3rd    International  Conference   «Research, Innovation and Education»                 The collection includes the 3rd International Conference «Research, Innovation and Education    Held by SCIEURO in London 25-30 January 2016

3rd the International Conference «Research, Innovation and Education» 2016

 

 

3rd the International Conference 

«Research, Innovation and Education»

 

25-30 January 2016

 

London

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

© SCIEURO

The collection includes the 3rd International Conference «Research, Innovation and Education» by SCIEURO in London, 25-30 January 2016.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 ISBN - 978-1-78280-750-6

 

 

 

© SCIEURO 

 

All rights reserved. This work may not be translated or copied in whole or in part without the written permission of the publisher, except for brief excerpts in connection with reviews or scholarly analysis. Use in connection with any form of information storage and retrieval, electronic adaptation, computer software, or by similar or dissimilar methodology now known or hereafter developed is forbidden.

The use in this publication of trade names, trademarks, service marks, and similar terms, even if they are not identified as such, is not to be taken as an expression of opinion as to whether or not they are subject to proprietary rights.

 

 

CONTENTS  

 

ENGINEERING          AND     TECHNOLOGY ...................................       9         

 

Zambalova N.A., Khamagaeva I.S. INFLUENCE

POLYUNSATURATED FATTY ACIDS FISH OIL

ON QUALITY DIETARY SUPPLEMENT ............ 9

           

TECHNICAL SCIENCE            .........................................................             18      

Imankul M., Nauryz K.Z. SOME OF THE TRENDS OF INCREASING PERFORMANCE OF

COMPUTING SYSTEMS ..................................... 18

           

PHYSICAL   AND      MATHEMATICAL SCIENCES  ..............               27      

 

Shapovalov K.A. AMPLITUDE OF LIGHT

SCATTERING BY А HEXAGONAL PYRAMID

IN THE RAYLEIGH-GANS-DEBYE

APPROXIMATION ............................................... 27

           

ECONOMY   .............................................................................      35      

 

Zueva O.A., Gorovoy A.A. INNOVATIVE

DEVELOPMENT MODEL THE INTERACTION

OF REAL AND FINANCIAL SECTORS RUSSIA

WITH REGARD DOMESTIC AND FOREIGN

EXPERIENCE ....................................................... 35

 

Santalova M.S. FEATURES OF FINANCIAL MANAGEMENT OF THE OBJECT OF THE

SOCIAL SPHERE ................................................. 42

           

CRIMINALISTICS    .................................................................    59      

Yarovenko V., Badikov K. CLASSFICATION

CHARACTERISTICS OF PAPILLARY PATTERN

 ................................................................................ 59

           

PEDAGOGY ...........................................................................         67      

 

Anokhina O.V., Vorotilkina I.M. THE

PRESERVATION AND STRENGTHENING OF

HEALTH OF PUPILS AT LESSONS OF 

PHYSICAL EDUCATION .................................... 67

 

Fedotova V.S. PRAXEOLOGICAL ASPECT OF

TEACHING INTERNSHIP OF THE

PEDAGOGICAL EDUCATION MASTER .......... 74

 

Kolesov A.K., Kropacheva N.Yu.         THE USE OF

GRAPH SIMULATION TO ENHANCE

LEARNING OF STUDENTS ................................ 89

           

INNOVATION            AND     EDUCATION   .....................................    93      

 

Magauova A.S., Zhanguzhinova M.Y., Ibrayeva

K.Zh., Klimova T.V. TRAINING OF SOCIALLY DEMANDED SPECIALISTS IN THE

CONDITIONS OF INDUSTRIAL-INNOVATIVE

DEVELOPMENT OF THE SOCIETY ................. 93 

           

HISTORY     AND      ARCHEOLOGY .......................................  116    

 

Viktorov A.G. THE ROLE OF PUBLICPOLITICAL ORGANIZATION "SCIENTIFICTECHNICAL SOCIETY (NTO)" THE USSR IN

THE DEVELOPMENT OF THE SOCIOPOLITICAL CLIMATE OF THE SOVIET

PROVINCE, 1965-1985 (MATERIALS OF

LOWER VOLGA REGION) ............................... 116

           

HISTORY     ..............................................................................     123    

Saipova K.D. ACTIVITY MOSLEM ADVICE IN

TURKESTANE .................................................... 123

 

Eshov B.J., Hasanov A.M. CERTAIN

REASONINGS ABOUT ANCIENT LOCAL

POPULATION AND THE NOMADIC OF

CENTRAL ASIA ................................................. 128

 

Shamsieva M. THE ROLE OF NON-PROFIT

ORGANIZATIONS IN PROVIDING THE

EMPLOYMENT OF WOMEN IN THE LABOR

MARKET: EXPERIENCE IN UZBEKISTAN ... 133

 

Zueva L.I., Ibraeva D.M. TOTALITARIANISM IN

WORKS OF THE SOVIET AND FOREIGN

RESEARCHERS ON BORDER OF THE XX-XXI

CENTURIES ........................................................ 138

 

Doronina N.V. THE LITERATURE OF

TRAVELLING IN THE CONTEXT OF

INTERCULTURAL COMMUNICATION IN THE

NORTH CAUCASUS .......................................... 148

 

Yarygin S.A., Shaimerdinova N.G., Alpysbes M.

ELEMENTS OF THE ARISTOCRATIC FASHION IN CENTRAL AND INNER ASIA IN THE V-VI

CENTURIES ........................................................ 154

           

PSYCHOLOGY           ..................................................................... 166    

Magauova A.S., Zhanguzhinova M.Y., Nauryzbaeva

A.S. METHODOLOGICAL APPROACHES TO

THE STUDY OF PERSONALITY'S INTEGRITY

ESSENCE OF THE SCIENCE OF MAN ........... 166 Naboychenko E.S., Abshilava E.F. THE RESULTS OF APPROBATION TEST AIMED AT THE

DIAGNOSIS OF ADHD AND HYPERACTIVITY

IN PRIMARY SCHOOL CHILDREN ................ 180

 

Sanoyan T.R., Akopyan A.N. MACRO-GROUPS

IN SOCIAL PSYCHOLOGY THEIR

RELATIONSHIP ................................................. 190

 

Akopyan A.N., Subbotina R.A., Sanoyan T.R.

СHANGE OF PSYCHOLOGICAL AND

PSYCHOPHYSIOLOGICAL INDICATORS OF

STUDENTS IN A PRE-EXAMINATION

SITUATION ........................................................ 196 

 

Khanova Z.G., Kayasheva O.I. FEATURES OF

REPRESENTATIONS OF UNIVERSITY

STUDENTS ABOUT ENTREPRENEURSHIP .. 209

 

Bashanaeva G.G. FEATURES OF ATTENTION

OF STUDENTS OF INTROVERTS AND

EXTROVERTS IN EMOTIONALLY

SIGNIFICANT SITUATION .............................. 215

           

MEDICINE   ............................................................................        226    

Artemenko M.V., Dobrovolsky I.I. AUTOMATED

TRAINING TEST-SYSTEM OF DOCTORS

TRAUMA ON THE BASIS OF  EXPERT

MODULE SUPPORT DIAGNOSTIC DECISIONS

 .............................................................................. 226

 

Ecaulov V.I. THE EXPERIENCE OF USING

PSYCHODIAGNOSTIC METHODS ON PATIENTS WITH IRRITABLE BOWEL

SYNDROME ....................................................... 238

           

SOCIOLOGY .........................................................................           251    

Solovchenkov S.A., Stelmah E.V., Shvedov V.G.                  

SPECIFICS OF ADAPTATION STRATEGIES OF

RURAL POPULATION JEWISH AUTONOMOUS

REGION IN THE ECONOMIC REFORM ......... 251

           

PHILOLOGY     ........................................................................            258    

 

Sulaymanov I.I. ‘THE VICTOR’S AND

VANQUISHED’ ARTISTIC REPRESENTATION

INSIGHT IN ‘BABUR-NAME’ (BY THE

EXAMPLE OF THE AUTHOR’S NOTES ) ....... 258

           

GEOECOLOGY ..................................................................... 268    

 

Gayrabekov U.T. GEOECOLOGICAL

COMPREHENSIVE ASSESSMENT OF

PRODUCTION OIL INDUSTRY ON THE

LANDSCAPE AMONG THE MOUNTAIN

REGION (FOR EXAMPLE CHECHEN

REPUBLIC) ......................................................... 268

           

PHYSICAL        CULTURE          AND     SPORT ................................          280    

 

Khotimchenko A.V., Byankina L.V., Veretschagin

M.V., Vorotilkina I.M. MOTIVATION FOR

SPORTS ACTIVITIES OF POWERLIFTERS

WITH LOCOMOTOR DISORDERS DEPENDING

ON THE TIME OF ONSET OF DISABILITY ... 280

 

 

ENGINEERING AND TECHNOLOGY

 

 

Zambalova N.A., Khamagaeva I.S.

 

INFLUENCE POLYUNSATURATED FATTY ACIDS FISH OIL ON

QUALITY DIETARY SUPPLEMENT

 

Zambalova N.A., Russia,  Candidate of Economic Sciences, East Siberia State University of Technology and Management 

Khamagaeva I.S., Russia, Doctor of Technical science, Professor, East Siberia State University of Technology and

Management 

 

 

Abstract

Objective.             Creating                innovative            probiotic               dietary supplements (dietary supplements), rich in polyunsaturated fatty acids.

The influence of polyunsaturated fatty acids of fish oil on the biochemical activity of bifidobacteria and cholesterol degrading activity  Bifidobacterium bifidum 8₃. It is found that polyunsaturated fatty acids of fish oil stimulate growth of bifidobacteria and increase the biomass of viable cells. Choose an optimum dose of fish oil – 1,5% by volume of a nutrient medium which provides strong growth of bifidobacteria and higher destruction of cholesterol in the culture medium. It is noted that the culture medium of bifidobacteria in the fish oil 2,5 times cholesterol degrading ability of bifidobacteria, probably due to presence of eicosapentaenoic acid and docosahexaenoic acid. Based on studies developed probiotic dietary supplement, enriched with polyunsaturated fatty acids with a high biochemical and cholesterol destructive activity.

Keywords: bifidobacteria, dietary supplement, cholesterol degrading activity, polyunsaturated fatty acids, eicosapentaenoic acid and docosahexaenoic acid.

 

Введение

Питание является одним из главных факторов, определяющих        здоровье              человека.              В современном урбанизированном обществе возникает диссонанс между энергопотреблением и энергозатратами, что заставляет искать альтернативные пути решения проблемы рационального питания населения. Поэтому в настоящее время среди специалистов в области питания и медицины все более широкое распространение имеет точка зрения, что наиболее быстрым, экономически обоснованным и приемлемым путем решения обсуждаемой проблемы является создание и широкое применение в повседневном питании больных и здоровых людей биологически активных добавок к пище или «Food supplements», как их называют за рубежом [1-3].

Особое значение в последние годы стало уделяться устранению дефицита полиненасыщенных жирных кислот ω-3 (ПНЖК). Оказалось, что недостаток именно этих ПНЖК является, зачастую, причиной развития атеросклероза и таких его грозных локализаций как инфаркт и инсульт, аритмия, доходящие до острой сердечной недостаточности с летальными исходами. Наиболее важными из кислот этого семейства являются эйкозапентаеновая и докозагексаеновая. Указанные ненасыщенные жирные  кислоты наряду с олеиновой,                 α-линоленовой, линолевой входят в состав мембран клеток человека, влияя на их стабильность, текучесть, активацию сигнальных путей напрямую или через образование эйкозаноидов, экспрессию генов и клеточную дифференциацию

[4-8]. 

Развитие атеросклероза артерий и связанных с ним болезней сердца и сосудов вызваны избыточным синтезом холестерина. К настоящему времени доказано, что пробиотические микроорганизмы являются важнейшим метаболическим и регуляторным органом, участвующим в кооперации с органами и клетками хозяина в поддержании гомеостаза холестерина. Микроэкологические изменения в организме человека следует считать пусковыми механизмами  нарушений липидного обмена [9, 10].

В наших предыдущих исследованиях установлено, что полиненасыщенные жирные кислоты кедрового и льняного масла стимулируют рост бифидобактерий и повышают их холестеринметаболизирующие свойства [11]. Существенное отличие рыбьего жира от всех других жиров животного и растительного происхождения заключается в том, что он содержит специфические эйкозапентаеновую и докозагексаеновую  жирные кислоты. 

Следует отметить, что в настоящее время при разработке новых продуктов функционального назначения необходимо использовать комплексный подход. В связи с этим, разработка лечебно-профилактических препаратов на основе пробиотических микроорганизмов, обогащенных биологически активными веществами, является актуальной.

 

Материалы и методы исследований

В работе использовали бифидобактерии Bifidobacterium bifidum 8₃, полученные из Всероссийской коллекции промышленных микроорганизмов ФГУП ГосНИИ «Генетика» (Москва), активизированные  биотехнологическим методом, разработанным в Восточно-Сибирском государственном университете технологий и управления. Для культивирования бифидобактерий использовали питательную среду на основе молочной сыворотки с добавлением ростовых компонентов [12]. Рыбий жир добавляли в стерильную среду и проводили тщательное эмульгирование жира до образования мицелярной формы. Бактерии выращивали в колбах. В качестве инокулята использовали 24 часовую культуру бифидобактерий в количестве 3%. Наращивание биомассы определяли по оптической плотности фотоколориметрическим методом на спектрофотометре PD-101 APEL при λ=500 нм. Активную кислотность определяли по ГОСТ Р 53359-2009.

Концентрацию холестерина в питательной среде определяли ферментативным методом. Сущность метода заключается в том, что под действием фермента холестеринэстеразы эфиры холестерина распадаются на холестерин и жирные кислоты. Далее холестерин под воздействием холестериноксидисмутазы дает окрашенное соединение и перекись водорода. Интенсивность окраски в реакционной смеси прямо пропорциональна концентрации холестерина в пробе. После этого измеряли оптическую плотность опытной пробы (Е) и калибровочной пробы (Е_к) против рабочего реагента, состоящего из смеси ферментов при длине волны 500 нм. Концентрацию холестерина в пробе определяли расчетным методом по формуле:

С = Е/Е_к * 4,65;                                                      (1)

где С – концентрация холестерина в пробе, ммоль/л;       Е – оптическая плотность опытных образцов;

      Е_к – оптическая плотность калибровочных образцов;

      4,65 – концентрация холестерина в калибраторе, ммоль/л.

Если концентрация холестерина в образце превышает 20 ммоль/л, образец разбавляли физиологическим раствором в три раза, анализ повторяли и полученный результат умножали на три [13].

Количественный учет бифидобактерий определяли по МУК 4.2.999-00; контаминацию – ГОСТ Р 53430-2009. Показатели безопасности продуктов определяли в соответствии с требованиями Технического регламента Таможенного союза ТР ТС 021/2011 «О безопасности пищевой продукции» 

Для объективной оценки полученных экспериментальных данных проводили их математическую обработку по результатам 3-4 повторностей. Исследуемые показатели подвергали обработке методами математической статистики и корреляционного анализа с применением IBM PS, используя пакет стандартных программ.

Статистическую обработку данных проводили с вычислением средних арифметических и их доверительных интервалов при р<0,05. Для формирования промежуточных таблиц, осуществления элементарных расчетов, описательной статистики применялись программные ресурсы Microsoft Office Excel 2007.

 

Результаты и обсуждение

На первом этапе исследований изучали влияние различных доз рыбьего жира на рост и наращивание биомассы бифидобактерий. 

Результаты исследований представлены на рисунках 1-

2.

 

Рисунок 1 - Влияние различных доз рыбьего жира на рост биомассы  Bifidobacterium bifidum 8₃

 

 

Рисунок 2 - Влияние различных доз рыбьего жира на количество жизнеспособных клеток Bifidobacterium bifidum 8₃

 

Как свидетельствуют данные рис. 1, в присутствии  полиненасыщенных жирных кислот рыбьего жира сокращается лаг-фаза и ускоряется рост бифидобактерий. С увеличением дозы рыбьего жира стимулирующая активность полиненасыщенных жирных кислот увеличивается. Наибольший эффект отмечен при дозе 1,5%. При этом наблюдается наиболее интенсивный рост бифидобактерий и количество жизнеспособных клеток через 18 часов культивирования достигает 10¹² КОЕ в см³ (рис. 1).

Эффект ускорения роста бифидобактерий полиненасыщенными жирными кислотами рыбьего жира можно объяснить тем, что они включатся в состав наружной мембраны и изменяют физико-химические свойства поверхности клетки, а также свойства липидного бислоя.

В результате проведенных исследований установлено, что полиненасыщенные жирные кислоты рыбьего жира обладают бифидогенными свойствами, которые проявляются в повышении биохимической активности бифидобактерий. Полученные результаты согласуются с данными литературы о стимулирующем действии эйкозапентаеновой и докозапентаеновой кислот на рост бифидобактерий [8].

В дальнейших исследованиях изучали влияние полиненасыщенных             жирных                кислот   на холестериндеградирующую активность бифидобактерий B. bifidum 8₃. Результаты исследований представлены на рисунке

3.

 

Рисунок 3 – Влияние рыбьего жира на холестеринметаболизирующую активность B. bifidum 8₃

 

В процессе культивирования бифидобактерий на питательной среде, содержащей 1,5% рыбьего жира отмечено активное разрушение холестерина, которое в конце культивирования достигает 96%, что в 2,5 раза выше, чем в контроле (рис. 3). Такая высокая холестериндеградирующая активность обусловлена уникальными свойствами рыбьего жира, которые в своем составе содержат эйкозапентаеновую и    докозапентаеновую кислоты.

Следует отметить, что в условиях эксперимента на животных и в клинических  наблюдениях за людьми было показано, что назначение рыбьего жира, содержащего значительные количества ω-3 жирных кислот заметно снижает частоту возникновения инфарктов, поскольку присутствующая в рыбьем жире эйкозапентаеновая и докозапентаеновая кислоты участвуют в биохимических и физиологических процессах, определяющих сердечно-сосудистый гомеостаз [14].

Обсуждая роль бифидобактерий в снижении уровня холестерина, следует отметить, что полиненасыщенные жирные кислоты рыбьего жира характеризуются более высокой холестериндеградирующей активностью в сравнении с льняным и кедровым маслом.

В результате проведенных исследований разработана инновационная технология пробиотической биологически активной добавки с холестериндеградирующей активностью.

В связи с неусточивостью полиненасыщенных жирных кислот при стерилизации рыбий жир в количестве 1,5% вносят  в охлажденную питательную среду и проводят эмульгирование в течение 5 минут, подают  производственную закваску бифидобактерий в количестве 3% от массы среды. Среду с закваской тщательно перемешивают. Наращивание клеток бифидобактерий проводят  при температуре (36±1)°С  в течение  (18-20) ч с двукратной нейтрализацией среды через 10 ч для поддержания pH на оптимальном уровне. После окончания процесса культивирования  отделяют  сыворотку (частично концентрируют) для получения бактериальной суспензии клеток, которую  охлаждают до температуры (4±2)°С. Полученную суспензию клеток разливают в асептических условиях в стерильные флаконы вместимостью 30 или 100см³.

Качественная характеристика биологически активной добавки представлена в таблице.

 

Таблица - Качественная характеристики БАД на основе B. bifidum 8₃ и полиненасыщенных жирных кислот рыбьего жира

          Наименование показателя                             Значение

                                  1                                                            2

Консистенция и внешний вид                      Однородная. В меру

вязкая, без отделения сыворотки

Цвет                                                                          Светло-желтый 

Вкус и запах                                                               Чистый, со

специфическим

привкусом и запахом

рыбьего жира

Предельное значение рН, ед.        5,3-7,5 Холестеринметаболизирующая     96

активность, %

Температура       при       выпуске      с                         4-6

предприятия, °С, не более

Количество               бифидобактерий,                     1*10¹¹

К.О.Е./см³, не менее

Объем БГКП (колиформы) 10 продукта S. aureus 10 (см³), в Патогенные 50

котором не микроорганизмы (в

допускаются: т.ч. сальмонеллы)

Дрожжи и плесени, К.О.Е./см³, не                               10

более

 

Анализ данных,                представленных                в              таблице свидетельствует, что биологически активная добавка содержит высокое количество жизнеспособных клеток бифидобактерий, а холестериндеградирующая активность достигает 96%, тогда как при использовании кедрового или льняного масла, как ранее нами установлено, составляет 68% и 74%, соответственно.

Сочетание  бифидобактерий и полиненасыщенных жирных             кислот   повышает            функциональные свойства биологически активной добавки. 

Биологически     активная              добавка                может    быть рекомендована  для нормализации микрофлоры желудочнокишечного тракта и  профилактики заболеваний, вызванных повышенным уровнем холестерина.

 

Выводы:

В результате проведенных исследований разработана биологически активная добавка с высокой биохимической и холестериндеградирующей активностью.

Отмечено, что полиненасыщенные жирные кислоты рыбьего жира обладают бифидогенными свойствами и стимулируют рост бифидобактерий. 

Установлено, что культивирование бифидобактерий на питательной            среде     с              рыбьим                 жиром повышает холестериндеградирующие свойства бифидобактерий.

 

References:

[1]    Avstrievskih A.N., Vekovtsev A.A., Poznyakovsky V.M. Health food products, new technology, quality assurance, efficiency of evskih // Novosibirsk: Siberian University Press. – 2005. – 413 p.

[2]    Enrichment of foods and dietary supplements: technology, safety and regulatory framework: scientific publication / per. from English. IS Gorozhankin; red.-status. PB Ottawa. – St. Petersburg: Profession, 2010. – 309 p.

[3]    Poznyakovsky V.M., Avstrievskih A.N., Vekovtsev A.A. Food and dietary supplements / Kemerovo: Russian

Universities, 2004. - 243 p.

[4]    Nazarov P.E.,  Myagkova G.I., Groza N.V. Polyunsaturated fatty acids as a universal endogenous bioregulators // Herald MITHT. – 2009. – T. 4, № 5. – P. 3-19.

[5]    Connor W.E. The hypotriglyceridemic effect of fish oil in adult-onset diabetes without adverse glucose control / W.E.

Connor // Ann. N.Y. Acad. Sci. – 1993. – Vol. 683.            

– P. 337-340.

[6]    Kris-Etherton P.M., Harris W.S., Appel L.J. Fish consumption, fish oil, omega-3 fatty acids, and cardiovascular disease // Circulation. – 2002. – № 106.           

– P. 2747-2757.

[7]    Miller C.C. Dietary supplementation with ethyl ester concentrates of fish oil (n-3) and  borage oil (n-6) polyunsaturated fatty acids induces epidermal generation of local putative anti-inflammatory metabolites / C.C. Miller // J. Invest. Dermatol. – 1991. – Vol. 96. – № 1. – P. 98-103.

[8]    Stark A.H., Crawford M.A., Reifen R. Update on alphalinolenic acid // Nutrition Reviews. – 2008. – № 66.           

–  P. 326-332.

[9]    Shenderov BA Medical microbial ecology and functional nutrition. Volume 3: Probiotics and functional food / BA Shenderov. - M .: Grant, 2001. - 287 p.

[10] Dyerberg J. Eicosapentaenoic acid and prevention of thrombjsis and atherosclerosis / J. Dyerberg // Lancet.         

–  1978. – Vol. 2, № 8081. – P. 117-119.

[11] Khamagaeva I.S., Tsybikova A.H., Zambalova N.A. Cholesterol degrading activity of probiotic microorganisms // Dairy industry. - 2011. - № 10. - S. 56.

[12] Khamagaeva I.S. Scientific bases of biotechnology of dairy products for children and dietary: monograph. - Ulan-Ude. 

–  2005. – 279 p.

[13] Balyabina M.D. Methods for determination of cholesterol / M.D. Balyabina, V.V. Slepysheva, A.V. Kozlov //

Hepatology. - 2004. - T. 6, № 6. - P. 73-75.

[14] Reis L.C., Hibbeln J.R. Cultural symbolism of fish and the psychotropic properties of omega-3 fatty acids // Prostaglandins, Leukotrienes and Essential Fatty Acids.      

–  2006. – № 75. – P. 227-236.

 

TECHNICAL SCIENCE

 

 

Imankul M., Nauryz K.Z.

 

SOME OF THE TRENDS OF

INCREASING PERFORMANCE OF

COMPUTING SYSTEMS

 

Imankul M., Kazakhstan, Eurasian National University  named after L.N. Gumilyev,  Candidate of Science, assistant professor

Nauryz K.Z., Kazakhstan, Department of S. Seifullin

Kazakh Agro Technical University

 

 

Abstract

Noted methods, which helps to overcome factors limiting performance. Adduced variants of perspective solutions to increase performance of computing systems.

                Keywords:      ExaScale,      Graphics      Рrocessing         Unit,

Heterogeneous System Architecture.

 

Введение. До недавнего времени существенный вклад в развитие вычислительных средств вносили технологические решения. Сегодня растет роль проблемы преодоления разрыва между аппаратными средствами и используемыми методами программирования. Возросли потребности в решении сложных задач больших размерностей, что требует развития высокоскоростных вычислительных систем (ВС). Без радикальной перестройки архитектурных принципов поддерживать интенсивные темпы развития ВС невозможно. Для наращивания производительности ВС внедрение новых архитектурных решений дает резерв повышения производительности на несколько порядков.

Материалы и методы исследования. Общенаучные и теоретические методы исследования.

 

Определяющими причинами падения реальной производительности суперкомпьютеров служат: задержки (latency) выполнения операций с памятью и коммуникационной сетью; конкуренция (contention) за совместно используемые ресурсы; простаивание из-за недостаточного параллелизма и асинхронности, отсутствия сбалансированной загрузки. Также одним из факторов, влияющим на архитектуру высокопроизводительных ВС, является взаимозависимость архитектуры и алгоритмов задач. Этот фактор нередко приводит к необходимости создания проблемно-ориентированных систем, при этом может быть достигнута максимальная производительность для данного класса задач. Указанная взаимозависимость является стимулом для поиска алгоритмов, наилучшим образом соответствующих возможным формам параллелизма на уровне аппаратуры. Совершенствование ВС сопровождалось разрывом между быстродействием логических элементов и элементов памяти. Проблему преодоления разрыва между аппаратными средствами и используемыми методами программирования можно преодолеть архитектурными средствами:  высокая степень интеграции создает условия для реализации новых архитектурных решений. Однако с уменьшением размеров элементов увеличивается отрицательное влияние физических эффектов, которые ранее не учитывались. По данным IDC в 2013 г. мировой выпуск HPC-серверов оценивается в 12 млрд долл., систем хранения данных для HPC (High Performance Computing) – в 4 млрд, программное обеспечение (в том числе приложения промежуточного слоя) – 5 млрд, сервис – 2 млрд, то есть всего около 22 млрд долл. При этом ежегодный рост затрат на суперкомпьютеры составляет 78%. Признаков наступающей новой эпохи HPC множество: облачные подходы к HPC, которые позволяют более эффективно распределять ресурсы между пользователями; тренд в HPC, называемый Data Intensive Computing; др.

В частности, программа DARPA HPCS (high productivity computing systems) определяет, что новые суперкомпьютеры должны: иметь глобально адресуемую оперативную память объемом несколько петабайт с пропускной способностью на 4-5 порядков превосходящей современный общедоступный уровень; обладать в десять раз более простой системой программирования, чем современные системы и технологии разработки параллельных программ. Появление эволюционного экзафлопсного суперкомпьютера ожидается в Министерстве энергетики США в 2018-2020 г.г., а полностью инновационного – после 2022 г. Специализированные транспетафлопсные и близкие к экзафлопсу суперкомпьютеры DARPA могут появиться после 2017 г. Разработка пост-Муровской элементной базы и новых принципов построения суперкомпьютеров приведет к созданию специализированных гетерогенных суперкомпьютеров зеттафлопсного уровня в 2020 г., а йоттафлопсного – после 2024 г.

Наибольшие проблемы при проектировании создает противоречие между быстродействием микросхемы и потребляемой ею мощности. B работе [1] отмечены основные проблемы суперкомпьютеров. Для них необходимы специальные технологии программирования для того, чтобы программа могла в полной мере использовать ресурсы высокопроизводительной ВС. ВС высокой продуктивности HPCS не исключают развития кластерных систем HPC, а по мере развития технологий коммутации вполне возможна конвергенция различных компьютерных архитектур.  При переходе к компьютерам с экзафлопсной (ExaScale) производительностью кардинального изменения архитектуры не ожидается – в ближайшем будущем суперкомпьютером будет кластер из многопроцессорных многоядерных гетерогенных узлов: универсальных (CPU, Central Processing Unit), специализированных ускорителей (GPU, Graphical Processing Unit), а также программируемых логических интегральных схем (ИС) [2]. 

Наряду с сокращением времени выполнения доступа к памяти, в модели программирования для экзафлопсного суперкомпьютера должен использоваться прием повышения производительности, состоящий в снижении количества обращений к памяти за счет непосредственной передачи операндов между процессорными ядрами, минуя промежуточное хранение операндов в памяти [3]. Однако сейчас продолжается усложнение структуры, что проявляется в сложной иерархии коммуникаций и памяти, усилении гибридности/гетерогенности и многократно возрастающей сложности управления. Поэтому сегодня крайне важен поиск новых методов, алгоритмов и способов организации управления вычислительным ресурсом.

Разработка программно-аппаратных средств решения проблем, стоящих перед создателями экзафлопсных суперкомпьютеров, требует анализа существующих архитектурных идей повышения производительности, создания экспериментальных компьютеров и программирования для них задач, для которых нужна производительность, недостижимая на существующих системах. Необходимо провести анализ методов программно-аппаратной поддержки синхронизации потоков и межпотоковых коммуникаций с целью определения удовлетворительного варианта архитектуры. Текущий период выполнения экзафлопсных проектов обладает еще одной особенностью – старые CMOS (Complimentary Metal Oxide Semiconductors)-технологии используются на пределе своих возможностей, а технологии пост-Муровской эры (одноэлектронные нанотранзисторы (SET, Single-Electron Transistor) (включая также транзисторы с поляризованными электронами (спинтронные транзисторы)), быстрая сверхпроводниковая одноквантовая логика, квантовые клеточные автоматы, др.) еще только разрабатываются. Классические средства вычисления не смогут обеспечить экспоненциальный рост вычислительной мощности из-за «стены Мура» (Moor’s Wall). Переход от классической эры к квантовой предполагает использование квантовых вычислений и средств связи. Использование сверхбыстрой сетевой технологии дает толчок к дальнейшему развитию возможностей, предоставляемых ВС.  

Ключевым трендом сегодняшнего дня является бурное развитие гибридной архитектуры суперкомпьютеров с применением наряду с традиционными графических процессоров GPU (Graphics Processing Units), что позволило в разы увеличить производительность ВС и при этом снизить энергопотребление, массу, занимаемую площадь. В Top500 количество гибридных систем постоянно растет. Проблемы в использовании гибридных систем заключаются в том, что в реальности пока создано очень мало стандартных приложений, которые могут задействовать всю их мощь. Использование графических ускорителей GPU наряду с классическими процессорами CPU (Central Processing Unit) – распространенная практика в сфере параллельных вычислений на гетерогенных платформах, сочетающих в себе вычислительные элементы различного типа. Однако их совместное использование осложняется рядом проблем: они имеют раздельную память и разные адресные пространства, поэтому приложения должны явным образом копировать данные в память GPU и обратно в основную память компьютера [4]. 

HSА (Heterogeneous System Architecture) – архитектура гетерогенных систем с общей когерентной памятью для разнородных вычислительных элементов, поддержкой управления очередями задач, широкого спектра оборудования и языков высокого уровня. HSА объединяет процессорные ядра любого типа в единую систему. Высокопроизводительные приложения реализуются на гетерогенной вычислительной инфраструктуре, компоненты которой могут функционировать как в режимах виртуализации, так и в виде кластеров, оптимизированных для параллельных расчетов [4]. Отметим, что в 2014 г. фирма AMD создала многофункциональный гибридный процессор Kaveri с встроенной поддержкой технологии HUMA (Heterogeneous Unified Memory Architecture), что достаточно эффективно помогает вычислительным и графическим ядрам иметь доступ ко всей общей памяти.

Прорыв в области создания новых ЭВМ и ВС связывают в первую очередь с наноэлектроникой, достижения которой приближаются к квантовым пределам, установленным самой природой. Наноэлектроника – общее определение ряда технологий, направленных на реализацию электронных приборов с нанометровыми размерами структурных областей [5]. Для описания поведения таких приборов используются гибридные модели, в которых используются уравнения классической электродинамики и некие виртуальные (эффективные) значения параметров физической структуры. Значимым достижением в области нанотехнологий служит создание ядра операционной системы (ОС). Ядро́ – центральная часть ОС, обеспечивающая приложениям координированный доступ к ресурсам компьютера (процессорное время, память, внешнее аппаратное обеспечение). Объем ОС увеличивается в 2 раза каждые 2 года, а плотность хранения увеличивается в 2 раза каждые 9 месяцев.

В 2009 г. началось производство ИС по технологии 32 нм. На сегодняшний день полупроводниковая промышленность освоила КМОП-технологию по норме 22 нм, а компания Intel уже в 2015 г. начала переход на 14 нм, намереваясь достигнуть 5 нм к 2020 году. К 2020 г. размеры всех элементов транзистора достигнут атомарных величин, и уменьшать их дальше будет просто невозможно. Переход на уровень норм 0,5-0,1 нм предполагается к 2030 г. Но дальнейшая миниатюризация уже невозможна, и закон Мура перестанет работать не позднее 2024 г. – развитие новых технологий логических элементов и элементов памяти упирается в ограничение Лэндауэра. (фундаментальное ограничение плотности упаковки логических элементов, связанное уже не с атомной структурой вещества, а с термодинамикой вычислительного процесса). Отметим, что технологиям в 22 нм соответствует уровень энергетических затрат на обработку одного бита не менее 10⁵-10⁶ kT, где k – константа Больцмана, а Т – температура по Кельвину. Все предельные параметры, определяемые рубежами технологических возможностей полупроводникового производства, не могут быть реализованы в одной микросхеме. Этому препятствует  система конструктивно-технологических ограничений. С уменьшением размеров элементов число ограничений растет, так как увеличивается отрицательное влияние физических эффектов, которые ранее не учитывались.

Альтернативой могут стать транзисторы, изготовленные из кремниевых и углеродных нанотрубок (УНТ), имеющих высокое быстродействие и низкую потребляемую энергию. УНТ могут найти применение в CMOS-технологии для ускорения темпов миниатюризации и повышения производительности устройств, упрощения их изготовления. Разработка миниатюрных интегральных устройств, в которых роль электронов частично или полностью передана фотонам, приведет к созданию вычислительной техники, превосходящей по быстродействию и информационной емкости современные электронные устройства. Магнитооптические полупроводники дадут возможность осуществлять прямое преобразование квантовой информации из электронного представления в оптическое и обратно, минуя процесс детектирования. Если сигнал проходит по оптоволокну, то в одном чипе можно будет сосредоточить больше логических элементов. При этом в тысячи/сотни тысяч раз снижается энергопотребление.  Оптика также резко повышает объемы передаваемой информации от чипа к чипу [6]. В 2015 г. Intel предполагал выпустить суперкомпьютер, в котором модули хранения и обработки были бы связаны оптикой. Intel работает над реализацией системы высокоскоростной передачи данных между серверами с помощью оптики. Серверы с поддержкой кремниевой фотоники позволяют передать информацию на скорости 100 Гбит/с. В новых высокопроизводительных ВС без реинжиниринга (параллелизации, оптимизации или модернизации) программного кода невозможно полностью реализовать их потенциал, эффективно разделять вычислительные задачи между тысячами процессоров, которые составляют следующее поколение многоядерных вычислительных платформ. Поскольку ВС двигаются к экзафлопсному уровню производительности, то проблема устаревшего кода будет только возрастать.

Однако, даже если для цифровой логики будет изобретено принципиально другое средство перемещения электронов, возможности его масштабирования для повышения плотности и производительности не зайдут намного дальше пределов, достижимых CMOS-технологией, главным образом, из-за ограничений, налагаемых требованием отвода тепла [7]. Другая альтернатива – изготавливать чипы больших размеров, наращивая их площадь или строя трехмерные многослойные микросхемы. Конструкция чипа, выполненная из перемежающихся слоев памяти и логики, позволяет значительно снизить затраты энергии и времени на передачу данных из памяти в процессор и обратно.

Новое поколение модульных систем высокой производительности ориентировано на высокопроизводительные многоядерные процессоры с малым потреблением энергии и коммутируемые вычислительные среды с широкополосными каналами связи и взаимодействием процессоров. Это достигается уплотнением вычислительных и коммуникационных функций в кристалле (Net On the Chip) и переходом к новым архитектурным методам проектирования модульных систем на уровне десятков и единиц нм. Производительность многоядерных процессоров и модульных многопроцессорных систем более не ограничивается числом процессорных узлов, как было ранее в SMP (Symmetric Multiprocessor)-системах с общей шиной, и может гармонично масштабироваться в компьютерные системы более высокой производительности. Архитектура перспективных модульных систем требует решения комплексных проблем при согласованных параметрах всех системных компонент [8].

Объемная плотность транзисторов в разрабатываемых интегральных наносхемах предельно высока. В таких условиях вопросы энергетики перспективного нанокомпьютера оказываются чрезвычайно важными. Нанокомпьютеры будут развиваться одновременно по нескольким направлениям, реализующим различные способы представления информации – на основе квантовой логики, классической логики, нейрологики, а также некоторые другие (генетические, молекулярнобиологические, молекулярно-механические и др.). Итак, наибольшие проблемы при проектировании создает противоречие между быстродействием микросхемы и потребляемой ею мощности. Существует идея подключения космоса (с его неограниченными холодильными ресурсами) к решению проблемы роста вычислительных ресурсов на Земле. Существуют и другие физические механизмы, используя которые, можно оптимизировать термодинамику классического компьютера. 

Результаты и обсуждение.  Современное программное обеспечение способно использовать все системные ресурсы компьютера и при этом требовать еще большего увеличения данных ресурсов. Производительность ВС проявляется в скорости обработки задач и в степени использования ресурсов системы. Затраты времени и памяти на реализацию задач определяют эффективность ВС. Сегодня в суперкомпьютерах используются самые последние перспективные результаты фундаментальных исследований в сфере построения микропроцессоров, коммуникационных сетей, программных средств, микроэлектронных и оптических технологий, т.п. 

Выводы. Пиковая производительность достигается при работе компьютера в идеальных условиях (при отсутствии конфликтов при обращении к памяти при равномерной загрузке всех устройств). Канал обмена между процессорами - компонент, который во многом определяет эффективность работы программ. Архитектуры экзамасштабных систем со сложной иерархией памяти и параллелизмом совсем не обязательно приведут к ускорению работы программ: невысокая скорость доставки и передачи данных, неспособность унаследованных приложений автоматически распределяться на множество одновременно выполняемых потоков уже сегодня резко констатируют с высокой производительностью процессоров. Гонку за экзафлопсы сейчас возглавляют гибридные системы. Сегодня происходит наиболее тесная интеграция процессора и графического ускорителя. Перед разработчиками экзафлопсных систем стоит: задача построения компьютерной конфигурации, при запуске на которой производительность специально созданной тестовой программы превысила бы рубеж в один экзафлопс; обеспечение максимально эффективного режима выполнения реальных приложений, задействующих все выделенные им ресурсы суперкомпьютера. Эффективность ВС определяется затратами времени и памяти на выполнение задач. Адаптация системы под разные требования должна проходить с минимальными затратами. Сегодня рост производительности процессов обработки информации достигается новыми подходами (методами молекулярной электроники, квантового компьютинга, пр.). Разрабатываемые ВС должны быть модернизированы/спроектированы с учетом требований архитектуры процессора. Облака и компьютерные системы, служащие для обработки больших объемов данных, могут стать альтернативными путями развития HPC. В нанокомпьютерах физические критерии определяют границы реализуемости вычислительных структур. 

 

References:

[1] Zabednov P., Zotov P., Asymont L. Modernization and Strategic IT // Open Systems. № 03, 2010. – P. 25. [2] Ilin V. Ekzaflopsy against mathematical modeling // Open Systems.- № 5, 2013. – р. 16.

[3]    Volkov D., FrolovA. Performance evaluation of random access memory // Open Systems.SMDB. – 2008. – № 1. –P. 15-19. URL: http://www.osp.ru/os/2008/01/4836914

[4]    Paltashev T., Perminov I. Heterogeneous architecture for CPU // Open Systems. - № 7, 2013. – P. 12.

[5]    Control of molecular and quantum systems. Edited by Fradkova A., Yakubovski A. Institute of computer research. – Moscow-Izhevsk, 2003.

[6]    The Conference of Editors IT editions: the future starts today// Mobile telecommunication.- march, 2013. – P. 3234. 

[7]    Gergel V., Gorshkov N., Matvienko O. Energy conservation in semiconductor nanoelectronics // Nanotechnology: Science and manufacture. – №4(5), 2009. – P. 27.

[8]    Imankul M.N., Nauryz K.Z. Standard embedded control system. - march, 2013// teoretika.com/arhiv.php

PHYSICAL AND MATHEMATICAL SCIENCES

 

 

Shapovalov K.A.

 

AMPLITUDE OF LIGHT

SCATTERING BY А HEXAGONAL PYRAMID IN THE RAYLEIGHGANS-DEBYE APPROXIMATION

 

Shapovalov K.A., Russian Federation, Candidate of Physico-Mathematical                Sciences,               Associate Professor, Krasnoyarsk State Medical University named after Prof. V.F.

Voyno-Yasenetsky

 

 

Abstract

The formulas for light scattering amplitude of a pyramid with hexagonal basis in the Rayleigh-Gans-Debye approximation are obtained. The numerical results for phase functions of light scattering of hexagonal pyramid in the Rayleigh-Gans-Debye approximation and in the method of Purcell-Pennypacker (or discrete dipole method, or coupled dipole method) are compared. The good agreement for particles with small phase shifts are obtained.

Keywords: optically “soft” particles, discrete dipole method, phase function.

 

                Introduction                                

Techniques of light scattering widely and successfully are employed for such applications as optics of atmosphere and ocean, physical chemistry of solutions and colloids, biophysics and laser biomedicine     [1-5]. When we solve light scattering problem by aerosols particles of atmosphere and so on these particles are modeled by particles of different geometrical shape. So, for spherical particles by separation of variables analytical decision (solution) or theory Mie [1, 2] is obtained and well-known. However, ice crystals of cirrus clouds have nonspherical shape and model by hexagonal prisms, plates and needle-shaped particles. In protein colloid and crystal systems different needle-shaped particles are also detected [4, 6].

If particles of dispersed medium are optically ”soft” ( m−1<<1, where m is a relative refractive index of light scattering particle) then we can use suitable approximations of  the Rayleigh-Gans-Debye (RGD) or the Anomalous Diffraction (AD) [1, 2]. Expressions for light scattering characteristics of prisms of polygonal section in the AD approximation [7, 8] and for pyramid in the approximation of Geometrical Optics (GO) [9] are obtained earlier. Such expressions in the RGD approximation are obtained earlier only for hexagonal prism, pyramid with rectangle basis [1013] and cylindrical capsule with arbitrary end caps [14-15].

The purpose of present work is a obtaining of analytical expressions for light scattering amplitude and phase function of pyramid with hexagonal basis in the RGD approximation.  

 

Amplitude of light scattering

Use integral expression of light scattering amplitude for homogeneous particle in scalar form in the RGD approximation [11,12,16]:

f (θ,β) = k2 ∫V(m2 −1)exp(iks ⋅r)dV,      (1)

4π

 where i , s are unit vectors along directions of incident and scattering light respectively, r is the radius-vector of point inside of particle, k_s =k(i−s), k = 2π/λ is the wave number

and λ is the wavelength of light, k_s = 2ksin^⎛⎜^θ⎞⎟ , θ is the

⎝ 2⎠

angle between vectors i and s , β is angle between z axis and vector k_s .

Note, the amplitude can be expressed another way in terms of the angles in spherical coordinates pointed direction of the incident θ_i , φ_i and scattering light θ_s , φ_s separately: 

k₁ = k(sinθ_i cosφ_i −sinθ_s cosφ_s ) ,  k₂ = k(sinθ_i sinφ_i −sinθ_s sinφ_s ) ,

k₃ =k(cosθ_i −cosθ_s ), k₄ = k₁² +k₂² ,

ks = k12 +k22 +k32 , k3(θ,β)=kS cosβ, k₄(θ,β)=k_S sinβ.

The form factor in the RGD approximation [1, 2, 4] for a homogeneous particle with the volume V may be written as 

.     (2)

 

Hexagonal pyramid

The amplitude of light scattering for segment wedge in the pyramid with n-angle basis (see Fig. 1 a) [11, 12]:

fW =                k2(m2 −1)3VW [U(k6R,0)−U(k5R,0)+U(k5R,k3H)−U(k6R,k3H)]    (3)

4πk₁k₃RH sin(γʹ)

where V_W = HR² sinγ is a volume of wedge,

2π γ

γ= n ,γʹ = 2 , k₅ =k₂ cosγʹ+k₁sinγʹ,

Figure 1. Geometry of light scattering by segment wedge of the polygonal pyramid (a), and whole hexagonal pyramid  (b).

 

Rotating about axis OZ n-1 times light scattering amplitude for wedge pyramid Eq. (3) on angle γand summing all terms subject to changes of k₁, k₂, k₅, k₆ [11, 12], we obtain the amplitude for whole pyramid:

n−1

f_PN =∑f_W (sγ).                                                     (4) s=0

Thus, the amplitude of light scattering by a pyramid with hexagonal basis (n=6, γ=π/3, see Fig. 1 b) from Eq.(4) can be expressed as:

Figure   2.             Phase     function                of            light        scattering f₁₁(θ,β)/f₁₁(0,0) vs. scattering angle θ for hexagonal pyramid in the ADDA (1), and in the RGD approximation (2) with kR=3, kH=3 for incident light along axis of symmetry (a) and perpendicular (b). where

p(x, y)= h0(x)− x j0⎛⎜ x+ y⎞⎟j0⎛⎜ x− y⎞⎟+i 2xy 2 {j0(x)− j0(y)} ,

                                           2 ⎝ 2 ⎠ ⎝ 2 ⎠              x − y

k5 = k1 + 3k2 , k6 = −k1 + 3k2 , VPD = 3HR2 and

                       2                       2                            2

j₀(x)= sin(^x), h₀(x)₌^1−cos(^x) are spherical Bessel and x         x

Hankel functions of zero order. 

 

Phase function of light scattering

So, the phase function [or element of scattering matrix f₁₁] for natural incident light (unpolarized or arbitrary polarized light) withβ=0is calculated by a formula [1, 5, 16]:

f11(θ,β) = ⎛⎜⎜1+cos2 2θ⎠⎞⎟⎟k2 f (θ,β)2, ⎝

                                                                (6)

2

where  f (θ,β)  is a square of modulus of light scattering amplitude.

Further, the phase function of light scattering is normalized on value in forward direction.

The phase functions of light scattering of hexagonal pyramid calculated in the RGD approximation for particle with relative refractive index m=1.1+i⋅0.01, kR=3, kH=3 and in the ADDA [17] with 42791 dipoles (ADDA is a C implementation of the discrete dipole approximation) are shown in Fig. 2.

 

Conclusions

Thus, using general properties of summation, translation, rotation of form-factors in the RGD approximation [11, 12], the formulas for light scattering amplitude of a hexagonal pyramid in the RGD approximation are obtained. The numerical results for phase functions of light scattering of hexagonal pyramid in the RGD approximation and in the method of Purcell-Pennypacker (or discrete dipole method, or coupled dipole method) are compared. The good agreement for particles with small phase shifts are obtained.

Further, author plans to obtain expressions for light scattering amplitude of hexagonal needle-shaped column (columns with two pyramidal tops) in the RGD approximation.

References:

[1]    Bohren C.F. and Huffman D.R., “Absorption and Scattering of Light by Small Particles”, New York: John Wiley & Sons, 1983. 545p.

[2]    van de Hulst H.C., “Light Scattering by Small Particles”, New York: John Wiley& Sons, 1957. 470p.

[3]    Mishchenko M.I., Hovenier J.W., Travis L.D., “Light scattering by nonspherical particles: theory, measurements, and applications”, San Diego: Academic Press, 2000. 690 p.

[4]    Kerker M. “The scattering of light and other electromagnetic radiation”, New York, London: Academic Press, 1969. 666 p.

[5]    Lopatin V.N. et al. “Methods of Light Scattering in Analysis of Dispersed Biological Media”, Moscow: PhysMatLit, 2004. 384p. (in Russian).

[6]    Velev O.D., Kaler E.W. and Lenhoff A.M., “Protein Interactions in Solution Characterized by Light and Neutron

                Scattering:         Comparison         of          Lysozyme           and

Chymotrypsinogen”, Biophys. J. 1998. vol. 75. pp. 26822697.

[7]    Chýlek P., Klett J.P. “Extinction cross section of nonspherical particles in the anomalous diffraction approximation”, J. Opt. Soc. Am. A. 1991. vol. 8. pp. 274281.

[8]    Chýlek P., Klett J.P. “Absorption and scattering of electromagnetic radiation by prismatic columns: Anomalous diffraction approximation”,  J. Opt. Soc. Am. A. 1991. vol. 8. pp. 1713-1720.

[9]    Liu C., Jonas P.R., Saunders C.P.R., “Pyramidal ice crystal scattering phase functions and concentric halos”, Ann. Geophysicae. 1996. vol. 14, pp. 1192-1197.

[10] Napper D.H. “Light Scattering by Polyhedral Particles in the Rayleigh-Gans Domain”, Kolloid-Z. und Z. Polymere. 1968. vol. 223, No 2. pp. 141-145.

[11] Shapovalov K.A., “Light Scattering by a Prism and Pyramid in the Rayleigh-Gans-Debye Approximation,” Optics. 2013. vol. 2. No. 2. pp.32-37. - DOI:

10.11648/j.optics.20130202.11.

[12] Shapovalov K.A., “Light scattering by nonspherical particles in the RGD approximation”, Saarbrucken: LAP Lambert Academic Publishing, 2014. 60 p.

[13] Shapovalov K.A., “Amplitude of Light Scattering by a Truncated Pyramid and Cone in the Rayleigh-Gans-Debye Approximation,” European Researcher. 2013. vol. 49. No.52. pp.1291-1297. (in Russian).

[14] Shapovalov K.A., “Light scattering by particles with axis of symmetry in Rayleigh-Gans-Debye approximation,” J. Sib. Fed. Univ. Math. Phys., 2012, vol. 5. No. 4, pp. 586-592,

available at: http://elib.sfukras.ru/bitstream/2311/3112/1/shapevalev.pdf (Open Access Journal in Russian).

[15] Shapovalov K.A., “Scattering of Light by а Cylindrical

Capsule with Arbitrary End Caps in the Rayleigh-GansDebye Approximation”, Science and Education of the Bauman MSTU. 2015. No. 05. pp. 309–318.-

DOI:10.7463/0515.0768602 (in Russian).

[16] Ishimaru A., “Wave Propagation and Scattering in Random Media. v.1. Single scattering and transport theory”, New York: Academic Press, 1978. 250 p.

[17] Yurkin M.A. and Hoekstra A.G. “The discrete-dipoleapproximation code ADDA: Capabilities and known limitations”, J. Quant. Spectrosc. Rad. Transf. 2011. vol. 112. pp. 2234–2247. DOI: 10.1016/j.jqsrt.2011.01.031

ECONOMY

 

 

Zueva O.A., Gorovoy A.A.

 

INNOVATIVE DEVELOPMENT

MODEL THE INTERACTION OF

REAL AND FINANCIAL SECTORS

RUSSIA WITH REGARD DOMESTIC AND FOREIGN EXPERIENCE

 

Zueva O.A., Russia, Candidate of Economic Sciences, associate professor of business and commercial activity of St.Petersburg State University of ITMO

Gorovoy A.A., Russia, Candidate of Economic Sciences, associate professor of business and commercial activity of

St.Petersburg State University of ITMO

 

 

Abstract

In this article authors analyze the existing strategy of improvement of interrelation of real and financial sectors of different national farms: the first option of strategy consists in creation of the transnational innovative module, the second – in formation in creation of a cluster of innovative technologies, the third - in creation of innovative break; present model of development cooperation between the two elements of the national economy on the basis of existing strategies: the first model is based on the creation of an innovation center, the second - on the initiative in the development, implementation and financing of innovation most powerful multinational company, the third - on the interaction of the subjects of the military - industrial complex of high-tech sub-sector and the financial sector; they offer a comprehensive strategy to improve the relationship investigated sectors in Russia, which is the basis of development and innovative way of import substitution and demonstrate the need to support the third version of the model of interaction between the two elements of the national economy of Russia.

Keywords: strategy, the model, the relationship, the interaction, the real sector, financial sector, national economy.

 

In 2016, a strategy for improving the relationship Russian sectors studied under the sanctions and the ongoing crisis should be based on the convergence of high-tech sub-sector organizations and the financial sector with the intensification of activity of national and foreign credit subsectors and direct public funding of the real sector entities. The tendency of strengthening of a divergention of the studied sectors of Russia testifies to need of development of this strategy [1].

Innovative way of development of the national economy of Russia should be based on a strategy of improving the relationship of the real and financial sectors in view of the strategies that were embodied in the various national economies. One strategy may be to strengthen the integration form of convergence studied sectors and facilitates the integration of innovative activity of the national hightech sub-sector and international actors [2]. This strategy is implemented through the creation of transnational innovative module to implement global programs related to the conservation of the environment, space exploration, the development of new energy sources, etc., using public and private funding sources.

Another strategy is based on the formation of a cluster of innovative technologies that contribute to the creation and development of competitive high-tech sub-sector entities in the Russian economy, involving mainly the subjects of private investment in the key sectors studied promising sectors of the real sector.

In an embodiment of the third variant of the strategy requires innovative breakthrough in Russia, based on the creation and implementation of innovative high-tech project subsector at the national level, able to compete with other countries in the world economy.

So, in 1930-ies of XX century, according to the US super-project was the development of the real sector of the automotive industry, promotes the development of all sectors of the national economy [3].

Obviously, there is no consensus in the application of a certain type of strategy. In our opinion, Russia should create a specific strategy, under which it is necessary to provide specific model of development cooperation between the two elements of the national economy on the basis of innovation, presenting its specific characteristics. There are different models of improving the interaction of the investigated sectors of the national economy (Figure 1).

The first model of the interaction of the studied sectors of the national economy based on innovation can be attributed to the model created through a variety of relationships between the subjects studied innovative sectors with a high level of decentralization. A distinctive feature of this model is to create a network of relationships with a high degree of decentralization. For example, this model is the Silicon Valley in the US, developing ICT - sector. Innovation Center "Skolkovo" [4], which is a special set for the creation and commercialization of innovations, new technologies, it is often compared to Silicon Valley in California. This center was created and provided special conditions for the subjects of the hightech sub-sector workers in key sectors of the modernization of the national economy of Russia: the space and telecommunications, biotechnology, energy technology, information - communication technologies, nuclear technology and others. Sources of financing 50% involved centrally from the state. Therefore, the relationship between these entities and high-tech sub-sector of the financial sector are quite centralized, as opposed to foreign experience.

 

Figure 1. Models of development of interaction of real and financial sectors of national economy.

 

At the heart of the second model the initiative in development, introduction and financing of innovations belongs to the most powerful multinational company which is owning the enormous capitals, including a complex of the industrial companies owning the appropriate technological level of productions on which highly skilled workers work. The multinational company has to possess the research centers, or it finances this development at the industrial enterprises. For example, such multinational corporations as General Motors (the largest producer of cars in the world taking the third place by number of the sold cars in 2014, conceding only to the Toyota and Volkswagen companies), Apple Inc (the producer of personal and tablet computers, phones, the software winning first place in 2014 on market capitalization which income grew by 27% in the 3rd quarter 2015 in comparison with 2014 and make 51 bln. dollars, and net profit - 11,5 bln. dollars, etc.) are the companies of a hi-tech split, most powerful in the world economy. They work with corporations and governments of different national economies, expanding its innovation beyond national boundaries. A characteristic feature of modern corporations are huge costs of research and development activities.

The third model is based on the interaction of the subjects of the military - industrial complex (MIC), and the financial sector. For Russia, as in other developed and developing national economies, this model is quite important, because it is a powerful incentive not only to ensure the safety of the national economy, but also the promotion of state aid scientific - technological sphere. Therefore, the relationship between these entities and high-tech subsector of the financial sector are centralized. Sources of finance for innovative growth of the national economy at the expense of Russian defense industry should be formed at the expense of funds of private and public entities both domestic and global real and financial sectors of the economy. At the same time, can not be equated with the cost of providing national defense and defense industry, particularly for the financing of innovation. It is known that military spending increased from 5 to 85 bln. Dollars for the period 1993 to 2014. However, military spending in 2014 in Saudi Arabia exceeds the cost Russia 2.3 times. It is known that currently raising funds by foreign investors in the defense industry is limited because of - for imposed sanctions.

In terms of sanctions imposed by the Russian problem is the allocation of individual species and subspecies of economic activity: is quite difficult to distinguish civilian from military production, and vice versa. In developed countries, the defense industry is often divided on the mechanical engineering civil and military. Military products the real sector of Russia is about a third of the pre-reform level. At the same time employment in the defense industry for the period also decreased by more than 4 times and is about 2 million. The basis of the complex include holdings and concerns that unite companies that are wholly or partially owned by the state and the release of defense and civilian products. The solution to this problem lies in the separation of civilian and military products. For example, in the removal of the production of Kamaz to another company of the real sector.

From the point of view of a number of experts of the Ministry of Defence [5], the European sanctions on delivery of goods and dual-use technologies for Ministry of Defence of Russia and deliveries of the European equipment and military equipment, in the most part of shooting arms won't make considerable impact on the defensive industry of real sector of Russia..

Impact of sanctions on the defensive companies of real sector, in our opinion, looks rather critical. Support of the defensive companies requires more and more new state investments also search of internal reserves taking into account their orientation to domestic demand. On the other hand, sanctions are the strongest incentive for development of own production on the basis of import substitution of conventional arms when using own components, materials, the corresponding capacities, technologies, existence of development and technical reserves. So, now for production electronically - onboard equipment of the KRED company own components, delivering the production in the EU, NATO for the sum of 13 mln. rubles and Ukraine - on 5, by 6 mln. rubles in 2015, with export growth of deliveries during 2016 - 2017 are used.

The cumulative contribution of OPK makes 14-15% of GDP annually. OPK is the most hi-tech and competitive element of real sector of Russia and now, brought 15 bln. 200 mln. dollars for 2014 and exceeds the income of ICT – sector which in the conditions of the imposed sanctions inevitably is reduced.

The domestic IT - market is located in certain niches, there is no global segments. In addition, limiting the scope of the supply of software, while increasing military spending associated with the annexation of Crimea. In terms of import substitution have questions about the formation of the key components of their own information systems, international operating system. The priority is now recognized as two areas: computer vision and computational linguistics. It will also contribute to import substitution development of the domestic IT - market and innovative breakthrough in this area, which is also in the future legislation will be confirmed by the Decree of the Ministry of Communications prohibiting the participation of foreign companies in the Russian market, the prohibition of the purchase of foreign software to domestic public sector [6]. 

Thus, it should be noted that there is no single ideal model of interaction between high-tech sub-sector and the financial sector. In our view, all of these models must be tied to the Russian reality. All the proposed development model in full should receive a certain development in the national economy of Russia. 

In modern Russian conditions the decentralization of interrelation between subjects of a hi-tech split presented in the first model can't instantly be created due to the lack of large private financial sources, a considerable poliarkhiya (i.e. dispersion) new technologies in national economy, unstable horizontal communications between subjects of a hi-tech split and financial sector. The second model is currently not be realized adequately in the national economy of Russia, because it is small enough large companies that form the elements that contribute to the scientific - technological development. Generation and improvement of such multinational corporations will take the long period of time and doesn't guarantee sufficient rates of a gain of innovations. In our opinion, the third model not only is directly connected with the Russian mentality as it historically defined high technological positions in the period of the USSR which belong to national economy of Russia at the present stage, but also is applicable in a choice of priority development in the conditions of the imposed sanctions and realization of strategy of innovative break. The elements of this model are the basis of any developed national economy, including the basis for the American, Japanese, German experience of scientific - technological development. However, it is now necessary to consider features of this model with the transition to a market economy, a partial decentralization of the relationships between the subjects of the defense industry and funding bodies.

Thus, the most important source of innovative break and import substitution of national economy of Russia is now the contribution of OPK which didn't lose the high status and kept the potential, including ability to development of new samples of military equipment, despite existence of crisis economic events, since 1990th to the present. OPK is and will be the engine of a hitech split promoting the long, intensive economic growth of national economy of Russia irrespective of a raw split. Rather large number of branches and irreplaceable enterprises is a part of OPK. In its institutional structure it is possible to allocate about 1300 enterprises of different types of hi-tech activity: aviation, space-rocket electronic, etc. where about 2 million people are occupied. In the sectoral structure of the domestic high-tech defense industry subsector took the largest share of aircraft - 20%, E - 18%, and the arms industry - 16% [8].

In addition, with the aggravation of the problem of terrorism on a global scale at the present time, the main focus should be on improving the military-technical sectors, continuing the tradition of the planned economy, which will ensure the improvement of military innovation.

