Исследовательский проект- Город , в котором ты живешь

1.В XIX веке в Коми крае побывали многочисленные научные экспедиции. Кого из исследователей ты знаешь? Кто впервые дал научное описание нашего района, составил первую геологическую карту Тиманского кряжа?

Север Европейской России издавна привлекал внимание путешественников и ученых. Удаленность Коми края и отсутствие здесь научных учреждений почти до 1917 г. усложняли изучение этого богатейшего региона. Экспедиция 1768—1772 гг. академика И. И.Лепехина лишь приоткрыла этот край в области природы, климата, растительности и животного мира.

В XIX—начале XX в. Коми край входил в состав Вологодской (Усть-Сысольский и Яренский уезды) и Архангельской губерний (восточная часть Мезенского уезда, с 1891 г.— Печорский уезд). Развитие России вызывало необходимость более точного определения территориальных и «временных» границ, установления надежных путей сообщения и связи. «Медвежьи углы» привлекают все больший интерес местной администрации, различных ведомств и академической науки.

После «ревизии» Вологодской губернии в 1830 г. сенаторами Мертенсом и Корниловым, в ее северо-восточную часть была направлена группа специалистов-дорожников под руководством инженера майора Львова. Была поставлена задача — изучить возможность соединения рек Печоры и Вычегды, т. е. проложить новый путь сообщения на Печору, Урал и Сибирь. Это обследование охватывало не только вопросы гидрологии, но и географии, геологии и др. Оно продолжалось с 1834 по 1838 гг. и было «отложено по недостатку средств».                          

В 1837 г. по рекам Цильме, Печоре и Колве совершил  поездку известный ученый А. Шренк. Он добрался Югорского пролива, затем — на Урал, откуда вернулся в Пустозерск и через тундру вновь вышел к Мезени и через Архангельск вернулся в Санкт-Петербург. Эта научная поездка способствовала возрастанию научного интереса изучению Севера России. Более укороченным путем,  А. Шренк, совершил свою поездку по «Печорской зеле» С. Максимов в 1856 г. Побывав в Усть-Цильме и Пустозерске, он вернулся в Ижму и далее проехал на Мезень, Пинегу и вернулся в Санкт-Петербург. Интересы С. Максимова отличие от А. Шренка, почти не затрагивали сферы геологических знаний, а были сосредоточены в области этнографии, быта, истории края.                          

Качественно новый уровень имели научные геолого-графические исследования «Тиманского и Печорского краев» экспедиции горного инженера А. А. Кейзерлинга астронома и географа П. И. Крузенштерна в 1843 г. (за что  первый был награжден Демидовской премией в  1846)         П. И. Крузенштерн провел астрологические наблюдения, определил достаточно точно координаты многих населенных пунктов, рек, возвышенностей и других опорных точек, произвел топографическую съемку маршрута экспедиции составил несколько карт региона. Подобной работы до  него в Коми крае никто не проводил.   

  Только в 1814 г. астроном В.К.Вишневский определил координаты г. Усть-Сысольска, которые были исправлены П. И. Крузенштерном на 4 " времени или на 870м.  А. А. Кейзерлинг на всем пути движения исследовал родные ископаемые, геологические отложения и т.п., а  главное впервые провел научное обследование Ухтинского  нефтеносного  района.

П. И. Крузенштерн в 1849—1876 гг. организовал еще ряд экспедиций «в Печорский край». Вначале он видел свою главную задачу в определении удобного морского пути в Сибирь через север. После гибели построенного им судна «Ермак» у Карских ворот, в 1874 и 1876 гг. предпринимается попытка найти выход в Сибирь через притоки рек Уса и Обь. Подобную попытку еще в 1806 г. предпринял инженер полковник Попов. И это начинание П. И. Крузенштерна не увенчалось успехом (не в последнюю очередь из-за финансовых затруднений). Однако он многое сделал для изучения побережья северных морей и рек Мезени, Печоры и др., пополнения астрономических, топографических и географических знаний о Северном Приуралье, тундровой зоне и Северном Тимане. Проблема связи Сибири с Европейской Россией по северным морским и сухопутным путям стала отныне важным (в ряде случаев — главным) лейтмотивом многих экспедиций и обследований.

Геологические изыскания «Ухтенской нефти» были продолжены в 1864 г. «экспедицией в Пермский край» профессоров Н. П. Барбот де  Марни и Г. Д. Романовского. И все же, подобные «теоретические» обследования пока не оказывали практического влияния на развитие экономики и жизни Коми края.

   Хотя разработка полезных ископаемых, прежде всего нефти, предпринималась еще в середине 40—начале 50-х гг. XVIII в. купцами Набатовым и Ф. С. Прядуновым.

Особенно много усилий и личных средств затратили в этом направлении М. К. Сидоров (потратил на развитие Севера около 1,7 млн руб.) и В. Н. Латкин. Они внесли ощутимый вклад и в изучение северного региона, организовали во второй половине XIX в. несколько различного рода экспедиций, предприняли шаги по поиску новых путей сообщения, добыче нефти и других полезных ископаемых и природных богатств края, организовали вывоз печорской лиственницы через Печору морем и др. М. К. Сидоров впервые начал буровые работы на Ухте. До него нефть «черпали», т. е. выбирали в местах выхода из земли естественным путем. Он произвел изучение русла р. Печоры и Печорской губы для  определения  безопасного   плавания  .

 

Этапным рубежом в создании природных кладовых Севера стала крупная правительственная экспедиция на Печору под руководством академика Ф. Н. Чернышева в 1889—1891 гг. Были разведаны, описаны и оценены основные месторождения многочисленных полезных ископаемых края: нефти, каменного угля, серы, доломита, золота и др. Члены экспедиции поставили вопрос и о путях доставки нефти — предлагались не только водные пути (в том числе соединение Волги с Печорой), но и прокладка сухопутной дороги. Ф. Н. Чернышев разработал свои варианты практического использования природных богатств Севера и заложил несколько опытных нефтяных скважин. В 90-х гг. XIX—начале XX в. разведочные работы и бурение скважин на Ухте продолжили купец А. М. Галин,   техник   Б. Л. фон Врангель,   инженеры А. Г. Гансберг, Волков, В. Л. Бацевич, капитан Ю. А. Воронов и др.

Экспедиция Ф. Н. Чернышева занималась изучением и медных руд на р. Цильме. Эти залежи были известны давно (по некоторым данным с XV в.). Разведку их проводил купец Рязанов в 1839 и 1841 гг., экспедиция горного инженера штабс-капитана А. И. Антипова в 1857 г., «отставной межевщик» Лебедев в 1864 г., небольшая экспедиция 1867 г. В 1895 г. здесь побывал член императорского русского географического общества И. П. Бартенев, который прошел на лодке от истоков до устья Цильмы. На следующий год он организовал экспедицию с целью разведки меди, оценки ее залежей и возможностей промышленного освоения, обследования других полезных ископаемых и путей их доставки.

Очень важное исследование северного Тимана произвела экспедиция А. А. Штукенберга и М. С. Тарасова летом— осенью 1874 г. На всем пути от Камы по Печоре к север-И ному Тиману этой экспедиции производились геологические исследования, которые существенно уточняли знания того времени о природных кладовых Печорского края и  тундровой  зоны                                                                                                            

Упомянутые географические обследования лишь в определенной мере затрагивали другие сферы жизни Коми края. Значительно шире был интерес экспедиции 1867 г. под руководством П. П. Чубинского. Ее целью было исследование «меры к развитию и заселению Печорского края» и «изыскания для соединения бассейнов Печоры и Оби». Кроме того, в 60-е гг. XIX в. возникает идея выделения восточной части Мезенского уезда в самостоятельный Печорский уезд, для чего требовалось серьезное обоснование. Этой же задаче служили и поездки на Печору Архангельских губернаторов Н. П. Игнатьева летом 1871 г,Кониара зимой 1880—1881 гг., князя Н. Д. Голицина летом 1887 г. и других чиновников. Подобные командировки А. П. Энгельгарда летом 1895 г., чиновника Переселенческого комитета А. Чарушина в 1807 г., Вологодского губернатора А. Н. Хвостова в 1907 г. и других служили обоснованием для организации новых экспедиций. С другой стороны, они сами носили характер экспедиционных и научных исследований, т. к. «важных чинов» сопровождали различные специалисты. В ряде случаев предварительно обсуждалась и принималась программа поездки, обрабатывались и учитывались соответствующие материалы,данные предыдущих экспедиций и др. В ходе поездок делались обозрения разных районов по географии, истории, этнографии, изучалось положение населения, климат, сельское хозяйство, промыслы и промышленность, пути сообщения, состояние торговли, медицины, образования  и  др.

В XIX в. поднимались и вопросы заселения районов залегания полезных ископаемых или прилегающих к железной дороге Пермь—Котлас, но только в контексте обеспеченности рабочей силой. С появлением в 1900 г. «Временных правил для образования переселенческих участков в Пермской и Вологодской губерниях» (в 1903 г. они были переработаны) и с началом столыпинской аграрной реформы проблема колонизации Коми края приобретает совершенно иной оттенок. Таким путем можно было решать ряд важных вопросов: за счет расселения центра и юга России появлялась свободная рабочая сила, которая позволила бы увеличить сельскохозяйственное производство в малонаселенных регионах, освоить полезные ископаемые и природные богатства Севера, построить необходимые пути сообщения и связи.

Исследование лесов в Коми крае осуществлялось почти каждый год. Наиболее важные из них были проведены инженерами и чиновниками лесного ведомства и главного управления государственных имуществ на рубеже веков и в 1907-1908 гг.

Изысканием путей сообщения и полезных ископаемых в Ухтинском нефтеносном районе занимались экспедиции 1907 г.: одна — под руководством члена Вологодской губернской управы Б. В. Безсонова, другая — под руководством горных инженеров капитана Ю. А. Воронова и П. И. Полевого. Экспедиция 1908 г. инженера путей сообщения Н. Попова обследовала внутренние и внешние имеющиеся и возможные водные пути сообщения Коми края. Она была довольно крупной — участвовало 5 инженеров путей сообщения, 20 техников, около 100 рабочих. Экспедицией Н. Попова (состояла из 4 отрядов) были обследованы пути с Ухты на Каму и Северную Двину, т. е. около 1600 верст.

Выводы многих экспедиций в вопросах заселения, развития сельского хозяйства, промышленности, дорог были самыми радужными, а в некоторых частях и утопичными для того времени. Руководитель экспедиции 1906 г. на Ухту В. Я. Белобород предлагал построить нефтепроводы от Вестляны до нефтеносного района на Ухте (ценой в 2,1 млн руб.), проложить дороги от бассейна Вычегды до Печоры (стоимостью в 3,6 млн руб.) и от Усы до Оби (стоимостью в 18 млн руб.). С другой стороны, многие из подобных предложений были осуществлены на практике в более позднее время, в наши годы, т. е. они не были совсем бессмысленными.

Непосредственный и наиболее ощутимый результат для Коми края имели исследования А. В. Журавского. В 1902— 1914 гг. он организовал около 30 северных экспедиций, создал в 1905 г. зоологическую станцию в с. Усть-Цильма. В 1906 г. она была переименована в Печорскую естественно-историческую станцию Российской Академии наук, которая, в свою очередь, в 1911 г. преобразуется в Печорскую сельскохозяйственную станцию (опытную) Российской Академии наук. Это было первое научное учреждение на территории Коми края, единственное до 1917 г. Кроме этого, в 1909 г. А. В. Журавский открывает еще три «полярные»   станции.

Во всех экспедициях и обследованиях Коми края в XIX— начале XX в. живое участие принимали местные жители. Помощь выражалась, прежде всего, в выделении рабочих и переводчиков. Без помощи местного населения любая экспедиция была бы нереальной или малоэффективной. Не случайны слова благодарности в адрес «грамотного, расторопного и любознательного зырянина» Ф. Потапова (П. И. Крузенштерн), «блестящего переводчика-зырянина из с. Мохча» И. И. Хозяинова (Н. Н. Мамадышский) или «пионера по обработке земли по реке Нившере» И. Т. Михайлова (П. И. Соколов). Подобные лестные отзывы участников экспедиций можно было бы продолжить.

Ряд местных жителей выполняли и довольно ответственные и важные поручения, являясь помощниками высококлассных специалистов и инженеров. Известный общественный деятель и коми ученый В. Ф. Попов был помощником статистика в экспедиции П. И. Соколова в 1908 г. В экспедиции 1909 г. он сменил в должности статистика К. Ф. Жакова, еще более известного ученого с мировым именем (тоже экспедиция Соколова).                  

Исследования Коми края в XIX—начале XX в. содержит богатейший материал по многим отраслям знаний — истории, фольклору, этнографии, географии, геологии и др. Эти исследования являлись связующим звеном  российской  науки  с  Коми  краем.

  КейзерлингАА.

Крузенштерн П.И.

 

 

 

 

 

2.Какой известный промышленник и общественный деятель XIX века пробурил первую на севере глубокую разведочную скважину? Что ты знаешь об этом человеке и его деятельности?

Фигура Михаила Константиновича Сидорова (1823-1887), русского общественного деятеля, известного предпринимателя и исследователя Русского Севера, выделяется среди энтузиастов изучения и освоения Печорского края XIX века.

Родившийся в Архангельске в купеческой семье, М. Сидоров рано лишился родителей. Не закончив гимназии, он покинул родные места и отправился в Сибирь. В Красноярске он познакомился с В. Латкиным, некоторое время работал у него домашним учителем, а впоследствии женился на дочери В. Латкина. В Сибири М. Сидоров занимался поиском месторождений золота и других полезных ископаемых, организовал добычу графита и продажу его в Европе. Благодаря деловой хватке и предприимчивости он вскоре стал золотопромышленником миллионером, купцом I гильдии. Свои капиталы он решил вложить в дело изучения и освоения просторов Севера и приобщения их к мировой цивилизации.

Для реализации этой цели М. Сидоров направляет в конце 50 – 60-х годах XIX века серию экспедиций в Туруханский край, затем снаряжает на свои средства экспедицию по изучению Новой Земли и финансирует исследование Полярных морей. Пользуясь сведениями о Печорском крае, которые ему предоставил В. Латкин, М. Сидоров в 1860-61 гг. побывал на Печоре, обнаружил залежи графита на рр. Большой и Малый Аранец, обследовал выходы каменного угля на Илыче, Щугоре и Усе. Разрешения правительства на разработку печорского угля ему не было дано.106 Доверенные М. Сидорова Золотилов и Степанов, сопровождавшие его в этой поездке, открыли золотосодержащие россыпи по притокам Щугора р. Волоковка и Филипп-Ёль. Истратив на поиски золота около 30 тыс. рублей, М. Сидоров сделал заявку на отвод семи золотоносных участков, однако разрешения также не получил.

В 1860-х М. Сидоров продолжает реализовывать, совместно с В. Латкиным, а после его смерти продолжает самостоятельно, фактически возглавив Печорскую компанию, проект налаживания судоходства по Печоре и торговли печорским лесом. В 1864 году он приобрел у одного из петербургских промышленником двухвинтовой железный пароход английской постройки, который через верховья Камы и далее волоком был доставлен в верховья Печоры.

В первое своё плавание судно отправилось в августе 1864 года.107 Печорская лиственница вывозилась некоторое время в Англию, Голландию и Испанию, доставлялась в Кронштадт. Возникшая у М. Сидорова более глобальная идея прокладки постоянно действующего торгового пути, соединяющего устья Енисея, Оби и Печоры, приводит его к идее использовать в качестве топлива ухтинскую нефть. В 1864 мезенский лесничий П. Гладышев сообщил ему точное местонахождение выходов ухтинской нефти на поверхность, и в 1865 году М. Сидоровым была оформлена первая заявка на исследование нефтеносных участков и открытие нефтяного промысла на реке Ухте, в сорока верстах от ее устья. Однако, ввиду стойкой неприязни к М. Сидорову архангельского губернатора графа С. Гагарина, долгое время (7 лет) ему не удавалось добиться отвода земли по самым различным причинам. Первой причиной отказа было отсутствие в Горном уставе упоминания о возможной разработке нефти частными лицами, а значились только благородные металлы. Во втором случае заявителю было объявлено, что нефтяные источники на Ухте были открыты не им, поэтому приступать к их разработке М. Сидоров не имеет права. После его третьего заявления князь С. Гагарин объявил, что Архангельское губернское правление будет самостоятельно разрабатывать ухтинскую нефть и в помощи М. Сидорова не нуждается. Действительно, в 1867 Архангельским губернатором создается специальная комиссия по исследованию природных богатств Печорского края, и в этом же году члены этой комиссии Ф.Д. Белинский, П.П. Чубинский и А.П. Соснин посетили реку Ухту.109 С помощью местного крестьянина, А.В. Лебедева, они на месте бывшего "нефтяного завода", от которого остались бревенчатые основания изб и амбаров, пробурили ручным буром скважину глубиной 7,6 м и установили лиственничную трубу, в которой стала собираться нефть. На этом их изыскания и закончились, но пробуренная ими скважина формально явилась первой нефтяной скважиной на Европейском северо-востоке.

После смерти В. Латкина в 1867 году и начавшихся трудностей деятельности Печорской компании М. Сидоров смог сосредоточить своё внимание на Ухте и начать разработку ухтинской нефти, затратив много сил и средств.110 После четвёртого его обращения об отводе земли, на основе директивы Архангельскому губернатору князю С.П. Гагарину из Министерства государственных имуществ, 9 августа 1867 года разрешение было получено. М. Сидоров пригласил на Ухту горных инженеров из Швеции, но выделенный к разработке участок оказался не тем, который просил М. Сидоров, и не содержал нефтеносных залежей. Новое обращение М. Сидорова и пятое его прошение об отводе земли было удовлетворено 31 мая 1868 года после прямого указания С. Гагарину из Петербурга. Архангельский губернатор сдался, им было дано разрешение об отводе М. Сидорову именно того участка, который он просил. Между тем, пока шла последняя тяжба, буровые мастера из Швеции не дождались начала работ и уехали, взыскав убытки.

