В монографии кратко изложена история возникновения и развития турецкого государства до начала XX в., подробно проанализированы основные этапы развития Турции в XX в. - от младо- турецкого движения до прихода к власти правительства «умеренного » ислама в начале XXI в. Книга рассчитана на широкий круг читателей. Может быть использована для преподавания в вузах курсов всеобшей истории и новейшей истории Востока.

ИСТОРИЯ СТРАН ВОСТОКА

XX ВЕК Н.Г. КИРЕЕВ

Серия основана в 1999 г. ИСТОРИЯ ТУРЦИИ

XX ВЕК

Редакционная коллегия

Р. Б. Рыбаков (главный редактор),

В. М. Алпатов, А. 3. Егорин (отв. редактор тома), И. В. Зайцев,

В. А. Исаев, В.Я. БелокреницкиЙ, Н. Г. Ульченко,

Ю. В. Чудодеев (ученый секретарь серии)

Москва

Крафт+ ИВ РАН 2007

УДК 94(560)" 19"

ББК 63.3(5Туц)6

К 43

Ответственный редактор тома А.3. Егорин

Редактор издания Г.В. Миронова

Киреев, Н.Г.

К 43 История Турции XX век / Н.Г. Киреев. - Москва: ИВ РАН: Крафт+, 2007. - 608 с. - ISBN 978-5-89282-292-3

В монографии кратко изложена история возникновения и развития турецкого государства до начала XX в., подробно проанализированы основные этапы развития Турции в XX в. - от младотурецкого движения до прихода к власти правительства «умеренного» ислама в начале XXI в. Книга рассчитана на широкий круг читателей. Может быть использована для преподавания в вузах курсов всеобшей истории и новейшей истории Востока.

Автор монографии - известный специалист по новейшей политической и социально-экономической истории Турции. По указанной тематике его перу принадлежит ряд книг и статей.

ISBN 978-5-89282-292-3

9 © Институт востоковедения РАН, 2007

ВВЕДЕНИЕ

Турецкая Республика - государство, расположенное на двух континентах - в Европе и в Азии . Ее" площадь - 814 578 кв. км.

Население - 71,3 млн. человек (2003 г.). Немалое число граждан Турции (3 млн.) проживает в других странах (главным образом западноевропейских). Среднегодовой доход на душу населения 2530 долл. (2001 г.). Доля городского населения - 64,9 %. Уровень грамотности - 82,3% (мужчины - 91,7%, женщины - 72,4%).

Европейская Турция составляет по площади незначительную часть от всей территории, но здесь находится самый крупный город страны - Стамбул с населением в 10 млн. человек. Азиатская Турция, или Анатолия, занимает полуостров Малую Азию, где расположены столица - Анкара (4 млн. человек) и другие крупные города - Измир (3,4 млн.), Адана (1,8 млн.) и др.

Европейскую и азиатскую части страны разделяют проливы

Босфор и Дарданеллы, Мраморное море. Черноморские проливы имеют важное экономическое и военно-стратегическое значение для Турции и других черноморских государств.

В подавляющем большинстве население Турции - это турки, в стране проживают также несколько десятков тысяч греков и евреев (в основном в Стамбуле и Измире), армян и лазов; выходцев с Северного Кавказа, которые в обиходе объединены общим именем - черкесы. Самое многочисленное национальное меньшинство - курды, они проживают преимущественно на востоке и юго-востоке страны. Последние данные по их численности были представлены в официальной переписи 1965 г. Тогда на курдском языке разговаривало 2,3 млн. человек.

По вероисповеданию подавляющее большинство населения мусульмане (99%), в основном сунниты. Ислам в недавнем прошлом был государственной религией, ныне демократический принцип свободы религии увязывается с другим - секуляризмом. Это не означает, что страна по своим традициям, культуре перестала быть частью всего мусульманского мира, она - член международных и региональных исламских организаций. Два религиозных

праздника - Рамазан и Курбан-байрам включены в перечень национальных праздников.

Остальные верующие - христиане (православные, григориане, католики и т. д.), иудаисты. В прошлом Малая Азия была одним из основных центров распространения раннего христианства. Здесь проповедовал апостол Павел, родился Николай Угодник, и сейчас паломники и туристы посещают часовню, где, по преданию, скрывалась Дева Мария. Во времена существования здесь крупнейшего христианского государства средневековья (IVXV вв. н. э.) — Византийской империи её население было в основном греческим и славянским (на западе), армянским и грузинским (на востоке).

Согласно конституции Турция - унитарное светское государство в форме республики (Ttirkiye Cumhuriyeti) с президентом, парламентом (Великое Национальное Собрание Турции - меджлис) и правительством, формируемым по итогам очередных парламентских выборов,

* * *

В течение многих веков территория страны была не только кратчайшим караванным путем, соединявшим Азию, Африку и Европу, но и ареной жестоких сражений, завоевательных походов и нескончаемых миграций племён и народов, в результате которых исчезали одни государства и возникали другие. По дорогам Малой Азии проходила армия Александра Македонского, войска крестоносцев, воины Тимура...

В XI в. в Малой Азии стали особенно активно расселяться и создавать свои уделы (бейлики) тюрки-сельджуки - пришельцыкочевники из туркменских (огузских) племён Центральной Азии. Эта племенная ветвь названа по имени их предводителя Сельджука (X - начало XI вв.), создавшего династию Сельджукидов.

Победа сельджуков над византийцами под Малазгиртом (Манцикертом) в 1071 г. многими историками считается свидетельством окончания в Малой Азии эпохи христианского, греческого (румского) владычества и начала новых форм государственности тюркско-мусульманской. Эта победа, нашедшая на Востоке шумный отзвук, передала Малую Азию Сельджукидам. Огузы легко и быстро проложили дорогу в глубь страны, отряды акынджы («налётчиков») временами лавинами подступали к Черноморскому

Проливу, к воротам столицы Византии - Константинополю. Недавние пришельцы прочно осели в Малой Азии, они уже «не кочевники, бродящие с места на место, занятые исключительно поисками пастбищ. Они думают о создании государства» - Конийского (Румского) султаната, и его столицей становится Икониум (совр. Комья)".

Объединение сельджуками к XIII в. почти всей Анатолии в единый Румский султанат способствовало оживлению торговли, его столица Комья насчитывала до 100 тыс. жителей, стала благоустроенным городом с развитым ремеслом, торговым обменом, множеством мечетей, медресе, бань. Владениями султаната стали побережья омывающих Малую Азию теплых морей - в 1207 г. они завоевали Анталью, в 1214 г.-Синои.

Российские историки отмечают интенсивный в этот период процесс разложения родоплемениого строя среди тюркских племён, обосновавшихся в Малой Азии . Этносоциальные конфликты между оседлой и кочевой частью населения подрывали стабильность этого государственного образования. После 1243 г. Конийский султанат стал вассалом монгольских ильханов Ирана. К 1307 г. султанат окончательно распался на мелкие княжества.

Одно из них было представлено перекочевавшим под натиском монголов в Анатолию огузским племенем кайя. Жизнь этого племени продолжилась сначала в районе Эрзурума, пока туда не пришли монголы, затем в Караджадаге (окрестности Анкары), за

тем поредевшее племя (оно насчитывало всего 400 шатров) во главе с Эртугрулом Гази перебралось далее на запад в район Сёгюта. В 1231 г. Эртутрул, будучи командиром отрядов акынджы, отличился в походе сельджуков против изникских византийцев. В 1279 г. он был назначен беем уджа (военного поселения) Сёпот. После его смерти (1281 г,) вождем племени и беем уджа старейшины избрали его сына Османа, а после нескольких военных успехов соответствующий фирман ему был послан сельджукским султаном. В 1289 г. власть Османа была закреплена «сверху» присланными дарами - бунчуком, саблей, конем с серебряной упряжью⁴. Так небольшой приграничный удел стал ядром будущей мировой империи средневековья.

Османскому бейлику удалось возвыситься над остальными племенами также и за счёт второй волны притока тюрок-иересеенцев из Средней Азии. Среди беженцев было много горожан,

Ш 1 улемов, торговцев и ремесленников. Как считает X. Иналджык, уже «в XIII веке Анатолия во всех отношениях стала выглядеть родиной турок, проезжая Восточную Анатолию в 1279 г., Марко Поло упомянул эту территорию как Туркмению»⁵. С 1289 г. Осман начал расширять за счёт византийских земель границы своего небольшого владения. Столицей этого государства в 1326 г. (при сыне Османа - Орхане) стал город Бруса (Бурса). Постепенно бейлик распространил свою власть по всей Анатолии, а затем и на Балканах.

Турецкие историки, повествуя об исходных причинах возникновения мировой империи, убеждены, что сильнейшим фактором при этом стала идеология газавата. «Обратившийся к газавату на землях Византии и Балкан бейлик Османа в короткое время овладел обширными территориями... Завоевания и переход к оседлости на Балканах способствовали превращению бейлика в империю уже при Баязите Молниеносном...»

Миграционные потоки, происходившие и мирным расселением, и захватом территорий, уже тогда сопровождались идеологией ислама и восхвалением борьбы с врагами, неверными и еретиками, причём отступники из среды мусульман также составляли серьёзную угрозу для суннитов-огузов. Последние стали активно привлекать и на новой родине проповедников-дервишей, наследников влиятельных кругов туркестанской суннитской общины. Централизующая суннитская идеология вносила организационное начало в охваченные шиизмом ближневосточные общества. Позже, после наведения «внутреннего порядка», идеология газавата окончательно превратила боевые дружины мусульман в передовой отряд ислама в борьбе с христианством, хотя постоянное преследование шиитов в Турции, пусть завуалированное, не прекратилось до наших дней. Благодаря дервишам Ахмеда Ессви Анатолия полностью поменяла свой облик. Хорасанские дервиши выполняли на этой земле волю основателя ордена: «Садись на лошадь и отправляйся на запад; там, где лошадь стала, спешивайся и начинай служить». Эти дервиши-акынджы появились после того, как сила тюрок была объединена в исламе, их молитвы, произнесённые с мимберов в одну из пятниц 1071 г., призвали к единению всех тюрок. «С этими молитвами и восторгами люди вошли в Малазгирт; проявляя героизм и веру в Аллаха, поминая Кылычарслана и Мевляну... они вскоре овладеют Анатолией» .

Другие авторы называют основные составляющие газавата «связь текке-казарма в широком смысле - это связь религияджихад, а в османской цивилизации такая связь представлена единением янычар с бекташи» . О значимости газавата у сельджукидов писал и В.А. Гордлевский, подчёркивая, что в Малой Азии Сельджукиды жили, окруженные «областью войны» и, устремляясь на христиан, совершали формально газават - священный набег, рекомендуемый, поощряемый воинствующим исламом» . Территорией, где происходило противостояние воинов креста и воинов газавата, была и Анатолия. Несомненно, при близком и постоянном общении с византийцами, их пышным и расточительным двором у суровых сельджукских воинов и их гази зрела и укреплялась мечта о том, что их меч, освящённый верой в Аллаха, подобно золотому ключику, откроет врата в некий счастливый и благополучный мир - примерно такой, в каком жили «заевшиеся» византийцы. Непрекращавшееся продвижение на запад тюркского кочевого населения под знаменем газавата сопровождалось, безусловно, прежде всего исламизацией, а потом и тюркизацией Анатолии. Складывавшуюся в Османском государстве из различных тюркских племён и оставшегося местного населения мусульманскую народность стали называть турками-османами, после появления янычар орден Бекташи стал их духовным покровителем. Это элитное пешее войско султана янычарский корпус было учреждено при Мураде I в 1363 г. (1365 г.?), что также способствовало победам османов - ведь средневековые европейские государства в это время ещё не создали регулярной пехоты, её роль выполняли иностранные наёмники^|0.

На начальном этапе своей государственности турки-османы понесли крупное военное поражение - в 1402 г. близ Анкары от грозного Тимура. Их султан Баязид оказался в плену и вскоре там умер, турецкие историки пишут, что он покончил с собой. Спустя десяток лет османы сумели восстановить свои силы и продолжить завоевания. Даже этот случай в истории Дома Османов не мог прервать династию, ибо выбрать наследника не составляло

^тРУДа - жены и наложницы падишаха рожали и девочек и мальчиков достаточно регулярно и в немалом количестве

С захватом в 1453 г. турками-османами Константинополя, после многих недель осады и кровопролитного штурма, прекратила

су шествование Византийская империя. Её поверженная столица на три дня была отдана на разграбление воинам султана. Правда, в руки турок не попало и половины того, что захватили и уничтожили крестоносцы ранее в одном из своих походов при взятии Константинополя в 1204 г., но богатства и на этот раз были захвачены огромные, а ущерб, нанесенный культурному наследию, был невосполнимым ".

С этого момента началась полоса расцвета Османской империи, превратившейся в могущественное государство средневековья. В его руках оказались важнейшие мировые стратегические и торговые пути того времени. После захвата Константинополя Мехмед II ликвидировал независимость Сербии, завоевал Боснию, Герцеговину, Грецию, установил свою власть над дунайскими княжествами - Молдавией и Валахией, над Крымским ханством, подчинил себе почти всю Анатолию. Сельджукский газават трансформировался в османский, имперский, теперь священный меч пробивал падишаху и его воинам дорогу уже в другое цар

ство благополучия - богатую Европу, к воротам Вены, и призом здесь для них представлялось «кызылэльма» — некое золотое («красное») яблоко («держава») - символ власти, который держит в своих руках император Священной Римской империи. Турецкое нашествие стало постоянной угрозой для многих государств Европы .

Для турок это было поистине новым временем - по невиданным темпам и продолжительности захвата под знаменем газавата все новых и новых территорий, преобразований во многих сферах амбициозной молодой империи - в военной организации, хозяйственной жизни, идеологии.

Уместно отметить, что уже в ранний период империи, при султане Баязиде II (1481-1512 гг.) через посредничество крымского хана были установлены дипломатические контакты с Московским государством. Это государство тогда не представляло угрозу империи - такой угрозой были Польша, Литва и Золотая Орда. В 1492 г. Баязид II отправил в Москву посольство, которое, правда, не было пропущено через литовские владения. Он же в 1496 г. предоставил Ивану III право для его подданных свободно торговать на всех территориях империи. Это было связано с намерением Баязида II примирить интересы крымского хана с Москвой, однако этого не случилось, впереди предстояла борьба между

К)

Москвой и Крымом за Казанское и Астраханское княжества. В 1497-1499 гг. в Стамбул впервые приезжали русские послы⁴.

В экономике первые века имперского владычества были отмечены в первую очередь строительством мечетей и дворцов, но не только этим - можно говорить об обустройстве городов, сооружении обширных крытых рынков, караван-сараев, источников воды. Османские купцы (мусульмане, греки, армяне, евреи) вытесняли торговцев-«франков», в их торговых списках были бурский шёлк, стамбульское и салоникское сукно, адрианопольские кожи. Большое распространение получили вакуфы с их социальной деятельностью благодаря обширной недвижимости, связям с орденами. Например, в Анатолии в 1528 г. в качестве вакуфного имущества было зарегистрировано 45 благотворительных помещений, 342 мечети, 1095 мееджитов, 110 медресе, 625 больших и малых обителей, 75 крупных постоялых дворов и караван-сараев, 238 бань и т. д. После перестройки Стамбула также с участием вакуфов Бурса, Изник, Эдирне, София, Ускюп, Енишехир, Монастир и др. подверглись стремительному архитектурному преобразованию в мусульманский город. В качестве учреждений науки было создано рядом с мечетью Фатих 8 специальных медресе, куда «была открыта дорога для всякого способного юного мусульманина», они содержались на вакуфные средства. Помимо религиозных дисциплин, там преподавались медицина, астрономия, математика. В упомянутой работе Иналджык приводит итоги переписи населения Стамбула через 25 лет после его захвата: из 14 803 семей города 8951 были мусульманскими, 3151 - православными, 1647 - иудейскими и др. В подсчёт не вошло османское воинство.

После захвата Константинополя в империи была установлена система религиозных общин (миллетов): греко-православной

(с 1454 г.), армяно-григорианской (с 1461 г.) и иудейской (с 1393 г.). Правовое положение подданных империи определялось принадлежностью к таким общинам¹⁵.

С самого начала Османское государство сложилось как военно-феодальное. Экономика империи базировалась на сельском хозяйстве, а оно, в свою очередь, на мелком землепользовании, основой хозяйствования была семейная ячейка - чифтхане. Сама земля считалась по большей части собственностью государства, земельный режим мири предоставлял государству контрольные и

регулирующие полномочия над всем крестьянством. Прежде всего земли мири - это те, которые были под зерновыми, а питание больших масс людей, города, армии зависело от зерновых прежде всего

Своего высшего политического могущества и максимума захваченных территорий империя достигла при Сулеймане Кануни (1520-1566 гг.). Что касается связей турок со своей прародиной, с туркестанскими тюрками, они сохранялись на протяжении веков, причём более поздние пришельцы составляли в империи уже отдельную социально-этническую категорию, наиболее активную в завоевательных походах султана. Они вели, как правило, кочевой образ и даже назывались - туркмены. Вместе с тем шиитский Иран стал со временем серьёзным препятствием в сохранении и тем более упрочении этих связей. Таким препятствием стала и Россия, когда присоединила в 1556 г. Астраханское ханство и вышла со стороны Поволжья к Северному Кавказу, в то время как на западе северокавказского региона распоряжались крымские ханы, с 1475 г. - вассалы Османской империи. Характер отношений Крыма с народами Северного Кавказа описан В.Д. Смирновым, который, в частности, отмечал, что одновременно с «родственно-дружелюбными отношениями Крымских ханов к одним черкесским племенам у них вечно продолжались нелады с

другими» .

Другой историк, также Смирнов (Николай Александрович), уже в середине XX в. более подробно раскрыл характер отношений Турции и Крыма с народами Северного Кавказа. «Только с конца первой четверти XVI в. можно датировать начало турецкого военного проникновения на Кавказ. Хотя в руках турок к этому времени были Крым и устье Дона и даже отдельные пункты побережья, но всё же турецкое продвижение на Кавказ началось не с севера, а с юга, со стороны Трапезунда (морским путем) и Курдистана и Армении - сухопутным. Постепенно и не без труда турки создают на Черноморском побережье свои опорные пункты, которые затем уже во второй половине XVI в. превращаются в небольшие крепости: Сухуми, Гагры, Суджук, Темрюк и др. Турки попытались установить нечто вроде военного протектората над узкой прибрежной полосой... Восстановить во всех подробностях путь турецкой экспансии на Кавказ через Крым и Азов труднее и сложнее, чем проследить их движение по

южному пути. Ведь здесь одновременно действовали турецкие и крымские захватчики! Что касается Турции, то она доказывала, что все крепости на Черноморском побережье построены руками турок и никогда не были в татарских руках, почему Крым и претендовать на них и на побережье не имеет права. Исключение турками сделано только для Тамани» .

Присоединение земель Казанского и Астраханского ханств к Московскому государству оценивается турецкими историками как чрезвычайно важное историческое событие. «Исламские государства, - пишет А. Сайдам, - которые могли бы оказать Казани помощь, были слишком далеко. Могучее государство того времени, османское, не слишком интересовалось тамошними делами. Казань оказалась одинокой перед постепенно усиливавшимися русскими. Падение Казанского ханства стало поворотным моментом и для русских, и для тюркских стран... В руки русских перешла Астрахань, открылся путь в Каспийское море... Завоевание Казани и Астрахани стало не только началом Российской империи, это было, по словам Пола Хенце, началом "русского вопроса", означающего угрозу Османскому государству. С тех пор на протяжении веков самые важные внешние проблемы Османского государства возникали либо напрямую из-за России, либо при её поддержке». На этих же страницах своей книги А. Сайдам с сожалением пишет, что «в те времена Османское государство определять в этом регионе политику полностью предоставило ханам и само этим не занималось, более того, оно русских не замечало. Когда русская опасность открыто себя проявила, было уже поздно. Ибо предоставленная сама себе и сумевшая спокойно усиливаться Россия при Иване III и особенно при Иване IV (Грозном) приобрела в Европе огнестрельное оружие и создала сильную армию. Кроме того, она создала прочные оборонительные линии против крымских набегов». Он пишет: «Некоторые черкесские, ногайские, чеченские беи признали верховную власть Ивана IV, некоторые из них, даже отказавшись от веры отцов, предпочли христианство. Не удовлетворившись достигнутым, русский царь, чтобы ещё больше использовать черкесов, вмешался в их внутренние распри. Так, кабардинский принц Темрюк в борьбе с соперниками использовал дружбу с Иваном.

