Синквейн-рецензия на новеллу Исаака Бабеля "Соль"

СИНКВЕЙН­рецензия на рассказ Бабеля «Соль» «Конармия» И. Бабеля ­ это сборник небольших новелл, связанных темой гражданской   войны,   единым   образом   повествователя   и   повторяющимися персонажами  без подробного   описания  их  жизни.  Мерцающая  многолюдность оправдана буднями первой Конной – кто­то погибает, кто­то теряется на дорогах войны. Одна   из   новелл   имеет   название   «Соль».   Она   повествует   о   том,   как «любезные казачки» пустили в вагон поезда женщину с грудным младенцем на руках, но, поняв, что свёрток на груди не ребёнок, выбросили несчастную из вагона,  расстреляв  из  винтовки,  поскольку  при  падении  она  оказалась   жива. Повествование   ведётся   от   лица   солдата  Никиты   Балмашева.   Это   простой, малограмотный   казак.   Язык   его   письма   пестрит   просторечиями,   бранными словами: «надеюся», «семь ден», «пробивши первый звонок», «антиресное дитё». Кроме   того,   встречаются   в   его   повествовании   революционные   штампы: «способствовать   общему   делу»,   «поруганной   власти»,   «трудящаяся   мать   в Республике».  Можно  предположить, что  герой, как  и  тысячи   других,  обманут временем, он всего лишь орудие в руках гигантской революционной машины. Нельзя к поступку Балмашева относиться однозначно. Сначала солдат с сочувствием  отнёсся к женщине с младенцем на руках. Он был на поле боя, убивал людей, совершал насилие над женщинами, возможно, грабил, занимался мародёрством.   Он   понимал,   что   беззащитная   женщина   с   ребёнком   в   такое опасное и жестокое время может попасть в беду. Балмашев заступился за неё перед взводом: «удивляет меня слышать от вас такую жеребятину, вспомните, взвод, вашу жизнь и как вы сами были дитями при ваших матерях и получается вроде того, что не годится так говорить». Каждый, кто услышал эти слова, вспомнил о своём доме, семье. Сердца их наполнились теплом и жалостью к женщине и младенцу: «Садитесь, женщина, в куток, ласкайте ваше дитя, как водится с матерями, никто вас в кутке не тронет и приедете вы, нетронутая, к вашему мужу, как это вам желательно и надеемся на вашу совесть, что вы вырастите нам смену, потому что старое старится, а молодняка видать мало».  Но когда обман раскрылся (в пелёнках  оказался спрятанным «добрый пудовик соли»),  сострадание  Балмашева превратилось в  озлобленность. Ведь он   сам   просил   пустить   в   поезд   мешочницу,   потому   чувствовал   себя   перед товарищами неудобно и заставил женщину перед всеми оправдаться. И когда та смело ответила за свой поступок, главный герой совсем забыл о доме, о родных его сердцу людях, забыл, что перед ним стоит всё­таки женщина, у которой на самом деле могла быть семья. Теперь  Балмашев не человек, а борец за дело революции, для которого все люди делятся на своих и чужих.  И чужих нужно уничтожать   во   что   бы   то   ни   стало,   даже   ценой   своей   жизни.   Этим   можно объяснить   желание   героя   прыгнуть   с   поезда   и   убить   женщину,   которую   он только   что   столкнул   на   землю.   Бойцы   пожалели   товарища,   который   мог погибнуть,   и   предложили   застрелить   её   из   винта.   Никто   из   них   не   пожалел женщину. Она просто пыталась выжить, как тысячи других мирных жителей. В то время  было   много   спекулянтов,   так  называемых   мешочников,   которые   меняли любой редкий товар на пищу или что­то другое.  Отношение к женщинам у солдат абсурдно. Бойцы насилуют и тут же жалеют их, сочувствуют их нелёгкой доле. Они сами осознают свою жестокость, но уже не хотят остановиться перед возможностью насилия. Чего стоит такое звериное сострадание? Эта зарисовка, выхваченная из революционных будней, показывает, как идея   партии   убивала   в   людях   всё   живое   и   гуманное.  В   жестокое   время гражданской войны терялись родственные и дружественные связи. Многие даже до   конца   не   осознавали,   за   что   конкретно   ведут   борьбу,   слепо   верили,   что большевики   подарят   народу   счастливую   безбедную   жизнь.   Они   голодали, болели, вели борьбу в нестерпимых условиях, но терпели, по ночам мечтая о родном   доме.  Чья   вина   в   страданиях   тысяч   людей?   Автор   не   даёт   ответа. Человеческая жизнь в революции обесценена – вот к какому выводу подводит нас автор. Увы, бойцы верят, что жестокость на войне – необходимость. Бабель заставляет   нас   задуматься   о   стихийной   жестокости   народа   в   гражданской войне, о том, что тяга к дому, к нормальной мирной жизни, сохраняющаяся в обожженной   войной   душе   буденовских   казаков,   может   прорасти   ростками гуманизма, и тогда они заботливо оберегают от опасности женщину с ребенком. Но   может   прорасти   и   необузданной   жестокостью,   когда,   раскрыв   обман, конармейцы   легко   расправляются   с   беззащитной   женщиной,   невольно посмеявшейся над их сокровенными чувствами. Писательский взгляд Бабеля на революцию, которую он изобразил резко отрицательно,   изнутри   закончился   для   него   трагически   –   «Конармия»   была объявлена отходом от советской действительности. Он сам обвинён в участии в троцкистской   организации,   шпионаже   в   пользу   французской   разведки   и расстрелян. Новелла «СОЛЬ» из сборника  рассказов «Конармия», связанных темой гражданской войны, единым образом повествователя и повторяющимися персонажами без подробного описания их жизни. АВТОР подводит нас к выводу, что человеческая жизнь в революции обесценена. Чья вина в страданиях тысяч людей? Не даёт ответа. ПОВЕСТВОВАТЕЛЬ Никита Балмашев ­ малограмотный казак. Не человек, а борец за дело революции, для которого все люди делятся на своих и чужих СОСТРАДАНИЕ к женщине­матери НЕНАВИСТЬ к «мешочнице» ОПРАВДАНИЕ жестокости Герой, как и тысячи других, ОБМАНУТ ВРЕМЕНЕМ, он всего лишь орудие в руках гигантской революционной машины. Писательский взгляд Бабеля на революцию, которую он изобразил резко отрицательно, закончился для него трагически – расстрелом. ИЗНУТРИ Тип: Идейно­художественный анализ произведения Тема гражданской войны, её жестокости и бесполезности интересовала  многих писателей: Фадеева, Шолохова, Булгакова.