Эссе учителя истории и обществознания на тему "Мой путь к ученику"

Мой путь к ученику. Судьба передо мной открывала разные дороги. Я могла бы стать  экономистом, юристом… Но житейские расчеты отступили на задний план  перед великой профессией Учителя. И теперь я просто благодарю судьбу, что даже в минуты смятения, отчаяния и измотанности не изменила ребятам, не  ушла от них. Да, я радуюсь каникулам, отпуску, выходным дням как  отдохновению от ребят, как времени, за которое я могу восстановиться  духовно и физически, но точно беды боюсь почетного «заслуженного отдыха»  от своих учеников. Мне часто представляется, что человеческая судьба – это механизм, который  кем­то заведен и запущен. Хочется отыскать эту руку и «ключик», которым  ты заведен. Если рука добрая, неторопливая – гарантия бессрочная. А если  злая и равнодушная – сплошные душевные и психологические поломки,  ремонты, которые близким и обществу в копеечку обходятся. Итак, зазвенел звонок, началась школьная переменка. Школьная и – другая…  в моей судьбе. Я вернулась в школу уже в качестве учителя, воспитателя,  педагога. Трудно складывался да и сейчас складывается мой воспитательский опыт. Буквально по крупинкам собираю педагогические хитрости в свою  учительскую копилку. Моя школа. Семья. Близкие люди вселили в меня твердую уверенность в том,  что я всегда верила и верю: в горькой беде ребенок, как и взрослый,  обязательно поймет и оценит благородство души. Бесхитростную людскую  ласку. Эту ласку не всегда можно выразить в словах, порой до жестокости  обидной бывает выходка ученика, и тут, что называется, слова не идут, да и  словами многое испортишь. Здесь нужен, мне кажется, поступок,  неожиданный, может быть, ошеломляющий.  Я приведу пример, когда моя коллега, мудрый руководитель, совершила  такой поступок. Не секрет, что многие родители не могут оплачивать питание ребенка в школьной столовой по разным причинам. Видя голодные глаза  ребенка, прячущего в карман украденные из столовой куски хлеба, она, моя  коллега, просто вместо себя попросила кормить мальчишку,пока этот вопрос  не будет решен с его родителями. Это поступок настоящего воспитателя. И  это только одно из десятка добрых дел моих уважаемых коллег.  Честно признаюсь, что меня всегда настораживал учитель, долго и подробно  разбирающий чрезвычайное происшествие и много о нем говорящий. Есть  ситуации, где профессиональная выучка выражается не словами, а действием,  страстным, импульсивным, как в современной мелодраме. Воспитывать, по­ моему, ­ это не изрекать, а действовать, действовать. Мне иногда бывает  тревожно, когда в классе, где ты работаешь, ни одного «происшествия», и ты вроде как в почете: воспитательная работа на высоте! Не упустила ли я  момент, когда мой ученик резко изменился, в его характере стали  проявляться черты жестокости, желание оскорбить, унизить своего  товарища?! И очень грустно будет наблюдать, как очередная человеческая  судьба уходит в очередной жизненный тупик. Где я просмотрела? Что не  заметила? А ведь я ответственна за судьбу своего ученика. Я за школу, где,  как и в самой жизни, каждый день что­то происходит.  И ты благодарна  случаю, дающему возможность что­то изменить, перестроить, оставив свою  добрую отметину в чьей­то судьбе. Не просто хорошую, отличную отметку, а  – отметину.  И на примерах своего школьного детства, учительской практики я  окончательно убедилась, сколь рискованно и опасно удалять ученика с урока,  тем более удалять трудного, запущенного. Даже если он мешает классу, все  равно должен быть на уроке. Пусть лучше идет за учителем, а не ищет черного хода в жизни. И потом, мне кажется, удаления всегда обоюдны: вместе с  учеником выталкивает себя и учитель, хоть и остается в классе. Изгнанный с  урока, по законам психологии, будет в безлюдном коридоре продолжать  диалог с учителем, который изолировал его из класса. И диалог этот будет не  очень приятный для педагога. Обиженный человек станет платить  неблагодарностью, неуважением другим учителям, и, может быть, своим  близким. У него возникает комплекс неполноценности: я ­ плохой, никому не  нужен, раз меня выгоняют. И куда судьба дальше его заведет, один Бог знает.  