Александр Третий

 

 

 

 

 

 

 

Реферат на тему:

Александр Третий

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

План.

1.     Введение……………………………………………………………………………………стр.2

2.     Внутренняя политика……………………………………………………………….стр. 3

3.     Внешняя политика……………………………………………………………………стр. 16

4.     Заключение……………………………………………………………………………..стр. 19

5.     Список литературы………………………………………………………………….стр. 20

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                               

                                                     Введение.

   Правление Александра Третьего, прошедшее под знаком православного консерватизма и политической реакции, стало временем всевластия бюрократии и прогрессирующего окостенения имперских структур, утративших былую гибкость, способность к реформам и адекватное представление о быстро меняющейся стране. Стремительное экономическое и социальное развитие России вступало во все большее противоречие с застывшим политическим режимом, подготовляя почву для массового оппозиционного движения. Интеллигенция, после кровавой расправы над народовольцами и убийства Александра Второго замкнувшаяся в противогосударственном отрицании, вынашивала семя нового агрессивного революционаризма, готовая направить назревший взрыв в крайне радикальное русло. Власть, творчески уже бессильная, могла только пассивно ждать, пытаясь репрессиями отдалить неизбежное.

   Такое время царствования Александра Третьего, пытаясь заморозить существовавший порядок, он лишь обострил многочисленные противоречия.

   В преддверии празднования 300-летия дома Романовых, на мой взгляд, любой из царствующих особ этой династии заслуживает особого внимания.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                               Внутренняя политика.   

 Александр Третий вступил на престол в драматический момент истории России. Смертный приговор, вынесенный народовольцами его отцу, был исполнен: 1 марта 1881 г. «грянул взрыв с Екатерининского канала, Россию облаком покрыв». Переживаемый страной кризис, казалось, достиг кульминации. 2 марта Александр Александрович Романов получил царский скипетр вместе с другими регалиями самодержца российского и неограниченную власть над страной.

   Цареубийство не стало началом государственного переворота, не послужило сигналом к народному восстанию, как рассчитывала «Народная воля». Сама смена лиц на престоле – при неизменности политической системы – означало многое. С новым царем порой наступала совсем новая полоса в жизни страны, а то и новая эпоха.

   Принцип самодержавия, оставаясь незыблемым, претворялся при каждом царе по-разному: то жестко и круто, то смягчаясь уступками. И в мартовские дни 1881 г. русское общество жадно обсуждало все, что было известно о человеке, вставшем на самой вершине общественной пирамиды. Сведения были противоречивы. Одни уверяли в либеральных симпатиях нового царя. Другие считали его консерватором.

   Ко времени вступления на престол 36-летний Александр Александрович Романов вполне сформировался как личность. Почти полтора десятилетия он в качестве наследника престола участвует в государственной и политической жизни.

   Александр, не будучи старшем сыном царя, не являлся наследником престола изначально – его объявили таковым в 1865 г., после смерти старшего брата Николая. Лишь с этого времени Александр, которому уже минуло 20 лет, стал получать соответствующее образование. Учителей подбирал руководивший образованием наследника граф С.Г. Строганов, человек консервативных взглядов. Среди них – профессор Московского и Петербургского университетов К.П. Победоносцев, С.М. Соловьев, Ф.И. Буслаев, Я.К. Грот; военное дело преподавал генерал М.И. Драгомиров.

    С Константином Петровичем Победоносцевым, преподававшим гражданское право, у наследника установились отношения близкие и доверительные. Умный, тактичный профессор умел разговорить ученика, незаметно многое ему подсказать, посоветовать. Уже тогда, Победоносцев фактически берет на себя обязанности своеобразного секретаря наследника, подготавливая для него официальные письма и заявления. Основой их сближения явились консервативные симпатии обоих.

    Александр Александрович по-своему привязался к наставнику, уважал и ценил его, не подозревая, сколь невысоко ставил его способности и усердие профессор. В Александре не было любознательности старшего брата, особым рвением к наукам также не отличался. «Сегодня,- записал Победоносцев в дневнике в декабре 1865 г. после первых занятий с цесаревичем Александром,- я пробовал спрашивать вел. кн. о пройденном, чтобы посмотреть, что у него осталось. Не осталось ничего – и бедность сведений, или, лучше сказать, бедность идей, удивительная»[1].

   Надо сказать, что Александр унаследовал от покойного Николая не только учителей, но и невесту. Юная принцесса Дании Дагмара, обручившись с ним в 1865 г., осенью 1866 г. становиться его женой, приняв имя Марии Федоровны. По сути этот брак был предрешен, даже если бы молодые не испытывали взаимной симпатии: заинтересованность в нем правящих династий России и Дании была обоюдной. Союз Александра с принцессой Дагмарой укреплял и расширял династические связи Романовых в Европе, усиливая тем самым их влияние.

