Память жива.

  • ppt
  • 10.05.2020
Публикация в СМИ для учителей

Публикация в СМИ для учителей

Бесплатное участие. Свидетельство СМИ сразу.
Мгновенные 10 документов в портфолио.

Иконка файла материала pril1.ppt

Павел Коган
(1918 – 1942)

Я слушаю далекий грохот Подпочвенный, неясный гуд...

Парад вермахта в Берлине.
1937 г.

Гитлеровские войска входят в Прагу.
Март 1939 г.

Расстрелы в оккупированной Польше. 1939 г.

Плакат «Евреи – наше несчастье».
Германия. 1935 г.

Иосиф Уткин
(1903 – 1944)

И. Уткин и М. Светлов

Семён Гудзенко
(1922 – 1953)


С каким весельем я служил –
Огонь был не огонь.
С какой свободою дружил!
Ты памяти не тронь...

Но если снова воевать...
Таков уже закон:
Пускай меня пошлют опять
В стрелковый батальон.

Быть под началом у старшин
Хотя бы треть пути.
Потом могу я с тех вершин
В поэзию сойти.

Действующая армия, 1943-1944 г.

(Читает автор)


x x x

Я был пехотой в поле чистом,
В грязи окопной и в огне.
Я стал бродягой-журналистом
В последний год на той войне.

В каких я странах побывал –
Считать не сосчитать.
Какой в Берлине был привал –
Мечтать не помечтать!

С. Гудзенко

Владимир Высоцкий в спектакле «Павшие и живые»

Нас не нужно жалеть
Муз. В. Зубкова сл. С. Гудзенко
Исп. М. Волонтир


Нас не нужно жалеть, ведь и мы б никого не жалели.
Мы пред нашим комбатом, как пред Господом Богом чисты.
На живых порыжели от крови и глины шинели.
На могилах у мертвых расцвели голубые цветы.

Расцвели и опали. Проходит за осенью осень...
Наши матери плачут и ровесники молча грустят.
Мы не знали любви, не изведали счастья ремесел.
Нам досталась на долю нелегкая участь солдат.

Это наша судьба, это с ней мы ругались и пели,
Подымались в атаку и рвали над Бугом мосты.
Нас не нужно жалеть, ведь и мы б никого не жалели.
Мы пред нашей Россией и в трудное время чисты.


(Песня из кинофильма «Цыган»)

Павел Шубин
(1914 – 1951)

Шофёр

Крутясь под “мессершмиттами” С руками перебитыми, Он гнал машину через грязь От Волхова до Керести, К баранке грудью привалясь, Сжав на баранке челюсти.

И вновь заход стервятника, И снова кровь из ватника, И трудно руль раскачивать, Зубами поворачивать…

Но - триста штук, за рядом ряд - Заряд в заряд, снаряд в снаряд!
Им сквозь нарезы узкие Врезаться в доты прусские, Скользить сквозными ранами, Кусками стали рваными…

И гать ходила тонкая Под бешеной трёхтонкою, И в третий раз, сбавляя газ, Прищурился фашистский ас.

Неслась машина напролом, И он за ней повёл крылом, Блесной в крутом пике блеснул И - раскололся о сосну…

А там… А там поляною Трёхтонка шла, как пьяная, И в май неперелистанный Глядел водитель пристально:

Там лес бессмертным обликом Впечатывался в облако, Бегучий и уступчатый, Как след от шины рубчатой.

Мясной Бор, Май 1942 г.

Семён Кирсанов
(1906 – 1972)

Давид Самойлов
(1920 – 1990)

СОРОКОВЫЕ
Сороковые, роковые,
Военные и фронтовые,
Где извещенья похоронные
И перестуки эшелонные.

Гудят накатанные рельсы.
Просторно. Холодно. Высоко.
И погорельцы, погорельцы
Кочуют с запада к востоку...

А это я на полустанке
В своей замурзанной ушанке,
Где звездочка не уставная,
А вырезанная из банки.

