"Его стихов пленительная сладость…"

"Его стихов пленительная сладость…" (Гостиная, посвящённая 225-летию В.А. Жуковского) Оборудование: репродукция портрета В.А. Жуковского кисти О.А. Кипренского, свеча, картины с  пейзажами(времена года), набор открыток “В.А. Жуковский”, дневник, письма, перо, подарки чародеек,  колыбель с куклой­младенцем, пяльцы, книги с произведениями В.А. Жуковского (выставка книг) Вступительное слово педагога: Его стихов пленительная сладость Пройдет веков завистливую даль, И, внемля им, вздохнёт о славе младость, Утешится безмолвная печаль И резвая задумается радость. В этих строчках короткого стихотворения Александра Сергеевича Пушкина “К портрету Жуковского” восхищают  и изящность рифмы, и глубина мысли, и точность предсказания, которой могут позавидовать любые  ясновидящие. Сегодня можно утверждать, что пророчество Пушкина сбылось! Мы рады приветствовать вас, дорогие друзья, на нашей гостиной, посвященной 225­летию со дня рождения  Василия Андреевича Жуковского. Жизнь и творчество великого романтика мы рассмотрим через призму его  взаимоотношений с Александром Сергеевичем Пушкиным. Почувствовать атмосферу I половины ХIХ века нам помогут: В.А. Жуковский А.С. Пушкин Маша Протасова Экскурсовод Чтецы, ведущие (Герои кланяются и рассаживаются по местам.) (Звучит фрагмент из “Времен года” П.И. Чайковского) Жуковский (сидя за столом, смотрит на пейзажи на стене, затем начинает писать): Что наш язык земной пред дивною природой? С какой небрежною и лёгкою свободой Она рассыпала повсюду красоту И разновидное с единством согласила! Но где, какая кисть её изобразила? Едва­едва одну её черту С усилием поймать удастся вдохновенью… Но льзя ли в мёртвое живое передать? Кто мог создание в словах пересоздать ? Невыразимое подвластно ль выраженью? Экскурсовод: Выразить “невыразимое” мог Василий Андреевич Жуковский. В Третьяковской галерее висит его портрет,  написанный в 1816 году Орестом Адамовичем Кипренским. Всё в этом портрете подчинено раскрытию  внутреннего облика поэта­романтика: его задумчивый взгляд, направленный вдаль, его колеблемые ветром  волосы, башни средневекового замка на фоне ненастного облачного неба, общий сумрачный колорит живописи.  Это ­ Жуковский времени его наибольшей популярности, Жуковский ­ автор элегий и баллад, Жуковский, о  котором Пушкин сказал самые точные слова… Пушкин (обращаясь к портрету): ­ Что за прелесть чертовская небесная его душа! Он святой, хотя родился романтиком, а не греком, и человеком, да каким ещё! (Звучит музыка.)1­й ведущий : Это был человек, который считал, что главное в поэте­ его дарование, и поэт должен настойчиво преодолевать  жизненные препятствия, чтобы они не смогли замутить поэтического родника его души. Именно это привлекало  Пушкина, который признавал, что Жуковский всегда сохранял человеческое достоинство. А трудностей в жизни  Жуковского, которые сломили бы и озлобили бы любого другого человека, было немало. 