   Быстро овладев русским языком, Мария Федоровна сохранила небольшой акцент, придававший ее речи своеобразную прелесть. Ее влюбленность в первого нареченного жениха по молодости лет оказалась довольно хрупкой. Чувство к Александру, явно уступавшему брату в красоте и живости характера, было менее романтичным. Но цесаревич был так трогательно влюблен, что она ответила ему прочной привязанностью и искренней преданностью. Один за другим в семье наследника появляются красивые и здоровые дети: Николай, Александр, Георгий, Михаил, Ксения, Ольга. Их дворцовое детство было радостным и безоблачным: не только дорогие игрушки, выписанные из Европы гувернеры, преданные слуги, но и тепло родительской любви. Ни Александр, ни Мария не могли предвидеть, сколь драматически сложатся судьбы их сыновей и дочерей, которым будет суждено дожить до революции. Родительские заботы и радости все больше скрепляли семью наследника. Жизнь ее протекала налажено и по-своему гармонично.

   Согласно статусу наследника, Александр приобщается к государственной деятельности – участвует в заседаниях Государственного совета и Комитета министров. Его первая должность – председатель Особого комитета по сбору и распределению пособий голодающим – связана с голодом, наступившим в 1868 г. в ряде губерний вследствие неурожая. В России всегда ценили милосердие, почитали благотворительность, и это назначение сразу же обеспечило наследнику общественные симпатии.

   С охотой занимаясь благотворительностью и в более поздние годы, наследник среди других своих занятий особую склонность питал к военному делу. С детства к военным наукам он отдавался с большим увлечением, чем каким-либо иным. Пристально и пристрастно следил за преобразованиями в армии, проводимыми военным министром Д.А. Милютиным, постоянно вмешивался в деятельность Военного министерства, не всегда будучи компетентным[2].

   В январе 1869 г. Александр записывает в дневнике о своем присутствии на докладе военного министра, которому он горячо доказывал, что ему – цесаревичу – «мешают, вместо того чтобы помогать». «Я решился идти теперь напролом и не останавливаться ни перед кем»[3],- заключает наследник, резко выступавший против Милютина.

   Жизнь наследника, все больше заполнявшаяся государственными делами и семейными заботами, включала в себя и то, что связано с его увлечениями и развлечениями. Он в те годы проявил интерес к русской истории и даже возглавил Императорское историческое общество, основанию которого с воодушевлением содействовал. Его прекрасная историческая библиотека непрерывно пополнялась. Читал ли он их, трудно сказать. Начитанностью, будущий император не отличался. Составленный им список в 1879 г. прочитанных книг поражает скудностью.

   Судя по дневниковым записям, Александр знакомился и с нелегальной печатью. В марте 1867 г., в частности, он «с интересом читал № «Колокола», где разбирались министры»[4] .

   Обычными, для цесаревича и его супруги были посещения театров – драматического и музыкальных. Любя оперу и балет, Александр не гнушался и опереттой, которую посещал без супруги. В Аничковом Дворце играла свои спектакли любительская труппа – из обитателей и гостей дворца – под руководством профессионалов. Размеренная, продуманно планируемая и в труде и в отдыхе жизнь Аничкова дворца была прервана Русско - турецкой войной. В Аничковой дворце, как и повсюду, с сочувствием следили за борьбой славянских народов против ига Османской империи, в которой участвовали русские добровольцы. Доказывая необходимость активной помощи славянским народам, генерал Фадеев рассматривал ее с точки зрения решения ключевого вопроса внешней политики России – восточного. Он считал, что, поддержав борьбу славян за независимость, Россия сможет утвердиться в проливах Босфор и Дарданеллы, обрести свободный выход в Средиземное море. Наследник полностью разделял эту позицию, готовясь участвовать в военных действиях.

   Здесь, на войне, Александр яснее, разглядел многие недостатки и просчеты управления армий, организации ее снабжения. Резко критиковал он действия главнокомандующего – великого князя Николая Николаевича. Особого следа в истории войны он не оставил, хотя официальная историография и прославляла его «великую стратегическую задачу».

   И все же, несмотря на этот весьма ограниченный военный опыт, трудно переоценить значение Русско-турецкой войны в судьбе будущего императора. Здесь, в местечке Берестовец, он,  впервые увидел войну лицом к лицу, постигал ее как «страшный кошмар». Может именно здесь, в маленьком болгарском селе, зародилось то отвращении к войнам, которое во многом определило миротворческую внешнюю политику Александра Третьего, оберегавшего Россию от вмешательства в международные конфликты, не допускавшего втягивания ее в какие-либо военные действия.

