Книга "Из истории Верхотурья". Часть IV. Неразгаданные тайны.

Часть IV.    Неразгаданные тайны. Знахари и колдуны. Удивительна земля верхотурская. Современные экстрасенсы говорят о колоссальной   активности   биополя   на   земле   Верхотурья.   Может   быть, действительно монахи обладали даром сверхчувствительности, чтобы выбрать место для строительства монастыря? А может быть, как считают ученые, на таких   участках   в   глубине   земных   недр   есть   зоны   средоточения   разломов, дающих   ералаш   физических   полей,   эффект   которых   улавливается   только высокочувствительной биосистемой? Верхотурье с глубокой старины славится как центр народной медицины. Наверное, здесь было самое большое количество знахарей, ведунов, знатоков целебных трав, хранителей секретов древней медицины.  Занимались   этим   и   монахи   верхотурских   монастырей.   Верхотурцы хорошо   разбирались   в   целебных   свойствах   растений.   В   огородах выращивались сотни видов целебных трав. В далекую глухомань уральских лесов каждое лето уходили всезнающие собиратели, соблюдая до часа сроки сбора природных лекарств.  Ведь именно в Верхотурье священник красногорской церкви привил оспу своим   детям.   И   сделал   он   это   раньше   Дженнера,   основоположника оспопрививания.  Народ верил в чудеса. Некоторые болезни олицетворялись. Например, язву представляли в виде огромного, покрытого шерстью человека с конскими копытами, который живет в горах. Считалось, что он «приходит на свист». «Лихорадки» (их всегда насчитывали 12) принимали облик женщин. Поэтому у людей бытовало представление, что с такими болезнями можно бороться с помощью обмана или запугивания. Так, например, чтобы не впустить язву в дом, стреляли из ружья. «Лихорадкам», которые являлись, как считали люди, во сне и задавали вопросы, нельзя было отвечать, а если несчастный ответит, то сразу же заболеет. Если человек заболел лихорадкой, и, чтобы избавиться от неё, больному надо уйти из дома назад лицом – чтобы сбить лихорадок с толку своим следом. Ведь, судя по следу, больной дома, а лихорадка поищет, поищет его, не найдет и бросит его. Целые   легенды   создавались   о   различных   болезнях.   Вот   одна   из   них, которую   рассказал   Петр   Макарович.   Всех   лихорадок   двенадцать,   но двенадцатая, нутряная, которая давит сердце, самая опасная. Весь год они сидят на цепи, только весною отправляются искать себе жертвы.  Однажды шли они в город полем, а на том поле мужик землю пахал. Идут и между собой разговаривают. Одна говорит: «В городе есть купец, я нападу на него, немного помучу да и оставлю». А злая, нутряная, отвечает ей: «А я превращусь в муху, постараюсь упасть в кашу, и когда он проглотит меня, я задавлю его».  Услыхал   это   мужик,   бросил   работать   и   побежал   в   город   к   купцу,   к которому шли лихорадки. Разыскал купца и все рассказал ему. Вот купец сел обедать, только он зачерпнул каши, как в ложку ему муха упала. Он тотчас же завернул ее вместе с кашей в тряпку, завязал узелком и повесил над дымом. На другой год тот же мужик и на том же поле опять пахал. Смотрит, а мимо те же лихорадки идут и между собой разговаривают. Одна говорит: «Я немного помучу купца и оставлю, за это он будет меня кормить». Другая злая, нутряная ей отвечает:  «Нет, я в этот город и не зайду, тут меня чуть не замучили, еле живая осталась». Такие представления о болезнях породили и соответствующие способы их   лечения:   заговоры,   обряды.   Порой   больной   настолько   верил   в   свое излечение,   что   его   желание   выздороветь   помогало   больному   организму справиться   с   болезнью.   И   больной   верил   в   чудеса   таких   наговоров,   не понимая, что его желание, его вера в чудо – вылечила его. А вот еще одна загадка Верхотурья.  