 

References:

[1]      Zueva O.A., Gorovoj A.A. Trend of increase of autonomy of real and financial sectors of Russia in system of convergence // «2nd the International Scientific-Practical

Conference on the Humanities and the Natural Science» 26-

27 December 2014 - 2015. pp. 25-32

[2]      Zueva O.A. Strategy of improvement of convergence of real and financial sectors of national economy of Russia taking into account foreign experience // Economics, agriculture, engineering, education, psychology, clinical, history: 8th International Scientific Conference Science and Society »24-29 November 2015. / London - 2015. pp. 87-94

[3]      Zueva O.A. Strategy of improvement of convergence of real and financial sectors of national economy of Russia taking into account foreign experience // Economics, agriculture, engineering, education, psychology, clinical, history: 8th International Scientific Conference Science and Society»

24-29 November 2015. / London - 2015. pp. 87-94

[4]      Federal Law N 244-FL of September 28, 2010 «About the innovative center «Skolkovo»

[5]      The official website of the Ministry of Defense of the Russian Federation / [Electronic resource] /

http://www.mil.ru

[6]      Information Agency «RBC» / [Electronic resource]

/http://www.rbc.ru/

[7]      The official website of the Ministry of Defense of the Russian Federation / [Electronic resource] /

http://www.mil.ru

[8]      The official website of the Ministry of Defense of the Russian Federation / [Electronic resource] /

http://www.mil.ru

 

 

Santalova M.S.

 

FEATURES OF FINANCIAL

MANAGEMENT OF THE OBJECT OF THE SOCIAL SPHERE

 

Santalova M.S., Russia, Plekhanov Russian University of

Economics, professor

 

 

Abstract

The article discusses the dynamics and structure of main indicators of budget execution of the object of the social sphere., types and sources of financing of social sphere and suggests an action plan to improve the quality of life of older persons, expected outcomes of activities

Keywords: Budget execution, Financing of expenditure, Sources of funding, Financial security, Voronezh orphanage of mercy for the elderly and disabled as an object of social sphere

 

В настоящее время особого изучения заслуживают особенности управления финансами объектов социальной сферы, занимающихся обеспечением содержания населения пожилого возраста. Рассмотрим один из таких объектов  - Воронежский  дом - интернат милосердия для престарелых и инвалидов.

Обобщенные сведения о динамике и структуре основных показателей исполнения бюджета объекта социальной сферы представим  в таблице 1  и на диаграммах 1, 2.

 

Таблица 1 - Сведения о динамике и структуре основных показателей исполнения бюджета объекта социальной сферы, тыс.руб.

 

Рисунок 1 - Динамика доходов объекта социальной сферы за 2013-2014 гг.

Рисунок 2 - Динамика расходов объекта социальной сферы  за 2013-2014 гг.

 

За 2014 год размер финансирования объекта социальной сферы составил 3 976 463,3 тыс.руб. или 94,6% к плану. При этом, следует отметить, что лимиты по всем статьям выделялись в полном объеме, освоены на 94,6 %.

Финансирование по статьям расходов выглядит следующим образом:

1. Вид финансового обеспечения - приносящий доход деятельность:

-                      итого расходов – 14 318 641,82;

-                      расходы -8 065 418,34;

-                      оплата работ, услуг – 6 475 599,51;

-                      услуги связи – 126 824, 09;

-                      коммунальные услуги- 3 086 677, 68;

-                      работы, услуги по содержанию имущества – 2 738

205,95;

-                      прочие работы, услуги – 523 891,79;

-                      социальное обеспечение – 633 974,44;

-                      пособия по социальной помощи населению – 633

974,44;

-                      прочие расходы – 955 844,39;

-                      поступление нефинансовых активов – 6253 223,48;

-                      увеличение стоимости основных средств – 274 698,10; - увеличение стоимости материальных запасов –

5 978 525,38.

2.                   Вид финансового обеспечения - субсидии на выполнение государственного задания:

-                      итого расходов – 33 613 625 84;

-                      расходы -31 509 736,25;

-                      оплата работ, услуг – 4 368 130,27;

-                      услуги связи – 105 692, 30;

-                      коммунальные услуги- 2 960 252, 23;

-                      работы, услуги по содержанию имущества – 497

799,93;

-                      прочие работы, услуги – 804 385,81;

-                      оплата труда и начисления на выплаты по оплате труда- 26 274 401,54;

-                      заработная плата – 20 38 801,55

-                      начисления на выплаты по оплате труда – 5 886

599,99;

-                      прочие расходы – 867 204,44;

-                      поступление нефинансовых активов – 2 103 889,59;

-                      увеличение стоимости материальных запасов – 2 103 889,59;

3.                   Источники средств -  средства, поступившие от платы за стационарное обслуживание приведены в таблице 3. 

В соответствии с постановлением администрации Воронежской области от 17.12.2004 №1114 гражданам пожилого возраста и инвалидам, проживающим в стационарных учреждениях, должны предоставляться следующие гарантированные услуги:

-          материально – бытовые;

-          по организации питания, быта, досуга;

-          социально – медицинские;

-          санитарно – гигиенические;

-          услуги,          связанные            с              социально-          трудовой

реабилитацией;

-          правовые услуги;

-          содействие в организации ритуальных услуг.

1.Материально- бытовые услуги.

В части материально- бытовых услуг площадь на одного проживающего в отдельных спальных комнатах не соответствует нормам СанПиН 2.1.3. 1375-03 ст. 24 Федерального закона от 30.03.1999 № 52-ФЗ «О санитарно- эпидемиологическом благополучии населения и п.3.6. СанПиН 2.1.3.2630-10 «Санитарно-эпидемиологические требования к организациям, осуществляющим  медицинскую деятельность, а также требованиям, установленным приказом  ДТСР от 22.06.2010 № 1673/ОД «Об утверждении стандарта качества государственной услуги «Социальное обслуживание в домах - интернатах для престарелых и инвалидов, так как дефицит площади составляет на 1 проживающего от 1,54 кв.м до 2,36 кв.м. Это ведет к скоплению проживающих, затруднению обслуживания и нарушает их законные права.

2.  Услуги по организации питания, быта, досуга

Ассортимент основных продуктов и нормы питания проживающих граждан в доме – интернате утвержден постановлением Минтруда России от 15.02.2002 № 12. Продукты питания приобретаются на конкурсной основе в соответствии с договорами и государственными контрактами, заключенными департаментом социальной защиты

Воронежской области и учреждением.

Средняя стоимость питания на человека в 2013г. составляла -93.27 руб. в день,  в 2014г.- 89,07руб.  

3.  Мягкий инвентарь.

Нормы обеспеченности,                проживающих    мягким инвентарем утверждены постановлением Минтруда России от 24.04.2002 № 29           «Об утверждении рекомендаций по обеспечению мягким инвентарем граждан пожилого возраста и инвалидов, проживающих в стационарных учреждениях социального обслуживания.

Информация об обеспеченности одеждой и обувью, постельными принадлежностями и прочим. представлены в таблице 2.

Из данных таблицы видно, что  обеспеченность мягким инвентарем составила в среднем, 80% и 87%, соответственно, в том числе по отдельным наименованиям обеспеченность составляет менее 50% норм положенности.

 

                Таблица                   2- Обеспеченность инвентарем объекта

социальной сферы                    

Наименование мягкого и	групп нвентаря	Соотношение фактического наличия к установленным нормам на 01.01.2014	Соотношение фактического наличия к установленным нормам на 01.10.2015
Одежда, верхней группе	относящаяся к пальтовой	163%	135%
Белье		72%	77%
Одежда, верхней платьевой	относящаяся к костюмно-  группе	76%	83%
Чулочно-                 носочные изделия		79%	131%
Головные уборы		28%	36%
Зимняя обувь		79%	131%
Летняя обувь		28%	36%
Резиновая и комнатная обувь		88%	85%
Постельные принадлежности		166%	227%
Мягкий инвентарь для столовой		33%	0%
Мягкий инвентарь для комнат		14%	13%

 

4. В части социально – медицинских услуг установлено, что медицинская деятельность учреждения осуществляется на основании лицензии, выданной Федеральной службой по надзору в сфере здравоохранения и социального развития от 26.11.2010 № ФС- 36-01-00210.

На осуществления фармацевтической деятельности департаментом здравоохранения Воронежской области выдана лицензия от 29.04.2011 №ЛО-36-02-000584. Медицинскую помощь оказывает медицинский персонал в составе 157 штатных единиц.

Финансовое обеспечение деятельности учреждения осуществлялось за счет средств областного бюджета и средств, полученных от приносящей доход деятельности, на основании смет расходов по каждому источнику.

Бюджетное финансирование в 2012 году составляло31188,8тыс. руб., за 2013г. – 47 230, 978 тыс. руб., 2014- 68 351,075 тыс. руб. в том числе:

 

Таблица 3 - Источники финансирования объекта социальной сферы, тыс. руб.

Источники поступления	2012г	2013г	2014г
Областной бюджет	31188,88	-
Субсидии областного бюджета на выполнение государственного задания	-	26073
Субсидии                  областного бюджета на иные цели	-	212
ИТОГО	31188,88	26285

 

В 2013 году кассовые расходы учреждения за счет внебюджетных средств составили 31116,6 тыс. руб., за 9 месяцев 2014 года- 25432,4 тыс. руб.

Установлено, что наибольшая доля -75,2% и 79,2%, соответственно по годам, приходится на заработную плату с начислениями. Второй статьей по величине затрат является «приобретение продуктов» - 6% и 5,3%. На оплату коммунальных услуг израсходовано 10,5% и 8,3% остальные – 8,3% и 7,2% израсходованы на прочие расходы (земельный налог), прочие услуги и приобретение материальных запасов (медикаменты, ГСМ, расходные материалы, мягкий инвентарь).

На балансе учреждения по состоянию на 01.01.2013 числились основные средств на сумму 711200,8 тыс.руб., с износом 37,5% на 01.01.2014 – на 722523,8 тыс. руб., износ-

39,5.

Согласно Устава учреждение для достижения цели, ради которой оно создано, может осуществлять приносящую доход деятельность.

 

Таблица                4-Дополнительный          доход    учреждения социальной сферы

Источник поступления	Получено средств в 2012г	2013г	2014г
Плата за стационарное обслуживание	138,93	15 500 241,82	19437932,56
Арендная плата	-	222 258,0	365 866,0
ИТОГО	13893,3	15 722 499	19 803 798

 

Кассовые расходы средств от приносящей доход деятельности в 2012 году в соответствии с утвержденными сметными назначениями составили 13092,7 тыс. руб., за 2013- 13666844,04 тыс.руб., за 2014- 18718717,27 тыс. руб.

В соответствии с Постановлением Правительства РФ от 17.04.2002,   № 244 и постановлением администрации Воронежской области от 17.12.2004г,№ 1114 плата за стационарное обслуживание граждан пожилого возраста и инвалидов должна производиться на основании договора о стационарном обслуживании, заключаемого между проживающими гражданами и учреждением. Перечисленными нормативными документами также определена ежемесячная плата за стационарное обслуживание в размере 75% от трудовой пенсии, с учетом норм питания, норм обеспечения мягким инвентарем и тарифов на оплату коммунальных услуг.

На основании приказа директора учреждения от 01.02.2011г. № 8-ОД «О стоимости проживания в БУ ВО ВОДИМ в течение одного месяца» предельная стоимость проживания одного человека определена в размере 8575 руб. в месяц, в том числе расходы на питание составляют -3984 руб., мягкий инвентарь-1316руб, затраты, связанные с бесперебойным функционирование дома – интерната -3275 руб.

В соответствии с Положением «О порядке учета и использования финансовых средств, поступающих от граждан пожилого возраста и инвалидов в качестве платы за стационарное обслуживание в государственных стационарными учреждениях социального обслуживания», утвержденным приказом главного управления труда и социального развития Воронежской области от 16.07.2007 №283/ОД, средства, поступающие в качестве платы за стационарное обслуживание направляются на следующие цели:

-                      приобретение продуктов питания;

-                      приобретение мягкого инвентаря;

-                      содержание предоставляемых жилых помещений;

-                      приобретение моющих и чистящих средств;

-                      противопожарные мероприятия;

-                      при возникновении чрезвычайных, аварийных иных штатных ситуаций на проведение работ по их ликвидации.

Оставшаяся часть пенсии (25%) выдается на руки или аккумулируются на сберегательных книжках, неспособных к самостоятельному передвижению проживающих. На основании приказа директора учреждения от 21.06.2006 создана комиссия по оказанию дополнительной социальной помощи проживающим, неспособным к самообслуживанию, недееспособных или находящихся на попечительстве.

Основными целями комиссии является организация и контроль за расходованием денежных средств, снятых социальным работником со счетов проживающих, или выданных самими проживающими наличных денег.

Другим источником поступления средств от приносящей доход деятельности является арендная плата. В здании главного корпуса №1 на площади 232,4 кв.м. размещается арендатор ИП Ибрагимов Р.М. на основании договора аренды, заключенного с участием ДИЗО. Арендная плата на основании дополнительного соглашения, согласно условиям договора  составляет 16,8 тыс. руб.

Помимо средств, полученных о приносящей доход деятельности, показанных в доходах, в учреждение поступают средства на возмещение затрат по оплате коммунальных услуг, ГСМ, земельного налога, формируемые за счет:

- оплаты за коммунальные услуги от проживающих в служебных помещениях; - оплаты арендатором земельного налога; - оплаты сотрудников учреждения за проезд.

Сумма поступлений за 2012-2013гг. составила 464,9 тыс. руб.

Помимо учреждения потребителями коммунальных услуг являются частные лица, проживающие в жилых домах и отдельных квартирах, числящихся в составе имущества дома – интерната. Плата за жилье и коммунальные услуги осуществляется путем внесения наличных денежных средств в кассу учреждения.

Учреждение осуществляет транспортные услуги на служебных автомобилях для своих работников до места и обратно на платной основе (11 рублей в один конец). Вырученные средства направляются на возмещение расходов по приобретению ГСМ.

Размещение заказов на право заключения государственных контрактов проводилось путем запроса котировок и у единственного поставщика (исполнителя, подрядчика) [1]. При организации договорной деятельности учреждение руководствовалось действующим законодательством (Бюджетным кодексом РФ, Гражданским кодексом РФ, Федеральным законом от 21.06.2005 №94 – ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд», Федеральным законом от 17.08.1995 №147 –ФЗ «О естественных монополиях» и другими нормативно-правовыми актами).

В 2012 году учреждением способом запроса котировок заключено 2 договора:

-                      ООО ОП «Ворон» на оказание услуг по охране учреждения на сумму 350000тыс. руб. (средства областного бюджета).

-                      ИП Головеров А.А. на поставку свежих овощей (картофель, капуста, лук, морковь, свекла) на сумму 129430 тыс. руб. (42555 тыс. руб. – средства областного бюджета, 86875тыс. руб. – средства, поступающие от оплаты за стационарное обслуживание).

В 2013 году способом запроса котировок договор заключен только с ООО ОП «Ворон» на сумму 302000 тыс. руб. (средства областного бюджета). В остальных случаях проведение процедуры размещения заказов ля нужд учреждения осуществлял учредитель учреждения.

В 2012-2013 годах учреждение проводило текущий ремонт зданий, на который в 2012году израсходовано- 198,9 тыс. руб., в 2013 – 99,6 тыс. руб.

Таким образом, не смотря на то, что данное учреждение должно финансироваться из областного и муниципального бюджетов, из муниципального бюджета на его содержание в исследуемом периоде средств не поступало.

Для дальнейшего совершенствованию деятельности и экспериментально-методической работы бюджетного учреждения  системы социальной защиты населения «Воронежский  дом- интернат милосердия для престарелых и инвалидов» на 2015 и последующие  годы составлен перспективный план.

Изменение социального статуса человека в старости, вызванное, прежде всего. прекращением или ограничением трудовой деятельности, изменениями образа жизни и общения, возникновением затруднений в социально-бытовой, психологической адаптации к новым условиям, требует  выработки особых подходов, форм и методов социальной работы с пожилыми и старыми людьми [2].

Важность повседневного внимания к решению социальных проблем этой категории граждан возрастает и в связи с увеличением удельного веса пожилых и старых людей, как в структуре населения России, так и в Воронежской области.

В целях реализации задач и функций, предусмотренных Уставом объекта социальной сферы, присвоения статуса опорно-экспериментального учреждения и дальнейшего развития основных направлений деятельности,  наряду с оказанием стационарной медико-социальной помощи постоянно проживающим в нем пожилым гражданам и инвалидам, предполагается проведение мероприятий по улучшению качества жизни пожилых граждан Воронежской области и города Воронежа, а также объекта социальной сферы:

 

Таблица 5 - Мероприятия по улучшению качества жизни пожилых людей

№ п/п	Наименование мероприятий	Срок исполнения	Ответственный за  исполнение	Отметка об испол.
1	Научно-методическая и организационная работа
1.1	Проведение мониторинга социального положения  граждан старших возрастных групп  области и определение их потребности в социальном обслуживании  с учетом демографической ситуации (возрастной состав, соотношения численности, продолжительности жизни, смертности, рождаемости),   состояния здоровья, тенденций и причин старения (общее состояние здоровья, уровень оказываемой медицинской помощи и снижение физической активности) и других критериев.	в течение  20152018гг.	Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
1.2	Составление технологий	в течение	Департамент

 

	социального обслуживания граждан старших возрастных групп с учетом научных разработок социальной геронтологии и гериатрии  и организации   работы по их внедрению  в практику  объекта социальной сферы и других учреждений социального обслуживания населения области.	2015- 2018гг.	социальной защиты, объект социальной сферы
1.3	Разработка направлений (прогнозов, программ, концепций, стратегий, технологий) деятельности объекта социальной сферы по определению развития дополнительных медикосоциальных услуг, оказываемых  гражданам учреждения.	в течение 20152018гг.	Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
2	Разработка и подготовка  к изданию методических рекомендаций:	в течение 20152018гг .	Департамент социальной защиты объект социальной сферы
2.1	по проведению социально-медицинского обслуживания (наблюдения) граждан старших возрастных групп;
2.2	социальнопсихологических методик, направленных на сохранение удовлетворительного жизненного потенциала граждан старших возрастных групп;
2.3	по формированию микроклимата в коллективе граждан пожилого возраста;
2.4	по организации содержательной досуговой деятельности и туризма для пожилых людей;

 

3	Организация взаимодействия и сотрудничества  государственных, общественных и иных  организаций, занятых обслуживанием пожилых людей и инвалидов и координации их деятельности по продлению способности пожилых к самообслуживанию, формирование удовлетворенности  населения оказываемыми медико-социальными услугами; Разработка стратегии и тактики обеспечения пожилых  людей специализированной и профилактической помощью;	2015- 2018гг.	Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
4	Сотрудничество с Российским государственным социальным университетом (филиалом в г.Воронеже), Воронежской государственной медицинской академией, Воронежским базовым медицинским колледжем, Общественной Палатой, Всероссийским Обществом Красного Креста, Обществами Ветеранов войн и труда, религиозными конфессиями и другими общественными организациями по оптимизации социальной работы с пожилыми гражданами.	постоянно	Департамент социальной защиты; объект социальной сферы

 

5	Организация и осуществление обучения на базе объекта социальной сферы (курсы повышения квалификации) для работников учреждений социального и медикосоциального обслуживания пожилых граждан с привлечением преподавателей научных и образовательных учреждений г.Воронежа.	2015	Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
6	Реабилитационные мероприятия	постоянно	Департамент социальной защиты, объект социальной сферы
6.1	Выработка рекомендаций и оказание содействия гражданам старших возрастных групп в формировании поведенческих форм, включающих трудовую реабилитацию и расширение индивидуальных способностей и возможностей: физической активности, приобретения, восстановления и поддержания навыков трудовой деятельности, снижения уровня зависимости от посторонней помощи, помогать людям справляться с этими затруднениями путем поддерживающего, реабилитирующего, защитного или корректирующего воздействия	в течение 20152018гг.	Департамент социальной защиты; объект социальной сферы

 

6.2.	Участие в разработке и проведении совместно с службами социальной защиты населения мероприятий, направленных на сохранение жизнедеятельности граждан старших возрастных групп по месту жительства и развитие их способностей к бытовому самообслуживанию, организации посильной трудовой деятельности.		в течение 20152018гг.		Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
7.	Дальнейшее развитие и совершенствование социально- психологической работы и досуговых мероприятий для представителей «третьего возраста».		в течение 20152018гг.		Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
8.	Участие специалистов объекта социальной сферы в работе городского Университета «третьего возраста» (методическая помощь в подборе лекционного материала, проведение бесед, лекций по актуальным проблемам пожилых).		в течение 20152018гг.		Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
9	Дальнейшее развитие клубной работы и кружков по интересам, как на базе объекта социальной сферы, так и координация деятельности совместно с службами социальной защиты населения клубной работы и проведение культурномассовых мероприятий, мероприятий по развитию социального туризма и отдыха пожилых людей в городе и области.		в течение 20152018гг .		Департамент социальной защиты; объект социальной сферы
10		Поиск дополнительных источников финансирования объектов социальной сферы (гранты, пожертвования, спонсорская помощь, инвестиционные проекты)		в течение 20152018гг		Департамент социальной защиты; объект социальной сферы. общественн ые организации

Ожидаемые         конечные             результаты          мероприятий перспективного плана:

-                      формирование удовлетворенности населения уровнем оказания медицинской и социальной помощи по улучшению качества их жизни, поддержание социально-культурной активности пожилых людей, продление способности к самообслуживанию, восстановление и поддержание навыков трудовой деятельности;

-                      обеспечение гарантированным профессиональнокачественным обслуживанием лиц пожилого и старческого возраста;

-                      максимальное     приближение      к             принятым международным стандартам условий социально-медицинского обслуживания и среды обитания пожилых граждан с более рациональным использованием бюджетных средств [3];

-                      улучшение  материально- технической базы объекта социальной сферы для эффективного и качественного предоставления социально-медицинского               обслуживания граждан старших возрастных групп;

-                      поэтапный переход от постоянного стационарного социально-медицинского обслуживания без сокращения коек к полустационарной форме обслуживания (дневной стационар медико-социального обслуживания) и отделениям временного пребывания, для более полного перечня оказания гражданам старших возрастных групп гарантированных и дополнительных социально-медицинских услуг с эффективным использованием выделяемых бюджетных средств для социальной защиты пожилых граждан;

-                      оказание квалифицированной гериатрической и реабилитационной помощи пожилым гражданам, попавшим в трудную жизненною ситуацию (после перенесенного ОНМК, перелома шейки бедра и других заболеваний, требующих длительного периода ухода и реабилитации);

-                      повышение квалификации на базе объекта социальной сферы специалистов учреждений социально-медицинского обслуживания пожилых людей (наряду с приобретением теоретических знаний по геронтологии и гериатрии, практических навыков работы);

-                      внедрение в практику работы учреждений системы социальной защиты населения области современных технологий социальной работы и эффективных методов социального и медицинского обслуживания граждан старших возрастных групп;

-                      дополнительные                источники           финансирования, необходимые для проведения мероприятий, направленных на повышение качества жизни пожилого населения.

Предлагаем план мероприятий пожарной, санитарно- эпидемиологической безопасности и мероприятий по охране жизни проживающих в учреждении (объекте социальной сферы) людей пожилого возраста.  

 

Таблица 6 - План мероприятий по оборудованию помещений учреждения и их финансирование

 

Таким образом, разработанные мероприятия позволят улучшить жизнь пожилых людей.

 

References:

[1]    Shahova G. J. Public expenditure and socio-economic development / G. Y. Shakhova, I. P. Bozhenko. // The Finance. – 2012. - No. 8. – S. 61-66.

[2]    Kosarev E. K. the development of modern society and its quality of life / K. E. Kosarev, M. S. Santalova // European Social Science Journal. -2015. - № 1-2 (52). - P. 75-79.

[3]    Santalova M. S. The Formation of socio-economic policy: the system of indicators/ M. S. Santalova//Man and labor.- 2006. - No. 4.- P. 83-84.

 

CRIMINALISTICS

 

 

Yarovenko V., Badikov K.

 

CLASSFICATION

CHARACTERISTICS OF PAPILLARY PATTERN

 

Vasily Yarovenko, Russia, Doctor of law, Professor, Law school, Far Eastern Federal University,

Konstantin Badikov, Russia, PhD. in Law, Ass.

Professor 

 

 

Abstract

The form and structure of the papillary pattern fingers are the objects of study of various sciences. Private indications papillary pattern (minucii) serve as ad hoc, individualizing the classification criteria in morphology, genetics and forensic science. Types and kinds of papillary patterns, are also different classification of diversity. Statistical and morphological features, which can have individual morphological expression in the form of unusual and seldom are papillary patterns. The problem of differentiation can be solved as a result of analyzing key coordinate points of referencehead pattern and private signs (minucius).

 Keywords:          dermatoglyphics,                fingerprinting,      minucii, classification, typology of the pattern, the pattern details, comprehensive study

 

Introduction

In the article on the basis of a literature analysis and investigative practice discusses the characteristics of morphology combed skin that has advantages over many anatomical characteristics because, firstly, can be expressed as a clear qualitative and quantitative traits; Secondly, contains multiple attributes, each of which can with the classification and diagnostic value and, thirdly, traces of hands the most accessible object of research in genetics, forensics medicine. So, in criminalistics morphological study traces human hands traditionally held within the framework of fingerprinting, studying the properties and characteristics of components of papillary pattern skin human fingers: beginning and end of the papillary lines, breaks, cliffs, points split (branching) the lines, a combination of diverge, merge lines, bridges, hooks, islets (eyes), especially the form lines (bends, kinks).

 Features of papillary pattern together create a combinationmacrostructure, unique even on different fingers of one person. When identifying criminologists not only actively used macrostructure papillary pattern, but also in terms of microstructure characteristics of papillary structure lines: forms of edges (protrusions, indentations) - èdžeskopiya; poroskopiya. Èdžeskopičeskaya and poroskopičeskaya identification is not always possible. First of all, in the absence of the suspect, the victim use, a specific trace identification purposes impossible. Therefore, fingerprint examination on papillary pattern plot Palm, poroskopičeskaya and èdžeskopičeskaya examination of personally identifiable only when the investigator has a specific suspect, victim or their fingerprint card [1, 2]. 

Practice for conducting diagnostic fingerprint specialistcriminalist has very limited information on papillary patterns. In a single track, usually appears 10-30% information on papillary pattern. Thus deprived of the opportunity to apply objectively the specialist the whole arsenal of techniques and statistical data, commonly used in diagnostic studies complete prints of palm, surfaces brushes [3]. 

 Morphological details of papillary patterns in the integuments of the fingers palms and soles is exploring and dermatoglyphics. However, there is a problem using them as practitioners and researchers in connection with absence of the exact consistency of understanding and application of morphology classification of parts structure of papillary lines. E.S. Mazur noted that the classification of the parts is a matter quite subjective, and therefore, the repeatability of reach is almost impossible [4].   

A study on morphology components of papillary patterns, integuments of fingers, palms and soles acquired the integrated nature in the feasibility of the application of common methods, ways, methods of analysis and processing of statistical data within the fingerprinting and system. All this allows to talk about targeting the application of integrated methods of research [5]. When you do this if not to provide details of the structure of papillary lines in exactly the same way as one or another author of the study or technique, their use becomes problematic. The abundance of quantitative indicators, clear differences of descriptive signs helps improve the accuracy of the research and disseminating the methods in practice

[6].

 

Methodology 

The study was conducted from 2010-2015 years. The authors analyzed the theoretical and empirical studies that have been done by other authors in previous years. Research methodology is based on the analysis of regulations, doctrinal and practical elements. In the process of preparing the article applied scientific (General logical, comparison, analysis, synthesis of abstraction, generalization) research and Private method (formal dogmatic, etc.). Considerable attention is paid to the pilot study method details of papillary pattern of specific individuals.

   

Discussion

Problem typology of dermatoglyphic finger reflect representation language pathologists scientists, geneticists and forensic experts about the necessity of understanding the integralintegrative character dermatoglyphic [5,7].The relationship of morphology of distal phalanges and papillary pattern with human potential indicates their integrative nature [7]. Structure of the papillary pattern, ratio and localization of private signs individually, which in turn reflects the correlation system nervous systemdermatoglyphic-behavior. Identity (uniqueness) matches the morphology of papillary pattern is 1:100 [8].  

In giving consistency conceptual and classification apparatus should draw attention to the role and importance of the three pillars of the interdisciplinary nature of system: firstly, its conceptual apparatus is composed not only of basic concepts, but also has the classification component that requires a uniform interpretation of the elements of the analyzed objects. Secondly, classification, characteristics of investigated objects must meet the requirements of the international standards in the field of system. Thirdly, the classification characteristics must be identical for the use of specialists in related areas of knowledge. 

The interdisciplinary nature of the dermatoglyphic differs from the set of its methods so that using the knowledge of various scientific areas formed a single view on the object of study based on the use of integrally-integrative methods and techniques of correlative analysis [9]. Integrated research methods are based on integrated-integrative methodology expert studies. So, from our point of view, the complexity of the methods involve using a system of techniques and methods to obtain information used by various areas of knowledge and applied consistently to obtain such information, which cannot be obtained from a specialist in one area of expertise. 

In this context, interdisciplinary is a necessary condition for obtaining volume information about an object that enables you to set up, as classification, identification, and its diagnostic characteristics, using the whole range of public and private signs system. For example: the chemical method of analysis of trace potožirovyh and forensic methods of collecting and fixing potožirovyh traces  [5, 10]. (Moiseeva, 2000, Negasheva, 2008).

In our view, the most complex of morphologically should recognize whorl patterns. Among subtypes whorl patterns can be distinguished morphologically close species: combined view whorl pattern, leading and developed types of loops-balls whorl type pattern, which is characterized by the different position of pockets (legs that make up the pattern) [11].  

N.P. Mailis among subtypes whorl patterns highlights loops-tangles with unilateral location legs loops, without considering the other option is the location of the legs of the loop. But, at the same time, States that this is a subtype of whorl pattern as loop-snail, which is morphologically describes localization legs loops [12].  

Types of papillary pattern whorl distal phalanges and their subtypes are transformed and marked the criminologists as hingeshinges-spirals tangles with a versatile position legs loops and looptangles with unilateral location legs loops [13].  

 Genetics and morphology suggest mark named subtypes whorl patterns like double loops, with symmetrical (two open in different sides of the loop) or non-symmetric arrangement of pockets i.e. open loops in one direction [14, 15].  

In some classifications among the whorl patterns secrete other types, such as pie, loop-Helix, loop-tangle, complex, incomplete, etc., and loop patterns is half-hearted, parallel and counter. In addition found papillary patterns of nail phalanxes of fingers, which cannot be attributed to any of the three classification groups, so-called transitional patterns is false (false-loop and false- whorl).

Morphological complexity of listed species and subtypes whorl patterns in expert activity gave rise to certain difficulties in classification and identification of the character. Direction heads loops, localization relative to delta the number of papillary lines between heads of loops can dramatically vary in similar and single whorl patterns. Rare pattern (1:2000), has the "underlying" form the bottom head is a loop in the immediate vicinity of the delta-in this model, double loop absent "interim" papillary line, between delta and the head of the loop. An exclusive rarity of this subspecies, and thus requires its morphological classification. The best title for this subtype of whorl patterns, we believe "loop-tangles with unilateral location legs loops, low bottom loop and lack of papillary lines between the bottom head loop and delta (fig. 1).

 

Fig.1. Low the location of the lower hinge and lack of papillary lines between the bottom head loop and delta

 

Rarely (1:500) between the heads of loops are seven or more of papillary lines. Moreover, a significant number of papillary lines (seven or more) is not dependent on reference points: in a straight line between the central part of the loop heads; perpendicularly up from the bottom of the head to its pivotal upper front loops; the delta from the opposite (towards the lower loop) in a straight line to the central part of the head hinges (fig. 2).

 

 

Fig.2. Location of papillary lines between heads of loops

 

Often enough (1:2) localization heads loops has a counter direction. Under counter, we understand this arrangement, when the lower portion of the hinge points up and the top down. Believe the classification criterion in this form of whorl pattern is the depth of their advance towards the opposite loop. Number of papillary lines, make up the gap between heads of loops with different carriers individually (fig. 3). 

  

 

         Fig.3. Counter location heads loops

 

Statistically determined:

the lack of a "contact" heads is hinges 1:50; 

"deep" penetration "counter" heads loops in the structure, forming their legs is 1:3; the average level of penetration "counter" heads of loops,

localized in the center of papillary pattern is 1:2 (fig. 4).

                                                      .               

                                       

Fig.4. Penetration «counter» heads loops

 

Conclusion 

Set forth the location model heads "converse" loops show the diversity of species characteristics of whorl patterns, identity and classification number of papillary lines significance in the structure of the pattern. Shape and structure (morphology) papillary pattern directly associated with statistical and morphological characteristics of its typology. Number of papillary lines and minucius from different parts of the pattern, abundance or small number of vestiges, morphology of minucius ultimately generate not only a typology of papillary pattern. The proposed classification characteristics of papillary pattern morphology indicate psihodiagnosticheskoe the value of statistical and morphological characteristics of papillary lines and minucius. 

Private indications papillary pattern have special individual value compared to the standard model features patterns and provide psychological tasks. Specialist in the sphere of building psychological profile according to the private grounds of papillary pattern has the ability to set individual behavior, the presence or absence of a minimum of congenital brain pathology, psyche in general.

 

References: 

[1]    Vturin, А.V., Ivanov, K.N. Poroèdžeskopicheskoe study of leather human patterns: educational-practical manual. Tyumen: Tyumen Russian Interior Ministry Law Institute, 2007. 

[2]    Yarovenko, V.V. Criminalistic dermatoglyphics: monograph. Vladivostok, 2011, p. 24. 

[3]    Samihenko, S.S. Modern fingerprinting: foundations and trends. A course of lectures. Moscow, 2004, p.360.

[4]    Mazur,   E.S. Dermatoglyphics in predicting institutional, physical and externally-identifying human traits. Katege. Dokt. dis. honey. sciences. Moscow, 2009, p. 41.

[5]    Moiseeva, T.F.  Comprehensive forensic study of potožirovyh human traces. Moscow, 2000.

[6]    Chistikin,  A.N. Factors of production environment and human genetics in the etiology of "normal" diseases//WestSiberian reader/Intercollegiate scientific papers. Tyumen Law Institute. Tyumen, 1997, p. 26. 

[7]    Guseva, I.S. Finger patterns person. Morphology. Morphogenesis. Genetics. Dermatoglyphics as a marker in the medical and sports anthropology. Minsk , 2010.

[8]    Averyanova, T. V., Statkus, V.F. A practical guide to the production of forensic exam experts and professionals: a practical guide/ed. -2-nd ed., revised. and extras.  Moscow, 2015, p. 482.

[9]    Badikov, K.N. Psihodermatoglificheskiy method of comprehensive study of palm prints in forensic science: concepts, methods, prospects: monograph. Moscow, 2014. 

[10] Negasheva, M.A. Morphological Constitution of man in ûnešeskom period of ontogenesis (integral aspects): katege. dics. dokt. biol. sciences. Moscow, 2008. 

[11] Kornoukhov,  V.E., Antsiferov, V.K., etc. Fingerprint examination: current state and prospects of development. Krasnoyarsk, 1990, pp. 192-193.

[12] Mailis, N.P. Fingerprinting: Tutorial. Moscow, 2010, p. 41. 

[13] Isutin-Fedotkov, Д.В., Karazej, О.Г., Mukhin Г.Н. Criminalistic dermatoglyphics (history, present and prospects): monograph. Moscow, 2011, p. 113.

[14] Gladkova, T.D. Skin brush patterns and foot monkeys and humans, Moscow: Nauka, 1966.

[15] Zvyagin, V.N., Rakitin, V.A. Dermatoglyphics: encyclopedic dictionary. Perm, 2012, p. 225.

PEDAGOGY

 

 

Anokhina O.V., Vorotilkina I.M.

 

THE PRESERVATION AND

STRENGTHENING OF HEALTH OF

PUPILS AT LESSONS OF PHYSICAL EDUCATION

 

Anokhina O.V., Russia, Sholom-Aleichem Priamursky State University, post-graduate student of 2nd year

Vorotilkina I. M., Russia, Sholom-Aleichem Priamursky

State University, doctor of pedagogical Sciences, Professor

 

 

Abstract

The article describes the method of preservation and strengthening of health of pupils at lessons of physical education. The use of  modern health systems "Pilates" and "Stretching", a classic aerobics, shaping at physical education lessons contributes to the increase of the level of physical conditions, level of autonomy in the motor activity and motivation to lead healthy lifestyle. In the process  the two-year calendar-thematic lesson planning was developed. Within these technologies, special attention was paid to differentiated teaching with a gender approach.

Keywords: technology, education, health, health care, independence, system, schoolgirls

 

Введение. Важнейшим показателем благополучия общества и государства является здоровье подрастающего поколения, которое  не только отражает настоящую ситуацию в стране, но и дает прогноз на будущее. Технический прогресс, плохая экология, не рациональное питание, вредные привычки, средства массовой информации – все это тяжелым бременем ложится на детские плечи. Модернизация образования в России то же несёт на себе определённую степень риска, натиском внедряя в учебный процесс всё новые и новые формы обучения. Однако, среди важнейших социальных задач, которые сегодня стоят перед образованием – это забота о здоровье, физическом воспитании и развитии учащихся [1]. Поэтому  необходимо сменить старые подходы к решению оздоровительных задач, решаемых в процессе обучения, наметить и реализовать новые направления, ориентированные на формирование сильных мотивационно-ценностных ориентаций детей и подростков на занятия физической культурой и спортом, а так же ведение здорового образа жизни. В связи с этим, особая роль, в Федеральных государственных образовательных стандартах (ФГОС, 2010) отводится формированию культуры здорового и безопасного образа жизни, как фактору, способствующему познавательному и эмоциональному развитию учащихся. Решение этой задачи возможно только при участии тех ведущих потребностей, которые определяют жизнедеятельность человека, только тогда  занятия физическими упражнениями станут жизненно важными не только для индивидуума, но и для социума в целом [2].  

Материалы и методы исследования (эксперимент).  Обучение физической культуре в старшей школе, основано на гендерном подходе и дифференцированно с учетом возрастных морфофункциональных и психофизиологических особенностей, а также отклонений в состоянии здоровья. Работая с девушками 15 – 17 лет нами была разработана педагогическая система по сохранению и укреплению здоровья учащихся. Эта система позволяет девушкам получить достаточные знания по ведению здорового образа жизни и поддерживать свои физические навыки и умения на должном уровне. Она основана на современных оздоровительных системах: «Пилатес», «Стретчинг», аэробика, степ-аэробика, фитбол-аэробика, шейпинг, дыхательная гимнастика и другие разновидности фитнеса [3].  Для апробации данной системы был проведён педагогический эксперимент. 

Целью педагогического эксперимента является обоснованность использования разработанной педагогической системы на основе здоровьесберегающих технологий на уроках физической культуры у девушек старшей школы для повышения показателей двигательных кондиций, уровня самостоятельности и мотивации к ведению здорового образа жизни. Реализуя поставленную цель, нами были намечены следующие задачи: 

-                      определить исходный уровень физического развития и подготовленности девушек;

-                      подобрать            объем    теоретических    сведений, необходимый для ведения здорового образа жизни и занятий физическими упражнениями;

-                      выработать стратегию развития и совершенствования двигательных навыков и умений;

-                      разработать календарно-тематическое и поурочное планирование для занятий физической культурой, а так же темы семинаров по формированию стойкой мотивации к здоровому образу жизни;

-                      определить степень рентабельности использования данной педагогической системы на уроках физической культуры.

В работе использованы следующие методы исследования: анализ специальной научно-методической литературы, который позволил выбрать оптимальные направления исследовательской работы; анкетирование (опрос) для выявления проблем, возникающих на уроках физической культуры у девушек старшей школы; тестирование физической подготовленности и психологического состояния и педагогический эксперимент. Изучение динамики уровня развития физической подготовленности и физического развития проводилось с помощью тестовых методик [4].

Психологическое тестирование проводилось по методике И.Е. Рогова (1996). Также использовался метод экспертной оценки, который позволил определить уровень усвоения учебной программы; методы математической статистики (t-критерий Стъюдент,  Т-критерий Уайта и др.) для обработки и анализа, полученных в ходе педагогического эксперимента данных [5].   

Организация эксперимента. Педагогический эксперимент проводился на базе общеобразовательной школы № 10  города Королёва Московской области с 2013 по 2015 год. В исследовании принимали участие 104 девушки, обучающихся в 10-х и 11-х классах, которые были поделены на две группы: А – контрольная группа (51человек); Б – экспериментальная (53 человека). Эта категория респондентов была выбрана неслучайно. Так как уроки по физической культуре в старшей школе проводятся с учетом гендерного подхода, а проблемы с выполнением программы по физической культуре у девушек возникают чаще, чем у юношей.

В начале эксперимента, на первом этапе, было проведено тестирование физических кондиций и уровня психологической тревожности. Тестирование физических кондиций проводилось по 4 основным направлением: скоростные, скоростно-силовые, двигательно-координационные и общей выносливости. Девушки группы А продолжали заниматься на уроках физической культуры по обычной программе, а группа Б по календарно-тематическому планированию на основе разработанной педагогической системы с использованием здоровьесберегающих технологий [6]. Для отслеживания результатов физической подготовленности в конце каждой четверти в обеих группах проводилось плановое тестирование, результаты которого фиксировались для дальнейшего мониторинга. С помощью психологического тестирования были определены уровни тревожности по отношению к упражнениям разной направленности (двигательно-координационные, упражнения на гибкость, общей выносливости  и силовые).

На втором этапе девушки группы Б получали теоретические сведения по медико-биологическим основам физической культуры и навыки самостоятельного подбора и выполнения физических упражнений. А так же познакомились с современными оздоровительными системами здоровьесберегающей направленности [7],[8]. Они  содержат необходимые знания в области физических упражнений, имеют интересные разработки, которые можно использовать на уроках физической культуры для девушек. Основой этих методик являются аэробные упражнения, которые являются средствами развития двигательных навыков и качеств. Аэробные упражнения оказывают положительное воздействие на функции головного мозга, способствуют подержанию и укреплению репродуктивного здоровья девушек.  Аэробные упражнения для тазового пояса танцевального характера, выполняемые в партере, тренируют связочный аппарат костей таза, совершенствуя его растяжимость. На уроках были использованы такие оздоровительные направления, как классическая аэробика, шейпинг, степ - аэробика, «Пилатес» и «Стретчинг».

Третий этап – аналитический. Он позволил провести мониторинг и анализ полученных данных. Мониторинг необходим для корректировки индивидуальной нагрузки и отслеживание развития двигательных качеств. Он  помогает решению ряда сложных педагогических задач: выявить уровень развития двигательных кондиций; отследить развитие самостоятельности в двигательной деятельности. На основе результатов тестирования в группах А и Б сравнивались  подготовленность отдельных учащихся и групп в целом,  выявлялось преимущество и недостатки применяемых средств, методов и форм обучения и организации занятий. С помощью мониторинга осуществлялся   объективный контроль за усвояемостью теоретических и практических навыков, обосновывались нормы (возрастные, индивидуальные) физической подготовленности [9].  К основным задачам мониторинга можно отнести: контроль за обучением девушек самостоятельно отслеживать уровень физического развития, физической подготовленности и планировать необходимые для себя комплексы физических упражнений.  

Результаты и обсуждение.    Сохранение и укрепление здоровья девушек на уроках физической культуры определяет инновационное направление работы с учащимися общеобразовательного учреждения. Целенаправленная работа с девушками с использованием современных оздоровительных систем, таких как классическая аэробика, степ-аэробика, шейпинг, «Пилатес» и «Стретчинг», позволяют повысить двигательную и физическую активность, укрепить функции опорно-двигательного аппарата, активизируют обмен веществ и стабилизируют работу кардиораспираторной системы. Использование теоретических сведений   формирует устойчивую мотивацию к здоровому образу жизни и позволяет повысить уровень самостоятельности в двигательной деятельности.  Анализируя уровень самостоятельности в двигательной деятельности, в начале и в конце эксперимента, видно увеличение данного показателя   в экспериментальной группе Б с 6% до 18%; тогда как в контрольной группе А этот показатель увеличился не значительно. Количество девушек с низким уровнем самостоятельности, в  группе Б так же уменьшилось с 41% до 21%, а в группе А эти показатели незначительны (с 35% до 32%). Повышению уровня самостоятельности в двигательной деятельности в экспериментальной группе Б способствовали теоретические занятия, которые дают обширные знания в области медикобиологических основ физической культуры и знакомство с основами современных оздоровительных систем. А незначительные изменения в группе А, говорят о не систематичности данных занятий.

Позитивная тенденция наблюдается и в результатах физической подготовленности девушек, так относительная разность скоростных показателей в группе Б составила - 8,3%, в группе А -2,2%; скоростно-силовых показателей в группе Б - 9,7%, в группе А - 1,5%; двигательно-координационных показателей в группе Б составил - 32,6%, в группе А - 1,1%; относительная разность показателя общей выносливости в группе Б - 14,8%, в группе А - 0,03% (достоверно при р < 0,05).

Данные показатели говорят о том, что всестороннее влияние, выбранных нами оздоровительных систем, на различные группы мышц и системы организма позволяют повысить уровень основных двигательных кондиций в экспериментальной группе. О снижении уровня заболеваемости говорит мониторинг пропусков уроков по болезни, так процент пропусков по болезни в экспериментальной группе Б снизился на 10%, тогда как в контрольной группе А этот показатель не изменился

(12%).  

Сравнительный  анализ экспериментальных данных показал           положительную                динамику             в показателях

экспериментальной группы.  Это позволяет утверждать, что   осознанное  выполнение   физических   упражнений   любой направленности повышает интерес к занятиям,  помогает самостоятельно выполнять их с учетом индивидуальной коррекции тела и способствует укреплению здоровья.

 Выводы. Сохранение и укрепление здоровья девушек важная социальная задача современного общества. Использование на уроках физической культуры современных оздоровительных систем, в комплексе с познавательной направленностью урока позволяет повысить двигательную активность, улучшить физическое здоровье, повысить уровень самостоятельности в двигательной деятельности и даёт возможность получить необходимые знания и умения для ведения здорового образа жизни.    

 

References:   

[1]    Trilles, F. Les bons mouvements de la sante / F. Trilles, A.   Junqua // Sci. Et avenir. – 1990/1991. - № 8 0 : hor. Ser . - Р. 92-97.  

[2]    Zheleznyak, Y. D., The foundations of scientific and methodical activity in physical culture and sport: textbook. a manual for students. the high. proc. institutions /Y. D. Zheleznyak, P. K. Petrov. – 5-e Izd., erased. – M.: Publishing center "Academy", 2009. – P.272.  

[3]    Lisitskaya T. S., Aerobics in 2 volumes: volume 1 - Theory and methods, volume 2 - Private methods / Lisitskaya T. S., Sidneva L. V. - aerobics Federation of Russia, - Moscow,2002.- P.230.  

[4]    Lyakh, V. I., Physical culture. Test control: a guide for teachers / V. I. Lyakh - M.: Publishing house "Education", 2007. – P.145.  

[5]    Kuramshin, Yu. f., Theory and methodology of physical culture: the Textbook / Under the editorship of Professor J.

F. Kuramshina. – 4-e Izd., stereotype. – M.: Publishing house of Soviet sport, 2010.- P.464. 

[6]    Zaicev, V. G., Pronina, I. V., New technologies of physical education in schools: a Practical guide / Zaicev V. G., Pronina I. V. – M.: Publishing house of ARCTI, 2007.- P.128. 

[7]    Anokhina, O. V. Modern Wellness techniques at the lessons of physical culture // the Creation of optimal conditions of psychological and pedagogical support of children in educational institutions: collection of materials of international scientific-practical conference, Birobidzhan,12-14 April 2011.: in 2 parts. Part 1./ Under the scientific. edited by I. A. Yemelyanova. – Birobidzhan: publishing house of the VPO "DVGSGA", 2011. – P. 57 –

63. 

[8]    Hook, E. S., Aerobics. The content and methodology of recreation classes / Hook E. S. – M.: Publishing house "Terra – Sport", Olympia Press, 2001. – P.64. 

[9]    Vorotilkina, M. I., Anokhina O. V. Formation of the girls of the senior classes of autonomy in the motor activity // scientific notes University. P. F. Lesgaft. 2012. No. 5 (87). - P. 21 - 25. 

 

 

 

Fedotova V.S.

 

PRAXEOLOGICAL ASPECT OF

TEACHING INTERNSHIP OF THE PEDAGOGICAL EDUCATION MASTER

 

Vera S. Fedotova Russia, St. Petersburg, Pushkin, A. Pushkin Leningrad State University Cand. Sci (Ed.), Associate Professor, Chair “Computer Science and

Computational Mathematics”

 

 

Abstract

In the paper, we have provided evidence to deal with issues of internship introduced at a university at a present stage of education development. We have identified conflicts that contribute into a need to develop new principles and approaches to its setting. A meaning of the internship as an activity, its structure and functions have been explored, there is a scientific justification for the internship for master students in education from a standpoint of the praxeological approach. The activity is considered in terms of its efficiency and performance, achieved quantitative and qualitative effects with minimal resource costs. 

We have explored a structure of praxeological knowledge in a form of its actor’s objective, his or her tools to achieve a goal and a result-product of the activity. We have identified definitions for purposes and results of the internship based on principles of the praxeological approach: subject-focused teaching process, resource rationality, heuristicity, instrumentalization, economization, programmatization, anticipation, training and innovative efficiency.

There is an example in the paper of how to introduce the internship for master students in education (master's program “Computer Science in Education”). Teaching, scientific teaching, educational and research internships have been described with goalcontent-result structural components.

There is a conclusion that the applied praxeological approach as a tutorial basis to introduce teaching internship for students ensures openness, integrity and high performance of the internship, helps future teachers to overcome a reproductive type of professional behaviour.

Keywords: internship, praxeology, praxeological approach, master student, computer science, activities.

 

Introduction

An internship is an important step to train students in education. Functioning as a link between theoretical training and future professional activities, the internship enhances and enriches the theoretical training of students, gives them an opportunity to deepen and consolidate knowledge received, applying them for the first time in real teaching cases.

So far issues of internship establishment and selection of its contents have become especially relevant due to an increasing role of the internship stated in federal governmental standards for higher education.

The internship envisages training students to engage in various activities such as a cognitive, activity. It is focused on an object and returning to an actor as knowledge on the object; knowledge is a product of the cognitive activity, as well as a skill to reproduce the real life adequately, without which real orientation of the actor in the world is impossible, as well as its successful conversion. There is also a reflective and evaluative activity that has as its product a focus of the activities by the internship actor, his or her value orientation. A communicative activity aims at other actors; its product is establishment of interaction. A transforming activity aims at changes to the environment and a person him/herself. The transforming activity is actually held when there are changes to material existence (changes to the nature, society, people) and in theory and imaginatively relates to projecting and scheduling. An aesthetic activity includes setting and making improvements to a process and a product of human’s activity, free expression of cognitive and creative potential of the internship actor.

The real life shows a contradiction between goals of the internship and its actual outcomes. Scientists say that "the content and structure of practical training of students used to be repeatedly changed, nevertheless, the internship has not got yet its scientific basis. In fact, it comes down to situational "immersion" for a student into a life of a particular school, where, at best, he or she can only master a few teaching techniques. In other words, there are separate internships, but there is no holistic training." (Bolotov, 1997)

To understand an essence of the internship, let us review its philosophical aspects.

Its philosophical interpretation says that the internship is an activity considered both broadly (like any other human activity) and narrowly (as a subject activity only) (Kikel & Soroko, 2006).

The internship (from Greek Praktike, praktikos that means active and dynamic) is considered as a purposeful human activity, the content of which is development and transformation of natural and social objects. It is a universal basis and a driving force to develop the human society and cognition (Komensky et al., 1989; State Committee of Russia for Construction, IPC SE "New City", 1997).

The internship has certain specifics of human activities, depending on its uniqueness and unpredictability under specific conditions, includes freedom to choose actions, limited in their turn with human capacities and available resources (intellectual, material, logistical, information), adaptation of an actor to changing environmental conditions, an ability to conform purposes during the productive activity owing to human activism and proactiveness, people’s ability to organize and develop themselves and fight against external and internal challenges.

A structure of the internship is represented with a system of interacting elements: a purpose depends on needs and interests of an actor, cognitive information mechanisms, motives;  purposeful activities, action tools to be used to achieve the purpose; resultsproducts of activities.

Broadly, the internship has got a social and historical nature, as it considers and analyses a shared collective activity of people instead of an individual, the shared human experience in its history. The internship is also associated with activities by other people, affects their interests, while activities by other people also directly or indirectly influences the internship of the individual.

In the philosophic sense, experts divide following types of the internship: material activity (transformation of the social life, labour), social internship (development of a person as a citizen and public figure), artistic internship (perceptually objective activity to produce artistic values), research and experimental internship (making conditions for a person to explore properties of the real world).

As a kind of activity, the internship makes a unity with the theory and human’s cognitive activity: a person as an active actor empirically cognizes and captures important properties and regularities in the external world, the internship is a source for scientific cognition, its driving force. It gives to cognition necessary factual material to be generalized and theoretically treated. The ultimate goal of cognition is not only knowledge itself, but also a real transformation of the reality to meet material and spiritual needs of the society's and an individual. Knowledge obtained during the internship is used as a guide to action to transform the reality and meet human’s requests to improve the life and make it perfect. During such transformation an ideal plan of action experiences improvements, changes and development.

The internship proves objectivity of knowledge, serves as a criterion to check validity of cognition results, links and relates an object and an action produced in accordance with a thought on it.

During the internship experts assess performance of an intern (a degree of complexity and innovation, quality of obtained results). Activities are carried out at different hierarchy levels: operational one where an intern makes separate operations with a reproductive character. There is also a tactic one where they implement a full production process successfully applying all available ways and tools for activities to solve set tasks. The tactic level assumes available skills to feel confident quickly in the changing environment, situations, assumes that the intern masters skills to apply common algorithms to schedule actions reasonably. A strategic level includes a free orientation in various domains, independent setting by the intern a place and a goal for his or her own activity. The strategic level assumes perfectly developed cognitive skills, creativity, activity reflexivity, available broad area of thought and perfect communication skills.

A concept of the "internship" is applicable to various domains. In particular, it is usual to talk of medical, legal, social, teaching and other internship.

The Dictionary of Pedagogics defines the internship as "a backbone component in teacher training, which assumes involving a student into a real teaching process at an educational institution and assumes that the student develops knowledge and skills necessary in teaching supervised by professionals from a teacher training school and an educational establishment" (Kodzhaspirova & Kodzhaspirov, 2003).

The teaching internship is considered as a form of vocational training (Lebedev, 2004), a special form to show students’ cognitive activities, an environment for students where they can determine whether they fit teaching jobs (Budanova, 2007), the environment to refract got knowledge and a process of acquiring their initial teaching experience, as a tool for adaptation to job (Budanova, 2009), a type of learning and work activities of a student, a special stage in teacher’s training, a domain for trainee’s selfactualization, a factor of professional development of a future college professor (Ivanischeva, 2011), a special way of personality existence, a kind of otherness for a learner (State Committee of Russia for Construction, IPC SE "New City," 1997), the environment for student’s professional personal identity (Vedernikova, 2006).

Master courses curricula in education envisage that the internship, along with students’ independent work and research is a platform to implement a practical component in college teaching, a unique and multi-faceted phenomenon. It performs an adaptation function adjusting a student to future professional work), a target function (sets a vector to develop professional competence in a future teacher), a teaching function (enhances and enriches theoretical training), an educating function (influences on teacher's personality development), a developmental function (makes and develops skills of an individual), reflective function (analysis of own theoretical training) and diagnostic (identifying gaps in theoretical training) function.

The internship is an objective and backbone factor for all sides in student’s training. In dynamics from theory to practice and vice versa in determining the content of teacher’s training, the internship is a source of scientific knowledge for teaching theory. Identified in the course of the internship shortcomings and challenges evidence weaknesses and vulnerabilities of the entire system of future teacher training. 

 

Research methods

Understanding the internship taking into account ideas of philosophical anthropology, cultural studies, and sociology allows us from a new perspective to see possibilities of the internship in terms of training efficiency for future teachers (Kokhanowsky, 2003).

So far, in teaching science, there has developed an independent scientific field, based on historical experience of research from 16^th to 17^th cc. by Ya. A. Komensky (Komensky et al., 1989), Swiss teacher I.G. Pestallotsi (Ibid.), Soviet scientist Yu. K. Babansky (Babansky & Potashnik, 1982; Babansky, 1977). It is associated with research in efficient teaching, i.e. teaching praxeology (I.A. Kolesnikova (Kolesnikova & Titova, 2005), L. Yu. Monakhova (Maron, et al, 2012), A.E. Maron [Ibid.], E.V. Titova

(Kolesnikova & Titova, 2005) and V. S. Fedotova (Maron, et al., 2012; Fedotova, 2010).

A concept of "praxeology" has a status of a philosophy and science category. The praxeology is considered as a teaching on practice. Broadly, the praxeology is a general theory of efficient ("correct") organization of activities. The praxeology can be defined as “a theory of conscious change, transformation and improvement to the nature, society, and an individual based on cognized laws and by means of techniques and technology of various kinds" (State Committee of Russia for Construction, IPC SE "New City," 1997).

The praxeology includes three groups of challenges: an analytical description, characteristics, classification and systematization of actions; research in conditions and laws that determine action efficiency; learning genesis and development of various activities, ways to improve them and a regress, driven by a force of tradition and ingenuity.

As a science, the praxeology deals with studying historical types and kinds of practice - rational forms to arrange human actions aimed at making changes to the nature, society and an individual himself or herself.

As an academic discipline, the praxeology acts as a teaching internship to make principles to develop a practical attitude of a person to the world, practical mind and wisdom.

The structure of the internship coincides with concepts of the content of praxeological knowledge that involves consideration of an intern (an individual or a group) and its goal as a subjective image of the future, a purposeful activity to choose tools and resources for the internship, an object of action and its result. In this regard, it seems appropriate to use a praxeological approach to identify essential ideas on the teaching internship. 

In the triad under consideration (goal – tools - result), attention of the praxeology is focused on studying the practice as a form of human activity from the perspective of assessing its efficiency, establishing the productive activity, achieving quantitative and qualitative effects of activities.

Within praxeological research framework they have been developing methodology to establish and techniques to implement various activities (including teaching) in terms of establishing their efficiency, social significance (value), identifying possible consequences of human actions.

In a praxeological sense, an "ability to do" means that a subject is able by himself to feel confident in situations, acquire necessary knowledge, set correctly a goal in accordance with objective laws and existing circumstances, identify specific ways and tools for actions, work out and improve them to achieve the set goal.

Famous Polish praxiologyst T. Kotarbin'sky said that "one can and need to consider a question on such mode of action, which would ensure an optimum quantitative effect with the given input effort or in the most significant moments provide means that fit objectives, as well as the question of common indicators of action performance increase regardless of an object and specifics of it ... " (Kotarbin'sky, 1975; Maron, et al., 2012].

 

Results and discussion

Let us describe substantial components of praxeological knowledge.

The goal is inherent to activities made by each subject. It acts as a subjective image of the desired future, something, because of which certain actions are taken. The goal is not necessarily come down to any particular objects, it can look like an ideal to be pursued. The practice is an activity done by a subject, pursuing specific goals, so the practice is a purposeful activity.

The activity acts as symbolization of the goal. Everything used to achieve the goal, is a tool in the practice. Tools includes real objects, knowledge, and experience. The goal is implemented in a result and a product. At the stage of achieving a result of the practice, a subject has an opportunity to assess efficiency of his or her actions, including emotional and rational aspects that accompany achievement of the result, achievement of the goal, and adjust his or her activities, having reviewed the used tools.

A subject of the praxeolology includes regularities and conditions, under which desired results may be achieved owing to rational, purposeful, transformative activities by an individual in its actions.

The praxeological approach is seen as a methodology to improve activities of actors to the teaching process. This methodology provides an overall strategy to consider success activities in view of generating new scientific and professional knowledge (epistemological dimension), changes to the teaching environment (procedural dimension), and achievement of product quality (effective dimension).

Optimizing vocational training to professionals and introducing the teaching internship based on the praxeological approach includes such interaction between actors in the teaching environment, which changes mechanisms of resource supply for this activity and suggests another quality of a product resulting from the learning process.

The teaching praxeology in the system of teaching knowledge functions as a general theory of teaching, an area of science focused on practical requirements. It primarily addresses teacher’s work in its general manifestations that are essential, show an intrinsic nature of professional teaching, as well as significant, important for people involved in teaching. Such knowledge is generated at a crossroad of philosophic statements, categories, laws, with which we explain an labour phenomenon; of approaches in general science related to considering and solving career problems and regularities in scheduling activities; of interdisciplinary knowledge accumulating cumulative theoretical and practical experience of reasonable teaching; of proper teacher tutorial knowledge on the system of teaching, of results of reflection on causes, circumstances and mechanisms for success teaching.

A basis for the teaching praxeology includes certain logical requirements to schedule actions in the learning process specified with a career directive. The teaching praxeology has a function of a tutorial reference point, which helps a professional to reach a new career level, at the expense of including him or her into another type of relationship. As I.A. Kolesnikova and E.V. Titova say, “praxeological relationship between an individual and the real life are always constructive. They assume making objects in a perfect or real sample form based on the principle of effectiveness and success. The teaching praxeology does not only reveal the best procedure, but also a necessary way of thinking on an action. This science does not only tell a teacher what to do and how to do, but also how to think rationally in order to do well" (Kolesnikova & Titova, 2005; Kotarbin'sky, 1975).

The praxeological approach as a special way to analyse and explain human activities in terms of their feasibility, effectiveness and efficiency allows to make a significant contribution into internship establishment owing to setting diagnostic goals, conceptualization (with theory as a basis, as well as knowledge of procedures), scheduling the internship content based on exact determination of a desired standard as observable actions by students and tools used for this purpose, available feedback with appropriate diagnostics and corrections to the workflow.

In historical development of praxeological views on the practice as a human activity, concerning components of the practice there is a change of priorities. In an attempt to identify causes of efficiency and productivity of activities in different time people used to recognize the purpose, tools and the result as dominants. There is a general trend to go away from Aristotelian ideas of pragmatism ("the end justifies the means") to modern views in the teaching praxeology ("result of activities should be valuable and useful, significant both for the society and an individual"), whereas  knowledge of action functions as tools for the practice.