Он отослал в Москву своего сына как заложника, а дочь выдал замуж за царя. 20 августа 1561 г. принц Кабарды предоставил га-

рантии безопасности русским купцам, согласился на сооружение вдоль Терека оборонительных укреплений» .

После присоединения территории Астраханского ханства московские цари, включая Ивана Грозного, не стремились усложнять и без того непростые отношения с Крымом и все ещё могущественной Турцией. Правда, по просьбе грузинских и кабардинских князей, искавших у России защиты от Турции, во второй половине XVI в. в районе нынешнего Кизляра была поставлена русская пограничная крепость, именовавшаяся терским городком (Терки), и за время существования, из-за разливов и наводнений, неоднократно переносившаяся с места на место. Городок «был поставлен на скрещении путей, ведущих на юг - в Дагестан, Персию и страны Закавказья, на запад - к Черноморскому побережью, на северо-запад - к Азову и на Дон, на северо-восток - к Астрахани. Подобное местоположение делало его военно-стратегическим и торговым пунктом южной окраины Русского государства»²⁰. В 1569 г. Турцией совместно с крымским ханом была предпринята попытка захватить Астрахань - не столько в плане борьбы с Россией за Поволжье, сколько для использования его в нуждах шедшей тогда войны с Ираном. Попытка обернулась крупной неудачей - Астрахань взять не удалось, а отступление по безводной, так называемой «кабардинской дороге» оказалось для армии ещё более губительным, чем сами военные действия²¹.

Цитируемый выше А. Сайдам считает, что цели астраханского похода были намного шире, среди них было желание «ликвидировать русскую угрозу, не дать русским препятствовать совершению хаджа паломникам из Туркестана и Северного Кавказа, обеспечить совместные с туркестанскими ханствами действия против Ирана; согласно же черкесским источникам, османский падишах стремился справиться с черкесами и распространить на них мусульманскую веру». Он пишет, что в отличие от дагестанцев и ногайцев принятие черкесами ислама оказалось возможным в конце XVIII - начале XIX вв. ~²

Набеги из Крыма совершались не только на Кавказ, они опустошали Украину, достигали порой и Москвы. В Крыму процветала торговля и пленными кавказцами, и захваченными во время набегов на север славянами. Турецкие крепости запирали выход с Дона и Днепра в море, препятствуя казакам ловить рыбу, добывать соль, торговать. В 1637 г. донские казаки совместно с отря-

дом запорожцев овладели турецкой крепостью Азов, закрывавшей выход в Азовское море, и продержались в ней пять лет. Долго своими силами казаки обороняться не могли и обратились за помощью к Москве. Собранный в 1642 г. по этому поводу Земский собор высказался против принятия Азова «под руку» царя, так как это означало бы войну с Турцией, и казаки вынуждены были оставить Азов " .

Османская империя теряла свое экономическое и военное превосходство над Европой с XVI в., а к концу следующего стали очевидными её внутриполитические разногласия, определяемые обострением экономических проблем, неизбежно сопровождавших начавшийся период остановки. Победоносные завоевания завершились, главного средства обогащения в период остановки грабежа завоеванных территорий, получение военной добычи, рабов и дани - уже не было. До тех пор, пока основным занятием османской элиты, военной и гражданской, являлась война, пока этот источник кормил и обогащал её, такая система существования империи считалась единственно оптимальной и не подлежала замене. Вместе с тем уже с конца XVI в., вследствие роста доходности земли, она постепенно «пошла по рукам» - началась концентрация ленов в руках уже не только военачальников, но и гражданской бюрократии - столичной и провинциальной знати (аяны, эшраф), торговцев, ростовщиков и т. п.

Так в это время складывались предпосылки упадка империи, причём ряд причин такого упадка свидетельствовал, что убеждённость в бесконфликтном сосуществовании народов империи не соответствовала истине, позже станет очевидным, что одной из важнейших причин её упадка и затем распада стали этноконфессиональное противоречия.

Наиболее ярким свидетельством ослабления военной мощи империи стало её поражение в 1683 г. под Веной. С этого времени началось последовательное отделение от Османской империи завоеванных ею территорий в Европе, причём впервые со всей очевидностью опасным противником проявила себя Россия. Пережив трудные, «смутные» времена, она нашла силы на рубе-

»e XVI1-XV1I1 вв. начать борьбу за выход к Черному морю, чтобы закрепиться на его берегах и обезопасить себя от набегов крымских татар, во имя стабильного развития российской торговли на Чёрном море²⁵. Эти действия сказались на наступательных

возможностях турок в Центральной Европе, что облегчило разгром Австрией и Польшей турецкого войска под Веной. Поражение под Веной стало в истории вехой, обозначившей начало периода отступления Османской империи из Европы, возникновения так называемого Восточного вопроса.

Крымские походы 1687 и 1689 гг., особенно неудача первого

Азовского похода Петра I в 1695 г., показали, что Турция осталась для России опасным противником. Лишь построив в Воронеже флот, русской армии удалось на следующий год, в 1696 г., захватить турецкую крепость Азов. На Карловицком мирном конгрессе (1699 г.), подведшем итог войны «Священной лиги», Россия заключила с Османской империей перемирие, закрепленное затем в 1700 г. мирным договором. По нему Россия сохранила за собой Азов с прилегающими землями и добилась отмены ещё существовавших ежегодных выплат крымскому хану .

В начале XVIII в. Турции сопутствовали некоторые временные успехи - окружение армии Петра I на Пруте в 1711 г., повлекшее за собой отказ России от Азова, отвоевание Морей у венецианцев в 1715 г. и пр. Но эти успехи были непрочными, надвигалась новая война с Россией, стремившейся вернуть Запорожье. Азов, Таганрог. Турция же, со своей стороны, явно рассчитывала умножить достигнутые недавно успехи. В начавшейся в 1735 г. войне русские войска заняли Азов и вышли к Чёрному морю в устье Днепра и на берега Крыма, где командовал фельдмаршал

Миних² . В войну включилась Австрия, русские войска овладели Очаковом, Бахчисараем, турки поспешили заключить мир. Подписанный в 1739 г. Белградский мирный договор, ввиду дипломатической поддержки, оказанной туркам Францией, признал границу с Австрией по Дунаю и Саве. Этот договор далеко не соответствовал успеху русского оружия, но Турция окончательно потеряла Азов (и Таганрог), правда, Россия не получила право иметь здесь укрепления. Договор запрещал России иметь не только военный, но даже торговый флот на Азовском и Чёрном морях^2)!.

Все эти события свидетельствовали, что о торговом использовании Чёрного моря российскими купцами ещё в начале XVIII в. говорить было преждевременно, торговля России через Чёрное море как с Османской империей, так и со средиземноморскими странами продолжала оставаться в зачаточном состоянии. Лишь Белградский мирный договор открывал России возможности на-

чать торговые перевозки по Чёрному морю. Статья 9-я этого документа предусматривала свободу торговли между подданными ДВУХ стран, однако оговаривала, что «русским подданным торговля на Черном море дозволяется лишь на кораблях подданных Османского государства»²⁹. Вслед за этим по требованию коммерцколлегии и сената резидент в Стамбуле Вешняков и сменивший его затем Неплюев начали отправлять в Санкт-Петербург реляции о торговых возможностях Турции, её торговых партнёрах, условиях торговли, пошлинах и т. д. Представлены были копии трактатов о торговле с Англией, Францией, Голландией.

Адриан Неплюев (резидент в Стамбуле в 1746-1751 гг.) указывал в своих посланиях на необходимость учреждения в Стамбуле одного-двух русских торговых домов, писал, что рекомендованы должны быть люди достойные, «не подлые и не пьяные».

таким товарам из России, как горностай, соболь, норка, белка, белая и красная лисица, корсак, хорь, куница, белая и черная кошка, каракуль. Помимо мехов компания намеревалась закупать икру, масло, юфть, воск, мёд, сало. В Россию компания готова была поставлять сушёный виноград, орехи, вино, лимонный сок, хлопчатую бумагу, деревянное масло, финики, головной сахар, ладан и прочие овощи, и ароматы

Мирные торговые отношения отнюдь не стали определяющими во взаимоотношениях Османской империи с Россией. Османская правящая элита ещё не осознавала своего нового места в мировой политике того времени и не теряла надежды вернуть захваченные территории, это особенно касалось России, которая, казалось, совсем недавно терпела поражения, возвращала Азов и т.п. С другой стороны, Россия, почувствовав свою силу, стремилась окончательно обезопасить свои южные границы от набегов крымских татар, закрепить и расширить завоёванные ею позиции на Чёрном море.

В этих условиях стала неизбежной русско-турецкая война

1768—1774 гг., начатая Турцией. Русскую армию возглавил

I.А. Румянцев, под командованием которого в 1770 г. были возможностях турок в Центральной Европе, что облегчило разгром Австрией и Польшей турецкого войска под Веной. Поражение под Веной стало в истории вехой, обозначившей начало периода отступления Османской империи из Европы, возникновения так называемого Восточного вопроса.

Крымские походы 1687 и 1689 гг., особенно неудача первого

Миних " . В войну включилась Австрия, русские войска овладели Очаковом, Бахчисараем, турки поспешили заключить мир. Подписанный в 1739 г. Белградский мирный договор, ввиду дипломатической поддержки, оказанной туркам Францией, признал границу с Австрией по Дунаю и Саве. Этот договор далеко не соответствовал успеху русского оружия, но Турция окончательно потеряла Азов (и Таганрог), правда, Россия не получила право иметь здесь укрепления. Договор запрещал России иметь не только военный, но даже торговый флот на Азовском и Чёрном морях "'\

16

чать торговые перевозки по Чёрному морю. Статья 9-я этого документа предусматривала свободу торговли между подданными двух стран, однако оговаривала, что «русским подданным торговля на Черном море дозволяется лишь на кораблях подданных Османскою государства» " . Вслед за этим по требованию коммерцколлегии и сената резидент в Стамбуле Вешняков и сменивший его затем Пеплюев начали отправлять в Санкт-Петербург реляции о торговых возможностях Турции, её торговых партнёрах, условиях торговли, пошлинах и т. д. Представлены были копии трактатов о торговле с Англией, Францией, Голландией.

Одновременно русский дипломатический представитель вёл переговоры и с иностранными купцами, действовавшими в Стамбуле - венецианцами, голландцами и др., проявившими интерес к возможности открытия торгового пути между Стамбулом и Черкасском (в устье Дона). Особый интерес был при этом проявлен к таким товарам из России, как горностай, соболь, норка, белка, белая и красная лисица, корсак, хорь, куница, белая и черная кошка, каракуль. Помимо мехов компания намеревалась закупать икру, масло, юфть, воск, мёд, сало. В Россию компания готова была поставлять сушёный виноград, орехи, вино, лимонный сок, хлопчатую бумагу, деревянное масло, финики, головной сахар, ладан и прочие овощи, и ароматы ".

В этих условиях стала неизбежной русско-турецкая война

J768—1774 гг., начатая Турцией. Русскую армию возглавил

П.А. Румянцев, под командованием которого в 1770 г. были

одержаны победы в Бессарабии - у Ларги, где турки потеряли около 3000 человек против 100 убитых русских, и у реки Кагул. Армия Румянцева захватила несколько турецких крепостей, а русский флот под командованием адмиралов Г.А. Спиридова и С.К. Грейга, пройдя из Балтийского моря в Эгейское, блокировал турецкий флот в Чесменской бухте и затем уничтожил его, что обеспечило русскому флоту господство на Эгейском море и блокаду Дарданелл. В июле 1774 г. Румянцев заключил выгодный для России Кючюк-Кайнарджийский мир, который стал «поворотным пунктом в развитии международных отношений Оттоманской империи», демонстрировал «резкое изменение соотношения сил в черноморском бассейне» " . Османская империя признала незави

симость Крымского ханства; право российских торговых судов плавать беспрепятственно по Черному морю, проходить через Черноморские проливы; присоединение к России Азова, Керчи и других территорий; покровительство России над Молдавией и Валахией и над православной церковью в Турции \

В 1783 г. Екатерина II присоединила Крым к России, последний крымский хан Шагин-Гирей признал власть императрицы. Россия получила земли и по Кубани.

После присоединения к России Крыма и Грузии, пишет А. Сайдам, Османское государство признало свою прежнюю политику в отношении Кавказа ошибочной и недостаточной, сосредоточила свое внимание на Кавказе, который имел важную значимость для восточных границ империи. Чтобы сохранить против России свои земли в Азии, Османское государство намеревалось превратить Черкессию в приграничную территорию. Посетившие после Кючюк-Кайнарджийского договора берега Черкессии Каптан-ы Дерья Гази Хасан паша и Джаникли Али паша в представленном докладе утверждали, что, приобщив черкесов к цивилизации, их можно сделать зависимыми от империи, превратить в заслон перед наступлением с севера. Помимо этого, берега можно было, по их словам, обустроить так, чтобы они смогли заменить потерянные крымские порты. Правительство (Бабиали), найдя эти соображения верными, предположило, что из черкесов можно создать военную силу в восемьдесят тысяч человек, после чего начало действовать, чтобы распространить здесь ислам «во имя того, чтобы отдалить народ от традиций идолопоклонства». Эта обязанность была возложена на Ферах Али пашу, который был

известен своим обслуживанием сражений, своей набожностью и моральной чистотой. Назначенный в 1781 г. в сторожевые войска Согуджака, он оказал благотворное воздействие на черкесов. Он добился успехов в привитии им османской культуры, занимаясь также и строительством. Заново были построены порт Геленджик (прежде всего Согуджак), а также Анапа. «Благодаря активности османских государственных деятелей среди черкесов, чеченцев, лезгин и грузин распространился ислам. С учреждением губернаторства Согуджак (позднее Анапа) было обеспечено привязывание местных племён к центру. Крымские порты были в некотором роде заменены портами в Черкессии. Таким образом, беспокойство, вызванное продвижением русских, распространилось также и на черкесов и дагестанцев, что упрочило влияние среди них Османского государства». Автор пишет, что Порта, для поддержания в орбите своего влияния ханов Дагестана и Азербайджана, черкесских племён, оказывало им всяческие знаки внимания, посылала подарки. Однако происходившие между ханствами военные конфликты, а также нарушение даваемых Порте обещаний препятствовали успехам здесь османской политики.

В то же время народы Кавказа не намерены были легко покориться России. Они постоянно использовали любую возможность, чтобы оказать ей сопротивление. Самый первый тому пример — выступление в 1783 г. тариката накшбеди под руководством имама Мансура.

Военные действия на Кавказе против России приняли острый характер, превратились в религиозную войну - кавказский газават. Рядом с Мансуром в качестве добровольцев находились анатолийские турки. Мансур был первым имамом, сражавшимся за политически независимое государство в регионе. Когда началась русско-турецкая война 1787 г., Порта призвала имама Мансура и других ханов начать войну против русских. Тем более что в небольших масштабах кавказцы вооруженную борьбу против русских уже вели ".

С другой стороны, развивая идею создания своего «пояса безопасности» против Османской империи, Екатерина II обдумывала осуществить так называемый «греческий проект», согласно которому турок следовало изгнать из Европы и воссоздать греческую империю. Речь шла уже не о прямом захвате Дарданелл и Ьосфора, а об установлении политического контроля над Проли-

1⁽)

вами, о режиме Проливов, обеспечивающем безопасность черноморских берегов России. Проливы, как и полуостров Пелопоннес, и Крым, и Балканы, должны были войти в «буферную зону», прикрывающую границы Российской империи.

Начав в 1787 г. очередную войну с Россией с целью возвращения Крыма и других территорий, Османская империя стремилась

вовлечь в эту войну и народы Северного Кавказа, призывала к этому имама Мансура и других ханов, тем более что, как пишет уже цитировавшийся нами турецкий автор, они долго оказывали сопротивление русским, пусть и незначительное. Однако, по признанию автора, «отсутствие должной помощи от Османского государства в виде оружия, провианта, планов и программ», а также обещание русских установить с черкесами, кабардинцами, дагестанцами вечный мир «помешали одержать победу». Турция потерпела в этой войне поражение в результате успехов русских войск под командованием А.В. Суворова, Г.А. Потёмкина, Н.В. Репнина, русского флота под командованием Ф.Ф. Ушакова³⁴. Завершилась война Ясским мирным договором 1792 г., по которому Турция окончательно признала присоединение Крыма и Кубани к

России. Новая граница была установлена и по Днестру, Турция отказалась также от претензий на Грузию.

Турецкие историки отмечают по этому поводу, что войну начало Османское государство с тем, чтобы вернуть Крым, но потерпело поражение. Территориальные потери Османского государства оказались весьма значительными, «но что самое главное - русская опасность стала более серьёзной, русские стали господствовать на Черном море... Эта война показала, насколько ослабело османское могущество; именно поэтому впервые была осознана необходимость обращаться за помощью к европейским державам, используя политические перемены и прогресс в Европе»³'.

В этот же период туркестанские государства Бухара, Коканд, Хива, Кашгар, Афганистан и Туркменистан все чаще и настойчивее просили поддержки у империи, прежде всего военной, но было уже поздно — самыми активными игроками в этом регионе стали покончившая со своим «смутным временем» Россия, Англия и Китай.

Кавказ оказался под властью России, тем более что шиитский Иран по-прежнему оставался препятствием на пути осман к Кавказу и Центральной Азии - так, по крайней мере, считают турец-

20

кие историки. Вместе с тем культурные связи, просвещение, организация хаджа и всё, что относилось к религиозным функциям султана как халифа, были заметными в отношениях с Туркестаном. Военно-политическое сотрудничество при всем желании обеих сторон было затруднительным: в годы продвижения на Запад туркам было не до туркестанцев, а позже этому помешала прогрессировавшая слабость империи при одновременном укреплении российской государственности "

Неудачно, с потерями территорий, воевала Турция в XVIII в. и с Венецией. Она также была вынуждена признать за Россией и Австрией право покровительствовать христианскому населению империи. В 1798 г. в Египте появился Наполеон, начались первые сражения с французской армией. Ушло в прошлое османо-турецкое сотрудничество в европейских делах, началось сближение с Англией.

Военные поражения сопровождались дальнейшим ослаблением центральной власти и ростом сепаратизма местных феодалов. Иналджык считает, что именно в это время аяны, провинциальная знать, превратились в полновластных хозяев провинций. Нараставшее недовольство в османском обществе время от времени находило свое выражение в массовых социальных потрясениях.

Отмечался и упадок культуры, население оставалось почти сплошь неграмотным. Светского обучения практически ещё не было, в исламских же школах (медресе) обучалось лишь небольшое число учащихся. Весьма примечательное сравнение: только в 1729 г., т. е. намного позже появления в Европе первой печатной книги на изобретённом Иоганном Гутенбергом печатном станке (Библия в 2-х томах, 1452-1456 гг.), также позже «Апостола» Ивана Фёдорова (1564 г.) появилась первая печатная книга на османском - в типографии, которую организовал выходец из Венгрии Ибрагим Мютеферрика.

Преобладало средневековое невежество и религиозный фанатизм. Носители «народного ислама» - дервишекие ордена усиливали суеверие и предрассудки в народе. Ордена и их обители получили распространение по всей территории империи, в XVIII в. в одном Стамбуле действовало три тысячи обителей, получая полную поддержку от государства. Литература и искусство, являвшиеся и прежде монополией небольшой прослойки господствующего класса, потеряли оригинальность и сводились зачас-

тую к слепому подражанию заимствованным у Ирана или у Европы формам. Произведения «диван эдебияты» были понятны только верхушке османской элиты, выполнялись языком, лишь отдаленно напоминавшим турецкий. Считалось, что писать на турецком — «значило показать свою необразованность, унизить собственное достоинство»"'.

Но именно в XVIII в., его второй половине, начался мучительный и робкий, половинчатый процесс пересмотра идеологии в пользу вестернизации, отказ от воинственных лозунгов газавата, признание превосходства западной цивилизации ввиду «убедительных» аргументов - участившихся военных поражений империи. Уже не стало «государственных» планов продолжения газавата, все меньше снисходительности и высокомерия проявлялось в оценках силы и возможностей главных европейских держав того времени. Более того, при султане Селиме III (1789-1807 гг.), как будет показано далее, была предпринята первая, отмеченная историками, как серьезная, попытка преобразований.