2­й ведущий: (во время его рассказа на экран проецируются открытки с видами Оки, Белёва, Мишенского) 29 января (10 февраля) 1783 года в селе Мишенском, что в трёх верстах от уездного города Белёва Тульской  губернии, появился на свет мальчик. Родители его – помещик Афанасий Иванович Бунин и пленная турчанка  Сальха, при крещении получившая имя Елизавета Дементьевна. Крёстным отцом стал Андрей Григорьевич  Жуковский – небогатый помещик из Украины, полудруг, полуслужащий в доме Буниных; крёстной матерью – 15  летняя Варвара Бунина, сестра мальчика по отцу. Имя младенцу дали Василий (по­гречески – царь), записали так: Василий Андреевич Жуковский. Марья Григорьевна, жена Бунина, приняла мальчика в своём доме, полюбив его, воспитывала вместе со своими  внучками. Так среди девочек, в тишине и раздолье барской России, под благословением Оки начал свою жизнь  будущий поэт. Незаконное происхождение наложило определенный отпечаток на характер мальчика. Он был очень скромным,  лишённым кичливости, высокомерия, барства. Неброская красота природы в окрестностях Мишенского, тишина и спокойствие этих мест навсегда запали в  душу поэта. 1­й чтец (стихотворение “Там небеса и воды ясны…”): Там небеса и воды ясны! Там песни птичек сладкогласны! О родина, все дни твои прекрасны! Где б ни был я, но всё с тобой Душой Ты помнишь ли, как под горою, Осеребряемый росою, Белелся луч вечернею порою И тишина слетала в лес С небес? Ты помнишь ли наш пруд спокойный, И тень от ив в час полдня знойный, И над водой от стада гул нестройный, И в лоне вод, как сквозь стекло, Село? Там на заре пичужка пела; Даль озарялась и светлела; Туда, туда душа моя летела; Казалось сердцу и очам – Всё там!... Сентябрь­ноябрь 1816 г. (Звучит фрагмент из “Времен года” П.И. Чайковского) 3­й ведущий: В 1800 году В.А. Жуковский блестяще окончил Благородный пансион при Московском  университете, его имя было записано на золотую доску. Служба в Конторе соляных дел была недолгой: мечтательного юношу манила другая страсть – поэзия. В апреле  1802 года он приезжает домой, в Мишенское. Здесь, по русским полям и холмам, он бродил и сочинял. Кудрявый, с мечтательными глазами, он прочитал друзьям перевод элегии английского поэта Т. Грея “Сельское кладбище”  и вызвал всеобщий восторг Элегия была длинна, певуча, наполнена чистой и прекрасной печалью. Поэт сумел  выразить своё “в чужом”. На деревенском кладбище спят “поселяне”, люди безвестные, но, может быть, и  неведомые гении, так и ушедшие, не проявив себя, как уйдёт и сам юный певец этого кладбища, томно бродящий  близ реки.Элегия была напечатана в шестом номере “Вестника Европы”. Это уже был тот Жуковский, который входил в  русскую литературу, чтобы занять в нем видное место. 2­й чтец (отрывок из элегии “Сельское кладбище”): …Здесь пепел юноши безвременно сокрыли; Что слава, счастие, не знал он в мире сём. Но музы от него лица не отвратили И меланхолии печать была на нём. Он кроток сердцем был, чувствителен душою – Чувствительным творец награду положил. Дарил несчастных он чем только мог – слезою, В награду от творца он друга получил. Прохожий, помолись над этою могилой; Он в ней нашёл приют от всех земных тревог, Здесь всё оставил он, что в нём греховно было, С надеждою, что жив его спаситель – Бог. (Звучит музыка) 4­й ведущий: Владимир Соловьёв находил, что лирическая поэзия России Х1Х века родилась близ Белёва – из лёгких строф  молодого Жуковского. Откуда появился этот новый, прекрасный звук – воздыхание, нежное томление, элегия и меланхолия ? Прежде  всего, это отозвалась собственная жизнь Василия Андреевича. Послушайте дневниковые записи В.