Материал "Надеждин"

Рязанский пророк    Николай Иванович Надеждин родился 5 октября 1804 года в Рязанской губернии в семье священнослужителя. В годы учёбы в семинарии самым любимым предметом у него была философия, а также изучение языков. Греческий и латынь он знал в совершенстве. В дальнейшем число языков перевалило за   два   десятка.   После   окончания   семинарского   курса Надеждин направлен профессором словесности и немецкого языка в Рязанскую семинарию, где его ждали как пророка, ибо   слава   о   его   всеобъемлющих   знаниях   уже   достигла Рязани. Здесь он быстро прослыл знаменитостью. Его стали приглашать   и   знакомиться   с   ним   не   только   статские   и действительно   статские   советники,   как   подчёркивал биограф Чистяков.    Затем Надеждин перебирается в Москву. Он понимает, что его там никто не ждёт, рекомендательных писем у него нет, пробиваться придётся самому. А ему уже 24 года… И вот в 1829   году   появляются   первые   статьи   Надеждина   в «Вестнике Европы». Надо сказать, что в то время в Москве и Петербурге   издавалось   довольно   много   различных   газет   и журналов.   Например,   Николай   Полевой   издавал   журнал «Московский   телеграф».   Первая   же   статья   Надеждина, «Литературные опасения на будущий год», наделала много шума. Надеждин выставил в карикатурном свете не только Полевого и некоторых других литераторов, но и Пушкина, которого   на   самом   деле   очень   высоко   ценил.   От   поэта последовал   целый   всплеск   эпиграмм,   что,   впрочем,   не повлияло на их уважительное отношение друг к другу. Вот так и познакомились они заочно: Пушкин и Надеждин. В   дальнейшем   было   и   личное   знакомство.   Пушкин сотрудничает в журнале Надеждина «Телескоп», публикует там   стихи   и   критические   статьи.   И   Надеждин,   и   Пушкин одинаково презрительно относились к Николаю Полевому – это   их   сближало.   Надеждин   всегда   присылал   Пушкину свежие  номера  «Телескопа».  А  впереди  этих   незаурядных людей ждали тяжкие испытания: Пушкин погибает на дуэли в те дни, когда Надеждин направляется в ссылку в пугающий его неведомый Усть­ Сысольск. Неосторожная публикация       За   что   же   угодил   Надеждин   в   наши   края?   В   журнале «Телескоп»,   редактором   которого   был   Надеждин,   было опубликовано философическое письмо №1 П.Я. Чаадаева. О чём же оно? Обратимся к Н.Г.Чернышевскому: «Содержание письма очень простое. Чаадаев говорит, что мы   не   участвовали   в   жизни   Западной   Европы,   потому   не вошли   в   нашу   жизнь   те   понятия   и   обычаи,   на   которых зиждется   нынешняя   европейская   цивилизация.   Нам   нужно ещё учиться всему тому, что с первых лет детства входит в жизнь западного человека. Учиться трудно и времени на это нужно   много,   потому   людей,   истинно   цивилизованных   в нашем   обществе   ещё   мало,   а   господствует   в   нём беспорядица   понятий   и   обычаев…»   Как   бы   там   ни   было, Надеждин был вызван для объяснений в Петербург. Журнал был   закрыт,   а   сам   Надеждин   получил   предписание отправиться   в   ссылку   в   Усть­Сысольск.   Это   было крушением всех его надежд. Надеждин боялся этой ссылки, боялся неизвестности, он не допускал мысли о том, что всё его   московское   окружение   вдруг   исчезнет,   превратится   в дивный сон и уступит место чему­то дремучему. Письма   Надеждина   к   друзьям   свидетельствуют   о   крайне низкой   степени   знаний   русского   читателя   о   зырянской лесной стороне. «Усть­Сысольск – за 1300 вёрст от Москвы, за 877 вёрст от губернского города, там прекращается не только   народонаселение,   но   и   растительность»,–   такими были его первые представления о месте ссылки. – Об Усть­ Сысольске везде и ото всех слышу горькие отзывы. Канада – общий приговор! Ртуть зимою беспрестанно мёрзнет, так что можно делать из неё биллиардные шары». Как привечали ссыльного      В Усть­ Сысольск Надеждин прибыл 26 июля 1837 года. Ссыльный   журналист   был   помещён,   по   его   словам,   «в домике   прелестном,   на   хорошем   месте»,   в   квартире» достаточно удобной, чтобы не вязнуть в грязи летом и не мёрзнуть   зимой».   Письма   Надеждина   помогают   понять   «обычного атмосферу   недоверия,   подозрительности, полицейского   надзора»   за   высланными   в   Вологодскую губернию   людьми,   когда   бесцеремонно   вскрывалась переписка, и письма часто до адресата не доходили. Человек   огромной   эрудиции,   одарённый   изумительной памятью и владевший многими языками, Надеждин быстро научился говорить по­зырянски, что способствовало более тесному общению ссыльного с местным населением. «Когда я   узнал   немножко   по­зырянски,   –   вспоминал   он впоследствии, – и стал говорить им приветливые слова, они обрадовались, смеялись и пересказывали мне слова, а когда я выучился  уже  порядочно  говорить, радости  их  не  было конца.  