М. Сидоров был вынужден организовать новую буровую партию.

В июле 1868 года на Ухту прибыл из Санкт-Петербурга доверенный М.К. Сидорова горный мастер П.А. Лопатин в сопровождении двух приказчиков и двадцати рабочих. Началась подготовка к бурению. За два месяца работы были построены изба для рабочих, кузница, технические помещения. В сентябре года было развернуто бурение разведочной скважины. Работы велись ручным вращательным способом (диаметр бура 5 дюймов), из скважины периодически удалялась разбуренная порода, на буровых штангах отмечались следы нефти.

Первая нефть появилась на поверхности с глубины чуть более 12 метров, её сразу собрали и отправили в Санкт-Петербург для анализа.111 По мере прохождения скважины породы становились всё твёрже, бурить становилось всё труднее, и на отметке 52 м, как выяснилось впоследствии, в метре от нефтяного слоя сломался бур. Работы были прекращены на неопределённое время.

В 1872 году занятый обширной предпринимательской, общественной и научной деятельностью М.К. Сидоров уезжает на 9 лет в Сибирь,112 передав управление горным промыслом жене О.В. Сидоровой, которая направляет на реку Ухту своего доверенного А.В. Лебедева с рабочими. Летом того же года работы на Ухтинском промысле возобновляются. Рядом с промыслом для рабочих были построены избы, известные позже как «Сидоровские казармы». Они явились прообразом вахтовых поселений при нефтяных промыслах.

С огромным трудом сломанный бур был извлечён из скважины, и бурение было продолжено. С глубины 52,9 м из скважины пошла нефть, первая в ощутительных количествах нефть Севера. В общей сложности из первой скважины нефти было получено около 1000 пудов (16,5 т), что уже не являлось для того времени промышленными масштабами. Её добыча была скорее моральной победой М. Сидорова, не принесшей ему, однако, никакой прибыли. Об ухтинской нефти вновь заговорили в Европе после того, как она была представлена на международных выставках в Вене (1873) и Филадельфии (1876) и получила на них серебряные медали за своё качество. Однако сделать промысел постоянно действующим не удалось, ввиду отсутствия государственной поддержки.113 Большая часть практических мероприятий по-прежнему осуществлялась энтузиастамипредпринимателями. В 1886 был проложен Сибиряковский тракт, протяженностью около 180 км, соединивший Обь с Печорой (Обь – река Северная Сосьва – пристань Саранпауль – волок – река Щугор – Печора). Сооружение этого тракта произошло по инициативе предпринимателя А.М. Сибирякова.

В начале 1880-х гг. М. Сидоров предпринимает последнюю попытку развернуть на основе современного (для того времени) оборудования не только добычу, но и переработку нефти на Ухте. С этой целью на заводе Густава Листа в Москве он заказывает новейшие бурильные инструменты и перегонный котел и заключает договор с чердынским купцом Сусловым о доставке их водным путем через Оку – Волгу – Каму – Чердынь на Печору. Но свою часть договора полностью купец выполнить не смог, так как часть громоздких аппаратов и важнейших технических узлов застряла на полпути из-за мелководья и буреломов. Кроме того, буровой мастер, приглашенный М. Сидоровым, бежал с его деньгами за границу, не расплатившись с поставщиками оборудования. Возобновить работу промысла М. Сидоров больше не пытался.

После смерти М. Сидорова интерес к ухтинской нефти, как это часто случается, был поднят на общегосударственный уровень. Летом 1887 года новый Архангельский губернатор, князь Н.Д. Голицын, по своей инициативе проводит изучение Печорского края для сбора общих научных сведений и новых статистических данных. По итогам работ был издан труд, представляющий несомненный научный интерес. В него вошло географическое обозрение края (описание географического положения и поверхности, геологический очерк и сведения о «минеральных богатствах», описание почв, гор, лесов, рек и озёр), сведения о населении, анализ его основных занятий (промыслы, скотоводство и оленеводство, хлебопашество и огородничество), описание путей сообщения и торговли в Печорском крае и даже его «медико-санитарное» состояние.

Для окончательного решения «ухтинского вопроса», ввиду отсутствия точных геологических данных и недостаточной изученности Тиманского кряжа, Министерство путей сообщения дало поручение Геологическому комитету направить на Тиман экспедицию. Ее возглавил Феодосий Николаевич Чернышёв (1856-1914), впоследствии академик и видный деятель Геологического комитета. В состав экспедиции вошли астроном О.О. Баклунд, горный инженер Н.О. Лебедев, топограф Д.Г. Сергеев. Экспедиция за два полевых сезона 1889гг. последовательно исследовала сначала Южный, а затем Северный Тиман. На Южном Тимане, на реках Ухта, Чуть и Ярега, были проведены разведочные работы шурфами и ручным буром Войслава (диаметром 2 дюйма). В августе 1889 году из скважин №3 и №4 глубиной 12 метров, пробуренных в районе реки Чуть, впадающей в Ухту, был получен непромышленный приток нефти. Итоги работы экспедиции были опубликованы в Известиях геологического комитета за 1890-1891 гг.114 Собранные экспедицией материалы позволили высказать научные предположения о геологическом строении Тиманского кряжа и его нефтеносных площадях, изучить состав нефти, признав ее высокопродуктивной. Была составлена геологическая карта Тиманского кряжа, а сам район реки Ухты был признан промышленно нефтеносным.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

3.В конце XIX – начале ХХ вв. в Ухтинском районе активно работал Варваринский промысел. Кто его основал и где он находился? Что ты знаешь об этом промысле?

 

Самый легендарный ухтинец того времени А. Г. Гансберг, который прибыл на Ухту в 1899 г. В июне 1900 г. он получил разрешение на проведение разведочных работ.

12 июня 1903 г. Гансберг привез на Ухту оборудование и приступил к сооружению нефтепромысла на р. Половинный-Иоль в полутора верстах ниже по течению реки от места завода Ф. С. Прядунова. Через год все необходимые постройки были закончены – буровая вышка, машинное отделение, кузница, складские помещения, жилье для рабочих.

В книге С. В. Мартынова «Печорский край» (1905) об этом периоде работы Гансберга сказано: «… В настоящее время (июнь 1903) на Ухте производятся им работы в 14 различных местах, из коих в 6-ти пунктах, можно сказать и в 8-ми, г. Гансберг достиг уже весьма утешительных результатов: нефть, как и надо было ожидать, появилась во всех шурфах. Решив таким образом вопрос о богатствах местности нефтью, он пришел к убеждению, что дальнейшие разведки бесполезны, и что следует приступить к закладке эксплуатационных буровых скважин, а также заботиться об устройстве путей сообщения. К сожалению, при всем его старании, его мечты начать в этом году закладку эксплуатационных скважин не удались, ибо отсутствие денежных средств затормозило его дело… А. Г. Гансберг в течение нескольких лет при невероятно тяжелых условиях производил изучение пустынных лесных дебрей по Печоре, Ижме, Пижме, Цыльме и другим рекам, отыскивая родные богатства. А его путешествие и доставка громоздких материалов и орудий для нефтяного дела на Ухту через Мезень, вполне доказавшая возможность судоходности по этой реке, сами по себе заслуживали бы специального описания».

В 1904 г. вышел труд А. Г. Гансберга об ухтинской нефти под названием «Печорская нефть». Гансберг подробно описал Печоро-Ухтинские, как он назвал, нефтяные источники. Под этим названием источники или месторождения нефти, он сгруппировал преимущественно в двух районах. По мнению Гансберга, наиважнейшие места залегания нефти на этой общей нефтеносной площади могли без дальнейших пробных работ дать практические результаты.

Гансберг сделал вывод, что залежи нефти здесь находятся так же, как и в Баку, на более значительной глубине в пределах 150 и более саженей. В настоящее время, когда геологическое строение Ухтинского нефтяного бассейна уже вполне выяснено, можно закладывать практически без риска буровые скважины. Он считал, что для исследования были взяты образцы нефти с очень незначительной глубины, и не сомневался, что результаты анализов получились бы лучше, если бы нефть взяли из коренных нефтеносных пластов.

Таким образом, по мнению Гансберга, ухтинская нефть «не только пригодна для получения хорошего, но даже высшего качества керосина и в значительно большем количестве, чем из Бакинской нефти».

С большой симпатией описывал деятельность Гансберга в 1905 г. горный инженер Э. И. Бобров: «Для проведения летом 1905 г. глубокой буровой скважины, Гансбергом, согласно его донесению от 6 февраля 1905 г., ещё в 1904 г. сделано следующее: 1) приобретен и отправлен на место комплект буровых труб диаметром 14 и 12 дюймов, количеством 230 саж., 2) сооружена буровая вышка высотою 26 арш., 3) установлена 18-сильная паровая машина новейшей системы, буровой станок, подъемная лебедка и пр., 4) доставлен на место для установки 20-сильный паровой котел со всеми принадлежностями, дымовой трубой и пр., 5) приобретен и доставлен на место для будущего нефтяного промысла весь необходимый буровой инструмент стоимостью 9000 рублей, 6) приобретен и будет доставлен весною на место мелкосидящий речной пароход, 7) сооружено временное помещение для парового котла, кузнеца и дом для жилья рабочих и пр. необходимые для разведочных работ оборудования, 8) приобретен и доставляется на место железный в разобранном виде резервуар емкостью 35000 пуд… На всех этих 14 участках г. Гансбергом было заложено по одной скважине, глубиной каждая от 15 до 30 с. (приблизительно). Все скважины дали, в общем, один и тот же результат, именно: на всех участках, чем больше углублялись, тем более оказывался приток нефти». «На самом берегу у промысла Гансберг когда-то заложил пробную буровую скважину 4-х дюймов в диаметре; теперь труба эта дает постоянный выход газов, которые горят, будучи зажжены, как известные огни в Баку». Это первая газовая скважина в Тимано-Печорской провинции, к сожалению, место ее нахождения неизвестно.

27 октября 1905 г. Гансберг заключил соглашение с гофмейстером царского двора А. Н. Корниловым о совместной эксплуатации шести нефтеносных участков Гансберга и двух Корнилова. А через 3,5 года, 8 мая 1909 г. было создано «Северное нефтепромышленное Товарищества на вере А. Г. Гансберг, А. П. Корнилов и К°» «для эксплуатации нефтяных месторождений Ухтинского нефтеносного района. Отводы – 73 дес. и разведочные площади 1200 де. Товарищества расположены в Архангельской губернии на границе Вологодской (63° сев. шир.; и 23° вост. долг. от Пулковского меридиана) по р. Ухте».

О деятельности товарищества в 1908 г. писал Гансберг: «В 1905 году по получении от Правительства нефтяных отводов и актов о переходе в собственность Товарищества впредь до выработки 8-ми нефтеносных площадей, общею мерою 73,4325 десятин или 80,26 гектаров, Товарищество приступило к оборудованию практического нефтяного промысла, для производства бурения на более значительную глубину паровым способом. Означенный промысел под названием «Варваринский» расположен в 38 Ѕ верстах от устья реки Ухты (тоже от села Усть-Ухты) в самой центральной части нефтеносного района. Промысел этот единственный вполне оборудованный в Ухтинском нефтяном районе. Он снабжен всеми необходимыми машинами, паровым котлом, инструментами и постройками, имеется эксплуатационную скважину диаметром в 14 дюймов, доведенную до глубины 51,547 саженей или 360 фут. 10 дюйм. Скважиною по пути до означенной глубины пройдено 21 нефтеносных и газоносных пластов различной мощностью, от 0,5 фута до 36,5 футов, общей мощностью 108,017 футов». Неизвестно, в каком году была заложена первая и единственная эксплуатационная скважина Гансберга, в 1914 г. глубина её была до 56 сажень.

В 1908 г. на Варваринском нефтепромысле заработала первая электростанция в Печорском уезде Архангельской губернии. Основное оборудование электростанции состояло из парового котла локомобильного типа, вертикальной паровой машины «Компаунд», динамо-машины постоянного тока, ременной передачи со шкивами и электрического щита, висевшего на стене. Здание электростанции – деревянное, рубленое и светлое, с большими окнами и высоким потолком. «Весь промысел освещается электричеством и снабжен телефоном», это был телефон внутри промысла – первый телефон в Коми крае.

На промысле работали сам Гансберг, его помощник Юрий Сергеевич Баршев, молодой человек, окончивший два факультета, юридический и естественный и 16 рабочих.

Добыча нефти на 7 отводах, принадлежащих Северному нефтепромышленному Товариществу на вере А.Г. Гансберг, А.П. Корнилов и К° и одном отводе, принадлежащем А.Г. Гансбергу, выразилась за 1915-й год незначительным количеством в 555 пудов. Все семь скважин малого (4) диаметра дали в течение года от 45 до 75 пудов, а скважина диаметром в 14 дюймов дала 150 пудов. Общее же количество нефти добытой на 19 отводах товариществ и А.Г. Гансберга достигло лишь 1172 пудов.

Все путешественники, которые посещали Варваринский промысел, описывали его с нескрываемым восторгом и с большой симпатией к деятельности А.Г. Гансберга.

В 1914 г. Ухтинский нефтяной район посетили представители Яренского земства. Большое впечатление произвел на них Варваринский, который к тому времени был оснащен керосиновым заводом. «Вновь выстроенное здание завода небольшое, но по тому количеству, на которое рассчитана перегонка керосина, вполне достаточное. В нем поставлена печь, сделаны кубы для перегрева нефти, и стоят машины для перекачки её из сооруженных вблизи, снаружи завода баков». Завод не работал, «за отсутствием каких-то необходимых частей, которые нужно доставить из-за границы, а главное средств». Яренское земство выдало «ссуды под залог паев Северного Нефтепромышленного Товарищества 3400 рублей и затем 1000 рублей на приведение керосинового завода в состояние действия». Летом 1915 г. керосиновый завод был готов для перегонки на нем нефти в керосин, бензин и др. производные. Чрезвычайное Уездное Земское Собрание 20 июля 1915 г. постановило: возбудить перед Правительством ходатайство о разрешении инженеру Гансбергу выработки и выпуска выделки без оплаты акцизов первой партии Ухтинского керосина хотя бы до 6000 пудов.

Постановлением Очередного Уездного Земского Собрания 20 октября 1915 г. внесено в смету 1916 г. для выдачи инженеру Гансбергу на оборотные средства по выделке керосина 5000 руб. с погашением их в три года равными частями, начиная с 1917 г., причем сумма эта могла быть выдана Гансбергу лишь по осмотре на месте Особой Комиссией от Земства построенного им завода и под обеспечение сего Товарищества.

Как в 1916, так и в текущем 1917 г. Ухтинский керосиновый завод бездействовал в ожидании разрешения Правительством безакцизной выработки и отпуска керосина из ухтинской нефти.

Экономические условия в стране в связи с октябрьским переворотом ухудшались, цена на керосин росла и достигла в декабре 1917 г. 15 руб. и выше за пуд, да и за эту цену купить его было невозможно. Населению Яренского уезда угрожало остаться на зимний период в темноте. Поэтому Яренское земство было очень заинтересовано в получении разрешения на ввод керосинового завода, по их расчетам продажная цена пуда ухтинского керосина должна была быть не больше 5-7 рублей. Но, судя по всему, этого разрешения Яренское земство так и не получило.

Последнее описание керосинового завода Гансберга можно прочитать в дневнике горного техника А. Ф. Вайполина (5 октября 1918): «Гансберг на своем перегонном заводике работает собственноручно. Заливая в перегонный куб 30 литров нефти, он получает от каждой операции около 30 процентов керосина, 7 процентов бензина и масел. Приспособления примитивные, но пригодные для работы»

Памятный знак на месте скважины А. Г.

Гансберга в п. Водном.
Фото А. И. Фоменко

 

 

 

4. В начале ХХ века на р. Ухте развернулась широкая геологоразведочная деятельность. С чем это связано? Какие известные частные и государственные геологоразведочные экспедиции здесь работали? Каковы итоги их деятельности?