ГЛАВА I

ВРЕМЯ ОСМАНСКОЙ ЕВРОПЕИЗАЦИИ

Первые шаги на пути европеизации

Г/

Пока Турция осмысливала произошедшие в Европе перемены и их первые неприятные для неё итоги, прежде всего военные, Европа уже начинала жить в новом времени и распространяла влияние далеко за свои пределы не только с помощью военной силы. Западный мир приступил к формированию индустриальной рыночной экономики, гражданского общества, института частной капиталистической собственности. На смену феодальным монархиям шел конституционный парламентский строй. Разумеется, утверждение демократических принципов в жизни западного общества в XIX в. не стало окончательным. Во многих странах сохранялись пережитки традиционных отношений, остро стояли социальные и национальные проблемы.

Что касается Османской империи, то к началу XIX в. передовая часть её элиты осознала научно-техническое и, соответственно, военное превосходство Запада и необходимость выбираться из средневековья. Это понимание распространилось прежде всего на военную область, и в меньшей мере - на экономику, науку и образование, на управление громадной империей.

Очевидно, что властителями и идеологами угасавшей Османской империи владели два взаимоисключающих стремления — стать такой же сильной, как Европа, чтобы успешно противостоять ей в современном мире, и сохранить в основе «свои» прежние Ценности - средневековое толкование религии, газават, понятие собственности, роли государства и т. п.

На рубеже XVIII-XIX вв. при Селиме III (1789-1807 гг.) речь, прежде всего, шла о намерении создать вместо янычарского корпуса, ставшего неуправляемой вольницей, регулярную армию Щ «низами джедид» («новая система»)'.

24 февраля 1793 г. учреждённый султаном Совещательный меджлис представил Селиму соответствующий проект реформы Для подготовки и обучения кадров новой системы были учреждены артиллерийское, военно-инженерное и морское училища. Преподавали в них французы или турки, прошедшие соответствующую подготовку у французов. При военно-инженерном и морском училище была создана типография. Эти меры высоко оцениваются турецкими историками-правоведами — впервые за столе

тия была создана дисциплинированная и современная армия². Также впервые были учреждены постоянные дипломатические представительства Империи - в Вене, Берлине, Лондоне и Париже. Двор Селима III стал центром внедрения европейской культуры в турецкое общество, в особенности французской, поскольку Франция являлась старейшим союзником Османской империи '.

Что касается намерения ликвидировать янычарский корпус, эта попытка первоначально только усилила анархию во власти, вызвала противодействие большинства крупных феодалов, духовенства и в особенности самих янычар, умножила их мятежи. В мае 1807 г. очередной мятеж янычар в Стамбуле положил конец и внедрению «новой системы», царствованию и самой жизни Селима III.

Лишь спустя 18 лет уже другому султану - Махмуду II (1808-

1839 гг.) удалось расправиться с янычарами - с помощью единственной уцелевшей части реформируемой армии. Им был артиллерийский корпус, который со временем превратился в моицгую и хорошо вооруженную силу, верную султану.

15 июня 1826 г., когда началось очередное крупное восстание янычар, султан приказал верным ему войскам окружить площадь Атмеданы, где расположились мятежники. Янычары попытались вырваться из окружения, ринулись по одной из улиц навстречу наступавшим артиллеристам. Началось поголовное уничтожение всех, кто там находился. Истребление было полным .

В пятницу 16 июня 1826 г. было официально объявлено о роспуске янычарского корпуса, даже запрещалось произносить это название. Ограничена была и почти не контролируемая ранее

деятельность дервишей ордена Бекташи.

Проблемы империи в эти годы отнюдь не сводились к поведению янычар. Турецкий историк признает, что в эти годы Османское государство было в состоянии анархии⁵.

24

Назрела необходимость реформирования не только военного дела, но и системы управления империей. В указанные годы было создано министерство вакуфов, которое начало осуществлять государственный контроль за деятельностью улемов. В 1834 г. вводилась европейская система чиновничьих рангов Порты. В 1826 г. в Стамбуле открылось первое светское Военно-медицинское училище, через год - хирургическая и терапевтическая школы. Обучение велось на французском языке преподавателями из Франции. Стала выходить правительственная газета на французском «Le Moniteur Ottoman» и на турецком «Takvimi Vekai». Развивалось книгопечатание, в быт турок входили элементы европейского быта.

При всё том же Махмуде II последовала ещё одна реорганизация армии, на этот раз проводившаяся при участии прусской военной миссии (1835-1837 гг.), во главе с Хельмутом Карлом Мольтке, будущим германским генерал-фельдмаршалом, начальником генштаба и крупным военным теоретиком. Проведены были и некоторые гражданские реформы: отмена военно-ленной системы, замена тюрбана феской, создание почты по европейскому образцу, введение паспортной системы, подготовка гражданского кодекса и некоторые другие мероприятия по централизации государственного управления. Характеризуя эту деятельность Махмуда II, М. Тодорова пишет, что его деятельность «вдохновляла централизаторская политика Петра I»⁶.

Восточный вопрос

В начале XIX в. империя и по территории, и по населению ещё сохраняла статус великой мировой державы, однако свои проблемы она была уже не в состоянии решать самостоятельно. Это происходило в контексте решения так называемого Восточного вопроса - при самом активном участии европейских держав Англии, Франции, Австро-Венгрии, России, Пруссии (позже Германии). Дело сводилось в конечном счёте не только к поощрению ^{м е}р по реформированию османского государства, но и одновре^{м е}нно к санкционированию ими окончательной утраты его территорий в Северной Африке, Аравии, Месопотамии, на Балканах, в фичерноморье, на Кавказе, ослаблению политической и эконо-

Ической независимости. В этих регионах росли национальные

движения, причем они сопровождались соперничеством там европейских держав в борьбе за влияние.

В решении Восточного вопроса с конца XVII] в. активно участвовала и Россия. Она заметно укрепила свои позиции за счёт Османской империи на Балканах, Чёрном море после присоединения Новороссии, Крыма, Бессарабии и ряда северокавказских и закавказских областей. Уже в XIX в. Россия объективно нуждатась в нормализации отношений с Турцией, в стабилизации политической обстановки в черноморском регионе, укреплении границ империи. Одной из важнейших задач российской дипломатии в этом регионе было обеспечение наиболее выгодного международно-правового режима черноморских проливов (Босфора и Дарданелл): свободное плавание по ним русских торговых кораблей, возможность прохода через них русских военных су

дов, гарантии со стороны Турции недопущения в Чёрное море военно-морских сил западных стран. Неудивительно, что русское правительство стремилось превратить Чёрное море в закрытый

для других держав российско-турецкий бассейн.

Схожие цели определяли и заинтересованность России на Кавказе. Вхождение ряда его регионов в состав России способствовало развитию торговли через черноморские порты, а также через Астрахань, Дербент и Кизляр на Каспии. Расширение территории Российской империи на Кавказе в геополитическом плане укрепляло южные границы по естественным (горным) преградам, давало возможность усиления политического и военного давления на Турцию и Персию. Здесь беспокойство России вызывало английское вмешательство в дела Закавказья. Ещё в середине XVIII в. Великобритания использовала своё влияние в Персии для проникновения в Закавказье и обеспечения выхода к Каспийскому морю. Этот регион рассматривался ею, с одной стороны, как средство политического давления на Россию, с другой - как фактор защиты своих интересов на Среднем и Ближнем Востоке, безопасности владений в Индии. Возрастал интерес к этому региону и у британской буржуазии⁷. В этом же контексте можно оценивать «вечное» стремление Англии, «владычицы морей», защищать принцип фактически неограниченной свободы прохода через черноморские проливы военных кораблей нечерноморских держав.

26 ^IВажной стала для России в этот период другая составляющая Восточного вопроса - поддержка балканских народов, усиливавших борьбу за свою независимость, за освобождение от османского владычества. Цели национальных движений на Балканах, особенно активно развернувшихся с начала XIX в., и политики России в этом регионе во многом смыкались .

Уместно признать, что социально-экономический уровень развития России не обеспечивал её теми финансовыми и промышленными возможностями решения Восточного вопроса, которыми обладали и всё более пользовались развитые европейские державы (а впоследствии и США) . Россия не раз пыталась решать спорные проблемы дипломатическими средствами, согласовывать в Восточном вопросе свои действия с европейскими странами, сознавая при этом, что Великобритания, Австрия, Франция имели собственные интересы на Востоке, не совпадавшие с российскими.

В 1805 г. Россия и Турция подписали в Стамбуле союзный договор, подтверждавший право прохода русских кораблей через черноморские проливы. Однако уже на следующий год отношения между двумя империями резко ухудшились, что было связано прежде всего с ростом национально-освободительного движения в турецких владениях на Балканах. Сербское восстание во главе с Карагеоргием, начавшееся в феврале 1804 г., явилось прологом воссоздания сербского государства. Руководители восстания обратились за помощью к России. На первых порах Россия ограничилась, учитывая существование русско-турецкого договора, поддержкой сербов дипломатическими и политическими мерами. Кроме того, русское правительство скрытно оказывало им помощь деньгами, оружием и боеприпасами. Однако после того как в 1806 г. Порта закрыла Проливы для русских кораблей и начала постоянно нарушать свои обязательства в Дунайских княжествах, началась (в декабре 1806 г.) русско-турецкая война. Если Турция рассчитывала вернуть Крым и Причерноморье, восстановить господство над Молдовой, Валахией и Сербией, то для России эта война носила вынужденный характер и не имела цели приобретения ею новых территорий за счёт Турции. В задачу входило закрепление политических позиций на Востоке, достигнутых в конце XVIII столетия, в частности в черноморском бассейне и на Балканском полуострове. В ходе войны заметно

окрепли и расширились связи между Россией и Сербией, в 1807 г. между ними было заключено соглашение, на основе которого Россия начала оказывать существенную материальную и военную помощь сербскому освободительному движению.

На первом этапе войны российская Дунайская армия действовала нерешительно, хотя в 1810г. русские войска и переходили Дунай. В марте 1811 г. командующим Дунайской армией был назначен М.И. Кутузов. Он нанёс туркам сокрушительное поражение под Рущуком (июнь 1811 г.), в ноябре разгромил турецкие силы на Дунае. На Кавказе на первом этапе войны (1806-1807 гг.) турецкое командование, надеясь на поддержку Англии и Франции, намеревалось войти в Грузию через крепость Каре. В июне 1807 г. русские войска разбили турок на реке Арпачай и остановили их наступательные действия. Поход русской армии на Эривань в октябре 1808 г. окончился неудачей. Успешнее русские войска действовали на Черноморском побережье Кавказа, они взяли Поти, Анапу, Сухумскую крепость. В результате Абхазия вошла в состав России (1810 г.). На втором этапе войны (август 1810 г. - июнь 1812 г.) при активном посредничестве английских дипломатов шах и султан договорились о совместных действиях, используя при этом солидную финансовую и военную помощь Англии. Однако в сентябре 1810 г. турецко-персидская группировка была разгромлена при Ахалкалаки, в 1811 г. русские войска взяли эту крепость. К началу 1812 г. международная обстановка изменилась. Наполеон, готовясь к войне с Россией, большое место отводил в ней Турции, которая должна была, по его замыслу, связать часть русских сил на Дунае и в Закавказье. Поэтому Россия поспешила начать мирные переговоры с Портой в Бухаресте. Главные разногласия касались границ России на Кавказе. Турецкие дипломаты под нажимом Англии и Франции настаивали на том, чтобы вопрос о Кавказе был снят с обсуждения на мирной конференции. Однако военные поражения на Дунае и Кавказе заставили Турцию быть более уступчивой. В мае 1812 г. был подписан Бухарестский мирный договор, который подтвердил необратимость прежних приобретений России. К России отошла Бессарабия; Молдова и Валахия остались в составе Османской империи на правах автономии. Была предоставлена широкая автономия Сербии. Россия в качестве гаранта получила право контроля за выполнением этого условия договора турецким

правительством. Порта была вынуждена признать вхождение Восточной и Западной Грузии, Абхазии в состав России. К ней также отходили крепости Сухум и Редут-Кале. Россия возвращала Турции завоёванные в ходе войны Анапу, Поти и Ахалкалаки.

Бухарестский мирный договор имел особое значение для России, если учитывать, что его заключение состоялось за месяц, а ратификация - за день до вторжения Наполеона в Россию. Договор позволил русскому командованию высвободить Дунайскую армию и сосредоточить все силы на отражении наполеоновской агрессии. (В 1826 г. договор был дополнен Аккерманской конвенцией, обязавшей Турцию соблюдать привилегии Молдавии, Валахии и Сербии и гарантирующей России право свободы торговли на территории Турции и судоходства в её водах.)

В последующие годы стало очевидным, что Турция не примирилась со многими условиями Бухарестского договора. Прежде всего она нарушила положения, которые оговаривали самоуправление Сербии. Стремясь к восстановлению своих позиций на Балканах, собрав крупные силы, турки в 1813 г. начали военные действия против продолжавшегося восстания сербов и разгромили их. Однако в 1815 г. в Сербии вновь вспыхнуло восстание, на этот раз Россия, одержавшая к этому времени победу над Наполеоном, смогла более решительно выступить в защиту сербов. В результате в 1816г. между Турцией и Сербией был подписан новый мир, по которому султан окончательно признал сербскую автономию. В том же году во время специальной миссии графа Г.А. Строганова турки подтвердили права Дунайских княжеств на автономию, а также готовность соблюдать свободу навигации в Проливах и торговли российских подданных в Османской империи.

Что касается статей Бухарестского договора по Кавказу (так же как и Гюлистанского - с Персией), Турция и Персия, пользуясь поддержкой Великобритании, фактически немедленно стали проводить политику их ревизии. В 1816 г. Персия поставила вопрос о заключении нового соглашения с тем, чтобы возвратить шаху азербайджанские ханства. Турецкое же правительство не только отказывалось признать русские приобретения в Закавказье, полученные ею по Гюлистанскому миру 1813 г., но и не выполняло условия Бухарестского мира. Оно доказывало в Контантинополе Г.А. Строганову принадлежность Турции кавказ-

ского побережья Чёрного моря, а также свои права сюзерена над Грузией, Имеретией, Гурией и др. Обострение этой ситуации произошло в 1820-е годы под воздействием военно-политической обстановки на Северном Кавказе, произошедших там сепаратистских и антирусских выступлений.

В тот же период XIX в. Восточный вопрос получил своё продолжение и в тесной связи с национально-освободительным движением в Греции. Его подготовила и затем возглавила тайная организация «Филики Этерия» («Общество друзей»), планы которой увязывались с антитурецкими выступлениями в других районах Балкан. В те времена многие греческие патриоты не только находили убежище в России, но и занимали видное положение в русской армии и на дипломатической службе.

В марте 1821 г. вспыхнуло греческое восстание под руководством А. Ипсиланти, участника Отечественной войны 1812 г. и бывшего генерала русской службы. В активизации политики России по отношению к греческому восстанию большая роль принадлежала русской общественности . В 1824 г. российская дипломатия сформулировала программу решения этого вопроса, предусматривавшую предоставление Греции на части её территории автономии в составе Турции. Однако греки стремились к полной независимости, в результате русские предложения были отвергнуты не только турецкой, но и греческой стороной. После того как на помощь туркам в Грецию прибыли две хорошо вооружённые и обученные по европейскому образцу дивизии вассала султана - египетского паши Мухаммеда Али, греческая революция оказалась на грани поражения.

Последней попыткой российского правительства согласовать действия держав в этом вопросе стала в начале 1825 г. Петербургская конференция, в которой участвовали Россия, Австрия, Пруссия, Англия и Франция. Турция отвергла предложения участников конференции о посредничестве, Александр принял решение действовать в греческом вопросе самостоятельно.

В силу затянувшихся наполеоновских войн европейское направление в первой четверти XIX в. было основным для России, затем, в период царствования Николая I, центральное место занял всё тот же Восточный вопрос, причём благоприятное его решение для России зависело от режима Черноморских проливов Босфора и Дарданелл. Свободный проход через них русских тор-

30

говых судов способствовал экономическому развитию и процветанию огромных южных районов государства. Недопущение в Чёрное море иностранных военных судов также было одной из задач российской дипломатии.

Что касается судьбы балканских народов, на позиции России сказывалось кредо Николая I в его европейской политике - необходимость борьбы с революционной заразой. Он колебался между политикой «status quo» - сохранения территориальной целостности Османской империи и политикой раздела наследства «больного человека» совместно с другими европейскими государствами. Так, с воцарением Николая I начались активные переговоры между Россией и Великобританией, причём последняя стремилась прибрать к рукам лидерство при всех решениях Восточного вопроса, что ей вполне удавалось на протяжении XIX в. и позже в XX в., с учётом известной паузы 1920-х годов, возникшей в результате интервенции англичан в Турцию. Эти переговоры завершились подписанием в апреле 1826 г. Петербургского протокола, по которому Греция должна была получить автономию, а её население - свободу торговли, защиту собственности и право выкупать землю у турецких владельцев. Протокол предусматривал возможность вооружённого выступления двух держав в пользу Греции, а также, что было особенно важно для России, возможность её «единоличного вмешательства во внутренние дела Османской империи с целью защиты греков». Английское правительство, поняв достигнутые Россией преимущества, на практике всячески тормозило реализацию этого соглашения.

Подписание русско-английского Петербургского протокола внесло изменение в расстановку сил на международной арене и дало России возможность самостоятельно выступить против Турции. В результате в октябре 1826 г. была подписана Аккерманская русско-турецкая конвенция, обязавшая Турцию соблюдать политические условия Бухарестского мирного договора 1812 г., особые привилегии Дунайских княжеств и внутреннее самоуправление Сербии. Было оговорено право нечерноморских государств, торговавших с Россией, свободно проводить свои корабли через Босфор и Дарданеллы.

Эта конвенция заставила западные державы активизировать и действия для решения греческого вопроса. В июле 1827 г.

^сия, Англия и Франция заключили Лондонскую конвенцию.

В ней вновь провозглашался принцип автономии Греции и предусматривалась возможность применения насильственных мер против Порты. Турция отвергла ультиматум союзников в пользу греков, а её войска продолжали боевые действия против них и овладели большей частью Морей (часть Пелопоннеса).

После этого к юго-западному берегу Пелопоннеса была послана русско-англо-французская эскадра, которая разгромила турецко-египетский флот в Наваринской бухте 8 (20) октября 1827 г. Морское поражение Турции напугало Англию и Францию. Они выступили с заявлением о прекращении военных акций против Турции. Ободренная этим решением Порта закрыла Проливы для прохода русских торговых судов. В декабре 1827 г. она обратилась к своим подданным с воззванием начать джихад - священную войну с неверными. В результате русско-турецкие дипломатические отношения были разорваны, русский посол покинул Константинополь.

26 апреля 1828 г. Россия объявила войну Османской империи в связи с систематическим невыполнением ею условий Бухарестского мирного договора 1812 г. и Аккерманской конвенции 1826 г. Причиной войны также стал отказ Порты выполнить требования европейских держав предоставить Греции автономию. Турция также стремилась к войне, рассчитывая восстановить свое влияние на Балканах и Кавказе. Основные события этой войны развернулись на Балканах, 100-тысячная русская армия под командованием П. X. Витгенштейна перешла пограничную р. Прут и вторглась на территорию княжества Молдова. Далее русские войска заняли Яссы и Бухарест. Однако турки упорно сопротивлялись.

Русский военно-морской флот успешными действиями обеспечивал господство на Чёрном море, а со стороны Средиземного моря блокировал Дарданеллы. После затяжных и упорных боёв, продолжавшихся с апреля 1828 г. до весны 1829 г., России наконец удалось овладеть стратегической инициативой. Были захвачены крепости Шумла и Силистрия. Летом 1829 г. русские войска перешли через Балканы. 8 (20) августа турки без боя сдали Адрианополь (Эдирне), что означало приближение конца войны.

На Кавказском театре военных действий также были достигнуты значительные успехи: летом 1828 г. русские войска взяли Каре, Анапу, Поти, Ахалцих, Ардаган и Баязет. Важнейшие укрепленные пункты Турции на черноморском побережье и в

32

Западной Армении перешли в руки России. В кампании 1829 г. русские войска захватили стратегическую крепость в Северной Анатолии - Эрзерум. Таким образом, летом 1829 г. Турция потерпела поражение и на Балканах, и на Кавказе. Пытаясь предотвратить взятие русскими войсками столицы Османской империи, султан Махмуд II санкционировал начало двусторонних переговоров о мире.

Мирный договор по итогам этой войны был подписан 2 (14) сентября 1829 г. в Адрианополе (Эдирне), он закрепил успехи русского оружия на Балканах и Кавказе. Россия приобрела дельту Дуная, черноморское побережье Кавказа от Анапы до Поти, крепости Ахалцих и Ахалкалаки, Восточную Армению. Порта отказалась от претензий на ранее отошедшие к России земли в Закавказье, она окончательно признавала присоединение Грузии и Восточной Армении к России .

