Арт-кафе "Все мы родом из детства"

Летнее детское арт­кафе «Все мы родом из детства»  (по произведениям П. Трэверс, М. Твена, Г.­Х. Андерсена, А. Линдгрен) Формат арт­кафе предполагает особую организацию сценического пространства: в  помещении расставляются нарядно, весело накрытые столики, на них детские  угощения: яркие, сочные десерты, соки. Атмосферу праздника подчеркивает  декорирование: шарики, шляпы, маски, большие забавные игрушки, на стенах –  иллюстрации к детским книгам. Перед зрителями­посетителями кафе в течение вечера проходит целый калейдоскоп  литературных блюд – это фрагменты инсценировок, они плавно перетекают одна в  другую, артисты должны сидеть в зале, причем важно обеспечить неожиданность  включения зрителей в творческий процесс. В представлении много элементов игры,  экспромта, перфоманса. Роль ведущего при этом очень велика: ему важно быстро  перевоплощаться, менять амплуа, интриговать публику. Вступительное слово Ведущего. Любезные друзья моего сердца! Юные и взрослые  судари и сударыни! Не могу передать, как я рад видеть вас на этом месте в этот час! За  окном привольное лето, свежий ветер зовет нас в путь по страницам любимых книг! В  нашем арт­кафе сегодня детский день! С чем я вас и поздравляю! Я предложу вам блюда,  авторы которых – добрый волшебник Андерсен и насмешник Марк Твен, создательница  легендарной Мэри Поппинс Памела Трэверс и всеми любимая Астрид Линдгрен!  Позвольте мне сегодня быть и шеф­поваром и официантом в нашем артистическом кафе!  Вы не поверите, но и вам, любезные мои друзья, доведется стать участниками нашего  действа! «Все мы родом из детства, как из какой­то сказочной страны», – писал Антуан де Сент­ Экзюпери. Так окунемся же сейчас по самую макушку в сказку! Кого мы позовем сюда  первым делом? Конечно же, Оле­Лукойе. Сцена 1я. Добрый волшебник Андерсен. Русалочка. Появляется Оле Лукойе  с двумя зонтиками. Ведущий. Т­с­с! Там, за окнами, летит Снежная королева! Неслышно, незримо  подкрадывается сказка. Кто нам ее расскажет? Ну конечно, Оле­Лукойе! Никто на свете не знает столько сказок, сколько знает их Оле­Лукойе. Где бывает Оле­Лукойе днем, этого никто не знает, а вот по вечерам он приходит к  ребятам. Оле тихонечко открывает дверь и незаметно проскальзывает в комнату. Оле на  цыпочках подходит к детским кроваткам, брызжет детям в глаза сладким молоком и  осторожно дует в затылок. Глаза у детей начинают слипаться, голова сама клонится к  подушке, и они засыпают. Оле. А как только дети уснут, я сажусь к ним на кровать и раскрываю зонтик. Надо вам сказать, что у меня с собой два зонтика. Один – пестрый, нарядный. Его я  раскрываю над послушными ребятишками, и им всю ночь снятся волшебные сказки. А  другой зонт – обычный, из черной материи. Его я раскрываю над капризулями, плаксами и  жадинами. И они всю ночь спят, ничего не видя во сне. Жил на свете хороший мальчик Яльмар. И знаете что? я приходил к нему целую неделю и  рассказывал сказки – одна интересней другой. Сейчас вы его увидите! Появляется мальчик Яльмар. Оле. Ну вот, сейчас и начнется сказка. Яльмар. Какая сказка? Оле. Разумеется, волшебная! Слушай, дружок, а какой интерес вечно сидеть дома? Не  лучше ли отправиться в далекие страны? Например, сюда (показывает зонтиком). Вставай, лежебока! Неужели ты не слышишь: ветер пробежал по ивам, маки закачались на  тонких ножках, а вон в том замке открылось маленькое, самое верхнее окошечко. Яльмар. И правда! А кто там живет? Оле. Там живет принц, который мечтает о настоящей любви. Яльмар. Вот смешной! И мы поплывем к нему в сказку? Ой, Оле, смотри, какой дождь! Он никогда не кончится? А если он затопит весь город? Оле. О, будет очень весело! Глянь­ка в окно: море плещется прямо у подоконника, а у  