Деятельность внесудебных репрессивных органов В России. Опыт научного исследования. 9-11 класс

Опыт научного исследования Деятельность внесудебных репрессивных органов в России Преподаватель истории и обществознания  МБОУ Гимназия № 3 Солдатенкова  Елена Владимировна Оглавление Введение Глава 1. Внесудебная репрессия в дореволюционной России. 1.1.   Возникновение   и   развитие   внесудебной   репрессии   в   Русском государстве в IX – XVI веках. 1.2. Генезис внесудебных органов в XVII –XVIII в России. 1.3. Применение внесудебной репрессии в России в  XIX  – начале  XX веков. Глава   2.   Деятельность   внесудебных   репрессивных   органов   в   советском государстве. 2.1.   Становление   советских   внесудебных   органов   в   революционной России 1917 – 1920 гг.. 2.2. Деятельность внесудебных репрессивных органов в 20­е – 30­е гг.. 2.3. Внесудебные репрессивные органы в период Великой отечественной войны и послевоенное десятилетие. Заключение Список использованной литературы Введение История   внесудебной   репрессии   насчитывает   не   одно   столетие. Внесудебная   репрессия   существовала   и   в   дореволюционной   России. Распоряжениями властей люди заточались в крепость, направлялись в ссылки, применялись и телесные наказания.  Однако, массовый террор, имевший место в Советском Союзе в первой половине  XX  в., является одной из величайших трагедий нашего времени. 2 Масштабы сталинского террора были исключительно велики, методы его ­ ужасны, последствия неисчислимы.  Тема   настоящей   работы   –   «Деятельность   внесудебных   репрессивных органов»   ­   является   очень   актуальной   на   современном   этапе   развития общества. Это обусловлено следующими положениями. Тема репрессий для современного читателя является одной из самых значительных и интересных. Было бы неверным обусловливать этот интерес чертами   бытового   сознания,   направленного   на   поиски   «пикантных» исторических эпизодов. Раскрепощенное человеческое мышление настойчиво стремится познать предмет в историческом движении, пытаясь понять, как стало возможным то, что случилось в XX столетии. Казалось ясным движение человечества по пути цивилизации и прогресса; верилось, что не повторятся мрачные картины средневековья с многотысячными жертвами. Но вот XX век вместе с двумя невиданными по числу погибших войнами принес кровавый террор   тоталитарных   режимов,   затмивших   средневековое   варварство.   Не избежали   многомиллионных   репрессий   страны   социализма.   Десятилетиями практиковался террор в Китае, СССР, не остались в стороне Польша, Венгрия и   др.   Очевидно,  причины   случившегося   имеют   исторические   корни.  Чело­ веческая мораль оказалась не подготовленной к предотвращению этих жертв, и было бы обманчивым полагать, что она полностью готова к этому сейчас.  Исследование механизма политических репрессий важно не только для объективного   анализа   исторического   прошлого.   Не   в   меньшей   мере   оно полезно и для будущего. Молодые юристы должны знать, что творили многие их предшественники. Они должны понимать, что малейшее отступление от закона чревато преступлением. И что сам закон должен быть правовым — гуманным, справедливым, беспристрастным к людям, подпадающим под его действие,   должен   создавать   оптимальную   обстановку   для   объективного рассмотрения   и   принципиальной   оценки   любого   юридически   значимого события. В   этой   связи   нельзя   не   остановиться   на   том,   что   перед государственными деятелями нашей страны, в том числе, конечно, и перед юристами   (учеными   и   практиками),   стоит   ряд   еще   далеко   не   решенных государственно   важных   проблем.  Преследование   политических (государственных, антиконституционных) преступлений практикуется во всех современных   развитых   странах.   Но   оно   осуществляется   на   основе   общих уголовных и процессуальных законов, без изъятий, умолчаний и секретных инструкций,   в   полном   соответствии   с   Конституциями   и   демократически принятыми законами. У нас процесс создания единой юридической системы еще далеко не завершен. Пока еще не приобрела полновесного статуса важ­ нейшая из ветвей государственной власти ­ судебная власть. Президент страны В.В. Путин сказал в широко известном интервью: «... не может быть никакого эффективного государства без устойчивой и эффе­ 3 ктивно работающей судебной и правовой системы»1. Период   становления   репрессивных   органов  в  России  был   достаточно длительным.   Однако,   начиная   с   эпохи   Петра   Великого,   репрессии осуществлялись   хорошо   организованной,   разветвленной   политико­ юридической системой страны, как судебными, так и внесудебными органами. Настоящая   работа   посвящена   исследованию   деятельности   внесудебных репрессивных органов. В.   Кудрявцев,   А.   Трусов   так   формулируют   понятие   внесудебных органов:   «Внесудебные   органы   в   рамках   политической   юстиции   являлись карательным   придатком   к   судебной   системе,   совмещающим административную по сути дела репрессию с уголовным судопроизводством. Тем   не   менее,   Особые   совещания   и   Коллегия   ВЧК­ОГПУ­НКВД­МГБ, «тройки»   и   «двойки»   на   местах   применяли   наказания,   предусмотренные уголовным   кодексом,   но   действовали   по   собственной,   по   существу административной   процедуре.   Таким   образом,   их   можно   назвать квазисудебными   органами.   И   хотя   формально   относительно   создания, компетенции и форм деятельности внесудебных органов издавались законы и правительственные постановления, они противоречили элементарным основам права,   согласно   которым   всякий   человек   имеет   право   быть   выслушанным судом,   защищаться   против   предъявленного   ему   обвинения   и   обжаловать вынесенный приговор»2.  Как   видим,   это   понятие   внесудебных   органов   сформулировано авторами   для     обозначения   советских   внесудебных   репрессивных   органов. Однако, на наш взгляд,  здесь выделены определяющие черты этого понятия, позволяющие применить это определение и к дореволюционному периоду. А именно:   внесудебные   репрессивные   органы   –   это   составная   часть карательного государственного аппарата, совмещающего административную репрессию   с   уголовным   судопроизводством.   Как   правило,   внесудебные органы на любом этапе своего развития  противоречили нормам официального права. Цель настоящей работы ­ дать характеристику российским внесудебным репрессивным органам в  исторической ретроспективе и проиллюстрировать данные краеведческими материалами  по Ивановской области. Для   достижения   поставленной   цели   необходимо   решить   следующие задачи:  Проанализировать   процесс   возникновения   внесудебных   органов   в Русском государстве  Дать характеристику генезису внесудебной репрессии в допетровской Руси 1 Путин В. Не надо смешивать демократию и анархию // Рос. газета. 14.07.2000. 2 Кудрявцев В., Трусов А. Политическая юстиция в СССР. М., 2000. С. 279. 4  Рассмотреть   систему   внесудебных   органов   в   период  XVII  –XVIII  в России.  Дать анализ деятельности внесудебных репрессивных органов царской России в XIX – начале XX веков.  Охарактеризовать   основные   этапы   формирования   и   развития внесудебных репрессивных органов в советском государстве вплоть до отмены внесудебной репрессии. Феномен   внесудебных   репрессивных   органов   целесообразно рассматривать в связи с функционированием всей карательной машины (суды, прокуратура и т. д.) в разные исторические  отрезки времени. Необходимо выделить социально­экономические, политические, психологические причины возникновения   и   существования   внесудебных   органов.   Более   подробного рассмотрения   требуют   меры   наказания,   применяемые   внесудебными органами. Однако, в рамках настоящей работы мы не сможем рассмотреть все эти   важнейшие   аспекты.   Признавая   важность   и   актуальность   их   изучения, будем рассматривать их как перспективы развития настоящей темы. Глава 1. Внесудебные репрессивные органы в дореволюционной России. 1.1. Возникновение и развитие внесудебной репрессии в Русском государстве в IX – XVI веках. Начнем   рассматривать   возникновение   внесудебных   репрессивных 5 органов с самого раннего этапа русской государственности. В Киевской Руси высшим судебным органом являлся князь. При этом воля   князя   стояла   выше   нормы   закона   или  обычая.  Князья  могли   творить расправу и без всякого суда. Функции охраны правопорядка в Киевской Руси входили в компетенцию различных государственных органов и должностных лиц.   Воеводы   и   княжеская   дружина   не   только   обеспечивали   защиту   от внешних врагов, охраняли торговые пути, участвовали в сборе «полюдья», но и   поддерживали   целостность   русских   земель,   подавляли   внутренние выступления   против   власти   и   церкви.   Так,   в   945   г.   с   помощью   дружины, руководимой   воеводой   Свенельдом,   княгиня   Ольга   жестоко   наказала виновных в убийстве ее мужа древлян и пресекла притязания их князя Мала на киевский великокняжеский стол.  То есть, не использовав судебную процедуру, по своей воле с помощью военной   силы   Ольга   осуществила   карательную   акцию   против   «незаконных претендентов»   на   княжеский   престол.   Конечно,   в   данном   случае   о внесудебной репрессии можно говорить весьма условно,  так как вся власть соединялась   в   одном   лице.   Тем   не   менее,   несформированность   правовой системы   на   раннем   этапе   развития   государства   заложила   предпосылки возникновения внесудебных органов. Самозащита   нарушенного   права   в   Киевской   Руси   была   нормальной общепринятой   практикой.   Она   сохранялась   и   в   условиях   недостаточной развитости   государственных   органов,   выполнявших   правоохранительные функции. В частности, «Русская правда» (ст. 34) упоминает «умучение без княжего слова», т.е., как считают исследователи, истязание, убийство либо в порядке   самоуправства3,   либо   общинным   судом.   Можно   было   убить   «как собаку»   («в   пса   место»)   вора,   проникшего   в   дом.   Но   если   его   схватят   и «додержат до рассвета», то убивать уже было нельзя, а следовало вести на суд князя (РП ст. 40). Самозащита нарушенного права реализовывалась и в ходе некоторых конкретных внесудебных процедур. Так, посредством «заклича» на торгу публично объявлялось о краже или потере вещи либо об исчезновении челядина (слуги, холопа). Если после этого потерпевший опознавал у кого­ либо свою пропажу, требовалось прибегнуть к «своду», суть которого заклю­ чалась   в   выяснении   того,   каким   образом   утраченное   помимо   воли собственника   оказалось   у   ответчика.   Результаты   свода   приравнивались   к судебному решению и признавались властью. Так, в случае конокрадства, ус­ тановленного   в   ходе   «свода»,   виновного   выдавали   князю   на   «поток   и разграбление» (продажа в рабство и конфискация имущества) (ст. 35 РП). В данном случае речь идет не о политическом преступлении, но тем не менее очевидно, что институт внесудебной репрессии продолжает свое становление. Традиционно   в   русском   языке   для   обозначения   места   заточения неугодных   князю   лиц   употреблялись   понятия   «поруб»   и   «темница».   Они 3 Правда Русская. Комментарий. В 2 т. Т. 2. М., 1947 С. 199. (Далее в тексте РП) 6 встречаются уже в ранних русских летописях  XI­XII  вв. Сроки и условия содержания заточенных не регламентировались. Так, великий князь Владимир в начале XI в. некоторое время держал в порубе своего сына Святополка.  Из содержания летописных свидетельств можно сделать вывод, что к заточению в   поруб   приговаривал   только   князь;   данное   наказание   не   входило   в компетенцию других органов, наделенных судебной властью4.   Руси. Итак, зачатки внесудебной репрессии мы наблюдаем уже в Киевской Неразвитые,   первоначальные   формы   политической   юстиции, выделявшие преследование политических преступлений в особую категорию, существовали   с  XV  века.   Уже   в   Судебнике   1497   г.   государственные преступники   отнесены   к   «государским   убийцам   и   крамольникам», подлежавшим смертной казни. В XV  веке практика внесудебных репрессий часто носила религиозную окраску. Так в конце  XV  в., когда в Русском государстве появилась ересь «жидовствующих»,   начинает   меняться   государственная   карательная политика.   К   этому   времени   относится   формирование   профессиональной преступности («лихое дело») и одновременно ужесточение методов борьбы с ней.   Некоторые   из   «жидовствующих»   были   сожжены,   но   число   казненных было невелико. По мнению Рогова «На Руси идеи и практика терпимости к религиозному инакомыслию были постоянными и сильными. Энергия государ­ ства   и   церкви   были   направлены   не   к   тотальному   террору,   а   к   такому применению   уголовных   кар,   которое   давало   надежду   на   возвращение личности   в   лоно   церкви   и   официальной   идеологии»5.   Таким   образом, руководители государства и церкви в России, за редкими исключениями, не были   приверженцами   идеи   мучений   ради   мучений   и   проповедовали   идею морального воздействия, так как ее понимало правосознание средневековья. Греховное   по   преимуществу   было   наказуемо   церковью,   в   случае государственной опасности применялись светские кары.  Приведем пример из истории нашего края6. Имеются некоторые данные, по которым отчасти можно судить о политическом лице   села   Иванова   в  XVII  в.   Как   село   ремесленное,   оно   должно   было   представлять хорошую   почву   для   оппозиционных   движений,   которыми   очень   богат  XVII  в.   И, действительно, одна из форм оппозиции правительству и церкви в XVII в.— раскол нашел здесь   себе   место.   «B  раскольническом   движении   с   60   гг.   (XVII  в.)   стало   проявляться глубокое   социальное   недовольство   угнетенных   слоев   населения—крестьянства   и посадских людей... В сознании угнетенного лица «старая вера», последователи которой подвергались  «казнениям по градским  законам», становилась  идеологическим  знаменем борьбы   против   все   нараставшего   угнетения,   против   новых   «кабал»   и   «мучительства»7. 4 См. Олейник И. И. , Олейник О. Ю. История правоохранительных органов России  Х – ХХ век. Иваново, 2004. Ч. 1. С. 5 – 15. 5 Рогов В. А. Уголовные наказания и репрессии в России середина XV – середина XVII века. М., 1992. С. 24. 6  Нарушение хронологической последовательности изложения в этой части работы может быть оправдано тематической близостью материала. 7 История СССР. Т. I, M., 1956, стр. 347—348. 7 Такой именно характер и носила раскольническая группа, возникшая в селе Иванове в 60­х гг.  XVII  в.   Раскол   прививался   здесь   в   его   крайнем   течении   с   отрицанием   не   только «православной» церкви, но и царской власти. Об этом говорит относящийся к 1666— 1667 гг. «Извет» (донос) старца Сераниона царю Алексею Михайловичу ««а новых еретиков, на богомерзких   пустынников   и   на   лживых   учителей».   Характеризуя   «учение»   этих пустынников, Серапион говорит: «А от тех, государь, богомерзких пустынников и лживых учителей... и твоему царскому величеству хула идет вечная от них, и много к их бого­ мерзкому учению людей преклоняется...» Как доносил Сера­пион, приверженцами этого учения в Иванове были поселившиеся здесь «черница Екатеринка, да черница Феврошка, да черница Евпраксейка и иные многие с ними»; «ныне они живут в Суздальском уезде, в селе Иванове; поставили кельи у сродичев своих на огородах близ монастыря мужского По­ крова пресвятые богородицы... А те черницы живут пустынным богомерзким житием, к церкви божией не ходят, а которые временем и приходят — на лже послушествуют...»8. Таков     был   своеобразный   зародыш   социального     протеста   в   селе   Иванове   на   заре   его истории. В  XV  в.   шел   процесс   собирания   русских   земель   вокруг   Москвы, сопровождавшийся   междоусобными   войнами,   а   также   борьбой   с   монголо­ татарским игом. Но внутренняя политика периода обретения национальной независимости   продолжала   испытывать   влияние   прошлых   традиций   по отношению к личности, когда столетия борьбы с Ордой укрепляли ее связь с государством. Почти каждый взрослый человек был участником этой борьбы, что   диктовало   отношение   к   подданным.   Из   этого   совершенно   естественно вытекала   терпимость   государства   к   некоторым   видам   преступной деятельности.  Если  бы   государство   не   проявляло   чувство   меры   в  области репрессий,   борьба   за   национальный   суверенитет   была   бы   сложнее.   