"Звездопад в краю тихих зорь"

«Звездопад в краю тихих зорь» Номинация: «Методические разработки» Вид работы: театрализованное представление­инсценировка по мотивам повести Б. Васильева «А зори здесь тихие». Сведения об авторе:  Науменко Татьяна Владимировна, учитель истории муниципального бюджетного общеобразовательного учреждения средней общеобразовательной школы № 10 поселка Гирей имени Героя Советского Союза М.И. Белоусова муниципального образования Гулькевичский район Действующие лица: Девушка (героиня нашего времени), Васков Федот Евграфович (старшина, командир взвода девушек­зенитчиц), Рита Осянина, Лиза Бричкина, Женя Комелькова, Соня Гурвич, Галя Четвертак, выпускники школ   1941   года,   Майор,   Хозяйка,   Кирьянова,   Абстрактные   образы инсценировки – вражья сила, болото, звезды, война, венчание, журавли. Пролог В записи звучат стихи.  О, я хочу безумно жить:  Все сущее – увековечить,  Безличное – вочеловечить,  Несбывшееся – воплотить! Пусть душит жизни сон тяжелый Пусть задыхаюсь в этом сне, – Быть может, юноша веселый В грядущем скажет обо мне. Простим угрюмство – разве это  Сокрытый двигатель его?  Он весь – дитя добра и света. Он весь – свободы торжество!  А. Блок Стихи звучат на фоне музыки с эффектом «раздумий издалека». На авансцене появляется девушка. У нее в руках общая тетрадь. Это дневник. Девушка   проходит   по   авансцене   и   останавливается   по   центру.   Полное затемнение   и   лишь   только   ее   освещает   одинокий   луч   света.   Девушка открывает   дневник,   проводит   рукой   по   его   листам,   затем   медленно поднимает голову и начинает разговаривать с невидимым собеседником.  Девушка.   Я   люблю   гулять   одна   в   городском   парке.   Мне   нравится одиночество потому, что иногда в наше безумное запутанное время хочется побыть  просто  человеком,  а не  ультрасовременной  молодой  особой, вечно спешащей в ногу с XXI столетием. Я понимаю деревья, и они понимают меня, ведя со мной свой неторопливый и удивительно правдивый разговор о мире людей и мире растений. Мне нравится часами любоваться небом и облаками – жителями   этой   сказочной   небесной   страны…   Мне   интересна   жизнь   всего городского   парка.   Придя   туда,   человек   становится   другим,   словно забываются и уходят куда­то далеко­далеко все проблемы, заботы, которые кружат   людей   в   ежедневном   омуте   жизни.   А   еще   в   наш   парк   приходят удивительные люди. Да­да, именно удивительные.  (Вновь   перелистывает   страницу   дневника.   Читает.)  Завтра   у   нас выпускной вечер. Завтра, в субботу, я перестану быть школьницей и стану взрослым   человеком.   Конечно,   жалко   расставаться   с   миром   детства, сказочным и волшебным… Даже трудно представить: маленькая Соня станет скоро студенткой университета. А все­таки здорово, что в жизнь воплотится моя   мечта.   Мечта   стать   переводчицей   и   идти   по   пути   изучения   разных иностранных языков. Завтра, именно завтра, я стану взрослой…  (Закрывает дневник и продолжает.) Однажды, после долгой прогулки по парку, я присела на скамейку, ту самую, возле которой растет великолепный раскидистый   дуб­красавец.   Моим   соседом   оказался   мужчина   примерно   60 лет. Он рассказывал мне, что на месте, где стоит наш парк, когда­то были леса и в них проходили бои. Оказывается здесь воевали… Воевали, когда нас еще не было на света. Зовут моего собеседника Альберт Федотыч. А приезжал он в наш   край   не   просто   –   по   делу.   У   него   был   большой   тяжелый   сверток   – наверно, что­то очень важное. Поговорили мы с Альбертом Федотычем, и он ушел,  попрощавшись   со   мной.  Ушел   и   забыл   на   скамейке   вот   эту   старую тетрадку, которая рассказала мне много такого, что невозможно забыть или вычеркнуть из сердца.  (Читает стихи из дневника.)  В буре электрического света Умирает юная Джульетта.  Праздничные ярусы и ложи Голосок Офелии тревожит.  (Чтение переходит в пение. Занавес открывается.)  В золотых и темно­синих блестках  Золушка танцует на подмостках.  Наши сестры в полутемном зале – Мы о вас еще не написали.  В блиндажах подземных, а не в сказке Наши жены примеряли каски.  Не в садах Перро, а на Урале Вы золою землю удобряли.  На носилках длинных под навесом Умирали русские принцессы. Возле в государственной печали,  Тихо пулеметчики стояли.  Сняли вы, бушлаты и шинели,  Старенькие туфельки надели. Мы еще оденем вас шелками,  Плечи вам согреем соболями. Мы построим вам дворцы большие,  Милые красавицы России,  Мы о вас напишем сочиненья,  Полные любви и удивленья.  Картина 1 Под   эту   песню   открывается   занавес.   Световой   луч   направленно освещает портреты девушек из «Тихих зорь». Их держат в руках актеры. Под музыку идет подтанцовка с партнерами. Затем актеры образуют диагональ. Из­за кулис выходит Рита. Луч освещает ее и портрет.  Рита.  Меня зовут  Рита Осянина. Мой  муж,  старший лейтенант Осянин погиб во второй день войны в утренней контратаке. Это было 23 июня в 8 часов   утра.   Познакомились   с   ним   мы   во   время   встречи   с   делегацией пограничников и после выпускного вечера собирались поехать в свадебное путешествие, но война распорядилась иначе… Свет переходит на портрет Лизы Бричкиной. Сама Лиза выходит и становится с другой стороны параллельно Рите.  Лиза. Я Лиза Бричкина. Мы на кордоне совсем одни жили, отец лесник был. Мне мама всегда говорила: «Может, и придет счастье­то, не обойдет тебя стороной…» Вот однажды отец пришел с ним, с охотником, как тот представился сам. Он прожил у нас месяц, войдя в мои мысли раз и навсегда. Уехал   в   город,   он   прислал   письмо,   где   приглашал   приехать   учиться   в техникум, но война все изменила на свой лад… Луч освещает Женю Комельникову. Она становится по центру. Женя. Мое имя Евгения Комельникова – дочь генерала Красной армии. Всегда   вела   себя   непонятно   для   других:   играла   на   гитаре,   танцевала   на вечерах   цыганочку,   стреляла   в   тире,   сидела   с   отцом   в   засаде.   Часто   под окнами нашего дома можно было услышать серенады в исполнении молодых лейтенантов.   А   еще   они   приносили   огромные   букеты   цветов,   что   очень огорчало   маму.   Говорили   обо   мне   в   городке   всякое.   Но   вот   однажды полюбила полковника Лужина и после гибели родных я ушла за ним на фронт. Война наложила резолюцию и на мою жизнь… Луч освещает Соню Гурвич. Она выходит с томиком стихов А. Блока.  Соня.   Наша   семья   жила   в   Минске.   Мой   отец   врач   Соломон   Аронович Гурвич. Мое имя Соня Гурвич… Я познакомилась с Мишей в читальном зале, он подарил мне томик стихов А. Блока, правильно угадав моего любимого поэта. Миша в начале войны ушел добровольцем на фронт… больше мы с ним не виделись… Осенней ночью падает звезда. В холодном небе – света борозда. Примета есть: звезды летучей свет – Тревожный признак, чьей­то смерти след… Свет переходит на портрет Гали. Она выходит сцену.  Галя.   Я   Галина   Четвертак   –   воспитанница   детского   дома   имени   Н.   К. Крупской. Мне всегда казалось, что у меня есть мама­ медработник. И я всем об этом рассказывала. А еще мне нравилось жить в придуманном мною мире. Он был намного далек от реального, жестокого и серого. В моем мире люди жили   в   прекрасных   дворцах,   ездили   в   шикарных   каретах   с   благородными возницами   на   облучках.   Возле   меня   всегда   находился   сказочный   принц   из сказки, удивительно похожий на одного известного киноактера. Я нашла его фотографию и всем говорила, что это мой жених. Мою мечту стать актрисой перечеркнула война.  Женя. Помню тот выпускной вечер 22 июня 1941 года. Чарующие звуки вальса заполнили школьные залы… Рита. В его ритме кружились счастливые и беззаботные тогда еще пары… Лиза. Выпускной 41­го года.  На   сцену   стремительно   врываются,   кружась   под   музыку,   пары   – выпускной   вечер   1941   года.   На   сцене   целый   фейерверк.   Девушек подхватывают юноши и кружат в вихре выпускного вальса. Звучит песня о выпускном вечере. После этого выпускники прогуливаются компаниями и парами, обмениваясь впечатлениями.  Выпускник. Завтра вечером в ЦПКиО состоится массовое гуляние. Ну что, идем?  Выпускники. Конечно! Срашиваешь! Выпускница.   А   в   кинотеатре   «Родина»   новые   фильмы   показывают: «Танкер Дербент» и «Валерий Чкалов».  Выпускник. Предлагаю сходить.  Все. Принимается.  Зина. Девчонки, что я достала!  Девушки. Не тяни, Зин, Говори! Зина. Билеты на концерт Леонида Утесова! Пляшите! Девушки. Зинка, ты просто гений! Молодец! Вот это да!  Зина. Скорее бежим одеваться! Кто­то   из   молодежи   обсуждает   статью   в   «Комсомолке»,   кто­то торопится на стадион. На сцене обстановка после выпускного вечера. На авансцене появляется девушка, читающая дневник.  Девушка  (читает).  Наш   выпускной   закончился   лишь   под   утро.   Мы расходились счастливые и полные самых радужных надежд. По дороге пели и смеялись, строили планы на будущее, договаривались не забывать друг друга и   встречаться,   делясь   своими   успехами,   радостями   и   горестями.   Миша назначил мне свидание в городском саду в шесть часов вечера. Он просто чудо!»  