76-летию снятия блокады Ленинграда посвящается

Тема: 76-летию снятия блокады Ленинграда посвящается…

1.     Ленинградский метроном(песня) (Слайд 1)

     Более 70 лет отделяет нас от суровых и грозных лет войны. Но время не       изгладит из памяти народа Великую Отечественную войну 1941-1945 годов, самую тяжёлую и жестокую из всех войн в истории нашей страны.

чтец:

Опять война, 
Опять блокада, 
А может, нам о них забыть? 
Я слышу иногда: 
«Не надо, 
Не надо раны бередить». 
Ведь это правда, что устали 
Мы от рассказов о войне. 
И о блокаде пролистали 
Стихов достаточно вполне. 
И может показаться: 
Правы
И убедительны слова, 
Но даже если это правда, 
Такая правда 
Не права! 
Чтоб снова
На земной планете
Не повторилось той зимы,
Нам нужно,
Чтобы наши дети
Об этом помнили,
Как мы!
Я не напрасно беспокоюсь,
Чтоб не забылась та война:
Ведь эта память — наша совесть.
Она,
Как сила, нам нужна...

27 января – 75 лет со дня  полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады.  900 дней, почти три года, длилась беспримерная героическая борьба жителей города на Неве с врагом и голодом. Ничто не смогло сломить их воли и мужества. Оборона Ленинграда – одна из самых героических страниц отечественной истории и одновременно самая трагическая. Вся страна в тяжелые первые два года войны знала: несмотря ни на что Ленинград держится. Это придавало уверенности в собственных силах, укрепляло веру в окончательную победу. В Ленинграде, как нигде, фронт и город, родственно соединились на все девятьсот дней. На фронт уходили пешком, а город был виден его защитниками из окопов. Они знали, за что умирают. (Слайд 2)

8 сентября 1941 года над городом сомкнулось кольцо блокады длиной в 900 дней и ночей. Сумеет ли новое поколение оценить, понять все, что выстрадали ленинградцы, как выстояли они в эти суровые, страшные блокадные дни? 900 дней мук и слез, горестей и смертей, надежд и тревог, труда и борьбы. Сколько бедствий встает сразу за этими строками — 900 героических дней. Ни один город, ни одна крепость за всю историю существования человечества не выносила столь жестокого испытания... Гитлер решил стереть с лица земли Ленинград.

 Но ничего не вышло! (Слайд 3)

чтец:

… И листовки летели с неба
На пороги замерзших квартир:
“Будет хлеб. Вы хотите хлеба?
Будет мир. Вам не снится мир?”
Дети, плача, хлеба просили.
Нет страшнее пытки такой.
Ленинградцы ворот не открыли
И не вышли к стене городской.
Без воды, без тепла, без света
День похож на черную ночь.
Может, в мире и силы нету,
Чтобы все это превозмочь?
Умирали – и говорили:
Наши дети увидят свет!
Но ворота они не открыли, 
На колени не встали, нет!
Мудрено ли, что в ратной работе
Город наш по-солдатски хорош.
Петр построил его на болоте,
Но прочнее земли не найдешь. (Е. Рывина)

Город подвергся страшнейшим лишениям и пыткам. Враг рассчитывал, что пробудит в ленинградцах самые низменные животные инстинкты. Он был уверен, что голодающие, мерзнущие, жаждущие люди вцепятся друг другу в горло из-за куска хлеба, из-за глотка воды, возненавидят друг друга, начнут роптать, перестанут работать, в конце концов, сами сдадут город.

Видео  (Владимир Лифшиц.“Баллада о черством куске) (слайд 4)

Врагу не удалось задушить ленинградцев в тисках голодной блокады. Ленинград оставался неприступной крепостью, где каждый житель был бойцом, а фронт и тыл слились воедино.