Но специфические взаимоотношения государства и личности порождали и иную тенденцию. После завоевания независимости Русскому государству пришлось «наверстывать упущенное и в экономической, и в политической, и в правовой сферах.   В   определении   границ   дозволенного   в   поведении   личности   по некоторым направлениям оно считалось с интересами последней меньше, чем в   странах   Европы.   Подобное   государственное   «давление»   проявилось   и   в уголовном праве. Таким   образом,   в   карательной   политике   Московского   государства имело место смежное переплетение элементов лояльности и репрессивности. Дуализм   проявился   и   в   политике   казней,   но   основное   направление   этой политики не было связано с какими­то основными масштабами жестокости. Сравнивая   статьи   о   казнях   в   русском   и   западноевропейском законодательстве,   историки   права   отметили,   что   германская   Каролина предусматривала смертную казнь в 44 случаях, тогда как Судебник Ивана III 1497 г. — только в десяти9. Историк Зимин А.А. показал, что Василий  III вообще   достаточно   редко   прибегал   к   казни   представителей   политической 8  Летопись занятий археографической  комиссии за 1911   г. Вып. 24. СПБ, 1912, стр. 78—81 // Цит. по Экземплярский П. М. История города Иванова. С. 34 – 35. 9  Познышев Г. В. Основные начала науки уголовного права. М., 1912. С. 473­ 476. // Цит. по Рогов В. А. Уголовные наказания и репрессии в России середина XV – середина XVII века. 8 оппозиции, хотя широко применял так называемые опалы. Число опальных было   достаточным,   но   сами   опалы   имели   краткосрочный   характер   и прекращались   после   клятвы   на   верность   и   ручательства   за   опальных   со стороны других придворных10. Собственно, ситуация и не могла быть иной. Московские государи, обладавшие политической дальновидностью;(Иван  III, Василий  III),   не   могли   с   легкостью   рубить   головы   подданных   в   условиях частых ордынских набегов. Частые казни в этих условиях были бы скорее аномалией уголовной политики. Имеющиеся   в   нашем   распоряжении   источники   не   дают   ясного представления   о   состоянии   общеуголовной   преступности   и   применении казней   в   этой   области   в   России  XV  в.   Но   летописи   дают   возможность представить   картину   казней   за   политическую   деятельность   («измены»   и «крамолы»), а также характер массовых казней. В своем основном массиве, факты   казней   корреспондируются   в   различных   летописях,   что   доказывает достоверность и относительную полноту этих данных. Остановимся   сначала   на   фактах   массовых   казней.   По   меркам средневековья естественным был бы их достаточный размах в условиях, когда бушевали   политические   интриги   и   «крамолы»   против   Москвы.   Но   такого положения   по   летописям   не   обнаруживается.   Первый,   заслуживающий внимания и названный Н.М. Карамзиным «неслыханным», случай относится к концу XIV в., когда по приказу сына Дмитрия Донского князя Василия были преданы смерти 70 изменников из Торжка, «отпавшие» от Москвы11. Казнь была   мучительной   и   в   этом   смысле   она,   пожалуй,   не   знала   аналогов   до времени Ивана IV. Изменникам рубили руки и ноги. Н.М. Карамзин справед­ ливо   полагал,   что   молодой   князь   действовал   по   наущению   бояр.   Страхом пытались предотвратить государство от разновластия12. Летописные сообщения за первую половину  XV  в. очень кратки и не дают возможности отделить случаи репрессий от военных акций. Что касается летописных данных за вторую половину этого столетия, то здесь появляется возможность   четко   ограничить   военные   действия   от   событий   мирного времени. Из этих данных следует, что с середины века начинается известная активизация   применения   высшей   меры   наказания.   Под   1462—1463   гг. Ермолинская летопись, например, рассказывает о казнях в связи с заговором против   Василия  II.   Число   казненных   точно   неизвестно.   Упоминаются   три конкретных лица и есть летописное добавление — «многих иных», которое по обычаю   русских   летописей   означает   еще   несколько   человек.   Виновных волочили к месту экзекуции, били, а затем обезглавили. В летописной записи выражено отношение к эпизоду в таких резких тонах, которые не удается обнаружить   за   последующую   сотню   лет.   В   этой   резкости   отражается отношение к процедуре казни как самого летописца, так и мнение очевидцев. 10 Зимин А.А. Россия на пороге нового времени. М.,  1972. С. 419. 11 Карамзин Н. М. История государства Российского. М., 1990. С. 53. 12 Карамзин Н. М. Указ. Соч. С. 59. 9 Оно сводится к тому, что такая казнь не достойна христианства; «не подобает великому   православному   государю»   такими   казнями   казнить,   кровь проливать, тем более во время поста13. Правосознание того времени прямо осуждало   подобные   действия   государственной   власти,   что   заставляло последнюю считаться с традициями русской жизни. В 80—90­х гг. XV в. мы вновь   не   встречаемся   с   массовыми   казнями.   Лишь   под   1487—1490   гг. Новгородские   и   Симеоновская   летописи   содержат   свидетельства   о   казни «крамольников» в Вятке14. Огульного характера репрессии не носили, многие лица, замешанные в «смутах», казнены не были. Для   оценки   степени   репрессивности   уголовной   политики   Русского государства   важнейшее   значение   имеет   анализ   таких   крупномасштабных акций   начала  XVI  в.,   как   присоединение   к   Москве   других   княжеств.   Как правило, это были крупные военные операции, в которых противники Москвы рассматривались   великокняжеской   властью   как   изменники   и   предатели высших государственных интересов. Следовательно, по Судебнику Ивана III, они вполне заслуживали казни, но обратимся к фактам. В   открытую   оппозицию   к   Москве   накануне   присоединения   (1510   г.) встали жители Пскова. Трудно заподозрить в симпатиях к московскому князю псковского летописца, который обвинял Василия III во всех смертных грехах («обычай переменил», «старину нарушил» и т.п.), а его приближенных — в насилиях   и   беззакониях15.   Очевидно,   что   такой   источник   обязательно упомянул бы и казни псковичей, если бы они происходили, однако такого рода   сообщений   псковская   летопись   (как   и   новгородская)   не   содержит. Молчит   о   казнях   и   Софийская   вторая   летопись16.   Промосковская Никоновская   летопись   сообщает,   что   Василий  III  «положил»   на   Псков «опалу», но прямо указывает, что эта «опала» казнями не сопровождалась17. Более того, вскоре арестованные псковичи были отпущены на волю и даже «пожалованы». Конечно,   можно   предположить,   что   какая­то   сторона   репрессий   не получила отражения в источниках. В то же время необходимо подчеркнуть, что само осознание людьми того времени необходимости государственного единения   уже   подрывало   возможность   борьбы   за   это   единение террористическими способами.  Первоначально   не   было   казней   и   при   взятии   мятежного   Смоленска (1514 г.). После вступления в город войска московского князя Василий  III «отчину и дедину пожаловал, опалу свою и гнев отдал им, а очи свои велел им видеть   и   служить   себе   повелел»18.   Однако   вскоре   в   городе   обнаружилась «измена»,   и   к   его   стенам   подступили   литовские   войска.   Тогда   воевода 13  Ермолинская летопись // Полное Собрание русских летописей. М., 1956. 14 Новгородские и Симеоновская летописи // Там  же. 15 Псковская летопись // Там же. 16 Софийская вторая летопись // Там же. 17 Никоновская летопись // Полное Собрание русских летописей. М., 1956. 18 Архангельская летопись // Там же. 10 Шуйский,   «не   дожидаясь   великого   князя   вести»,   прибегнул   к   суровым репрессиям   и   начал   вешать   изменников­смолян19.   Налицо   внесудебная расправа   с   изменниками.   Хотя,   в   Архангельской   летописи   особый   упор делается на то, что некоторые из них были отосланы Шуйским к великому, князю   в   качестве   оправдания   за   повешение   остальных20.   Сообщается,   что государь одобрил действия воеводы и похвалил его. Таким образом, даже в условиях   войны   казни   требовали   отчета   воевод   и   не   были   обыденным явлением.  Но,   конечно,   наиболее   выпукло   черта   карательной   политики великокняжеской администрации проявилась во взаимоотношениях Москвы с «вечно   мятущимся   Новгородом».   С   60­х   гг.  XV  в.   до   начала  XVI  в. новгородская   жизнь   изобиловала   политическими   интригами,   «изменами»   и «крамолами». Вероятно поэтому,   воюя   с новгородцами, воеводы великого князя   действовали   «без   милости».   По   летописному   свидетельству   войска Ивана III под Новгородом «сильно много христиан пограбили по дорогам и по селам и по монастырям и числа края нет». Софийская первая летопись вводит «теоретическое   оправдание»   убийств   в   войнах   —   «если   воин   в   битве   за благую веру убьет, то не вменяется ему убийство»21.  Итак, очевидно оправдание внесудебных репрессий.  С   не   меньшей   жестокостью,   чем   на   поле   брани   действовала   и новгородская администрация. Не были редкостью казни на вече тех граждан города,   которые   тяготели   к   Москве.   Перед   битвой   на   Шелони   по   городу прокатилась   целая   волна   насилий:   послов   великого   князя   «лаяли   и бесчествовали»,   а  сторонников   Москвы   истребляли  — «людей  перебили   и переимали   и   в   город   свозили   и   мучили».   Это   был   настоящий   террор:   не желавших воевать с Москвой «грабили» и топили в Волхове. Хотя действия московских   властей   сопровождались   обычной   для   средневековья жестокостью,   казни   не   являлись   самоцелью.   Москва   значительно   глубже понимала   задачи   единения,   нежели   мятежная   новгородская   олигархия,   и пыталась позорящими методами заставить осознать их и в Новгороде. Для этого вместо казни шелонских пленных заставили «урезать» друг другу уши и носы   и   в   таком   виде   отпустили   в   Новгород.   Не   обошлось   и   без   казней нескольких новгородцев за измену в пользу Литвы и «многих» посадников. Говоря о последних. Новгородская четвертая летопись упоминает 4 имени22, а Софийская   первая   летопись  — 623.  Остальные   мятежники   были  «взяты»  в Москву   на   поселение   или   разосланы   по   «темницам».   Расправившись   с изменниками, Иван III гнев смирил, меч свой «унял», пленных отпустил. После битвы на Шелони новгородские «крамолы» не прекратились. В 1476—1478 гг. последовала  новая волна  «измен».  Согласно Симеоновской 19 Там же. 20 Там же. 21 Софийская первая летопись // Там же. 22 Новгородская четвертая летопись // Полное собрание русских летописей. 23 Софийская первая летопись. // там же. 11 летописи,   арестованные   новгородские   «бояре»   (Лошинский,   Осипов   и   др.) были   замешаны   не   только   в   интригах   против   Москвы,   но   в   «наездах   и грабежах», т.е. в политических и общеуголовных преступлениях. Отправив их в   заточение,   Иван  III  повелел   править   убытки   пострадавших   из   их имущества24. Летопись сообщает, что великий князь «отдал казни за измену», т.е. простил виновных25. Уголовные   репрессии   периода   опричнины   положили   начало принципиальным   изменениям   в   развитии   русского   уголовного   права. Безудержный   террор   Ивана  IV  продолжался   почти   до   конца   его   жизни,  и этого времени оказалось достаточно для укоренения в обществе искаженных взглядов   на   уголовное   законодательство   и   вседозволенность   действий властей.   За   два   десятилетии   террора   (1565—1584   гг.)   выросло   целое поколение людей, перед глазами которых происходили бесчисленные казни. Опричнина   явилась   худшим   вариантом   разрешения   сложных   проблем развития   русского   общества,   назревавших   в   первой   половине  XVI  в.   В тяжелых условиях Ливонской войны и финансового кризиса решался вопрос о перспективах   развития   государства:   будет   ли   страна   идти   по   пути демократизации к реформ, апогей которых приходится на середину 50­х гг. или управление выродится в тотальную государственную централизацию. Как мы   знаем,   развитие   общества   пошло   по   второму   пути.   Искусственное превознесение   монархической   власти   могло   создать   лишь   иллюзию благополучия.   Неизбежным   следствием   должно   было   стать   усиление репрессий и террора.  Совершенно   не   случайно   в   опричных   «постановлениях»   царь   и   Бог объединялись в единое целое: отныне посягательство на интересы монарха было   равнозначно   посягательству   на   самого   Бога.   Это   насильственно внедренное в русскую правовую практику  положение  перевернуло основные уголовно­правовые     понятия.   Впервые   русской   юридической   практике категория наказания начинает в массовом масштабе соотноситься с божьей карой.   Это   центральное   звено   всей   государственной   карательной. деятельности с начала опричнины. Во всех дошедших до нас сочинениях русских философов, публицистов, общественных деятелей  XVI  в. (Максима Грека, Курбского, Пересветова и т.д.)   справедливость   уголовно­правовых   подходов   власти   «проверялась» ссылками на священное писание и божественные установления. При введении опричнины Иван IV взял на себя функции, дотоле невиданные. Признавая над собой   власть   Бога,   он   в   то   же   время   считал   собственные   действия   ему равными. Таким образом, отпадала необходимость нравственной «проверки» уголовно­правовых   акций.   Отныне   карались   не   действия   подданных,   а   их помыслы,   «злодейские   замыслы».   Произошло   сближение   с   политикой западной   инквизиции,   стремившейся     вникнуть   в   мыслительный   процесс 24 Семионовская летопись // там же. 25 там же. 12 подозреваемых. Дело не в том, что царь казнил без вины, а в том, что образ мыслей   понимался   как   вина.   Уголовные   наказания   облекались   в неопределенную форму именно потому, что право отошло на задний план, его заменили субъективно понимавшиеся  царем  «божественные права». Оправдывая   террор   служением   высшим   целям,   Иван  IV  подрывал основания   христианской   нравственности.   «Опричный   террор   и   эксцессы опричников, — справедливо замечает С.Б. Веселовский, — расшатывали у населения   все   представления   о   праве   и   создавали   обстановку необеспеченности элементарных прав личности»26. Жизнь подданных, считал Иван  IV, должна принадлежать не государству, а царю. Идея эта подробно развивается   в   его   послании   А.   Курбскому.   По   мнению   Грозного,   кто противится власти — противится Богу, а это — худший из грехов; Курбский для собственного блага и радости жизни избежал смерти, но ему следовало бы принять ее, дабы спасти душу»27. Иван IV до предела исказил идею служения личности государству. Фактически были попраны и закон, и нравственность, и мораль. Личные эмоции и желания монарха диктовали теперь любые, самые абсурдные уголовные наказания. Самостоятельно мыслящая и мятущаяся в сомнениях личность уже не имела права на существование, ибо, по словам царя, «страсти человеческие — основа всех пороков». Получив согласие на «опричное» понимание закона, Иван IV по­своему стал   трактовать   и   уголовно­правовую   теорию.   И   вновь   мы   обнаруживаем влияние   личных   качеств   царя.   Так,   только   его   религиозным   фанатизмом можно   объяснить   усиление   связи   наказаний   со   сферой   религиозной догматики,   что   послужило   в   дальнейшем   основой   развития   символизма   в праве.  Обратимся к истории нашего края. Основной   целью   внутренней   политики   Ивана   Грозною   стало   ограничение многочисленных привилегий боярско­княжеской оппозиции. Вводя в стране опричнину в 1565 году, царь отобрал себе в "опричный" удел лучшие для земледелия районы, земли, отличавшиеся высоким уровнем развития ремесла и торговли. В опричнину попала почти вся территория нашего края. Лишь юго­восточная часть его (Пучежский, Пестяковский, Верхне­Ландеховский районы) относились к так называемой земщине, во главе которой Иваном IV был поставлен его ставленник ­ татарский царевич Симеон Бекбулатович. Ведя борьбу против сепаратизма крупных землевладельцев, Иван Грозный привлекал на свою сторону   мелких   служилых   землевладельцев   ­   дворян,   а   также   посадское   население   в городах.   Значительные   привилегии   предоставляла   посадским   людям   уставная   грамота, данная   царём   городу   Шуе.   