Сценарий гостиной "Дыханье мира и свободы" (о Ксении Некрасовой)

Сценарий литературно­музыкальной гостиной «Дыханье мира и свободы…» (о лирике и судьбе   поэта Ксении Некрасовой) Действующие лица. Хозяйка гостиной Девушка­художник Рассказчик Ксения­девочка Муза Ксения­поэт Критики­современники, поэты (3 ­ 4 человека)   Декорации: ширмы, стол, табурет, букет цветов, лавка, самовар, нарисованная печь, игрушечный  кот – все очень простое,  мебель деревянная, в русском стиле. Музыкальное сопровождение: лирические композиции, народные песни. Вступительное слово хозяйки гостиной. Добрый вечер, дорогие друзья! Сегодня мы познакомим вас с творчеством поэтессы, имя  которой мало известно    среди читателей. Это имя  Ксении Некрасовой. Память об этом необычном человеке живет, так же как и ее потрясающие стихи. О ней написаны  воспоминания, статьи, ей посвятили стихи Я. Смеляков, Б. Слуцкий, Н. Глазков, Е. Евтушенко. Она  запечатлена в портретах Р. Фалька, И. Глазунова.       Ее имя овеяно легендами и домыслами, поскольку в литературных кругах она слыла не то  блаженной, не то юродивой, не то бродячей нищенкой­философом, не то несостоявшейся  прорицательницей, не то городской сумасшедшей.  сподобленная проникать в зрачки и вынимать спрятанное в уголках души".      Сама же Ксения Некрасова так говорила о себе: "А я ведь поэт и отгадчик вселенной,       Перед вами откроются страницы жизни и творчества удивительной поэтессы, прожившей  всего четыре десятилетия земной жизни и оставившей нам оригинальное, по­детски трогательное  наследие.      Итак, мы начинаем.       .               Сцена 1я « Я долго жить  должна » Звучит   музыка.  Например,  тема  «В  горнице  моей  светло…»  на  стихи  Н.  Рубцова.   Свет постепенно заполняет сцену. Вбегает девочка, «оживляет мир»: зажигает свечу, открывает тетрадь, расстилает скатерть…,наливает чаю в чашку. На столе самовар. Около стола – лавка. Девочка танцует.  Появляется Ксения­поэт. Стоит в круге света. Музыка. Ксения­поэт. А   я   ведь   поэт   и   отгадчик   вселенной,   сподобленная   проникать   в   зрачки   и вынимать спрятанное в уголках души. Отходит на задний план поворачивается спиной. На экране высвечивается портрет поэта. Появляются поэты и критики (3­4 человека), современники Ксении. Со всех сторон звучат реплики (5 – 7) и стихи о Ксении. Музыка приобретает грустный характер.  Один из Поэтов. Я никогда не забуду про Ксюшу, Ксюшу, похожую на простушку, с глазами косившими, рябоватую, в чем виноватую? 2й поэт.     Виноватую в том, что была рябовата, косила и некрасивые платья носила... Что ей от нас было, собственно, надо? Доброй улыбки, стакан лимонада, да чтоб стихи хоть немножко печатали, и чтобы приняли Ксюшу в писатели... 3й Поэт  Бродит по Переделкину В пестром, не первой свежести, Нечесаная, неухоженная…   ­ Ну будьте чуток поопрятнее,  На вас же глядит народ! ­ 1й поэт.      Дачники смотрят сочувственно  На женщину неухоженную  Эдак за сорок лет.  Но в чьей­то застрянет памяти  Не эта неряха явная,  Скорее всего ­ завистница,  А свет из глаз ее косеньких,  А свет рассеянно­остренький,  Бесовско­ангельский свет. 2й поэт. Что мне, красавицы, ваши роскошные тряпки,  Ваша изысканность, ваши духи и белье? ­  Ксеня Некрасова в жалкой соломенной шляпке  В стихотворение медленно входит мое.  Как она бедно и как неискусно одета!  Пахнет от кройки подвалом или чердаком.  Вы не забыли стремление Ксюшино это ­  платье украсить матерчатым мятым цветком?  Хозяйка гостиной Жизнь ее, в общем, сложилась не очень удачно:  пренебреженье, насмешечки, даже хула.  