With such understanding in mind, results of the internship are considered from several following points of view: personal development, presenting a student as a bearer of individual subjective experience. There are also student’s self-realization in the social, cultural and professional environment (principle of subjective orientation in the learning process), achievement of teaching effects by a trainee at the lowest cost resource (principle of resource rationality) due to opening new, more efficient procedures for his or her career (heuristic principle), receiving new, social and personmeaningful results-products of activities by the intern (principle of innovative productivity), forecasting results of the internship and possible challenges on a way to achieve them successfully (principle of anticipation), drafting optimal schedules  for the internship, which allow to achieve desired results at the lowest cost, clearly stating and presenting time for each action and task, the best allocation of available resources (principle of programmization), a rational choice of funds according to goals specified for the internship (principle of instrumentalization), reducing personal and resource-time costs to implement activities (economization principle), freedom to choose routes to establish work, realization of intern’s creative ideas (creativity principle).

Establishing the internship based on principles of the praxeological approach ensures making the promising and developing teaching environment that encourages students to disclose their internal potential, building student’s skills to apply effectively their theoretical knowledge and real life experience got attending a university to solve professional objectives during the teaching internship, independently design and implement the informative learning process, an ability to interact efficiently with students receiving qualitatively new results.

Main features of such environment include integrity in building the career content, integration of various components of professional teaching (theoretical, tutorial, research, etc.), predictability and reflection on performance, identification of emerging challenges, making corrections to work. The internship has a gradually increasing complexity of (adaptive and fact finding, learning and tutorial, scientific and professional, research stages): from general introduction into learning and teaching at educational establishments of various types, observations and an analysis of teaching information through an active career and gained experience to creative self-actualization and a scientific search.

Successful solving tasks set by the internship is achieved owing to a clear definition of objectives and results for the internship at each stage, conscious usage of available resources, identifying  internal and external reasons that prevent purpose-achievement, identifying possible and the most efficient ways to overcome encountered difficulties, making corrections to actions if necessary.

During the internship they specify the target, make detail scheduling, and reveals the information base of career and work out decision-making procedures.

When determining the internship goals, people follow the following manifestations of the praxeological approach: consistency, focus on an individual, ease of manufacturing, productivity and success. Consistency allows to represent an object in question as a system with all inherent links and on that base offer a holistic scheme to manage the system successfully, assumes interiorization of a future teacher within the learning system and teaching knowledge. The focus on an individual allows us to describe conditions for complete implementation of an individual during the internship and the future career, making professional competence of a learner, experience of teaching, learning values of the teaching community by a future teacher. A priority goal of the internship is personality development of a student, disclosure of his or her creativity. This gives an opportunity to review personal development of a student in accordance with his or her feasible pace, individually focused methods and techniques to achieve a high level of professional competence. Workability is manifested in mastering a total of modern teaching technologies. Productivity allows to go into the essence of activities from psychological and teaching standpoints, reveal its regularities, conditions for successful progress and a focus on result achievement. Successfulness determines a compliance degree between an obtained product and social and personal goals.

Let us give an example of how to arrange the internship for master students in education (the Computer Science Education master's Program). A curriculum envisages three types of internship: teaching, research and teaching and research.

The teaching internship is held in the first year of master's training and aims at learning basics of teaching and educational work at a field-specific (senior secondary school level, field-specific level) and vocational establishment for secondary or higher education, innovative directions in teaching, training skills to take specific classes in chair’s disciplines, gaining experience of taking classes.

The internship has the following content. At the first stage (adaptive and fact finding) a master student attends and holds independently various types of classes in computer science and one extracurricular event at a field specific school. The master student works as a teacher in computer science, a form master, as well as a head of an elective course, a hobby group or a teacher on an elective course. At this stage of the internship, the main focus is on control over knowledge of scientific and tutorial foundations in sections of computer science courses for general and field-specific secondary schools, differentiated training, and taking classes in computer science.

In the second stage (learning and teaching), the master student learns basics of teaching and learning and teaching work at an establishment of higher education, develops skills to design the content of teaching at a higher school. The teaching internship includes doing works as follows: learning a structure of the teaching process, curricula and content of courses, forms of classes (lectures, workshops, seminars and laboratory practicums); independent making plans and lecture notes on academic disciplines; an intern drafts the content of training material at a modern scientific and tutorial level, selects and analyses basic and supplement literature in accordance with a subject and objectives of training, makes an analysis of held lectures; makes systematization and describes gained research results.

Toolkit: theoretical knowledge in teaching, psychology, teaching techniques in computer science, teaching and tutorial literature, visual and teaching aids. A personality of a teacher in charge of the internship also plays an important role as he or she is a bearer of knowledge and experience, the rich information environment, provides an opportunity to students to find tools by themselves.

P. F. Kapterev said that "the broader and more fundamental teacher’s knowledge are, the more efficient his or her work will be ... The teacher should act as an artist: should transform a method, transform it in his or her own domain and instrument and be able to modify it endlessly, adjust to various children with different backgrounds and inherent potential. The true teacher cannot be a slave of either software, or teaching techniques, remaining a free and independent actor. ““The toolkit itself can never be a dead and frozen norm, it always endures changes and it evolves ..." (Kodzhaspirova, 2013).

Result-product: skills to design and select the content of training material at various teaching levels.

A logical follow-up to the teaching internship is a research and teaching internship (scientific and professional stage), supported with elements of scientific inquiry in accordance with a theme of a master student’s research area within a graduation thesis (the second year of master studies).

A purpose of the research and teaching internship is to train a master student to do teaching, designing, tutorial, administrative, cultural and educational activities according to a field-specific vector under a general master course curriculum based on recent achievements in teaching science and teaching practice; develop skills of independent research work, work out skills to apply got theoretical knowledge to solve specific issues and consolidate teaching skills. 

Contents of the internship. Among basic activities performed during the scientific and teaching internship, there are gathering, systematization and generalization of practical material to complete a master's thesis; piloting results from research work; lecture taking and tutorial support (literature selection, engaging theoretical training and drilling materials, tests, case studies, etc.) according to a plan approved by a scientific supervisor), making abstracts of a report for a scientific conference (session) or a paper to be published, completion of theoretical studies on the thesis topic in the second year of master studies.

Together with an internship supervisor the master student determines disciplines and subject matters for himself/herself to take classes for junior students. Subjects for classes should be associated with a subject of his or her future theses. To take classes, the intern develops and agrees with his or her internship supervisor procedural guidelines, including a statement to justify relevance of the lecture subject, its relationship with previous topics of a course, basic theoretical statements for the subject chosen, a list of questions addressed at training exercise sessions, recommended practices to learn each issue within the subject matter, a checklist for students, tasks, tests, case studies, etc., relating to questions to be learnt, a list of recommended literature for each section within the subject matter specifying numbers of pages, directly related to the section to be learnt. Having taken each lecture, a trainee discusses its results with a supervisor, and if necessary makes adjustments to procedural guidelines for the lecture.

Toolkit: theoretical and practical knowledge on science method of thought, teaching, teaching techniques in computer science, special disciplines.

Result-product: skills to choose tools rationally to improve performance, reveal and troubleshoot causes that prevent achievement of desired educational and training effects, own training and tutorial developments.

The first and second years in master studies are supplemented with the research internship (research stage), it aims at developing in master students skills to make independent scientific work, research and experiments, gaining experience when exploring relevant scientific issues, skills of sistematization, enhancing and consolidating professional knowledge, as well as skills to select required materials to complete the master thesis.

The contents of internship: the research internship is held in a form of student's research project within the approved subject for his or her research and according to a relevant direction of master studies and the subject for a final qualifying paper.

The content of the research area in a master program in education (master program "Computer Science in Education") involves development and testing special techniques to teach computer science, establishing research with tools of information technology in the system of educational institutions of various types, establishing a pedagogical experiment to implement a tutorial system of training in computer science, usage of modern multimedia technology to make modern learning training aids, designing the content for discipline "Computer Science" in circumstances of a field-specific and higher school.

Result-product: skills to make independent research, critical thinking, scientific and tutorial developments (papers, master's thesis, etc.), schedules and projects to transform the real life.

 

Conclusions

Using the praxeological approach as a tutorial foundation to set the teaching internship for students in the context of rational, purposeful and successful teaching interaction between a trainee and teachers at an educational establishment ensures openness, integrity and high performance of the internship, helps to overcome in future teachers a reproductive type of professional behaviour, encourage a transforming potential to development interns, purposeful usage of them for self-identity, self-realization and self-improvement of students within the professional environment, presenting not only an image of teaching action, but also necessary way of thinking on the action; qualitatively new technological, science and tutorial support to the internship, based on a sequence and interaction between different types of teaching (communicative, design, research, etc.); a developed criteria-diagnostic apparatus to assess efficiency of the internship, including a performance criterion for professional teaching; optimality; readiness of students to teaching, etc.

 

References:

[1]    Babansky, Yu.K., Potashnik, M. M. (1982). Optimization of teaching process (questions and answers). Endorsed by Goncharuk G.V. Kyiv.

[2]    Babansky, Yu.K. (1977). Optimization of learning process: general didactic aspect. Moscow: Pedagogics.

[3]    Bolotov, V.A. (1997). Designing vocational teaching training. Pedagogics, 4.

[4]    Budanova, O.V. (2009). Teaching internship at college of education as tool of vocational adjustment of future teachers

at primary school in city conditions: Cand. Sci (Ed.) thesis abstract. Moscow.

[5]    Budanova, O.V. (2007). Teaching internship in system of professional competence development. Journal of Secondary Vocational Education, 4, 56-58.

[6]    Vedernikova, L.V. (2006). Teaching internship as environment for student’s professional identity. Bulletin of the Novosibirsk State Pedagogical University, 2, 98-107.

[7]    Ivanischeva, N.A. (2011). Teaching internship in system of higher professional education for geography students. Collected Conference Papers of Sociosphere SRC, 22, 211217.

[8]    Kikel, P.V., & Soroko, E.M. (2006). Brief encyclopaedic dictionary of philosophical terms. Minsk: Belorussia State Pedagogical University.

[9]    Kodzhaspirova,   G.M.      (2013).   Pedagogics.          Moscow: KNORUS.

[10] Kodzhaspirova, G.M., & Kodzhaspirov, A.Yu. (2003). Teaching dictionary. Moscow: PC "Academy".

[11] Kolesnikova, I.A., & Titova, E.V. (2005). Teaching praxeology. Moscow: Academy.

[12] Kotarbin'sky, T. (1975). Treatise on good work. Moscow.

[13] Komensky, Ya.A., Locke J., Rousseau J.-J., & Pestalozzi I. G. (1989). Teaching heritage. Moscow: Pedagogics.

[14] Lebedev, S.A. (2004). Philosophy of science: Glossary of key terms. Moscow: Academic Project.

[15] Maron, A.E., Monakhova, L.Yu., & Fedotova, V.S. (2012). Teaching praxeology: Structure of knowledge and implementation models in vocational training. Individual and Learning, 2, 27-31.

[16] Popova, R.I., & Silakova, O.V. (2011). Specifics in establishment of teaching internship for bachelors in natural science with life safety profile. Problems and Prospects for Education Development in Russia, 10, 362-366.

[17] State Committee of Russia for Construction, IPC SE "New City." (1997). Praxeology: Anthology. Moscow: GUP TSPP.

[18] Rubinstein. S.L. (1973). General psychology questions. Moscow: Education.

[19] Kokhanowsky, V.P. (Ed.). (2003). Philosophy. Rostov-onDon: Phoenix.

[20] (1989). Encyclopaedic dictionary of philosophy. Moscow:

Soviet Encyclopaedia.

[21] Fedotova, V.S. (2010). Praxeological approach to establish students’ research activities. Vestnik of Samara State University, 81, 116-121.

 Kolesov A.K., Kropacheva N.Yu.

 

THE USE OF GRAPH SIMULATION

TO ENHANCE LEARNING OF STUDENTS

 

Kolesov A. K., St. Petersburg state University, Department of mathematics and mechanics doctor of physical and mathematical,

Professor

Kropacheva N. Yu., St. Petersburg state University Department of mathematics and mechanics candidate of physicomathematical Sciences, Docent

 

 

Abstract

The article discusses the application of simulation techniques in teaching students of social-humanitarian disciplines. The use of graph models allows compact and informative enough to represent the structure of the system (professional situation) and greatly facilitate its analysis, allows you to "show" the structure and subordination of the functional elements of the system.

Keywords: quality learning, graph models, social teacher.

 

The main objective of higher education is to improve the quality of training of future specialists. Indicators of the quality of vocational higher education represent a relevance of the knowledge and the readiness of graduates for independent creative activity in solving specific professional problems. The specialist training requires the development of his imagination, creativity, the ability to create. Traditional teaching, which includes such teaching methods as lectures, workshops and seminars, laboratory courses, graduate works, is commonly used in teaching students because of its historical testing and gives some results. But, as in our time there is a significant increase in the flow of information, new technologies related to the development of computer technology appear, traditional methods fail to adequately use all this in the learning process. There is a need to develop new approaches to learning, which in combination with the traditional let to form, develop and consolidate professional skills.

One of the active learning methods is a method of modeling. This method is a specially arranged, mutually activity of the teacher and student, in which the theoretical knowledge translated into a practical context. The method is based on constructing by a student the model (simulation) of situations of his professional activity. The researchers found that human memory retains about 10% of what he heard, 50% of what he saw and 90% of what the person done by himself. "Technology training - a set of forms, methods, techniques and means of transmission of social experience, as well as the technical equipment of this process" [3]. Technology training with elements of simulation contribute to the development of thinking, form students' skills of intellectual activity, it allows you to "show" the composition and hierarchy of functional elements to achieve the goal.

Principles of simulation of activity both teachers and students based on graph models are being developed in recent years. Graph theory provides the tools for qualitative assessment and forecast of the characteristics of the state (situation) of the analyzed system [1, 2, 5]. The usage of the graph model allows to represent objects and processes in the visual form, which is easy for understanding and analyzing.

The course about the usage of simulation techniques in professional activities was read for students enrolled in specialty "Social Teacher". As the test work of this course the students should describe the problems addressed in their graduate work, using the elements of the graph simulation. The method of constructing the model should be chosen among network model or cause and effect diagram (Ishikawa diagram). As a result, the students more clearly understood the problem addressed in their graduate work,  saw further prospects of solving the problem  and  realized that mathematics is not only possible to understand, but also possible to apply with the interest.

Thus, the main advantage of using the elements of graph theory for modeling systems (professional situations) is the ability to graphically see the structure of the system, and then determine the optimum logical connections between its elements. We list a number of typical problems considered by future social teachers:

1.                   The formalization and construction of a general structural model of the object at different levels of complexity.

2.                   The analysis of the resulting model, the determination of it structural units (subsystems) (figure 1).

3.                   The study of the structure of levels of hierarchical systems: the number of levels, the number of cross-level and within leveled links (figure 2).

4.                   Analysis of the functioning of the system, search for the optimal structure to determine its stability.

 

 

Fig.1. Diagram, revealing the effects of high aspirations of parents to the child

 

The issue of integration of academic, scientific and professional activities of students is solved when using simulation in training. The student from the object of study becomes the subject of study. The described above methods allow the use of elements of the theory of graphs for simultaneous solution of several important problems of education. With their help the students gain new knowledge, develop cognitive and creative abilities of the individual, acquire skills of independent work, self-organization, develop imagination and creativity [4]. All this greatly improves the quality of education.

 

References:

[1]    Kropacheva N.Y. Application modeling elements in learning. St. Petersburg: "Asterion". The journal "Theory and practice", 2010. №3. P. 120-125. (In Russian)

[2]    Kropacheva N.Y., Prozorovskaya S. D. Analysis of the learning process as a complex system. Krasnodar: "HORS". The journal "Theory and practice of social development". 2013. №1. P. 202-205. (In Russian)

[3]    Pedagogy. Large modern encyclopedia. / Edited by E. S. Rapatsevich. – Minsk: Modern word, 2005. – 720 c. . (In

Belarus)

[4]    Shannon, R. Simulation Modelling of Systems – the Art and Science. Moscow: Mir, 1978. (In Russian)

[5]    Kropacheva N.Y., Sushkov Y.A. Generation of Graph Models of Multiphase Service Systems // Proceedings of the 5th St. Petersburg Workshop on Simulation. St. Petersburg.

June 26 - July 2, 2005. P.397-400. (In Russian)

 

 

INNOVATION AND EDUCATION

 

 

Magauova A.S., Zhanguzhinova M.Y., Ibrayeva K.Zh., Klimova T.V.

 

TRAINING OF SOCIALLY

DEMANDED SPECIALISTS IN THE CONDITIONS OF INDUSTRIAL-

INNOVATIVE DEVELOPMENT OF THE SOCIETY

 

Magauova A. S., Dr. ped. sc., Kazakhstan, Eurasian Law Academy named after D.A.Kunaev

                Zhanguzhinova      M.     Y.,      MA,      Latvia,        Rezekne

Technological Academy Phd student

Ibrayeva К. Zh., Dr. ped. sc., Kazakhstan,  Kazakh Agro Technical University named after S.Seifullin

Klimova T. V., Cand. cos. sc., Kazakhstan, Kazakh University of International Relations and World Languages named after Ably-Khan 

 

 

Abstract

This article describes the main directions of modernization of professional training of future specialists in the conditions of innovative development of the Republic of Kazakhstan.

The authors have presented the experience of Kazakhstani universities in the integration of science, education and production, affecting the quality of training of future specialists.

The article is of particular interest in terms of the formation of future specialists for light industry, taking into account the modernization of production technologies and the formation of National clusters.

The authors present the experience of implementing innovative methods and technologies of training in Kazakhstani higher education institutions, which promote effective preparation of clothing designers for modern production. The competency approach in modeling of training future fashion designers - specialists is substantiated.

Keywords: innovation, national clusters, professional training, design education.

 

Введение. Стратегия вхождения Казахстана в число наиболее конкурентоспособных стран мира, ставшая приоритетной национальной идеей развития общества, ставит новые задачи по модернизации системы профессионального образования будущих специалистов. 

В связи с этим,  современный этап реформирования высшей профессиональной школы Республики Казахстан, развития образовательного процесса в вузах предъявляет совершенно новые требования к инновационному обновлению его организации, содержанию и методике. В качестве основного фактора обновления высшего профессионального образования выступают запросы развития экономики и социальной сферы, науки, техники, технологий, рынков труда, а также перспективные потребности их развития, в том числе с учетом международных тенденций. 

Методика. Система высшего образования в Казахстане  становится динамично развивающейся и способной адекватно реагировать на ускоряющиеся мировые процессы глобализации и информатизации. Сегодня на передний план выступают новые требования - инновационное образование, интегрированное с интенсивной научно-исследовательской деятельностью, междисциплинарность образования и научных исследований, тесная связь обучения с потребителями промышленности и экономики. На сегодняшний день, прорывом в подготовке специалистов в Республике Казахстан, является вхождение Казахстана в пятерку стран с лучшими университетами, по данным первого рейтинга нового охвата «Развивающаяся Европа и Центральная Азия 2014/15», представленным на конференции в Будапеште, согласно рейтингу QS

Quacquarelli Symonds.

Задачи индустриально-инновационного развития экономики Казахстана диктуют необходимость внедрения инновационных методик и технологий обучения в вузах. Государством принят ряд мер, направленных на формирование сети центров науки посредством развития технопарков и бизнес-инкубаторов, позволяющих интегрировать достижения науки и бизнеса и поднять качество обучения в вузах. [1], [2].

Основная часть. Одним из важнейших и актуальнейших направлений модернизации экономики РК является формирование общенациональной промышленной политики и на ее базе разработка стратегии модернизации промышленности с определением соответствующих приоритетов, целей и задач. Стратегию необходимо реализовывать по четырем основным условным направлениям: «экономика», «индустрия», «наука» и «менеджмент»[3].

Cогласно «Концепции формирования перспективных национальных кластеров Республики Казахстан» под перспективным национальным кластером понимается взаимовыгодная кооперация компаний и организаций частного сектора, научно-исследовательских и инжиниринговых организаций, инвесторов, финансовых институтов и специальных территорий развития (специальные экономические зоны, технопарки, индустриальные зоны), объединенных для производства конкурентоспособной, инновационной продукции и услуг, основанных на современных технологиях и бизнесмоделях [3].

Среди  подотраслей легкой промышленности наибольший потенциал для развития в Казахстане имеет текстильная промышленность. Перспективы технологического развития данной отрасли связаны с наличием натурального сырья, производственных мощностей и человеческих ресурсов. Создание кластера легкой промышленности становится отправной точкой для формирования продукта образовательной цепи – специалистов для отрасли легкой промышленности, дизайнеров одежды.

Казахстанский текстильный кластер был создан в соответствии с постановлением Правительства РК от 25 июня 2005 года № 633 «Об утверждении планов по созданию и развитию пилотных кластеров в приоритетных секторах экономики». Основной целью создания хлопково-текстильного кластера является восстановление промежуточного звена в цепочке добавленных стоимостей хлопково-текстильной отрасли для динамичного развития производства пряжи и тканей, которое на сегодняшний день обладает наибольшим конкурентоспособным потенциалом.

Текстильная и легкая промышленность - одна из основных отраслей экономики, формирующих бюджет во многих странах мира. Для формирования экономической безопасности страны объем внутреннего производства должен как минимум удовлетворять 30% внутреннего спроса. В то время как текстильная и швейная промышленность Казахстана покрывает лишь 10% потребности внутреннего рынка. 

Результаты и обсуждение. Проблемам текстильной промышленности Казахстана характерно следующее: 

1)                  Отрасль                   представлена предприятиями, построенными в советское время, как следствие - низкий уровень их технической оснащенности. 

2)                  Низкая производительность труда, отсталые от мировых аналогов технологии, отсутствие стандартов качества, плохой маркетинг. 

3)                  Технологическая особенность – отсутствие в стране механизма обеспечения сырьем текстильных предприятий [5].

4)                  В стране ежегодно производится около 100 тысяч тонн хлопка-волокна, 90% которого экспортируется. 

5)                  Для начала работы, текстильным предприятиям требуется предоплата по НДС и электроэнергии, высока зависимость        от            роста     цен         на           энергоносители.

6)                  Высокая импортозависимость. 

7)                  Не выстроена цепочка добавленной стоимости внутри страны на уровне. законодательства

8)                  Высокий Налог на Добавленную Стоимость и налог на прибыль блокируют возможности реинвестирования в производство[6].

Второй вид сырья – шерсть, имеет неоднозначную характеристику. Избасканова М.К.   дает определение, что местное сырье в силу своих качественных характеристик регионально - климатического происхождения, не представляет большого интереса для перерабатывающей и легкой промышленности [7]. 

Для         решения               данной проблемы            необходимо взаимодействие и модернизация нескольких отраслей              - животноводческой, аграрной, перерабатывающей, научнотехнической и туристической. 

Туризм сможет создать предпосылки для удовлетворения потребностей внутреннего рынка. В частности, разработка сувенирной продукции с введением элементов традиционных материалов. Решение данной проблемы позволило бы решить ценовую политику сырья и сформировать системаобразующую отрасль, а в ней и поле деятельности для дизайнеров одежды.

Вторая причина - поскольку, более  99% тканей существующих на нашем рынке на сегодняшний день, импортируются из-за рубежа, при местном производстве изделия из этих тканей имеют высокие цены [6].

Министр по инвестициям и развитию РК Асет Исекешев, выступая перед народными избранниками во время правительственного часа в Мажилисе, посвященного проблемам легкой промышленности, отметил, что в 2014 году доля легкой промышленности в экономике составила 0,34% (в 2008 году — 0,2%). Доля легкой промышленности в структуре обработки в 2014 году составила 1,11% (в 2008 году — 0,82%) [6].

В отрасли легкой промышленности Казахстана существует ряд нерешенных проблем, которые носят системный характер: 

-                      значительный износ основных фондов; 

-                      незначительная доля экспорта продукции с высокой добавленной стоимостью;  

-                      низкая доля потребления отечественной отраслевой продукции; 

-                      недостаток квалифицированных кадровых ресурсов из-за непривлекательных условий труда;

-                      отсутствие многих компонентов сырьевой базы, необходимость импорта материала и фурнитуру из стран Европы и Юго-Восточной Азии, увеличение сроков поставки продукции;

-                      высокие пошлины на импорт из третьих стран;

-                      низкая узнаваемость бренда "Казахстан" на внешних рынках [6].

Предприятия легкой промышленности могут повысить конкурентоспособность своей продукции на основе внедрения инноваций посредством следующих методов: 

-                      технического перевооружения отрасли на основе реализации инвестиционных проектов, в том числе с участием иностранных инвесторов; 

-                      внедрения в производство прогрессивных технологий (новые технологии по окраске изделий, вязальные машины, бесшовное соединение деталей, проклейка швов и др.);

-                      стимулирования разработки и использования новых технологических процессов и материалов, обеспечивающих снижение материалоемкости и энергоемкости производства продукции - (создание «умной одежды» с использованием новых материалов);

-                      внедрения автоматизированных систем управления технологическими процессами и автоматизированных методов проектирования и дизайна конкурентоспособной продукции;

-                      Повышение производительности и эффективности производства[3].

Важнейшим направлением повышения эффективности работы       легкой   промышленности              является создание конкурентоспособной   продукции           для         последующей     ее реализации на внутреннем и внешнем рынках. Решение этой задачи требует активизации инновационной деятельности, использование результатов научных исследований и разработок на предприятиях отрасли, что определяется состоянием научнотехнического потенциала отраслевой науки, производственного потенциала и объемом возможных инвестиций, которые могут быть направлены на инновационную деятельность.

Анализ инновационной деятельности в легкой промышленности показывает, низок спрос промышленных предприятий на основные научно-технические достижения и технологии, что усугубляет технологическое отставание отрасли, отрицательно сказывается на конкурентоспособности продукции. 

По мнению исследователей, для создания устойчивой тенденции активизации инновационной деятельности в легкой промышленности необходимо:

-                      осуществление   комплекса           мероприятий       по нормативно-организационному обеспечению инновационной деятельности со стороны государства;

-                      экономическая   поддержка           предприятий       и

организаций, участвующих в инновационной деятельности;

-                      поддержка инновационной деятельности на разных уровнях;

-                      развитие международного сотрудничества в области инновационной деятельности [3].

Развитие науки, техники и технологий в легкой промышленности в ближайшие годы целесообразно осуществлять в направлениях совершенствования технологического оборудования, более широкого использования отечественного натурального сырья (шерсть, хлопок), расширения ассортимента и создания конкурентоспособной продукции.

Профессор АТУ, д.т.н., Р.О. Жилисбаевой считает, что для решения научно-технических и инновационных проблем легкой промышленности и выхода отрасли на современный уровень, целесообразно осуществить следующие мероприятия:

1.                   С целью создания высокотехнологических, гибких экологически чистых и ресурсосберегающих производств разработать и внедрить наукоемкие технологии на базе фундаментальных и прикладных научных исследований в области эффективного использования натурального сырья (шерсть, хлопок), использовать достижения биотехнологии, различных видов техники, химии, информационной технологии.

2.                   Совершенствовать системы сертификации и стандартизации, разработать методы и критерии оценки эксплуатационных свойств материалов и изделий. Разработать нормативно-техническую документацию с учетом международных стандартов.

3.                   Создать крупные научные организации отрасли, обладающие        уникальными     возможностями                 проведения исследований,             оснащенные        высококвалифицированными кадрами и экспериментальной базой.

4.                   Совершенствовать международное сотрудничество с зарубежными организациями на приоритетных направлениях развития техники и технологий отрасли [8].

Отраслевая наука, как и фундаментальная, в настоящее время переживает период глубокого кризиса, связанного с невостребовательностью, недофинансированием, утерей научных кадров по самым различным причинам. Сейчас вновь наступает время востребованной науки, особенно отраслевой – как проводника, соединительной ткани между высокотехнологичными разработками академической, вузовской науки и производством. Именно поэтому одной из актуальных проблем является интеграция науки и образования, создание научно-учебных центров.

С целью популяризации перспективных швейных компаний с 2016 года в Казахстане стартует программа по поддержке экспортных товаров через концепцию - KAZBRANDS. Поскольку, в сложившейся ситуации, легкая промышленность Казахстана вытеснена из списка перспективных отраслей, для подготовки  специалистов в системе Вуза необходимо искать новые приемлемые пути  адаптации, с ориентиром на конкурентоспособность и широкопрофильность специалистов.  Это подразумевает пересмотр траекторий подготовки специалистов в вузе и переориентирование образовательных программ на потребности отрасли и рынка. 

 «Наука для отрасли» -  именно эта идея  является сегодня основной в формировании стратегии новой модели подготовки специалистов в системе образования, создающей человеческий капитал, который в решающей степени и определяет экономический потенциал страны. 

                Приоритетной    задачей решения              данной проблемы является необходимость устранения разрыва между образованием и реальным сектором экономики. В связи с этим, Дарига Назарбаева, особо отмечает, что «Для этого нашим образовательным                ведомствам         нужно   формировать

государственный заказ на подготовку специалистов, в которых нуждается бизнес, а также согласовывать учебные стандарты с представителями реального бизнеса и отраслевыми ассоциациями [8].

Проблемой подготовки дизайнеров одежды в Казахстане на сегодняшний день является подготовка дизайнеров для «ателье». Выпускники владеют узкими навыками работы с индивидуальным клиентом, преимущественно ориентированным на национальный стиль или на коллекции высокой моды. В данной ситуации существуют два выхода из положения – во-первых, в ориентации подготовки специалистов на специфического потребителя с высоким уровнем достатка. 

Во - вторых, производственное проектирование одежды специального назначения двух видов - массовка для тендерных предприятий  и малосерийные коллекции одежды целенаправленного назначения с требованиями для конкретного мероприятия или группы людей (например, Азиада 2011, 10летие Астаны, массовка для фильма Кочевник, 550-летие Казахского ханства, Экспо 2017, пропагандисткоидеологические проекты т.д.). 

Другая ветвь производственного проектирования одежды - малосерийные предприятия по пошиву детской одежды для детей от 0-3 лет. 

По мнению вице-президента Союза дизайнеров Казахстана Ордабаева А.Б., фактором успеха в востребованности специалиста в области дизайна, в частности дизайна одежды, в современных условиях, имеет многогранность знаний, информированность, коммуникативность, networking, способность гибко и мобильно реализовать свои творческие способности во многих сферах деятельности [10].

На наш взгляд, интересным является предположение японского ученого Митио Каку, о том, что в ближайшем будущем актуализируются центры сертификации, в которых специалисты будут сдавать квалификационные экзамены, определяющие набор навыков и компетенций. В зависимости от результата человек получит или не получит определенную должность. Вероятно, со временем введут также унифицированную шкалу баллов - их количество позволит занять определенное положение в обществе. Соответственно, университеты становятся поставщиками услуг, которые сами эти услуги и оценивают. 

Небольшие шаги к достижению поставленных целей в этом направлении уже ведутся, к примеру Kazakhstan Fashion Institute (KFI) совместно с Советом Деловых Женщин Палаты предпринимателей города Алматы учредили образовательный грант “Be First!”. Обязательное условие получения гранта – иметь свое дело или проект, так или иначе связанный с миром моды (ретейл, глянцевое издание, работа в сфере дизайна). Кроме того, все прошедшие курс обучения должны будут отработать волонтерами на Mercedes-Benz Fashion Week Almaty в октябре 2015. 

-                      fashion styling – для профессиональных стилистов (изучают тайм-менеджмент, аспекты работы шопингстилиста, стилиста глянцевого издания, ТВ-стилиста);  

-                      fashion   business                – для желающих открыть собственное дело (изучение деталей разработки собственного бренда, создания ателье, франчайзинга, открытия интернетмагазина, запуск сайта о моде);

-                      fashion design – для желающих работать в сфере дизайна одежды (эксперты помогают сформировать идею, понять, какую нишу занять, как стать коммерчески успешным, как правильно проводить PR-кампании) [11].

На базе производственного швейно-обувного предприятия «КазЛегПром Алматы» два года работает учебное заведение, которое готовит швей в учебном центре «Шебер». Начинали с выпуска военного обмундирования, позже стали выпускать ведомственную и спецодежду.

По данным НПП (национальная палата предпринимателей), колледжи и лицеи удовлетворяют потребности страны в швеях всего на 3%. В данный момент только «КазЛегПром Алматы» не хватает минимум 80 швей. Центру «Шебер» фонд «Даму» оказал нефинансовую поддержку – в прошлом году директор учебного центра Бибигуль Набиева была направлена в Nazarbayev University на курсы повышения квалификации для руководителей МСБ.

Также ведется активная работа Ассоциации предприятий легкой промышленности РК по проведению круглых столов, форумов, семинаров, конференций, обучающих зарубежных стажировок для специалистов  легкой промышленности, ведется поддержка молодых дизайнеров на конкурсах мод.  Приоритетными направлениями деятельности Ассоциации являются: совершенствование нормативных и законодательных актов, разработка эффективных механизмов защиты экономических интересов предприятий, внесение в Государственные органы предложений по поддержке отечественных предприятий, организация и проведение совместных программ с Государственными органами в области развития легкой промышленности, защита интересов предприятий легкой промышленности, продвижение участников Ассоциации на внутреннем и внешнем рынках, улучшение и развитие инфраструктуры легкой промышленности.

В планах АПЛП РК создание единого центра поддержки молодых дизайнеров, способствующего трудоустройству и развитию молодого специалиста в области легкой промышленности РК. Целью, которого будет поддержка молодых специалистов, помощь в трудоустройстве, содействие в прохождении производственной  практики на передовых производствах в Республике Казахстан и за рубежом, создание единой  базы данных, проведение обучающих семинаров, курсов повышения квалификации, сертификация членов союза молодых дизайнеров, конкурсов для дизайнеров, вовлечение в перспективные проекты. 

Таким образом, проблема профессиональной  подготовки будущих дизайнеров одежды для легкой промышленности Казахстана напрямую является отражением системообразующих аспектов отрасли. Как следствие проявляется ряд нерешенных задач: 

-                      несформированность предметно-практических знаний о специфике производственного процесса;

                -дисфункция        системы        отраслевой           подготовки

специалистов;

-                      отсутствие школ промышленного дизайна;

-                      формирование модели специалиста с прикладными способностями, а не дизайнера с проектно-ориентированным мышлением;

-                      разобщенность методологии, являющейся  следствием отсутствия цели, идеи, понимания необходимости, социальной значимости итогового результата - продукта образования. 

По мнению Горовски А., специфика промышленного формообразования вычленялась из сферы гуманитарного знания и изобразительного искусства. Это отчасти предопределило и само содержание процесса обучения [12].

Предпосылками сложившейся проблемы является отсутствие понимания целесообразности результата образовательной цепи в социальной структуре общественного строя. С точки зрения экономической рентабельности, сектор легкой промышленности менее привлекателен, чем, к примеру, нефтегазовый сектор. Поскольку прибыль от развития легкой промышленности  не является мгновенной и высокодоходной, для её поступательного становления требуются производственные мощности и материальнаябаза [6].

Также немаловажным фактором в образовательном процессе для будущих дизайнеров одежды, является приобщение к коллективным социально-общественным традициям. Задачей образовательной системы является формирование условий для идейно-нравственной базы, способствующей формированию неповторимого облика страны со своими отличительными национальными особенностями и материальной культурой, системой ценностей, патриотическим отношением к наследию. Данное направление создаст уникальное направление в дизайне одежды с ассоциативным образом национального колорита  на карте мира для туристической отрасли Казахстана, весьма прибыльное, как показывает опыт. 

В сложившейся ситуации, невостребованность специалистов, выявляет социально-экономическую проблему. Опыт показывает, что спрос на профессионалов  выявляет конкурентно - развитая среда. На сегодняшний день существует несколько причин не функционирования заинтересованности социума в специалистах проектирования одежды:

Во-первых,  в Казахстане отсутствуют производства, которые создавали бы базовый арсенал средств  творческой деятельности дизайнера одежды - конкурентоспособные ткани, востребованные современными тенденциями моды или высокотехнологичные специализированные ткани узкопрофильного назначения, вследствие отсутствия производств по переработке сырья.  

Во-вторых, в Казахстане существует два вида сырья - это хлопок и шерсть. Структурное функционирование хлопкового производства имеет свое развитие, из данного вида сырья изготавливают и выпускают преимущественно разнообразный ассортимент постельных принадлежностей в небольших партиях. Изготовлением и выпуском трикотажного хлопкового полотна, востребованного современными тенденциями моды и социальной потребностью, в Казахстане не занимаются. Для развития этой отрасли необходимы два условия - первое, научно - технические лаборатории по инновационному развитию, второе финансовые вложения и экономическая заинтересованность государства. Все трикотажные полотна, перерабатываемые в производственных условиях Казахстана завозятся из-за рубежа.

У сегодняшних выпускников казахстанских вузов – дизайнеров одежды отсутствует широкое видение системной проблемы и способов ее решения.  Несмотря на большой процент содержания в Учебном плане дисциплин Социальногуманитарного направления (33 казахстанских кредита из 161 или по ECTS 53 кредита из 264), бакалавры дизайна не готовы к адаптации багажа своих знаний в современном мире.

Для стимулирования процесса подготовки дизайнеров в вузах Казахстана, на наш взгляд, необходимо переориентировать процесс подготовки от эмпирическитворческого к предметно-прикладному, в русле современных инновационно-технологических требований рынка. Усилить преподавание компьютеро-ориентированных и креативнотехнологических, коммерцияобразующих дисциплин, создать условия для выполнения курсовых проектов с реальными проектами для производственных нужд. Для этого Вузам необходимо создать условия для работы студентов в следующем перспективном ключе: 

1)                  Установить сотрудничество с отечественными компаниями, либо компаниями с большим процентом

казахстанского содержания; 

2)                  Расширить сотрудничество с вендорами. Вендор (vendоr, вендер) - компания-поставщик (зачастую, производитель) товаров и услуг под своей торговой маркой. Вендор - компания, которая выпускает, поставляет продукцию под  собственной раскрученной торговой маркой. Вендор занимает верхнюю ступень в маркетинговом канале, в  современной торговле: производитель - вендор – дистрибьютор – дилер - покупатель. Вендоры не всегда являются производителями товаров и услуг. Ключевое в деятельности вендора - владение маркой и управление продвижением и распределением товаров и услуг. 

3)                  Расширять           сотрудничество с              крупными мировыми компаниями.

4)                  Установить сотрудничество с «Центрами компетенций и сертификаций, повышения квалификаций специалистов».

5)                  Внедрение креативных идей и реализация их в процессе   обучения             в             университете,     на                 основе коммерциализированных предложений от производства.

6)                  Способствовать в заинтересованном участии предприятий в трудоустройстве студентов.

Примером подготовки специалистов для отраслей производства может служить модель образования некоторых европейских стран, например, Латвии. Система образования Латвии ориентирована на подготовку  специалистов по двум направлениям: академическое и профессиональное [13]. 

Государственным агентством по развитию образования Латвии от 27.06.2015 были инициированы Реформы профессионального образования. Европейским социальным фондом был внедрен проект: «Создание отраслевой системы профессиональных квалификаций и повышение эффективности и качества профессионального образования» [14].

В результате, для науки и методологии дизайна одежды возникает главная проблема – Модернизация Модели специалиста.  Компетентность дизайнера одежды составляют знания, умения, навыки в сфере формирования имиджа, стиля. Для полноценного раскрытия  компетенций необходимы расширенные знания по технологиям и методам психологического воздействия, управления рычагами экономического моделирования социума – удовлетворение нужд потребителя, знание мотиваций физико-биологических потребностей [13]. А также внедрение в процесс подготовки специалистов таких моделей как: креативный класс; knowledge worker; super creative core; creative professionals [15]; divergent thinking, attitude and interest inventories, [16].

В. Ф. Сидоренко характеризует это явление как «конструирование модели»,  и, цитируя мнение американского методолога дизайна К. Александер, считает сутью дизайнерской деятельности, вводя для его обозначения понятия «конструктивные диаграммы», «язык моделей».  Дизайнер учится думать в подобных эскизных формах, превращая абстрактную модель требований потребителя в конкретный образ предмета. 

Экспериментальное формирование дизайнерского познания в Вузе, необходимо рассматривать с объективных научных представлений, поскольку субъективно, студент - будущий  специалист в предметно-пространственной среде, создает условия для комфорта личности, являющиеся предметом мыслеформ дизайнера. Г. Дуглас и Д. Шервуд отмечают двойную связь между людьми и миром материальных благ [17].

На основе изученного опыта, в данном исследовании были разработаны  Модель   формирования профессиональной компетентности студентов -  будущих преподавателей дизайна и модуль «Проектирование костюма» с перечнем компетенций:  знаний, умений и навыков студентов – будущих дизайнеров одежды, как результат изучения модуля, которые представлены ниже в таблицах 2. и 3 [18], [19].

 

 

 

«Модель             формирования профессиональной компетентности студентов -  будущих преподавателей дизайна»  для учреждений ТиПО
Мотивационно-личностный компонент	Содержательный компонент (когнитивный)	Процессуальный компонент (Деятельностный /предметнопрактический)
мотивы	знания	компетентность
1.Наличие интереса к специальности; 2.Гносеологичес -кая потребность в повышении уровня самообразования,  квалификации; 3.Осознание значимости профессии; 4.Креативность ; 5.Социальные ка-чества  личности; 6.Коммуникативность; 7.Адекватная система оценки.	Знание сущности дизайна: 1.Системное ориентирование во всех компонентах дизайна; 2.Знание механизмов построения проектнопедагогического процесса; 3.Знание целевойдеятельностной сущности  проектнопедагогического  процесса. Знание сущности модуля «Проектирование костюма»:  1.Знание сущности дизайна как предмета педагогического процесса; 2.Знание компонентов проектно-педагогического формирования ПК; 3.Знание критериев адекватной оценки работы; 4.Знание  проектнопедагогических условий и их использования в учебно-воспитательном процессе.	1.Владеть теоретическими и практическими знаниями по Проектированию костюма; 2.Уметь организовывать все виды деятельности связанные с  проектированием  костюма; 3.Владеть аналитико - прогностически ми умениями; 4.Уметь обеспечить проектную деятельность; 5.Владеть технологией проведения и конструированием  проектнопедагогического процесса.

Анализируя определения Индекса Креативности, по нашему мнению, современный дизайнер одежды должен уметь и знать всё - нужно стимулировать будущих дизайнеров одежды учиться работать и в производстве одежды hot couture и с одеждой специального назначения, с головными уборами, аксессуарами, в сфере make up, buyer, imagemaker, а также ориентироваться в проектировании среды [20]. Поднимая вопрос о проблеме подготовки студентов дизайнеров одежды в системе высшего образования, на сегодняшний день, следует расширить границы узкопрофильной  автономизации специальности, поскольку, глобализация всех сфер социальноэкономических взаимоотношений повлекла за собой новые технологии развития. В построении новых траекторий системы высшего образования при подготовке специалистов в области дизайна одежды, необходимо развивать у студентов стратегическое проектно-ориентированное мышление, а не навыки ремесленников-прикладников.

На данный момент художественные специальности выпускают профессиональных художников, с различной специальной дифференциацией. Попадая в социум, многие выпускники не могут адаптироваться, вследствие недостаточной подготовки к «суровым реалиям» современной жизни. В процессе получения одностороннего узкоспециального развития за 4-5 лет обучения в Вузе, подсознательно образуется эмпирический вакуум. Условно, данный процесс можно сравнить с искусственными условиями в питомниках, попадая в естественную среду, питомцы не всегда могут приспособиться к жизни из-за отсутствия систематизированных знаний, умений, навыков [21].

 Целью формирования социально-востребованного специалиста в условиях Вуза на сегодняшний день, является  формирование новой модели дизайнера, с отношением к местным культурным традициям и новым экономическим направлениям, с междисциплинарностью дизайна. Специфика создания условий модернизации образовательного процесса для специализации Дизайн одежды, заключается в тесной взаимосвязи структурирования научно-теоретической базы и анализа модернизации производственного процесса в новых экономических условиях общества.

Например, в соответствии с программой Университета Цинциннати (США), академические занятия в классах и студиях сочетаются с производственной практикой. Как правило, один из трех семестров студенты отрабатывают в дизайнерской фирме или корпорации. Эта программа дает студентам личностное ощущение уверенности и зрелости, приобщает к социально-практическому опыту.

Для улучшения качества образования, во многих Вузах западной Европы применяется привлечение практикующих производственных дизайнеров, с целью повышения предметнопрактических знаний.

Многие европейские школы дизайна, в частности система британского образования ориентирована на самообразование, самообучение студентов. Подобная методология дает продуктивный результат в  когнитивной деятельности, формировании стремления, мотивированного отношения в развитии, обучении.

Важным фактором является осознание того, что «под распространением дизайна через школу не следует понимать исключительно преподавание сведений по дизайну как отрасли профессионального проектирования. К проблематике проектирования в данном случае следует подойти как к форме творческого, активного отношения к окружению, выражающегося в категории ответственности за создаваемую среду.

А. Пшедпелский предлагает в процессе обучения студентов реализовать концепцию «человек – проектирование – среда», которую рассматривает как развернутую дизайнпрограмму, охватывающую три основные сферы деятельности: формирование сознания, развитие практических навыков, знакомство с историей дизайна и его современным состоянием:  

1.Формирование сознания:

2.Развитие практических навыков [22].

В данном контексте большую роль играет подготовленность специалистов в области семантики идеи проекта - знания из области гуманитарных наук: эстетики, культурологии, социологии, истории искусства. Высокий уровень  профессионализма дизайнеров одежды заключается в умении выявить акценты из всего спектра когнитивных способностей, и концептуально обосновать их визуально в проекте. 

В связи с этим, мы не можем согласиться с предложением Министра образования Хакубун Шимомура, сократить или и вовсе отменить учебные программы по гуманитарным и социальным наукам и сосредоточиться на областях знаний, «лучше отвечающих потребностям общества»[23]. Отмена социальных наук – это сигнал о смене экономической политики: страна возвращается к индустриальной экономике [24].

Однако, в условиях смены новой гуманистической  парадигмы система образования  должна ориентироваться  на формирование личности, компетентного в разных сферах практики – в области профессионального, в межличностном общении, жизнедеятельности в целом. Благодаря своей универсальности, она  способствует  подготовке будущих специалистов к решению разных задач, выдвигаемых постиндустриальным обществом.

Важное место в рассмотрении обозначенных проблем занимает формирование профессиональной компетентности преподавателя дизайна с его мотивацией, знаниями, компетентностью.

Построение Модели профессиональной подготовки, включающей                самообразование,             способствует профессиональному и личностному росту студентов - будущих преподавателей дизайна.

Диагностическое изучение ПК преподавателей дизайна позволит нам выявить подходы в профессиональной подготовке СБПД, определить выбор содержания и форм, технологий обучения. Разработка  профессиограмм преподавателя дизайна для учреждений ТиПО позволит систематизировать нормативные, педагогические и дизайнерские условия. Работа над созданием психолого-педагогических условий и курсовых проектов, имеющими актуальное социальное значение позволят построить учебный процесс на принципах субъектно - деятельностного подхода [25].

Таким образом, формирование профессиональной компетентности позволяет обнаруживать и структурировать общие, профессиональные дизайнерско-педагогические нормы СБПД для учреждений ТиПО [19]. Необходимость ориентации на МФПК подталкивает на глубокое изучение аспектов их формирования. 

Для детального анализа проблем ФПК необходимо изучение особенностей международного опыта ФПК педагогов.

Актуальным моментом в требованиях современного производства яляется потребность в подготовке специалиста, владеющего компетенциями в области «Компьютерного моделирования». Данная область подготовки включает в себя комплекс академических художественных знаний, проектнокомпозиционных умений и навыков воплощения проекта в конструктивно-технологическом исполнении модели посредством компьютерных программ. 

По мнению Профессора теоретической физики Митио Каку из университета Нью-Йорка, меняется не только система образования, но и система работы. В ближайшее время "рабочими" будут признаны специальности, которые сейчас считаются интеллектуальными: программирование, веб-дизайн, 3D-проектирование. Чтобы добиться реального успеха, нужно развивать те способности, которые недоступны роботам: креативность, воображение, инициативу, лидерские качества. Общество постепенно переходит от товарной экономики к интеллектуально-творческой [23, 24].

Л.Б. Ермолаева-Томина считает что, к внешним факторам, способствующим актуализации творческого потенциала является включение в социально и индивидуально - значимую необходимость [26]. Для этого должна быть изменена система требований к развитию интеллекта и творчества в учебных заведениях. Приведенные данные свидетельствуют о том, что обучение творчеству значительно более эффективно при включении его в официальную необходимость.

По мнению ректора Международного IT Университета, доктора экономических наук, профессора Шыныбекова Д.А. для решения проблемы совершенствования подготовки специалистов необходимо взаимодействие образования и производства. Для этого, необходимо, чтобы:

1)                  Научные              Проекты               носили прикладной

характер;

2)                  Отраслевой         вуз         должен удовлетворять

потребности бизнеса;

3)                  Все         проекты,              имеющие             научную направленность, должны быть реализованы на практике[27].

Одним из системных решений образовательной проблемы является расширение возможностей Дуального обучения, поскольку профессиональная деятельность дизайнера связана с предметно-практическим применением своих компетенций. Для студентов – это адаптация выпускников к реальным производственным условиям и большая вероятность успешного трудоустройства по специальности после окончания обучения. Для предприятия — это возможность подготовить для себя кадры, сократить расходы, предусмотренные на поиск и подбор работников, их переучивание и адаптацию. 

Следующим ключевым фактором модернизации системы подготовки специалистов,  по мнению доктора педагогических наук, академика МАНПО Магауовой А.С., являются преимущество кредитной системы в ВУЗах  Казахстана: формирование Модульных Образовательных  Программ, продвижение возможностей Академической мобильности, ECTS, усиление научно-исследовательской деятельности студентов и т.д., поскольку, корнем проблемы является несовершенство образовательного плацдарма подготовки специалистов [28, 29, 30].

По нашему мнению, для решения проблемы профессиональной подготовки будущих дизайнеров одежды для легкой промышленности Казахстана в условиях профессиональной подготовки в Вузе необходимо создать условия по:

1.                   Формированию новой Модели специалиста по дизайну одежды.

2.                   Систематизации стандартов и условий системы Дуального обучения.

3.                   Унификации       и             согласованию    Модульных Образовательных  Программ в соответствии с социальным заказом (учёт интересов работодателя).

4.                   Расширение возможностей Вуза в условиях Академической мобильности, которая даёт возможность студентам анализировать образовательные траектории и самостоятельно развиваться.

5.                   Расширять возможности кредитной системы обучения в условиях глобализации всех процессов на примере ECTS.

На основе многолетнего практического опыта  в вузе возникает необходимость сделать следующие рекомендации:

1)                  При организации образовательного процесса в вузе необходимо учитывать потребности производства;

2)                  Необходимо тесное сотрудничество вуза и базового предприятия;

3)                  Вносить  дополнения  в образовательные

программы с учетом потребности практики; 

4)                  Необходима организация  прохождения учебнопроизводственных практик студентами с 1 курса обучения в

вузе;

5)                  Для дизайнерских специальностей  необходима организация работы над курсовыми проектами в течении каждого семестра с реальными тематиками, для реальных заказчиков.

6)                  Необходимо        найти     новые    внутренние источники роста через раскрытие частной инициативы.

7)                  Необходимо        материальное     поощрение студентов за выполнение заказа от предприятия. 

8)                  Создание              единого                банка     данных по систематизации учета выпускников и взаимодействию с работодателями для интерактивного поиска вакансий в on-line режиме с введением данных соискателя по его профессиональным компетенциями.

 

Выводы

Таким образом, изучение международного и отечественного опыта, результаты наших многолетних научных изысканий, позволяют сформулировать следующие  положительные идеи для формирования социальновостребованных   специалистов в области легкой промышленности Казахстана в условиях модернизации производственных технологий:

-                      широкий выбор разнообразных форм усовершенствования и подтверждения профессиональной компетентности специалистов, создает механизм для лицензирования и сертификации, с централизованной организацией национального учреждения сертификации специалистов отрасли. 

-                      соотношение результатов повышения квалификации и самообразования с размерами оплаты труда преподавателей и пакетом социальных льгот;

-                      собственные стратегии развития учреждений отрасли: обусловленные своей методикой обучения, и системой оплаты; практико-деятельностной работой над проектами - заказами, имеющими социальную, государственную значимость;

-                      широкие               возможности      международного сотрудничества, связанные с большим охватом набора абитуриентов     и              маркетингом       образовательных              услуг, повышения квалификации сотрудников;

Наряду с этим, выявлены преимущества системы формирования   профессиональной           компетентности специалистов для легкой промышленности Казахстана по сравнению с зарубежными странами, а именно:

-                      централизованный  характер  системы   подготовки специалистов для легкой промышленности Казахстана, обусловленный рамками единого Государственного Стандарта образования,    дает возможность   более   оперативно   направлять   ее   деятельность   и   последовательно внедрять   в  жизнь   современные   достижения   науки,   передового   опыта;

-                      модернизацией будет являться разработка и внедрение критериального оценочного аппарата, профессиограммы, инновационных технологий, методики подготовки специалистов для легкой промышленности;

-                      предметно-практическая направленность обучения, построенная на           основе   решения               задач                 курсового проектирования, модульной системы обучения, способствующей организации  взаимосвязи учебного процесса с производственными задачами и потребностью общества, на основе социального заказа общества по подготовке

специалистов; 

-                      эффективность применения личностноориентированных и субъетно-деятельностных подходов в дизайн-образовании, стимулирующих  качество профессиональной подготовки специалистов для легкой промышленности РК;

-                      отправной точкой для формирования продукта образовательной цепи – специалистов для отрасли легкой промышленности, дизайнеров одежды должны стать создание кластера легкой промышленности;

-                      для подготовки специалистов для отрасли легкой промышленности наиболее эффективны  следующие схемы взаимодействия науки и бизнеса: Экспертные оценки; Гранты и заказы; Инвестиции в научные start up; Открытие научных лабораторий, бизнес-инкубаторов; Инновационное предпринимательство; Взаимодействие с венчурными фондами, венчурным финансированием

-                      согласно концептуальным идеям нашего исследования особое значение имеет учет динамики развития квалификационных требований к подготовке конкурентоспособных на международном рынке специалистов для легкой промышленности с учетом новых требований инновационно-индустриального развития казахстанского общества.

 

References:

[1]    Kazinform. (2015). Astana. August 1st., 09.19.2015.

[2]    Mutanov, G.M. (2014). Russian.News.Cn. 08.12.2014.

[3]    Khudova, L.N. (2015). Business Time. Almaty.

[4]    Strategy Kazakhstan 2050, (2015). [on line] [01.07.2015] Available at www.strategy2050.kz [on English]

[5]    Azhimetova, G.N. (2011). Cluster development of the cotton industry in Kazakhstan.  Basic Research: 8, 418-422.

[6]    Research on industrial-innovative development of Kazakhstan. (2010). The report of Kazakhstan Industry Development Institute.

[7]    Izbaskanova, M.K. (1993). Manufacturing technology of tekemets felt products. Almaty print: 12-14.

[8]    Zhilisbaeva, R.O. (2014). State and prospects of development of industrial science in light industry.

Proceedings of the International Conference of Innovative development of food processing, light industry and the hospitality industry: 1, 12-14. ISBN 978-601-263-114-2.

[9]    The concept of formation of prospective national clusters of the Republic of Kazakhstan till 2020. (2013). № 1092. 

[10] Ordabaev, A.B. (2011). The history and theory of design.

Abstracts of lectures for the course: 1. 8-12.

[11] Forbes woman. (09.12.2015.).   

[12] Gorowski, A. (1980). Die Hande bewegen-Form+Zweck: 6.

[13] Usca, S.; Lubkina, V. & Pigozne, T. (2012). A Model of Developing Communicative Competence for the Needs of

Adolescents with Language Disorders  Proceedings of the International Conference of  International conference on financial, management and education science (ICFMES 2012): 44-52. Web of Science Core Collection: 26. Номер IDS: BEV68. ISBN:978-988-15121-5-4.

[14] The system of vocational education in Latvia. (2015). The State Agency for the Development of Education. [on line]

                [21.11.2015]                                Available                                  at

www.izm.gov.lv/images/aktualitates/EN/Presentation_VIA

A_RU.pdf [on Russian]

[15] Florida, R. (2002). The Rise of the Creative Class. And How It's Transforming Work, Leisure and Everyday Life. Basic Books. ISBN 0465024777.

[16] Hocevar, D. (1981). Measurement of Creativity: Review and Critique. Journal of  Personality Assessment,  [17] 45(5), 450–460.

[18] Sidorenko, V.F. (2010). Designed in the education system.

URL:

http://rosdesign.com/design_materials2/diz_metod.htm 

[19] Zhanguzhinova, M.E. (2014). Table of models of formation of students-future design teachers for TVE institutions. The thesis for the degree of Master of Pedagogical Sciences.

[20] Zhanguzhinova, M.E. (2013). Pedagogical analysis of system  of professional competence forming of future design lectures. Proceedings of the International Conference The International Conference on Social Science and Humanity, Held by Scieuro in London, 27-28 september 2013 ISBN 978-1-90866-49-4.

[21] Global Creative Index. (2013). The Holmes Report. http://www.spncomms.com/data/image/expert/presentations

/GlobalCreativeIndex2013.pdf 

[22] Zhanguzhinova, M.E. (2011). Problems of formation of subject-practical knowledge in the training of students of fashion designers. Magazine "Food technology and service" recommended KKSON MES, ATU, №1, ISSN 1561-1140,

A. 2011

[23] Pshedpelsky, A. (1990). Human - design - environment. 2425.

[24] Japan abolished the humanities. Why is this important? (2015). World press. [on line] [22.09.2015] Available at https://slon.ru/posts/56806 [on Russian]

[25] Japan     Dumbs   Down     Its           Universities.         (2015).

BloombergView. [on line] [22.09.2015]

[26] Available at http://www.bloombergview.com/articles/201509-20/japan-dumbs-down-its-universities-at-the-wrong-time [on Russian]

[27] Zhanguzhinova, M.E. (2013). Technology of  Organization of Students’ Independent Work, Middle East Journal of  Scientific Research, 2013, ISSN 1990-9233, Scopus ISSN 1818-4952.

[28] Ermolaeva – Tomina, L.B. (2003). Psychology of artistic creativity. Academic Project: 304, 194-197.

[29] Shynybekov, D.A. (2015). Business Time. 09.14.2015.

[30] Magauova, A.S. (2014). Credit education technology - as the basis of preparation competitive specialists. St. Petersburg publishing: 32.

[31] Magauova A.S., Zhanguzhinova, M.E., (2014). High Education system in republic of Kazakhstan in the context of the credit system education, Life Science Journal. 

Thomson Rewters. 2014. 11(7s):226-228 ISSN 1097-8135.

[32] Magauova A.S., Zhanguzhinova, M.E., (2014). Internationalization In High Education, Life Science Journal. Thomson Rewters. 2014. 11(7s):222-225. ISSN 1097-8135.

 

 

 

HISTORY AND ARCHEOLOGY

 

 

Viktorov A.G.

 

THE ROLE OF PUBLIC-POLITICAL ORGANIZATION "SCIENTIFICTECHNICAL SOCIETY (NTO)" THE

USSR IN THE DEVELOPMENT OF

THE SOCIO-POLITICAL CLIMATE

OF THE SOVIET PROVINCE, 19651985 (MATERIALS OF LOWER VOLGA REGION)

 

Viktorov A. G.,  Graduate, Astrakhan state University 

 

 

Abstract

The article provides an analysis of the socio-political situation in the region, in the period 1965-1985, the most important aspects of the political life of the population of the Astrakhan region in the period 1965-1985. The scientific novelty of this study lies in the fact that this is the first comprehensive study, in a regional historical science, which presents the social and political life of the population of the Soviet province, studied the socio-political, sociopolitical, mass-political mood of the residents of the Astrakhan region, identify the most important factors influencing the formation of such attitudes. For the first time in the regional historical literature has attempted to define the political and social climate. Scientific novelty of the work lies in the fact that in the scientific revolution introduced a significant number of archival documents from the collections of the regional and departmental archives. Thus, it was possible to trace the dynamics of socio-political and socio-political attitudes of different groups of residents of the Astrakhan region. The practical significance of this work lies in the possibility of using the results of power structures and authorities of the Astrakhan region, political parties and public organizations in the formation of stable socio-political attitudes of the population of the region. The study materials can be used to prepare a synthesis of works on the history of the region, textbooks, courses of lectures for institutions of secondary and higher professional education.

 

Keywords: Astrakhan, the Communist party, CPSU, social and political life, 1965, 1985.

 

Научно-техническое общество (НТО) СССР. 

В СССР действовало 21 НТО организованной промышленности. Работа велась под руководством профсоюзов. Все общества объединялись Всесоюзным Советом научнотехнических обществ и аудиторов. В январе 1967 года действительных членов насчитывалось 70 тысяч человек. НТО существовали на предприятиях, стройках, шахтах, фермах и т.д.  

В 1966 году, Центральный совет НТО совместно с министерствами и ведомствами провел Всесоюзный общественный обзор выполнений достижений науки и техники в области национальной экономики и мер по повышению технического уровня и качества продукции. Рекомендации научно-технического сообщества, использовались в национальной экономике. С непосредственным участием организаций научно-технического общества на предприятиях промышленности, строительства, транспорта, сельского хозяйства были созданы 210 тысяч творческих коллективов, общественных конструкторских и технологических бюро, бюро и групп экономического анализа и т.д.  [3. 5]

В связи с ростом значимости для общества технического усовершенствования производства количество советов первичных организаций НТО, выполняющих функции производственных и технических советов, к началу 1967 года превысило 29 тысяч.  Центральное правление НТО совместно с государственным комитетом и министерством опубликовало 52 научно-технических журналов. В организации НТО работало более 1000 народных университетов технического прогресса и институтов производства, ряд научно-технических обществ СССР, сотрудников международных организаций.  В связи с переходом на управление филиалом промышленности в 1966 году были расширены полномочия центрального руководства НТО, ему было доверено управление всей деятельностью местных учреждений, обществ и т.д.   [4. 4]

17 ноября 1966 года состоялось торжественное пленарное заседание аудиторов, посвященное столетию НТО. 