Таким образом, к России перешли и важнейшие укрепленные пункты в Закавказье, и весь берег Чёрного моря от устья р. Кубань до крепости Поти включительно. Оговаривался в расплывчатых формулировках переход к России горных районов СевероЗападного Кавказа. Позже это давало возможность Великобритании не признавать факта присоединения и считать «Черкессию» независимой от России территорией. Турции возвращались занятые в ходе войны Каре, Баязет, Эрзурум, а также часть Ахалцихского пашалыка .

Договор гарантировал широкую автономию для Греции (вскоре в 1830 г. она провозгласила свою независимость); подтверждались автономные права Сербии и Дунайских княжеств; провозглашалась свобода торговой навигации в Проливах. Турция обязывалась выплатить контрибуцию за нанесённые русским подданным убытки.

Итак, Османская империя потеряла Сербию, Египет, Грецию, ставших независимыми, были расширены права Молдовы и Валахии. В 30-х годах XIX в., когда египетский паша вступил в вооружённый конфликт с султаном, вмешательство европейских держав привело в конечном счете к учреждению фактически коллективной опеки над Османским государством.

Во внешней политике России и после заключения Адрианопольского мирного договора Восточный вопрос продолжал занимать важное, если не центральное, место. При этом всё большую

стория Турции 33

значимость приобретала проблема международно-правового режима Черноморских проливов. Развитие южных районов России и расширение черноморской торговли напрямую зависели от возможности беспрепятственного прохода русских торговых судов через Босфор и Дарданеллы. Проливы имели также важное стратегическое значение. Свободный проход иностранных военных кораблей в Чёрное море представлял существенную опасность для южных рубежей России, что позже подтвердила Крымская война, а потом Первая и Вторая мировые войны. Та же возможная опасность распространялась и на Кавказ, где многие годы длилась Кавказская война. Не менее важной оставалась и балканская проблема, включавшая необходимость укрепления возросшего авторитета Российской империи.

После подписания Адрианопольского мирного договора Турция воспринималась Россией в качестве удобного соседа, поддержка которого признавалась в те годы наиболее выгодной политикой. Стремясь укрепить русско-турецкие межгосударственные отношения, Россия досрочно вывела свои войска из Дунайских княжеств, сократила размеры контрибуции, которую Порта выплачивала России по указанному договору. Сторонниками сохранения в отношении Османской империи политики «status quo» и поддержки её целостности выступали и другие, помимо России, великие державы, что не исключало конкуренции между ними за политическое и экономическое влияние на это всё ещё крупное государство. Такая ситуация не помешала Франции захватить в 1830 г. Алжир.

В 1832 г. возник первый турецко-египетский конфликт. Паша Египта, номинально находившегося в составе Османской империи, Мухаммед Али начал против своего сюзерена - султана военные действия, слабая турецкая армия подверглась разгрому. Порта обратилась за помощью к европейским правительствам. У западных держав просьба султана о помощи не нашла немедленного отклика. Франция, тесно связанная с Мухаммедом Али, не спешила с ответом Порте. Английский кабинет из-за сложной обстановки внутри страны также не торопился вмешиваться в турецко-египетский конфликт. В этих условиях лишь Россия выступила в защиту целостности Османской империи. Это решение диктовалось, с одной стороны, общей политической линией русского правительства на сохранение устойчивости Турции, с дру-

34

й - стремлением укрепить русско-турецкие отношения и уси-

ить русское влияние в Константинополе. На Ближний Восток Николай I спешно послал своего генерал-адъютанта Н.Н. Муравьёва для вручения ультиматума египетскому паше с требованием прекратить поход на Константинополь. Вслед за этим в Босфор прибыл 30-тысячный русский десантный отряд для защиты турецкой столицы. Только после этого европейские государства потребовали от Египта договориться с Турцией (что и произошло в 1833 г.), одновременно они стали настаивать на выводе русских войск с берегов Босфора.

Несмотря на это, турецкое правительство, напуганное египетской агрессией, предложило России заключить союзный договор о дружбе и взаимопомощи. Договор был подписан 26 июня (8 июля) 1833 г. в местечке Ункяр Искелеси под Константинополем на 8 лет. Он подтверждал Адрианопольский мирный договор 1829 г. и другие русско-турецкие договоры и соглашения. Была гарантирована помощь Турции со стороны России в случае нового турецко-египетского конфликта. Взамен Россия получила наиболее выгодный для неё режим Черноморских проливов. По отдельной секретной статье султан брал на себя обязательство закрывать по требованию России Босфор и Дарданеллы для прохода военных кораблей западноевропейских держав в Чёрное море. Ункяр-Искелесийский договор был крупным успехом русской дипломатии на Ближнем Востоке. Он на некоторое время ослабил влияние западноевропейских держав в Турции и усилил русские позиции в Константинополе.

Совместные попытки Англии, Франции и Австрии дезавуировать Ункяр-Искелесийский договор окончились неудачей. Именно в этот момент Николай I проявил политическую твёрдость и в угрожающей ноте отверг претензии западных держав. Мало того, используя противоречия между ними, русское правительство пошло на решительное сближение с Австрией, стремясь отколоть её °т враждебного блока и опереться на неё в решении Восточного вопроса. В сентябре 1833 г. между Россией и Австрией была подписана конвенция в Мюнхенгреце (современная территория Чешской Республики). Эта конвенция содержала гарантии целостно^с
ти Османской империи и договорённость о совместных действиях сторон в случае ниспровержения существовавшего в Турции порядка. Австрия, таким образом, де-юре признала Ункяр-Иске-

лесийский договор. Итак, на первом этапе решения Восточного вопроса Россия обеспечила торговому флоту выход в Средиземное море, первой из великих держав добилась права прохода своих военных кораблей через Проливы. Турция дала согласие на покровительство России Сербии и Дунайским княжествам и православному населению Османской империи, а также была вынуждена де-факто признать интересы России на Кавказе и Закавказье.

Однако эти успехи были недолгими, России не удалось их закрепить, а в конечном счёте они были утрачены во время Крымской войны.

Первый танзимат

Первые реформы на рубеже веков не предотвратили дальнейшего ослабления Османской империи хотя бы уже потому, что эти нововведения в принципе не затрагивали средневековые основы османского государства, не смогли изменить в лучшую сторону его экономическую структуру.

Ослабление османского государства, принявшее системный и необратимый характер, крупные территориальные потери, в том числе в результате войн с Россией, побуждали Порту решительным образом расширить масштабы начатого при Селиме III и продолженного Махмудом П реформирования государства. В конце 1839 г. виднейший политик, дипломат и реформатор того времени, безусловно, западник, Мустафа Решит-паша (1880-1858 гг.) представил султану записку с предложениями по более решительному реформированию государственного и общественного устройства империи, после чего с одобрения султана был подготовлен соответствующий документ в духе манифеста. Неким его прологом, пробой новых отношений империи с Европой стал англо-турецкий торговый договор, подписанный в августе 1838 г. тем же Мустафой Решит-пашой (тогда министром иностранных дел империи) и английским послом в Стамбуле лордом Ф. Понсоби.

Договор, ставший образцом для других такого рода международных соглашений, вводил либеральную систему торговли для иностранцев и подданных империи, устанавливал размер пошлины для импорта - 5%, для экспорта - 12%. Одно из положений договора гласило, что «Османская империя официально заявляет

опной ликвидации системы монополий, касавшейся как товасельского хозяйства и ремесла, так и всех других товаров; лностью отменяется система получения у Порты разрешений, пебуемых ранее муниципалитетами и чиновниками на торговлю

или перевозку товаров из одной местности в другую». О неоднозначном, скорее негативном воздействии такой меры на отсталую экономику империи (исключая балканский регион) пишет X. Иналяжык: «Излишне либеральный торговый режим, принятый под нажимом западных держав, оказал немедленное и разрушительное воздействие на всю экономику империи, в то же время, несомненно, он стал весьма благоприятным для упрочения среднего класса балканских стран, представители которого, торговцы-христиане, монополизировали торговые связи с Европой и всемерно поддерживали свои национально-освободительные движения» .

Западничество Решит-паши объяснимо - он близко ознакомился с европейскими режимами, будучи в 1830-е годы послом в Париже, в Лондоне, позже занимая посты министра иностранных дел, садразама Высокой Порты. Появление в Париже первого постоянного посла империи знаменовало начало нового этапа турецкой дипломатии, связанного с утерей империей былой воинственности на территориях европейских государств и осознания необходимости решать там вопросы уже дипломатическим путём, в постоянных контактах с западноевропейской дипломатией. Турецкие историки считают, что именно Париж и Лондон были теми центрами тогдашней Европы, где с помощью дипломатии Турция могла добиваться обеспечения своей территориальной целостности и своего будущего, защищая себя «от России и сепаратистских движений». Помимо этого, дипломатическая деятельность Турции во французской и английской столицах обеспечивала советы и помощь Европы в модернизации и усиления Османской империи путём реформ. Осознавая это, Решит-паша утверждал: «Мы ничего не сможем сделать, если не обратимся к

Цивилизации, а она может прийти лишь из Европы»¹⁴. Европеиации предстояло стать главным фактором развития, причём вволть в действие предложение Решит-паши, оформленное двором юлъханейский хатт-и хюмаюн пришлось новому султану Дул Меджиду (1839-1861 гг.) вместо скончавшегося Махмуда П. оржественная церемония по этому поводу началась с публичоглашения 3 ноября 1839 г. Решитом-пашой от имени пади-

шаха текста фирмана, именуемого «Гюльханейским хатт-и-хюма-1 юном» (во дворцовом комплексе Гюльхане). Этот акт стал важной вехой в турецкой истории¹⁵. Провозглашение реформ танзимата явилось «событием, которое должно было стать поворотным моментом не только в турецко-османско-исламской истории, но и в истории человечества. Этой декларацией был задокументирован отказ от системы, в своей основе утверждавшей в течение 12 веков свою неизменность и своё превосходство, и установление вместо неё принципа равенства и безопасности всех людей -| подданных империи. Принципы Французской революции... менее через полвека и раньше даже, чем в некоторых странах Запада, утверждались на территории Османской империи. Задачей бы-] ло достигнуть таким способом уровня западной цивилизации» .

Действительно, в этом султанском рескрипте были провозгла-1 шены такие новшества, как принцип гарантии индивидуальной безопасности и равенства перед законом всех подданных, безо-¹пасность жизни и имущества, справедливое распределение и взимание налогов, реорганизация армии, преобразования в административном управлении, судебном деле, в сфере культуры и образования.

Фирман начинался со следующих слов: «С момента возникновения Османского государства благодаря его безусловной приверженности шариату Султанат оставался сильным, а его народ -| счастливым. Однако ввиду того, что за последние 150 лет не соблюдались шариат и законы, прежние сила и богатство обернулись бессилием и нищетой. Истина состоит в том, что страны, которые не придерживаются законов шариата, не могут оставаться на ногах и все наши помыслы с момента восшествия на престол сосредоточились на том, чтобы поднять страну и обеспечить благополучие народу. Если принять во внимание географическое положение нашей страны, плодородие её земли и способности народа, то при принятии необходимых мер мы с помощью Всевышнего исполним наши пожелания в течение 15 лет... В основе новых вводимых нами законов - безопасность жизни, защита чести, достоинства и имущества, упорядочение налогов, призыва в армию и срока военной службы».

Особо был упомянут принцип равенства мусульман и немусульман: «согласно шариатскому праву, нами гарантируется всему народу страны, что этими мерами по защите жизни, чести и

тоинства будут пользоваться все без исключения подданные, мусульмане, так и другие миллеты (религиозные общины)»^п. Это был действительно важнейший документ того времени, вый свидетельствовавший о готовности верховной власти страны приступить к европеизации. Вместе с тем бросается в глаза желание авторов совместить принципы традиционализма, приверженности абсолютизму и шариату с идеями модернизации государства и общества в соответствии с опытом европейских государств. Речь идёт, таким образом, о европеизации, модернизации на принципах шариата. Объявлена бесспорным принципом защита жизни, имущества и чести подданных империи. Подчёркнута необходимость подготовки законов, на основе указанных принципов, представительным для того времени меджлисом, после чего они подлежали утверждению высшей гарантией - клят-

18 вой падишаха .

Принцип равенства всех османских подданных перед законом, и мусульман, и немусульман, всеми комментаторами выделяется в фирмане как особо важный, новый принцип существования османского общества. По их мнению, М. Решит-паша был убеждён, что если это требование будет выполняться, зулюм, произвол власти, прекратится, к каждому в стране придёт спокойствие и безопасность.

В последнем разделе фирмана эта реформация «открыто предстаёт как революционная мера» в словах: «прежнее управление в полном смысле слова обновляется». Авторы намекают на схожесть некоторых положений фирмана с французской Декларацией прав человека и гражданина, принятой Учредительным собранием Франции по тем временам совсем недавно - 26 августа 1789 г.¹⁹

Этот первый акт танзимата был призван послужить прологом к серии намеченных Решитом-пашой реформ в области юстиции, административного устройства, просвещения, финансов, военно-

°^{д е л а и т}- Д- Некоторые мероприятия действительно последовали за Гюльханейским рескриптом: для выработки новых законов контроля над их выполнением был создан Высший совет юсти^ии, подверглось пересмотру устаревшее уголовное законодаельство, были образованы коммерческие суды для разбора торых тяжб. Была принята целая серия законов «прямого дей-

^Ия». Уже через 7 месяцев в мае 1840 г. появился Уголовный ^с'^к°торый вводил правовой контроль над теми судебными

делами, которые не подлежали рассмотрению шариатским судом и решались согласно обычному праву от имени султанской власти. Всеобщая правовая предназначенность этого закона, его равное применение ко всем - и к отдельному лицу, и к сословию, и даже к падишаху - предстаёт перед нами как новый, заимствованный у Европы принцип.

Таким же образом были подготовлены законы об открытости судов, что имело место тогда в западных конституциях, о справедливости налогов и призыве на военную службу - все они базировались на положениях фирмана, вдохновлённого Западом. Позже, уже в 1850 г., был принят Торговый кодекс, заимствовавший немало положений из соответствующего французского кодекса 1807 г. Восприняв положение о проценте, этот новый кодекс

вступил в противоречие с исламским правом .

В осуществление хатт-и-хюмаюна было реорганизовано дело! народного образования, впоследствии создан университет в Стамбуле, издан административный кодекс, разделены функции пашей между представителями военного, гражданского и финансового ведомств, созданы смешанные коммерческие суды. Взимание хараджа (поголовное обложение христиан) было возложено вместо чиновников на представителей христианских общин. Военная реформа - отмена принудительной вербовки и введение в 1843 г. воинской повинности, реорганизация армии по европейскому образцу - дала известные результаты.

Но фирман не преодолел, да и не мог преодолеть внешних и внутренних затруднений империи. Конечно, в сфере реформаторских планов султанская власть тех лет оказалась к Европе ближе, нежели крепостническая Россия. Другое дело - реализация этих планов осталась, как мы увидим далее, на бумаге, империя продолжала слабеть и уменьшаться, словно шагреневая кожа.

Внешние условия танзимата

Сопоставляя с начала XIX в. внутренние и внешнеполитические события, касавшиеся империи, череду военных конфликтов, восстаний - и национальных, и реакционных типа янычарских и других, можно легко представить трудности, стоявшие на пути османской элиты при выходе из той исторической западни, в которой оказалось по своей вине османское государство. Так про-

40

лжалось и до, и во время принятия фирмана и его реализации и ^следующих мер по реформации государственного устройства империи Османов.

Достаточно напомнить, что фирман был оглашён почти сразу после драматического возобновления летом 1839 г. египетского кризиса, инициированного мятежным Мухаммедом Али. В этом втором турецко-египетском конфликте военные действия вновь завершились полным разгромом турецкой армии и переходом её флота на сторону противника. На этот раз европейские державы без промедления вмешались в турецко-египетскую распрю, причём Англия и Австрия выступили на стороне султана, Франция поддержала Мухаммеда Али, стремясь обеспечить независимость Египта от Турции.

Что касается России, к началу этого второго кризиса её позиции на Ближнем Востоке ослабли. Русское правительство вплоть до Крымской войны продолжало ошибочно рассматривать Англию как благожелательную сторону в международных делах России на Ближнем Востоке. Между тем всё очевиднее становилось противодействие Англии российским действиям прежде всего по двум темам Восточного вопроса - по Проливам и по Кавказу.

В 1840-1841 гг. с участием России были заключены с Турцией две лондонские конвенции по восточным делам. Первую (1840 г.), об оказании султану помощи против египетского паши, подписали, кроме Англии и России, Австрия и Пруссия, выступив в ней гарантами целостности Турции и противниками египетской независимости. Что особенно касалось России, конвенция впервые провозгласила международный принцип регулирования закрытия и открытия проливов Босфор и Дарданеллы. В июле 1841 г. была подписана вторая лондонская конвенция - на сей раз с участием Франции. Провозглашался принцип закрытия названных проливов для военных кораблей всех европейских держав (в том числе русских) в мирное время. Эта конвенция 1841 г. заменила соответствующие положения Ункяр-Искелесийского договора, лишив "оссию права решать свои отношения с Турцией в вопросе о проливах путём двусторонних актов и изолировав её флот в черноморском бассейне. Соглашение не обеспечивало безопасность южных рубежей России - в случае начала военных действий

°рта могла открыть Проливы для кораблей иностранных дер-

^{Ж а в}- Позже, во время Крымской кампании 1853-1856 гг. и Пер-

вой мировой войны 1914-1918 гг., иностранные военные суда беспрепятственно проходили через Проливы.

С этого времени перед русским правительством встала нелёгкая задача изменения нового режима Проливов, ущемлявшего права России на её южных рубежах. Возможность реализовать эту задачу Николай I видел теперь в естественном распаде Османской империи под влиянием общеизвестных «внутренних» факторов. Во время своего визита в Лондон в 1844 г. в переговорах с новым министром иностранных дел Дж. Эбердином он поставил вопрос о разделе Османской империи при возможной смерти «больного человека», однако поддержки у собеседника не получил.

Представляется, что в Петербурге начало европеизации Османской империи при очевидном патронаже Англии и Франции не было оценено должным образом - как некая основа и гарантия её долгосрочного сохранения и одновременно стратегического сближения с Европой. Между тем к этому времени уже немало шагов было предпринято внутри османского государства и во внешнеполитической ориентации в сторону Запада. Таковым шагом стала и реализация фирмана - в определённом смысле детища и Англии, и Франции, в нём просматривались перспективы мирной экономической колонизации империи в рамках торгового договора 1838 г. о «свободе торговли». На территориальные приграничные приобретения Англия рассчитывать не могла, влияние в Греции она имела, Кипр она вскоре, в 1878 г., получила.

Охлаждение русско-английских отношений, особенно проявлявшееся в решении Восточного вопроса, сопровождалось укреплением англо-французского единения. Их тесный союз впервые в истории был назван «Сердечным согласием» («entente cordiale»). Он основывался на общей враждебности к России.

В последние годы царствования (после подавления революций 1848-1849 гг.) Николай I всё больше утрачивал понимание диалектики Восточного вопроса, складывавшейся международной ситуации, неадекватно оценивал внутри- и внешнеполитические возможности России, её военный потенциал. Главной целью внешней политики России оставалось противодействие европейскому революционному движению, реанимирование Священного союза (в 1849 г., например, Россия поддержала интервенцию против венгерской революции).

42

В итоге накануне Крымской войны Россия оказалась в международной изоляции. Однако Николай I и его окружение сочло, ч т 0 как раз в это время Россия в состоянии открыто поставить вопрос о территориальном разделе Турции, при этом приводились казалось бы, весомые аргументы, корнями уходившие в далёкое крестоносное прошлое, указывалось, в частности, на необходимость максимального расширения прав православного населения империи. В ходу был и панславизм.

Эти бесконечные планы территориального характера выглядели анахронизмом, не учитывали положений, пусть даже декларативных, Гюльханейского хатта, вновь принятых законов. Продолжение Россией активной политики в отношении Османской империи в столь крайней форме в условиях, когда перед Турцией возникли новые горизонты всестороннего сотрудничества с Западом, лишь способствовали упрочению этого сотрудничества и привели в конечном счёте к военному союзу Турции с Англией и Францией.

