Эпическое наследие курдакско-саргатских и тарских татар

УДК 398.22

Р. Ф. Уразалеев

Эпическое наследие курдакско-саргатских

и тарских татар  

В статье рассматриваются эпические памятники курдакско-саргатских и тарских татар, бытовавшие у них в прошлом и к настоящему времени не фигурирующие в устном фольклоре. 

Ключевые слова: дастан, курдакско-саргатские и тарские татары, текст, эпос.

R.F. Urazaleev

To the question about the epic heritagе Kurdak-Sargat

and Tara Tatars

The article deals with the Epic monuments of the Kurdak-Sargat and Tara Tatars, which existed in the past and have not yet, appeared in oral folklore.

Key words: dastan, Kurdak-Sargat and Tara Tatars, text, epos.

Каждый народ в своем самобытном и культурном развитии создает образ народных героев и те идеалы, которые присущи только ему. Это происходит в переломные моменты истории, являющиеся центральной фабулой различных эпических сказаний, объединяемых героической тематикой. Выдающийся фольклорист В.Я. Пропп когда-то заметил, что эпос «<…> не определяется каким-нибудь одним признаком, сразу устанавливающим его сущность. Он обладает целым рядом признаков, и только совокупность их дает правильное и полное представление о том, что такое эпос. Наиболее важным, решающим признаком эпоса является героический характер его содержания. Эпос показывает, кого народ считает героем и за какие заслуги» [9, с. 6].

Эпос курдакско-саргатских и тарских татар до нас не дошел. Надо полагать, что постепенное отмирание героических сказаний – дастанов было связано с отсутствием социального заказа на них. Тем не менее судя по дошедшим до нас фольклорным текстам, героические образы алпов и мергенов продолжают присутствовать в преданиях и легендах сибирских татар. Татарский энциклопедический словарь дает такое определение дастана: «Дастан — это эпический жанр в тюркоязычной, в том числе татарской литературе и народном творчестве, бытующий устно и письменно в стихах и прозе или в смешанной форме, с мелодией и без неё на архаико-героическую, историческую и любовно-лирическую тематику» [14, с. 6].

Большую научную ценность, в связи с этим для нас представляет том IV «Образцов народной литературы тюркских племен, живущих в Южной Сибири и Дзунгарской степи», посвященный наречиям «барабинцев, тарских, тобольских и тарских татар» В.В. Радлова, опубликованный в 1872 г. Как пишет Ф. Сайфулина, «<…> в данном сборнике ученый фиксирует существенную особенность фольклора сибирских татар: бытование в народе объемных произведений эпического характера – дастанов» [12, с. 4]. В сборник вошли такие дастаны татар Среднего Прииртышья, как «Кара Кукул», «Куцум хан», «Токтамыш Хан», «Ак Кубак», «Хочаш», «Кырамша», «Атулу батыр», «Ак буга», «Саит», «Абил Касым», «Купланды» [11, с. 85-247]. Как отмечали С.М. Исхакова и Ф.Т. Валеев, эти материалы были «…приведены с сохранением фонетических, лексических и других особенностей разговорного языка коренных сибирских татар» [6, с. 173].

Лексический запас дастанов является достаточно сложным для понимания и включает в себя архаизмы и идиоматические выражения, вышедшие к нашему времени из употребления. Аналогии некоторых словосочетаний можно встретить в староузбекском (чагатайский тюрки), алтайском, казахском, кыргызском, ногайском, арабском и персидском языках. Поэтому с уверенностью можно согласиться с Е.Н. Кузьминой, которая пишет, что любой текст героического эпоса являет собой «синтез традиционного и инновационного (вследствие устной традиции)» [7, с. 7]. А по мнению И.Б. Шинжина в дастанах можно встретить «архаические элементы и мотивы, которые дошли до наших дней в первозданном виде» [16, с. 124]. Известный фольклорист М.Х. Бакиров, рассматривая самостоятельную эволюцию этого своеобразного жанра подчеркивает, что «<…> эпические сказания – дастаны возникли на основе мифологии и богатырских рассказов еще в период родового строя, когда древние родоплеменные отношения стали распадаться» [4, с. 168].