   В послевоенной России все как-то разом сдвинулось, пришло в движение, устремившись к новой жизни. Жажда перемен была всеобщей. В деревне расползались слухи о грядущем «черном переделе» помещичьей земли и прирезке к наделу. Начались стачки рабочих в Петербурге и Москве – пролетариат не хотел мириться с существующими условиями труда. На глазах менялся характер революционных действий: от пропаганды народники переходили к террору, выдвигая требования демократических свобод. В газетах замелькали сообщения о покушениях на представителей власти.

   Разобраться в таких событиях, выработать свою позицию великому князю Александру было нелегко, и помог ему в этом прежде всего К.П. Победоносцев. Их письма не обнаруживают стремления разобраться в реальных корнях происходящего, понять истоки недовольства, задуматься. Не затрагивались и вопросы деревни – проблемы малоземелья крестьянской семьи как будто не существовало.

   Отношения Александра с Победоносцевым становятся теснее и теплее. Они сходятся в отрицательной оценке реформ 60-х годов как нарушивших нормальное, спокойное течение русской жизни. Александр с годами стал сомневаться даже в правомерности и целесообразности крестьянской реформы, задаваясь вопросом, «с уничтожением крепостного права не ослабла ли народная сила»[5]. Стремясь найти выход в мерах бескомпромиссных, единомышленники отвергают уступки общественным требованиям.

   Твердая и четкая позиция Александра после взрыва в Зимнем дворце, организованного народовольцами, определилась не без участия и поддержки его наставника. 8 февраля, выступая на созванном царем совещании, Александр предлагает создать Верховную следственную комиссию с чрезвычайными полномочиями. Министры идею не поддержали, Александр Второй явно колебался, но предложения наследника так и не принял. Но Александр сразу же после совещания, вновь обратился к отцу с письмом, в котором продолжает настаивать на своем предложении. И 9 февраля император решается на создание Верховной распорядительной комиссии с целью «положить предел действиям злоумышленников – поколебать в России государственный и общественный порядок». Во главе ее был поставлен генерал М.Т. Лорис – Меликов, наделенный неограниченными полномочиями.

   В разгар правительственного кризиса, в пору крайней поляризации общественных сил Александр становится важной политической фигурой в развернувшейся борьбе, своего рода козырной картой, которую мечтают заполучить и непреклонные сторонники самодержавия, и представители либеральной бюрократии. Ставки делались, по сути, не на государственные способности наследника, а на его близость к императору, возможность влиять на него, а также на решения Государственного совета и Комитета министров.

   Новоявленный диктатор М.Т. Лорис – Меликов усиленно обхаживал наследника. Он способствует его сближению с отцом, отношения с которым, у Александра несколько расстроились из-за Е.М. Долгорукой. Лорис – Меликов вхож к ней, что еще больше укрепило доверие к нему императора. Однако граф посещает и больную, умирающую императрицу, чем располагает к себе наследника его-то интересы Лорис – Меликов постоянно учитывает. Он вводит в Верховную распорядительную комиссию помимо самого Александра близких ему генерала П.А. Черевина и К.П. Победоносцева. В апреле 1880 г. последний назначается обер – прокурором Синода, а в октябре – членом Комитета министров.

   11 апреля начальник Верховной распорядительной комиссии представил царю доклад, в котором излагалась в общих чертах программа деятельности. Намечая меры общественного успокоения, диктатор имел в виду не только репрессии. Он ставил вопрос о привлечении представителей дворянства, земства и городов к обсуждению местных нужд. Еще до представления доклада царю, 9 апреля, диктатор знакомит с ним наследника. Тот не оказывает противодействия. Но в январе 1881 г., когда царь решил предварить рассмотрение плана М.Т. Лорис – Меликова обсуждением проектов общественного управления, предложенных П.А. Валуевым и великим князем Константином Николаевичем, наследник высказался вполне определенно. Он выступил против идеи представительства вообще.

   Александр Второй посчитал, что по важности оно должно быть обсуждено в Комитете министров. Великий князь Константин Николаевич не преминул при этом вспомнить, что в состав Комитета уже входит Победоносцев, предвидя оппозицию Лорис – Меликову с его стороны. «Что за беда, - откликнулся цесаревич, - тем лучше. Разные взгляды могут только способствовать разъяснению вопроса»[6] .

   Итак, великий князь Александр Александрович в канун 1 марта 1881 г. не считал вопрос о представительстве разъясненным. Не считал после стольких заседаний, где проект Лорис – Меликова был единогласно, в том числе им самим, поддержан, а затем одобрен императором. Он ждал продолжения борьбы, в которой у него были надежные союзники. Но продолжение последовало, когда он принял бразды правления, став самодержцем.