Аудиторов со столетием со дня создания НТО поздравили ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС. 

За период 1965-1985 гг., члены научно-технического общества Астраханской области под руководством советов первичных организаций, отраслевых правлений при повседневной помощи профсоюзных организаций направляли свою творческую инициативу на совершенствование технологических процессов производства, повышение производительности труда, механизации трудоемких работ, снижение себестоимости выпускной продукции. Астраханский областной совет НТО в своей практической деятельности использовал и принимал к исполнению важнейшие постановления партии и правительства, ВСНТО. 

За            указанный           период в             организациях      НТО Астраханской области было проведено 270 научно-технических конференций, совещаний, дискуссий, общественных смотров.

Было организованно 888 лекций и докладов на технические темы, на которых присутствовало около 39.500 человек.

Согласно тематическому плану областного Совета НТО на 26 марта 1965 совместно с областным комитетом КПСС, СНХ Нижневолжского экономического района, областного Совета профессиональных союзов была проведена научнотехническая конференция на тему: “Техническое перевооружение промышленных предприятий Астраханской области”.

Областной совет НТО принимал участие в организации и проведении конференций по расширению ассортимента, улучшению качества товаров народного потребления и культурно-бытового назначения на предприятиях города Астрахани и области.  

Тематика докладов и научно технических работ областного Совета НТО была широкой. Так же НТО ставили перед собой задачу повышении я культурно-идеологического уровня своих членов и обучение актива НТО.

Областной Совет НТО отмечал, что научнотехнические общества области активно участвовали во Всесоюзном социалистическом соревновании трудовых коллективов за досрочное выполнение народнохозяйственного плана. Организации НТО областных правлений водного транспорта, легкой промышленности, автомобильного транспорта и дорожного хозяйства, РЭС им. Попова выполняли принятые творческие обязательства, направленные на внедрение новых технологий и прогрессивной техники, механизацию и автоматизацию производства, и замену ручного труда машинным, улучшение качества продукции, экономию сырья, материалов, топлива и электроэнергии. От реализации предложений членов НТО по новой технике в 1974 году было получено 3млн. рублей экономии и одновременно достигнута экономия сырья на 13 тыс. рублей.   

Задачами Совета НТО были подготовка проекта постановления облисполкому и облсовпрофу по разработке промышленными предприятиями, стройками, совхозами и колхозами мероприятий, обеспечивающих сокращение тяжелого ручного труда на 10 пятилетку.  Проведение организационной работы: создание секций по механизации трудоемких процессов, при областных правлениях НТО, организация консультаций по заполнению карточек учета тяжелого ручного труда на предприятиях, стройках, совхозах и колхозах Астраханской области, проведение семинаров в школах и передача передового опыта по вопросам тяжелого труда, изучение и распространение опыта лучших первичных организаций НТО по проведению работы в направлении сокращения тяжелого ручного труда.

Проведение работы по внедрению “Методического руководства по разработке системы управления качеством в промышленности г. Астрахани” 

Так же НТО занимались работой по контролю над выполнением предприятиями рекомендаций научнопрактической конференции “Повышение качества продукции важнейшая государственная задача”. Социологическими исследованиями результатов внедрения бездефектной системы изготовления продукции. Организацией постояннодействующей выставки по качеству в помещении ГК КПСС. Выполнением постановления ЦК КПСС и СМ СССР от 10 ноября 1970 года (текст и смысл постанволения)

Распространением инициативы ИТР и новаторов производства членов НТО судоверфи им. Кирова, заводов 10 годовщины Октябрьской революции, ТРЗ по принятию и осуществлению личных творческих планов, направленных на совершенствование и повышение эффективности производства.  

Всемирно способствовать              3спешному выполнению каждым предприятием и стройки заданий по новой технике.

Проверить ход выполнения научно-технических и научно-исследовательских работ, внедрения законных научных исследований и изобретений в АЦКБ, ПКТБ “Каспрыбы”, “Ронсервнромавтоматика”, институте промышленности и рыбного хозяйства. 

Добиться положительного решения вопроса о создании на базе института рыбного хозяйства и промышленности, педагогического и медицинского институтов общественных научно-технических и научно-исследовательских организаций по технике и социологии.

Способствовать развитию             практики              заключения договоров о долгосрочном творческом сотрудничестве науки и производства.

Направлять усилия ИТР и новаторов производства, членов НТО на выполнение заданий по снижению норм расхода металла, топлива, электроэнергии, изыскание дополнительных резервов экономии материальных ресурсов и производство за счет этого сверхплановой продукции, бережное отношение к машинам, оборудованию, инструментам. 

Областному совету, областным правлениям и первичным организациям НТО предписывалось широко привлечь научно-техническую общественность в выполнение заданий и планов по внедрению новой техники и ускорению внедрения в производства 465 новых видов машин и оборудования.

Областным правлениям НТО сельского хозяйства, пищевой промышленности и торговли полагалось рассмотреть на президиумах и пленумах причины невыполнения отдельными предприятиями, совхозами, объединениями сельхозтехники планов по внедрению новой технике и установить постоянный контроль над ходом осуществления планов по внедрению новой техники. Первичным организациям НТО следовало принять активное участие в осуществлении каждым предприятием и стройкой зданий по механизации и автоматизации производственных процессов, проанализировать состояние уровня механизации труда, разработать практические мероприятия по замене ручного труда машинным и оказать помощь в проведении комплексной механизации труда и автоматизации в.т.ч., 108 цехов, участков, линий. 

Предложить первичным организациям НТО легкой, пищевой и деревообрабатывающей промышленности области принять активное участие в проведении и аттестации на Знак качества 21 изделия, всемирно содействовать аттестации остальной продукции по 1-ой категории качества и полного снятия с производства в т\г продукции аттестованной по второй категории качества.  [5. 1-7]

Областному         совету, областным          правлениям         и первичным организациям НТО предписывалось распространять опыт коллектива Московского автомобильного завода им.

Лихачева по ускорению внедрения в производство достижений науки и техники и увеличению на этой основе мощностей по выпуску продукции высшего качества. 

Обеспечить активное участие научной и инженернотехнической общественности в практическом осуществлении намеченных ЦК КПСС и СМ СССР мер по дальнейшему развитию сельского хозяйства нечерноземной зоны РСФСР.

Рекомендуется организация НТО усилить внимание решению задач экономного расходования и ликвидации потерь сырья, материалов, топливных и других энергетических ресурсов, сельскохозяйственной продукции. 

Волгоградское НТО было создано в январе 1937 г. С 11 апреля 1937 г. ликвидирован в соответствии с постановлением VI пленума ВЦСПС «Об упразднении совпрофсоюзов», в 1945 г. восстановлен как аппарат уполномоченных ВЦСПС по Сталинградской области.

  Основные          функции:             координация       совместных действий профсоюзных организаций области, направленных на развертывание социалистического соревнования за выполнение и перевыполнение предприятиями государственных планов; дальнейшее улучшение материально-бытового положения и культурного обслуживания рабочих и служащих.

НТО КАЛМЫЦКОЙ АССР было образовано в 1934 г. Ликвидировано в 1943 г. Возобновило деятельность в 1957 г.

Научно-технические        общества             в             СССР     были организованы по отраслям производства и работали под руководством профсоюзов. 

 Активно участвовали в создании новой техники, в меро приятиях поинтенсификации производства, механизации и авто матизации производственных процессов, повышению качества продукции, направляли усилия на решение проблем охраны окр ужающей среды, вели значительную воспитательную и пропагандистскую работу.

Главной задачей НТО с 1965 по 1985 гг., оставалось усиление работы по вовлечению активного творческого населения (ученых, инженеров, техников, молодежи) в деятельность организаций НТО и воспитанию у них чувств ответственности за прогресс отечественной науки и техники, обеспечение высокого научно-технического уровня всего производства в целом.

 

References:

[1]    A. A. Parkhomenko. Scientific-technical society of the USSR. Historical essay. M., 1968

[2]    NTO USSR, N 11, 1971

[3]    SAAA F. 3875, Op 1. 7. L. 5

[4]    GAST AO F. 9. Op.33. D. 54 L 4

[5]    GAST AO F. 9. Op.17. D. 36 L 1-7

 

 

 

 

 

HISTORY

 

Saipova K.D.

 

ACTIVITY MOSLEM ADVICE IN TURKESTANE

 

Saipova K.D., The Republic of Uzbekistan, National university of Uzbekistan named after Mirzo Ulugbek Cand. of Hist. Sci., Ass. Prof.

 

 

Abstract

By the end of 1918, the issue of  Turkestan’s autonomy  was at the crossed vectors of political struggle between Soviet supporters and the vast amount of indigenous population of the region. The ruling parties – the Bolsheviks and the Left Socialists-

Revolutionaries – were facing a problem: to combine the Soviet government with the exercise of the nations’ right to selfdetermination in an extremely brief historical period. The class approach, as the only method of solving political problems, also fueled by the chauvinism of some party and Soviet officials, naturally led to uncertainty of the timeframe for the formation of autonomy of the province, declared as its goal by the regional Soviet authorities. Obviously, in the conditions of Turkestan this position did not contribute to solving the problem, moreover, it aggravated the political situation, especially in the field of ethnic relations.

Keywords:           policy,   the          Communist          party,      national minorities,            russification,        colonization, government,         tolerance, congress, guide.

 

Деятельность мусульманских советов в Туркестане

Среди всех структур советской государственности в Туркестане в наиболее неблагоприятных условиях находились мусульманские советы. Отдельные советы рабочих и солдатских депутатов устанавливали неравноправные отношения с советами мусульманских рабочих депутатов. По свидетельству Наманганского районного мусульманского совета, представлявшего интересы 220 тыс. местных жителей, он вообще был «бесправен что-либо сделать без санкций» новогородского совета.[1] Мусульманские советы не только ущемлялись в правах, но в ряде мест просто распускались, затем создавались заново, и только в некоторых местах пользовались влиянием.[2] 

Закономерным итогом недооценки краевой властью мусульманских советов явились приказы СНК и комиссариата по национальным делам Туркреспублики от 9 сентября 1918 г. о переименовании мусульманских советов в районные советы, а их исполкомов – в районные исполкомы ввиду того, что в «в советском Туркестане, как в рабоче-крестьянской (дехканской) республике, не может быть деления на русских и

мусульман…».[3]   

В сентябре 1918 г. полномочным представительством Туркестанской Республики в Москве была предпринята попытка создать при Наркомнаце РСФСР Туркестанско-мусульманский отдел[4]. Однако, Наркомнац РСФСР, ссылаясь на наличие в Туркреспублике Турккомнаца, счел нецелесообразным это предложение.[5]  

При каждом Совете были учреждены Исполнительные Комитеты, которые делились на отделы. Остальные комиссариаты Туркестанской АССР (юстиции, образования, путей сообщения, почт и телеграфов, финансов) осуществляли свои мероприятия, собирали необходимые сведения.

При Турккомнаце ТАССР были учреждены подотделы. Национальные подотделы не имели постоянства, так как они могли быть преобразованы в новые подотделы и в случае надобности могли быть ликвидированы. Задача Турккомнаца ТАССР отличались от задач остальных комиссариатов тем, что они занимались всеми отраслями различных национальностей края, которые находились на различных уровнях развития. 

Статистический отдел занимался разработкой и суммированием всех статистических данных, собранных национальными отделами. Главной задачей отдела являлось выявление численного состава всех наций, их экономическое положение в ТАССР, а также в собирании, классификации и хранении использованных материалов по национальным вопросам.[6]

Сбор материалов заключался в собирании книг, журналов, газет, брошюр, воззваний и т.д.; получение сведений от частных лиц и обществ, путем анкет и докладов, от лиц командированных на местах; получение сведений от иностранной печати.[7] Разработка и использование собранного материала осуществлялось путем составления ежедневных журнальных вырезок, периодических обзоров, очерков, этнографических карт и атласов, касающихся всех национальностей проживающих на территории Туркестанской Республики. 

Культурно-просветительный отдел, в обязанности которого входили: издание периодической литературы и научных трудов. Организационно-агитационный отдел, в обязанности которого входили: работа среди местного населения, подготовка соответствующих кадров для этой работы, издание периодических литературы на местных языках, выявление количественного состава населяющих республику наций, их экономического положения и культурного уровня.[8] Общий (канцелярский) отдел занимался составлением инструкций о деятельности этого отдела, вел организацию всего делопроизводства.[9]  

Деятельность Турккомнаца осложнялась нехваткой национальных кадров. Однако, организационные моменты работы велись в пределах возможностей.[10] Кроме вышеперечисленных отделов, организованных по отраслям работы (так называемых функциональных), при Турккомнаце 27августа 1919 г. были созданы следующие национальные отделы:  узбекский, тюркский, киргизский, татарский, азербайджанский, персидский, украинский, еврейский, армянский, местно-еврейская.[11]

Уездные отделы по национальным делам (по состоянию на 12 март 1919 г.) были созданы в 25 уездах: Ташкентском, Голодностепском, Джизакском, Ката-курганском, Скобелевском, Андижанском, Кокандском, Наманганском, Ходжентском, Ура-Тюбинском, Перовском, Ошском,

Пишкекском и др.[12] 

Новизна дела, малочисленность подготовленных и политически грамотных национальных кадров, отсутствие прочной и постоянной связи с Центральной Россией в условиях начавшейся иностранной интервенции и гражданской войны – все эти и ряд других трудностей были причиной затянувшейся на большой период времени (до августа – сентября 1918 г.) организованной стадии в деятельности Турккомнаца ТАССР. Некоторые итоги этого организационного периода изложены в докладе Турккомнаца Совнаркому от 23 сентября 1918 г. К этому времени было создано 5 областных комиссариатов по национальным делам, многие уездные комиссариаты

находились в стадии формирования.[13]   

Необходимо заметить, что еще одной серьезной проблемой было отсутствие единства власти. И.Габитов[14] в своем докладе отмечает, что «в жизни Туркестанской Республики царила тяжелая атмосфера. Административное устройство республики находилось в хаотическом положении». Каждая из входящих в состав Республики областей имела не одинаковую областную административную (по внутренним делам) власть, организованную на разных началах; уездах в пределах даже одной и той же области имели такое же разнообразное устройство. Даже и в мелких административных единицах – волостях и даже селениях и аулах царила такая же атмосфера.

Единства власти не было нигде, распоряжения Совета Народных Комиссаров не выполнялись областными Советами, распоряжения последних – уездами и т.д. Каждая местная власть принимала и осуществляла зачастую даже такие меры, которые могли бы проводиться только центральной властью (например, положение контрибуции, производства реквизиции и т.д.).[15] Отсутствия единства власти влекло за собою многовластие, что конечно, не только не укрепляло народную власть, но дискредитировала ее и вносила еще большую разруху. Распоряжения уездного комиссара, например, могли отмениться местным совдепом, распоряжения совдепа – местным Исполнительным Комитетом и наоборот. Круг ведения дел по отдельным комиссариатам строго не был разграничен и вследствие этого некоторые представители комиссариатов вмешивались в дела, не подлежащие их компетенции. При таком положении борьба с голодом, холодом, эпидемиями и

грабежами была не возможна.[16]

 

References:

[1] In that place, F.10, op.1, d.44, l.135. [2] CGA RUZ., F.36, op.1, d.4, l.91. 

[3]    In that place, d.3, l.7; d.15, ll.40-41.

[4]    Shamsutdinov R.T. Delegates of Turkestan on All-russian and All-union convention Advice // History SSSR. - Tashkent: Uzbekistan, 1987. T.I - S.302.

[5]    Kamilov A.A. Activity Public Komissariata on national deals Turkestan ASSR on decision of the national problems in Turkestan (19171922 gg.). - Andizhan, 1993. - S.15.

[6]    CGA RUZ., F.36, op.1, d.3, l.7; d. 4, l.77.

[7]    In that place, d.15, ll.6465; d.21, l.7ob.

[8]    Landa L.M. Creation Public Komissariata on national deals Turkestanskoy ASSR and his(its) activity, 1918-1919 gg. // From history Soviet Uzbekistana. - Tashkent: AN UZSSR, 1956. - S.97. 

[9]    CGA RUZ., F.R.36, op.1, d.21, l.7.

[10] In that place, ll.48-50.

[11] In that place, l.5.

[12] In that place, d.17, l.527, d.21, l.5; d.32, l.7.

[13] In that place, d.17, l.50.

[14] Landa L.M. Creation Public Commissariats on national deals of Turkestan ASSR and his(its) activity. 1918-1919 gg. // From history Soviet of Uzbekistan. - Tashkent, 1956. - S.96-97. 

[15] The Public commissar on internal deals Turkestan Republics (1918).

[16] CGA RUZ., F.R.36, op.1, d. 18, ll.15.

 

 

Eshov B.J., Hasanov A.M.

 

CERTAIN REASONINGS ABOUT

ANCIENT LOCAL POPULATION

AND THE NOMADIC OF CENTRAL ASIA

 

Eshov B.J., The Republic of Uzbekistan State university of Karshi Professor

Hasanov A.M., The Republic of Uzbekistan State university of Karshi Cand. of Hist. Sci., Ass. Prof.

 

 

Abstract

The natural geographical location of Central Asia defines the special features of population who were living from ancient epochs. This region was considered the permanent negotiation of parades between the nomadic and agricultural oases that were situated in highlands and lowlands, plains and semi-plains of Central Asia and Eastern Europe, Southern Asia and Siberia.

Keywords:  Central Asia, settled population, the nomadic tribes, civilization, interrelations, saks and massagets, dahi, sources, statehood, baktrians, sogdians, khorezm.

                 

According to information, there was a formation era of people of nomadic and sedentary oases in III-II millennium BC. Consequently, most high points of the subject (for linguists it is the expending of Indian – Aryan tribes; for archeologists it is the basis forming of Central Asia interfluve and etc.) are connected with the Bronze Age. There was a stratification of people into economy of natural territories inhabiting in that period. As a result of archeological researches mainly the southern part of Central Asia and Kazakhstan were occupied with agriculture, while the northern part were occupied with cattle – breeding. This process was becoming advanced in the Iron Age. [1]

It must be considered that while investigating the ancient period of the population of Central Asia the researchers mostly paid attention to the issues of Bactria and Sogd, Bactria and Margiana, Bactria and ancient Kharezm, Bactria and Achaemenids. On the other hand, the problem of interrelation of the local nomadic tribes of Central Asia was not researched as a separate theme.

The role of nomadic Saks and Massagets was significant and the information about them can be found in the “Avesta”. The tribes of “tur” that is mentioned in it was connected with the nomadic tribes Of Central Asia.

V.M. Masson supposed the political map of Central Asia till Achaemenids in the following: “Bactria was a huge social unit; its cultural and political boards were extended to Margiana, and perhaps, to Arians and Sogdians. The second political power was the world of the nomadic tribes. They had various unions that connected different nomadic tribes”. [2]

There are various concepts about the nomadic life, prime discrimination attitudes and improvement of statehood. For instance, according to A. I.  Pershits and A. M. Khazanov, “The nomadics can reach the level of initial class relations. Their next development will be impacted on the neighbor peasant and sity union”[3]. However, Y.V. Pavlenko considered vise verse, “If the nomadic world had been developed apart from civilized unions, they would not have reached the initial class relations”[4].

To our way of thinking, these notions of the nomadic life were emerged as a result of material culture of nomadic tribes. It is obvious from the results of the investigations that the basis of production in peasants unions was the fields, in the city was the workmanship. Of course, the cattle are considered as a personal property. The pastures that intended to cattle were common to the early development stage.

There are following information about the political life of Central Asia nomadic tribes. King or queen was the head of nomadic tribes. The queen of Massagets was Tomaris, the queen of Saks were queen Zarina, king Amorg, prince Sparetra and etc. During the wars king and queen became the leader of army, sent peace or concluded an alliance with other bribe kings. The realm was passed from one generation to another. According to Ktesiy’s information, Saks build tremendous stronghold tombs to other kings. [7]

I. V. Pyankov also gathered information about popular assembly that plays a significant role in the political life of Central Asia nomadic tribes. [8]

It is also possible to observe about the social stratification between the nomadic populations of Central Asia. As far as we know Massagets had cavalry and infantry. Infantry meant the impoverished estate, whereas decorated with gold decoration items cavalries meant upper estate. There was a term “dynasty”  in the sources that

signified the sovereigns. [9]

There were investigations of archeologist’s science B. A. Litvinsky about the material culture abandoned by Massagets, Saks and Dahi, based on this Central Asia’s nomadic social stratification and statehood. [10]

Saks toms were found in the Pamirs, not far from Bactria, in Sogdiana boarders. Among those investigations of B. Latvinsky, that devoted to the Pamirs Saks’ tombs drew attention. They found their solution in written sources devoted to the life of Saks, geographic location of Central Asia nomadic inhabitants, the patterns of material values of the Pamir Saks, their relationship with settled population. [11]

Herodot’s main concepts about Central Asia were the Persian’s wars against Massagets, the political relations between Cyrus II and Tomaris, participation of warriors from our countryto the Achaemenid’s army, their weapons, leaders, their courage to the Greko Persian wars, subjection of nations to the Achaemenid and paying the special tolls, traditions of sak-massagets, their lifestyle and religious beliefs, and some other information.

We can elicit the following sources from the research of A. Sagdullaev:  king Darius told, “because of Ahura-Mazda I became the king of the 23 states, like Persia, Babylon, Egypt, Assyria, Lydia, Media, Armenia, Cappadocia, Bactria, Sogdiana, Khorezm”. [12]

King Darius informed, “After then I attacked the country of saks. When I had reached the river I constructed the bridge from ships and routed them. Having caught their leader Skunkha, I ordered the new leader to the country of Saks. Consequently, I began controlling the country”. [13]

There were found chased pictures of the bactrians, khorezms, sogdians and saks in ancient city Persipolis in Iran. The images from the palace Persepolis is considered the most ancient images of the nations of Central Asia [14]. 

Mentioning the tribes of Bactria and Sak together in the sources also occurred in the works of Greek historians. For instance, in Marathon battle Saks’ cavalry displayed courage. This was informed in the works of Herodot. [15]

Horsemen of Saks and Bactria were considered the bravest part of Achaemenid armies. According to Herodot, in the Cavalry of Xerxes there were representatives of some notions in special service, such as the Persians, Saks, Baktrians, Hindus, Arabs. [16]

Periodically Herodot disclosed the representatives of local warriors in  Achaemenid army, “The Bactrians dress was similar to the Medes, they armed with bow and arrows and small spears. Saks wore sharp-pointed caps and armed with bow and daggers. These tribes were called amorgiy Saks. The Persians called all the Scythians as Saks…” [17]  

 “Previous times the sogdians’ lifestyle and traditions did not differ from the lifestyle of the nomadic people, however, the traditions of the bactrians were much higher”.  [18]

Strabo informed about Arax with the followings, “It begins from the region of matiyons and separates the Scythians with Bactrians, dividing into forty rivers”. According to the concepts of researchers, Strabo told this concerning to the information of historian Kallisfen. Arax – Amu Darya could separate the lands of the Bactrians from the Saks who were living in the Pamirs or in the middle of the river. [19]

To conclude, the history of tribes and nationalities, creative activities of local people and culture disappeared without a trace during the millennium in the area of Central Asia. According to sources, the Bactrians, Sogdians and Khorezms, who lived in the agricultural areas, enriched the ancient civilization of Uzbekistan.

 

References:

[1] Eshov B. History ancient city Average Asia. - Tashkent. The Science and technology, 2008. - P. 105. [2] Sagdullaev A.S. Antic Uzbekistan. - Tashkent: Teacher, 1996.

[3] Masson V.M. The culture Margiany. – M., 1959. - P.73 [4] Pershic A.I.K question about social relations beside nomad. The Main problems африканистики: Ethnography. The History. Filologiya.-M., Science, 1973.-P.3-23; Hazanov A.M. Civilization  history scythian: the Main problems of the development ancient nomad eurasian steppe.-M., Science,1975.-P.275.

[5]    Pavlenko Yu. The Genesis and way of the development. Kiev, 1989.

[6]    Eshov B. History ancient city Average Asia. - Tashkent. The Science and technology, 2008. - P. 105.

[7]    Piyankov I.V. Society formation early nomad to CENTRAL ASIA as of antique authors. The Early nomads Middle Asia and Kazakhstan. - Leningrad. 1975.-P.84. 

[8]    Piyankov I.N. Society formation early nomad - P.85.

[9]    Piyankov I.N. Society formation early nomad...,-P.84-93.

[10] Piyankov I.N. Middle Asia as of antique authors. – M., science, 1981. - P.46-55.

[11] Litvinskiy B.A. Ancient nomads "roof word ". - M., 1972 [12] Litvinskiy B.A. Litvinskiy B.A. The Ancient nomads..., [13] Sagdullaev A.S......- P..22.

[14] Sagdullaev A.S....-P..23.

[15] Gerold Walser Persepolis. Tubingen, 1980 [16] Sagdullaev A.S.... - P 29. Gerodot. The History, IX. 711.

[17] Sagdullaev A.S....- P.31. Gerodot. History,VII.88 [18] Sagdullaev A.S....-P.32. Gerodot. History,VII.64 [19] Strabon. The Geography. XI book, XI part, 3.

[20] Sagdullaev A.S....- P.34. Strabon, XI, 14,13.

Shamsieva M.

 

THE ROLE OF NON-PROFIT

ORGANIZATIONS IN PROVIDING

THE EMPLOYMENT OF WOMEN IN THE LABOR MARKET:

EXPERIENCE IN UZBEKISTAN

 

Shamsieva Makhfuza, The Republic of Uzbekistan,

Uzbekistan National University, researcher

 

 

Abstract

The problem of employment of the population exists in all countries in various levels, regardless of the level of economic and social development. However, international experience shows that during the deterioration of the old economic, political and social relationships, this problem is reflected sharply. As well as some macroeconomic issues such as achieving sustainable economic growth, economic efficiency and balance, the problem of unemployment also plays an important role. In conditions of the liberalization of the economy, the increased rate of unemployment than the natural rate is costly for the society in economical and social spheres. 

Keywords: population, economical and social spheres, independence, socialism,             democratic            system, state-owned enterprises, employment problems, women. 

 

According to experts, the population of the world was 5 billion in 1987, reached 6 billion in 2000 and is estimated to reach 8 billion in 2025. The population of Uzbekistan was 20.4 million in 1990, nearly 25 million in 2000, 29 million in 2010, increased by more than 31 million in 2015, and is predicted to reach 33 million in 2020, 35 million in 2025. This indicates that further attention should be paid to the of the population all over the world, including our country. [1]

Uzbekistan, as the result of independence, chose the path of transition from socialism, dominated by a single ideology, based on planned production and consisting mostly of state property to creating a civil society and legal state – a democratic system based on market economy. In the process of transition to a market economy the form of owning properties has changed, state-owned enterprises, even, land owners have changed, and labor has also been redistributed on the basis of market economy laws. The separation of people from their old jobs, the need to change them happens according to this criterion. Particularly, in this process, the variation of the number of unemployed people with the needs of social protection is also natural. 

 The first step of economic reform in Uzbekistan consists of excluding a property from state and privatization, creating a new class of property owners by forming a multi-economy. 

I must say that in our country, according to the conception of improvement of economical reforms and the development of civil society, the protection of the rights of property owners is being developed. Over the last years in The Republic of Uzbekistan “About the protection of properties and the guarantee of the rights of property owners”, “About the allowance to business and entrepreneurship”, “About family business”, “About the freedom of entrepreneurship” (new edition) and more than fifteen laws have been confirmed. 

Nowadays the efforts towards creating comfort and convenience to do small business and entrepreneurship is increasing their role in economy. In addition, there were 149 300 businesses in 2000, and it reached more than half a million in the last year. The entrepreneurs’ percentage in gross domestic products reached 56%, and the percentage of employment 77.2 %. In these days 23 % of products, nearly all market services and 18 % of exported products are the results of small business.[3]

In Uzbekistan, 35 % of the entrepreneurs are women. This shows that big efforts are made in the improvement of economical activeness among women and their employment. In various sectors of economy as management and production, 62 % of workers are women. In the last 10 years the rate of women managers in small and medium enterprises has increased by 1.6 times. If we pay attention to numbers, we can notice that the amount of credits paid for women by commercial banks is growing from year to year. For example, 90.1 billion UZS credit was given in 2007, and in 2014 it reached more than 1 trillion UZS. In the first quarter of 2015 commercial banks of the Republic gave credits of 314.3 billion UZS and more than 50 thousand women were employed. [4]

It is noteworthy that state has created a specific financial assistance model dedicated to the involvement of women to entrepreneurship. The social cooperation of “The third sector” members with government and state bodies is giving positive results. According to numbers, the frequency of women’s non-governmental, non-profit organizations was 456 in 2010, and now it is nearly 540. [5]

State grant competitions announced by the non-profit supportive Public foundation under The Oliy Majlis of The Republic of Uzbekistan plays an important role in upgrading the projects for providing women’s employment, including, increasing their social activeness by involving them to small and family business, outwork, and entrepreneurship. The growth in the number of projects dedicated to the involvement of social vulnerable layers of the population, women, the youth and young families to small and family business and other types of entrepreneurship can be seen in the following diagram. 

As it can be seen, 20 projects have been supported to 162.8 UZS in 2008-2010, and in 2011-2013 years 54 projects were funded to 739.9 million UZS, the amount of allocated funds has increased by 4.6 times. During 2009-2013, the following targeted projects on the development of women’s non-profit organizations, small and family business, entrepreneurship, outwork and folk crafts were financed.  [6]

It should be noted that nowadays, a number of international projects on the development of entrepreneurial skills of women are being implemented. They include Women’s Committee of Uzbekistan, “Formaper” agency (Italy) under Milan trade and industry, crafts and agriculture chamber, Social Innovation Fund (Lithuania), “New programs on providing social assistance for needy families and creating sources of income”, which is carried out within the framework of the program of European Union’s Institutional development in cooperation with “Women for communication and education” union (Spain). This project has been carried out in 5 neighborhoods of Tashkent and Sirdaryo regions. Within the framework of this project training sessions were held, recommendations were given on how to create business plans microcredit system and establishing a business. [7] In September, 2013 an international conference was held on “The role of women in the formation of a civil society and state: Experience of Uzbekistan. The participants of the conference (experts from The USA, Italy, Germany, China) acknowledged the achievements of our country in supporting the entrepreneurship of women. They also shared their opinions on the conditions of colleges for learning a profession, the development of home-based business among women, project implementation process on increasing women’s activeness by involving them to business and pointed out their cooperation with Uzbekistan in this sphere. 

 

 

Women having professional skills and role in society is one of the most important indicators of the welfare of the country. According to UN, women perform 60-75 % of all the work in the world. 45 % of the World Food is produced with their work. As women make up half of the world’s labor resources, numbers show that prosperous life can be achieved only if every country provides opportunities for women to realize their talents and abilities. [8]

As the result of Independence, Uzbekistan has become one of the countries where “Women are appreciated and respected”. Women are supported economically and socially. Because, economically independent woman will have a status in the society. As noted by the President of The Republic of Uzbekistan Islam Karimov – “Women are one of the greatest wealth of our country”. 

 

References:

[1]    International relations magazine, 2001. № 2 p.4

[2]    A solid guarantee of entrepreneurial activity / “Xalq so’zi” September 9, 2015. № 1-2.

[3]    Sh.A.Zokirov, Sh.T.Akhmedov. Small business and private entrepreneurship – the main factor in ensuring the success of reforming the real economy. Scientific notification, ASU, №3 2014. P. 54-57. 

[4]    Women’s business is being supported. / “Xalq so’zi” uza.uz.

[5]    An important condition for the formation of civil society is ensuring the interests of women and girls. / “Xalq so’zi”. September 11, 2015. № 2.

[6]    Public foundation and Parliamentary Commission’s activity on implementation of The conception of further improvement of democratic reforms and development of civil society in our country , shown in graphic and statistic numbers.- “ART FLEX”. T-2015. p.24. 

[7]    http://fundgo .uz – website

[8]    Javakova K. Role of women in the government: reality and perspectives. Public opinion. 206. № 4. Page 129.

Zueva L.I., Ibraeva D.M.

 

TOTALITARIANISM IN WORKS OF

THE SOVIET AND FOREIGN

RESEARCHERS ON BORDER OF THE XX-XXI CENTURIES

 

Zueva L.I., Kazakhstan, Ye.A.Buketov Karaganda State University, candidate of history science, docent;master

Ibraeva D.M., Kazakhstan, Ye.A.Buketov Karaganda

State University, candidate of history science, docent;master

 

Abstract

In the article investigated questions of becoming and development of soviet and foreign historiography of totalitarianism, political repressions and creation of the punitive system in USSR. Athor spares special attention on the selection of the basic stages of becoming and development of historiography, it's description, and systematization and generalization of numerous works in history of totalitarianism with account on actual directions and subjects.

Keywords: repressions, GULAG (State Administration of Reformatory Camps), Karlag (Karaganda Reformatory Camp), stalinism, direction, stage, period, community-service camps

 

The interest to the problem of totalitarianism for a long time saved in global community, certainly contributes development studying of this phenomenon and may lead the emergence of new concepts and modernization of existing theories. It is important to have internal acquired immune to totalitarianism, the propaganda of national and religious discord for new generations that never knew the horrors of war with nazism and stalinism oppression. Therefore in the early XXI century the great scientific and political relevance has the study of soviet and foreign historiography of totalitarianism, 1930's- 1990-ies and the post-soviet period formed a serious empirical basis of the studying phenomenon of totalitarianism, giving the opportunity to rise to the level of new theoretical generalizations and conclusions. 

An important task of modern independent Kazakhstan in the plan of his further development is to complete overcoming of consequences of totalitarianism in all spheres of life and society. As noted the head of our state N. Nazarbayev: «overcoming the psychological consequences of totalitarianism is not just our projection of the future, and this new interpretation of the past» [1,p. 232]. In modern conditions there are numerous publications devoted to the theme of totalitarianism, where the history of Karlag occupies a special place.

The purpose of writing the article about conducting historical research in the soviet and post-soviet periods was need for interim results on the conduct historiographical analysis published at the turn of XX-XXI centuries in works of soviet and foreign researchers, their systematization and allocation of the main stages in the historiography of the problem. 

Cognitive strategy the historiography of the soviet and postsoviet periods leads us to the understanding of historiographical truth and ways to achieve it. In general complex object epistemology, it is expressed from the point of view of historiography by the following formula: truth is an objective reflection of the historical knowledge recorded in the work of the historiographer [2, p. 125]. 

Historiographical corpus on the problem under study can be divided into three main areas of research - the works of soviet scientists, foreign researchers, and historiography of modern Kazakhstan. We will concentrate on the first two.

The first area of research includes soviet historiography, which divides, in our opinion, into three periods of its development: the first from late 20's to early 30's of the XX century, the second from 1956 – 1985, the third from 1985 – 1991. Inside this periodization highlights the following relevant topics: totalitarianism, correctional labour institutions of the USSR, repression and the history of Karlag, stalinism. 

The first stage of soviet historiography (late 20's-early 30ies of XX century) is characterized by the presence of works devoted to the study of correctional labour institutions of USSR. These works appeared in connection with the organization of places of deprivation of liberty and the activities of the Gulag. Based on the principles of the class approach A. Y. Vyshinsky [3], S.V. Poznyshev [4], E. G. Shirvindt [5], M. M. Isaev [6], A. A. Gartenzaun [7] justified the need for the establishment of the penitentiary system in the Soviet state. Summing up the first experience of the institutions in the fight against crime is reflected in the research of M. S. Pogrebinsky [8], B. S. Utevsky [9].

The second stage of the soviet historiography of science (1956-1985.) is characterized by a criticism of stalinism. In the works of Yu. Polyakov [10], M. V. Nechkina [11], L. V. Tcherepnin [12] stalinism was seen as a perversion of the principles of socialism and a departure from leninism. In this period appeared also the work of I. L. Savinskaya, A. I. Poltorak [13], A. A. Malkov [14] about history of camps system.

In the third stage of development of soviet historiography (1985-1991) expand the source base of research of the problem associated with the democratization of public life in the USSR. The attention of researchers A. D. Volkogonov [15] L. A. Gordon and E. V. Klopov [16], A. I. Shevelev [17] R. A. Medvedev [18] at this time turned to the study of the genesis of stalinism and political repressions. It is separately necessary to note the work of S. I. Kuzmin [19], devoted to the emergence and functioning of the soviet camp system. 

Theoretical and methodological basis of historical research of soviet historiography never allowed any deviations from party recommendations and the natural elements of any scientific creativity was viewed as the shortcomings and even the political mistakes of retreat from marxism-leninism. 

Today it is especially important to show that the soviet historical science was an organic part of the soviet socio-political system. This circumstance determined many internal processes of historiography and the specifics of the relationship between historiography and other state and public institutions. Due to the high degree of politicization of the soviet historical science the list of questions which historians have approached the past are strictly regulated with party documents and decisions. 

Nowadays clearly delineated and implemented several approaches to the analysis and estimates the soviet historiographical tradition. For seventy years soviet historiography have been on the rise according them. Drawing on marxist ideas, it could allegedly able to successfully avoid the crisis faced by the global historical thought in the XIX--XX centuries, has established itself as the most advanced scientific direction and consistently address main theoretical, methodological and historical problems. The experience and achievements of national historiography received the recognition and support of many progressive representatives of foreign historical schools.

However, proponents of this view admit that development has not been delivered at separate stages of the drawbacks. The most significant of them were: the stalinist version of the interpretation of marxism-leninism led to a specific decrease in the level of research, to theoretical confusion, a number of researchers had the theoretical disorientation of a number of researchers; the costs of party leadership in science has resulted in numerous bans; restrictions on work with archival materials, strict regulation of contacts with representatives of foreign historiography.

For another approach inherent recognition for a differentiated approach to soviet historiography. Developed certain options differentiation. For example, negative manifestations in different degrees has affected various branches of historical science, in particular, it is noted that many ills of historical science of soviet period stemmed from the privileged position of party history. In addition, according to the supporters of the aforementioned approach, it is necessary to take into case each account that in historical research distorted, deformed which meets today in strict academic criteria. 

Finally, it is possible to allocate more radical approach to assessing the development of soviet historiography, in which the question extended in historiography were answered (and answered if at all) the requirements of scientific character, having in mind not only modern science, but the ideas of the soviet time. Moreover, if in 1985-1986 on the profound internal crisis of the soviet historiography spoke and wrote mostly publicists and intellectuals, in recent years, this position was widespread among professional historians [20]. 

Thus, it can be argued that soviet historiography in its development has gone from justification of the need of struggle against «enemies of  people» and «dissidents» to ascertain the causes of political repression and the conditions of development of the personality cult in USSR.

The second historiographical works we refer to foreign literature about  totalitarianism and history of Karlag. These works include both Western European, American, and Russian studies, which were published after the collapse of USSR and formation of independent states. Describing the foreign historiography on this subject we can distinguish two periods in its development: first – 1930-1980-ies., the second - from the beginning of the 1990s – to the present time. Inside those stages we have identified certain periods that cover the time of the «cold war» - 40-50-ies of XX century, 6090-ies of the XX century and the post-soviet period development of the Republic of Kazakhstan.

In the first stage, before the war, the West began to publish the first evidence of prisoners of the Soviet Gulag S. P. Melgunov [21], S. A. Malsagov [22], N. I. Kiselev-Gromov [23], M. Z. Nikonov-Currant [24]. In 1930th years the most famous work of the Frenchman Jacques Rossi [25].

During the Second World War, the special conditions of wartime, and the USSR's participation in the anti-Hitler coalition determined the weakening in the West of the research interest Gulag issues.

In the period of «cold war» in foreign historiography can be divided into two stages.

The first phase covers the second half of the 1940s and 1950s With the beginning «cold war» in the United States have intensified research on the problems of totalitarianism and forced labour in USSR, and gained in Western historiography to the end of the 1940s documentary on the soviet system of forced labor, allowed to proceed to the stage of scientific understanding of the problem. The first scientific work on this subject was the book of D. Dallin and B. Nikolaev «Forced labor in Soviet Russia» [26].

The lack of reliable data about almost all aspects of the Gulag is extremely difficult for foreign researchers who study history of the soviet camps, but the number of publications on this subject has steadily increased. The main source of information still were witnesses and participants of events highlighted various ways abroad, as well as the testimony of foreigners who visited USSR in war years. The first research work in the West about the soviet camp system is book «Concentration camps in USSR» of the founder of the Munich Institute for the study of the history and culture of USSR A. B. Yakovlev [27].

In 1950-ies inside of camp topic appeared publications with theme of subjects connected with the resistance in the Gulag in works of P. O. Wingrove [28], P. N. Negretov [29].

Foreign authors used different approaches in the study of totalitarianism in the USSR. Some of them, within the framework developed in the West, the totalitarian concept has concentrated the main attention on the political aspect of the problem, considering the terror and mass repression in the Soviet Union as an integral and important feature of totalitarianism, they believed that the stalinist regime was one of its kind [30-31]. 

In Western historiography of 1940-1950 includes themes of generalization and systematization characteristic of disparate data about a totalitarian regime, the soviet system of forced labour and its role in the economy of the USSR. 

The second phase of the period «cold war» covers the early 1960s - 1991 lower bound time period associated with the rise of the national liberation movement in Asia, Africa and Latin America, and the upper limit, with the collapse of the USSR and creation of independent States. At this time, foreign historians moved from disparate publications to comprehensive studies of totalitarianism and the Gulag history. Among researchers of this period should be noted R. Conquest [32], A. Nekrich [33], D. Brower [34], E. Bacon [35], S. Cohen [36]. However, the narrow source base, lack of access to soviet archives for a long time still led to the emergence of subjective opinions and inaccuracies in the studies.

The study history of forced labor camps, labor and deportation problems of social and ethnic groups of soviet people was considered in the works of M. Maksudov [37], J. Niva [38].

Western and emigre historiography of the Gulag adjoins written in the Soviet Union and first published in Paris in 1973, historical and journalistic research of A. I. Solzhenitsyn's «Archipelago  GULAG» [39]. Thanks to the writer, the GULAG entered into history of the XX century as a symbol of mass lawlessness, slave labor, criminal human rights violations, violent strain of Russian society.

Researcher L. Shapiro [40] focused on study of the history of the soviet repressive punitive system, focusing the study on scale of stalinist repression and forced labour system.

The third period from 1991 to the present time is characterized by an increase in number of works related to the study of repression. It happened due to the influence of factors such as the collapse of the Soviet Union and the reassessment of previous events. However, in the study remain the same.

A comprehensive study of the whole system of Gulag held R. Stettner in his book «The GULAG Archipelago» [41]. 

Western researchers did not limit their task in the study of specific historical subjects related to the functioning of the Soviet or any other concentration camps. In the writings of Hannah Arendt [42], Karl Jaspers [43], Alan Bullock [44], Joel Kotek, Pierre Rigolo [45], Nicolas Werth [46] gave understanding for the nature of the concentration camps, the conditions of their origination and existence. The concentration camp was seen as the highest manifestation of totalitarianism as a product of terror. 

Foreign researchers, making sure that declassified in the early 1990-ies archival materials on the history of soviet repressive punitive system are representative and reliable, today make a significant contribution to the historiography is the work A. Graciosi [47], A. Applebaum [48], P. Gregos [49]. 

More and more attention of researchers attracted the gender aspect of the camp theme. M. Shutter in his work «Women in the Gulag. Everyday life and survival» based on the analysis of numerous interviews and memoirs of former prisoners of the Gulag was able to discover that the camp life of women prisoners [50].

An important trend was integration of research works of Russian and foreign scientists, manifested in the implementation of joint scientific projects of D. A. Getty, G. T. Rittersporn and V. N. Zemskova [51].

Thus, foreign historiography has been considerable progress in the study of various aspects of the penitentiary system in the Soviet state and the activities of camps of prisoners of war and deported people. Unlike soviet researchers foreign authors considering the problems of totalitarianism and the history of the camps, began to consider the generalization of the history of the soviet camp system, based largely on memoir sources, focusing on the development of issues such as the use of forced labour in the soviet economy, the history of the soviet repressive system, the prison population. However, the limited source base and the dominance of ideological foreign researchers to a certain extent, reduce the scientific value of their work.

 

References:

[1]    Nazarbayev N. A. In the flow of history. - Almaty: Atamura, 1999. -296 p.

[2]    Zevelev I. A. Historical research: methodological aspect: Textbook. a manual for students. of higher educational institutions on special. «History».– - M.: Higher School, 1987. -160 p.

[3]    Vyshinsky, A. Y. Theory of court evidence in Soviet law. M.: The faculty of law. publishing house of people's Commissariat of justice of the USSR, 1941.-219 p.

[4]    Poznyshev S. V. Fundamentals of penitentiary science. M.: The faculty of law. publishing house of people's Commissariat of justice of the USSR, 1923. -342 p.

[5]    Shirvindt E. G. Our correctional-labour legislation. M.: Publishing house Ivanovo the penitentiary,  1925.- 115 p.

[6]    Isaev M. Basics of penal policy. M. - L.: Publishing house of the CSO, 1927. - 195 p.

[7]    Gartenzaun A. A. Fight against crime in the USSR. M.: The faculty of law. publishing house of people's Commissariat of justice of the USSR, 1928. - 310 p.

[8]    Pogrebinsky M. S. Labor commune OGPU/ edited by M. Gorky. // Library Ogonyok No. 454 Moscow: Ogonek,

1929. - 34 p.

[9]    Utevsky B. S. Soviet penitentiary and labour politics. M.: The faculty of law. publishing house of people's Commissariat of justice of the USSR,1934. - 356 p. [10] Polyakov Y. A. The Great turn of history. - M.: Higher School, 1967. - 120 p.

[11] Nechkina, M. V. Meeting of two generations. Moscow:

Nauka.-1980. - 568 p.

[12]Cherepnin, L. V. Patriotic historians of XVIII—XX centuries: Collection of articles.- M.: Nauka, 1984. - 344 p.

[13] Savinskaya L. I., Poltorak A. I. Armed conflict and international law: the main problems. Moscow:

Nauka.1970. - 413 p.

[14] Malkov A. A. Activity of the Bolsheviks among the Russian prisoners of war army: 1915-1919, Kazan:

Kazan.University, 1971. - 272 p.

[15] Volkogonov D. A. Stalin. Political portrait. 1-2 hours. M.: News, 1989. - 432 p.

[16] Gordon L. A., Klopov E. V. What was it? Reflections on the preconditions and the outcome of what happened to us in the 30-40-ies. M.: Politizdat, 1989. - 355 p. 

[17] Shevelev A. I. the Origins of Stalinism. Lecture for the course «Political history of the XX century». Training manual. M.: Higher school, 1990. - 119 p.

[18] .Medvedev R. A. On Stalin and Stalinism. M.: Nauka, 1990. - 256 p.

[19] Kuzmin S. I. Bodies and troops of the MIA of Russia: fold. East. essay. M.: Nauka, 1996. - 396 p.

[20] Afanas'ev, Yu. The phenomenon of Soviet historiography. http://revolution.allbest.ru/history/00317463_1.html

(07.01.2016.)

[21] Melgunov S. P. «Red terror» in Russia. 1918-1923. Berlin, 1924. - 256 p.

[22] Malsagov, S. A. An island Hell. Soviet prison in the far North. London.: Cambridge University Press, 1926. - 315 p. [23] Kiselev-Gromov N. I. The death camps in the USSR. – Shanghai, 1936. - 230 p.

[24] Nikonov-Smorodin, M. Z. Red drudgery. Sofia.: Notes of Solochyn, 1938. - 325 p.

[25] Rossi, J. The Gulag Handbook. M.:Politisdat, 1931. - 365 p. 

[26] D. J. Dallin, B. I. Nicolaevsky Forced labor in Soviet Russia. New Haven.: Cambridge University Press, 1947. - 213 p.

[27] Yakovlev A. B. The Concentration camps of the USSR. London.: Cambridge University Press, 1955. 123 p.

[28] Wingrove P. O. On the underground organizations in the Soviet concentration camps in 1946 – 1954 // Keep Institute for the study of the USSR. Munich, 1957. - 256p.  [29] Negretov P. N. All roads lead to Vorkuta. Benson Vermont, 1985.  - 120 с.

[30] Fainsod M. How Russia is Ruled. Cambridge University Press, 1953.-235 p

[31]Freidrich K., Bzezinski Z. Totalitarian and autocracy. Cambridge University Press, 1955.- 235 p. [32] Conquest R. Soviet deportations nationalities. New York, 1960.- 230 p.

[33] A. Nekrich. Punished people. New York, 1978.-262 p. [34] Brower D. Stalinism and the View from Below // The Russian Review. 1987. Vol. 46. - 456 p. [35] Bacon Ed. The GULAG at War: Stalin's Forced Labor System in the Light of the Archives. London, 1984. - 368 p.

[36] Cohen S. Bolshevism and stalinism. M.: Nauka, 1989. - 574

p.

[37] Maksudov. M. Loosen population in USSR in 1918-1958/ USSR: inside contradictions. Pub. 11. New York. 1984. P. 156-242

[38] Niva J. Man and Gulag / USSR: inside contradictions. V. 16. New York. 1986. P. 175-224 

[39] Solzhenitsyn A. I. Archipelago GULAG. 1918 – 1956. М.: Nauka, 1989. - 365 p.

[40] Schapiro L. From Lenin to Stalin. A History of the Communist Party of the Soviet Union. Cambridge

University Press, 1964. - 254 p. 

[41] Stettner R. «Archipel GULAG»: Stalins  Zwangslager – Terrorinstrument und Wirtschaftsgigant; Entstehung, Organisation und Funktion des sowjetischen Lagersystems 1928-1956.  Paderborn; München; Wien; Zürich, 1996. - 352 p.

[42] Arendt H.Sourse of totalitarism. М.: Nauka, 1996. 672 p. [43] Jaspers К. Sense and purpose of history. М.: Nauka, 1994. - 321 p.

[44] Bullock А. Hitler and Stalin: life and power: comparing life writing in 2 volumes. Smolensk: Dom Knigi, 1994. - 354 p.

[45] Koteka J., Rigolo P. Century of camps: depriving freedom, concentration, destroying: one hundred year of crime. М.: Nauka, 2003. - 315 p.

[46] Werth N. Black book of communism. Crime, terror, repressions. М.: Politisdat, 2001. - 354 p.

[47] Graciosi A. Great peasant war in USSR. Bolsheviks and peasants. 1917-1933. М.: Nauka, 2001. - 354 p.

[48] Applebaum A. GULAG. A history of the soviet camps.

Penguin Books, 2004. - 231 p.

[49] Gregos П. Political economy of socialism. М.: Nauka, 2006.

- 312 p. 

[50] Stark M. Frauen in Gulag: Alltag und Uberleben,1936 bis 1956. Munchen, 2003. - 315 p.

[51]Getty J.A., Rittersporn G.T., Zemskov V.N. Victims of the Soviet Penal System in the Pre-war Years: A First Approach on the Basis of Archival Evidence //American Historical Review, 1993. - 1049 p.

 

Doronina N.V.

 

THE LITERATURE OF

TRAVELLING IN THE CONTEXT OF INTERCULTURAL

COMMUNICATION IN THE NORTH CAUCASUS

 

Doronina N.V., Russia, An Associate Professor of

Pyatigorsk State Linguistic University

 

 

Abstract

In this article we touch upon a very topical subject nowadays «The literature of travelling in the context of intercultural communication in the North Caucasus». The works by local and foreign reseachers and travellers are considered to be important things to understand many issues           of the modern Caucasus. The author believes that it’s impossible to build up an interethnic and intercultural dialog among the peoples of the region without deep knowledge of             its language, literature and culture.

Keywords: dialogue of cultures, historical and cultural

space, the Study of  the Caucasus.                                                                                              

Введение. Литература путешествий представляет собой интересное направление в современной исторической науке. Литературные произведения о Кавказе отражают состояние межэтнических отношений в разные  исторические эпохи  и являются важным источником для  понимания современных основ межэтнических отношений. Кавказ представляет собой особое «литературное пространство». Следует отметить огромное значение двусторонних контактов русских и европейских исследователей и путешественников по изучению данного региона. 

Русские авторы о Кавказе. В русской литературе уже на протяжении двухсот лет сохраняется необыкновенный интерес к теме Кавказа. Научное изучение Северного Кавказа началось в XVIII веке с включением региона в сферу внешнеполитических интересов Российского государства (труды И.Г. Гербера,  Г. Шобера, Я. Потоцкого, Я. Рейнеггса, И.А. Гюльденштедта, П.С. Палласа, Г.Ю. Клапротаи др.).   С начала 19 века у русского общества возрос интерес к Кавказу. Исторические сведения о происхождении, нравах и обычаях  горских народов получили правдивое отражение  в творчестве В. Измайлова («Путешествие в полуденную Россию»), А. Шишкова («Дагестанская узница», «Лонский»), В. Нарежного («Черный год, или горские князья»), П. Иноземцева

(«Зальмара»), В. Зотова («Последний Хеак»), А. И. Полежаева («Ночь на Кубани», «Черная коса», «Тарки», «Пышно льется светлый Терек», «Акташ-Аух», «Казак», «Из послания к А.П. Лозовскому», поэмы «Эрпели»,  «Чир-Юрт», «Герменчугское кладбище»). 

Глубоко знал жизнь народов Кавказа великий русский писатель А.С. Грибоедов. Он посвятил Кавказу такие произведения, как «Дележ добычи», «Грузинские ночи», «Хищники на Чегеме». Кавказская тема получила отражение в творчестве декабристов, самой яркой личностью среди которых является писатель                             А.А. Бестужев–Марлинский. В его произведениях  с большой достоверностью отражены  история, фольклор, обрядовые и семейно-бытовые стороны жизни народов Кавказа - «Письма к доктору Эрману», «Письма из Дагестана», повести «Аммалат-бек», «Мула Hyp», «Рассказ офицера, бывшего в плену у горцев», «Шах Гусейн». Письма и повести А.А. Бестужева–Марлинского являются важным источником к пониманию многих проблем современного Кавказа. Он выступал против политики покорения Кавказа силой оружия. Он верил, что Россия принесет на Кавказ высокий уровень культуры. 

Исторические связи народов Северного Кавказа с русской культурой представлены  в творчестве известных русских поэтов и писателей. Творчество Александра Пушкина имеет современное звучание для народов Кавказа. Он дважды был на Кавказе и стал первооткрывателем этого края в русской поэзии. Поэт с симпатией относился к горским народам, призывал к цивилизованному освоению края, к миру и дружбе. Он верил, что не военные действия, а глубокие экономические и культурные преобразования должны стать подлинным путем развития кавказских народов в составе России.  Величественный и загадочный край, быт и нравы горских народов вдохновили поэта на создание таких произведений, как «Кавказский пленник», «Тазит», «Путешествии в Арзрум во время похода 1829 года», «Руслан и Людмила». Кавказской теме посвящены многие стихотворения – «Кавказ», «Калмычке», «Обвал», «Монастырь на Казбеке».  Пушкину присуще особое отношение на Кавказе. Во многих городах Северного Кавказа установлены памятники поэту.  В 2014 году во Владикавказе, который поэт посетил в 1829-м году, открыли второй по счету памятник А.С. Пушкину. 

Летом 1839 года в маленьком домике на окраине Пятигорска проживал замечательный русский поэт и переводчик Д.П. Ознобишин. Он написал здесь «кавказский цикл» стихов, среди которых хорошо известные на Кавминводах строки: «Здесь каждый шаг - живые письмена!».  В 1841 году, в этом же домике на окраине Пятигорска, поселился другой поэт, М.Ю. Лермонтов. Его жизнь и творчество неразрывно связано с Кавказом. В «Ауле Бастунжи» поэт называет себя сыном Кавказа. С величественным и загадочным краем связаны такие произведения поэта, как  «Измаил-Бей», «Мцыри», «Демон», «Герой нашего времени», «Дары Терека», «Беглец», «Валерик», «Кавказ», «Кавказу», «Свидание», «Утро на Кавказе», «Крест на скале», «Спор». Он хорошо знал историю, фольклор, нравы и обычаи народов Кавказа. В Пятигорске особенно почитают места, связанные с именем М.Ю. Лермонтова. В городе 16 августа 1889 году был открыт первый в России памятник Лермонтову. В день его открытия осетинский поэт К.Л. Хетагуров прочел свое стихотворение «Перед памятником». Памятники поэту установлены во многих городах Северного Кавказа. 

Два с половиной года провел на Кавказе  великий русский писатель Л. Н. Толстой. Именно  здесь начинается его литературная деятельность. Повесть «Детство» была первым печатным произведением Толстого. В июле 1852 года из Пятигорска она была отправлена в журнал «Современник». Здесь же были написаны повести «Казаки», «Кавказский пленник», «Хаджи-Мурат», рассказы «Набег», «Рубка леса», «Записки маркера». Л.Н. Толстой любил Кавказ. Он писал: «Я начинаю любить Кавказ, хотя посмертной, но сильною любовью. Действительно хорош этот край, дикий, в котором так странно и поэтически соединяются две самые противоположные вещи – война и свобода» [1;10].  Произведения Л.Н. Толстого наполнены реалистическим этнографическим и фольклорным материалом. Памятники писателю есть во многих городах Северного Кавказа. В Дагестане в 2012 году были открыты два памятника, посвященные Л.Н. Толстому и герою его произведения Хаджи-Мурату. Культурный центр имени Л.Н. Толстого, открылся в 2015 году в г. Железноводске. Он расположен  в здании бывшей станции почтовых дилижансов, построенной в середине XIX века. На станции проездом бывали  К.Л. Хетагуров, М.А. Балакирев, Н.А. Ярошенко, А.В. Пастухов и другие деятели литературы и искусства. 

Женский взгляд на Кавказ. Женское литературное творчество русских и иностранных путешественниц многое дало для понимания этого края. Невзирая на трудности опасного пути, они стремились открыть для себя Кавказ. Путешествие на Кавказ сыграло важную роль в жизни русской писательницы Елены Андреевны Ган (псевдоним Зенеида Р-ва). Она дважды посетила Кавказские Минеральные Воды, сравнила вершины гор-лакколитов, выглядывающих из тумана, с островами в море. Кавказские произведения Ган - повесть «Медальон» и  рассказ «Воспоминания Железноводска». Действия «Медальона» Е.А. Ган и «Княжны Мери» М.Ю. Лермонтова разворачиваются на Кавказе, поэтому в них встречается общность в описаниях природы и «водяного общества». Е. А. Ган называли русской «Жорж Санд». Писательница Е.П. Лачинова (Шелашникова), побывав на Водах, написала и издала под псевдонимом Е. Хамар–Дабанов книгу «Проделки на Кавказе». За свою реалистичность в описании Кавказской войны, роман был признан военным министром вредным и изъят из продажи. И сегодня, книга Екатерины Лачиновой актуальна своими описаниями народов Кавказа, «водяного общества» Пятигорска и Кисловодска. История российско-кавказских отношений, сведения о событиях Кавказской войны, интересные этнографические материалы, содержатся в книге французской путешественницы Адель Оммер де Гелль «Путешествие по Прикаспийским степям и Югу России», вышедшей в Париже в 1860 году. В начале 19 века путешествие по Кавказу совершила Фредерика Фрейганг, автор книги «Письма о Кавказе и Грузии», которая вышла в 1816  году  в  Гамбурге на французском языке. В ней описываются природа, традиции и обычаи народов

Кавказа. 

Иностранные авторы о Кавказе. Сведения иностранных путешественников, посетивших Северный Кавказ чрезвычайно важны при изучении народов Северного Кавказа, бывших бесписьменными в 19 веке. Кавказ был весьма привлекателен для иностранцев своими природноклиматическими и людскими ресурсами. Поэтому его активно посещали путешественники, торговцы, дипломаты. Роберт Лайэлл английский врач-путешественник, посетил Кавказ в 1822 г., а в 1825 г. в Лондоне опубликовал книгу «Путешествие в Россию, Крым, Кавказ и Грузию» [2; 322-328]. Из его путевых заметок наибольший интерес представляет описание находившейся близ Пятигорска шотландской колонии Каррас (ныне поселок Иноземцево) [3;29-32]. Сведения о  колонии содержатся и у пастора В. Глена, совершившего поездку из Астрахани в Каррас. Корреспондент английской газеты «Таймс»

Дж.А. Лонгворт посетил Кавказ вместе с политическим агентом 

Джеймсом Беллом. Эти авторы жили среди адыгских народов, Дж.А. Лонгворт в течение одного года, а Джеймс Белл прожил здесь три года. Это позволило им всесторонне изучить хозяйство, быт, культуру, нравы и обычаи этих народов. Вернувшись в Англию, Белл опубликовал свои воспоминания в Лондоне в 1840 году [4].  Книга Дж.А. Лонгворта, также вышедшая в Лондоне, стала важным дополнением к труду Белла [2;531-584].

Среди французских путешественников следует отметить труд И.Ф. Бларамберга «Историческое, топографическое, статистическое, этнографическое и военное описание Кавказа» [5]. Знание им богатого этнографического материала помогало точному описанию повседневности,  традиций и обычаев горцев. Большой интерес читающей публики вызвало описание Кавказа, которое оставил служивший на Черноморском побережье Жак Виктор Эдуард Тебу де Мариньи [2;291-321]. В нем получили отражение политическое устройство черкесских племен, их общественный и семейный быт, религиозные верования и духовная культура. Важным этапом в изучении иностранцами Кавказа, в приобщении западноевропейских читателей к русской литературе, является путешествие               А. Дюма-отца. Совершая путешествие по России, 7 ноября 1858 года он приехал в Кизляр и три месяца провел на Кавказе. Итогом его поездки стали три тома впечатлений под общим названием «Кавказ», они принадлежат к лучшим произведениям жанра путешествий [6].  

Выводы. Проблемы межкультурной коммуникации на Северном Кавказе в настоящее время как никогда актуальны и привлекают внимание российских и зарубежных исследователей. Кавказ является особым  историко-культурным  пространством.  Эффективная политика государственного управления в таком многоэтничном регионе, возможна только в результате межнационального и межкультурного диалога.  Тема Кавказа в русской литературе возникла более двухсот лет назад и стала началом диалога культур. Произведения русских и зарубежных писателей, их впечатления и размышления, также повлияли и на становление образа региона. Они познакомили нас с культурой, традициями и обычаями кавказских народов.