 

Первые достоверные сведения о наличии нефти на р. Ухте относятся к концу XVII в. Известны попытки Ф.С. Прядунова, А.И. Нагавикова, М.С. Баженова, М.К. Сидорова, А.М. Галина, А.Г. Гансберга, Ю.А. Воронова, А.И. Абаковского и других предпринимателей организовать систематическую добычу нефти в Ухтинском районе, но создать рентабельное предприятие им не удалось . Интерес к Печорскому краю у Советского правительства был инициирован с первых дней его существования. Страна переживала острый топливный голод. По распоряжению В.И. Ленина Особое совещание по топливу 29 ноября 1917 г. обратилось в Геологический комитет (Геолком) за информацией о возможности промышленной эксплуатации ухтинских нефтяных месторождений. В ответе комитета от 19 марта 1918 г. сообщалось: «В результате всех усилий по выяснению промышленного значения Ухтинского нефтеносного района можно утверждать, что при состоянии края, в каком он в данное время находится, удаленный от населённых центров и лишённый путей сообщения с ним, месторождение лишено какого бы то ни было промышленного значения». В апреле 1918 г. была организована геологическая экспедиция в Ухтинский нефтеносный район, возглавляемая руководителем нефтяной секции Геолкома К.П. Калицким. В состав экспедиции вошли геолог А.А. Стоянов и горный инженер А.Д. Волкович. Летом экспедиция обследовала рр. Ухту, Седъю, их притоки и верховье р. Вычегды. В декабре 1918 г. на заседании Геолкома был заслушан отчет К.П. Калицкого, давшего отрицательное заключение о возможности эксплуатации Ухтинского месторождения. Топливный голод, охвативший Петроград, стал причиной отправки на Ухту ещё одной экспедиции в 1918 г. Она была организована правлением Путиловского завода. В состав экс- Арктика и Север. 2014. № 16 95 педиции вошли: горный инженер А.И. Сермягин, горный техник А.Ф. Вайполин, член фабрично-заводского комитета М.В. Бурцев. Экспедиция достигла Варварьинского промысла на р. Ухте, взяла пробы нефти и вернулась, убедившись в невозможности немедленного получения нефти с Ухтинского месторождения. В феврале 1919 г. геологоразведочный отдел Главнефти представил проект проведения разведочных работ в Ухтинском районе. Возглавили экспедицию управляющий делами геологоразведочного отдела Главнефти горный инженер А.И. Косыгин и геолог Геолкома А. А. Стоянов. В 1919 г. экспедиция двумя отрядами выехала из Петрограда и Москвы, но достичь Ухты ей не удалось — район был занят белыми. Проведя разведку горючих сланцев на р. Вымь, она вернулась. В 1920-1930-е гг. интерес властных структур СССР к Печорскому краю был связан с поисками угля, а не нефти на его территории. Оценивая имевшиеся сведения об ухтинской нефти, А.А. Чернов писал в 1926 г.: «В практическом отношении с достаточной определенностью выясняется как малое число нефтеносных горизонтов, так и слабая насыщенность их нефтью. Поэтому промышленное значение района пока очень мало, тем более, что весь район находится в тяжелых экономических условиях (безлюдность и отрезанность края, отсутствие хороших путей сообщения и пр.)». Интересно, что, когда в 1929 г. геолог Н.Н. Тихонович обосновывал место закладки первой поисково-разведочной скважины, забуренной Ухтинской экспедицией ОГПУ и давшей фонтан нефти (в первый день — около 4 т), то он подготовил письменные материалы. Эти материалы, переданные ОГПУ для экспертизы академику И.М. Губкину и профессору А.А. Чернову, получили положительную оценку первого и отрицательную — второго. Это значит, что даже на теоретическом уровне взгляды ведущих ученых страны по вопросу ухтинской нефти были диаметрально противоположными. Даже в апреле 1931 г., выступая на конференции по изучению производительных сил Северного края, А.А. Чернов заявил: «Я не буду говорить об Ухтинском районе, потому что он давно известен. О нём имеется много литературных сведений, и те новые данные, которые опубликованы в минувшем году особой экспедицией, работающей в районе Ухты, существенно нового не вносят. Есть новые скважины, одна скважина постоянно даёт нефть, но всё таки Ухтинский район не сулит нам большого количества нефти. Та скважина, которая в настоящее время эксплуатируется, дает около 2 тонн нефти, но мы хотели бы считать эти тонны не единицами, а сотнями и тысячами. Есть ли для этого в Печорском крае какие-либо возможности? В отношении нефти приходится быть более осторожным. Объёмы добычи нефти в Ухтинском районе в первые годы её промышленного освоения были невелики (в тыс. т): в 1929 г. — 0,005, в 1930 г. — 0,088, в 1931 — 0,250, в 1932 — 1,077. И перечень нефтяных месторождений тоже ограничивался первыми единицами: в 1930 г. было открыто Чибьюсское месторождение, в 1932 г. — Ярегское . Но даже эти достижения были результатом деятельности Ухтинской экспедиции, а не причиной её организации. Таким образом, сама по себе ухтинская нефть не могла быть причиной для неотложного направления экспедиции на р. Ухту для начала здесь промышленно-добычных работ, хотя такая задача могла быть сформулирована перед руководством экспедиции. Известно, что в докладной записке Н.Н. Тихоновича, адресованной руководителю Ухтинской экспедиции и посвященной обоснованию места закладки первой скважины, есть следующая фраза: «Так как Ухтинская экспедиция имеет задание выяснить окончательно вопрос о практической благонадёжности Ухтинского района. Этот вопрос был окончательно и положительно решён лишь в 1933 г.

Участники экспедиции на р. Ухту в 1919 г.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

5. Период 1918-1920-х гг. очень важен в истории нашего города. Как ты думаешь, почему? С именами каких, известных в нашей стране людей, он связан?

 

Советский период для Ухты начался активным возобновлением интереса к нефти. Страна нуждалась в топливе. Вопрос о нефтяной Ухте всегда был в поле зрения советского правительства во главе с В. И. Лениным. Блок ленинских документов об Ухте содержит многочисленные записки, поручения, телеграммы о снаряжении экспедиций, концессиях, составленные в Совнаркоме, Малом Совнаркоме и ВСНХ. В ноябре 1917 г. Особое Совещание по топливу в Петрограде запросило Геологический комитет о возможности промышленной эксплуатации Ухтинских нефтяных месторождений. 19 марта 1918 г. Геологический комитет дал отрицательный ответ, заявив, что месторождение промышленного значения не имеет, ибо удалено от населенных центров и лишено путей сообщения между ними. Тем не менее, уже в апреле 1918 г. взгляд на Ухтинское нефтяное месторождение изменился. Советское правительство — Совнарком выделило решением 30 апреля 1918 г. на содержание Геологического комитета и на производство геологических исследований 2492 рубля. В результате в мае того же года в план геологических работ нефтяной секции на 1918 год включено геологическое обследование Ухтинского нефтяного месторождения.

Инициатива советского правительства сопровождалась многочисленными обращениями активных граждан с просьбами начать работы на нефтяной Ухте. 10 апреля 1918 г. нижегородцы П. Иванов и Н. Киселев написали председателю СНК В. И. Ленину обстоятельное письмо о необходимости разведки Ухтинского нефтяного района. 27 мая 1918 г. в главный хозяйственный орган Советского государства — Высший совет народного хозяйства (ВСНХ) обратился с докладной запиской об ухтинской нефти петроградский инженер А. А. Юстицкий. В конце мая 1918 г. в ВСНХ поступило ходатайство Пермского губернского о необходимости послать в Печорский край научную экспедицию и выделить 250 тыс. рублей. Целью экспедиции являлось исследование нефтяного района на реке Ухте. Наконец, 8 июля 1918 года горный инженер В. И. Стукачев, изучавший Ухтинский нефтяной район в 1911-1913 гг., обратился в ВСНХ с предложением начать промышленную эксплуатацию нефтеносной Ухты путем бурения неглубоких скважин и организовать переработку ее здесь же, в Ухте, на небольшом нефтяном заводе.

23-30 сентября 1919 А. С. Соловьев, заведующий главной бухгалтерией отделов труда г. Москвы и Московской губернии, обратился к председателю Совета Народных Комиссаров с докладной запиской о необходимости разведки и промышленной эксплуатации Ухтинского нефтяного месторождения.

К осени 1918 г. с отсечением Баку от центральных районов страны в ходе гражданской войны вопрос о керосине и бензине стал катастрофическим. Начался топливный голод. Это ускорило события на Ухте.

Первой на Ухту в июле — августе 1918 г. отправилась экспедиция руководителя нефтяной секции геологического комитета К. П. Калицкого. В ее состав вошли: геолог А. А. Стоянов, горный мастер А. А. Волкович. Они обследовали все имеющиеся в этом районе нефтяные разведочные скважины. К. П. Калицкий, сопоставляя ценность добытой на Ухтинском месторождении нефти со стоимостью скважин, пришел к выводу об убыточности добывания нефти. «Цифра (добываемой нефти) настолько мала, — писал он, — что невыгодность эксплуатации Ухтинского месторождения, по крайней мере, при теперешних условиях, становится очевидной даже без подробных отчетов о себестоимости нефти».

Топливный голод, охвативший Петроград летом и осенью, стал причиной отправки в 1918 г. еще одной экспедиции на Ухту. Она была организована правлением Путиловского завода в составе: горного инженера А. И. Сермягина, горного техника А. Ф. Вайполина, члена фабрично-заводского комитета М. В. Бурцева. Члены экспедиции, выехав 3 сентября 1918 года из Вологды, побывали на Варваринском промысле инженера А. Г. Гансберга, взяли пробы ухтинской нефти и вернулись 22 октября в Котлас, убедившись еще раз, что немедленно получить нефть с Ухтинского месторождения невозможно.

В декабре 1918 г. на заседании Геологического комитета было заслушано сообщение К. П. Калицкого об Ухтинском нефтяном районе. Несмотря на отрицательный отзыв об эксплуатации этого месторождения, коллегия Главнефти 12 декабря 1918 г. постановила расходы по Ухтинскому району перенести из графы условных расходов в графу расходов твердонамеренных. Определяющую роль в данном решении сыграли теоретические расхождения во взглядах на геологическое строение Печорского края между Калицким и И. М. Губкиным.

В феврале 1919 г. геологоразведочный отдел Главнефти представил проект разведочных работ на Ухте, а в мае утвердил состав новой экспедиции в количестве около 20 человек. Руководитель экспедиции — инженер А. И. Косыгин, ответственный за геологические работы — геолог А. А. Стоянов. Двумя отрядами 26 июня 1919 г. из Петрограда и Москвы экспедиция выехала в Вологду, а оттуда в Котлас и далее речным путем по Вычегде и Выми. Но добраться до реки Ухты экспедиция не смогла, так как этот район заняли белые войска. Пришлось провести поиски на реке Вымь, где были обнаружены выходы горючих сланцев. Осенью экспедиция вернулась назад. Но составленный для экспедиции план изучения Ухтинского района стал впоследствии составной частью программы геологической экспедиции 1929 года.

Одновременно повышенный интерес высших государственных органов к северу России был закреплен созданием 30 января 1919 г. в составе народного комиссариата торговли и промышленности комиссии по изучению и практическому использованию Русского Севера. Председателем президиума комиссии назначили представителя Российской академии наук И. П. Толмачева, заместителями — А. Е. Ферсмана и Ю. В. Пятигорского. При комиссии с 30 апреля 1919 г. организовали Ухтинское бюро под председательством Р. Л. Самойловича, которому поручалась координация геологоразведочных работ, строительство грунтовых дорог и изыскания железнодорожной линии на Ухту.

Весной 1919 г. в высших государственных инстанциях началось рассмотрение вопроса о строительстве дороги в Ухтинский район, без чего была невозможна его эксплуатация. Пришлось вернуться к проекту строительства грунтовой дроги Половники — Ухта, длиною в 181 версту, разработанному еще до революции Вологодским земством и заброшенным из-за отсутствия средств. Тогда удалось прорубить просеку и построить средний участок дороги на протяжении 40 верст. Вопрос о строительстве дороги 8 апреля 1919 г. рассмотрела железнодорожная секция финансово-экономического Совета и постановила признать сооружение грунтовой дороги Половники — Ухта необходимым и ассигновать на ее постройку 5 млн. рублей. 24 июня 1919 г. Совнарком РСФСР постановил отпустить на постройку указанной дороги 5 млн. рублей. Но развернувшиеся осенью 1919 г. военные действия в Коми крае, временный захват белыми Яренска и Усть-Сысольска приостановили осуществление этого проекта.

В феврале 1920 г. белые армии на европейском Севере потерпели поражение. Архангельск стал советским. Власть Советов утвердилась и на Печоре. И сразу же с марта 1920 г. начались работы по восстановлению нефтепромыслов местными силами. Архангельский губернский совнархоз, созданный для руководства промышленностью, в апреле направил на Ухту бурового мастера Г. П. Семяшкина с заданием: «...организовать в Ухте из бывших работников на промыслах комитет и принять на учет в ведение совнархоза все ценное промысловое имущество, как-то: два американских буровых станка с паровыми двигателями в 25 лошадиных сил каждый, мастерскую со станками и паровым двигателем, буровые инструменты, обсадные трубы, моторную лодку и пр.».

За лето и зиму 1920-1921 гг. удалось восстановить нефтяной промысел. В 10 верстах от села Усть-Ухта, при впадении реки Чибью в Ухту построили главный поселок. Из доклада заведующего ухтинскими нефтяными и соляными промыслами В. А. Труксы следует, что поселок состоял из конторы, двух рабочих казарм, столярной мастерской, капельного помещения с пристройкой для электростанции, помещения для слесарной и механической мастерских, бани, конюшни, кладовой и буровой вышки. Вновь заработал построенный Гансбергом в 1914 г. небольшой керосиновый завод, занимавшийся перегонкой нефти на бензин, масло, керосин; он давал до 10 пудов продукции в день. Всего на ухтинских промыслах к этому времени насчитывалось 136 рабочих.

Работа по восстановлению таежных промыслов шла достаточно энергично, о чем свидетельствует материал уездной газеты «Красная Печора» от 12 декабря 1920 г.: «На ухтинских нефтесоляных промыслах 5 декабря проведен воскресник. Работало 51 человек и 9 лошадей. Выработано: соли — 12 пудов, керосину — 10 пудов, нефти — 23 пуда, дров — 2 куба, произведена чистка солеварного котла, исправлена дорога на гору, произведено 2 бруса для вышки и исполнен целый ряд других мелких работ по оборудованию промыслов». Упорный, добросовестный труд окупился весомыми результатами. Первая восстановленная на Чибью скважина стала давать до 50 пудов нефти в сутки. Всего к марту 1921 г. было добыто 2500 пудов нефти.

Тяжелое лето 1921 г. привело к нарушению снабжения всем необходимым для работы промысла. Особенно трудно стало обеспечивать промысловых рабочих хлебом, который завозился на Печору из центральных районов России. Возникли проблемы с одеждой и обувью. Отсутствие геологической службы, необходимого бурового оборудования делало промысел нерентабельным, да и добытую с огромным трудом продукцию почти невозможно было вывести за пределы Печорского бассейна. В январе 1922 г. промысел прекратил существование.

Завершение гражданской войны на севере европейской России позволило Советскому правительству перейти к изучению и освоению богатейших природных ресурсов этого малоисследованного региона. 4 марта 1920 года вместо Комиссии по изучению и практическому использованию Русского Севера президиум ВСНХ учредил Северную научно-промысловую экспедицию. В ее состав вошли крупнейшие ученые и исследователи того времени: академик Д. П. Карпинский, председатель ученого совета экспедиции А. Е. Ферсман, Ю. М. Шокальский, Р. С. Самойлович и другие. Несмотря на ограниченность материальных средств, экспедиция в 1920-1921 годах направила в опаленные гражданской войной районы европейского Севера 23 исследовательских отряда, объединивших свыше 200 специалистов по самым различным областям знаний, с целью дальнейших исследований его по географии и геологии.

Среди этих исследовательских отрядов особое место в изучении Печорского края в 1920-е годы занял отряд А. А. Чернова. Результаты его геологоразведочных и других изыскательских работ на нефть, уголь и другие полезные ископаемые позволили установить большие потенциальные возможности для развития производительных сил Тимано-Печорского региона. В 1924 г. в бассейне реки Косью в пермских отложениях были найдены довольно крупные залежи каменного угля. Установленные А. А. Черновым особенности геологического строения региона и характер выявленной угленосности позволил ему высказать предположение о возможности открытия здесь крупного угольного бассейна. В 1926 г. итоги изысканий были опубликованы в работе «Полезные ископаемые Печорского края», помещенной в трудах института по изучению Севера.

В то же время, признавая Печорский край промышленно перспективным, включив освоение его нефтяных богатств в план ГОЭЛРО в декабре 1920 г., советское правительство не имело достаточных средств начать промышленное освоение этого региона. Все имеющиеся силы и средства в те годы направлялись на восстановление южных нефтяных месторождений Эмбы, Грозного, Баку, перешедших под контроль Советского государства в январе-апреле 1920 г. Вот почему уже в 1920 г., отвечая на просьбы начать разработку Ухтинского нефтяного месторождения, следовали отказы. Характерно в этом отношении письмо И. М. Губкина B. C. Могилеву 17 ноября 1920 г., в котором подчеркивалось: «Главный нефтяной комитет сейчас на Ухте не проводит никакие работы, так как все силы и средства направлены на кавказские и уральские нефтяные промыслы. Как только комитет будет иметь средства и свободных специалистов, они сразу же будут направлены на Ухту».

Интерес к нашему региону усилился также в связи с обнаружением газопроявлений на Ухтинском нефтяном месторождении. Для их изучения в 1926 году Геологический комитет направил партию в составе А. А. Черепенникова и М. Н. Воробьева. Изучение 19 проб из скважин, расположенных по речкам Лыа-Иоль, Чибью, Доманик, Крохаль, Ярега, Чуть, Половинный-Иоль, Ухта, выявило в исследуемом составе газа большое количество гелия. Одновременно в составе вытекающих из скважин вод оказался барий. Его наличие дало основание исследовать воды на содержание радия, что и предопределило направление на Ухту в 1927 г. экспедиции Центрального научно-исследовательского геологоразведочного института (ЦНИГИ) в составе А. А. Черепенникова, горного инженера Л. П. Богоявленского и геолога Е. Д. Шалыгина. Последний оставил рукописную работу «Гидрология вод Ухтинского района». Результаты работы этих экспедиций оказались сенсационными — в местных водах было установлено высокое содержание радия — 7,6 мг в тысяче тонн. До этого была известна только одна скважина в мире в Германии с содержанием радия 1,7 мг в тысяче тонн воды

 

 

 Калицкий Казимир Петрович

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

6. Кто и когда обнаружил радий в подземных водах Ухтинского района?

 

В 1926 г. партия Геологического комитета под руководством А. Черепенникова и Богоявленского исследовала газопроявления в районе Ухты. При обработке собранного материала оказалось, что ухтинские воды, полученные из буровых скважин, являются водами, содержащими растворенный в них радий. В скважине №1 (казенной, пробуренной В. И. Стукачевым в 1911 г.) его количество оказалось превосходящим содержание радия в воде всех известных по литературным данным источников. В 1927-1928 гг. эти воды подвергались дальнейшим исследованиям Черепенникова, Соколова и других. Но условия залегания этих вод ими не были выяснены.

Обнаружение на Ухте радия существенно изменило отношение к геологическим исследованиям района и ускорило направление сюда Ухтинской экспедиции не только в поисках нефти, как было ранее, но и первую очередь радия.