   Первое официальное заявление нового императора, сделанное им 2 марта перед членами Государственного совета  и высшими чинами двора, приносившими ему присягу, мало что проясняло в его намерениях. «Я принимаю венец с решимостью,- сказал Александр Александрович ставший Александром Третьим. – Буду пытаться следовать отцу моему и закончить дело, начатое им». Заявление нового императора порождало надежды и у либералов, и у консерваторов, но одновременно и опасения тех и других.

   Ему предстояло завершить обсуждение проекта Лорис –Меликова, назначенного покойным императором на 4 марта. 6 марта Лорис – Меликов вручил Александру «всеподданнейший доклад» и проект правительственного сообщения о предстоящих изменениях в системе управления. В тот же день, император получил письмо Победоносцева, уже имевшего возможность ознакомиться с докладом Лорис – Меликова. Победоносцев выдвигает альтернативу «или теперь спасать Россию, или никогда». Умоляя царя не слушать либеральных  призывов, обер – прокурор Синода доказывает, что разрыв с политикой Лорис – Меликова должен быть заявлен немедленно и решительно.

   Император, по-видимому, и сам это понимал. Отношения с министром внутренних дел к концу царствования отца разладились. Чем сильнее отклонялся курс диктатора от чисто репрессивной программы, отстаиваемой наследником, тем с большей настороженностью относился Александр к Лорису. Расхождения с Лорис – Меликовым осложнялись и личными мотивами.

   Стремясь упрочить свое положение, диктатор активно поддерживал план императора короновать светлейшую княгиню Юрьевскую. Именно «конституция» должна была дать основания для беспрецедентной в истории династии Романовых коронации морганатической супруги императора. Александр был шокирован этими известиями едва ли не больше, чем самим морганатическим браком, состоявшимся вскоре после смерти императрицы. С кончиной отца опасность, над семьей цесаревича, исчезла. Та, заботу о которой поручил ему отец, была немедленно удалена из дворца и отторгнута от императорской семьи. Но о роли Лорис – Милютина в этом семейном деле Александр не забыл.

   Ровно через неделю после 1 марта, в воскресенье 8 марта, в Зимнем дворце собрались великие князья, министры, обер – прокурор Синода. Заявив, что собрал присутствующих для обсуждения предложений Лорис – Меликова о необходимости созыва представителей от земств и городов, царь заключил: «Предваряю вас, что вопрос не следует считать предрешенным, так как и покойный батюшка хотел прежде окончательного утверждения проекта созвать  для рассмотрения его Совет министров». Это было своеобразным ответом на слова Лорис – Меликова в проекте правительственного сообщения для печати о решимости нового императора «исполнить в точности родительский завет». Это было и приглашением к дискуссии[7]. И на это совещании в Зимнем, и на последующем в Гатчине речь шла не столько о проекте Лорис – Меликова, сколько о дальнейшем пути России – продолжать ли реформы или оберегать незыблемость самодержавия. Противники преобразований оказались в меньшинстве.  Император отказался и от четких оценок планов Лорис – Меликова, и от объявления манифеста о вступлении на престол, в котором должен был быть определен курс нового царствования. Александр выжидал, а обе группировки продолжали борьбу. Несмотря на численный перевес сторонники либеральных преобразований не чувствовали себя победителями. Позиция их была уязвимой, они доказывали необходимость конституционных преобразований как средства укрепления самодержавия. Но интуиция, и здравый смысл, подсказывали императору, насколько опасны эти преобразования для власти, претендующей на то, чтобы быть всеобъемлющей и монопольной. День за днем Победоносцев стремился побудить императора к решительным действиям. «Вам достается Россия смятенная, сбитая с толку, жаждущая, чтобы повели ее твердой рукой, чтобы правящая власть видела ясно и знала твердо, чего она хочет и чего не хочет и не допустит никак» - так писал обер – прокурор Синода 1 марта 1881года. Однако, с точки зрения Победоносцева, Александр не проявлял должной активности. По своей инициативе он составляет редакцию манифеста, с которым царь должен безотлагательно обратиться к народу «для успокоения умов в настоящую минуту», и посылает его на утверждение. Император ждал подобного толчка. Получив 26 апреля проект «высочайшего манифеста», он телеграфировал из Гатчины 27 апреля: «Одобряю вполне и во всем редакцию проекта»[8]. 29 апреля манифест был опубликован.