Соня. Наше свидание было последним, потому что… Удар колокола, затем объявление о начале войны. Звучит музыкальная тема   «Священной   войны»,   которая   переходит   в   песню   «22   июня   1941 года». На сцене идет пластический этюд, изображающий начало войны.  Казалось, было холодно цветам. И от росы они слегка поблекли.  Зарю, что шла по травам и кустам, Обшарили немецкие бинокли. Цветок, в росинках весь, к цветку приник,  И пограничник протянул к ним руки. А немцы, кончив кофе пить, в тот миг Влезали в танки, закрывали люки. Такою все дышало тишиной,  Что вся земля еще спала, казалось,  Кто знал, что между миром и войной Всего каких­то пять минут осталось!  С. Щипачев  Последним   словам   вторят,   словно   эхо,   все   находящиеся   на   сцене. Затем девушки прощаются с ребятами. На фоне лиричной, но вместе с тем тревожной музыки чтение стихов.  1­й юноша.   Жди меня, и я вернусь,  Только очень жди,  Жди, когда наводят грусть Желтые дожди,  Жди, когда снега метут,  Жди, когда жара,  Жди, когда других не ждут,  Позабыв вчера.  2­й юноша.   Жди, когда из дальних мест Писем не придет,  Жди, когда уж надоест  Всем, кто вместе ждет.  3­й юноша.   Жди меня, и я вернусь,  Всем смертям назло,  Кто не ждал меня, тот пусть Скажет: «Повезло».  4­й юноша.   Не понять не ждавшим им,   Как среди огня Ожиданием своим  Ты спасла меня.  5­й юноша.   Как я выжил, будем знать Только мы с тобой, – Просто ты умела ждать,  Как никто другой. Девушки (вторят).  Жди меня, и я вернусь,  Только очень жди…  К. Симонов  Во время чтения стихов пары передвигаются по сцене, смотря друг другу в глаза. Ребята уходят.  Рита. Простите, миленькие, не дождались… Женя.  Сами стеной встали, чтобы  отомстить   убийцам!  (Срывается  на крик.) Убийцам наших семей!!!  Звучит тема песни «Тихие зори». Соня.   Я в детстве слышала не раз  От бабки этот старый сказ.  Узнав, что друг в бою убит, Подруга уходила в скит.  Чтобы в лесном, глухом скиту Оплакивать свою беду,  Чтобы любовь свою сберечь От наважденья новых встреч.  А. Блок  Лиза. Война стала скитом, где мы не только оплакиваем своих близких и родных, но боремся и мстим за них… Галя. Война стала жестокой реальностью и никакой романтики… Музыка звучит с нарастающим напряжением. Затемнение.  ВЫПУСКНОЙ БАЛ 1. Вот и настал последний урок, Это прощальный школьный звонок. Нежные звуки вальса плывут, Нас за собою манят, влекут.  Припев:  Последний урок,  Прощальный звонок.  Нежные звуки вальса плывут. 2. Месяц июнь – теплые дни  Для молодых необычны они.  Быстро несет жизни река,  Но каковы ее берега?  Припев:  Теплые дни,  Необычны они,  Жизни река,  Каковы берега?  3. Скоро шагнем за школьный порог, В жизни нас ждет много дорог. Правильно как человеку пройти, Чтоб не свернуть, не упасть на пути?  Припев:  Школьный порог, Много дорог. Человеку пройти И не свернуть на пути. 4. Музыки звуки чаруют, зовут Пары танцуют, шепчут, поют.  Бал выпускной правят они,  Что принесут грядущие дни?  Припев:  Звуки чаруют, пары поют, Бал выпускной правят они. Бал выпускной запомнится всем Скоро из школы уйдет насовсем. Память о ней в сердцах сохраним.  Здесь каждый миг нами любим!  Припев:  Бал выпускной, Из школы уйдем. Память о ней  В сердцах унесем. Картина 2 Просцениум.   Девушка   в   луче   света   читает   дневник.   Идет   смена   на казарму и деревню.  Девушка  (читает).  Нас   сформировали   во   взвод,   состоящий   из   одних девушек.   Всем   девчатам   от   18   до   20   лет.   Командует   нами   помкомвзвода старший сержант Кирьянова. Смелая, про таких еще говорят: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет…» Вообще не робкого десятка.  …Ну   вот   я   стала   зенитчицей.   Даже   не   верится.   Говорят,   на   днях   нас должны   отправить   для   охраны   объекта.   Посмотрим,   что   нас   ожидает дальше… Сцена освещается. Декорация казармы и села. Выходит майор, за ним Васков, старающийся в чем­то отчаянно его переубедить.  Васков. Сами видите, товарищ майор, ну какой же это помкомвзвода, если даже сапог найти не может?  На   сцену   выбегает   сельская   девушка.   У   нее   в   руках   сапог.   Увидев военных, устремляется к ним.  Девушка.   Вот   он,   вот   он,   сапог,   товарищ   майор,   нашелся!   Я   его   под кровать зашвырнула.  Майор   удивленно   смотрит,   затем   уходит.   Васков   забирает   сапог,   с негодованием смотрит на девушку.  Васков. Выказалась!  Девушка,   стушевавшись,   убегает   прочь.   Васков   устремляется   за майором. Васков  (продолжая переубеждать).  Бойцы, когда с передовой снимут, ужасно до жизни жадные, а нарушение устава никак терпеть не могу! Вот давеча шел по двору, а навстречу один рядовой в бабьем платке на голове, да с   ведром   молока.   Насилу   признал   бойца   Петрушенко.   «Здравия   желаю, товарищ старшина», – говорит. Спрашиваю, мол, что за вид такой, а он мне, мол, корова без платка не подпускает, не признает значит! Не бойцы, одни дояры сплошные. Для них не война, а именины. Совсем мужики от безделья свой   мужской   авторитет   потеряли.   Никакого   сладу   с   ним   нет.   Я   уже неоднократно   рапорт   посылал,   все   просил   непьющих   прислать.   И   насчет женского полу тоже…  Майор (перебивает). Евнухов, что ли?  Васков. Начальству видней. Гражданское население мне не подчиненное, а от них все зло!  Майор  (немного подумав).  Ладно, Васков! Пришлю тебе новых солдат, что от самогона и юбок нос воротят живее, чем ты! Но гляди, старшина, если ты с ними не справишься… Васков (отдает честь). Так точно, справлюсь! Майор. Поживем, увидим! Ну ладно, бывай! Завтра же жди пополнение… Майор   уходит.   Звук   отъезжающей   машины.   Васков   смотрит   вслед. Затемнение.  Васков   сидит   за   столом,   пьет   чай.   Рядом   хозяйка,   протирающая посуду.  Васков. Вопрос, конечно, понимаю я, непростой. Два отделения – это ж почти 20 человек. Фронт перетряси, и то сомневаюсь.  Слышен   звук   подъезжающей   машины,   смех,   голоса:   «Прибыли, товарищи бойцы! Выгружайтесь!» Хозяйка кидается к окну.  Хозяйка. Федот Евграфыч, зенитчики прибыли… Васков. Слава богу! Интересно, с командиром?  Хозяйка (смотрит в окно). Похоже, что нет… Васков. Вот и ладно. Власть делить хуже некуда.  Хозяйка (с улыбкой). Погодите радоваться­то.  Васков. Радоваться будем после войны. Ну, пополнение, жду встречи!  Слово из­за кулис: «Первое, второе отделение! Стройсь! Шагом марш! На   месте   стой!»   На   сцене,   браво   маршируя,   появляются   девушки­ зенитчицы. Выстраиваются позади Васкова.  Васков (не поворачиваясь). Прибыли, значит.  Кирьянова.   Так   точно.   Товарищ   старшина,   первое   и   второе   отделение третьего   взвода   пятой   роты   отдельного   зенитно­пулеметного   батальона прибыли   в   ваше   распоряжение   для   охраны   объекта.   Докладывала помкомвзвода старший сержант Кирьянова. Васков  (огорошеннно   смотрит   пополнение).   Та­ак…   Нашли,   значит, непьющих… (Немного придя в себя.) Значит, так! В таком случае перейдем сразу к делу. Из расположения без моего слова ни ногой!  Соня. Даже за ягодами нельзя?  Васков. Ягод еще нету.  Кирьянова. А щавель собирать можно? Нам без приварка трудно, товарищ старшина. Отощаем совсем.  Васков  (с сомнением).  Не дальше речки. Аккуратно в пойме прорва его. Ну а теперь, девоньки, приступайте к благоустройству. Собирается уходить, но вдруг слышит голос Риты. Рита. Люда, Вера, Катенька, в караул! Васков (возмущенно). Это как понимать?  Кирьянова. Что, товарищ старшина?  Васков. Это вот. Развод караулов полагается по всей строгости делать. По уставу, а это насмешка полная! А устав, устав для солдата, это же…  Кирьянова  (перебивает).  А   у   нас   разрешение,   товарищ   старшина,   от командующего лично для соблюдения секретности! Рита. Катя – разводящая!  Катя. Благодарим за доверие!  Уходят. Девушки улыбаются. Васкову не по себе.  Кирьянова. Шли бы вы, товарищ старшина. Нам прибраться надо. Кстати, о помещении побеспокойтесь!  Васков (недоумевая). О каком еще помещении?  Кирьянова (с поддевкой). Кустов поблизости не наблюдается! Девушки смеются. Васков, стушевавшись, уходит.  Галя (передразнивая Васкова). А устав для солдата – это… (Поднимает палец вверх.)  Кирьянова (перебивает). Ладно, хватит балаболить, приступайте к делу!  Звучит песня «Устроимся, девочки!». Танец. УСТРОИМСЯ, ДЕВОЧКИ  Припев:  Эх, девчата, веселей! Обстроимся скорей!  Будет нам казарма домом,  Правда, очень незнакомым! 1.  Ну­ка, Лизонька, подружка  Набери воды кадушку!  Рита, Любонька и Катя,  Застелите всем кровати!  Припев.  2.  Вера с Четвертак Галиной,  Заварите чай с малиной! Ну а Людочка­землячка,  Привези нам сена тачку!  Припев.  3.  Соня, подмети­ка пол,  Да накрой скорее стол!  Я и Вика, дружно в лес.  Там щавель – и то прогресс!  Припев.  Картина 3 Казарма. Девушки занимаются своими делами. Возле порталов Васков и Кирьянова.  Васков (Кирьяновой). Товарищ помкомвзвода, что это за безобразие у вас возле казармы поразвешано?  Кирьянова (усмехаясь). Неужели не признали? Белье, товарищ старшина!  Васков (раздраженно). Снять немедленно! Демаскирует!  Кирьянова. А есть приказ! Васков. Какой приказ?  Кирьянова.   Соответствующий.   В   нем   сказано,   что   военно­служащим женского пола разрешается сушить белье на всех фронтах, именно в целях маскировки!  Васков. Проверю, если нет такого приказа, сам все поснимаю и сожгу! Кирьянова  (с   усмешкой).  Кто   это   вам   разрешит   казенное   имущество жечь?  