МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ АВТОНОМНОЕ

ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ

ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ

«ВОЛГОГРАДСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ»

Г.А. Атаманов

АГАСОФИЯ ИНФОРМАЦИИ

КОММУНИКАТИВНАЯ КОНЦЕПЦИЯ ИНФОРМАЦИИ

ИНФОРМАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ МИРА

Монография

Волгоград 2017

УДК 1:001.102

ББК  87.6

 А92

Рецензенты:

доктор философских наук, профессор Ю.В. Артюхович; кандидат технических наук, доцент Е.А. Максимова

Атаманов, Г. А.

А92 Агасофия информации [Текст] : Коммуникативная концепция информации. Информационная модель мира : монография / Г. А. Атаманов ; Федер. гос. авт. образоват. учреждение высш. образования «Волгогр. гос. ун-т». – Волгоград : Изд-во ВолГУ, 2017. – 122 с.

ISBN 978-5-9669-1712-8

Что такое «информация»? Какова её физическая природа? Какие виды информации существуют? Каковы свойства информации и есть ли у информации функции? Каково место информации в научной картине мира? Вопросы, на которые современная наука при всём своём желании и старании пока так и не ответила. Поиску ответов на эти и другие – непростые, но такие животрепещущие, – вопросы посвящена данная книга, в которой автор с позиции объективного материализма излагает свой – совершенно оригинальный и абсолютно логичный – взгляд на феномен под названием «информация».

Интересно будет не только философам и специалистам в сфере информатики, но и всем любознательным читателям.

УДК 1:001.102

ББК 87.6

ISBN 978-5-9669-1712-8

© Атаманов Г. А., 2017

© ФГАОУ ВО «Волгоградский государственный университет», 2017

© Оформление. Издательство Волгоградского государственного университета, 2017

Если есть возможность дать удовлетворительное толкование сущности информации, то результаты будут намного ценнее, чем открытие природы атомной энергии.

Ю.Н. Столяров

Все знают, что это невозможно. Но вот приходит невежда, которому это неизвестно – он-то и делает открытие.

Альберт Эйнштейн

ПРЕДИСЛОВИЕ

Изначально я назвал свою работу «Философия информации». Когда она была закончена в её первом варианте (а было это уже довольно давно), я отдал её на рецензию замечательному человеку, профессионалу своего дела, доктору философских наук, профессору, заведующему кафедрой философии, истории и политологии Волгоградского государственного аграрного университета Елене Моисеевне Фрадлиной. Прочитав работу, она сказала, что в ней нет философии. Я попытался возразить: ведь я объясняю здесь природу информации, раскрываю и, как мне представляется, вполне аргументировано, её онтологию и гносеологию, немножко касаюсь аксиологии и праксиологии, и на этой базе формулирую ряд тезисов, которые в совокупности образуют абсолютно новую и при этом НАУЧНУЮ КАРТИНУ МИРА, включающую такую категорию, как информация. В ходе последующей дискуссии я понял, в чём состояла суть претензии. Главная проблема – язык. Моя работа написана простым и вполне доступным языком, без обилия квазинаучных терминов и витиеватых заумных рассуждений ни о чём, с которыми сейчас ассоциируется и у профессионалов, и у простых читателей философия. Поэтому после долгих размышлений и метаний я назвал книгу «АГАСОФИЯ ИНФОРМАЦИИ», где термин «агасофия» – неологизм, составленный из аббревиатуры моих фамилии, имени, отчества – АГА (от Атаманов Геннадий Альбертович) и слова «софия», которое в переводе с греческого означает «мудрость». В результате получается, что агасофия – мудрость (лучше – мудрствования, суждения) Атаманова Геннадия Альбертовича по поводу информации. Насколько мудры мои мысли, изложенные в этой книге, судить вам, но то, что они новы, оригинальны и, надеюсь, заставят вас по-новому взглянуть на природу феномена под названием «информация», я не сомневаюсь.

– 4 –

Жанр этой книги определить однозначно довольно трудно. По форме это научная монография^[1], так как написана она одним автором и посвящена одной-единственной теме – теме исследования феномена информации, которая в ней раскрыта максимально широко и максимально глубоко, и в ней даны развернутые ответы на интересующие многих и многим казавшиеся неразрешимыми вопросы. По содержанию это философское эссе, правда, довольно приличное по объёму и отличающееся от эссе характером трактовки темы – в отдельных случаях претендующей на истинность в последней инстанции. Данную работу можно отнести и к жанру научной прозы, так как часть её написана в научнопублицистическом стиле.

В книге дан анализ наиболее распространённых концепций и теорий информации, объяснена и логически обоснована с позиции объективного материализма природа и сущность информации, предложена оригинальная классификация информации и авторская концепция социальной информации. Вместе с этим в работе, как отметили некоторые рецензенты, присутствует и смешение жанров, и слишком широкий охват темы, и наличие деклараций. Мне предлагалось разбить работу на две части: одну – в полностью научном стиле, другую – в публицистическом, с учётом целевой аудитории: первая – для учёных, вторая – для всех остальных. Какие-то из указанных рецензентами недостатков я устранил, какие-то нет, но разбивать книгу на две части не стал. Вопервых, потому что и так уже затянул с публикацией. Работа эта родилась не сегодня. Она – плод моих многолетних размышлений, исканий, метаний и переживаний: выдернешь один кирпичик – развалится всё здание. Потребовалась бы кардинальная переработка текста и, следовательно, много времени. При этом совсем не факт, что эта работа заинтересует тех, кого сегодня принято называть учёными. Настоящие же учёные поймут и воспримут любой текст, простят стилистические ошибки и недочёты ради главного – идеи. Во-вторых, среди потенциальных читателей много умных и образованных людей, способных воспринимать и понимать научные тексты и термины, и много любознательных, способных пользоваться при необходимости словарями и энциклопедиями, тем более что сегодня за ними не нужно идти в библиотеку, они всегда (или почти всегда) под рукой – Интернет предоставляет потрясающие возможности. Поэтому работа рассчитана на самый широкий круг читателей. Каждый может найти в ней то, что ему интересно и при желании разобраться с тем, что непонятно. Кто не сможет, напишите мне на мою электронную почту: g.a.atamanov@yandex.ru. Я постараюсь объяснить.

С глубочайшим уважением,

Г.А. Атаманов

ВВЕДЕНИЕ

Различные аспекты информации и информационных отношений были объектом внимания многих мыслителей во все времена. По поводу информации сформулировано огромное количество пословиц, поговорок, максим, однако они не дают хоть какого-нибудь представления о природе феномена. Интерес же к информации и её природе со стороны науки возник не так давно – в конце XIX – начале XX века.

С момента появления научного интереса к информации активно исследовались в первую очередь прикладные аспекты проблемы, что было обусловлено потребностями сначала журналистики, затем теории связи. Философские аспекты информации начали изучаться значительно позже. Всплеск философского интереса к информации пришёлся на вторую половину XX столетия. Исследованию информации и её свойств были посвящены монографии, диссертации, конференции и семинары, на которых велись жаркие споры о природе и сущности информации. Но постепенно интенсивность дискуссий ослабла. Акцент в исследованиях вновь сместился в сторону прикладных аспектов, что уже было обусловлено появлением и бурным распространением новых технологий сбора, обработки, хранения и передачи информации. Появилась даже новая наука – информатика, изучающая вопросы, связанные с поиском, сбором, хранением, преобразованием и использованием информации в самых различных сферах человеческой деятельности. Информатика неразрывно связана с вычислительной техникой, компьютерными системами и сетями, что предопределяет и направления исследований, осуществляемых в рамках данной научной дисциплины.

Тем не менее интерес к исследованию природы информации сохраняется. И печатные издания, и Интернет забиты огромным количеством работ, посвящённых этой теме, вследствие чего исследователю феномена информации сегодня приходится сталки-

– 7 –

ваться с необходимостью анализа огромного количества как литературы, непосредственно относящейся к феномену информации, так и работ, имеющих опосредованную связь с объектом исследования.

На сегодня сформулировано и артикулировано огромное количество различных теорий и концепций информации. При этом некоторые современные авторы считают, что «многообразие концепций, изучающих феномен информации во множестве различных областей человеческого знания, явно указывает на его огромный эвристический потенциал»^[2]. Понятно, что согласиться с таким мнением нельзя. Наличие большого количества различных теорий и концепций свидетельствует не об эвристическом потенциале исследуемого объекта, а, прежде всего:

1)                 о сложности познаваемого объекта;

2)                 о несоответствии познающих субъектов познаваемомуобъекту.

Если два человека исследуют один и тот же объект и при этом обладают необходимыми для этого знаниями и логикой, они неизбежно придут к одному и тому же выводу. Свидетельств этому в истории науки предостаточно: Попов и Маркони, Богданов и Берталанфи. Каждый легко может продолжить этот ряд применительно к своей отрасли знаний.

Если же два исследователя, исследуя один и тот же объект, приходят к различным выводам, то это свидетельствует о том, что хотя бы один из них был не прав. А если учесть, что до сих пор нет однозначного определения понятия «информация», а есть масса невнятных, даже не определений, а высказываний по поводу информации, то получается, что правых пока и не было.

Сегодня можно встретить и такое мнение, что для развития теории информации вообще не требуется определения понятия информации как такового и что необходимым и достаточным для построения теории информации является понятие количества информации^[3]. Сторонники такого подхода указывают на то, что для исследования механики, например, нужны лишь количественные характеристики движения, но анализа существа самого движения не требуется.

И действительно, общие – философские – понятия не являются обязательными для развития цивилизации. Так, человечество со дня своего образования существует, не имея чётких и однозначных определений таких понятий, как «материя», «энергия», «движение», «сущее», «пространство», «время» и т. д. и т. п., и это не мешает ему идти по пути прогресса (понятие которого также неопределенно, как и все перечисленные). А вот без количественных характеристик определенного вида материи, энергии, пространства, времени и других такой прогресс действительно был бы невозможен. Тем не менее всегда были и есть люди, которые пытались и пытаются понять, как устроен этот мир, по каким законам и принципам он развивается, в чём суть тех или иных событий и в чём сущность тех или иных предметов и явлений. Это необычайно увлекательный процесс. Увлёкся когда-то таким поиском и я. И вот теперь хочу познакомить читателя с тем, что я нашёл, и с тем, к чему я пришёл в результате этого поиска.

Часть 1 О СОСТОЯНИИ ИССЛЕДОВАНИЙ

ФЕНОМЕНА ИНФОРМАЦИИ

Обзор наиболее распространённых теорий и концепций информации

Сегодня существует большое количество разнообразных теорий и концепций информации, а само понятие «информация» трактуется необычайно широко и многообразно. Профессор И.Н. Бекман в своём курсе лекций по информатике пишет, что к настоящему времени накопилось где-то около пятисот различных определений термина «информация» и что список этот не закрыт, так как «дать однозначного и чёткого определения информации до сих пор никому не удалось, и вряд ли когда удастся»^[4]. Человек, интересующийся проблемой информации, наверняка знаком с некоторыми из них. Со всеми существующими определениями понятия «информация» и подходами к исследованию феномена информации при таком огромном их количестве даже просто познакомиться невозможно. Желающие же могут пополнить свои знания в этой области, заглянув в ближайшую библиотеку или скачав интересующие их статьи из Интернета. А статей, монографий, учебников, диссертаций, посвящённых информации, в Интернете тысячи. Правда, в большинстве из них написано одно и то же, только в различных вариациях. Встречаются и «уникальные» идеи типа общей теории информации С.Я. Янковского, концепции информации В.И. Корогодина и В.Л. Корогодиной, общей теории информации А.И. Дёмина, синергетической теории информации

В.Б. Вяткина. Подавляющее же большинство пишущих на тему информации к трудам по теории информации относит работы

К. Шеннона, Н. Винера, Р. Хартли, Д. Маккея, Л. Бриллюэна, У.Р. Эшби, Р. Карнапа, У. Бар-Хиллела и др. Из отечественных исследователей проблем информации на этом уровне выделяют работы А.Н. Колмогорова, В.М. Глушкова, Б.В. Бирюкова, М.М. Бонгарда, И.А. Полетаева и др. Из философских работ, посвященных феномену информации, наиболее часто упоминаются работы А.Д. Урсула, В.С. Тюхтина, В.М. Глушкова, А.Е. Седова, И.А. Акчурина, В.В. Налимова, Р.Ф. Абдеева, В.Б. Гухмана, И.И. Юзвишина и др. Работы перечисленных авторов считаются фундаментальными для теории информации. И именно они сегодня задают векторы в исследовании феномена информации.

Самым же распространённым можно считать мнение, что основы общей теории информации были заложены американским ученым К. Шенноном, в её теоретические разделы внесли вклад советские учёные А.Н. Колмогоров и А.Я. Хинчин, а в разделы, связанные с применением, – В.А. Котельников, А.А. Харкевич и др.^[5]

Как я уже отметил выше, работы перечисленных авторов имеются в книжных магазинах и широко представлены в Интернете в открытом доступе. Там же имеются и многочисленные работы, посвящённые анализу разработанных ими теорий и концепций. Один из наиболее полных и объективных анализов, с моей точки зрения, представлен в книге А.В. Соколова «Общая теория социальной коммуникации»^[6]. Исчерпывающий список определений понятия «информация» и теорий информации представлен в упомянутом мной курсе лекций по информатике профессора Бекмана ^[7].

Не буду утруждать читателя ни цитированием, ни изложением работ этих уважаемых авторов, ни анализом определений понятия «информация», данных ими, но по результатам собственного анализа представленной там информации и основываясь на мнении немногичисленных исследователей, сохранивших критическое к ним отношение, констатирую, что работы западных авторов – Л. Бриллюэна, Э. Фишера, Х. Найквиста, Р. Хартли, К. Шенона, Р. Эшби, – а также наших соотечественников – В. Котельникова, А. Харкевича и других представителей прикладных наук и математиков – не раскрывают сущности феномена информации, не проясняют природу информации и, следовательно, не имеют никакого отношения к теории информации. Все они были посвящены разработке теории передачи информации или, иначе, теории связи. К сожалению, многие (чтобы не сказать все) учёные-гуманитарии, не понимая сути работ этих авторов, пытаются (абсолютно спекулятивно) построить на их базе так называемую «общую теорию информации». Я же считаю, что обращение к так называемой теории информации Хартли, шенноновской статистической теории связи, алгоритмическому подходу Колмогорова, термодинамической интерпретации понятия информации и им подобным в гуманитарных исследованиях совершенно неуместны. Хартли, Шеннон, Колмогоров и другие решали узкоспециализированные технические (здесь и далее выделено мной. – Г. А.) задачи, которые диктовались проблемами обеспечения надёжности и безопасности передачи сообщений в системах связи. Сам Шеннон предостерегал от неоправданно широкого применения понятий и методов разработанной им теории: «...представителям различных наук следует ясно понимать, что основные положения теории информации касаются очень специфического направления исследования, направления, которое совершенно не обязательно должно оказаться плодотворным в психологии, экономике и в других социальных науках». И далее: «...поиск путей применения теории информации в других областях не сводится к тривиальному переносу терминов из одной области науки в другую»^[8]. И уж тем более не сводится к переносу формул из статей и книг, посвящённых техническим аспектам, в гуманитарные (философские) исследования.

Позволю себе ещё одну, довольно пространную, но очень показательную цитату из статьи К. Шеннона «Бендвагон»: «Появившись на свет в качестве специального метода в теории связи, она [теория информации] заняла выдающееся место как в популярной, так и в научной литературе. Это можно объяснить отчасти ее связью с такими модными областями науки и техники, как кибернетика, теория автоматов, теория вычислительных машин, а отчасти новизной ее тематики. В результате всего этого значение теории информации было, возможно, преувеличено и раздуто до пределов, превышающих ее реальные достижения. Ученые различных специальностей, привлеченные поднятым шумом и перспективами новых направлений исследования, используют идеи теории информации при решении своих частных задач. Так, теория информации нашла применение в биологии, психологии, лингвистике, теоретической физике, экономике, теории организации производства и во многих других областях науки и техники. Короче говоря, сейчас теория информации, как модный опьяняющий напиток, кружит голову всем вокруг». И ещё: «Сознавая, что теория информации является сильным средством решения проблем теории связи (и в этом отношении ее значение будет возрастать), нельзя забывать, что она не является панацеей для инженера-связиста и тем более для представителей всех других специальностей»^[9].

Приведенные цитаты говорят о том, что Шеннон был честным учёным, но этого нельзя сказать об учёных-гуманитариях, которые пишут свои статьи, обильно сдабривая их математическими формулами, не проясняющими суть феномена и ещё больше запутывающими ситуацию. Шеннон, как следует из приведённых выше цитат, пытался бороться с такими спекулянтами от науки.

Ведь не зря же он писал: «Лучше иметь небольшое количество первоклассных статей, чем много слабо продуманных или недоработанных публикаций, которые не принесут чести их авторам и только отнимут время у читателей»^[10]. Несмотря на это, волна спекуляций захлестнула науку. Русскоязычную – точно. Призыв Шеннона: «Только последовательно придерживаясь строго научной линии, мы сможем достичь реальных успехов...»^[11] – не был услышан. Не был услышан и Колмогоров, который говорил, что «теория информации должна предшествовать теории вероятностей, а не опираться на неё»^[12].

Ещё раз: так называемая «теория информации Шеннона» была призвана решать задачи повышения пропускной способности каналов связи и борьбы с помехами. В работах Шеннона и его коллег нет определения понятия «информация», что вполне естественно: они в нем просто не нуждались. Ведь они исследовали не информацию, а условия передачи сигналов и сообщений по техническим каналам связи. То, что по каналам связи передают не информацию вообще, а сообщения, было очевидно. Очевидно и то, что по каналам связи, пользуясь ограниченным числом сигналов, можно передавать любые сообщения. При этом передают по каналам связи именно сигналы, а не информацию как таковую. Любой сигнал – это информация, но информация – это не только сигнал. Теория Шеннона отвечала не на вопрос «Что такое информация?», а на вопрос «Какое количество информации можно передать в единицу времени, пользуясь данным набором сигналов?»^[13].

Для лучшего понимания изложенного поясню: задача, которую решали на очень высоком теоретическом уровне и в различных вариантах Шеннон и его коллеги-связисты, в методологическом плане подобна школьной задаче про два бассейна, в которой вода из одного бассейна вытекает, а в другой втекает. Точнее, задача состояла в том, чтобы рассчитать, как перетаскать (передать) из одного бассейна (источника информации) в другой (приемник информации) при помощи ведра (сигналов и сообщений) воду (информацию) в сложных условиях (помех) и не расплескать (не потерять) и сохранить ее пригодной для употребления (чтения, распознавания). Но, главное, точно так же, как задача про бассейны не отвечает на вопрос «Что есть вода?», задача, решаемая названными выше авторами, не отвечает на вопрос «Что есть информация?».

Ещё нагляднее эту же мысль демонстрируют приведённые ниже рисунки 1 и 2.

Рис. 1. Задача про радиосвязь, которую решали Шеннон, Колмогоров и др.

Рис. 2. Задача про бассейны, которую решают школьники

Отнесение теорий Шеннона и прочих учёных-связистов к общей теории информации – это примерно то же самое, что отнесение работ, посвящённых теории водоснабжения, к общей теории воды.

Для тех, кто не понял примеры про бассейны и водоснабжение, приведу другой. Отнесение концепций Шеннона, Колмогорова, Винера, Хартли и других к общей теории информации с точки зрения методологии равнозначно отнесению взглядов всех кутюрье – Зайцева, Юдашкина, Кардена, Версаче, Дольче и Габаны и многих-многих других – к общей теории материи, а их самих – к категории выдающихся философов-материалистов: они ведь работают с материей! А определение материи, которое они могли бы дать, например, такое: материя – это то, что прикрывает наготу, – признать гениальным определением философской категории «материя».

Вряд ли можно ещё нагляднее продемонстрировать, какую злую шутку с человечеством сыграли отдельные учёные-гуманитарии посредством некорректного обращения с результатами исследований частных (прикладных) наук. Эта «шутка» – элементарная подмена понятий. Л. Витгенштейн был абсолютно прав, утверждая, что основная масса философских проблем – это проблемы языка. Так, кутюрье работают не с материей, а с тканью и аксессуарами, а Шеннон и другие работали не с информацией, а с сигналами и сообщениями. Это видно и из названия его книги – The Mathematical Theory of Communication. Здесь нет слова «информация». Здесь есть слово «коммуникация», то есть правильно было бы перевести название работы Шеннона не как «Математическая теория информации», а как «Математическая теория коммуникации» или, ещё ближе по смыслу, – «Математическая теория связи». Об этом же в 1994 году в своей статье «Что такое информация?» писал Карл-Эрик Свиби (Karl-Erik Sveiby)^[14]. Но ещё раз подчеркну: Шеннон не виноват в том, как некоторые учёные перевели и использовали его работы.

Не виноват в том, как его интерпретируют и Н. Винер, который сказал примерно следующее: «Информация – это информация, а не материя и не энергия». Конечно, такое определение не может удовлетворить учёного, тем более философа, ведь это типичная тавтология. Более того, это даже не определение, а указание на то, чем информация не является. Тем не менее это говорит о том, что Винер чётко понимал своё место в науке и не пытался влезать в те области знания, в которых не являлся специалистом.

Богу – богово, кесарю – кесарево!

Несоблюдение этого принципа порождает массу казусов: параллельные прямые начинают пересекаться, пространство искривляться, время становится относительным или, еще хуже, становится стрелой, аттракторы приобретают линейный спектр, становятся целями и т. д. и т. п. А информация становится негэнтропией, как у Л. Бриллюэна. Методологическая несостоятельность такого определения очевидна: информация – это либо процесс (этимологически), либо объект или его атрибут (знание, сведения – современная трактовка), а энтропия – это способность энергии к превращению, информационная энтропия – мера неопределенности источника сообщения. Отождествлять процесс или объект со способностью или мерой – разве не признак методологической безграмотности?

Применять понятие негэнтропии к определению понятия информации, а тем более пытаться измерять количество информации (не путать с сообщением) в битах и байтах – это примерно то же, что измерять расстояние в джоулях или литрах^[15]. Кроме того, увеличение знания влечет за собой увеличение незнания! Об этом знал ещё Сократ. «Чем больше я знаю, тем больше я не знаю», – говорил он. Пример с кругом, внутри которого знание, а снаружи – незнание, есть почти в каждом учебнике философии (см. рис. 3).

Рис. 3. Соотношение знания и незнания

Но это забывают (или не знают) те, кто утверждает, что информация снижает неопределённость. Неопределённость снижает не информация, а ответ на интересующий вопрос. Причём ответ, содержащий достоверную информацию. Но при этом даже верный ответ на один вопрос порождает целый сонм других вопросов, увеличивая, таким образом, неопределённость экспоненциально. А неверный ответ, то есть сообщение, содержащее ложную информацию, – оно снижает неопределённость или повышает? И куда её девать, ложь-то? Ведь это тоже информация! И сам вопрос тоже есть информация. Разве он снижает неопределённость? Конечно же, нет! Он её порождает! То есть одна информация снимает неопределённость, другая – её создаёт. Есть ещё информация третьего вида, которая ничего не снимает и ничего не создаёт. Как быть с ней?