А. Жуковского 1805 года. Жуковский (пишет в дневнике) “Не имея своего семейства, в котором я бы что­нибудь значил, я видел вокруг себя людей мне коротко знакомых, потому что был перед ними выращен, но не видал родных, мне принадлежащих по праву; я привык отделять себя от всех, потому что никто не принимал во мне особливого участия и потому, что всякое участие казалось мне  милостью. Я не был оставлен, брошен, но не был любим никем… Самое общество матушки, по несчастию, не  может меня делать счастливым: я не таков с ней, как должен быть сын с матерью; это самое меня мучит, и мне  кажется, я люблю её гораздо больше заочно, нежели вблизи…” 5­й ведущий: Жуковский появился в литературе, когда Пушкину было два года. Ко времени вступления Пушкина в русскую  литературу поэтическая манера Жуковского уже сложилась, он был признанным мастером поэзии. Критики в  один голос утверждали, что стихи Жуковского “мелодичны, как тихое роптанье ручейка, как лёгкое веянье  ветерка”. С юношей Пушкиным Василий Андреевич встретился в сентябре 1815 года в Царском Селе. К тому времени  Пушкин был автором уже двадцати стихотворений, напечатанных в журналах. О подробностях этой встречи мы узнаём из письма П.А. Вяземскому от 19 сентября 1815 года. Жуковский (пишет) “Я сделал ещё одно приятное знакомство! С нашим молодым чудотворцем Пушкиным. Я был у него на минуту в  Царском Селе. Милое, живое творенье! Он мне обрадовался и крепко прижал руку мою к сердцу… Это надежда нашей словесности. Нам всем надобно объединиться, чтобы помочь вырасти этому будущему  гиганту, который всех нас перерастет”. 6­й ведущий: Жуковский для Пушкина – поэт ­предшественник, поэт­ учитель и одновременно старший друг. Учитель открыл ученику поэтическую многозначность слова, способность слова нести эмоционально­ психологическую нагрузку и выражать душевные переживания, внутреннюю жизнь человека.Юный Пушкин не подражает Жуковскому, а либо сочиняет в духе Жуковского (стихотворение “Певец”), либо  использует его стилистику. В послании 1816 года Пушкин признавался, что взял Жуковского себе в пример (“Мне ты пример…”) Учитель показал своему ученику высокое предназначение поэта, ответственное отношение к поэтическому,  слову необходимость стремления к идеалу. 3­й чтец (на фоне музыки читает отрывок из элегии “Море”) Безмолвное море, лазурное море, Стою очарован над бездной твоей. Ты живо! ;Ты дышишь; смятенной любовью, Тревожною думой наполнено ты. Безмолвное море, лазурное море, Открой мне глубокую тайну твою: Что движет твоё необъятное лоно? Чем дышит твоя напряжённая грудь? Иль тянет тебя из земныя неволи Далёкое светлое небо к себе?... …Обманчив твоей неподвижности вид : Ты в бездне покойной скрываешь смятенье, Ты, небом любуясь, дрожишь за него. 1­й ведущий: Жуковский с отроческих лет воспринимался Пушкиным как поэт по призванию, как образец истинного поэта. Юный Пушкин подчал высказывался о Жуковском запальчиво резко, говорил, что как поэт Жуковский исчерпал  себя, подчас склонен был шутить над меланхолией и мечтательной сентиментальностью Василия Андреевича,  иронизировал над попытками Жуковского сблизить идеальный мир прекрасного, в который тот погружался, с  реальной действительностью. Восприятие поэзии Жуковского отчасти в комическом свете отразилось в пародии на “Двенадцать спящих дев” в поэме “Руслан и Людмила” и в ряде других произведений. Впоследствии Пушкин  искренно об этом сожалел и дал такую характеристику своему учителю: “В бореньи с трудностью силач  необычайный”. Наступило такое время, когда ученик перерос своего учителя. 