Иосиф шаров

ЖИЗНЬ И ТРУДЫ

монаха Иосифа Шарова

         Среди самых богатых купцов Новой Ладоги ХVШ столетия не раз встречается фамилия Шаровы. С ними дружил великий полководец Алексей Васильевич Суворов [1], в их доме останавливался на ночлег российский император Павел 1. [2]

         К этому же купеческому роду принадлежал и герой моего рассказа, почти забытый иеромонах Иосиф, неутомимый молитвенник и труженик, оставивший заметный след в истории сразу трех монастырей Приладожья.

         Он появился на свет 8 мая 1688 года в Старой Ладоге и до принятия монашества именовался Исидор. [3]  С основанием Новой Ладоги туда по указу Петра 1 переехали вместе с другими купцами («именитыми людьми») и все Шаровы. Исидору было тогда 16 лет.

         Юноша стремился к уединению. Его детство прошло на веками намоленной земле, в окружении нескольких монастырей, которыми знаменита Старая Ладога. Молодой Шаров добровольно отринул суету и мелочность мирской жизни и стал послушником Васильевского монастыря, находившегося на правом берегу Волхова прямо напротив крепости.  Спустя несколько лет он вместе с монахами этой обители был отправлен на остров Валаам.

         Это значительно позже Валаамский Спасо-Преображенский мужской монастырь на Ладожском озере станет ключевым религиозным, культурным и экономическим центром, о котором напишут сотни книг и статей. В 1611 году он был разорен шведами и до начала ХVШ века оставался безлюдным. Из всех строений на острове стояла одна часовня. Лишь после того, как в ходе Северной войны территория Валаама опять отошла к России, началось его возрождение.

         В феврале 1715 года настоятель знаменитого Кирилло-Белозерского монастыря архимандрит Иринарх, в подчинении которого в то время находился и Васильевский монастырь на реке Волхов, «бил челом» Петру 1, прося передать «на Ладожском озере остров Валаамский и округ его рыбные ловли», что и было дозволено. [4]

         На долю присланных в 1717 году на Валаам из Васильевского и Кирилло-Белозерского монастырей иноков и послушников выпала исключительно трудная миссия. Главными препятствиями в строительстве монастыря были оторванность острова от материка и тяжелые природные условия. За первые четыре года существования обители сменились три руководителя строительных работ, очевидно, не выдержавших суровых условий жизни на Валааме.

         Ладожский послушник Исидор Шаров проявил такое усердие, исполнительность и старание, что вскоре заслужил полное доверие архимандрита Иринарха, который, будучи на Валааме 13 марта 1719 года при освящении первого храма Преображения Господня, постриг Шарова в монахи и дал ему монашеское имя Иосиф, а 12 февраля 1724 года поставил его управлять Валаамской обителью. [5] Cпустя короткое время новый руководитель строит на острове еще одну церковь - Успенскую с приделом Петра и Павла.

         Иосиф Шаров осмеливается обратиться за помощью к императрице Екатерине 1, и та выдает монастырю на оплату работы хороших иконописцев « ис кабинета сто рублев». [6] Сумма по тем временам немалая, если учесть, что годовое содержание всей Валаамской братии обходилось чуть больше 70 рублей.

         Церковный историк свидетельствует: «В третьем десятилетии ХVШ века началось постепенное возрождение  Валаамского монастыря после длительного запустения… Восстановление монастыря на прежнем месте связано с деятельностью строителя Иосифа Шарова. Ему принадлежит и заслуга в собирании документов монастырского архива. В 1728 году строитель Иосиф представил в Вотчинную коллегию жалованные грамоты. По-видимому, Иосиф, уроженец Старой Ладоги, привез грамоты на остров из Васильевского староладожского монастыря, служившего в течение предыдущих ста лет прибежищем для братии, покинувшей Валаам в начале ХVП века». [7]

         Представленные Иосифом документы были нужны, чтобы доказать право на возврат прежних монастырских владений. Однако, никакого ответа из Государственной вотчинной конторы не последовало. Тогда, следуя указаниям своего наставника архимандрита Иринарха, Иосиф Шаров обратился непосредственно к новой российской императрице Анне Иоанновне. Как оказалось, наставник дал удачный совет своему ученику. В челобитной на имя Государыни Иосиф не преминул заявить, что в 1716 году самим Петром 1 «монастырь возобновить было повелено». [8]

         Императрица проявила благосклонность к монахам и в начале 1733 года вернула монастырю рыбные ловли около Валаама, а также соляную варницу и угодья в Кольском уезде. [9] Вдохновленный успехом, Иосиф Шаров сразу же начинает новую кампанию по возвращению других монастырских имений.