С приходом Ухтинской экспедиции под руководством И. И. Гинзбурга здесь была организована первая, постоянно действующая химическая лаборатория. В фондах Водненского музея сохранился документ 1929 г., где рукой химика И. И. Гинзбурга написана просьба отремонтировать оборудование солеварки, которая когда-то работала на промысле Гансберга. В 1930 г. он первым предложил технологию извлечения радия из ухтинских вод.

«4-го января 1930 года в районе 2-го промысла у устья р. Яреги была заложена буровая скважина на нефть. Весной того же года начата постройка химлаборатории. В конце лета все население Промысла №2 им. ОГПУ, тогда носившего название командировки «Гансберг», состояло из трех десятков людей, работавших над нефтью, водой и газом. Вся командировка ютилась в одной избе, старой бане и в сарае, оставшихся от прежних времен. Летом была закончена постройка химлаборатории, и это было единственным зданием, украшавшим командировку».

Далее Хомяков пишет, что главными объектами исследования были сначала казенная скважина №1, естественные выходы минеральной воды в источниках и буровая в устье Яреги. Работы велись, главным образом, в двух направлениях: по линии вскрытия и изучения месторождения и по линии разработки технологии обработки воды.

Тщательное наблюдение за водой показало постепенный рост ее активности и минерализации, увеличивавшихся по мере углубления скважины. Тогда началось систематическое геологическое, химическое и радиометрическое наблюдение над бурившейся скважиной, так как основные условия залегания воды и нарастания ее минерализации были установлены. Скважина дала в шесть с половиной раз больше воды, чем казенная. «Уже во время бурения скважины №3 Ярега, когда ясным стали результаты бурения, — пишет Хомяков, — заложено было несколько скважин на воду. Контроль воды, заводского процесса и ряд теоретических работ вызвали расширение лаборатории в три раза. За время бурения было проделано более 1000 определений, что позволило сразу поставить вопрос о большой программе бурения на воду.

В 1930 году были заложены первые лабораторные опыты на технологии минеральной воды и были перенесены в масштаб полузаводской опытной установки при казенной скважине №1. Полузаводская установка, работавшая в течение

8 месяцев, получила положительные результаты в своей работе и позволила весной 1931 года приступить к проектированию уже большого завода.

Значимость промысла росла с каждым днем с бурением водных скважин. Каждая скважина увеличивала уверенность в надежности месторождения и его размерах. Пустых, безводных скважин не было ни одной. Площадь залегания радиоактивных вод ширилась и вместе с этим росла промышленно-хозяйственная жизнь Промысла. Если в конце 1930 года все население командировки исчислялось количеством менее сорока, то осенью 1931 года население Промысла исчислялось уже сотнями.

Летом 1931 года было построено общежитие химиков, новый барак для рабочих; отремонтировано несколько старых помещений для хозяйственной части. С осени 1931 г. начал функционировать клуб. Но Промысел в целом еще не имел многого: не было собственной ремонтно-механической мастерской, не было электроэнергии. В сентябре был начат стройкой большой завод для переработки воды, и в день годовщины Октябрьской Революции была пущена в работу первая секция чанов. Осенью и зимой 1931 г. было создано новое производство деревянных водоводов, и к моменту пуска большого завода было уложено и действовало полтора километра водоводов. Сверление труб ручное; диаметр отверстий 3-4 дюйма, стыки на кольцах из кровельного 1мм железа. Это было совершенно новое для Промысла дело. Достаточно сказать, что прежде чем был найден вышеуказанный надежный и простой метод стыка деревянных труб, было испробовано 18 моделей этого стыка. Постройка чанов огромной емкости до 55-85 куб. м в условиях отсутствия знающих практически это дело людей, недохватки технических средств, обручного железа и болтов также представляла значительный труд. Учились на этом, и делали. Для первых чанов, вместо обручного железа использованы были остатки старых буровых тросов. Промышленное строительство шло не только по линии создания удобных конструкций, но и, главным образом, по линии выработки конструкций и форм, базирующихся исключительно на местном материале.

 

Торопов Федор Александрович 1884-1953. Выдающийся деятель прикладной химии и радиохимии. Осужден в 1929 г. по ст. 58-6, 7, 11 на 10 лет. До ареста 1926-1929 гг. — главный инженер треста «Анилокрасочная промышленность», главный инженер заводов «Химуголь» в г. Харькове. С 1932 г. возглавлял Центральную химическую лабораторию промысла № 2, главный технолог радиевого завода. Под его руководством разработана уникальная технология извлечения радия из минеральных вод, сделан ряд рационализаторских предложений и изобретений. Награжден орденом Ленина (1943), лауреат Сталинской государственной премии второй степени (1947).

химический завод № 2

 

7. Что означает дата 21 августа 1929 года в истории Ухты и республики? Кого из участников этого события ты знаешь? Каковы их заслуги перед Ухтой?

 

То, что не удалось сделать первым советским экспедициям на р. Ухте, сделала Ухтинская экспедиция ОГПУ 1929 года.

1929 год стал для Печорского края началом становления нефтегазовой промышленности. Именно тогда развернулась форсированная индустриализация Советской страны, которая остро нуждалась в увеличении объемов производства нефти, каменного угля и других полезных ископаемых.

В мае 1929 г. Президиум ВСНХ СССР признал необходимым предпринять поиски новых месторождений и с этой целью разработал план широкого обследования Урала для поиска нефтяных и газовых месторождений. Существенную роль в повороте внимания ВСНХ к восточным предуральским районам сыграло открытие нефти в районе села Чусовские городки в 65 км севернее города Пермь. Здесь 18 октября 1928 г. началось бурение скважины на соль, которое было закончено 1 мая 1929 г. на глубине 414,3 м. Соли здесь не оказалось, а с глубины 363-371 м. началось обильное выделение нефти.

В этих условиях правительство снова обратило внимание на Ухтинский район, хотя к тому времени многими исследователями, в том числе и геологами, неоднократно были сделаны заявления о невозможности промышленной добычи нефти в Ухте, недостаточной геологической изученности. Тем не менее, вначале XX в. было установлено, что ухтинская нефть по качеству не уступает пенсильванской и бакинской. Преимуществами Ухтинского нефтяного района являлись относительная близость от центра страны, обилие и дешевизна сырьевого леса, обилие рек. К отрицательным факторам промышленной эксплуатации Ухтинского нефтеносного района относилось, как и в XIX в., отсутствие дорог. Существенной проблемой Ухтинского района был недостаток рабочей силы, так как Печорский край в начале XX в. оставался малонаселенным. Проблемы транспорта и обеспечение региона трудовыми ресурсами советское правительство решило возложить на исправительно-трудовые лагеря ОГПУ.

Известно, что уже в марте 1928 г. нарком юстиции Н. М. Янсон подготовил предложение использовать труд заключенных путем создания лесных лагерей на севере европейской части России по типу Соловецкого в районе Олонца, Ухты емкостью до 30000 человек. В майских постановлениях Политбюро ЦК ВКП(б)1929 г. от 13 и 29 числа с названием «Об использовании труда уголовных арестантов» с грифом «Совершенно секретно» за подписью И. В. Сталина было предложено перейти на систему массового использования за плату труда лиц, имеющих срок не менее трех лет, в районе Ухты, а также принять предложение комиссии о поручении ОГПУ приступить к организации концентрационного лагеря в районе Ухты. Уже на 1929 год было предусмотрено для его создания 1200000 рублей. В протоколе № 1 заседания комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) от 15 мая 1929 г. Н. Ягода заявил, что сосредоточение там многих тысяч заключенных поможет продвинуть дело хозяйственной эксплуатации природных богатств севера. Для практической разработки плана создания лагеря предлагалось создать комиссию в составе 3-х человек — Бокия (ОГПУ), Трасковича (Прокуратура) и Ширвиндта (НКВД). Учитывая также перезагрузку тюрем в России в 2,5 раза, вопрос решился положительно.

В Постановлении от 11 июля 1929 года предполагалось создание крупных трудоисправительных лагерей, целью которых было освоение и колонизация малонаселенных и труднодоступных регионов Советского Союза. Одним из первых регионов был назван Ухтинский нефтеносный район. Еще в 1920-е гг. при формировании автономной области коми-зырян одним из активных деятелей за создание Коми автономии Д. А. Батиевым была высказана идея использовать труд заключенных для освоения Ухтинского района. Но тогда она не была реализована, а в 1929 г. эта идея возникла вновь.

В июне — июле 1929 г. в ОГПУ была создана специальная структура «Северные лагеря особого назначения» (СЕВЛОН). Его управление вначале располагалось в Усть-Сысольске, затем в Котласе и затем в Сольвычегодске. На лагерь была возложена задача — эксплуатация природных богатств Ухты и Печоры. Данной структуре было поручено строительство железной дороги Сыктывкар (бывший Усть-Сысольск) — Пинюг, протяженностью 275 км и строительство тракта Сыктывкар — Ухта, протяженностью 313 км. Строительство железной дороги было включено в пятилетний план и на начальный этап было выделено 800 тыс. рублей. В декабре 1929 г. на строительстве дороги работало 2300 человек.

В то же время было принято решение направить на Ухту экспедицию ОГПУ и создать в районе Ухты лагпункт УСЕВЛОНа. В исполнение директивы Политбюро в 1929 г. на реку Ухту, в место дореволюционных разработок северной нефти, направляется экспедиция ОГПУ, состоявшая из заключенных и сформированная Управлением Северных лагерей особого назначения (УСЕВЛОН).

Предварительно в ОГПУ состоялось совещание, к которому были привлечены специалисты-геологи, известный исследователь Печорского края А. А. Чернов и репрессированный по делу Промпартии помощник директора Геологического комитета Н. Н. Тихонович. Предстояло разработать маршрут экспедиции и направить на Ухту тяжелое оборудование и значительную группу заключенных.

В мае 1929 г. из центрального аппарата ОГПУ в Соловецкий лагерь командированы два ответственных работника С. Ф. Сидоров и Э. П. Ская для комплектования экспедиции. Одновременно шла подготовка оборудования к отправке: к этой работе были привлечены студент 5 курса геологического факультета Горной академии Д. А. Русанов и для оказания помощи по научно-технической части буровой мастер И. И. Косолапкин, отозванный из Грозного.

К июлю 1929 г. первый отряд экспедиции был сформирован и состоял из 139 человек. Путь Ухтинской экспедиции ОГПУ на пароходе «Глеб Бокий» начался 6 июля 1929 г. из порта г. Кемь, где находился пересыльный пункт Управления Северных Лагерей Особого Назначения (УСЕВЛОН) ОГПУ.

Пароход носил название в честь Г. И. Бокия – одного из организаторов Соловецкого лагеря особого назначения.

Экспедиция пристала к берегу в районе современного механического завода при впадении ручья Чибью в реку Ухту 21 августа в 13 часов. Место высадки обозначено памятной стелой Первопроходцам в августе 1974 г.

20 августа начальник экспедиции С. Ф. Сидоров с врачом Н. А. Викторовым и буровым мастером А. М. Романенко прошли пешком на промысел с целью предварительного осмотра помещений и общей ориентировки. Они застали на промысле сторожа Ижемского местхоза, с которым вместе осмотрели все наличные помещения. Часть из них можно было занять под временное жилье.

21 августа в 13 часов экспедиция прибыла на место своей дислокации в устье речки Чибью. Местом высадки экспедиции был выбран участок, где остались промышленные постройки Русского товарищества «Нефть» (1914 –1917 гг.) и Ухтинского нефтесольпромысла (1920 – 1921 гг.). Заняты отдельные дома и разбиты пять палаток. Приступили к выгрузке грузов под обрывистым берегом.

Подробный рапорт о движении Ухтинской экспедиции составлен ее начальником С. Ф. Сидоровым. Путь экспедиции занял 47 дней.

Все здания на промысле оказались заколоченными и опечатанными печатями «Ижемского местхоза». При осмотре были обнаружены паровая машина, 2 сверлильных и буровой станки, керосиновый завод, вывезенный с промысла Гансберга, и другое оборудование.

Многие участники Ухтинской экспедиции оставили свои воспоминания, записанные в разное время. Вот какое впечатление было у Я. С. Чепурного : «Нас встретила сплошная стена леса. Вместо дорог – еле заметные тропы, разрезавшие тайгу на охотничьи угодья. Вода в Ухте и Чибью была настолько чистой и прозрачной, что через ее толщу мы любовались косяками рыб. Пили воду пригоршнями, с удовольствием. Разве знал кто-то из нас, что на этом месте будет заложен город?»

Воспоминания участников зафиксировали особенности индивидуального восприятия, но примерно сходятся и дополняют друг друга.

В записке Руднева «Ухтинская нефть», датированной августом 1929 г., об этом сказано так : «Был серенький день. Леса, одетые в свои желтые и огненные одежды, смотрелись в реку. Леса и река… И опять леса… Опять река. Вот, наконец, за поворотом на левом берегу серые 4 избушки своими слепыми окнами смотрят на стога сена, что подпертые шестами балансируют на правобережной пойме.

Кучка людей хлопотливо возится на берегу и около лодок. Некоторые взбираются выше и суетятся у серых избушек, вытаскивают ящики, тяжелые железные инструменты… И на них, на этих пришельцев угрюмо и косо смотрит старая нефтяная вышка. Вышка, как и все вокруг, как и лес, как и река, безмолвствует».

Началась разгрузка привезенного в лодках имущества и оборудования. Измученных трудным переходом людей ожидала титаническая работа : 15 барок требовали немедленной разгрузки, сохранившиеся строения нуждались в основательном ремонте. За отсутствием жилья рабочие расположились в палатках. Чтобы разместить всех прибывших, необходимо было строить жилые бараки, баню, пекарню и другие помещения. Надвигающаяся зима подгоняла людей. Заниматься лишь обустройством лагеря, строительством поселка было некогда, не было необходимости обносить его колючей проволокой, ее не было в наличии. Бежать из этих мест практически не было возможности, особенно в канун зимы. Тем не менее, по прибытии 5 человек бежали. Один из них был обнаружен в 25 верстах вверх по Ухте и застрелен, остальные сгинули в тайге. На этом попытки бегства прекратились.

Началось строительство посёлка, получившего название Чибью (с 1939 года — Ухта). А так же 1929 год стал для Печорского края началом становления нефтегазовой промышленности. Именно тогда развернулась форсированная индустриализация Советской страны, которая остро нуждалась в увеличении объемов производства нефти, каменного угля и других полезных ископаемых. Под руководства академика Ф. И Чернышова экспедиция предрекла большое будущее ухтинской нефти.

 На берегу к моменту прибытия экспедиции было только два старых строения. Был введён 12-часовой рабочий день без выходных, велись работы по заготовке леса для зданий. В октябре и декабре 1929 года прибыло ещё 2 этапа заключённых, и к началу 1930 года, здесь, по данным ухтинского краеведа и историка А. Н. Каневой, находилось около 200 человек В октябре 1929 года в Чибью прибыл видный геолог Н. Н. Тихонович. Экспедиция пробурила несколько неглубоких структурных скважин. К весне 1930 года построили буровую (№ 5). Осенью 1930 года скважина дала промышленный приток девонской нефти.

.  Кадр из фильма об Ухте 1936 г. Имитация прихода на р. Ухту экспедиции 21 августа 1929 г

 

8.Кем является Иван Ильич Косолапкин? Какой след он оставил в истории нашего города? Что ты о нем знаешь?

 

Иван Ильич Косолапкин родился в 1875 году в деревне Быково Пензенской губернии, в крестьянской семье. С 16 лет начал служить у помещика объездчиком лошадей. В 1895 г. призван на действительную военную службу и зачислен в гвардию, где служил 5 лет. Служба в Петербурге дала ему возможность научиться грамоте. После демобилизации работал на строительстве водопровода из Мытищ в Москву. С началом Русско-японской войны призван в армию. С окончанием войны отправился в поисках работы на Северный Кавказ, в город Грозный.

Участвовал во время Первой мировой войны на юго-западном фронте в историческом Брусиловском прорыве - наступательной операции войск 1916 года. Возвратившись с фронта в Грозный, работал на нефтепромыслах по специальности буровой мастер. Пережил четыре войны и три революции, участвовал в боевых действиях по всей России и был неоднократно ранен. В Первую мировую служил кавалеристом в армии генерала Брусилова.

 В 1925 году за вклад в восстановление нефтяной промышленности Северного Кавказа Ивана Ильича наградили орденом Трудового Красного знамени. В 1929 году по решению Грозненского губкома партии Косолапкин в составе Комплексной экспедиции направляется в Ухтинский нефтеносный район. Тогда ему было 54 года, началась новая жизнь на новом месте. При его непосредственном участии начато строительство и бурение первой буровой скважины (№ 5) в районе устья речки Чибью, подтвердившей наличие здесь промышленных запасов нефти. Здесь через год было открыто Чибьюское месторождение – первое на Европейском Севере. В наши дни место этой скважины отмечено памятным знаком на улице Бушуева.

Композитор и поэт Иван Воронин посвятил песню именно ему: 

 

«И коммунист Косолапкин память оставил в веках.

Там, где стояли палатки, – улица Буровика».

 

Имя И. И. Косолапкина ещё при жизни стало не только легендой, но и символом нефтяной Ухты. В 30-е годы его именем назвали гидросамолет Ухто-Печорского треста и клуб-театр в поселке Чибью. А в октябре 1949 года исполком городского Совета принял решение назвать в его честь одну из строящихся улиц молодого города. Участнику Ухтинской экспедиции 1929 года в сопровождении зодчих и товарищей из горсовета сам выбирал себе улицу. Когда, рассекая ладонью воздух, он сказал: «Вот тут!». И к стволу дерева приколотили эмалевую табличку с надписью «Улица Ивана Косолапкина». Так Иван Ильич Косолапкин сам выбрал улицу, которую назвали в его честь.

В 1975 году на доме, где жил Косолапкин, была открыта мемориальная доска. В городском Историко-краеведческом музее, который теперь располагается в этом здании, хранятся редкие кадры кинохроники, запечатлевшие знаменитого буровика, и его портрет, написанный внуком Олегом.