Она   разрешала   им   иметь   своё   самостоятельное судопроизводство («а судитися шуянам посацким людям по сей нашей уставной грамоте меж себя самим»), назначать из своей среды сборщиков налогов и податей. По другой грамоте Ивана IV шуянам были пожалованы покосы возле города и мельница на реке Тезе. Милостями царя пользовались и монастыри ­ поддержка духовенства была очень важна для Ивана Грозного в борьбе с крупными вотчинниками­князьями. Так, в 1553 году он отдал Николо­Шартомскому   монастырю   целый   ряд   соседних   с   ним   деревень,   дал   монахам 26 Веселовский С.Б. Исследования по истории опричнины  М., 1963. С. 175. 27 Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979. С. 12 – 15. 13 «несудимую» грамоту, по которой они не зависели в делах судопроизводства от местных властей. В период опричнины на боярско­княжескую  верхушку были  обрушены жестокие репрессии,   одна   за   другой   следовали   казни,   земли   казнённых   и   высланных   поступали непосредственно в распоряжение  царя. На его имя отписывались  и вотчины полностью вымерших боярских фамилий. Так, при Иване IV перешло в собственность «дворца» (т.е. государства)   село   Зименки   в   современном   Шуйском   районе   с   окрестными   деревнями. Ранее оно принадлежало князьям Гундоровым. Из этих, так называемых, дворцовых земель раздавались   поместья   приближённым   царя   и   его   родственникам.   Именно   так   было пожаловано боярам Собакиным дворцовое село Телешево, расположенное на берегу реки Тезы, рядом с Шуей. Это дарение было связано с тем, что в 1571 году Иван Грозный взял в жены дочь новгородского купца Василия Собакина ­ Марфу, славившуюся своей красотой. По этому случаю тестю царя B.C. Собакину были пожалованы боярский титул и поместья, в том числе Телешево.  Несмотря на многочисленные казни, выселения и конфискации, происходившие в период   опричнины,   боярско­княжеская   верхушка   в   целом   сумела   сохранить   свои феодальные земли, которые составляли экономическую основу её политического влияния в государстве. В нашем крае крупные земельные владения принадлежали во второй половине XVI  века   таким   представителям   титулованной   аристократии   как   князья   Шуйские, Мезецкие, Кубенские, Барятинские, конца XV века одними из крупных землевладельцев в крае становятся выходцы из Литвы князья Вельские28.  Раньше   на   Руси   казнили   в   основном   «лихих»   разбойников   при терпимости к политической преступности. В основе усиленного внимания к ней в  XVII  в. лежала ее «значимость», преувеличенная в  XVI  столетии. Без осознания этого непонятны будут репрессивные акции первых Романовых, их склонность   к   разрыву   с   «патриархальными»   представлениями   прошлого, падение   «исправительного»   значения   уголовно­правовых   институтов. Понимание этого вопроса самим царем нашло отражение в его словах о том, что «лукавое умышление» изменников куда опаснее обычной преступности и несомненно заслуживает смерти29.  Известная   неполнота   Судебников   1497   и   1550   гг.   меньше   всего объясняется неразвитостью права в целом. Лапидарность зафиксированных в них   противогосударственных   деяний   связана   как   раз   с   обстоятельствами, исключающими   репрессивность:   традиционной   зависимостью   полномочий власти от церковно­нравственной доктрины по делам об измене. Царь Иван добивался   того,   чтобы   нарушить   эти   подходы   и   заменить   собой   старую систему ценностей. В   правление   Грозного   текущее   законодательство,   а   точнее   — административные   распоряжения   вышли   на   первый   план,   становились   все более репрессивными. Судебники 1589 и 1606—1607 гг. можно до известной степени   не   принимать   во   внимание   из­за   их   весьма   ограниченного практического   значения.   Разрушение   влияния   на   право   христианских нравственных   ценностей  создавало  основу   для  усиления  административной жесткости и после смерти Грозного. 28 Балдин К. Е., Ильин Ю. А. Ивановский край в истории Отечества. Иваново, 1998. 29 Переписка Ивана Грозного с Андреем Курбским. Л., 1979. С. 15. 14 Таким образом, в 40­е гг. XVI в. царь обвинял своих вельмож в казнях без   нормальной   судебной   процедуры   После   введения   опричнины   Иван  IV разделался   именно   с   теми   достижениями   судопроизводства,   в   нарушении которых обвинял ранее других. Государственное судопроизводство заменил его   личный   суд,   распространился   принцип   заочного   осуждения   без выслушивания оправдания обвиняемых, без оценки улик и доводов сторон. Административный произвол вошел в жизнь. В 1565 г. встал вопрос о судьбе заключенных   в   тюрьмах   пленных   казанских   татар.   Решение   было   принято жестокое:   согласившихся   принять   крещение   разослать   по   городам, отказавшихся — утопить30.  В царствование Ивана  IV  произошли серьезные изменения в трактовке политической   преступности.   Новая   доктрина   политической   преступности складывалась в ситуации, когда обвинения зависели не от норм действующего права,   а   от   воли   государя   и   его   фаворитов.   Отпала   надобность   в   четком юридическом   определении   большой   категории   дел,   связанных   с безопасностью государства (подстрекательства к бунту и т.п.). В Судебнике 1550 г. эта категория дел обобщенно именовалась «крамолой», означавшей «изменные дела». Такая «растяжимая» формулировка позволяла подводить под обвинение в «измене» всех неугодных правительству и временщикам.  По указанию С.Ф. Платонова, термин «измена» охватывал все формы непослушания властям31. В измене могли обвиняться и простые люди, но чаще —   родовитые   верхи   и   дворяне,   замешанные   в   интригах   против   царского окружения. Обвинениями в измене сводили счеты претенденты на власть; по этой же категории дел проходили те дворяне, начало следствия в отношении которых было вызвано доносами их холопов, зачастую подкупленных. Постепенно устанавливалось правило, по которому доносившие холопы получали свободу и наделялись имуществом своих господ. Наконец, всегда оставалась   возможность   обвинения   неугодных   лиц   в   чародействе   и колдовстве. Таким   образом,   выдвижение   на   первый   план   политической преступности   сопровождалось   приданием   ей   расплывчатых   форм.   Налицо было   вкладывание   в   патриархальную   формулу   «измены»   всех   новых признаков   антигосударственной   деятельности.   Более   или   менее   четко признаки   политической   преступности   были   сформулированы   в   Соборном Уложении 1649 г. С началом опричнины широко распространился принцип объективного вменения — применение репрессий к членам семьи опальных, чьи дети и «все, что они имеют», по словам А. Поссевино, «будет убито и уничтожено, если они побегут куда­нибудь»32. Царь связывал круговой порукой даже боярские 30 Веселовский С. Б. Указ. Соч. С. 178. 31  Платонов   С.Ф.   Очерки   по   истории   Смуты   в   Московском   государстве.  XVI­  XV11   вв,   Спб..   1901. Репринтное издание. СПб., 2002.С.   156. 32 Веселовский С. Б. Указ. Соч. С. 182. 15 семьи: карательные меры распространялись на всех в случае измены одного. Феодалы давали письменные клятвы не покидать страну. За каждый такой отъезд   связанные   круговой   порукой   должны   были   вносить   в   казну значительные   денежные   суммы.  Ответственность   за   бегство   возлагалась   на оставшихся родственников. Царь   понимал,   что   практиковавшиеся   им   уголовно­правовые, административные   и   финансовые   меры,   равно   как   и   полученное   в   начале опричнины право бесконтрольных казней, заочное вынесение приговоров — противоречили принципам русского права и фактически были беззаконными. С   особым   упорством   требовал   он   от   подданных   присяг   «под   крестным целованием»   дабы   клятвы,   данные   Богу,   удерживали   их   от   нарушений верности   монарху.   Клятвы   означали   согласие   лица   на   применение   казней, согласие на «законность» беззакония. В   период   политики   Годунова   скрывалось   желание   правительства применять   изощренные   виды   наказаний   и   не   связывать   себя   действующим уголовным   законодательством.   Голод   1601   —1603   гг.   ускорил   назревание социально­экономического   кризиса   в   стране.   Уголовная   политика   в   этих условиях   начала   смещаться   в   область   откровенного   террора.   Все   чаще практиковались   пытки   и   истязания,   поощрялись   доносы;   карательные действия властей все меньше связывались с регламентацией уголовного права. Интенсивно   развивались   устрашающие   виды   наказаний.   Личный   страх Годунова возрастал и от того, что крестьянская война выдвинула из своих глубин самозванничество. Первые же слухи о нем угнетающе подействовали на Бориса. Поначалу казни еще не совершались открыто: обвиняемых тайно забивали   палками;   топили,   морили   голодом   в   тюрьмах.   Иностранные   и русские   источники   единодушно   рисуют   картину   разветвленного   сыска   и репрессий. Исаак Масса писал, что по московским улицам «сновали мерзавцы, да подслушивали, что в народе говорится, и чуть кто заведет речь о царе, о государственных   делах,   сейчас   говорунов   хватают   и   в   пытку»33.   Доносили «попы и дьяконы, и чернецы, и черницы», «жены на мужьев, дети на отцов, отцы на детей. По свидетельству Авраамия Палицына, «брат с братом» боялся говорить34.  Чем   шире   был   размах   террора,   тем   больше   падало   значение   закона. Монархию уже не устраивали просто устрашающие виды казни и наказаний — казнимые   должны   были   мучиться   и   в   потустороннем   мире.   Этим   целям служили проклятия на головы врагов. 13 октября 1604 г. войска Лжедмитрия  I  пересекли русские границы. Началась   иностранная   интервенция   против   Русского   государства.   Условия войны   создали   почву   для   нового   ужесточения   репрессий.   Новое   качество приобрела   проблема   наказуемости   политических   противников   режима.   В 33 Масса И. Краткое известие о Московии в начале XVII в. М., 1989. С. 70. 34 Сказания Авраамия IIалицына. М.­Л., 1955. С. 104. 16 карательной практике стало стираться различие в понимании желательного и дозволенного, равно как и само понятие судебного осуждения, поскольку на первое  место  выдвинулась  ничем  не сдерживаемая  внесудебная репрессия. Тот факт, что война с Польшей не была объявлена, создавал благоприятные условия   для   игнорирования   закона   и   пренебрежения   к   военнопленным.   В правосознании   людей   начались   стихийные   изменения   оценок   основного комплекса уголовно­правовых категорий, особенно — уголовных наказаний. В   Соборном   уложении   1649   г.   был   уже   ряд   статей   о   политических преступлениях:   «злое   умышление   против   государя»,   «непристойные   речи» против него, «крамола», сношение с неприятелем, переход на его сторону и т.п. Если иные дела рассматривались боярскими и местными судами, то в отношении   перечисленных   категорий   существовал   особый   порядок: расследование велось по специальному указанию государя, им же и вершился суд. Как отмечают историки, «Соборное уложение, как и прежние законы, исходит   из   неотделенности   суда   от   администрации:   судебные   функции выполняют   многочисленные   органы   управления»35.   Что   же   касается   по­ литических   дел,  то  связь  между  судом  и администрацией   была еще  более очевидной;   известный   дореволюционный   исследователь   политических процессов в России XVI­XVIII веков Г.Г. Тельберг подчеркивал тесную связь истории политического суда с историей верховной власти и политического движения: «...исследованием практики государевых дел подтвердилась мысль о постоянном и заурядном участии органов верховной власти в производстве политического суда... Мысль о том, что суд политический в своем прошлом не сливается с историей суда уголовного, а складывается в формы особенные и своеобразные, ­ эта мысль нашла свое неоспоримое подтверждение»36. Итак,   можно   подвести   некоторый   итог.   Фактически   внесудебная репрессия существовала уже в Киевской Руси. Примерами, как было указано выше, могут служить княжеские расправы. Хотя, на данном этапе развития государственности и правовой теории, важно отметить, условность понятия внесудебных репрессий. Это связано с тем, что князь обладал всей полнотой власти и мог вершить суд самостоятельно. Но сама судебная процедура часто не осуществлялась и карательные акции носили внесудебный характер.  В период Московского  княжества внесудебная репрессия имела место. Однако,   во   многом,     причины   ее   существования   оставались   прежними   – неразвитость правовой системы. В летописных сведений о казнях в России во второй половине XV — первой половине XVI вв. политика казней в Русском государстве   была   в   целом   типичной   для   феодального   средневековья.   В деятельности   власти   нельзя   обнаружить   перманентной   жестокости   и изощренного изуверства. Карательной политике московских великих князей 35 Российское законодательство Х­ХХ веков: В 9 т. М., 1985. Т. III. С. 286 36 Тельберг Г.Г. Очерки политического суда и политических преступлений в Московском государстве XVII века. М., 1912. С. 313­314 // Цит. по: Кудрявцев В., Трусов А. Политическая юстиция в СССР. С. 19. 17 были  присущи  элементы  здравого  смысла, политического   такта  и  большая доля терпимости. Объединенное русское государство уже на ранних этапах своего существования демонстрировало понимание того, какую осторожность необходимо было проявлять в отношении к подданным. Не случайно русское право не предусматривало обязательной казни еретиков, не применяло казней за половые, нравственные преступления и т.д., как это имело место в странах Западной Европы (например, в Германии).  Настоящей   разгул   внесудебной   репрессии   наблюдается   во   время правления Ивана Грозного. Право бесконтрольной деятельности по делам об измене и крамоле, полученное Иваном  IV  в начале опричнины, обернулось абсолютным бесправием его подданных любого ранга. Царь положил начало не   только   безудержному   террору,   но   и   резкой   деформации   отношений государства   с   личностью,   развитию   бесправия   и   духовного   холопства   в широком   смысле.   Дела   об   измене   стали   важным   орудием   борьбы   в государственном   аппарате.   Традиции   права   были   разрушены   настолько глубоко,   что   в   дальнейшем   фактически   так   и   не   были   восстановлены. Поскольку   возможность   «давления»   на   государственную   политику идеологическими средствами отпала, народные массы пошли по пути военных столкновений с властью. Так как господствующие классы в целом также были крайне   заинтересованы   в   ограничении   произвола   и   введении   правовых гарантий защиты личности, конец царствования Грозного ознаменовался ме­ роприятиями по развитию таких гарантий в уголовном праве. Еще в начале 70­х гг. XVI веке были осуществлены меры по смягчению наиболее   одиозных   проявлений   опричнины.   Проводится   частичная реабилитация   казненных,   принимаются   судебные   иски   против   опричных злоупотреблений,   происходит   чистка   опричных   рядов.   Однако,   в   период Смуты внесудебная репрессия вновь осуществляется властями с новой силой.  Однако, на протяжении изучаемого отрезка времени неправомерно пока говорить о сложившейся системе внесудебных органов. Впервые полицейские формирования   на   постоянной   основе   были   организованы   в  XVII  в.   царем Алексеем Михайловичем.     18 1.2. Генезис внесудебных органов в XVII –XVIII в России. В   конце  XVII  в.   полицейско­карательные   функции   по   политическим делам   осуществлял   Разбойный   приказ.   В   1686   г.   была   создана Преображенская потешная изба. Первоначально она выполняла полицейские функции в Преображенской слободе, где находилась резиденция  Петра  I. В 1689   г.   она   получила   статус   государственного   органа   и   стала   заведовать охраной   порядка   в   Москве.   В   1695   г.   она   получила   статус   Приказа.   Его главным судьей был князь­кесарь Ф.Ю. Ромодановский. С 1697 г. (в связи с расследованием заговора стрелецкого полковника Цыклера) в этом Приказе стали   сосредоточиваться   розыск   и   суд   по   важнейшим   политическим   и воинским делам.  Наиболее   крупным   процессом,   проведенным   Преображенским приказом,   стало   дело   о   стрелецком   мятеже   1698г.   После   жесточайших истязаний было казнено около 800 мятежных стрельцов.  В   составе   Преображенского   приказа   с   1698   по   1706   г.   действовала судебная   боярская   коллегия,   куда   входили   ряд   членов   Боярской   думы, Указом   1702 г. в этот Приказ предписывалось присылать всех, кто сказал «слово   и   дело   государево».   