Со своим учеником надо быть вместе, рядом, как говорится, и в горе и в  радости.  На своем веку я повидала разных учителей. Работать с классом в общем умел  каждый, с учеником – считанные единицы. А ведь педагогика всерьез  начинается с ученика, а не с класса. «Приручить хотя бы одного, в чье­то  сердце двери распахнуть» ­ поется в песне. Не в этом ли подлинный успех. В последнее время и пресса, и телевидение, и представители педагогической  науки все чаще говорят о гуманизации обучения. Но что конкретно стоит за  этим? Товарищеские и даже дружеские, а не просто деловые, учебные  отношения с учеником? Безусловно. Желание помочь его родителям, а не  только требовать от них помощи? И это. Наполнить урок индивидуальным  подходом, положив в основу личностный фактор? Несомненно. Дать  школьнику право на свой путь и собственное мнение? Да. Мне кажется, нужно создать такую структуру урока, где не просто учатся, но и общаются, и это  взаимодействие учителя и ученика увеличивает желание школьников учиться.  Просто необходимо, по­моему, использовать методическую инициативу  ученика в выборе проблем, тематики уроков, диспутов, семинаров. Да, знание – сила, но только если им воспитывается человек, человек,  который не просто обладает знанием, но и еще защищен этим знанием, и это  знание помогает маленькому человеку познать самого себя. В процессе своей педагогической деятельности я часто задумываюсь и над  таким вопросом: принцип гуманизации воспитания. Что это такое? Да, это  значит повернуться лицом к ученику, быть в курсе его дел, интересов. Но это  вовсе не попытка снизойти до уровня ученика и работать на уровне его  интересов. Учитывать интересы ребенка на каждом уроке, на каждом его  этапе, конечно, необходимо. Но я бы принцип гуманизации воспитания  определила для себя так: «Человек во всем!»  Что вообще может быть важнее человека, начинающего жить, и жизни,  которая распахивается перед ним и – нашего внимания к тому и другому. Мне кажется, что современный ученик идет на урок с мыслью: «Школа! Помоги  мне!» Учитель помогает ему, осваивая книгу, учебное пособие, спортивный  снаряд, компьютер на жизненной основе. Школа, урок, внеклассное занятие –  это помощь ребенку в становлении личности. Совершенно верно педагогов называют учителями­ремонтниками, инженерами человеческих душ, потому что нам приходится латать прорехи семейного и  школьного воспитания, прорехи, которые пока ни числом, ни размером не  уменьшаются. Не могу не сказать несколько слов о педагогике экспрессии (жест, мимика,  интонации…). Этой особой науки пока не существует. Слово – инструмент  урока. А мне кажется, иногда жест бывает красноречивее слов, а мимика в  долю секунды может доказать то, на что потребовались бы длинные монологи. Вспоминаю, как мы, выпускники пединститута, шли на свой первый урок.  Скованные, зажатые, скороговоркой что­то бормочущие, растерянные,  неловкие… Манекены, а не артисты пришли в школу. Из­за этого сколько  важного мы теряем в общении с ребятами. Артистизм учителя, по­моему,  современное средство урока, которым обязан овладеть каждый. Постепенно овладевая педагогическим мастерством, я все чаще и чаще  думаю, размышляю о том, как воспитать личность? И потихоньку прихожу к  выводу, что личность воспитывается личностью, равной учителю.  Итак, много педагогических методов, приемов, средств существует в  воспитании маленького человечка. Главное ­  прийти на урок. Я надеюсь на  обоюдное доверие, какое возможно лишь на уроке общения. Верую в  окрыляющую силу человеческого уважения, бережного отношения к  внутреннему «я» каждого моего ученика. Размышляя над тем, что же явилось  отправной точкой данной философии, я прихожу к выводу: первые ошибки и неудачи в учительской деятельности; смеющиеся, ожидающие, спокойные,  порой равнодушные, молящие о пощаде глаза моих учеников…