Сибирскотатарские дастаны имеют много общего с героическим эпосом других тюркских народов, ведь последние «<…> издавна были связаны между собой древней языковой общностью, длительным соприкосновением, этническим и культурным взаимодействием в условиях совместной исторической жизни» [5, с. 36]. Поразительное сходство обнаруживается с аналогичными сказаниями в ногайском фольклоре. Между двумя народами в прошлом бытовали тесные этногенетические контакты. Г.Л. Файзрахманов по этому поводу отмечает: «<…> вместе с ногаями в среду сибирских татар проникает эпос об Идегее <…>» [15, с. 341].

Несомненно, особую значимость для исследователя представляют две версии дастана «Токтамыш хан», записанные со слов курдакско-саргатских татар В.В. Радловым. Оценивая их значение, Ф.В. Ахметова-Урманче отметила это следующим образом: «<…> Настоящими и уникальными народными вариантами дастана «Идегей» у сибирских татар до сих пор остаются три варианта эпоса, записанные в барабинских степях и под Тобольском около полутора веков назад. Они записаны в ауле Терене у Каргата, в Олы Кау у курдаков и в Устье Ишима; опубликованы, хотя и без указания сказителей <…>» [3, с. 122]. Здесь мы наблюдаем любопытные коллизии, вызывающие вопросы. В обоих вариантах представленного нам дастана «Токтамыш» совершенно не упоминается татарская география Сибири, кроме города Чингиса (Чыӊгыс шǟрĭ) (совр. г. Тюмень – Р.У.), но подробно описаны места кочевий ногайцев. Ногайское влияние проявляется во всех областях жизни, присутствует оно и в фольклоре татар Среднего Прииртышья, эпические сюжеты которого насыщенны степной боевой тематикой с культом скакунов аргамаков и указанием известных мест кочевок этого народа. В исторической песне «Мырза Тус», бытовавшей в Тапкач ауле (территория совр. Тевризского района Омской области – Р.У.), среди множества наслоений при внимательном рассмотрении можно узреть ногайские племенные единицы, собственно этноним ноҕаi (Ногай), kатаҕан (катаган), алчыҕарныӊ алты оул (шесть селений "родов" алчынов) и мужское имя Мамаi [11, с. 168-170].

Говоря об эпическом наследии тарских татар, надо отметить что среди них в первой трети ХХ в. была представлена одна из версий широко известного среди тюркских народов дастана «Едигей», записанная в 1919 г. собирателем фольклора Н. Хакимом в д. Йыланлы Тарского уезда Тобольской губернии (совр. – д. Яланкуль Большереченского района Омской области) от местного жителя Сыддык-карта (Зайнитдинова). Исследователь А.Н. Самойлович писал, что «вариант сказания о Едигее, оставленный нам Сыддык-бабаем, принадлежит к числу весьма немногих, более или менее полно записанных, и среди последних занимает пока по объему первое место» [13, с. 197]. Свое сомнение по поводу полной записи дастана «Идегей» Н. Хакимом у сибирских татар высказала Ф.В. Ахметова-Урманче. Она считает, что последний приписал свое сочинение воображаемому сказителю, точнее, С. Зайнитдинов был, «<…> но не обладал теми познаниями, которыми поразил казанский ученый в этом дастане» [3, с. 122]. Возможно, с течением времени мы сможем дать ответ на этот вопрос, подняв ранее не публиковавшиеся документы из личных архивов фольклористов, занимавшихся данной проблематикой.

К великому сожалению, как показывают материалы экспедиций, проведенных татарскими фольклористами через сто лет по маршруту В.В. Радлова, «<…> ни одно из произведений, записанное гениальным исследователем, не сохранилось даже в вариантах, в самом лучшем случае, лишь незначительные отрывки из них, но они не являются идентичными с вариантами, зафиксированными В.В. Радловым» [17, с. 12]. Здесь нельзя полностью согласиться, так как некоторые тексты сказок, идентичные записям В.В. Радлова, нами были обнаружены в архиве МАЭ ОмГУ и в некоторых других источниках [11, с. 95-100; 1, 65-68 б.; 2]. Имена эпических героев из знаменитого тома встречаются в более поздних преданиях, зафиксированных омскими этнографами [2; 8, с. 22-23].

По мнению Б.Н. Путилова, эпическим традициям «<…> свойственна особая жизненная прочность, способность сохраняться веками, пребывать в латентном состоянии и вдруг оживать заново. Судьба традиций, подвергшихся обработке в новом художественном материале, своеобразна. Давая жизнь новому, традиция не умирает в этом новом полностью, а напоминает о своем существовании какими-то особыми знаками, следами; иногда эти следы приводят к недосказанности, к сюжетной загадочности» [10, с. 381]. Следуя мысли известного классика фольклора можно отметить, что народный эпос курдакско-саргатских и тарских татар отчасти продолжил свою жизнь в таких произведениях, как баиты. 