Межкультурная коммуникация способствовала  обогащению национальных культур, в русле которой формировались и литературы народов Северного Кавказа. 

 

References:

[1]      Tolstoy L.N. Polnoe sobranie sochineniy [Complete Works], vol. 47. (In Russian)

[2]      Gardanov V.K. Adygi, balkarcy i karachaevcy v izvestijah evropejskih avtorov XIII-XIX [Facts about the Adygs, the Balkars and the Karachays from European authors’ news of the eighteenth – nineteenth centuries], Nalchik, 1974. (In Russian) 

[3]      Bell J. The Diary of staying in Circassia during 1837-1939. / Rus. transl. by Malbakhova K.A., vol. 1-2, Nalchik, 2007. (In English)

[4]      Doronina N.V. Poselok Inozemtsevo kak ob’ekt turisticheskogo pokaza [The Inozemtsevo settlement as an object of tourism interest]. / Zametki uchenogo [The scientist’s notes], no. 1, 2015 (1), Rostov-on-Don, 2015. (In Russian)

[5]      Blamberg I. Historical, topographical, statistical, ethnographic and military description of  the Caucasus./ Rus. translation, introduction and comments by Nazarova

I.M., Moscow, 2010. (In French)

[6]      Dumas A. The Caucasus. Tbilisi, 1861 (In Russian)

 

Yarygin S.A., Shaimerdinova N.G., Alpysbes M.

 

ELEMENTS OF THE ARISTOCRATIC FASHION IN CENTRAL AND INNER ASIA IN THE V-VI CENTURIES

 

Yarygin S.A., Shaimerdinova N.G., Alpysbes M.,

Kazakhstan, L.N. Gumilyov Eurasian National University 

 

 

Abstract

The article discusses the elements of aristocratic fashion spread in V-VI centuries on the territory of Central and Inner Asia. The object of investigation chosen ornate daggers in scabbards trapezoidal. Based on the analysis of archaeological materials, the author concludes that the source of cultural influence was on the territory of Sogd and fashion trends were due to political influence Ephtalite state.

Keywords: aristocracy, mode, polychrome style, power

 

Введение. 

В эпоху поздней античности и средневековья на территориях включающих современную Европу, Центральную и

Внутреннюю Азию, Средний Восток в среде интернациональных элит сформировались некоторые специфические тренды моды в женском и мужском убранстве, воинском снаряжении. Элиты в силу своей повышенной мобильности распространяли и транслировали те или иные элементы моды на разные, иногда значительно удаленные друг от друга территории и в среду разных по происхождению и языку народов [1, с. 27]. 

Достаточно наглядно это видно при обращении к материалам эпохи Великого переселения народов римского и постримского культурного континуума. Частые перемещения совершенно разных по этнолингвистической характеристике военизированных группировок, формирование раннегосударственных полиэтнических структур гуннов, готов, вандалов, франков, ругов и др. интенсифицировали культурные контакты между королевскими домами, а так же Империей [23]. Исторические хроники пестрят подобными эпизодами. Известны история правителя франков Хильдерика и его приключений у тюрингов [4, Вторая книга, 12], переход скандинавского короля Родульфа ко двору Теодориха Великого [5, c. 65]. Биографии таких персонажей как Аэций, Стилихон, Аларих, Орест, Эдико, Одоакр служат подтверждением высокой мобильности варварской или варваризированной элиты Великого переселения народов. Брачные, дипломатические, военные и пр. контакты естественно сопровождались перемещением предметов материальной культуры обладающих высоким социальным статусом [1, с. 26-34]. В это время получает широкое распространение мода на украшения выполненные в полихромном стиле, представляющем собой сочетание драгоценного или полудрагоценного металла с вставками, инкрустацией цветными камнями

(гранат/альмандин/пироп, рубин, сердолик и др.) или окрашенным стеклом, часто с декором в виде зерни [3, с. 340345]. Подобные украшения, маркирующие высокий статус владельца, обнаружены при исследовании памятников гуннов, германцев, аланов и прочих участников миграционных процессов [6; 7, с. 5-11, 68-75; 8, с. 320-323, 340-364]. Однако ареал распространения изделий в полихромном стиле в V-VI вв. шире собственно европейских культурных границ и достигал Центральной Азии и Дальнего Востока [9, с. 91-100; 10, с.114115]. Естественно предположить, что данные находки характеризует историко-культурные и социальные явления близкие по содержанию происходившим на западе. 

Материалы и методы исследования.

Интерес для исследования представляют находки сделанные в разных точках азиатской части Великого шелкового пути – в Северном Казахстане, Средней Азии и на Корейском полуострове. В первом и последнем регионах обнаружены близкие по типу клинки в богато украшенных трапециевидных, расширяющихся к низу ножнах, богато украшенные в полихромном стиле. Сегодня известны только два материальных свидетельств существования предметов подобного типа, в Средней Азии известны изображения подобных предметов на фресках и росписях стен.

Первая находка была сделана при каменоломных работах в 1928 году в 6,4 км на север от г. Щучинска и 2,1 км от современного Аграрного колледжа, на территории урочища Бармашное (совр. Щучинский р-н, Акмолинской обл., Республика Казахстан) [11, с. 216-229; 13, с.12-13]. По сведениям заместителя директора петропавловского музея Б.И.

Орехова, погребение было расхищено при обнаружении, часть предметов, прибывшим научным сотрудникам все-таки удалось вернуть, однако само погребение описано со слов камнеломов [12, с.12-13]. Основная часть коллекции была передана для изучения в Музей этнографии и антропологии в Ленинград – эта часть находок и была описана А.Н. Бернштамом [11, с. 216-229]. Погребальная конструкция состояла из грунтовой могильной ямы перекрытой тремя каменными плитами. Верхняя плита имела длину 4,5 м, ширину 1,5 м, толщину 0,7 м. Две нижние толщиной до 0,12 м. Под плитами на песчаном грунте лежал бронзовый котел [13, с. 184-185; 14, 441-446], ниже его обнаружен костяк плохой сохранности. Погребальный инвентарь был представлен железным кинжалом, железными наконечниками стрел (6 шт.), железными конскими удилами, разного размера бусами из пасты и сердолика, прямоугольнорамчатой пряжкой и значительным количеством изделий из серебра, золота и драгоценных камней (золотая фольга, бляшки в полихромном стиле) [11, с. 216-229]. 

В 1980 г. японским исследователем В. Аназава было обнаружено, что некоторые предметы из боровского погребения являются частью ножен клинка близкого по типу к найденному ранее в Корее в гробнице сер. I тыс. в Керим-ло. Наиболее близкую форму имели прямоугольная и трапециевидная обкладки устья ножен и фигурная скоба для крепления ножен к поясу. Опираясь на это сходство исследователи, использовали и другие находки из Борового (медальоны – бляхи) и предложили полную реконструкцию ножен казахстанского кинжала [7, с. 124]. Несколько позже советский исследователь А.К. Амброз предложил свой вариант [15, с. 130; Рис. 44]. Наиболее полная реконструкция была предложена И.П. Засецкой на основе имеющихся материалов с привлечением дополнительных данных из фотоархива ИИМК [7, с. 124-125; Рис. 26-29; 16, с. 86-89; Рис. 31-23].

В декоре ножен боровского клинка использованы вставки из граната в напаянных гнездах, в дополнение к этому имеются так же ободки из филигранной проволоки. Основными мотивами орнамента на ножнах из Борового выступают изображения лотоса и Я-образных фигур [7, с. 124-125; Рис. 2629; 16, с. 86-89; Рис. 31-23].

Боровское погребение датировано А.Н. Бернштамом IV – V вв. [11, с. 216-229]. Неоднократно обращавшая свое внимание на боровской памятник И.П. Засецкая на основе тщательно анализа инвентаря всего комплекса поднимает датировку памятника до конца V – начала VI вв. [7, с. 36-39, 123-126; 16].

 

 

Рисунок 1. 1. Клинок обнаруженный в Керим-ло

(Корея); 2. Реконструкция клинка из Борового 

(на основании модели И.П. Засецкой)

 

Вторая находка, погребение в гробнице 14 на Керим-ло относится к группе элитных погребальных комплексов государства Силла, обнаруженных в 1973 году в городе Кёнчжу. Памятник был датирован периодом Трех государств, а погребения на участке связаны с правителями этого хронологического отрезка. Сама гробница, так же как и боровская была обнаружена в восточной части участка с погребениями случайно, при прокладке дороги. Погребальная конструкция имела не большой размер, в деревянном гробу были обнаружены останки двух человек. У пояса погребенного лежавшего с лева исследователи обнаружили кинжал в богато декорированных ножнах, техника и манера украшений в полихромном стиле показывали исследователям западное культурное влияние [10, с.114-115; 17].

Корейские ножны орнаментированы ободками и треугольниками из зерни, в основном использована техника перегородчатой инкрустации из фигурных агатов со срезанной поверхностью. Декор включает бордюры из волнообразных линий и композиции из вихревых спиралей, что характерно для ювелирных изделий меровингского времени (V-VI вв.) [16, с.

86-89; Рис. 31-23].

Японские исследователи датировали корейское погребение VI в., по хронологической классификации исследователя Акио-Ито, стадией С (520-600 гг.). В последующем японские исследователи учитывая наличие в комплексе предметов, которые продолжают бытовать в следующей стадии Д (от 600 г.) приходят к выводу, что комплекс может быть датирован временем не ранее середины VI века [16, с. 89]. 

Третьим регионом, где зафиксированы изображения клинков данного типа, является современная Средняя Азия и Восточный Туркестан, в разные периоды обладавшие общими культурными признаками. 

На фресках Афрасиаба они присутствуют на изображениях мужчин в золотых или позолоченных ножнах носимых спереди. Ножны сужающиеся к середине и расширяющиеся по краям в верхней части имеют несколько разных типов скоб. К скобам с пояса спущены ремешки. Навершия кинжалов представлены серией типов, близкие к боровскому и корейскому известны на фрагменте росписи с южной стены, у пояса верхнего всадника [18, Табл. ХХХ]. Росписи Пянджикента демонстрируют еще несколько образцов подобных клинков – у игрока в нарды на западной стене помещения 13, у воинов сидящих вереницей под балдахинами на фреске в помещении 1 объекта VI [19, Таблица VIII, XIV]. Далее на восток они встречаются на одной из фресок в «пещере Майа» близ Кучи, у центрального война в многофигурной композиции [20, Рис. 20]. Датируются изображения в несколько более широких хронологических рамках VI-VIII вв. Однако судя по устойчивости традиции их изображения, можно предположить, что мода на подобные клинки появилась несколько ранее.

Результаты и обсуждение.

Очевидно, что данные факты свидетельствуют о существовании моды на клинки обозначенного выше типа, центром распространения без сомнения является территория Средней Азии, где зафиксированы их разнообразные подтипы. Важными представляются вопросы, каким образом данные клинки попали в Северный Казахстан и на Корейским полуостров.

Для боровского комплекса ситуация реконструируется нами следующим образом. В V-VI вв. на территории степной Евразии расселяются многочисленные кочевые племена объединяемые под именем огуров [21, с. 38-55]. В 460-е г. несколько их группировок (сарагуры, оногуры, уроги) проникли в Северное Причерноморье и подчинили своей власти постгуннские племена. Другая группировка известная в китайских источниках, как гаочэ, в 487 г. под руководством вождя Афучжило из рода фуфоло и его двоюродного брата и соправителя Цюнци, заняла территорию между Монгольским Алтаем и Восточным Тянь-Шанем и прилегающие к ней горные районы. Гаочэ подчинили своей власти важный участок Великого шелкового пути осуществляя контроль над районом оз. Баркуль и оазисом Хами [21, с. 38-55]. Данное объединение было тесно интегрировано в международную политику середины I тыс. до н.э., известны их взаимоотношения с государствами Тоба, жужаней, эфталитов. В перечне наибольший интерес вызывают эфталиты, так как именно они в V-VI вв. контролировали территорию Согда, и уже к 479 г. подчинили Карашар, подступив к оазису Хами, таким образом поставив под контроль весь Таримский бассейн. Вскоре обнаружились противоречия между гаочэ и эфталитами, в результате конфликта Цюнци был устранен, а его сын Миэту попал в плен. Захват центральной ставки осуществился после гибели Афучжило в результате мятежа. Правителем был поставлен Миэту, который вступил в противоборство с основными противниками гаочэ в регионе жужанями. В последовавших столкновениях с жужанями он сначала проиграл и был вынужден откочевать на запад, однако при поддержке вэйского императора смог разбить кагана жужаней Футу. В 508 году следующий каган жужаней Чоуну разбивает гаочэ и казнит Миэту. Именно тогда основная часть гаочэ уходит к эфталитам. И только спустя несколько лет в 516 году с помощью эфталитов младший брат Миэту Ифу возвращает владения в Джунгарии назад. Дальнейшие историко-политические перипетии связаны с противостоянием гаочэ и жужаней, закончившиеся только с установлением власти тюркских каганов [21, с. 38-55]. Для нас интересен период, когда часть гаочэ (огуров) ушла в подданство эфталитов. Учитывая географическую характеристику региона и историко-этнографические параллели, очевидно, что подчиняясь хозяйственному типу господствовавшему в регионе [22], данная группа кочевников проводила зимний период непосредственно в среднеазиатской зоне контролируемой эфталитами, а на лето уходила на территорию Центрального и Северного Казахстана. В этом случае вполне вероятно, что выше описанные историко-политические события и послужили причиной появления боровского памятника, т.е. знатный кочевник огурского происхождения был участником сложных и драматических отношений огуров, эфталитов и жужаней в середине I тыс. Тесная связь с эфталитами может объяснить и другие среднеазиатские параллели в погребальном инвентаре. Так аналогии бронзовому котлу известны только на территории Средней Азии [23, с.75-88]. Бляшки из сердолика использовавшиеся в украшении конской узды и др. в Боровом практически идентичны обнаруженным в комплексе Шамси (VVI вв.) на территории Кыргызстана [16, с. 75-82]. Уникальная рифленая пряжка из сердолика обнаруженная в боровском комплексе имеет аналог в виде пряжки из белого халцедона, находящейся в коллекции музея Эшмола в Оксфорде и относится к предметам сасанидского круга [24, с. 193-194].

Находка второго клинка показывает связь Средней Азии с царством Силла. В этот период у власти утвердилась сильная династия марипкана (титул правителя) Чиджына (500– 514 гг.). Уже при его наследнике Попхыне (514–540 гг.) устанавливаются дипломатические отношения с династией Лян. При Чинхыне (540–576 гг.) мощь Силла на полуострове возрастает, в это время налажены дипломатические связи государством Северное Ци. Силла активно противодействуют военной экспансии Когурё, оказывает серьезное давление на государство Пэкчэ. К 594 году правители Силлы входят в союз с династией Суй, а в дальнейшем с Танской империей. К концу VI в. Силла играют важную роль в регионе, во многом определяя культурный облик населения этой части полуострова [25, 2431]. Так же известно, что VI-VIII вв. это время расцвета согдийской ойкумены. Начало активного освоения согдийцами территорий лежавших по трассам Великого шелкового пути датируется около III в. В V-VI вв. это приводит к тому, что культурное-религиозное и экономическое влияние выходцев из Согда охватило практически всю городскую жизнь Синьцзяна, достигло Северного Китая и Дальнего Востока, некоторое их влияние ощущается в Северной Евразии и Восточной Европе [18, с. 151; 26, с. 78-80]. Свидетельством пребывания согдийцев на территории близко расположенной к корейскому полуострову в VI веке служит ряд находок – рельефы погребального ложа знатного согдийца из Аньяна (Северная Ци – 550-577 гг.); обнаруженная в Сиани могила выходца из Бухары, умершего в 579 г.; склеп с рельефами в могиле выходца из государства Юй, обнаруженный в Таюане (Шанси) и датируемый 592 г. (судя по данным покойный умерший в возрасте 59 лет, служил государям жужуаней, Ирана, тюрок и трех китайский династий: Северная Ци, Северная Чжоу и Суй) [27, с. 43-48]. Относительно непосредственных контактов выходцев из Кореи со Средней Азией, то фактом этого служит изображение двух послов соседнего с Силла государства Когурё на фреске из Афрасиаба [28]. Можно предположить, что клинок попал в руки силланской аристократии в результате контактов с согдийцами, посредством связей с правителями северокитайских царств или тюркских племен занявших к этому времени основную часть степных участков великого шелкового пути и разгромивших огуров и эфталитов.

Судя по богатству ювелирной отделки и редкости находок подобного типа они вряд ли служили предметами торга и могли быть специфическими инвестиционными инсигниями, дарами владыкам соседних или отделенных народов. От эфталитов или согдийской аристократии находившейся в орбите эфталитского влияния. 

Выводы.

Прямых данных об особом статуе клинка и пояса у казахстанских кочевников середины I тыс. естественно нет, однако более поздний фольклор, данные по этнографии кочевников и археологический материал позволяют утверждать его существование [29].

Корейские источники позволяют говорить более уверено, о том, что кинжал в дорогих ножнах, как часть костюма, был своеобразной инсигнией власти. Согласно летописи «Самкук саги» в 514-540 гг. в Силла было установлено три типа одежды (для мужчин и женщин): парадная, повседневная, и «варварская». Две первые группы, вероятно включали в себя одежду китайского типа, которая была завезена из Китая в 541-543 гг., а в третью — местную. В 548 г. царь Силла заявил: «Люди бывают знатные и незнатные, высшие и низшие, их обычаи неодинаковы и одежда неодинакова: у простолюдинов — скудная и плохая, у богатых — обильная и роскошная». Специальным указом сословное различие в одежде было закреплено, а каждому рангу присвоена своя «форма». Интерес представляет пояс аристократии, он был собранный из ажурных квадратных пластинок с сердцевидными подвесками из золота или из серебра или из обоих этих металлов вместе. К поясу прикреплялись цепочки с шариками, бубенцами и пр. [30, с.119-121; 31, цзюань 33, с. 318-321]. Статистический анализ предметов из погребальных комплексов в Кёнчжу позволяет говорить о далеко зашедшей имущественной дифференциации силланского общества. При этом погребение №14 с клинком согласно исследователю М.В. Воробьеву принадлежит т.н. «знати среднего ранга» [30, с.119-121].

О традиции ношения в домусульманский период, специальных золотых поясов как признаков сословной принадлежности среднеазиатской знати говорят несколько источников. В рассказе о прибытии Кутебы в 712 г. в Самарканд повествуется о том, как гулямы Гурека сына ихшида были опоясаны золотыми поясами инкрустированными драгоценными камнями. Табари описывая осаду Самарканда приводит данные о победе над знатными молодыми витязями из Шаша. В результате этого в руки арабов попала превосходное оружие, дорогие одежды, золотые пояса и кони. Он же в эпизоде о восстании согдийцев в 721 г. говорит, что из Байарката и Сабаската прибыли тысяч человек, на которых были золотые пояса. Именно они изображены на фресках в Афрасиабе. Известны данные о золотых поясах у почетной стражи правительницы Бухары Хатун [32, с. 213-218; 33, с. 78-91].

Мы приходим к выводу, что в азиатской части Великого шелкового пути в V-VI вв. появляется мода возникшая на территории Средней Азии на поясные клинки специфического типа. Данные клинки маркировали высокий статус владельца, в случае с кочевниками они связаны с военной элитой, на Дальнем Востоке с чиновниками и аристократией. Это демонстрирует сходство культурно-исторических процессов в Европе и Азии, в данном случае на примере памятников рубежа поздней античности и раннего средневековья.

 

References:

[1]    Mastykova A.B. «Princely» mode era of the Great Migration and the North Caucasian female costume // RA. – 2008. – № 3. – pp. 26-34.

[2]    Wolfram H. Goths. From its origins to the middle of the VI century (Experience of historical ethnography). Trans. with it. B.P. Milovidov, M.Y. Nekrasov / Ed. M.B. Shchukin, N.A. Bondarko and P.V. Shuvalov. – SPb.: Juventa, 2003. – 656 p.

[3]    Shchukin M.B. Gothic way. Goths, Rome and Chernyakhov culture. – SPb.:  St. Petersburg State University Faculty of Philology, 2005. – 590 p.

[4]    Gregory of Tours. History of the Franks. Trans. to lat., n. V.D. Savukovoy. Ans. Ed. M.L. Gasparov. – M.: Nauka, 1987. – 474 p.

[5]    Jordan. The origin and deeds of the Goths. Getica. / Introduction, Translation, Commentary Skrzhinskiy E.Ch. – M.: Publishing house of oriental literature, 1960. – 436 p.

[6]    Tejral J. Mähren im 5. Jahrhundert: die Stellung des Grabes XXXII aus Smolín im Rahmen der donauländischen Entwicklung zu Beginn der Völkerwanderungszeit. – Praha: Academia, 1973. – 88 p.

[7]    Zasetskaya I.P. The culture of the nomads in the southern Russian steppes Hun era (end of IV-V centuries.). – SPb.: 

1994. – 224 p.

[8]    Levina L.M. Ethno-cultural history of the Eastern Aral Sea region. I millennium BC – I millennium AD. – M.: 1996. – 396 p.

[9]    Alkin S.V. Collection of Mound House in the North TienShan: Materials for the Study of Hun-Sarmatian time in East Turkestan // Altai-Sayan mountain country and the neighboring territory in ancient times. – Novosibirsk: 2007. – pp. 91-100.

[10] Wind in the Pines... 5000 years of Korean Art. – SPb.: Publishing House of the State Hermitage, 2010. – 304 p.

[11] Bernshtam A.N. The finds near the lake Borovoye in Kazakhstan // SMAE, Volume XIII. – M.: 1951. – pp. 216229.

[12] Lentovsky M.N. The monuments of ancient culture in the southern half of the Petropavlovsk District Kazak Soviet Socialist Republic (inventory work). – Kokshetau: 1929. – 16 p.

[13] Spasskaya E.O. The finds copper boilers of early nomads of Kazakhstan and Kyrgyzstan // Uch. Rec. Almaty State. ped. Inst them. Abay. Ser. society’s politi. – T. XV (3). – Vol. 2. – Alma-Ata, 1958. – pp. 184-185.

[14] Yarygin S.A. On the question of the bronze cauldron from the burial in the Hog // Hun forum. Problems of origin and the identification of Eurasian culture of the Huns: Sat. scientific. tr. / Ch. Ed.: S.G. Botalov, holes. Ed.: N. Kradin, I.E. Liubcha. – Chelyabinsk Izdat. Centre SUSU, 2013. – pp. 441-446.

[15] Ambroz A.K. Chronology of the antiquities of the North Caucasus V-VII centuries. – M.: 1989. – 134 p.

[16] Zasetskaya I.P., Kazansky M.M. Akhmedov I.R., Minasyan R.S. Marine Chulek. Burials of the nobility of the Azov Sea and their place in the history of tribes in the Northern Black Sea in the era after the Hun. – SPb.: Publishing House of the State. Hermitage, 2007. – 212 p.

[17] Gyeonqju National Museum. Ornamental Dagger Sheath.

Источник:

<http://gyeongju.museum.go.kr/html/en/master/master_01.h tml?GotoPage=2&gubun=&pageSize=10> (02.05.2014). [18] Albaum L.I. Painting Afrasiab. – Tashkent: FAN Publishing House of the Uzbek SSR, 1975. – 113 p.

[19] Belenitski A.M. New monuments of ancient art Pyanjikent. Experience iconographic interpretation // Sculptures and painting of the ancient Pyanjikent. – M.: 1959. – pp. 11-87. [20] Dyakonov M.M. Pendjikent paintings and paintings Middle Asia // Pyanjikent ancient arts. – M.: 1954. – pp. 83-159. [21] Klyashtorny S.G. Savinov D.G. Empire of ancient Eurasian Steppe. – SPb.:  2005. – 346 p.

[22] Tairov A.D. Nomads Ural-Kazakhstan steppes in the VII-VI centuries. BC. Monograph. – Chelyabinsk: South Ural State University Publishing House, 2007. – 274 p.

[23] Demidenko S.V. Boilers type «Takht-Sangin – Barmashino»: the problem of the interpenetration of metalworking traditions in Central Asia // RA. – 2004. – №4. – pp. 75-88.

[24] Kazansky M.M. Buckles early Sasanian tradition in Northern Eurasia // prehistoric archeology. Man and the arts.

Collection of the 70th anniversary of YA Cher. – Novosibirsk, 2002. – pp. 193-197. [25] Han V.S. History of Korea. – Tashkent: «Baktria press», 2013. – 128 p.

[26] Marshak B.I., Raspopov V.I. The Sogdians in the Seven Rivers // Art and Culture of Kyrgyzstan. TDK. Vol. 1 – Leningrad: 1983. – pp. 78-80.

[27] Marshak B.I. Sogdians in China and Chinese in the Sogd (of works of art) // Division East for 80 years. – SPb.: 

Publishing House of the State Hermitage, 2000. – pp. 43-48.

[28] Yatsenko S.A. The Costume of Foreign Embassies and Inhabitants of Samarkand on Wall Painting of the seventh c. in the "Hall of Ambassadors" from Afrasiab as a Historical Source//Transoxiana. Numero 8. Roma, 2004. Источник: <www.transoxiana.org/0108/yatsenkoafrasiab_costume.html>, (08.05.2015). [29] Dobzhansky V.N. Matched belts Asian nomads. – Novosibirsk: NSU, 1990. – 164 p.

[30] Vorobiev M.V. Ancient Korea (historical and archaeological survey). – M.: Publishing Oriental literature, 1961. – 194 p.

[31] Kim Busik. Samguk (Samkuk) saga. Annals of Silla. Book 1 Series Monuments of literature peoples of the East. Texts. A large series. The publication of the text, translation to enter, articles and comments. MN Pak. – M.: Nauka.

Eastern Literature, 1959. – 202 p.

[32] Belenitski A.M., Raspopova V. Sogdian «golden belt» // START. – 1980 – Vol. XXII. – pp. 213-218. [33] Raspopova V.I. Belt set Sogd VII-VIII centuries // SA. – 1965. – №4. – pp. 78-91.

 

 

 PSYCHOLOGY

 

 

Magauova A.S., Zhanguzhinova M.Y., Nauryzbaeva A.S.

 

METHODOLOGICAL APPROACHES

TO THE STUDY OF PERSONALITY'S INTEGRITY

ESSENCE OF THE SCIENCE OF MAN

 

Magauova A. S., Dr. ped. sc., Kazakhstan, Eurasian Law Academy named after D.A.Kunaev

                Zhanguzhinova      M.     Y.,      MA,      Latvia,        Rezekne

Technological Academy Phd student

Nauryzbaeva A.S.  MA, Kazakhstan, Kazakh National

Academy of Art named after T. Zhurgenov Phd student

 

 

Abstract

This article describes the results of studies of philosophical science, the achievements of the human sciences, which served as the basis for creating psychological theories of personality, is the methodological basis for the solution of problems of formation of the whole person in a holistic pedagogical process. The authors, based on the analysis of different methodological approaches prevailing in science reveal the essential characteristics of the whole person. This article shows that, thanks to the research of various sciences of man, created methodological basis for the formation of the whole person. In the present study revealed that the problem of development and formation of the whole person has many aspects and is a subject of study of many sciences. It showed an invaluable contribution to the study of science in every single and multidimensional dialectical process of formation of the whole person.

Key words: personality, integrity, personality, personality theory, operation, education, formation, holistic pedagogical process.

 

Введение. Целью данной статьи является  теоретикометодологический анализ развития идеи о целостности личности в философской, социологической и психологопедагогической литературе.  

Объектом            исследование     являются              концепции целостной личности.  

Предметом  исследования данной работы является раскрытие сущности целостности личности, сложившихся в науках о Человеке.

Интерес человека к человеческой личности уходит корнями в глубокую историю. Проблемы целостности человека, его индивидуальности, самоценности его бытия ставились  в учениях философов разных  времен и поколений. Особенно, данная проблема является актуальной для современной системы образования, призванной решать вопросы формирования личности нового ХХ1 века в условиях глобализации, интеграции, информатизации современного общества.

Коренное  изменение самого подхода к оценке роли и места человека в мире, во всех  сферах социальноэкономической жизни общества, а также накопившийся объем сведений о человеческой природе привел к формированию новых методологических подходов к исследованию человека и, в первую очередь, на основе интеграции наук - анализу взаимодействия систем. Разработке методологических основ системного подхода неоценимый вклад внесли  Б.Г. Ананьев,  В.Г. Афанасьев, М.С. Каган, И.Т. Фролов и другие.  Значительный вклад в развитии методологии исследования целостности личности внесли казахстанские ученые, как Ж.М. Абдильдин, К.А. Абишев, А.Н. Нысанбаев  и другие.

Методика. Существенное значение для нашего исследования имеет, прежде всего осмысление самого понятия «личность» и относящихся к нему других научных терминов, в частности, «целостность личности». 

В             ходе       проведения         нашего исследования использовались следующие методы: теоретический анализ и систематизация изученной литературы,  обобщение, сравнение, анализ, синтез, моделирование, эксперимент.

Анализ имеющихся фундаментальных научных исследований позволил  выделить следующие основные подходы в трактовке понятия «личность»:  1) антропологический; 2) социологический; 3) персонологический; 4) культурологический; 5) деятельностный.  

У истоков антропологического направления  теории  личности стоял  великий русский педагог К.Д. Ушинский. В своем фундаментальном труде «Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии» К.Д. Ушинский впервые  ставит перед  педагогической наукой  задачу изучения и раскрытия природы человека во всех ее сложных аспектах, по его мнению,  если педагогика хочет воспитывать человека во всех отношениях, то она должна узнать его также во всех отношениях [18, с.15]. Антропологический принцип, лежащий в основе его педагогической системы, требовал признания целостности человека, неделимости духовной и телесной его природы, сочетания умственного и нравственного воспитания с воспитанием физическим и обеспечением здоровья. Цель воспитания и обучения педагог видел в духовной целостности личности, формировании системы ее отношений к себе и миру. 

Антропологические идеи  К.Д.Ушинского  об интеграции наук о человеке были реализованы в теории и практике педологии, представители  которой (Н.Е. Румянцев. А.П. Нечаев, В.П. Кащенко и др.)  пытались обосновать положение об адаптации всей образовательной среды к личности  ребенка [3, с.21].

Для антропологического подхода  характерно представление о личности как носителе человеческих свойств. Личность рассматривается как родовое понятие, обозначающее представителя человеческого рода, и уподобляется понятию индивида. В концепции личности, разработанной Б.Т. Малышевым, личность характеризуется как система, предполагающая наличие индивида и среды его человеческого существования  [18, c.37]. 

Особое внимание проблема целостности личности получила в рамках «гуманистической психологии», наиболее известными представителями, которой являются  А. Маслоу [22], К. Роджерс [16]  и другие. 

Согласно индивидоцентристскому подходу, методологические основы которого были заложены А. Маслоу, человек рассматривается как центр и цель мироздания, как активный творец собственной жизни, способный к самосовершенствованию и творчеству. Значимым в гуманистической психологии является теория потребностей.  К. Роджерс исходит из того, что каждый человек обладает стремлением и имеет способность к личностному самосовершенствованию; определяющей  идеей в его теории  является «Я-концепция». Основные положения К. Роджерса выражены в его концепции «роста» за счет реализации внутренних возможностей и личностного потенциала человека и концепции «самости», подчеркивающей важность личностного роста. 

Для нашего исследования представляются ценными идеи, выдвинутые               А. Маслоу и К. Роджерсом,  о том, что, во-первых,  у каждого человека есть врожденная предрасположенность к позитивному росту и самосовершенствованию; во-вторых, в каждом человеке изначально заложена способность к творчеству, в-третьих, заложенные в человеке фундаментальные потребности должны быть удовлетворены, в-четвертых, личность развивается на основе активного восприятия человеком окружающей среды. Несмотря на то, что представители «гуманистической психологии» не раскрывают общественной природы личности, тем не менее, их внимание к уникальности человеческой личности, ее самоценности представляются нам очень важным направлением в исследовании проблем целостности личности.

С позиций социологического подхода личность рассматривается  прежде всего как объект и продукт социальных отношений. Это нашло выражение в  ролевой теории личности, разрабатываемой американскими психологами      Парсонсом, Мидом и др. Большое значение понятию роли придает И.С. Кон, который характеризует личность главным образом через выполняемые ею основные роли [10]. Л.П. Буева полагает, что личность есть человек в совокупности его социальных качеств, формирующихся в различных видах общественной деятельности и отношений. Выполняя «заданную» общественной системой совокупность функций, он обладает автономностью (относительной свободой) своего действия и развития в границах определенной социальной общности [6, c.26].

В 60-е и 70-е годы предпринимаются  попытки рассмотреть сущность понятия «личность» с культурологических позиций. Так, М.С. Каган отмечает, что «наиболее развитым и, так сказать, «чистым» проявлением системного принципа организации бытия является человек в единстве его биологических,  социальных и культурных параметров, ибо данная система на два порядка сложнее, чем биологические формы жизни, оттого-то уникальность оказывается  законом существования реального, конкретного человека» [9, c.14]. Согласно концепции М.С. Кагана, культура есть мера и способ реализации «сущностных сил» человека в деятельности и результатах этой деятельности. Это − важнейший качественный показатель уровня развитости способностей личности. Данный подход ориентирован на личность, на проблему целостной самореализации личности, то есть культура выступает и системообразующим фактором личности. Ученый выделяет три пласта культуры: материальную, духовную и художественную, овладение которыми непосредственно способствует всестороннему развитию личности. Особенности содержания каждого из пластов культуры предполагают необходимость определения тех видов деятельности, с помощью которых человек осваивает все богатство культуры  

В  настоящее время в рамках наук о человеке при анализе личности за исходную категорию принимается деятельность, которая в науке играет ключевую, методологическую, центральную роль, поскольку с его помощью дается универсальная характеристика человеческого мира. 

Несмотря на разногласия, ученые (К.А. АбульхановаСлавская,           А.Г. Асмолов, А.В. Петровский , М.Г. Ярошевский  и др.) подчеркивают значительную роль и значение деятельности в развитии и становлении личности, в формировании ее сознания. Ученые пришли к выводу, что личность человека уясняется через разнообразную и конкретную систему связей и отношений, в которых она занимает определенное место, определенную позицию. В этой системе связей и отношений деятельность человека занимает важнейшее место, составляя сущностную его характеристику.

Анализ целостности личности во многом зависит от выяснения различий между двумя понятиями − активность и деятельность. В этом плане выделяются две противоположные концепции. Согласно первой − деятельность проявляется в активности (Э.С. Маркарян , С.Л. Рубинштейн  и др., ) согласно второй, напротив, активность есть максимальная деятельность (А.Г. Ковалев ) или мера социальной деятельности личности (Л.П. Станкевич). 

В начале ХХ века большинство исследователей приходят к выводу, что наиболее полное представление о личности может быть достигнуто только при изучении ее как целостности, во взаимосвязи и взаимодействии с внешней средой. Благодаря исследованиям закономерностей становления и развития личности в онтогенезе  были  выделены особенности становления личности как субъекта деятельности, которая проявляется в активности, направляемой на освоение различных сторон жизнедеятельности.

 В современной науки для всестороннего понимания и изучения человека в целях полноценного его личностного становления и формирования актуальна проблема интеграции знаний.  Большая заслуга в решении данной проблемы принадлежит Б.Г. Ананьеву, который в 60-е гг. ХХ века выступил с инициативой разработки единой концепции человекознания как комплексной дисциплины, интегрирующей достижения широкого круга наук о человеке.

Б.Г. Ананьев рассматривает личность как целостность, как «закрытую, замкнутую, вследствие внутренней взаимосвязанности ее свойств (личности, индивида, субъекта), систему, встроенную в открытую систему взаимодействия с миром» [1, с. 32]. В его работах личность является субъектом деятельности, «вершиной» всей структуры человеческих свойств. По отношению к личности как к субъекту деятельности, индивидуальность составляет ее «глубину», а определенный комплекс коррелируемых свойств индивида (возрастно-половых, нейродинамических, конституцинальнобиохимических)  входят в структуру личности. При этом Б.Г. Ананьев определяет личность как качество человека, проявляющееся в его сознательной деятельности, поэтому «личность представляет собой сущность человека, вне которой человека уже или еще нет». Ученый выделяет три основных аспекта самопроявления человека: индивидуальный, личностный, субъектный. Ученый различал развитие человека как индивида, как личности и субъекта деятельности. 

Обсуждение результатов. На основе изученных фундаментальных работ попытаемся раскрыть сущность понятия «целостность личности». В философской литературе под целостностью понимается обобщенная характеристика объектов со сложной внутренней структурой. «Целостность – это внутреннее единство объекта, его отдифференцированность от окружающей среды, а также сам объект, обладающий такими свойствами», однако, целостность нельзя понимать как совокупность отдельных элементов, она всегда больше суммы составляющих ее частей, ибо «…целое характеризуется новыми качествами и свойствами, не присущими отдельным частям, но возникающими в результате их взаимодействия в определенной системе связей» [4, c. 475]. 

Философия рассматривает целостность личности как саморазвивающуюся органическую систему во всей совокупности ее взаимосвязей с миром, как открытую взаимодействующую с действительностью целостность, которая  выражается в ее социальности, представляет собой исторически конкретное бытие социальной сущности человека. Она выполняет интегративную функцию при формировании личности, способствуя более обобщенному, комплексному подходу к деятельности, к миру, к жизни, событиям, явлениям и фактам. Таким образом, целостность как философская категория предполагает социальную систему, в которой присутствуют и взаимодействуют все основные, жизненно важные компоненты, обеспечивающие ее полноценное и эффективное функционирование.

 Предметом исследования социологии является социальная целостность личности, целостность социального качества личности, целостность ее социальных функций, социальных ценностей и социальной активности. Именно организм, индивид во всех проявлениях как биологическая организация, система остается целостностью.  По мнению А.Г. Мысливченко, личность - это относительно устойчивая, динамичная, социально обусловленная совокупность духовных, общественно-политических и морально-волевых качеств человека, сознание и поступки которого характеризуются определенной степенью зрелости и стремлением проявить свою индивидуальность, свои индивидуальные способности. Личность – это действительность индивида как социального феномена, реализующего себя в различных формах социального действия, объективирует себя в деятельности и ее результатах − материальных и духовных ценностях [13, c.37].

Изучение нами ряда работ показало, что целостность в применении к исследованию проблем личности рассматривается учеными с двух сторон: во-первых, как целостность внутренней структуры человеческой личности и, во-вторых, как целостность индивидуального бытия личности (внешнее проявление и формирование внутренней структуры личности в системе общественных отношений). Относительно структуры личности как целостной системы  философами  сделан вывод, что ее образуют различные компоненты (экономические, социально-политические, духовные, психоло-гические) и биологические качества. В.Г. Афанасьев, например, считает, что специфическое «взаимодействие этих компонентов составляет структуру личности, а проявление этих качеств в деятельности человека – ее функции. В своем единстве, взаимодействии и функционировании, в своей координации, субординации эти компоненты и образуют личность как целое, как целостную систему» [2, c.27]. Ученый в своих исследованиях  большое внимание уделяет  социальным влияниям среды на личность.

Проблему целостности личности ученые (Э.И. Моносзон,  В.С. Ильин  и др.) связывают с проблемой степени ее сформированности,          собранности,      объединенности, интегративности ее качеств и проявлений. Под целостным свойством личности следует понимать такое свойство, которое обусловливает направленность всей жизнедеятельности личности и накладывает свой отпечаток на многие другие ее качества, подчиняет их своей природе, интегрирует и объединяет их в единое целое. По мнению, Г.Н. Филонова, целостность предполагает наличие единого социального основания во всестороннем проявлении и развитии личности, ее жизнедеятельности в обществе; ликвидацию разрыва между ее сознанием и поведением. Целостность личности имеет системный характер, взаимосвязь и единство проявляются в многообразии ее качеств, формируемых в системе деятельности, общественных отношений и воспитания  [20, с.15].  Далее ученый утверждает, что развитие личности – это совокупность процессов качественного изменения психологической  целостности человека, усовершенствование его функциональной готовности, формирование операционных систем и таких психических новообразований, которые обеспечивают личности возможность относительно успешно решать свои жизненные проблемы.  Л.П. Буева разграничивает четыре аспекта развития человека: всесторонность, разносторонность, целостность и гармоничность, каждый из которых отражает различные грани единого процесса формирования целостной личности [17, c.140].  Термин «всестороннее», по мнению Ю.П. Азарова, подразумевает развитие всех сторон личности, а «гармоничное» высшую согласованность, оптимальность всего целого. Отсюда вытекает утверждение, что целостная личность обладает наивысшим уровнем развития всесторонности и гармоничности. Г.П. Филонов подчеркивает целесообразность постановки проблемы противопоставления понятий многостороннего развития и всестороннего развития личности, так как последнее, «как целостный в своем качественном проявлении процесс, включает разнообразные этапы и компоненты»  [19, с. 166.]. С точки зрения синергетики,  предметом изучения которой являются процессы самоорганизации и саморазвития, протекающие в природных и социальных системах, обозначился новый подход: личность как саморегулирующаяся, саморазвивающаяся и противоречивая система. Согласно синергетическому подходу, целостной личностью можно назвать человека, достигшего полного развития, владеющего способностью ставить перед собой жизненно важные цели и достигать их,  вырабатывать собственные взгляды,  оценки, отношения, которые делают этого человека относительно устойчивым и независимым от ситуативных воздействий окружающей среды.

Таким образом, личность в целом характеризуется свойствами не отдельных ее компонентов, а целостными качествами, образуемыми в результате взаимодействия ее сторон, компонентов, связей. Целостность личности является сложным, многогранным и системным образованием. Социальное качество личности выражает ее целостность, рассматривается как системное образование,  элементы которого представлены, в свою очередь: 1) системой сознания и самосознания; 2) системой деятельностей; 3) системой общих, специальных и индивидуальных способностей, рассматриваемых отнюдь не только как чисто психологические явления, но и как социальное; 4) системой потребностей личности. Основу личности составляют ее структура, то есть относительно устойчивая связь и взаимодействие всех сторон личности как целостного образования. 

Существуют различные подходы к выделению структурных компонентов личности. Один из наиболее полных и интересных, с педагогической точки зрения мы находим у К.К. Платонова, выделяющего в структуре личности четыре подструктуры: биологически обусловленную, психологическую, социальную и подструктуру направленности. Иной подход к пониманию структуры личности мы встречаем в работах В.С. Мерлина, который считает, что структуру личности нельзя характеризовать как систему, складывающуюся из нескольких различных групп психических свойств: темперамента, характера, способностей, направл0енности, по его мнению, в качестве  исходных элементов должны выступать ее свойства. Особое значение в науке придается интегральному подходу к структуре личности, позволяющему выделить стержневые, интегративные, целостные свойства личности, являющееся системообразующими в ее организации и отразить основные компоненты социально-психологического в их взаимосвязи и динамике с психофизиологическими особенностями человека.

П.М. Якобсон. Л.А. Ростовецкая в структуре личности  выделяют интегративные, системные, стержневые, целостные ее свойства как системообразующие, цементирующие личность, придающие ей целостность. 

Итак, основные результаты исследований философской науки, достижения естественных наук послужили основанием для создания психологических теорий личности, являющихся методологической основой в решении проблем формирования целостной личности  в целостном педагогическом процессе. 

Предметом исследования психологической науки является психологическая целостность личности, которая выражается в целостности психических процессов, состояний и свойств.   Личность, по определению Л.С. Выготского, – это целостная психологическая система, которая выполняет определенные функции и возникает у человека, чтобы обслуживать эти функции, к их числу  относятся: творческое освоение общественного опыта и включение человека в систему общественных отношений [7, с.45]. Ученый подчеркивает,  что личность есть понятие социальное, оно порождает все, что есть в человеке неприродного, исторического. Личность не рождается, но возникает в результате культурного и социального развития.

По определению Р.С. Немова: «Личность – это человек, взятый в системе таких его психологических характеристик, которые социально обусловлены, проявляются в общественных по природе связях и отношениях, являются устойчивыми, определяют нравственные поступки человека, имеющие существенное значение для его самого и окружающих» [5, с. 284]. По мнению Л.И. Божович, личностью может быть любой человек с устойчивыми взглядами и устойчивыми целями, определяющими все его поведение и деятельность. Ученая указывает, что необходимой характеристикой личности является особая форма ее активности, связанная с наличием иерархического строения мотивационной сферы. Иными словами, для личности становится характерной активная, а не «реактивная» форма поведения» [5, c.421]. Итак, согласно психологической науке, личность – это целостная психологическая структура, формирующаяся в процессе жизни человека на основе усвоения им общественных форм сознания и поведения. 

Рассматривая проблему целостного педагогического процесса, направленного на создание условий для развития личности учащихся, ученые-педагоги определили основные характерные черты и структуру такого сложнейшего психологопедагогического феномена как личность. Основываясь на данных наук о Человеке, педагогика рассматривает ребенка как формирующуюся целостную личность. «Целостная личность, – по определению В.С. Ильина, – это личность высокого уровня сформированности в соответствии с требованиями общества, успешно выполняющая свои функции в окружающем мире» [8, c.40]. Б.Т. Лихачев видит целостность детской личности  в одновременном и гармоничном развитии сущностных сил ребенка в единстве его интеллектуальных, эмоциональных и физических возможностей [11, c.124].  Данное высказывание позволяет сделать  важный вывод о том, что  одной из главных сущностных характеристик личности является ее целостность и субъектность. Для  нашего исследования личность – это, в первую очередь субъект жизнедеятельности. По мнению Г.Н. Филонова, целостность предполагает наличие единого социального основания во всестороннем проявлении и развитии личности, ее жизнедеятельности в обществе, ликвидацию разрыва между ее сознанием и поведением. Целостность личности имеет системный характер, взаимосвязь и единство проявляются в многообразии ее качеств, формируемых в системе деятельности, общественных отношений и воспитания [15, c.15]. Целостная личность, отмечает Ж.И. Намазбаева, образуется в результате взаимодействия всех сущностных сил, способностей к свободному нравственному выбору, самооценке, самоуправляемости, к самовоспитанию и разнообразному творчеству [14, с. 47]. Н.Д.  Хмель исходит из того, что личность характеризуется целостно не простым перечислением свойств или качеств; личность реализует себя целостно в деятельности и общении и приходит к заключению о том, что все качества личности не только проявляются, но и формируются в активной деятельности [21, с.34]. Выявленные Н.Д. Хмель законы и закономерности педагогического процесса  обеспечивают учителю возможность на научной основе осуществлять свою практическую деятельность по достижению целей  формирования целостной личности в целостном педагогическом процессе школы.

Таким образом, вышеизложенный анализ позволяет судить о том, что сущностные характеристики целостной личности проявляются:  

во-первых,  как особое качественное состояние личности, отражающее единство ее внешних и внутренних

связей;   во-вторых, в единстве развития всех сфер личности: физической, интеллектуальной, потребностно-мотивационной, коммуникативной, эмоционально-волевой;  в-третьих, в многообразии ее качеств, формируемых в

системе деятельности, общественных отношений и воспитания.

Выводы. Итак,  благодаря исследованиям различных наук о Человеке, сложилось системное представление о целостности личности. Каждая наука, исходя из предмета своего исследования,  обозначила следующие подходы: философия рассматривает личность как совокупность общественных отношений; синергетика исследует человека как систему, обладающую способностью для саморазвития и самоопределения, посредством открытого взаимодействия с окружающей действительностью; физиология – исследует целостность личности как биологической системы; единство структурно – генетических связей человека; взаимосвязь психофизиологических особенностей человека; социология - отражает единство социальных качеств как выражение целостности личности; целостность функций человека, его социальных  ценностей и социальной активности; психология рассматривает личность как целостную систему, выполняющую определенные функции; целостность психологической структуры личности; единство психических свойств, процессов и  состояний личности;  педагогика  исследует закономерности формирования личности ребенка в процессе взаимосвязи и взаимодействия самых различных типов и видов деятельности и отношений; взаимосвязь разностороннего развития сущностных сил ребенка, его потребностей, способностей, личностных качеств.

Таким образом, проведенный нами теоретикометодологический анализ философской, социологической и психолого-педагогической литературы показал,  что, благодаря исследованиям различных наук о Человеке, создана методологическая база для формирования целостной личности:  - современная наука рассматривает личность как единое целое, в котором биологическое и социальное неотделимо; личность есть индивид как субъект социальных отношений и сознательной деятельности; понятие «личность» характеризует общественную сущность человека и обозначает совокупность его социальных свойств и качеств, которые он вырабатывает  прижизненно;

-                      личность – это целостная психологическая система, которая выполняет определенные функции, связанные с  творческим освоением общественного опыта и включением человека в систему общественных отношений;

-                      целостность        личности             является               сложным, многогранным и системным образованием; в науке целостность рассматривается как целостность внутренней структуры личности и целостность индивидуального бытия личности;

-                      неповторимое своеобразие человека выражается в индивидуальности личности; проявлением индивидуальности является социальная активность личности;

-                      все стороны личности обнаруживаются в деятельности и общении.

 

References:

[1]    Ананьев Б.Г. Избр. Психол.труды.-В 2-х т.-Т.I./ Под ред. А.А. Бодалева и др./.-М.: Педагогика, 1980. -288 с.

[2]    Афанасьев В.Г. Человек в управлении обществом.- М.: Политиздат, 1977.- 382 с.

[3]    Батаршев А.В. Современные теории личности: Краткий очерк.- М.: МГУ, 2003.- 96 с.

[4]    Блауберг И.В. Часть и Целое // БСЭ. 3-е изд., Т.28.- М.: Политиздат, 1978.- 616c.

[5]    Божович Л.И. Избранные психологические труды. Проблемы формирования  личности /Под ред. Д.И. Фельдштейна.- М.: Междунар. Академ., 1995.-  С. 56.

[6]    Буева Л.П. Социальная среда и сознание личности. М: Политиздат, 1968.-168 с.

[7]    Выготский Л.С. Развитие высших психических функций. -  М.: Педагогика,1955.- 211 с. [8] Ильин В.С. Формирование личности школьника

(целостный процесс). -М.: Педагогика,1984.-144с.

[9] Каган М.М. Человеческая деятельность (опыт системного анализа). - М.: Политиздат, 1974.-328 с. [10] Кон И.С. Социология личности.- М.: Политиздат, 1967.- 383 с.

[11] Лихачев Б.Т. Методологические основы педагогики.- С.: СГУ,- 200 с.

[12] Малышев Б.Т. Человеческая личность и ее проявления. М.:Политиздат, 1964. – 245 с.

[13] Мысливченко А.Г. Человек как предмет философского познания.- М: Мысль, 1972.- 190 с.

[14] Намазбаева Ж.И. Проблема интеграции психологии с другими науками.- /Материалы международной научнопрактической конференции «Интеграция науки и практики в условиях мирового образовательного пространства», посвященной 75 летию АГУ им. Абая.- А., 2003.-575с.  

[15] Немов Р.С. Психология. Учеб.для студентов высш.пед.учеб.заведений. В 2-х кн. Кн 1. Общие основы психологии. –М.: Педагогика,  1984.- 300 с.

[16] Роджерс К. Взгляд на психотерапию. Становление человека. - М.: Изд.группа «Прогресс», «Универ»,

1994.- 480 с.

[17] Социальная структура социалистического общества и всесторонне развитие личности  / Отв. Ред. Л.П. Буева.- М.: Просвещние, 1983.- 232 с.

[18] Ушинский К.Д. Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии // Собр.соч. В  11-ти т. Т.8.-М.:АПНРСФСР,1948.-С.11-52.

[19] Филонов Г.Н. Сущность и некоторые особенности  комплексного  подхода к воспитанию.- В.кн.: Исследование  методологических проблем комплексного подхода к воспитанию. - М., 1982.- С.166-180.

[20] Формирование личности: проблемы комплексного подхода в процессе воспитания школьника / под ред. Г.Н. Филонова. – М.: Педагогика, 1983. – 256 с.

[21] Хмель Н.Д. Педагогический процесс в общеобразовательной школе.- А.: Мектеп, 1984.- 134 с.

[22] Maslow A. Motivation and personality (№ 3).- N.Y.: Harper and Pow, 1987.

 

 

Naboychenko E.S., Abshilava E.F.

 

THE RESULTS OF APPROBATION

TEST AIMED AT THE DIAGNOSIS

OF ADHD AND HYPERACTIVITY IN PRIMARY SCHOOL CHILDREN

 

Naboychenko E. S., Russia, Director, doctor of psychology.Sciences,             Professor,            Department         of General psychology USPU, Ekaterinburg

                Abshilava     E.     F.,     Russia,     Postgraduate        student,

physician, state budgetary health care institution, 

Sverdlovsk region Children's clinical hospital of medical rehabilitation,      Scientific-practical           center                 "BONUM",

Ekaterinburg

 

 

Keywords:           attention               deficit    disorder,                hyperactivity, impaired     mental   development        in children,                minimal                 brain dysfunction, the symptoms of hyperactivity, psychological and somatic disorders.

 

Согласно современным статистическим данным  Всемирной Организации Здоровья (ВОЗ), каждый десятый ребенок, проживающий в развитых странах, подвержен риску девиантного модуса развития.  Соответственно, изучение вопросов психического дизонтогенеза   активно включается в контексты решения глобальных проблем современности (здоровья подрастающего поколения), являясь существенными и значимыми для всего мирового сообщества и это особенно актуально  в настоящий момент для России. В этом контексте, особую роль в новом информационном обществе приобретает проблема медико-психологического сопровождения детей с синдромом дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ) [1,3]. Важно подчеркнуть, что дефицит внимания, гиперактивность и импульсивность негативно влияют на семейные отношения, учебу, поведение, общение со сверстниками и взрослыми, являются наиболее частой причиной школьной дезадаптации, что подтверждает и анализ результатов научных исследований, отраженных в материалах I и II-го Международных форумов «Охрана здоровья детей в России» (2006, 2007гг) [5]. По различным данным, дети с СДВГ составляют от 2,2 до 28% детских популяций в разных странах (2007, 2009гг). За последние годы эта статистика не уменьшается. Отметим, что главенствующее место в работе с детьми с СДВГ как в нашей стране, так и за рубежом занимают медицинские работники и психологи (Р.Ф.Баркли, К.М. Бентон, И.П. Брязгунова, Н.Н. Заваденко, А.Л. Сиротюк, Л.С. Чутко и др.). Игнорирование проявлений данного синдрома учителями имеет серьезные педагогические и медико-социальные последствия. Анализ результатов последних исследований (Ю.Д. Кропотов, 2005г). Института мозга убедительно доказывает необходимость выделения медико-психологической составляющей в решении данной проблемы. Выдвинутое специалистами-нейрофизиологами новое существо медикопсихологической проблемы выражается не столько в дефиците внимания, сколько в «дисфункции управления поведением (ДУП)». Однако практическое решение данной проблемы медико-психологическими средствами, нуждается в серьезной проработке [6]. Цель исследования: выявить общий уровень СДВГ и гиперактивности. Представление автора об идеальном конечном результате: выявление общего уровня СДВГ ребенка младшего школьного возраста и на основе полученных результатов сформулировать рекомендации для дальнейшего снижения уровня гиперактивности. Принятие организационных решений: тест предназначен для детей младшего школьного возраста, форма проведения – индивидуальная. Определение основных источников валидизации: конструктная валидность (конвергентная и дискриминантная). Валидность конструктная отражает степень репрезентации исследуемого конструкта в результатах теста и определяет область теоретической структуры явлений, измеряемых тестом. Конвергентная и дискриминантная валидность также позволяет утверждать наличие конструктной валидности. Для валидизации необходимо три теста: новый тест (Тест 1), содержащий «новый» диагностический конструкт (ДК1) и два уже известных теста: Тест 2, содержащий конструкт, теоретически связанный с новым (ДК2) и Тест 3, содержащий конструкт, теоретически не связанный с новым (ДК3). Этапы конвергентной и дискриминантной валидизации предполагают: 1) Проведение тестирования посредством трех тестов; 2) Вычисление коэффициентов корреляции «нового диагностического конструкта» ДК1 с конструктами ДК2 и ДК3 уже известных тестов (Тест 2 и Тест 3); 3) Полученные результаты должны соответствовать схеме,

ДК3 ≠ ДК1 = ДК2 [7]. При описании концепта и его содержательной области мы опирались на содержание теории генеза и детерминации проявлений синдрома дефицита внимания и гиперактивности (Н.Н. Заваденко). Проявления гиперактивности: (описание феноменологии) двигательное беспокойство, импульсивность, невозможность сконцентрироваться, недостаток внимания, легкая переключаемость, рассеянность, тревожность, неспособность сосредоточиться на деталях, частые ошибки, низкие организаторские способности,  негативное отношение к заданиям, забывчивость,  не может сидеть спокойно, бегает, срывается с места без разрешения взрослого, вмешивается в разговор взрослого, не может играть в тихие игры, выкрикивает ответ с места не дождавшись вопроса, испытывает дискомфорт,  дезадаптивен, нарушена координация тонких движений, вспыльчивость, нетерпимость к неудачам, нарушены взаимоотношения с окружающими, много посторонних движений, разговорчивость, не сформированность тонкой моторики, переход от одного задания к другому, утеря личных вещей, не подчиняются правилам,  эмоционально лабильны, агрессивны, цикличность мыслительных процессов, отсутствие желания посещать школу, беден эмоциональный отклик на музыкальные и художественные произведения, задает много вопросов, сидит на стуле и кружится, встает во время урока,  высокая утомляемость, трудности в обучении, письменные работы неряшливые, с ошибками. Тип теста – личностный опросник. Вопросы делятся на три блока: 1) вопросы на двигательную расторможенность; 2) вопросы на импульсивность; 3) вопросы на дефицит активного внимания. Каждый блок включает в себя вопросы-утверждения, различающиеся по принадлежности к конкретному критерию СДВГ и гипеактивности. Двигательная расторможенность: - двигательное беспокойство; - чрезмерная активность; - чрезмерно разговорчивый. Дефицит активного внимания:- непоследователен; - трудно долго удерживать внимание; - испытывает трудности в организации. Импульсивность: - эмоциональная лабильность; - затрудненный самоконтроль; - нетерпимость [7]. В тест включена шкала лжи. В неё входят следующие вопросы-утверждения: Я никогда не ошибаюсь. Порой я говорю неправду. Бывают такие моменты, когда я сомневаюсь в правильности принятого мной решения. Нет таких людей, которые мне не нравятся. Я никогда не беспокоюсь о том, что обо мне говорят другие. Процедура тестирования: испытуемым предлагается ряд утверждений, если респондент согласен с утверждением, ему следует поставить напротив этого предложения знак «+», и знак «–» в том случае, если с утверждением не согласен. Время проведения тестирования неограниченно. Способы обработки результатов: вначале следует обработать результаты по шкале лжи. Она диагностирует склонность давать социально желательные ответы. Если этот показатель превышает 3 балла, то это свидетельствует о неискренности испытуемого. В 1 балл оцениваются ответы «Да» к пунктам 24,34, ответы «Нет» к пунктам 12,45,53. Обработка результатов теста производится путем суммирования баллов, полученных за совпадение с ключом. Каждое совпадение – 1 балл. Ключ. Шкалы: двигательная расторможенность - «–» 1,18,21,29,33,40; «+»4,5,8,11,15, 25,27, 31,37, 43, 49, 52. Дефицит активного внимания:  «–» 23,41,44,47,50,54; «+»2,6,9,13,16,19,22, 35,38.

Импульсивность: «–» 26,39,42; «+»3,7,10,14,17,20, 28,30,32, 36, 46.48,51. Далее баллы по трем шкалам суммируются, что позволяет определить уровень СДВГ и гиперактивности ребенка. Метод стандартизации - преобразование в станайны (standartnine – стандартная девятка). Полученные значения упорядочиваются от меньшего к большему, затем выборка разбивается на неравномерные интервалы с числом случаев, пропорциональным частотам в нормальном распределении. Эти интервалы даны в таблице 1. 

Таблица 1

Пример таблицы перевода сырых баллов в станайны

Процент выборки	4	7	12	17	20	17	12	7	4
Накопленный процент	4	11	23	40	60	77	89	96	100
Станайн	1	2	3	4	5	6	7	8	9

 

Например, если первые 4% выборки имеют баллы от 0 до 7. Тогда в таблицу перевода сырых баллов в станайны записываем 0-7 баллов - 1 станайн. Отчет о результатах тестирования содержит подробную и доступную интерпретацию количественных показателей, не требующую дополнительной расшифровки практического психолога. Подготовка пилотажных версий теста: в рамках этого шага нами была осуществлена сборка теста и разработка инструкции к нему. Разработанный нами тест мы апробировали на выборке из 60 детей младшего школьного возраста, в возрасте 7-9 лет. В качестве метода стандартизации мы использовали преобразование в станайны (standart nine – стандартная девятка). Так как интервал значений сырых баллов небольшой, то риск потерять информацию сводится к минимуму. Внутри одного стандартного интервала находится небольшое количество сырых баллов (таблица 2).

Таблица 2

Таблица перевода сырых баллов в станайны

Про-цент выбор-ки	4	7	12	17	20	17	12	7	4
Ста-найн	1	2	3	4	5	6	7	8	9
Сырые баллы	0-4	5-9	10-15	16-21	22-27	28-33	34-39	40-44	45-49

 

Например, 4 % выборки набрали от 0 до 4 баллов, это значит, что в таблицу перевода сырых баллов в станайны записываем 0-4 баллов - 1 станайн и т. д. Для того чтобы определить уровень достоверности полученных результатов каждого из опрошенных, нами была разработана шкала лжи, включающая в себя 5 вопросов-утверждений. Для того чтобы определить границы допустимых значений по шкале лжи нами были произведены расчёты. Таким образом, границы допустимых значений по шкале лжи составляют интервал от 1 до 3. Если испытуемый набирает баллы, выше 3, то это свидетельствует о высокой социальной желательности ответов, поэтому результаты методики становятся недостоверными. В качестве метода валидизации разработанного нами теста мы использовали конструктную валидность: конвергентную и дискриминантную. В рамках конвергентной валидизации мы проверили наличие корреляции разрабатываемого теста (ДК1) с уже известной методикой «Тест школьной тревожности» (ДК2) Филлипса, которая содержит конструкт, теоретически связанный с новым. Для проверки наличия корреляции мы воспользовались программой Statistika 6,0 for Windows. Перед выбором статистического критерия корреляции мы рассчитали нормальность распределения по критерию КолмогороваСмирнова. По всем 4 переменным  была установлена нормальность распределения. Таким образом, данные по разработанной нами методике (ДК1) и по тесту «Тест школьной тревожности» (ДК2) Филлипса были подвергнуты

математической обработке по критерию r-Пирсона. Критерий rПирсона предназначен для выявления степени согласованности изменения признаков (корреляции). Данный критерий применяется для измерения двух признаков на одной выборке.