Васков  (возмущенно).  Имущество!  (В   зал.)  Ну   их   к   ляду   этих   девок! Только свяжись – хихикать будут до осени! (Садится за стол.)  Кирьянова (Лизе). Боец Бричкина, вы куда?  Лиза (оправдываясь). Да я на минутку на двор выйти.  Катя. По комендантову душу поди опять побежала! Кирьянова  (Лизе).  Влюбилась,   что   ль?   Ой,   девочки,   наша   Бричкина   в душку коменданта втрескалась!  Девушки смеются. Лиза, смутившись, выбегает.  Рита. Нехорошо так, девочки! Стыдно! (Выходит за Лизой.) Катя.   Какие   мы   чувствительные.   Что   она   нашла   в   этом   Евграфыче? Старичок, он и есть старичок.  Соня. Ну это не тебе судить. Сама полюбишь, тогда на тебя посмотрим.  Галя.   Сонечка,   прочитай   что­нибудь   про   любовь.   Про   возвышенные чувства!  Девушки. Сонь, правда давай что­нибудь.  Соня. Ну хорошо! Слушайте! (Немного подумав.)  ВЕЧНАЯ НЕВЕСТА  1. Мой любимый, мой князь, мой жених, Ты печален в цветистом лугу. Повиликой средь нив золотых Завилась я на том берегу. Чтение Сони переходит в пение. Идет танец «Вечная невеста».  2. Я ловлю твои сны на лету Бледно­белым прозрачным цветком. Ты сомнешь меня в полном цвету Белогрудым усталым конем.  3. Ах, бессмертье мое растопчи, –  Я огонь для тебя сберегу. Робко пламя церковной свечи У заутрени бледной зажгу.  4. В церкви станешь ты, бледен лицом.  И к царице небесной придешь, – Колыхнусь восковым огоньком,  Дам почуять знакомую дрожь…  5. Над тобой – как свеча я тиха… Пред тобой – как цветок я нежна.  Жду тебя, моего жениха… Все невеста – и вечно жена.  А. Блок. Катя. Здорово! Вот чувства так чувства! Васков (Кирьяновой). Товарищ старший сержант, вчера двое ваших бойцов были мною задержаны при прогулке за речкой! Ведь ясно было сказано: «За речку ни на шаг без моего ведома!» Объявил им двое суток ареста, попрошу забрать у меня их ремни, а завтра назначаю занятия по уставу, лично сам проверю! Кирьянова  (раздраженно).  Товарищ комендант, попрошу ремни вернуть и разбираться я буду в своем отделении сама! А то, ишь, окопался здесь, когда все мужики на передовой! Во время этих слов входит хозяйка.  Хозяйка. Да в его груди целых 16 осколков! Окопался! Грудь блестит почище   любого   медальона!   И   как   язык   повернулся   такое   сказать!   Не   по­ человечески, ой не по­человечески! Кирьянова. Прощу прощенья, товарищ старшина!  Васков отходит молча к окну. Хозяйка ставит самовар. Хозяйка.   Старичком,   вот   черти!   Старичком!   Вроде   не   по   годам старичком­то быть! Входит Лиза. Лиза. Товарищ старшина, разрешите обратиться! Васков. Обращайтесь, боец Бричкина! Лиза. Там из города машина пришла. Вас спрашивают. Васков.   Спасибо,   Бричкина,   за   сообщение!  (Собирается.)  Сама   откуда будешь?  Лиза (засмущавшись.) Из вологодской области… Васков.   Из   деревенских,   значит.   Молодец,   смотрю   по   хозяйству   много понимаешь! Уходят. Галя. Ой, девчата, а какие они, фашисты? Никогда врагов не видела!  Кирьянова. Не волнуйся, еще насмотришься!  Катя. Какие, какие, самые обычные, безжалостные… Соня. Знаете, мне они почему­то сильно воронье напоминают… Черные такие, с бесцветными, ничего не смыслящими в человечности глазами. Иногда вижу, как они летят плотными рядами, закрывают чистое небо и солнце. От этого становится темно и холодно… Воронье, да и только… Галя.   Ой,   девочки,   я   и   вправду   воронье   увидела.   Кружат   проклятые, распластав свои черные крылья повсюду… Звучит мрачная музыка. Проносят птицы смерти, проходят немцы. После в казарму входят Васков с Комельковой.  Васков. Прошу любить и жаловать! Вот  вам еще одна боевая  подруга! Кирьянова, принимайте пополнение!  Кирьянова. Кто такая будет?  Женя. Боец Евгения Комельникова в ваше распоряжение прибыла! Кирьянова. Осянина Рита, принимайте к себе бойца Комельникову.  Рита (Жене). Проходи, Женя, вот здесь располагайся!  Васков (Рите). Осянина, подойдите ко мне! Рита подходит. Они отходят в сторону. Васков. У вас здоровый коллектив, Маргарита Степановна. «Женщина на фронте – объект пристального внимания!» – так товарищ комиссар сказал и велел к вам бойца Комельникову определить. Один из полковников ее как подругу   себе   завел,   а   член   военного   совета   приказал   Евгению   к   делу пристроить. Поговорить с вами я обязан был по приказу комиссара, так что принимайте к себе Комельникову.  Рита. Хорошо! Примем, товарищ старшина!  Вбегает Катя.  Катя. Товарищ старшина, над селом вражеские самолеты! Кирьянова. Взвод! Боевая тревога! Зенитки к бою! Звучит песня «Зверь – война». Танец зенитчиц, Васкова, птиц «смерти», черно­бело­красных людей и немцев. Слышны взрывы, выстрелы.  ЗВЕРЬ – ВОЙНА Вижу: Из пепла возник Чудовищный зверь, Грозный властитель Всех сил беспощадных и злобных,  Шаг его равен длина океана,  Дышит он ядом И пламенем брызжет холодным,  Темный воитель. Как сухостой,  Вырывает он с корнем хребты,  Рушит обжитые стены,  Милые сердцу пороги. Заплутался в руинах чудовищный зверь И не знает, Куда теперь Приведет его  Злая дорога.  Слово сорвавшийся с привязи Яростный смерч,  Захлебнулось чудовище В черном позоре И несет смерть,  И несет горе И мне,  м ему,  и тебе – Всем!!! и каждому,  С. Росин Музыка продолжается. Среди залпов зенитки слышны крики.  Девушки. Стреляй, Рита! Не дай уйти вражде проклятой! Васков. Парашютиста не трожь! Живым возьмем!  Однако Рита стреляет. Звук падающего предмета, всплеск воды. Васков. Что ты сделала! Хотел было языка взять!  Рита не находит себе места. К ней подходит Кирьянова. Кирьянова. Успокойся, Ритуха, я когда первого убила, чуть не померла, ей­богу. Месяц мне гад снился.  Девочки обнимают и целуют Риту. Но она как будто ослепла и оглохла на время. Среди ликующей толпы ей видится муж, мать и сын. Ее голос звучит в записи.  Рита. Вот и начала я мстить за тебя, мой милый Сережа Осянин. Положила начало мести за безотцовщину. Открыла счет врагу. Открыла… Звучит песня Риты «Счет врагу». Танцевальная зарисовка семьи Риты и враг. После этого следует затемнение. Картина 4 Авансцена. Девушка в луче света читает дневник Сони.  Девушка. Ну вот мы и прибыли на место и приступили  к выполнению боевой задачи, доверенной нам Родиной. Наш объект находится в сельской местности. Природа здесь такая, что хоть каждую ночь стихи сочиняй. Иногда кажется,   что   вовсе   и   нет   никакой   войны   на   свете.   Такая   бывает   здесь тишина… Хотя нам уже пришлось прибегнуть к помощи зениток. А наша Рита отличилась больше всех. Молодец! С одного выстрела врага сбила. Правда, и парашютиста тоже уничтожила, а его старшина хотел в плен взять. Мы к Рите кинулись поздравлять, а она ни жива, ни мертва сидит. Вдова она… Все про погибшего мужа вспоминает, да о сыне печалится… Хочется ей помочь, а как?.. Может быть, время вылечит раны, хотя…  Осенней ночью падает звезда,  В холодном небе света борозда.  Чтение стихов из уст девушки переходит в уста Сони. Соня.   Примета есть: звезды летучей снег –  Тревожный признак, чьей­то смерти след. Примета есть, но как поверить ей?  Мы пережили тысячи смертей. Беззвездной ночью, в окруженьи тьмы,  Друзей в походе хоронили мы.  И дальше шли – в снегу, в чаду, в пыли… Ах, если б звезды скорбный счет вели И падали под тяжестью утрат,  Какой бы разразился звездопад!  Галя. Сонь, ты веришь в то, что звезды, падающие с неба, – это людские Я. Хелемский  судьбы?  Соня. Знаешь, Галчонок, это правда. Сорвется звездочка с небосклона и ярко­ярко так горит, будто в последний раз дарит свой свет людям. Хочет согреть их своим теплом. Падающая звезда, собравшись с последними силами, выполняет желание человека, жертвуя собой… Галя. Ты часто смотришь на небо ночью, мне иногда кажется, что ты с ними разговариваешь?  Соня. Со звездами? Скорее я слышу, как говорят или поют они.  Галя. Звезды?  Соня. Да звезды. Вот послушай внимательно… Женя  (Рите).  Зарвалась ты, мамочка. Каждый день в город забегалась. Гляди, налетишь на патруль, либо командир какой заинтересуется и сгоришь.  Рита. Молчи, Женька, я везучая. Женя.   Ой,   гляди,   Ритка!   Кирьянова   про   твои   путешествия   знаешь   что говорит?  Рита. Что же?  Женя. Говорит, что, мол, наконец­то наша вдовушка завела себе дружка. Забегалась каждую ночку. Может, помягче от этого станет.  Рита. Ну, Кирьянова!  (Хочет уйти.)  А впрочем, пусть что хочет, то и говорит, пусть любую грязь льет. Ты ведь знаешь, я к сынишке с мамой в город бегаю. Нельзя их совсем бросить. Тем более, что мы близко от них располагаемся. Не могу я иначе, зная, то им несладко сейчас. (Плачет.)  Женя.  Ладно,  ладно,  Рита,  пусть   думает,  что  хочет.  (Вытаскивает  из вещмешка паек.) Вот возьми для сынишки и мамы. Отнеси, им нужнее. Рита (Обнимает Женю). Хорошая ты моя.  Женя. Я сначала не поняла, когда ты как сумасшедшая по фашистам из зенитки била, а потом раскусила, что и у тебя личный счет к ним имеется.  Рита (удивленно). Как, у тебя тоже? Женя.   Я   теперь   одна.   Маму,   сестру,   братишку   –   всех   из   пулемета уложили.  Рита. Обстрел был? Женя  (с  трудом).  Нет, расстрел…  Семьи  комсостава  захватили   и под пулемет.   А   меня   эстонка   спрятала   в   доме   напротив,   я   видела   все.   Все!.. Сестренка   последней   упала:   специально   добивали.   