Знаю я только, что где­то на станции дачной,  вечно без денег, она всухомятку жила.  На электричке в столицу она приезжала  с пачечкой новых, наивных до прелести строк.  Редко когда в озабоченных наших журналах,  Вдруг появлялся какой­нибудь Ксенин стишок.  2й поэт.  Ставила буквы большие она неумело  на четвертушках бумаги, в блаженной тоске.  Так третьеклассница, между уроками, мелом  в детском наитии пишет на школьной доске.  Поэт 1й. Мы все любили ее, и, когда она умерла, мы почувствовали, что нечто родное и  неотъемлемое ушло из нашей жизни. Поэт 2. У Ксении Некрасовой « нет ни одного стихотворения, в котором читателю не явилось бы что­то необычно светлое».  Поэт 3. у таких писателей как Ксения Некрасова «души не на месте сидят, как у всех людей, а  сорваны и парят в воздухе». Меняется характер музыки. Высокая и светлая, она словно выводит образ поэта из круга сочувственных и пренебрежительных оценок и вводит в Мир Поэта. Хозяйка гостиной.           И вот, моложе дубовой рощицы, И вот, стариннее дубовой сохи, Ксюша голосом сельской пророчицы Запричитала свои стихи. Музыка. Ксения­поэт выходит на авансцену. Ксения А земля наша прекрасна. И, может быть, одинока Среди пламенных солнц И вероятней всего, Что сами мы — еще не выросшие боги, живущие под воздухом целебным на нашей зеленой и сочной земле. Хозяйка гостиной. Сегодня ее называли бы просто ­ бомжихой. Это емкое словцо вбирает в  себя многие эпитеты, упоминавшиеся в связи с ней заочно и очно: блаженная, сумасшедшая,  юродивая, идиотка… А как еще можно было относиться к сиротски одетой женщине, по виду ­  деревенской, без семьи, крова и определенных занятий? Ее называли запросто ­ Ксюша.  Развлекались нелепостью облика и поведения. Раздражались детской непосредственностью,  которая порой казалась фальшивой. И даже, восхищаясь стихами, сторонились ее самой.  Ксения­поэт.  Меня перестали печатать, объясняя свой отказ тем, что стихи, написанные белым  стихом, будут непонятны массам, что они больше относятся к буржуазным, то есть к  декадентской западной литературе, а не к нашей простой действительности… Несколько лет мне ставят нелепые барьеры, и я бьюсь головой о стенку…  Хозяйка гостиной. Печататься Некрасова начала с 1937 года, еще учась в Литературном  институте. Потом война, потеря сына, мужа и та бездомность и неприкаянность, с которыми и  бродила по свету, расплескивая вокруг себя какую­то отрешенную, что называется, социально не обусловленную, радость.  Поэт ходил ногами по земле, а головою прикасался к небу. Была душа поэта словно полдень, и все лицо заполнили глаза. Ксения­поэт идет к зрителям, садится за стол, начинает писать. На экране портрет поэта. Рисунок Фалька. Звучит музыка природы, леса. Девушка­художник ( ставит мольберт, мешает краски, рисует). В красном платье и бусами  из фасоли Ксана сидит на табуретке, сложив на коленях маленькие руки. Ножки в черных  ботинках чуть выглядывают из­под подола. Карие глаза смотрят настороженно и задумчиво, чуть склонена голова к плечу. Сначала этот портрет ей не понравился. Видно, она представляла себя  как­то по­иному.  Ксения­поэт. Почему вы написали меня так запросто? Я ведь изысканная.  Девушка­художник. Здесь ты очень похожа на свои стихи.  Ксения­поэт. На стихи? Да, это мысль!.  