Таким образом классический эпос, бытовавший в форме дастанов у курдакско-саргатских и тарских татар до нашего времени, не сохранился. О его красоте и богатстве можно только судить по записям В.В. Радлова, представленным в IV томе «Образцов народной литературы тюркских племен, живущих в Южной Сибири и Дзунгарской степи», посвященный наречиям «барабинцев, тарских и тобольских татар» за 1872 г. Даже беглое знакомство с эпическими текстами говорит о том, что сибирские татары были в курсе всех событий, происходивших в период позднего Средневековья на бескрайних просторах Великой Степи. Более углубленное изучение в перспективе покажет, был ли народный эпос продуктом местного творчества или он был занесен в Сибирь вместе с носителями ногайского языка. Но факты, приведенные в сибирскотатарских дастанах, роднят их с эпическим наследием других тюркоязычных народов, показывая некую духовно-культурную общность с последними.

      ______________________________

1.       Иртешкә сәяхәт: Әкиятләр, җырлар. М. Садри кереш сузе. – Казан: Татар. кит. нәшр. 1989.

2.       Архив МАЭ ОмГУ – Архив Музея археологии и этнографии Омского государственного университета им. Ф.М. Достоевского. Ф. I. Папки 2-2, 10-4. 

3.       Ахметова-Урманче Ф.В. О сибирско-татарских вариантах дастана «Идегэй» // Сибирские татары: материалы 1-го Сиб. симп. «Культурное наследие народов Западной Сибири». – Тобольск; Омск: Изд-во ОмГПУ, 1998. – С. 122.

4.       Бакиров М.Х. Татарский фольклор. – Казань: Ихлас, 2012. – С. 168-215.

5.       Жирмунский В.М. Некоторые итоги изучения героического эпоса народов Средней Азии // Вопросы изучения эпоса народов СССР. – М.: Изд-во АН СССР, 1958. – С. 36.

6.       Исхакова С.М., Валеев Ф.Т. К вопросу о роли фольклора в историко-этнографическом изучении сибирских татар // Этнокультурные явления в Зап. Сибири. – Томск, 1978. – С. 172-182.

7.       Кузьмина Е.Н. Указатель типических мест героического эпоса народов Сибири. – Новосибирск, 2005.

8.       Лосева 3. К., Томилов Н.А. Легенды и исторические предания иртышских татар // Духовная культура народов Сибири. – Томск, 1980. – С. 18-32.

9.       Пропп В.Я. Русский героический эпос. – М.: Лабиринт, 1999.

10.   Путилов Б.Н. Историзм былинного эпоса и проблема исторической эволюции жанра // Русское устное народное творчество. Хрестоматия по фольклористике. – М., 2003. – С. 379-385.

11.   Радлов В.В. Радлов В.В. Образцы народной литературы тюркских племен, живущих в Южной Сибири и Дзунгарской степи. Наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар Сибири. – СПб., 1872. – Т. IV.

12.   Сайфулина Ф. Фольклор сибирских татар: история изучения // Żусiе Таtarskie. № 41 (118) styczeń-czerwiec. – 2015. – С. 2-20.

13.   Самойлович А.Н. Вариант сказания о Едигее и Тохтамыше, записанный Н. Хакимовым // Тюркологический сборник, 1972. – М.: 1973. – С. 186-211.

14.   Татарский энциклопедический словарь. – Казань: Институт Татар. энциклопедии АН РТ, 1998.

15.   Файзрахманов Г.Л. История татар Западной Сибири: с древнейших времен до начала ХХ века. – Казань: Татар. кн. изд-во, 2007.

16.   Шинжин И. Б. Древний и устойчивый сюжет в тюрко-монгольском эпосе // Культурологические исследования в Сибири. –2003. – № 2 (10). – С. 124-127.

17.   Юсупов Ф.Ю. В.В. Радлов - выдающийся тюрколог России / Ф. Ю. Юсупов // Образцы народной литературы тюркских племен, живущих в Южной Сибири и Дзунгарской степи / В. В. Радлов. – Казань, 2012. – Ч. 4: Наречия барабинцев, тарских, тобольских и тюменских татар. – С. 5-28.

18.