В. Лысенко Должна остаться живой.

В. Лысенко

Должна остаться живой.

/Драматический эпизод по одноименной повести

Никольской Людмилы Дмитриевны/.

Действующие лица:

Майя

Фридька Железняков

Перед ней стоит Фридька Железняков. Фридька подозрительно её обошёл несколько раз и, остановившись прямо перед ней, уставился глазами ей в лицо.

Фридька. Что стоишь? Вдобавок онемела! Что стоишь, тебе говорят?

Майя. Хочу и стою. Тебе какое дело? Улица, может, твоя?

Фридька. На таком ветру. Может, офонарела? Или просто дура?

Майя. Сам дурак. Хочу и стою. Может, у меня тут дела.

Фридька. (Секунду подумал). Дела? Ненормальная. Может, по шее дать, чтоб в башке прояснилось? (Агрессивно надвигаясь). Иди отсюда, а то как дам!

Майя. (Затараторила). Не твой дом! Вот. Человек может стоять, где захочет. Вот. Думаешь, я забыла, как ты мне ножку в буфете подставил, и я вся в киселе вымазалась? И чуть не упала. А когда косичку между дверей зажал. Думаешь, я всё забыла? Иди, куда шёл, и не мешай мне тут стоять. Я брату скажу, он сам тебе по шее даст!

Фридька заинтересованно наморщил лоб и стал таращить на неё глаза.

(отряхивать чистую сумку). У меня, видишь, сумка свалилась. Вот чищу…

Фридька совсем заинтересовался, озадаченно стал разглядывать её с ног до головы.

Мама твоя получает рабочую карточку. Нет, я хотела спросить, выкупали уже хлеб? Нет, я хотела…

Фридька засопел. Девочка крепко сжала кулак с найденной карточкой.

Я просто так спросила.

Фридька. Ха, стоит просто так, про хлеб спрашивает просто так. А знаешь, по законам военного времени нельзя ни про что выспрашивать. Я-то знаю, что ты не шпионка. А другие? Как они посмотрят, что их нагло выспрашивают?

Майя. (Миролюбиво). Я не нагло. И не про военные тайны. Я про хлеб. Ходили хлеб выкупать сегодня?

Фридька. Сегодняшний хлеб я ещё вчера съел. Мамка — на казарменном. Тебе какое дело?

Майя. А отец рабочую получает? Ой!

Фридька. Вовсе идиотка!

Майя. Я совсем забыла… Что же ты будешь есть, если съел завтрашний хлеб? Сухари у вас есть?

Фридька. Ничего нет. По коммерческой цене продавали на Балтийском вокзале, а у нас мать болела. И кто про блокаду тогда знал? Я на фронт бы убежал, но бабушка слабая стала совсем. А мне за отца надо мстить. И паёк фронтовой — дело не последнее. Как её оставить, она от слёз по отцу совсем ослепла?… А тут я сбегу. Ты, Майка, веришь в судьбу?

Майя. Чего?

Фридька. Ничего. Сиди себе в окопе, стреляй фашистов. Разве из фашистского окопа видно, что стреляет человек маленького роста? Лишь бы хорошо научиться стрелять. Знаешь, сколько бы я фрицев мог прикончить?! А ты чего спросила?

Майя. У вас и хряпы нет? И дуранды?

Фридька. Ничего нет. Чего, дура, пристала? Главное, у меня нет пистолета.

Майя. Может, попросить или поискать?

Фридька. Кто даст! Оружия и бойцам на фронте не хватает.

Майя. Ну? А как же тогда воевать? Поедешь с нами на Среднюю Рогатку за кочерыжками?

Фридька. Хватилась! Их растащили давно. А вообще, поехал бы. Что я повторяю, как попугай. На чём, на метле поедем?

Майя. Ой, опять забыла. Вот знаю, что трамваи не ходит, а говорю. Будто и войны нет. Правда, глупо?

Фридька

Фридька. (Пренебрежительно усмехнулся). Только заметила, что глупая?

Майя. Скажи к чему снится река парного молока, говорящий кот, залезающая в ведро щука… Она сама хотела залезть, честное слово! Не веришь? И хлеб повис вместо солнца. Запах от него такой разносился! С ума можно сойти, какой это запах! Скажи, как это я могу чувствовать во сне запахи? Разве так бывает?

Фридька. От голода, от недоедания людям всё снится. Вот про запахи не знаю.

Майя. Ты куда идёшь?

Фридька. (зло) Какое твоё дело. Стоит фонарным столбом, пристаёт к человеку. Нужна ты мне! Сама, куда идёшь?

Майя. Не нужна, а спрашиваешь. В булочную.  (Неожиданно) Фридька, а ты подвал под нашим домом знаешь?

Фридька. Я все подвалы в нашем доме знаю. Чего спрашиваешь?

Майя. (самозабвенно врет) В подвале лежит себе банка. Почти целая, с

конфетками монпансье. Я своими глазами видела, как Алька-Барбос из пятой

квартиры уронил её туда. Монпансье какое вкусное! Можно одну конфетку облизывать целый день. А там целая банка!!!

Фридька. Её давно крысы съели.

Майя. Она железная. Крысы разве железо прокусывают?

Фридька. (солидно) Дура ты, Майя! Надо же такое придумать - монпасье в

подвале! Ты бы еще сказала, что булка с маслом там с осени лежит! Дура.

Майя. Ну, не хочешь, не верь! Сам дурак!

Убегает. Фридька посмотрел ей в след.

Фридька. Надо же такое придумать - монпасье в подвале!