         Но в 1735 году он попадает под «всевидящее око» сподвижника Петра 1, вице-президента Святейшего Синода архиепископа Феофана Прокоповича, которому донесли, что из-за отсутствия «наблюдательного смотрения» за деятельностью Валаамского монастыря туда принимаются беглые крестьяне.

         По распоряжению Феофана Прокоповича на Валаам направляется воинская команда с целью доставить в Санкт-Петербург руководителя монастыря для допроса.

         К счастью для Иосифа Шарова, при разборе в Святейшем Синоде, где ему пришлось держать ответ о состоянии монастыря перед Феофаном Прокоповичем, было принято во внимание, что в судьбе Валаамской обители уже успела принять участие сама императрица, наделившая монастырь крестьянами и вотчинами. Учли и то, что нынешние Валаамские монахи, основавшие свою обитель на старом пепелище, выглядели как преемники Валаамских мучеников, положивших головы за Отечество в начале ХVП века.

         Мы не знаем, как сложилась настоятельская деятельность Иосифа Шаров после разбирательства в Синоде. В 1749 году на Валааме появился новый руководитель – отец Ефрем. В память о Шарове в монастыре сохранялся рукописный рассказ о том, как он в октябре 1723 года едва не погиб в волнах Ладожского озера по пути из города Ладоги к Валааму, «да его оловянные тарелки, бережно сохранявшиеся в ризнице монастыря, а в 1911 году выставленные во вновь открытом монастырском музее». [10]

         Но след иеромонаха Иосифа Шарова не затерялся.

В 1749 году мы видим его в роли руководителя Николо-Гостинопольского монастыря на р.Волхове, где он строит деревянную церковь Живоначальной Троицы. [11]  Длина её с алтарем и папертью составляла более 18 м, ширина - 7 м.  в храме находился «сосновый крест, на котором написано, что храм освящен  1751 г., декабря 5 и потом начертаны имена: Елизаветы Петровны, её наследника и его супруги, архиепископа Стефана и игумена Иосифа Шарова». Кроме того, священник этой церкви Василий Каменский в 1884 году сообщал, что в его приходе «есть два деревянных креста, стоящие на правом берегу Волхова. Один находится в Гостинопольской пристани, другой – в полуверсте ниже церкви. По подписям на них видно, что они построены монастырским строителем, монахом Иосифом Шаровым в 1750 году». [12]  Речь здесь идет о поклонных крестах, своеобразных придорожных вехах, у которых верующие могли обратиться за молитвенной помощью к Всевышнему. И таких крестов с 1750 по 1756 годы Шаров поставил несколько.

         Наш земляк, заместитель директора Староладожского музея-заповедника, кандидат исторических наук Адриан Селин пишет: «Ярким явлением в культуре населения Ладоги и Ладожской округи ХVП – ХVШ веков является традиция возведения деревянных крестов на дорогах, при въездах в деревни. Часть крестов связаны с уничтоженными церквями… Самый видный строитель крестов в Ладожской округе – монах Никольского Гостинопольского монастыря Иосиф Шаров. Он поставил кресты в Березье, Дубовиках, Петропавловском, Гостинополье, на Ахматовой Горе». [13]

         До начала наших дней сохранились лишь их фотоснимки, сделанные в 1912 году. [14]  На одном из них изображен большой деревянный крест, стоявший в часовне у околицы села Петропавловского (нынешний микрорайон  Халтурино г.Волхова). Если внимательно рассмотреть снимок, можно прочитать вырезанный на кресте текст: «…Построен сий святой крест на поклонение православным крестьянам Никольского Гостинопольского монастыря строителем монахом Иосифом Шаровым в 1750 году марта в 1  день». [14]