А как быть с хаосом? Сейчас повсеместно распространено мнение, что чем больше информации, тем больше порядка, и наоборот: чем больше порядка, тем больше информации. А хаос – это либо вообще отсутствие информации, либо её какой-то минимум. Но вопреки расхожему мнению я утверждаю, что хаос есть более информационно ёмкое состояние материи, нежели порядок. Не зря же говорят: «В хаосе есть всё!» Белый шум содержит в себе все уже написанные и все ещё не написанные музыкальные произведения. То есть бесконечность. А в любом, даже самом гениальном, произведении Баха есть только то, что есть.

Но, что гораздо более важно, в природе – онтологически – нет и не может быть хаоса! Хаос – это всего лишь непознанный порядок. Другими словами, хаос – понятие гносеологическое, но никак не онтологическое. Материя, материальные тела ведут себя не как им «вздумается», не хаотично, а в соответствии с законами природы^[16].

Хаос есть только в головах исследователей!

Как только исследователь уловил законы, по которым осуществляется распределение и движение материи, хаос тут же становится порядком. И потому для описания порядка требуется конечное количество информации. Например, бесконечное количество точек в пространстве может быть описано простой формулой y = x², а даже конечное число точек, беспорядочно разбросанных в пространстве, для описания потребует почти бесконечного количества семантической информации. Таким образом, хаос и в содержательном плане – бесконечность, и в плане его описания – бесконечность. Порядок же информационно скуден. В нём есть только то, что в этот порядок вписывается, и совсем нет того, что не вписывается. И сам порядок описывается ограниченным набором правил (формул). Чем выше порядок, тем меньше информации требуется для его описания. «Энтропийная негэнтропия» или «негэнтропийная энтропия»?! Ни то, ни другое! Ни энтропия, ни так называемая негэнтропия к информации не имеют никакого отношения! Кроме того, определяя информацию как негэнтропию, Брюллюэн совершил грубейшее нарушение законов формирования определений – определение неизвестного через другое, ещё более неизвестное. Что представляет собой негэнтропия? Какова её природа и в чём состоит её физическая сущность? Ответов на эти вопросы Брюллюэн не даёт.

Нет ответа на вопрос, что есть информация, и в работах Эшби. Его работы также носят узкоспециализированный характер и имеют отношение к теории управления. Проблема здесь кроется, скорее всего, в некорректном переводе, ведь в работах Эшби речь идёт не об информации как таковой, а о сигналах управления: где нет различения, там нет сигналов управления! В реальной же действительности даже при полном отсутствии различения (то есть при абсолютном тождестве объектов) информации может быть неограниченно (бесконечно) много, а вот сигналов управления при абсолютном тождестве действительно нет. Но, оказывается, что и ситуаций, при которых наступает такое тождество, тоже нет. Даже в неживой материи. Об этом говорит неравновесная термодинамика^[17]. А в живой материи отсутствие различения и, как следствие, отсутствие сигналов управления означает смерть.

В любом случае, то, что принято называть классической теорией информации, на поверку оказывается всего лишь набором частных теорий – теории связи и теории управления, которые были вызваны к жизни бурным развитием техники, призваны служить решению частных технических задач и не могут быть отнесены к категории общих теорий.

Не могут быть отнесены к общей теории информации и логико-семантические теории. Они решают задачи анализа языка с использованием средств математической логики. Информация в них трактуется как данные и факты, противопоставляемые умозрительным спекуляциям. Определение менее вероятного суждения как более информативного соответствует представлениям об информации как сенсации, что характерно для журналистской практики. Речь в этих концепциях идёт не о самой информации, а о её влиянии на принимающего (потребляющего) её субъекта. Кроме того, и данные, и факты (и вероятные, и невероятные) – это информация, но информация – это не только данные и факты. Здесь налицо нарушение логического закона соответствия: объём определяемого понятия и определения не тождественны. Но, главное, логико-семантические теории информации не раскрывают природу феномена информации и не дают ответа на вопрос, в чём состоит её сущность.

Не раскрывают природу информации и прагматические концепции информации. «Информация, – писал А.А. Харкевич, – ценна, поскольку она способствует достижению поставленной цели. Одна и та же информация может иметь различную ценность, если рассматривать её с точки зрения использования для достижения различных целей»^[18]. Совершенно очевидно, что здесь речь идёт о влиянии информации на деятельность субъекта, но не о самой информации, её философском истолковании. То есть в прагматических концепциях исследуются аксиологические и праксиологические аспекты информации, но никак не онтологические (сущностные). Для лучшего понимания этого обстоятельства можно привести следующую аналогию: исследование полезности лопаты для выращивания овощей и исследование самой лопаты и её свойств – далеко не одно и то же.

Присутствуют в прагматических концепциях и методологические ошибки, и в первую очередь отождествление части и целого: «информация» – родовое понятие, а «полезная информация» – видовое. Присутствует здесь и стохастический компонент. Одна и та же информация может быть сегодня вредной, а завтра – полезной. Не зря же Ф.И. Тютчев больше ста лет тому назад написал: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся».

Главное же, и логико-семантические теории, и прагматические концепции – это теории праксиологического и аксиологического уровня, но никак не онтологического. Они, как и все предыдущие теории, не отвечают на вопрос: «Что такое информация?»

Если кто и пытался понять, что такое информация с точки зрения философии, так это «атрибутивисты» и «функционалисты». Сторонники обеих концепций признают, что информация существует в объективной действительности, но расходятся по поводу наличия её в неживой природе. Первые рассматривают информацию как атрибут материи, вторые – как функциональное качество самоуправляемых и самоорганизующихся систем. Функциональная концепция информации в свою очередь представлена двумя разновидностями: кибернетической, утверждающей, что информация (информационные процессы) есть во всех самоуправляемых (технических, биологических, социальных) системах, и антропоцентристской, считающей областью бытия информации человеческое общество и человеческое сознание. Сторонники последней связывают феномен информации с наличием познающего субъекта и отрицают её существование на уровне неорганических систем. И те, и другие выдвигают в подтверждение своих взглядов веские, как им кажется, аргументы. Тем не менее ни атрибутивисты, ни функционалисты не смогли сформулировать общефилософской концепции информации, и дискуссии между сторонниками этих концепций продолжаются до сих пор, хотя уже не столь острые и не с той интенсивностью, как это было во второй половине XX века. Кроме того, вполне резонной представляется точка зрения А.В. Соколова, который пишет: «Полярными воззрениями на природу информации являются не атрибутивная и функциональная концепции, как думалось ранее, а, так сказать, онтологическое и методологическое ее понимание. Первое: информация принадлежит объективной действительности в качестве естественного явления материального мира или неотъемлемой функции высокоорганизованных систем, включая человека; второе – информация – продукт сознания, познавательный инструмент, абстрактная фикция, искусственно созданная людьми. Эти две крайности несовместимы, нужно выбрать одно что-нибудь. В противном случае информация оказывается одновременно феноменом, функцией, фикцией; вещью, свойством, отношением; существующей повсюду и нигде не обнаруживаемой; количеством и качеством, познаваемой и непознаваемой и т. д. Именно этот свообразимый хаос имеет место сейчас в научном сознании»^[19].

А.Д. Урсул и Б.В. Бирюков в 70-е годы прошлого столетия предложили свой вариант трактовки информации. Информация понималась ими как отражённое разнообразие, а информационный процесс – как отражение разнообразия. Понятие отражения в данном случае выступало как онтологическая категория. Однако и такой подход не получил широкого распространения и всеобщего признания вследствие присущих ему недостатков, о которых в части касающейся речь пойдёт в следующей главе.

Тем не менее представленный здесь анализ существующих теорий и концепций информации позволяет сделать вполне логичный вывод: ни одна из них не содержит приемлемого определения понятия «информация» и ни одна из них не дотягивает до того, чтобы претендовать на звание общей. Подавляющее большинство «теорий информации», подаваемых незадачливыми исследователями как «общие», – это частные теории прикладных наук, которые не исследуют природу информации и не отвечают на вопрос «Что есть информация?». Кроме того, практически все теории в плане определения понятия «информация» имеют ряд существенных методологических ошибок, главные из которых – смешение уровней познания действительности (онтологического, гносеологического, аксиологического и праксиологического) и несоблюдение элементарных законов логики. В результате приходится констатировать, что, несмотря на огромный интерес к проблеме информации со стороны научного сообщества, ничего приемлемого в вопросе выявления онтологической сущности феномена информации и раскрытии сути понятия «информация» до настоящего времени так и не было выработано. Но пока не дано философское объяснение феномена информации, не раскрыта его онтологическая сущность, все прикладные исследования рассыпаются на отдельные, не связанные друг с другом куски, как здание, построенное без фундамента.

О философском статусе информации

Довольно часто в отечественной литературе поднимался и поднимается вопрос о философском статусе информации. Например, Р.Ф. Абдеев, известный своей «Философией информационной цивилизации» пишет: «Что касается философского статуса, то в отечественной литературе информация до сих пор считается лишь общенаучным понятием, хотя ряд авторов уже высказались за признание информации философской категорией»^[20]. Вторит ему и, например, Е.А. Болотова: «Вопрос о присвоении информации статуса философской категории был поставлен еще в 70-х годах XX века, но, появляясь время от времени в специальной литературе, до сих пор не получил официально признанного решения»^[21][22]. Читать подобные сентенции довольно странно. У меня, например, сразу же возникает вопрос: а кто должен был это сделать? Где тот орган, который ну просто обязан был после столь авторитетных заявлений собраться и принять решение: «Информации как философской категории – быть!»?

Категории – это не понятия, которые способствуют решению проблем, составляющих предмет философии, как считает Абдеев, а «предельно общие понятия, которые образуются как результат отвлечения (абстрагирования) от предметов их особенных признаков»¹⁹. И, что примечательно, не только каждое философское направление вырабатывает и использует набор собственных категорий, но и каждый философ вправе это сделать. Ведь ни Платон, ни Аристотель, ни Кант, ни, тем более, Гегель, ни масса других мыслителей различного толка и уровня никого не спрашивали, когда вводили свои категории. Не было и нет конституированного механизма введения категорий. И уж тем более нет институтов, которые были бы уполномочены такие категории вводить. Единственным требованием здесь было, есть и будет – содержание понятия, претендующего на звание категории, должно отражать фундаментальные, наиболее существенные связи и отношения объективной действительности и познания. При этом для него уже не должно существовать более общего, родового понятия, и, вместе с тем, оно должно обладать минимальным содержанием, то есть фиксировать минимум признаков охватываемых предметов.

Отвечают этим требованиям понятие «информация» и те его определения, которые на сегодня существуют и часть их которых я приводил в предыдущем параграфе?

По-моему, ответ очевиден – нет! Если бы хоть одно из них отвечало перечисленным выше требованиям, то вопрос о статусе понятия «информация» был бы уже неуместен.

Есть и ещё одно вполне резонное требование: любая категория должна найти своё строго определённое место в категориально-понятийном аппарате проблемы.

Есть такое место у понятия «информация»?

И опять ответ очевиден и однозначен – нет!

Нет места информации и в ныне действующей научной картине мира.

Информация есть, а в научной картине мира её до сих пор нет. Наука давно уже должна была создать новую картину мира, учитывающую особенности новых типов объектов и взаимодействий – информационных. Однако этого не произошло. Единственное, что смогла установить наука с подачи Н. Винера, так это то, что информация – это не материя и не энергия, но чем она является, до настоящего момента никто внятно не сказал.

Отсюда вывод: вместо того, чтобы сетовать на отсутствие у понятия «информация» статуса философской категории, нужно было просто дать ему однозначное определение, найти и обосновать его место в системе философского знания, научной картине мира. И сделать это так, чтобы ни у кого не возникал больше вопрос, является «информация» просто рядовым понятием или это философская категория. Но этого никто из названных и неназванных авторов не сделал. Дальше деклараций о необходимости такого шага никто из них так и не пошёл, а уж о создании новой (да к тому же ещё и научной) картины мира, учитывающей информационную составляющую, в которой указывалось бы место информации в этом мире, никто, по-моему, даже и не помышлял.

Ответам на вопросы, что такое информация и где её место в научной картине мира, посвящены 2-я и 3-я части данной книги. О методологии исследования информации

Результат любой деятельности (и в первую очередь научной) зависит не только от того, кто действует (то есть от субъекта) или на что направлена деятельность (то есть объекта), но и от того, как совершается данный процесс, какие способы, приёмы и средства при этом применяются, то есть от методов.

Главное предназначение любого метода – обеспечить успешное решение познавательных и/или практических проблем. Другими словами, исследование каждого предмета требует применения адекватных его природе методов. Сочетание предмета и метода, их органическое единство является одним из ключевых условий успеха научного исследования. Исследование предмета с применением несоответствующих ему методов обрекает его на провал или превращает его в антинауку, что мы, собственно, и наблюдаем сегодня в отношении феномена под названием «информация».

Но применение несоответствующих методов исследования – не единственная проблема на пути познания феномена информации. В исследовании феномена информации, как ни в какой другой области научных исследований, сыграли свою незавидную роль препятствия на пути познания, которые Фрэнсис Бэкон^[23] назвал «призраками» или «идолами». Это – «призраки рода», «призраки пещеры», «призраки площади» и «призраки театра». Считаю необходимым и целесообразным напомнить читателям, в чем состоит их суть.

1.  «Призраки рода» проистекают из самой человеческой природы, они не зависят ни от культуры, ни от индивидуальности человека. «Ум человека уподобляется неровному зеркалу, которое, примешивая к природе вещей свою природу, отражает вещи в искривлённом и обезображенном виде».

2.  «Призраки пещеры» – это индивидуальные ошибки восприятия, как врожденные, так и приобретённые. «Ведь у каждого помимо ошибок, свойственных роду человеческому, есть своя особая пещера, которая ослабляет и искажает свет природы».

3.  «Призраки площади (рынка)» – следствие общественнойприроды человека, – общения и использования в общении языка. «Люди объединяются речью. Слова же устанавливаются сообразно разумению толпы. Поэтому плохое и нелепое установление слов удивительным образом осаждает разум».

4.  «Призраки театра» – это усваиваемые человеком от других людей ложные представления об устройстве действительности. «При этом мы разумеем здесь не только общие философские учения, но и многочисленные начала и аксиомы наук, которые получили силу вследствие предания, веры и беззаботности»²¹.

Все четыре призрака в полной мере властвуют над исследователями феномена, который принято называть информацией.

«Призраки рода» одолели тех, кто утверждает, что информация присуща только человеческой коммуникации, что она существует только в человеческом обществе, да ещё и предполагает наличие когнитивной интеракции, как, например, И.М. Докучаев: «То есть, само определение [информации] предполагает событие когнитивной интеракции, или, говоря порусски, межличностного познавательного общения, прямого или опосредованного. Речь, таким образом, идет о психологическом взаимодействии людей – как носителей идей, как мыслящих субъектов»²².

Если информация присуща только человеческому общению, тогда чем обмениваются животные? Ведь то, что они обмениваются сообщениями, а некоторые из них – наиболее развитые – имеют свой язык, – научно доказанный факт. Куда его девать? Игнорировать? Но тогда не следует претендовать на научность!

²¹     Википедия. Свободная энциклопедия. URL: http://ru.wikipedia.org (дата обращения: 15.06.2011).

²²     Докучаев И. М. Химера информации. 2001. URL: http://artevik.narod.ru/ publ/publ.html, свободный (дата обращения: 25.10.2004).

Антропоцентризм, присущий подобным высказываниям, – это и есть «призрак рода» в чистом виде.

Главный «призрак» теории информации, по моему мнению, – это «призрак рынка», то есть некорректное использование языка, употребление в научных статьях оборотов обыденной речи. Например, мы часто говорим, что передаем или получаем информацию. На самом же деле речь здесь идет только о передаче сигнала (сообщения). По аналогии мы говорим: «Я дал ему воду». Правильно же следовало бы сказать: «Я дал ему стакан с водой». Ведь мы не передаем воду, а передаем только часть того, что обозначается словом «вода», заключенную в емкость. Точно так же мы не передаем информацию, а передаем сигнал или совокупность сигналов (сообщение), то есть маленькую толику, частичку того, что принято называть информацией. Но точно так же, как одна песчинка не есть пустыня, капля воды не есть море, сообщение, хоть оно и содержит информацию, но оно не есть информация. Как в известной песне: «Одна снежинка – еще не снег, одна дождинка – еще не дождь»! Несоблюдение этого правила приводит к ошибке, которая называется «отождествление части и целого»! Исследователи, допускающие ошибки подобного рода, игнорируют тот факт, что свойства целого несводимы к свойствам его частей и не тождественны им.

Кроме того, при исследовании феномена информации сплошь и рядом происходит и отождествление единичного и всеобщего, абстрактного и конкретного. Так, термином «информация» сегодня обозначается феномен максимального уровня абстракции, всеобщее, а сигнал, сообщение – это единичное и конкретное.

Ещё один интересный момент. По М. Фуко, каждая конкретная историческая эпоха имеет собственную эпистему, то есть средство ее специфической языковой интерпретации. Эпистема – это прежде всего система господствующих знаний или культурно-языковых норм. А язык, как известно, есть живое образование^[24]. Он рождается, развивается и иногда умирает. Именно такова судьба латыни, откуда в философию пришло очень много слов и терминов. И не должен вызывать сомнения тот факт, что слова, заимствованные из латинского языка, которые мы употребляем сегодня, несут совсем не ту смысловую нагрузку, которую они имели в породившей их эпистеме. Трансформация смысла – неизбежный процесс.

Вряд ли кто сможет быстро, что называется навскидку, назвать десяток слов, значение которых не изменилось на протяжении его жизни, тем более столетий.

И для того, чтобы вникнуть в суть какого-либо понятия, целесообразно не только произвести анализ этимологии термина, которым оно обозначается, но и, прежде всего, уяснить, что обозначается этим термином сегодня. Именно с этих позиций и целесообразно производить анализ термина «информация», ведь здесь речь идет о тысячелетиях. И совершенно не правы те ученые мужи, которые утверждают, что «без каких-либо изменений это определение [информации] сохранило свое значение вплоть до сегодняшнего дня»^[25]. Тем более странными кажутся такие безапелляционные заявления в контексте ими же приводимых фактов. Тот же И.М. Докучаев в статье «Химера информации» приводит выдержку из «Словаря русского языка» С.И. Ожегова, где «информация» определяется как: 1) сведения об окружающем мире и протекающих в нем процессах, воспринимаемые человеком или специальными устройствами; 2) сообщения, осведомляющие о положении дел, о состоянии чего-нибудь. И далее Докучаев делает парадоксальный вывод: «...со времен античности и вплоть до конца 40-х годов ХХ века специалисты в области информации так и понимали её – только как передачу сведений от одного человека к другому. Итак, информация, по определению значения латинского термина, это: разъяснение, изложение, истолкование, осведомление, передача сведений». Трудно предположить, что во времена античности были «специалисты в области информации», но понимали этот термин тогда, конечно же, иначе – именно как процесс.

Но не только в смысле «осведомление, изложение», но как «придание формы, свойств»^[26], потому что латинское «information» образовано от «in-formo» с первичным значением «придавать вид, форму, формировать, создавать, образовывать» и со вторичными «обучать, воспитывать, строить, составлять», а также «воображать, мыслить»^[27]. Таким образом, первоначально в родной эпистеме слово «информация» означало не «передачу сведений от одного человека к другому», как считает Докучаев, а процесс формирования сообщения, «о-форм-ления» или «придания формы» мысли, то есть придания нематериальной (по мнению древних) мысли материальной формы – слова, речи. Другими словами, первоначально «информация» – это процесс придания формы бесформенной субстанции – мысли.

В новейшую эпоху под термином «информация» стали понимать уже не процесс, а его результат, то есть тот объект, который получался в результате процесса. В русском языке в качестве аналога исходного значения термина «информация» (как процесса) больше всего подошёл бы термин «информирование».

На память приходит один-единственный вариант использования в XX веке термина «информация» в его исходном (этимологическом) или близком к нему значении – это термин «политинформация». Этим термином обозначали мероприятие по доведению политической информации до масс. Правда, и здесь слово «информация» использовалось не столько для обозначения процесса, сколько для обозначения события.

Но самый распространённый сегодня «идол» это – «идол пещеры». Обитатели «пещеры» под названием «электросвязь» навязали (скорее всего, невольно) всему миру свой, мировоззренчески ограниченный, узкоспециализированный взгляд на широчайший и всеобъемлющий феномен, увидев и описав в своих исследованиях только слабую тень глобального феномена под названием «информация». А учитывая их авторитет в области науки (хоть и прикладной, но очень позитивной), на авансцену вышел четвёртый и последний идол – «идол театра». Диссертации, монографии, учебники, не говоря уж об Интернете, изобилуют цитатами и ссылками на ошибочные теории, концепции, мнения авторитетных в совершенно других областях знаний учёных. Для авторов этих диссертаций и монографий абсолютно не важно, что теории, на которые они ссылаются, ошибочны, зато их авторы – известные и авторитетные люди. И потому критика никчёмных диссертаций и учебников, построенных на базе этих ошибочных теорий, трактуется теперь не как критика их авторов, а как посягательство на общепризнанные и незыблемые авторитеты.

Не помню автора потрясающей по глубине мысли фразы: «О значении учёного можно судить по тому, насколько он задержал развитие науки в своей области». По этой логике самым авторитетным (то есть самым серьёзным «тормозом») в исследовании феномена информации следует признать Клода Шеннона^[28]. Сегодня практически нет ни одной статьи по теории информации, в которой не было бы ссылок на его работы и/или не приводились бы формулы из его книг. И не только его, но и массы других представителей частных наук, особенно наук о связи.

Природа феномена информации и кажущаяся универсальность конкретно-проблемных исследований, их близость к философской проблематике породили такое явление, как универсализация частных теорий, возведение их в ранг философских концепций, что является ошибочным и недопустимым. Отождествление конкретно-научных теорий с философскими концепциями абсолютно неправомерно и контрпродуктивно. Позитивную роль здесь мог бы сыграть критический подход к существующим исследованиям и их результатам. Однако сегодня это большая редкость. Голоса тех учёных, которые показывают несостоятельность таких отождествлений, указывают на реальные возможности и границы каждой методологии (конкретно-научной, общенаучной, философской), остаются «гласом вопиющего в пустыне». Информационный мусор продолжает расти как снежный ком. Крупицы же истинного знания, смешиваясь с этим хламом, утопают в нём, теряются и не доходят до потребителя. Да и потребителей истинного знания с каждым днём становится всё меньше... Но это уже другая проблема и о ней – в другой раз и в другом месте, а пока вернёмся на исходные позиции: успех исследования зависит от того, на каком философском методе оно базируются. И прав А.С. Кравец, утверждая, что «ошибка на высших этажах познания может завести целую программу исследования в тупик» и что «ошибочные общие исходные установки... с самого начала предопределяют искажение объективной истины, приводят к ограниченному метафизическому взгляду на сущность изучаемого объекта»²⁸.