Расследование   могло   начинаться   и   с   подачи «извета»   ­   письменного   или   устного   (произносимого   в   присутствии свидетелей) доноса. Для проверки «извета» проводились допросы и пытки. За подтвердившийся   «извет»   доносчику   платили,   крепостные   могли   получить освобождение, чиновники ­ повышение по службе. В 1715 г. было запрещено принимать к рассмотрению анонимные письма с доносами. Они подлежали сожжению в присутствии двух свидетелей.  В 1725 г. Преображенский приказ стал именоваться Преображенской канцелярией. Местные власти также должны были предпринимать меры для выявления   неблагонадежных   в   политическом   отношении   лиц.   С   1719г.   в инструкциях губернаторам, комендантам и воеводам встречается указание на необходимость   иметь   «тайных   подсылыциков»,   т.е.   агентов   наблюдавших, чтобы   «между  людьми   не   было   какой шаткости». Таким образом,  внесудебная репрессия приобретала форму системы. В связи с делом царевича Алексея 20 марта 1718 г. была образована Тайная канцелярия. Этот коллегиальный орган возглавил П.А. Толстой (после прихода к власти сына Алексея ­ Петра II ­ Толстой был сослан в Соловецкий 19 монастырь). Его члены официально именовались «министрами». Канцелярия имела те же полномочия, что и Преображенский приказ, но к ее юрисдикции относились политические дела (об измене, раскольниках, волшебстве, о не­ пристойных выражениях в адрес государя и т.д.) на территории Петербурга и прилегающих к нему провинций. Поэтому, если в Преображенском приказе с 1719 по 1724г. было рассмотрено свыше 1300 дел, то в Тайной канцелярии ­ 2804837. 16   января   1721   г.   был   принят   «Регламент,   или   Устав   Главного магистрата»,   определявший   работу   магистратов   и   городской   полиции. Полиция   являлась   новым   органом   борьбы   с   уголовной   преступностью   и органом охраны правопорядка.  Регулярная   столичная   полиция   создавалась   как   орган,   на   который возлагались   обширные   обязанности   по   обеспечению   «добрых   гражданских порядков».   Полиция   боролась   с   нищими,   следила,   чтобы   на   рынках   не продавались   испорченные   продукты   и   не   завышались   цены,   занималась предотвращением   и   тушением   пожаров,   выявляла   и   направляла   на принудительные   работы   в   «прядильные   дворы»   женщин   безнравственного поведения и т.д.                                                Примечательно, что с самого начала регулярная полиция была отделена от органов политического сыска. В помощь полиции нередко направлялись воинские команды, что было закреплено   «Инструкцией   полевых   и   гарнизонных   команд   офицерам, отправленным для сыску беглых драгун, солдат, матросов и рекрутов и для искоренения  воров,  разбойников   и  пристанодержателей  их»  от 24  декабря 1719г.   Эти   воинские   подразделения   использовались   в   основном   как вспомогательные   силы   при   захвате   вооруженных   шаек,   преследовании преступников. При Петре I тюремное заключение применялось достаточно редко, так как   ему   предпочитались   смертная   казнь,   битье   кнутом   и   шпицрутенами, ссылка и каторга. В Петровскую эпоху начала оформляться каторга как вид наказания.   Идею   строительства   каторг   (гребных   судов)   для   плавания   по Каспийскому   морю   высказал   в   конце  XVII  в.   думный   дьяк   А.А.   Виниус. Впервые   к   этому   наказанию   в   1699г.   были   приговорены   269   стрельцов   за участие бунте 1698 г.  Ссылка  на каторгу  законодательно была  закреплена указом   1703   г.   С   распространением   парусных   судов   под   каторгой   стали понимать особо тяжелые работы на верфях Алова и Рогервика, строительстве каналов и дорог.  В «Наказе» Екатерины  II  Уложенной комиссии от 14 декабря 1766 г. предусматривалось, что перед полицией ставилась задача не только бороться с преступлениями, но и предупреждать их. 28 февраля 1768 г. «Наказ» был дополнен XXI главой ­ «О благочинии, называемом инако полицией». В ней, в 37 Олейник И. И. , Олейник О. Ю. История правоохранительных органов России  Х – ХХ век. Иваново, 2004. Ч. 1. С. 28. 20 частности, указывалось, что полиция должна действовать прежде всего «по правилам справедливости, нежели по точной силе законности», ей поручалось раскрытие всех преступлений. застройка,   самовольная   Формирование   регулярной   полиции   завершилось   в   ходе   губернской реформы     1775г.     Устав   благочиния   перечислял   ряд   правонарушений   и санкций,   относящихся   к   ведению   полицейских   органов:   1)   действия, связанные  с  несоблюдением  законов   или  решений  полицейских  властей;  2) действия,   направленные   против   православной   веры   и   богослужения;   3) действия,   нарушающие   общественный   порядок,   охраняемый   полицией;   4) действия, нарушающие нормы благочиния (пьянство, азартные игры, брань, непотребное   поведение,   недозволенные представления);   5)   действия,   нарушающие   порядок   управления   или   суда (взяточничество); 6) преступления против личности, имущества, порядка и др. Полиция   могла   применять   санкции   только   за   некоторые правонарушения из перечисленных сфер: ведение споров против православия, несоблюдение воскресных и праздничных дней, передвижение без паспорта, нарушение   правил   маклерского   посредничества,   неразрешенное   ношение оружия,   нарушение   таможенных   правил   и   некоторые   имущественные преступления.   В   большинстве   других   случаев   полиция   ограничивалась проведением предварительного следствия и передачей материала в судебные инстанции.   Наказания,   применяемые   полицией,   были   следующими:   штраф, запрещение определенной деятельности, порицание, арест на несколько суток, заключение   в   работный   дом.   К   концу  XVIII  в.   в   России   был   создан   раз­ ветвленный полицейский аппарат, охвативший всю страну и пронизавший ее сверху донизу. Обратимся к данным по истории нашего края. Продолжала   действовать   и   вотчинная   полиция.   Например,   село   Иваново   и близлежащие   деревни,   составляли   Ивановскую   вотчину   графов   Шереметевых.   Центром управления была вотчинная контора во главе с приказчиком. Почти во всех селениях были старосты, сборщики податей, сотские, пятидесятские и десятские, осуществлявшие поли­ цейскую   власть   и   руководствовавшиеся   при   этом   помещичьей   инструкцией,   которая предписывала смотреть, чтобы в вотчинах не было беглых и подозрительных лиц. Всего насчитывалось   316   выборных,   не   получавших   за   свой   труд   никакой   платы,   но пользовавшихся льготами при воинских постоях. Получавших же от «мира» плату было всего 33 человека. Большинство   нарушений   общественного   порядка   в   вотчинах   сводилось,   как правило,   к   пьянству,   дракам,   другим   уличным   правонарушениям.   Более   опасные преступления   ­   кражи,   разбои,   фальшивомонетничество   ­   случались   реже.   Из   числа местных   жителей   встречались   однако   такие,   кто   неоднократно   нарушал   правопорядок. Так, К.Н. Шепетов приводит любопытные данные по этой части: с 1790 по 1809 год в Ивановской вотчине было наказано несколько сот человек, из них ­ более одного и до десяти раз ­ 31 крестьянин. За пьянство было наказано 552 человека, за озорство, брань, драки ­ 107, за подозрение в краже товара у «капитальных крестьян» (фабрикантов) ­ 51, непослушание должностным лицам ­ 45, ночное нападение ­ 39, неподчинение родителям ­ 25, невыход на работу и непослушание хозяину ­ 20, побег и отлучка ­ 7, неплатёж податей 21 ­ 538. В   1730   г.   в   Москве   был   восстановлен   Сыскной   приказ   (прежний Разбойный, ликвидированный Петром I в 1701 г.) и образован Судный приказ. Юрисдикция приказов распространялась на Московскую и близлежащие к ней губернии.   Об   этом   говорилось   в   императорском   Указе   «Об   учреждении Судного и Сыскного приказов, об апелляции на оные из Московской губернии в Юстиц­коллегию, а на оную в Сенат и о разобрании прежних судных дел». В нем, в частности, предписывалось «в Сыскном ведать татинные, разбойные и убийственные дела, и которые воры и разбойники пойманы будут в Москве и приведены   в   Полицмейстерскую   Канцелярию,   тех,   записав,   в   то   же   время отсылать   в   Сыскной   приказ»39.   По   политическим   преступлениям   полиция следствия не проводила ­ это была компетенция других органов.  В   дальнейшем   был   принят   ряд   нормативных   актов,   регулировавших деятельность   сыщиков:     Именной   указ 1744 г. «Об определении сыщиков для искоренения воров и разбойников в низовых городах», сенатский Указ 1752г. «О подтверждении сыщикам, чтоб они поступали во всем по данной инструкции, а в посторонние дела не мешались и отсылали б колодников и подлежащих   их   ведомству   с   делами   в   губернские   канцелярии».   В   1754   г. Елизавета Петровна издала инструкцию «Обряд, как обвиняемый пытается»40. В 1756 г. для главных сыщиков (один на несколько губерний) была принята особая инструкция, в которой были определены их обязанности: принимать меры   к   поимке   разбойников   и   требовать   содействия   не   только   воинских команд, но и всех местных жителей; разыскивать всех пристанодержателей («кто   им   пристань   чинит»);   производить   розыск   в   целях   выяснения   места нахождения преступников, мест сбыта ворованного имущества и их связей; возвращать по принадлежности изъятые у воров и разбойников вещи. Таким образом,   основными   и,   по   сути,   единственными   функциями   сыщиков являлись     уголовно­розыскная     деятельность     и   дознание   по   уголовным преступлениям.  Однако,     в   контексте   нашего   исследования   важно   подчеркнуть,   что сыщики также имели право отправлять суд над пойманными преступниками. Для   регулирования   их   отношений   с  местной   властью   в  1758  г.  был   издан сенатский  Указ  «О  сношении  сыщиков  по   делам  о  ворах   и  разбойниках  с губернскими канцеляриями»41. К периоду 1731­1749 гг. относится деятельность известного персонажа 38 Цит. по Индейкин. Нам было всегда нелегко. Иваново, 2002. 39  Цит. по Олейник  И. И. , Олейник  О. Ю. История правоохранительных органов России    Х – ХХ век. Иваново, 2004. Ч. 1. С. 35. 40  Именной     указ   1744   г.   «Об   определении   сыщиков   для   искоренения   воров   и   разбойников   в   низовых городах»,   сенатский   Указ   1752г.   «О   подтверждении   сыщикам,   чтоб   они   поступали   во   всем   по   данной инструкции, а в посторонние дела не мешались и отсылали б колодников и подлежащих их ведомству с делами в губернские канцелярии». 1754 г.Инструкция «Обряд, как обвиняемый пытается» // Хрестоматия по русской истории. М., 2003. С. 355 – 359. 41 Указ «О сношении сыщиков по делам о ворах и разбойниках с губернскими канцеляриями» // Хрестоматия по русской истории. М., 2003. С. 360.. 22 отечественного преступного мира Ваньки Каина (Ивана Осипова), который был «доносителем Сыскного приказа» и одновременно главарем шайки воров и разбойников73. В 1741 г. по неизвестным причинам он решается изменить ворам и поступает в Сыскной приказ. Поскольку Ванька «впал в раскаяние», то его охотно приняли на службу и передали ему в распоряжение воинский отряд для борьбы с преступниками ­ 14 солдат и одного подьячего (писаря). В первую   же   ночь   они   задержали   32  вора.   Затем   в  течение   более  2­х   лет   в Москве Ванькой и его командой было поймано 109 мошенников, 37 воров, 50 укрывателей воров («становщиков»), 60 скупщиков краденого и 42 беглых солдата.   Официально   Ванька   назывался   доносителем   Сыскного   приказа, однако за оказанные услуги ему не дали ни наград, ни даже тех денег, которые он затратил на поиски преступников. Тогда Каин пошел на другую крайность: он шантажировал своих бывших товарищей по воровским шайкам и брал с них взятки,   занимался   вымогательством,   затем   переносил   поборы   на   купцов   и горожан,   угрожая   им   поджогами.   В   1748   г.   в   Москве   действительно участились пожары, резко возросло число разбоев, грабежей и краж. В 1749 г. по   инициативе   генерал­полицмейстера   Татищева   по   делу   Ваньки   была учреждена   особая   комиссия,   которая   в   1753   г.   передала   следственные материалы в Сыскной приказ. В 1755 г. Ванька был приговорен к смертной казни, но по указу Сената наказан кнутом и сослан на каторгу.  Таким   образом,   уже   в   то   время   органы,   занимавшиеся   уголовно­ розыскным   делом,   не   без   успеха   пользовались   услугами   агентов­ провокаторов. Еще   в   1724   г.   Петр  I  несколькими   указами   предписал   Тайной канцелярии все дела передать в Преображенский приказ, чтобы исключить существование двух параллельно и независимо друг от друга действующих учреждений.   При   Екатерине  I  Тайная   канцелярия   прекратила   свое существование. Преображенский приказ или Преображенская канцелярия, как его стали именовать, в 1726г. был подчинен Верховному тайному совету. 24   мая   1727г.   к   расследованию   политических   дел   был   привлечен   Сенат. Согласно   изданному   в   этот   день   указу,   он   должен   был   действовать параллельно с Преображенским приказом. К ведению Сената были отнесены дела, возникшие в Петербурге и близлежащих губерниях, а Преображенского приказа — дела, возникшие на остальной территории страны. 4   апреля   1729   г.   Преображенский   приказ   был   ликвидирован. Расследование   политических   преступлений   было   передано   двум   высшим органам — Верховному тайному совету и Сенату. Тайный совет разбирал дела большей важности, а остальные — Сенат. Вскоре стало очевидным, что оба учреждения имели и без того широкий круг обязанностей и не могли уделять должного внимания расследованию политических преступлений. Вновь встал вопрос о создании органа политической полиции. В 1731 г. императрица Анна Иоановна восстановила Канцелярию тайных розыскных дел. К ее компетенции кроме политических относились также дела 23 о   взяточничестве   и   злоупотреблениях   чиновников.   Она   контролировалась Сенатом   и   лично   Анной   Иоановной.   Ее   возглавил   А.И.   Ушаков,   человек незнатного происхождения, проделавший путь от солдата до генерала. В свое время он был помощником руководителя Тайной канцелярии П.А. Толстого. В 1732 г. после переезда царского двора в Петербург в Москве была оставлена контора канцелярии на Лубянке (где и сегодня находится штаб­ квартира   секретной   службы   России).   Московская   контора   самостоятельно вела расследование политических дел, однако должна была систематически отчитываться   перед   главной   канцелярией   и   посылать   туда   приговоры   для утверждения. Преемником Ушакова после его смерти в 1747 г. стал А.И. Шувалов. Тайная розыскных дел канцелярия была упразднена манифестом Петра III 21 февраля   1762   г.   Этим   же   актом   отменялось   прежнее   значение   выражения «слово и дело». В октябре того же года Екатериной II при Сенате учреждена Тайная экспедиция — высший орган политического надзора и сыска, которым первоначально   руководил   генерал­прокурор   А.И.   Глебов.   Однако   Сенат реального   контроля   над   данным   учреждением   не   осуществлял,   и   оно находилось   в   прямом   подчинении   императрице.   В   Москве   при   Сенатской конторе   было   создано   его   подразделение,   возглавлявшееся   московским главнокомандующим.   В   Петербурге   Тайная   экспедиция   размещалась   в Петропавловской крепости, в Москве ­ на Лубянке. Во главе этого органа был поставлен С.И. Шешковский. При   Тайной   экспедиции   создавались   специальные   секретные следственные комиссии для расследования конкретных дел. В распоряжении комиссий находились  воинские команды. Тайная экспедиция расследовала, например,   дела   Е.И.   Пугачева,   А.Н.   Радищева,   Н.И.   Новикова   и   другие Примечательно,   что   после   пугачевского   дела   императрица   запретила применение пыток, и Тайная экспедиция должна была отказаться от этого традиционного способа получения признаний обвиняемых.  Дополнительным источником информации для работы тайной полиции стала введенная в конце 70­х гг. перлюстрация писем на почтамтах. Цензуру также   можно   рассматривать   как   правоохранительную   деятельность государства,   заботившегося   об   обеспечении   политической   безопасности.   С середины XVIII в. надзор за печатью осуществляли Сенат и коллегии, а в 1785 г. стали назначаться цензоры. В 1790 г. обязанности по цензуре возложены на Управы благочиния. После смерти Шешковского  в 1792 г. Тайную экспедицию возглавил А.С. Макаров. При Павле  I  она уже не играла существенной роли, так как политическим розыском занимались лица, которым император это поручал. Он   возродил   практику   анонимных   письменных   доносов.   Однако   это   не повысило эффективности политического сыска. Например, не был раскрыт заговор, в результате которого Павел был убит в 1801 г. Вскоре после этого, 2 апреля 1801 г., его преемник Александр I упразднил Тайную экспедицию. 