26 марта 1820 года на квартире у Жуковского  Пушкин прочитал свою поэму “Руслан и Людмила”. По окончании чтения Жуковский вручил Пушкину свой  портрет с надписью “Победителю­ ученику от побеждённого учителя в тот высокоторжественный день, в  который он окончил поэму “Руслан и Людмила”, 1820, марта 26, великая пятница”. Жуковский уступил Пушкину своё место. Каким нужно было быть человеком, чтобы сделать это без боли и  зависти! Теперь Пушкин ­ глава русской литературы, и Жуковский благоговеет перед его талантом и бережёт его. Жуковский (пишет письмо): “… На всё, что с тобою случилось, и что ты сам на себя навлёк, у меня один ответ: ПОЭЗИЯ. Ты имеешь не  дарование, а гений… Ты рождён быть великим поэтом; будь же этого достоин. В этой фразе вся твоя мораль,  всё твоё возможное счастие и все вознаграждения. Обстоятельства жизни, счастливые или несчастливые, ­  шелуха. Ты скажешь, что я проповедую с спокойного берега утопающему. Нет! Я стою на пустом берегу, вижу в  волнах силача и знаю, что он не утонет, если употребит свою силу, и только показываю ему лучший берег, к  которому он непременно доплывёт, если захочет сам. Плыви, силач. А я обнимаю тебя… По данному мне  полномочию предлагаю тебе первое место на русском Парнасе…”(1824 года). (Звучит музыка) 2­й ведущий: Летом 1831 года в Царском Селе Жуковский и Пушкин вступили в своеобразное шутливое состояние: кто лучше  напишет сказку, подобную народной. Николай Васильевич Гоголь, находившийся вместе с ними, вспоминал:  “Почти каждый вечер собирались мы –Жуковский, Пушкин и я … Сколько прелестей вышло из­под пера сих  мужей! У Пушкина.. сказки русские народные…у Жуковского тоже русские народные сказки. Чудное дело!  Жуковского узнать нельзя. Кажется, появился новый обширный поэт, и уже чисто русский”…Жуковский тогда закончил “Сказку о царе Берендее” и “Спящую царевну”.Пушкин написал только одну­ “Сказку  о царе Салтане…” (Но, возможно, осенью 1833 года в Болдино он вернулся к мысли о соревновании и создал  “Сказку о мёртвой царевне и о семи богатырях”, которую можно сопоставить со сказкой Жуковского “Спящая  царевна”). Вашему вниманию предлагается сценка из сказки В.А. Жуковского “Спящая царевна”. (У царя Матвея родилась  дочь, и на праздник он пригласил одиннадцать волшебниц, а “двенадцатой одной, хромоногой, старой, злой”, он  не позвал, потому что исчезло двенадцатое золотое блюдо). Сценка из сказки “Спящая царевна” Действующие лица: двенадцать чародеек, царь и царица у колыбели, где лежит кукла, автор. Автор: Собралися пировать Гости, званые царём! Пили, ели, а потом Хлебосольного царя За приём благодаря, Стали дочь его дарить: 1­я волшебница: Будешь в золоте ходить; 2­я волшебница: Будешь чудо красоты; 3­я волшебница: Будешь в сем на радость ты Благонравна и тиха; 4­я волшебница: Дам красавца жениха Я тебе, моё дитя; 5­я волшебница Жизнь твоя пройдёт шутя Меж знакомых и родных… (Чародейки подходят к колыбели, кладут свои подарки. Одна остаётся стоять) Автор: Словом, десять молодых Чародеек, одарив Так дитя наперерыв, Удалились; в свой черёд И последняя идёт; Но ещё она сказать Не успела слова­ глядь! И незваная стоит Над царевной и ворчит; Ведьма: (наклонясь над колыбелью) : На пиру я не была, Но подарок принесла; На шестнадцатом году Повстречаешь ты бету; В этом возрасте своём Руку ты веретеном Оцарапаешь, мой свет, И умрёшь во цвете лет! Автор:Проворчавши так, тотчас Ведьма скрылася из глаз; Но оставшаяся там Речь домолвила: 12­я чародейка: “…Не дам Без пути ругаться ей Над царевною моей; Будет то не смерть, а сон; Триста лет продлится он; Срок назначенный пройдёт, И царевна оживет; Будет долго в свете жить; Будут внуки веселить Вместе с нею мать, отца До земного их конца. (Гостья уходит, царь и царица плачут над колыбелью). 