Ивану Косолапкину был вручен нагрудный знак «Ударнику-ухтинцу», которым отмечался стахановский труд при освоении Крайнего Севера.

Являлся депутатом Верховного Совета Коми АССР первого созыва. Лауреат конкурса «Ухтинец ХХ века». Первым в Ухте стал кавалером ордена Ленина, вторым Героем Социалистического труда.

У Ивана Ильича было трое детей. Младший сын Александр после Великой Отечественной войны в 1946 году прибыл в Ухту, работал на РМЗ (УМЗ). Иван Ильич в последние годы тяжело болел и ушёл из жизни в майский день 1950 года.

ПЕРВАЯ ГРАМОТА КОСОЛАПКИНА И.И

 

9.Когда и на каком месторождении была получена первая на Европейском Севере промышленная нефть? Каково значение этого события?

 

В России первое письменное упоминание о получении нефти появилось в шестнадцатом веке. Путешественники описывали, как племена, жившие у берегов реки Ухта на севере Тимано-Печорского района, собирали нефть с поверхности реки и использовали ее в медицинских целях и в качестве масел и смазок. Нефть, собранная с реки Ухта, впервые была доставлена в Москву в 1597 году.

В 1745 году рудоискатель Г. И. Черепанов «сыскал» на. р. Ухте нефтяной ключ, который истекал со дна реки. Вероятно, на его базе архангельский рудоискатель Ф. С. Прядунов основал промысел («нефтяной завод»), который в 1753 году перешёл к вологодскому купцу А. И. Нагавикову, затем к яренскому купцу М. С. Баженову. Добыча нефти производилась периодически путём счерпывания с речной поверхности и из прибрежных ям. Годовой сбор составлял от 0,1 тонны (1749) до 0,86 тонны (1758). Всего до 1767 года добыто 3,6 т нефти. В 1748 году нефть с реки Ухты была доставлена в Москву, где в лаборатории Берг-коллегии осуществлена её перегонка.

В 1868г. на средства М.К. Сидорова началась проходка скважины, которая была продолжена в 1872-1873гг. до глубины 52,9 м. Из этой и пробуренных более мелких скважин добыто 32 тонны нефти, которая направлялась на торгово-промышленные выставки, в университеты, музеи, использовалась для опытов, как топливо на пароходах, предназначенных для плавания по р. Печоре и морям Ледовитого океана.

В 1900-1906гг. территория Ухтинских нефтяных промыслов находилась в концессии у графа Канкрина, который не производил никаких работ.

В 1907 году вопрос о разработке нефти на Ухте обсуждался на междуведомственном совещании с участием директора Геологического института, Вологодского губернатора, работников Горного департамента. Совещание онстатировало общегосударственное значение ухтинского месторождения. Государственная Дума решила ассигновать на «казенное бурение» мизерную сумму в 95 тыс. рублей. . В это же время представители французских и бельгийских предприятий стремились получить концессии на эксплуатацию Ухтинского месторождения.

Все же в 1907г. на р. Яреге забурил скважину капитан Ю.А.Воронов, на р. Чуть - генерал А. И. Абаковский и др. В 1914г. А. Г. Гансберг создал, так называемый, Варваринский промысел, на котором бурил, добывал нефть и построил нефтеперегонный (керосиновый) завод, который проработал до 1924г.

В 1911-1913гг. на Ухтинских нефтяных промыслах работала разведочная экспедиция Горного департамента под руководством инженера В. И. Стукачева. Она пробурила 4 скважины, наряду с нефтью получила приток газа.

В 1914-1917гг. разведку производило Русское товарищество «Нефть». Обследование показало большое будущее нефтеразработок на участке близ речки Чибью.

Летом 1918 г. на Ухте побывала очередная геологическая экспедиция под руководством К. П. Калицкого, которая пришла к выводу о бесперспективности ухтинского нефтяного месторождения. Однако известный геолог И. М. Губкин сделал из материалов экспедиции иной вывод и счел возможным найти на Ухте большие запасы нефти. Новая экспедиция 1919 г. не смогла добраться до Ухты.

После революции 1918 года ухтинские нефтепромыслы были национализированы. В 1920-1921 гг. Архангельский губернский Совет народного хозяйства организовал и наладил кустарную добычу нефти из скважин близ р. Чибью.[8] Предполагалось построить "культурный здоровый поселок", вести добычу и переработку нефти, отправлять ее на специальных судах вниз по Ухте, Ижме, Печоре до моря, а оттуда в Архангельск.

В 1920-1921 гг. это решение было частично воплощено в жизнь усилиями жителей села Усть-Ухта, организовавших тут соленефтепромысел. В 1921 г. на участок Чибью перевезли из района современного поселка Водный керосиновый завод, построенный А. Гансбергом в 1914 г. В 1922, 1923, 1926, 1927 и 1928 гг. здесь побывали геологические экспедиции и комиссии.

В 1929 году была создана база Ухтинской экспедиции ОГПУ - одного излагерных пунктов Управления северными лагерями особого назначения. Среди прочих, в задачи экспедиции вменялись: оценка промышленного значения Ухтинского нефтяного месторождения и выявление источников радиоактивных вод. Ухтинская экспедиция ОГПУ прибыла в устье реки Чибью 21 августа 1929 года. В октябре 1929 сюда прибыл видный геолог Н.Н.Тихонович. Экспедиция пробурила несколько неглубоких структурных скважин. К весне 1930 построили буровую. Осенью 1930 скважина дала промышленный приток нефти.[10] В это же время в 20 км от Чибью (ныне пос. Водный) была построена химическая лаборатория, в которой исследовались радиоактивные воды, природные и попутный газы, процессы бурения. В результате в 1931г. удалось организовать промысел, на котором радиевый концентрат впервые в мировой практике стали извлекать из подземных минерализированных вод.

В 1930 в Чибью построили мастерскую (5 станков и кузница с одним горном), ставшую основой будущего механического завода. В том же году прибыло несколько новых этапов заключённых. В середине 1931 тут находилось уже около 2000 заключённых. В июле 1931 в Чибью разместили Управление Ухтпечлага, в состав которого входило 5 лагерных отделений; в самом Чибью находился 1-й лагпункт (1-й Промысел). Летом 1933 в Чибью перевели из с. Ижма Ухта-Печорский горно-нефтяной техникум, для которого построили учебный корпус и общежитие. В 1933 для мастерской построили 2 новых здания (кузнечное и механическое отделения), появилось новое оборудование. Тогда же на месте старого промысла 20-х годов была сооружена однокубовая периодически работающая нефтеперегонная установка, начавшая устойчиво работать в 1934. 26 октября 1938 посёлок Чибью был преобразован в рабочий посёлок; лагерные власти уступили руководство гражданской администрации; зимой 1938-39 был выбран и начал действовать первый посёлковый Совет депутатов. В июле 1939 Чибью переименовали в Ухту. В том же году была пущена теплоэлектростанция, введен в действие нефтеперерабатывающий завод, сменивший прежнюю примитивную установку. 20 ноября 1943 рабочий посёлок преобразовали в город. Тогда в нём было около 6 тыс. жителей. С 12 ноября 1953 Ухта - город республиканского подчинения.

К началу 40-х гг. Ухта стала индустриальным центром Коми АССР. На ее территории действовали нефтяной промысел, нефтеперерабатывающий завод. В городе и окрестностях насчитывалось 290 жилых зданий, 1 гостиница, 1 театр, горно-нефтяной техникум. Ухта развивалась как база промышленного освоения европейского Северо-Востока, тесно связана с открытием и разработкой новых нефтяных и газовых месторождений. Особенно бурное жилищное строительство началось с выявлением Западно-Тэбукского нефтяного и Вуктыльского газоконденсатного месторождений (соответственно в 1959 и 1964 годах).

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

10. Когда было открыто Ярегское месторождение? В чем уникальность этого месторождения и технические особенности нефтедобычи? Кто из ухтинских специалистов внес значительный вклад в его освоение?

 

Время легкой нефти подходит к концу, и все больше внимания стали заслуживать некондиционные углеводороды, в числе которых сернистая нефть и битуминозные породы. Общие мировые запасы тяжелой нефти и битумов насчитывают 790-900 млрд тонн, что превышает легкую нефть почти в два раза. В России они составляют от 10 до 35 млрд тонн, и 14 % из них приходится на Республику Коми. Нефть республики сконцентрирована преимущественно в девонских отложениях, и пятая ее часть принадлежит Ярегскому месторождению. На российской территории - это одно из старейших месторождений тяжелой нефти, чья добыча осуществляется как подземным, так и поверхностным способами. Ярегская нефть была открыта в Ухтинском районе Республики Коми на северо-восточном склоне Южного Тимана, недалеко от области его перехода в Печорскую депрессию. Местность представлена пологоволнистой заболоченной равниной, понижающейся к северо-востоку. Ее рельеф был сформирован вследствие водно-ледниковых и горно-разрушительных процессов, свидетельством чего выступают некоторые элементы, унаследованные от древних тектонических структур. Нефтяная залежь пластово-сводового типа сокрыта на глубине 140-200 м и содержится в песчаниках среднего и верхнего девона. Сырье месторождения представлено тяжелой нефтью, которая почти не имеет парафинов. Но обладает увеличенным содержанием смол и значительной вязкостью. Ярегское месторождение приурочивают к Вежавожской, Лыаельской и Ярегской структурам, у которых нефтеносность идет единым контуром, а общая площадь составляет 127 кв. километров. Суммарные запасы оцениваются приблизительно в 132 млн. тонн нефти. Первое упоминание о нефтеносном объекте причисляется к 1890 году, когда экспедиция Ф. Н. Чернышева работала на Тимане, обследуя реки его южной и северной части. В 1907 году группа геологов во главе с П. Полевым проводила исследования участков в районе рек Ярега и Чуть, но их изыскания не привели к каким-либо серьезным результатам. В 1931 году нефтяник И. Н. Стрижов предложил возобновить поисковые работы в районе скважины 1907 года. Он обозначил свою линию строительства последующих разведочных скважин и двигался согласно ей. Весной 1932 года скважина № 57 дала первую нефть. Немного позднее из скважины № 62 на «линии Стрижова» добыли еще 2 тонны вязкой густой нефти. Бурение остальных скважин подтвердило наличие тяжелой нефти с большой плотностью. История освоения Ярегского нефтяного месторождения условно подразделяется на несколько важных этапов. Первое время были попытки эксплуатировать его скважинами с поверхности, но данный метод не позволил добиться значимых показателей. С 1939 по 1954 гг. начали проводить разработку шахтных полей по «ухтинской системе». Суть работы заключалась в том, что с надпластового горизонта, размещенного над кровлей на 20-30 метров, разбуривался пласт по сетке скважин. Освоение велось на естественном режиме растворенного газа. Разработка по уклонно-скважинной системе велась в 1954-1974 годах. Ее суть состояла в том, что из горной выработки в кровле пласт разбуривался пологонисходящими скважинами. Данная система позволяла сократить объем проходки в несколько раз, но нефтеизвлечение было как при «ухтинской» – 5,9 %. Практика показала, что производительность шахтной разработки на естественном режиме невелика, но при этом в разы превышает результаты разработки скважинами с поверхности. За период освоения месторождения шахтной разработкой по двум системам суммарно было добыто 7,4 млн. тонн нефти. В 1968–1971 годах на Ярегском месторождении начали проводить научно-исследовательские работы, при которых тестировали некоторые системы паротеплового влияния на пласт. Изыскания привели к созданию термошахтного способа разработки, который уже в 1972 году стал применяться в промышленном масштабе, показывая высокую технологическую эффективность. В настоящее время месторождения, подобные Ярегскому, эксплуатируются одногоризонтной, двухгоризонтной и подземно-поверхностной системами термошахтной разработки. Лыаельская площадь На Лыаельской площади Ярегского месторождения с 1973 по 1990 гг. проводились работы по поверхностному освоению участка с приложением паротеплового воздействия на нефтяной пласт. С внешней поверхности было пробурено 90 вертикальных скважин по пятиточечной системе. Добыча сырья велась путем пароциклического воздействия на пласт и режима вытеснения. Показатели такой разработки значительно уступали результатам термошахтного освоения. В 2013 году на Лыаельской площади впервые стали использовать технологию парогравитационного дренажа (ТПГД). В основе этой технологии лежит тепловое воздействие на рабочий пласт путем встречного горизонтально-направленного бурения: насыщенный паром пласт разогревается, его текучесть увеличивается до обычной подвижности и выкачивается на поверхность. Интересно отметить, что технология ТПГД была разработана в Канаде и долгое время оставалась без изменений, пока отечественные специалисты не модернизировали ее, применив на практике встречное сверхдлинное бурение с разных площадок. Не только нефть Особенность месторождения на Яренге заключается в том, что, помимо запасов нефти, в нем имеются и огромные запасы титановой руды. Здесь сосредоточена половина российского титана (порядком 49 %). Месторождение считалось нефтяным до 1941 года, пока заключенный Ухтижемлага геолог В. А. Калюжный не обнаружил в песчаных нефтяных коллекторах рудные концентрации лейкоксена. Более детальное изучение титановой россыпи начало проводиться лишь с 1958 года. Ярегская руда характеризуется своеобразным минеральным составом, в котором главным промышленным минералом фигурирует лейкоксен. Уникальность залежей титана состоит в генетической и пространственной сопряженности с залежами тяжелой нефти. Контуры их промышленных запасов частично перекрываются. Изучение Ярегского месторождения титана доказало универсальность кремнисто-титановых концентратов для производства белого неорганического и цветных титановых пигментов. Перспективы месторождения В январе 2018 года на Ярегском нефтетитановом месторождении завершилось строительство парогенераторных установок, что позволяет увеличить добычу нефти на 73 %. Мощный комплекс определен для выработки пара около 400 тонн в час, который поставляется на добывающие скважины. К следующему этапу разработок планируется выйти на объем добычи уже в пределах 3,5 млн тонн в год. Ярегу ожидает не только увеличение нефтяной добычи, в ближайшее время ее шахтам предстоит значительное функциональное расширение. Компания «ЛУКОЙЛ-Коми», имея лицензию на разработку титанового месторождения, намеревается добывать ежегодно до 25 тыс. тонн титановой руды, которая будет перерабатываться на местах

 

11. Почему поселок «Водный» так называется? Чем уникален Водный промысел? Что ты знаешь о его истории? Кого из специалистов, работавших на Водном промысле, ты можешь назвать? Каковы их заслуги?

 

Одним из самых дорогих и редких металлов в мире в начале 20-го века считался радий. К 1928 году в мире было добыто всего 500г радия, стоимость 1 грамма вещества в 1921 году составляла порядка ста тысяч долларов. Большей частью радий применялся в науке и медицине, использовался в производстве долговременных светящихся составов. До 50-годов прошлого века соли радия были единственным материалом для закрытых источников ионизирующего излучения. Хотя сфера применения радия и была весьма ограниченна, заменить его чем-то другим не представлялось возможным.

С 1931 по 1956 год в нынешнем поселке «Водный» работал уникальный радиохимический завод, единственное предприятие в мире, где радий выделяли из подземных минерализованных вод. Причем информация о производстве оставалась засекреченной вплоть до 90-х годов прошлого века.

В 1926 году в Печорском крае экспедиция Геологического комитета вела поиск инертного газа гелия, необходимого для развития советского воздухоплавания. В Америке гелий был, а вот в Советском Союзе что-то не водилось, и положение требовалось исправить немедленно. Ученым было известно, что содержащийся в земной коре гелий является продуктом распада радиоактивных элементов. Сделанные одним из участников экспедиции случайные замеры в естественных и искусственных выходах природного газа и подземных вод, показали необычайно высокий уровень радиоактивности воды в одной из заброшенных скважин на территории Ухтинского нефтяного месторождения. Измерения доставленных проб воды, выполненные в 1927 г. в Радиометрическом подотделе Института прикладной геофизики показали, что радиоактивность обусловлена необычно высоким содержанием 226Ra — 7,6x10-9 г радия на литр, что соответствует удельной активности 281 Бк/кг. Это в десять раз превышало содержание радия в самых богатых из известных на тот момент источников радиоактивных вод в Германии и Чехословакии! В природе радий встречается только в урановых минералах. Но особенные геохимические условия Среднего Тимана способствовали выщелачиванию радия из урансодержащих метаморфических сланцев и накоплению его растворимых соединений в пластовых водах. Случайное открытие этого уникального месторождения, фактически привело к развитию новой отрасли науки: радиогеохимии подземных вод.