Мою   семью   в   живые мишени превратили. Понимаешь, в мишени… (Кричит. Ее крик переходит в музыкальный номер «Живая мишень». Женя поет о гибели семьи, плачет.) Рита. Ну что ты, Женя, прошу успокойся.  Женя  Все   спрашивают,   в   душу   лезут:   «Как   же   ты,   Женя,   могла?   С полковником?» А вот могла, понимаешь, могла! Когда человек без единой родной души остается, хоть на стенку лезь… У него семья, а у меня… Что у меня?.. А?..  (Рите.)  Ну что, может, и ты воспитывать будешь? Сейчас или после отбоя?  Рита. Что ты, Женя! (Обнимает ее.) К ним подходит Кирьянова.  Кирьянова. Ну что, Осянина, опять в город к милому собираешься? Или как?  Рита. Или как! А тебе­то что! Стыдно в чужой жизни копаться! (Уходит.)  Кирьянова (вслед Рите). Подумаешь, вдова героя! Молчала бы!  Женя  (встает).   Я,   между   прочим,   товарищ   старший   сержант,   очень нервная, и терять мне нечего. Слова   Жени   звучат   настолько   громко   и   отчетливо,   что   в   казарме воцаряется гнетущая тишина. Чувствуется напряжение.  Кирьянова. Что ты сказала? Женя   делает   шаг   к   Кирьяновой,   та   тоже.   Неожиданно   входит хозяйка.  Хозяйка. Федот Евграфыч объявил по вверенному ему гарнизону банный день. Мыло велено у него самолично получить! Соня (обрадовавшись возможности снять напряжение). Ох, девочки и попаримся! Девчата со смехом убегают за кулисы, взяв полотенце. Звучит песня «Баня».   Сначала   в   танце   девушки   в   русских   рубахах,   веники   в   руках   и шайки. Затем выбегают девушки в длинных рубашках, они изображают в танце мытье в бане. Появляется Женька. У нее на голове венок из полевых цветов.   Она   похожа   на   русалку,   поет   песню   о   русалках   и   надевает девчатам венки. Музыка продолжает звучать.  Галя (восхищенно). Ой, Женька, ты русалка. Лиза (завороженно). У тебя кожа прозрачная… Соня. С тебя скульптуру лепить можно! Кирьянова (вздыхая). Такую фигуру в обмундирование паковать! Женя (со смехом). А вот я поддам вам пару.  Девушки смеются. Вновь звучит песня «Баня». Идет веселый танец. Женя. Девчата, давайте бал устроим. Кирьянова. С какой такой радости?  Женя (найдясь). А не с радости, так назло! Девушки. Давайте!  Женя.  Галка, сейчас  я из тебя  Мэри  Пикфорд  сделаю!  Бежим скорее! (Хватает ее за руку. Они убегают.)  Лиза. Вот озорница! Кирьянова. Ну раз бал, так бал! Пойдем одеваться. Уходят.   Появляется   хозяйка,   она   несет   ворох   ярких   тряпок. Навстречу ей идет Васков.  Васков. Куда спешите?  Хозяйка.   Да   вот   девчата   хотят   праздник   устроить.   Бал,   говорят! Граммофон   у   Полинки   Егоровой   позаимствовали.   А   у   меня   вот   юбки цыганские со всякими побрякушками, что для свадебных гуляний используем, попросили. У Евгении вашей тоже кое­что имеется. Говорят: «Нарядимся и будем веселиться до упаду!» Васков. Бал, значит! Что, плясать будут?  Хозяйка. А то как же! Какой бал без веселого танца?! Васков. Ну что ж, праздник так праздник! Пусть потешатся. Молодость, она и на войне свое берет. Пусть попляшут! Хозяйка. Только вот кавалеров нету…  (С улыбкой.)  Может, сходите к ним? Васков. Да нет, сейчас не могу, может, попозже, коли дела позволят. Вдруг помешаю, пусть уж сами веселятся.  Хозяйка. Ну смотрите, дело хозяйское! А я пожалуй пойду! Уж больно они весело смеются! Гулять так гулять! Уходят   в   разные   стороны.   Звучит   песня­монтаж   «Бал»   («Мэри», «Цыганочка», «Утомленное солнце»). Идет веселый, искрометный танец. Девушки   пляшут,   забыв   все   свои   печали   и   горести.   Во   время   этого появляется   Женька,   ведущая   за   руку   Галку,   которая   необыкновенно выглядит. Девчата огорошены в полном смысле слова.  Женя. Разрешите представить, мисс Мэри Пикфорд!  Галка смущена.  Женя. Вот это да! Женька, ты колдунья!  Вера. Чудеса, да и только! Люба. Сказка! Соня. Эх, была, не была! (Гале.) Разрешите пригласить! (Подает ей руку.) Галя. Танцуем вместе! Звучит песня «Мэри». Танец. Затем другие.  Хозяйка (после танцев). Девчата, все ко мне идем, я вас чаем угощу. Женя.   Всех   просят   пройти   для   дальнейшего   продолжения   бала   в банкетный зал. Девушки со смехом уходят. Появляются Васков и Осянина. Васков. Значит, ты самолично врага в лесу видела?  Рита.   Так   точно,   буквально   метрах   в   пяти   от   меня   фашисты   были.   С автоматами и в маскировочных накидках.  Васков.   Вот   что,   Осянина,   давай   ко   мне   Кирьянову.   Обстановку   ей доложи, пусть в штаб сообщит. Решим с ней, что делать.  Рита. Слушаюсь, товарищ старшина. (Убегает.)  Васков раскладывает карту, рассматривает ее.  Васков. Вот не было печали. (Вздыхает.)  Входит Кирьянова, за ней Осянина. Васков. Кирьянова, в штаб сообщила?  Кирьянова.  Сообщила!   Приказано   выделить   в  ваше   распоряжение   пять человек, товарищ старшина. Васков. Когда бойцы подойдут?  Кирьянова. Сейчас, только обмундирование наденут.  Васков. Ты мне обязательно Осянину дай. Она же все видела. Кирьянова. Рита, пойдешь старшей. Рита. Слушаюсь, товарищ старший сержант.  Васков  (Рите,   указывая   на   карту).  Значит,   ты   на   этой   дороге   их встретила?  Рита. Да, они шли вот тут по направлению к шоссе. Васков. Все верно, к железной дороге идут, гады! А что это, Осянина, ты в лесу одна делала?  Кирьянова. Просто по своим делам.  Васков. Каким это своим? Что, все в нужник не вмещаетесь?  Кирьянова и Рита насупилась.  Кирьянова. Знаете, товарищ старшина, есть вопросы на которые женщина отвечать не обязана.  Васков  (раздраженно).  Да   нету   тут   женщин!   Нету!   Есть   бойцы   и командиры, понятно? Война идет, и покуда она не кончится, все в среднем роде ходить будем!.. Кирьянова.   Все   понятно!   То­то   у   вас   в   хате   постелька   до   сих   пор распахнута, товарищ старшина среднего рода?.. Васков явно задет, но не подает вида. Васков (переводит тему). Осянина, диверсанты налегке были?  Рита. Никак  нет, товарищ старшина, в руках у них тюки тяжелые были.  Васков. Значит, с толом были, хотят железки рвануть. Кирьянова, давай своих девчат. Строй, значит, отделения! Кирьянова. Первое, второе отделение шагом марш! Девушки выходят на сцену.  Кирьянова. На месте стой! Девушки останавливаются по центру.  Картина 5 Васков.   Товарищи   бойцы,   младшим   сержантом   Осяниной   в   лесу обнаружено   двое   вражеских   диверсантов.   Приказано   выделить   штабом   5 человек. Осянина, командуйте! Рита. Женя, Галя, Лиза… Васков (перебивает). Погодите, Осянина! Немцев идем ловить, а не рыбу. Так, чтоб хоть стрелять умели, что ли… Рита (решительно). Умеют.  Васков. Да! Вот еще! Может, немецкий, кто знает?  Соня (робко). Я знаю.  Васков. Что – я? Что такое – я? Докладывать надо!  Соня. Боец Гурвич.  Васков. Так как же по­ихнему «руки вверх»?  Соня. Хэндэ хох! Васков. Точно. Ну, давай, Гурвич! Гурвич делает шаг вперед.  Васков.   Кто   идет,   останьтесь,   Кирьянова   тоже!   Остальные   вольно! Разойдись!  Девушки расходятся. Пятеро и Кирьянова остаются. Васков. Кирьянова, останешься  в  гарнизоне  за  старшую!  В случае  чего пришлю   посыльного.   Можешь   быть   свободна.  (Кирьянова   уходит.)  А   вы, товарищи   бойцы,   слушай   боевую   задачу.   Идем   на   двое   суток,   так   надо считать. Взять сухой паек, патронов по пяти обойм. Подзаправиться… Ну, поесть, значит, плотно. Обуться по­человечески, в порядок себя привести, подготовиться. Противника не бойтесь, он сам по нашим тылам идет, значит, боится.   Но   близко   не   подпускайте,   потому   как   противник   все   же   мужик здоровый и вооружен специально для ближайшего боя. Если уж случится, что рядом   окажется,   тогда   затаитесь   лучше.   Только   не   бегите,   упаси   бог:   в бегущего из автомата попасть одно удовольствие. Ходите только по двое. В пути   не   отставать   и   не   разговаривать.   Если   дорога   попадется,   как   надо действовать?  Женя. Одна – справа, другая – слева… Васков. Скрытно. Порядок в движении такой будет: впереди – головной дозор в составе младшего сержанта с бойцом. Затем в ста метрах – основное ядро: я с переводчицей. В ста метрах за нами последняя пара. Идти, конечно, не рядом, а на расстоянии видимости. В случае обнаружения противника или чего   непонятного…  (Запнулся.)  Кто   по­звериному   или,   там,   по­птичьему кричать может?  Девушки смеются. Женька лает на Васкова. Тот выходит из себя.  Васков.   Я   серьезно   спрашиваю!   В   лесу   сигналы   голосом   не   подашь:   у немца уши есть!  Девушки примолкли.  Гурвич (робко). Я умею. По­ослиному: и­а, и­а.  Васков. Ослы здесь  не водятся. Ладно, давай крякать учиться. Как утки. Васков показывает. Девушки пытаются повторить. Смеются.  Лиза. А я знаю, так селезень утицу позывает.  Васков. Правильно, Бричкина! Понимаешь! (Раскрывает карту.) Глядите сюда! Идем на Вопь­озеро. Ежели немцы к железке идут им озера не миновать. А пути они короткого не знают: значит, мы раньше их там будем. До места верст 20, к обеду придем. Все понятно, товарищи бойцы?  Девушки (посерьезнели). Понятно.  Васков.   Ну   ежели   понятно,   то   на   сборы   15   минут   и   выступаем.   Все свободны.  Звучит песня «Тихие зори». Девушки расходятся. Тихие­тихие белые зори, Сердца биенье слышно за версту.  Томик стихов в первом дозоре Блока читает девчонка в лесу.  Чайка безмолвная зори пронзает,  Тихо над заводью машет крылом.  Стих о любви девчонка читает Там, за гранитным большим валуном.  