Так, конкретно-проблемные методы направлены на изучение конкретных явлений, характеризующих те или иные стороны и явления действительности, составляющей объект познания соответствующей науки. Суть этих явлений выражается в теориях конкретно-проблемного уровня. И отождествлять такие теории с исследованиями и теориями общенаучного или, тем более, общефилософского уровня – недопустимая методологическая ошибка.

Теории, о которых шла речь в предыдущей главе и которые позиционируются сегодня как основания общей теории информации, есть всего лишь теории конкретно-проблемного уровня – теории связи, теории языка, теории выбора и т. п. У этих теорий свой предмет, своя методология, свой язык и своя цель. Они ни при каких обстоятельствах не могут быть представлены как общенаучные, и тем более как философские.

²⁸ Цит. по: Философия для аспирантов : учеб. пособие / В. П. Кохановский, Е. В. Золотухина, Т. Г. Лешкевич, Т. Б. Фатхи. Изд. 2-е. Ростов н/Д : Феникс,

2003. 448 с. (Серия «Высшее образование»). Имеется электронный аналог – URL: http://sbiblio.com/biblio/archive/kohanovskiy_filisofija_dlja_aspirantov/04.aspx (дата обращения: 07.08.2013).

Философия информации предполагает раскрытие сущности этого феномена как минимум в четырёх аспектах:

1)   онтологическом;

2)   гносеологическом;3) аксиологическом; 4) праксиологическом.

Раскрыть онтологию информации – это значит раскрыть её природу, найти её место в структуре бытия, выявить соотношение информации с материей, веществом, энергией.

Раскрытие гносеологии информации подразумевает раскрытие природы знания о феномене, называемом «информация», которым мы сегодня располагаем, путей и способов его получения, степени его истинности, отношение этого знания к реальности.

Понятно, что информация самым непосредственным образом связана с социальными и культурными факторами, структурой личности. И эта связь не могла не отразиться на знании об этом феномене. Поэтому нам необходимо выявить всё связанное с пониманием информации как ценности, как одного из важнейших средств обеспечения жизни и деятельности человека. Необходимо уяснить, представляет информация ценность сама по себе или она ценна только как средство для достижения определённой цели, то есть обладает она внутренней ценностью или только внешней. И это будет аксиология информации.

Раскрытие праксиологии информации предполагает раскрытие её функций, определение места информации в практической деятельности человека, выяснение степени влияния информации, её качества и количества, на результаты действий и их эффективность.

Таким образом, чтобы преодолеть сегодняшнее – эклектическое, лоскутное, частно-специализированное, спекулятивно-идеализированное – представление о феномене информации, его необходимо исследовать под разными углами зрения, как минимум через призму четырёх перечисленных выше составляющих философии. И только через глубокий анализ предмета исследования при чётком различении аспектов исследования с последующим синтезом полученного таким образом знания может быть сформирована единая и цельная картина исследуемого феномена, обозначаемого термином «информация».

Часть 2 ПРИРОДА ИНФОРМАЦИИ

Итак, ни одно из имеющихся на сегодня определений понятия «информация» не является методологически верным, ни один из существующих подходов к его трактовке не даёт хоть скольнибудь приемлемого ответа на вопрос «Что такое информация?».

Может быть, её действительно не существует в природе, как утверждал ещё в 70-х годах прошлого столетия М.И. Сетров? Ведь, когда он пишет: «Самый тщательный анализ того процесса, который мы называем информационным... не дает возможности указать: вот это есть или вот это движется информация. Везде мы обнаруживаем лишь взаимодействие материальных веществ, наделенных энергией, и нигде не обнаруживаем того, что обычно называем информацией»^[29], – с ним нельзя не согласиться. Но в то же время здравый смысл нам подсказывает, что что-то всё же существует, кроме материи и энергии.

Но что?

Информация?

Тогда в чём сущность этого феномена?

Понять и раскрыть его не просто. И не потому, что это сложно в принципе, а потому, что вокруг него за долгие годы образовалось невероятно большое количество спекуляций. Согласен с И.М. Докучаевым, который писал: «Химера информации прочно утвердилась в научной терминологии и в массовом сознании, продолжая творить свое дело...»^[30], – правда, с небольшими поправками: творила не информация и не её химера, а служители химеры, её рабы – недалёкие и/или недобросовестные учёные. Прав Докучаев и в том, что «на фоне всеобщего увлечения информационной риторикой особого внимания заслуживают методологически выверенные положения исследователей, не поддавшихся очарованию химеры ...»^[31]. Таковых действительно немного. К их числу, без сомнения, относятся и М.И. Сетров, и И.М. Докучаев, и А. Викорук, цитату из статьи которого приводит Докучаев в своей работе, и Н.М. Закарлюк ^[32], и, возможно, ещё 1–2 человека, работы которых не попали в поле моего зрения. В то же время лично у меня есть сомнения, что «когда придет ясное понимание того, что... в живой клетке работает не информация, а вполне конкретные... молекулы, тогда произойдет терминологическая перестройка...»^[33].

Думаю, что никакой терминологической перестройки не будет. Надежды на быструю смену терминологии, и тем более научной парадигмы, беспочвенны и наивны. Как наивно и мнение, что «если удастся объяснить сущность информации удовлетворительно, результат будет более значимым, чем от раскрытия природы атомной энергии»^[34]. Уверен, что никакие объяснения и открытия не повлияют на общую риторику в отношении информации. Спекуляции вокруг этого феномена как были, так и останутся. Нужны годы, а то и века, чтобы на смену старой пришла новая парадигма. Даже если эта новая парадигма абсолютно верная. Такое уже не единожды было в истории науки. Один из ярчайших примеров – история с гелиоцентрической моделью мира.

Природа информации

Сегодня широко распространено мнение, что при взаимодействии тела (системы) обмениваются материей, энергией и информацией.

Про то, что в ходе взаимодействия тела обмениваются материей и/или энергией, известно давно. Учёными уже несколько веков как открыты законы сохранения материи и энергии. Но где и как происходит обмен информацией? И происходит ли он вообще? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо выяснить, что происходит с взаимодействующими телами кроме обмена материей и энергией. Это и должна быть информация!

А в ходе взаимодействия материальных объектов может происходить:

1) изменение параметров (скорости и направления) их движения; 2) изменение их состояния; 3) изменение их массы.

Но, главное, во всех перечисленных случаях в обязательном порядке происходят изменения формы.

Любое взаимодействие – это перемещение материи в пространстве, а перемещение материи в пространстве неизбежно влечёт за собой изменение формы:

–            самих взаимодействующих объектов;

–            элементов, из которых они состоят;

–            мета-, мезо-, макро- и мегасистем, в состав которых онивходят в качестве элементов.

Изменения формы происходят одновременно (но в различной степени) на всех уровнях материального мира (от нано- до мегауровня).

Начнём с самого простого – физического взаимодействия. В качестве примера рассмотрим взаимодействие бильярдных шаров (рис. 4). Движение шара само по себе уже есть изменение формы метасистемы «стол – шары». При ударе одного шара о другой практически не происходит обмен материей, но ударяющий шар сообщает ударяемому определённую энергию. Что это значит? А это значит, что он его деформирует. Деформирует сам шар, деформирует элементы структуры материала, из которого шар изготовлен, деформирует, наконец, межэлементные связи, в том числе гравитационное, магнитные, электрические, слабые и сильные поля и все другие уже известные и ещё неизвестные.

Рис. 4. Пример изменения формы при физическом взаимодействии

Другими словами, обмен энергией всегда сопровождается изменением формы (деформацией) самих взаимодействующих объектов, формы элементов их структуры (представленных как в виде вещества, так и в виде различных полей), формы метасистемы^[35], в которую входят они сами в качестве элементов.

При заряде (разряде) аккумулятора или конденсатора не происходит ни перемещения их в пространстве, ни видимого изменения их формы. Считается, что изменяется только их состояние. При таком виде воздействия говорят, что оно носит энергетический характер, то есть здесь речь ведут об обмене энергией. При этом либо забывают, либо не берут в расчёт тот факт, что при любом так называемом энергетическом воздействии (обмене энергией) опять же происходит перемещение материи в пространстве и, следовательно, изменение формы материальных объектов. Только они происходят на другом структурном уровне – атомарном: изменяется количество и скорости (а, следовательно, и траектории) движения (то есть формы орбит) электронов, конфигурации (формы) атомов и молекул, их взаимное расположение (мета и мезоформы) и т. д. и т. п. (рис. 5).

Рис. 5. Пример изменения формы при обмене электрической энергией

При нагревании предметов, то есть обмене тепловой энергией, также происходят изменения форм – изменения форм орбит электронов, частоты и траекторий (то есть мезоформ) колебаний атомов и т. д., что в итоге приводит к изменению формы тела на макроуровне: как известно, тела при нагревании расширяются (рис. 6).

Рис. 6. Пример изменения формы при обмене тепловой энергией

При воздействии на глину, например, говорят исключительно об изменении формы. Но это совсем не означает, что при этом не происходит изменение положения данного куска глины в пространстве и состояния (например, температуры). Просто они либо незначительны, либо на них не обращают внимания в данном эксперименте. Но если задаться такой целью, то и то, и другое можно рассчитать и/или измерить. Тем не менее в случае с глиной мы имеем ярко выраженный наглядный пример преимущественного изменения формы при воздействии на материальный объект (рис. 7).

Рис. 7. Пример преимущественного изменения формы при физическом воздействии

Что касается изменения массы объектов, то оно может произойти вследствие:

а) отделения части объекта (от скола или царапины до раз-

рушения на мелкие части);

б) добавления части одного объекта в другой.

Очевидно, что в обоих этих случаях неизбежно будет происходить и изменение формы взаимодействующих объектов. Причём одновременно будут происходить изменения как внешних форм взаимодействующих объектов, так и форм элементов, из которых они состоят (от макро до атомарного, кваркового, нейтринного, лептонового и других возможных уровней), а также всех типов полей, как внутренних, так и внешних (гравитационных, магнитных, электрических, торсионных и пр.) (рис. 8, 9).

Рис. 8. Пример изменения формы при разрушении объекта

Рис. 9. Пример изменения формы магнитного поля планеты под воздействием солнечного ветра

Примеров в подтверждение выдвинутого выше тезиса можно привести бесчисленное множество, но, думается, в этом нет никакой необходимости. Приведенных достаточно для доказательства того, что при взаимодействии материальных объектов (систем) независимо от того, обмениваются они материей и/или энергией, всегда происходит изменение формы взаимодействующих объектов (систем), формы структурных элементов, из которых они состоят, формы метасистем (мезосистем), в состав которых входят сами взаимодействующие объекты (системы) в качестве элементов, формы полей внутри и вне взаимодействующих объектов.

Получается, что обмен информацией есть не что иное, как изменение формы (деформация) одного объекта под воздействием другого?!

Форма, как известно, есть «внешнее очертание, наружный вид, контуры предмета»^[36]. Другими словами, форма есть то, что мы видим, то, что воспринимается органами чувств живого организма и то, что отражается в объектах неживой природы. Если у объекта нет формы, он не может быть отражён (воспринят, отображён). Отражаться, отображаться, восприниматься может только то, что отграничено от окружающей среды, то есть то, что имеет границу. А граница – это и есть то, что в итоге составляет форму.

В отношении предметов данное утверждение не вызывает вопросов. Сложнее понять и принять этот тезис в отношении того, что предметами не является. Сюда следует отнести всё, что называется сегодня полями, волнами и тёмной материей.

Что касается тёмной материи, то сказать что-либо определённое в отношении неё пока невозможно. Даже то, что она вообще существует. А вот в отношении волн можно с уверенностью утверждать, что они есть и имеют форму. Какую – неизвестно. Но то, что форма у них есть, это факт. Условно принято обозначать её в виде синусоиды. Но это только условное графическое изображение, модель, с помощью которой объясняются если не все, то очень многие явления, связанные с передачей информации в средах, которые принято называть полями (всё чаще предлагается вернуть для обозначения этого феномена некогда часто употребляемое, а ныне забытое слово «эфир»^[37]). Человек, не до конца понимая сущность самого явления, называемого полями и волнами, научился извлекать из него пользу – передавать, модулируя волны различного диапазона полезными (информативными) сигналами, и получать, демодулируя принимаемые сигналы, нужные ему сведения. Это было бы невозможно, если бы у того, что сейчас называется акустическими, электромагнитными, оптическими и т. д. волнами, не было бы формы. На выявлении и сравнении границ этой формы и базируется процедура демодуляции.

Тогда получается, что форма, а не информация, является атрибутом материи?!

«Материя» – родовое понятие по отношению к двум видам её существования – веществу и эфиру. Вещество представлено в виде предметов (твёрдых, жидких, газообразных, плазмы), эфир – в виде волн различного диапазона и тёмной материи. И те, и другие обладают энергией, то есть способностью к совершению работы. И те, и другие имеют форму. Других общих качеств, которыми обладали бы материальные объекты двух различных субстанций, нет. Таким образом, получается, что:

МАТЕРИАЛЬНЫЕ ОБЪЕКТЫ ИМЕЮТ

ТОЛЬКО ДВА ОБЩИХ АТРИБУТА – ЭНЕРГИЮ И ФОРМУ!

Энергия приводит материю в движение. Движение приводит к изменению формы материальных объектов.

ЛЮБОЕ ДВИЖЕНИЕ – ЭТО ИЗМЕНЕНИЕ ФОРМЫ!

Любое взаимодействие с фатальной неизбежностью влечёт за собой изменение формы. Поэтому «всеобщее свойство материи, заключающееся в способности материальных тел через внутренние изменения воспроизводить в иной форме особенности взаимодействующих с ними материальных тел»¹⁰, которое принято называть «отражением», есть способность одних материальных объектов изменять форму под воздействием других.

Кстати, считаю, что «теория отражения» не получила широкого распространения в силу того, что термин «отражение» не отражает сути процесса, который призван обозначить, и создаёт вследствие этого серьёзный когнитивный диссонанс. Термин «отражение» в русском языке происходит от слова «отразить» (от-разить). Если «разить» это «бить, нанося удар оружием (обычно смертельный)» или «наносить поражение, побеждать», то «отразить» скорее ближе по значению к «отбивать». Поэтому правильнее было бы для обозначения указанного выше свойства материи использовать не слово «отражение», а слово «отображение». Один материальный объект не только отражается в другом, но и отображается, то есть оставляет в нём свой образ в преобразованном виде. Отражение – это как раз та часть сигнала о взаимодействующем объекте, которая в нём «не осталась», которая «отбита» им вовне. Мы видим отражение в зеркале только потому, что оно не поглощено зеркалом полностью, а «возвращено» им, «отбито» амальгамой (рис. 10). В отражающем объекте не остаётся следов отражаемого объекта по окончании процесса отражения¹¹. Получить же информацию о результатах взаимодействия объектов можно только по тем следам, которые в них сохранились после их взаимодействия. И следы эти всегда заключаются в изменении формы на одном или сразу нескольких структурных уровнях материи – от нанодо мегауровня. Другими словами, «отражение» – это процесс «отбивания» вовне исходной формы (или её части), создание «ослабленной» копии, а «отображение» – это процесс создания и запоминания образа воздействующего объекта, форма, полученная в ре-

¹⁰     Большой толковый словарь. URL: http://www.gramota.ru/slovari/info/bts/, свободный (дата обращения: 23.03.2012).

¹¹     Эзотерики и мистики, правда, утверждают, что в зеркале на «тонких» уровнях материи следы всё-таки остаются. Думаю, что они правы. Когда-нибудь это будет доказано экспериментально.

зультате преобразования формы исходного объекта (системы) по определённым законам и в последствии сохранённая в структуре другого объекта (системы), след от воздействия одного материального объекта, оставленный в другом (форма-от-формы^[38]).

Рис. 10. Пример отражения образа предмета в зеркале

Рис. 11. Пример отображения образа предмета на фотоплёнке

Таким образом, при взаимодействии материальные объекты обмениваются материей, энергией и... изменениями формы друг друга, то есть взаимными деформациями. Именно по характеру деформаций мы можем судить о предметах и явлениях, ставших их причиной. Тогда получается, что деформация это и есть информация?!

Первоначально – этимологически – так оно и было:

ИНФОРМАЦИЯ = ДЕФОРМАЦИЯ

Понятие «информация» означало придание формы идеальной сущности – мысли – путём деформации воздушной среды при помощи голосовых связок говорящего или деформации некоего твёрдого материального носителя посредством высечения на его поверхности канавок и бороздок определённой формы (египтяне – на стенах пирамид, шумеры – на глиняных табличках и др.) или посредством более «продвинутых» технологий – нанесения палочек и крючочков, например, кистью на бумаге или углём на бересте. Информация осуществлялась через деформацию. При этом понятие «информация» обозначало процесс и было видовым^[39]. Понятие «деформация» тоже обозначало процесс, но было по отношению к нему родовым: всякая информация была деформацией, но не всякая деформация была информацией^[40].

В настоящее время, когда термином «информация» обозначают не процесс, а результат, а источниками информации стали не только люди, но и любые предметы, события и явления, и не только реальной, но и виртуальной действительности, понятие «информация» стало родовым по отношению не только к любой деформации, но и к любой форме, в том числе бывшей, настоящей и даже будущей.

То есть сегодня:

ИНФОРМАЦИЯ = РЕЗУЛЬТАТ ДЕФОРМАЦИИ

Результат деформации – это не царапина на стекле. Это – стекло с царапиной. Царапина и другие деформации не существуют сами по себе в отрыве от материальных объектов. Результат деформации – это изменённая форма.

Если обозначить форму объекта до воздействия символом F₁, а после воздействия (то есть деформации) – F₂, то собственно деформация (обозначим её символом F) будет представлять собой разницу

F = F₂ – F₁.

Но, как только что было отмечено выше, деформации не существуют в отрыве от деформируемого объекта. Поэтому деформация как результат есть форма F₂, которая согласно законам математики будет представлять собой сумму

F₂ = F₁ + F.

Результат деформации – это и «отражённое разнообразие» (Урсул и др.), и первичная информация (Дёмин), и (с точки зрения атрибутивистов) – атрибут материи. Но, как представляется, называть атрибутом материи деформации материальных объектов не совсем корректно. Форма – это имманентно присущая любому материальному объекту характеристика, что можно и нужно трактовать как атрибут, а деформация – это либо явление, либо процесс. Называть процесс или явление атрибутом материи с точки зрения методологии не очень правильно (а я думаю, что даже очень неправильно).

Способность к изменению формы – это свойство всех материальных объектов, которое можно и нужно трактовать как атрибут. Это то, что Ленин называл отражением. Отражение – действительно всеобщее свойство материи! Однако отражение вторично. Отражённое – всегда следствие активности Другого, отражаемого. На языке современной науки – отражённое всегда инодетерминированное (полученное в результате инодетерминации, то есть детерминации^[41] Иным). Однако в природе существуют материальные объекты, способные изменять форму не в результате инодетерминации, а в результате самодетерминации, то есть в результате собственной активности.

Это – живые организмы.

Справедливости ради стоит сказать, что не все живые организмы действуют по принципу самодетерминации. Некоторые – низшие – стремятся только нивелировать воздействие внешней среды, реагируя на внешние воздействия. Интерес здесь представляют только те живые организмы (далее будет понятно почему), которые действуют активно и целенаправленно, те, которые имеют мозг (даже в зачаточном состоянии), а мозг имеет функцию – ум (или, по-гречески, «нус»). Именно они, прежде чем совершить действие, генерируют информацию принципиально иного типа. В теории отражения для обозначения подобного явления пришлось вводить понятие «опережающее отражение». Но опережающее отражение – это что-то из области эзотерики или, ещё хуже, креационизма: объекта ещё нет, а его отражение уже есть! Мистика, да и только.

На самом же деле здесь нет никакой мистики, потому что нет никакого отражения. Есть генерация информации, то есть деформации атомов, молекул, клеток, нервных волокон и сигналов, по ним проходящих (которые тоже сводятся к изменению формы объектов на нано- и микроуровнях), либо спровоцированные деформациями во внешней среде, либо осуществлённые по собственной воле. Принципиально иной уровень деформаций.

Таким образом, в природе существует два принципиально различных вида деформаций: – инодеформации; – самодеформации.

Носителями и источниками деформаций первого типа являются материальные объекты и явления (феномены). Носителем и источником деформаций второго типа является мозг мыслящего существа (греч. «нус»).

Сообразно этому то, что принято называть информацией, я предлагаю поделить на два класса: 1) информация феноменальная; 2) информация ноуменальная.

Феноменальная информация – это форма материальных объектов и их деформации, полученные в ходе взаимодействия. Появление и существование феноменальной информации обусловлено исключительно физическими законами.

Ноуменальная информация – это результат деятельности мозга. Онтологически она также представляет собой форму и деформации материальных объектов – нейронов мозга. Но её появление и существование обусловлено не только и не столько физическими законами ^[42], сколько законами нейробиологическими и нейропсихологическими. Физические законы играют здесь второстепенную роль. Ноуменальная информация – это информация принципиально иного вида, она не может быть сведена к феноменальной информации в силу сложности процесса её появления.

Живые существа способны воспринимать множество сенсорных сигналов, которые затем подвергаются специальной обработке в их когнитивной системе, распознаются и интерпретируются как информация о внешнем мире. Но, по сути, все эти процессы есть деформации (изменения формы) клеток мозга и нервных волокон и трансформации (перенос формы с одного материального носителя на другой).

Гораздо легче всё это будет понять на примере. В качестве такового рассмотрим процесс восприятия предметов глазом, то есть процесс формирования зрительных образов, схема которого приведена на рисунке 12.

Рис. 12. Схема формирования зрительных образов

Раздражителем органа зрения является свет. Свет – это поток фотонов, обладающих определёнными параметрами. Проходя через объект (на рисунке – ель), поток фотонов изменяет свою форму. Это – феноменальная информация. Она формируется по законам физики.

Попадая на сетчатку глаза, фотоны вызывают изменения в палочках и колбочках в виде распада (то есть опять изменения формы) зрительных пигментов родопсина и йодопсина. Изменение формы молекул зрительных пигментов вызывает изменение формы сигналов в зрительных нервах. Сигнал изменённой формы изменяет форму молекул в нейронах мозга. И это уже информация ноуменальная. Она формируется по законам биофизики и биохимии. Именно этот этап обработки информации я называю перцепцией. Полученная на этом этапе информация является и исходным материалом, и поводом формирования гораздо более сложной информации – когнитивной.

Когницией я называю этап, на котором осуществляется «собирание» образа исходного объекта в мозге индивида из сигналов, сохранённых в нейронах мозга на этапе перцепции, его распознавание и осмысление.