Основные проблемы с Ухтинским радиевым месторождением заключались в чрезвычайно трудной доступности для человека, суровых климатических условиях и малой численности населения (то есть потенциальной рабочей силы). К 1926 году на территории республики Коми проживало около 200 000 человек, в основном  народности Коми, занимавшихся сельским хозяйством, охотой и рыболовством.  Тогда, в целях «колонизации удаленных районов и эксплуатации их природных богатств» ЦК ВКПБ было принято решение об использовании труда заключенных для разработки месторождений. С этого момента, радиевый промысел перешел в ведомость советской пенитенциарной системы. Название «Водный» дано посёлку из-за радиевых минеральных вод, обнаруженных в этой местности. Посёлок так и назывался Промысел № 2 имени ОГПУ.  Водный промысел уникален тем, что радий выделяли из подземных минерализованных вод, а это было единственное предприятие в мире. «Водный промысел» был открыт в 1931 году . В пору рассвета, в 40-е гг., Водный промысел был одним из самых крупных и высокотехнологичных предприятий в Коми АССР. Годовой выпуск радия устойчиво держался на уровне 16,5-17,5 г. Работали радиохимическая лаборатория, завод по переработке радиевых концентратов, 12 радиохимических заводов и три индивидуальные установки по переработке воды, а также электростанция, завод по изготовлению деревянной оснастки и подсобное сельскохозяйственное предприятие. В эксплуатации постоянно находилось около 150 скважин. Производственные объекты предприятия располагались в радиусе 40 км. При заводе по переработке радиевых концентратов и крупных заводах по переработке воды располагались поселки для вольнонаемного персонала и заключенных. Администрация промысла дислоцировалась в поселке Водный при заводе по переработке радиевых концентратов. В конце 40-х гг., в связи с развертыванием в СССР работ по созданию ядерного оружия, появился практически неограниченный источник сырья - отходы урановой промышленности. Первая опытная партия радия (812 мг) из табошарского концентрата была получена в 1946 г. В 1956 г. закончилась 25-летняя история радиевого промысла на реке Ухта. К освоению радиевого промысла  в  Ухтинском месторождении, причастны многие известные ученые. Разрабатывал технологию извлечения солей радия из подземных вод Иван Яковлевич Башилов — химик-технолог, один из основателей радиохимической и редкоземельной промышленности в СССР. Первым начальником радиохимической лаборатории, созданной при радиевом промысле, стал заключенный Илья Исаакович Гинзбург.  С 1932 г. до самой смерти в 1953 г. работал заведующим радиохимической лабораторией и главным технологом радиевого промысла Ф. А. Торопов, осужденный на десять лет по статье 588-10 .  В сентябре 1931 года началось строительство первого завода по извлечению солей радия из подземных вод. Первый завод по переработке воды производил так называемый радиевый концентрат, который отправлялся на дальнейшую переработку. А к 1934 году начал свою работу завод по переработки концентрата, выдававший конечный продукт – RaBr₂. К этому времени работало уже семь заводов, а воду добывали из 59 скважин. И это не смотря на постоянные трудности со снабжением: железная дорога была построена только в 1941 году, до этого момента грузы доставлялись  до ближайшей железнодорожной станции Котлас, оттуда 373 километра по реке Вычегда и еще 262 километра до базы УхтПечлага. Естественно, что на производстве старались использовать в основном местные материалы.

Удивительно, как в таких тяжелейших условиях можно было построить  чрезвычайно наукоемкое радиохимическое производство!  В 40-е годы радиевый промысел в поселке Водный был одним из самых крупных и высокотехнологичных предприятий в Коми АССР. Годовой выпуск радия устойчиво держался на уровне 16,5-17,5 г. Работали радиохимическая лаборатория, завод по переработке радиевых концентратов, 12 радиохимических заводов и три индивидуальные установки по переработке воды, а также электростанция, завод по изготовлению деревянной оснастки и подсобное сельскохозяйственное предприятие. В эксплуатации постоянно находилось около 150 скважин. Производственные объекты предприятия располагались в радиусе 40 км. При заводе по переработке радиевых концентратов и крупных заводах по переработке воды располагались поселки для вольнонаемного персонала и заключенных.

В начале 30-х годов на территории промысла была предпринята попытка организовать всесоюзный курорт -  лечение водами, содержащими радон и растворимые соли радия были тогда очень популярны. Терапевтическое и физиологическое воздействие воды с Ухтинского месторождения исследовалось в Институте курортологии. Но, несмотря на положительное заключение специалистов  о возможности организации всесоюзного курорта, Ухтпечлаг им так и не стал – в 50-х годах методы лечения с применением радия были признаны опасными. Однако бальнеолечебница на промысле все же была построена в 1932 году, и долгое время в ней лечили как заключенных, так и членов семей начальственного состава радиевыми водами. Радонотерапию широко применяют и в наши дни.  В конце 40-х годов судьба промысла поменялась: в связи с планами СССР по разработке ядерного оружия, появилось большое количество отходов урановой промышленности, а следовательно, не ограниченный доступ к новому источнику сырья. В 1949-1951 годах добыча и переработка радиевых вод была полностью прекращена, закрыты три химических завода, завод по переработке радиевых концентратов реконструирован и переведен на переработку урановых отходов. А в 1956 году история радиевого промысла в поселке Водный подошла к концу: из-за высокой себестоимости получаемого радия и широкого применения искусственных радиоизотопов производство было остановлено, а в 1957 году передано в ведение Министерства электротехнической промышленности и преобразовано в завод «Комиэлектростеатит», изготовлявший керамические электроизоляторы.

Но история радиевого промысла в поселке «Водный», это не только драматическая, но вполне типичная для того времени судьба крупного промышленного предприятия. Однако сегодня поселок входит в число наиболее загрязненных территориальных  объектов «советского наследия», и решать проблемы экологической реабилитации этого невеселого наследства придется  «Росатому».

Как ни странно, с точки зрения действующих в 40-50-х годах  санитарных норм, особенных нарушений на заводе не происходило: например отработанная вода, которую сбрасывали в окрестные водоемы, по содержанию радия даже не относилась к радиоактивным отходам. При этом  по расчетам Института биологии Коми НЦ УрО РАН радиохимические заводы со сточными водами сбросили в реки и на прилегающие территории более 15 г радия. Технологически, процессы по выделению радия на производстве были организованы в замкнутые циклы. Однако радиоактивные отходы в чистом виде все же имелись:  спёк после выщелачивания хлоридов бария-радия, содержал около 1 мг радия на тонну. С точки зрения современны норм,   такие отходы относят к разряду низкоактивных. 

Проблема заключается и в том, что на промысле полностью отсутствовала система обращения с РАО, и их попросту сваливали на берегу реки. 

После закрытия завода его производственные корпуса и прилегающая территория подлежали дезактивации, которую проводили в соответствии с рекомендациями Ленинградского института радиационной гигиены и Института биологии Коми филиала АН СССР.

Деревянные строения дезактивации не подлежали. Их разбирали и сжигали, а золу вывозили на хвостохранилище. В кирпичных строениях снимали штукатурку, деревянные и керамические покрытия полов. Значительное загрязнение было в помещениях, где проводили кристаллизацию. Там приходилось вместе со штукатуркой снимать слой кирпича и выбирать землю из-под полов. На заводской территории снимали верхний слой грунта глубиной от 20 до 50 см, а затем засыпали песком. Это позволило снизить загрязненность излучающими радионуклидами примерно в пять раз. Однако имелась и другая проблема, актуальная, кстати, до сих пор: местное население давало загрязненным материалам вторую жизнь. Его использовали для строительства тротуаров, личных подсобных помещений, ремонта квартир, в качестве дров и т.д. В некоторых квартирах были обнаружены полы с излучающими радионуклидами. Приходилось разобрать печи, которые топили радиоактивными дровами. В 1957 г., после ликвидации завода, был проведен анализ радиационной обстановки, который выявил более 700 участков радиевого и ураново-радиевого загрязнения площадью от 10 до 10000 м² на территории 3000 км².  Работы по ликвидации локальных радиоактивных пятен продолжались  после официального окончания работ по дезактивации, но практически завершились к 70-м годам прошлого века.

С 2008 года поселок «Водный» включен в федеральную целевую программу «Обеспечения ядерной и радиационной безопасности». Благодаря чему, наконец, была проведена современная инвентаризация радиационно-загрязненных участков поселка и разработана концепция их реабилитации. Концепция предполагает консервацию хранилища отходов (изоляция радиоактивных отходов от окружающей среды водоупорными материалами без извлечения с места захоронения), изъятие радиоактивного грунта с территории бывших заводов №1 и №7, а также полную реабилитацию участков, постройку на территории завода №10 приповерхностного хранилища низкоактивных радиоактивных отходов и заполнение его ячеек изъятыми радиоактивными отходами заводов №1 и №7. По предварительным данным, работы будут завершены к 2015 году, на них потребуется около 165 миллионов рублей.  Но на первом плане – регистрация радиационных отходов и определение права собственности на них, а также первичная регистрация мест размещения отходов.

Сейчас территории вокруг бывшего радиевого завода не имеют хозяев,  участки не поставлены на кадастровый и государственные учет. Местные жители, как и в 60-70 годы, не до конца осозная опасности такого соседства, проникают на закрытые территории, выносят оттуда металлолом, косят траву и кормят ею скот. В жилой зоне поселка по-прежнему есть многочисленные пятна радиоактивного загрязнения небольшой площади – как и пол века назад, их образование связано с использованием населением остатков загрязненного оборудования. Растащенные по частям остатки завода по-прежнему используются в хозяйстве. В соответствии с Концепцией по реабилитации, такие  участки тоже  должны быть ликвидированы. В апреле 2015 года, Росатом выбрал республику Коми в качестве пилотного региона для отработки новых технологий реабилитации радиационно-загрязненных земель. По итогам реализации программы в поселке «Водный»,  Росатом планирует распространить подобную практику и на остальные регионы России.

 

поселок Водный

 

 

 

 

КОНСЕРВАЦИЯ МОГИЛЬНИКА РАДИАКТИВНЫХ ОТХОДОВ

 

 

 

 

12. С 1934 г. начинается история нефтепереработки в Республике Коми. Что ты знаешь об истории Ухтинского нефтеперерабатывающего завода?

 

Ухтинский нефтеперерабатывающий завод — нефтеперерабатывающее предприятие в городе Ухта Республики Коми. Завод был основан в конце 1933 - начале 1934 года в поселке Чибью. Изначально назывался Ухтинский нефтеперегонный завод. Переработка нефти в первый год работы составила 13112 тонн

В 1939 году на Ухтинском НПЗ впервые введена в эксплуатацию атмосферная трубчатка (установка непрерывной атмосферной перегонки нефти). Ухтинский НПЗ также стал первым в перегонке тяжелой нефти с получением масел и полуасфальта.

Во время Второй мировой войны завод выпускал новые виды нефтепродуктов, использовавшиеся в качестве топлива для танков, самолетов, автомобилей, тракторов и флота.

 

Ухтинский НПЗ до середины 50-х годов являлся производственным предприятием системы исправительных учреждений ГУЛАГ. Мрачное обстоятельство, как и во многих других случаях, стало стартом для интенсивного развития завода и города. Руководство лагеря имело возможность направлять на работы рабочих соответствующей квалификации и с опытом. Немалую роль во введении инноваций в технологические процессы внесли репрессированные ученые, попавшие отбывать срок на завод. Город Ухта был образован ссыльными и поселенцами, они внесли свою лепту в развитие экономики, промышленности и культуры края.С начала 60-х и до конца 80-х годов Ухтинский НПЗ пережил период интенсивного роста и индустриализации. В разработку были введены недавно открытые месторождения - Усинск, Войвож и др. Поступающее сырье требовало переработки, но техническое оснащение отставало от темпов выработки. По воспоминаниям старожилов УНПЗ, им часто приходилось проводить на рабочем месте сутки напролет.Для освоения увеличившихся поступлений сырья мощности предприятия существенно расширились, были установлены битумная установка, резервуарные парки, установка риформинга бензина, для налива нефтепродуктов построили железнодорожные эстакады и многое другое. В начале 80-х годов мощность завода составила более 6 миллионов тонн готовой продукции в год. Была разработана и запущена программа переоснащения технической базы, она предусматривала масштабные изменения на протяжении нескольких лет. Реализовать весь план не удалось, с развалом СССР завод практически прекратил хозяйственную деятельность. История образования и работы Ухтинского НПЗ знает несколько периодов модернизации. Впервые ее успешно провели в середине 80-х годов. Следующая волна технического перевооружения и обновления производственных мощностей произошла в конце 90-х годов. В 1999 году компания «Лукойл» приобрела Ухтинский завод, образовав предприятие ОАО «Лукойл-Ухтанефтепереработка».В 2000 году инвестиции в Ухтинский НПЗ составили более 600 миллионов рублей. Вложения позволили отремонтировать цеха, построить недостающие производственные комплексы и объекты, обновить техническую базу. Благодаря введению инноваций, существенно сократились потери нефтепродуктов, улучшилась система защиты окружающей среды, многие рабочие процессы получили механизацию или автоматизацию, исключающую ручной труд. В апреле 2000 года Совет директоров компании «ЛУКОЙЛ» утвердил Комплексную программу реконструкции и модернизации ОАО «ЛУКОЙЛ-Ухтанефтепереработка».

В программе перед предприятием поставлены приоритетные задачи:

·         увеличить глубину переработки нефти до уровня не ниже среднеотраслевого;

·         довести качество продукции до уровня требований европейских спецификаций;

·         решить экологические проблемы.

В соответствии с программой на развитие предприятия Компанией направлено более десяти миллиардов рублей, что позволило коренным образом модернизировать первичную переработку нефти, организовать производство топлива для реактивных двигателей (авиакеросин), построить и освоить впервые в России комплекс гидродепарафинизации дизельных топлив, крайне важный при переработке высокопарафинистых нефтей Тимано-Печоры.

В 2003 году введена в эксплуатацию установка ГДС-850 - первый отечественный проект, в котором реализована технология гидродепарафинизации дизельного топлива, совмещенная с глубокой гидроочисткой его от серы, позволяющая выпускать дизельное топливо с ультранизким содержанием серы в соответствии со стандартами Евро-4 и Евро-5.

В 2004 году в эксплуатацию введен комплекс железнодорожной эстакады слива нефти и налива темных нефтепродуктов, который позволил существенно (до 4 миллионов тонн в год) увеличить отгрузку нефтепродуктов.

В 2007 году на заводе досрочно был введен в эксплуатацию очередной важнейший объект: установка висбрекинга проектной мощностью 800 тысяч тонн в год. С вводом установки один из главных показателей производства - глубина переработки нефти, завод получил значительный экономический эффект. В комплексе с висбрекингом была построена единая операторная, куда постепенно перейдет все управление производственным процессом.

В 2009 году введена в эксплуатацию установка изомеризации, позволившая ООО «ЛУКОЙЛ-УНП» приступить к выпуску экологически чистых бензинов ЕВРО-4.

В 2012 году на заводе осуществлена реконструкция одной из старейших установок завода 

 

красавец- НПЗ

 

 

 

 

 

 

 

 

 

13. Что это за предприятие – завод «Прогресс»? Какова его роль в истории Ухты?

 

Есть такое понятие «градообразующее предприятие», то есть организация, в которой трудится подавляющее большинство взрослого населения города или поселка. Для Водного таким предриятием долгое время был завод «Прогресс». По словам бывшей работницы Зои Антонс, в период своего расцвета он выпускал в год 11 000 наименований изделий на основе керамики: от фарфоровой посуды до бронежилетов и деталей баллистических ракет!

«Прогресс» был создан в начале 1957 года, впрочем, тогда ему дали куда более труднопроизносимое название - «Комиэлектростеатит». Бывшая сотрудница предприятия 91-летняя Наталья Александровна Иванова приехала на Водный по распределению после окончания Ленинградского технологического института в 1951 году. Сначала она работала инженером-технологом в лаборатории радиевого завода (см. «НЭП» № 27 от 15 июля). А когда в декабре 1956 года советское правительство решило это производство ликвидировать, поселок Водный все-таки решили сохранить (тем более что была построена вся инфраструктура), но перепрофилировать градообразующее предприятие.

«В Москве посчитали, что наиболее подходящим вариантом будет керамическое производство. Директор будущего завода Николай Ефимович Волков вместе со мной и еще двумя экс-сотрудниками химзавода поехали по стране знакомиться с аналогичными предприятиями. Мы побывали в Ленинграде, Пскове, Ереване... И выбрали производство фарфоровых изоляторов для линий электропередачи, которое посмотрели на лениградском заводе «Пролетарий». Но выпускали еще и ролики, розетки, пробки и плавкие вставки для них, другие электротехнические изделия», - рассказывает Наталья Александровна.

Однако прежде чем наладить керамическое производство, нужно было избавиться от опасного наследия старого завода — радиации. По словам Ивановой, пришлось провести дезактивацию рабочих помещений: оббить штукатурку со стен, поменять полы (вплоть до полного срывания грунта). Зараженный гамма-излучением мусор свозили в специальное место - «хвостохранилище». Но далеко не весь и не сразу. Как вспоминает Наталья Александровна, еще долго на улицах поселка можно было видеть кучи отработанных стройматериалов. Никому и в голову не приходило померять их радиометром...

«В 70-х годах прошлого века на заводе «Прогресс» было 12 цехов: семь основных и пять вспомогательных. В них в общей сложности трудилось около 3 000 человек. В месяц завод выпускал 320 000 изделий. «Прогресс» считался предприятием оборонного значения, мы производили пьезоэлементы (я как раз попала на их освоение в 1961 году), керамические конденсаторы и другие детали самых разных размеров. Некоторые использовались не только в быту, но и в подводных лодках, и в баллистических ракетах. Как именно там эксплуатировались эти детали, нам не рассказывали, военная тайна... Но в 1970 году из Москвы пришел приказ о конверсии: нам предписывалось выпускать товары широкого потребления. И завод, помимо конденсаторов, производил фарфоровую посуду», - говорит бывший мастер «Прогресса» Зоя Федоровна Антонс, много лет руководившая заводским музеем, который сейчас имеет статус поселкового. Полвека назад было трудно представить себе ухтинскую квартиру, в которой на полке не стояла бы кружка, сошедшая с конвейера водненского завода...
Позже ассортимент изделий неоднократно менялся — в зависимости от капризов рынка. Как вспоминает Наталья Александровна Иванова, в список продукции входили и белая метлахская плитка, и дверные щеколды, и даже обыкновенные гвозди. Уже в трудных для всей российской экономики 90-х годах, когда былое величие завода стало постепенно угасать, на «Прогрессе» пробовали зарабатывать изделиями из поделочных камней — но не получилось... И все же, пожалуй, самой экзотической продукцией завода можно считать бронежилеты на основе все той же керамики, каждая ячейка которых весила 3 килограмма. «Она выдерживала 9 выстрелов из снайперской винтовки Драгунова! Но, возможно, из-за своей тяжести наши бронежилеты так и не получили широкого распространения, поэтому их производство в конце концов прекратили», - полагает Наталья Иванова
По словам еще одной бывшей работницы «Прогресса», а ныне заведующей поселковым музеем Ольги Гладковой, в свои лучшие времена завод ежегодно сдавал по два четырехэтажных жилых дома для своих сотрудников. «Поселковая улица Ленина тогда в народе называлась «Жирный ряд», потому что там жила местная интеллигенция (в частности врачи) и все руководство «Прогресса», - припомнил бывший житель Водного Александр Филиппов.