Надвигался голод! Развивалась своеобразная ленинградская кулинария: люди научились делать пышки из горчицы, суп из дрожжей, котлеты из хрена, кисель из столярного клея. Хлеб – это совсем маленький кусочек… тяжелый, липкий, сырой. Хлеб содержал всякую дрянь и лишь немного муки. Почти все ленинградцы стали дистрофиками. Одни распухли и блестели, как будто покрытые лаком. Это первая степень дистрофии. Другие – высохли – вторая степень. В конце декабря хлебная пайка стала почти вдвое тяжелее – к этому времени значительная часть населения погибла. Многие от слабости падали и умирали прямо на улицах. Весной 1942 года при таянии снега на улицах и площадях нашли около 13 тысяч трупов (слайд 5)

чтец:  А город был в дремучий убран иней. 
Уездные сугробы, тишина... 
Не отыскать в снегах трамвайных линий, 
Одних полозьев жалоба слышна.
Скрипят, скрипят по Невскому полозья.
На детских санках, узеньких, смешных, 
В кастрюльках воду голубую возят,
Дрова и скарб, умерших и больных. 
Вот женщина ведет куда-то мужа. 
Седая полумаска на лице, 
В руках бидончик — это суп на ужин, 
Свистят снаряды, свирепеет стужа. 
Товарищи, мы в огненном кольце...
А девушка с лицом заиндевелым,
Упрямо стиснув почерневший рот,
Завернутое в одеяльце тело
На Охтинское кладбище везет. 
Везет, качаясь, — к вечеру добраться б... 
Глаза бесстрастно смотрят в темноту. 
Скинь шапку, гражданин! Провозят Ленинградца, 
Погибшего на боевом посту.
Скрипят полозья в городе, скрипят...
Как многих нам уже недосчитаться!
Но мы не плачем: правду говорят,
Что слезы вымерзли у ленинградцев. 
Нет, мы не плачем. Слез для сердца мало. 
Нам ненависть заплакать не дает. 
Нам ненависть залогом жизни стала:
Объединяет, греет и ведет. (О. Бергольц) (слайд 6)

Враг прекрасно знал, что в городе катастрофически не хватает продуктов. В этом-то и был его дьявольский замысел – погубить ленинградцев голодом. Но осуществить этот план враг до конца не смог. От малого до старого все испытывали голод, но все они трудились и жили с надеждой в победу.

Среди орбит Земли и Юпитера есть малая планета № 2127. Уже несколько десятилетий оплывает она вокруг Солнца под именем TANYA. Так звали ленинградскую школьницу, от которой на Земле остался тонкий блокадный блокнотик — «Дневник Тани Савичевой». (слайд 7)

Даже когда пришла смерть, мы верили, что когда-нибудь война кончится. Таня потому и стала это записывать, что знала, что кто-то найдёт и прочтёт, — говорит Нина Савичева. Это она до войны подводила глаза тем синим карандашом – Танина старшая сестра. Оказалось, Савичевы умерли не все. Но Таня, так никогда и не ставшая взрослой, этого не узнала.

— ТАНЯ была самой младшей из 5 детей. По вечерам её клали в бельевую корзину и ставили на стол, под люстру, а семья усаживалась вокруг…

Нине Николаевне — 87. Таня умерла в 14. И я вижу, как сложно старшей сестре наскрести по сусекам памяти что-то об этой девочке… Кто тогда, накануне войны, мог думать, как бесценны минуты — даже самой короткой жизни.

 «Дневник Тани Савичевой» стал одним из доказательств обвинения на Нюрнбергском процессе. Его нашли и прочли. Отлили в граните и поместили в музеи и школьные учебники. И хочется думать, что с орбиты малой планеты TANYA всё это видно.

 чтец:

На берегу Невы,
В музейном зданье, 
Хранится очень скромный дневничок.
Его писала Савичева Таня, 
Он каждого пришедшего влечет. 
Пред ним стоят сельчане, горожане,
От старца –
До наивного мальца.
И письменная сущность содержанья
Ошеломляет 
Души и сердца.
Это – всем живущим в назиданье, 
Чтобы каждый в суть явлений вник,
Время
Возвышает
Образ Тани
И ее доподлинный дневник

. Накануне Таня, незаметно для всех, сделала первую запись в блокноте.

«Женя умерла 28 дек. в 12.30 час. утра 1941 г.».

«Дядя Вася умер 13 апр. 2 ч. ночь 1942 г.».

«Бабушка умерла 25 янв. 3 ч. дня 1942 г.» 