   Император, между тем, ожидал противостояния. Даже провозгласив незыблемость самодержавия, Александр оставлял себе путь к отступлению, как будто не до конца уверенный в том, как встретит «царское слово» общество. Обещание царя служить «к водворению порядка и правды в действии учреждений, дарованных России благодетелем ее, возлюбленным родителем нашим», должно было успокоить сторонников реформ. Все казалось, извещало императора, что общество будет сопротивляться возвращению к старым порядкам.

   Среди писем, полученных новым царем в первые мартовские дни, было послание и от тех, кто вынес его отцу смертный приговор и свершил его.

   «Ваше Величество! – обращался к Александру Исполнительный комитет «Народной воли». – Вполне понимая то тягостное настроение, которое Вы испытываете в настоящие минуты, Исполнительный комитет не считает, однако, себя вправе поддаваться чувству естественной деликатности, требующей,  для нижеследующего объяснения выждать некоторое время». ИК «Народной воли» заявил, что не ставит условий: «Условия, необходимые для того, чтобы революционное движение заменилось мирной работой, созданы не нами, а историей». Письмо не содержало социалистических требований. Народовольцы обещали подчиниться воле Народного собрания. «Итак, Ваше Величество, решайте», - призывали революционеры, доказывая, что если политика правительства не изменится, если император не примет во внимание растущее недовольство, то «страшный взрыв, кровавая перетасовка, судорожное революционное потрясение всей России» завершат процесс разрушения старого порядка[9]. Царь не ответил на письмо тех, кого считал государственными преступниками.

   Весна 1881 г. дала новые доказательства того, что самодержавие отвергает любые посягательства на свои прерогативы, что вести переговоры с этой властью можно только с позиции силы. Но такой силы в России не оказалось. И дело, разумеется, не в том, что у наровольцев не хватило ресурсов продолжать борьбу. Новые покушения на царя только бы оттолкнули общество.

   Только мощная, единая антисамодержавная коалиция могла заставить власть капитулировать – не террор, не бунты, не попытки заговоров. Силы, сплотившей всех недовольных существующим режимом, жаждущих общественных перемен, в России не оказалось. Народническая демократия не объединилась с либеральной интеллигенцией.

   Все это в конечном счете и определило возможность возвращения самодержавия, которое после манифеста 29 апреля провозгласила охранительная печать. Это возвращение сопровождалось массовыми арестами, высылками, репрессиями, полностью обескровившими «Народную волю». Александр верил в действенность террора не меньше, чем его враги – народовольцы.

   30 марта 1881 г., Победоносцев, пишет Александру: «Люди так развратились в мыслях, что иные считают возможным избавить осужденных преступников от смертной казни».

   «Будьте спокойны, - ответил Александр, - с подобными предложениями ко мне не посмеет прийти никто, и что все шестеро будут повешены, за это я ручаюсь»[10].

   Повешенных оказалось пять – А.И. Желябов, С.Л. Перовская, Н.И. Кибальчич, Т.М. Михайлов, Н.И. Рысаков. Г.М. Гельфман смертная казнь была отсрочена ввиду ее беременности. Она умерла после того, как родившуюся в тюрьме девочку у нее отняли и унесли неизвестно куда.

   Паническим настроениям в окружении Александра способствовал недостаток информации о положении дел в революционном подполье. Поначалу император был склонен преувеличивать силы народовольцев. Некоторые подследственные намеренно завышали данные о резервах и ресурсах «Народной воли». Но и среди приближенных самодержца находились такие, кто намеренно преувеличивал опасность, его подстерегающую, чтобы подчеркнуть свою роль спасителей и охранителей царя.

   Александр не был трусом, но постоянное ожидание опасности развило в нем мнительность. Основным местопребыванием императора становится Гатчина. Современники называли его «гатчинским пленником». Пленение было, конечно условным – царь подолгу жил и в Петергофе, и в Царском селе, и в Аничковом дворце. Все перемещения царя совершались под усиленной охраной и всегда внезапно – без заранее определенного времени отъезда.

   Особая привязанность Александра к Гатчинскому дворцу вызывала у современников невольные ассоциации между ним и Павлом Первым. Несмотря на полное несходство внешности и характеров двух императоров, многие говорили о какой-то неуловимой близости их. У Александра, казавшегося многим современникам простоватым, обнаруживается необъяснимое тяготение к эпохе Павла, к личности едва ли не самого загадочного из русских царей.

   Кабинет Павла в Гатчинском дворце сохранялся в неприкосновенности. Его украшал портрет императора в облачении гроссмейстера Мальтийского ордена. Как рассказывали впоследствии дворцовые слуги, Александр приходил сюда молиться. Дворец был одновременно и крепостью. В этом средневековом замке Александр чувствовал себя увереннее, чем в других своих дворцах. Гатчинская резиденция – это своеобразный символ александровской монархии, стремящейся искать опору в прошлом, укрыться в нем от живой жизни.