причала стоит великолепный корабль! Яльмар. Чей это корабль? Оле. Этот парусник принадлежит прекрасному принцу. О, какая нежная и грустная сказка  ожидает нас! Яльмар. Я так хочу попасть туда, ну хоть кем­нибудь! Оле. В путь, мой друг! В открытом море вода всегда синяя, как лепестки васильков, и  прозрачная, как чистое стекло, ­ но зато и глубоко там! Ни один якорь не достанет до дна;  на дно моря пришлось бы поставить одну на другую много колоколен, только тогда самая  верхняя могла бы высунуться из воды. На самом дне живут русалки. Ведущий. Не подумайте, что там, на дне, один голый песок; нет, там растут невиданные  деревья и цветы, а между ветвями шныряют рыбы, большие и маленькие – точь­в­точь как у нас птицы. Яльмар. В самом глубоком месте стоит коралловый дворец морского царя с высокими  стрельчатыми окнами из чистейшего янтаря и крышей из раковин, а в каждой раковине  лежит по жемчужине такой красоты, что любая из них украсила бы корону любой  королевы. Оле. У морского царя было шесть дочерей, шесть прехорошеньких русалочек, но лучше  всех была самая младшая, нежная и прозрачная, как лепесток розы, с синими, как море,  глазами. Но у нее, как и у других русалок, не было ножек, а только рыбий хвост. Больше  всего любила русалочка слушать рассказы о людях, живущих наверху, на земле. Появляются Русалочка и ее бабушка. Бабушка. Когда тебе исполнится 15 лет, тебе разрешат всплывать на поверхность моря,  сидеть при свете месяца на скалах и смотреть на плывущие мимо на огромные корабли, на  леса и города. Русалочка. Ах, когда же мне будет 15 лет! Я знаю, что очень полюблю и тот мир и людей,  которые там живут! Оле. Наконец ей исполнилось 15 лет. Русалочка. Прощайте! Оле. Она легко и плавно, точно пузырек воздуха, поднялась на поверхность. Солнце только что село, но облака еще сияли пурпуром и золотом, тогда как в красноватом небе уже  зажигались ясные вечерние звезды; воздух был мягок и свеж, а море – как зеркало. Яльмар. Русалочка увидела трехмачтовый корабль, с которого неслись звуки музыки и  песен. Русалочка подплыла к самым окнам каюты и заглянула туда. Там было множество  разодетых людей, но лучше всех был молодой принц с большими черными глазами. Ах, как  хорош был молодой принц! Ведущий. А ветер крепчал, заходили волны, облака сгустились, и где­то вдали засверкала  молния. Начиналась буря! Корабль страшно качало, а ветер так и мчал его по бушующим волнам; вокруг него  вставали высокие волны, словно черные горы. И вдруг корабль страшно затрещал и распался на части! Русалочка. Боже мой! Принц… он тонет! Нет, нет, он не должен умереть! Оле. Она настигла принца, когда силы оставили его, а прекрасные черные глаза закрылись.  К утру непогода стихла. Русалочка доплыла до прекрасного зеленого берега и положила  принца на белый песок. В это время в высоком белом доме на берегу зазвонили в колокола, и в сад высыпала целая толпа молодых девушек. Одна из девушек. Ах, что это, смотрите! Сюда, скорее! Оле. А печальная русалочка уплыла домой. Она стала тихой и задумчивой. И все больше  начинала любить людей. Ее все сильнее тянуло к ним. Русалочка. Если люди не тонут, не умирают, они живут вечно, как и мы? Бабушка. Ну что ты! Они тоже умирают, их век даже короче нашего. Мы живем триста  лет, а когда нам приходит конец, мы просто превращаемся в морскую пену. Нам не дано  бессмертной души, и мы никогда не воскресаем. У людей же есть бессмертная душа,  которая живет вечно, даже и после того, как тело превращается в прах. Душа улетает в  небо, прямо к мерцающим звездам. Русалочка. А почему у нас нет бессмертной души? Я бы отдала все свои сотни лет за один  день человеческой жизни. Бабушка. Вздор! Нечего и думать об этом! Нам тут живется куда лучше, чем людям на  