Как говорит Гладкова, кризис впервые ударил по предприятию летом 1992 года: тогда была введена сокращенная трудовая неделя. «Некоторых сотрудников отправили в отпуск без содержания, пенсионеров попросили уволиться. Ввели бартер: вместо зарплаты давали макароны, чай и другие продукты. Именно тогда многие водненцы впервые попробовали хурму — ею тоже заменяли деньги... В 1997 году работники «Прогресса» объявили голодовку в знак протеста против невыплаты зарплаты. Одна наша молодая сотрудница прямо на работе упала в голодный обморок. Вызвали «скорую», врач пошла к директору и сказала, что если он не выдаст девушке деньги, она подаст на него в суд. Тяжелые были времена...» - вздыхает
Ольга Леонидовна.

Впрочем, завод их пережил, хотя, конечно, о прошлом блеске нынешним его работникам остается только мечтать. По словам одного из сотрудников завода высоковольтных электронных компонентов «Прогресс», не пожелавшего представиться, на предприятии трудятся около 150 человек, оно выпускает более 1 000 наименований продукции — в основном, высоковольтные конденсаторы и варисторы.

Бывший начальник Центральной заводской лаборатории Любовь Антоненкова показывает высоковольтный конденсатор К-15-11, который охотно покупали даже иностранные компании.

 

14. Чем знаменит Вой-Вож? Какова его роль в истории нашего города и республики? Строительство какого уникального объекта связано с транспортом газа с Войвожского месторождения? Кто авторы этого сооружения?

 

В послевоенные годы своеобразно продолжало развиваться нефтегазовое направление в промышленности Печорского края. План по валовой и товарной продукции в 1946 г. оказался перевыполнен, был достигнут рост производства против в 1945 г. на 18%, товарной продукции было выпущено сверх плана на 13 млн. руб. Но эти успехи достигались трудом заключенных. Принудительный труд находил все более широкое применение. Если на 1 января 1947 г. он составлял 63 %, то на 1 января 1948 г. — 71% (34072 заключенных). Усилиями лишенных свободы людей Ухтижемлаг добивался важных для страны показателей: прирост нефтедобычи составил 38 %, против 23 % роста в 1946; в 1947 г. был превышен план по переработке нефти: 180 тыс. т (106 % от плана), по выпуску лакобитума: 5635 т (117,4 %).Однако, плановые задания были столь высоки, что выполнение их составило 88, 8 % или 293 тыс.т.

Наряду с развитием нефтедобычи, которое шло медленно и трудно, развивались газодобывающая и газоперерабатывающая промышленность. Переход к мирной жизни совпал с новыми успехами ухтинских разведчиков недр. В верховьях таежной реки Нибель, впадающей в Печору, вырвался из недр земли газовый фонтан, положивший начало Нибельскому месторождению газа. Это позволило включить в первый послевоенный пятилетний план создание в районе Ухты крупное производство газовой и термической сажи. Таким образом, поиски ухтинских геологов определили новые перспективы в развитии Ухтинского комбината. Окончательное формирование газодобывающей и газоперерабатывающей промышленности в Коми АССР приходится на 1946-1950 гг., годы первой послевоенной пятилетки.

Согласно пятилетнему плану восстановления и развития народного хозяйства СССР на 1946-50 гг., производство сажи в Ухте увеличилось в 7 раз — с 6000 тонн в 1946 до 42000 тонн в 1950 г. Для этого предусматривалось резкое увеличение добычи газа и газопереработки и планировалось в 1946 г. строительство в районе станции Ижма новых сажевых заводов. Одновременно предусматривалось строительство самокомпенсирующегося газопровода Вой-Вож-Ухта, протяженностью в 130 км.

В 1950-1951 гг. установки по производству печной и термической сажи вступили в строй, и в 1960 г. постановлением Коми Совнархоза Крутянский и Ижемский заводы были объединены и получили новое название — Ухтинский газоперерабатывающий завод. В1951 г. в СССР добыча газа составила 6,2 млрд. куб. метров, из них 1,16 млрд. куб. м, то есть 18,7 %, дала Коми АССР. На этом закончился первый этап становления газовой промышленности Республики Коми.

Серьезные изменения произошли и в нефтедобывающей промышленности Печорского края в послевоенное время. 19 марта 1946 г. ударил фонтан легкой нефти из скважины № 8, пробуренной бригадой Г. С. Кочергина на Вой-Вожском месторождении. В июне из разведочной скважины № 10, расположенной в 5,5 км от первой ударил второй фонтан легкой нефти. Так было открыто Войвожское месторождение нефти. В то время это было сенсацией, поскольку нефть в Печорском крае до этого приходилось извлекать из недр земли с большим трудом. Фонтанов нефти геологи здесь практически не встречали. Открытием Войвожского месторождения был положен конец разговорам о бесперспективности дальнейших поисков нефти в Ижемско-Ухтинском районе.

Труд заключенных по-прежнему широко использовался для решения строительных и производственных задач, хотя следует отметить, что в послевоенный период увеличилось число вольнонаемных специалистов, обеспечивающих разведку, разработку и обустройство нефтяных и газовых месторождений региона. Так, из 28,8 тыс. человек, работающих в Ухткомбинате в 1946 г., 17,9 тыс. были вольнонаемными рабочими и специалистами.

Открытие нового крупного месторождения легкой нефти вызвало подписание 29 апреля 1946 г. важного для дальнейшего развития региона постановления Совета Министров СССР «О подготовке к промышленной разработке на нефть Войвожского месторождения Ухткомбината МВД СССР». С целью быстрейшего ввода в промышленную разработку на нефть был создан трест «Войвожнефть», перед комбинатом поставлена задача не только обеспечить его работу, но и организовать дальнейшую разведку новых нефтеносных площадей в Ухтинском районе.

Серьезное внимание к региону союзного руководства не могло не вызвать соответствующей реакции областной партийной организации — уже в июле 1946 г. был проведен пленум Обкома партии, который в течение 3 дней всесторонне обсуждал проблемы развития Ухтинского промышленного района. При этом нефтяная промышленность теперь выделялась в качестве основы развития всего региона.

Открытие Войвожской легкой нефти позволило поставить вопрос о снабжении ею всей промышленности и сельского хозяйства Северо-запада, а также промышленности Урала. В докладе впервые прозвучала идея о возможности создания в Тимано-Печорской провинции «третьего, Северного Баку».

Деятельность Ухткомбината в тот период охватывала территорию около 200 тыс. км. В его составе действовало 26 предприятий и организаций геологов и геофизиков, нефтяников и газовиков, строителей. Это были буровые и строительные участки, заводы, нефтяные шахты, трубопроводы, различные управления. Общая численность работников составляла тогда около 20 тыс. чел. Ежегодный выпуск валовой продукции Ухткомбината оценивался в 320 млн. руб., строительными, разведочными и буровыми организациями осваивалось каждый год около 270 млн. руб. капиталовложений.

В 1948 г. и в последующие годы перед Ухтинским комбинатом стояла задача поисков и разработки новых нефтяных месторождений и улучшения эксплуатации действующих скважин. Приказы по ГУЛГМП МВД СССР говорят о том, что одним из приоритетных направлений деятельности лагеря являлась перестройка и укрепление геологической службы. Для поисков нефти и газа в Приуралье и центральных районах республики в 1947 г. был создан Печорский разведывательный район Ухтинского комбината МВД СССР, основными задачами которого были поиски нефти и газ на Каменской и Кыртаельской структурах. База находилась близ станции Каменка. В состав этого района входил отдельный лагерный пункт (ОЛП-25), который поставлял рабочую силу. Инженерное обеспечение работ производилось за счет вольнонаемного состава — освободившихся ранее из мест заключения специалистов.

В 1948 г. в Ухте побывала правительственная комиссия под председательством академика С. И. Миронова, которая рассмотрела результаты геологоразведочных работ на нефть за первое полугодие 1948 г. Выводы и предложения комиссии были доложены в Совете Министров СССР.

В результате успешной геологоразведочной деятельности Ухтижемлага за семнадцать лет его существования были открыты следующие месторождения: Войвожское газонефтяное (1943, 1946), Нибельское газовое (1944), Нямедское газовое (1947), Вернеомринское газонефтяное (1948), Кужкоджское газовое (1950), Нижнеомринское нефтегазовое (1951), Северо-Седъельское газовое (1951).

В то время Ухтижемлаг, управляемый инженером-подполковником Е. А Юдиным, состоял из 24 отделений и 25 лагпунктов. С 1953 г. началась ликвидация лагерной системы. Она продолжалась в основном до 1955-57 гг. Большинство предприятий переданы в Министерства нефтяной, угольной промышленности, часть заключенных передана в Печорлаг.

После ликвидации лагерной системы 1 июня 1957 г. Совет Министров РСФСР постановлением образовал Совет народного хозяйства Коми экономического административного района (Коми Совнархоз). Совнархоз принял в свое подчинение свыше 500 промышленных предприятий, строек, организаций, в которых работало свыше 200 тыс. человек. В их число вошли комбинаты: «Воркутауголь», «Интауголь» и «Ухткомбинат», обеспечивающие работу угольной и нефтяной промышленности Коми АССР.

Встала одна из главных проблем — как обеспечить рабочей силой топливно-энергетическую промышленность. Начались поиски новых методов привлечения населения в Печорский край. Это оргнабор и комсомольско-молодежные бригады, повышенная оплата труда в северных условиях, и вербовка демобилизованных воинов и сохранения, бывших узников лагерей в местах их прошлого заключения. В целом приток населения в северный Печорский край удалось сохранить. Республика Коми из аграрной превратилась в индустриальную. Ее экономика стала составной частью экономики единого народнохозяйственного комплекса СССР. В общероссийском производстве республика обеспечивала 8,6% угля, 2,6% нефти, лесной комплекс производил 6,3% деловой древесины. На территории республики формировался Тимано-Печорский территориально-производственный комплекс, который стал топливно-энергетической базой ряда регионов Европейской России.

В истории северной нефти 1950-е гг. были драматичными. После открытия в 1952 г. Нижнеомринского газового месторождения не удавалось открыть ни одного нового промышленного нефтяного и газового месторождения. Добыча нефти в 1950-1958 гг. стабилизировалась на уровне 500-700 тыс. тонн и никак не могла достичь миллионной отметки, а добыча газа, остановившись на уровне 1,1 млрд. м в год, вначале 1960-х гг. снизилась до 829 000 млрд. куб.м.

Объяснить это можно несколькими причинами. Система освоения региона, базирующаяся на применении подневольного труда заключенных, начинала изживать себя экономически.

Сложности возникали и в связи с начавшимися среди геологов спорами о методах разведывания месторождений. Негативную роль играли и теоретические расхождения ведущих геологов по вопросам перспективности того или иного направления разведки газа. Геологическое строение Тимана являлось тогда одной из сложнейших теоретических проблем.

 

 

 

 

15. В 1960-х годах были открыты два крупнейших месторождения, на базе которых возникли новые города. Какие это города, что ты о них знаешь? Какова роль ухтинцев в освоении этих месторождений и строительстве городов?

 

В 1960-х годов в регионе были открыты крупные месторождения нефти в районе Обь-Иртышского междуречья - в Усть-Балыке и Мегионе. Не смотря на это в Государственном комитете по запасам полезных ископаемых (ГКЗ) СССР все еще высказывались сомнения относительно рентабельности добычи. Основные аргументы были все те же: дорог нет, аэропортов нет, период навигации короткий. Сомневались не только в Москве – к сибирским болотам было приковано внимание мировой прессы. О тюменской нефти писали все известные западные издания. Не сдерживая злорадства, они предрекали, что «русские утонут в Сибири»

Не утонули. Доказали коммунистической партии, стоящей у «руля власти», что смысл осваивать Сибирь есть. Доказали всему миру, что на трудовые подвиги русские способны. В правительстве страны по достоинству оценили сибирские перспективы. Благодаря крупным капиталовложениям в Тюменской области были достигнуты такие темпы и масштабы разработки месторождений, каких не знала мировая история. В 1961 году были открыты Мегионское и Усть-Балыкское нефтяные месторождения, что подтвердило верность прогнозов относительно богатейших запасов нефти в Западной Сибири. За период с 1961 по 1964 гг. открыли еще 27 месторождений, причем 1964 год считается началом промышленного освоения Тюменской нефти. К 1965 г. был веден в эксплуатацию первый магистральный нефтепровод Шаим-Тюмень, а в 1967 г. - трубопровод, связывающий Усть-Балык и Омск. 

За два десятилетия на безлюдных болотах, в тайге и тундре, выросли города и крупнейшие предприятия. Со всей страны сюда ехали молодые люди с горящими глазами. Их руками страна «качала» сибирскую нефть. Они стали поистине самой главной ценностью нашего края.

А Тюмень, до этого носящая гордое название «столицы деревень», превратилась в центр управления нефтедобывающего комплекса: в городе было построено более 40 проектных институтов и заводов.

Первая в Тюменской области опорная скважина была пробурена в Тюмени в 1949 году. Сейчас в районе перекрестка улиц Мельникайте - Геологоразведчиков установлен памятный знак.

Крупные месторождения нефти расположены в Среднем Приобье. На Ямале нефтяные залежи сменяются газовыми, газоконденсатными, нефтегазовыми. Более 60% запасов нефти страны сосредоточено в Югре, свыше 90% природного газа – на Ямале.

Объемы добычи нефти в Тюменской области (юг региона) к 2030 году могут вырасти до 18,5 млн тонн. В настоящее время объем добычи не превышает 12 млн тонн. Кстати, буквально на днях было запущено новое Южно-Нюрымское месторождение в Уватском районе Тюменской области. Планируемая ежегодная добыча в 800 тысяч тонн.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

16. Что ты знаешь об истории Ухтинского газоперерабатывающего завода? Каково назначение его продукции?

 

Одним из первых на газоносность ухтинской нефти обратил внимание академик И. М. Губкин в 1918 г. В его статье «Ухтинский нефтяной район» говорилось: «Ухтинские газы должны быть исследованы, во-первых, в отношении их количества и постоянного истечения из скважин, а, во — вторых, в отношении их химического состава». Газы в Ухтинском районе выделяются на большой площади – до 2000 кв. км. Количество выходов как естественных, так и из буровых скважин большое, но дебит газовых выходов невелик. В районе взято 19 проб газов».

Профессор А. А. Чернов в работе «Полезные ископаемые Печорского края», изданной в 1926 г., отметил: « Горючие газы широко известны в районе Ухты в связи с месторождениями нефти: они обильно выделяются из буровых скважин в некоторых естественных выходах. На р. Газ – Иоль есть скважина, из которой газ выделяется в таком количестве, что, будучи зажжен, горит непрерывно».

В числе задач, поставленных перед Ухтинской экспедицией 1929 г., была задача более детального изучения газопроявлений в Ухтинском нефтяном районе. Начальник геологической службы экспедиции Н. Н. Тихонович и ученый геолог И. Н. Стрижов стояли у истоков организации разведочных работ на газ.

В 1930 г. профессор А. И. Косыгин подготовил для Госплана СССР материалы «Ресурсы природных горючих газов». Он отметил, что в Ухтинском районе известны естественные выходы газа и его выделение из скважин.

В заметках геолога Ф. Ф. Руднева «Ухтинская нефть» есть записи о газовой скважине № 27: «В середине зимы 1931 года с глубины 374,8 м и скважины № 27 вдруг с шумом вырвался газовый фонтан. Он шел несколько дней, унося к верху, к самому ролику, сначала водяную пыль, а потом песок 2 нефтяного пласта. Много тысяч кубических метров газа впервые ушли в морозный воздух. Стали замерять газ ареометром Фюсса и он показал: снижение дебита газа с каждым днем».

17 марта 1931 г. план разведочных работ в Ухтинском и Печорском районах обсуждался на совещании ученых и специалистов в Москве. Были заслушаны выступления геологов А. А. Черепенникова, А. А.Чернова, А. И. Косыгина. Председатель совещания академик И. М. Губкин отметил, что «Ухтинский район заслуживает особого внимания в разведочном отношении на газы. Необходимо, чтобы разведка на газы была тесно связана с разведкой района на нефть, но целесообразно, чтобы были заложены и специальные скважины на газ, причем каждый горизонт должен быть разведан отдельно».

В 1932 г. на ухтинской складке заложили несколько буровых скважин на газ, но они оказались непродуктивными.

В феврале 1933 года в районе левого притока реки Ухта на Чути ударил газовый фонтан. Ф. Ф. Руднев записал об этом так: «В 1933 г., когда еще гремели февральские морозы и снега владели землей, буровая № 25 подошла к глубине 235,3-238,9. Шум понесся к застывшим лесам. Подземные силы вырвались из скважины, и стал бить фонтан воды и газа, выбрасывая на воздух десятки тысяч кубических метров драгоценного газа – до 70 тысяч кубометров выбрасывала скважина в сутки». В записках Руднева есть о том, что для домашнего отопления этого газа хватило бы на 1700 печей. А установив несложный завод, можно было бы выпускать ежедневно около 1,110 английских фунтов «великолепной экспортной сажи». Скважина фонтанировала 2 месяца и заглохла. Непродолжительно фонтанировали четыре скважины в районе другого притока реки Ухта — Чибью. Тогда же геологом Н. Н. Тихоновичем была впервые предложена идея использования ухтинских газов в качестве сырья для производства сажи.

По рекомендации Н. Н. Тихоновича обратили внимание на Ижемский район как на наиболее перспективный для разведочного бурения на нефть и газ.

5 октября 1932 г. была забурена на нефть разведочная скважина, заложенная старшим геологом А. А. Аносовым в девяти километрах от д. Крутой в верховьях Ижмы.