3­й ведущий: Хотя у Пушкина и Жуковского было много общего и хотя они на многие вещи смотрели одинаково, всё же резкая  противоположность их характеров не укрылась от современников и потомков, как не укрылось и различие их  поэтических дарований. Жуковский и Пушкин были очень разными по характеру и темпераменту. Вследствие  этого они по­разному относились к одним и тем же событиям. Жуковский всегда был склонен к компромиссу, к  постепенной и длительной “осаде”. Пушкин – к штурму, к быстрому действию. В лирике Пушкина огромное место занимают стихотворения о любви, посвященные различным женщинам,  встречавшимся в его жизни. Героиней любовной лирики Василия Андреевича Жуковского была только одна  женщина­ Маша Протасова, Мария Андреевна Мойер. (На экран проецируется её портрет. Звучит музыка) Маша: В 1805 году, когда мне было двенадцать лет, а моей сестре Александре – десять, мама, Екатерина  Афанасьевна, пригласила к нам в качестве учителя своего брата по отцу, поэта Василия Жуковского.  Ежедневный его приход был для нас праздником. Целый новый мир, мир прекрасной поэзии, явился нам в  очаровательном облике. Гусиными перьями в ученические тетрадки записывали мы выдержки из поэтов,  историков, имена европейских учёных. Рядом с ним нельзя было быть невнимательной, не приготовить  заданного. Уроки продолжались три года, я подросла, и появились неясные, смутные мечтания, всё было так  томно, нежно я сама себя не понимала (садится у окна, вышивает на пяльцах). Жуковский: Что со мной происходит? Грусть, волнение в душе, какое­то неизвестное чувство, какое­то неясное  желание! Можно ли быть влюблённым в ребенка? Но в душе моей сделалась перемена в рассуждении её!  Третий день грустен, уныл! Отчего? Оттого, что она уехала!... 4­й ведущий: Любовь к Маше рождает в Жуковском “звуки небесные”, он живёт в огне любви. Позже он скажет об этом времени: “То была поэтическая жизнь, и только тогда я был поэтом”. Это время  выразилось в стихотворении “Имя где для тебя?”. Маша сохранила его в своём портфеле, который нашли после  её смерти. Напечатано оно было уже после смерти Жуковского. 4­й чтец: Имя где для тебя? Не сильно смертных искусство Выразить прелесть твою! Лиры нет для тебя! Что песни? Отзыв неверный Поздней молвы о тебе? Если б сердце могло бытьИм слышно, каждое чувство Было бы гимном тебе! 5­й ведущий : Маше было семнадцать лет, Жуковскому двадцать семь, когда между ними стало уже всё ясно­ в светлом и  высоком духе. Дело шло к “соединению жизней”. Однако речи о браке быть не могло, пока не благословит мать.  Первое объяснение Жуковского с Екатериной Афанасьевной произошло в 1810 году. Ссылаясь на близкое  родство, она заявила, что брак невозможен, и в благословении отказала. У этой любви не было будущего 14 января 1817 года Маша вышла замуж за доктора Мойера Ивана  Филипповича.. 19 марта 1823 год Маша – Мария Мойер – умерла при родах. В.А. Жуковский очень тяжело переживал утрату. Больше о любви он никогда не писал, муза его любовной  лирики замолчала. Стихотворение “Ты предо мною…”­ надгробный памятник любимой. 5­й чтец: Ты предо мною Стояла тихо. Твой взор унылый Был полон чувства. Он мне напомнил О милом прошлом… Он был последний На здешнем свете. Ты удалилась, Как тихий ангел; Твоя могила, Как рай, спокойна! Там все земные Воспоминанья, Там все святые О небе мысли. Звезды небес, Тихая ночь!... (Звучит музыка) 6­й ведущий: Несмотря на все страдания, выпавшие на его долю, В.