«Собирание» образа предмета (процесса) – прерогатива только живого организма. В неживой природе есть только отражение и отображение, но нет со-ображения – собирания образа исходного объекта (предмета, процесса) из запечатлённых (сохранённых) в нейронах мозга индивида деформаций, образовавшихся в результате воздействия отображаемого объекта.

Формирование образа предмета на киноэкране, экране телевизора или мониторе компьютера – тоже собирание образа исходного объекта. Но это собирание не происходит само собой, то есть оно не самодетерминировано. Все подобные собирания образа детерминированы человеком. Человек создал устройства и придумал алгоритмы передачи информации посредством деформации материальных объектов. Эти деформации материальных объектов – носителей информации и передача деформаций по цепочке от одного материального объекта к другому (трансляция деформаций и их трансформация) – информация феноменальная. И от экрана до нейрона – тоже будет феноменальная информация.

Следующий этап обработки ноуменальной информации – консциенция^[43]. Здесь осуществляется понимание, размышление, фантазии. На этом этапе происходит рассудочная обработка информации, перевод информации в словесную форму, генерация новых текстов и новых образов.

При этом воспринятая индивидом на этапе перцепции феноменальная информация служит не только и не столько материалом, из которого создаётся новая – ноуменальная – информация, сколько «спусковым крючком», причиной (или поводом), по которой новая информация производится по определённой (заранее сформированной в сознании индивида) технологии из хранящихся в памяти образов (фрагментов образов). Это – производная от феноменальной, то есть информация, произведенная мозгом по определённому закону с использованием исходных данных, хранящихся в памяти (мозге) индивида^[44]. Это уже не «форма-от-формы», а «форма-по-поводу-формы» или «форма-о-форме». Эта информация на физическом (онтологическом) уровне тоже представляет собой только деформацию, но деформацию клеток нейронов мозга, произведенную не по физическим законам, а по законам нейробиологии и нейропсихологии, то есть деформацию принципиально иного вида, иного уровня сложности.

Очень часто сенсорную (шире – перцептивную) систему включают в состав когнитивной системы. Но при таком подходе сенсорная (перцептивная) информация будет являться частью когнитивной информации. С моей точки зрения, такой подход не совсем продуктивен. Для лучшего понимания процесса восприятия и обработки информации целесообразнее и гораздо продуктивнее разбить его на более мелкие и операционально обособленные элементы:

а) восприятие входной информации (перцептивная деятель-

ность);

б) распознавание и оперирование хранящейся в памяти ин-

дивида информацией (когнитивная деятельность);

в) осознание поступившей и уже имеющейся (хранящейся) в

памяти информации (консциентальная деятельность).

Здесь очень важно заметить, что преобразование информации из феноменальной в ноуменальную происходит именно на этапе перцепции (восприятия). Где именно: в зрачке, в хрусталике, на сетчатке глаза, в нейроне, по которому эта информация доставляется в мозг, или в самом мозге? По-моему, это не очень важно. Это происходит на той границе, где деформации перестают подчиняться законам физики и химии и начинают производиться по законам биофизики и биохимии.

Здесь, кстати, нужно обратить внимание на ещё один аспект, в котором кроется источник очень многих методологических ошибок: очень часто исследователи путают процесс восприятия с процессом управления восприятием. Процесс управления восприятием – процесс, как правило, волевой, самодетерминированный (за исключением рефлекторной деятельности), обусловленный законами биопсихологии, а процесс восприятия – процесс инодетерминированный, не зависящий от воли индивида, но целиком и полностью зависящий от параметров его органов чувств, функционирующих по законам биохимии. Это как в радиолокации – картинка на экране локатора получается по законам радиофизики, а направление локации задаётся по законам механики и электродинамики. Другими словами, система получения изображения и система выбора направления, с которого это изображение следует получить, – совершенно разные системы, функционирующие по различным законам, и смешивать, а тем более отождествлять эти системы, ни в коем случае нельзя!

Аналогично тому, как нельзя смешивать системы получения изображения и системы обработки этого изображения в радиолокационной станции, точно также нельзя смешивать и процессы восприятия информации органами чувств и последующие за этим процессы обработки полученной информации – распознавания, запоминания, осмысления, систематизации и т. д. Все они, так или иначе, связаны между собой, но каждый из них функционально самостоятелен, отграничен один от другого, осуществляется по присущим только этому этапу обработки информации принципам, методам, законам.

Также важно понимать, что информация, полученная индивидом в результате перцепции и когниции, не может быть отчуждена от индивида. Она является его неотъемлемой частью (имманентна индивиду), так как представляет собой совокупность изменивших свою форму (деформированных) по законам биофизики и биохимии клеток мозга индивида. А вот информация, сформированная на этапе консциенции (рассудочной деятельности) может быть отчуждена от индивида при помощи специально создаваемой для этих целей сигнально-кодовой системы – языка (речи, письма, артефактов).

Отчуждение ноуменальной информации осуществляется посредством деформации материальных объектов – носителей информации: акустических полей (крики, возгласы, членораздельная речь), оптических потоков (жесты, позы, мимика), физических объектов (высечение надписей на глине, граните и т. д., нанесение знаков и символов на бумагу, ткань, бересту и пр., изготовление артефактов: картины, скульптуры, предметы, здания, сооружения и т. д.).

Отчуждённая от индивида ноуменальная информация вновь становится феноменальной. Феноменальная информация, воспринятая (перцепция) индивидом, опять становится ноуменальной. Но после осознания (когниция), осмысления (консциенция) и последующего отчуждения она вновь становится феноменальной. И так по кругу (рис. 13).

Рис. 13. Схема взаимоперехода феноменальной и ноуменальной информации

По кругу в смысле функции, но не структуры: функции сменяют друг друга, образуя функционально замкнутый цикл. В структурном плане это будет так называемый «диалектический круг», который в трехмерном пространстве представляет собой спираль.

Важно отметить, что при отсутствии объекта (нет ни формы, ни, следовательно, деформаций) нет и феноменальной информации. Однако при отсутствии объекта может быть бесконечно много ноуменальной информации. Генерирующий по принципу самодетерминации объект (мыслящий субъект) не ограничен никакими рамками, его фантазия ничем не скованна, не привязана к конкретному образу, она свободна, и потому может генерировать всё, что заблагорассудится. Но как только в поле зрения субъекта появляется объект, его фантазия резко ограничивается и начинается процесс идентификации, результат которого определяется наличием у воспринимающего субъекта априорной информации об объекте (классе объектов), и процесс производства новой ноуменальной информации по поводу этого объекта, при наличии навыков производства таковой.

Поясню на примере. Если лист бумаги с текстом на английском языке попадёт обезьяне, то для неё это будет не более чем клочок какого-то материала, испачканного краской. Тот же лист в руках человека, который не знает английского языка, – это лист бумаги, испещрённый какими-то символами из незнакомого ему языка. Он видит лист, видит определённой формы символы и всё. Если он образован, то может даже догадаться, что это текст на английском языке, но что он означает, будет для него загадкой. И только потому, что у него не сформированы навыки идентификации подобных символов. Он этому не был научен! А вот если он обучен и у него такие навыки сформированы, то он сможет на базе феноменальной информации – листа бумаги с нанесёнными на него символами – идентифицировать их и сгенерировать по их поводу информацию ноуменальную, то есть прочитать (воспринять и понять) текст. Понять текст – значит найти и просуммировать значения всех слов текста. И не просто просуммировать, а найти интегральное значение значений всех слов текста с учётом их возможной полисемии, омонимии, метафоричности и прочих усложняющих понимание явлений. А если у человека к этому моменту будут выработаны ещё и навыки формирования смыслов, то он сможет не только понять текст, но и «разгадать» смысл данного текста. Но не будем забегать вперёд. Это уже тема другого параграфа.

Другой пример: папа, мама и дочь смотрят на пень. Какую информацию они воспринимают/получают (рис. 14)?

Рис. 14. Пример генерации различной ноуменальной информации при тождестве феноменальной

Феноменальная информация (обозначим её символом I_f) у всех трёх будет примерно одна и та же – пень спиленного дерева.

If1  If2  If3

А вот ноуменальная информация (обозначим её символом I_n) при этом у них явно будет различной:

–    папа «увидит» породу дерева, примерный срок спила дерева и, может быть, характер инструмента, которым оно было спилено (ручная пила/бензопила) и др.;

–    мама «увидит» узор из годовых колец, по которым может быть определит возраст дерева;

–    дочь «увидит» стульчик, на который можно присесть, чтобы отдохнуть.

In1  In2  In3

Феноменальная информация каждого зависит от характеристик зрения, а ноуменальная информация каждого зависит от имеющихся на момент восприятия знаний (тезауруса), физического состояния и даже настроения.

Соотношение феноменальной и ноуменальной информаций подобно соотношению скорости движения материального объекта и ускорения: энергия приводит материальный объект в движение, первой характеристикой которого является скорость, а второй – производной от скорости – ускорение. При этом движение неизбежно приводит к изменению формы – деформации объекта, первой характеристикой которой будет информация феноменальная, а второй – производной от первой – информация феноменальная. Как ускорение возникает только при наличии приложенной к объекту соответствующей силы, так и ноуменальная информация возникает только при наличии соответствующей силы, «приложенной» к объекту – «силы ума».

Эта аналогия позволяет понять, почему никто не мог указать, что «вот это есть или вот это движется информация»^[45]. Как невозможно указать, где у объекта находится скорость или ускорение, так невозможно указать, где у объекта находится информация.

Информация – это уже деформированные и/или деформируемые здесь-и-сейчас объекты материального мира (предметы и поля).

Исходя из этого, информацию можно разделить на два больших класса:

1)  уже ставшую, то есть находящуюся в неподвижном состоянии, зафиксированную на каком-либо твёрдом носителе;

2)  становящуюся, то есть находящуюся в движении, передаваемую от одного объекта к другому, транслируемую от одного стационарного состояния к другому.

Р.Ф. Абдеев называет информацию первого класса структурной (то есть запечатлённой в структуре объекта) или связанной, второго – оперативной или рабочей^[46]. Такое деление представляется не совсем удачным. Например, изображение на экране телевизора это какая информация? По классификации Абдеева она относится одновременно к обоим классам: она и структурная, так как запечатлевается (хоть и ненадолго) в структуре экрана, она и рабочая (оперативная). Так происходит потому, что в классификации, предложенной Абдеевым, нарушен закон логического деления, согласно которому основание на каждом этапе деления должно быть одно, а здесь один вид информации – структурная – выделен по признаку принадлежности носителю (структуре), а второй – оперативная – по признаку функциональности.

Если исходить из принципа антропоцентризма, то феноменальную информацию можно назвать и потенциальной информацией (как это делают некоторые исследователи) на том основании, что она может быть воспринята органами чувств человека, а может, и нет. Можно и вовсе отрицать её существование (особенно в неживой природе, как это делают некоторые функционалисты). Всё зависит от точки зрения исследователя, его подхода к трактовке термина «информация».

Как уже было отмечено выше, этимологически термин «информация» обозначал только процесс объективации субъективной нематериальной – по мнению древних и многих современных мыслителей – сущности – мысли – путём деформации воздушной среды голосовыми связками говорящего. Конечно, можно настаивать на таком подходе. Но нужно ли? Будет ли такой подход продуктивным? Думается, что нет. Язык – живая субстанция. Он живёт и развивается, а иногда и умирает, как это произошло с латынью. И настаивать на трактовке термина, родившегося более двух тысяч лет назад, без каких-либо изменений, представляется делом контрпродуктивным. Помимо нашей воли изменилась не только роль термина (он из глагола превратился в существительное) – изменился и статус понятия, обозначаемого термином «информация». Оно из видового превратилось в родовое. Его объём увеличился невероятно. И пытаться втиснуть его в прокрустово ложе исходного значения представляется абсолютной утопией. Единственное, что можно было бы сделать в этих условиях, так это упорядочить использование этого термина в научных исследованиях и работах. Поэтому ещё раз:

В ПРИРОДЕ (ОНТОЛОГИЧЕСКИ)

НЕТ НИКАКОЙ ИНФОРМАЦИОННОЙ СУБСТАНЦИИ,

ИНФОРМАЦИОННОЙ СУЩНОСТИ

ИЛИ ИНФОРМАЦИИ КАК АТРИБУТА МАТЕРИИ ЕСТЬ ТОЛЬКО ДВИЖУЩАЯСЯ МАТЕРИЯ!

Материальные объекты, имеющие определённую форму и обладающие определённой энергией, в процессе движения изменяют форму, свою и тех объектов, с которыми вступают во взаимодействие, то есть деформируются сами и деформируют окружающие их предметы и поля.

При этом под термином «информация» понимаются формы, возникающие в результате процессов абсолютно разного уровня структурной сложности. Одни – в результате деформаций материальных объектов, происходящих по законам физики и химии (феноменальная информация), другие – в результате деформаций нейронов мозга, происходящих по законам биофизики, биохимии, нейробиологии и нейропсихологии (ноуменальная информация).

То, что для обозначения феноменов совершенно различного уровня сложности используется один термин – информация, – не могло не привести к полисемии^[47]. А если учесть, что есть исследователи, предлагающие вернуть этому термину его этимологическое значение, то есть обозначать им процесс^[48], то полисемия термина «информация» уже перерастает в омонимию^[49].

Для преодоления этого методологического тупика следовало бы придумать для обозначения каждого из означенных феноменов свой термин. Проще всего это сделать в отношении процесса передачи информации. Как было уже отмечено выше, в русском языке для этого лучше всего подошёл бы термин «информирование». Информация – объект, информирование – процесс. Сложнее это сделать в плане различения феноменов, обозначенных мной терминами «информация феноменальная» и «информация ноуменальная». Думаю, лучшие термины для различения обозначаемых ими феноменов придумать трудно. Но ещё раз хочу подчеркнуть, что термин «информация» обозначает не какой-то специфический реально существующий материальный объект, а его свойства – форму и способность сохранять деформации, полученные вследствие взаимодействия с другими материальными объектами (предметами, тёмной материей и волнами различного диапазона). Другими словами, термин «информация» обозначает феномен не онтологического уровня (не реально существующий материальный объект), а гносеологического – совокупность свойств, присущих материальным объектам. То, что на уровне онтологии форма и деформации, на уровне гносеологии – информация.

На уровне аксиологии информация – это уже ресурс, ценность, а на уровне праксиологии – и исходный материал, и средство его обработки, и результат деятельности, конечная цель которой – сохранение жизни и улучшение условий существования.

По аксиологии и праксиологии информации существует довольно обширная литература. Правда, и в ней немало спекуляций и инсинуаций, популизма и эзотеризма, тем не менее считаю, что здесь на этих аспектах информации останавливаться не стоит, дабы не усложнять изложение и не уходить в сторону от генеральной линии данного исследования. Заинтересованному читателю предлагаю прочитать мою статью под названием «О цене и ценности информации»^[50].

Главный вывод из этого параграфа коротко можно сформулировать следующим образом:

онтологически

«Информация» = «форма-от-формы» + «форма-о-форме»

Учитывая, что сегодня под термином «информация» понимается феномен максимально высокого уровня обобщения: и информация (деформация), передаваемая одними объектами другим во время взаимодействия (коммуникации), и зафиксированная на каком-либо материальном носителе в результате взаимодействия (коммуникации), этому феномену можно дать такое определение:

Информация есть содержание и результат коммуникации!

Классификация информации

Классификация предметов, составляющих объём какого-либо понятия, на виды, видов – на подвиды и т. д. есть операция логического деления, в которой участвуют два оператора – делимое и делитель. Делитель в логическом делении называется основанием. Основанием деления понятия (классификации) может служить любой признак (совокупность признаков) объектов, составляющих объём понятия. Исходя из того, что у объектов может быть довольно много параметров, которые могут быть выбраны в качестве основания деления, классификаций может быть также достаточно много. При этом любая классификация призвана решать две основные задачи:

1)  представлять в удобном для рассмотрения виде множество исследуемых объектов;

2)  делать как можно более наглядными отношения и связимежду полученными в результате классификации группами.

Каждый исследователь волен производить классификацию в зависимости от стоящей перед ним задачи, от тех взаимосвязей, которые он изучает, и от того, как он всё это понимает. Однако чтобы классификации были корректными, помогали решению перечисленных выше задач, а не запутывали ещё больше ситуацию, при проведении классификации необходимо соблюдать некоторые правила:

1)  в одной классификации (на одном этапе процедуры деления) необходимо применять одно основание;

2)  объём членов классификации должен равняться объёму классифицируемого понятия;

3)  члены классификации должны взаимно исключать другдруга;

4)  подразделение на подклассы должно быть непрерывным.

Ни одна из известных мне классификаций понятия «информация» этим требованиям не отвечает!

Чтобы не быть голословным, приведу примеры.

Информацию чаще всего классифицируют следующим образом:

• по способу восприятия:

–            визуальная – воспринимаемая органами зрения;

–            аудиальная – воспринимаемая органами слуха;

–            тактильная – воспринимаемая тактильными рецепторами;

–            обонятельная – воспринимаемая обонятельными рецеп-торами;

–            вкусовая – воспринимаемая вкусовыми рецепторами;

• по форме представления:

–    текстовая – передаваемая в виде символов, предназначенных обозначать лексемы языка;

–    числовая – в виде цифр и знаков, обозначающих матема-тические действия;

–    графическая – в виде изображений, предметов, графиков;

–    звуковая – устная или в виде записи и передачи лексем языка аудиальным путём;

• по назначению:

–    массовая – содержит тривиальные сведения и оперируетнабором понятий, понятным большей части социума;

–    специальная – содержит специфический набор понятий,при использовании происходит передача сведений, которые могут быть непонятны основной массе социума, но необходимы и понятны в рамках узкой социальной группы, где используется данная информация;

–    секретная – передаваемая узкому кругу лиц и по закры-тым (защищённым) каналам;

–    личная (приватная) – набор сведений о какой-либо лично-сти, определяющий социальное положение и типы социальных взаимодействий внутри популяции;

• по значению:

–    актуальная – информация, ценная в данный моментвремени;

–    достоверная – информация, полученная без искажений;

–    понятная – информация, выраженная на языке, понятном тому, кому она предназначена;

–    полная – информация, достаточная для принятия правильного решения или понимания;

–    полезная – полезность информации определяется субъектом, получившим информацию в зависимости от объёма возможностей её использования;

• по форме представления:

– аналоговая; – дискретная.

Существуют и другие классификации. Однако считаю достаточно остановиться на анализе перечисленных, так как в плане методологии (вернее – её несоблюдения) они мало чем отличаются.

Так, классификация «по способу восприятия» к информации не имеет никакого отношения. Это не классификация информации, а классификация способов (каналов) восприятия информации живыми мыслящими существами. Более того, авторы данной классификации подразумевают исключительно человека. Получается, что такая классификация не только методологически несостоятельна, так как классифицирует не исследуемое понятие, а способ его восприятия, но ещё и антропоцентрична, то есть неоправданно сужает объём понятия, ограничивая его рамками человеческого общества, и нарушает, таким образом, второе правило деления понятия (см. выше).

Классифицировать информацию «по способу восприятия» – это примерно то же самое, что классифицировать автомобили «по способу доставки» на морские, речные, железнодорожные, автовозные и самовывозные^[51]. Конечно же, подобная классификация имеет право на существование, но совершенно очевидно, что она не имеет никакого отношения к доставляемому грузу. Но почему-то то, что очевидно в отношении автомобилей, не очевидно для авторов подобных классификаций в отношении информации.

Достаточно распространённое деление информации «по форме представления» на текстовую, числовую, графическую и звуковую нарушает сразу несколько основополагающих правил логического деления. Так, в качестве основания здесь объявлена «форма представления»^[52], а деление осуществляется по виду (числовая и графическая) и способу (текстовая и звуковая) представления. Кроме того, текстовая информация – она же и графическая (представлена в виде графических символов – букв), а текст может быть представлен в акустическом виде, то есть – по данной классификации – в виде звуковой информации. Число – это «слово», состоящее из цифр, которые являются «буквами» языка математики. Следовательно, число – точно такой же элемент текста, как слово. В современной философии (философии постмодерна) даже человек – текст, а уж число и график – тем более. Что касается объёма делимого (классифицируемого) понятия, то оно гораздо шире, нежели сумма всех перечисленных членов классификации. Информация, например, может быть представлена в виде жестов, мимики, определённую информацию несут интонации. Кроме того, авторы данной классификации не сузили само классифицируемое понятие до «социальная информация», хотя явно имеют в виду именно её. Если же в рассматриваемой классификации речь идёт обо всей информации как таковой, то северное сияние – это какая форма представления информации: текстовая или числовая? А может быть, графическая?

Деление информации «по назначению» на массовую, специальную, секретную и личную также нарушает сразу несколько правил деления понятий. Массовая (то есть предназначенная для массового потребления) может быть специальной, специальная может быть секретной, равно как и личной. А сугубо личная информация может быть предназначена для массового потребления, как, например, письма великих и знаменитых, события из жизни популярных артистов, политиков, и прочих публичных личностей. Кроме того, в данной классификации напрочь отсутствует указание на информацию, предназначенную для технических устройств. То есть члены классификации не исключают друг друга (являются пересекающими множествами) и объём членов классификации не равен объёму классифицируемого понятия.

Ещё дальше в сторону абсурдности ушла классификация информации «по назначению» на актуальную, достоверную, понятную, полную и полезную. Актуальная информация может быть достоверной, понятной, полной и полезной одновременно. Это же можно сказать о каждом члене этой классификации. Кроме того, члены этой классификации относятся к различным уровням и способам познания действительности. Так, актуальность информации подразумевает её соответствие временнóму параметру, то есть категория хронологическая. Достоверность подразумевает соответствие объекту или событию, то есть категория гносеологическая. Полнота – абсолютно неопределённый параметр. Информация не может быть ни полной, ни тощей (или худой, как оппозиции понятия «полная»). «Полная» информация об объекте или событии – это бесконечность, причём, как сказал бы Гегель, бесконечность дурная. Другими словами, полнота – категория оценочная, то есть аксиологическая. Далее: одна и та же информация может быть понятна одному и совершенно непонятна другому индивиду (субъекту). Это обстоятельство говорит о том, что «понятность» не является характеристикой информации. «Понятность» – характеристика интеллекта и тезауруса принимающего сообщение индивида, то есть категория психологическая. Аналогично: одна и та же информация для одного индивида может быть полезной, для другого – абсолютно бесполезной, а для третьего – вредной. Полезность – характеристика результата применения информации, то есть категория праксиологическая. Таким образом, в рассматриваемой классификации нарушены все мыслимые и немыслимые правила деления понятий. Это и не классификация вовсе, а типичный пример терминологического хаоса.

