995 г., стр. 83.  5. Из статьи "Золото на голубом" Алек Зандер, "Рокси" #5, 1986 г., стр. 74. 6. Из интервью Виктора Цоя "Взгляд с экрана". "Рокси" #3, 1985 г., стр. 39. 7. Из статьи "Данный момент" Алек Зандер, "Рокси" #12, 1991 г. 20 Приложение. Биография Виктора Цоя. ●   21   июня   1962   года   в   Ленинграде,   в   семье   преподавателя   физкультуры Валентины Васильевны и инженера Роберта Максимовича родился первый и единственные ребенок ­ Виктор.   В 1969 году Виктор поступил в школу, где работала его мать. Вместе с ● матерью он сменил три школы.   В 1974­1977 годы В. Цой посещает среднюю художественную школу, где ● возникает группа "ПАЛАТА № 6" во главе с Максимом Пашковым.    В   1978   году,   окончив   восемь   классов,   он   поступил   в   художественное ● училище им. В. Сергова.   В 1979 году Виктор исключен из училища за неуспеваемость. Идет работать ● на завод и учится в вечерней школе.   В 1979 году он   поступает в СГПТУ №61 на специальность резчика по ● дереву.   Летом 1981 года возникает группа "ГАРИН И ГИПЕРБОЛОИДЫ". Состав: ● Виктор Цой, Алексей Рыбин и Олег Валинский.  ●  Осенью 1981 года группа входит в Ленинградский рок­клуб.  ●  После ухода Олега Валинского группа переименовывается в "КИНО".    Весной   1982   года   записывается   альбом   "45".   Виктор   знакомится   с ● Марианной.   Первый электрический концерт группы проходит в Ленинградском рок­ ● клубе совместно с "АКВАРИУМОМ" Бориса Гребенщикова.    В   этом   же   году   Цой   оканчивает   училище   и   идет   работать   в ● реставрационные мастерские в город Пушкин.   Осенью 1982 года идет на работу в садово­парковый трест резчиком по ● дереву. Первые акустические концерты в Москве.  21 В   феврале   1983   года   у   Виктора   Цоя   и   Алексея   Рыбина   возникают ● разногласия. Алексей Рыбин покидает группу.    Летом   1983   года   Виктор     записывают   фонограмму   "Демо"   у   Алексея ● Вишни, получившую название "46".   Осенью 1983 года он проходит обследование в психиатрической больнице ● на Пряжке и получает "белый билет".    Весной   1984   года   группа   выступила   на   втором   фестивале   рок­клуба   и ● получила звание лауреата.  ●   Во   второй   половине   1984   года   записывается   "Начальник   Камчатки"   в студии   Андрея   Тропилло   вместе   с   музыкантами   "АКВАРИУМА".   Второй состав   группы   сформирован:   Виктор   Цой  (гитара,   вокал),   Юрий   Каспарян (гитара,   вокал),   Георгий   "Густав"   Гурьянов   (барабаны,   вокал),   Александр Титов   (бас,   вокал).   Т.к.   Титов   входил   в   состав   "АКВАРИУМА",   через некоторое время на его место взяли Игоря Тихомирова.  ●  В феврале следующего года Виктор женится на Марианне.  ●  Весной группа получает звание лауреата на третьем фестивале рок­клуба.  ●  5.08.1985 года у Виктора и Марианны родился сын Александр.   Во второй половине 1985 года работают над альбомами "НОЧЬ"' и "ЭТО ● НЕ ЛЮБОВЬ" в студии Андрея Тропилло и Алексея Вишни.  ●  Выходит в свет "ЭТО НЕ ЛЮБОВЬ".  ●  В январе 1986 года выходит "НОЧЬ".   Весной этого же года группа выступает на четвертом фестивале рок­клуба ● и получает диплом за лучшие тексты.  ●  Летом 1986 года в Киеве снимается фильм "Конец каникул" с Виктором Цоем. Выходит пластинка "Red Wave". Виктор   идет работать в котельную "Камчатка".      Молодой   рок­музыкант   участвует   в   съемках   фильма   "Рок"   режиссера ● Алексея Учителя.  22 В конце года он снимается в эпизодической роли в фильме "Асса" и     в ● фильме Алексея Учителя "Последний Герой".  ●   Весной   1987   года   последнее   выступление   на   фестивале   рок­клуба,   где группа получает приз "За творческое совершеннолетие". Записывается альбом "ГРУППА КРОВИ".   В 1987 году снимается своеобразный фильм "Игла" с Виктором Цоем в ● главной роли (режиссер Рашид Нугманов).    В   1988   году   выходит   "ГРУППА   КРОВИ".   Записывается   "ЗВЕЗДА   ПО ● ИМЕНИ СОЛНЦЕ".  ●  Летом 1989 года вместе с Юрием Каспаряном Виктор едет в США в гости к Джоанне Стингрей. Группа участвует в фестивале "Золотой Дюк" в Oдесссе. ●  Во Франции выходит пластинка "ПОСЛЕДНИЙ ГЕРОЙ".  ●  Весной 1990 Виктор Цой  едет в Японию.  ●  В июне 1990 года последний концерт группы в Москве в Лужниках.   15 августа 1990 года Виктор Робертович Цой трагически погиб рано утром ● в автокатастрофе под Ригой.   Запись последнего альбома, вышедшего после смерти Виктора Цоя имеет ● название "ЧЕРНЫЙ АЛЬБОМ".  23