А. Жуковский не озлобился. Он всегда приходил на  помощь своим друзьям, был их добрым гением. Именно Василий Андреевич встал на защиту Пушкина в 1820 году, когда в опасности оказалась сама жизнь  поэта: Пушкину за вольнолюбивые стихи грозила ссылка в Сибирь. Жуковский использовал всё своё влияние,  чтобы ссылка в Сибирь была заменена ссылкой на юг России. Он же хлопочет о том, чтобы Пушкин вновь  оказался в Петербурге. Цензура не пропускает в печать любимое дитя Пушкина, трагедию “Борис Годунов”, и  тут на помощь опять приходит Жуковский. Получив известие о хроническом аневризме у Александра  Сергеевича, Жуковский уговорил хирурга Мойера выехать в Псков и прооперировать больного. 1­й ведущий: Жуковский ввёл Пушкина в литературу, и он же принял последний вздох гениального поэта. Он рассказал нам о  последних минутах жизни Пушкина, о невыносимых его страданиях. Так, 28 января Жуковский записал, что поэт  стал упрямо отвергать предписания докторов, “будучи испуган своими муками и ожидая(зачёркнуто: жадно  желая) смерти для их прекращения”. При прощании поэт каждому молча пожимал руку и делал знак выйти.  Данзас, Жуковский и Даль поцеловали ему руку. Так простились учитель и ученик. Благодаря хлопотам Жуковского семья погибшего Пушкина получила материальную поддержку от царя. Как и  при жизни Пушкина, Жуковский защищал его и после смерти, рискуя поссориться с Николаем I. Он был верен  памяти рано ушедшего друга. Он был верен себе.(Звучит музыка “Реквием” Моцарта) Заключительное слово педагога: Можно очень много говорить о Василии Андреевиче Жуковском как о поэте и как о великом человеке. Он был воспитателем будущего царя­освободителя Александра П. На склоне лет сбылась мечта поэта о семейном счастье: он женился на дочери своего друга – художника  Рейтерна – Елизавете. Умер В.А. Жуковский 12(24) апреля 1852 года в Баден­Бадене (Германия), похоронен на Тихвинском кладбище  Александро­Невской лавры в Петербурге. Учитель пережил своего ученика на 15 лет. Они шли в жизни и литературе разными, но пересекающимися  путями. В.Г. Белинский заметил очень точно: “Без Жуковского мы не имели бы Пушкина”. Сегодня мы можем с уверенностью сказать: “стихов пленительная сладость” Василия Андреевича Жуковского  прошла “веков завистливую даль”.! Это был великий поэт­романтик и высочайшей души человек, наставник, друг  и ангел ­ хранитель Александра Сергеевича Пушкина. (Зажигает свечу и ставит к портрету Жуковского. Звучит музыка) Литература. 1. А.С. Пушкин: Школьный энциклопедический словарь. (сост. В.Я. Коровина, В.И. Коровин; Под ред. В.И.  Коровина. – М.: Просвещение, 1999­776с.: ил.­ стр. 426­429. 2. Венок Пушкину: Сборник (Сост. и примеч. С.А. Небольсина.­2­е изд., испр. и доп.­ М.: Советская Россия,  1987. – 256с. – стр.13­14 3. Граник Г.Г., Концевая Л.А. И…снова о Пушкине (литературно­психологическое произведение А.С.  Пушкина). – М. : Члекса, 1999­136с. : ил.­ стр. 110­111. 4. Жуковский В.А. Сказки, стихотворения, элегии и баллады.­ М.: Астрель: АСТ, 2007.­ 189с.: ил. 5. Зайцев Б.К. Жуковский. Литературная биография. – М.: “Дружба народов”, 2001­ 176с. 6. Скрынников Р.Г. Пушкин. Тайна гибели. ­ СПб.: Издательский Дом “Нева”, 2006­384с. 7. Соколов В.Д. Рядом с Пушкиным. Портреты кистью и пером. Часть первая. – М.: “Тверская, 13”, 1998.­ 608 с:.ил.­ стр. 345­347.