Непосредственным поводом для военного конфликта, вылившегося затем в кровопролитную и крайне неудачную для России Крымскую войну, стал её спор с католической Францией относительно прав католического и православного духовенства на Святые места в Палестине, являвшейся в то время провинцией Османской империи. Французское правительство долго и настойчиво требовало от турецкого султана Абдулмеджида передать «ключи от Гроба Господня» в Палестине, т. е. контроль над Святыми местами, католическому духовенству, русское же правительство по инициативе православных священников Иерусалима настаивало на том, чтобы этот контроль был в руках православной церкви. Конфликт обернулся войной. Султан отверг российские требования, после чего Николай I приказал своим войскам занять Дунайские княжества, формально находившиеся под властью султана.

Начиная войну и надеясь на победу, Россия рассчитывала пересмотреть в свою пользу режим черноморских проливов и Дновременно укрепить ослабевшие политические позиции на алканах. Турция же не рассталась со своими надеждами верУться на Балканы, в Крым, на Кавказ - уже обновлённой, с европеизированной армией, с Гюльханейским фирманом в руках, а авное, заручившись поддержкой своих европейских союзников.

Западным державам казалось, что пора изолировать Россию от балканских народов, остановить её продвижение на Кавказе и на Каспии, низведя, по возможности, до уровня второстепенной державы. Имея собственные немалые аппетиты на Востоке, особенно стремилась к этому Великобритания, которая выдвинула широкую программу отторжения от России части её владений.

Недооценка российского руководства сложившейся ситуации] вокруг упомянутого конфликта усугублялась и серьёзнейшими внутренними факторами - состояние и уровень её экономики если и отличалось от турецкой в лучшую сторону, то ненамного и не соответствовали потребностям великой державы и, в частности, военным потребностям, возникшим затем в ходе войны, единым противником в которой оказались наиболее развитые страны Европы. Почти полное отсутствие железных и надёжных грунтовых дорог не позволяло быстро оперировать войсками и военной техникой, кстати, также весьма отсталой. Артиллерия по техническим возможностям уступала английской и французской, в русском флоте преобладали парусные суда, в то время как англо-французский флот почти целиком состоял из паровых судов.

После того как несколько ультиматумов российского правительства по поводу Святых мест и положения немусульман были отвергнуты Турцией (явно при поддержке Франции и Англии), в июне 1853 г. русские войска вошли в Дунайские княжества, а затем заняли Бухарест. 4 октября 1853 г. Турция объявила войну России, 20 октября Николай I подписал манифест «О войне с| Оттоманской Портою».

Последовавшие за этим контратаки турок оказались безрезультатными, начались вялотекущие позиционные бои.

На Кавказе положение русских войск осложнялось сопротивлением горцев, борьбой с Шамилем и адыгами. Гарнизоны, размещенные на турецкой границе в крепостях Ахалцих, Ахалкалаки, Александрополь и Эривань, были небольшими (всего около 5 тыс. человек). В конце октября 1853 г. пятитысячный турецкий отряд напал на пост св. Николая между Поти и Батумом, что положило начало боевым действиям на Кавказе. Главные силы турок двинулись на Александрополь, а их 18-тысячный Ардаганский отряд пытался прорваться через Боржомское ущелье в долину Куры. Но к этому времени русские успели перебросить морем из Крыма пехотную дивизию и сформировать армяно-грузинское

44

олчение. Несмотря на численное преимущество, турки потерели поражение в ноябре под Ахалцихом и затем у селения Башадыклар. Прорваться далее, соединиться с Шамилем туркам не палось, в Крымской войне «ослабленный имамат не сумел ока

зать действенной помощи турецкой армии на Кавказе» -.

А Сайдам пишет, что после начала Крымской войны положение русских войск на Кавказе осложнилось, однако нельзя сказать что Турция и Шамиль должным образом воспользовались этим - для этого должна была быть чёткая согласованность действий. Бабиали (стамбульское правительство) направило осенью 1853 г. Шамилю и другим лидерам движения послания с призывом к джихаду, сотрудничеству, активизации действий против русской армии. Шамиль и некоторые его близкие родственники и сподвижники были награждены османскими орденами, им присвоены высокие звания: Шамилю - везира и главнокомандующего, другим - бригадного генерала, и т. д.

На море вице-адмирал П.С. Нахимов, командир отряда кораблей Черноморского флота, узнав, что турецкая эскадра в Синопе, стал готовить десантную операцию в тылу русских войск на Кавказе и опередил противника - русский флот под командованием В.А.Корнилова и П.С. Нахимова в Синопском сражении 18 (30) ноября 1853 г. отправил на дно турецкую эскадру. Исход этого сражения заставил западные державы активизировать поддержку Турции.

В начале января 1854 г. англо-французская эскадра вошла в

Чёрное море «для защиты османской территории». 9 февраля 1854 г. последовал Манифест императора Николая I «О прекращении политических сношений с Англиею и Франциею», а в марте между Великобританией, Францией и Турцией был заключён Константинопольский союзный договор против России, по условиям которого обе западные державы согласились послать в помощь Турции сухопутные и морские войска и вывести их из страны немедленно после заключения мирного договора. Со своей ^стороны султан дал обязательство не заключать сепаратного миР^а- Вслед за этим Англия и Франция объявили (в конце марта) "оссии войну, а 10 апреля 1854 г., согласно заключённому в Лондоне союзному договору, учредили оборонительный и наступательный союз против России - во имя сохранения Турции в её ^астоящих границах и европейского равновесия . Получилось

так, что первые шаги Турции по проведению широкомасштабной реформации и европеизации (согласно первому документу танзимата) были предприняты в годы Крымской войны, когда она стала военным союзником Англии и Франции.

В марте 1854 г. русские войска форсировали в ряде мест Дунай и сосредоточились в Северной Добрудже, а в мае, преодолев упорное сопротивление турок, осадили крепость Силистрию ворота в Болгарию. Австрия крайне враждебно отреагировала на занятие Дунайских княжеств и стала стягивать войска в пограничную Трансильванию. Из-за опасности удара австрийцев в спину к сентябрю русская армия была отведена за Прут, а княжества были оккупированы австрийцами.

Война разгоралась, союзникам удалось легко перенести основные бои на территорию России - Проливы были предоставлены в их распоряжение. В течение 1854 г. флот Великобритании и Франции предпринял ряд ударов по русским портам не только в Чёрном море, но и на самых дальних направлениях⁴. Париж и Лондон оказали содействие в получении Турцией в 1854 г. от банкирских контор Палмер. (Лондон) и Голдшмит (Париж) 6% займа в размере 3 млн. ф. ст. «для покрытия военных расходов османского правительства в Крымской войне». Это был первый заём Турции из целой серии последующих займов, составивших впоследствии в итоге громадный так называемый Оттоманский долг. Второй заём последовал на следующий год - в размере 5 млн. ф. ст. под 4%. Третий заём на 5 млн. ф. ст. под 6% был предоставлен уже в 1958 г. - для ликвидации ущерба, нанесенного Турции закончившейся к тому времени войной² .

На Кавказе было отмечено наиболее масштабное участие турецкой армии в Крымской войне, там Турция действовала без участия союзных войск. Летом 1854 г. турецкая армия вторглась в Грузию, пытаясь прорваться к Тифлису, но в итоге боев военные действия были перенесены на территорию Турции. На границе с Персией в июле 1854 г. русский отряд разбил во встречном бою 20-тысячный корпус турок и через два дня овладел крепостью Баязет. Главные русские силы 24 июля 1854 г. при Кюрюк-Даре нанесли поражение 60-тысячной группировке под командованием Зариф-паши, после чего турки потеряли возможность вести наступательные действия на Кавказе. Весной 1855 г. 40-тысячный корпус генерала Н.Н. Муравьёва оттеснил турок к

Эозеруму- Гарнизон пограничной турецкой крепости Каре

ПЗ тыс человек) оказался в блокаде, а в ноябре того же года апитулировал. Пользуясь господством на море, турки высадили пусском тылу, в Сухуми, 45-тысячный корпус Омер-паши, ко

торый начал продвижение в Грузию. Осенью 1855 г. русский отряд оказал Омер-паше упорное сопротивление на реке Ингури, а затем остановил турок, которые отошли к Сухуми и в феврале 1856 г. эвакуировались в Турцию.

По-иному, не в пользу России развивались военные действия вне Кавказа. На Чёрном море англо-франко-турецкий флот насчитывал 34 линейных корабля и 55 фрегатов, большинство из которых были паровыми. Русский черноморский флот состоял из 14 парусных линейных кораблей, 6 фрегатов и 6 пароходов-фрегатов. Осенью 1854 г. союзники осуществили высадку своих главных сил в Крыму с целью захвата Севастополя - главной базы русского черноморского флота. Его осада длилась 349 дней, пока превосходящие вооружённые силы Франции, Великобритании, Турции и (с 1855 г.) Сардинии не заняли город. К декабрю 1855 г. на всех фронтах боевые действия были прекращены. Потери России в Крымской войне составили 500 тыс. человек, Турции 400 тыс., Франции - 95 тыс., Англии - 22 тыс. человек.

Еще осенью 1855 г. новый император Александр II (Николай I скончался 18 февраля 1855 г.) посетил Крым и убедился в бесперспективности продолжения войны. В конце февраля 1856 г. начал работу Парижский мирный конгресс, завершившийся 18 (30) марта

1856 г. подписанием Парижского мира между Россией, Францией, Великобританией, Турцией, Сардинией, Австрией и Пруссией.

Мирный Трактат с приложением конвенции о Проливах от

18(30) марта 1856 г. «во имя Бога всемогущего» постановлял

«быть на вечные времена миру и дружеству между» участниками Крымской войны, обязывал императора всероссийского «возвратить е. в. султану город Каре с цитаделью оного, а равно и прочие части оттоманских владений, занимаемые российскими войсками»- Аналогичным образом император французов, королева Великобритании и Ирландии, король сардинский и султан обязываись «возвратить императору всероссийскому города и порты: евастополь, Балаклаву, Камыш, Евпаторию, Керчь-Еникале, ^инбурн, а равно и все прочие места, занимаемые союзными ^в°йсками»^2б.

47

Несомненно, ряд положений этого договора, касавшихся Чёрного моря, наносил существенный удар по престижу России и безопасности её южных границ. Так, военное поражение в Крыму надолго подорвало позиции России на Балканах и на Ближнем Востоке. Россия лишалась единоличного права покровительства Дунайским княжествам и Сербии. В то же время все территориальные и политические претензии Турции «об исправлении русско-турецкой границы» и судьбах Закавказья были отвергнуты²⁷.

Достаточно неожиданной статьёй мирного договора можно считать девятую, которая касалась внутренних дел Османской империи, имея лишь косвенное отношение к проблемам, которыми занималась мирная конференция в Париже. В статье было записано, что реформы танзимата продолжаются, а договаривающиеся державы «признают высокую важность сего сообщения, разумея при том, что оно ни в каком случае не даст сим державам права вмешиваться, совокупно или отдельно, в отношения е. в. султана к его подданным и во внутреннее управление империи его».

После завершения конгресса там же, в Париже, 15 апреля 1856 г. было подписано соглашение о союзе между Англией, Австрией и Францией, по которому Османской империи этими державами гарантировались территориальная целостность и суверенитет - в соответствии с выполнением Россией всех пунктов Парижского мирного договора. Сложилась так называемая «Крымская система», имевшая антирусскую направленность²⁸.

Второй танзимат

Итак, с официального благословения подписантов Парижского мирного договора, в правление султана Абдулмеджида (1839— 1861 гг.) Турция начала второй этап реформ танзимата. Речь идёт о документе, именуемом турецкими историками Хатт-и шерифе (или Ислахат ферманы - фирман о реформах) и принятом 28 февраля 1856 г., всего за месяц до подписания Парижского договора. Он был принят в условиях неприкрытого давления военных союзников Турции, на исходе победоносной для них и Турции Крымской войны, поэтому по своему общему содержанию был призван довести до конца и конкретизировать реформы, намеченные и начатые 3 ноября 1839 г. Поскольку реформация и реформаторы активно поддерживались Англией и затем Францией, вся

48

активность должна была предупредить военное решение

0блемы, острота которой на рубеже XIX и XX вв. явно приближалась к максимуму.

Географический (приграничный) фактор облегчал для России

Австрии военное решение Восточного вопроса, но Англия и франция лишь на дальних окраинах империи либо на море могли прибегнуть к такому способу, а на Балканах и на Кавказе для них он был недоступен. Все надежды урегулировать здесь Восточный вопрос в свою пользу эти две ведущие державы связывали с переговорами о реформах в империи, которые таким образом решали бы, наконец, обострившиеся до крайности этнорелигиозные конфликты.

Но не станут ли эти реформы «новым платьем короля» - ведь всё более очевидным для многих европейских политиков становилось несоответствие путей и направлений развития европейских держав и Османской империи, несмотря на достижения последней, представлявших две разные цивилизации. Равенство прав мусульман и христиан империи уже было декларировано в первом манифесте танзимата, в нём ясно сказано о гарантиях равных прав всех подданных империи.

И на этот раз в фирмане султан заявлял, что «с момента воцарения на престол нашим главным желанием была забота о счастье всех наших подданных». Причём утверждалось, что предпринятые ранее реформы «во имя счастья всех подданных» принесли «очень полезные результаты, государство с каждым днём богатеет и благоустраивается», ныне пришло время «ещё более укрепить и расширить новый порядок» благодаря «как усилиям всех моих подданных, так и дружеской поддержке великих держав».

«Гарантии, дарованные мною согласно оглашённому в Гюльхане Хатт-и Хумаюну и благам Танзимата для защиты жизни, имущества и чести всех моих подданных любой религии и верования, ещё раз мною подтверждаются и для практического выполнения этих гарантий будут предприняты необходимые эффективные меры. И сейчас остаются в силе все привилегии и религиозные льготы, дарованные в прошлом моими предками христианам и

Другим немусульманам» .

Новый документ уточнял целый ряд привилегий для немусульман, при этом чаще всего под этим словом подразумевались христиане. Так, меджлисы, образуемые в патриархатах, должны

требования подданных-христиан доводить до сведения правительства; избрание патриарха должно регулироваться определёнными правилами. Руководители христианских общин не могли собирать у своей паствы средства на общину - деньги обеспечивались властями. Для исполнения своих обрядов каждая христианская община создавала свой совет; предпринимались меры к быстрому исполнению просьб, направляемых правительству христианами, причём не могло быть никакого вмешательства в религиозные дела христиан. Христиане могли поступать на государственную службу, получать образование в военных и гражданских учебных заведениях. В случае возникновения торговых и; уголовных тяжб судебные заседания должны были происходить публично и при участии смешанной комиссии - в том случае, если в тяжбе с одной стороны оказывается мусульманин, с другой христианин, либо если с одной стороны участвует христианин, а с другой - иностранец. В некоторых правовых ситуациях христиане по желанию могли обратиться к своим патриархатам. Иностранцам разрешалось владеть в Османском государстве недвижимым имуществом.

Фирман не только подтверждал, но особо, даже нарочито подчёркивал принцип полного равенства между всеми подданными империи, независимо от их вероисповедания, позже,.как мы увидим, идея равенства воплотится в доктрину османизма. Внешне этот манифест являлся актом «суверенной воли» султана, но упоминание его в парижском трактате означало, что исполнение фирмана ставится под контроль иностранных держав.

Оценивая Ислахат ферманы, турецкие учёные-юристы пишут, что документ, обеспечивая равенство между христианами и мусульманами, даже «нарушал в известной мере исламское право». Так, по их мнению, «признание за христианами и иностранцами преимуществ при судебных разбирательствах создавало опасность подрыва и разрушения правового единства». Столь же негативным действием для них было включение фирмана в текст Парижского договора, «ведь в этом же договоре запрещается вмешательство во внутренние дела Османского государства, коим и является упомянутое включение», и таким образом косвенно допускается, что великие державы могут распоряжаться Османской империей» . Поэтому исполнение второго фирмана оказалось делом сложным, оно осуществлялось главным образом в

50

г мбуле и ближайших регионах. В дальних эялетах соответствуе инстанции принимали и рассылали множество инструкций оаспоряжений, разъяснений, шла длительная переписка о том,

япоимер, как учреждать местные меджлисы с привлечением не-

мусульман, как заменять систему откупов, как собирать налоги созданному ещё в 1838 г. министерству финансов и т. п. На местах игнорировались положения о равенстве, об ограничении действия шариатского права, в том числе в системе образования .

Именно на местах в возникавших конфликтах между проводниками танзимата и улемами последние обвиняли сторонников танзимата в безбожии, а некоторые крайние националисты упрекали в низкопоклонстве перед Западом, в готовности ликвидировать господство тюрко-исламских принципов в угоду немусульман, в стремлении привести страну под господство европейских держав. Эти круги наиболее активно представлял садразам Хюсрев-паша (Коджа) и др. Однако, находясь под постоянным давлением своих союзников, апеллировавших к статье 9-й нового султанского манифеста, султанская власть, как могла, продолжала выполнять то, что было в нём обещано, многие государственные службы, учебные заведения, находившиеся ранее под контролем и руководством положений шариата, постепенно менялись в соответствии с европейским законодательством. Влияние улемов заметно уменьшилось, были приняты важные меры по регулированию в сфере личного права немусульман - таких как религия, наследование, брак и т. д.

В осуществление хатти-шерифа продолжилась реорганизация народного образования, был создан университет в Стамбуле (Дарульфюнюн, 1863 г.), издан административный кодекс, разделены функции пашей между представителями военного, гражданского и финансового ведомств, созданы смешанные коммерческие суды. Был введён уголовный кодекс. Взимание хараджа (поголовное обложение христиан) было возложено вместо чиновников на представителей христианских общин. Все эти реформы половинчатые, недостаточные, проводимые в обстановке протиодействия феодально-клерикальных сил, - мало удовлетворяли ^эУРжуазию. Только военная реформа-реорганизация армии по ^евРопейскому образцу дала известные результаты.

Следует упомянуть принятие закона о муниципалитетах

(1854 г.), о создании Архивного управления и т. д. Особо важным называется турецкими авторами Земельный кодекс 1858 г.³²

Согласно современным оценкам турецких специалистов, значимость закона 1858 г. состоит в следующем: с его принятием частнособственнические земли были отделены от земель в деревнях и касаба от государственных земель, они представляли собою частную земельную собственность. Частные земли, ранее очень ограниченные по площади, со временем получили большое распространение³³.

Примером регулирующей деятельности властей в сельском хозяйстве в соответствии с требованиями времени можно считать попытки Мидхат-паши в его бытность правителем Дунайского вилайета организовать там кредитные сельскохозяйственные кассы, что должно было «ослабить гнёт ростовщиков в сельском хо- ] зяйстве вилайета» и таким образом способствовать экономическому развитию края и развитию в нем капиталистических отношений³⁴.

Судьба Земельного кодекса и некоторых других важных зако-." нов отражала острую борьбу в турецкой элите, окружении султана по поводу конкретного содержания реформ, декларируемых Танзиматом. Европейское и шариатское право сталкивались в реформаторских законах постоянно. Так произошло и с другим важнейшим законом - Гражданским кодексом. Подготовка его была поручена комиссии, возглавляемой известным историком с весьма консервативным мировоззрением Ахмедом Джевдет-пашой (1822-1895 гг.), который отверг предложения о принятии за основу французского гражданского кодекса. Он был убеждён, что мусульманскому обществу будет невозможно воспринять гражданское право христианского государства, что необходимо систематизировать и упорядочить гражданское право на основе исламского права, т. е. шариата. В результате на свет после долгой работы комиссии (в 1868-1876 гг.) появился 16-томный труд Меджелле-и Ахкам-и Адлийе - первый в исламском мире Гражданский кодекс³⁵.

Меджелле не был единственным документом этого периода, регулирующим право в стране. Во второй половине XIX в. был принят ряд законов, касающихся суда, прокуратуры, нотариата и адвокатуры. Как пишет И. Ортайлы, «стало очевидным, что мо-

сТической форме судебного разбирательства, предусмотренной •мусульманским правом, нанесён серьёзный удар, поскольку в сламе отсутствует право личности защищаться перед судебной инстанцией самому или через адвоката, отсутствуют принципы множественности суда. Основа судебного разбирательства в исламе монистическая. В итоге... суды были реорганизованы в иерархическую систему; практика свидетельствовала, что кади перестал считаться единственным независимым юридическим авторитетом» .

В целом период реформ подходил к своему завершению, энтузиазм в правящей элите по поводу европеизации угасал. Абдулазиз, вступивший на престол в 1861 г. после смерти Абдулмеджида, продолжил некоторые реформы, но, укрепившись на троне, утратил к ним интерес, что, естественно, сопровождалось усилением гнёта в отношении как турецкого, так и инонационального населения.