Да, это я на белом свете,
Худой, веселый и задорный.
И у меня табак в кисете,
И у меня мундштук наборный.

И я с девчонкой балагурю,
И больше нужного хромаю,
И пайку надвое ломаю,
И все на свете понимаю.

Как это было! Как совпало –
Война, беда, мечта и юность!
И это все в меня запало
И лишь потом во мне очнулось!..

Сороковые, роковые,
Свинцовые, пороховые...
Война гуляет по России,
А мы такие молодые!

1961

Александр Межиров
(1922 – 2009)

МУЗЫКА

Какая музыка была!
Какая музыка играла,
Когда и души и тела
Война проклятая попрала.

Какая музыка во всем,
Всем и для всех - не по ранжиру.
Осилим... Выстоим... Спасем...
Ах, не до жиру - быть бы живу...

Солдатам голову кружа,
Трехрядка под накатом бревен
Была нужней для блиндажа,
Чем для Германии Бетховен.

И через всю страну струна
Натянутая трепетала,
Когда проклятая война
И души и тела топтала.

Стенали яростно, навзрыд,
Одной-единой страсти ради
На полустанке - инвалид,
И Шостакович - в Ленинграде.

Советская поэзия 50-70х годов.
Москва, "Русский язык", 1987.

Москвичи слушают по радио заявление Советского правительства о вероломном нападении фашистской Германии на Советский Союз


А потом подняться, разогнуться,
От кювета тело оторвать,
На ледовом поле не споткнуться
И пойти в атаку -
Воевать.

Я лежу в пристрелянном кювете.
Снег седой щетиной на скуле.
Где-то человек живет на свете -
На моей красавице земле!

Знаю, знаю - распрямлюсь, да встану,
Да чрез гробовую полосу
К вражьему ощеренному стану
Смертную прохладу понесу.

Я лежу в пристрелянном кювете,
Я к земле сквозь тусклый лед приник...
Человек живет на белом свете -
Мой далекий отсвет! Мой двойник!

Строфы века.
Антология русской поэзии.
Сост. Е.Евтушенко.
Минск-Москва, "Полифакт", 1995.

* * *
Человек живет на белом свете.
Где - не знаю. Суть совсем не в том.
Я - лежу в пристрелянном кювете,
Он - с мороза входит в теплый дом.

Человек живет на белом свете,
Он - в квартиру поднялся уже.
Я - лежу в пристрелянном кювете,
На перебомбленном рубеже.

Человек живет на белом свете
Он - в квартире зажигает свет
Я - лежу в пристрелянном кювете,
Я - вмерзаю в ледяной кювет.

Снег не тает. Губы, щеки, веки
Он засыпал. И велит дрожать...
С думой о далеком человеке
Легче до атаки мне лежать.

МЕДАЛЬОН
...И был мне выдан медальон пластмассовый, Его хранить велели на груди, Сказали: – Из кармана не выбрасывай, А то... не будем уточнять... иди!
Гудериан гудел под самой Тулою. От смерти не был я заговорен, Но все же разминулся с пулей-дурою И вспомнил как-то раз про медальон.
Мою шинель походы разлохматили, Прожгли костры пылающих руин. А в медальоне спрятан адрес матери: Лебяжий переулок, дом 1.
Я у комбата разрешенье выпросил И, вдалеке от городов и сел, Свой медальон в траву густую выбросил И до Берлина невредим дошел.
И мне приснилось, что мальчишки смелые, Играя утром от села вдали, В яру орехи собирая спелые, Мой медальон пластмассовый нашли.
Они еще за жизнь свою короткую Со смертью не встречались наяву И, странною встревожены находкою, Присели, опечалясь, на траву.
А я живу и на судьбу не сетую. Дышу и жизни радуюсь живой, – Хоть медальон и был моей анкетою, Но без него я долг исполнил свой.
И, гордо вскинув голову кудрявую, Помилованный пулями в бою, Без медальона, с безымянной славою, Иду по жизни. Плачу и пою.                               1951 год.