земле! Русалочка. Значит, я умру, стану морской пеной, не буду слышать музыки волн, не увижу  чудесных цветов и красного солнца? Неужели я никак не смогу обрести бессмертную  душу? Бабушка. Можешь. Пусть только кто­нибудь из людей полюбит тебя так, что ты станешь  ему дороже отца и матери. Пусть он отдастся тебе всем сердцем и велит священнику  соединить ваши руки в знак вечной верности друг другу. Тогда частица его души  сообщится тебе. Он даст тебе душу и сохранит при себе свою. Но этому не бывать никогда! Ведь у тебя хвост, который люди находят безобразным; они  ничего не смыслят в красоте. По их мнению, чтобы быть красивой, надо иметь две  неуклюжие подпорки – ноги. Русалочка. Милый принц! Как я люблю его! Больше чем отца и мать! Я принадлежу ему  всем сердцем, ему бы я охотно вручила счастье всей моей жизни! На все бы я пошла –  только бы мне быть с ним и обрести бессмертную душу! Поплыву­ка я к морской ведьме,  может быть, она как­нибудь поможет мне! Оле. И Русалочка поплыла к бурным водоворотам, за которыми жила ведьма. Кругом были омерзительные полипы, а на ведьминой поляне кувыркались желтобрюхие ужи. Яльмар. Ой, Оле, а что же случилось с русалочкой дальше?  Оле. А давай спросим об этом у наших зрителей (Беседа со зрителями) Сцена 2я. «Знакомство с Мэри Поппинс».   Рассказчик. Хотите попасть на Вишневую улицу? Это совсем просто! Подойдите к  первому полицейскому на перекрестке. От него поверните направо, потом налево, потом  опять направо – и вы на Вишневой! Вы, конечно, сразу увидите дом № 17 – он самый маленький, старый и обшарпанный. Но  именно в нем произошла однажды удивительная история. Фу­у, как холодно! Ну, мне пора! Восточный ветер, что ли, подул? (поднимает воротник,  уходит). Музыка и свист ветра становятся сильнее. Вбегают Майкл и Джейн. Майкл. Вот здорово! Настоящее волшебство! Джейн. Ты видел? Она летела! С огромным зонтиком! Слышится громкий стук в дверь. Голос мамы Майкла и Джейн за сценой: «Вы  увидите, это замечательные дети! С ними нет никаких забот!». Джейн и Майкл  выглядят далеко не так, как их рекомендуют: у Джейн всклокочены волосы и набок  воротник, спущен один чулок; у Майкла под глазом синяк. Голос мамы: «Ну, стало  быть, договорились?» На сцене появляется Мэри Поппинс. Мэри. Договорились, если все здесь будет по мне. А это, как я понимаю, Майкл (Майкл  кивает и пытается причесаться). А ты – Джейн? (Джейн пытается сделать реверанс и падает). Мэри закрывает зонт, разматывает шарф, ставит на стул какую­то странную сумку. Джейн (поправляя воротник и прическу). А как вы сюда пришли? Мне казалось, что вас принесло ветром. Мэри. Принесло. Майкл (трогая сумку). Какая сумка! Мэри. Ковровая. (Открывает сумку маленьким ключиком). Майкл. А­а, понятно…(в сторону) Ничего не понятно! Джейн (заглядывая в саквояж). Ой! В сумке ничего нет! Мэри (обиженно, возмущенно). Как это нет? Говоришь, нет? На мгновение гаснет свет. Когда свет зажигается, дети видят перед собой целую гору вещей, извлеченных из сумки: мыло, зубную щетку, духи, стульчик, коробки… Мэри (достав большую бутыль с какой­то микстурой). Ну а теперь…(наливает ложку для Майкла) Майкл (сморщив нос).  Не хочу я пить эту гадость! Не буду пить! (зажмуривается и выпивает. Пауза. Майкл расплывается от удовольствия). Клубничное мороженое! Еще можно? Мэри (дает лекарство Джейн). А теперь вы, чумазая леди. Джейн (зажмуривается от удовольствия). Лимонный сироп! Мэри. А теперь мигом спать! Майкл.  Мэри Поппинс! Вы никогда не уйдете от нас? (Тишина). Вы не уйдете от нас, правда? Мэри. Еще одно слово…(Помолчав). Я уйду, когда переменится ветер. Ведущий. Ну вот мы и познакомились с прекрасной Мэри Поппинс! А сейчас мы попадем в сказку, где хозяйничает озорная Пеппи Длинныйчулок! Сцена 3я. «Пеппи Длинныйчулок» Музыка. Сначала неторопливая, спокойная, затем, на словах «Пеппи…» становится озорной, задорной. Сказочник.  