Тихие встали над озером зори,  Росы роняет природа в лесу. Юность тех смелых девчонок в дозоре В сердце своем через жизнь пронесу!  Картина 6 На авансцене девушка читает дневник Сони. Занавес закрыт.  Девушка. Вышли мы из гарнизона примерно часов в 9 утра, и направились к Вопь­озеру. Федот Евграфыч сказал, что будем на месте к обеду. Немцам Синюхину Гряду не миновать, так что они будут у озера позже нас. Меня взяли,   потому   что   немецкий   язык   знаю.   Вот   и   пригодилось   знание иностранных языков на деле. Кончится война, закончу университет и буду переводить уже в мирных целях. С разными интересными людьми общаться. А пока что собираюсь на первое боевое задание. Кроме меня с Васковым идут еще:   Рита,   Осянина,  Лиза   Бричкина,  Галя   Четвертак   и   наша   сорви­голова Женька… Появляются   Васков   и   Соня.   Они   проходят   перед   сценой.   Девушка закрыват дневник, уходит, смотря на них, будто представляя только что прочитанное.  Васков. Тятя с маманей живы у тебя или сиротствуешь?  Соня. Сиротствую? (Слабо улыбнувшись.) Пожалуй, знаете, сиротствуют.  Васков. Сама, что ль, не уверена?  Соня. А кто теперь в этом уверен, товарищ старшина?  Васков. Резон… Соня. В Минске мои родители. (Дергает плечом, поправляя винтовку.) Я в Москву готовилась к поступлению на факультет иностранных языков, а тут… Васков. Известия имеешь?  Соня. Ну что вы… Поднимаются на сцену.  Васков. Да… Родители еврейской нации?  Соня. Естетсвенно.  Васков. Естественно. Было бы естественно, так и не спрашивал бы.  Соня (с надеждой). Может, уйти успели?  Соня вся поникла. Васков ищет выход из создавшейся ситуации.  Васков. А ну, боец Гурвич, крякни три раза.  Соня. Зачем это?  Васков. Для проверки боевой готовности. Ну? Забыла, как учил?  Соня (ожила, заулыбалась). Нет, не забыла. (Картаво крякает три раза. На ее зов сбегаются обеспокоенные девушки.)  Рита (обеспокоенно). Что случилось? Васков. Коли случилось, так вас бы уже архангелы на том свете встречали. Растопалась, понимаешь, как телушка, и хвост трубой. Устали?  Осянина засмущалась. Комелькова обиделась за нее.  Женя. Еще чего! Васков.   Вот   и   хорошо!   Что   в   пути   заметили?   По   порядку:   младший сержант Осянина?  Рита (замялась). Вроде ничего… Ветка на повороте сломана была.  Васков. Молодец, верно. Ну, замыкающие! Боец Комелькова!  Женя. Ничего не заметила, все в порядке.  Лиза. С кустов роса сбита. Справа еще держится, а слева от дороги сбита.  Васков.   Во   глаз!   Молодец,   боец   Бричкина.   А   еще   было   на   дороге   два следа.  Ежели   по   ним   судить,  то   держат   они   вокруг   болота.  И   пусть   себе держат, потому что мы болото возьмем напрямки. Сейчас 15 минут привал, можно покурить, оправиться…  Девушки смеются. Васков хмурится.  Васков. Не гоготать! И не разбегаться! Все!.. Все   расходятся.   Занавес   окрывается.   Декорация   болота.   Звучит инструментальная  мелодия  «Болотная топь». Танец, символизирующий гибельное  болото. Затем появляются  Васков и девушки. У них  в руках длинные палки.  Васков. Сейчас внимательнее надо быть. Я первым пойду, а вы гуртом за мной. Но след в след. Тут слева­справа трясма: маму позвать не успеете. Каждый слегу возьмет и, прежде чем ногу поставить, слегой дрыгву пусть попробует. Вопросы есть? Девушки отрицательно качают головой.  Васков. Ну, у кого силы много?  Лиза. А чего?  Васков. Боец Бричкина, понесет вещмешок переводчицы.  Соня. А зачем?  Васков. А затем, что не спрашивают… Комелькова!  Женя. Я!  Васков. Взять вещмешок у бойца Четвертак.  Женя. С удовольствием! Давай, Четвертак, заодно и винтовку… Васков  (перебивает).  Разговорчики!   Делать,   что   велят:   личное   оружие каждый несет сам.  Женя забирает мешок у Гали.  Васков. Я головной! За мной Гурвич, Бричкина, Комелькова и Четвертак. Младший сержант Осянина – замыкающая. И чтоб без ошибок. За мной в затылок. Ногу ставить след в след. Слегой топь. Женя (перебивает). Можно вопрос? Васков. Что вам, боец Комелькова? Женя. Что такое – слегой? Слегка, что ли? Васков. Че… Что у тебя в руках? Женя. Не знаю, дубина какая­то. Васков. Вот она слега и есть. Ясно говорю? Женя. А­а! Даль! Васков (настороженно). Какая еще даль? Женя. Словарь такой, товарищ старшина. Вроде разговорника. Рита (с укором). Евгения, перестань! Васков. Ничего, сейчас шутить перестанет! Галя (интересуется). Глубоко там? Васков. Местами по… (Не знает, как сказать.) Ну, по это самое. Вам по пояс будет. Оружие берегите. За мной, чтобы ни шагу в сторону! Идут   по   болоту.   Звучит   тема   «Болотная   топь».   Вокруг   болотные люди. Они мешают движению. Тянут вниз. Соня падает, но выбирается. У Жени падает вешмешок.  Женя (поднимая мешок). Зараза!  Васков (обернулся). Комелькова, не стоять! Не стоять! Женя. Иду! Рита   поскользнулась   и   увязла.   Ей   протягивает   руку   Галя.   Васков замечает это.  Галя (подавая руку Рите). Давай, давай!  Васков (кричит). Четвертак, не подходи! Осянина, сама выбирайся!  Рита (отпуская руку Гали). Иди, Галка!  Галя делает шаг и чувствует, что у нее упал сапог. Галя. Товарищ старшина!  Васков. Чего тебе! (Девушкам.) Не стоять! Не стоять! Засосет!  Галя. Сапог с ноги снялся!  Васков. Нашла?  Галя (ощупывая дно руками). Нет!  Женя кинулась на помощь к Галке. Васков, увидев это, истошно кричит. Васков. Куда? Назад пути нет! Женя. Я помочь! Васков. Бричкина, слегу ей протяни! Выбирайся, выбирайся, Комелькова! Женя. А сапог?  Васков. Да разве найдешь его теперь? Выбирайся, Комелькова, выбирайся! Лиза. Крепче держись, Женя!  Васков. Спокойно, спокойно! Вперед за мной! След в след! Не отставать!  Начинают говорить болотные люди. Болотные люди. 1­й.  Полюби эту вечность болот: Никогда не иссякнет их мощь.  2­й.  Этот злак, что сгорел, не умрет.   Этот куст – без истления – тощ.  3­й.  Эти ржавые кочки и пни  Знают твой отдыхающий плен. 4­й.  Неизменно предвечны они,   Ты пред Вечностью полон измен.  С возвышения спускается Вечность и говорит медленно и размеренно.  Вечность.   Одинокая участь светла.  Безначальная доля свята.  Это Вечность сама снизошла И навеки замкнула уста!  А. Блок Затемнение. Музыка звучит с большим напряжением.  Картина 7 Декорация привала. Васков. Ну как, товарищи бойцы! Порядок? Женя. Порядок, товарищ старшина!  Васков. Не замерзли? Женя. Все равно погреть­то некому!  Васков. Сейчас от тебя пар пойдет!  Женя. Чего это?  Васков. Обувайся!  Протягивает Гале чуню. Девушки интересуются, рассматривают ее.  Рита. Во чуня какая!  Галя обувается. Васков. Ну как, удобно?  Галя. Спасибо, товарищ старшина, лучше, чем в сапогах.  Васков. Ну вот и ладно. В следующий раз осмотрительнее будьте. Ведь все вокруг природа. А она как человек. С характером. И добрая бывает, и не в настроении, по­всякому… Соня.   Товарищ   старшина,   мы   когда   проходили,   на   той   стороне   скит видели. Что тут, монахи жили?  Васков. Да, жил монах. Легонтом звали, и озеро по его имени назвали Легонтово. Все безмолвие искал… Соня (задумчиво).  Да, безмолвия здесь хватает! И вечный бой,  Покой нам только снится. Сковозь кровь и пыль Летит, летит степная кобылица И рвет ковыль… Васков. Вот здесь Синюхина Гряда начинается.  (Указывает.)  С другой стороны   ее   как   раз   Легонтово   озеро   поджимает.   Немцам   один   путь   через Синюхину Гряду. Иначе никак. Стройтесь, товарищи бойцы, буду вам боевую задачу разъяснять.  Девушки стоновятся в строй.  Васков. Товарищи бойцы, враг движется в район Вопь­озера с целью тайно проникнуть на Кировскую железную дорогу и Беломоро­Балтийский канал. Я решил встретить врага на основной позиции и предложить сдаться. В случае сопротивления одного убить, а второго все ж таки взять живым. На запасной позиции оставить все имущество под охраной бойца Четвертак. Вопросы?  Галя. Почему меня в запасные?  Васков. Не существенный вопрос, товарищ боец!  Рита. Ты, Галка, наш резерв.  Женя. Вопросов нет, товарищ старшина, все ясненько! Васков. А ясненько, так на позициях лежать тихо, как мыши. Первым я с ними говорить буду! Соня. По­немецки?  Васков. По­русски! А вы переведете, коли не поймут. Ясно? Если вы и в бою так высовываться будете, то санбата поблизости нет и мамань тоже. С немцами издали хорошо воевать, вы пока свои винтовки передернете, он из вас сито сделает. Поэтому категорически лежать приказываю, лежать до тех пор,   пока   самолично   огонь   не   скомандую.   Вести   наблюдение.   Все! Инструктаж   окончен.   Я   думаю,   чтоо   мы   с   двумя   диверсантами   быстро справимся. Разойтись! Хочет прикурить, достает кисет. Подходит Осянина.  Васков (взрогнул). Что, немцы?  Рита. Где?  Васков. Что ты, Осянина, напугала! Будет мне вечный сон, ежели врага провороню! Поди тогда объясни трибуналу, что к чему. Почему открытый бой не принял. Там понятия «пожалел людей» не существует! Это не оправдание!  Рита махнула головой и заинтересовалась кисетом.  Рита. Что это у вас?  Васков. Подарок! Рита. Можно посмотреть?  Васков кивает и подает кисет.  Рита (читает). «Дорогому защитнику Родины». Красивый.  Васков. Закуривай, товарищ Рита! Рита. Я не курю! К ним, расчесывая волосы, подходит Женька.  Васков (Жене). Поди крашеные? Женя. Нет, свои.  Васков. Русалка.  Женя. Уж и причесаться нельзя!  Васков. Да ты оправляйся, оправляйся!  Женя. Разрешите обратиться, товарищ старшина?  