Девушка­художник. Во время сеансов она всегда читала свои стихи, а иногда сочиняла их тут  же, в мастерской, лежа на тахте. Сначала она что­то бормотала, как во сне, а потом громко,  дирижируя пальчиком, повторяла две­три строчки и кричала мне: "Запиши, запиши, а то  забуду!". Это лицо увлекало своей изменчивостью, подвижностью проявляемых эмоций, будто  поэзия, проступавшая сквозь человеческие черты, высвечивала их каждый раз иначе, по­ другому…  Ксения – поэт. Вот это запиши:                                 Мои стихи                                  иль я сама ­                                  одно и то же, ­                                 только форма разная…  Девушка­художник. Теперь оно ­ девичье, умытое свежестью, как на портрете с бусами из  рябины; тревожное, степное, взятое крупно, с размахом; еще одно ­ с расстояния ­ задумчивое, в  туманной сетке легких штрихов; или то, с чуть приподнятой бровью, на портрете, где на коленях у Некрасовой уютно свернулся котенок… Графических портретов Некрасовой ­ набросков,  рисунков, этюдов, выполненных Фальком в 40­е­50­е годы, известно около двух десятков. Они  разные, но все очень живые Сцена 2я. «Детство». Звучит музыка детской сказки. Выбегает девочка Ксюша.  Ксения­поэт. Я родилась в 1912 году д. Ирбитские Вершины Екатеринбургской губернии.  Отец мой – горный инженер, мать – “дома оставалась” и я ее мало помню.  Взята была из приюта семьей учителя на воспитание…». Детство мое было не безоблачным.  Больше всего я любила русские народные сказки и сказку Андерсена «Русалочка» Звучит детская музыка, на экране детские рисунки. Появляется Ксения­девочка , все показывает и рассказывает в игре. Я полоскала небо в речке И на новой лыковой веревке Развесила небо сушиться. А потом мы овечьи шубы С отцовской спины надели, И сели в телегу, И с плугом Поехали в поле сеять. Один ноги свесил с телеги И взбалтывал воздух, как сливки, А глаза другого глядели В тележьи щели. А колеса на оси, Как петушьи очи, вертелись. Ну, а я посреди телеги, Как в деревянной сказке, сидела. Вместе Ксения­поэт и Ксения­девочка собирают «деревенский мир»: домик, лошадка, колодец, дерево, кошка. Звучат мотивы детских деревенских песен. Ксения­поэт:…я ходила куда хотела, то есть в огород, в сад, в лес с товарищами  Рассказчик  Детство для Ксении Некрасовой всегда останется свободным, добрым, ярким  периодом ее  жизни. Поэт  растит саму себя — “в деревянной сказке”.  Ксения­поэт       А я недавно молоко пила –        козье ­        под сочно­рыжей липой        в осенний полдень.        Огромный синий воздух        гудел под ударами солнца,        а под ногами шуршала трава,        а между землею        и небом ­ я, и кружка моя молока,       да еще березовый стол ­       стоит для моих стихов.  Звучат мелодии детства. Появляется Ксения­девочка и садится на табурет  Ксения­девочка. На сосновом табурете                                     Блюдце чайное, как море,                           С голубой водой стоит. Ходит по морю синица С черным глазом на боку. За окошком снег идет – Птица в комнате живет. Ксения­девочка передает птицу Ксении­поэту. Девушка­художник Стихотворение напоминает детский рисунок, в котором нет мелких деталей. Лирическая  героиня подобна божьей птахе. Птица – ее душа. Немного надо для крылатого существа, для него  мир чист, как для ребенка, в нем нет пустяков. Хозяйка гостиной. Думается,  ее глаза были так устроены, что все время видели безбрежность,  величественность, чистоту и просто синеву неба. Да, «большие» художники ­ ось, связывающая  небо с землей, но себя она, скорее, представляла растением или…сверчком. Появляется Муза. Муза и Ксения девочка идут по сцене, надевают друг другу венки из  цветов. Муза Угодно было солнцу и земле — из желтых листьев и росы сверчка, поющего стихом, на свет произвести. Звучит спокойная деревенская мелодия. Ксения­девочка и Муза садятся около печи. В доме бабушки моей Печка русская – медведицей, С