На   окраине   одного   маленького   шведского   городка   вы   увидите   очень запущенный сад. В саду стоит ветхий, почерневший от времени дом. Вот в этом­то доме и живет Пеппи Длинныйчулок…Вбегает Пеппи. Пеппи. Привет! Ну да, живу совсем одна. Моя мама стала ангелом. Она умерла давно. А теперь она смотрит на меня с неба! А мой папа –   негритянский король1 Когда папа построит   лодку,   он   приедет   за   мной,   и   я   стану   настоящей   негритянской   принцессой! Танцует какой­то туземный  танец.Крики за сценой: «Томми! Аника! Вам пора пить горячий шоколад!» Пеппи.  Позвольте представить вам господина Нильсона! (обезьянка корчит рожицы и машет платком). Интересно, там кто­нибудь живет? (Показывает за кулисы). За сценой голос: «Томми! Аника! Вам пора на прогулку!») Пеппи. Что­то я заболталась с вами. Где мои любимые туфли? Не мешало бы прогуляться! (Появляются Томми и Аника. Это чистенькие детки) Томми. А почему ты пятишься как рак? Пеппи. Мы как будто живем в свободной стране? Разве каждый не может ходить так, как ему вздумается? И вообще, в Египте все так ходят! Аника. А разве ты была в Египте? Пеппи. Я вообще объездила весь свет! И вдоволь насмотрелась таких чудес! А в индии все ходят на руках! Вот так! (встает на руки, идет) Томми. Будет врать­то! Пеппи  (задумавшись на минутку). Верно, я вру. Вот и в Бельгийском Конго врут целые  дни напролет! А ведь я прожила там так долго. Так что если я когда­нибудь вам совру…А  подружиться мы все­таки можем! Верно? Томми, Аника. Еще бы! Пеппи. А не пойти ли нам ко мне позавтракать? Томми, Аника. Вот здорово! Пошли! Пеппи. Как, господин Нильсон, ты еще не замесил тесто? Томми. Ты живешь здесь совсем одна? Аника. А кто же тебе говорит по вечерам: «Пора ложиться спать»? Пеппи. Сама себе говорю. Сперва я говорю таким ласковым голосом: «Пеппи, ложись  спать», а если я не слушаюсь, повторяю уже строго. А ели и это не помогает, мне от себя  здорово влетает.                            Скорей сковороду на печь,                             Блины мы будем печь!                             Мука и соль и масло есть,                             Мы скоро будем есть! Ведущий. И мы будем есть – как никак мы в арт­кафе! Но сначала поработаем вместе с  Томом Сойером! Сцена 4я  «Том Сойер» Голос за кадром: Субботнее утро. Том с ведром известки и длинной кистью  появляется на сцене. Том. Тридцать ярдов дощатого забора в девять футов вышиной! Жизнь ­ пуста, а  существование – тяжкое бремя (Окунает кисть в ведро. Из калитки выбегает Джим). Том. Слушай, Джим, я схожу за водой, а ты побели тут немножко. Джим. Не могу, мистер Том. Старая хозяйка велела мне поскорей сходить за водой и не  останавливаться ни с кем по дороге. Она говорила, мистер Том, верно, позовет меня белить забор, так чтоб я шел своей дорогой и не совался не в свое дело, а уж насчет забора она  сама позаботится. Том. А ты ее не слушай, Джим. Мало ли что она говорит. Давай мне ведро, я в одну минуту сбегаю, она даже не узнает. Джим. Ой, боюсь, мистер Том. Старая хозяйка мне за это голову оторвет! Ей­Богу,  оторвет! Том. Она­то? Да она никогда не дерется. Стукнет по голове наперстком, вот и все, ­  подумаешь, важность какая! Говорит­то она Бог знает что, да ведь от слов ничего не сделается, разве сама заплачет. Джим, я тебе шарик подарю! Я подарю тебе белый с  мраморными жилками! Белый, мраморный, Джим! Это тебе не пустяки! Джим. Ой, как здорово блестит! Только уж очень я боюсь старой хозяйки, мистер Том! Том. А еще, если хочешь, я покажу тебе больной палец! Из окна выглядывает тетя Поли и запускает туфлей в Джима. Тот хватает  ведро и убегает. Том. Как весело я рассчитывал провести этот день! Скоро другие мальчики пойдут из  дому в разные интересные места и поднимут меня на смех за то, что меня заставили  работать. Запускает руку в карман, рассматривает содержимое: сломанные игрушки,  шарики… Том. Может, годится на обмен, но едва ли годится на то, чтобы купить себе хоть один час  полной свободы. Прячет сокровища, продолжает работать. Из­за угла появляется Бен Роджерс.  