Встречается (особенно в информатике) деление информации «по форме представления» на аналоговую и дискретную. При этом аналоговую информацию определяют как непрерывную, а дискретную – как прерывистую или, довольно часто (и гораздо хуже), как цифровую. Такая «классификация» некорректна ничуть не меньше, чем все предыдущие. Информация не может быть ни аналоговой, ни дискретной. Аналоговым или дискретным может быть сигнал, при помощи (посредством) которого осуществляется передача той или иной информации (текста, сообщения). Онтологически же то, что позиционируется как аналоговая информация (например, звук) может иметь прерывистый (дискретный) характер. Как-то: ударная волна, барабанный бой и т. д. и т. п. А представленная в форме дискретного сигнала информация передаётся непрерывно, и если в сеансе передачи (трансляции) произойдёт перерыв, информация не будет принята принимающей стороной (устройством) или принята некорректно, что с точки зрения логики одно и то же. Дискретная и цифровая – не являются синонимами, и отождествлять понятия, обозначаемые этими терминами, значит совершать грубую методологическую ошибку.

Повторюсь ещё раз: ни одна из известных мне классификаций понятия «информация» не является корректной. За исключением, может быть, одной – деления информации на «истинную» и «ложную». Но понятия «истинная» и «ложная», опять же, могут быть применены не ко всему множеству объектов, обозначаемых термином «информация» и составляющих объём понятия, а только к их части. К той информации, которая была сначала воспринята и осмысленна индивидом, а затем отчуждена им самим и таким образом стала достоянием Иного и социума в целом, то есть к тому, что принято называть знанием. Кроме того, понятия «истина» и «ложь» – категории не онтологические, а гносеологические. Онтологически и истина, и ложь тождественны. Это всего лишь формы. Например, формы колец на пне спиленного дерева; буквы, цифры, знаки препинания на листе бумаги; акустические, электромагнитные или оптические волны. Истинными или ложными могут быть значения, но не знаки. Знак – он есть, он объективен и онтологичен, а значение субъективно, конвенционально и гносеологично.

Думаю, что методологическая несостоятельность существующих на сегодня классификаций информации достаточно очевидна.

Кто не согласен с таким утверждением, пусть либо перечитает начало этого параграфа, либо пришлёт мне по электронной почте вариант классификации, которую считает корректной. Я, в свою очередь, либо признаю свою неправоту, либо укажу на наличествующие в присланной классификации недостатки.

Закончив с критикой, перехожу к изложению конструктивных предложений. Так вот, я предлагаю делить информацию на уровне онтологии сначала по признаку принадлежности носителю (по признаку структуры) на:

–     феноменальную; – ноуменальную,

а затем по способу существования (признаку функциональ-

ности) на:

–     фиксированную; – транслируемую.

При таком подходе по законам комбинаторики получается, что информация может существовать в четырёх ипостасях:

1)  феноменальная фиксированная;

2)  феноменальная транслируемая;3) ноуменальная фиксированная; 4) ноуменальная транслируемая.

Представив данную классификацию в виде таблицы, получим следующее:

Классификация информации

через призму структурно-функционального подхода

По функции	По структуре
	Феноменальная	Ноуменальная
Фиксированная	форма и деформации предметов, знаки, символы, изображения, тексты, артефакты и т. д.	память
Транслируемая	акустические, электрические, электромагнитные, оптические и др. сигналы	мысль, речь

Можно классифицировать информацию и, например, по признаку принадлежности носителю. Вариант такой классификации представлен на рисунке 15, где:

феноменальная – информация, источником и носителем

которой являются феномены – предметы и явления; ноуменальная – информация, источником и носителем ко-

торой является мозг.

Феноменальную целесообразно поделить на фюcиологическую (от греч. «фюсис» – «природа», то есть принадлежащую природным объектам и системам) и биологическую (порождаемую биологическими системами и циркулирующую в них).

Фюсиологическую, в свою очередь, можно поделить на природную (источником и носителем которой являются предметы и явления неживой природы) и техническую (источником и носителем которой является техника, технические устройства и системы).

Биологическую можно поделить на генетическую, тоесть содержащуюся в геноме, и соматическую (от греч. soma «тело»), то есть возникающую и циркулирующую в теле живого организма.

Ноуменальную информацию целесообразно поделить сначала на две принципиально различные группы:

–    рациональную, то есть циркулирующую в разуме (разумную)^[53];

–    консциентальную, то есть осознанную (осмысленную) и оформленную в языке (рассудочную), циркулирующую в рассудке.

Консциентальную (рассудочную) информацию часто путают с рациональной (разумной). Однако мне представляется, что это довольно серьёзная методологическая ошибка. Консциентальная (рассудочная, циркулирующая в рассудке) информация – информация принципиально иного вида, нежели рациональная (разумная, циркулирующая в разуме). Более подробно остановимся на этом ниже.

Рациональную информацию, в свою очередь, целесообразно разбить на:

–    перцептивную (от лат. perceptio «восприятие»), то есть циркулирующую в перцептивной системе организма, которую образует совокупность сигналов, формирующихся в процессе воздействия на рецепторы организма индивида внешних и/или внутренних раздражителей и сохранённых впоследствии в памяти индивида;

–    когнитивную (от лат. cognitio «познавание, узнавание, познание») – информацию, которая распознается, извлекается, интерпретируется и перерабатывается когнитивной системой живых существ.

Рациональная (то есть обрабатываемая разумом) информация субъектна и субъективна. Субъектна потому, что она инклюзивна^[54] и имманентна субъекту, включена в него как составная часть и неотделима (неотчуждаема) от него. Её нельзя объективировать ни в каких формах и, следовательно, невозможно ни отчуждать, ни передавать. Субъективна, потому что полностью зависит от свойств перцептивной системы индивида, его когнитивных способностей и опыта.

Консциентальную (то есть рассудочную, циркулирующую в рассудке) информацию целесообразно разделить на:

–    конкретную, сферой существования которой является конкретное мышление и которую образуют представления и описания имеющихся в наличном бытии материальных объектов (предметов и явлений);

–    абстрактную, принадлежащую абстрактному мышлению, отвлечённую от конкретных предметов, не имеющую объективированного основания в виде наличествующих в бытии предметов (неопредмеченную), отражающую и выражающую связи и отношения материальных объектов. Сюда относятся суждения, умозаключения, фантазии и пр.

Консциентальная или рассудочная информация – это информация, источником и «обработчиком» которой является рассудок. Исходным материалом для её создания служит рациональная (хранящаяся в памяти и обрабатываемая разумом) информация. По этой причине на первом этапе – этапе её формирования – консциентальная информация (точно так же, как и рациональная) является субъектной и субъективной. Но в отличие от рациональной она может быть отчуждена от индивида, то есть переведена из внутреннего плана (категории субъектной, то есть инклюзивной и интериорной^[55]) во внешний план (категорию экстериорной^[56] и интерсубъектной, то есть доступной некоторой общности людей). Сделано это может быть средствами вербальной и невербальной коммуникации. Кроме того, рассудочная информация может быть переведена из категории «субъективная» в категорию «объективная». Достигается это применением различных способов верификации информации (практика, логика).

Возможна классификация информации и по другим признакам. Один из возможных вариантов такой классификации представлен на рисунке 16.

В обеих этих классификациях нет такого вида информации, как «социальная информация». Почему? Ответ на этот вопрос представляется мне вполне очевидным: социальная информация представляет собой не элементарный вид или подвид информации, это – феномен, имеющий сложный (интегральный) характер. В понятие «социальная информация» входит сразу несколько подвидов информации, представленной в двух предложенных мной классификациях.

К категории «социальная информация» относится в первую очередь объективированная и отчуждённая от индивида посредством вербальных или невербальных средств коммуникации рациональная информация. Таковой, согласно классификации, представленной на рисунке 15, может быть совокупность уже отчуждённой и/или отчуждаемой здесь-и-сейчас консциентальной (рассудочной) и части когнитивной (разумной) информации.

При этом и консциентальная (рассудочная), и часть когнитивной (разумной) информации сами являются продуктом социальной информации. Консциентальная информация вообще не смогла бы возникнуть без существования социальной информации, и прежде всего языка. Консциентальная и социальная информации не могут существовать друг без друга, равно как и возникнуть одна прежде другой. Эти два вида информации родились одномоментно и развивались параллельно друг другу. Они неразлучны, как сиамские близнецы.

Очевидно, что если есть «социальная информация», то должна быть и информация какого-то другого вида, как минимум, её оппозиция. Что может быть названо в качестве оппозиции социальной информации? Если под социальной информацией понимать информацию, циркулирующую в социуме (человеческом обществе), то в качестве оппозиции ей, скорее всего, следует рассматривать индивидуальную информацию, то есть информацию, имманентно присущую индивиду, которую он не может ни отчуждать, ни объективировать. Это и генетическая информация, то есть содержащаяся в геноме индивида, и соматическая информация, и информация, циркулирующая в его разуме^[57]. Для наглядности это можно представить так, как это изображено на рисунке 17.

Рис. 17. Соотношение социальной и индивидуальной информации

Если продолжить процедуру деления ещё дальше, то социальную информацию можно поделить, например, по способу представления на вербальную и невербальную.

Вербальную информацию, в свою очередь, можно поделить на: – письменную: буквенную / цифровую / символьную; – устную: словесную / возгласную.

Невербальную можно делить на:

–   жесты;

–   позы;

–   мимику;

–   интонации.

Эта классификация, равно как и все предыдущие, открыта. Их можно продолжить как вглубь, так и вширь. Каждый исследователь в зависимости от стоящих перед ним задач может легко их «дорисовать» или «нарисовать» свою.

Социальная информация: сущность, функции, свойства

Сущность социальной информации

Термин «социальная информация» сегодня распространён необычайно широко. Однако ни более-менее внятного, а главное, логичного определения понятия, обозначаемого этим термином, ни более-менее определённого взгляда на сущность и функции самого феномена нет.

Достаточно полный и объективный анализ мнений известных российских учёных о феномене под названием «социальная информация» представлен в работе В.В. Варганова «Социальная информация: сущность и функции»^[58].

Свою работу В.В. Варганов начинает с того, что приводит наиболее распространённые определения понятия «социальная информация»:

•     совокупность сведений, объективно необходимых для ус-тойчивого функционирования социального организма;

•     такое отражение социальной практики, которое, вскрываянаиболее общие закономерности исторического процесса, отображенные в культуре общества, служит целям преобразования социального бытия;

•     совокупность знаний, сведений, данных и сообщений, кото-рые формируются и воспроизводятся в обществе и используются индивидами, группами, организациями, различными социальными институтами для регулирования социального взаимодействия, общественных отношений и процессов;

•     сообщение, содержащее сведения относительно чего-то,предназначенное для передачи или переданное индивидом, или группой таковых другому индивиду, или группе таковых в любой из знаковых форм;

•     аспект и результат отражения обществом как самой соци-альной формы движения материи, так и всех других ее форм в той мере, в какой они используются обществом, вовлечены в орбиту общественной жизни;

•     информация, циркулирующая в социальных, общественногопорядка системах, в социальном управлении;

•     информация, циркулирующая в обществе.

Затем Варганов подвергает эти определения анализу, указывает на присущие каждому из них недостатки, и делает вполне резонный и логически обоснованный вывод о том, что все эти определения нельзя признать удачными и плодотворными для использования в научных исследованиях. Сам он по итогам анализа даёт такое определение понятия «социальная информация»: «Социальная информация, как составная часть информации, является свойством высокоорганизованной материи и представляет собой сведения о материи (о всех её формах и проявлениях), которые извлекаются, генерируются, порождаются и могут преобразовываться (в том числе передаваться и приниматься), храниться, применяться или иным образом использоваться социальными субъектами»^[59]. И, как представляется, данное определение также не свободно от недостатков и, следовательно, также не может быть признано удовлетворительным.

Так из данного В.В. Варгановым определения следует, что социальная информация (как часть информации вообще) является свойством (хоть и высокоорганизованной материи, но всё-таки свойством). Но тут же он говорит, что она представляет собой сведения о материи. Получается, что сведения – это свойство?! Но как тогда могут извлекаться, генерироваться, порождаться и преобразовываться свойства? Преобразовываются-то материальные предметы, в результате чего у них могут появляться (порождаться) новые свойства и/или изменяться (преобразовываться) ранее имеющиеся. А как можно извлечь из предмета свойство? А как можно свойство передать? А невербальная информация однозначно относится к категории социальной, но не относится к сведениям о материи. И почему речь идёт только о высокоорганизованной материи?

К сожалению, очень часто приходится сталкиваться с подобными явлениями: когда исследователи различных (особенно социальных) явлений ведут речь о недостатках той или иной теории, точки зрения того или иного автора, всё более или менее логично и обоснованно. Но как только они сами начинают формулировать (на основе ими же самими произведенного анализа) определения исследуемого понятия, то, как говориться, «наступают на те же грабли», то есть совершают те же ошибки, на которые только что указывали в работах других авторов.

Довольно сильно распространено ещё и такое явление, как попытки выстроить иерархию, основываясь на непонятно каких критериях. Так, В.Г. Афанасьев утверждает: «Социальная информация является высшим, наиболее сложным и многообразным типом информации. И это прежде всего потому, что она создается и используется в обществе – самой высокой форме движения материи»^[60]. Афанасьев считает, что социальная информация является высшим типом информации потому, что ее использование связано с высшим типом целесообразности – осознанной целесообразностью, присущей только человеку – социальному, мыслящему, целенаправленно, осознанно действующему существу^[61]. Но если принять такую точку зрения и быть последовательным в суждениях, мы с фатальной неизбежностью придём к выводу, что война есть высшая форма целесообразности. Ибо война – это вполне осознанный целесообразный процесс, организованный и осуществляемый осознанно действующими людьми.

С таким же успехом можно объявить высшим типом информации ту, которой обмениваются муравьи. На том основании, что в муравейнике при потрясающей плотности «населения» и узости проходов никогда не бывает «пробок», а люди, сколько не бьются над этой проблемой, никак не могут её решить. Особенно в Москве. Кроме того, муравьи не воруют, не грабят, не защищают никому не нужные «персональные данные» и т. д. и т. п. И плотность записи информации в их мозге тоже, наверняка, намного выше, нежели у человека. И знаниями многие из них располагают гораздо большими, чем некоторые представители человеческого рода. Но, главное, у муравьёв, по всей видимости, нет лжи и лгунов. Если считать ложь высшим достижением в развитии биологических систем, то социальную информацию, действительно, можно считать высшим типом информации.

Здесь, кстати, возникает вопрос, чем обмениваются в ходе межличностной коммуникации муравьи (рис. 18)?

Рис. 18. Коммуникация между муравьями

Если то, чем обмениваются муравьи, не информация, тогда что? А если информация, то какая? Социальная? Или «социальная» – это только та, которая циркулирует в человеческом обществе? В обществе, которое А.А. Зиновьев называл «человейником»^[62]?

Тогда:

«человейниковая информация» = «социальная информация», а «муравейниковая информация» = ?

А есть ещё информация, которой обмениваются дельфины, киты, слоны, обезьяны и т. д. и т. п.

А.В. Соколов в монографии «Общая теория социальной коммуникации» отмечает, что помимо информации, циркулирующей в обществе, то есть информации социальной, различают еще биологическую и машинную (техническую) информацию^[63]. Может быть, информацию, которой обмениваются животные, следует считать биологической? Но человек тоже животное и тоже биологическое существо. Следовательно, и информация, которую он создаёт, которую хранит, обрабатывает и передаёт, тоже относится к категории «биологическая»? А кстати, машинная информация целиком и полностью дело рук человеческих. От элементарных сигналов управления техническими средствами до операционных систем, систем управления базами данных и систем управления полётами космических аппаратов. Следовательно, она тоже должна быть отнесена к категории социальной? В любом случае, она имманентно включена в социальные процессы и не может быть от них отдифференцирована. Разве что функционально, как подвид, но не как самостоятельный и равноправный вид.

Варганов, анализируя различные трактовки понятия «социальная информация» в упомянутой выше статье, приходит к выводу, что для того, чтобы окончательно определиться с трактовкой этого понятия, необходимо сначала определиться с понятием «информация». «Без философского осмысления корней возникшего явления под названием “социальная информация”, – считает он, – явно не обойтись»^[64]. При всём моём уважении к этому автору, я думаю, что здесь он ошибается. Выяснение онтологии (по Варганову – философских корней) информации не даст ничего в плане уточнения определения понятия «социальная информация». Подобное происходит со многими философскими понятиями. Так, философские понятия «материя», «пространство», «время», «энергия» до сих пор не имеют однозначных и чётких определений. Однако это не мешает ими оперировать и строить на их базе новые – не менее неопределённые, интуитивно понимаемые и ставшие привычными, – понятия. И уж тем более это никак не влияет на развитие человечества, его движение по «пути прогресса», который сам непонятно где проложен и куда ведёт.

Если же исходить из научного понимания онтологии информации, то ответ будет однозначным: всё, чем обмениваются биологические системы, является информацией, то есть коммуникация осуществляется путём деформации или непосредственно самих этих систем (тактильный канал), или опосредованно, путём деформации каких-либо компонентов окружающей среды – воздуха (акустический канал), электрических и магнитных полей (электромагнитный канал), световых потоков (оптический канал) и других известных (гравитационных, рентгеновских) и ещё неизвестных видов полей и взаимодействий. Однако стоит ли называть такую информацию социальной? Думаю, нет. Исторически так сложилось, что под термином «социум» («общество») с самого начала понималось только человеческое общество. Трактовался термин по-разному разными исследователями и в разное время. На разные отличительные признаки при определении и классификации обществ делался акцент. Но речь всегда велась именно о человеческом обществе, то есть группе людей, связанных между собой определёнными отношениями. Исходя из этого, считаю целесообразным под термином «социальная информация» понимать только ту информацию, которая создаётся и циркулирует в человеческом обществе.

Как было отмечено выше, понятие социальной информации сложное (сложносоставное). В его объём входит сразу несколько подвидов и ноуменальной, и феноменальной информации. Порой очень тяжело отдифференцировать, какой из подвидов входит в объём понятия «социальная информация», а какой – в объём понятия «индивидуальная информация». Например, к какому из этих видов информации следует отнести рассудочную, но неотчуждённую информацию? То есть ту, над которой индивид размышляет здесь-и-сейчас, ту, которая в данный конкретный момент времени «крутится» в сознании индивида? Я считаю, что такая информация однозначно относится к категории «индивидуальная» (персональная, личностная – кому как понятнее и удобнее). И никого не должен смущать тот факт, что эта – индивидуальная – информация создаётся на базе социальной и, в основном, из социальной информации. Да, социальная информация является и сырьём, из которого создаётся индивидуальная информация, и инструментом, при помощи которого у индивида формируется технология создания рассудочной информации вообще (речь) и технология создания нового знания в частности (логика). И сам рассудок является продуктом социальной информации, но информация, рождающаяся и циркулирующая в рассудке, – это только ему принадлежащий продукт до того момента, пока не будет отчуждён посредством одного из возможных способов коммуникации – вербальной или невербальной. При этом нужно учитывать ещё и такой момент, что не всякая отчуждённая индивидуальная информация становится социальной ^[65]. Например, речь, которую адвокат репетирует дома перед зеркалом, не становится информацией социальной. Но когда он практически ту же речь произносит в суде, она становится достоянием социума и, следовательно, попадает в категорию «информация социальная».

В целом социальная информация представляет собой сочетание:

1)  рациональной информации, которая отчуждается, минуярассудок, посредством невербальной коммуникации (мимика, жесты, позы, интонации);

2)  рассудочной информации, отчуждённой посредством вербальной коммуникации (речь, письмо);

3)  рассудочной и/или разумной информации, отчуждённых иобъективированных посредством изготовления артефактов (картин, скульптур, различные изделий и сооружений).

Ещё раз подчеркну, что рассудочная информация исключительно субъектна, то есть имманентно и инклюзивно принадлежит субъекту, но она неразрывно связана с жизнью социума. Более того, она возникла вместе с социумом, порождена им, является одновременно и его фундаментом, и связующей элементы социума субстанцией. Тем не менее она становится социальной только после её отчуждения индивидом, да и то не всегда.

Рациональная информация (то есть неосознанная индивидом, та, которую сейчас называют подсознательной или циркулирующей в подкорке) может стать достоянием социума только в крайне ограниченном количестве и при определённых обстоятельствах. В своей основе это субъектная, то есть сугубо индивидуальная (принадлежащая только индивиду и никому больше) информация. Более того, и сам индивид, являясь её обладателем (носителем), не имеет к ней прямого доступа. Доступ к рациональной информации осуществляется, как правило, посредством рассудка. Он же – рассудок – её и объективирует посредством языка. Разум – генератор и носитель всей социальной информации, рассудок – интерпретатор и транслятор социальной информации. Вместе разум и рассудок образуют источник социальной информации (рис. 19).

 

Средство интерпретации и трансляции информации

Источник  информации

=

Носитель информации

+

Рис. 19. Структура источника информации

Вместе с тем не вся информация, обрабатываемая и создаваемая разумом, может быть интерпретирована рассудком и затем отчуждена от индивида^[66], а часть рациональной (разумной) информации объективируется средствами невербальной коммуникации (мимика, жесты, позы, интонации) минуя рассудок.

При таком подходе социальную информацию можно представить в содержательном плане как совокупность отчуждённой консциентальной и искусственной феноменальной информации

(рис. 20).

Социальная информация

=

Отчуждённая  консциентальная  информация

+

Искусственная феноменальная информация

Рис. 20. Структура социальной информации

Функции социальной информации

Большинство учёных считает, что социальная информация касается прежде всего отношений людей, их взаимодействия, что она выполняет в первую очередь коммуникативную функцию, то есть обеспечивает коммуникацию людей друг с другом в процессе их деятельности. Суть коммуникативной функции информации видится многим в согласовании, разъяснении и распространении целей, задач деятельности, обсуждении, уточнении, конкретизации задач, усвоении их объектом управления как руководства к действию.

В.В. Варганов, ссылаясь на В.Г. Афанасьева и А.Д. Урсула, приводит следующий перечень функций социальной информации:

•             коммуникативная функция (её ещё можно назвать функци-ей традиционного информационного обмена, информирования путём передачи информации от одного субъекта – источника информации – к другому или другим субъектам – адресатам или получателям информации);

•             функция управления (для общества это – одна из важныхфункций);

•             научно-познавательная функция;

•             учебно-воспитательная функция;

•             агитационно-пропагандистская^[67].

Варганов высказывает совершенно справедливое замечание: в этом перечне нет очень важной функции социальной информации – функции, «благодаря которой человек постоянно воспринимает объективную реальность и ориентируется в ней»^[68]. И в этом я с ним согласен^[69]. Но, считаю, что нельзя согласиться с Афанасьевым и Урсулом в том, что социальная информация имеет научно-познавательную, учебно-воспитательную, агитационно-пропагандистскую функции и функцию управления. Всё перечисленное – это не функции информации, это – функции субъекта, при реализации которых он может применять (а может и не применять) социальную информацию. Управление, например, с успехом может осуществляться посредством «кнута» и/или «пряника». Подобное можно сказать и обо всех остальных «функциях», перечисляемых Афанасьевым и Урсулом, кроме коммуникативной.