   Манифест 29 апреля, возвестивший о незыблемости самодержавия, послужил сигналом к смене правительства. Уже 30 апреля подал в отставку Лорис – Меликов, вслед за ним ушли министр финансов Абаза и военный министр Милютин.  Положение Победоносцева еще более упрочилось после выхода манифеста. Его усиливавшееся влияние основывалось на общем с царем миропонимании и сходстве в оценках текущих событий. Часто чуткому Победоносцеву оставалось лишь сформулировать то, что уже созрело в душе и уме императора.

   Для политического курса Александра нужны были совсем иные люди, чем Лорис – Меликов и его министры. Думая о выходе из кризиса, Александр не предполагал принимать никаких радикальных мер, ведь источник кризиса он искал не в социально-экономическом положении и не в отсталости власти от задач времени, а в ложных, занесенных с Запада идеях. Свою задачу император видел прежде всего в укреплении верховной власти и ее пошатнувшегося авторитета.

   Отворачиваясь от преобразований, Александр все менее боялся серьезного противодействия. Его высказывания о неколебимости самодержавия становятся все более категоричными. Начиналось царствование Александра Третьего.

   Предстоящей коронации предавалось огромное значение – перед лицом всего мира она была призвана продемонстрировать поддержку народом самодержавия, а в глазах самого народа укрепить пошатнувшийся авторитет верховной власти. Празднества в Москве прошли спокойно – даже на Ходынке, где собралось до 300 тысяч гуляющих из города и окрестных сел, обошлось без происшествий. В те майские дни 1883 г. Александр впервые предоставил народу возможность созерцать и приветствовать себя в непосредственной близости. Разумеется, допуск на саму церемонию в Успенском соборе в Кремле был очень ограничен.

   О чем думал коленопреклоненный император, ощутив на голове бриллиантовый клобук в форме короны? О многотрудном пути к этой торжественной минуте? О предстоящей борьбе за подлинное, не обрядное, утверждение своей власти? Присутствующие заметили слезы на его лице…

   Александр был как бы создан для подобного рода ритуала. Огромного роста, к концу своего царствования он казался тучным. Но в 1883 г., когда ему не было еще сорока, от его исполинской фигуры веяло силой и мощью. Русоволосый, русобородый, с голубыми глазами был истинным представителем народа. Действительно, в облике царя было что то мужицкое, что подчеркивалось его костюмом. Он был лишен аристократизма, его трудно было представить в ботфортах и лосинах. На портретах он если не в мундире, то в неизменных солдатских сапогах с заправленными в них по- простецки штанами. На коронации простая одежда императора скрывалась парчовой мантией.

   Коронация, как водится, сопровождалась раздачей царских милостей – наград, титулов, орденов, ценных подарков. Были прощены недоимки, сложены штрафы. Рачительный и бережливый хозяин, Александр приумножил несметные богатства отца. Его большая благотворительность осуществлялась не за счет личных средств – он обычно предписывал выдать ту или иную сумму из казны. Одним из видов приумножения богатств было коллекционирование предметов искусства, особенно живописи. Гатчинский замок при Александре превратился буквально в склад бесценных сокровищ. Собрание живописи не сохранило отпечатка индивидуального вкуса Александра. Сам он с особым пристрастием относился к батальной живописи, любил портретную и пейзажную. Но особенно увлекся иконописью.

   Александр был одним из самых набожных монархов. Его вера – искренняя, неформальная – была выражением естественной тяги к опоре, которая казалась единственно твердой. Усиливать самодержавие без помощи религии в последней четверти 19 века было попросту невозможно. Провиденциализм в официальной идеологии при Александре получает явное преобладание: идея царя, помазанника Божьего на земле, первенствует в провозглашении самодержавия неизменной принадлежностью русской истории и вершиной российской государственности. Русский царь – не только наследник династии, но и преемник кесарей. Божественное происхождение его власти, Божественный промысел как основа его политики противопоставляются всем покушениям на неограниченную монархию, как кощунственным и еретическим.

   Александр охотно жертвует на монастыри, на поддержание христианских общин, на постройку новых храмов и восстановление древних. Но он же настойчиво преследует иноверцев, разгоняет секты раскольников, насильственно утверждая православие.

   Александр унаследовал страну, находившуюся в тяжелейшем экономическом состоянии. Бедственное положение масс, ухудшившееся после Русско-турецкой войны, голод Поволжья в 1880 г. свидетельствовали о глубоком социальном неблагополучии. Ближайшей задачей Александр поставил избавление экономики от хронического дефицита.