Таблица 3

Коэффициент корреляции «нового диагностического конструкта» ДК1 с конструктом ДК2

Переменные	Коэффициент корреляции
Гиперактивность и Общая тревожность в школе	0,87
Гиперактивность и Переживание социального стресса	0,33
Гиперактивность и Фрустрация потребности в достижение успеха	- 0,01
Гиперактивность и Страх самовыражения	-0,07
Гиперактивность и Страх ситуации проверки знаний	0,44
Гиперактивность и Страх не соответствовать ожиданиям окружающих	-0,15
Гиперактивность и Проблемы и страхи в отношениях с учителями	-0,06
Гиперактивность и Низкая физиологическая сопротивляемость стрессу	0,46

 

Из полученных результатов видно, что статистически достоверная связь установлена по четырем показателям из восьми. Таким образом, «новый диагностический конструкт» ДК1 связан с конструктом уже известного теста «Тест школьной тревожности Филлиппса» ДК2. В рамках дискриминантной валидизации мы установили отсутствие связи между разработанным нами тестом (ДК1) и уже известной методикой «Социометрический эксперимент» Я.Л.Коломинского (ДК3), которая содержит конструкт, теоретически не связанный с новым. Перед выбором статистического критерия корреляции мы рассчитали нормальность распределения по критерию Колмогорова-Смирнова. По заданным переменным  была установлена нормальность распределения. Поэтому данные по разработанной нами методике и по тесту «Социометрический эксперимент» Я.Л.Коломинского были подвергнуты математической обработке по критерию r-Пирсона (таблица 4).

По полученным данным мы видим, что статистически достоверная              связь      между   гиперактивностью и  социометрический статус не обнаружена. 

Таким образом, «новый диагностический конструкт»

ДК1 не связан с конструктом уже известного теста  «Социометрический эксперимент» Я.Л.Коломинского ДК3. 

Таблица 4

Коэффициент корреляции «нового диагностического конструкта» ДК1 с конструктом ДК3

Переменные	Коэффициент корреляции
гиперактивность и социометрический статус	-0,19

 

Делая вывод о валидности разработанного нами теста, мы можем сказать, что полученные результаты соответствуют схеме: ДК3 ≠ ДК1 = ДК2 (диагностический конструкт нового теста коррелирует с диагностическим конструктом  «Тест школьной тревожности Филлиппса» и не связан с диагностическим конструктом теста «Социометрический эксперимент» Я.Л.Коломинского. Таким образом,  конвергентная  и дискриминантная валидность позволяет утверждать наличие конструктной валидности нового теста. Т.

е. мы можем сделать вывод о том, что разработанный нами тест измеряет уровень СДВГ и гиперактивности. Надежность теста - показатель, отражающий точность и устойчивость процедуры измерения, ее независимость от случайных варьирующих факторов. Чем больше надежность теста, тем относительно свободнее он от погрешностей измерения. Надежность теста рассматривается при одном подходе: как устойчивость (стабильность) результатов при повторном тестировании; при другом, как проявление степени эквивалентности двух одинаковых по форме и цели (параллельных) тестов [5]. При выборе метода проверки надёжности теста мы руководствовались вторым подходом, в рамках которого надёжность теста рассматривается как проявление степени эквивалентности двух одинаковых по форме и цели

(параллельных) тестов. В качестве метода проверки надёжности теста мы выбрали метод расщепления (надёжность частей теста). Мы разделили разработанный нами тест на две равные части по принципу расщепления на чётные и нечётные вопросы. Затем нам предстоит выявить, существует ли корреляция между этими тестами. Если корреляция будет выявлена, тест можно считать надежным. Способы обработки результатов оставляем прежними, как при обработке изначально разработанного нами теста. Вначале следует обработать результаты по шкале лжи. Она диагностирует склонность давать социально желательные ответы. Если этот показатель превышает 3 балла, то это свидетельствует о неискренности испытуемого. Обработка результатов тестов производится путем суммирования баллов, полученных за совпадение с ключом. Каждое совпадение – 1 балл. Полученные в результате расщепления разработанного нами опросника две части теста мы апробировали на выборке из 60 человек. Нами были опрошены дети младшего школьного возраста. База исследования: Государственное бюджетное учреждение здравоохранения  Свердловской области Детская клиническая больница восстановительного лечения, Научнопрактический центр «Бонум» город Екатеринбург.  В качестве метода стандартизации мы использовали преобразование в станайны (standart nine – стандартная девятка). Так как интервал значений сырых баллов небольшой, то риск потерять информацию сводится к минимуму. Например, 4 % выборки набрали от 0 до 2 баллов, это значит, что в таблицу перевода сырых баллов в станайны записываем 0-2 баллов - 1 станайн и т.

д. В качестве метода проверки надёжности разработанного нами теста мы использовали метод расщепления (разделение на 2 части по принципу чётные/нечётные вопросы). В рамках этого метода мы проверили наличие корреляции между получившимися частями теста (тест №1 и тест №2). Для проверки наличия корреляции мы воспользовались программой Statistika 6,0 for Windows. Перед выбором статистического критерия корреляции мы рассчитали нормальность распределения по критерию Колмогорова-Смирнова, в результате была установлена нормальность распределения. Затем данные полученные в результате апробации теста №1 и теста №2 были подвержены математической обработке по критерию  r-Пирсона. Критерий r-Пирсона предназначен для выявления степени согласованности изменения признаков (корреляции). Данный критерий применяется для измерения двух признаков на одной выборке. Из полученных результатов видно, что статистически достоверная связь между результатами теста №1 и теста №2 установлена. Таким образом, разработанный нами тест является надёжным. Делая вывод о надёжности теста, измеряющего уровень СДВГ и гиперактивности, мы можем говорить о том, что статистически достоверная связь между результатами двух параллельных частей теста, полученных методом расщепления, установлена. Полученный результат отражает точность и устойчивость процедуры измерения, ее независимость от случайных варьирующих факторов. Таким образом, мы можем утверждать, что разработанный нами тест относительно свободен от погрешностей измерения, т. е. является надёжным. Обработка результатов теста предполагает последующий перевод полученных «сырых» баллов в станайны. Поэтому нами были определены нормы выполнения теста, т. е. мы уточнили соответствие определённых станайнов каждому из уровней гиперактивности. Если испытуемый набирает по результатам теста 1 или 2 станайны, то это свидетельствует о  низком уровне гиперактивности. Станайны в интервале от 3 до 7 соответствуют среднему уровню. О высоком уровне гиперактивности свидетельствуют 8 и 9 станайны. Результаты теста предполагают выявление общего уровня гирерактивности. Поэтому нами были разработаны интерпретации каждого из уровней гиперактивности с описанием основных характеристик, набравших те или иные баллы по результатам  методики. Дети с низким уровнем гиперактивности обладают:  низким уровнем импульсивности, тревожности, вспыльчивости и агрессивности, способны концентрироваться на деталях, легко переключаются с одной деятельности на другую, могут организовать одноклассников, с удовольствием ходят в школу, позитивное отношение к заданиям и обучению в целом, усидчив, способен воспринимать информацию от учителя, запоминать и воспроизводить правильно, регулирует свою деятельность и поведение, придерживается инструкций и правил поведения, организован, не вмешивается в разговор взрослого, способен играть в настольные игры, читать книги,  взаимоотношения с окружающими оптимальны, движения координированы, хорошо сформирована тонкая моторика, низкая утомляемость, отсутствие трудностей в обучении [4]. Для детей со средним уровнем гиперактивности характерны оптимальный уровень импульсивности, тревожности, в зависимости от ситуации могут проявлять двигательное беспокойство. Концентрация внимания к концу учебного дня становится слабее, трудно удерживать большое количество объектов во внимании. Иногда допускает ошибки, но на мотивацию обучения не влияет.  Умеренно активен, организован и разговорчив, не вмешивается в разговор взрослых и сверстников, вопросы задает по существу. Способен выполнять инструкции и действовать по правилам.  У детей с высоким уровнем гиперактивности проявляются следующие особенности: двигательное беспокойство (не может долгое время сидеть на одном месте), высокий уровень импульсивности, раздражительности невозможность сконцентрироваться на определенных объектах и деталях, недостаток произвольного внимания, сложности в переключении внимания с одного объекта на другой, рассеянность, тревожность, неспособность сосредоточиться на деталях, частые ошибки, низкие организаторские способности,  негативное отношение к заданиям, забывчивость, срывается с места без разрешения взрослого, выкрикивает ответ с места не дождавшись вопроса, вмешивается в разговор взрослого, задает много вопросов не может играть в тихие игры, испытывает дискомфорт,  дезадаптивен, нарушена координация тонких движений, несформированность тонкой моторики, вспыльчивость, нетерпимость к неудачам, нарушены взаимоотношения с окружающими, разговорчив, утеря или забывание личных вещей, не подчиняемость правилам,  эмоционально лабильны, агрессивны, цикличность мыслительных процессов, отсутствие желания посещать школу, беден эмоциональный отклик на музыкальные и художественные произведения, высокая утомляемость, трудности в обучении, письменные работы неряшливые, с ошибками [2].

 

References:

[1]    Abshilava E. F., E. S. Naboichenko Theoretical and practical problems of modern psychology health / Social health: theory, methodology, practice: Monograph. – Sterlitamak – Saint Petersburg, 2015. – 5-24 p.

[2]    Abshilava E. F. the Syndrome of attention deficit with hyperactivity as one of the basic characteristics of the health status of the child's body // materials Intern. scientific.practical. Conf. Health care and health creation as priority of national security of Russia in the third Millennium, Sterlitamak, 2015. – S. 13-18 

[3]    Zavadenko N. N. Hyperactivity and attention deficit in childhood. M.: Academy, The – 2005. – 256 p. 

[4]    Zavadenko N. N. How to understand the child: children with hyperactivity and attention deficit // Medical pedagogy and psychology. Annex to the magazine "Defectology". Issue 5. M.: School-Press, – 2000. – 112 p. 

[5]    Nikanorova M. J. the Syndrome of attention deficit and hyperactivity// Russian Vestnik of Perinatology and Pediatrics.-2000.-No.3.-P.48-57. 

[6]    Policy I. Children with attention deficit disorder and hyperactivity.With - P, It, 2005. – 208 p. 

[7]    Sirotyuk A. L. attention deficit disorder with hyperactivity. Diagnosis, correction and practical recommendations for parents and teachers. – M.: TC Field, 2003 -125 C.

 

Sanoyan T.R., Akopyan A.N.

 

MACRO-GROUPS IN SOCIAL

PSYCHOLOGY THEIR RELATIONSHIP

 

Sanoyan T. R., Russian,^. The Russian National Research Medical University of  N. I. Pirogov,, the assistant to Chair of the general psychology and pedagogiс

Akopyan A. N., Russian, The Russia National Research Medical University of  N. I. Pirogov,  candidate of psychological sciences, associate professor of the Chair of general psychology and pedagogiс

 

 

Abstract

In the given article it is analyzed the relation of such concepts as “nation”, “ethnicity”, “ethnic group”, “nationality”, “peoples - народность”, “people - народ”. Despite the fact that they all belong to the category of interdisciplinary concepts, the authors view them from the psychological position. The article bears debatable character.

Keywords: nation, ethnos, ethnic group,  nationality, people. 

 

Analyzing the use of the terms “nation”, “ethnicity” which today remains open as in ethnology and ethnography, as well as in social psychology, we need to relate these terms with such concepts as “nation”, “nationality”, “ethnic group”, “народность - peoples”. 

Dual terminology for distinguishing the same reality generates contradictions in science and difficulty in understanding. More difficulties arise when some close terms having a series of meanings to indicate the same are often operated.

We will try to sort out this issue. 

The individual after his birth occurs in а society, in the environment of his own kind, in the amount of social groups, and all his further development takes place within intra-group and intergroup interactions.

For us of scientific interest are macro-groups, to which, first of all, are referred the nation, ethnicity, people..

T. G. Stefanenko considers that the people as an ethnic community is a time-stable intergenerational group, which is characterized by the stability of the membership, and each person has a stable ethnic status, it can’t be “excluded” from the ethnic group [9].

In the Dictionary of S. I. Ozhegov the definition of the word “people” («народ») has several meanings: it is both the population of state, the inhabitants of the country; it is also the nation, nationality, nation, national character; it is the same as humans [8]. Since we recognize the concepts of “people”, “nation”, “nationality”, “peoples”, then for us is important the first interpretation of this word. We believe that the concept “people” - are the citizens of the state, irrespective of their nationality.

In the same Dictionary we find that under nationality is understood, first, the same as peoples, second, belonging to some nation, peoples [8]. We agree with the meaning that nationality expresses belonging to some nation, peoples. Recently to refer to belonging to a nation is widely used the term “ethnicity”.

According to I. K. Shaburova, nationality is a type of ethnos, by its nature it is more differentiated than the nation. [12]. We believe that the term “nationality” has a narrower meaning than the nation and reflects belonging to it or to the ethnic group. As an example, we will bring the statement of M. M. Hasanov: “Currently, the multinational Dagestan people are going through a difficult period of social development ...” [2]. Dagestan people – is an ethnos, within which there are many ethnic groups, affiliation with which is emphasized. 

Let us analyze the concept of “ethnicity”.

As the ethno-differentiating features of ethnic group, suggests T. G. Stefanenko, can   stand out the language, values and norms, historical memory, religion, the conception of native land, myth of common ancestors, national character, folk and professional art. [9]. 

According to T. G. Stefanenko, “ethnos” is a group of people who recognize themselves as its members on the basis of any features, interpreted as natural and sustainable ethno-differentiating characteristics” (ibidem).

According to V. G. Krysko, ethnicity - is a historically constituted, stable enough community of people, having the same language, culture and common self-consciousness [3].

A. A. Nalchajyan under the ethnos or ethnic group (considers them synonymous), understands the specific kind of social group, which occurs in the result of natural historical process.

For the ethnic groups are characteristic also common features as: 

1.                   General biological origin, or at any rate, all his adult, conscious members guess and believe that are evolved from common ancestors.

2.                   Ethnos has a common area, where take place its economic and cultural activity.  

3.                   Ethnicity (ethnic group) is a community of people which has common to all its members specific cultural traditions, common culture.

4.                   Ethnicity opposes to all other similar groups of people, distinguishing between “us” and “others” (“we” and “not we”).

5.                   Ethnos has internal organization. This refers to the relationship system.   

6.                   Ethnos at high levels of its development creates a common state, and it is called a nation.

7.                   The members of the ethnos have a sense of identity with a given ethnic group.

8.                   Common religion of all members of the ethnos is also a sign of the nation.

9.                   As a common feature of the ethnos speaks a language that serves as a means of communication within the ethnic group.

10.               The most important feature of the ethnos (ethnic group) is that its members share some common psychological characteristics. 

According to the author, the features, taken separately, are not ethno-differentiating [7].

We maintain the point of view of I. K. Shaburova, who considers the concept of “ethnos” and “ethnic groups” as different. As an example, she brings the Gypsy ethnos, which is a collection of diverse ethnic groups that do not have a common language (eight dialects) and a territory [12]. In our understanding, the rate of “territory”, located outside the administrative borders of the state, where the ethnos was formed, allows to distinguish between the ethnos and the ethnic groups. Thus, as an example of the ethnic group, in our opinion, can act the diaspora.

O. A. Mikhnevich, analyzing the statements of some scientists, believes, that the ethnos is based primarily on perception of the common origin, of the “consanguinity”, i. e. the past [6].

We believe that in addition to “consanguinity”, there are many other important features of the ethnos, which are crucial. These are language, cultural peculiarities, psychological characteristics and others.

F. Razumovsky, noting the national characteristics of Russians, with the largest territory in the world, where many different peoples live, speaking different languages and having their religion, said that the Russians are a fusion of different peoples who are united by Russian land, on which no one has ever lead nations to a single standard.  Everyone had the right to be different [5].

Indeed, the base of the Russian Federation are the ethnic groups. Russia has the widest palette of ethnic groups - more than 20. At the same time, at the presence of the state, in the Russian Federation it is not yet formed a common nation. But in the future, apparently, will appear the nation of “Russians”. This will happen when the citizens of the state deliberately take their belonging to this nation. 

What is a nation?

Nation - is a historically constituted form of community of people with the presence of certain characteristics.

By definition of Y. V. Bromley, a nation is an ethno-social organism that possesses economic and political commonality [1]. 

O. A. Mikhnevich believes that a nation qualifies as a more complex entity, based on a more solid basis than ethnicity. In the nation a more important role plays the perspective of generality of future. A nation is a more mature entity, than ethnicity/ethnos [6].

According to A. A. Nalchajyan, nation is the part of the people who deliberately takes his belonging to the given ethnos. The individual is a part of the nation, if consciously accepts its belonging to it, its basic ideals and goals [7].

We believe that the individual is а part of the nation upon the fact of his birth, based on the nationality of the parents.

In the dictionary of Russian language of S. I. Ozhegov it is mentioned that a nation is a historically constituted, stable commonality of people, formed on the basis of a common language, territory, economic life, psychological constitution and the presence of State [8].

In the Philosophical Encyclopedic Dictionary edited by E. F. Gubensky,                     G. V. Korableva, V. A. Lutchenko it is said that a nation is  a people that has created a dependent on him government and has at its disposal a territory borders of which are more or less respected by other nations (people, organized into the state). [10]. 

In the Philosophical Dictionary, edited by I. T. Frolova it is said that a nation is a  commonality of people, which comes to replace the nations peoples. To the nation is peculiar commonality of the material conditions of life, territory and economic structure, a common language, well-known features of the national character, revealed in the national originality of its culture. [11].

Summarizing all the above mentioned, we can say that the nation is the highest stage of development of the ethnos. The main features of the nation are the presence of the state, the commonality of the psychological disposition, a common language, a common economic life. It is important to emphasize the importance of such feature of the nation as a “psychological disposition”, under what is meant, first of all, the national (ethnic) identity, where citizens identify themselves with their nation. 

People - a commonality of people, historically formed during decomposition of tribal relations on the basis of common psychological disposition, language and culture. Most often this term is used to refer to small or rare commonalities of people. For example, in the Leningrad region remained rare people nationality: Vod, Izhora, Veps, Tikhvin Karelians and Ingermanland Finns. The researchers note the presence of psychological problems among representatives of these nationalities: many of them are not fully identify themselves with their nationality because of the low ethnic self-appraisal [4].

Thus, considering the variety of meanings of these terms, we can draw the following conclusion: the nation - a historically constituted stable community of people, identifying themselves as its members on the basis of sustainable and natural characteristics: the presence of the state, commonality of mentality, common language, common economic life, common territory, common culture, common religion.

Ethnicity – a social commonality of people identifying themselves as members on the basis of sustainable and natural features: community mentality, common territory, a common language, a common culture, a common economic life, common religion.

Ethnic   group     has         the          same      characteristics     as ethnicity/ethnos, but differs in such indicator as the area (located in the territory of another ethnos) can have its own dialect (but not necessarily).

 

Nationality (ethnicity) expresses belonging to the nation, ethnic group, people nationality.

Народность is a historically constituted, today the smallest community of people united by common psychological disposition, common language and culture.

The people are the citizens of the state, regardless of their nationality.

 

 

References:

[1]    Stefanenko T.G. Ethnopsychology / T.G. Stefanenko. -M .:

Aspect Press, 2009. -368 p.

[2]    Ozhegov S.I. Russian dictionary / S.I. Ozhegov / Ed. N.Y. Shvedova. -M .: Eng. lang., 1988. -750s.

[3]    I.K. Shaburova Comparative analysis of the semantic space of national consciousness (for example, Nanai and Russian ethnic groups): Dis ... Cand. psychol. Science / I.K. Shaburova. - Khabarovsk, 2005. -170 p.

[4]    M.М. Hasanov Cultural and historical identity formation Ethnopedagogical Wednesday mountaineers of Dagestan / M.M. Hasanov // Pedagogy, №7, 2012.-S.54-60

[5]    V.G. Krys'ko Ethnic psychology: Textbook for students of higher educational institutions / V.G. Krys'ko. -M .: Academy, 2002. -320 p.

[6]    A.A. Nalchajyan Ethnopsychology / A.A. Nalchajyan. - SPb .: Peter, 2004. - 381 p.

[7]    O.A. Mihnevich Psycho-pedagogical problems of formation of national consciousness of the future teachers / O.A. Mihnevich. - Minsk: Harvest, 2007. -368 p.

[8]    J. Felix Razumovsky Medvedev: Russia has yet to open. What is wrong Pushkin? / Yuri Medvedev // Russian gazeta.-November 13, 2013. P.11.

[9]    J.V. Bromley Essays on the theory ethnicity / J.V. Bromley. -M., 1983. -412 p.

[10] Philosophical Encyclopedic Dictionary / Comp. E.F. Gubskiy, G.V. Korableva, V.A. Lutchenko. -M .: INFRAM, 2004. -576 p.

[11] Philosophical Dictionary / Ed. I.T. Frolov. -M .: Publishing House of Political Literature, 1987. -602 p.

 

 

 

 Akopyan A.N., Subbotina R.A., Sanoyan T.R.

 

СHANGE OF PSYCHOLOGICAL

AND PSYCHOPHYSIOLOGICAL

INDICATORS OF STUDENTS IN A PRE-EXAMINATION SITUATION

 

Akopyan A.N., Russia, Russian national research medical university  of  N. I. Pirogov, the candidate of psychological sciences, the associate professor of the department of the general psychology and pedagogics

Subbotina R. A., Russia, Russian national research medical university  of  N. I. Pirogov,  the assistant of the department of the general psychology and pedagogics

Sanoyan T.R., Russia, Russian national research medical university  of  N. I. Pirogov,  the assistant of the

department of the general psychology and pedagogics

 

 

Abstract

In this work is devoted to the analysis of students' psychological, psychophysiological characteristics in the course of education and pre-examination period. Interconnections of the characteristics under investigation with individual personality characteristics are examined. Specificity of changes in characteristics under question during term and in the pre-examination period – intermediate and terminal examinations – was studied. Interrelation of students' psychological, psychophysiological characteristics with student's progress were determined. 

Keywords: situational anxiety, psychoemotional stress, extraversion-introversion,progress.

 

Введение 

Проблема эффективности подготовки ответственных и высокопрофессиональных специалистов решается, прежде всего, путем совершенствования технологий обучения,  учебных программ и научно-методической базы. Однако, успешное  решение этих очевидных задач зависит от своевременной разработки ряда проблем, связанных с созданием достаточно благоприятных условий для усвоения студентом учебной программы в целях его профессионального развития. В частности, необходимо предложить научно обоснованные средства, направленные на преодоление тех неблагоприятных стрессогенных и фрустрогенных факторов, которые сопровождают учебный процесс и негативно сказываются на самочувствии и успешности студентов, особенно при проверке и оценке их знаний в ситуации экзамена. 

Экзамен отличается ограничениями во времени при непосредственной подготовке и ответе, неопределенностью исхода, высокой ответственностью работы, особыми требованиями к содержанию и форме ответа. Экзаменационный процесс насыщен психологическим содержанием, это ситуация особой психической активности, внутренней мобилизации студента при выполнении  деятельности, требующей не только интеллектуального обеспечения, но и поддержки на личностномотивационном, эмоционально-волевом и индивидуальнотипологическом уровнях. Ситуация экзамена для студента характеризуется тревожными ожиданиями, состоянием эмоционального напряжения, психосоматическими изменениями. Сдвиги по психофизиологическим параметрам особенно усиливаются в связи с неустойчивостью знаний, необходимых для успешной сдачи экзамена. Состояние тревоги, фрустрации, напряженности, стресса можно считать неизменным составляющим компонентом учебной деятельности для сдающего экзамен студента. Экзаменационный стресс может приводить к нарушению функциональных возможностей памяти и мышления, к значительному снижению самооценки, настроения, внимания и работоспособности в целом.

В психологии разработке этой проблемы посвятили свои исследования такие ученые, как А.И. Надеждина, С.М. Будылина, К.А. Волобуева, Е.А. Умрюхин, Е.В. Быкова, Н.В. Климина. Они отмечают, что высокий уровень напряжения отражается у экзаменующихся в соответствующих психоэмоциональных   состояниях [1, 2], приводит  к значительному  снижению самооценки, ухудшению  настроения, внимания, памяти, работоспособности  в  целом [3].               По мнению ряда авторов:  А.Б. Шангин, В.И. Шостак, 1992; Е.А.Юматов, В.А. Кузьменко, В.И. Бадиков, Э.С. Геворкян в период экзаменов отмечаются  и значительные  изменения  в различных системах организма, в первую очередь,  нервной и сердечно-сосудистой [4, 5, 6]. 

О.С. Раевская, Ю.В. Бутова, Н.Н. Несмелова,  Б.И. Цуканова отмечают, что в  экзаменационной  ситуации изменяются и психофизиологические показатели, в частности, точность воспроизведения заданных интервалов времени [7, 8, 9, 10] и реакция на движущийся объект по данным Б.И. Цуканова,  О.Е.Сурниной и Е.В. Лебедева [11, 12].  

В             исследовании     Г.Г.        Башанаевой        выявлены индивидуально типологические различия и в характере реагирования на эмоционально значимую ситуацию экзамена и  во включенность в ситуацию экзамена [13].  

Зависимость особенностей поведения и реагирования различных систем организма в ситуации экзамена от психодинамических свойств личности студента, в частности от экстра-интроверсии, описана в работе Э.Б. Арушанян, Г.К. Боровковой, И.П. Серебряковой [14].  

В нашем исследовании было показано, как изменяются частота сердечных сокращений (ЧСС), кожное сопротивление (КС) и точность воспроизведения заданных интервалов времени (ЗИВ) в ситуациях сессионного и промежуточного экзаменов[15].    

Цель исследования

Изучение психологических и психофизиологических показателей студентов в период семестра и в предэкзаменационный период, определение закономерностей изменения этих показателей в зависимости от индивидуальнотипологических особенностей и успеваемости студентов, выявление возможных причин предэкзаменационного стресса. 

Методика исследования

Экспериментальное исследование проводилось на 120  психически и физически здоровых студентах II и III курсов биологического и психологического факультетов университета в реальных условиях учебной деятельности в пределах четырех семестров. Данные, полученные в обычном учебном процессе, приняты за норму. Период промежуточных и сессионных экзаменов рассматривался как стрессовая ситуация. 

Эксперимент состоял из 2 этапов. На первом этапе были определены показатели СТ (ситуативная тревожность), КЧСМ (критическая частота слияния мельканий), РДО (реакция на движущийся объект) и тремора, а также по методике Г. Айзенка принадлежность к экстраверсии-интроверсии у всех студентов во время обучения в течение семестра. КЧСМ, РДО и тремор измерялись с помощью автоматизированной системы «Параметр», а СТ по опроснику Спилбергера-Ханина. На втором этапе определялись те же показатели в период сессии, непосредственно перед экзаменом. В первой серии определялись СТ, КЧСМ, РДО и тремор перед промежуточным экзаменом после 2-х месяцев обучения, а во второй серии –  перед сессионным экзаменом после 4-х месяцев обучения. При этом  в ходе исследования учитывался критерий успеваемости. По предыдущим оценкам студенты были разделены на 3 группы: отлично обучающиеся (отличники) – 14 человек, хорошо обучающиеся (ударники) – 74 человека и посредственно обучающиеся – 32 человека. Статистический анализ полученных данных проводился с применением t- критерия Стьюдента.

Результаты и их обсуждение

В результате тестирования по методике Г. Айзенка выявилось, что в группе студентов 61 экстраверт и 59 интровертов, т. е. распределение достаточно равномерное. При общем равновесии числа экстравертов и интровертов, они представлены одинаково только в группе ударников, наиболее многочисленной. Среди отличников интроверты имеют численное преимущество в 2,5 раза, а в подгруппе посредственно обучающихся – явление обратного характера: экстравертов в полтора раза больше, чем интровертов. В аналогичных исследованиях по изучению корреляции интроэкстраверсии с особенностями обучения, интересов и профессиональной деятельности, было показано, что интроверты и экстраверты не различаются по интеллекту. Однако найдены различия в стиле интеллектуальной деятельности. Экстраверты склонны к более быстрой работе, допускают больше ошибок и менее настойчивы, лучше выполняют задания вначале, а затем уступают интровертам. В школах, колледжах, университетах интроверты получают более высокие оценки, что связывается с особенностями процесса обучения, в котором большую роль играют послушание, прилежность, стандартность преподавания. При использовании методов преподавания, допускающих индивидуализацию, гибкость и спонтанность обучения, экстраверты достигают больших успехов [3].  

Результаты определения уровня СТ представлены в таблице 1. Измеренные в период обучения групповые показатели (средние нормы) составляют величину около 37,4 единиц. В каждой подгруппе уровень, принятый за норму, почти совпадает с общим показателем. Изменение средних показателей ситуативной тревожности имеет выраженный ступенчатый характер.

В период промежуточных экзаменов изменения по изучаемому параметру происходили в подгруппах по-разному. В целом, произошло повышение в 1,4 раза по сравнению с нормой. Наиболее существенные межгрупповые различия в этот период отмечаются у посредственно обучающихся: интроверты в этой подгруппе имеют уровень тревожности в среднем на 6,5 единиц выше, чем экстраверты. Для остальных подгрупп характерны минимальные различия между показателями данного периода (и общий для них уровень находится в пределах 48,0 единиц).

На следующей стадии контроля, перед сессионными экзаменами, получены данные с аналогичной структурой: общий прирост составил в среднем 34% по сравнению с уровнем нормы (в предыдущий период средний уровень поднялся от нормы с тем же шагом – на 34%); и снова интроверты из числа посредственно обучающихся студентов показали результат на 10 единиц выше, чем испытуемые из других подгрупп, и достигли уровня 69,5 единиц. На всех контрольных этапах уровень тревожности у посредственно обучающихся студентов был выше остальных:  в исходной норме – незначительно, в экзаменационные периоды – на величину от 3 до 9,5 единиц,  максимальные показатели при этом стабильно принадлежали интровертам.  

 

Таблица 1. Средние показатели по методике СТ по группам (в баллах по тесту)

            

Период	Отличники	Ударники	Посредственно обучающиеся	Среднее значение
	Э  к  с  т  р  а  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	36,5 ±1,9	37,0 ±1,3	38,0 ±1,7	37,2 ±1,6
Промежуточные экзамены	48,5 ±1,1	47,6 ±1,7	51,0 ±1,3	49,0 ±1,4
Сессионные экзамены	60,5 ±1,7	61,5 ±2,3	65,0 ±1,9	62,3 ±1,9
	И  н  т  р  о  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	36,0 ±2,1	37,5 ±1,4	39,0 ±4,3	37,5 ±2,6
Промежуточные экзамены	47,0 ±1,7	49,0 ±2,1	57,5 ±3,0	51,2 ±2,3
Сессионные экзамены	59,5 ±2,4	59,0 ±1,8	69,5 ±2,2	62,6 ±2,1

 

Изучая результаты по КЧСМ (таблица 2), можно отметить отсутствие особой вариативности по группам. От периода обучения к периодам промежуточных и сессионных экзаменов показатели плавно снижались во всех группах в равной мере: относительно нормы в среднем на 8% , затем еще на 5%. Некоторое снижение показателей КЧСМ в ситуациях предэкзаменационного тревожного ожидания вполне объяснимо в связи с нарушением психоэмоционального равновесия и изменения качества сенсорных функций. 

 

Таблица 2. Средние показатели по методике КЧСМ

по группам (в Гц)         

Период	Отличники	Ударники	Посредственно обучающиеся	Среднее значение
Э  к  с  т  р  а  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	34 ±1,8	35,2 ±1,6	35,4 ±2,0	34,8 ±1,8
Промежуточные экзамены	32,3 ±1,4	32,7 ±1,7	31,8 ±2,2	32,2 ±1,8
Сессионные экзамены	30,3 ±1,5	30,9 ±1,7	29,5 ±2,2	30,2 ±1,8
И  н  т  р  о  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	34,9 ±1,4	34,7 ±1,6	35,8 ±2,2	35,1 ±1,7
Промежуточные экзамены	32,3 ±1,9	31,8 ±1,8	32,7 ±2,1	32,2 ±1,9
Сессионные экзамены	31,6 ±1,4	31,8 ±1,6	32,6 ±2,0	32,0 ±1,6

 

Только в период сессионных экзаменов в группах экстравертов и  интровертов проявились различия по средним результатам КЧСМ. Показатели экстравертов по всем подгруппам стабильно ниже показателей интровертов на 2 единицы.

Следует отметить еще два факта.

Интроверты из числа посредственно обучающихся студентов во всех ситуациях имели более высокие результаты, чем соответствующие испытуемые - экстраверты (с нарастающей разницей от периода к периоду: 0,4 герц, 0,9 герц, 3,1 герц). Можно было предположить, что разница возрастает по мере приближения к более серьезным экзаменам. Однако, этому несколько противоречит следующий факт. Результаты студентов-интровертов от первого до второго периода экзаменов почти не изменились. Видимо, фактор повышенной серьезности итогового экзамена в данном случае никак не проявился. 

Общая картина групповых показателей по тремометрии (методика ТМ) представлена в таблице 3. В среднем у интровертов в условиях нормы показатель ТМ несколько выше за счет результатов ударников и посредственно обучающихся студентов.  В период промежуточных экзаменов величина ТМ выравнивается у всех групп,  достигая примерно отметки 7,25 единиц.

Таблица 3. Средние показатели по методике ТМ по группам (количество касаний)

Период	Отличники	Ударники	Посредственно Обучающиеся	Среднее значение
Э  к  с  т  р  а  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	3,0 ±0,2	3,0 ±0,4	2,5 ±0,2	2,8 ±0,2
Промежуточные экзамены	7,15 ±0,5	7,2 ±0,6	7,25 ±0,5	7,2 ±0,35
Сессионные экзамены	10,05 ±1,1	10,1 ±0,9	13,6 ±0,9	11,25 ±0,9
И  н  т  р  о  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	2,9 ±0,3	3,5 ±0,5	3,5 ±0,2	3,3 ±0,3
Промежуточные экзамены	7,15 ±0,4	7,15 ±0,4	7,5 ±0,6	7,3 ±0,5
Сессионные экзамены	11,0 ±1,0	12,1 ±0,9	12,4 ±1,1	11,18 ±1,0

 

Наиболее значительные различия между группами проявляются в период сессионных экзаменов. При этом, несмотря на пиковое значение среднего показателя ТМ у посредственно обучающихся студентов из числа экстравертов, для группы интровертов в целом характерны сравнительно более высокие показатели тремометрии: это наблюдается и у отличников, и у ударников, составляющих подавляющее большинство среди испытуемых.

Лидерство по среднему групповому показателю ТМ у посредственно обучающихся студентов в период сессионных экзаменов свидетельствует о резком повышении психоэмоциональной напряженности в связи с тревожным ожиданием очередной сессии. Особая подверженность экстравертов из числа посредственно обучающихся стрессовому воздействию в данных обстоятельствах объясняется нетерпимостью в отношении навязанной монотонной деятельности, требующей самоконтроля и координации.  

Усредненное представление результатов измерений по методике РДО дает картину четко выраженного ступенчатого возрастания показателей от периода к периоду (таблица 4). Значения, относящиеся к периодам промежуточных и сессионных экзаменов, в целом отражают рост по исследуемым показателям соответственно в 2 раза и в 2,5 раза по сравнению с исходной нормой. Очевидно, что на фоне действующего общеэкзаменационного фактора может самостоятельно проявляться и фактор серьезности итоговых экзаменов.

 

Таблица 4. Средние показатели по методике РДО по группам (в сек.)

Период	Отличники	Ударники	Посредственно обучающиеся	Среднее значение
Э  к  с  т  р  а  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	0,54 ±0,03	0,60 ±0,06	0,72 ±0,06	0,62 ±0,05
Промежуточные экзамены	1,32 ±0,07	1,32 ±0,05	1,31 ±0,08	1,31 ±0,06
Сессионные экзамены	1,58 ±0,07	1,70 ±0,04	1,72 ±0,05	1,60 ±0,05
И  н  т  р  о  в  е  р  т  ы
Обучение (норма)	0,56 ±0,05	0,74 ±0,04	0,75 ±0,03	0,68 ±0,04
Промежуточные экзамены	1,30 ±0,05	1,34 ±0,04	1,34 ±0,07	1,33 ±0,05
Сессионные экзамены	1,60 ±0,03	1,64 ±0,05	1,64 ±0,02	1,62 ±0,03

 

Изменения показателей РДО, фактически характеризующих величину ошибки (запаздывания или опережения), однозначно сообщают о потере в период экзаменов имевшегося в норме качественного уровня сенсомоторной координации.

В условиях нормы наименьшую среднюю величину ошибок (0,55с) имели испытуемые из числа отличников и экстраверты, и интроверты. Сопоставить с ними по данному показателю можно только ударников - экстравертов (0,6с).

Для показателей РДО, относящихся к двум последующим, экзаменационным периодам, характерна более выраженная равномерность в пределах отдельного периода. За исключением данных по экстравертам в условиях нормы, во всех остальных случаях показатели по ударникам и посредственно обучающимся студентам почти совпали друг с другом.                                                                          

По результатам проведенного исследования можно судить о явно выраженном направленном изменении изучаемых показателей, характеризующих повышение психоэмоционального напряжения у испытуемых-студентов в зависимости от периода контрольно-диагностических измерений. Средние данные по группам, относящиеся к разным периодам экзаменов, отражают отчетливо ступенчатый характер этих изменений. Относительно исходного нормального уровня по показателям КЧСМ и РДО, зарегистрированным в период действия обычного расписания занятий, соответствующие данные за экзаменационные периоды отличаются почти вдвое.  

В целом,  значительно усиливаются проявления, характерные для состояний стресса. В качестве главных стрессогенных факторов следует рассматривать обстоятельства экзаменационной ситуации, связанные с различной степенью ответственности, напряжения интеллектуальных и эмоционально-волевых сил. 

Из бесед со студентами выявилось, что их отношение к промежуточным и итоговым за семестр экзаменам во многом определяется  представлением о сравнительных размерах предстоящих нагрузок, психологической стоимости достижений, остроты борьбы за приемлемый результат, значимости затрачиваемых ресурсов времени. Сессионные экзамены воспринимаются как более решающий этап, как шанс исправить положение или закрепить успех, на определенное время обеспечить студенту состояние уверенности и душевное спокойствие, необходимое для нормальной учебы.         

Пробные замеры, проведенные буквально за три дня до начала периода промежуточных экзаменов, почти во всех случаях показывали результаты, характерные для периода обычных занятий. Значит, последующая перенастройка на режим экзаменационных забот происходила не постепенно, а в срочном порядке, усиливая  ожидаемое совокупное действие стресс-факторов переходного момента и отчетного периода дополнительным эффектом вынужденной внезапной и нескоординированной активности. Внутреннее отражение этих искусственно созданных трудностей и создает условия для скачкообразного и, казалось бы, неподготовленного изменения психофизиологических показателей непосредственно в период промежуточных экзаменов. Резко повышающийся уровень психоэмоционального напряжения в таких случаях обычно объясняют суммарным неконтролируемым действием факторов собственно экзаменационного процесса, связанных с критериями оценки и содержательными требованиями к отчетной работе, с порядком проведения и контроля, с переживаниями студента по поводу собственных промахов или чужой несправедливости, с явлением индуктивной передачи тревожных настроений в группе. Мы склонны считать, что пусковым механизмом развития у студента характерных для экзаменационного периода стрессов является повышенная стартовая напряженность, дезорганизующая всю последующую деятельность.

Отсутствие навыков постепенной адаптации к различным режимам учебной деятельности создает для студентов традиционную проблему преодоления стрессогенных факторов переходного периода в условиях острого дефицита времени. Начатый слишком поздно, процесс адаптации к конкретным условиям экзаменов не успевает развернуться в должной мере к моменту начала ответственного отчетного периода. Это затрудняет студенту возможность «встроиться» в заданный новыми обстоятельствами ритм и достаточно уверенно чувствовать себя именно тогда, когда он пытается направлять свою психическую энергию в основном на интеллектуальную работу, а необходимые внутренние ресурсы вынужденно отвлекаются на обеспечение более естественной потребности: на борьбу за нормализацию нарушенных биоритмов. 

Эффекты дезадаптации, связанные с некоторым запаздыванием перестройки отдельных психофизиологических функций и подсистем относительно друг друга в ситуациях переходного   характера,           достаточно          часто отмечались исследователями экзаменационного стресса. Результаты наших экспериментов позволяют предположить, что происходящий разлад в системах психоэмоциональной регуляции обусловлен не только адаптивным характером стрессовых реакций вообще и неудачным ходом естественной адаптации в частности. Период сессионных экзаменов, к которым студенты начинают внутренне и практически готовиться действительно задолго до начала отчетных встреч, отличаются наибольшей (в рамках исследования) выраженностью признанных показателей психоэмоционального напряжения. Адаптация, несомненно, должна была происходить относительно успешно за счет настроечного эффекта зачетов, заранее известного графика экзаменов, системной цельности учебного материала и большего ресурса времени для подготовки. Однако, ни опыт недавних промежуточных экзаменов, ни условия, более благоприятные для адаптации, существенно не отражаются на общей тенденции усиления признаков стресса.   

Сопоставление по всем изучаемым параметрам, взятым в комплексе, показало, что среднегрупповые данные по абсолютным величинам и темпам изменения косвенных признаков стрессового состояния в различные периоды контроля мало отличаются у подгрупп испытуемых в рамках каждого периода и существенно отличаются в целом от периода к периоду. Это говорит о приоритетности фактора ситуации: принадлежность к подгруппам по признакам экстраинтровертированности или успеваемости определяет лишь меру стрессовой реакции, причем меру достаточно относительную. В студенческих группах, где основной тон задают отличники (немногочисленные по определению), многие студенты из числа ударников проявлялись «по типу» отличников, как бы перенимая чужой, но желательный способ оптимального реагирования в ситуации экзамена. 

Заключение

Полученные        экспериментальные         результаты подтверждают, что в ситуации экзамена, по сравнению с периодом обучения, студенты испытывают более выраженную психоэмоциональную нагрузку. 

Непосредственно перед промежуточными экзаменами, по сравнению с сессионными, по всем изучаемым показателям отклонения в различных подгруппах испытуемых были значительно сглажены. Независимо от принадлежности к подгруппам с различной успеваемостью и от выраженности экстра - и интроверсии, студенты почти одинаково реагируют на переход к этому отчетному периоду. В ситуации сессионного, итогового экзамена различия в уровне реагирования становятся более отчетливыми. Значимость данного периода в сознании студентов несравненно выше. Напряжение, связанное с ответственностью  момента, сильнее всего сказывается на психоэмоциональном состоянии студентов-интровертов и посредственно обучающихся студентов.    

В условиях перехода вузов к системе бакалавриата и магистратуры, введение промежуточных экзаменов может в определенной степени служить текущим контролем, необходимым и преподавателям, и студентам. В первом случае как средство получения информации о ходе учебного процесса и усвоении учебного материала студентами; во втором как средство самоконтроля и самоуправления учебной деятельностью. Трудности преодоления воздействий естественного стресса в этой ситуации связаны с психологической неготовностью студентов к переходу на новый режим работы. Проблема состоит в нарушении нормальных ритмов адаптации.

 

 References:

[1]    Nadezhdina A. I., Budylina S. M., Volobuyeva K. A. The comparative analysis of vegetative indicators of an examination stress at pupils of various profile of training//Mater. All-Union scientific conference "Psychophysiological aspects of purposeful activity of the person" - M.: 1992, S.34.

[2]    Umryukhin E. A., Bykova E. V., Klimina N. V.  Power exchange and vegetative functions at students at educational and examination loadings//Human physiology. 1996. T. 22. No. 2. Page 108.

[3]    Psychological service in higher education institution// scientific edition Peysakhov N. M - Kazan: Publishing house of KGU, 1981. 206 p.

[4]    Shangin A. B., Shostak V. I. Features of interface of breath and blood circulation at persons of young age at the psycho emotional pressure caused by an examination situation//Physiology cheloveka.1992. T. 18. No. 1. Page 117-122.  

[5]    Yumatov E. A., Kuzmenko V. A., V. I. Batics, etc. An examination emotional stress at students//Human physiology. 2001. T. 27. No. 2. Page 104-111.

[6]    Gevorkyan E.S., Minasyan S.M., Ksadzhikyan N. N., Dayan A.V. A functional condition of students at intellectual loading//Hygiene and sanitation. – 2005. - No. 5. – Page 55-57.

[7]    Rayevskaya O. S. System analysis of accuracy of reproduction by the person of short intervals of time//Human physiology. – 1989. – T.15. – N 5. – Page 1015.

[8]    Yu.V. Butov, Nesmelova N. N. Zavisimost of the accuracy of an assessment and reproduction of duration of sound signals from specific features of the person//psychology Questions. – 1996. – No. 3. – Page 88-93.

[9]    Yu.V. Butov, Nesmelova N. N. Specific features of perception person of duration of intervals of time//Human physiology. – 1994. – T.20. – No. 3. – Page 30-35.

[10] Tsukanov of B. I. Kachestvo of an inner clock and intelligence problem//Psychological magazine. – 1991. – T.12. – No. 3. – Page 38.

[11] Tsukanov B. I. Factor time and temperament nature//psychology Questions. –1988. – No. 4. – Page 129.

[12] Surnina O. E., Lebedeva E.V. Sexual and age distinctions of time of reaction to moving object at children and adults//Human physiology. – 2001 – T.27. – No. 4. – Page 56-60.

[13] Bashanayeva G.G. Features of an orientation of attention at students of introverts and extroverts in emotionally significant situation. On report materials on the XVII International congress "Health and education in XXI an eyelid" (on December 17-19, 2015) Moscow, RUDN. 

[14] Arushanyan E.B., Borovkova G. K., Serebryakova I.P. Daily and week fluctuations of duration of individual minute at healthy people depending on an intro-extraversion factor//Human physiology. 1998. T.24, No. 2. Page 131134.

[15] Akopyan A.N. Research of pre-examination psychoemotional state of students // Regenerative Medicine Journal. 2010. No. 06(40). Page 36-39.

 

 

 

Khanova Z.G., Kayasheva O.I.

 

FEATURES OF REPRESENTATIONS

OF UNIVERSITY STUDENTS ABOUT ENTREPRENEURSHIP

 

Khanova Z.G., Kayasheva O.I., Russian

 

 

Abstract

The study focused on the perceptions of entrepreneurship among students of higher educational institutions. The ideas of students are the basis for the formation of their psychological readiness to entrepreneurship. Developed and tested software to develop holistic views of students about entrepreneurship.

Keywords: psychological readiness to entrepreneurship, educational technology.

 

Исследование предпринимательства было начато в России с 80-х годов ХХ в. (А.И.Китов, В.Д.Попов, А.В.Филиппов и др.), однако его изучение осложнялось рядом факторов, связанных с  идеологией страны, с тем, что экономическая психология  еще оформилась как самостоятельная наука на базе психологии управления.  Психологическая сущность и структура предпринимательской деятельности в психологической и экономической науках  рассматривалась с различных точек зрения: как проблема объяснения источников экономического роста и природы прибыли (М.Вебер, В.Зомбарт, Р.Кантильон и др.), как накопление капитала (Ф. Кенэ, А. Смит и др.), как организация производства (К.Дж.С.Милль, Ж.Б.Сей и др.), как особую деятельность, ставящую перед собой задачу  создания предприятий, ориентированных на получение прибыли (Л.И.Абалкин, Ю.О.Сливницкий, М.К.Тутушкина и др.). Отдельные исследователи акцентируют внимание на человеке как субъекте предпринимательской деятельности и инициаторе деловой активности (В.И.Верховин, А.Л.Журавлев,

И.Е.Задорожнюк,  Т.И.Заславская, С.Б.Логинов, В.П.Позняков и др.), предпринимательство рассматривается, в том числе, в рамках деятельностного подхода [4]. 

Переход российского общества к новым социальноэкономическим  условиям развития  актуализирует проблему подготовки молодых специалистов, психологически готовых к осуществлению предпринимательской деятельности. Психологическая готовность связана с целостной системой представлений студентов о предпринимательской деятельности, становящихся основой для развития способностей студентов к принятию  самостоятельных решений  и предпринимательских инициатив,  стремлению к конструктивному сотрудничеству, к  проявлению социальной ответственности, коммуникабельности и толерантности.  Отсутствие целостной системы представлений  у студентов вузов приводит к деструктивному конструированию социального пространства, к рассогласованию личностных и общественных детерминант экономического сознания, самосознания и поведения,  к пренебрежению этическими нормами поведения и сложившимися межличностными связями и отношениями.  Становится необходимым формирование представлений молодежи о предпринимательской деятельности, что может оказать существенное влияние на  стабилизацию экономической  ситуации и развитие института предпринимательства  [2;3;4].  

Система представлений студентов о предпринимательской деятельности  как многокомпонентного психологического образования выполняет ряд функций:  детерминирует направление социальной активности личности при поиске способов экономической самореализации (векторная функция);  определяет выбор технологий и способов, направленных на удовлетворение социально-экономических потребности личности (инструментальная функция);  объединяет все многообразие социально-экономических ожиданий и действий личности в единую цепь (системообразующая функция);  отслеживает ценностную дифференциацию и согласованность элементов внешних и внутренних условий бытия личности (избирательная функция);  объединяет внутренние и внешние условия бытия личности с позиции создания и развития предпринимательской деятельности (конъюнктивная функция);  создает проект жизненного выбора и предпринимательской деятельности личности (программирующая функция). Представления студентов об успешности предпринимательской деятельности  образованы несколькими психологическими составляющими: личностными (внутри-субъектных), социальными (субъектсубъектных) и объективными результатами предпринимательской деятельности (субъект-объектных).

Личностная значимость данных представлений в значительной степени зависит от гендерных особенностей студентов и находится на разных иерархических позициях [1; 4].

В исследовании приняли участие студенты вузов Республики Дагестан (Россия), обучающиеся по специальностям: юриспруденция, финансы и кредит, бухгалтерский учет и аудит, менеджмент, дизайн и психология, всего 937 человек (384 юноши и 553 девушки).  Анализ результатов опроса студентов показал, что их представления о предпринимательской деятельности  характеризуются определенными противоречиями и искажениями, обусловленными личностно-детерминированными субъективными факторами. Неадекватность представлений о предпринимательской деятельности  обусловлена:  недостаточным объемом психологических знаний и умений, необходимых для познания и реальной оценки успешности предпринимательской деятельности (47,5%); наличием противоречий в представлениях о ценностях и смысле предпринимательской деятельности (39,8%);  отсутствием адекватных представлений об условиях социальноэкономической успешности предпринимательской деятельности (73,4%) [4].

Представления студентов о предпринимательской деятельности содержат в себе как позитивные, так и отрицательные аспекты. К позитивным можно отнести: адекватные представления студентов об основных способах получения предпринимательского дохода; понимание преимуществ предпринимательской деятельности в достижении материального благополучия; возможность обеспечения материального достатка соответствующего уровню притязаний личности; намерение сочетать несколько источников при получении доходов, не ограничиваясь каким-либо одним.  К отрицательным аспектам относятся: отрыв от реальности при определении ожидаемых сумм доходов; короткие временные параметры для достижения экономического пика предпринимательской деятельности (42,3%); наличие криминально окрашенных предпринимательских намерений (13,7%); инвестиции в предпринимательскую деятельность, планируемые студентами,  плохо сбалансированы у 69% студентов, в частности обслуживание оперативных целей  предпринимательской деятельности, амортизационные расходы и оплата услуг персонала не воспринимаются как значимые, поэтому суммы, выделяемые на них в структуре планируемых доходов, невелики; наиболее значительные расходы планируются на расширение бизнеса (47,9%) и представительские расходы самого предпринимателя (59,1%) и досуг (48,3%) [4].

Структура представлений  о предпринимательской деятельности  является уникальной и зависит от  индивидуальных особенностей субъекта (специальности и курса обучения, удовлетворенности материальным положением, социального статуса родителей). Эти особенности проявляются в представлениях по следующим позициям: мотивы создания собственного бизнеса; условия успешности предпринимательской деятельности; ожидание предполагаемых социально-экономических выгод и потерь в процессе предпринимательской деятельности; ожидаемые доходы и расходы предпринимательской деятельности; распределение социально-экономических функций в процессе предпринимательской деятельности; наиболее ценные качества бизнес-партнера; продолжительность бизнес-карьеры; особенности предпринимательской социализации личности в современных социально-экономических условиях развития общества [4]. 

Таким образом, представления студентов о предпринимательской деятельности  характеризуются определенными противоречиями и искажениями, среди которых недостаточный объем психологических знаний и умений, необходимых для познания и реальной оценки успешности предпринимательской деятельности; наличие противоречий в представлениях о ценностях и смысле предпринимательской деятельности; отсутствие адекватных представлений об условиях  социально-экономической успешности предпринимательской деятельности [4].  

Формирование системы представлений  студентов о предпринимательской деятельности представляет собой комплексный психолого-педагогический процесс. Нами был разработан и прошел апробацию авторский курс «Психология предпринимательства», который был направлен на  формирование психологической готовности студентов к предпринимательской деятельности (в том числе, одной из наших задач было формирование системы целостных представлений студентов о предпринимательской деятельности). Программа  была разработана и впервые апробирована Хановой З.Г. и Дышековым Б.Н  в 2011г. Программа предусматривает использование образовательных технологий, основанных на теоретических, практических, консультативных и тренинговых формах воздействия на студентов вузов. Разработанная программа подчиняется  закономерной логике психолого-педагогического воздействия: первоначально у студентов формируется представление о сущности и психологических особенностях предпринимательской деятельности; вырабатывается позитивное отношение к предпринимательской деятельности как социально и личностно значимой; осваиваются адекватные способы успешного предпринимательства в реально заданных социально-экономических условиях, что способствует зарождению и развития психологической готовности. 

Формирование психологической готовности студентов к предпринимательской деятельности в процессе обучения в вузе будет успешной, если достигнуты следующие  психологические условия: осознание студентами значимости учебной ситуации, и ее связи с реальной предпринимательской деятельностью; уверенности студентов  в обеспечении безопасности частной информации об их жизненных планах и намерениях; доверительного отношения к преподавателю и уверенность в адекватной оценке авторского проекта, связанного с прогнозируемым включением в предпринимательскую деятельность; понимания студентами необходимости развития представлений о смысле и основных целях своей жизнедеятельности, отражающих общую траекторию  оперативного и стратегического развития жизненного пути и соответствие задачам, связанным с предпринимательской деятельностью [3;4].

 Представления студентов являются структурным компонентом общей психологической готовности студентов к предпринимательской деятельности и отражают основные психологические характеристики анализируемой  готовности. Анализ данных представлений студентов позволил выявить, что представления о предпринимательской деятельности, проявляется в мотивах предпринимательства, в предполагаемых условиях успешности предпринимательской деятельности, в ожидаемых выгодах и потерях. Специфика выявленных представлений зависит от гендерных особенностей студентов, специальности, курса обучения, удовлетворенности материальным положением, социального статуса родителей [4]. 

После проведения программы определены значимые изменения представлений студентов о предпринимательской деятельности. Среди позитивных изменений были отмечены - рост адекватных представлений студентов об основных способах получения предпринимательского дохода; понимания преимуществ предпринимательской деятельности в достижении материального благополучия; возможности обеспечения материального достатка соответствующего уровню притязаний личности; намерения сочетать несколько источников при получении доходов, не ограничиваясь каким-либо одним; снижение определенных противоречий и искажений в представлениях студентов о предпринимательской деятельности.

Мы полагаем, что предложенная авторская программа способствует  формированию  целостных представлений студентов вузов к предпринимательской деятельности и может быть предложена для внедрения в систему высшего образования в России.

 

References:

[1]    Kayasheva O.I. The role of personal reflection in the formation of professional identity of students of psychological faculties of Higher education for the XXI century: VI international scientific conference. Moscow, October 18-20, 2007.: reports and materials.- Moscow: MOSGU, 2007. -P. 60-65.

[2]    Kayasheva O.I., Khanova Z.G. Subjective resources achieve professional success in women// Vestnik URAO.- 2015.№.5.- Р.102-106.

[3]    Khanova Z. G. the Strategy of successful entrepreneurs in crisis: Author's abstract on competition of a scientific degree of candidate of psychological Sciences. - Stavropol: Sevkavgtu, 2005. – 22p.

[4]    Khanova Z.G. Formation of psychological readiness of students to entrepreneurship: predictors and technologies: the Dissertation on competition of a scientific degree of the doctor of psychological Sciences.- Sochi, 2012.- 400p.

 

 

Bashanaeva G.G.

 

FEATURES OF ATTENTION OF

STUDENTS OF INTROVERTS AND

EXTROVERTS IN EMOTIONALLY SIGNIFICANT SITUATION

 

Bashanaeva         Gulizar Gadzhievna,       Candidate            of Psychology, associate professor of the Chair of Common and

practical psychology in Moscow City pedagogical University

 

 

Abstract

The article is devoted to the problem of an orientation of attention of introverts and extroverts in emotionally significant situation. Based on the results of the pilot study the main reasons the selectivity of associative process defining the substantial party of mental activity, in particular, is shown. 

As the theoretical basis for the research the author uses the model of division of individuals into extroverts and introverts offered by K. Jung, fairly believing that such important characteristics of the personality reflect features of an orientation of attention in a significant situation.

Keywords: attention orientation, introversion, extraversion, mental activity, selectivity of associative process. 

 

Введение

Проблема интровертированности, экстравертированности  личности привлекает повышенное внимание в современном мире. Её актуальность определяется социальной и практической значимостью вопросов гуманизации общества, необходимостью решения задач формирования здоровой, активной и социально адаптированной личности.

Эта проблема, в последние годы подвергается междисциплинарному анализу, связанному с выявлением социологических, культурных, психологических и биологических факторов, способствующих решению задач адаптации личности к современному ритму и стилю жизни, нормам и правилам, которые диктует современное общество [ 1,

2, 10, 13, 15 ].

   Далеко не все вопросы, связанные с данной проблемой удовлетворительно решены. Кроме того, эта проблема должна получить новый импульс в связи с приоритетом в развитии личности ее индивидуальности и поиском инновационных технологий оценивания результатов деятельности. 

   Понятия интроверсия – экстраверсия введенные К. Юнгом [16], характеризуют определенные проявления направленности личности с учетом ориентированности на внутренний или внешний мир. В зависимости от превалирующей психической функции автором выделены следующие типы а) экстравертированный эмоциональный; б) экстравертированный мыслительный; в) экстравертированный интуитивный и соответствующие интровертированные типы. 

Исследуя личности с интровертированной и экстравертированной направленностью, К.Юнг затронул некоторые особенности свойств внимания: устойчивость, объём, переключение и распределение.

Интроверсия – экстраверсия (от лат. intro – внутрь, extra – вне, versio – поворачивать, обращать) – характеристика индивидуально психологических различий человека, крайние полюсы которой соответствуют преимущественной направленности личности либо на мир внешних объектов, либо на явления его собственного субъективного мира [9].  Экстраверты, по К. Юнгу, отличаются от интровертов тем, что интерес и внимание у них вызываются объективными событиями. Этот тип руководствуется тем фактором восприятия и познания, который показывает субъективное предрасположение к объекту [16].

  Экстраверт легко и быстро вступает в контакт с другими людьми, без особого труда приспосабливается к новым ситуациям. У интроверта, напротив, проявляется замкнутость, склонность к рефлексии, постоянному анализу своих психических состояний. Он с трудом контактирует с окружающими и медленнее, чем экстраверт, приспосабливается к ситуациям.

Созданная Юнгом гипотетическая модель, позволяющая отнести индивидов к группам интровертов или экстравертов не нашла экспериментальных подтверждений в работах этого автора. В дальнейшем это было сделано Р. Кэттелом и Г. Айзенком, выявившим характерные для выделенных типов факторы и группы обусловливаемых черт у интровертов и экстравертов [20, 21]. 

 Принимая предложенную модель К. Юнга в качестве теоретического основания для специального экспериментального исследования индивидуальных различий, мы исходили из учета того, что такая важнейшая функция внимания для характеристики личности, не может не отразить типологических особенностей указанной дифференциации индивидов. Можно, например, допустить, что если при отражении экстраверт, в основном, лишь в незначительной степени трансформирует образ воспринимаемого, то этот «отражательный эффект», следует полагать, в известной мере скажется и на особенностях внимания. Тем более эта закономерность проявится в отношении интровертов, у которых воспринимаемое обогащается их субъективным внутренним отношением к отражаемой реальности.

Методы, задачи, гипотеза и респонденты исследования.

Для выявления различий направленности внимания в эмоционально значимой ситуации нами использовалась методика свободных ассоциаций. Выбор данной методики обусловлен тем, что  предоставляется наибольшая свобода выбора характера реагирования. Так как ответы испытуемых преимущественно зависят от их эмоциональных или рассудочно-логических ориентаций, то здесь возможен качественный и количественный анализ реакций.