         Отцу Иосифу было под 70 лет, когда его в 1757 г. назначили игуменом Зеленецкого Троицкого монастыря , который находился в 25-ти километрах от Гостинополья. В период восьмилетнего управления Иосифа Шарова эта, скрытая в гуще лесов и болот, обитель вынесла тяжелейшие испытания.          1 ноября  1762 года вышел указ Сената «О помещении безумных в покои при новгородском Зеленецком монастыре». Вскоре  у монастыря в пользу государства были отобраны крестьяне и многие земельные владения, а с введением новых монастырских штатов он лишился денежных средств и пособий, т.к. был оставлен «за штатом на собственном содержании». [15]

         К этому надо добавить, что край вокруг  Зеленецкого монастыря был густо заселен старообрядцами («раскольниками»), пытавшимися совершить самосожжение. Сохранились датированные 1763 годом указы Новгородского митрополита Дмитрия игумену Иосифу Шарову «О мерах увещания раскольников Заболоцкой архиерейской вотчины, готовящихся к самосожжению». [16]  Летом 1765 года трагический случай все же произошел. Группа старообрядцев, захватив Зеленецкий монастырь, устроила в нем погром, а затем они закрылись в одном из монастырских зданий и подожгли его. В огне заживо сгорели 20 человек.

         К счастью для 77-летнего Иосифа Шарова, ему не пришлось стать свидетелем этой трагедии: за несколько месяцев до неё его сменил другой игумен.

         Последнее упоминание о Шарове, которое я нашел в фондах Российской Национальной библиотеки, относится к 1769 году. Это была крохотная книжка под названием «Нещастное приключение Валаамского монастыря строителя Иосифа Шарова, сказыванное им самим племяннику его Новоладожского собора иерею Георгию в бытность их в оном монастыре в 1769 году» (СПб., 1792 г.).  На двенадцати страницах этого печатного издания опубликован рассказ отца Иосифа о уже упоминавшемся выше случае, который произошел с ним в октябре 1723 года.

         Напомню, тогда он, возвращаясь из Ладоги на Валаам, был застигнут страшной бурей и едва не погиб в водах Ладожского озера.

         Надо думать на Валааме он провел и свои последние годы.

         Труд и молитва – вот два крыла монашеской жизни. Следуя заветам древних отцов, Иосиф Шаров совершил трудный и молитвенный подвиг служения Богу и людям. За свою долгую жизнь он много претерпел, но сумел все вынести и, усердно управляя монастырями, многим дал совет и утешение. Он по праву принадлежал к тем людям, чей девиз гласит: «Стараясь о счастье других, мы находим свое собственное».

                                                                                     В.Астафьев

                                                                     27 июля 2009 г.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1]  См.мою статью «О князе Потемкине, графе Суворове и купцах Шаровых» //сборник «Тропинки в прошлое», выпуск 1 – г.Волхов, 1996, с.59.

[2]  См.мою статью «Император Павел 1 в Новой Ладоге»  //сборник «Тропинки в прошлое», выпуск 2 – г.Волхов, 1997, с.23.

[3]  Валаамский монастырь и его подвижники, изд.3-е – СПб., 1903, с.143.

[4]  А.М.Спиридонов, О.А.Яровой. Валаам: от апостола Андрея до игумена Иннокентия. – М., 1991, с.56.

[5]  Валаамский монастырь. – СПб., 1864, с.61.

[6]  А.М.Спиридонов, О.А.Яровой. Указ. соч., с.59.

[7]  Археографический ежегодник за 2000 год. – М., 2001, с.443.

[8]  А.М. Спиридонов, О.А.Яровой. Указ.соч., с.61.

[9]  Историко-статистические сведения о С.-Петербургской епархии, выпуск 4 – СПб, 1875, с.13.

[10]  А.М.Спиридонов, О.А.Яровой. Указ.соч., с.67.

[11]  Историко-статистические сведения о С.-Петербургской епархии, выпуск 9 – СПб., 1884, с.244.

[12]  Там же, с.249.

[13]  А.Селин. Ладога при московских царях – СПб. – Старая Ладога, 2003, с.55.

[14]  Фотоархив Института истории материальной культуры Российской Академии Наук. Альбом Н.И.Репникова, 1912 г. Расшифровка текста М.А.Юшковой.

[15]  Мартирий Зеленецкий и основанный им Троицкий монастырь – СПб., 1998, с.145; Историко-статистические сведения о С.-Петербургской епархии, выпуск 7 – СПб., 1883, с.455.

[16]  Мартирий Зеленецкий и основанный им Троицкий монастырь – СПб., 1998, с.238.