ярко – красной душой – Помогает людям жить: Хлебы печь, Да щи варить, Да за печкой И на печке Сказки милые таить. Рассказчик По­видимому, детство для Ксении Некрасовой действительно есть что­то теплое, уютное,  приятное, доброе, как русская печка в избе; слушая треск сучьев в которой, можно помечтать…  Что же касается любимого Ксюшей Андерсена, то его русалочки, как и она, жили на дне, — “а  самая младшая сделала себе грядку, как солнце, и засадила ее ярко­красными цветами”. Так и  ксюшина живопись, символика, музыка преобразили и пережили ее страдальческий быт На экране видеоряд: снег, русские избы, узкая полоска зари, тени на снегу. Ксения­девочка  (рисует) Муза­девочка танцует. На экране появляются картины с подснежниками. Музыка. Вбегает девочка Муза, танцует.  Муза. Босоногая роща всплеснула руками и разогнала грачей из гнезд. И природа, по последнему слову техники, тонколиственные приборы расставила у берез.  А прохожий сказал о них,  низко склоняясь: «Тише, пожалуйста, –   это подснежники…» Девушка-художник Многие ее стихотворения звучат как рисунки детства. Они подобны акварельным наброскам.  Смотрите, здесь все приметы деревенского мира: «пашни под снегами», «избы на гребне белого  холма», «узенькая полоска зари», «мерцание снега», «темно­синие тени». Ксения­поэт                                     Лежали пашни под снегами... Казалось: детская рука нарисовала избы углем на гребне белого холма, полоску узкую зари от клюквы соком провела, снега мерцаньем оживила и тени синькой положила. Звучит русская народная песня «Пошла млада за водой» (лучше живой звук)Девочки встают в хоровод, идут по кругу. Ксюша­девочка.  За картошкой к бабушке   ходили мы.   Вышли, а на улице теплынь...   Муза.  День, роняя лист осенний,   обнажая линии растений,   чистый и высокий,   встал перед людьми.   Ксения­поэт Всякий раз   я вижу эти травы,   ели эти   и стволы берез.   Почему смотреть не устаешь   миг,   и час,   и жизнь   одно и то же?...   Хозяйка гостиной О! Какие тайны исцеленья   в себе скрывают русские поляны,   что, прикоснувшись к ним однажды,   ты примешь меч за них,   и примешь смерть,   и вновь восстанешь,   чтоб запечатлеть   тропинки эти, и леса,   и наше небо (все повторяют: тропинки эти, и леса, и наше небо…) (песня и хоровод) Свет гаснет, и на экране звездное небо. Сцена 3­я. «Прислоняясь к небесам».   Ксения. Юность ее прошла на Урале. Окончила семилетку, училась в педтехникуме, потом  служила культработником на Уральском заводе тяжелого машиностроения. В 1935 году  Свердловский обком комсомола направил Ксению учиться в Москву, в Литературный институт Хозяйка гостиной. Но закончить институт ей не удалось — началась война. Вместе с войной  пришло горе. С мужем, горным инженером, и грудным сыном Тарасиком они ехали в эвакуацию.  Когда начали бомбить, всех ехавших высадили в поле, и осколком — прямо у Ксении на руках  — убило ее сынишку. Муж вскоре сошел с ума. Ксения же после всего пережитого получила  травматический энцефалит и уже больше не могла работать. Руки не слушались ее. Отсюда этот  детский почерк, неровные строчки, грамматические ошибки. Отсюда незащищенность и  простодушное доверие к миру. Впрочем, эти качества были присущи ей всегда.  Ксения­поэт   Каждое утро   к земле приближается солнце   и, привстав на цыпочки,   кладет лобастую обветренную   голову на горизонт   и смотрит на нас ­   или печально,   или восхищенно,   или торжественно.   И от его близости земля обретает слово. И всякая тварь начинает слагать в звуки   восхищение души своей.        