Османская европеизация не мыслилась без сохранения основ шариата. Олицетворением такой «модели» реформации были деятели типа Ахмеда Джевдета-паши, активно влиявшего на политику дворца, воспитанного в системе медресе, в традициях мусульманской культуры ' . Несдержанный на язык Мидхат-паша, отец турецкой конституции, в одной из дискуссий с Джевдетом-пашой, которого он явно недолюбливал, обвинил его в незнании Европы, незнании французского языка, в то время языка европейской культуры и дипломатии, и заявил, что «любой чистильщик обуви знает французский лучше тебя!»³⁸.

Идеологическим обоснованием необходимости сохранения такой социальной модели продолжали быть идеи, оставшиеся от средневековья, от эпохи побед, завоевательных войн, обеспечивших империи статус могущественнейшей мировой державы. Это были прежде всего идеи о величии и могуществе государства. Как справедливо пишет Фероз Ахмат, «идея о том, что величие государства - прежде всего», прочно укоренилась в османском обществе, его культуре. Эта идея обеспечивала вмешательство государства во все сферы деятельности общества. И в годы Расширения империи, и в годы её отставания любая инициатива исходила от государства³⁹.

и неэффективности многих положений танзимата можно Удить по состоянию в указанные годы основы финансового бла-

гополучия государства и его возможностей на пути самостоятельной модернизации - налоговой системы. Оценивая её, В.И. Шпилькова подчёркивает, что налоги использовались непроизводительно, не направлялись в сферы материального производства, большая часть их шла на содержание султанского двора, государственной администрации и армии, а также на удовлетворение нужд османской феодальной верхушки. Со второй половины XIX в. значительная часть налогов поступала в руки западноевропейских

40 государств .

По данным В. Эльдема, до конца века и даже позже старые налоги в большинстве своём оставались основными, в том числе такие, как десятина (ашар), на скот (агнам), таможенный налог⁴¹. Остались и внутренние таможенные сборы, препятствовавшие развитию рынка, продолжала действовать откупная система. В те годы национальная предпринимательская прослойка была немногочисленной и неспособной решать задачи «догоняющего развития».

Львиная доля расходов государства приходилась на содержание власти. Многие исследователи обращают внимание на чрезвычайно высокое жалованье верхушки турецкой бюрократии в период танзимата. В. Эльдем пишет, что в Турции денежной аристократией империи были не крупные торговцы и промышленники, а верхушка бюрократии. Для верхушки бюрократии это не было единственным источником их существования, поскольку многие из них владели и землей . Писатель Яхья Кемаль, вынужденный в процессе развала империи оставить Македонию, поселился в Стамбуле у своего родственника в особняке на берегу Босфора. Когда однажды автор спросил одного из гостей особняка, почему тот, имея хорошие музыкальные данные, занимается чиновничьей работой в министерстве финансов, в ответ услышал: «Ах, вы не знаете всех сладостей государственного жалованья, это знает лишь тот, кто его получает». Другой постоянный гость, судейский чиновник, «раз в два-три месяца снимал свой халат, чтобы отправляться в присутствие за жалованьем» .

Консерватизм и живучесть «капы кулу» - султанского чиновничества, особенности его верхушки - также рассматривается в контексте причин, приведших к упадку и развалу Османской империи. Побывавший в Турции в годы Танзимата русский географ П.А. Чихачев писал, что высокие оклады чиновников - тяжёлое бремя для финансов страны. «В Турции не менее 30 министров и

1?0 мюширов, или маршалов. Содержание одного министра сот вляет в среднем 250 тыс. фр. в год, а каждого мюшира -

900 тыс. фр->^т-^е-^в Д ^{е л о м} 81 млн. фр. Иными словами, министры

"_{в Ы С Ш}ие военные чины обходятся государству в сумму, превышающую одну шестую часть всего годового дохода.., с другой стороны, громадные оклады высших военных чинов являются зким контрастом с ничтожной оплатой служащих более низ

кого ранга» .

Богатствам и расходам султанов в XIX в. в самый разгар реформ и после них, европеизации, их невероятным размерам поражались многие авторы. П.А. Чихачев записывал, находясь в Стамбуле в 1858 г.: «Личный долг султана (возрастающий ежегодно)... принимает ужасающие размеры. В настоящее время он, по-видимому, не ниже суммы государственного долга. В Европе почти невозможно представить себе более сумасбродное расто-

чительство» .

Джон Фрили пишет о расточительстве султана Абдулазиза. После своего путешествия по Европе в июне-августе 1867 г., во время которого он был принят главами государств в Париже, Лондоне, Брюсселе, Кобленце и Вене, он на своей яхте «Султание» вернулся по Дунаю и Чёрному морю в Стамбул - «под восторженные крики своих подданных». После этой поездки султан «пустился в расточительство, подорвавшее его репутацию. Помимо огромных каменных зданий на территории Чирагана и Бейлербея, он также построил летние дворцы в Кагитхане, Чекмедже и Измите, а затем ощутил нужду в изящной мебели и красивых женщинах, чтобы украсить и оживить эти дворцы» . Дворец Йылдыз, когда становился резиденцией султана, превращался в целый город. Сырьё для действовавшего здесь дворцового фарфорового завода доставлялось из Франции. Здесь же был Дворцовый театр, в котором выступали оркестры, ставили оперы, оперетты, показывали комедии. Дворцовый сад управлялся особой администрацией во главе с генеральным директором, в его

распоряжении - контролёр, четыре управляющих и 300 садовников. В различных службах дворца насчитывалось несколько со^{ен Л!}°дей, начиная от маршалов, имамов, руководителей служб и °нчая десятками поваров, врачей, аптекарей, брадобреев, бибчотекарей, гаремных евнухов и т. п. ^{4 7}

Всё это - свидетельства о том, что до последних дней в империи сохранялся феодальный абсолютистский режим с его понятиями величия и мощи государства, причём главные составляющие этого режима - не только сам султан, но и его ближайшее окружение, «жадною толпой стоящее у трона», верхушка военной и гражданской бюрократии, центральные правительственные органы, правители в провинциальных центрах. При таком режиме разговоры о реформах, о подлинной европеизации во имя модернизации и укрепления государства были насмешкой.

Разумеется, в тот период всемирной истории, когда капитализм как мировая система уже завершал своё утверждение, он неизбежно воздействовал и на османское общество, на его феодальный аппарат, верхушку, побуждал её к действиям, к тому же Танзимату. В экономическую «европеизацию» был в состоянии включаться не столько «предпринимательский элемент», сколько традиционные обладатели крупной недвижимости, прежде всего земли - землевладельцы и кадры бюрократии, что означало часто одно и то же .

Итак, во второй половине XIX в. империя являла собою вф более противоречивую картину - некую амальгаму традиционного исламского государства и общества с явными признаками поверхностной вестернизации. Побывавший в эти годы в Стамбуле итальянский художник Эдмондо Д'Амичи воочию убедился в этом. Он пишет, что район Пера в Стамбуле - европейский город, «улица, по которой мы идём, окаймлена английскими и французскими отелями, богатыми кафе, яркими магазинами, театрами, консульствами, клубами, посольскими особняками, среди которых каменный дворец русского посольства возвышается, словно крепость...». Слышится греческая, итальянская, французская речь, «турки в восхищении останавливаются перед витринами магазинов и парикмахеров, турчанки стоят с открытым ртом перед витринами модисток; европеец говорит громко, смеётся и шутит посреди улицы, мусульманин чувствует, что он здесь чужой». Любопытны высказывания и о мусульманских кварталах, в которых невооружённым взглядом можно было видеть происходившие перемены, прогресс реформаторов и сопротивление старых турок. «Старый несгибаемый турок носит ещё тюрбан, кафтан и традиционную обувь из желтого сафьяна, причём у самых несгибаемых - самый большой тюрбан. Реформиро-

ый турок одет в длиннополое черное пальто и брюки со

щепками, как турка его выдает лишь феска»⁴⁹.

Начатые ранее реформы и, прежде всего, реформы танзимата остепенно приближали общество и государство к переменам, избежность которых ощущали все слои общества, хотя и далене все в элите были готовы пойти на эти перемены. И сейчас историки спорят о том, насколько органичны были реформы в памках модернизации и какие из них носили поверхностный, подражательский характер и оказывались имитацией.

После Крымской войны пришло время борьбы нарождавшейся турецкой буржуазии и «новых» старых собственников за учреждение конституционного режима, который должен был сменить режим нерегулярных султанских фирманов с их пышными декларативными положениями о благе народа и равенстве подданных.

Идеологами конституционного движения стали интеллигентско-чиновничьи круги, представители военной верхушки. Несомненно, зарождение в 1860-х годах такого движения могло произойти под воздействием реформ танзимата, а таюке по причине возраставшего неверия в готовность абсолютистской власти продолжать и углублять реформы.

Движение за европеизацию и возрождение с началом периода Танзимата вошло в новую фазу, проявив себя в идеологии, культуре и образовании. Впервые в истории Турции создавались средние школы светского типа - рюштие. Открывались морские и инженерные училища, библиотеки и музеи; лицеи начали готовить новую, светскую интеллигенцию. Наиболее одарённую молодёжь посылали за границу для получения или продолжения образования. Министрами назначали людей, получивших образование на Западе или прошедших там стажировку. Бюро переводчиков, созданное в Стамбуле в 1832 г. при министерстве иностранных дел, уже не группа толмачей, после 1839 г. оно выглядело маленьким институтом, где изучались западные языки, Устраивались литературные диспуты. В открывшемся Галатаса-

Раиском лицее («Mekteb-i Sultani») преподавание велось на турецком и французском языках. Многие из окончивших его впо^ЛеДствии заняли видные посты в армии и государственных

Учреждениях. Элементы западного быта входили в жизнь деления Турции, в первую очередь это касалось аристократиях кругов. На улицах городов появлялись люди, одетые в

западное европейское платье, во дворце и в частных особняках ставились отрывки из западноевропейских пьес и т. п.

Начали издаваться общественно-политические газеты на турецком языке, увеличилось число переводных произведений, в | частности учебников и практических руководств, составлялись грамматики турецкого языка, выходили словари. В турецкий язык вошло много новых иностранных слов, выражавших новые понятия, новые идеи, связанные с новыми явлениями в области куль- I туры, литературы, искусства.

Оживление общественной жизни ознаменовалось появлением целой плеяды общественных деятелей, публицистов, поэтов и пи- ] сателей, многие из которых выступали как выразители просветительской идеологии .

Историк Т. Туная пишет, что именно в этой среде в 1865 г.1 возникло общество новых (или молодых) османов - любителей истории. В этой группе играли ведущую роль видные представители турецкой интеллигенции - первые турецкие просветители, такие как поэт, автор пьес Намык Кемаль, литератор Шинаси-бей, крупный чиновник и поэт Зия-паша, учитель Али Суави-бей и др. К группе примкнул крупный государственный деятель, в дальнейшем ставший одним из руководителей тайного общества, Мидхат-паша. Они объединились вокруг центральной идеи - создания в стране конституционного режима . Члены группы требовали, чтобы в империи, как и в Европе, было эффективное централизованное правительство, был избранный парламент, была конституция. 24 марта 1867 г. ими был согласован проект конституции, но в мае Намык Кемаль и Зия-паша вынуждены были бежать за границу вследствие раскрытия планов общества и опасаясь репрессий режима Абдулазиза. Мидхат-паша остался в Турции.

Одно из центральных мест в программе «новых османов» занимала концепция османизма. В работах Намыка Кемаля, Мидхат-паши и ряда других идеологов «новых османов» подробно обосновывалась идея о возможности полной ликвидации национальных и религиозных противоречий в результате осуществления конституционных преобразований в Османской империи. Идейные вожди «новых османов» доказывали, что возможно братское единение всех народов империи⁵².

Уместно напомнить, что 30 мая 1876 г. ярый противник двиния «новых османов» Абдулазиз был свергнут (не без их учаи Я ) с престола. Ему припомнили также январский демарш евро

пейских держав по поводу расправ в Боснии и Герцеговине, оникских_ПОГромов, а также кровавое подавление восстания в

Болгарии весной 1876г. и т.д. Его сменил на короткое время Мурад V, который противником конституционных идей вовсе себя не считал .

Однако, как пишет Д. Фрили, «к тому времени, когда Мурад сел на трон, он стал уже безнадёжным алкоголиком, а его психика настолько деградировала, что он был не в состоянии править». Мидхат-паше и его сподвижникам ничего не оставалось, как организовать в августе 1876 г. низложение Мурада V и затем посадить на престол Абдулгамида П. «Шейх-уль-ислам, державший нос по ветру, тут же выпустил фетву, в которой говорилось о неспособности Мурада V править страной в результате затмения ума. Мурад воспринял эту новость совершенно безропотно». 31 августа утром Абдулгамид прибыл в Топкапы и сразу же прошёл в тронный зал, где все министры и прочие государственные деятели империи провозгласили его султаном Абдулгамидом П. В десять часов залпы из ста пушек возвестили населению о низложении старого султана и воцарении нового, после чего Абдулгамид II сел на пристани в султанский катер и в сопровождении других весельных судов, на которых находились все придворные, проследовал во дворец Долмабахче⁵⁴. Итак, после трёхмесячного правления Мурада V на османском престоле воцарился Абдулгамид II. «Новые османы» надеялись на то, что проведение намеченных ими реформ и введение конституции погасит разгоревшееся в это время пламя восстаний в христианских провинциях.

Восстание в Болгарии, вспыхнувшее в апреле 1876 г., было подавлено, однако военные действия против Турции начали Серия и Черногория, опиравшиеся на моральную поддержку Росииской империи. Указом Абдулгамида была учреждена комис^Сия по разработке проекта конституции, главой которой был наачен Мидхат-паша. 6 декабря проект был готов и утверждён инетом министров. Абдулгамид назначил Мидхат-пашу вели-

^м везирем, а 19 декабря 1876 г. был создан первый парламент ^исманской империи.

Торжественное объявление конституции состоялось 23 декабря 1876 г. Конституция определяла общую структуру государства, его органы и взаимодействие между ними, основные права и свободы граждан; таким образом, впервые было документально установлено правовое положение Османской империи⁵. Она провозглашала в Турции конституционную монархию.

Султан имел право назначать и смещать министров, объявлять войну, заключать мир, вводить военное положение и прекращать действие гражданских законов, за ним признавалось право отправлять в ссылку любого, кого он мог посчитать угрозой государству. Провозглашалась личная свобода и равенство перед законом всех подданных империи без различия вероисповедания, гарантировалась безопасность движимой и недвижимой собственности, неприкосновенность жилища, пропорциональное распределение налогов и податей на основе закона, запрещение барщины, конфискаций и штрафов. Она также декларировала свободу печати, объявила об обязательном начальном образовании. Предусматривалось создание двухпалатного парламента, в котором члены сената назначались султаном пожизненно, а палата депутатов избиралась на основе высокого имущественного ценза. Члены сената назначались султаном пожизненно из лиц не моложе 40 лет, занимавших ранее высокие государственные посты. Сенат имел право отвергать законопроекты, принятые палатой депутатов. Палата депутатов избиралась мужским населением империи тайным голосованием из расчета 1 депутат на 40 тыс. жителей. Ими могли быть подданные империи, владеющие турецким языком и достигшие 30-летнего возраста. В права этой палаты входило обсуждение и утверждение государственного бюджета, а также рассмотрение и утверждение законопроектов, касающихся финансов и положений конституции. В конституции были, наконец, определены права и обязанности министров и чиновников империи, а также принцип гласности и независимости судов, подчёркивалось, что Османская империя - единое целое, которое не подлежит расчленению. Этот пункт был направлен против освободительной борьбы нетурецких народов. Все подданные империи объявлялись «османами» и считались равными перед законом. Государственным языком признавался турецкий, а государственной религией - ислам.

Несмотря на всю ограниченность, конституция носила проссивный характер. И всё же влияние «новых османов» в ту' iKOM обществе не было достаточно сильным, чтобы обеспечить {. репятственное развитие Османской империи по новому пути.

Введением конституции Абдулгамид II стремился, с одной тороны, успокоить нараставшее в стране брожение, с другой -

внести разлад в действия великих держав. Ведь 11 декабря 1876 г. в Стамбуле началась работа международной конференции, созванной по последствиям кровавых событий, развязанных властями империи в турецких владениях на Балканах. После некоторых споров уполномоченные европейских держав выработали единый проект автономии Боснии, Герцеговины и Болгарии. Заключительное заседание конференции состоялось 23 декабря, на него были также приглашены представители турецкого правительства. В разгар заседания раздались мощные залпы из сотни орудий. Это был салют в честь провозглашения конституции. Министр иностранных дел Османской империи Саффет-паша торжественно объявил изумлённым делегатам об этом событии и заявил, что конференция теряет всякий смысл, поскольку конституция уже обеспечивает проведение всех необходимых реформ. Тем самым рекомендации конференции полностью отклонялись. 20 января 1871 г. её работа была прекращена, и европейские державы отозвали своих послов из Стамбула.

Вскоре после провозглашения конституции султан начал готовить её ликвидацию⁵⁶.

Сменила ли оформившаяся в XIX в. доктрина османизма доктрину газавата? Султанские фирманы 1839 и 1856 гг., а теперь конституция 1876 г. и все сопутствовавшие им законодательные акты не содержали и намёка на газават - наоборот, за сохранявшейся пышной риторикой о могуществе империи звучала тревога и растерянность, страх перед новой обновленной Европой, готовность следовать за этой новой Европой и даже надежды интегрироваться в этот новый мир. Отказ в условиях начавшейся османской европеизации от газавата подразумевал одновременно и ^0тказ, по крайней мере на бумаге, от его внутренней составляющей - бесправия немусульманского населения империи.

Отсутствие у конституционалистов прочной социальной базы

Дозволило султану Абдулгамиду вскоре расправиться с их лидером ^чдхат-пашой и декларированным конституционным режимом.

5 февраля 1877 г. Мидхат-паша был арестован и доставлен на борт султанской яхты «Иззеддин». Её капитан получил приказ отвезти бывшего великого везира в любой иностранный порт по его выбору. Таким способом отец первой турецкой конституции был выдворен из Турции за границу. За несколько дней до этого были высланы другие лидеры младоосманов.

Парламент собрался в марте 1877 г.; кандидаты младоосманов! не были допущены к баллотированию. Он состоял преимущественно из крупных землевладельцев, представителей высшей бюрократии и духовенства, делегированных от миллетов. Сколь ни был послушен султану этот парламент, в течение двух первых (и последних!) сессий 1877-1878 гг. он всё же осмеливался критиковать деятельность правительства и поднимал свой голос в защиту прав миллетов, о близких ко двору казнокрадах, об управлении вилайетами, об организации муниципалитетов, о бюджете, о печати. В мае 1877 г. палата потребовала у правительства объяснений причин тяжелых поражений, которые понесла турецкая армия в войне с Россией (о войне см. ниже). На сессии палаты второго созыва дело дошло до того, что депутаты стали ставить вопрос о доверии великому везиру и ряду министров - палата смогла даже добиться от султана смены кабинета министров.

Когда катастрофическое поражение турецких войск в войне I Россией стало очевидным и перед русской армией была практически открыта дорога на Стамбул, султан Абдулгамид в середине февраля 1878 г. распустил парламент на неопределённый срок. Хотя конституция формально отменена не была, парламент не собирался в течение 30 лет, до революции 1908 года.

Итоги османской реформации и Восточный вопрос к началу XX века

Неисполнение Портой в провинциях империи объявленных ею же реформ по уравнению прав христиан с мусульманами, продолжение произвола местных феодалов вызывали всё большее недовольство населения. По-видимому, выполнение этих обещаний в рамках танзимата превратилось в безнадёжное дело.

Подтверждалась истина о том,' что на Востоке, по крайней мере в мусульманском мире, в Османской империи-халифате переход к гражданскому, светскому мышлению носит затяжной ха-

•стер. Карл Маркс, внимательный комментатор бурных событий Османской империи в середине XIX в., писал в газете «НьюЙорк Дейли Трибьюн» в 1854 г. по поводу надежд европейских попитиков на «уравнение в правах христианской и магометанской религий» в империи: «Это означает полное отделение государства от церкви, религии от политики. Но турецкое государство, как все восточные государства, имеет своей основой теснейшее переплетение и чуть ли не отождествление государства и церкви, политики и религии. Коран является для Турецкой империи и её правителей одновременно источником веры и закона. Но возможно ли уравнять в правах перед Кораном правоверного и гяура, мусульманина и райю? Это непременно означало бы на деле - заменить Коран новым гражданским кодексом, другими словами... разрушить структуру турецкого общества и создать на его развалинах новый порядок вещей»⁷. Турецкий автор М. Кара высказывал аналогичную мысль по-своему: «вестернизация, начавшаяся с приходом XIX в., предусматривавшая соединить воедино два совершенно различных мира в один, напоминала по-

со пытки приладить две разные головы одному человеку» .