В основу данной части экспериментального исследования легла гипотеза, которая возникла при проведении аналогичного эксперимента И.Л.Баскаковой и Н.Ф.Добрынина. Дело в том, что в процессе экспериментального исследования особенностей внимания студентов в эмоционально значимой ситуации (экзамена) было обнаружено распределение всего исследуемого студенческого коллектива на две большие разнонаправленные группы (во вне и во внутрь), несмотря на то, что целью данного экспериментального исследования было выяснение вопроса, как определяет значимость содержательную сторону психической активности, в частности, избирательности ассоциативного процесса  [ 4 ].

Мы предположили, что характер ассоциаций, с которыми связана направленность внимания, зависит от принадлежности испытуемых к группам интровертов или экстравертов. Параллельно с фиксацией свободных ассоциаций регистрировалась кожно-гальваническая реакция испытуемых.

Результаты исследования и их обсуждение

Экспериментальная ситуация была организована следующим образом. Изначально в группе испытуемых на основании методики Г. Айзенка были выявлены 2 подгруппы: интроверты и экстраверты. После этого в условиях экзамена испытуемым студентам предлагалось написать любые 10 слов, пришедших в голову, сначала до того, как они получат экзаменационный билет, а затем после того, как завершится экзамен и будет выставлена экзаменационная отметка. В зависимости от характера ассоциаций ответы испытуемых были условно разделены нами на три группы: 1) слова, непосредственно связанные с ситуацией экзамена; 2) слова, выражающие эмоциональные переживания; 3) слова, нейтральные по отношению к экзаменационной ситуации.

Качественный анализ продуктивности ассоциаций показывает существенные различия характера ассоциаций интровертов от экстравертов. В большинстве случаев ассоциации экстравертов связаны с ситуацией экзамена и относятся к разряду эмоциональных. В отличие от этой группы, у интровертов наблюдается меньшая связанность с эмоциональной стороной ассоциаций. В этой группе встречается даже полная высвобождённость от эмоциональной напряженности: в отдельных случаях все 10 слов ассоциаций нейтрального содержания. В отличие от интровертов, у экстравертов заметен эффект последействия при повторном исследовании после экзамена: когда, казалось бы, картина переживаний должна носить более спокойный характер, число эмоционально окрашенных слов у них существенно возросло. Кроме того, в наборе слов после экзамена встречается в отдельных случаях повторение уже названных ранее в 1-ой серии слов. Но это – единичные случаи, ибо достаточно развитая речь у студентов, как правило, позволяет им избегать повтора ассоциаций. Прямых повторений типа персевераций не наблюдается, хотя в ряде случаев отмечается сужение тематики, особенно у интровертов.

В результате качественного анализа была также отмечена подмена испытуемыми неопределенной ситуации, фиксированной направленностью на ситуацию экзамена, о чем свидетельствует "всеобщая занятость" определенной тематикой. На этом фоне общей обращенности к ситуации экзамена в ответах отдельных испытуемых экстравертов содержится перечисление часто встречающихся предметов, окружающих их. По всей вероятности, эти реакции предэкзаменационных волнений обретают своеобразную форму опредмечивания: испытуемые, продуцируя ассоциации, называют предметы, находящиеся в комнате во время экзамена. "Цветы, аудитория, стол, билеты" и т.д. – все 10 слов связаны с ситуацией экзамена.

После него может возникать эмоциональное состояние, препятствующее принятию инструкции эксперимента. Вместо отдельных слов–ассоциаций, испытуемый описывает свое состояние предложениями, типа: "Ничего не идет в голову. Все вылетело из головы. Обидно". Подобная реакция, как правило, бывает связана с полученной экзаменационной оценкой, чаще всего – с оценкой 3 балла.

По Г. Юнгу, наличие при ответе целых предложений вместо отдельных слов – симптом патологических изменений ассоциативных процессов. В нашем эксперименте, где ситуация высоко значима наличие предложений в ответах испытуемых скорее указывает на силу субъективных переживаний, обусловленных этой значимостью.

Анализ результатов продуцирования интровертов и экстравертов после завершения экзамена указывает на наличие прямой зависимости между силой эмоционального напряжения и эффектом его последействия.

В нашей ситуации преобладание слов, связанных с экзаменом после его окончания, можно рассматривать как свидетельство о степени включенности в экзаменационную ситуацию. С точки зрения функционирования внимания, превалирующих слов, сопряженных с экзаменом, означает большую концентрацию внимания именно на экзаменационной ситуации, которая предшествовала эксперименту.

Исследование свободных ассоциаций до и после экзамена выявило различия в эмоциональных реакциях интровертов и экстравертов. В то время, как экстраверты показывают повышение эмоционального подъема после экзамена, интроверты обнаруживают уменьшение эмоционального напряжения. Аналогичная картина получается и при исследовании КГР. Подобное, снижение говорит о том, что эмоциональные переживания интровертов в последействии носят более спокойный характер.

Качественный и количественный анализ свободноассоциативных реакций у испытуемых интровертов и экстравертов позволил сделать следующие выводы:

1)                  Интроверты обнаруживают большую включенность в ситуацию экзамена на обоих этапах эксперимента; об этом свидетельствует                относительно     большое               количество эмоционально окрашенных ответов.

2)                  Направленность внимания в одной и той же значимой ситуации сдачи экзамена имеет существенные различия в зависимости от такого внутреннего фактора, как интро- или экстравертированность личности.

3)                  Экстраверты в большей степени оказались подверженными влиянию эффекта последействия, обнаружившего себя при проведении второй серии эксперимента: после экзамена число эмоционально окрашенных слов у них существенно возросло.

4)                  В целом, в обеих группах наблюдается значительное повышение продуктивности деятельности, что может быть обусловлено               высокой               значимостью       для         испытуемых экзаменационной ситуации, предшествующей эксперименту.

Изменения в динамике психологических проявлений общего адаптационного синдрома, особенно явно проявляющиеся при "эмоциональном" стрессе, представляют для нас большой теоретический и практический интерес. В последние годы большое внимание уделяется исследованию познавательных процессов в динамике стресса, протекающего в экстремальных условиях. Многие исследователи отмечают наличие главным образом отрицательных показателей стрессовых изменений мышления, нарушающих разумную направленность человека, подавляющих и деформирующих личностные проявления.

Однако при стрессе возможны и положительные изменения процесса мышления, побуждающие человека к познанию, к самоопределению, творчеству.

Известно три типа стрессовых изменений мышления: возбуждение              при         полном сознании объективной действительности, отрицание стрессогенных проблем и сверхактивация мышления.

Активация мышления, по-видимому, играет в данном случае адаптивно-защитную роль [17, 18, 19]. Известно, что в ситуации экзамена тревога, страх возникают в связи с ожиданием возможных событий. Эти состояния чаще всего связаны с неизвестностью тех конкретных вопросов, на которые предстоит отвечать. Как  правило, тревога проходит, как только экзаменующий получает билет или конкретный вопрос для ответа. Вместе с тем, у многих студентов, особенно первокурсников, воображение навязчиво рисует картины неуспеха [19].

По мнению многих физиологов, в частности В.С.Дерябина [3], страх на экзамене может быть вызван многими сложными причинами, а именно прогнозом неприятных последствий материального характера, опасением напрасной затраты трудов и времени, задетым самолюбием и

т.д. [3].

По          мнению                В.С.Дерябина,    эмоции  выявляют ассоциации, связанные с ними по чувственному тону, а ассоциации другого порядка тормозятся в силу индукции.

Восприятие и внимание под влиянием эмоций делаются односторонними и направляются сообразно с господствующей эмоцией.

Для нас представляло интерес сопоставить и проанализировать характер ассоциаций на первом и втором этапе эксперимента с кожно-гальваническим рефлексом, который также фиксировался до и после экзамена.

Как известно, в стрессовой ситуации происходит изменение целого ряда психофизиологических функций у человека. Эти изменения сопровождаются снижением или повышением кожно-гальванического рефлекса, удержанием дыхания, изменением характера сердцебиения, увеличением амплитуды активности биопотенциалов головного мозга и некоторыми другими электрофизиологическими данными, которые могут быть зарегистрированы в экстремальных условиях.

Исследовать эти процессы оказалось возможным, благодаря созданному В.Е.Рожновым и его коллегами "устройству для определения нервно-психического состояния человека в процессе самотренировки" [11].

Так, В.Е. Рожнов констатирует, что КГР, являясь одним из компонентов ориентировочной реакции, возникает при ситуации неопределенности (вопрос – "что такое?") и обозначает готовность организма к действию. Субъективно во время высоких и частых подъемов КГР отмечается волнение, тревога. Отсутствие или незначительная выраженность КГР свидетельствует о спокойном состоянии организма, о снижении нервной активности [11].

Поскольку, как известно, сдача первой сессии студентами первокурсниками оценивается как экстремальная ситуация, ее эмоциогенный характер обусловлен тем, что у них отсутствует адаптация к вузовским требованиям. Для определения усиления эмоционального напряжения мы использовали аналог вышеуказанного устройства в нашем эксперименте.

Так же, как и характер, свободно ассоциативных реакций, о которых шла речь в предыдущем параграфе, КГР дает определенные представления об эмоции и напряжении испытуемого.

Здесь хотелось бы отметить, что мы согласны с мнением Л.А. Китаева–Смыка о том, что "изучение стресса с позиций физиологии и патологии обусловило лучшую изученность физиологических компонентов стресса, нежели психологических его проявлений" [7].

Обобщая взгляды многих авторов на «сущность психологического стрессора»,  Л.А. Китаев–Смык в своей монографии "Психология стресса" пишет, что стрессогенная ситуация предъявляет человеку требования, воспринимающиеся им либо как превосходящие его возможности ответить на них, что ведет к дистрессу, либо как позволяющие реализовать свои возможности ответить на эти требования и благодаря этому достигнуть желаемых последствий. При этом играет роль субъективная неопределенность требований и возможности им отвечать, а также субъективная значимость (положительная или отрицательная) последствий ответа [5,           6, 8]. Это – определение стрессора как степени соответствия компонентов системы "человек – среда". Предлагается различать в этой системе требования среды к человеку и требования человека к среде. Возможны ситуации, когда одно и то же событие может одновременно порождать и удовлетворенность, и неудовлетворенность человека" [7, с. 53]. Такова, например, ситуация экзамена, когда студент доволен тем, что наконец–то сдал экзамен, к которому готовился, из-за которого волновался, но не доволен отметкой, тем, как он его сдал.

Далее автор указывает на то, что представления о стрессогенных условиях во многом тождественны эмоциональным факторам, как это указывается у ряда других авторов [8, 12, 14]. С его точки зрения, такое совпадение не случайно, так как эмоции являются одним из компонентов стресса.

Несмотря на то, что КГР выявляет определенную эмоциональную напряженность, не следует забывать о том, что эта напряженность имеет под собой психологическую основу.

Прежде чем попытаться дать анализ экспериментальных данных исследования КГР в двух разнонаправленных типологических группах: интровертов и экстравертов, хотелось бы отметить то, что данные КГР и качественного анализа свободных ассоциаций взаимоподтверждают и дополняют друг друга.

Математическая обработка данных КГР показывает, что в среднем по группе экстравертов ситуация экзамена не приводит к каким-либо изменениям деятельности организма до и после стрессовой ситуации: до и после экзамена эмоциональная напряженность у испытуемых в этой группе приблизительно одинаковая. Показатель эмоциональной напряженности .

Интроверты, в отличие от экстравертов, имеют тенденцию к снижению показателя , который после экзамена у них равен  4,18.

КГР подтверждает динамику активности в до и послестрессовой ситуации.  Различные группы испытуемых дают различную картину напряжения физиологического тонуса, которая соответствует степени значимости деятельности.

Количественный и качественный анализ свободных ассоциаций подтверждают данные КГР. Напомним, что если у экстравертов во второй серии эксперимента наблюдается тенденция к увеличению количества эмоционально окрашенных слов, то интроверты проявляют некоторую "высвобожденность" от условий эксперимента и большей частью продуцируют ассоциации эмоционально нейтрального характера.

Причиной этому может быть то, что интроверт, сдав экзамен и получив отметку, как бы завершает на этом свои переживания, связанные с внешней ситуацией экзамена, и дальнейшие переживания приобретают чисто внутренний, аналитический, характер. Интроверт все более углубляется в себя, анализирует свои переживания, а так как состояние "размышления" или анализа того, что уже было, является для него "обычным делом", то его переживания уже не носят столь яркого характера. Мысли протекают в более спокойном, привычном русле.

Совсем иную картину мы наблюдаем у экстравертов. В силу своих типологических особенностей, т.е. постоянной связи с внешним миром, их переживания могут переключиться не на субъективный анализ собственных переживаний, а на переживание того, например, какое место по успеваемости они заняли в группе: сдали лучше других или хуже. Моменты социального сравнения или иная тема вызывают новый всплеск эмоциональных переживаний, которые продолжают все-таки оставаться связанными с ситуацией экзамена. Заключение

Таким образом, факторы, изначально обусловливающие переживания индивида, сохраняются и поддерживают его эмоциональный тонус. Именно за счет этого момента, вероятно, происходит сужение внимания у экстравертов, проявившееся в экстремальных условиях. В то же время у интровертов наблюдается некоторое расширение объема внимания за счет ухода в прошлое или будущее. Аналогичную картину мы наблюдаем в эксперименте со свободными ассоциациями.

Результаты проведенных исследований показали, что на основе полученных данных можно сказать, что 1) наблюдается эффект последействия у экстравертов. Число эмоционально окрашенных слов у них существенно возросло на втором  этапе эксперимента. У интровертов же появилась относительно полная высвобожденность от эмоционального напряжения. 2) большая включенность в ситуацию экзамена на I и II этапах эксперимента наблюдается у обеих групп, 3) направленность внимания в одной и той же значимой ситуации сдачи экзамена имеет существенные различия в зависимости от такого внутреннего фактора, как интровертированность или экстравертированность личности.

 

References:

[1]    Bashanayeva G.G. To the question of contextual approach in training. X1 the International congress "Health and education in XXI an eyelid" "Scientific and applied aspects of concepts of health and a healthy lifestyle" (on December 8-12, 2010) Moscow, RUDN. Page 447-448

[2]    Bashanayeva G.G. Features of an orientation of attention of introverts and extroverts in emotionally significant situation. [Electronic resource] Electronic scientific and educational Bulletin " Health and education in the XXI century". 2015, T. 17, No. 11. Page 11-14 

[3]    Deryabin V. S. Feelings, inclinations, emotions. SPb: - St. Petersburg, 2010. – 224 pages.

[4]    Dobrynin N. F., Baskakova I. L. Features of attention at students in emotionally significant situation.//Pilot study of attention. M, 1970. – Page 14 – 18 – (Uchen. зап. / Mosk. the state. пед. in-t; T. 381). 

[5]    Zingerman A.M. Influence of the statistical characteristic of system of signals and their importance on formation of motive and vegetative reactions of the person operator in norm and at extreme influences//Sketches of applied neurocybernetics. L., 1973. – Page 75 – 82.   

[6]    Kitayev-Smyk L.A. Probabilistic forecasting and specific features of reaction of the person in extreme conditions//Probabilistic forecasting in activity of the person. – M, 1977 – Page 189 – 225. 

[7]    Kitayev-Smyk of L.A. Psikhologiya of a stress. SPb: - St.

Petersburg, 2008. – 370 pages.

[8]    Marishchuk V. L., Evdokimov of V. I. Povedeniye and selfcontrol of the person in the conditions of a stress. – SPb.:

September, 2001. - 260 pages. 

[9]    Nemov R. S. Psychology the dictionary reference in 2 parts. Part 2. M.: Vlados. 2003 — 352 pages.

[10] Prigorovsky T.A. Tolerantnost and psychological features of the identity of athletes//Sports psychologist 2(10); 2007.

[11] The guide to psychotherapy / Under. V. E. Rozhnov edition. – 3rd prod. additional – Tashkent: Medicine, 1985. – 719 pages.       

[12] Rusalova M. N., I. V. Strelnikov. Communication of frequency and amplitude characteristics of EEG with indicators of preference of probability or value of achievement of the purpose//psychology Questions: – 2008. – No. 6 November-December, 2008. – page 129-137.

[13] Sadykova of F.Zh. Extraversion and introversion. Features of a psychosomatics and the events http://psy.asia.kz/1502 (It is published on the site: On July 8, 2012)

[14] Simonov P. V. Emotional brain. – M.: Science, 1981. – 215 pages.        

[15] Fokina I. V. Communication of creative thinking and an indicator of an ekstraversii-introversion at teenagers.//Prospects of science and education Release No.

                6, 2013                  

[16] Jung K.G. Psychological types. - SPb.: "Yuventa" - M.:

"Progress - Univers", 1995. 

[17] Amir Sh. Amit Z. Endogenous opioid ligandes may mediate stress-seduced changes in the affective properties of pain related behavior in rats. – Life Sci., 1978. Vol. 23. No. 11.

                P. 1143 – 1152.                                                    

[18] Becker P., Scheider E. Specific reactions to stress and personality characteristics: students before an examination. – Ztaschr. Exp. Und Angew. Psychol., 1976. Bd. 23. No. 1. P. 1 – 29.  

[19] Devis C. W. The effects of training upon the effectiveness, dogmatism, and stress of first year paraprofessionals within a university setting. – Diss. Abstr. Intern., 1979. Vol. 39. No. 7 – A. P. 4055.

[20] Eysenk H.J. Conditioning, introversion-extraversion, and the strength of the nervous system //Proc., 18-th International Congress. Exper. Psychol. 9-th Symposium. – Moscow, 1966 

[21] Eysenk H.J. Fact and fiction in Psychology. –  London:

Allen Lane, 1972 P. 300.

MEDICINE

 

 

Artemenko M.V., Dobrovolsky I.I.

 

AUTOMATED TRAINING TEST-

SYSTEM OF DOCTORS TRAUMA

ON THE BASIS OF  

EXPERT MODULE SUPPORT DIAGNOSTIC DECISIONS

 

Artemenko M. V.,  Russian Federation, Federal state budgetary     educational         institution            of            higher education «Southwest State University», the Department of biomedical engineering, PhD Biological sciences, associate professor

Dobrovolsky I.I., Russian Federation, Federal state budgetary educational institution of higher education «Southwest State University», the Department of biomedical

engineering, graduate student

 

 

Abstract

The aim of the study was to develop the structure of the automated training system test type based on autonomous intelligent management diagnostic solutions for use in professional development on the example of post-traumatic thromboembolism. The scheme of the automated offline expert support module diagnostic solutions through the use of direct and inverse decision rules to implement acceptable for clinic clustering condition of the patient. The technique of risk assessment for ball clustering metrics measure the characteristics of the patient. The results of approbation of the expert module in a clinical setting.

Keywords: the improvement of professional skill of medical workers, the classification of the patient's condition, the prediction of thromboembolism.

Section title: education.

 

Introduction

Professional activity of the doctor requires continuous improvement to improve quality of care. The improvement of professional knowledge and skills, and the use of modern computer and technologies embodied in articles 73 and 87 of the Federal law of the Russian Federation [10], that proves the necessity of state support development of technologies and automated systems for training of health workers. The peculiarity of the educational process of improving the skills of physicians is a wide use of practical experience of clinicians. This determines the necessity of creation of the automated training systems, including support systems and diagnostic solutions-automated or Autonomous expert modules (subsystems) (AMESDD), allowing the individual decision maker (DM) to form the most optimal and acceptable for effective therapy recommendations for various stages of therapeutic effects and with sufficient efficiency, specificity and sensitivity clinically proven.

Purpose: development patterns automated training system test type based on the interactive interface is trained and/or certified physician travmatologi with the expert module of the adoption of diagnostic solutions by the example of prediction of post-traumatic thromboembolism.

                In     the     research     process     were     solved     the       tasks:

-                      development of the structure of the compliance level of the doctortravmatologi certain quality features in the areas of professionalism evaluation of the prediction of thromboembolism by use of

AMESDD;

-                      development of structure of informational-analytical model AMESDD, allowing on the basis of the simultaneous application of decision rules mapping the analyzed object (the patient) to known clusters (for which we defined a set of optimal therapeutic interventions) and identifying the presence of certain values recorded in the patient characteristics having an acceptable quality of diagnosis;

-                      develop a formalized method to assess the risk of making diagnostic decisions in the application of a metric ball of the detected characteristics.

To implement goals and solve these research problems were used the following materials and methods: decision theory, system analysis, methods of synthesis of knowledge bases for expert systems, applied statistical analysis in medicine [7], clinical data prediction of thromboembolism.

 

Results and discussion.

Thromboembolism is a major cause of death and / or disability as a result of trauma or in the postoperative period and relates to poorly predictable processes, because it is caused by many reasons, each of which separately as a rule, does not lead to the development of the pathological process. 

In the clinical setting the physician for optimal therapy in each specific case it is necessary to quickly and adequately assess the patient's condition and to take the necessary decisions for certain therapeutic effects. The risk of making incorrect diagnostic decisions high, the consequences of improper therapy be disastrous and poorly predictable. In this regard, the role of the experience of the doctortravmatologi (both practical skills and theoretical knowledge) and, consequently, there is the problem of continuous increase professional level – including courses independently and with the help of automated training systems training.

Automated training system (ATS) [5] work in two modes: training and exam. The learning process includes the following stages: initial, current and final control (test, exam) the quality of the learning material and mastering certain skills, training, tips and fixing mistakes (or the accumulation of statistical material).

Controlling components of ATS doctors in most cases are, for example [1], tests in the form of questionnaires. Thus, a passive process implemented by the ATS in relation to the learner with certain intellectual (analytic and cognitive) skills. In contrast to this paradigm, it is proposed to use the scheme of testing (presented in figure 1) as a testing subsystem is proposed to use AMESDD, knowledge base which is built and verified on clinical material and the modifier in use in the diagnostic process.

Thus, from the paradigm of "Man-computer" we propose to shift to the paradigm of "Human – Expert system". Since the latter is an autonomous artificial intelligence [6], the interface between natural and artificial autonomous intelligence should reflect the individual cognitive characteristics of each. Under the cognition refers to the active ability and willingness (availability targets and acceptors of performance) the acquisition of new knowledge, motivating the achievement of maximum values of positive emotions. Under the cognitive autonomy is understood as independence and individuality in the implementation cognitologists tasks.

The educational process is carried out under the guidance of a TEACHER, who on the basis of information about mismatch of actions of the subject of training with a proper assessment of the situation ( and/or ) using criteria of quality of compliance affects the subject through the module the correction of the acquired knowledge and skills, evaluates the level of technical knowledge, forms of statistical reporting. In the process of learning is active testing of the subject by generating tests, including: value characteristics of the virtual patient's, or his hypothetical state Sit.

 

Here: X is the set of values of informative features, S(X) – the condition of the patient, obtained by deciding the rules implications ; X(S) be the set of values of X required to identify the state S, according to the implications ; {X} is the set of values of informative features X virtual patient; Sit({X}) – the state of the virtual patient according to the subject taught; Sit is the state of the virtual patient (situation); - the mismatch between X(Sit) and X(S): - mismatch between Sit({X}) and S(X); - blocks calculate the signals of the error (difference).

 

Рисунок 1 - the scheme of using AMESDD in interactive  and intelligent testings  professional skills.

 

On the basis of the information obtained and own experience and intellectual opportunities of the subject of education (a doctor trained at courses of improvement of  kvalifikatsii) forms, respectively Sit({X}) or X(Sit) received on the corresponding inputs AMESDD. AMESDD on the basis of direct and inverse decision rules [3] or diagnose the state of the virtual patient (form S(X)), or determines the presence of his classifying informative attributes (X(S)). Evaluators of the error between the correct ("reference") solutions (formed AMESDD) and suggested the trainees form the corresponding signal values of the error ( s) on which the TEACHER implement defined procedures for the management of the learning process. The error signals are calculated by the formulas (1) and (2).

 

                                  ^{N                                                                             N}

                        δ_{X =}(true x( ))_i^* , (1)               _{δS =}^∑i=1 (true x S( ( ))_i , (2)

                                         N                                                    N

here: x_i - informative the i–th characteristic; x_i^* - the characteristic value of the object of study; S – the state of the object of study; N – number of characteristics; true x( )_i^* =1 if

x (x ±Δx )  ; true x S( ( ))_i =1, if x S_i ( )⊂(õ_i ±Δx_i ).

 

In the diagnostic process AMESDD encouraged to use the scheme presented in figure 2.

 

 

 

Рисунок 2 - The scheme of using AMESDD in the diagnostic process

 

As shown in the figure 2 diagram, the doctor performs a diagnostic process or at the same time differentiated in two ways: by the values of the registered module specific informative characteristics using AMESDD diagnose the patient's condition S or confirms the put forward hypothesis about the state of Sh by checking the patient of characteristic values {X}. Then, on the basis of information contained in information base data and knowledge of therapeutic procedures, using therapeutic interventions is a necessary correction of the patient's condition.

When organizing educational process of increasing the professional level of the therapist directly in a clinical setting (for example, as a practicing physician's assistant) module AMESDD encouraged to use the scheme shown in figure 3.

 

Рисунок 3 – The scheme of using AMESDD in the educational process in the clinical setting

 

Consider the operation of the module AMESDD.

1.       Metric characteristics in AMESDD can be used in three forms: logical and semantic values (obtained during a definite answer to the existence of certain characteristics or in the process of applying the test-questionnaires (for example, presented in [9]), numerical values – in this case, it is recommended to use methods of obtaining values of latent or integrated (system) of indicators, as described,    e.g.,        in            [2,           4,            11].

2.       In accordance with the provisions presented in [3], the functioning of the module AMESDD, proposed by the information-analytical model of formation of the diagnostic is shown in figure 4. AMESDD are implemented in direct and inverse decisive diagnostic rules [3] by logical structures (3) and (4).

 

"IF F({x}) corresponds to the set of conditions {c}, the state of the object belongs to the class G with certainty P and may be subject              to            impact   from       the          set           {u}",                                    

(3)

 

here x is the recorded attributes, p – possible, u – possible control actions, F({x}) – functionals that allow you to apply to the features           of            the          x             comparisons.

 

"IF the state of the object belongs to class G , with confidence q must be present signs {x} c defined values (range of values) {RV} and it is manageable          impacts from       the          set           {u}".                                    

(4)

During the training phase AMESDD formed the content of the modules MR, MR^-1, МPTIQ, MPTIQ^-1 by the synthesis of multiple decision rules (learning sample) – type (3) and (4) and the corresponding tuples of indicators of quality (examination sample) is not contradictory to the principles of evidence-based medicine. (The tuples of indicators of quality included: the diagnostic sensitivity, specificity and efficiency of decision rules for each cluster is diagnosed.)

In BMC is the set of all sets of characteristics defining the object of study needed to correlate to a specific cluster for the prediction of the object trajectory in the state space under certain influences – internal and external (decision-makers and the environment). In DBC are the values of characteristics for the object that MCACh selected on the basis of information BMC (return decision rule) or registered in the analysis of the object of study (decision rule).

Management of the object of study in the state space (the therapeutic effect) is as follows. Decision-makers (DM), based on their own research experience and/or indirect signs, puts forward the hypothesis about the belonging of an object to a particular cluster.

 This information comes in MR^-1 which generates a set of possible combinations required in this case (as many in BMC). If this operation cannot be performed (as analysed in MCACh), we replace its hypothesis. If many signs are formed, "Classifier 2" relates an object to a hypothetical class, using the direct decision rules from the module MR, on the basis of the detected values of the selected set of characteristics optimized by the tuples from MPTIQ^-1. As "Qualifier 2" direct uses decision rules, it information from MR and MPTIQ.

At the same time, on the basis of the detected object and the values of certain characteristics (BDC), through the use of direct decision rules from Mr. and relevant quality indicators from a module MPTIQ "Classifier 1" relates an object to a particular class. The information from the classifier enters "THE FINAL MODULE CLASSIFICATION", which in interactive mode is identified by a cluster – state S.

        

MR^-1 - a module for inverse decision rules, the MR – module direct decision rules, In MPTIQ ^-1 - module of the plurality of tuples of quality indicators for inverse decision rules, MPTIQ -  module of the plurality of tuples of indicators of quality to direct decision rules, the BMC is the base of many characteristics, the DBC – database characteristics, MCACh– module comparison of availability characteristics.

Рисунок 4 - the structure of the informational-analytical model of formation of diagnostic decisions in AMESDD.

 

If necessary, correction of the work by AMESDD formed in "The module of formation additional information" information analysis of opinions of experts of different scientific sources and laboratory findings (including an additional observation of the object of study).

3. If the characteristics of the patient's condition are determined by the questionnaire, the decision rules (direct and inverse) are defined according to the excess risk of belonging to the cluster, the user-defined threshold, as follows [3]. Each answer on the availability characteristics of the patient assessed "points of importance" B õ( )  (values B õ( ) recommended skanirovat in the range from 0 to 10 with increasing the informative value), defined as expert way, and statistically [7]. We denote this risk as Risk B õ( ( )).

Characteristics are grouped by semantic pre-load, forming G groups, each of which are determined by the values of private (group) risk Rg m_m, =1,M_g (here M_g is the number of semantic groups). Values Rg_mare defined as expertise-based, and statistically

– for example, as the frequency of occurrence of the object in the cluster in an informative confidence interval. Then,, calculated values of the risk of belonging to the cluster ω_l according to the formulas (5) and (6).

                                                ^Ji                                                            Bm j. 1                                 ,   (5)

ORgm =1−∏j1 1= (1− max(Bm j, 1 / 1j =1...Jm) ⋅Rgm ) here: J_m is the number of considered characteristics in the m-th group, B_m,,j1 – score j1-th characteristic in the m-th group, ORg_m– the total value of risk in the group characteristics of m (taking into account all points in the group).

M_g

Risk B õ( ( )) 1= ⁻∏(1−Î Rgm) .                 (6)

m=1

 

The results of testing of the module AMESDD. 

In the computational experiment is based on the experience of treatment of 400 patients with injuries of the musculoskeletal system, who was hospitalized. The study was considered informative characteristics of the health status of 490 people with the release of the following groups [3, 8]:

Group 1 – patients with trauma, which complicated by development of phlebothrombosis of different localization (200 patients with deep vein thrombosis (DVT) without pulmonary embolism (PE) and 100 patients with DVT complicated by pulmonary embolism). Control group - patients with trauma in whom the occurrence of deep venous thrombosis were observed.

Group 2 - patients with trauma, which complicated by development of pulmonary embolism (100 patients). Control group - patients with trauma, which was complicated by phlebothrombosis occurs without the development of pulmonary embolism.

Group 3 – healthy (volunteers), which were measured in the pressure inside the muscle-fascial sheaths of the tibia and measuring the volume of the lower leg using hardware and software diagnostic complex [3] (90 people).

Among 400 patients examined: man - 208 (52%), women - 192 (48%), 308 (77%) surveyed over 40 years of age, died in 133 patients (33%). 

The analysis of statistical material, literary sources and personal experience revealed 159 characteristics to diagnose a possible forecast of thromboembolism (embolic thrombosis, embolicescie thrombosis, pulmonary embolism type, the form of pulmonary embolism, the outcome is death, recovery), based on which we offer a basic interface with decision-makers AMESDD is presented in figure 5 (russian version).

 

 

Figure 5 – basic interface AMESDD predict thromboembolism in trauma and arthroplasty.

 

 

Characteristics were combined into 26 groups: associated with patient risk factors - 14 characteristics, type, damage - 6 , bone - 13 , bruises segment, the SLM – 8 , chest - 8, the spine – 7, a sprain, or tearing – 2, the dislocation – 10, traumatic brain injury – 4, injury of abdominal organs – 5, burns -4, POS – 2, method of fixation – 9, classification of pulmonary embolism -6, localization of thrombus – 17, the type of anesthesia -4, the method repositions – 5, local complications – 6, anemia –1, sample – 6, pressure – 3, the violation of venous hemodynamics to 5, the concerned compartment -1.

In the research of diagnostic possibilities AMESDD were synthesized fuzzy decision rules straight type [8], showed the following values for diagnostic efficiency: embologenic thrombosis - 0,88, embologenic thrombosis is 0.84, PE is 0.91, fatal outcome of pulmonary embolism to 0.94, a favorable outcome of pulmonary embolism - 0,82.

(Note: the return result in decisive rules coincided with the diagnosis direct)

Conclusion

The conducted researches allowed:

-                      develop the structure of the computer aided learning training physician travmatologi based on Autonomous intelligent module expert support diagnostic decisions of the forecast of the situation (for example thromboembolism);

-                      to develop a scheme (analytical model) Autonomous expert module (AMESDD), allowing through the application of direct and inverse decisive diagnostic rules to carry out acceptable for clinic clustering of the patient;

-                      to propose a methodology for assessing risk clustering in the case of ball metrics measure the characteristics of the patient's condition on the basis of questionnaires;

-                      to carry out clinical testing of the main module of the testing system training system, proving the prospect of further studies in the considered direction.

 

References:

[1]    Automated system of certification of doctors was the AСАВ 

Registration certificate No.: 1760900640 from 22.05.2009 G. – URL: http://infores.mpt.gov.by/ir/database /view_ir.php?id=3901 (date of occurrence 12.11.2015).

[2]    Artemenko M. V. Assessment of pathological process on the functional changes //Fundamental research. 2006. No. 1. - pp. 100-102.

[3]    Artemenko M. V., Dobrovolsky, I. I., Mishustin V. N. Information-analytical support of the automated classification on the basis of direct and inverse decision rules for example, predict thromboembolism // Modern high technologies. – 2015. No. 12-2. – pp. 199-205; URL: http://www.top-technologies.ru/ru/article/view?id=35237 (reference date: 20.01.2016).

[4]    Artemenko M. V., Korenevsky N. And., Dronova, T. A. Application of indicators of systemic organization in the diagnostic process System analysis and control in biomedical systems. 2003. Vol. 2. No. 1. -pp. 16-20.

[5]    Arounyants G. G. Development of automated training systems: problems and solutions / G. H. Arounyants, A. C. Gatagov, P. A. Rumyantsev. -Vladikavkaz: Terek, 2005. - 368 p. 

[6]    Zhdanov A. A. Autonomous artificial intelligence. - M.: BINOM. Laboratory of knowledge, 2009. -359 p.

[7]    Klyushin D. A., Petunin Yu. I Evidence-based medicine. The application of statistical methods. -M.: LLC "I. D. Williams", 2008. -320 p.

[8]    Mishustin V. N. Deep venous thrombosis and pulmonary embolism: diagnosis, risk prediction, treatment in the early period of traumatic disease: dis...doctor of med. Sciences. – Kursk. 2000.- pp 162-253.

[9]    Nicole D. Handbook of diagnostic tests / Diana Nicole, Steven J. McPhee, Michel Pignon, Chauni mark Lu; per. s angl.; under the General editorship of professor V. S. Kamyshnikov. – 2-e Izd., - M.: Representors, 2011. -560 p.

[10] Federal law of the Russian Federation of 21 November 2011 No. 323-FZ "About bases of health protection of citizens in Russian Federation" issued on 24 November 2011; updated may 18, 2015.

[11] Artemenko M. V. Quantitative measures for assessing functional state of the human body during the diagnostic process // Biomedical Engineering. 2008. №. 2. pp. 92-96.

 

 

Ecaulov V.I.

 

THE EXPERIENCE OF USING

PSYCHODIAGNOSTIC METHODS

ON PATIENTS WITH IRRITABLE BOWEL SYNDROME

 

Esaulov V.I., Russia, Pirogov Russian National Research Medical University, Assistant of psychotherapy department.

Institute of Psychotherapy & Clinical Psychology, Lecturer

 

 

Abstract

The article contains the data on psychodiagnostics research of 76 patients with irritable bowel syndrome (IBS). It gives a special attention to the nonuniformity of mental and emotional disorders with different clinical forms of IBS. It was noted that anxiety and depressive disorders could be named as prevailing personal characteristics for all researched patients with irritable bowel syndrome.

Keywords: irritable bowel syndrome, psychodiagnostics research, personal characteristics.

 

Попытки уточнения и объективизации психического и психологического статусов у больных с синдромом раздраженного кишечника (СРК) проводятся достаточно давно. В последние несколько десятилетий в нашей стране и за рубежом по-прежнему сохраняется интерес к исследованиям, сфокусированным на уточнении и диагностике различных аспектов пограничных психических расстройств при СРК. На настоящее время уже имеется определенное количество публикаций, отмечающих  закономерности клинического течения и психологические особенности больных с синдромом раздраженного кишечника.

Согласно данным разных исследователей,  нарушения психической сферы при синдроме раздраженного кишечника могут носить различный характер. Еще в 1976 году S.J.Young с соавт. обнаружил у 72% больных с СРК нарушения психики в виде истерических, фобических и депрессивных расстройств [1].

C.Bergeron, G.Monro (1985) выявили 4 особенности психического состояния у больных, страдающих СРК: 1) неадекватную зависимость от других, сочетающуюся с выраженным ощущением собственной неполноценности; 2) так называемую «соматизацию», при которой симптомы возникали во время эмоциональных нагрузок); 3) признаки реактивной депрессии; 4)  склонность к злобе и отрицанию [2].

В проведенных за последние десятилетия исследованиях отмечалась высокая частота (от 54% до 100%) и значительный полиморфизм психических расстройств у больных СРК, включающий невротические (преимущественно истеро-ипохондрические и тревожно-фобические), аффективные и патохарактерологические нарушения [3,4]. E.A.Walker и соавт.(1992) отметили коморбидность гастроэнтерологических расстройств, депрессии и тревоги [5], а 

W.J.Katon и соавт.(1992) - готовность больных с функциональными заболеваниями кишечника к паническим расстройствам [6].

В 2007 году А.Р.Бабаева и соавт. отметили преобладание при функциональных заболеваниях желудочнокишечного тракта (ЖКТ) тревожно-депрессивных расстройств различной степени тяжести, и указали на  преморбидные личностные особенности виде сензитивности, тревожного недоверия, эмоциональной лабильности, демонстративности и субдепрессивности [7].

Для         верификации,     уточнения           характера психоэмоциональных отклонений у больных с СРК некоторые авторы  использовали различные психологические тесты. 

F.Cread, E.Guthrie (1987) обнаружили у больных с СРК по данным психодиагностического обследования высокий уровень депрессии и тревоги [8]. P.Enck, M.Wienbeck (1993) при психологическом обследовании пациентов с СРК также выявили высокий уровень тревоги и депрессии, в сочетании с различными функциональными отклонениями на электроэнцефалограмме [9]. S.K.Chakraborti и соавт.(1996) с помощью набора психологических тестов (личностных опросников, тестов на тревогу и уровень ипохондричности, рейтинговой шкалы депрессии) выявили у больных СРК по сравнению с контрольной группой  высокий уровень невротических расстройств (76% против 9%), повышенные показатели депрессии, тревоги, ипохондричности [10]. 

А.Б.Смулевичем и С.В.Ивановым для изучения статуса больных с СРК и оценки эффективности терапии психотропными препаратами использовались Аналоговая шкала оценки функциональных симптомов ЖКТ и Госпитальный опросник тревоги и депрессии, показавший повышенные значения по этим двум параметрам [11].

В большинстве исследований, включавших психологическое тестирование, основное внимание направлялось на комплексное изучение особенностей личности больных,  оценку аффективной сферы, характера межличностных отношений, оценку качества жизни.

Типичной в этом плане является работа В. Ю. Ганчо и соавт. (2002), где при верификации психического статуса пациентов с СРК использовался набор из 5-ти психодиагностических методик: тест выраженности депрессивного состояния В.Жмурова; опросник СпилбергераХанина - для исследования уровня личностной и реактивной тревожности; тест диагностики типов отношения к болезни «ТОБОЛ»; сокращенный вариант ММPI - опросник  СМОЛ, помогавший оценить структуру личности пациентов; и опросник SF-36, показывающий качество жизни пациентов [12]. По данным тестирования, у больных с СРК выявлены выраженные тревожно-депрессивные явления, преобладание шкал «невротической триады» в профиле СМОЛ с максимальным подъемом в этой триаде по 2-ой шкале (депрессия). Эти личностные проявления сочетались с развитием выраженной социально-психологической дезадаптации у подавляющего числа обследованных (96,9%) и  снижением качества жизни.

При исследовании аффективных нарушений при СРК  Д.А.Роганов (2005) в качестве психодиагностических методов использовал шкалу уровня депрессии М.Гамильтона (HDRS-21), шкалу тревоги Гамильтона (НАRS), в сочетании со шкалами общего клинического впечатления и оценки социального и профессионального функционирования. Для оценки болевого синдрома также использовались визуально-аналоговая и вербальная оценочная шкалы боли. В результате этого исследования депрессивные расстройства были выявлены у 60%  больных с СРК [13].

Представляет интерес ряд публикаций, посвященных исследованию психологических особенностей пациентов с синдромом раздраженного кишечника, появившихся в последние несколько лет, [14,15,16]. 

В исследовании 2012 года А.А.Веретенниковой при описании выборки больных с СРК в сравнении с пациентами с неспецифическим язвенным колитом и контрольной группой был использован набор психологических тестов, включающих опросник Мини-мульт, тест ТОБОЛ, шкалу депрессии Цунга, и опросник оценки качества жизни SF-36. Автором в качестве личностных особенностей пациентов с СРК отмечены чрезмерная открытость, общительность, склонность к демонстративности, повышенная эмоциональная напряженность, сочетающиеся с тревожностью, зависимыми тенденциями, инфантильностью [14]. 

В 2013 году Ю.Н. Мялиной и Т.А.Тихоновой проведено сравнительное исследование психологических особенностей больных с различными заболеваниями желудочно-кишечного тракта [15]. Сравнивались некоторые особенности личности больных, страдающих  СРК, неспецифическим язвенным колитом, болезнью Крона, с результатами, полученными в группе контроля. Психологическое тестирование включало обследование цветовым тестом М.Люшера, личностным опросником СМОЛ (Мини-мульт), шкалой депрессии Бека, тестом САН, и опросником, оценивающим качество жизни. Согласно полученным результатам, у пациентов с СРК имелись самые высокие показатели уровня депрессии среди всех обследованных с патологией ЖКТ. Помимо этого, для подавляющего большинства пациентов с СРК  в профиле СМОЛ типичными были пиковые показатели по шкалам психастении и истерии, в отличии от ведущей шкалы паранойяльности у пациентов с неспецифическим язвенным колитом, и  шкалы психопатии при болезни Крона. Авторы исследования отметили у всех пациентов с заболеваниями ЖКТ высокую тревожность в сравнении с контрольной группой, а также умеренное или существенное негативное влияние болезни, приводящее к снижению качества жизни [15]. В подробной публикации годом позже расширенным коллективом авторов приведены более детализированные данные проведенного экспериментальнопсихологического обследования с подробным описанием и анализом полученных психологических профилей [16].   

В большинстве проведенных ранее исследований, несмотря на приведенные интересные сравнительные результаты психодиагностики, дающие общую картину психологических особенностей у пациентов с СРК, к сожалению не ясно, какой ведущий клинический вариант синдрома раздраженного кишечника (с поносом, запором, болью, смешанной клиникой) выбирался для проведения  исследования. Кроме того, в значительном числе публикаций указывается просто количественное число обследованных пациентов без уточнения пола и возраста. 

Как отмечают С.А.Алексеенко, О.В.Крапивная (2010), при кажущемся единообразии основных форм данного функционального расстройства ЖКТ, объединенных по ведущим диагностическим критериям в общую нозологическую единицу, имеются свидетельства заметной неоднородности больных при каждом из клинических вариантов СРК [17]. По мнению этих авторов, идентификация и четкое описание подгрупп пациентов в рамках основных вариантов синдрома раздраженного кишечника может быть полезна для подбора эффективной терапии.

В настоящее время клинические проявления СРК диагностируются с учетом Римских критериев-III [18,19], описывающих ведущую симптоматику и основные формы течения данного заболевания. Данные критерии приняты неоднозначно даже ведущими гастроэнтерологами, и порождают ряд вопросов, которые до настоящего времени не решены [20]. 

Подавляющее число исследователей по-прежнему сходятся на том, что патогенез СРК не до конца ясен, отсутствует единая эффективная схема терапии. Нет единой точки зрения и в отношении типичных для данной патологии психоэмоциональных расстройств, сопровождающих основную гастроэнтерологическую симптоматику.

Цель работы: исследование основных личностных характеристик с помощью психодиагностических методов 76 пациентов с синдромом раздраженного кишечника.  

Материалы и методы:

Было проведено обследование на выборке из 76 пациентов (50 женщин и 26 мужчин) с СРК  в возрасте от 18 до 45 лет.  Данное соотношение мужчин и женщин (примерно 2 к 1) соответствует типичной пропорции болеющих синдромом раздраженного кишечника мужчин и женщин [4]. Диагноз был поставлен врачами-гастроэнтерологами на основании клинических проявлений заболевания. в соответствии с признанной классификацией (согласно Римским критериям-III)

[18,19]. 

Из 76 обследованных у 29 человек (19 женщин, 10 мужчин) отмечался вариант СРК с преобладанием запоров, у 26 (17 женщин, 9 мужчин) - вариант с преобладанием поносов, и у  21 человека (14 женщин, 7 мужчин).

Психоэмоциональное состояние больных с СРК исследовалось с помощью клинического интервью и набора психологических тестов, включающих: личностный опросник Мини-мульт (СМОЛ), методику измерения уровня тревожности (шкала         Дж.Тейлор).        Вышеперечисленные 

психодиагностические методики дополнялись проективными тестами (тестом цветовых выборов М.Люшера, цветовым рисуночным тестом "Силуэт тела", а также цветовым рисуночным тестом "Рисунок болезни /Рисунок здоровья"). 

Помимо этого набора тестов пациенты заполняли комплексный опросник оценки состояния ЖКТ (220 вопросов), и ранжированный комплексный тест оценки самочувствия. В последнем тесте пациенты в баллах (от 0 до 4 баллов в зависимости от интенсивности) отмечали степень выраженности имеющихся гастроэнтерологических расстройств (нарушения стула, боли, метеоризм, ощущение неполного опорожнения кишечника) и психоэмоциональных расстройств (тревога, подавленность, астения, фиксация на состоянии здоровья, нарушения сна). 

Результаты и обсуждение: 

В клиническом интервью перед началом обследования подавляющее большинство пациентов (более 3/4 обследованных мужчин и женщин) характеризовали себя как людей мнительных, впечатлительных, со склонностью к переменам настроения и самочувствия в ситуациях стресса, и значительным ухудшением настроения с появлением пессимистичного взгляда на жизнь и уменьшением интереса к общению при обострении со стороны ЖКТ.  

Появление абдоминальных болей, расстройств стула, выраженное урчание в животе, часто сопровождаемое целым рядом неабдоминальных симптомов, приводило к повышенной фиксации на функциях ЖКТ и общем плохом самочувствии, При этом снижалось желание активно вовлекаться в какие-либо дела, и усиливалось стремление к пассивности, желание остаться дома, полежать. Привычные действия в таком состоянии приходилось выполнять превозмогая себя, из чувства долга, нехотя. Часто такое состояние сопровождалось уныловорчливым фоном настроения и  тягостным ощущением собственной немощи. Около 1/4 обследованных без желания, формально шли на контакт.

Несмотря на наличие внешне наблюдаемого унылого настроения, внешнюю пассивность, примерно третья часть пациентов отвергали у себя признаки аффективных расстройств, заявляя либо о том, что у них вовсе отсутствуют какие-либо психологические проблемы, либо отмечая лишь временное сиюминутное ухудшение, и отвергая психологическую помощь, говоря о том, что у них "в целом - все в порядке..." 

Практически во всей группе обследованных с СРК была отмечена тенденция к следованию социально-нормативным установкам. Пациенты были склонны часто использовать оценочные слова, речевые штампы, описывали зависимость своего поведения от мнения окружающих, речь была насыщена фразами о социальных правилах, обязательствах, запретах.

Клинико-анамнестическое исследование пациентов показало, что со временем, по мере течения этого функционального психосоматоза, начинали нарастать определенные патохарактерологические изменения в виде дисгармонических проявлений с усилением преморбидных  черт (мнительности, робости, сензитивности), дополняемых эпизодической дисфорической ворчливостью, эгоцентризмом, фиксацией на плохом самочувствии с все чаще высказываемым недовольством окружающими,  капризами, подавленностью. Этот тип реагированием с незначительной разницей был характерен как для женщин, так и для мужчин.

При тестировании мужчин и женщин личностными опросниками показатели в объединенных по полу общих профилях Мини-мульта отличались незначительно. В обобщенном личностном профиле Мини-мульта у женщин с СРК имелись пиковые повышения показателей по 2,8,1,7 шкалам (пессимистичность, индивидуалистичность, сверхконтроль, тревожность), и противоположное им снижение показателей по 9 шкале (оптимистичность). Усредненный профиль Мини-мульта у мужчин с СРК в первую очередь характеризовался  более заметным по сравнению с женщинами снижением показателей оптимистичности (9 шкала), в сочетании с подъемами 1,2,7,8 шкал  (сверхконтроль, пессимистичность, тревожность, индивидуалистичность), а также 4 шкалы (импульсивность). С целом усредненные показатели Мини-мульта и у мужчин и у женщин имели наибольшие значения по сходным (2,7) шкалам, что позволяло говорить вне зависимости от пола обследованных о тревожнодепрессивном профиле, при котором имелась склонность к пессимистической оценке перспектив в сочетании с внутренней напряженностью, тревогой и страхом. Некоторое повышение профиля на 1 шкале могло указывать на обеспокоенность состояние своего здоровья.

Данные результаты были в целом похожи на полученные в             2015       году       результаты          исследования психологического профиля больных с СРК [21]. 

В             то            же           время    при         анализе                 результатов психодиагностического тестирования в трех группах пациентов с различными клиническими формами СРК (с преобладанием запоров,  поноса, болей и метеоризма) были отмечены  определенные отличия в профилях Мини-мульта, которые можно увидеть на рисунках 1 и 2.

Рисунок 1. Профили Мини-Мульт у мужчин с СРК

(n=26).

Рисунок 2. Профили Мини-Мульта у женщин с СРК

(n=50).

 

При более дифференцированном анализе данных Минимульта у 76 обследованных мужчин (26 чел.) и женщин (50 чел.) с различными клиническими вариантами СРК можно отметить неоднородность их психоэмоционального состояния.  

На двух представленных рисунках (рис.1 и рис.2) можно отметить общую тенденцию к подъему показателей по 7 шкале (тревога). характерную для всех вариантов СРК, и повышенных по сравнению с другими шкалами показателей по 2 шкале (депрессия) при большинстве вариантов течения СРК  (кроме "утопленной" 2 шкалы, характерной для профиля пациентов-мужчин с преобладанием запоров). 

При варианте с преобладанием запоров у мужчин снижение показателей по 2 шкале (депрессия) сопровождались заметным повышением по 4 шкале (импульсивность), Результаты опроса больных с этой разновидностью варианта СРК показали, что мужчины по сравнению с женщинами при запорах становились более ворчливыми, капризными, и отличались по сравнению с женщинами большей импульсивностью, несдержанностью,  и даже эпизодами гневливости.  Кроме того, мужчины отличались меньшей рефлексивностью по сравнению с женщинами. Для женщин с запорами было скорее характерно реагирование со снижением настроения, пассивностью, большей склонностью к самокопанию, готовностью к самокритике, неуверенностью.

При варианте с преобладанием жидкого стула при ведущих подъемах по 7 (тревога) и 2 (депрессия) шкалам, у мужчин несколько ниже были показатели 4 (импульсивость) и 9 (оптимистичность) шкал. На практике это могло проявляться в снижении активности, стремлении к шаблонированному поведению и консерватизму, сдержанности, осторожности. У женщин при имеющейся склонности к поносам вместе с тревожностью и снижением настроения могла наблюдаться более выраженная суетливость, доходящая до эпизодов ажитации. На профиле Мини-мульта такое поведение также  было отражено в виде наибольших по сравнению с другими клиническими вариантами СРК показателей по 9 шкале.

При болевом варианте СРК наблюдались наибольшие (по сравнению с другими вариантами) показатели 2 (депрессия)  и 7  (тревога) шкал. В то же время и у мужчин, и у женщин с абдоминальными болями в рамках СРК отмечалось наиболее заметное снижение активности (самые низкие показатели по 9 шкале). Эти проявления могли сопровождаться ангедонией, сужением интереса к происходящему, с некоторым усилением фиксации на состоянии здоровья. 

При комплексной оценке другими методами психодиагностики психоэмоционального состояния больных с СРК в качестве ведущего аффекта явно выделялся депрессивный - либо в типичных проявлениях ("депрессивная триада"), либо в различных комбинациях с тревожным спектром расстройств. 

В зависимости от варианта расстройств стула отмечались различающиеся уровни тревоги у обследованных. Как в случаях течения СРК с преобладанием запоров, так и при поносах у мужчин показатели тревожности по опроснику Дж.Тейлор были в целом меньше, чем у женщин, и составляли соответственно 15 и 20 усл.ед. (при норме до 13 усл.ед.), против почти вдвое больших показателей тревожности у женщин (27 и

33 усл.ед.).   

При тестировании опросником Дж.Тейлор также отмечена определенная зависимость между интенсивностью абдоминальной боли и выраженностью тревожных расстройств.  У пациентов с частыми и интенсивными болями более высокими били показатели уровня тревоги. Женщины лучше переносили абдоминальный дискомфорт и боли. У мужчин уровень тревоги заметно повышался по мере роста интенсивности болей,  доходя до 38 усл.ед. в случаях сильных абдоминальных алгий. В то же время при такой же интенсивности боли у женщин уровень тревоги имел меньшие показатели, (32 усл.ед), что предположительно может свидетельствовать о более спокойном субъективном восприятии и терпеливости женщин по сравнению с мужчинами при появлении интенсивных абдоминальных болей.

Стержневыми психоэмоциональными проявлениями практически у всех 76 больных с СРК являлись разнообразные варианты пограничной психической симптоматики (депрессивно-меланхолической, тревожно-депрессивной, тревожно-фобической, ипохондрической, истероипохондрической и шизоформной). Полученные данные подтвердили результаты ранее проведенных в соавторстве с М.В.Коркиной В.В.Мариловым и собственных исследований личностной структуры больных с синдромом раздраженного кишечника с использованием методов психодиагностики

[21,22,23,24].

Выводы:

Таким образом, проведенное  комплексное психологическое исследование показало наличие практически у всех 76 обследованных больных с синдромом раздраженного кишечника преобладание тревожно-депрессивных расстройств в качестве основной личностной характеристики при данном расстройстве ЖКТ. Результаты проведенного психодиагностического  исследования указывают на неоднородность психоэмоционального состояния при различных клинических вариантах СРК. Полученные данные могут быть полезны для лучшего понимания личностной структуры этой группы пациентов, и для построения дифференцированной системы психокоррекции при данном заболевании.  

 

References:

[1]    Young S.J., Alpers D.H., Norland C.C., et al. Psychiatric  illness and irritable bowel syndrome.  Practical implications for the primary physician. //  Gastroenterology.- 1976. – Vol.70.- P. 162-166. 

[2]    Bergeron C.M., Monto G.L. Personality patterns seen in irritable bowel syndrome patients. //Amer. J. Gastroenterol. 1985 - Vol. 80, №6.- P.448-451.

[3]    Korkina M.V., Marilov V.V. Peculiarities of formation and currents of psychosomatic diseases of gastrointestinal tract // Journal of neuropathology and Psychiatry of S.S. Korsakov -1987. №11, -P.1697-1700. 

[4]    Marilov V.V. Clinical variants of psychosomatic pathology of the gastrointestinal tract // Abstract of the dissertation on competition of a degree of the doctor of med.sciences - М:, 1993.- 48 p. 

[5]    Walker E.A., Katon W.J., Jemelka R.P., et al. Comorbidity of gastrointestinal complaints, depression, and anxiety in the Epidemiologic Catchment Area (ECA) Study // Am-JMed., 1992, Jan 24; 92(1A) - P.26-30.

[6]    Katon W.J., Von Korff M., Lin E. Panic disorder relationship to high medical utilization.//Am-J-Med. 1992 Jan 24; 92(1A) - P.7-11.

[7]    Babayeva A.R., Rodionova ON., Trubina NV. Psychological aspects of functional gastrointestinal disease// Lekarstvennyj vestnik, 2007. №2. - P.24-27.

[8]    Creed, F.H., Guthrie, E.A. Psychological factors in the irritable bowel syndrome // Gut, 1987.  № 28, -P.13071318.

[9]    Enck P., Wienbeck M. Epidemiology and psychological factors of the irritable bowel syndrome// Eur. J. Gastroenterol. Hepatol. -1993. -№ 5. -P. 979-989.

[10] Chakraborti S.K., Dey B.K., Ghosh N, et al. Objective evaluation of psychological abnormality in irritable bowel syndrome.//Indian J Gastroenterol 1996. Apr;15(2): - P.4345.

[11] Smulevitch A.B., Ivanov S.V. Therapy of psychosomatic disorders. Clinical effects of Eglonil (Sulpiride) // Psychiatry and psychopharmacotherapy. – 2000. – T. 2, № 3. - P. 112-114. 

[12] Gancho V.Yu., Uspensky Yu.P., Grinevich V.B., et al.  Psychosomatic peculiarities, quality of life and clinical efficiency of Fluvoxamine (Fevarin) in irritable bowel syndrome patients // Social & Сlinical Psychiatry. 2002. № 3, - P.76-78.

[13] Roganov D. A. Affective disorders in irritable bowel syndrome // Abstract of the dissertation on competition of a degree of the candidate of med.sciences - М:, 2005.- 25 р.  

[14] Veretennikova A.A. Clinical-psychological features features of patients with intestines pathology // Bulletin of Medical Internet Conferences, 2012. № 2. Vol. 2. - P.57.

[15] Myalina Yu.N, Tikhonova T.A. Personality traits in patients with bowel disease // Bulletin of Medical Internet Conferences, 2013. №11, Vol. 3. - P.1221. 

[16] Kozlova I.V., Myalina Yu.N, Lekareva LI, Badieva OE, Tikhonova TA. Psychological characteristics of patients with functional and inflammatory bowel disorders.//Saratov Journal of Medical Scientific Research 2014; 10(1): 80–85.

[17] Alexeenko S.A., Krapivnaya O.V. New approach to diagnostics and treatment of irritable bowel syndrome and constipation // Far-Eastern Medical Journal. 2010. № 1. - С.22-24. 

[18] Drossman D.A. The Functional Gastrointestinal Disorders and the Rome III Process.// Gastroenterology, 2006; 130: P.1377-1390.

[19] Mayev I.V. Cheremushkin S. V. IBS. The Rome III criteria // Consilium medicum (annex Gastroenterology). - 2009. №1 - Р.5-10. 

[20] Sheptulin АА. The Rome III criteria of irritable bowel syndrome: what had we expect and what did we see?// Russ.Journal of Gastroenterology, Hepatology,

Coloproctology. - 2007. - Т.17, № 2. - P. 63-68. 

[21] Esaulov V.I. About some of the emotional and personal characteristics of patients with Irritable Bowel Syndrome // European research. 2015. № 5 (6) - P. 76-78.

[22] Marilov V.V., Esaulov V.I. Mental disorders within irritable bowel syndrome // Bulletin of PFUR, Medicine Series: 2000. №3. - P. 98-101. 

[23] Marilov V.V., Korkina М.V., Esaulov V.I. Personality traits and nature of mental disorders in irritable bowel syndrome // Social &Clinical Psychiatry. 2000. Vol. 10, №4. - P. 2127.  

[24] Esaulov V.I. About border mental disorders in patients with irritable bowel syndrome and methods of their treatment //Contemporary clinical issues in neurology and psychoneurology (Materials of scientific conference, 2007, Stavropol). - Stavropol: SGМА, 2007. - P. 148-152.

 

SOCIOLOGY

 

 

Solovchenkov S.A., Stelmah E.V., Shvedov V.G.

 

SPECIFICS OF ADAPTATION STRATEGIES OF RURAL POPULATION JEWISH AUTONOMOUS REGION IN THE ECONOMIC REFORM

 

Solovchenkov      Sergei    Aleksandrovich,                nstitute of complex analysis of regional problems FEB RAS, Russia Federation, PhD (Sociology), 

Stelmah Elena Viktorovna, Sholom-Aleichem Priamursky State University, Russia Federation, PhD

(Geography), Associate Professor, 

Shvedov Vyacheslav Gennadyevich, Sholom-Aleichem Priamursky               State      University,           Russia                 Federation,          Dr

(Geography), Associate Professor

 

 

Abstract

Village for a very long time played the role of social and economic donor in our country. However, post-Soviet economic transformation for rural areas is very significant turning point. The inability to maintain a normal life in consequence of the almost complete collapse of agricultural production has led to the fact that the population was forced to seek new, and sometimes remember very archaic ways of survival. In the article an attempt is made on the basis of the analysis of transformation of social relations and systems of relations to trace the process of formation of survival strategies of the rural population in conditions of prolonged economic crisis.

Keywords: adaptive potential, rural society, identity, and adaptation strategies.

 

Введение

Основные корни проблем, которые стали критичными для современного сельского населения, происходят из советского периода, который сопровождался достаточно низкой мобильностью и высокой патриархальностью социального устройства. Не утверждая, что данное явление носит отрицательный характер, тем не менее позволим себе предположить, что это в значительной степени снижало «пластичность» села в плане выживания. 

Экономические потрясения в России конца XXвека оказали крайне негативное воздействие на состояние её сельского населения. Практически полное отсутствие мер государственного воздействия, которые могли бы сохранить и поддержать сельскохозяйственное производство, привело к тому, что занятое в нём население вынуждено было самостоятельно решать вопросы выживания в прямом смысле этого слова.

Материалы и методы

В течение 90х годов ХХ века, будучи практически полностью лишенными такого важного источник жизнеобеспечения, как заработная плата, сельские труженики продолжали работать[1]. Сложно сказать, чем было вызвано подобное поведение. Скорее всего, в данном случае определённую роль играл целый комплекс побудительных мотивов. В их числе можно назвать:

-                      веру в то, что экономический спад и сложности в жизни предприятия – временное явление

-                      относительно низкий уровень профессиональной мобильности, следствием чего было отсутствие альтернатив для собственной занятости. 