Васков. Обращайтесь, боец Комелькова.  Женя. Товарищ старшина, вы женаты?  Васков. Женатый, боец Комелькова.  Женя. А где ваша жена?  Васков. Известно где. Дома.  Женя. А дети есть?  Васков (вздыхает). Дети?.. Был мальчонка.  Рита. Почему был?  Васков.   Помер…   Аккурат   перед   войной…   Бросила   нас   маманя,   не уберегла   сына…  (Одергивает   гимнастерку.)  Простудился   сынишка   и помер…  Васков отходит к Соне. Женя кидается к Рите. Женя. Расскажи ему все, Ритка!  Рита. Расскажу. Вот с задания придем и обязательно расскажу. Соня читает томик стихов А. Блока. Васков тихо подходит сзади.  Соня.   Рожденные в годы глухие, Пути не помня своего, Мы – дети страшных лет России Забыть не в силах ничего. Испепеляющие годы:  Безумья ль в вас, надежды ль весть?  От дней войны, от дней свободы – Кровавый отсвет в лицах есть… Васков (Соне). Кому читаешь?  Соня (вздрогнув от неожиданности). Никому. Себе.  Васков. А чего ж в голос?  Соня. Так ведь стихи… Васков. А­а! Ты на голых камнях не сиди, они остывать начнут и из тебя тепло тянуть начнут, а ты и не заметишь.  Соня. Спасибо за заботу, товарищ старшина.  Васков. А в голос все­таки не читай. К вечеру воздух сырой тут, плотный, а   зори   здесь   тихие,   и   потому   слышно   аж   за   пять   верст.   И   поглядывай. Поглядывай, боец Гурвич.  К ним подбегает Бричкина.  Лиза. Товарищ старшина, товарищ старшина! Немцы! Васков. Откуда известно, Бричкина?  Лиза.   Устроилась   я,   товарищ   старшина,   как   велели.   Позицию   для наблюдения хорошую выбрала. Вся местность с нее как на ладони. Ну вот лежу, значит, и вдруг слышу, как хрустит валежник и сороки кричат, как с ума посходили. Приподнялась я и вижу на другом берегу вражеский отряд. И не двое их вовсе! Васков. А сколько же?  Лиза. 16, товарищ старшина! Васков. 16! Вот не было печали! Петля – дело! Петля да и только! Стало быть,  их   16. 16  автоматов   –  это   сила!   В   лоб   такую   не   остановишь.  И   не остановить такую нельзя… Гурвич, зови ко мне остальных бойцов!  (Гурвич уходит.)  Васков (Лизе). Бричкина, а ты дорогу назад хорошо помнишь?  Лиза. Да, товарищ старшина!  Васков. Пройдешь по сосняку, опушкой держись вдоль озера, оттуда к протоку. Напрямик: там не собьешься.  Лиза. Да я знаю, товарищ старшина… Васков  (перебивает).  Погоди,   Лизавета,   не   гоношись.   Главное   дело   – болото, поняла?  Лиза. Поняла. Васков. Бродок узкий, влево­вправо – трясина. Ориентир – береза. Беги на две сосны, что на острове. Поняла? Лиза. Да! Я пройду! Васков. С островка целься на обгорелый пень, на который я сигал. Точно на него цель: он хорошо виден. Лиза. Ага. Васков.   Доложишь   Кирьяновой   обстановку.   Мы   тут   фрицев   покружим маленько, но долго не продержимся, сама понимаешь. Лиза. Ага. Васков. Все здесь оставь. Нелегке дуй. Лиза. Значит, мне сейчас идти. Васков. Сейчас. Слегу перед болотом не позабудь. Эх, Лиза, Лизавета, мы с тобой обязательно споем. Вот выполним боевое задание и споем! Лиза (с надеждой). Обещаете?  Васков. Обязательно. Дуй, Лизавета Батьковна!  Лиза. Ну побежала я… Убегает.  Васков (ей вслед). Смотри осторожней! Помни все, что сказал! Звучит тема песни «Тихие зори». Затемнение.  Картина 8 Н авансцене девушка читает дневник Сони. Ее освещает луч света. В глубине сцены над картой склонился Васков.  Девушка  (читает).  Вот   мы   и   дошли   до   места.   Пришлось,   правда, несладко. Болото очень гибельное и мрачное место. Но мы его одолели… Ритка   сильно   увязла.   Галка   сапог   потеряла.   Хорошо,   старшина   выручил, сделал   ей   чуню  из   бересты.  Всем   она   очень   понравилась.  Золотые   руки   у нашего старшины. Правильно нам от него достается, а то дисциплины не было бы   никакой.   Из   нас   и   так   горе­вояки!   Война   и   женщина   –   вещи несовместимые. Как поэзия и жестокая проза.  Любимый, я – жена, но я и мать, И силою такой наделена,  Что крыльями могла бы обнимать Всю землю, на которой рождена.  Я – женщина, я – радости исток,  Улыбка неба, солнце и цветы. Но ради жизни я сложу у ног Все, что во мне сумел увидеть ты.  Девушка   уходит.   На   сцене   Васков   и   девушки   думают,   что   делать А. Кымытываль  дальше.  Васков. Петля – дело, девчата, петля. Что делать будем? Их почти вдвое больше.   Бричкину   я   в   распоряжение   послал.   На   помощь   можно   к   ночи рассчитывать,   не   раньше.   А   до   ночи,   ежели   в   бой   ввяжемся,   нам   не продержаться. Ни на какой позиции не продержаться, потому как у них 16 автоматов.  Рита (тихо). Что же, смотреть, как они мимо пройдут?  Васков.   Нельзя   их   тут   пропустить   через   гряду.   Надо   с   пути   сбить, закружить. Надо в обход вокруг Легонтова озера направить. А как? Просто боем не удержимся. Вот и выкладывайте соображения.  Девушки шушукаются.  Рита. Товарищ старшина, а если бы они лесорубов встретили?  Васков. Каких лесорубов? Война же идет, леса пустые стоят! Женя. Так мужиков нет, а бабы лес валят. Работа в колхозах вроде как продолжается.  Васков. А ведь вправду! Хитро придумали! Ну, девчата, орлы вы у меня! (Вынимает   топор.)  Ну,  девушки,  разбирайте   палки   побольше,  стучите  по стволам и орите как можно громче!  Девушки   скидывают   обмундирование,   остаются   в   рубашках.   Галя   и Рита повязывают платки.  Галя. Хорошо, ты, Ритка, с платком придумала. Вот только Лизе платок испортили, порвать на две части пришлось.  Рита. Ничего, мы ей новый подарим. Васков. Давайте, девки, нажимай веселей! Рита. Эгей­гей! Иван Иваныч, гони подводу.  Васков. Орите, девчата, орите звонче! Пусть вражье племя думает, что лесорубы лес валят! А мы тем временем их у гряды покружим, пока Бричкина придет. Только добежала бы вот! Рита. Добежит! Она быстрая!  Васков (Жене). Прасковья, что стоишь? Топор бери! Помогай!  Женя запевает песню «Лес рубят – щепки летят». Ее подхватывают и поют   все.   Песнем,   танцем   показывают,   как   рубят   лес.   Затем   герои замирают. Слышна немецкая речь о том, что колхозники валят лес. Это говорят немецкий переводчик, которого спросили, что за шум на другом берегу. Немцы решают провести разведку. Соня понимает их разговор.  ЛЕС РУБЯТ – ЩЕПКИ ЛЕТЯТ  1. Лихо застучали топоры в лесочке,  Навались, ребята, на работу срочно! Запоем мы дружно песню удалую,  Раззадорим вместе кровушку лихую! Нам война в работе вовсе не помеха,  Мы леса заполним молодецким смехом!  Припев:  Эх, раз, еще раз, щепки летят!  Полетит и с Родины вражий супостат! Эх раз, еще раз, разойдись, рука!  Наша бабья доля – нынче не легка!  Щепки летят и валится лес Нет фашистам места – все полягут здесь!  Эх раз, еще раз, щепки летят  Полетит и с Родины вражий супостат! 2. Мы закружим фрица по лесочку дружно,  А потом навалимся и задавим гужом! Пусть работа спорится и стучит топор,  А враги услышат дружный разговор. Лесорубы ловкие мы теперь, девчата! Мы работу эту выполним, ребята!  Припев.  Соня (после песни). Товарищ старшина, немцы к нам разведку высылают. Я из их разговора это поняла! Васков. Решились, значит! Не испугались ни криков, ни топоров! Сейчас переправятся к нам, перебьют как котят. Все к черту, весь замысел! Сволочи! Что делать? (Васков в отчаянии.)  Женя   неожиданно   скидывает   гимнастерку,   оставаясь   в   рубашке, бежит купаться.  Женя. Иваныч! Иди купаться! Притомились мы! Васков (громким шепотом). Стой! Куда! Прямо к вражне в лапы! Женя (имитирует, что плешется в воде). Рая, Вера, идите купаться!  Звучит немецкая речь и тревожная музыка, отражающая характер врага.  Женя (поет).  Расцветали яблони и груши.  Поплыли туманы над рекой, Выходила на берег Катюша,  На высокий берег на крутой.  – Девчата, айда купаться! Ивана зовите! Эй, Ванюша, где ты?  Васков  (сбрасывая   фуражку   и   обмундирование).  Эге­гей!   Иду!   Идем сейчас, погоди! О­го­го! (Бежит к Жене.) Из района звонили, сейчас машина придет.   Так   что,   одевайся.   Хватит   загорать!  (Жене   громким   шепотом.) Уходи отсюда, Комелькова!  Женя. А ты догони, Ванюша! (Хочет убежать.)  Васков. Да нет уж! Добром не хочешь – народу тебе покажу!  (Хватает одежду Жени и убегает.) А вот теперь ты меня догони! Женя кидается за ним. Они бегут по сцене, и звучит первый куплет «Тихих зорь». Бег со стоп­кадрами.  Васков (кидает Жене одежду). Одевайся. И хватит с огнем играть!  Васков хочет уйти, но слышит плач и оборачивается. У Жени смех переходит в плач, и уже не понять, плачет она или смеется. Девушки подбегают к ней.  Соня. Женя! Женечка! Что с тобой! Рита и Галя. Женя! Женечка!  Женя не слышит. У нее истерика. Девушки говорят без слов. Звучит второй и третий куплет песни «Тихие зори». Затемнение.  Картина 9 Декорация болота. Слышно, как оно говорит. Появляется Лиза. Она бредет по болоту со слегой в руках.  Лиза. Ничего, Федот Евграфыч, все будет хорошо! Дойду я до наших. И подмогу приведу обязательно. Вы там только продержитесь! Продержитесь, пожалуйста! В   записи   звучит   голос   Васкова:   «Эх,   Лиза,   Лизавета,   мы   с   тобой обязательно   споем!   Вот   выполним   боевое   задание   и   споем!»   Лиза улыбается   своим   мыслям.   Вокруг   нее   начинают   появляться   болотные лица.   Они   зазывают   Лизу   к   себе,   тянут   к  ней   руки.   