   Положение масс оставалось тяжелым, процветала плутократия. Высокие темпы промышленного и железнодорожного строительства, финансовые успехи были достигнуты за счет чрезвычайного напряжения производительных сил, истощения народных сбережений, оскудения деревни, оттока из нее населения в город.

   Вступив на престол, Александр с ходу отверг крестьянские притязания на землю, назвав слухи о прирезке к наделу за счет помещичьих земель «вредными». Успокоив дворян-помещиков и отняв надежду у крестьян, он дал понять, что вполне разделяет выводы охранительной печати о достаточности крестьянского надела для прожиточного минимума при соответствующей приработке у того же помещика.

   Карательная политика сопровождалась целой серией мер в области образования и печати. В 1884 г. был введен университетский устав, ограничивавший университетскую автономию и поставивший профессуру и студенчество под административный надзор. В 1886 г. по настоянию Победоносцева были закрыты Высшие женские курсы, в 1887 г. циркуляр Делянова о «кухаркиных детях» ограничил доступ в гимназии и университеты выходцам из низших сословий. В школе был взят крен на преподавание религиозных предметов и классических языков. Довольно жестко обращалось правительство и с неугодными авторами.

   С 1885 г. Александр начал проводить контрреформы, направленные на поддержку разоряющегося дворянства. Был реорганизован особый Дворянский банк, капитал которого в несколько раз превышал средства Крестьянского банка.

   Политические взгляды Александра отличались реакционностью, во всем остальном он был весьма дальновидным царем. Он начал укрепление и реорганизацию русской армии, привлек немецкие капиталы для развития угольной и металлургической промышленности России, защитил отечественный рынок от конкуренции иностранных товаров. Экономика при нем сделала значительные успехи, если не считать сельского хозяйства, где правительственная политика воздвигала одну препону за другой.

                                            Внешняя политика.

   Александра Третьего называли царем – миротворцем: впервые в русской истории монарх не провел ни одной войны.  Однако «мирной» внешнюю политику России в 80-е годы 19 столетия назвать довольно трудно. Вехами ее стали «договор трех императоров» в 1881 г., конфликт с Англией, скандальное болгарское дело 1883-1886 гг., наконец, заключение русско-французского союза в 1891-1893 годах.

   Вступив на трон, Александр первоначально продолжал германофильскую политику своего отца, хотя сам не любил немцев. Министр иностранных дел Н.К. Гирс, был неглупым, но нерешительным чиновником и больше всего боялся царя. Вдобавок Гирс был немцем и преклонялся перед Бисмарком. 18 июня 1881 г. любезный его сердцу договор с Германией был подписан. Правда, Бисмарк привлек к нему Австро-Венгрию, что было совсем не по вкусу русским. Но обострение после Берлинского конгресса англо-русских отношений заставило Петербург пойти на возобновление «союза трех императоров», гарантировав Германии нейтралитет против Франции в обмен на нейтралитет Германии в случае англо-русских столкновений. Вскоре Бисмарк заключил тройной союз с Австро-Венгрией и Италией, и у западных границ империи вырос мощный военный блок.

   Однако, поскольку главным врагом России с то время была Англия, приходилось мириться с чрезвычайно выросшим германским могуществом, тем более, что Бисмарк осознавал страшную силу России и опасался войны с ней. Борьба Англии и России в 19 веке была естественным геополитическим столкновением континентальной империи с ведущей морской державой за контроль над Евразией. В ответ на захват англичанами Египта и установления протектората над Афганистаном русские еще дальше продвинулись в Средней Азии, выйдя к границам Индии. Генерал Скобелев в 1881 г. взял Геок-Тепе, а в 1884 г. русские заняли Мерв, присоединив Туркмению, над которой уже распростерла руку Англия. На этой почве в марте – апреле 1885 г. Россия и Англия оказались на волосок от войны.

   И здесь союз с Германией сослужил свою службу. С помощью Бисмарка России удалось добиться от султана закрытия проливов для английского флота. Единственное уязвимое место для удара с моря – Черноморское побережье было закрыто для англичан.

   Затем надвинулись события, вновь переместившие центр мировых бурь на Балканы. По Берлинскому трактату (1878 г.) Болгария была разорвана на две части по Балканскому хребту. Северная Болгария стала самостоятельным княжеством, Южная – автономной турецкой провинцией, и обе были отданы в устроение России.  Александр Второй даровал Болгарии конституцию, Александр Третий побудил князя Александра Баттенбергского произвести переворот и править самодержавно. Фактически же властвовали русские генералы Скобелев и Каульбарс, взявшие под свой контроль болгарскую армию и потребовавшие, чтобы Болгария приняла русские законы, русские школьные программы и строила железные дороги не к Австрии, а к Дунаю и русской границе.