Оказывается, Верхотурье было центром народной метеорологии. Здесь столетиями накапливался опыт наблюдения за погодой. Тысячи, казалось бы, незримых примет складывались в прогнозы, порой в долголетние. Особенно тщательно этим занимались монахини Покровского женского монастыря. К ним приходили и приезжали крестьяне деревень верхотурской округи. Бывали и более далёкие гости, беспокоившиеся за судьбу урожая, сенокоса, зимних работ. Старожилы вспоминают: предсказания погоды были настолько   точными,   что   возникало   подозрение   –   не   получают   ли   святые матери информацию о погоде из самых первых рук?                         Тайны подземелий. Много   загадок   хранит   и   сама   верхотурская   земля.   Верхотурские подземелья – одна из  них. Точных сведений о протяжённости и направлении, количестве подземных ходов нет. Но сами подземелья дают о себе знать. Много   интересного   о   подземельях   Верхотурья   рассказал   Всеволод Михайлович Слукин в своей книге «Тайны уральских подземелий». Ключом к подземным этажам Верхотурского кремля является Троицкий собор. Вблизи этого собора часто отмечались провалы грунта. Направления вскрытых провалами ходов показывало, что собор соединялся почти со всеми другими зданиями.  «Старейший   житель   Верхотурья   Иван   Михайлович   Добрынин рассказывал о своём путешествии в подземные этажи Верхотурского кремля. Вход   в   подземелье   обнаружили   рабочие   –   реставраторы,   приводившие   в порядок Троицкий собор. Среди них был и сын Ивана Михайловича, который пригласил отца спуститься под землю. Как вспоминал И.М. Добрынин, они прошли довольно большое расстояние по широкой и сухой галерее. Она имела сводчатое перекрытие, стены выложены кирпичом, проходить по ней можно было   не   нагибаясь.  На   всём   протяжении   галерею   не   исследовали,   так   как наспех приготовленные фонарики давали быстро слабеющий свет – в сыром воздухе подземелий батарейки садятся скорее обычного. Об этом ходе знали и раньше ­ трое рабочих из бригады реставраторов, прошли по нему до  самого Николаевского монастыря, территория которого граничит с кремлёвской.  Другой старожил Павел Никитович Денисов в период с 1913 по 1918 год был воспитанником Николаевского монастыря. С детским любопытством ко всему таинственному он вслушивался в разговоры монахов и по отдельным обмолвкам   понял,   что   под   монастырём   есть   неведомые   кельи,   проходы, застенки. Уже в двадцатые годы, после упразднения монастыря, П.Н. Денисов, вспоминая   мальчишеские   мечты,   нашёл   один   из   подземных   ходов, связывающих Николаевский монастырь и Верхотурский кремль, и побывал в нём.  Его   описание   (сводчатый   потолок,   кирпичная   обкладка   стен, сравнительная   просторность)   совпадает   с   впечатлениями   И.М.   Добрынина. Видимо, они видели один и тот же подземный ход». Многие верхотурцы слышали рассказы о том,, что из Троицкого собора имеется ход, который ведёт в когда­то густой Калачинский лес. Вспоминая историю   строительства   города,   нельзя   не   отметить,   что   самым   первым каменным сооружением в Верхотурье был Троицкий собор. Он же являлся центром крепости. И вполне возможно, что строители, менявшие деревянные укрепления   крепости   на   каменные,   и   проложили   подземный   выход   в безопасное   место.   В   истории   тех   времён   есть   примеры   строительства подземных выходов из оборонительных зданий, крепостей в безопасные места. Хотя доказательств на это предположение нет никаких.   Верхотурский   кремль   нельзя   рассматривать   отдельно   от   сооружений двух   монастырей:   Николаевского   мужского   и   женского   Покровского. Построены они почти одновременно, в одно двадцатилетие конца XVI–начала XVII веков. И подземные тайны их очень похожи. В своей книге рассказывает автор и о Якове Михайловиче Гребёнкине, который в первые годы Советской власти, жил в детском доме, находившимся на территории монастыря. Искать подземелья его натолкнули неприятности. У хозяек окрестных домов стали пропадать куры, и подозрение пало сразу на детдомовских ребят. Но ощипать, сварить или поджарить куриц незаметно для других было очень трудно.  «Воспитатель Гребёнкин слышал об укромных местечках под землёй от детдомовских   ребят.  