Не последнюю роль, на наш взгляд, играло и то, что сохранение своей  занятости в разрушающемся сельском хозяйстве страны позволяло решать собственные индивидуальные проблемы, такие как: обеспечение кормовой базы личного подсобного хозяйства за счет ещё сохранявшихся ресурсов сельхозпредприятия, появившуюся возможность практически бесконтрольно пользоваться его техникой и ремонтными мощностями[4]. 

Определённое время подобные взаимоотношения сохранялись в неизменном виде. Но продолжение ухудшения общей экономической ситуации привело к тому, что сельхозпредприятия в конец концов полностью прекратили выплату заработной платы. Это стало итоговым основанием для прекращения со стороны жителей сёл трудовых взаимоотношений с ними. Но в этой ситуации остро встал вопрос – как выживать дальше? В данной статье предпринята попытка рассмотреть и проанализировать те формы ответа на этот вызов, которые избрали сельское население. Ведь, как это не парадоксально, они, не имея официальных и привычных источников средств к существованию, жили, отправляли детей на учебу, совершали покупки, иногда достаточно дорогостоящие, т.е. вели практически нормальный образ жизни. Поиск механизмов, задействованных сельскими жителями, позволит оценить и более детально изучить те социальные и экономические стратегии (алгоритмы), применение которых позволила выжить в неблагоприятных кризисных условиях[6]. 

Из всего многообразия сочетаний, выявленных в результате проведённого нами исследования, здесь представлены основные (стержневые) стратегии. Безусловно, что в «чистом» виде они проявлялись достаточно редко, образуя различные поливариантные комбинации. Однако всякий раз преобладание той или иной из них было очевидным, что, собственно, и позволило выявить их отличительные друг от друга характеристики.

Результаты

Стратегия первая «Социальная сеть». 

В её основе находился прямой товарообмен на промышленные товары тех сельскохозяйственных продуктов, которые были либо произведены в личном хозяйстве, либо позаимствованы с колхозных полей. В этой обменной системе были задействованы преимущественно родственники, что, впрочем, не исключало вовлечение иных лиц, тех – с кем поддерживались длительные и достаточно прочные дружеские отношения. 

Необходимо заметить, что она не была эквивалентной. В роли ценовых доноров в ней выступали, преимущественно, сельчане, т.к. стоимость передаваемого ими товара иногда в разы превышала стоимость того, что они получали взамен. Но при отсутствии альтернативы, им приходилось  с этим мириться.

Ключевым элементом данной стратегии является социальная сеть поддержки [2], которая на начальном этапе охватывала лишь родственников, но с течением времени могла вовлечь в себя друзей и знакомых – как личных, так и, в свою очередь, уже их родственников.

Система обмена характеризовалась псевдо-случайной и псевдо-безвозмездной основой. Взаимообмен товаров носил форму двусторонней взаимопомощи. Обязательным элементом данных         взаимоотношений             являлась патриархальная составляющая в структуре сельской семьи. Это выражалось в том, что обе стороны передавали друг другу товары совершенно безвозмездно. При этом и у стороны-реципиента и у стороныдонора возникали вполне объективные ожидания ответного дара. 

Со временем, сложившаяся социальная сеть взаимопомощи обрастала дополнительными связями. В нее включались объекты, которые могли выступать посредниками в процессе «доставания» товара. Возникала так называемая система слабых связей в социальной сети [3]. 

В результате реализации данной стратегии сельские жители имели возможность получать практически любые промышленные товары, к которым был доступ в городе. И хотя в качестве основополагающего «механизма» жизнеобеспечения части сельских жителей она просуществовала не очень долго, «внутри» неё социальные сети сохраняли свою актуальность в качестве вспомогательных компонентов иных стратегий весьма продолжительное время.

Стратегия вторая «Натуральное хозяйство».

Данная стратегия представляет собой практически полный откат к натуральному хозяйству. 

Очевидно, что реализация абсолютно замкнутой системы производства продуктов питания для семейного потребления в современных условиях практически не реальна. Но примеры максимального приближения к замкнутой хозяйственной системе в 90е годы ХХ века в российском селе были далеко не единичны. Особое значение в их реализации сыграла возможность достаточно свободного получения земли для семейного пользования[5]. 

В             данном случае   внимание             производителей концентрировалось на личном подсобном хозяйстве, его максимальном расширении, производстве как можно больше продуктов питания с целью полного самообеспечения ими.

Эта стратегия была ориентирована на увеличение площади земельного надела, сбора урожая с него, прирост поголовья скота и птицы. Кроме того, она была ориентирована на самостоятельную глубокую переработку ряда видов полученной продукции с целью получения различных солений и варений, сливочного и соевого масла, сыра, творога, сметаны, сала, колбас, мясокопчёных продуктов, вина и пива домашнего производства. Не были исключением выделка шкур домашних животных, пошив из них элементов одежды).

 Деньги в этой стратегии играли второстепенную роль.

Их источником был город, куда на продажу поставлялись излишки такого дорогостоящего товара, как мясо. Продукция растениеводства, в силу её большей дешевизны в этом случае задействовалась редко.

Стратегия третья «Фермер».

Ключевым элементом этой стратегии является ориентация на активное производство сельскохозяйственной продукции, что сближает её с предыдущей. но основной задачей в этом случае было не удовлетворение собственных продуктовых потребностей, а создание товара, для вывоза его в город на продажу. 

Поскольку транспортные расходы являлись для реализации данной стратегии серьезным лимитирующим фактором, она осуществлялась тремя путями: 

-                      самостоятельная доставка товара в город (при этом пространственный радиус вокруг города, откуда могла быть доставлена продукция, был достаточно узок); 

-                      кооперация с односельчанами (транспортные расходы несла вся группа людей отправляющихся в город, что значительно увеличивало радиус доставки); 

-. передача товара перекупщикам (использовалась не слишком охотно, хотя и довольно часто, в силу невозможности самостоятельной доставки товара в город первыми двумя способами).

Из города домой привозились те группы товаров, которые не могли быть приобретены непосредственно в селе или произведены самостоятельно. Отчасти, данная стратегия была схожа с транзакциями получившими широкое распространение на территории городов юга Дальнего Востока в этот же период [1].

Отличительными признаками реализации стратегии «фермер» являлись – расширение площади обрабатываемого участка, как в населенном пункте, так и за его пределами; значительное увеличение поголовья скота и птицы; расширение номенклатуры промышленных товаров, которые семья могла использовать; ориентацией на продукты переработки как более доходные (как молочные и мясные, так и растительные).

Стратегия четвертая «Вахта».

Как следует из названия, эта стратегия связана с поиском постоянной или временной работы, удаленной от места жительства. Её реализация опиралась на существующие родственные и дружеские связи, т.е., как и первая их рассмотренных в статье стратегий, опиралась на ресурсы социальных сетей. При этом работник, трудоустроившись, начинал выступать «якорем» «своего» сегмента социальной сети, притягивая к месту своей занятости определённое число односельчан. 

Основные сложности в реализации данной стратегии были связаны с поиском жилья, которое освобождало от ежедневного челночного перемещения «дом-работа-дом». Таковое снималось либо группой людей, либо искалось место проживания, за которое не приходилось платить.

Достаточно распространенным и предпочитаемым вариантом работы был командировочный. Работники организации занимались строительством, ремонтами, выполнением каких-либо заказов на территории области, и, следовательно, их проживание и поездки по территории области оплачивались работодателем.

Менее предпочитаемым, но так же достаточно распространенным был вариант с посменными дежурствами. Это позволяло человеку отработать свою положенную смену и отправиться домой для отдыха. Данный вариант так же был рассчитан на сокращение транспортных расходов.

Выводы

Таким образом, можно утверждать, что, не смотря на все трудности, сельское население смогло приспособиться к изменившейся ситуации в его занятости и жизнеобеспечении.

Более того, дальнейшее ухудшение положения сельскохозяйственных предприятий уже не смогло кардинально ухудшить положение жителей села в силу того, что занятость на сельскохозяйственном предприятии перестала быть для них приоритетной.

Постоянные контакты с городом, которые развились среди селян в рамках реализации той или иной стратегии, привели к достаточно широкому распространению среди них городского образа жизни. В этой связи возникла проблема их возвращения и привлечения к прежним  видам трудовой занятости на фоне постепенно происходящего в нашей стране возрождения сельскохозяйственного производства в прежних масштабах. Однако данный вопрос требует отдельного и самостоятельного освещения.

 

References:

[1]    Solovchenkov S.A., Bljaher L.E. The specificity of transformation of the labour market depressed region (on the example of the Jewish Autonomous region) [Spetsifika transformatsii rynka truda depressivnogo regiona (na primere Evreyskoy avtonomnoy oblasti)] // Vestnik SPbGU, serija 12 «Psihologija, sociologija, pedagogika»

2009. Vol. II. Part II.  P. 134-147

[2]    Shtejnberg I. The process of institutionalization of social support networks in meisemann and friendly exchanges  [Protsess institualizatsii setey sotsial'noy podderzhki v mezhsemeynykh i druzheskikh obmenakh]//

Jekonomicheskaja sociologija. 2009. №2. Vol. 10.  P. 62-75

[3]    Granovetter, M. The strength of weak ties  [Sila slabykh svyazey]// Jekonomicheskaja sociologija. 2009. №4. Vol. 10.  P. 31-50

[4]    Shvedov, V.G., Golub' A.B., Agzhitov A.A. To the question about the importance of globalization processes and glocalisation in socio-economic development of the region  [K voprosu o znachenii protsessov globalizatsii i glokalizatsii v sotsial'no-ekonomicheskom razvitii rayona]// Vlast' i upravlenie na vostoke Rossii. 2013. № 2 (63). P. 8 – 13

[5]    Stel'mah E.V., Solovchenkov S.A. "Where did the peasant?" to the question of employment of the rural population of the South of the Far East [«Kuda ushel krest'yanin?» K voprosu zanyatosti sel'skogo naseleniya yuga Dal'nego Vostoka] // Fundamental'nye issledovanija. 2014. № 3-3. P. 647-650.

[6]    Stel'mah E.V. Environmental management as a factor of economic development of the Jewish Autonomous region [Upravlenie prirodopol'zovaniem kak faktor ekonomicheskogo razvitiya evreyskoy avtonomnoy oblasti] // Vlast' i upravlenie na vostoke Rossii. 2013. № 4 (65). P.

49-52.

 

 

 

PHILOLOGY

 

 

Sulaymanov I.I.

 

‘THE VICTOR’S AND VANQUISHED’ ARTISTIC REPRESENTATION

INSIGHT IN ‘BABUR-NAME’

(BY THE EXAMPLE OF THE AUTHOR’S NOTES )

 

Sulaymanov I.I., Uzbekistan, Candidate of  Philological 

Sciences, Samarkand State University

 

 

Abstract

This article implies the analysis of the following problems related to the period of life of Zahiriddin Muhammad Babur:  Timurids’ dynasty crisis, instability of socio-political regime in Maverannahr and Khorasan, Babur’s empire formation in India, Babur’s victories and defeats and their psychological interpretation, the evolution of his world view and spirit.

Keywords: Babur, Timurids’ empire crisis, social-political situation in Khorasan and Maverannahr, victor, vanquished, change of the author’s state of mind. 

 

The lifetime of Zakhiriddin Muhammad Babur, late XV early XVI centuries, was characterized by the crisis of the Timurids’ Empire, unstable socio-political situation in Maverannahr and Khorasan as well  as the formation of Babur’s Empire in India, which had been existed for 332 years. Babur, who had to live in the age of anxiety, experienced the joy of victory and the bitterness of defeat in full, which were constantly replaced each other.  His state of mind in such moments had been found its bright reflection in "Baburnama." The examination of these aspects made it possible to assess more deeply the psychological state of Timurid’s commanders, beys and the courts, a common soldier and citizen as well as historical events and socio-political situation of that era. In addition to this examination enabled to identify artistic skills of Babur as a prose writer, particularly, to investigate in detail words used by him, phrases, definitions in the context of "the victor" and "the vanquished”.

Professor N.G.Nizamiddinov noted: “Being separated from his homeland under the cruel persecution and found refuge in India, Babur conveyed all the cruelty of that time. Probably, that is why , Babur, having monarch crown and royal throne, stayed not indifferent to injustice of  “frail world”, “ill fate ", helplessness of society and like all progressive writers did not fit in his time" [3, 106-107].

In order to examine the insight of “victor” and “vanquished” of Babur, it can be hardly found more appropriate work rather than “Baburnama”.  As it was noted by the author itself: 

In this world, I saw a lot of amazing worlds

I had to know various sorrows from the hands of the people of this world.

Who reads "Vaqoe", he will understand,

How much sorrow I saw how much trouble and sadness (the quatrain translated by the author Suleymanov I.)

Our opinion is also supported by a number of examples of his "Notes." 

In the introduction of "Babur Nama" can be read the following: "...the  conflicts between Hussein Baykara and his sons, bloody war for Maverannakhr, conducted by Timurids’ and Sheibanikhans, feasts and conspiracies in the palaces of some ignorant governors, the conquest of Afghanistan and Hindustan by Babur, the opposition of Indian, Afghan tribes and their suppression - all this was expounded as objectively as possible, accurately and concisely, without grandiloquence and floridity, that is peculiar to the prose of that period "[1, 21].

In his masterpiece Babur is trying to give an objective description of the Afghan people and their opposition during the battle for Kabul, when describing Afghanistan. When describing the event of collision with the Describing the event of collision with the Afghans on Gomal River, he tried to increase artistry of the text. It was given the image of taking the trophies of the vanquished by Babur soldiers. There was realistically described how Afghans were enraged (“Some Afghans were with halted blood”), how Babur soldiers’ hastened to battlefield to get their trophies (“Riders dashed in that direction”). 

While analyzing this picture it became clear, that albeit the winners were Baburs’ soldiers, spiritual victory belonged to Afghans since they were fighting for their homes, died for their families and for their convictions- all this can be considered as their ideological victory: "On the slope of another mountain Kutluk Kadam clutched and chopped down with one Afghan, and they both flew from the height of ten or twelve kari(about 0.71 m).Kutluk Kadam beheaded Afghan and brought it ... Many of Afghans were captured by us and released then [1;122]. 

In representation of Afghanistan, the author covered the subject of the victor and the vanquished not only on the battlefield, but in consciousness and ideology of the characters. The Triumpher, Babur, casted the shadow of defeat since the forage and provision for military horses run out and they lagged behind the troops. All this was a commonplace practice in XVI century. Not only horses, but the entire troops were transferred to the army of another commander. The lack of weapons, mismatch of the battlefield- all this changes were portrayed in “Baburname”. Firstly, how those changes influenced on his consciousness and on his beys’ minds, their impact on state of the mind of the commanders and ordinary soldiers on the battlefield. These circumstances certainly made "Baburname" one of the masterpieces of the world literature

It has to be noted the following characteristics of the preface to "Babur Nama":  "Babur Nama" is autobiographical work. The works of this genre, especially, in memoirs, where the events described several years later, together with artistic sketches, direct description of events, are very peculiar to the generalized images of historical events ... He seeks to avoid the image of casual, fine, everyday situations, giving the preference to the main episodes, their selection" [1, 21].

The following fragment also justifies personal feelings of Babur seeing dying horses. Recall that while the outcome of the battle was determined by natural conditions and other factors. Thus, we can catch the moments when Babur recognized himself defeated: "These horses started to lag behind; there were days two or three hundred horses fall; the selected troops left unmounted... as far as to the Ghazni, the horses of my soldiers were in such condition [1, 123].

There were traced perfect artistic skills of Babur in the description of military battles in Afghanistan. Obviously, the author wrote these lines, when he was in a calm state of mind. At the same time, the inner world of Babur and his desire to seize land in his prime, his leisure time, and the process of hunting and observation refined ruler, reveling in the taste of victory, with the beauty of nature - all this found its high artistic interpretation: "They found a fat camel belonging to Hazaras, and brought it; This camel was killed, and we cooked shashlik from its meat, and the rest part of meat was cooked in the pot, and we ate it. We never ate such delicious camel meat, some could not distinguish it from the lamb. In the morning we broke camp and moved to the winter hunt of Khazara ... Hearing this, we quickly moved forward, after travelling part of the road we reached the point where Khazaras ambushed us and started to fight. That winter fell very deep snow, to go off the road was difficult, the banks and the river bed were completely covered with ice; because of the ice and snow it was impossible to cross the river against those places where there was no way [1;129].

It was very important for Babur to maintain victory since most of his relatives and opponents, surrounding him selfish and idle legatees of Amir Temur throne, wished him a defeat. Having acted secretly and openly, they were trying to remove him from the pedestal of history. In such cases, Babur wanted to show its superiority over them, to prove that, the time expects him reign, to show everyone that he is a winner. 

Babur acts as an experienced psychologist wile portraying the image of actions, manners and behavior of Timurids’ princes. By watching carefully every action of the Timurids, he objectively represents the   information of socio-political condition of that era. Thus, with the help of todays’ “Notes” of the writer   it can be traced not only the chain of the historical events, but also the psychological condition, the inner world of historical figures. Babur also tries artistically to portray the contribution of each representative of Timurids’ dynasty in the preservation of Timurids’ empire or absence of this goal. All this shows the high talent of the writer, whose ability to use the means of artistic depiction, even in the historical treatise is so subtle that every historical figure to get a detailed historical, political, objective, and at the same time, artistic and psychological characteristics. His trip to Herat, by invitation of the sons of Hussein Baikara the author described as follows: "The ambassadors also arrived to me; Then also appeared Mohammed Burunduk Barlas (One of the most authoritative beys of Maverannahr – I.S.). And I?-Why I should not go? In fact I had travelled the way which was more than one-two hundred yigach (8 km ) ... Abdul Muhsin al-Mirza drove towards me. We were close to each other. I got off the horse with one side, Abdul Muhsin al-Mirza dismounted from the other side. Approaching each another and we greeted and [again] sat on the horses. Heading forward, near the camp, Muzaffar Mirza and Ibn Hussein Mirza drove up to us near the camp. They were younger than Abul Mohsin Mirza and they should go down to meet us before; probably the delay was a result of a hangover, not from the pride; This omission was due to enjoyment and entertainment, not pleasure. Muzaffar Mirza showed a great zeal; We greeted each other sitting on a horseback; the greetings with Ibn Hussein Mirza took place in the same way [1, 148-149].

The formal greeting with Timurids’ princes is quite justifiable. Babur, who arrived in Herat by the invitation of the eldest son Baikara - Badiuzzamani Mirzo, is trying to show by his behavior and manners who is a truly heir of Amir Temur. He sincerely believed that he is the only Tamerlane, concerned about the fate of the empire after the death of Hussein Baikara, in contrast to careless, short-sighted Timurids’ rulers: " Badi 'al-Zaman Mirza’s second visit had no such honor to me (they greeted Babur not very respectfully, he did not bow - IS), as before. I told to Mohammed Burundunk Beck and Zhu-n-Nun Bek:  “Although, my age is not so old; in the capital of my father, that is, in Samarkand, I twice came on the throne, and withstand the battle. Who did fight so much and stand for [our] kin with alien enemy, as I struggled? The delay of providing me the decent honor is groundless. [1;149].  This episode shows the spiritual and historical superiority of Babur over the others of the Timurids’ age, this victory resolved the question of the fight for the throne.

The Battle of Kandahar was so vividly and colorfully depicted by Zakhiriddin Babur, the reader often cannot catch quickly changing events following each other, where the winner can turn into the vanquished in an instant. The strength of such dynamism had made "Baburname" one of the widely read works: "From the part of the Argun ,Khalvashi Tarhan went into the water to fight with Kambar Ali and Tengri Birdie. Qambar Ali was wounded, while Kasim Bey caught an arrow in his forehead. Guri Barlas was wounded by an arrow in the eyebrows, which later came out from his cheeks”[1, 166-167].

The exact picture of the entire persistence of Babur on the battlefield, his dedication towards his people created such artistic moments which are rare in historical works: "... When we crossed the river, I saw a small crowd of people, who intends to go in one direction and then to another. Hesitated a moment, they finally moved to one side. Shokhbek, I thought. When he turned out, I realized, it was Shokhbek "," ... rely on the will of the Almighty, we nailed horseshoes and moved towards the enemy. "

In the episodes where the author described the India, battles and wars on its land, often found moments where character and personal qualities, the evolution of Baburs’ world view were expressed. The author often does not notice how unconsciously he is moving from historicism and memoirs to the artistic style. Perhaps, the realization of the victory induces Babur, lyricist and life-lover, to portray even so realistically events from the perspective of artistry.

The characterization of the beys and the courtiers, warriors and soldiers in "Baburname" can be noticed rich and informative lines from which it becomes apparent that the author wrote them in a good mood, under the influence of a sense of victory over enemies. Babur also carries the text of the mood of the army, especially in the moments of his victory, "and some of the guys, not just ignoring the attacks and blows of the enemy, in spite of the arrows and stones, were busy destroying and ram fortress", "at the same moment, people went to the fortress of mobile stairs "," soldiers have built a calling heroes and good name." 

The victory of Babur and India, of course, brought him a worldwide fame. To preserve this victory, he put a lot of efforts, turning India, consisting of small feudal estates and rajas, to strengthened centralized state. Perhaps, because of this, the first President of India, Jawaharlal Nehru, noting Babur's place in the history of the state, wrote the following: "Babur was one of the greatest among the cultural and beautiful people in history. He was far from narrow-mindedness as sectarianism and scholasticism ... "[1, 166-167].

"Babur Nama" contains scenes the capture of India, where artistically described personal experiences of Indian captains. For example, the author reveals the psychology of a defeated warlord Gazihana by the following snippet: "I ordered him to hang around the neck are two swords, which he tied around his waist, to fight with us. He was so stupid and uncouth person, even when he has gone so far, he went on inventing all kinds of excuses. He brought forward, and I ordered him to remove the sword from the neck. When it was necessary to say hello, he hesitated to kneel; I was told to pull his legs and put on his knees by force. Then I ordered the one person who knew in hindi "[Translate to it] one after the other such words and let it remember them - I call you father and provided you respect and esteem; I'm done with you better than you could wait; yourself and your sons I will eliminate the need to beg from Baluchi, I rescued your women and households, which had been held captive by Ibrahim; I complained to you ownership of Tatar Khan, bringing three crore revenue. Have I done you wrong, you're hung up on the chest and at times two swords, he led troops on our land and raised there is confusion and rebellion? ". This spacey old man mumbled a few words, but he could not argue; And where he was to answer such compelling words "[1, 203].

When composing a psychological portrait of Gazikhan, Babur uses the comparison “muscat”. Thus, Babur, the master of literature, refers all his sharp and piercing speeches as word “muscat”. With this designation, he expressed a state of decline and powerlessness of Gazikhan. At the same time, this comparison indicates on high skills of the write in the art of word.

 

Entering the fight with Sultan Ibrahim Indian Ludi, Babur writes that much worried about the battle for the town of Panipat, "... we did two three month way from home. It was hard to find mutual understanding with the enemy aliens. No we do understand their language nor they ours." This Babur qualities as courage, composure and ability to make decisions objectively, have helped him to correct the situation. In fact Babur have to deal with, "Gharib kavme", ie with "strangers" is not once and breathe the same air with them, to live on the same land. This realization depressed great commander, but he did not lose self-control and pride concludes: "Some of the soldiers were very afraid and worried, though fear and excitement had no reason; except that from the beginning the Lord has ordained, nothing could happen. However, to blame these people, too, not at all - they have the right to worry. After all, they were two or three months the way from home, they had to deal with foreign people. No, we know their language, nor they understand ours "[1, 207].

In "Baburname",face to face meeting between Babur and Ibrahim Ludi happened only once on the battlefield. Babur gave a vivid description of the state of Ibrahim Ludi, who panicked at the sight of the Timurid ruler, foreseeing his defeat. So there was a meeting of the winner and Babur defeated Ibrahim: "The troops of Sultan Ibrahim, show the distance, immediately went right for us. Seeing our troops and making sure they are in battle formation and the manner enemies hesitated, as if thinking, "Stand or not to stand, go or not to go?" And could neither stop nor go without delay forward as it was before "[1 ; 209].

We call attention to above picture. It has more artistry than historicism, which gives every reason to classify "Baburname" to fiction literature. Drastic changes occurred in the state of mind of Ludi with the appearance of Babur on the battlefield, then fear seized Indian commander of the Indian. 

These haughty lines of the author of "Babur Nama’’ about the victory over Ibrahim Ludi represents the " interior monologue ", which includes the narration of all the achievements in the country, battles and victories, joys and sorrows," In 910, when Kabul was conquered and until this time I have always dreamed to conquer India, but sometimes feeble mind of beys and no support from relatives built predicaments to this, since a campaign to India Hindustan and conquest of the land of this country was not carried out. From that time until 932 year I tried very hard to conquer India, and in the period of seven or eight years, I led troops there five times. At fifth time the great Lord, in His mercy and generosity, weakened and cast into nonentity such an opponent as Sultan Ibrakhim, and placed India under the command  of our country"[1, 211].

Although as a true Muslim, Babur repeatedly said that all of the victories were achieved the will of Allah, he would not have achieved all this without a strong desire to win, strength and iron will.

Among the many features in "Babur Nama" there are descriptions and the Indian soldiers who, according to the author, had to fight for their country, for their families, were much braver than the soldiers of Babur. However, there are also great generals in the army, who were in panic because of numerical strength of large army of the enemy. Babur ruthlessly fought with them, trying to maintain the morale of his soldiers and the will to win: "The troops who had gone on patrol could not deliver any information and did not even have been able to infiltrate the fortress. People, who were in the fortress, came out far ahead, very careless. Enemy perpetrates strong attack and broke them. Sangar Khan Dzhandzhuha died as a martyr's. In the heat of the battle Kitt Bey jumped on his horse forward without chain armour. He knocked off his horse one of the wicked, and took him as a prisoner, but the [Indian] drew his sword from one of nokors Kitt Beck and the last hit on the shoulder. Kitt Beck suffered a lot of anguish and could no longer take part in the holy war against the Rana Sankoh. After a while he felt better, but he was left crippled. Kasamtay, Shah Mansoor Barlas and all those who came from Biany, because of fear or to intimidate others, very praised and extolled the skills and bravery of the wicked forces [1, 240-241].

This Babur, stating their struggle to maintain faith in the victory from his soldiers, simultaneously gives information about their inner world and personal experiences. Of course, as he wrote Babur, it had been easy for the soldiers as well. A foreign country, unusual weather, strange language affected the psyche of the soldiers. Despite this, preferring the truth, Babur fairly and realistically describes the opponent's attack by the army of its military commander. Giving artistic color to the event, the author on this side shows the courage of the enemy soldiers on the other - exposes the traitorous actions of his soldiers by spreading rumors about the large army of the enemy.

The period of life when Babur was in India generally can be described as the time of his victory. Ownership of land, once conquered by Amir Temur, the revival of the empire of his great ancestor –all this plans were in mind of Babur.It was a long journey for Babur to achieve all this, he spare no one even the commanders of Timurids’ dynasty. The great skill of the poetry was depicted in the image of the battle for the province of Chanderi. Riddled realism line, which speaks of the bravery and patriotism of Indians: "... decided that the castle will have to pass, they hacked to death their beautiful wives, they chose death for themselves, naked and rushed into the fight [1, 259].

The phrases about how the Indians killed their wives, undressed and went to face the death gives to this work a clear sense of realism: "In a short time, the pagans, completely naked, ran again and began to fight; Many of [our] people they fled and dropped from the wall; and a few people hacked to death and destroyed. The reason why they went so quickly from the wall, as they say, was: thinking that will have to take the fortress, they hacked to death their beautiful wives and [women] and they chose death for themselves, naked and rushed into the fight. In the end, my people attacked them from all sides and thrown from the wall. Two or three hundred wicked entered the yard Midin Rao; many of them killed each other in the following way: one standing with a sword in his hand, and the other one after the other tripped neck voluntarily under attack. Most of them went to hell "[1, 259].

Babur penetrates in the consciousness of Indian troops for the accurate transmission in the text their state of mind. In order to show the patriotism of the Indian people, the author portrays the dignity with which they meet death. In the phrase, "many of them killed each other in the following way: one standing with a sword in his hand, and the other one by one as volunteers tripped neck under attack". Babur reinforces the logic of his words. Each new word increases the expression of the previous word that recreates a picture of the war in front of the eyes of the reader.

The disclosure of a binary opposition as "the victor" - "the vanquished" by the example of "Baburname" allows more deeply and diversely to study the works of Zahiriddin Muhammad Babur, as well as to give an objective psychological characteristics of his personality. 

 

References:

[1]    Zahir al-Din Babur (1992). Babur Nama. The encyclopedia Main edition.

[2]    Kayumov, A., & Azamov, A. (2014). The encyclopedia of Zakhiritdin Mukhammad Babur. Tashkent: Shark.

[3]    Nizomiddin N.Ғ., (2012) The history of great Babur(XVIXIX century ). Monograph. Tashkent: Science and technology. 

[4]    Singh N.K. & Banerjee A.U. (1954) , History of India. Moscow.,

[5]    Қayumov A., (2009) The works, volume-5. Zaҳiriddin Mukhammad Babur works. Tashkent: Mumtoz suz.

[6]    Kudratullaev Kh., (2011) Government policy and diplomacy  of Babur: Sharq.

GEOECOLOGY

 

 

Gayrabekov U.T.

 

GEOECOLOGICAL

COMPREHENSIVE ASSESSMENT

OF PRODUCTION OIL INDUSTRY

ON THE LANDSCAPE AMONG THE MOUNTAIN REGION (FOR

EXAMPLE CHECHEN REPUBLIC)

 

               Gayrabekov    U.    T.,    Russia,    VPO    "Chechen      State

University", Associate Professor, Ph.D.

 

 

Abstract

Comprehensive geo-ecological assessment of the impact on the oil industry production environment landscape mountain region included: the study leading physiographic factors and constraints in the process of development of oil fields and the transformation of the natural environment in a natural and anthropogenic; identify spatial patterns - centers, axes and areas with varying degrees of transformation and degradation of landscapes; justification of sustainability indicators of natural and man-made landscapes to the effects of the oil complex.

Keywords - the environment, the oil complex, urbolandshaftov, transformation of the environment.

 

Введение. Чеченский нефтедобывающий район формировался в уязвимых горных и предгорных ландшафтах Северного Кавказа, в течение длительного периода - около двух веков,  что привело к масштабному воздействию на окружающую среду. При этом освоение нефтяных месторождений совпало с процессами урбанизации. Длительность функционирования нефтяного хозяйства сильно сказалась на урболандшафты г. Грозный. Тотальному загрязнению подверглись почвы, поверхностные и подземные воды города в местах, где были сосредоточены крупнейшие в стране предприятия нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленности соединённые густой сетью нефте-и продуктопроводов [1,2]. События, связанные с политической нестабильностью и антитеррористическая кампания,  стали дополнительными факторами обострения экологической ситуации в Чеченской Республике [3]. 

Негативное воздействие на природно-антропогенную среду связано в первую очередь с низким уровнем экологичности технологических процессов, применяемых при добыче, переработке, хранении и транспортировке нефти, а также аварийными ситуациями, приводящими к поступлению в окружающую среду различных загрязнителей [4,5]. Другая причина состоит в недостаточном теоретико-методологическом обосновании мероприятий по охране природной среды на горных и предгорных территориях, к которым относится Чеченская Республика. Поэтому, оценка воздействия нефтепромышленного производства на ландшафтную среду актуальна для рассматриваемого региона. 

Материалы и методы. Материалами для написания статьи послужили исследования проводимые автором по оценке воздействия объектов нефтепромышленного комплекса на природно-антропогенную среду Чеченской Республики. 

Результаты и обсуждения

Теоретико-методологические подходы к комплексной оценке воздействия нефтяного комплекса на природноантропогенную среду горного региона

Приоритетные теоретико-методологические подходы к комплексной оценке воздействия нефтяного комплекса на природно-антропогенную среду горного региона базируются на анализе и учете следующих физико-географических, геоэкологических и социально-географических особенностей: горности территории и ландшафтов, специфики нефтезалегания в горах, характера освоения нефтяных месторождений, зависящего как от горной ландшафтной структуры, так и от залегания нефтепластов, характера расселения, традиционного хозяйствования и землепользования, а также динамики других типов хозяйственного освоения. 

Особо следует подчеркнуть учет фактора горности региона, в котором осуществляется нефтедобыча, так-так, горные регионы на международной конференции по окружающей среде и развитию (Рио-де-Жанейро,1992) отнесены к хрупким экосистемам, и их исследования признаны приоритетными в ХХI в.

Ранимость и уязвимость горных экосистем очень ярко проявляется на примере воздействия нефтяного комплекса. Разработка нефтяных месторождений, приуроченных к предгорным прогибам и межгорным впадинам, оказало существенное влияние на дифференциацию природноантропогенных ландшафтов Чеченской Республики [7,8].

Нефтяная промышленность по опасности воздействия на окружающую среду занимает третье место в числе 130 отраслей современного производства [9,10]. Основными источниками воздействия на природную среду при добыче и переработке углеводородного сырья являются нефтепромыслы, внутри-, межпромысловые и магистральные трубопроводы, нефтеперекачивающие станции, нефтебазы, терминалы по наливу нефти и т. д. [11]. Эти объекты накладываются на сложную структуру горного региона и трансформируют землепользование и расселение всего горного региона (рис. 1).

Физико-географические особенности       освоения нефтяных месторождений 

Физико-географические особенности освоения природной среды Чеченской Республике в целом и в аспекте нефтедобычи выражены в сложной дифференциации горных  ландшафтов, контрастности физико-географических единиц высокого ранга, что связано с положением территории региона на стыке различных тектонических образований и разломов.

В структурно-тектоническом плане территория Чеченской Республики охватывает два контрастных морфологических элемента кавказского сигмента АльпийскоГималайского подвижного пояса – Терско-Каспийский кравой прогиб и ороген большого Кавказа [12].

Во многом, уникальны геолого-тектонические особенности строения Чеченской Республики, здесь месторождения нефти и газа приурочены к местам стыка крупных неотектонических блоков разных порядков. Т.О. Ареал нефтеносности располагается на границе двух тектонических образований, которые лежат в основе двух физикогеографических стран: Русской равнины (Предкавказье, а в пределах Чеченской Республики – Терско-Кумской низменности) и Крымско-Кавказской горной страны [13,14],, представленной Чеченской предгорной равниной (высотой до 300-400 м н. у. м.), Терским,  Сунженским хребтами (высотой от 280 до 800 м н. у. м.),  и Черными горами (высотой от 400 до 1300 м н. у. м.), Пастбищным хребтом (от 1200 до 2100 м н. у.

м.), а также высокогорными хребтами – Скалистым и Боковым (от 2400 до 4494 м н. у. м., г. Тебулос-Мта).

 

Рис. 1. Концептуальная схема изучения взаимодействия объектов нефтяного комплекса с геосистемами горной

территории: А – изучение компонентов и функционирования природных и антропогенных ландшафтов, испытывающих влияние нефтяного комплекса, Б – изучение ландшафтноморфологической структуры, В – изучение динамики ландшафтов за 1893-2015 гг.

 

Среди антиклинальных структур Передовых хребтов широко развиты продольные разрывы типа взбросов и надвигов, преимущественно южного падения, сформировавшихся в условиях сжатия. Активность всех этих дизъюнктивов привела к формированию сложно построенных пликативных структур, разбитых на отдельные блоки, что, в свою очередь, определило сложное строение газонефтяных залежей, приуроченных к миоценовым отложениям Терского, Брагунского и Сунженского хребтов [15].

Результатом дешифрирования снимков и полевых комплексных исследований на территорию Чеченской Республики стало подтверждение того, что предгорная часть республики нуждается в особой таксономической диагностике: будет ли она новой физико-географической областью или же, по новой терминологии – своеобразным экотоном. Восточная часть этой единицы образует собой некий узел, где сходятся характеристики нескольких провинций и областей и в котором наблюдается чрезвычайное разнообразие и вариации параметров многих процессов и компонентов. Это необходимо учесть в работах по геоэкологической оценке территории, поскольку наличие таких узлов и границ создает геоэкологический каркас территории [16].

Физико-географические особенности нефтедобычи в Чеченской Республике проявляются в концентрации в определенных ландшафтных единицах тех или иных объектов нефтедобычи, транспортировки, хранения и переработки. На региональном уровне месторождения нефти и газа приурочены к своеобразным «узлам» – местам физико-географических границ  крупного ранга.

Чтобы    понять   характер              воздействия        объектов нефтедобычи, необходим детальный анализ локальных объектов и элементов всей системы нефтедобычи.

Элементарный уровень локальных объектов и элементов всей системы нефтедобычи представляют буровые площадки, которые соединяются в цеха. В настоящее время в республике имеются четыре цеха добычи нефти и газа, которые по нефтепроводам поставляют нефть к нефтеперерабатывающему заводу (НПЗ) и к нефтеналивной станции. По сути, это наиболее мощные очаги воздействия на ландшафтную структуру. Насыщенность «точечными»  (буровые, амбары, нефтехранилища) и линейными (обвязка) объектами позволяет говорить о трансформации природных ландшафтов в природно-антропогенные и антропогенные [14]. 

Пространственный уровень цеха в предгорно-горной зоне соответствует природным комплексам ранга местность и ландшафт. Однако в равнинных условиях этот пространственный уровень может значительно увеличиваться вплоть до нескольких ландшафтов. Буровые площадки приурочены к природно-территориальным комплексам ранга урочище. 

Четыре цеха и НПЗ занимают обширную территорию. Уровень воздействия захватывает природно-территориальные комплексы нескольких ландшафтов. Как уже указывалось, затрагиваются экотоны – природные комплексы на границах крупных физико- географических рубежей. 

 

 

Рис. 2. Принципиальная схема цеха добычи нефти и газа (ЦДНГ)  – ареала глубокого воздействия на ландшафтную структуру. Цифрами обозначены: 1 – месторождения

(локализованный ареал нефте- и газоносных пород), 2 – буровые, 3 – амбары, 4 – нефтеловушка, 5 – промежуточное нефтехранилище, 6 – межпромысловые нефтепроводы (обвязка), 7 – нефтепроводы, ведущие к НПЗ.

 

Учитывая физико-географическую дифференциацию территории, а также геолого-тектонические особенности и условия залегания нефти, нами были выделены три основных физико-географических ареала ранга физико-географический район: 1 – Притеречный - террас р. Терек с сухостепной и азональной пойменной растительностью (включая байрачные леса); 2 – Предгорных хребтов и межгорных впадин (ТерскоСунженской возвышенности и Чеченской равнины), сложенных неогеновыми осадочными породами и четвертичными отложениями со степной и лесостепной растительностью; 3 – Черногорский – низкогорных хребтов, сложенных осадочными породами палеогена и неогена с широколиственными лесами и послелесной лесолуговой растительностью. 

Оценка геохимического загрязнения урболандшафтов г. Грозный

Основными методами оценки загрязнения городской среды стали полевой метод, заключающийся в отборе и анализе проб почв, площадной метод заложения проб и профилирование. На территории г. Грозный и его окрестностях отобрано 300 проб почв. Результаты анализа позволяют сделать вывод о том, что основными загрязняющими элементами являются Pb, Zn, в меньшей мере Sb, Cd, Cu и Hg. Из органических соединений во многих местах зафиксированы повышенные содержания бенз(а)пирена и нефтепродуктов.

В продуктах горения, помимо разного рода органических соединений (диоксиды, бензпирены и др.), присутствуют тяжелые высокотоксичные металлы (Hg, Cd) и радиоактивные продукты (Ra). 

Оценка площадного геохимического загрязнения территории г. Грозный проведена по результатам отбора и анализа проб почв, золы растений, поверхностных вод и донных отложений, выполненного летом 2001 г. 

Кроме того, было проведено опробование по трем геохимическим профилям поперёк поймы р. Сунжа с отбором проб воды, почвы и растительности. Всего в пределах г. Грозный взято 145 проб почвогрунтов (полный спектральный анализ), 36 проб растительности (спектральный анализ золы растений) и 6 проб воды из р. Сунжа (с определением содержания As, Se, Cd, F, Sb, Ba, Sr). Проведено также количественное определение различных элементов в почвах: ртути – 48 проб; металлов – 8 проб; нефтепродуктов – 49 проб; определение полициклических ароматических углеводородов – 17 проб. 

Результаты анализов показывают, что основными загрязняющими элементами техногенной природы являются Pb, Zn, Hg, Cd, Sb, реже Cu и др. металлы (табл. 1). Другие элементы фиксируются в количествах близких к фоновым значениям. 

Таблица 1

Содержание тяжёлых металлов в почвах  г. Грозный, мг/кг

Элемент ы	Класс опасност и	Содержания		ПДК с учетом местног о фона	Среднее превышени е ПДК
		Мин .	Мак .
Pb	1	40	4000	30,0	67,3
Zn	1	50	3000	23,0	66,3
Hg	1	0,06	0,02	2,1	4,79
Cd	1	2	20	2	5,5
Sb	2	4,5	63	4,5	7,5
Cu	2	3,0	300	3,0	50,4
Ba	2	200	2000	300	3,66
As	1	2	20	2,0	5,5

 

Содержание ртути устойчиво повышается к пойме р. Сунжа, хотя и нигде не превышает установленной ПДК для почв и лишь увеличивается от фоновых 0,06 мг/кг до 0,2 мг/кг. Значения показателя загрязнения металлами в среднем для площадок составляют 20-30 ед., хотя для отдельных точек могут превышать 128 ед. По принятой системе оценок экогеохимической обстановки она определяется как допустимая при значениях Zс < 8, напряженной при 8-16, критической при 16-32 и чрезвычайной при величинах  > 32.

Как видно, значительную часть опробованной площади по загрязнению тяжелыми металлами можно оценить как критическую, хотя для отдельных точек создалась уже чрезвычайная ситуация. Следует подчеркнуть общую направленность их миграции в направлении поймы р. Сунжа.

В большинстве из  49 проб почв и грунтов, взятых на городской    территории,        установлены       концентрации нефтепродуктов свыше 2000 мг/кг, достигающие в отдельных случаях значений 5000 мг/кг (табл. 2). 

Таблица 2 Содержание органических соединений в почвах г.

Грозный, мг/кг

Органич еские соедине ния	Класс опасно сти	Содержания		ПДК с учетом местног о фона	Превыше ние ПДК
		Мин.	Макс.		Среднее
Бенз(а)п ирен	1	0,036	0,62	0,02	16,4
Нефтепр одукты	4-5	60	5000	180	14,0

 

Во всех 17 пробах почв, взятых из разных районов Грозного, содержание бенз(а)пирена варьирует от 0,036 до 0,62 мг/кг (см. табл. 2), превышая ПДК до 30 раз. ПДК  бенз(а)пирена для почв в соответствии с гигиеническими нормативами (ГН 2.1.7.2041-06) установлено на уровне 0,02 мг/кг. 

Анализ 6 проб поверхностных вод  показал, что вода содержит повышенные концентрации нефтепродуктов, в двух пробах отмечено небольшое превышение ПДК для Hg (0,0006 мг/л). 

Во всех пробах растительности зафиксировано повышенное относительно фона  содержание Sr и Ba  (до 1750 мг/кг, при ПДК = 900-1000). 

Как видно, значительную часть опробованной площади по загрязнению тяжелыми металлами и органическими веществами можно оценить как критическую, хотя для отдельных точек создалась уже чрезвычайная ситуация.

В 2007-2008 гг. ОАО «Геосинтез» были проведены полевые исследования по выявлению площадей техногенных подземных линз нефтепродуктов в районе г. Грозный. Они включали георадарную, газовую и геохимическую съёмки, а также бурение оценочных скважин с использованием материалов высокоточной космической съёмки.

Бурение скважин проводилось по 6 профилям, расположенных на площадях, выделенных по результатам геохимических и геофизических работ. Всего на исследуемой территории пробурено 50 скважин глубиной 50 м, из которых отобрано 46 проб грунтов и 3 пробы подземных вод для определения нефтепродуктов. Три скважины пробурены как гидрогеологические для изучения условий, характера обводнения и уровня загрязнения нефтепродуктами подземных вод в пространстве и во времени. 

Аналитические   исследования     выполнялись      в Российской академии сельскохозяйственных наук, ГУ ВНИИ ПБ и ВП – испытательная лаборатория минеральных вод

(119021 Москва, ул. Россолимо,7) по методикам ПНДФ 14.1: 2595 и ПНДФ 16.1: 22.22-98. При этом определялось суммарное содержание нефтепродуктов без разделения на фракции.  

Анализ результатов исследований грунтов в пределах Заводского района г. Грозный, отобранных на этапе бурения скважин, показал чрезвычайно неравномерный уровень нефтепродуктного загрязнения геологической среды. При этом следует учитывать тот факт, что данная территория уже порядка 15 лет не выполняет своего функционального назначения и на сегодняшний момент фактически является заброшенной. На ней отсутствуют источники поступления нефтепродуктов в геологическую среду. 

Исследования показали, что практически в каждой скважине наблюдается индивидуальное распределение нефтепродуктов по вертикали. Это свидетельствует о существенном загрязнении только локальных участков, на которых и требуются основные рекультивационные работы. 

Анализ буровых работ на левобережье р. Сунжа показал, что при полученных результатах, и количественных данных концентраций нефтепродуктов в геологической среде, существовавшая ранее техногенная линза на поверхности грунтовых вод в настоящее время на исследуемой территории практически исчезла.  Присутствует только остаточное загрязнение. Оно является результатом кустарной выработки и возможной миграции остаточной «линзы» в направлении Старосунженского водозабора г. Грозный, где постоянно фиксируется увеличение содержания нефтепродуктов в водах. Полученные данные буровых работ не позволили выявить структуры, отвечающие общепринятому представлению об условиях формирования таких техногенных скоплений.

Все эти факторы указывают на отсутствие в геологической среде достаточного слоя нефтепродуктов, запасы которого можно было бы извлечь промышленным путём. 

По результатам анализа пробного оценочного бурения, а также используя уже ранее полученные данные (в частности, Боревского Б. В. и др., 1997), составлена схема углеводородного загрязнения ландшафтных компонентов (рис. 2). Она может служить моделью для оценки масштабов загрязнения или динамики восстановления. 

 

Рис. 2. Обобщенная схема углеводородного загрязнения ландшафтных компонентов. Объекты нефтяного комплекса: а – НПЗ, б      – хранилища нефтепродуктов, в – нефте- и продуктопроводы, г – амбары-отстойники. 

 

Заключение. Таким образом, максимальные нарушения природных ландшафтов и трансформации их в природноантропогенные и антропогенные наблюдаются в ареале, охватывающем г. Грозный и прилегающие территории. Основной «вклад» в загрязнение и деградацию окружающей среды и в особенности почвенного покрова города вносят нефть и нефтепродукты. В течение последних 100 лет  переработка нефти здесь осуществлялась с использованием низкотехнологичных схем утилизации отходов. С середины 90 гг. XX века подобного рода загрязнения возросли в республике в связи с резким увеличением кустарной добычи и переработки нефти. Именно здесь наблюдаются техногенные нагрузки, которые, однако, обусловлены не только прямым воздействием нефтяного комплекса (добыча, транспортировка, переработка и хранения), но и косвенным (соответствующая вспомогательная инфраструктура). Поэтому рассмотрение урбанизированного ареала Грозного и его пригородов представляет определенный методологический интерес для выявления эффектов трансформации не только природной, но и уже измененной техногенной среды, наложенной на природную основу.

 

References:

[1]    Gayrabekov U.T. Development of science-based measures for environmental remediation of soil and groundwater Grozny // Basic Research. Number 6 (P 4), 2014. - P. 742746.

[2]    Gayrabekov U.T. Geoecological the impact of the oil industry on the natural systems of the Chechen Republic // The successes of modern science. № 5. 2014. - P. 185-186.

[3]    Gayrabekov U.T. Technogenesis and the formation of natural and man-made landscapes of the Chechen Republic with prolonged exposure to oil industry production // Collection of materials of II Caucasian Environmental Forum. - Terrible, 2015. - P. 16-23.

[4]    Gayrabekov U.T. Geoecological assessment of the impact of the oil complex on the environment of the Chechen Republic // Materials of the final scientific and practical conference "1 Annual final conference of the faculty of the Chechen State University." - Terrible: Publishing House of the Chechen State University, 2012. - P. 146-149.

[5]    Gayrabekov U.T. Spatio-temporal effects of the transformation of the natural and built environment of the mountain region in the zone of influence of the oil complex // Prospects of Science, 2012. № 6. - P. 196-198.

[6]    Agenda of the XXI century / Conference of Heads of State and Government. Rio de Janeiro, 1992.

[7]    Karimov I.A., Uzdieva N.S. Geoecology oil complex of the Chechen Republic. - Nazran: Pilgrim, 2008. - 252 p.

[8]    Gayrabekov U.T. The transformation of the natural and built environment of the mountain region in the zone of influence of the oil complex // The global scientific potential, 2012. № 4 (13). - P. 5-8.

[9]    Panov G.E., Petryashin A.F., Lysyany G.N. Environmental protection in enterprises of the oil and gas industry. - M .: Nedra, 1986. - 224 p.

[10] Solntseva N.P. Geochemistry of landscapes in the mining areas and transportation of hydrocarbons // Geography, society, environment. Volume 4: Natural and anthropogenic processes and environmental risk. / Ed. prof. CM. Malkhazova and prof. RS Chalova. - M .: Publishing House Gorodets, 2004. - P. 416-417.

[11] Oil and the environment of the Kaliningrad region. T. I. Land / Edited by J.S. Kadzhoyan and N.S. Kasimov. - M. - Kaliningrad Amber tale, 2008. - 360 p.

[12] Murdalov L.A., Enna N.L., Lavrischev V.A. The current state of regional geological studies in the Chechen Republic. Interregional Pugwash Symposium "Science and Higher Education of the Chechen Republic: the prospects for cooperation." Abstracts. Editor in Chief: Gapurov Sh - Grozny: Chechen Academy of Sciences, 2010. - S.224-227.

[13] Gunya A.N. Gayrabekov U.T. Physical and geographical differentiation of the Chechen Republic: the most important structural elements and borders // Problems of regional ecology, 2013. № 6. - S. 66-71.

[14] Gairabekov U.T., Gunja A.N., Bachaeva T.Kh. PhysicGeographic Factors of oil development in the Chechen Republic. American Journal of Environmental Sciences, 2014. 10 (6). P. 575-580.

[15] Bune V.I., Gorshkov G.P. Seismic zoning of the USSR. Editors: M. "Science" 1980.

[16] Gayrabekov U.T., Gayrabekova M.T., Umarov M.Z. Conceptual model of the natural and ecological framework of the Chechen Republic // Materials of the international scientific-practical conference "Biodiversity of the Caucasus." - Makhachkala, 2012. - P. 42-47.

[17] Assessment of groundwater pollution with oil products in the territory of the city of Grozny and its possible impact on economic and intakes of drinking water / Borevsky L.V., Shchipansky A.A. - M .: GIDEK, 1995.

 

 

 

PHYSICAL CULTURE AND SPORT

 

 

Khotimchenko A.V., Byankina L.V., Veretschagin M.V., Vorotilkina I.M.

 

MOTIVATION FOR SPORTS

ACTIVITIES OF POWERLIFTERS

WITH LOCOMOTOR DISORDERS

DEPENDING ON THE TIME OF ONSET OF DISABILITY

 

A.V. Khotimchenko, Russia, Pacific National University,  professor

L.V. Byankina, Russia, Far Eastern State Academy of Physical Culture,  professor

M.V. Veretschagin, Russia, Khabarovsk regional trade unions sports club "Spartak", coach of the highest category

I. M. Vorotilkina, Russia, Sholom-Aleichem Priamursky

State University,  professor

 

 

Abstract

Motivation for sports activities of the disabled people with locomotor disorders involved in the powerlifting and performing at competitions of the nationwide level is of research interest for several reasons. Firstly, with the view of involvement in sports of as many people with health limitations as possible. Secondly, for the formation of optimal motivation for exercises in the course of the training in order to achieve various training effects.

The article analyzed the motives for sports activities of the athletes with locomotor disorders, participating in the 2014 Russian Powerlifting Championship in Aleksin. Analyzed were the athletes’ motivation indices depending on the time of onset of disability: congenital or acquired by trauma. It has been determined that the main motive was the motive of sporting achievements.

 Keywords: powerlifting, disabled athletes, stages of sports training, lesions of the musculoskeletal system.

 Введение Изучение мотивации спортивной деятельности человека, имеющего поражения опорнодвигательного аппарата (ПОДА), – проблема не только и не столько психологическая и даже не относящаяся к отрасли спортивной психологии, сколько междисциплинарная, одновременно  реашаемая как теорией адаптивного спорта, как психологией спорта, так и психологией инвалидности. Занятия спортом для инвалида это не столько физическая реабилитация, сколько психологическая и даже в большей степени социальная. Пример людей, имеющих ограничения возможностей здоровья, и при этом показывающих высокие спортивные результаты, является вдохновляющим прежде всего для их “товарищей по несчастью”.  Знание мотивов занятий спортивной деятельностью инвалидов в первую очередь необходимо тренерам, работающим с данной категорией лиц. С другой стороны тренеры, не работающие с инвалидами, но планирующие заниматься этой деятельностью смогут более уверенно приступить к ней, имея информацию об особенностях мотивации спортивной деятельности людей, миеющих ограничения здоровья.   

 Материалы и методы исследования На Чемпионате и Первенстве России по пауэрлифтингу для лиц с ПОДА  в г. Алексин (2014) нами было проведено анкетирование тренеров и спортсменов-участников. Одним из вопросов анкеты участников стал вопрос о значимости причин (мотивов), по которым спортсмены занимаются данным видом спорта. Респондентам было предложено оценить по десятибалльной шкале значимость каждого из предложенных мотивов.

 Результаты и обсуждение Проведенные нами исследования показывает, что в соревнованиях принимают участие спортсмены как с врожденными, так и с приобретенными повреждениями опорно-двигательного аппарата [1], [5]. Так, из 49 спортсменов с ПОДА, что составляет 48% от всех принявших участие в Чемпионате России по пауэрлифтингу мужчин  –  25 человек (51%) имеют приобретенную травму, а 24 человека (49 %) – врожденную. У девушек и женщин несколько иные результаты: 62,1% (18 чел.) девушек, принявших участие в исследованиях имеют врожденную травму; 37,9 % (11 чел.) – приобретенную. Средний возраст спортсменов  участников соревнований с врожденной травмой составляет  –  22,5 года, средний возраст спортсменов с приобретенной травмой составляет –  32,5 лет.

Средний возраст спортсменов начала занятий пауэрлифтингом при врожденной травме  у мужчин составил – 17,8 лет;  у женщин 21,3 года. Спортсмены и спортсменки с ПОДА, имеющие приобретенную травму приступили  к занятиям в среднем в 28 лет. Имея данные возрастные отличия, спортсмены в зависимости от времени приобретения травмы имеют также отличия в структуре мотивации  (табл.1,2). 

                                                                                                          Таблица 1

Результаты исследования мотивов мужчин — участников Чемпионата России по пауэрлифтингу для лиц с ПОДА

№	Мотивы	При врожденной травме	При  приобретенной травме	Средний показатель
1.	Достичь высоких спортивных результатов	8,43	8,16	8,29
2.	Улучшить физическую форму	7,62	7,32	7,47
3.	Хочу быть полезным обществу	6,66	6,16	6,41
4.	Улучшить состояние здоровья	6,54	6,76	6,65
5.	Достичь гармонии не только в умственном, но и в физическом развитии	6,31	5,48	5,89
6.	Получение впечатлений	6,27	4,92	5,59
7.	Работа над собой (воспитать моральноволевые качества)	6,04	6,88	6,46
8.	Активно отдохнуть	5,70	3,84	4,77
9.	Улучшить телосложение (формы тела)	5,47	5,16	5,31
10.	Стремление показать свои возможности	5,50	7,00	6,25
11.	Найти друзей, товарищей	5,23	5,32	5,27
12.	Удовлетворить желание в движении (двигательная активность)	4,85	5,52	5,05
13.	Коррекция веса	2,54	3,12	2,83

                                                                                                           Таблица 2

Результаты исследования мотивов женщин  —  участниц Чемпионата России по пауэрлифтингу для лиц с ПОДА

№	Мотивы	При врожденной травме	При  приобретенной травме	Средний показатель
1.	Достичь высоких спортивных результатов	7,72	9,67	8,69
2.	Улучшить физическую форму	8,00	9,12	8,56
3.	Хочу быть полезным обществу	5,79	8,00	6,89
4.	Улучшить состояние здоровья	6,86	5,45	6,15
5.	Достичь гармонии не только в умственном, но и в физическом развитии	5,50	5,16	5,33
6.	Получение впечатлений	6,79	7,67	7,23
7.	Работа над собой (воспитать моральноволевые качества)	6,08	9,89	7,98
8.	Активно отдохнуть	4,43	7,34	5,88
9.	Улучшить телосложение (формы тела)	5,15	7,00	6,07
10.	Стремление показать свои возможности	6,36	5,67	6,01
11.	Найти друзей, товарищей	5,72	6,23	5,97
12.	Удовлетворить желание в движении (двигательная активность)	4,50	6,89	5,69
13.	Коррекция веса	3,72	3,78	3,75

 

Основным движущим мотивом, в независимости от происхождения травмы у мужчин пауэрлифтеров с ПОДА является достижение высокого спортивного результата. Данные исследования проводились среди участников Чемпионата России и весьма логично, что данный мотив для спортсменов такого уровня явился определяющим. На втором месте по важности мотив — улучшить физическую форму. Третий по важности мотив у спортсменов выделенных групп разный: у спортсменов с врожденной травмой на третьем месте мотив «Хочу быть полезным обществу», в то время как у спортсменов с приобретенной травмой — «Стремление показать свои возможности». Также большее значение у спортсменов с приобретенной травмой имеют мотивы «работа над собой», «удовлетворение желания в движении». Достоверные различия, но уже в сторону меньшей значимости  между группами спортсменов с приобретенными и врожденными травмами имеют мотивы  «достичь гармонии» и «активно отдохнуть». Отметим, что менее значимы из всех мотивов для занятий у спортсменов пауэрлифтеров с ПОДА — «коррекция веса»: у спортсменов с врожденной травмой — 2,54 балла, у спортсменов с приобретенной травмой — 3,12 балла. Все же данные немного отличаются. Так как при определенных приобретенных травмах, например, ампутации конечности, приводящей к малоподвижному образу жизни, а, следовательно, и к ожирению, мотив «коррекция веса» может быть определяющим для начала занятий физическими упражнениями.

 Для женщин, в отличие от мужчин, определяющим оказались мотивы: для женщин с врожденной травмой — улучшение физической формы, с приобретенной травмой — работа над собой. Однако средний показатель без учета времени приобретения травмы у женщин, так же как и для мужчин, на первом месте оказался мотив достижения высоких спортивных результатов, и на втором месте — улучшение физической формы. У женщин с приобретенной травмой структура мотивации имеет отличия: на первом месте — мотив работы над собой, в тройку лидирующих мотивов также входит мотив улучшения физической формы. В целом, обращает на себя внимание тот факт, что женщины-спортсменки с приобретенной травмой оценили предложенные мотивы более высоко, чем женщины с врожденной травмой и мужчины двух выделенных нами групп. На третьем месте, у респонденток с врожденной травмой стоит мотив улучшения здоровья, в то время как у спортсменок с приобретенной травмой данный мотив находится на одиннадцатом месте. Обращает на себя внимание факт, что у женщин выделенных нами групп отличия в структуре мотивации более существенные, чем у мужчин.

 Выводы Проанализированные различия в структуре мотивации спортсменов, обусловлены, на наш взгляд, как возрастными особенностями спортсменов, так и психологическим отношением к своему состоянию. Однако, чтобы делать более конкретные выводы, необходимо продолжать исследования.  Возможно при увеличении количества респондентов данные тенденции не нашли бы своего продолжения, поскольку изначально, как указывается   авторами, изучающими данные проблемы [2], [3], [4], и самой логикой занятий физическими упражнениями инвалидами мотив улучшения состояния здоровья является ведущим на этапе начала занятий. Однако на уровне соревнований высокого ранга мотивы, играющие важную роль на начальном этапе занятий, могли сместиться из-за развития мотивов социального уровня.

 Таким образом, в результате проведенного исследования, можно сделать основной вывод о том, что для достижения высоких спортивных результатов на первом месте должен быть мотив достижения соответствующих результатов. Именно благодаря данному мотиву на протяжении многих лет занятий можно поддерживать устойчивый интерес к данному виду спорта. Спортсмены-инвалиды относятся к спорту не просто как к средству реабилитации, а как к спортивной карьере, связанной со стремлением к высоким спортивным результатам и постоянным самосовершенствованием в конкретном виде спорта.  

 

References:

[1]    Byankina, L.V. The problem of distinguishing stages of athletic training for powerlifters with locomotor disorders/ Byankina L.V., Khotimchenko, A.V.// Scientific Notes of  P. F. Lesgaft University. - 2015. - No. 10 (128). - P. 33-36.

[2]    Vorotilkina, I.M. Physical culture in the social protection of the population //Scientific Notes of Transbaikal State University. Series: Philosophy, sociology, cultural studies, social work. 2011. - No. 4. P. 218-223.

[3]    Evseev, S.P. Adaptive physical culture: study guide/ S. P.

Evseev, and L. V. Shapkova. - M.: Soviet sport, 2000. - 240 p.

[4]    Makhov, A.S. Adaptive sports in Russia and abroad: formation, organization, regulation: Monograph. - M.: PFUR, 2011. - 196 p.

[5]    Khotimchenko, A.V. Substantiation of sports training programs for adult powerlifting athletes with locomotor disorders/                 A.V.       Khotimchenko,    VL.V.

Byankina//Physiological and biochemical fundamentals and educational technologies of adapting to different magnitude of physical stress: materials of the II International scientificpractical conference (27-28 November 2014). – Kazan, 2014. – P. 313-314.

 

 

 

 

 

 

 

3rd the International Conference 

«Research, Innovation and Education»

 

25-30 January 2016

 

London

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

© SCIEURO www.scieuro.com