Муза                                                        Это не небо,    а ткань,   привязанная к стволам,   голубая парча  с золотыми пчелами  и россыпью звезд на древесных сучках.  Ксения­поэт. …Голубое пространство, теплое и мягкое, прикоснулось ко мне своей поверхностью.  Рассказчик. Начался дождь, и мы отбежали к стене... Дождь кончился, и мы вернулись на  скамейку. С дерева на рукопись Ксении падали дождевые капли. Она слушала их замирающий  ритм, а может быть, не только ритм? Ведь у всего живого и даже неодушевленного, уверяла она,  есть свой голос, свои слова, своя музыка.                                                                                               Музыка дождя, хрустальные капельки.   Ксения­поэт.                                      Прополоскали ливни крыши, и на асфальте ­ блеск дождей, и люди с каплями на лица пересекают мокрый сквер, чуть пламенея за плечами полупрозрачными плащами.   Звучит спокойная, таинственная музыка.   Муза. На земле, Как на старенькой крыше, Сложив темные крылья, Стояла лунная ночь.  Ксения­поэт  Где – то скрипка тонко, Как биение крови, Без слов улетала с земли.                                                                   Вместе И падали в траву Со стуком яблоки. И резко Вскрикивали Птицы в полусне. На экране слайд «Лунная ночь». Появляется Ксения­поэт. Звучит музыка. Ксения­поэт Луна, как маятника диск, чуть колебалась над землей, и степь лежала, как ладонь натруженной земли. Посредине степи ­ костер, во все стороны ­ тишина, и, спиной прислоняясь к небесам, сидят парни вокруг огня… Сцена 4я. «Твоей руки коснулась я…». Звучит напевная мелодия. На экране фотографии светлой, лучезарной девушки. Танец.            Твоей руки коснулась я, и зацвела сирень… Боярышник в сквере Большого театра цветами покрыл шипы. Кратчайший миг, а весна на весь мир, и люди прекрасней ветвей идут, идут, излучая любовь, что в сердце зажглась моем… Девушка­художник  В «кратчайший миг» чудо любви делает мир весенним, а людей – прекрасными. Словно по  мановению доброго волшебника, расцветают глаза влюбленных, и ветви сирени, и «боярышник в  сквере» ­ «весна на весь мир». И люди идут, «излучая любовь», одаряя ею другие сердца. На экране звездное небо. Звучит приятная, напевная мелодия. Муза Когда стоишь ты рядом, я богатею сердцем, я делаюсь добрее для всех людей на свете, я вижу днем на небе синем ­ звезды, мне жаль ногой коснуться листьев желтых, я становлюсь, как воздух, светлее и нарядней. А ты стоишь и смотришь, и я совсем не знаю: ты любишь или нет. Рассказчик­юноша   Весь мир, согретый любовью, приобретает новое звучание и освещение, сама душа становится  крылатой, светлой, освобожденной. Для любящего сердца словно приоткрываются завеса тайн  природы. И даже если чувство оказывается безответным, сокровищница сердца не оскудевает:  лирическая героиня готова напоить своей любовью воздух, солнечный свет, листопад…  Муза                                                             Глядите, люди,­ Девка пред солдатом Средь бела дня, Насмешек не стыдясь Стоит в тени розовых акаций И стриженную голову его Все гладит, гладит Легкою рукою… Звучит мелодия любви. Танец. Ксения­поэт Когда на ложе счастья,  Коснешься ты меня,  И поцелуй гвоздикой Вдруг разомкнет уста, И все промахи рассеются, как дым,­ Чувственность очертит Рисунок сердца Сцена 5я. «Жемчужницы в подоле». Рассказчик­юноша. Во время войны Ксюша была в эвакуации в Ташкенте, где подружилась с  Анной Андреевной Ахматовой.  Ахматова оценила ее чрезвычайно высоко.  Она поселилась  прямо у Ахматовой в ее узенькой комнатушке. У Ксении не было семьи. Своею семьей она  считала хороших поэтов: чем лучше поэт, тем он для нее роднее. Вот и пришла к Ахматовой, как к родственнице.   