Тексты к сочинению "Что может разрушить дружбу?" (ОГЭ 9 класс)

Тексты к сочинению «Дружба» (ОГЭ 9 класс)

Тема «Что может разрушить дружбу?»

М.Н. Алексеев

 (1)Я ждал своего верного дружка Ваньку Жукова, которого наш учитель задержал в классе. (2) Уйти без Ваньки я, разумеется, не мог. (3) Во-первых, это было бы похоже на предательство. (4) Да и всё без Ваньки не имело бы смысла: без него речка – не речка, лес – не лес, сады – не сады, да и для чего мне всё это, когда рядом не будет Ваньки Жукова! (5) Не будет его милой шепелявости, не будет и его разбойничьего свиста в четыре пальца. (6) Как ни старался, я так и не научился этому искусству, составлявшему предмет моей зависти: Ванька свистел столь пронзительно, что по всему лесу сороки срывались со своих мест и поднимали переполошный, панический крик. (7) Ванька успокаивал: «Ничего, Миш, научишься и ты». (8) Мне многое хотелось у него перенять, и я перенимал от Ваньки, радовался, если что-то получалось. (9) Даже, как он, чистил зубы тем, что жевал смолу, или вар, как звали эту вязкую, упругую массу в нашем селе.

(10)И вот, наконец, его лицо показалось в дверях школы. (11)Я с кличем «ура» во весь дух рванулся ему навстречу. (12)И был ошеломлён, когда Ванька с ходу ударил меня в подбородок, да так сильно, что из глаз моих посыпались искры.

– (13) Ты... ты за что меня, Ванька?! – возопил я, задыхаясь и от страшной боли, и от жгучей обиды. – (14) За что-о-о?!

– (15)А ты... ты за что?! – в свою очередь закричал Ванька и вдруг

 размахнулся и ударил меня в лицо.

(16) Помутившись разумом, слепые в ярости, мы начали дубасить друг дружку с превеликим усердием. (17) Откуда нам было знать, что наш одноклассник незаметно, очень умело подтолкнул Жукова так, что тот угодил головой в мой подбородок в момент, когда я кинулся к товарищу. (18) Подтолкнул и тут же скрылся, точно рассчитав свой ход: теперь и я, и Ванька были в полной уверенности, что один из нас и затеял эту драку – вот только непонятно почему. (19) Но могли ли мы, ребятишки, распалённые боем, доискиваться истины, когда война между нами началась?.. (20) Не было теперь у меня врага более лютого, чем Ванька.

(21) ...Всё очевиднее становились последствия нашей размолвки. (22) Что-то тесновато стало на душе. (23) Утраты и потери становились всё ощутимее. (24) Не приносили радости ни катание на коньках, на санках, ни снежки, ни поездка с отцом за дровами, ни даже пойманный заяц. (25) Всё утратило свою привлекательность без друга.

(26) От многого приходилось отказываться. (27) От многого такого, что было бесконечно дорого сердцу, что откладывается в памяти на всю жизнь тёплыми и светлыми зёрнами и прорастает, расцветая время от времени на лице такою же тёплой и светлой улыбкой даже в минуты совсем не светлые. (28) И хотя жажда примирения жила в нас, но она жила параллельно с чувством незаслуженной обиды, и, к сожалению, мы стеснялись отворить дверь и дать ей выход на волю.                                                    

(По М.Н. Алексееву) Алексеев Михаил Николаевич – советский и российский писатель, журналист.

Ю.М. Нагибин

(1)В нашей паре я был ведущим, а Павлик – ведомым. (2) Недоброжелатели считали, что Павлик был приложением ко мне. (3) На первый взгляд так оно и было. (4) Меня нельзя было приглашать на день рождения без Павлика. (5)Я покинул футбольную дворовую команду, где считался лучшим бомбардиром, когда Павлика отказались взять хотя бы запасным, и вернулся вместе с ним. (6) Так возникла иллюзия нашего неравенства. (7) На самом деле ни один из нас не зависел от другого, но душевное превосходство было на стороне Павлика. (8) Его нравственный кодекс был строже и чище моего. (9) Павлик не признавал сделок с совестью, тут он становился беспощаден.