«Лёка умер 17 марта в 5 час. утр. 1942 г.» 

«Дядя Лёша 10 мая в 4 ч. дня 1942».

«Осталась одна Таня» 

Мама наказала мне, чтобы я, как останусь одна, шла сначала к дворнику, потом — к дальней родственнице тёте Дусе. Потом тётя Дуся зашивала мою маму в простыню. (Слайд 8)

чтец:

Этот дневник на процессе Нюрнбергском
Был документом, страшным и веским,
Плакали люди, строчки читая.
Плакали люди, фашизм проклиная.
Танин дневник – это боль Ленинграда,
Но прочитать его каждому надо.
Словно кричит за страницей страница:
«Вновь не должно это все повториться!»

Таню удалось спасти от голодной смерти. При первой же возможности ее вывезли с детским домом в Горьковскую область. Но крайнее истощение, нервное потрясение, ужасы войны сломили девочку, и она вскоре умерла.

Только спустя четверть века следопыты нашли место, где в 1944 году похоронили Таню. Нижегородская область, село Шатки. В Ленинград пошли письма о последних Таниных днях. И об её вечной жизни. У Нины Савичевой — целая папка бумаг, перевязанная уже истрепавшейся лентой. Она написала, чтобы мы не забыли. И были в ответе. Вечная девочка — по имени TANYA. 19 мая 1972 г. на могиле Тани был поставлен памятник.

В школе №35 Санкт-Петербурга, где до войны она училась, открыт посвященный ей музей.

В Музее истории Ленинграда под стеклянным колпаком хранится метроном. Громко тикая, он отсчитывает время. Этот метроном включали в Ленинградском радиокомитете после объявления воздушной тревоги. И он стучал до отбоя, как большое сердце города. Сердце, которое нельзя остановить. (Слайд 9)

Зимою 1943 года в Ленинград приезжал английский журналист Александр Верт. Он ходил по городу, осматривал доты, амбразуры, баррикады, разбитые снарядами и бомбами дома. Разговаривал с людьми. И всем задавал один и тот же вопрос: «Как мог выстоять Ленинград?..»

Как мог выстоять Ленинград? Подвиг Ленинграда не в том, что люди умирали на голодном пайке. Это его трагедия. Подвиг Ленинграда в том, что люди находили в себе силы мечтать, работать, помогать слабым, учить детей. Сила Ленинграда была в том, что даже маленькие дети были мужественными людьми, как их родители и старшие товарищи.

На Исаакиевской площади в здании Всесоюзного института растениеводства трудились ученые-биологи. Они умирали от голода, но свято берегли для будущих селекционеров уникальную коллекцию семян — гордость института, хлеб будущего. (слайд 10)

 А на самой площади выращивали овощи для блокадников

В городе не было топлива, но в Летнем саду не срубили ни единого дерева.

 (читает строки из газеты). «Вряд ли в истории можно найти пример такой выдержки, которую проявили в течение столь длительного времени ленинградцы. Их подвиг будет записан в анналы истории как своего рода героический миф…Ленинград воплощает непобедимый дух народа России» – писала газета «Нью-Йорк таймс». «Освобождение Ленинграда от вражеской осады явилось самым памятнейшим из трех или четырех событий второй мировой войны. В невероятно короткое время русские, проявив изумительное мастерство, прорвали «стальной ошейник» вокруг Ленинграда

Единственным “окном”, соединившим Ленинград с “большой землей”, было Ладожское озеро. Принимается решение организовать помощь Ленинграду через Ладожское озеро. Это было очень рискованно, невероятно трудно, но другого выхода не существовало. Ладожский лед ленинградцы прозвали “дорогой жизни”. (слайд 11)

Чтец

По Ладоге зимней, по хрупкому льду

В буран и бомбёжку машины идут,

И ночью , и днём , у врага на виду

Снаряды и хлеб к Ленинграду везут

А лёд под колёсами гнулся, трещал,

Но помнит водитель, что каждою тонной

Он жизнь восьми тысяч детей защищал

Она пролегла ледяными полями

«Дорогою Жизни»  назвали её.