Функцию информации, благодаря которой человек постоянно воспринимает объективную реальность и ориентируется в ней, Варганов называет познавательно-ориентировочной. Я называл её адаптационной, исходя из того, что объём понятия «адаптация» больше объёма понятия «ориентация». Способность правильно ориентироваться в окружающей действительности, определять свои место и роль, оценивать свои возможности и строить адекватную линию собственного поведения – только малая часть, начальная стадия деятельности по адаптации человека не только в социуме, но и прежде всего в природе. Социум вторичен по отношению к природе. Он возник вследствие того, что гарантировал большие возможности в обеспечении и поддержании жизнеспособности и жизнедеятельности входящих в него особей (индивидов). Но чтобы получить эти выгоды, человек должен был не только уметь правильно ориентироваться, но и правильно действовать. В том числе выстраивать отношения с членами социума. Так возникла коммуникативная функция информации. Но информация нужна человеку не только для ориентации и коммуникации, но и для целеполагания, и для целедостижения, и, например, для пустого времяпровождения. Огромная масса людей тратит огромное количество времени на чтение глупых детективов и комиксов, просмотр бестолковых голливудских и современных российских фильмов, клипов, ток-шоу и т. д. и т. п. А это не есть коммуникация как таковая, субъект-субъектная. Это субъект-объектная коммуникация, которая не совсем социальная (или совсем не социальная, а асоциальная?).

До недавнего времени я, как и многие другие исследователи феномена информации, считал, что информация обладает функциями и к таковым относил:

1)  адаптационную;

2)  коммуникативную (коммуникационную).

Но в ходе написания данной работы у меня возникли сомнения, правомерно ли говорить о функциях информации? Информация – это объект, а функция – это прерогатива субъекта. У объекта может быть предназначение, но может ли быть у него функция?

Какова функция лопаты? Лопата предназначена для того, чтобы ею копали землю. Значит, лопата обладает копательной функцией!? Но при помощи лопаты ещё можно мешать раствор. Значит ли это, что лопата имеет мешательную функцию? А ещё лопатой можно убить человека. Тогда получается, что лопата обладает ещё и убивательной функцией?! Лопатой можно подпереть покосившийся забор – подперательная функция. Можно помахать перед носом соседской собаки – махательная функция ... и т. д. и т. п. до бесконечности.

Получается какая-то абракадабра.

В результате размышлений я пришёл к компромиссному выводу: если и стоит говорить о функциях социальной информации, то к таковым следует отнести:

1)  дескриптивную, так как информация выступает прежде всего средством выражения, хранения и передачи знания, получаемого человеком в результате реализации им познавательной функции;

2)  коммуникативную, так как информация является наиболее эффективным средством социальной коммуникации.

Все прочие – познавательная, ориентировочная, адаптационная, деятельностная (в том числе целеполагание и целедостижение) и многие другие – это функции субъекта (индивида), при реализации которых он использует (а может и не использовать) социальную (и не только) информацию.

Всё – предметы и явления – могут быть выражены посредством социальной информации. Вследствие этого социальная информация является эквивалентом всего сущего, в том числе самого социума и его бытия. Но социальная информация является не только средством выражения, но и средством конструирования реальности. Без неё невозможно целеполагание. Без неё невозможно целедостижение. Именно с её помощью социальные явления становятся согласованными друг с другом. А многие только благодаря ей становятся возможными. То есть социальная информация одновременно является и их причиной, и их основанием, и их выражением. Более того, социальная информация это и конечный продукт, и технология его получения, и исходный материал самой себя.

И всё-таки социальная информация – это прежде всего средство.

Средство:

1)  формирования картины мира;

2)  самоидентификации;

3)  определения целей деятельности; 4) достижения выбранных целей.

Картина мира – это синтез знаний людей об окружающей действительности, в том числе и социальной реальности. Цель формирования картины мира – ответить на вопрос «Где Я?». Это – задача первостепенной важности, одно из основополагающих условий выживания человека и человечества.

Под термином «самоидентификация» здесь понимается комплекс задач, призванных ответить на вопрос «Кто Я?» и как частный случай – «Каковы мои возможности?» или «Что Я могу?».

«Определение целей деятельности» или, короче, «целеполагание» призвано дать ответ на вопрос «Куда?» («Для какой цели?»).

И, наконец, ответом на четвёртую задачу должно стать выявление путей и определение средств и способов достижения поставленных целей. Здесь мы должны найти ответ на вопрос «Как?» («Каким образом?»).

Понятно, что наилучшие (наиболее адекватные) ответы на поставленные вопросы даёт наука. В этом проявляется её экзистенциальное предназначение. Правда, она не всегда успешно справляется со стоящими перед ней задачами. Принадлежность знания к категории «научное» не гарантирует его истинности. Бывают ситуации, когда обыденное знание, интуитивно постигаемое, выраженное в изотерических терминах, ближе к истине, нежели научное. Но наука за свою не столь продолжительную историю доказала своё превосходство над всеми остальными видами познания. Это не значит, что все остальные не имеют права на существование, но степень верификации получаемого сегодня наукой^[70] знания заслуживает того, чтобы безоговорочно считать его основным.

Свойства социальной информации

Социальной информации приписывают большое количество разнообразных свойств. Так, В.Г. Пушкин и А.Д. Урсул в своей монографии пишут: «Кроме количества, ценности и содержания информации, рассматриваемых и эксплицируемых в логико-семантических и логико-прагматических концепциях, социальная информация, в частности, обладает и другими свойствами (правдивость, достоверность, полнота, глубина, точность, убедительность, доказательность, новизна, партийность, эффективность, оптимальность, оперативность, надежность, выразительность и т. д.). Теории или концепции этих свойств ещё не созданы, они лишь начинают исследоваться в работах по теории социальной информации»^[71].

Авторы этой цитаты – не рядовые деятели от науки, а маститые, известные, авторитетные в сфере исследования информации и информационных процессов и довольно часто цитируемые учёные. Поэтому на анализе приписываемых ими социальной информации свойств хочу остановиться особо.

Задавались ли вы, дорогой читатель, вопросом: имеет ли социальная информация такие свойства, как количество, ценность и содержание, которые, исходя из приведенной выше цитаты, по мнению её авторов, существуют однозначно? Давайте разбираться.

Количество социальной информации

Выше я уже отмечал, что с точки зрения философского анализа информация – такой же объект исследования, как и любой другой, например, вода, бензин, молоко или масло.

Имеет вода такое свойство, как количество? Ответ очевиден и однозначен – нет! Количество – характеристика ёмкости, в которую заливают воду, бензин, масло, молоко и тому подобные жидкости, но не самой жидкости. В отношении информации всё обстоит совершенно аналогично. Количество – не свойство информации, а свойство ёмкости, в которую она «залита» (закачана), то есть характеристика сообщения или информационного объекта, предназначенного для хранения информации.

Кстати, точно так же, как если в ёмкости равного объёма залить разные жидкости, они будут иметь различный вес (потому что он зависит от плотности залитой жидкости), разные сообщения равного объёма (в битах, байтах и т. п.) будут иметь совершенно разный «вес». Одна информация – малой плотности («пустая»), но большого объёма – не будет «весить» ничего, а другая – малого объёма – «весить» будет столько, что «поднять» будет невозможно, «надорвёшься». Аналогом веса сообщения в данном примере следует считать его смысловую нагрузку. Бывает так: слов много, смысла – мало. То есть объем сообщения (в битах и байтах) большой, а смысла в нем либо мало, либо вообще нет. А случается и обратная ситуация: слов мало, а смысла много^[72].

И как бы ни пытались тысячи учёных найти связь количества информации с её качеством, они обречены на неуспех, потому что такой связи нет. Количественные показатели сообщения (его «объём») никак не связаны с показателями его смысловой нагруженности («весом» сообщения), хотя бы потому, что смыслы не передаются от субъекта к субъекту, а генерируются субъектом и потому в первую очередь зависят от его свойств, его тезауруса. Но главное, у социальной информации (как и у информации вообще) нет и не может быть такого свойства, как количество. Ценность информации

Имеет информация ценность? Уверен, что большинство скажет, что да, имеет. И это большинство будет неправо. Какая ценность может быть у кружочков, палочек, чёрточек и прочих крючочков? Даже если их много и даже если они расположены в определённом порядке и образуют то, что называется «текст». Вот текст, сообщение (да и то не каждые) могут иметь ценность, а информация – нет. Для пояснения опять прибегну к приёму аналогий. Имеет ценность железо? Нет! Ценность имеет, например, сковорода, изготовленная из железа. Она ценна постольку, поскольку на ней можно готовить пищу. И она же – сковорода – имеет цену. Железо же само по себе не имеет ни цены, ни ценности. Ценность могут представлять, например, залежи железной руды, да и то при соответствии их определённым параметрам. Точно так же ценность могут представлять «залежи» социальной информации^[73], в которых довольно высоко процентное содержание полезной информации и из которой в итоге может быть получен «чистый» продукт – истинное знание. Но не каждое, даже истинное, знание будет иметь ценность, а только то, которое необходимо человеку для его выживания. Однако пока люди в подавляющем своём большинстве не научились определять, что имеет ценность и какова должна быть цена того или иного информационного объекта (продукта). Довольно часто они тратят огромные деньги на то, что не только не приносит пользы, но и вредно с точки зрения сохранения цивилизации, а значит, не имеет ценности и, следовательно, не должно иметь цены. Как, например, компьютерные игры, глупые детективы, голливудские или современные российские фильмы и т. д.

Ещё раз: информация сама по себе не имеет ни цены, ни ценности. И цена, и ценность – свойства информационного продукта (информационного объекта) и возникают как элемент субъект-объектных (ценность) и субъект-субъектных (цена) отношений.

Содержание информации

Есть у социальной информации содержание? Да, есть. Содержание можно найти у всего, что угодно. Но является ли содержание свойством? Нет.

Отнесение «содержания» к категории свойств некорректно даже с точки зрения методологии.

Тем не менее попытаемся разобраться, что является содержанием социальной информации? Чтобы понять это, зададим себе вопрос: а что является содержанием железа? Содержанием железа являются атомы железа. По аналогии: содержанием социальной информации являются «информационные атомы» – фонемы, буквы, цифры, символы, жесты, позы, мимика. Являются фонемы, буквы, цифры, символы, жесты, позы, мимика свойствами? Жесты, позы, мимика – это явления, а фонемы, буквы, цифры, символы – это материальные объекты, обладающие свойствами, но никак не свойства.

Получается, что содержание у социальной информации есть, но оно: 1) не может (не должно) быть отнесено к категории свойств; 2) содержание информации, как феномена, нельзя смешивать с содержанием сообщения, содержащего социальную информацию.

С таким же успехом можно продолжить анализ свойств, приписываемых российскими учёными информации: правдивость, достоверность, полнота, глубина, точность, убедительность, доказательность, новизна, партийность, эффективность, оптимальность, оперативность, надёжность, выразительность и т. д. и т. п. Но и результат будет тот же.

Например, правдивость, убедительность, выразительность – свойства индивида. Равно как и партийность^[74]. «Партийность информации» есть не более чем метафора, неуместная в научном труде, посвящённом исследованию онтологии феномена. Партийными (то есть принадлежащими некоей партии) могут быть люди, в крайнем случае, документы, содержащие информацию определённого характера. Но сама информация партийной быть не может. Как, например, не может быть партийной вода, налитая в графин, купленный на партийные деньги.

Собственно, к науке не имеют никакого отношения все перечисленные выше «свойства» информации. Это обычные спекуляции на популярную тему. За исключением, может быть, такого свойства, как достоверность. Социальная информация может быть достоверной (то есть достаточно верной), а может быть и недостоверной (то есть недостаточно верной). Достоверность – это характеристика соотношения истины и лжи в социальной информации, но не во всей, а в конкретном информационном объекте – сообщении. Достоверность – это нормативный показатель, правда, крайне неопределённый. Сколько процентов лжи должно быть в сообщении, чтобы оно считалось достоверным? 5? 10? 15? Или – 0? То есть достоверной может считаться только истинная информация? Истинная – значит верная на все 100 %. Тут всё понятно: достовернее некуда. Но как быть в тех случаях, когда информация неистинная или мы не знаем, что она истинная? В этих случаях вопрос о достоверности/недостоверности информации будет зависеть от многих факторов и не только от самой информации, а что самое необычное – от принимающего и потребляющего её индивида, его тезауруса, его способности принимать правильные решения (то есть его мудрости). Потому что «достоверная» – это достаточно верная для принятия правильного решения. Но правильное решение одним субъектом может быть принято при том условии, что он располагает ложной информацией, а другим может быть принято неправильное решение, даже в том случае, когда в его распоряжении была истинная информация и в необходимом для этого объёме.

Можно, например, приписать информации такие свойства, как точность, надёжность, устойчивость^[75] или свойство старения^[76].

Но какое может быть у информации старение? В примере, приводимом Коганом и Ухановым про систему Птолемея, «состарилась» не информация, а парадигма. То есть тогда люди смотрели на эту проблему так, сейчас иначе, но информация-то тут причём? Как может состариться дата рождения? Или номер паспорта? Паспорт – да, может, но как стареет номер? «Старый номер»/«новый номер» – это сленг, оборот обыденной разговорной речи, «идол рынка» по Ф. Бекону. Кстати, Бекон написал про причины, которые мешают получать истинное знание и которые он назвал «идолами» или «призраками», почти 400 лет назад. Насколько состарилась эта информация, если для российской науки актуальнее её практически ничего нет? А законы логики, выведенные Аристотелем более двух с половиной тысяч лет тому назад?

А какая может быть у информации устойчивость? А надёжность?

Все эти и многие другие, не менее абсурдные, «свойства» информации появляются вследствие того, что их авторы путают информацию с информационным объектом или приписывают информации свойства, присущие средствам обработки и хранения информации. Информационные объекты могут стареть – желтеет и сохнет бумага, осыпаются барельефы, бледнеют краски, тлеет береста. Труднее становится декодировать сообщение, но это не значит, что состарилась информация. Выходят из строя технические средства обработки и передачи информации в силу присущего им, а не информации, свойства – ограниченной надёжности.

Ещё раз: навыдумывать можно многое. Но нужно ли? Продуктивен ли такой подход? Что даёт для дальнейших исследований? Какую эвристическую нагрузку несёт? Думаю, никакой. Такой подход только усложняет исследования, создавая никому ненужный информационный шум, захламляя научные издания информационным мусором.

Гораздо продуктивнее выявить и проанализировать свойства, без которых предмет существовать не может. Такие свойства, как известно, называют существенными. А несущественные, то есть те, без которых существование предмета возможно, исследовать целесообразно в последнюю очередь или когда больше нечего делать.

С моей точки зрения, гораздо важнее выявить и проанализировать свойства предмета, оказывающие существенное влияние на бытие человека, на его экзистенцию. Применительно к социальной информации к таковым я отношу:

1) дуализм; 2) амбивалентность; 3) амфотерность.

Дуализм – свойство информации оказывать воздействие одновременно на поведение системы и на ее состояние.

Амбивалентность – свойство содержать (в сообщении, блоке информации, информационном потоке) одновременно и истину, и ложь;

Амфотерность – способность информации оказывать на разные системы или одну и ту же систему в разное время (находящуюся в разных состояниях) разное воздействие^[77].

Кстати, эти свойства информации инвариантны по отношению как к социальным, так и к техническим (в том числе электронным) системам.

Знание и умелое использование перечисленных свойств жизненно необходимо каждому человеку. Умелое использование их в процессе социальной коммуникации позволит добиваться от взаимодействующих информационных систем (и социальных, и технических) нужных реакций и, следовательно, больших успехов в достижении поставленных целей.

Часть 3 ИНФОРМАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ МИРА

О моделях и моделировании

Метод моделирования применяют, как правило, в ситуациях, когда исследование объекта, процесса или явления напрямую затруднено или их сложность превышает познавательные способности субъекта. И то, и другое имеет место в исследовании феномена информации. Именно поэтому метод моделирования здесь может дать вполне осязаемые результаты.

Как известно, модели могут быть самыми разными. Например, макет объекта исследования в уменьшенном виде или просто его чертёж на бумаге, или система математических уравнений, описывающих этот объект, или попросту некоторая схема, существующая в голове исследователя. Понятно, что построить модель Мира в виде даже сильно уменьшенного и максимально упрощённого макета невозможно. Тем более это невозможно, когда речь идёт об информации – категории, как это было показано в предыдущих параграфах, гносеологической. В этом случае возможна только модель дескриптивная, то есть описательная. А любое описание есть информация. Следовательно, любая модель есть, по сути, модель информационная. Тем не менее я сознательно оставил слово «информационная» в заглавии этого параграфа, имея в виду не характер модели, а объект исследования – информацию.

Также известно, что одни и те же объекты исследования могут иметь много разных моделей, каждая из которых будет отражать определённый набор свойств исследуемого объекта и служить решению определённой задачи. При этом любая – даже самая удачная – модель всегда беднее моделируемого устройства, процесса, явления, так как отражает только один или несколько аспектов единого и целостного Универсума.

По своей сути предлагаемая мной модель является эвристической ^[78], так как в её основе лежит интуитивно постигаемое знание. По форме же она представляет собой систему тезисов, описывающих процессы и явления, связанные с информацией и информационными отношениями, то есть является моделью вербальной.

Но прежде всего данная модель – это выход за рамки привычного и устоявшегося. Это первый шаг в исследовании феномена информации под иным углом зрения, вектор, указывающий новое направление для дальнейших исследований феномена информации.

В перспективе эта модель, конечно же, будет уточняться и дополняться, но сегодня она выглядит так.

Информационная модель Мира

1.  Мир материален.

2.  Материя существует в двух различных видах: веществои эфир.

3.  Вещество представлено в виде предметов, эфир – в виде волн различного диапазона и тёмной материи^[79].

4.  У материальных объектов – предметов и волн – есть только два общих атрибута: форма и энергия.

5.  Энергия приводит материю в движение.

6.  Движение материальных объектов и их взаимодействие приводит к изменению их формы^[80], то есть деформации этих объектов.

7.  Форма и деформации материальных объектов – это и естьинформация.

8.  Информация может быть феноменальной и ноуменальной.

9.  Феноменальная информация – «форма-от-формы» – этолибо сама форма, либо след, отпечатавшийся (оставшийся) после воздействия (взаимодействия) объектов, либо образ одного объекта (вид объекта в преобразованном виде), сохранившийся в структуре другого объекта.

10.                      Носителем феноменальной информации является материальный объект и его деформации.

11.                      Феноменальная информация объектна и объективна. Онаимманентно принадлежит материальному объекту и существует независимо от отношения к ней индивида.

12.                      Ноуменальная информация – информация, произведённаямозгом индивида. Онтологически ноуменальная информация – это деформации молекул нейронов мозга, гносеологически – производная от феноменальной информации, «форма-о-форме».

13.                      Производство ноуменальной информации может бытьосуществлено:

а) как реакция на феноменальную информацию, воспринятую индивидом здесь-и-сейчас (то есть в результате инодетерминации);

б) как акт творения (то есть в результате самодетерминации) из информации, хранящейся в памяти индивида, непроизвольно или произвольно по имеющейся в сознании индивида программе (методике).

14.                      Ноуменальная информация субъектна и субъективна. Она имманентно и инклюзивно принадлежит субъекту и полностью зависит от перцептивных и интеллектуальных способностей субъекта и его тезауруса^[81].

15.                      Ноуменальная информация может быть объективирована и отчуждена от индивида посредством какой-либо сигнальнокодовой системы (языка).

16.                      Отчуждённая от индивида часть ноуменальной информации становится информацией феноменальной.

17.                      Количество информации (феноменальная + ноуменальная) в любой точке пространства равно бесконечности.

18.                      Объективированная и отчуждённая ноуменальная информация, ставшая достоянием социума, – информация социальная.

19.                      Социальная информация может быть представлена двумя способами: вербальным и невербальным.

20.                      Вербальная информация может быть объективирована в виде: – устной речи; – письменной речи.

21.                      Информация может быть воспринята индивидом посредством пяти органов чувств и интуиции.

22.                      Основными каналами передачи/приёма социальной информации являются акустический и оптический, реже – тактильный.

23.                      Носителем социальной информации является информационный объект – совокупность материального объекта и множества нанесённых на него определённой формы знаков (символов).

24.                      Носителем устной социальной информации является акустическая волна, модулированная голосовыми связками индивида. 25. Социальная информация есть средство:

1)  выражения знания (дескриптивная функция информации);

2)  социальной коммуникации (коммуникативная функция информации).

26.      Основная цель социальной коммуникации – организация и координация деятельности членов социума.

27.      Координация деятельности осуществляется посредством управления деятельностью социальных систем^[82].

28.      Управление деятельностью социальных систем осуществляется путём передачи-приёма сообщений.

29.      Сообщение состоит из знаков.

30.      Знак – элементарная единица сообщения.

31.      Знак – материальный объект определённой формы, вызывающий в сознании принимающего сообщение индивида определённые ассоциации в соответствии с заранее сформированными и внедрёнными в сознание индивида сигнально-кодовыми матрицами (далее – СКМ).

32.      Сумма знаков образует слово.

33.      Сумма слов образует предложение.

34.      Сумма предложений образует текст.

35.      Знаки и слова могут иметь значение.

36.      Знак, наделённый значением, становится символом.

37.      Слово, наделённое значением, становится выражением.

38.      Субъект информационной коммуникации, находящийся всознательном состоянии, формируя и передавая сообщение, преследует определённую цель.

39.      Сообразно преследуемой цели субъект формирует сообщение в соответствии с определённым замыслом.

40.      При получении сообщения (текста) индивид, при наличиив его памяти значений принимаемых знаков, а в сознании – правил, навыков и умений работы с ними:

–            суммирует знаки в слова;

–            определяет значения слов;

–            суммирует слова в предложения;

–            интегрирует значения слов, входящих в предложения, и со-провождающих их сигналов невербальной коммуникации;

–            пытается понять (разгадать) замысел сформировавшегосообщение субъекта.

41.                      Уяснить интегральное значение сообщения – значит его понять.

42.                      Разгадать замысел передачи сообщения – значит уяснить его смысл.

43.                      Передать смыслы невозможно. Смыслы генерируются в сознании принимающего сообщение индивида.

44.                      Причиной, порождающей смыслы (их индуктором), служит сообщение.

45.                      Результат – правильно или неправильно выявленый смысл – зависит от способностей принимающего сообщение индивида, наличия у него необходимых знаний и умений работы с информацией.

46.                      Уяснение значения сообщения осуществляется в реальном масштабе времени по мере приёма индивидом знаков вербальной и невербальной коммуникации.

47.                      Выяснение смысла сообщения осуществляется, как правило, параллельно (одновременно) с уяснением значения.

48.                      Иногда осознание смысла носит отложенный характер (осуществляется не здесь-и-сейчас, а происходит позже получения сообщения^[83]), либо не происходит вовсе.