4 июня 1935 г. разведочная скважина № 1/39 стала первооткрывательницей Седьельского газового месторождения. Скважина была пробурена на глубину 708 м, первые пузырьки газа появились с глубины 500 м, а после 600 м бурение усложнилось из-за обвала стенки. Она выкинула мощный фонтан газа до 1 млн. куб. м в сутки. Седъельское месторождение газа — первое крупное месторождение газа в СССР с высоким содержанием гелия. Встал вопрос о его рациональном использовании.

19 августа 1935 г. вопрос о Седъельском газовом месторождении обсуждали в Москве на совещании под руководством И. М. Губкина. С докладами выступили геологи Н. Н. Тихонович и А. А. Аносов. Было отмечено, что «особый интерес представляет Седъельский район, где обнаружено крупное промышленное месторождение газов и можно ожидать существование большого нефтеносного района, который создаст на Севере крупный промышленный центр». На совещании было сказано о строительстве газового завода и дороги к нему.

В 1935 г. Нарком внутренних дел Н. И. Ежов обратился к председателю Совета Народных Комиссаров В. М. Молотову с письмом. Итогом его рассмотрения стало постановление о строительстве гелиевого завода с объемом производства 50 тыс. куб. м гелия в год.

11 июля 1936 г. вопрос о промышленной эксплуатации Седъельского газового месторождения обсуждался на заседании Совета Труда и Обороны. Согласно Постановлению № 283 – 68 с Совета труда и Обороны «О строительстве гелиевого завода на Ухте» Наркомтяжпрому было предложено на базе месторождения начать строительство завода мощностью в 50 тыс. куб. м гелия в год с пуском первой очереди в 25 тыс. куб. м гелия. Срок окончания проекта – 15 октября 1936 г., срок пуска 1-й очереди – 1 января 1939 г. В этом документе говорилось о начале строительства шоссейной дороги Чибью – Крутая протяженностью 110 км с ее полным окончанием в октябре 1937 г. На это строительство, включая дорожное, было предусмотрено 5800 тыс. рублей.

8 августа 1936 г. в целях разрешения транспортной проблемы появилось постановление № 308 – 73с Совета Труда и Обороны, в котором было предусмотрено строительство отдельного участка железнодорожной линии Усть-Вымь — Чибью. К концу 1939 года была закончена укладка железной дороги на участке Айкино — Ухта, протяженностью 268 километров и 7 ноября 1939 года, в день 22-й годовщины Октябрьской революции в Ухту прибыл первый пассажирский поезд.

В августе 1937 г. Совет Народных Комиссаров принял Постановление № 1301 «О строительстве гелиевого завода» с датой ввода в действие — 1939 г. Готовую продукцию из-за отсутствия дорог планировалось вывозить дирижаблями по воздуху. Строительство продвигалось очень медленно. Завод не был построен.

В октябре 1938 г. Наркомат внутренних дел передал стройку ГУЛАГУ с приказом закончить строительство завода в 1940 году с последующей передачей Наркомтяжпрому (Главгазу).

В 1940 г. эпопея с гелиевым заводом закончилась. Вернулись к идее перерабатывать газ на сажу в связи с острой потребностью развития резиновой промышленности в Советском Союзе, высказанную геологом Н. Н. Тихоновичем еще в 1933 г.

В марте 1939 г. в речи на XVIII съезде ВКП(б) председатель Госплана СССР Н. А. Вознесенский говорил о том, что в третьей пятилетке в районах Европейского Севера мощность нефтегазодобывающей промышленности возрастет в 2,7 раза с перспективой снабжения этим топливом города Ленинграда. Намечаются геолого-поисковые и разведочные работы в Верхне-Ижемском, Печорском и Усть-Вымском районах. Планируется в 1941 году ввести в эксплуатацию Седъельское газовое месторождение, сажевые заводы, газопровод Крутая — Ухта. В 1942 году планировалось построить на Крутой теплоэлектростанцию на отходящих газах сажевого производства.

Однако организационные мероприятия не оказали значительного влияния на улучшение хозяйственного строительства. Темпы развития геолого-поисковых работ в предвоенные годы замедлились. За пять лет 1935-1940 гг. не было подготовлено ни одной площади для промышленного освоения и прироста запасов нефти и газа. Сократился и план разведочного бурения.

Большую помощь в проведении геолого-поисковых работ и научных исследований в Коми АССР оказала Академия наук СССР.

В апреле 1940 г. в Ухте побывала бригада ученых, в числе которых были академики А. Е. Ферсман, В. Г. Хлопин, профессора А. А. Чернов, Н. Н. Славянов,

В. Н. Васильев, Л. В. Комлев и научный сотрудник Е. М. Рожанская. Все они отметили исключительное значение и перспективность разведанных структур на нефть и газ. Профессор В. Н. Васильев подчеркнул, что северный нефтяной район можно сравнить со вторым Баку. Профессор А. А. Чернов отметил, что с нефтью связана и газовая промышленность. «Коми АССР АССР , — говорил он, — имеет богатейшие месторождения газа союзного значения».

На основании рекомендаций ученых Академии наук СССР «Ухтижемстрой» занялся разработкой перспективного плана хозяйственного развития Ухтинского промышленного узла.

В этот период вышло постановление СНК Союза ССР и ЦК ВКП(б) от 10 июля 1940 г. «О развитии Ухтинского нефтяного месторождения». В постановлении дана программа развития газовой промышленности и создания в Коми АССР новой отрасли — газоперерабатывающей.

В 1941 – 1951 гг. были созданы газовый промысел и сажевые заводы на Крутой и Ижме, построены газопроводы. В сложнейших условиях военного и послевоенного времени было налажено промышленное производство трех видов технического углерода — канальной, термической и печной сажи.

Производство канальной сажи было налажено на Крутянских заводах. Она широко использовалась в шинной промышленности для изготовления резины.

20 декабря 1940 г. ЦК ВКП (б) и Совет Народных Комиссаров принял Постановление № 2607 «О мероприятиях по увеличению производства газовой сажи»:

«Обязать НКВД СССР (т. Берия):

а) приступить в 1 квартале 1941 г. к строительству в Ухте завода газовой сажи (по типу бакинских заводов) мощностью 12 тыс. т сажи в год с вводом в действие первой очереди завода на 6 тыс. т к 1 марта 1942 и 2-й очереди на 6 тыс. т к 1 июня 1942 г.)

б) в соответствии с решением СНК СССР И ЦК ВКП(б) от 10 июля предусмотреть в плане 1941 г. строительство газопровода Крутая — Ухта с пропускной способностью в 1 млрд. кбм газа в год, с окончанием работ в феврале 1942 г.».

С этого времени началась эпопея строительства сажевых заводов, которая осложнилась Великой Отечественной войной.

31 января 1941 г. в соответствии с приказом № 50 по «Ухтижемстрою» было создано управление по строительству сажевых заводов, газопровода Ухта-Крутая, газового промысла на Крутой и завершению строительства тракта Ухта – Крутая – Газстрой. Сроки проектирования были отпущены минимальные. К 1 февраля 1941 г. необходимо было выслать в Москву материалы по выбору и утверждению площадки для строительства сажевых заводов. Возглавить проектирование сажевых заводов и газового промысла в постановлении поручалось Газарьянцу. Геотехнические и топографические изыскания должны были начаться немедленно геологоразведочной конторой под руководством Гаврюшева. Руководство Газстроем было поручено И. В. Носакову, который возглавил группу специалистов сажевого производства, специально доставленных в Ухту. Он должен был уже к 15 февраля 1941 г. представить графики строительных и монтажных работ с количественными показателями рабочей силы, материалов и оборудования.

12 июля 1941 г. за подписью начальника Ухтижемлага С. Н. Бурдакова был издан приказ № 296 по Ухтижемстрою «Об организации Крутянского газового промысла». Это был первый в стране газовый промысел. Из документа следует, что строительство сажевых заводов у д. Крутая должно было идти ударными темпами. В тексте приказа говорится следующее: «В целях проведения подготовительных работ по пуску газовых скважин и упорядочению существующего эксплуатационного хозяйства приказываю:

1. На базе Крутянского участка бурения организовать Крутянский газовый промысел…».

Развитие новой отрасли в Коми АССР – газопереработки связано с восстановлением эвакуированного Майкопского завода по производству сажи в район деревни Крутая с помощью выделенного из структуры Ухтижемлага Верхнеижемского лагеря.

Верхнеижемский ИТЛ (Верхижемлаг) был организован 17 ноября 1941 г. по приказу НКВД № 001583; закрыт 17 июля 1942 г. по приказу НКВД № 0270. В его задачу входило строительство газового промысла и сажевых заводов у д. Крутая. Численность заключенных составила несколько тысяч человек. Начальником лагеря был Г. М. Ширшов с момента организации до закрытия лагеря.

В воспоминаниях Г. М. Зельберга, в то время главного механика строительства Ухтинского газопровода, монтажа буровых работ, строительства сажевых заводов в 1941-1945 г. г. сохранился рассказ о времени строительства Крутянских сажевых заводов.

В июле 1941 г. началось поступление уникального оборудования с Майкопских сажевых заводов, которое подверглось бомбардировке.

19 июля 1941 г. приказом № 309 по Ухтижемстрою об организации производства керамических наконечников из местных материалов для горелок сажевых заводов говорилось следующее: «В целях ускорения организации производства сажи, имеющей оборонное значение, приказываю:

Немедленно приступить к организации производства огнеупорных ниппелей (наконечников) газовых горелок из местных материалов. Потребность ниппелей для сажевых заводов в 1941 г. определить в 2 млн. штук. К 1 ноября приготовить 500000 штук…».

По воспоминаниям Г. М. Зельберга: «Канальная сажа — продукция, называемая так буднично и мирно, может стоять по своему значению в одном ряду с металлом. ...Без сажи нет не только шин, но и всевозможных резинотехнических изделий, виды которых исчисляются тысячами... Из естественного газа получают важнейший вид сажи — канальную».

Газ для переработки в сажу поставлялся на завод с помощью подвесного наземного магистрального газопровода Войвож – Ухта – Ярега и Войвож – Сосногорск. В июле 1946 г. было начато его сооружение по проекту инженеров С. И. Новопавловского, А. В. Булгакова и К. А. Веревкина. Он служит до сих пор, в 2003 г. осуществлена его реконструкция.

В 1949 г. впервые в СССР на заводе было начато производство гелия из природного газа на заводе № 6 (Газстрой). Он необходим для ракетной промышленности, сварки космических аппаратов.

В конце 1949 г. была пущена вторая установка термической сажи.

В октябре 1950 г. и в мае 1951 г. были запущены две установки по производству печной сажи.

В 1960 г. была закончена реконструкция газового завода и ввод в действие второго цеха.

1 января 1961 г. произошло объединение всех заводов в один газоперерабатывающий завод, а каждое производство названо цехом.

По итогам работы специалистам, занятым в газовой промышленности, несколько раз за короткий период времени присуждались государственные награды.

7 июня 1947 г. в газете «Правда» было опубликовано постановление Совета Министров СССР о присуждении Сталинской премии второй степени инженерам М. А. Бернштейну, А. Я. Кремсу, И. В. Носакову, А. М. Сиротко, В. С. Паничеву за открытие и промышленное освоение газовых месторождений Верхней Ижмы.

3 марта 1950 г. постановлением Совета Министров СССР Сталинская премия третьей степени присуждена руководителю работ В. С. Паничеву, инженеру А. Н. Белоконю, Г. А. Кузнецову, П. Н. Шейну за разработку технологии производства химического продукта.

16 марта 1951 г. в газете «Правда» было опубликовано постановление Совета Министров СССР о присуждении Сталинской премии третьей степени за открытие месторождений полезных ископаемых (Войвожского, Нибельского, Верхне- и Нижнеомринского) А. Я. Кремсу, К. А. Машковичу, У. М. Юдичеву, В. Н. Антонову, Г. С. Кочергину, А. А. Шмелеву и В. Г. Среди тех, кто стоял у истоков создания газовой индустрии края, были руководители министерств нефтегазовой отрасли министры Алексей Кириллович Кортунов, Сабит Атаевич Оруджев, Борис Евдокимович Щербина, Василий Александрович Динков.

Борьба за большой газ республики выдвинула на ключевые посты отрасли ведущих специалистов. Среди них Станислав Иванович Юдин, Борис Иванович Василенко, Богдан Владимирович Будзуляк, Василий Григорьевич Подюк и многие другие.

 Памятный знак на месте первой газовой скважины

 

 

 

 

 

 

 

 

17. В каком году и кем был утвержден первый генеральный проект застройки города Ухты? Каково значение этого события? Назовите имена архитекторов Ухты и наиболее интересные на ваш взгляд объекты, которые ими построены.

 

В годы Великой Отечественной войны в городе были построены: первый кирпичный дом в районе Ухтинской ТЭЦ и 36 квартирный дом на перекрестке ул. Косолапкина и Студенческой, два последующих были закончены в 1947 году. Имена  многих архитекторов и проектировщиков, которые самоотверженно трудились в нашем городе, перечислены в воспоминаниях П. К. Мурзина: «Они были людьми одаренными, с большой фантазией, при планировке учитывали географическое положение населенного пункта, психологический настрой жителей… 1930-1940 годы это время содружества архитекторов и строителей». Он считал, что первое поколение архитекторов предопределило работу второго поколения. Стиль, в котором выполнены первые каменные сооружения, продолжает традиции деревянных зданий. Павел Константинович Мурзин возглавил второе поколение архитекторов Ухты. Он родился в 1913 году в Краснодарском крае. Окончил Московский архитектурный институт, добровольно ушел защищать Москву в годы Великой Отечественной войны, раненым оказался в плену. После освобождения из фашистского лагеря «Тюрингхаузен», Мурзин П. К. был репрессирован и в 1946 году как спецпоселенец оказался в Ухте. Реабилитирован только в августе 1960 года. Он 40 лет работал в проектных организациях Ухты на руководящих должностях. Был автором проектов многих зданий, улиц, площадей в г. Ухте, Сосновке, Яреге, Войвоже, Сыктывкаре, Усинске.

Мурзин П. К. вспоминал: «Незадолго до начала Великой Отечественной войны Государственный институт проектирования городов РСФСР по заданию Ухтинского комбината приступил к составлению проекта планировки и застройки рабочего поселка Чибью. Но война отодвинула эти работы до 1950 года. А уже в 1953 году Совет Министров Коми АССР утвердил генеральный проект планировки и застройки города Ухты с населением в 40 тысяч человек на проектный срок в 25 лет. До 1954 года застройка города и всех прилегающих населенных пунктов проводилась главным образом по схемам генеральных планов, составленных ухтинскими проектировщиками».

В связи с трудностями решения кадровых вопросов освоение объемов работ развивалось медленно, и только в 1950-е годы с реабилитацией специалистов трудовые ресурсы стали использоваться более эффективно. Многие специалисты заняли ведущие должности, стали руководителями подразделений, организаций.

Руководство города целенаправленно занималось застройкой территории. В феврале 1950 г. прошла VI партийная конференция, посвященная успешному завершению пятилетки восстановления и развития народного хозяйства СССР применительно к городу. Именно в 1950-е годы на месте деревянных бараков возник архитектурный ансамбль современных улицы Мира и Первомайской площади. Вместе с Мурзиным в 1940 - 1950 годы работал архитектор Б. Г. Гусейн-Заде. Он был соавтором проектов зданий по улице Горького и Первомайской.

В 1950-1960 годы в Проектно-изыскательской конторе работали Анатолий Иванович Львов (1909 - ?), автор здания главпочтамта на ул. Мира, В. А. Трухачев — главный инженер проекта первого в Коми АССР телевизионного центра.

Главными архитекторами города были: Павел Константинович Мурзин 1.04.1952–1.09.1952, Мария Евгеньевна Водарская 09.1952-1961, Анатолий Павлович Яковлев 1.01.1962-06.1988, Леонид Сергеевич Федосов 1.06.1988-1997. В 1997 г. главным архитектором Ухты назначена Татьяна Николаевна Зеркаленкова.

 

 

 

                                                                                       Здание горно-нефтяного техникума.

                                                                                         Архитектор Л. И. Константинова-Урбан. Фото А. С. Мансурова.

здание управления Ухтижемлага на пересечении Октябрьской и Первомайской

 

18. Расскажите о своих знакомых, родственниках, которых, как вы считаете, можно назвать знаменитыми ухтинцами? Что они сделали для Ухты? (К своему ответу вы можете приложить фотографии и другие архивные материалы)

 

  Я расскажу про Алабушина  Андрея Алексеевича и Волкова Николая Ефимовича. Хотя я лично с ними не знаком, имена их знает каждый житель  Водного .

 

Алабушин  Андрей Алексеевич родился в поселке Водный Ухтинского района. Прошел трудовой путь от слесаря по ремонту промыслового оборудования до заместителя генерального директора ООО "ЛУКОЙЛ-Коми" по геологоразведке. При его непосредственном участии были открыты крупнейшие месторождения в пределах Денисовской впадины: Восточно-Ламбейшорское и Баяндыское. Одно из месторождений в Усинском районе, открытое в 2014 году, названо в его честь. Удостоен ряда высоких наград, в том числе звания "Заслуженный геолог Российской Федерации", медалью ордена "За заслуги перед Отечеством" II степени.

Волков Николай ЕфимовичРодился 26 декабря 1916 года в деревне Подожгино Городецкого района Горьковской области. Трудовая деятельность в городе Ухте с 1941 года. В 1957 году назначен директором завода «Комиэлектростеатит» («Прогресс»), где проработал 30 лет. За этот период заводом были освоены и выпущены сложные электронные приборы, создан цех по выпуску товаров народного потребления. При активном участии Николая Ефимовича построен посёлок Водный. Награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Октябрьской революции, Дружбы народов. Присвоены звания «Заслуженный работник народного хозяйства Коми АССР», «Заслуженный работник электронной промышленности СССР».

 

Алабушин А.А. Волков Н.Е.

Волков Н.Е.