Поверите  ли –  это  иногда  заставляло   меня  совсем забывать на несколько минут о моём изгнании, и когда меня освободили,   мне   было   грустно   расставаться   с   этими добрыми людьми, полюбившими меня бог знает за что». Добрая память     Нужно   отдать   должное   ссыльному   журналисту,   оценившему   в   неведомом   дотоле   ему   народе   его непосредственность,   нравственную   чистоту,   доброту   и чуткость.   В   своих   воспоминаниях   Надеждин   часто возвращался к устьсысольской жизни и всякий раз добавлял к   своим   рассказам   какую­нибудь   замечательную подробность.   Например,   вспоминал,   что   одна   маленькая девочка   чуть   ли   не   каждый   день   приносила   ему   «в самодельной   корзиночке   морошки   или   ещё   какой­то болотной ягоды», а когда уезжал, то старуха принесла ему целый   ворох   чулок,   связанных   ею   из   толстых   ниток, повелительно сказав ему: «Бери, пригодятся, там тебе никто не   даст,   да   таких   никто   и   не   свяжет».   Видимо,   старая женщина знала о страданиях ссыльного, которого «мучили ревматизмы», и он с благодарностью не раз вспоминал о её подарке, с которым долго не расставался. За время жизни в Усть­ Сысольске Надеждин интересуется этнографией,   пишет   статьи,   каковых   им   написано   около сотни. И большая переписка – основной адресат – друг всей жизни Сергей Тимофеевич Аксаков. Но главным трудом его пребывания   в   городе   стала   статья   «Народная   поэзия   у зырян», опубликованная в 1839 году в альманахе «Утренняя заря».   В   этой   публикации   впервые   даны   записи   двух свадебных   песен   зырян,   дана   высокая   оценка   коми народного творчества. Открыл для русских коми край       Николай   Надеждин   одним   из   первых   среди   русских литераторов XIX века воспел лучшие качества коми народа – трудолюбие, добродушие, скромность, непосредственную тягу к знаниям, поэтичность. Он первым не только записал образцы устно­поэтического творчества коми­зырян, но и по достоинству   оценил   их.   С   этой   оценкой   согласился   и знаменитый критик Виссарион Белинский. И всё это тогда, когда ещё окончательно не сложились даже основы русской фольклористики, когда работа собирателей произведений   народного   творчества   не   получила   ещё научного обоснования, когда национальный  фольклор, как таковой,   не   привлёк   ещё   внимания   исследователей,   а   о народности   российских   окраин   представление   было   самое смутное и часто для них несправедливое. Кроме   очерка   «Народная   поэзия   у   зырян»,   Надеждин посвятил   этому   краю   несколько   больших   статей, опубликованных   в   «Энциклопедическом   лексиконе» («Вымь», «Вычегда», «Вологодская губерния», «Вопель» и другие), в которых знакомил русского читателя с зырянской историей, этнографией, уточнял некоторые географические сведения.    Умер Николай Иванович Надеждин в январе 1856 года. Многие   его   труды   и   письма   не   были   опубликованы.   Не удивительно, что в 1956 году в только что изданных четырёх томах собрания сочинений С.Т.Аксакова составителем были опубликованы   и   несколько   статей,   автором   которых   был Надеждин,   но   которые   были   приписаны   Аксакову,   о   чём вопрос   был   поставлен   в   журнале   «Русская   литература»   в 1963 году. После смерти Н.И. Надеждина все его вещи были перевезены на его родину, в Рязанскую губернию. В числе этих вещей значился   и   портрет   Надеждина,   написанный   маслом, который был обнаружен затем только в 1985 году. Его мы и публикуем сегодня. Сколько бы мы ни пытались рассуждать на темы о роли личности в истории, какие бы доводы «за» и «против» той   или   иной   личности   ни   выдвигали,   но   в   случае   с Николаем   Ивановичем   Надеждиным   распорядилась сама   история.   Это   имя   навсегда   вписано   в   историю России   и   земли   Коми.   О   значении   Надеждина   для российской сказал культуры     прекрасно   Н.Г.Чернышевский: «...Похвалы   общими   фразами   недостаточно:   надобно определить его значение в русской литературе, показать меру заслуг его в науке и изящной словесности. Если бы здесь должно было предоставить полную оценку всей его учёной деятельности, мы отказались бы от такой задачи, превышающей силы наши…»