Вместе   с  женой,  тоже   воспитателем   этого     детского дома, Яков Иванович проник в подземелье. Они попали в тот самый тоннель, что связывал монастырь с Троицким собором. Но однажды, пролезая через какую – то щель, они оказались в совершенно другой галерее. Размеры её в сочетании были классическими для подземного хода ­ высота составляла около двух метров, ширина около 80 сантиметров. Каменная кладка стен говорила о древнем происхождении. Как показалось Гребёнкиным,   они   прошли   по   ходу   не   менее   двухсот   метров,   причём   под территорией Николаевского монастыря. Видели участок, где в стенах были выложены   ниши.   Перед   одной   из   них   –  полузасыпанная   яма.  Не   остаткли спуска в более глубокие этажи?» А для чего нужны были ниши? Не исключено, что участок подземелья с нишами мог использоваться как монастырский застенок. Дальше проследовать по галерее они не смогли из­за сплошного завала.  Существуют   и   легенды,   говорящие   о   том,   что   на   территории Николаевского   монастыря   существовала   подземная   тюрьма,   из   которой можно было выйти не только на территорию монастыря, но и за   пределы каменной стены, ограждающей монастырь. Удивительна   подчас   судьба   старинных   зданий   в   Верхотурье.   Сколько тайн они хранят, не желая с ними расставаться. Одним из таких загадочных мест является территория женского Покровского монастыря. В настоящее время женский монастырь вновь передан церкви. А с 1918 года   в   нём   находился   детский   дом   №   1   имени   Парижской   коммуны, организованный на основе детского приюта, существовавшего при монастыре.  «Однажды, ­ вспоминает Антонина Павловна Лапина, ­ в здания детского дома   стали   проводить   воду.  Я   работала   в   корпусе,   который   до   недавнего времени занимал военкомат. В моей группе были крепкие ребята, поэтому нам и поручили выкопать траншею от южной стороны нашего корпуса в сторону улицы Сенянской.  Прокапав метров десять, мы натолкнулись на подземный ход, но пройти по нему нам не удалось, так как его перегородила массивная дверь. С нами работал Николай Степанович Немчинов. Он пытался открыть её, но ему не разрешил   директор   детского   дома.   Сафонов   Фёдор   Степанович,   узнав   о необычной   находке,     остановил   работу.   Во   избежание   несчастных   случаев вырытую траншею потом закапали. Приоткрывшаяся завеса тайны подземелья, конечно, никого не оставила равнодушным. Интересно было всем. С нами работала Лукерья Самочерных, бывшая монашка женского монастыря. Она работала в теплицах на Кликуне­ камне. Она­то нам и рассказала, что, действительно, существовал подземный ход, который соединял наш корпус (бывший военкомат) с главным корпусом монастыря, а потом и с Троицким собором.  А от Троицкого собора он шёл к Николаевскому   монастырю.   Ещё   она   говорила   о   том,   что   за   большие провинности монахинь в этих подземельях запирали. Между   нашим   корпусом   и   мастерскими   находилась   волейбольная площадка, доставшаяся в наследство Дому пионеров после того, как детский дом был расформирован. О существовании подземного хода говорит и такой интересный случай. Однажды   в   1979   году   на   ней   во   время   игры   под   ногами   игроков   стала проваливаться земля. А в образовавшиеся зияющие дыры устремился воздух с шипением и свистом». Несомненно,   восстановительными   и   разведочными   работы   должны заниматься специалисты, чтобы не случилось беды. Если бы таковые нашлись и расчистили этот ход до конца. Куда бы он привёл их? Подземелья,   как   и   клады,   не   даются   в   руки   сразу.   Кажется,   что   они околдованы   и   над   ними   висит   тяжкое   заклятье.   От   этого,   наверное,   и рождаются легенды. Знают верхотурцы и легенду о подземном ходе от Троицкого собора до Кликуна – Камня. Загадочна верхотурская земля. И кто знает, когда и кому она откроет свои тайны. Недалеко   от   Верхотурья   есть   местечко,   которое   называют   Чёртовым Городищем. Есть легенды и о нём. Вот одна из них. Чёртово Городище сделало войско Ермака. Они нарыли земли так много, что получился большой холм. Камней больших навалили так много, и были они такие большие, что простому человеку они были бы не под силу.         