24 Продолжали   применять   заключение   в   монастырские   тюрьмы.   Оно осуществлялось   обычно   без   судебных   приговоров,   «по   высочайшему повелению» монарха или определению Синода. Закон 1742 г. впервые стал рассматривать монастырское заточение как меру исправительную. М.Н. Гернет в своем многотомном научном исследовании по истории царской   тюрьмы   подробно   характеризует   режим   пребывания   узников   в главных монастырских тюрьмах на Соловках и в Суздале42.  Широко применялась ссылка. Кроме северо­западных окраин и Сибири местами ссылки являлись и северная часть Европейской России, Поволжье и приазовские   города.   Так,   с   1730   по   1740   г.   было   сослано   более   20   тыс. человек. Царским указом 1753 г. было установлено два вида ссылки: на вечное поселение (с обязательными работами) и на житье. Ссылаемые лишь в особых случаях заключались на месте ссылки в тюрьму. Чтобы удержать ссыльных от побегов, их отправляли вместе с женами и детьми. Указами   Елизаветы   Петровны   от   7   мая   1744   г.   и   5   августа   1746   г. исполнение   смертной   казни   в   России   было   приостановлено.   Указом   от   30 сентября   1754г.   смертная   казнь   заменялась   на   пожизненную   каторгу.   В результате этот вид наказания стал еще более распространенным. С 1760 г. каторгу стали отбывать на Нерчинских рудниках временно или пожизненно.  По закону 1760 года помещики получили право ссылать своих крепост­ ных в Сибирь, а по закону 1765 года ­ на каторгу, с зачетом поставки в рекру­ ты. Права вотчинной полиции сохранялись за владельцами крестьян до от­ мены   крепостного   права.   Помещики   широко   пользовались   этими привилегиями, часто наказывали своих подданных розгами или плетьми.  Так, по распоряжению графа Шереметева, владельца села Иваново, в 1804 году в штрафной книге зафиксировано 874 наказания, «из них только пять за неуплату оброка» (денежной повинности), остальные за нерадение, лень и пьянство, то есть за нарушение порядка на территории вотчины43. В «Наказе» 1767 г. Екатерины  II  отмечалось, что «там, где хорошие тюрьмы,   не   нужна   смертная   казнь».   Последняя   допускалась   лишь   по государственным  преступлениям. Например,  в 1764 г.  был  казнен поручик Мирович,   пытавшийся   освободить   из   заточения   свергнутого   в   1741г.   с престола   Ивана  VI.   Но   после   казни   Е.И.   Пугачева   по   указу   императрицы Сенат 6 апреля 1775 г. принял решение об отмене смертной казни. При Павле I в 1797 г. были введены три категории каторжных работ ­ на Нерчинских   и   Екатеринбургских   железоделательных   заводах   и   рудниках, Иркутской суконной фабрике, на строительстве и обслуживании крепостей (крепостные работы). Итак, за период  XVII  –  XVIII  веков   в России складывается система внесудебных репрессивных органов. Деятельность этих органов направлена в 42 Гернет М.Н. История царской тюрьмы. В 5 т. Т. 2: 1762­1825. М., 1960. 43 Цит. по Индейкин. Нам было всегда нелегко. 25 первую очередь на преследование политических преступлений (в принципе, как   и   в   предшествующий   период).   «Слово   и   дело   государево»,   Тайная канцелярия,   Верховный   тайный   совет,   Канцелярия   тайных   розыскных   дел, Тайная   экспедиция   дают   представление   о   формировании   системы внесудебных   органов.   В   изучаемый   период   наиболее   частыми   мерами наказания являлись ссылка, каторга, тюремное заключение. 26 1.3. Применение внесудебной репрессии в России в XIX – начале XX веков. В начале 20­х годов  XIX  в. создается еще несколько ведомственных секретных служб (тайная полиция при штабе гвардейского корпуса, секретная полиция   Управления   военных   поселений,   секретная   часть   петербургского градоначальства и др.). После подавления восстания декабристов было ор­ ганизовано  III  Отделение   Собственной   его   Императорского   величества канцелярии   как   орган   политической   полиции.   Ему   был   придан   Корпус жандармов   (1827),   снискавший   у   населения   весьма   дурную   славу. Дореволюционный   исследователь   И.Т.   Тарасов   писал   о   нем   следующее: «Тайная   полиция   как   специальная   сыскная   полиция,   ведающая   только политическими преступлениями, имела и имеет везде, где она существует, две темные стороны: она преследует не только политические преступления, но и политические   убеждения,   посвящая   нередко   последней   деятельности наибольшую   сумму   энергии,  и,  кроме  того,  нередко   не  признавая   никаких законных   границ   для   своей   деятельности,   она   вторгается   в   сферу индивидуальной свободы при таких условиях и в такой форме, что отнимает у единственных лиц все средства к защите против насилия и произвола»44. Исполнительным   органом  III  Отделения,   его   вооруженной   и оперативной опорой  становится  учрежденный  в 1827 г.  Отдельный  корпус жандармов, шефом которого являлся главноуправляющий Отделения. В 1836 г.   было   принято   Положение   о   корпусе   жандармов.   Устанавливалось   пять (затем   восемь)   жандармских   округов,   подчинявшихся   Главному жандармскому управлению. Во главе округа стоял жандармский генерал. На местах   существовали   губернские   жандармские   управления   и   городские команды   жандармов,   в   задачи   которых   входило   «усмирение   буйства   и восстановление нарушенного повиновения», «рассеяние законом запрещенных скопищ». Их возглавляли жандармские штаб­офицеры, которым подчинялись унтер­офицеры и рядовые жандармы. Всего Жандармский корпус насчитывал 4­5   тыс.   человек.   Ближайшим   помощником   начальника  III  Отделения   был Управляющий делами Отделения. Сначала это был М.Я. фон Фок (1826­1831 гг.), а затем А.Н. Мордвинов (1831­1839 гг.). В 1839­1871 гг. управляющий являлся одновременно начальником штаба Отдельного корпуса жандармов. До 1856 г. эту должность занимал генерал Л.В. Дубельт. Но   ни  III  Отделение,   ни   жандармерия,   имевшие   право   вести расследование дел о политических преступлениях, не выполняли судебных или квазисудебных функций.  Однако,   элементы   внесудебной   репрессии   были   налицо.   Дела   о политических преступлениях уже с конца  XIX  в. передавались из обычных окружных судов в судебные палаты с сословными представителями. Кроме 44 Тарасов И.Т. Полиция в эпоху реформ. М., 1885. С. 86 // Цит. по: Кудрявцев В., Трусов А. Политическая юстиция в СССР 27 того, согласно «Положению о мерах к охранению государственного порядка и общественного   спокойствия»   (1881),   Министерство   внутренних   дел   имело право   применять   «особые   мероприятия»,   к   числу   которых   относилось введение   «исключительного   положения»   (п.   4),   а   также   усиленной   или чрезвычайной   охраны   (п.   6).   В   этих   случаях   оно   могло   истребовать   из прокуратуры   любое   следственное   дело,   чтобы   затем   передать   его   на рассмотрение военного суда (п. 17). Предварительное   расследование   политических   дел   проводилось необъективно   и   пристрастно,   практиковались   фальсификация   документов, допросы с пристрастием, пытки, провокации. Полянский Н. Н. пишет: «Если в распоряжении   органов   политического   сыска   не   было   доказательств, подтверждавших подозрение в отношении того или иного лица, в особенности если оно уже было арестовано, то их... надо было создать»45. Излюбленным приемом были так называемые наседки, т.е. провокаторы, подсаживаемые в камеру к арестованному, чтобы добиться от него признания. Практиковалась и подмена адвокатов­защитников сотрудниками полиции или жандармерии, входившими в доверие к обвиняемому. Многочисленны примеры искусственного создания «групповых» дел о   в   действительности   не различных   революционных   организациях, существовавших.  С.   М.   Степняк­Кравчинский   пишет:   «Люди,   никогда   прежде   не встречавшиеся,   обвиняются   в   том,   что   принадлежат   к   одному   тайному обществу, провинность одного присваивается другому; человек обвиняется в подстрекательстве к делу, которое он всячески старался предотвратить...»46. Предварительное расследование подчас тянулось месяцами и годами. Но если политическое дело требовало немедленного публичного наказания, следствие, не считаясь с неполнотой материалов, направляло его в суд. Демократические   принципы   судебной   реформы   1864   года   в значительной степени сводились на нет правовыми актами, изданными после убийства Александра II в 1881 г.. Основным из них было «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия». Оно по   существу   выводило   оперативно­розыскную   деятельность   и предварительное расследование по политическим делам из сферы судебного контроля и фактически открывало путь применению внесудебной репрессии. Полицейская и вообще административная власть стала «исправлять на свой лад судебные решения... ­ писал Г.В. Плеханов и заключал: Реформированное судопроизводство   в   России   осталось   экзотическим   растением:   оно   так   же подходит ко всему государственному строю России, как шелковый цилиндр к одетому в звериные шкуры эскимосу»47. Охарактеризуем   непосредственно   внесудебные   меры,   применяемые 45 Полянский Н.Н.   Царские   военные   суды   в   борьбе   с  революцией. 1905­1907 гг. М., 1958. С. 150. 46 Степняк­Кравчинский С. М. Россия под властью царей. М., 1965. С. 119. 47 Плеханов Г.В. Собр. соч. М.; Л., 1925. Т. V. С. 9­10. 28 полицией, жандармерией и гражданской администрацией.  19   сентября   1867   г.   было   принято   новое   Положение   о   корпусе жандармов, усилившее местный аппарат политической полиции. На большей части   России   основным   учреждением   становится   губернское   жандармское управление (в некоторых городах создавались особые городские жандармские управления).   Окружная   система   сохраняется   только   на   окраинах   (Сибирь, Кавказ, царство Польское). Аппарат   жандармского   управления,   возглавляемый   начальником, подразделялся   на   несколько   уездных   отделений.   В   ведении   управлений находились жандармские части.  9 июня 1873 года, после образования безуездного города Иваново­Вознесенска (21 июня   1871   г.),   император   Александр  II  утвердил   «высочайше   утвержденное   мнение Государственного Совета» о создании в Иваново­Вознесенске полицейского управления. В городе   тогда   проживало   66   тысяч   человек,   и   обстановка   с   правонарушениями   была сложной. Так что создание этого управления и введение должностей полицмейстера, двух приставов,   восьми   квартальных   надзирателей,   42   пеших   и   6   конных   городовых   было своевременным.   Однако   это   вызвало   раздражение   у   «голытьбы»,   привыкшей   к безнаказанности.   Дошло   до   того,   что   один   из   квартальных   был   убит.   Полицмейстер Иваново­Вознесенска непосредственно подчинялся Владимирскому губернатору48. Третье   отделение   превращалось   в   спецслужбу,   утратив   другие правоохранительные   функции.   Жандармы   были   объявлены   национальной полицией,   жандармский   корпус   переименован   в   наблюдательный   корпус. Однако   по   указу   1871   г.,   «наблюдательная   роль»   жандармов   была пересмотрена, им вменялось в обязанность проводить дознание и следствие (переданное   от   судебных   следователей)   по   делам   о   государственных преступлениях,   а   прокуратуре   поручен   контроль   за   процессом   сбора доказательств. С 1871 г. при Третьем отделении создается юрисконсультская часть, позже преобразованная в Судебный отдел при МВД. В   1874   г.   жандармам   было   разрешено   самим   арестовывать   лиц, подозреваемых   в   политических   преступлениях.   что   в административном порядке арестованный мог заключаться в крепость от 3 месяцев до 5 лет, можно констатировать наличие у жандармского корпуса широких внесудебных полномочий.   Учитывая, Первая арестантская казарма в нашем городе была устроена в 1876 году в одном из заброшенных   корпусов   ситценабивной   фабрики   купцов   Удиных   (ныне   территория областного туберкулезного диспансера на улице Крутицкой). Здесь могло содержаться до 20 человек. Казарму эту в народе называли «Удинскими номерами». Напомним, что в ту пору   «номерами»   назывались   гостиницы.   Вот   и   тут:   накормят   и   спать   уложат.   Для голодной   и   бездомной   части   населения   ­   чем   не   гостиница?   Содержались   здесь   люди разные: и политические, и уголовники, и нишие, и пьяницы («до вытрезвления»). Позднее   арестантская   была   перенесена   в   специально   оборудованные   помещения двухэтажного здания Главного полицейского управления, которое находилось на ул.Кокуй в центре Иваново­Вознесенска. Помещения были рассчитаны на содержание 35 человек. Столь   малое   количество   мест   объясняется   не   только   конструктивными   особенностями 48 Цит. по: Индейкин. Указ. Соч. 29 самого здания, но и тем, что взятые под стражу без задержек переправлялись в Шуйский уездный замок. В арестном доме на Кокуе, как и в «Удинских номерах», в начале XX века преимущественно  составляли  политические49.    В 1878 г. Александр II образовал Особое совещание для изыскания мер к лучшей охране спокойствия и безопасности в Империи. Оно состояло из министров:   военного,   юстиции,   внутренних   дел   и   главноуправляющего Третьим отделением Н.В. Мезенцова. Последний высказался за расширение штата   жандармов   (их   количество   было   увеличено   до   6800   человек)   и секретных агентов для борьбы с участившимися террористическими актами. Тем не менее тайная полиция еще слабо противостояла террору. В 1878 г. в центре столицы был убит сам Мезенцов. В следующем году на сменившего его А.Р. Дрентельна революционеры также организовали покушение. Стало ясно, что в существующем виде Третье отделение было не способно эффективно бороться с терроризмом. При этом следует подчеркнуть, что общее число всех служащих этого органа (включая вольнонаемных) оставалось небольшим: в 1880 г. оно составляло 72 человека. Особое   совещание   имело   право   без   вызова   обвиняемого   высылать   в административном   порядке   «лиц,   вредных   для   государственного   и общественного спокойствия», на срок от одного года до пяти лет.  С   руководителями   Иваново­вознесенской   стачки   1897   –   1898   годов   царское правительство   жестоко   расправилось.   Во   время   стачки   арестовали   и   привлекли   к ответственности 40 рабочих. По постановлению правительст  ва 2 апреля 1898 г. 37 человек подверглись высылке или отданы под надзор полиции, в их числе была и часть членов иваново­вознесенского «Союза»50.   «Для   русских   подданных   возможность   быть   высланными   в   места   не столь   отдаленные,   ­   писал   С.   Степняк­Кравчинский,   ­   ограничивается исключительно   только   волей   жандармов   и   полиции.   Кроме   того,   под   тем предлогом,  что   поведение  ссыльного   было  не   вполне   удовлетворительным, срок   его   изгнания   может   быть   продлен   до   бесконечности»51.   И   это   было распространенной нормой. Положение об ограждении государственного порядка и общественного   направленное   на   борьбу   с   проявлениями   террора, спокойствия», предоставляло   право   на   местах   вводить   положение   «усиленной»   или «чрезвычайной» охраны с расширением полномочий местной администрации. Большое значение в охране общественного порядка в регионах стали играть конно­ полицейские казачьи команды, фабрично­заводская полиция и сельская стража, которые содержались на средства владельцев предприятий и имений. Так, по ходатайству Иваново­ Вознесенского   городского   головы   П.Н.   Дербенева,   поддержанному   владимирским губернатором   М.М.   Цеймерманом,   в   1899   году   в   городе   была   организована   конно­ полицейская   команда   из   25   казаков   Астраханского   войска.   Этот   опыт   стал распространяться   и   в   других   регионах.   Численность   казачьих   команд   в   Иваново­ 49    Окаянное   дело.   История   возникновения,   становления   и   развития   уголовно­исполнительной   системы России и уголовно­исполнительной системы Министерства юстиции по Ивановской области. Иваново, 2002. С. 65 – 66. 50 Цит. по Экземплярский П. М. История города Иванова. С. 200. 51 Степняк­Кравчинский С. М. Указ. Соч. С. 186 – 187. 30 Вознесенском   районе   во   время   революции   1905­1907   гг.   достигла   85   человек..   Такие команды  были   созданы  в  Шуе,  Орехово­Зуеве,  Гусь­Хрустальном,  других  близлежащих городах.   В   своей   деятельности   они   руководствовались   «Временными   правилами   об устройстве   полиции»   от   25   декабря   1862   года   и   утверждённым   21   июня   1871   года «Городовым положением»52. До   1905   г.   