Лиза   изо   всех   сил сопротивляется, идет вперед. Болотные люди.  1­й. Полюби эту вечность болот: Никогда не иссякнет их мощь. 2­й. Этот злак, что сгорел, не умрет. Этот куст – без истления – тощ. Лиза. Я должна, должна дойти, ведь там девчата и никто, кроме меня, им не поможет. Никто… (Освобождается от вязких рук.) 3­й. Эти ржавые кочки и пни Знают твой отдыхающий плен. Лиза. Ах, какая страшная тишина! Прямо мертвая, загробная. Хоть бы издали услышать голос человека. Хотя, по­моему, я слышу чьи­то голоса.  4­й. Неизменно предвечны они,  Ты пред Вечностью полон измен.  Лиза. Трусиха несчастная! А еще про старшину размечаталась. Глупая. Он же   на   тебя   надеется.  (Освобождаясь   от   болот.)  Надеется!   Выполню обязательно его поручение и споем с ним. Он обещал. Хороший… Права была мама – вот и не прошло мимо мое счастье. Улыбнулось мне… Лиза во время этих слов оступилась, и тут же ее потянули вниз липкие руки. Музыка усиливается.  1­й. Одинокая участь светла.  2­й. Печальная доля света… Вместе болотные люди. Это Вечность сама вошла (3 раза).  Лиза (кричит). Помогите! На помощь, помогите! Вечность (с шипением болота). И навеки сомкнула уста! Лизу   полностью   закрывает   болото.   Звучит   песня   «Звезда»   (первый куплет). По авансцене проходит девочка, подходит к дереву на авансцене и вешает на него большую звездочку. Затемнение. Девочка. Осенней ночью падает звезда,  В холодном небе света борозда, Примета есть: звезды летучей свет – Тревожный признак, чьей­то смерти след… Освещение дается на авансцену. Перед сценой идет девушка, читающая последнюю запись Сони Гурвич.  Девушка  (читает).  Все­таки   мы   –   большие   молодцы!   Конспирацию соблюдать умеем. Провели врага. Так и не поняли гады проклятые, что не лесорубы в лесу работают, а простые девчонки в лесу были. Точнее сказать, не простые, а бойцы, теперь уже настоящие. И опять иностранный язык помог коварные   замыслы   врага   раскрыть.  Если   б   не   наша   Женечка,   может,  и   не удалось бы мне сделать эту запись в дневнике. Отвлекла всех на себя! Такой спектакль с купанием разыграла! Хоть в большой театр ее отправляй, да и только! И старшина – молодец, не растерялся, и подыграть сумел, и с берега ее увел. Соня что­то пишет. К ней подходит Галя.  Галя. Чем занимаешься, Сонечка?  Соня. Да вот пишу кое­что. Чтобы ярче воспоминания были.  Галя. Куда уж ярче? Соня. Ты права, такое не забывается!  Галя. Сонь, а Сонь, как ты думаешь, из меня артистка выйдет?  Соня. Что это ты вдруг?  Галя. И вовсе не вдруг. У меня мой милый в артистах числится. Вот его карточка.  (Достает и показывает Соне фото актера. Та, увидев, узнает его, но подыгрывает Гале.) Соня. Красивый. Значит, ты из­за него в актрисы хочешь?  Галя. Не только! Мне давно кино нравится. Мы с мамой раньше часто в кинотеатр «Восход» на новые фильмы ходили. До самой войны… А хочешь, я тебе почитаю?  К ним подходит Рита.  Рита. Девчонки, вы кисет Евграфыча не видели?  Соня и Галя. Нет.  Галя. Что случилось?  Рита. Да вот, дырявая моя голова! Взяла у человека кисет посмотреть и забыла! Соня. Я принесу! Я видела! Знаю, где лежит! Убегает.  Рита (вслед). Соня, ты куда?  Появляются Васков и Женя.  Васков. Куда это переводчица побежала?  Рита. Да за кисетом! Простите меня, Федот Евграфыч, растяпу!  Васков.   Да   ладно,   Осянина,   что   ты   все   с   этим   кисетом!   Главное   – вещмешок при мне.  Женя. Если Соня не найдет, мы вам после задания новый сошьем. Еще лучше будет.  Неожиданно слышен глухой вскрик. Все напряглись.  Васков (сдавленно). Вроде Гурвич крикнула.  Рита (боясь своих слов). Нет… Показалось… Васков.   Комелькова,   за   мной!   Остальным   ждать   у   большого   камня. (Уходит.)  Звучит тема песни «Звезда», на ее фоне голоса Сони и Гали.  Галя. Сонь, а ты веришь в то, что звезды, падающие с неба, – это людские судьбы?  Соня. Знаешь, Галчонок, это правда. Сорвется звездочка с небосклона и ярко­ярко так горит, будто в последний раз дарит свой свет людям. Хочет согреть их своим теплом. Падающая звезда, собравшись с последними силами, выполняет желание человека, жертвуя собой… Звучит второй куплет песни «Звезда»: Примета есть. Но как поверить ей?  Мы пережили тысячи смертей. Беззвездной ночью в окруженьи тьмы Друзей в походе хоронили мы.  Звезды в танце образуют Млечный путь, по которому идет Соня. Она протягивает руки и шепчет.  Соня. За что? Это же так подло убить человека ножом в спину. Подло, как удар из­за угла… Они же мужчины… Они больше и сильнее, чем маленькая Соня Гурвич… Теперь мне  (ей становится трудно дышать и говорить). Уже никогда… Не стать настоящей пере… переводчицей…  Примета есть: звезды летучей свет – Тревожный призрак, чьей­то смерти след… Соня   падает,   протягивая   руки   к   зрителю.   Звучит   орган,   музыка   на тему   песни   «Звезда».   Сквозь   музыку   слышен   крик   Жени:   «Соня!!!». Затемнение.  Картина 10 Декорация леса. На авансцене Рита, Женя, Васков и Галя.  Рита. Сегодня мы похоронили Соню Гурвич.  Женя. Ждали немцы Соню или она случайно на них напоролась?  Васков.   Бежала   без   опаски   по   дважды   пройденному   пути,   торопясь притащить старшине Васкову махорку ту, трижды клятую.  Галя. Бежала, радовалась и понять не успела, откуда свалилась на хрупкие плечи потная тяжесть… Женя. Почему пронзительной яркой болью рванулось вдруг сердце?  Рита. Нет, не успела… Васков.  И   понять   не   успела,   и   крикнуть,  потому   что   не  достал   нож   с первого удара: грудь помешала… Минута молчания. Все стоят, опустив головы.  Галя. Старшина велел мне обуть Сонины сапоги. Я отказалась, потому что не   могла…   Попробовала   на   маму   сослаться,   а   Ритка…   Ритка  (плачет) сказала, что нет у меня никакой матери! Нет! И что я подкидыш! Рита. Хватит врать! Хватить! Нет у тебя мамы! И не было!.. Подкидыш ты, и нечего тут выдумывать!.. Женя (подходит к Гале, с укором Рите). Ну зачем же так, ну зачем? Нам без злобы надо, а то остервенеем, как враги остервенеем… Рита уходит в глубь сцены.  Васков. Когда мы с Комельковой шли от Сони за девчатами, встретились с фашистами. Я света невзвидел! Вот они – убийцы! Идут себе спокойно! Гады! Убили   девочонку   молоденькую,   словно   травинку   смяли…   Идут   себе, насвистывают! Изловчился я, прыгнул к одному на спину, рванул левой рукой за лоб и… полоснул! Полоснул по натянутому горлу! Как барана, значит, прирезал! Затем ко второму метнулся… Видимо, силы для второго прыжка не рассчитал! Автомат вышиб, да при этом собственную финку выронил: в крови она вся была, скользкая как мыло! Звучит прерывистая музыка. В преломленном свете драка Васкова и немца.  Васков. Глупо получилось: вместо боя – драка, кулачки какие­то. Фриц, хоть и нормального роста, а цепкий попался, жилистый! Драка продолжается.  Васков. Никак я не мог его под себя подмять. Промашку дал, все старался под нож не попасть… И так, много ему внимания уделил, что в конце концов враг   меня   оседлал,   сдавил   ножищами   и   давай   тянуться   к   горлу   тусклым кинжальным жалом… И конец бы мне пришел, если бы не… Женя бьет немца прикладом по голове. Тот обмякает. Женя держит винтовку, как дубину. Васков сидит на земле, глотая воздух как рыба.  Васков. Молодец, Комелькова… Благодарность тебе… Объявляю.  Женя   с   широко   открытыми   глазами   отступает   назад.   Васков, тяжело   дыша,   поднимается   и   идет   к   ней.   Жене   плохо,   она отворачивается и опускается на колени. Плечи ее ходят ходуном.  Васков. Вставай, Женя.  Женя (коротко). Уйдите! Васков отходит и вдруг замечает упавший кисет.  Васков.   Вот   он,   кисет…   Не   донесла,   значит,   Соня…  (Вновь   к   Жене.) Вставай, Женечка! (Помогает ей подняться.) Брось! Попереживала и будет! Не люди они, товарищ боец, не человеки, не звери даже – враги! Фашисты! Они Соню убили! Женя поднимает на Васкова полные отчаяния глаза.  Васков.   Война   –   это,   Женечка,   понимаешь,   смерть!   Ступай.   И   к   Соне приходите! Женя, махнув еле заметно головой, ушла. Звучит музыка, на ее фоне стихи. Пластическая зарисовка «Журавли».  Романтики, мы вечно жили,  К полетам в небо так тянуло нас. Но солнце тучи черные закрыли,  И нашу юность опалил фугас… В. Осинин Освещение на всю сцену. Васков сидит на камне. В центре стоит Галя Четвертак. Рита –  рядом с ней. Женя ходит как тигр в клетке.  Рита. Товарищ старшина, просим быть председателем на нашем собрании.  Васков. Какова же причина собрания?  Женя (резко). Трусость! Рита. Во время встречного боя Галина Четвертак ни разу не выстрелила! Испугалась, лежала, спрятав лицо за камнем, и уши руками закрыла! Трусиха! Галя плачет. Васков сердится на создавшуюся ситуацию. Васков.   Собрание   –   это   хорошо!   Это   замечательно   –   собрание! Мероприятие,   значит,   проведем,   обсудим   товарища   Четвертак   за проявленную растерянность, протокол напишем. Так?  Галя перестала плакать. Девчата примолкли.  Васков  (продолжает).  А фрицы нам на этот протокол свою резолюцию наложат. Годится? Не годится. Поэтому, как старшина, отменяю в данное время собрание. Двоих мы прищучили, одного фашиста сами добили, стало быть,   по­вольчим   законам   живут,   раненых   добивать…   13   их,   так   будем считать. Это первый вопрос. А второй вопрос – у меня, при автомате одна обойма осталась непочатая. А у тебя, Осянина?  Рита. Полторы.  Васков. Вот так. А что до трусости, так ее не было. Трусость, девчата, во втором   бою   только   видна.   