49.                      Акт социальной информационной коммуникации следуетсчитать успешным, если принимающий сообщение индивид полностью его понимает и верно интерпретирует замысел, который закладывал субъект, формировавший сообщение, то есть правильно понимает смысл сообщения.

50.                      Акт технической информационной коммуникации следует считать успешным, если принимающее сообщение (сигнал) устройство выполнило именно то действие, которое от него требовалось.

51.                      Техническое устройство не способно генерировать смыслы.

52.                      Залогом успешности акта информационной коммуникации являются:

–    правильно сгенерированный исходный текст;

–    качественный канал информационной коммуникации;– наличие у стороны, принимающей сообщение:

•   способностей к восприятию сообщения;

•   соответствующей СКМ (драйверов);

•   способностей к интерпретации знаков (редакторов);

•   способностей к генерации смыслов.

53.                      Иногда субъект коммуникации желает скрыть цель, которую он преследует, и формирует сообщение таким образом, чтобы объект коммуникации не смог разгадать замысел и в его сознании сформировался ложный смысл.

54.                      Бывают ситуации, когда объект информационной коммуникации, зная, что его обманывают, сам желает, чтобы его обманули.

55.                      Встречаются ситуации, когда объект информационной коммуникации необходимо обмануть в целях обеспечения его же безопасности (ложь-во-благо).

56.                      Та часть информации о предметах, событиях и явлениях, источники которой известны, а сама информация верифицирована каким-либо образом, называется знанием.

57.                      Знание целесообразно классифицировать следующимобразом:

–   онтологически: истинное / ложное;

–   гносеологически: научное / обыденное;

–   аксиологически: полезное / вредное;

–   праксиологически: релевантное / нерелевантное.

58.                      Истинное знание – это такое, которое абсолютно адекватно описывает объективную реальность.

59.                      Научное знание отличается от обыденного, прежде всего методами его получения и способами верификации.

60.                      Принадлежность знания к категории «научное» не гарантирует его истинности. Возможны ситуации, когда обыденное знание истинно, а научное – ложно.

61.                      Оценить полезность/вредность знания при его получении здесь-и-сейчас в большинстве случаев невозможно. Влияние знания на субъекта, как правило, носит латентный и отложенный характер.

62.                      Релевантность знания определяется степенью его корреляции с деятельностью субъекта по целеполаганию и целедостижению.

63.                      Для постановки и достижения верных целей необходимо истинное знание.

64.                      Даже истинное релевантное знание может оказаться вредным для субъекта, вследствие свойств, имманентно присущих информации.

65.                      Информация обладает свойствами:

– дуализм; – амбивалентность; – амфотерность.

66.                      Дуализм – свойство информации оказывать воздействие одновременно на сознание (систему управления) и на состояние организма (устройства).

67.                      Амбивалентность – свойство содержать (в сообщении, блоке информации, информационном потоке) одновременно и истину, и ложь.

68.                      Амфотерность – способность информации оказывать на разные системы или одну и ту же систему в разное время (находящуюся в разных состояниях) разное воздействие.

69.                      Свойства – дуализм, амбивалентность, амфотерность –инвариантны по отношению как к антропным (социальным), так и к техническим (информационным) системам.

70.                      Умелое использование перечисленных свойств позволяет добиваться от объектов воздействия (и социальных, и технических) нужных реакций.

71.                      Исключить воздействие информации на состояние принимающей её системы (индивида или устройства) невозможно. Можно только минимизировать размеры такого воздействия.

72.                      Принятая информационной системой информация (сообщение) изменяет её.

73.                      Информационная система никогда не сможет вернуться в состояние, предшествующее приёму сообщения.

74.                      Сообщение, содержащее истинную релевантную информацию в силу присущего ей дуализма, может вывести систему за пределы гомеостаза и таким образом стать причиной повреждения и даже гибели системы.

75.                      Поступление на вход технической информационной системы ложной информации однозначно приводит к принятию неверного решения.

76.                      Поступление ложной информации на вход антропной информационной системы (индивида, коллектива) не обязательно приводит к принятию неверного решения.

77.                      Для принятия верного решения информация должна быть достоверной, доступной и достаточной.

78.                      Достоверность – свойство информации, характеризующее её соответствие критерию истинности. Достоверная на 100 % информация – истинная информация.

79.                      Доступность – свойство информации быть воспринятой информационной системой.

80.                      Чтобы быть воспринятой, информация должна быть доступна физически, то есть доступной к восприятию органами чувств индивида или приёмными устройствами технических систем, и семантически, то есть доступной к пониманию воспринимающим её индивидом или интерпретации принимающим её техническим устройством.

81.                      Достаточность – характеристика количества (объёма) и качества (разнообразия) сведений об объекте, событии, явлении, необходимых для принятия решения.

82.                      Информационное воздействие может привести систему в состояние, при котором её параметры могут выйти за пределы гомеостаза, что, в свою очередь, может привести к частичному (повреждение) или полному разрушению (гибели) системы.

83.                      Отдеференцировать (отселектировать) ложь от истины здесь-и-сейчас в большинстве случаев невозможно. Для этого необходимо время и специальные методики верификации информации.

84.                      Различные реакции различных информационных систем на одно и то же сообщение обусловлено тем, что они имеют различные тезаурусы, различные способности по приёму и обработке информации и различные наборы возможных реакций.

85.                      Различные реакции одной и той же системы, но в разноевремя (находящейся в различных состояниях) обусловлено изменением способностей системы обрабатывать поступающую информацию и возможностей реагировать на неё (например, сосредоточенность / рассеянность, усталость / бодрость, раздражение /  благодушие и т. д.).

86.                      Сведения – синоним знания.

87.                      Знание целесообразно поделить на данные и суждения.

88.                      Данные: в широком смысле – вся информация, поступающая субъекту извне; в узком смысле – параметры (характеристики) предметов, событий, явлений, сообщаемые субъекту.

89.                      Суждения: в широком смысле – вся информация, генерируемая субъектом; в узком – интерпретация субъектом данных.

90.                      Данные могут быть либо истинными, либо ложными. Истинными считаются данные, полностью соответствующие объективной реальности. Во всех остальных случаях данные будут ложными.

91.                      Суждения могут быть правильными (то есть сформированными строго по правилам) и неправильными (то есть сформированными с нарушением правил).

92.                      Наука о правилах формирования суждений называетсялогикой.

93.                      Элементарная процедура информационного процесса включает четыре этапа:

1)  приём;

2)  интерпретация;3) обработка;

4) трансляция.

94. Применительно к человеку это будет соответственно:

1)  восприятие (перцепция);

2)  осознание (когниция);

3)  осмысление (консциенция);4) отчуждение (информация)^[84].

95.                      Каждая из элементарных процедур может сопровождаться операцией сохранения (запоминания) информации, получаемой (вырабатываемой) на данном этапе. Запоминание не является обязательной процедурой информационного процесса.

96.                      Движение информации в социуме представляет собойпроцесс, состоящий из совокупности элементарных процедур.

97.                      Чтобы социальная коммуникация осуществлялась успешно, необходимо, чтобы информационные процедуры производились согласованно по времени и характеру сигналов.

98.                      Согласование социальных информационных процедур повремени подразумевает, что процедура передачи информации не должна начинаться раньше, чем принимающая информационная система будет к этому готова.

99.                      Согласование по характеру сигналов подразумевает использование передающей стороной материальных носителей информации (сред) и сигнально-кодовых матриц (языков), доступных для восприятия и понимания (правильной интерпретации) принимающей информационной системой.

100.                  Принимающая информацию система может её исказить.

101.                  Искажение информации может произойти на любом изчетырёх этапов элементарной информационной процедуры.

102.                  Искажение информации может произойти либо преднамеренно, либо непреднамеренно.

103.                  Преднамеренное искажение информации называетсядезинформацией.

104.                  Искажение информации может произойти по не зависящим от информационной системы причинам на этапе её хранения или трансляции от системы к системе.

105.                  Искажённая даже на одном из этапов информационнойпроцедуры истинная информация становится ложной.

106.                  Искажённая, но пригодная для принятия правильногорешения информация считается достоверной.

107.                  Достоверность социальной информации обеспечивается: – применением различных приёмов верификации информации; – использованием доверенных источников информации.

108.                  Доступность социальной информации обеспечивается:

–    созданием библиотек социальной значимой информации иобеспечением корректного доступа к ним пользователей;

–    обучением пользователей эффективным методам поисканужной для принятия решения информации.

109. Достаточность социальной информации обеспечивается:

–    разработкой и внедрением алгоритмов принятия решений,требующих минимального количества исходных данных;

–    получением максимально возможного количества исход-ных данных.

110.          Отличительной особенностью современной эпохи от всехпредыдущих является создание и тотальное внедрение информационно-телекоммуникационных систем (ИТКС).

111.          ИТКС позволяют:

–                    легко создавать и трансформировать тексты;

–                    быстро и удобно копировать документы;

–                    передавать огромные массивы информации на большиерасстояния за короткие промежутки времени;

–                    хранить огромные объёмы информации на небольших пообъёму материальных носителях.

112. Внедрение ИТКС привело:

–    к экспоненциальному росту объёмов социальной инфор-мации;

–    сокращению времени на доставку сообщения;

–    отчуждению субъектов информационных отношений(СИО) от социальной информации (СИ) вследствие внедрения между СИО и СИ «посредника» в виде ИТКС.

113.          В общем объёме социальной информации опережающими темпами растёт объём «информационного мусора»: компьютерные игры, твиты, «трёп» в соцсетях, ток-шоу, глупые фильмы, ещё более глупые книги, реклама, порнография, комиксы, клипы, анекдоты и т. д. и т. п. и их многочисленные копии.

114.          Главные информационные угрозы СИО:

–            информационный голод;

–            формирование ложной картины Мира;

–            искажение (формирование искажённой) самоидентификации;

–            навязывание ложных целей, ценностей, стандартов пове-дения;

–            дискредитация.

115. Информационные риски СИО в современную эпоху: – «утонуть» в море информации; – «отравиться» ложной информацией.

–    заболеть «информационной булимией»;

–    заболеть паранойей на почве мании преследования;– скомпрометироваться.

116.                  Главная угроза социальной информации – её уничтожение без возможности восстановления.

117.                  Главные принципы обеспечения информационной безопасности СИО:

– адекватность (условиям, возможностям, задачам); – комплексность (всесторонность, непрерывность); – системность (люди, средства, технологии).

118. Главные задачи по защите социальной информации:

–    редукция комплексности (очищение социально значимойинформации от информационного мусора);

–    обеспечение сохранности социально значимой информации(хранение на носителях, обеспечивающих гарантированный доступ СИО к информации);

–    создание механизма корректного доступа к информацион-ным ресурсам (ИР).

119.                  Социальная информация опасна не сама по себе, а темиреакциями, которые она может вызвать у СИО.

120.                  Главные способы обеспечения информационной безопасности СИО:

–    формирование у СИО навыков и умений поиска релевант-ной информации;

–    разработка и привитие навыков и умений верификации ин-формации;

–    формирование и укрепление «информационного иммуни-тета»;

–    обучение способам и методам защиты информационныхресурсов.

121. Информационные ресурсы (ИР) нужно защищать от:

–                    некорректного и безвозвратного уничтожения;

–                    искажения;

–                    некорректной установки условий доступа (ограничениедоступа к открытым / неограничение доступа к «чувствительным» ИР);

–                    нарушения установленных условий доступа;

–                    некорректной статусофикации (завышение / занижениеуровня конфиденциальности ИР);

–                    неправомерного изменения статуса (несанкционированно-го распространения / ознакомления, кражи и т. п.).

122. ....

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Мои близкие и мои друзья настоятельно советовали мне не выступать с критикой существующих теорий и концепций информации, мотивируя это тем, что такой подход непременно вызовет отторжение: «Тоже мне, нашёлся умник, критикует титанов – Шеннона, Винера, Хартли, Бриллюэна, Эшби, Колмогорова, Глушкова, Урсула, Абдеева, ... а, короче, всех. Что он о себе возомнил?»

Я не последовал их совету, но, тем не менее, очень благодарен им всем за проявленные заботу и внимание. Они искренне желали мне добра.

Но действительно ли так было бы лучше?

Откровенно говоря, я в этом глубоко и искренне сомневаюсь. Спокойнее было бы, вне всяких сомнений. Но ведь спокойнее – не значит правильнее.

К сожалению, критика сегодня действительно вызывает отторжение со стороны приверженцев критикуемой теории, концепции, точки зрения. Критику взглядов, пусть даже и не своих, а просто общепринятых, многие воспринимают как личное оскорбление. Не думаю, что под таких нужно подстраиваться. С теми, для кого эмоции и амбиции дороже здравого смысла и истины, мне не по пути. Максима Аристотеля «Платон мне друг, но истина дороже» стала девизом моей жизни. Случается, что меня тоже захлёстывают эмоции: характер, возраст, обстановка... Но я стараюсь им не поддаваться. Во всяком случае, пытаюсь не дать им мной управлять. И если вы, дорогой читатель, читаете эти строки, то у нас с вами много общего. Именно для вас я и писал эту книгу, именно на вас рассчитывал. И будет просто здорово, если вы выберете время и напишете мне своё мнение по поводу изложенных в ней мыслей. В том числе (и в первую очередь) критические замечания и, если есть, свои предложения по корректировке и отдельных положений, и текста в целом. Любые (даже очень критические, но корректно изложенные) замечания приму с благодарностью.

Меня так учили мои учителя в школе и мои преподаватели в ВУЗе: сначала нужно установить, что говорили по данной теме классики, затем – что говорят современные учёные, и потом – как это соотносится с действительностью. Я попытался следовать этому алгоритму. Как получилось, опять же, судить вам. Но в том, что мой подход к исследованию феномена информации единственно верный и другого быть просто не может, я убеждён.

Благодарю всех, кто дочитал текст до конца! Сегодня и это большая редкость. Для полноты счастья хотелось бы быть ещё и понятым, как в фильме «Доживём до понедельника», где главный герой написал в своём сочинении: «Счастье – это когда тебя понимают». Счастье – это не только когда тебя понимают, но, когда понимают, и понимают правильно, действительно чувствуешь себя счастливым. Пока я счастлив тем, что закончил одну из главных работ моей жизни и поделился своим идеями с вами.

И совсем в заключение: выражаю глубочайшую признательность бывшему заведующему кафедрой философии, истории и политологии Волгоградского государственного сельскохозяйственного института, а ныне профессору этой кафедры, но уже Волгоградского государственного аграрного университета, доктору философских наук, профессору Фрадлиной Елене Моисеевне; доктору экономических наук, профессору, бывшему президенту Волгоградского государственного университета, замечательному и мудрому человеку – Иншакову Олегу Васильевичу; доктору технических наук, профессору по кафедре прикладной математики и основ научных исследований, члену-корреспонденту РАЕ, академику МААНОиИ, заведующему кафедрой «Математическое моделирование и информатика» Волгоградского государственного аграрного университета Рогачёву Алексею Фруминовичу, активно поддерживавшему меня на протяжении многих лет; и, конечно же, кандидату философских наук Золотарёвой Нина Ивановне, которая много лет назад толкнула меня на путь научных исследований и стала самым строгим моим рецензентом, но и самым главным моим помощником.

Олег Васильевич нашёл время в своём плотном рабочем графике не только чтобы прочесть мою работу, но и обсудить со мной многие проблемы, касающиеся как методологии исследования, так и стилистики изложения материала. Он сделал ряд довольно серьёзных замечаний, на основании которых я постарался устранить недостатки, а также дал ряд ценных советов, которыми я с благодарностью воспользовался.

Много ценных советов и рекомендаций дала мне Е.М. Фрадлина. Признаюсь, я воспользовался не всеми. Очень многие из них касались не столько моих идей и моего стиля изложения, сколько цитируемого мной материала и общего состояния дел в исследовании феномена информации. В подавляющем большинстве случаев её возмущали те же моменты, что и меня. Вызывала у неё смущение и моя манера якать: это не принято в академической научной среде. Меня же раздражает необходимость излагать свои собственные мысли от третьего лица или от имени какого-то эфемерного «мы»: «автор считает», «он думает», «мы предлагаем»... В написании этой работы не принимали участие ни «он», ни «мы». «Я» – только в русском языке последняя буква в алфавите. И только в России с детства учат не якать, то есть стесняться самого себя. И меня учили. И диссертацию я писал от третьего лица и от имени «мы», что, с моей точки зрения, было совершенно оправданно. Да, я писал её сам, но львиная доля успеха в её написании и защите принадлежит Бузскому Марату Павловичу – моему научному руководителю, профессору, доктору философских наук, человеку потрясающей доброты и эрудиции. Кандидатская диссертация – это всегда плод, как минимум, совместного труда диссертанта и его научного руководителя. Но эта работа – не диссертация. Всё, что здесь написано, – плод моих размышлений, исканий, мучений. Ответственность за всё тоже несу я один! И если у вас, читатель, есть, что сказать автору, то говорите это мне или пишите по электронной почте на адрес: g.a.atamanov@yandex.ru.

С глубочайшим уважением к дочитавшим до конца,

Атаманов Геннадий Альбертович

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1.   Абдеев, Р. Ф. Философия информационной цивилизации. Диалектика прогрессивной линии развития как гуманная общечеловеческая философия для XXI века / Р. Ф. Абдеев. – М. : ВЛАДОС, 1994. – 336 с.

2.   Абишев, К. Мышление и бытие / К. Абишев // Вопросы философии. – 2014. – № 3. – С. 62–72. – Имеется электронный аналог: http:// vphil.ru/index.php?option=com_content&task=view&id= 932&Itemid=52 (дата обращения: 14.04.2014).

3.   Абрамов, Ю. Ф. Картина мира и информация / Ю. Ф. Абрамов. –Иркутск : Изд-во Иркут. ун-та, 1988. – 188 с.

4.   Аветисян, Р. Д. Теоретические основы информатики / Р. Д. Аветисян, Д. В. Аветисян. – М. : РГГУ, 1997. – 167 с.

5.   Адлер, Ю. П. Знания и информация – это не одно и тоже/ Ю. П. Адлер, Е. А. Черных // Информационное общество. – 2001. – № 6. – С. 8–15. – Имеется электронный аналог: http://emag.iis.ru/ (дата обращения: 12.12.2004).

6.   Айламазян А. К., Стась Е. В. Информатика и теория развития. –

М. : Наука, 1989. – 172 с.

7.   Алексеев, П. В. Социальная философия. На пути к постиндустриальному обществу / П. В. Алексеев. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www.i-u.ru, свободный (дата обращения: 19.09.2004). – Загл. с экрана.

8.   Антонов, А. В. Информация: восприятие и понимание / А. В. Антонов. – Киев : Наукова думка, 1988. – 182 с.

9.   Артамонов, Г. Т. Информационное производство в расширенном воспроизводстве общества /  Г. Т. Артамонов. – Электрон. дан. – Режим доступа: www.inforeg.ru/analitic/Inf-econ.html, свободный (дата обращения: 02.01.2004). – Загл. с экрана.

10.                       Атаманов, Г. А. О свойствах информации, обуславливающих существование феномена информационной безопасности / Г. А. Атаманов // Защита информации. – INSIDE. – 2010. – № 4. – С. 18–21.

11.                       Атаманов, Г. А. О цене и ценности информации / Г. А. Атаманов// Защита информации. – Инсайд. – 2016. – № 6. – С. 19–21. – Имеется электронный аналог: http://gatamanov.blogspot.ru/2016/12/blogpost_20.html.

12.                       Афанасьев, В. Г. Социальная информация / В. Г. Афанасьев // Вопросы философии. – 1974. – № 10. – С. 72–74.

13.                       Афанасьев, В. Г. Социальная информация / В. Г. Афанасьев ; РАН. – М. : Наука, 1994. – 200 с.

14.                       Бекман, И. Н. Информатика : Курс лекций / И. Н. Бекман. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://profbeckman.narod.ru/InformLekc.files/ Inf02.pdf, свободный (дата обращения: 23.05.2014). – Загл. с экрана.

15.                       Берков, В. Ф. Новейший философский словарь / В. Ф. Берков. –Режим доступа: http://slovari.yandex.ru, свободный (дата обращения: 12.08.2012). – Загл. с экрана.

16.                       Богатырева, Е. Н. Феномен информации в контексте научного познания: философский анализ : дис. ... канд. филос. наук : 09.00.08 / Богатырева Елена Николаевна. – Саратов, 2000. – 142 с.

17.                       Болотова, Е. А. Информация как философская категория: онтологические и гносеологические аспекты : дис. ... канд. филос. наук : 09.00.01 / Болотова Екатерина Александровна. – Краснодар, 2005. – 127 с.

18.                       Больбат А. А. Человек в социальном пространстве информационной культуры : автореф. дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11 / Больбат Александр Анатольевич ; [Волгогр. гос. ун-т]. – Волгоград, 2000. – 24 с.

19.                       Бузский, М. П. Символическая форма в социальном проектировании М. П. Бузский // Когнитивный анализ и управление развитием ситуации : тр. 3-й Междунар. конф. : в 2 т. / под ред. В. И. Максимова. – М., 2003. – Т. 2. – С. 145–148.

20.                       Бухман, В. Б. Информационные аспекты саморазвития, диалога и взаимопонимания культур / В. Б. Бухман // Философия и общество. – 2003. – Вып. 2. – С. 150–169.

21.                       Варганов, В. В. Социальная информация: сущность и функции/ В. В. Варганов // Известия Российского государственного педагогического университета им. Герцена. – 2009. – № 93. – С. 52–61. – Имеется электронный аналог: http://cyberleninka.ru/article/n/sotsialnaya-informatsiyasuschnost-i-funktsii (дата обращения: 12.10.2013).

22.                       Васильев, О. Н. Социализация личности в условиях формирования информационного общества : автореф. дис. ... канд. филос. наук : 09.00.11 / Васильев Олег Николаевич ; [Волгогр. гос. ун-т]. – Волгоград, 2000. – 24 с.

23.                       Васильева, Т. Г. Законы информации / Т. Г. Васильева. – М. : Амрита-Русь, 2002. – 320 с.

24.                       Ващекин, Н. П. Информационная деятельность и мировоззрение / Н. П. Ващекин, Ю. Ф.Абрамов ; науч. ред. А. Д. Урсул. – Иркутск :

Изд-во ИрГУ, 1990. – 291 с.

25.                       Ващекин, Н. П. Научно-информационная деятельность: философско-методологические проблемы / Н. П. Ващекин. – М. : Мысль, 1984. – 204 с.

26.                       Ветров, К. В. Информационная политика и информационная реальность / К. В. Ветров // Информационное общество. – 2002. – Вып. 1. – С. 43–49.

27.                       Викорук, А. Метафоры вместо информации / А. Викорук // НГНаука. – 2000. – 16 февр. (№ 2).