В 1874-1875 гг. турецкое правительство усилило налоговое давление в своих балканских владениях, даже не посчитавшись с неурожаями. Особенно резко увеличились налоги в середине

1870-х годов, когда финансовое положение Османской империи

(но не правящей элиты!) стало катастрофическим, а в октябре 1875 г. она объявила о частичном финансовом банкротстве. Сборщики податей прибегали к репрессиям, другая сторона всё чаще

>ралась за оружие. Как мы отмечали в предыдущем параграфе, в

5 г. вспыхнуло восстание сербов в Боснии и Герцеговине, повстанцы требовали замены ашара поземельным налогом, нацио

нального равноправия, религиозной свободы и т. д.

апреле 1876 г. началось национальное восстание в Болгарии, Ристианское население которой выставило те же требования. По воему размаху и глубине оно стало крупнейшим восстанием

против османов на Балканах. Эту борьбу поддержали жители Сери Черногории, добивавшиеся полного отделения от Турции⁵⁹.

^⁰¹фовительствуя национально-освободительному движению манской империи, Россия стремилась в контакте с другими жавами, в первую очередь с Австро-Венгрией, добиться про-

ведения необходимых реформ. События в балканском регионе вновь стали важной международной проблемой.

Австро-Венгрия противилась решительным требованиям Ры сии, тем более что распространившиеся в эти годы идеи панславизма касались не только Османской, но и Австро-Венгерской империи; её поддержала и стоявшая за ней уже объединённая Германия. Англия же обещала Турции свою поддержку, ведя двойную игру. Действия Англии вселяли в османское руковод. ство уверенность в том, что снова повторятся дни англо-французского союза 1854 г. Европейские державы попытались ограничиться новыми призывами к Турции о проведении реформ в восставших провинциях. Русское правительство, подталкиваемое общественным мнением, видело путь к стабилизации обстановки во введении в Боснии и Герцеговине автономии по примеру Сербии и Румынии, но официально выступать с ним не стало, опасаясь оказаться в одиночестве.

Правда, Россия сделала один весьма серьёзный шаг в Восточ> ном вопросе - покончила с «крымской системой», связывавшей ей руки в Чёрном море после Крымской войны. Главные инициаторы этой антироссийской системы в конце 1870 г. были ознакомлены с так называемым циркуляром A.M. Горчакова, в котором перечислялись аргументы, правомерно освобождавшие Россию от дальнейшего соблюдения ограничительных статей Парижского мирного договора 1856 г. Собравшиеся по этому поводу в Лондоне дипломаты 13 марта 1871 г. подписали конвенцию о щ ресмотре Парижского мирного трактата. В этом документе объявлялось об отмене нейтрализации Чёрного моря, то есть статей XI, XIII и XIV Парижского трактата и русско-турецкой конвенции

1856 г. Россия восстановила право строить военные крепости на Чёрном море и держать там военный флот, что позволяло укрепить оборону южной границы государства, расширить черноморскую торговлю и освоение Причерноморья. Договору 1871 г. была суждена довольно долгая жизнь. Он действовал фактически до Первой мировой войны, формально же просуществовал до 1920Я то есть почти 50 лет. Итоги этой конференции стали дипломатической победой России .

Очередная умеренная программа реформ для балканских нар*¹дов была передана султану 18 декабря 1875 г. от имени трёх дер* жав - России, Германии и Австро-Венгрии. Англия уклонилась

ктивного участия в переговорах. В ноте трёх государств пред° ялось ввести свободу вероисповедания для христиан Боснии и г цеговины, ликвидировать откупную систему взимания налоулучшить аграрное положение сельского населения, и др. Но скольку в ноте не было сказано о гарантиях выполнения этих словий, инициатива не была поддержана повстанцами. Порта, ' азумеется,_{п0 Д}ру _{Г И М} причинам, также отказалась принять эту программу.

Многие слои русского общества продолжали настаивать на том чтобы оказать действенную помощь «единоверцам», порицали жестокие методы турецкого управления. Было поддержано и болгарское восстание против национального и социального гнета османских властей. На новой встрече трёх держав (России, Германии и Австро-Венгрии) в Берлине в мае 1876 г. был подписан меморандум, в котором уже содержались намёки на действенные меры. Документ был поддержан Францией и Италией, но отвергнут Англией.

Османы жестоко расправились с участниками восстания в Болгарии, уничтожая тысячами мирное население. «Их зверства были беспримерными: убивали детей, стариков, женщин; в результате погромов погибли более 30 тыс. человек, сожжено и разгромлено около 300 селений». Это вызвало возмущение всей европейской общественности. Против действий турок выступили В. Гюго, И. Тургенев, Ч. Дарвин, У. Гладстон. Поддержку восставшим оказывало все население России, особенно активны были славянофильские круги, возглавившие сбор пожертвований в пользу восставших. На Балканы направлялись добровольцы из "оссии - солдаты, офицеры, писатели, сестры милосердия, врачи, ^в их числе Н.В. Склифосовский, С. П. Боткин, писатель Г.И. Успенский, художники В.Д. Поленов, К. Е. Маковский. В сборе редств участвовали видные общественные деятели - критик •£>• Стасов, скульптор М.М. Антокольский; с публичными лекями, деньги от которых шли на нужды восставших, выступали

Ученые И.И. Мечников, Д.И. Менделеев и др. В июне 1876 г. воные действия против Турции начали Сербия и Черногория. декабря 1876 г. в Стамбуле в российском посольстве открылась

,^{н а я в с т}Р ^{е ч а} держав по вопросу о выработке программы „ Рм в Турции. На конференции руководящую роль играл руспосол Игнатьев. Представители турецкого правительства не

^СТ°РИЯ Ту

р Ц 1 65

были допущены на первые заседания. Конференция выработала проект реформ на Балканском полуострове; предусматривалась автономия для Боснии, Герцеговины и Болгарии. Но турки опередили дипломатов - 23 декабря, в день, когда на заседание впервые были приглашены турецкие представители для заслушивания решений конференции, их глава, министр иностранных дел, объявил о введении в стране конституции, которая, как он заверил предусматривает все упомянутые реформы.

Переговоры в Стамбуле были продолжены, но Абдулгамид Ц, уверенный в своей армии, в поддержке Англии, отказывался принимать рекомендации европейских гостей. 12 (24) апреля 1877 г. в ставке русского командования в Кишинёве Александр II подписал манифест о войне с Османской империей. «Никаких присоединений земель Турции не входит в политику России», - заявил Александр II. Военные действия развернулись одновременно на двух театрах - Балканском и Кавказском. Из войск турецкой армии численностью 450 тыс. человек 338 тыс. находились на Балканах и около 70 тыс. человек - в Малой Азии. Свыше 250 тыс. воинов русское командование направило на Балканы и 55 тыс. на Кавказ .

Перейдя р. Прут, русские войска вступили на территорию Румынии, в мае-июне совместно с болгарскими ополченцами форсировали Дунай. 19 июля отряд генерала Гурко овладел Шипкинским перевалом, но дальнейшее продвижение русских задержалось на четыре месяца вследствие стойкого сопротивления турецких войск, осаждённых в крепости Плевна - она была взята русскими войсками 10 декабря 1877 г. Русское командование приняло решение перейти Балканы зимой. Переход через покрытые снегом Балканские перевалы, обороняемые турками, стал сложной операцией. Помогала поддержка местного населения: болгары служили проводниками, разведчиками, расчищали дороги, снабжали продовольствием. 4 (16) января 1878 г. русская армия и болгарские ополченцы вступили в Софию. Другая группа войск под командованием генерала П.Н. Карпова переходила Балканы через Троянский перевал; третья группа под руководством Ф.Ф. Радецкого - в районе Шипки, где у деревни Шейново находилась 30-тысячная турецкая армия Вессель-паши. В ожесточенных боях за Шипку и Шейново русские взяли в плен почти всю армию (21 тыс.) Вессель-паши. Территория Болгарии была

бождена от неприятеля. В сражениях под Шипкой и Шейпогибли 5 тыс. русских и болгарских солдат. Памятник на ш пке сооруженный Россией и Болгарией, - свидетельство их боевого сотрудничества.

Успешные действия русских и болгарских войск у Софии,

Шипки Шейново позволили начать широкое наступление по сему фронту. В начале января 1878 г. Гурко разбил турок под

филиппополем (г. Пловдив); 8 (20) января армия Скобелева заняла Адрианополь.

На Кавказском фронте после первых побед - взятии в мае 1877 г. крепости Ардаган - ситуация для России осложнилась. Порта, рассчитывая на поддержку её действий кавказскими народами, направила в Чечню и Дагестан своих агентов, после чего часть населения этих регионов подняла восстание. В таких условиях в начале октября 1877 г. русские овладели позициями у Базарджика и уничтожили турецкую армию в Авлияр-Аладжийском сражении, что позволило перейти к широкомасштабному наступлению, начать осаду Карса. 18 (30) ноября 1877 г. после ночного штурма крепость пала, в этом сражении отличились русские и кавказские офицеры и солдаты. Дагестанский полк, участвовавший в боях, получил за взятие Карса Георгиевское знамя .

31 января 1878 г. в Адрианополе было подписано перемирие, по условиям которого русские заняли местечко Сан-Стефано на берегу Мраморного моря и русская армия оказалась у самых стен Стамбула. Но появление 15 февраля английского флота в Мраморном море, угроза со стороны Англии и Австро-Венгрии разрывом дипломатических отношений в случае вступления русских войск в Стамбул исключали такое развитие событий, русские войска остановились в 12 верстах от столицы. Здесь 3 марта 1878 г. был подписан Сан-Стефанский мирный договор, выгодный для Российской империи, но вызвавший бурные протесты ^европейской дипломатии.

Вся Болгария от Дуная до Эгейского моря и от Чёрного моря

⁰ Охридского озера становилась отдельным княжеством, лишь •оминально зависимым от Турции, её крепости в Болгарии полежали срытию. Русские войска получали право остаться в олгарии в течение двух лет. Турция признавала независимость Рногории, территория которой расширялась со стороны Алба^и> Герцеговины и по Адриатическому побережью; независи-

мость Сербии и Румынии, их территории также расширялись В Боснии, Герцеговине и других областях, населённых христиа. нами, вводились реформы, намеченные Константинопольской конференцией в 1876 г.

На Кавказе к России отходили Ардаган, Каре, Батум и Баязет с

Алашкертской долиной и окружающая их территория вплоть д₀Саганлугского хребта. Статья 16-я Сан-Стефанского договора

1878 г. гласила: «Ввиду того, что очищение русскими войсками занимаемых ими в Армении местностей, которые должны быть возвращены Турции, могло бы подать там повод к столкновениям и осложнениям... Блистательная Порта обязуется осуществить без замедления улучшения и реформы, вызываемые местными потребностями, в областях, населённых армянами, и оградить безопасность последних от курдов и черкесов...»

Турция обязывалась возместить России издержки в 1410 млн. рублей. Из этой суммы 1100 млн. руб. погашались стоимостью уступаемых России территорий в Азиатской Турции, а 310 млн. рублей Турция должна была выплатить деньгами.

Условия договора по многим пунктам противоречили интересам прежде всего Австро-Венгерской империи и Англии, не желавших усиления России на Балканах и образования там крупного Болгарского государства. Они не признали договора, потребовали созыва европейского конгресса для обсуждения заново всех условий перемирия. В Дарданеллы направились новые английские корабли, настроения Лондона, естественно, разделяла и Турция.

Перед Россией встала тень новой Крымской войны и она была вынуждена согласиться на созыв общеевропейского конгресса в Берлине, участниками которого, помимо Турции, стали Германия, Австро-Венгрия, Франция, Великобритания, Италия. Берлинский трактат от 1(13) июля 1878 г. подтвердил положения Сан-Стефанского договора о независимости Румынии, Сербии,

Черногории. Болгария по Балканскому хребту делилась на две части - Северную и Южную. Северная была признана вассальным княжеством, со своим правительством и национальной армией, но её территория уменьшалась на 2/3. Срок пребывания русской армии на территории Болгарии устанавливался в 9 месяцев. Южная Болгария («Восточная Румелия») объявлялась авто-

ой турецкой провинцией с губернатором из христиан, Маке^Н°ния оставалась под властью Порты.

^Д° Австро-Венгрия получала право оккупировать Боснию и Геровину, вопрос о судоходстве по Дунаю был решен в её пользу.

н и я попадала в зависимость от Австро-Венгрии как одно из

дунайских государств.

На Кавказе Османской империи возвращался Баязет. Батум ставался за Россией, но объявлялся свободным портом, Россия

также получала крепости Каре и Ардаган. Проходы через Саганлукский хребет, ведущие к Эрзеруму, возвращались Турции. Англия укрепляла свои пути на Средний Восток - за «содействие» Порте султан согласился на оккупацию Великобританией Кипра, 4 июня 1878 г. была подписана соответствующая англотурецкая конвенция («Кипрская»),

Берлинский конгресс не удовлетворил ни победителей, ни побеждённых. Большая часть русского общества была недовольна решениями конгресса, прежде всего в отношении Болгарии; договор не устраивал Порту, её позиции на Балканах были утрачены. Англия и Австро-Венгрия, хотя и выиграли дипломатическое «сражение» с Россией, не почувствовали себя хозяевами Востока. Оккупация Англией Кипра, Австро-Венгрией - Боснии и Герцеговины свидетельствовала об отходе этих государств от принципа «статус-кво» в Восточном вопросе. Эти захваты лишали Лондон и Вену того доверия, которое они раньше имели у султана, способствовали его переориентации на Германию.

Именно она, Германия, оказалась вне «критики» со стороны турецкого правительства. Словесными заявлениями о незаинтересованности в делах Востока и посреднической ролью, которую играл Бисмарк на конгрессе, германское правительство приобрело большое влияние на политику Порты⁶ . Осенью 1889 г., через год после восшествия на престол, в Стамбул прибыл с государственным визитом кайзер Вильгельм II. Абдулгамид оказал ему теплый прием. Визит кайзера стал первым шагом в экономическом проникновении Германии в Турцию, важной вехой в котором явилось получение немецким капиталом крупной концес^и на строительство Багдадской железной дороги. ^ермания, в составе владений которой не было земель, насе^нЬ1х мусульманами, поддерживала провозглашенную Абдулидом II политику панисламизма, преследовавшую цель объ-

единения под властью турецкого султана мусульман всего мир_аживших в России, в английских и французских колониях. В_Са' мой Германии получили распространение идеи пангерманизма.

Планы Германии по отношению к Турции обострили англо% германские противоречия. Строительство Багдадской дороги к Персидскому заливу угрожало английским позициям в Египте, на Ближнем Востоке, на путях к Индии. Обостряло оно и германорусские отношения. Россия не могла допустить, чтобы контроль над Проливами перешёл в руки Германии. Перед лицом растущей германской угрозы противоречия между Англией и Россией утратили свою остроту, вопрос о Константинополе и Проливах, являвшийся на протяжении почти всего XIX в. одним из основных англо-русских противоречий на Ближнем Востоке, стал играть меньшую роль. Решающими противоречиями стали здесь англогерманские, приведшие впоследствии к мировой войне.

Последний в ХГХ в. ближневосточный кризис начался в 1894 г. с очередного подъема национальных движений в Османской империи. Он окончательно подтверждал, что «реформами века» танзимат менее всего облегчал положение национальных меньшинств, оставшихся в империи. В Македонии и в других славянских областях Турции продолжались волнения, в условиях абдулгамидовского режима зулюма они влекли за собой уничтожение христианского населения. Волнения происходили также в Албании, в Аравии среди арабов, на острове Крит.

Они охватили также Западную Армению, поскольку с самого начала царствования Абдулгамида II положение армян в Османской империи стало предметом беспокойства великих держав. В ответ на преследование властями армян на территории империи участились акты ответного террора, осуществлявшиеся боевиками из двух организаций армянских революционеров, «гнчакистами» и «дашнаками». На подавление армянского национально-освободительного движения были брошены специальные части турецкой армии - «гамидская кавалерия», состоявшие в основном из курдов.

В августе 1896 г. армянские боевики захватили Османский банк в Галате, при этом погибли два служащих банка, а 150 пятьдесят человек стали заложниками террористов. Тогда же было совершено покушение на жизнь самого Абдулгамида. Взрывом бомбы, брошенной армянским боевиком, было убито 20 охранников сул-

70

Сам он не пострадал, однако санкционировал погромы ар^{Т а Н З} ого населения в Стамбуле, в результате чего погибло свыше ^Н и тысяч мирных армян. Боевикам удалось добиться возмож¹⁶⁰ и выезда из города. Это событие взбудоражило весь мир.

° Резня армянского населения усилила антитурецкие настроения Западной Европе. Гладстон назвал Абдулгамида «великим

"бийцей», а Клемансо приклеил ему ярлык «йылдызского чудокровавого султана». Массовые погромы армян, инспириро

ванные сверху, имели место в 1894 г. в районе Сасуна, в 1895 г. в Эрзуруме, Трабзоне и других городах Малой Азии. Стамбульский погром оказался третьим в этом ряду .

Режим Абдулгамида приобрёл на рубеже веков абсолютистский характер - он давно уже расправился с парламентом, который не собирался затем в течение тридцати с лишним лет, перестала действовать и конституция 1876 г. Трагически закончилась жизнь Мидхат-паши - человека, который в надежде на учреждение в империи конституционной монархии привёл Абдулгамида к трону. В 1878 г. Мидхат был возвращен из ссылки и назначен губернатором Сирии. Через два года он был переведен в Измир, но 17 мая 1881 г. был арестован. Его и ещё девять человек предали суду по обвинению в убийстве султана Абдулазиза. 27 июня суд вынес смертные приговоры всем десяти обвиняемым, что вызвало бурю возмущения в Западной Европе, и Абдулгамиду II пришлось заменить смертные приговоры пожизненным заключением. 18 июля 1881 г. Мидхат-пашу отправили в тюрьму на Аравийском полуострове. Свою смерть он встретил 8 мая 1884 г. тюремные стражники задушили бывшего великого везира, как считают, по приказу султана^б5.

Очевидно, что в целом положение Турции - «больного человека» Европы становилось всё более критическим. Реформы не Укрепили империю, она распадалась на глазах, и на Балканах появлялись новые государства; недавние владения империи становились колониями Англии и Франции; к России отходили последние нетурецкие территории в Причерноморье. Как пишет исследователь правления Абдулгамида Орхан Кологлу, мусульманское население империи было духовно растеряно оттого, что «религия Ходит из рук». Граждане империи спрашивали друг друга: «Как

°гло случиться, что мы стали рабами у рабов наших отцов и Д°в и как избавиться от этого рабства?»^б

В течение своего долголетнего (1876-1909 гг.) и жесткого правления Абдулгамид П преследовал в области внутренней политики одну основную задачу - сохранение султанского самодер. жавия и собственной жизни как отца османской нации, халифа всех мусульман. В этой роли он мог рассчитывать на серьёзную поддержку консервативных кругов империи, панисламистов и немалого числа простых мусульман, несмотря на установившую. ся в стране атмосферу жестокости. Проводилась шовинистическая политика, преследование немусульманского населения.

Можно проследить определенную связь - рост сопротивления немусульманского населения, проживавшего в османских анклавах на Балканах, часто адекватно совпадал с развитием рыночных отношений в указанном регионе, приграничном к развитым европейским государствам. Протесты недовольного крестьянства, например, были направлены против сохранявшейся там османской феодальной налоговой системы. То же самое можно сказать и о торговле, и в целом о хозяйственном прогрессе в этих анклавах. 1 Но и турецкое крестьянство также изнывало под бременем непомерных налогов и поборов, находилось в тисках ростовщиков и сборщиков налогов - откупщиков. Земля в основном концентрировалась в руках крупных помещиков и вакуфов^б7.

Здесь уместно поставить вопрос: «А каковы были последствия реформ танзимата в экономике?» К каким социально-экономическим итогам пришло огромное государство к началу XX века?