суды   вообще   играли   второстепенную   роль   в   борьбе   с революционным   движением:   Положение   о   мерах   к   охранению государственного   порядка   и   общественного   спокойствия   давало   право подвергать   лицо   заключению   в   административном   порядке   в   тюрьме   или крепости на 3 месяца или аресту на тот же срок по одному лишь подозрению в совершении преступления (п. 25), и этим широко пользовались.  Первого   пропагандиста   народника   Шрейдера   полиция   обнаружила   в   Иваново­ Вознесенске   в   1874   г.;   он   работал   в   течение   месяца   слесарем   на   ситцевой   фабрике Лопатина.   Шрейдер   своевременно   уехал   из   Иваново­Вознесенска,   но   был   арестован   в другом   месте.   В   1875   г.   полиция   открыла   в   Иваново­Вознесенске   целую   группу народников, впоследствии участников «процесса 50­ти», основавшую здесь «Ивановскую общину». В состав группы входили А. Топоркова,. Л. Фигнер, С. Агапов, Александровы и др. Эта группа пробыла в Иванове около двух с половиной месяцев, пока не была раскрыта и арестована. Большая часть пропагандистов работала на фабрике А. Зубкова53. По   высочайшим   повелениям   назначались   ссылка   в   Сибирь   и   другие отдаленные   губернии,   а   также   помещение   под   гласный   надзор   полиции, тюремное заключение и арест.  Обратимся к истории Иваново­вознесенской губернии. … жандармы уже выследили организацию: в январе и летом 1896 г. они произвели обыски   и   аресты   членов   «Союза».   Сначала   арестовали   Багаева,   а   затем   Евдокимова, Кондратьева   и   других.   К   ответственности   было   привлечено   18   человек.   В   обвинении говорилось   о   тайных   рабочих   кружках,   которые   «наряду   с   задачами   самообразования преследовали также цель социал­демократической пропаганды среди местных фабричных рабочих». Дело закончилось 7 августа 1896 г. «высочайшим», т. е. царским, повелением, по которому   первые   руководители   иваново­вознесенской   революционной   организации подвергались заключению в тюрьме от шести месяцев и полицейскому надзору до трех лет. Кондратьев и Евдокимов  после тюремного заключения  были  высланы  под полицейский надзор в Харьков, Багаев — в Оренбургскую губернию54. Характеризуя права российского МВД, французский историк А. Леруа­ Болье писал, что Положение 1881 г. «предоставляет администрации права, которые принадлежат главнокомандующему во вражеской стране»55. Хохлов А. В. в своей работе «Карательный аппарат царизма в борьбе с революцией 1905 – 1907 годов»56 рассматривает методы военного подавления революции. Это «Массовые расстрелы … провокации, подлоги, организации черносотенных погромов, широкое применение расстрела людей, прикрытое комедией военно­полевых судов, массовое применение телесных наказаний по 52 Цит. по: Индейкин. Указ. Соч. 53 Цит. по Экземплярский П. М. История города Иванова. С. 150. 54 Там же. С. 195. 55 История СССР с древних времен до наших дней. М., 1968. Т. 5. С. 360. 56  Хохлов А. В. Карательный аппарат царизма в борьбе с революцией 1905 – 1907   годов. Автореферат диссертации на соискание научной степени кандидата юридических наук. М., 1975. 31 приказу военных властей…»57. Далее автор указывает, что впервые в массовом масштабе   применяло     для   подавления   трудящихся   вооруженные   отряды регулярной армии.  Так,   во   время   Иваново­Вознесеской   стачки   1897   –   1898   годов   27   декабря владимирский губернатор направил в Ива­ново­Вознесенск два батальона пехоты и сотню казаков, 28 декабря — вторую сотню58. Хохлов   А.   В.   пишет:   «В   борьбе   с   революцией     царская   армия использовалась в двух формах: 1) военно­полицейской и 2) Боевой. В военно­ полицейской   форме   армейские   части   оказывали   поддержку   полиции   по охране и поддержании «общественного порядка и спокойствия»59. Примеров совместных действий  войск и полиции может служить расстрел 3 июня 1905 года  на реке Талке демонстрации Иваново­Вознесенских рабочих60. Для   борьбы   со   стачками     и   забастовками   царское   правительство прибегало   к   организации   новых   видов   полиции.   «Так,   для   борьбы   с забастовками   и   стачками   на   фабриках   и   заводах   создавалась   фабрично­ заводская полиция, а при подавлении открытых выступлений трудящихся в городах   использовались   конно­полицейские   казачьи   команды   и   уездная полицейская стража для усмирения крестьян в деревнях»61.  Таким   образом,   подобные   действия   карательной   политики   царизма можно рассматривать как проявление актов внесудебной репрессии. Орудием применения внесудебной репрессии служила полиция и жандармерия. В 1910 году МВД издаёт Инструкцию чинам сыскных отделений. Этот документ   более   чётко   разграничивал   компетенции   сыскных   отделений   и жандармских управлений. Жандармерия занимается производством дознания по   политическим   преступлениям,   а   сыскное   отделение   ­   исключительно оперативно­розыскной   деятельностью   по   этим   делам.   Получилось своеобразное   разделение   труда   между   жандармами   и   охранниками. Начальники   охранных   отделений   имели   в   своём   подчинении   несколько жандармских управлений.  Иваново­Вознесенск   находился   в   сфере   деятельности   Московского   охранного отделения, но никакой агентуры это учреждение в городе не имело. Поэтому в Кострому и Владимир   был   отправлен   агент   из   Москвы.   Результатом   этой   поездки   стал   арест   всех руководителей   «Северного   рабочего   союза»   и   ссылка   их   в   Сибирь.   К   слову, административно высланные ­ без лишения прав и состояния ­ получали от правительства по 30 копеек в сутки, а лица дворянского происхождения ­ 27  копеек, что давало  им возможность как­то жить.62 Таким   образом,   фактически   уже   в   дореволюционной   России существовала   политическая   юстиция,   активно   применяющая   внесудебные репрессии, хотя, конечно, не в таком развитом и законченном виде, как это позже имело место в СССР. При этом как дореволюционные, так и советские 57 Там же. С. 4. 58 Цит. по Экземплярский П. М. История города Иванова. С. 199. 59 Там же. С. 7. 60 Цит. по: Хохлов А. В. Карательный аппарат царизма в борьбе с революцией 1905 – 1907  годов. С. 7. 61 Там же. С. 11. 62 Цит. по: Индейкин. Указ. Соч. 32 исследователи   деятельности   царской   юстиции   отмечали   «не   только жестокость репрессий по отношению к врагам защищаемого ею порядка, но и те формы, в которых она осуществляется... превращающие законность, когда дело идет об интересах власти, в издевательство над законом»63. Как отмечал американский историк Р. Пайпс, «хорошо продуманная и весьма гибкая система политической полиции, созданная в России в начале 1880­х гг., была уникальна в двух отношениях. До первой мировой войны ни в одной другой стране мира не было двух видов полиции: одной для защиты государства, а другой ­ для защиты его граждан... Во­вторых, в отличие от других стран, где полиция действовала  как орудие закона и обязана была передавать арестованных судебным властям, единственно в царской России полицейские органы были свободны от этой обязанности. С 1881 г. там, где речь шла о политических преступлениях, жандармский корпус не подлежал судебному надзору; контроль за его деятельностью носил бюрократический внутриведомственный характер...». Именно эти две черты, заключает автор, делают   политические   учреждения   позднего   периода   царской   России «предтечами и прототипами всех органов политической полиции двадцатого века»64. Констатируя, что пролетарский суд должен применять к преступникам тюрьму, ссылку и другие меры наказания, известные прежним общественным формациям, Ленин подчеркивал, что пока «другие средства не изобретены»65. И   советская   власть   в   этом  отношении   определенно   заимствовала   опыт царизма.  63 Полянский Н.Н. Царские военные суды в борьбе с революцией 1905­1907.  С. 5. 64 Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. С. 394. 65 Ленин В.И. Полн.. собр. соч. Т. 36. С. 199. 33 Глава 2. Деятельность внесудебных репрессивных органов в советском 2.1. Становление советских внесудебных органов в революционной государстве. России 1917 – 1920 гг.. В   советский   период   нашего   государства   сформировалась   четкая система внесудебных органов в рамках политической юстиции. Первым   нормативным   актом,   относящимся   к   созданию   органов политической   юстиции,   следует   считать   Постановление   Совета   Народных Комиссаров   от   7(20)   декабря   1917   г.   об   образовании   Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК)66  по борьбе с контрреволюцией и саботажем. Этим кратким постановлением определялся персональный состав комиссии и были   названы   ее   основные   задачи:   пресекать   и   ликвидировать   все контрреволюционные и саботажнические попытки и действия по всей России, со   стороны   кого   бы   они   ни   исходили;   предавать   суду   революционного трибунала всех саботажников и контрреволюционеров и вырабатывать меры борьбы   с   ними;   вести   предварительное   расследование,   поскольку   это необходимо для пресечения действий контрреволюционеров и саботажников. ВЧК   имела   также   право   конфисковать   имущество,   выдворять   из определенной местности, лишать продовольственных карточек, публиковать в печати списки врагов народа и т.д.67 В июне 1918 г. в Петрограде большевики распустили Бюро уполномоченных фабрик и заводов, собравшееся для обсуждения текущего момента. Это вызвало движение среди рабочих Нижнего Новгорода, Костромы, Владимира. Тулы, Брянска. Началась агитация за объявление с 18 июня 1918 г. общероссийской политической забастовки в знак протеста против   политики   большевистского   правительства.   В   этом   движении   приняли   участие рабочие   Кинешмы   и   Южи.   После   расстрела   7   июня   в   Кинешме   центр   выступлений переместился   в   Южу   ­   крупный   фабричный   поселок.   Здесь   среди   рабочих антибольшевистские настроения были настолько сильны, что они настояли на перевыборах местного Совета. К руководству им пришли местные эсеры и меньшевики. Фактически Южа   перестала   подчиняться   распоряжениям   губернской   власти,   местный   Совет сосредоточил свои основные усилия на подготовке к всероссийской акции протеста. Это вызвало   настоящий   шок   у   губернских   властей,   их   поспешная   попытка   остановить забастовку   с   помощью   сил   Красной   Армии   окончилась   безрезультатно:   рабочие поддержали свой Совет. Тогда губернская ЧК завела уголовное дело на руководителей Южи с целью дискредитации их в глазах рабочих, но и эта акция сорвалась. В ночь на 30 июня   1918   г.   отряд   чекистов,   приехавших   из   Шуи,   арестовал   руководителей   южских рабочих. Утром толпа попыталась вызволить их из­под ареста, но была рассеяна стрельбой в воздух из винтовок и пулеметов68. Как  видно  из  Постановления  Совета  Народных  Комиссаров  от  7(20) декабря   1917   г.   об   образовании   Всероссийской   чрезвычайной   комиссии (ВЧК),  функции  ВЧК  были  определены  этим  постановлением не  в полной 66  Постановление Совета Народных Комиссаров  от 7(20) декабря 1917 г. об образовании Всероссийской чрезвычайной комиссии (ВЧК) // Хрестоматия по истории СССР. Т. 1. М., 1976. С. 45. 67 См.: В.И. Ленин и ВЧК. С. 36­37. 68 Балдин К. Е., Ильин Ю. А. Ивановский край в истории отечества. С. 74 – 75. 34 мере. Ясно лишь, что ВЧК была органом не только оперативно­розыскной работы,   но   и   следствия,   а   также   ­   частично   ­   исполнения   некоторых административных   санкций.   Например,   ВЧК   активно   участвовала   в подавлении контрреволюционных восстаний. Наиболее   крупным   и   организованным   было   восстание   в   1919   году,   в   Юрьев­ Польском, которое распространилось на Гаврилово­Посадский и Ильинский районы. Всего в восстании участвовали около 10000 человек. Восставшие убили комиссара, разгромили волисполком, оружейный склад, унесли 4500 боевых винтовок, освободили дезертиров и контрреволюционеров. В захваченной типографии были напечатаны листовки со словами: «Да   здравствует  зелёная  армия  и  учредительное  собрание!».  Восстание   это  с  большим трудом было подавлено отрядами Красной Армии, ВЧК и милицией69. Рассмотрение   уголовных   дел   о   контрреволюционных   преступлениях относилось   к   ведению   революционных   трибуналов.   Тем   самым   постепенно стал   создаваться   аппарат   политической   юстиции.   Завершение   его формирования относится к началу 30­х годов. В   Иваново­Вознесенске   в   ноябре­декабре   1917   г.   были   созданы   первые   военно­ революционные суды. 5 января 1918 г. на заседании Иваново­Вознесенского Совета был учрежден революционный трибунал в составе 22 человек. Его задачей было рассмотрение дел о действиях контрреволюционеров. Летом 1918 г. в нашем крае возникли органы ЧК, первыми чекистами были В.Н. Наумов, М.И. Колесанов, А.Р. Рубцов70. Декретом СНК от 21 февраля 1918 г. «Социалистическое Отечество в опасности», написанным Лениным в связи с наступлением войск кайзеровской Германии,  органам   ВЧК   было   предоставлено   право   применять   широкую   и жесткую внесудебную репрессию. Декрет указывал: «Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте». Первыми расстрелянными по решению коллегии   ВЧК   в   феврале   1918г.   были   аферист   «князь   Эболи»   и   его любовница. В   1918г.   сфера   деятельности   ВЧК   распространилась   на   борьбу   со спекуляцией.   Например,   с   перепродажей   акций   национализированных предприятий   германским   подданным,   которые   через   немецкое   посольство предъявляли   их   к   оплате   (в   соответствии   с   условиями   Брестского   Мира советское   правительство   было   обязано   оплачивать   любые   бумаги, предъявляемые Германией). Первоначально   ВЧК   имела   следующую   структуру:   председатель; товарищ  председателя;   секретарь;   иногородний отдел; отдел по борьбе с контрреволюцией;   отдел   по   борьбе   с   должностными   преступлениями; хозяйственный отдел; автомобильный отдел; комендатура. Постепенно   стали   создаваться   и   местные   чрезвычайные   комиссии.   В первой половине 1918 г. уже действ; вали 40 губернских и 365 уездных ЧК. Одиннадцатого   июня   1918г.  на   Всероссийской   конференции   Чрезвычайных комиссии было принято положение о ЧК на местах. Этому документу при каждом  областном,  губернском, уездном  Совете  создавались  чрезвычайные 69 Цит. по: Индейкин. Указ. Соч. 70 Балдин К. Е., Ильин Ю. А. Ивановский край в истории отечества. С. 67. 35 комиссии «группы лиц, преданных делу революции и Советской власти», для борьбы с контрреволюцией и спекуляцией.  Mестные   губернские   и   областные   располагали   широчайшими полномочиями: от борьбы с контрреволюцией и спекуляцией, наблюдением за местной буржуазией и иностранцами ­ до наблюдения за проведением в жизнь декретов   и   распоряжений   советской   власти.   ЧК   имели   право   издавать обязательные   постановления,   касающиеся   соблюдения   революционного порядка   губернии;   производить   обыски,   аресты   лиц,   заподозренных   в контрреволюции. В структуре губернских комиссии образовывались отделы борьбы с контрреволюцией, с спекуляцией, с преступлениями по должности, иногородний, железнодорожный. В июне 1918 г. на Восточном фронте были созданы фронтовая ЧК под председательством   М.Я.  Лациса,   армейские   и   дивизионные   ЧК.  Затем   это было   сделано   на   других   фронтах.   Для   общего   руководства   фронтовыми комиссиями в аппарате ВЧК организуется военный подотдел. Девятнадцатого декабря   1918   г.   он   был   преобразован   в   особый   отдел   ВЧК,   начальником которого стал М.С. Кедров, позже В.Р.Менжинский. Шестого февраля 1919г. ВЦИК   утвердил   Положение   об   особых   отделах   при   ВЧК.   По   этому Положению особый отдел при ВЧК должен был вести борьбу со шпионажем и контрреволюцией в армии, а также руководить работой агентуры за границей и  в   оккупированных   иностранными   державами   и   занятых   белогвардейцами областях.  Армейские   особые   отделы   подчинялись   особому   отделу   ВЧК,  а реввоенсоветам было предоставлено право контроля за их деятельностью. Наряду   с   созданием   аппарата   ВЧК   в   армии,   аналогичный   аппарат создается и на транспорте. Двадцать седьмого июля 1918г. постановлением СНК   на   органы   ВЧК   была   возложена   борьба   с   контрреволюцией   на транспорте. Четвертого августа 1918г. президиум ВЧК утвердил Инструкцию, определявшую   порядок   работы   железнодорожных   ЧК.   