Ксения привезла Анне Андреевне свои стихи. Многое она написала уже в доме у Ахматовой. Девушка­художник. Не только Ахматова помогла Ксении, но и такая некрасивая, если  смотреть со стороны, и такая несчастная Ксения своей способностью при всех обстоятельствах восхищаться подробностями бытия, может быть, в чем­то помогла Ахматовой. Впрочем,  царственная Ахматова и “плебейка” Некрасова были похожи одна на другую”. Хозяйка гостиной. Первая книга Некрасовой "Ночь на баштане" вышла в издательстве  "Советский писатель" в 1955 году. Второй сборник ­ "А земля наша прекрасна"­ вышел в свет  через месяц после ее смерти в 1958 году. Рукописи свои она не берегла, они рассеяны по разным  местам  На экране фотографии неба. Ксения у стола. Ксения-поэт Как мне писать мои стихи? Бумаги лист так мал. А судьбы разрослись в надширие небес. Как уместить на четвертушке небо?    Хозяйка гостиной. На столе открытый лист бумаги,   чистый, как нетронутая совесть.   Что­то запишу я   в памяти моей?...   Почему­то первыми на ум   идут печали,   но проходят и уходят беды,   а в конечном счете остается   солнце, утверждающее жизнь.  Муза                        Я завершила мысль,  вместив ее в три слова. Слова, как лепестки  ощипанных ромашек,  трепещут на столе.  Довольная   я вытерла перо и голову от строк приподняла. В подвал упали из окна  концы лучей  от утреннего солнца…  На экране фотографии старой женщин, снегов, морей. Звучит спокойная мелодия. Муза …Люблю в пристанище я это  заходить,  под крышей этой  забываю я и горести, и странности мои.  Сходились юноши сюда  с неуспокоенной душою,  седые женщины  с девичьими глазами  и убеленные снегами  художники,  постигшие и страны, и моря.  Но жизнь, как в молодости  тайной,  вся нераскрытием полна.  Рассказчик­юноша. Ксения Некрасова, пребывая в поэтическом "постоянном восхищении  жизнью", будто и не замечала ее неудобств, подбирая крохи и скитаясь по чужим углам. И стихи, нерифмованные, странные ­ то ли наивные, то ли мудрые, ­ росли из "сора", не слишком  привлекательного и совсем не актуального. Ксения­поэт Мне в дар Отчизна принесла жемчужницы в подоле — дыханье мира и свободы обширно хлынуло в стихи. Как жемчуг, русские слова лежат в сиянье оболочек, они несут в строенье строчек народов новые черты. Девушка-художник. Кажется, стихи ее подобны чудесным жемчужинам. Они невелики  по объему, самоценны и излучают свет простой истины. Жемчужины эти скрывают в себе тайны  глубин моря – бытия. «Дыханье мира и свободы» ­ ключевая фраза стихотворения. Стихи – это  своеобразное послание миру. В этом небольшом произведении создается эффект дыхания,  широкого пространства, свободного полета: «дыханье… обширно хлынуло в стихи».     Сцена 6я. «Люблю я утренние лица…». Звучит музыка, в которой слышны ветерок, плеск воды. Муза  Люблю я утренние лица  людей, идущих на работу,­  черты их вычерчены резко,  холодной вымыты водою…  Рассказчик. Однажды в редакции «Нового мира» Маргарите Алигер показали верстку  стихотворений Ксении Некрасовой, и те очень ей понравились. Она сказала об этом вслух, но,  когда заведующая отделом поэзии предложила сказать то же самое автору, Алигер отказалась: «Это совсем разное: стихи и их автор. Я с ней общаться не умею. Не получается как­то… Все­ таки она… — идиотка!» Хозяйка гостиной.  