Он весел, подпрыгивает, грызет яблоко и время от времени гудит. Бен. Динь­дон­дон, динь­дон­дон! Стоп, машина! Тинь­линь­линь! Задний ход! Право руля! Тинь­линь­линь! Чу­у­у­у! Лево руля! Тинь­линь­линь! Чу­у­у­у! Стоп, машина! Чу­у­у!  Отдать концы! Машина стала, сэр! Шт­шт! Ага, попался, взяли на причал! (Подходит к  Тому) Что, старик, работать приходится, а? Том. А, это ты, Бен? Я и не заметил. Бен. Слушай, я иду купаться. А ты не хочешь? Да нет, ты, конечно, поработаешь? Ну само  собой, работать куда интересней! Том. Что ты называешь работой? Бен. А это, по­твоему, не работа, что ли? Том (снова принимаясь белить, небрежно). Что ж, может, работа, а может, и не работа. Я знаю только одно, что Тому Сойеру она по душе. Бен. Да брось ты, уж будто бы тебе так нравится белить! Том. Нравится? А почему же нет? Небось не каждый день нашему брату достается белить  забор. Бен (заинтересованно). Слушай, Том, дай мне побелить немножко. Том. Нет, Бен, все равно ничего не выйдет. Тетя Полли прямо трясется над этим забором;  понимаешь, он выходит на улицу – если б это была та сторона, что во двор, она бы слова не сказала, да и я тоже. Она прямо трясется над этим забором. Его знаешь, как надо белить?  По­моему, разве один мальчик из тысячи, а то и из двух тысяч сумеет выбелить его как  следует.  Бен. Да что ты? Слушай, пусти хоть попробовать, хоть чуть­чуть, Том, я бы тебя пустил,  если б ты был на моем месте. Том. Я бы с радостью, честное индейское! Да ведь как быть с тетей Полли? Джиму тоже  хотелось покрасить, а она не позволила. Сиду хотелось, она и Сиду не позволила. Видишь,  какие дела? Ну­ка, возьмешься ты белить забор, а вдруг что­нибудь… Бен. Да что ты Том, я же буду стараться. Ну пусти, я попробую. Слушай, я дам тебе  серединку от яблока. Том. Ну, ладно… Хотя нет, Бен, лучше не надо. Я боюсь. Бен. Я все яблоко тебе отдам! Том вручает кисть Бену, тот старательно начинает белить. Том выходит вперед, показывает свои новоприобретенные сокровища. Том. К середине дня из бедного мальчика, близкого к нищете, я стал богачом и буквально  утопал в роскоши. Двенадцать шариков, сломанная губная гармошка, осколок бутылочного стекла, чтобы глядеть сквозь него и еще много чего… я отлично провел время, ничего не  делая и веселясь, а забор покрыт известкой в три слоя! Если бы у меня не кончилась  известка, я разорил бы всех мальчишек в городе. Жить на свете не так уж плохо. Я открыл  великий закон: для того чтобы мальчику захотелось чего­нибудь, нужно только одно –  чтобы этого нелегко было добиться. Пора доложить обо всем тете Полли. Выходит тетя Полли с корзинкой. Том. Можно мне теперь пойти поиграть, тетя? Тетя Поли. Как, уже? Сколько же ты сделал? Том. Все, тетя. Тетя Поли. Том, не сочиняй, я этого не люблю. Том. Я не сочиняю, тетя, все готово. Тетя Поли. Ну­ну! Нечего сказать, работать ты можешь, когда захочешь, Том. Жаль  только, что это редко с тобой бывает. Ну ступай играть, да приходи домой вовремя, не то  выдеру. Вот тебе самое большое яблоко. Теперь ты понимаешь, насколько дороже и приятней  бывает награда, если она заработана честно, без греха, путем добродетельных стараний.  (Тем временем Том успевает стянуть из корзинки тети Поли пряник) Ведущий. Ну что ж. А теперь и мы выпьем…чаю с плюшками за здоровье…любимых книг!