Был   организован транспортный отдел ВЧК. В дальнейшем под охрану органов ВЧК передается не   только   железнодорожный,   но   и   водный   транспорт,   а   также   шоссейные дороги. В связи с этим железнодорожные ЧК были преобразованы в районные транспортные   ЧК   (РТЧК),   действовавшие   под   общим   руководством транспортного отдела ВЧК. В   1919   г.   войсковые   подразделения   ВЧК   были   увеличены   за   счет включения   в   них   частей   железнодорожной   охраны   и   конвойной   стражи,   в результате чего образовались войска  внутренней охраны (ВОХР). В состав ВОХР   в   случае   необходимости   (например,   при   подавлении   мятежей) включались   также   милиция   и   отряды   особого   назначения.   Командующим ВОХР являлся председатель ВЧК, который распоряжался этими войсками по согласованию с Реввоенсоветом Республики. Представители   ВЧК   фактически   оказывали   серьезное   воздействие   на ревтрибуналы,   что   в   дальнейшем   и   привело   к   расширению   внесудебных функций ВЧК за счет их изъятия из компетенции ревтрибуналов. 36 В   состав   трибунала   в   качестве   одного   из   его   членов   входил представитель коллегии губернской ЧК. Вводилась должность следователя­ докладчика,   который   должен   был   готовить   заключения   по   поступившим делам и сообщать о них на заседании ревтрибунала. Кроме того, в начале 1918 г. должности следователей были учреждены в отделах ВЧК и местных ЧК. Органы ВЧК получили право самостоятельно проводить   предварительное   расследование   по   делам,   отнесенным   к   их компетенции (расследованные дела передавались в ревтрибуналы). По этому же пути пошло развитие и следственных комиссий трибунала. Согласно   Инструкции   Наркомюста   от   19   декабря   1917г.   они создавались   в   составе   шести   человек   уже   при   ревтрибуналах,   а   не   при Советах.   Однако   состав   комиссий   по­прежнему   избирался   местными Советами.   Следователи   должны   были   в   течение   48   часов   рассмотреть сообщение   или   жалобу,   на   основании   чего   дело   либо   прекращалось,   либо направлялось в иной орган по подсудности, либо назначалось к слушанию в заседании ревтрибунала. Постановления следственной комиссии об арестах, обысках, выемках и освобождении арестованных считались действительными, если   они   были   приняты   в   составе   коллегии   из   трех   лиц.   В   случаях,   не терпящих отлагательства, меры пресечения могли быть приняты единолично каждым членом следственной комиссии с тем, чтобы в течение 12 часов эта мера подлежала утверждению следственной комиссией. Надзорные функции в отношении следственной комиссии возлагались на ревтрибунал.  Согласно   ст.   13   Положения   «О   революционных   трибуналах»   от   12 апреля   1919г.71  расследование   преступлений   компетенции   ВЧК   хотя   и именовалось «дознанием», но имело вид законченного следствия. В этой связи указывалось, что «только если дела поступают в следственную комиссию в незаконченном виде и дознание неполное, следственная комиссия дальнейшее следствие поручает одному из членов Комиссии». В   условиях   Гражданской   войны   дальнейшее   развитие   получил следственный   аппарат   чрезвычайных   комиссий.   Хотя   следствие   в   них осуществлялось   следователями   единолично,   в   оперативных   отделах чрезвычайных комиссий следователи могли быть объединены в следственные коллегии   во   главе   с   председателем   и   его   товарищем   (помощником), избираемыми на общем собрании коллегии. Развитие следственных органов в ВЧК привело к упразднению следственных комиссий, существовавших в рево­ люционных трибуналах. По Положению о революционных трибуналах от 18 марта 1920 г. при ревтрибуналах учреждалась должность следователя­докладчика, на которого возлагалась задача подготовки докладов и составления заключения по посту­ пившим   делам.   Ему   могло   быть   поручено   производство   дополнительных следственных действий по принятым ревтрибуналом к своему производству 71 Положение «О революционных трибуналах» от 12 апреля 1919г. // Хрестоматия по истории СССР. Т. 1. М., 1976 37 делам. Предварительное следствие по делам, поступавшим на рассмотрение ревтрибуналов, по­прежнему возлагалось на следственные комиссии. Кроме них   дела   в   ревтрибунал   направлялись   различными   органами,   которые наделялись правом проведения дознания (а фактически ­ расследования дела в   полном   объеме):   народными   комиссарами   юстиции,   внутренних   дел   и рабоче­крестьянской   инспекции,   а   также   чрезвычайными   комиссиями, местными губисполкомами, президиумами местных Советов народных судей, комиссиями   по   борьбе   с   дезертирством.   Если   такие   дела   требовали дополнительного следствия, они передавались для доследования в те органы, от которых поступали. Предусматривалось, что постановления этих органов об арестах, обысках, освобождении из­под стражи, привлечении новых лиц к уголовной   ответственности   должны   были   вступать   в   силу   лишь   после утверждения их председателем ревтрибунала. Тридцатого   сентября   1919г.   Реввоенсовет   Республики   издал   приказ, которым   утверждалось   и   вводилось   в   действие   Положение   о   военных следователях. Военные следователи являлись одновременно следователями­ докладчиками   по   тем   делам,   которые   поступали   в   трибунал   из   особых отделов, реввоенсоветов, органов ВЧК, комиссий по борьбе с дезертирством, рабоче­крестьянских и военных инспекций. По поручению председателя, один из членов трибунала наблюдал за действиями следователя­докладчика.  С   21   февраля   1918г.   резко   расширяются   права   ВЧК   в   области применения   наказаний.   Декрет   СНК   «Социалистическое   Отечество   в опасности»   установил,   что   «неприятельские   агенты,   спекулянты,   громилы, хулиганы,   германские   шпионы расстреливаются   на   месте   преступления»72.  Это   право   ВЧК   первоначально распространялось на местности, объявленные на военном положении, но затем стало общим правилом.   контрреволюционные   агитаторы, Политические директивы, указания, решения партийных органов, всегда служили непререкаемой базой для всей деятельности карательной системы. В соответствии   со   структурой   советского   государства,   которое   начало сращиваться с партийным аппаратом уже с первых лет своего существования, Центральный комитет РКП(б)­ВКП(б)­КПСС по существу определял линию практической   деятельности   всех   государственных   органов  и  общественных организаций в стране. В особенности это относилось к карательной системе, никогда не выпускавшейся из­под контроля партии и ее высшего руководства. Еще в феврале 1919 г. ЦК РКП(б) направил коммунистам­работникам чрезвычайных комиссий специальное обращение, в котором указал, что «ЧК созданы,   существуют   и   работают   лишь   как   прямые   органы   партии,   по   ее директивам и под ее контролем»73. Это распространялось и на революцион­ ные, а затем и на военные трибуналы и достигалось несколькими путями. Во­ 72  Декрет СНК «Социалистическое Отечество в опасности» // Сборник документов по истории уголовного законодательства. С. 16. 73 Коровин В.В. История отечественных органов безопасности. М., 1998. С. 5­6. 38 первых,   нормативные   акты,   применявшиеся   репрессивными   органами, принимались   лишь   с   одобрения   партийных   инстанций;   во­вторых,   все руководящие   работники  этой  системы  утверждались   высшими  партийными органами;   в­третьих,   руководители   нижних   звеньев   (например,   члены ревтрибуналов)   должны   были   быть   обязательно   членами   большевистской партии. Политические директивы партии имели различную форму: призывы, решения партийных съездов и пленумов, постановления центральных органов, прямые указания секретарей ЦК и др. В годы революции и гражданской войны установки РКП(б) в области борьбы   с   противниками   советской   власти   часто   выражались   в   лозунгах, призывах,   обращениях   к   массам   рабочих   и   крестьян.   Таковы,   например, «Обращение СНК к населению о борьбе с контрреволюционным восстанием Каледина   и   Дутова»   25   ноября   1917   г.,   «Правительственное   сообщение   о контрреволюционном восстании буржуазии, руководимом кадетской партией» 28 ноября 1917 г., «Декрет об аресте вождей гражданской войны против рево­ люции»   28   ноября   1917   г.,   Декрет   СНК   «Социалистическое   отечество   в опасности"   21   февраля   1918   г.,   «Обращение   СНК   ко   всем   трудящимся   о борьбе с восставшим чехословацким корпусом и контрреволюцией в Сибири» 10 июня 1918 г., обращение «Берегитесь шпионов» 31 мая 1919 г., «Письмо рабочим и крестьянам по поводу победы над Колчаком 24 августа 1919 г.74 и так далее. Политические   директивы   общего   порядка   издавались   также партийными съездами, конференциями и пленумами ЦК. Так, десятый съезд РКП(б) в 1921 г. принял резолюцию «О единстве партии», поручавшую всем организациям   «строжайше   следить»   за   недопущением   каких­либо фракционных   выступлений75.   В   другой   резолюции   съезда   –   «О синдикалистском   и   анархистском   уклоне   в   нашей   партии»   во   взглядах синдикалистов усматривалась «непосредственная политическая опасность для сохранения   власти   за   пролетариатом»   и   признавалась   необходимой «неуклонная   и   систематическая   борьба   с   этими   идеями»,   равно   как несовместимость пропаганды таких идей с принадлежностью к РКП(б)76. Надо ли говорить, что все выявленные сторонники синдикализма и анархизма были в течение последующих лет репрессированы ВЧК­ОГПУ­НКВД. 16   марта   1919   года   наркомом   внутренних   дел   назначается   видный деятель   большевиков,   председатель   ВЧК   Ф.Э.   Дзержинский.   Являясь председателем ВЧК и одновременно народным комиссаром внутренних дел, Ф.Э.   Дзержинский   повел   активную   работу   по   объединению   усилий   обоих ведомств   в   борьбе   с   контрреволюцией,   спекуляцией   и   другими   видами опасных преступлений. По его указанию в коллегии территориальных отделов 74 В.И. Ленин и ВЧК: Сб. документов (1917­1922 гг.). М., 1975. С. 27, 32, 60, 74, 211, 250. 75 КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1970. Т. 2. С. 220. 76 Там же. С. 223­224. 39 уголовного   розыска   вводятся   председатели   ЧК.   Одновременно   членами коллегий   местных   ЧК   становились   заведующие   губернскими,   уездными управлениями   милиции.   Кроме   того,   было   установлено,   чтобы   наиболее испытанные   сотрудники   ЧК   вливались   в   органы   уголовного   розыска, «содействуя   реорганизации   этих   учреждений   и  постепенно   передавая   в   их ведение часть функций, лежащих на ЧК в области борьбы со спекуляцией, должностными преступлениями и т.п.».77  Другим   шагом   по   укреплению   контактов   явилось   создание политических   бюро   и   слияние   уездных   ЧК   с   уездными   управлениями милиции.   Заведовать   политическим   бюро   должен   был   особый   помощник начальника   уездной   милиции,   как   правило,   испытанный   коммунист, состоящий в партии не менее двух лет.  В   Ивановской   губернии   наиболее   активно   работали   милицейские   политбюро   в Юрьевецком, Кинешемском и Шуйском уездах78. Проблема обеспечения революционного порядка и безопасности на всей территории   Советской   республики   и   налаживания   связи   между чрезвычайными   комиссиями   и   милицией   подверглась   обсуждению   на  III Всероссийской   конференции   работников   ЧК   (1­3   июля   1919   г.).   Эта конференция   рекомендовала   укрепить   милицию   и   уголовный   розыск, направив в них сотрудников ЧК, и передать этим органам часть функций ВЧК по борьбе со спекуляцией, должностными преступлениями и т.д. Поражает   то   обстоятельство,   что,   уже   в   первые   месяцы   со   дня завоевания власти партия большевиков, наряду со спецслужбами создавала как   в   самой   партии,   так   и   вне   её   систему   секретных   информаторов   и доносчиков. Индейкин   приводит   дословно   копию   одного,   не   очень   грамотно составленного, циркулярного письма: «Товарищу Першину П.Б. Уважаемые товарищи, дело защиты революции нами, общее дело борьбы с Контр­ Революцией, Спекуляцией этим остатком капитализма, который разлагает нашу советскую Хозяйственную и Экономическую жизнь и т.д. и проч. Возлагается на всех нас вообще. Борьба с упомянутыми явлениями ведётся для этого организованными органами в данном случае Чрезвычайными Комиссиями, но в своей работе ЧК всей своей тяжестью опирается на  РКП   в  целом   т.е.   каждый   член  партии   должен   нести   посильную   работу  хотя  осве­ домительного характера. Поэтому ВЧК этот вопрос внесла на рассмотрение ЦК РКП, последний рассмотрев и обсудив постановил, что каждый член партии вплоть до самых её верхов (ответственных работников) должен являться добровольным, а по партийной дисциплине обязательным сотрудником ЧК, этому обязывает нас телеграммой ЦК нашей партии. На основании вышеприведенного Вам уважаемый товарищ надлежит с получением сего   циркулярного   письма   давать   все   сведения   о   Вами   замеченных   злоупотреблениях, опущении по службе, преступлений служебного и иного характера, Контр­Революционных и агитационных деяний и т.д. и проч. в Советских учреждениях, фабрик и проч. Всемерно поддерживает работу Полит­Бюро в уездах и туда же давать свои сведения. 77 Цит. по: Индейкин. Указ. Соч. 78 Там же. 40 Не исполнение сего будет рассматриваться как нарушение партийной дисциплины. ПРЕДГУБЧЕКА.                                                                   Подпись          Фролов Август «27» дня 1920 года. Гор. Иваново­Вонесенск. № 5847»79 Последующее   расширение   полномочий   ВЧК   произошло   в   результате принятия   декрета   СНК   от   5   сентября   1918   г.   о   красном   терроре80.   ВЧК приобрело   полномочия   изолировать   классовых   врагов   в   концентрационных лагерях;   прикосновенных   к   белогвардейским организациям, заговорам и мятежам, с опубликованием имен расстрелянных и оснований применения к ним этой меры.   расстреливать   лиц, Полномочия ВЧК и ее органов на местах были значительно расширены. В  частности,  ей   временно   предоставлялось   право   применения   внесудебной репрессии,   ареста   преступников   и   заключения   их   в   концлагеря   в административном порядке. В Инструкции ВЧК от 17 сентября 1918 г. указывалось, что все дела о контрреволюционных преступления расследуются и решаются чрезвычайными комиссиями. Некоторые   чрезвычайные   комиссии   производили   ты   по   одному подозрению   в   совершении   контрреволюционного   преступления   без доказательств вины. В частности, член коллегии ВЧК М. Лацис писал о том, что  не   следует  искать  в  деле   обвинительные  улики,  а  нужно   решать  дело исходя только из социальной принадлежности обвиняемого81. Для усиления контроля за деятельностью ВЧК 2 ноября 1918г. была образована контрольно­ревизионная комиссия из представителей ВЦИК, ЦК РКП(б),   Московского   обкома   партии,   НКВД   и   НКЮ.   В   начале   декабря специальная   комиссия   Совета   рабоче­крестьянской   обороны   под председательством   В.И.   Ленина   предложила   во   главе   ЧК   ставить   членов партии,   пробывших   в   партии   не   менее   2   лет;   предоставлять   право профсоюзам,   парторганизациям,   а   также   наркомам   брать   арестованных   на поруки; более строго наказывать за ложные доносы (вплоть до расстрела); расширить в ВЧК отдел жалоб. Четырнадцатого декабря 1918г. Совет обороны принял постановление о порядке   ареста   ответственных   советских   работников.   Постановлением устанавливалась   обязанность   органов   ВЧК   извещать   соответствующие ведомства   об   их   арестах,   а   также   специалистов   с   сообщением   существа предъявляемого   обвинения.   Постановление   предоставляло   народным комиссариатам,   губернским   и   городским   комитетам   РКП(б)   право   через своих   делегатов   участвовать   в   следствии   по   делам   об   арестованных 79 Там же. 80  Декрет СНК от 5 сентября 1918 г. о красном терроре. // Сборник документов по истории уголовного законодательства. С. 34. 81 Олейник И. И. , Олейник О. Ю. История правоохранительных органов России  Х – ХХ век. Иваново, 2004. Ч. 2. С. 36. 41 чрезвычайными комиссиями граждан, а также брать их на поруки. Кроме того, брать   на   поруки   могли   также   губернские   и   городские   Советы,   местные   и центральные профсоюзные организации. Во   исполнение   указаний   Совета   обороны   ВЧК   был   издан   приказ, требовавший   более   осторожного   и   внимательного   подхода   к   арестам   и применения   террора   только   к   врагам   советской   власти.   