(10) Однажды я на своей шкуре испытал, насколько непримиримым может быть мягкий, покладистый Павлик. (11) На уроках немецкого я чувствовал себя принцем. (12)Я с детства хорошо знал язык, и наша «немка» Елена Францевна души во мне не чаяла и никогда не спрашивала у меня уроков. (13) Вдруг ни с того ни с сего она вызвала меня к доске. (14) Как раз перед этим я пропустил несколько дней и не знал о домашнем задании. (15) Поначалу всё шло хорошо: я проспрягал какой-то глагол, отбарабанил предлоги, прочёл текст и пересказал его.

– (16) Прекрасно, – поджала губы Елена Францевна. – (17) Теперь стихотворение.

– (18) Какое стихотворение?

– (19) То, которое задано! – отчеканила она ледяным тоном.

– (20)А вы разве задавали?

– (21) Привык на уроках ворон считать! – завелась она с пол-оборота.  – (22) Здоровенный парень, а дисциплина...

– (23) Да я же болел!

– (24) Да, ты отсутствовал. (25)А спросить у товарищей, что задано, мозгов не хватило?

(26) Взял бы да и сказал: не хватило. (27) Ну что она могла мне сделать? (28) О домашних заданиях я спрашивал у Павлика, а он ни словом не обмолвился о стихотворении. (29) Забыл, наверное. (30)Я так и сказал Елене Францевне.

– (31) Встань! — приказала Павлику «немка». – (32) Это правда?

(33) Он молча наклонил голову. (34)И я тут же понял, что это неправда. (35) Как раз о немецком я его не спрашивал...

(36) Елена Францевна перенесла свой гнев на Павлика. (37) Он слушал её молча, не оправдываясь и не огрызаясь, словно всё это нисколько его не касалось. (38) Спустив пары, «немка» угомонилась и предложила мне прочесть любое стихотворение на выбор... (39) Я получил «отлично».

(40) Вот так всё и обошлось. (41) Когда, довольный и счастливый, я вернулся на своё место, Павлика, к моему удивлению, не оказалось рядом. (42) Он сидел за пустой партой далеко от меня.

– (43) Ты чего это?..

(44) Он не ответил. (45)У него были какие-то странные глаза – красные и налитые влагой. (46)Я никогда не видел Павлика плачущим. (47) Даже после самых жестоких, неравных и неудачных драк, когда и самые сильные ребята плачут, он не плакал.

– (48) Брось! – сказал я. – (49) Стоит ли из-за учительницы?

(50) Он молчал и глядел мимо меня. (51) Какое ему дело до Елены Францевны, он и думать о ней забыл. (52) Его предал друг. (53) Спокойно, обыденно и публично, ради грошовой выгоды предал человек, за которого он, не раздумывая, пошёл бы в огонь и в воду.

(54) Никому не хочется признаваться в собственной низости. (55)Я стал уговаривать себя, что поступил правильно. (56) Ну покричала на него «немка», подумаешь, несчастье! (57) Стоит ли вообще придавать значение подобной чепухе?.. (58)И всё же, окажись Павлик на моём месте, назвал бы он меня? (59) Нет! (60) Он скорее проглотил бы собственный язык. (61) Когда прозвучал звонок, я подавил желание броситься к нему, признавая тем самым свою вину и готовность принять кару.

(62) Потом было немало случаев, когда мы могли бы вернуться к прежней дружбе, хотя Павлик не хотел этого: ему не нужен был тот человек, каким я вдруг раскрылся на уроке немецкого.                                                                                     (По Ю.М. Нагибину)

Нагибин Юрий Маркович– русский советский писатель

Источник: ФИПИ