Презентация к уроку литературы в 9 классе "Образы помещиков. Ноздрев"

"... вошел чернявый его товарищ, сбросив с головы на стол картуз свой, молодцевато взъерошив рукой свои черные густые волосы.»

«Это был среднего роста, очень недурно сложенный молодец с полными румяными щеками, с белыми, как снег, зубами и черными, как смоль, бакенбардами.»

«Свеж он был, как кровь с молоком; здоровье, казалось, так и прыскало с лица его..."

Ноздрев «с ним (Чичиковым) в несколько минут сошелся на такую короткую ногу, что начал уже говорить «ты», хотя, впрочем, он с своей стороны не подал к тому никакого повода.»

«Поверишь ли, что не только убухал четырех рысаков – всё спустил. Ведь на мне нет ни цепочки, ни часов…»

«Зато, брат Чичиков, как покутили мы в первые дни! Правда, ярмарка была отличнейшая... У меня все, что ни привезли из деревни, продали по самой выгоднейшей цене. Эх, братец, как покутили!»

«Я один в продолжение обеда выпил семнадцать бутылок шампанского.»

Таких людей приходилось всякому встречать немало. Они называются разбитными малыми, слывут... за хороших товарищей и при всем том бывают весьма больно поколачиваемы. В их лицах всегда видно что-то открытое, прямое, удалое. Они скоро знакомятся, и не успеешь оглянуться, как уже говорят тебе «ты».
Дружбу заведут, кажется, навек: но всегда почти так случается, что подружившийся подерется с ними того же вечера на дружеской пирушке.
Они всегда говоруны, кутилы, лихачи, народ видный. Ноздрев в тридцать пять лет был таков же совершенно, каким был в осьмнадцать и двадцать: охотник погулять.
Женитьба его ничуть не переменила, тем более что жена скоро отправилась на тот свет, оставивши двух ребятишек, которые решительно ему были не нужны...
Дома он больше дня никак не мог усидеть. Чуткий нос его слышал за несколько десятков верст, где была ярмарка со всякими съездами и балами; он... спорил и заводил сумятицу за зеленым столом, ибо имел страстишку к картишкам. В картишки... играл он не совсем безгрешно и чисто, и потому игра весьма часто оканчивалась другою игрою: или поколачивали его сапогами, или же задавали передержку его густым и очень хорошим бакенбардам, так что возвращался домой он иногда с одной только бакенбардой, и то довольно жидкой...
И что всего страннее, что может только на одной Руси случиться, он чрез несколько времени уже встречался опять с теми приятелями, которые его тузили, как ни в чем не бывало...

«Ноздрев был в некотором отношении исторический человек. Ни на одном собрании, где он был, не обходилось без истории. Какая-нибудь история непременно происходила: или выведут его под руки из зала жандармы, или принуждены бывают вытолкать свои же приятели. Если же этого не случится, то все-таки что-нибудь да будет такое, чего с другим никак не будет: или нарежется в буфете..., или проврется самым жестоким образом, так что наконец самому сделается совестно. И наврет совершенно без всякой нужды: вдруг расскажет, что у него была лошадь какой-нибудь голубой или розовой шерсти, и тому подобную чепуху, так что слушающие наконец все отходят, произнесши: «Ну, брат, ты, кажется, уж начал пули лить». Есть люди, имеющие страстишку нагадить ближнему, иногда вовсе без всякой причины.»

«В доме не было никакого приготовления к их принятию. Посередине столовой стояли деревянные козлы, и два мужика, стоя на них, белили стены; пол весь был обрызган белилами. Ноздрев приказал тот же час мужиков и козлы вон...»

«Ноздрев повел их в свой кабинет, в котором, впрочем, не было заметно следов того, что бывает в кабинетах, то есть книг или бумаги; висели только сабли и два ружья...»

«Шарманка играла не без приятности, но в средине ее что-то случилось, ибо мазурка оканчивалась песнею: «Мальбруг в поход поехал», а «Мальбруг в поход поехал» неожиданно завершался каким-то давно знакомым вальсом. Уже Ноздрев давно перестал вертеть, но в шарманке была одна дудка очень бойкая, никак не хотевшая угомониться, и долго еще потом свистела она одна...»

«Прежде всего пошли они обсматривать конюшню, где видели двух кобыл, одну серую в яблоках, другую каурую, потом гнедого жеребца, на вид и неказистого, но за которого Ноздрев божился, что заплатил десять тысяч.
Потом Ноздрев показал пустые стойла, где были прежде тоже хорошие лошади.»

«Вошедши на двор, увидели там всяких собак, и густопсовых, и чистопсовых, всех возможных цветов и мастей… Тут были все клички, все повелительные наклонения... Ноздрев был среди их совершенно как отец среди семейства...»

«Ну уж, верно, что-нибудь затеял. Признайся, что?»

«...до тех пор, пока не скажешь, не сделаю!»

«Ну да ведь я знаю тебя: ведь ты большой мошенник, позволь мне это сказать тебе по дружбе! Ежели бы я был твоим начальником, я бы тебя повесил на первом дереве.»

«-Черта лысого получишь! хотел было, даром хотел отдать, но теперь вот не получишь же! ... С этих пор с тобой никакого дела не хочу иметь.
– Лучше б ты мне просто на глаза не показывался! – сказал Ноздрев.»

Чичиков о Ноздреве: «Чем же он хуже других, такой же человек, да еще и проигрался. Горазд он, как видно, на все, стало быть, у него даром можно кое-что выпросить».

«Что бы такое сказать ему?» – подумал Чичиков и после минутного размышления объявил, что мертвые души нужны ему для приобретения весу в обществе...»

«Эк его неугомонный бес как обуял!» – подумал про себя Чичиков»

«Чичиков, не дожидаясь, ... скорее за шапку да по-за спиною капитана-исправника выскользнул на крыльцо, сел в бричку и велел Селифану погонять лошадей во весь дух.»

Домашнее задание:

1. Перечитать гл. 5,6.

2. Характеристики Собакевича и Плюшкина.

Автор презентации:
Бахирева С.В.,
учитель русского языка и литературы
1 категории

Автор шаблона:
Щербакова Елена Владимировна, учитель русского языка и литературы МАОУ СОШ № 2
г. Реж, Свердловской области

https://okartinkah.ru/img/kartinki-dlya-fona-2079/kartinki-dlya-fona-12.jpg
https://ds04.infourok.ru/uploads/ex/0b24/000dda4b-23c72b30/hello_html_m32ddb2ae.png