   Александр Баттенберский воспротивился своему превращению в русского губернатора. Царь приказал свергнуть его. Узнав об этом, князь восстановил конституцию и заключил соглашение с Австро-Венгрией (1883 г.). Через два года, он присоединил к Болгарии ее южную часть. И вот Александр приказал отозвать из болгарской армии всех русских офицеров и объявил, что ничего не сделает для Болгарии, пока ею правит Баттенберг. Вся Европа дивилась такому повороту событий.

   В конце концов кашу, заваренную царем, съела Англия. Поняв, что Болгария превращается в надежный барьер на пути в Константинополь и чем он будет шире, тем лучше, англичане убедили султана договориться с Баттенбергом, признав его власть в обеих Болгариях. Россия осталась ни с чем. Попытка русских спецслужб свергнуть Баттенберга в 1886 г. привела к немедленному контрперевороту, утвердившемуся в Софии проавстрийское правительство Стамбулова. Хотя Баттенберг и отрекся от престола, не желая больше искушать судьбу, новый князь Фердинанд был австрийским принцем, и получилось, что Александр таскал каштаны для Англии и Австро-Венгрии.

   Бисмарк попытался раздуть конфликт на Балканах в большую войну, чтобы самому под шумок наброситься на Францию. Он предложил русскому послу в Берлине графу П.А. Шувалову обмен: Германия согласится на захвата проливов Россией, если царь останется нейтральным в германо-французском столкновении.  Но Александр не страдал цареградской манией своих предшественников. Россия отказалась от неравноценной и опасной сделки. Бисмарк попытался надавить на Россию, но только ухудшил русско-германские отношения. Он достиг результатов, прямо обратных тем, к которым стремился: началось сближение России и Франции.

   В 1888-1889 годах на Парижской бирже была проведена конверсия русского государственного долга, и с этого времени французский капитал стал главным кредитором России. Военные и дипломаты сочиняли статьи договора о союзе. Он был подписан царем 27 декабря 1893 года. Россия и Франция обязались поддерживать друг друга всеми силами в случае войны с германо-австро-итальянским блоком. Основание для будущей мировой войны – раскол Европы на два противоположных вооруженных лагеря – было положено.

   Царь Александр Третий скончался 20 октября 1894 г., не дожив до 50-летия. В могилу его свела давняя болезнь почек – нефрит.

   Россия не помнила столько долгого и торжественного прощания с царем – как будто страна предчувствовала, что хоронить Романовых больше не придется. И могила Александра в царской усыпальнице Петропавловского собора – это последняя могила российских самодержцев. У наследника Александра – Николая Александровича Романова уже не будет ни похорон, ни могилы.

                                                 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                                         Заключение.

   Царствование Александра Третьего как будто было призвано убедить подданных империи в том, что любые завоеванные при самодержавии уступки непрочны, поскольку зависят от воли очередного монарха. Его деятельность во многом способствовала краху надежд на мирное, эволюционное развитие страны, осуществление реформ сверху. Весной 1881 года у России был шанс сделать новые шаги к правовому гражданскому обществу, но Александр не воспользовался им. Его государственную деятельность Л.Н. Толстой справедливо определил как «разрушившую все доброе, что стало входить в жизнь при Александре Втором, и пытавшуюся вернуть Россию к варварству времен начала нынешнего столетия»[11]. Можно с уверенностью сказать, что за время его правления Россия еще более приблизилась к революции.

   В обществе не исчезало ощущение тяжести и растущей тревоги. Вряд ли стоит повторять привычные для советской литературы оценки александровского царствования как периода «невиданного гнета» и «жесточайшей реакции», имея в виду дальнейший ход нашей истории. Но современникам, пережившим общественный подъем на рубеже 70-80-х годов с его надеждами на радикальные перемены, время правления Александра должно казаться мрачным и беспросветным. По выражению А. Белого, далекого от революционной среды, «неизменная косность», казалось, водворилась в стране «во веки веков». «Сумеречным» назвал он этот период российской истории[12].  Но в сумерках александровского царствования вершилась та подспудная работа, которая готовила крах правящей династии. Такую Россию оставил Александр Третий своему наследнику – сыну Николаю.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                                               Список литературы.

1.     Балязин В.Н. Тайны дома Романовых, М., изд. «ОЛМА-ПРЕСС», 2006, 450 с.

2.     Твардовская В.А. Российские самодержцы, М., изд. «Международные отношения», 2004, 485 с.

3.     Федоров В.А. История России, М., изд. «Высшая школа», 1999, 385 с.

4.     Черкасов П.П., Чернышевский Д.В. История имперской России, М., изд. «Международные отношения», 2000, 445 с.

 

5.     Скачано с www.znanio.ru

---