И жизнь  пробивалась сквозь  холод и пламя,

Бомбёжки,  метели  и взломанный  лёд.

И с суши, и с неба её  охраняли,

Подходы  по  льду  день  и ночь  стерегли.

Дорожники трассу  чинили,  меняли,

Как  пульс  Ленинграда  её  берегли.

Она – как  легенда, как  песня, как  знамя.

У этой  дороги  не  будет  конца –

Она  навсегда пролегла  через  память,

Навеки  прошла  через  наши  сердца…

                                                                        А. Молчанов

Вплоть до 23 апреля 1942 года по Ладожскому озеру непрерывно двигались автоколонны, доставляя в Ленинград продукты и другие жизненно важные грузы, а из города на Большую землю вывозили детей, раненых, крайне истощенных и ослабевших людей. Сколько человек спасла от неминуемой смерти эта легендарная ледовая трасса!.. Наконец наступила весна 1942 года, которую с таким нетерпением ждали ленинградцы. Но вместе с весной пришли новые заботы. 

Зимой город не очищался от трупов. Ленинградцам угрожал еще один враг – эпидемия. На нее очень рассчитывали фашисты. Необходимо было очистить город. И он был полностью очищен. В январе 1943 года войска Ленинградского и Волховского фронтов получили приказ – прорвать блокаду! 18 января 1943 года воины-ленинградцы и воины-волховчане встретились у станции Подгорной. Солдаты обнимались и плакали от радости. Вражеское кольцо блокады было прорвано. Ленинград получил связь с Большой землей. Это означало, что ленинградцы больше не будут умирать от голода. Вместе с ними эту победу отмечали все советские люди. (слайд 12)

Чтец: Но разве может кто-нибудь забыть,
          Кто был под грозным, под военным небом,
          Кому пришлось блокаду пережить,
          Кто плакал над кусочком малым хлеба?
          Кто близких здесь своих похоронил,
          Запомнил звук “Воздушная тревога”,
          Кто на Большую землю выходил
          По ледовой, по Ладожской дороге?

Битва за Ленинград закончилась. В течение 900 дней ленинградцы и советские воины при поддержке и помощи всей страны в боях и упорном труде отстаивали город. Ни голод и холод, ни авиационные бомбардировки и артиллерийские обстрелы не сломили славных защитников города. Родина высоко оценила заслуги города-героя. 26 января 1945 года он был награжден орденом Ленина. Более 930 тыс. человек удостоились медали “За оборону Ленинграда”.

Давайте же склоним головы перед ленинградцами и  защитниками города, не доживших до наших дней. Вечная им память! Прошу всех встать и почтить минутой молчания память погибших во время Великой Отечественной войны     (Минута молчания.) (Слайд 13)

Чтец: Я недавно смотрел старый фильм о войне

И не знаю, кого мне спросить,

Почему нашим людям в нашей стране

Столько горя пришлось пережить.

Почему сыновья не вернулись домой,

Столько жен потеряли мужей?

Отчего красны девицы ранней весной

Шли гулять без любимых парней?

Дети детство узнали в руинах домов,

Эту память вовек не убить,

Лебеда – их еда, и землянка  - их кров.

А мечта – до Победы дожить.

Я смотрю старый фильм , и мечтается мне,

Чтобы не было войн и смертей,

Чтобы мамам страны не пришлось хоронить

Вечно юных своих сыновей.

ЧТЕЦ:

Я никогда не видела войны,

Не видела, как падают снаряды.

Не слышала гнетущей тишины

В замерзших переулках Ленинграда,

Гул самолетов в небе над Невой,

В сожженных селах стрекот автомата.

Не видела пожары над землей

И на снегу обугленные хаты,

Под грозным небом остовы печей,

Деревьев почерневшие скелеты

И в темноте октябрьских ночей

Далеких взрывов алые отсветы.

Зениток вопли, пробужденья страх,

В обломках дома – окна точно раны.

Девчонок-медсестер в госпиталях,

Войну и смерть увидевших так рано…

Не видела победную весну,

Врага не научилась ненавидеть.

Я никогда не видела войну,

И так боюсь хоть раз ее увидеть.

(Маша Фроловская, 16 лет)