Для   производства обысков,   арестов   и   наружного   наблюдения   был   организован   оперативный отдел   ВЧК.   При   местных   ЧК   предусматривалось   создание   контрольных коллегий,   поддерживавших   тесную   связь   с   местными   партийными комитетами. В этой связи ЦК РКП(б) в специальном письме от 8 февраля 1919г. подчеркнул, что ЧК созданы, существуют и работают лишь как прямые органы партии по ее директивам и под ее контролем. Постановление «О Всероссийской чрезвычайной комиссии», принятое ВЦИК 17 февраля 1919 г., обязывало органы ВЧК проводить следствие не более чем в месячный срок, после чего передавать дело в ревтрибуналы82. Рев­ трибуналам   предоставлялось   право   проверки   следственных   действий   ЧК, посещать   места   заключения,   контролировать   законность   содержания   под стражей.   Возможность   применения   внесудебных   репрессий   для   пресечения преступлений   была   сохранена   за   ЧК   только   в   случае   вооруженных контрреволюционных или бандитских выступлений. В   связи   с   обострением   обстановки   на   фронтах   Гражданской   войны весной 1919г.  советское   правительство   вновь  приняло   чрезвычайные  меры. Пятнадцатого апреля 1919 г. были временно учреждены лагеря для изоляции «классово­враждебных   элементов».   Двадцатого   июня   1919г.   ВЦИК   принял декрет,   определявший   полномочия   ВЧК   и   ее   органов   по   применению   в местностях,   объявленных   на   военном   положении,   уголовной   репрессии   в борьбе   не   только   с   контрреволюцией,   но   и   с   такими   общеуголовными преступлениями,   как   бандитизм,   разбой   и   вооруженный   грабеж,   взлом государственных   и   общественных   складов   и   магазинов   с   целью   хищения, подделка денежных знаков, торговля кокаином. Напряженная   обстановка   в   борьбе   с   бандитизмом   складывалась   в   Иваново­ Вознесенской губернии, образованной 20 июня 1918 г. В течение длительного времени на территории   нынешних   Тейковского,   Ильинского   районов   и   Юрьев   Польского   района (Владимирская обл.) действовала банда Юшко и Стулова. Банда терроризировала местное население,   убивала   коммунистов,   активистов.   Работникам   милиции   и   ВЧК   долго   не удавалось   разгромить   банду.   Но   ее   мародерству   пришел   конец.   Президиум   Иваново­ Вознесенского губисполкома  призвал ВЧК и милицию  «повести беспощадную борьбу с бандитизмом,   применять   к   бандитам   высшую   меру   наказания   —     расстрел   на   месте преступления»83 В   феврале   1919   г.   высшее   партийное   и   советское   руководство 82 СУ РСФСР. 1919. № 12. Ст. 130. // Олейник И. И. , Олейник О. Ю. История правоохранительных органов России  Х – ХХ век. Иваново, 2004. Ч. 2. С. 67. 83  Цит. по Хохлов А. В., Юдин Е. Г. Развитие законодательства о бандитизме в России –Х ­ ХХ века. // Вестник Ивановского государственного университета. Серия «Право. Экономика. Социология. 2004. Выпуск 4. С. 43. 42 попыталось   несколько   сузить   репрессивные   полномочия   ВЧК.   В Постановлении   ВЦИК   «О   праве   вынесения   приговоров   ВЧК   и революционными   трибуналами»84  их   функции   были   разграничены:   «право вынесения   приговоров   по   всем   делам,   возникаемым   в   чрезвычайных комиссиях, передается реорганизованным трибуналам» (п. 1), а «при наличии вооруженного   выступления   (контрреволюционных,   бандитских   и   т.п.)   за чрезвычайными  комиссиями  сохраняется  право  непосредственной  расправы для   пресечения   преступлений»   (п.   2).   Такое   же   право   было   дано Чрезвычайным Комиссиям в местностях, объявленных на военном положении (п. 3). ВЧК могла также заключать арестованных в концентрационные лагеря (п. 7). Спустя год с небольшим Постановлением ВЦИК и СТО от 29 мая 1920 г.85 соотношение между ВЧК и революционными трибуналами было изменено в пользу ВЧК: ей и ее органам на местах были предоставлены права военных революционных трибуналов «в отношении всех преступлений, направленных против военной безопасности республики (взрывы, поджоги, измена, шпионаж, спекуляция   военным   имуществом,   преступное   нерадение   при   проведении охраны военных мероприятий)» ­ п. 2. Высшая мера наказания ­ расстрел, отмененная   17   января   1920   г.,   была   введена   вновь.   Все   эти   полномочия, несмотря на окончание гражданской войны, фактически сохранились за ВЧК и впоследствии заменившими ее органами (ОГПУ, НКВД). После принятия Постановления СНК от 5 сентября 1918 г. «О красном терроре»   возросло   количество   «классовых   врагов»,   которых   указанным постановлением предписывалось «изолировать в концентрационных лагерях», подведомственных ВЧК. Правовые основы их деятельности были иными, чем исправительно­трудовых учреждений. В концентрационных лагерях по постановлению ВЧК интернировались на   время   гражданской   войны   лица   из   числа   иностранных   граждан   и представителей   ранее   господствовавших   классов,   способные   при определенных   условиях   выступать   с   оружием   в   руках   против   советской власти.   Считалось,   что   эти   лица   должны   рассматриваться   как   временно изолированные от общества в интересах революции, а поэтому условия их содержания не должны иметь карательного характера. Постановление   ВЦИК   6   февраля   1922   г.   об   упраздняло     ВЧК   и образовало при НКВД Государственное политическое управление (ГПУ)86. Итак,   ВЧК   очень   скоро   объединила   в   себе   все   четыре   функции уголовной   юстиции,   обычно   разделяемые   между   различными   ведомствами: розыск подозреваемого, предварительное расследование дела, судебное или «квазисудебное»   его   рассмотрение   и   исполнение   наказания.   Впоследствии 84 Постановление ВЦИК «О праве вынесения приговоров ВЧК и революционными трибуналами» // Декреты Советской власти. Т. IV. М., 1968. С. 400­402. 85 ВЦИК и СТО от 29 мая 1920 г. // Сборник документов по истории уголовного законодательства. С. 73. 86 Коровин Б. Б. История отечественных органов безопасности. М,, 1998. С. 122 – 123. 43 органы   госбезопасности   фактически   освободились   и   от   прокурорского надзора за своей деятельностью. Соединение   в   одном   органе   ряда   функций,   обычно   принадлежащих разным юридическим ведомствам, ­ не техническая деталь. Дело в том, что разделение функций розыска преступника, проведения расследования, суда и исполнения   наказания   имеет   принципиальное   значение   с   точки   зрения обеспечения законности и охраны прав личности. При разделении функций одно юридическое ведомство контролирует другое. Ошибки, допущенные при розыске   и   задержании   подозреваемого,   могут   быть   исправлены   на предварительном   следствии;   в   свою   очередь,   следственные   материалы проверяются судом. Наконец, органы, исполняющие наказание, должны быть независимы от всех других; не их дело ­ вмешиваться в расследование или судебное   рассмотрение   дела.   Этому   же   контролю   служат   обжалование приговора  и  пересмотр  его  в  порядке   надзора  или  по   вновь  открывшимся обстоятельствам. В системе госбезопасности, как она сложилась с первых дней своего существования, все было соединено. Это был единый репрессивный аппарат, который постепенно расширял поле своей деятельности и переходил ко все более   террористическим   методам   работы.   Соединяя   розыск,   следствие, подобие   суда   и   осуществление   репрессий,   он   в   известной   степени конкурировал   лишь   с   революционными   трибуналами   (впоследствии   ­ трибуналами   МВД­МГБ   и   военной   юстицией),   но   и   они   находились   в зависимости   от   органов   госбезопасности;   как   мы   увидим   в   дальнейшем, военные   суды   по   сути   дела   просто   штамповали   решения,  уже   принятые   в ОГПУ­НКВД. 44 2.2. Деятельность внесудебных репрессивных органов  в 20­е – 30­е гг.. За   период   гражданской   войны   органы   ВЧК   превратились   в   мощный репрессивный   аппарат,   насчитывавший   свыше   30   тыс.   сотрудников.   Но   в мирных условиях их задачи нуждались в корректировке. 8 января 1921 г. Ф.Э. Дзержинский   подписал   приказ   о   карательной   политике   ВЧК,   предложив немедленно освободить лиц, арестованных за незначительные преступления, шире применять средства убеждения и предупреждения преступности. Приказ отмечал особую опасность таких преступлений, как экономический шпионаж и   техническая   контрреволюция,   которые   нельзя   предотвратить   массовыми репрессиями. Для борьбы с подобными преступлениями следовало выявлять конкретных   виновников   и   собирать   доказательства   их   противозаконной деятельности. В целях объединения работы всех оперативных подразделений в январе 1921 г. было организовано секретно­оперативное управление (СОУ) ВЧК. В     связи     с     изменившейся     обстановкой       в     стране   В.   И.   Ленин предложил   реорганизовать   ВЧК,   изменить   ее   наименование,   ограничить применение арестов, усилить суды87.  В январе 1922 г., когда обсуждался вопрос о реорганизации ВЧК, зам. Дзержинского И.С. Уншлихт так аргументировал потребность во внесудебной репрессии: «Есть целый ряд дел, по которым в трибуналах из­за отсутствия фактического   материала   будут   вынесены   оправдательные   приговоры,   в   то время   как   у   нас   имеется   агентурный   материал,   вполне   достаточный   для строгого   приговора   вплоть   до   высшей   меры   наказания.   По   отношению   к деятелям антисоветских партий при известной обстановке на территории всей республики   или   в   отдельных   частях   необходимо   применять   те   или   иные репрессии, не имея против них конкретных материалов. Все это выполнимо лишь в административном порядке»88. Задачи,   которые   ранее   выполняла   спецслужба:   подавление   открытых контрреволюционных   выступлений   и   бандитизма,   борьба   со   шпионажем, охрана   путей   сообщения   и   границ,   борьба   с   контрабандой   и   выполнение специальных поручений президиума ВЦИК и СНК ­ возлагались на НКВД для чего   в   его   составе   создавалось   Государственное   политическое   управление (ГПУ)   под   председательством   народного   комиссара   внутренних   дел.   На местах вместо чрезвычайных комиссий создавались политические отделы: в автономных   республиках   и   областях   ­   при   ЦИК,   в   губерниях   ­   при губисполкомах,   а   также   их   уполномоченные   ­   в   уездах.   В   составе   ГПУ учреждались   особые   отделы   и   транспортные   отделы   для   борьбы   с 87 В.И. Ленин и ВЧК: Сб. документов (1917­1922 гг.). М., 1975. С. 155. 88 Цит. по: Павлов Д.Б. Большевистская диктатура против социалистов . и анархистов, 1917 ­ середина 1450­ х годов. М., 1999. С. 54­55. 45 преступлениями   в   армии   и   на   железной   дороге.   В   апреле   1922   г.   был организован Восточный отдел ГПУ, в мае 1922 г. ­ контрразведывательный отдел (КРО), в августе ­ юридический отдел. С созданием ГПУ прекращалась практика внесудебного рассмотрения дел органами государственной безопасности.  Однако   уже   осенью   1922   г.   ВЦИК   пошел   по   пути   значительного расширения   полномочий   ГПУ.   Необходимость   подобных   шагов   была идеологически   обоснована   в   решениях  XII  Всероссийской   конференции РКП(б), состоявшейся в августе 1922г. Было указано, что нельзя отказываться от   применения   репрессий   по   отношению   к   эсерам,   меньшевикам   и «буржуазно­демократической интеллигенции». ВЦИК   декретом   от   10   августа   1922   г.   предоставил   органам госбезопасности право  административной высылки до трех лет под надзор ГПУ   или   высылки   за   границу   лиц,   причастных   к   контрреволюционным выступлениям. Решение о высылке принималось особой комиссией при НКВД под председательством наркома внутренних дел и представителей от НКВД и НКЮ. Постановлением об усилении борьбы с бандитизмом от 16 октября 1922 г.  ВЦИК   предоставил   органа   ГПУ  право   внесудебной   расправы   вплоть   до расстрела в отношении лиц, захваченных с поличным на месте преступления. Это   же   постановление   ограничивало   функции   прокурорского   надзора   по наблюдению   за   следствием   и   дознанием   по   делам   политическим   и   по обвинению   в   шпионаже.   Коллегии   ГПУ   с   ведома   наркома   юстиции предоставлялось   право   вынесения   внесудебных   приговоров   по   делам   о должностных преступлениях сотрудников органов госбезопасности. Хохлов   А.   В   пишет:   «Недовольство   населения   властью   иногда проявлялось в так называемых «кулацких требованиях» (не отбирать хлеб, снизить налоги, уравнять в правах с рабочими, устранить «ножницы цен» и др.). Что «кулацкого» в этих требованиях, трудно сказать, но выступления жестоко   подавлялись.   Большие   массы   крестьян   были   против   Советов, некоторые   открыто   восставали,   другие   уходили   в   банды,   третьи   просто ворчали, как сибирские крестьяне, говорили: «Поменяли Колчака на Губчека — получай придачу!»89           К началу 1921 г. в стране наступил голод. В ходе борьбы с восставшими в   Тамбовской   области   главком   Тухачевский,   незадолго   до   этого   жестоко подавивший   Кронштадский   мятеж,   приказал   использовать   химическое оружие. Хохлов А. В. приводит следующие данные: «В приказе командующего «...о применении удушливых газов против повстанцев» от 12 июля 1921 г. говорилось: «Остатки разбитых банд и отдельные бандиты прячутся в лесах, которые необходимо очистить ядовитыми удушливыми газами, уничтожить 89  Хохлов А. В., Юдин Е. Г. Развитие законодательства о бандитизме в России –Х ­ ХХ века. //   Вестник Ивановского государственного университета. Серия «Право. Экономика. Социология. 2004. Выпуск 4. С. 40 – 41. 46 все, что в них пряталось... для чего подать на места баллоны с ядовитым газом и   специалистов.   Начальникам   боевых   участков   настойчиво   и   энергично выполнять   приказ.   Командующий   Тухачевский,   нач.   штаба   Кокурии».   При подавлении восстания было уничтожено более 2000 деревень на тамбовщине. Эта   «химчистка   по­тамбовски»   означала   геноцид,   т.   е.   истребление собственного народа оружием, запрещенным международным правом»90.  Указом Президента РФ от 18 июля 1996 г. «О крестьянских восстаниях 1918—1922гг.»   все   восставшие   крестьяне   были   реабилитированы   в   целях восстановления исторической справедливости91. _ При слушании дела о политических преступлениях и шпионаже в состав суда   (трибунала)   вводились   представители   ГПУ,   и   могло   исключаться публичное слушание, чтобы не «расконспирировать» их работу. Секретные сотрудники ГПУ по делам о преступлениях, ими раскрытых, ни в коем случае не   подлежали   вызову   в   суд   в   качестве   свидетелей.  Остальные   сотрудники ГПУ вызывались в суд только в случаях, если другим путем было невозможно установить данные, необходимые для признания преступления доказанным. ВЦИК   пошел   по   пути   усиления   карательной   политики,   применения репрессивных мер к деятелям так называемых антисоветских политических партий, а также к лицам, дважды судившимся за некоторые категории престу­ плений.   подлежащих административной   высылке.   Комиссии   при   НКВД   предоставлялось   право высылать и заключать в лагерь Принудительных работ на месте высылки (на срок   не   свыше   3   лет)   деятелей   антисоветских   политических   партий   и рецидивистов.   В   постановлении   расширялся   круг   лиц, Постановлением   от   15   ноября   1923   г.   ВЦИК   предоставил   право рассматривать на заседаниях коллегии ОГПУ дела по диверсиям, поджогам, взрывам,   порче   машинных   установок   государственных   предприятий   и   по прочим   видам   вредительства,   с   применением   в   зависимости   от   характера преступления   всех   мер   репрессии.   Таким   образом,   сфера   репрессивной деятельности   коллегии   ОГПУ   расширялась,   что   превращало   ее   из   органа коллективного   рассмотрения   наиболее   важных   вопросов   оперативно­ служебной деятельности во внесудебный орган. Вторым внесудебным органом явилось Особое совещание при ОГПУ, учрежденное на  основании постановления  ЦИК СССР  от 28 марта 1924г., утвердившего   Положение   о   правах   ОГПУ   в   части   административных высылок, ссылок и заключений   в концентрационный лагерь, обвиненных   в контрреволюционной     деятельности,   шпионаже,   контрабанде,   спекуляции золотом и валютой. Согласно этому Положению Особое совещание получило право без суда заключать в концентрационный лагерь и ссылать обвиненных на срок до трех лет, а также высылать  за границу СССР. 13 августа 1926 г. 90 Там же. С. 41. 91 Указ Президента РФ от 18 июля 1996 г. «О крестьянских восстаниях 1918—1922гг.» // Рос. газ. 1996 21 июля. С. 26 47