А Ксения была рядом. Все слышала. «Сказать, что я растерялась, это значит ничего не сказать,  — с горечью вспоминает М. Алигер. — Сказать, что я пришла в ужас, это тоже очень мало и  бледно. Я не помню в жизни своей какой­либо хоть отдаленно похожей минуты. У меня словно  железом перехватило горло, и из глаз брызнули слезы…  — Ксения… Ксения… Ксения… Простите, простите меня! — лепетала я, задыхаясь от стыда,  от муки, от страдания… Я схватила ее за руку, я готова была прижать к губам эту плотную,  широкую, чистую ладонь, и она не отнимала ее, продолжая улыбаться. И вдруг сказала громко,  просто и отчетливо:  — Спасибо вам. Спасибо, что вы так хорошо говорили о моих стихах.  И были в этих словах такая чистота и отрешенность, такое покойное и непобедимое  человеческое достоинство, которые я никогда с тех пор не могу ни забыть, ни утратить…» Ксения­поэт. Нет! Зеркало не льстец, Правдивее поклонников оно, Мой милый, Мой домашний друг, Я скоро подойду к тебе, И ты, не улыбаясь, отразишь Седую голову мою.  Хозяйка гостиной Отходит равнодушие от сердца,   когда посмотришь на березовые                                                        листья,   что почку открывают   в середине мая.   К младенчеству весны   с любовью припадая,   ты голову к ветвям склоняешь,   и в этот миг   походит на рассвет ­   бурею битое,   грозою мытое,   жаждой опаленное   твое лицо,   мой современник нежный. Рассказчик  Доброта и способность к удивлению – таковы главные  Особенности Некрасовой  как поэта.. Она устремлена к постижению тайн человеческого бытия. «человек постигает лицо  вещей», ­ говорит Ксения. Понять «лицо вещей» ­ значит обнаружить их настоящую сущность.  Поэт старается узнать всеобщую связь, которая соединяет человека с миром. Ксения­поэт. Есть третий глаз ­  всевидящее око,­  им скульптор награжден,  художник и поэт:  он ловит то, что прячется за свет  и в тайниках живет  не названное словом…  Хозяйка гостиной. В конце жизни короткое счастье Ксении Некрасовой все же улыбнулось. Она родила мальчика, мечтала о том, как им будет хорошо вместе. Но жить по­прежнему было негде, и Кирюшу пришлось временно отдать в детский дом. Желанную комнату дали совсем незадолго  до ее смерти. Ксения не успела привезти туда сына.  Однажды, возвращаясь домой, она вдруг  почувствовала себя плохо и упала на лестнице — не выдержало сердце.  Было ей всего 46 лет.  Муза. Ах!  Какие здесь луны  Стоят в вечерах и ночах  В конце февраля,  Когда на склонах — снега,  Когда воздух, как раздавленный плод,  По рукам,  По щекам,  По ресницам течёт  Ароматом весны,  Прилипая к устам.      Ксения      Ах!  Какие голубые огни от луны  Освещают холмы   И котловину, грязную днем;   При луне она — голубой цветок   С лепестками зубчатых гор.   В сердцевине цветка — дома,   Золотые тычинки       Огней — фонарей, —       И над всем тишина, небеса,       Голубеют снега на горах.  Музыка. Выходят все участники гостиной. Хозяйка гостиной. Вот и подошла к концу наша литературная гостиная.  О людях  и о мире  Некрасова говорит с удесятеренной нежностью. Поэт невысокомерно смотрит на мир, не  возвышает себя над всеми, ощущает родство с природным космосом. Для нее характерно  светлое восприятие жизни, постоянное ощущение радости бытия, ликование и восхищение  Творением Божьим. Таким образом, мир в стихах Некрасовой повернут к читателю первозданно­чистой, наивно­ прелестной стороной. Способность отдаваться чистому созерцанию – привилегия мудрых. И  Некрасова, конечно, была наделена от Бога этой высшей мудростью. Мы надеемся, что наша  литературно­музыкальная гостиная, помогла вам познакомиться с творчеством этой необыкновенной писательницы, узнать какие­то факты из ее жизни, а также насладиться ее  чистыми, добрыми, по­детски непосредственными стихами. До новых встреч!