28.                       Винни, В. Ю. Философия информации и сложных систем/ В. Ю. Винни. – Электроню. дан. – Режим доступа: http://www.refu.ru/ refs/90/40366/1.html (дата обращения: 19.01.2015). – Загл. с экрана.

29.                       Витгенштейн, Л. Философские исследования / Л. Витгенштейн. –Электрон. дан. – Кембридж, 1945. – Режим доступа: www.i-u.ru (дата обращения: 03.09.2004). – Загл. с экрана.

30.                       Вяткин, В. Б. Синергетическая теория информации / В. Б. Вяткин

// Научный журнал КубГАУ. – Краснодар : КубГАУ, 2008. – № 10 (44). – Электрон. дан. – Режим доступа: http://ej.kubagro.ru/2008/10/pdf/ 12.pdf (дата обращения: 19.04.2011). – Загл. с экрана.

31.                       Горный, Е. История информации в кратком изложении / Е. Горный // Русский журнал. – 2001. – № 8. – Имеется электронный аналог: http: //www.russ.ru/netcult/20010830_gorny.html (дата обращения: 31.12.2004).

32.                       Горный, Е. Что такое семиотика? / Е. Горный  – Электрон. дан. –Режим доступа: http://www.zhurnal.ru/staff/gorny/texts/what_is_semiotics_ r.html, свободный (дата обращения: 06.11.2009). – Загл. с экрана.

33.                       Гутгарц, Р. Д. Информационные технологии / Р. Д. Гутгарц. –Электрон. дан. – Режим доступа: http://villian2008.narod.ru/5.htm (дата обращения: 06.09.2013). – Загл. с экрана.

34.                       Гухман, В. Б. Философская сущность информационного подхода : дис. ... д-ра филос. наук : 09.00.08 / Гухман  Владимир Борисович. – Тверь ; Москва, 2001. – 402 с.

35.                       Демин, А. И. Информация как всеобщее свойство материи/ А. И. Демин. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://prvinform.narod.ru, свободный (дата обращения: 28.12.2005). – Загл. с экрана.

36.                       Дмитриев, А. Хаос, фракталы и информация / А. Дмитриев. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://nauka.relis.ru/cgi/ nauka.pl?07+0105+07105044+HTML, свободный (дата обращения:

02.09.2004). – Загл. с экрана.

37.                       Докучаев, И. М. Химера информации / И. М. Докучаев. – 2001. –Электрон. ресурс. – Режим доступа: http://artevik.narod.ru/publ/publ.html, свободный (дата обращения: 25.10.2004). – Загл. с экрана.

38.                       Дятлов, С. А. Принципы информационного общества / С. А. Дятлов // Информационное общество. – 2000. – № 2. – С. 77–85.

39.                       Дьюи, Д. Психология и педагогика мышления / Д. Дьюи ; пер. сангл. Н. М. Никольской. – М. : Совершенство, 1997. – 208 с. – Имеется электронный аналог: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Pedagog/mysl /index.php (дата обращения: 04.01.2015).

40.                       Еляков, А. Д. Современная информационная революция

/ А. Д. Еляков // Социологические исследования. – 2003. – № 10. – С. 29–38.

41.                       Закарлюк, Н. М. Проблема информации и теоретической информатики / Н. М. Закарлюк // Педагогическая информатика. – 2005. – № 2. – С. 61–72. – Имеется электронный аналог: http://www.ict.edu.ru/ft/006092/ 2005-2.pdf  (дата обращения: 15.06.2011).

42.                       Зиновьев, А. А. Фактор понимания / А. А. Зиновьев. – М. : Алгоритм : Эксмо, 2006. – 528 с.

43.                       Иезуитов, А. О философских основах информатики / А. Иезуитов // Педагогическая информатика. – 1998. – № 4. – C. 54–65.

44.                       Информационные вызовы национальной и международной безопасности / И. Ю. Алексеева [и др.] ; под общ. ред. А. В. Федорова, В. Н. Цыгичко. – М : ПИР-Центр, 2001. – 328 с.

45.                       Кизлов, В. В. Основания информологии и теории информации/ В. В. Кизлов. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www.portalus.ru/, свободный (дата обращения: 12.03.2009). – Загл. с экрана.

46.                       Князева, Е. Познающее тело. Новые подходы в эпистемологию/ Е. Князева, А. Туробов // Новый Мир. – 2002. – № 11. – Имеется электронный аналог: http://magazines.russ.ru/novyi_mi/2002/11/kniaz-pr.html (дата обращения: 28.12.2014). – Загл. с экрана.

47.                       Коган, В. З. Теория информационного взаимодействия : философско-социологические очерки / В. З. Коган. – Новосибирск : Изд-во Новосиб. ун-та, 1991. – 316 с.

48.                       Коган, В. З. Информационное взаимодействие : (Опыт анализасубъктно-объектных отношений) / В. З. Коган.– Томск : Изд-во Том. унта, 1980. – 194 с.

49.                       Коган, В. З. Человек в потоке информации / В. З. Коган. – Новосибирск : Наука. Сиб. отд-ние, 1981. – 177 с.

50.                       Коган, В. 3. Человек: информация, потребность, деятельность/ В. 3. Коган, В. Д. Уханов. – Томск : Изд-во Том. ун-та, 1991. – 192 с.

51.                       Колин, К. К. Философия информации и фундаментальные проблемы информатики / К. К. Колин // Информационные ресурсы Росси. –

2010. – № 1. – Имеется электронный аналог: http://www.aselibrary.ru /press_center/journal/irr/2010/number_1/number_1_5/number_1_51394/ (дата обращения: 12.12.2012).

52. Колин, К. К. Философия информации: структура реальности и феномен информации : доклад на 10-м заседании семинара «Методологические проблемы наук об информации» (Москва, ИНИОН РАН, 7 февр. 2013 г.) / К. К. Колин. – Электрон. дан. – Режим доступа: http:// www.inion.ru/files/File/MPNI_10_Kolin_text.pdf (дата обращения:

22.12.2014). – Загл. с экрана.

53.                       Коллендер, Б. Информация и сознание / Б. Коллендер. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www.elektron2000.com/kollender_0219.html, свободный (дата обращения: 10.02.2012). – Загл. с экрана.

54.                       Коллендер Б. Информация об информации / Б. Коллендер. –Электр. дан. – Режим доступа: http://www.elektron2000.com/ kollender_0225.html, свободный (дата обращения: 15.05.2011). – Загл. с экрана.

55.                       Колмогоров, А. Н. Теория информации и теория алгоритмов /А. Н. Колмогоров. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://log-in.ru/books/ a-n-kolmogorov-teoriya-informacsii-i-teoriya-algoritmov-1-kolmogorov-a-nnauka-i-obrazovanie (дата обращения: 10.11.2012). – Загл. с экрана.

56.                       Колмаков, В. Ю. Информация, информационность, виртуальность / В. Ю. Колмаков. – Красноярск : Изд-во СибГТУ, 2004. – 358 с. – Имеется электронный аналог: http://www.koob.ru/philosophy/ (дата обращения: 15.06.2011).

57.                       Корогодин, В. И. Информация как основа жизни / В. И. Корогодин, В. Л. Корогодина. – Дубна : Издат. центр «Феникс», 2000. – 208 с. – Имеется электронный аналог: http://onby.ru/vkorogodininformatsija/1/ (дата обращения: 18.09.2007).

58.                       Котова, Е. В. Философский анализ понятий энергии и информации : дис. ... д-ра филос. наук : 09.00.01 / Котова Елена Викторовна. – Киев, 1984. – 307 c.

59.                       Кравченко, В. Б. Информация – объект или субъект исследования? : тез. докл. на заседании Межведомственного междисциплинарного семинара по научным проблемам информационной безопасности

/ В. Б. Кравченко. – Электрон. дан. – 13.12.2001.  – Режим доступа: http:// www.galactic.org.ua/Prostranstv/pr_kiber7.htm, свободный (дата оюращения: 05.10.2004). – Загл. с экрана.

60.                       Лепский, В. Е. Становление стратегических субъектов в гло-бальном информационном обществе: постановка проблемы / В. Е. Лепский // Информационное общество. – 2002. – № 1. – С. 50–58.

61.                       Лийв, Э. Х. Инфодинамика. Обобщённая энтропия и негэнтропия/ Э. Х. Лийв. – Таллинн, 1998. – 200 с. – Имеется электронный аналог: http:/ /lib.web-malina.com/getbook.php?bid=2879 (дата обращения: 14.06.2006).

62.                       Лотов, В. И. Размышления о модели мироздания : доклад на семинаре Сибирского Рериховского общества / В. И. Лотов. – Электрон. дан. – 2003. – Режим доступа: http://grani.agni-age.net/articles3/lotov.htm (дата обращения: 25.07.2013). – Загл. с экрана.

63.                       Лю Ган. Философия информации и основы будущей китайскойфилософии науки и техники / Лю Ган // Вопросы философии. – 2007. – № 5. – С. 45–57.

64.                       Махлуп, Ф. Семантические изыски в изучении информации / Ф. Махлуп // Международный форум по информации. – 2004. – Т. 29. – № 3. – С. 3–20. – Имеется электронный аналог: http://www.viniti.ru/cgi-bin/ nti/forum_nti.pl?action=show&year=2004&issue =3&page=3&magnify=100 (дата обращения: 18.04.2011).

65.                       Мигдал, А. Отличима ли истина от лжи? / А. Мигдал // Наука ижизнь. – 1982. – № 1. – Имеется электронный аналог: http://www.integro.ru /system/metod/migdal_true_false.htm (дата обращения: 08.01.2010).

66.                       Моисеев, Н. Н. Судьба цивилизации. Путь разума / Н. Н. Моисеев. – М. : Языки русской культуры, 2000. – 223 с.

67.                       Науменко, Т. В. Массовая коммуникация и методы ее воздействия на аудиторию / Т. В. Науменко // Философия и общество. – 2004. – № 1. – С. 100–118.

68.                       Николис, Джон С. Хаотическая динамика лингвистических процессов и образование паттернов в поведении человека. Новая парадигма селективной передачи информации : пер. Ю. А. Данилова /Джон С. Николис // Синергетическая парадигма : Многообразие поисков и подходов. – М. : Прогресс-Традиция, 2000. – Имеется электронный аналог: http:// www.portalus.ru/ (дата обращения: 28.12.2014).

69.                       О некоторых аспектах теории информации // Мелочи журналистики : [сайт]. – Электрон. текстовые дан. – Режим доступа: http://itsjournalist.ru/Articles/o_nekotoryh_aspektah_teorii_informacii.html, свободный (дата обращения: 20.02.2011). – Загл. с экрана.

70.                       Окинавская хартия глобального информационного общества// Информационное общество. – 2000. – № 4. – С. 53–57.

71.                       Организационно-правовое обеспечение информационной безопасности : учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / А. А. Стрельцов [и др.] ; под ред. А. А. Стрельцова. – М. : Издат. центр «Академия», 2008. – 256 с.

72.                       Попов, В. П. Глобальный эволюционизм и синергетика ноосферы / В. П. Попов, И. В. Крайнюченко. – Ростов н/Д : Изд-во АПСН СКНЦ ВШ, 2003. – Имеется электронный аналог: http://www.narod.ru/book1/ 2_1.htm (дата обращения: 27.12.2005).

73.                       Попов, Л. В. Развитие концепций информации / Л. В. Попов, А. Е. Седов, С. В. Чудов. – Электрон. дан. – Режим доступа: http:// www.biometrica.tomsk.ru/biom-2000/sedov.htm, свободный (дата обращения: 16.07.2013). – Загл. с экрана.

74.                       Правдивцев, В. А. Архитектура поведенческого акта теориифункциональной системы П. К. Анохина / В. А. Правдивцев, С. Б. Козлов, Л. П. Нарезкина. – Электрон. дан. – Режим доступа: http:// globus.smolensk.ru/user/sgma/MMORPH/N-3-html/3.htm, свободный (дата обращения: 11.11.2004). – Загл. с экрана.

75.                       Пригожин, И. От существующего к возникающему / И. Пригожин. – М. : Мир, 1985. – 327 с.

76.                       Пригожин, И. Порядок из хаоса / И. Пригожин, И. Стенгерс. – М. : Мир, 1986. – 431 с.

77.                       Пушкин, В. Г. Информатика, кибернетика, интеллект : Философские очерки / В. Г. Пушкин, А. Д. Урсул. – Кишинёв : Штиинца, 1989. –

Имеется электронный аналог – режим доступа: http://www.iu.rubibliodownload.aspxid=1241 (дата обращения:14.06.2007).

78.                       Ракитов, А. И. Философия компьютерной революции / А. И. Ракитов. – М. : Политиздат, 1991. – 286 с.

79.                       Садовничий, В. А. Знание и мудрость в глобализирующемсямире : доклад ректора МГУ им. М. В. Ломоносова академика В. А. Садовничего на IV Российском философском конгрессе «Философия и будущее цивилизации». – Электрон. дан. – Режим доступа: http: //www.philos.msu.ru/congress/rector/index.html, свободный (дата обращения: 02.04.2007). – Загл. с экрана.

80.                       Сергеев, А. От сигнала к смыслу / А. Сергеев // Вокруг Света. –2010. – Май (№ 5 (2836)). – Имеется электронный аналог: http:

//www.vokrugsveta.ru/vs/article/6916/, свободный (дата обращения: 18.01.2012).

81.                       Середа, С. Г. Анализ понятия «информация» – метафоры и трактовки / С. Г. Середа // Дистанционное и виртуальное обучение. – 2011. –  Декабрь (№ 12). – С. 130–149. – Имеется электронный аналог: http://www.edit.muh.ru/ content/mag/jour3.php?link=di122011 (дата обращения: 03.03.2014).

82.                       Сетров, М. И. Информационные процессы в биологических системах: методологический очерк / М. И. Сетров. – Ленинград : Наука.

Ленинградское отделение, 1975. – 153 с.

83.                       Соколов, А. В. Общая теория социальной коммуникации / А. В. Соколов. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www.evartist.narod.ru/text16/ 071.htm (дата обращения: 11.10.2013). – Загл. с экрана.

84.                       Соколов А.В. Социальные коммуникации / А. В. Соколов. – М. : Профиздат, 2001. – 221 с.

85.                       Соколов, А. В. Философия информации : учеб. пособие / А. В. Со-колов ; Челяб. гос. акад. культуры и искусств, НОЦ «Информационное общество». – Челябинск, 2011. – 454 с.

86.                       Соснин, Э. А. Классическая теория информации и её ограничения / Э. А. Соснин. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www.neuch.ru /referat/62884.html, свободный (дата обращения: 20.02.2011). – Загл. с экрана.

87.                       Степин, В. С. Научная картина мира в культуре техногенной цивилизации / В. С. Степин, Л. Ф. Кузнецова ; РАН, Ин-т философии. – М., 1994. – 274 с.

88.                       Столяров, Ю. Н. Онтологический и метонимический смыслыпонятий информации / Ю. Н. Столяров // Библиотеки и ассоциации в меняющемся мире: новые технологии и новые формы сотрудничества : тр. 8-й Междунар. конф. «Крым-2001». – Судак, 2001. – Т. 1. – С. 277–281. – Имеется электронный аналог: http://www.gpntb.ru/win/inter-events/ crimea2001/tom/sec4/Doc3.HTML, свободный (дата обращения: 29.07.2013).

89.                       Субетто, А. И. Основные тенденции развития образования в ХХ веке / А. И. Суббето // Образование и социальное развитие региона. – Барнаул. – 2003. – № 1-2.

90.                       Тарасенко, Ф. П. Введение в курс теории информации / Ф. П. Тарасенко. – Томск : Изд-во Том. ун-та, 1963. – 240 с.

91.                       Татров, А. С. О философских аспектах анализа категории «информация». Новая концепция / А. С. Татров // Вестник Владикавказского научного центра. – 2006. – Т. 6, № 1. – С. 53–55.

92.                       Тюгашев, Е. А. Термин «информация» в контексте классическойметафизики / Е. А. Тюгашев. – Электрон. дан. – Режим доступа: http:// ihtika.net/?qwe=loginfromfile&zxcvb=0&filein=92027, свободный (дата обращения: 31.08.2009). – Загл. с экрана.

93.                       Узкова, Е. С. Категория «энергия» и ее современное пониманиев научно-философской картине мира : дис. ... канд. филос. наук : 09.00.01 / Узкова Екатерина Семеновна. – Москва, 2001. – 155 с.

94.                       Уилсон, Р. А. Квантовая эволюция и информационный взрыв/ Р. А. Уилсон. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www.humans.ru /humans/30155, свободный (дата обращения: 24.07.2015). – Загл. с экрана.

95.                       Урсул, А. Д. Проблема информации в современной науке. Философские очерки / А. Д. Урсул. – М. : Наука, 1975. – 287 с.

96.                       Урсул, А. Д. Природа информации: философский очерк / А. Д. Урсул ; Челяб. гос. акад. культуры и искусств;  Науч.-образоват. центр «Информационное общество» ; Рос. гос. торгово-эконом. ун-т ; Центр исслед. глоб. процессов и устойчивого развития. – 2-е изд. – Челябинск, 2010. – 231 с.

97.                       Усольцев, А. П. Понятие информации в педагогической системе обучения физике / А. П. Усольцев // Педагогическая информатика. – 2005. – № 2. – С. 79–88.

98.                       Философия для аспирантов : учеб. пособие / В. П. Кохановский,Е. В. Золотухина, Т. Г. Лешкевич, Т. Б. Фатхи. – Изд. 2-е. – Ростов н/Д : Феникс, 2003. – 448 с. – (Серия «Высшее образование»). – Имеется электронный аналог: http://sbiblio.com/biblio/archive/kohanovskiy_filisofija_dlja_ aspirantov/04.aspx (дата обращения: 07.08.2013).

99.                       Харкевич, А. Л. О ценности информации / А. Л. Харкевич// Проблемы Кибернетики. – 1960. – Вып. 4. – С. 53–57.

100.                    Хлебников, Г. В. Философия информации Лучано Флориди : тез. докл. на заседании семинара «Методологические проблемы наук об информации» (Москва, ИНИОН РАН, 10 февраля 2011 г.) / Г. В. Хлебников. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://do.gendocs.ru/docs/index204177.html, свободный (дата обращения: 06.08.2013). – Загл.  с экрана.

101.                    Хронология развития теории информации. – Электрон. дан. –Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/ruwiki/1183461, свободный (дата обращения: 20.02.2011). – Загл. с экрана.

102.                    Чернов, А. А. Глобальное информационное общество / А. А. Чернов. – Электрон. дан. – 2004. – Режим доступа: http://socom.ru/izdat/infomir /n02_а01.shtml, свободный (дата обращения:18.12.2004). – Загл. с экрана.

103.                    Чёрный, Ю. Ю. Философия (метафизика) информации: взгляд изКитая / Ю. Ю. Чёрный // Метафизика. – 2013. – № 4 (10). – С. 85–89. – Имеется электронный аналог: http://www.intelros.ru/pdf/metafizika/2013_4/6.pdf (дата обращения: 02.02.2015). – Загл. с экрана.

104.                    Шеннон, К. Работы по теории информации и кибернетике/ К. Шеннон. – М., 1963. – 829 с.

105.                    Шеннон, К. Бандвагон  / К. Шеннон. – Электрон. дан. – Режимдоступа: http://vbvvbv.narod.ru/bandwagon.htm, свободный (дата обращения: 19.04.2011). – Загл. с экрана.

106.                    Ширянов, Б. Гельминты информации / Б. Ширянов. – Электрон.дан. – 2007. – Режим доступа: http://www.vz.ru/columns/2007/9/13 /108856.html, свободный (дата обращения: 19.07.2011). – Загл. с экрана. 107. Шмерлина, И. А. Обзор монографии: Матурану У., Варела Ф.

Древо познания: биологические корни человеческого понимания : пер. с

англ. Ю.А. Данилова. – М. : Прогресс-Традиция, 2001 // Социологический журнал. – 2003. – № 2. – С. 168–179.

108.                    Шустов, В. В. О материалистическом понимании информации/ В. В. Шустов // Молодой ученый. – 2010. – № 6. – С. 45–50. – Имеется электронный аналог: http://moluch.ru/archive/17/1734/ (дата обращения: 04.03.2017).

109.                    Янковский, С. Я. Концепции общей теории информации/ С. Я. Янковский. – Электрон. дан. – Режим доступа: http://www.n-t.org/ tp/ng/oti.htm, свободный (дата обращения: 31.12.2004). – Загл. с экрана.

110.                    Floridi, Luciano. Semantic Conceptions of Information / LucianoFloridi. – Electronic text data. First published Wed Oct 5, 2005. – Mode of access: http://plato.stanford.edu/entries/information-semantic/ (date of access:

09.04.2010). – Title from screen.

111. Sveiby, Karl-Erik. What is information? / Karl-Erik Sveiby. – Electronic text data. – Oct 1994, updated 31 Dec 1998. – Mode of access: http:// www.sveiby.com/articles/Information.html (date of access: 14.08.2013). – Title from screen.

СОДЕРЖАНИЕ

Предисловие ................................................................................ 5

Введение ...................................................................................... 8

Часть 1. О СОСТОЯНИИ ИССЛЕДОВАНИЙ

ФЕНОМЕНА ИНФОРМАЦИИ ....................................... 11

Обзор наиболее распространённых теорий

и концепций информации .............................................. 11 О философском статусе информации ........................... 25

О методологии исследования информации .................. 28

Часть 2. ПРИРОДА ИНФОРМАЦИИ,

ЕЁ ВИДЫ И СВОЙСТВА ............................................... 36

Природа информации.................................................... 37

Классификация информации ......................................... 63

Социальная информация: сущность,

функции, свойства ........................................................ 78

Часть 3. ИНФОРМАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ МИРА ........................ 98

О моделях и моделировании........................................ 98

Информационная модель Мира .................................. 100

Послесловие ............................................................................ 113

Список литературы ................................................................. 116

Научное издание

Атаманов Геннадий Альбертович

АГАСОФИЯ ИНФОРМАЦИИ

КОММУНИКАТИВНАЯ КОНЦЕПЦИЯ ИНФОРМАЦИИ

ИНФОРМАЦИОННАЯ МОДЕЛЬ МИРА

Монография

Главный редактор А.В. Шестакова

Верстка и техническое редактирование Е.С. Решетниковой

Редактор Н.В. Горева

Художник А. Лаврушкин

Дизайн обложки Е.А. Ковалёвой

Оформление обложки Н.Н. Захаровой

Подписано в печать 14.09 2017 г. Формат 6084/16.

Бумага офсетная. Гарнитура Таймс. Усл. печ. л. 7,1. Уч.-изд. л. 7,6. Тираж 500 экз. Заказ        . «С» 71.

Волгоградский государственный университет.

400062 Волгоград, просп. Университетский, 100. www.volsu.ru

Отпечатано в издательстве Волгоградского государственного университета.

400062 Волгоград, ул. Богданова, 32. E-mail: izvolgu@volsu.ru

---