Есть,  конечно,  в  этой   легенде   вымысел,  так   как   мы   точно   знаем,  что никогда Ермак не был в этом месте. Но какая – то тайна спрятана здесь, и многих людей влечёт она к себе. Как и почему на Урале появился Ермак? Ещё   до   строительства   Верхотурья   землями   Урала   и   Сибири   правил властитель,   не   знавший   границ   своего   огромного   царства,   татарский   царь Кучум. Был этот хан так богат, что не знал счёта своему богатству. Со всех краёв несли ему соболей, куниц, белоснежные меха песцов, огненных лисиц. Везли ему и золото, и серебро, гнали табуны лучших коней, отправляли ковры тончайшие ткани. Доволен был хан Кучум. Богатела и наполнялась его казна. Но ненасытная жажда наживы заставляла его совершать набеги на русские земли. Чтобы защитить свои земли от врага,  Строгановы, хозяева обширных территорий, направили против Кучума отряд во главе с Ермаком.  Ермаково   войско   имело   пушки,   ружья,   самострелы,   сабли,   алебарды (секиры на длинной палке). Были у них и пищали одиночные и семиствольные. По   тем   временам   это   было   грозное   оружие.   Войско   хана   Кучума   такого снаряжения не имело. Всего в поход против грозного врага отправилось 840 человек.  Хан   Кучум,   узнав   о   приближающемся   войске   Ермака,   не   очень тревожился,   так   как   одних   только   конных   воинов   у   него   было   несколько тысяч.   К   тому   же   всем   своим   воинам   он   приказал   стрелять   в   русских отравленными стрелами, которыми раньше стрелять запрещалось. Долгий путь проделало  войско Ермака прежде, чем встретилось с врагом. Пробирались   они   по   неизведанным   дорогам,   плыли   по   незнакомым   рекам, перетаскивали свои суда по суше, прорубали просеки, пробираясь через лес. Вот что вспоминала жительница Верхотурья Туркеева Е.И. 1891 г.р.: «Мой дядя говорил, что у Ермака мало войско было. Когда подплыли они к татарам, то поставили в лодки соломенные чучела, а на них свою одежду надели. Некоторым чучелам шапок не хватило, тогда намотали им полотенца вместо шапок. Видят татары, что головы полотенцами обмотаны, и решили, что им другие татары изменили, стали злиться и  стрелять в них.» В   народной   памяти   –   преданиях,   сказах,   песнях   –   сохранились   и передаются из поколения в поколение рассказы о походе Ермака. Ой, да по реке – Туре, да по раздольищу,  Да по привольному по привольищу,  Как плывут, плывут косны лодочки, Косны лодочки промасленные. И сидят на них удалы гребцы ­ Добры молодцы. Не один – то их и не пятеро, А без малого девять сотенок. Они с пушками да пищалями На войну идут со татарами, Силой мериться с басурманами. Не забыта эта страничка истории и верхотурцами ­ современниками.                   Край верхотурский                                                      Ефим Галков По Туринскому низовью, Где тайга мрачна, угрюма, Ермаковы плыли струги В царство грозного Кучума. Дерзость русского казака, Смелость, храбрость и отвага. Здесь прославилась навеки Ермаковская ватага. Здесь, в краю таёжной мари, Пра­пра­прадеды селились. Край суровый обживали, Храмы строили, крестились. В год правленья Годунова Город наш был основан, И со слов стрельца простого Верхотурьем именован. Город крепости–острога, «Пряжка» пояса Урала, Бабиновская дорога Здесь когда–то пролегала. Здесь в мороз скрипели сани Тех купеческих обозов, Тут встречались на росстани Царедворец и философ. Верхотурский край привольный, Зауралье – близ Сибири. Песни здесь поют раздольны О любви, страданьях, мире. Всё родное: рощи, нивы, Летом светлые закаты. Дорог мне свой край родимый, Где порог отцовской хаты. Там, где иволга мне пела, Перепёлка отзывалась, Там, где детство пролетело, Там, где молодость осталась.