А   это   растерянность   просто.   От   неопытности. Верно, боец Четвертак?  Галя. Верно. Васков. Тогда слезы и сопли утереть приказываю. Кстати, Галина, тебе 18 лет есть?  Галя (опустив глаза). Нет… (Тихо.) Зимой 17 исполняется… Женя. Так… тебе всего 16 сейчас!  Васков. Как же тебя на фронт занесло?  Галя. Я на комиссии сказала, что 18 уже есть.  Васков. Вот незадача­то. Дите ты и есть дите!  Вдруг раздается немецкая речь. Все насторожились.  Васков.   Приготовиться   к   бою!   Осянина,   Комелькова,   на   основную позицию! Четвертак, со мной! (Указывает Гале на дерево.) Вот тут садишься и сиди тихо как мышка! Поняла?  Галя. Поняла… Васков  и  Галя  занимают   места.   Звучит  инструментальная   музыка: «Воронье», танец смерти птиц. Гале кажется, что над полем кружит воронье.  Галя  (во время стоп­кадра).  Не знаю почему, но мне вдруг показалось, что над полем кружат, распластав огромные, черные крылья, зловещие птицы! Вот­вот найдут и заклюют нас. И уже никогда, никогда не сбудутся мои мечты найти маму, стать известной актрисой. А самое главное… самое главное – жить как все нормальные люди, а не как детдомовка! Не знаю, почему я это сделала?   Какая­то   неведомая   сила   выбросила   меня   из   укрытия   в   когти   к врагу. (Выбегает, кричит). А­а­а… Васков. Куда, куда! Дурочка, убьют! Гале кажется, что со всех сторон ее клюют громадные черные птицы. Она   пытается   отчаянно   отбиться.   Звучит   как   сумасшедшая   песня «Звезда»: Дальше шли – в снегу, в чаду, в пыли… Ах, если б звезды скорбный счет вели И падали под тяжестью утрат,  Какой бы разразился звездопад!  Галя заламывает руки к голове. В конце песню обрывает автоматная очередь.   Галя   падает   как   подкошенная.   Воцаряется   тишина,   которую разрывает плач девчат. Затемнение.  Картина 11 В центре сцены стоит Васков. Чуть поодаль – Рита и Женя. Васков.   Погибли   наши   товарищи   смертью   храбрых.   Четвертак   –   в перестрелке, а Лиза Бричкина в болоте утопла. Я пилотку ее у болота нашел. Не зря погибли: сутки выиграли. Теперь наш черед сутки выиграть. И помощи не будет, а враг сюда идет. Так что давайте помянем сестренок наших, а там и бой надо будет принимать. Выпивают по стопке, и после небольшой паузы вновь говорит Евграфыч.  Васков. Последний бой, по всей видимости.  Звучит тема фашистов. Мигает свет. По сцене проносятся темные силы, птицы смерти. Васков, Женя и Рита в танце показывают бой. Вдруг Рита падает.  Женя. Товарищ старшина! Рита! Скорее!  Васков  бросается к Рите, Женя тоже. Рита смертельно ранена в бок.  Васков (Рите). Чем?  Рита (с трудом). Гранатой… Васков (Жене). Тряпок! Белье давай!  Женя подает шелковую комбинацию.  Васков  (берет белье и обнаруживает, что оно шелковое).  Да не шелк! Льняное давай!  Женя. Нету. Васков. А, леший! В вещмешке возьми! Быстрее! Женя.   Вот   белье!   А   я   пошла   –   там   фашисты!  (Хватает   автомат, убегает.)  целые. Заживет… Васков  (Рите).  Ничего, Рита, ничего… Осколок поверху прошел, кишки Рита (через силу, истекая кровью). Идите, туда идите. Женька там…  Васков поднимает Риту на руки и, пригибаясь от пуль, уносит ее со сцены.  Женя  (появляясь на возвышении).  Ну, идите, идите же сюда! Боитесь, гады проклятые! А подруг моих родных не боялись убивать!  (Автоматная очередь из ее автомата.)  В стороне чужой и темной Как ты вспомнишь обо мне?  О моей любови скромной Закручинишься ль во сне?  Эти слова звучат сквозь выстрелы.  В стороне чужой и темной  Как ты вспомнишь обо мне?  О моей любови скромной Закручинишься ль во сне?  Пусть душа твоя мгновенна Пред тобою неизменна. Гордость юная твоя, Верность женская моя.  Не гони летящий мимо Призрак легкий и простой,  Если будешь, мой любимый,  Счастлив с девушкой другой… Ну так с богом! Вечер близок,  Быстрый лет касаток низок,  Надвигается гроза,  Ночью глядит в твои глаза.  Женя. Ну ничего, ничего, сволочи! Все равно я вас от Ритки и старшины уже далеко увела, а живой вам не дамся!  (Хватает камень.)  Что, скоты, взяли?! Получайте! (Кидает камень во врага).  Автоматная очередь. Женя ранена и из последнихз сил кидает камень в сторону   врагов.   Вновь   автоматная   очередь.   Женя   падает   как подкошенная. Слышен топот тяжелых сапог на фоне звучащей музыки. Одинокий луч света освещает лежашую вверх лицом Женю, а возле нее не люди, а только ноги в сапогах. Одна из ног пинает с отвращением Женю. Та переворачивается от удара ничком. Немецкая речь и звук удаляющейся губной гармошки. Затемнение.  Во время всей картины по авансцене проходит девочка со звездой и поет песню  «Ночь  глядит   в  твои  глаза».  После   гибели  Жени  она  вешает   на дерево звездочку, затем смотрит в зал и исчезает за возвышением. В луче света Рита, рядом с ней Васков.  Рита (дышит с трудом). Женя погибла?  Васков  (кивает головой).  Мешков наших нет. Ни мешков, ни винтовок. Либо с собой унесли, либо спрятали где.  Рита. Женя сразу… умерла? Васков  (с   трудом).  Сразу…   Они   ушли.   За   взрывчаткой,   видно… (Кричит.) Не победили они нас, понимаешь? Я еще живой, меня еще повалить надо! (Стискивает зубы и баюкает руку.)  Рита. Болит?  Васков. Здесь у меня болит! Здесь свербит, Рита! Так свербит!.. Положил ведь я вас, всех пятырых положил, а за что? За десяток фрицев?! Рита. Ну зачем же так? Все понятно, война.  Васков. Пока война – понятно. А потом, когда мир будет? Будет понятно, почему вам умирать приходилось? Почему я фрицев этих дальше не пустил, почему   такое   решение   принял?   Что   ответить,   когда   спросят:   что   ж   вы, мужики, мамок наших от пуль защитить не могли? Что ж это вы со смертью их   оженили?   А   сами   –   целехонькие?   Дорогу   Кировскую   берегли   да Беломорский канал имени товарища Сталина? Да ведь там тоже поди охрана, там ведь людишек больше, чем пять девчат да старшина с наганом?  Рита  (тихо).  Не надо… Родина ведь не с каналов начинается. Совсем не оттуда. А мы ее защищали. Сначала ее, а потом уж канал.  После этих слов раздаются стуки человеческого сердца. И стучат с каждым разом все сильнее и отчетливее.  Васков (после небольшой паузы). Да… (Рите.) Ты полежи тут покуда, а я вокруг   погляжу.   А   то   наткнутся   –   и   концы   нам.  (Вытаскивает   наган, протирает его рукавом гимнастерки и отдает Рите.) Возьми два патрона, правда, осталось, а все­таки с ним спокойней.  Рита  (говорит,   глядя   в   небо).  Погодите,   помните,  я   на   немцев   в   лесу наткнулась? Я тогад к маме в город бегала. Сыночек у меня там. Аликом зовут, Альбертом… Мама больна очень, долго не проживет, а отец мой без вести пропал.  Васков. Не тревожься, Рита, понял я все.  Рита. Спасибо вам. (Улыбается.)  Васков. Можешь просто Федотом меня называть или Федей. Имечко­то у меня не круглое… Рита. Спасибо, Федот… Просьбу мою выполнишь?  Васков. Нет! Что ты, помилуй. Рита  (перебивает).  Бессмысленно   это,   все   равно   ведь   умру.   Только намучаюсь.  Васков (отвергая ее мысли). Я в разведку пойду. Произведу ее и вернусь. К ночи до своих доберемся…  Рита. Поцелуй меня… Васков целует ее в лоб.  Рита (улыбается). Колючий… Иди… Обо мне не беспокойся, иди… Васков с трудом поднимается и уходит. С ним уходит и луч света. Сердце бьется все громче и громче, словно вот­овт выскочит из груди. Раздается сухой звук выстрела из нагана. Стук резко обрывается. Васков медленно   опускается   на   землю,   закрыв   лицо   руками,   плечи   его   ходят ходуном. Звучит песня о «Тихих зорях». Словно из небытия идут к нему: Лиза, Соня, Галя, Женя и Рита. Они проходят кругом, выстраиваются сзади   Васкова   и   поднимаются   на   возвышение.   Наверху,   последний   раз оглянувшись на зрителей, опускаются вниз. Звучит немецкая речь и губная гармошка. Васков вскакивает как ужаленный с автоматом в руках. Дает очередь из автомата и кричит. Васков. Что, взяли?! Взяли, да?! Пять девчат, пять девочек, было всего пятеро! А не прошли вы, никуда не прошли и сдохнете здесь, все сдохнете!!! Лично каждого убью, лично, а там пусть судят меня!!! Пусть судят!!! Васков, как в немом кино, кричит. Его перекрывает последний куплет песни «Звезда»:  Весь Млечный Путь в безволвии ночном Осыпался бы горестным дождем!  Но с высоты студеной, чуть видна,  Срывается звезда. Всего одна… Неожиданно   звучит   сводка:   «Москва.   От   советского   Информбюро. Вечернее сообщение. В течение 3 июня на фронте ничего существенного не произошло.   На   некоторых   участках   фронта   происходили   бои   местного значения». Васков замирает. Появляется девушка, проходит по авансцене. В ее руках дневник и красный цветок. Звучат в записи стихи.  Когда с Земли уйду я в землю,  Когда покину этот свет… Художник, чьей­то воле внемля,  Возьмешься ты за мой портрет. Ты не рисуй меня склоненной За строгим письменным столом,  За книгой, мною не прочтенной,  За ненаписанным стихом. Ты возведи меня на скалы,  Пусть будет солнце очень алым,  Пусть будет небо голубым, Пусть над моею головой Плескаться будет мир живой Светло­зеленою листвою,  Темно­зеленою травой… Рисуй призывно, остро, с пылом,  С крутою щедростью в цветах, Острее, чем в природе было! Так остро, как я жизнь любила…  А я любила только так!!!  Стихи звучат на фоне музыки. Девушка подходит к возвышению, кладет  на него дневник, сверху цветок. Поднимается на возвышение,  оборачивается в зал. Занавес.