Исследователи экономической истории Турции подчёркивают, что как и в политике, так и в сфере экономики, в торговле, в финансах реформы в известной мере «направлялись» Западом, примером чему служит принятие и действие торгового соглашения 1838 г. империи с Англией. Турецкий автор Р. Онсой напоминает, что снятие в соответствии с этим соглашением торговых ограничений облегчило проникновение на османские рынки иностранной фабричной продукции, поскольку соглашение не учитывало условий, в которых находилась экономика империи. В первой половине столетия реформисты попытались противостоять европейским странам, боровшимся за османские рынки, и создали в стране предприятия, обеспечивавшие нужды государства, однако эти меры большого успеха не получили, и с 1860-х годов власти отказались от этой борьбы .

72

и д ё _Т о государственных, прежде всего текстильных, ману-

р а х в связи с нуждами армии и дворца. Д. Эргиль пишет,

они были «самыми крупными промышленными предприятия40-е годы XIX в.». Для их обеспечения квалифицированныкадрами было открыто техническое училище. «Из Европы 'ьио завезено необходимое для этих предприятий оборудование поиглашены технические специалисты. Общее число занятых на фабриках - османских подданных - армян, греков, евреев, болгар и турок составляло примерно 5 тыс. человек» . Самое большое отличие от европейских предприятий состояло в том, что продукция османских предназначалась для поставок не на рынок, которого не было, а в распоряжение государства - армии, бюрократических структур, дворца. Описанные выше примеры расточительного спроса правящей элиты, всего государственного механизма в целом вполне «компенсировали» потребности рынка, хотя о возможностях капиталистического накопления речь не шла .

Османская бюрократия, безусловно, испытывая в XIX в. колоссальное давление догоняющего развития, одновременно пыталась наладить в империи и местную предпринимательскую деятельность, но в это время уже в условиях полузависимости ей было не справиться с западными конкурентами .

В целом, как признаёт весьма скрупулезный турецкий исследователь 3. Топрак, на протяжении всего XIX в., османские акционерные компании так и не возникли, помимо действовавших «Ширкет-и хайрие» и Сельскохозяйственного банка. Он, в частности, указывает на неразработанность правовых условий предпринимательской деятельности, вплоть до Первой мировой войны «в османском обществе не существовало понятия юридического лица для ширкетов, поэтому они не могли накапливать недвижимое имущество; это задерживало экономическое развитие страны»⁷².

Правда, вдали от западных регионов империи - в районах Ада^ы> Мерсина, Тарсуса и др. возникали свои анклавы промыш^енной деятельности, первичной обработки сырья, стимулируемые зраставшим спросом иностранцев - англичан, французов, ав-

фиицев на хлопок, шерсть, табак, лакричный корень, ковры и т. п. °ни и возникнуть могли лишь при содействии западных преднимателей с их капиталами и навыками. Особенно интерес к ^КУ подхлестнул работы по осушению заболоченных земель и

орошению засушливых, по строительству дорог, развитию мелких мануфактур по очистке хлопка, изготовлению пряжи⁷³.

В эпоху танзимата была сделана попытка наладить систему го. сударственного пенсионного обеспечения чиновников и военных Она стала основываться на принципе регулярных двухпроцентных отчислений из жалованья в так называемые пенсионные кассы, учреждаемые по европейскому образцу⁷⁴.

В своих социально-экономических мероприятиях конца XIX в государство всё чаще и в широких масштабах прибегало к такому посреднику, каким был иностранный капитал, что особенно ярко проявилось в учреждении банков, строительстве железных дорог и муниципальных предприятий в крупных городах страны. В результате иностранный капитал превратился в фактического хозяина этой экономики, если не всей, то, по крайней мере, тех её сфер, где формировался капиталистический сектор⁷⁵.

XIX век показал, что промышленная революция в странах Европы негативно сказалась на состоянии турецкой традиционной экономики и что государство, проводя реформы, не смогло обеспечить начавшуюся интеграцию в приемлемой форме. Можно согласиться с турецким автором А. Юджекоком, который писал: «Кризис, порожденный в Османской империи европейским промышленным капитализмом, постепенно расширяясь, проник во все отрасли промышленности, стал причиной полного угасания нашей промышленности во второй половине XIX в. Почти все потребительские товары, за исключением тех, которые изготовляли сапожники, портные и пекари, поступали из Европы»^7б.

В результате османская экономика превратилась в периферийную часть мирового капиталистического хозяйства, функционируя в нём в качестве потребителя промышленной и производителя сельскохозяйственной продукции⁷⁷.

По поводу этого уместно отметить, что в Турции всё большее число исследователей пытается осознать истинные, внутренние причины замедленного прогресса османского общества, видеть в закабалении страны не причину, а последствия особенностей её развития, внутренние тормозы, которые замедляли и искажали переход к капитализму турецкого общества. Соответственно, всё меньше исследователей во всём винит западный мир, реформы, европеизацию. Многими признаётся, что развитию национальной экономики Турции препятствовало не столько возникшее засилье

74

нНого капитала, а тот институт, который способствовал ^ИН°^СТ>кдению этого засилья - деспотический феодально-монархииеский режим.

V онцу XIX в. очевидной стала беспомощность власти и поностность характера её реформ; та форма европеизации, оую они принесли, обернулась ростом национально-освобо°тельного движения в нетурецких регионах государства. Осма^а м как его представляли фирманы и другие обещания, не оходил - он оказался нежизнеспособным. На этой почве не

ужалось, а расширялось вмешательство великих держав, закан

чивавшееся крупными военными неудачами - территориальными потерями (Румынии, Болгарии, части Сербии, Боснии-Герцеговины Крита, Кипра, Туниса) и финансово-экономической зависимостью - и всё это окончилось зулюмом и блокированием конституции, физическим устранением её главного творца. Благостная вера в каждое слово фирманов уже мало у кого осталась, хотя они принесли немало нового в социально-экономическую и политическую жизнь османского общества .

Разумеется, остановить прогресс общества было невозможно, ростки прогресса, которые олицетворяла деятельность конституционалистов - новых османов, их сподвижников, продолжателей дали всходы, несмотря на карательные меры власти. В специфических условиях зулюма они носили конспиративный характер, могли достаточно открыто заявлять о себе лишь в эмиграции, главным образом в странах Европы, частично - в Египте.

Так и произошло, продолжателем новых османов, конституционалистов стала новая организация Единение и Прогресс. Она стала действовать и внутри страны, и за рубежом . Первоначально это была небольшая тайная группа учащихся Военномедицинского училища в Стамбуле, затем её тайные ячейки появились в других высших школах Стамбула и Румелии (Европейской Турции), были установлены контакты с близкими по Целям организациями, возникшими к тому времени в Европе, чдна из ветвей возникшего движения появилась и в Харбие оенной академии. В ней, кстати, проучился в 1899-1902 гг. •УДУЩий лидер республиканской Турции Мустафа Кемаль. олодой лейтенант получил военное образование и усвоил одно

именно чувства патриотизма и свободы, дух протеста против Деспотического режима⁸⁰.

ГЛАВА II

НАЧАЛО XX ВЕКА КОНЕЦ ИМПЕРИИ, СМЕНА ИДЕОЛОГИИ

Абдулгамид II и младотурки

Начало нового XX века ничего хорошего не принесло угасавшему султанскому, абсолютистскому режиму империи - ни во внешних делах, ни во внутриполитической ситуации. Несмотря на видимые изменения, происходившие под воздействием Запада в хозяйственной структуре империи, она и в начале XX века продолжала оставаться одним из наиболее отсталых среди крупнейших государств Евразии. Юсуф Хикмет Баюр в многотомной «Истории турецкой революции» писал: «Период правления Абдулгамида II был для османского государства временем огромного отставания от остального мира. На первый взгляд такое утверждение может показаться преувеличением - ведь за 30 лет, с 1878 г. по 1908 г., был построен ряд железнодорожных линий, доходы государства возросли вдвое, в судебную систему были внесены видимые изменения, открывались новые учебные заведения и т. д. Однако в те же годы другие государства, в том числе соседние с империей, настолько стремительно продвинулись в своём развитии, что если его сравнить с нашим развитием, то станет очевидным, что это - вовсе не развитие, а значительное отставание» ,.

Как выразился о тех днях уже в наше время 23 декабря 2002 г. перед студентами Сакарийского университета председатель Совета по высшему образованию Турции (ЙОК) проф. Кемаль Гк> рюз в заочной полемике с пришедшей в 2002 г. к власти Партии справедливости и развития: «больной человек стал смертельно больным» - не без постоянного вмешательства в реформы консервативных кругов ислама, поэтому так и не стали реальностью принципы танзимата и конституции².

Т приториальный распад империи продолжился и в XX веке, чательно были потеряны африканские владения, успешно палось национально-освободительное движение балканских

³ яов. Империя нуждалась во всё новых займах, увеличивая и того громадный Оттоманский долг. Сколько-нибудь самосто-

пьную экономику империя создавать не могла, современные

о тем временам предприятия и сооружения возникали на сред

ства и в интересах иностранцев.

Более изолированный от Европы, чем это было в течение половины прошедшего столетия, османский режим смог рассчитывать только на поддержку Германии, дружба с которой предложила Абдулгамиду II благоприятную альтернативу британскому и французскому вмешательству. Германии была предоставлена на 99 лет концессия на постройку и использование железной дороги Берлин-Багдад, она продолжала вкладывать капитал в другие сферы экономики империи, а немецкие чиновники и офицеры обучали руководящие кадры в армии .

Что касается внутриполитической ситуации в первые годы начавшегося столетия, следует отметить главное - движение младотурок, оформившееся в организацию Единение и Прогресс (ЕиП), Абдулгамиду подавить не удалось - в наступившем XX веке оно превратилось в самое крупное общественно-политическое движение, противостоявшее султанскому режиму. Несмотря на противоречия между его руководителями и на преследования, чинимые властью, оно окрепло и расширилось - и в самой стране, и за границей; будучи достаточно разношёрстным, оно объединялось под такими бесспорными для всех противников режима лозунгами, как восстановление конституционного строя, созыв парламента.

На состоявшемся в Париже в феврале 1902 г. конгрессе сторонников младотурок участвовало от 60 до 70 человек - турок, фмян, греков, арабов, албанцев, черкесов, курдов, евреев. Бесчорным толчком к дальнейшему развитию движения стали рево-

^1ЮЦионные события 1905 г. в России⁴. Дальнейшая консолида'^антиправительственного движения, установление связей с

]qn^МИ ^ ^{л и з к и м и е м}У организациями позволила учредить в ^г- Руководящий комитет в Салониках (тогда этот крупный °Род был в составе империи).

Урецкие историки обращают внимание на то, что в это время,

Дясь ещё в стенах Военной академии, политическими проб-

77

лемами страны всё более внимательно стал заниматься Мустаф_аКемаль, будущий руководитель национально-освободительного движения страны. В 1904 г. в возрасте 23 лет он завершил военное образование и, став штабным офицером в чине капитана продолжил искать единомышленников в вопросах решения этих политических проблем. Об одном из таких собраний было донесено властям, и он был выслан из Стамбула, получив назначение в одну из провинций империи, в Сирию, где квартировали части турецкой армии.

С одним из своих близких друзей, студентом-медиком, он основал в Дамаске в 1906 г. общество «За отчизну и свободу» с единственной целью поднять восстание в Османской империи. Хотя основные контуры восстания не были ясно определены, у молодого Мустафы Кемаля уже было чёткое представление о том, что такое нация, в противовес понятиям «империя» и «умма» (мусульманская община). Он обращался к идеям Французской революции и их толкованию в творчестве Намыка Кемаля и в теории турецкого национализма Зии Гёкальпа. Нелегально побывав в Салониках, после тайных встреч со старыми друзьями он открыл отделение общества. В 1907 г. Мустафа Кемаль был откомандирован в армию, направленную штабом в Салоники .

В декабре 1907 г. по инициативе младотурок в Париже состоялся второй «общий конгресс» всех буржуазно-революционных организаций Османской империи, оппозиционных султанскому режиму. На нём был создан единый фронт борьбы с целью свержения Абдулгамида и установления конституционного строя . Непосредственным поводом к выступлению младотурок послужило свидание в Ревеле Николая II с английским королем Эдуардом VII в 1908 г., которое было посвящено реформам в Македонии. Свидание это было расценено младотурками как сговор об отторжении Македонии от Турции. Поэтому они решили немедленно выступить против Абдулгамида. В первых числах июля 1908 г. начальник гарнизона в Ресне (Македония) лейтенант Ниязи-бей поднял восстание, уйдя в горы вместе с организованным им повстанческим отрядом. За Ниязи-беем последовал майор Энвер-бей (впоследствии Энвер-паша) со своим отрядом. К немногочисленным военным отрядам восставших вскоре присоединилась вся македонская армия и многочисленные партизанские

(четники). Вскоре вся Македония была охвачена револю-

2Лдаым движением.

Младотурецкое восстание встретило сочувственный отклик в

- донском крестьянстве, надеявшемся, что младотурки, придя асти уничтожат произвол помещиков и султанских чиновни^К Крестьяне снабжали повстанцев продовольствием, отряды 1иязи и Энвера встречали дружелюбную помощь в деревнях. Лозунг свержения султанского самодержавия объединил людей амых различных национальностей, населявших Македонию.

Опираясь на македонскую армию, комитет «Единение и прогресс» смог действовать уже более решительно. 23 июля 1908 г. отряды Ниязи и Энвера вступили в г. Монастырь. Младотурки угрожали походом на Стамбул и на следующий день султан Абдулгамид II счёл за лучшее объявить о восстановлении конституции и парламента, тем более что лидеры восставших подтвердили своё намерение сохранить власть султана как конституционного монарха и оставляли ему целую гвардейскую пехотную дивизию, насчитывавшую 20 тыс. человек . В августе были опубликованы ираде о парламентских выборах, о свободе выезда за границу, о неприкосновенности жилища, об отмене цензуры (что вызвало выход немалого числа газет и журналов) и т. п.

6 августа 1908 г. под контролем младотурок было создано первое конституционное правительство. Одной из его самых трудных забот было справедливое распределение постов (включая военных) на различных уровнях новой власти с учётом интересов мусульман, армян, греков, евреев и др. Вскоре были проведены парламентские выборы и 17 декабря открылся восстановленный парламент, выборы в палату депутатов которого (Меджлис-и мебусан) принесли полную победу кандидатам младотурок, представлявших, по их мнению, «османизм в действии» .

В первое время после революции иттихадисты не занимали министерских постов в правительстве Кямиля-паши, но всё же бальная власть в стране была у комитета «Единение и прогресс», мевшего в своём распоряжении единственную реальную силу Рмию. В этот период иттихадисты получали большую поддерж-

У °т населения, происходили демонстрации единения турок и турок. Но младотурки были намерены обеспечить руководяУо роль турецкой буржуазии, прежде всего в компрадорской Р^ровле, оттеснив буржуазию инонациональную.

Против иттихадистов выступили при негласной поддеру султана влиятельные мусульманские фундаменталисты, требо. вавшие возврата к законам шариата, сторонники партии Ахрар Их поддержали солдаты столичного гарнизона. 13 апреля 1909 г вместе с фанатично настроенными учащимися медресе они вор. вались в здание парламента и разогнали депутатов. Общее число мятежников достигло 100 тыс. Началась расправа с приверженцами младотурок. Русский посол в Стамбуле И.А. Зиновьев в одной из своих депеш сообщал, что «движение вызвано было пропагандой низшего мусульманского духовенства»⁹.

Отпор мятежному султану возглавил из Салоник Махмуд Шевкет-паша, командующий третьим армейским корпусом. 24 апреля его войска вошли в Стамбул, а 27 апреля 1909 г. шейхуль-ислам выпустил фетву о низложении султана Абдулгамида, в которой он объявлялся недостойным власти. Для извещения султана о выходе фетвы к нему направилась делегация депутатов во главе с Эссадом-пашой. Другая делегация должна была сообщить принцу Мехмеду Решаду о его предстоявшем вступлении на трон¹⁰.

Посадив на трон Мехмеда V Решада, младотурки взяли в свои руки управление страной . Центральный комитет партии «Единение и прогресс» определял и направлял всю деятельность правительства.

Летом 1909 г. иттихадисты провели через парламент ряд важных изменений конституции 1876 г., направленных на превращение империи в парламентское государство и, прежде всего, реформирование османского законодательства по примеру европейского. Некоторые её статьи были и вовсе изъяты. Подобные изменения привели к появлению почти что новой конституции • Полномочия султана ограничивались, полномочия парламента расширялись. Министры отбирались уже не султаном, а садразамом. Были конкретизированы права парламентариев на законодательную инициативу; право падишаха созывать парламент отменялось, а право роспуска ограничивалось. Появилось положение о необходимости утверждения парламентом соглашений, подписанных с иностранными государствами, а также положение <• том, что парламент может отправить правительство в отставку, высказав ему недоверие. Получило подтверждение право на свободу организации собраний и обществ, что позволяло создавать политические партии. Изъята была статья 113, касавшаяся права

ана вводить чрезвычайное положение. На падишаха возлагаобязательность соблюдать священные нормы шариата и др.¹³

^Л3 Как бы там ни было, и первая конституция, и вторая не прии Османскому государству демократию. Однако же они сыг-

япи каждая свою положительную роль в истории государства, особствовали зарождению и расширению идейной борьбы в

-редком обществе за дальнейший прогресс, ликвидацию авторитарной и деспотической султанской власти¹⁴. Изменения, произведенные в конституции, значительно расширили права парламента. Вместе с тем парламент принял закон о печати, практически поставивший всю прессу под полный контроль правительства, а также закон об ассоциациях, по которому вся деятельность общественно-политических организаций оказалась под гласным надзором полиции. Так младотурецкие лидеры, оказавшись у власти, тут же принялись ограничивать политические права населения Османской империи.

В области внутренней политики иттихадисты после событий весны 1909 г. осуществили ряд реформ, прежде всего реорганизацию армии. Военная реформа была проведена по рекомендациям и под наблюдением германского генерала фон дер Гольца и офицеров его военной миссии в Стамбуле. Германские фирмы начали поставлять турецкой армии новейшее оружие. Затем младотурки провели реорганизацию жандармерии и полиции. В скором времени армия, полиция и жандармерия стали основой младотурецкой диктатуры.

По мнению Т.З. Туная, за время действия режима второй конституции этот режим пережил два периода, причём первый отличался от второго, однопартийного, существованием многопартийнои системы . Именно в такой обстановке в стране зародилось также и социалистическое движение, правда, ненадолго. В сентябре 1910 г. в Стамбуле была основана Османская социалистическая партия, которая пыталась выступать с экономическими и политическими требованиями, издавала свою газету и журнал. ⁰ продолжалось недолго, в декабре 1910 г. партия подверглась ^пРессиям, ряд её руководителей был сослан, остальные эмигри^ли. За весь десятилетний период правления младотурок в

Ране сменилось 14 правительств, политическая ситуация ослож^ась постоянной внутрипартийной борьбой в стане иттихади-

стов. В результате страна оказалась совершенно непоЛготов ленной к итальянской агрессии, начавшейся осенью 1911 п.

Итальянская армия нанесла турецким гарнизонам ряд пораж_е. ний, итальянский флот господствовал в Средиземном море, под. вергся бомбардировке ряд портов Османской империи. Итальянские войска оккупировали острова Додеканес (Южный Спорады) в Эгейском море, бомбардировали турецкие укрепления в районе Дарданелл .

Итало-турецкая война завершилась без успеха для турецкого оружия. 18 октября 1912 г. в Уши под Лозанной был подписан мирный договор, по которому Триполитания и Киренаика стали колонией Италии (под названием «Ливия»). Италия обязалась возвратить Турции Додеканес.

В такой обстановке политические противники младотурок сумели создать в ноябре 1911 г. партию «Хюрриет ве Итиляф» («Свобода и согласие»), в которую вошли многие оппозиционные партии (в том числе давний противник «Ахрар») и политические группы. Новую партию поддерживали представители большинства национальных меньшинств, которым она обещала провести в жизнь принцип автономии национальных областей при сохранении политической целостности страны. Воспользовавшись военными неудачами, её сторонники в июле 1912г. добились отставки правительства, учреждённый новый кабинет министров оказался под их контролем. Была объявлена амнистия, в том числе совершившим преступления при режиме «зулюма». Младотурки, потерпев поражение, начали готовиться к борьбе в новых условиях. В августе 1912 г. они провели очередной съезд партии в Стамбуле, а затем их Центральный комитет вновь перебрался в Салоники.

В то же примерно время, начиная с 9 октября, Турция стала участницей новой войны - против неё выступила коалиция в составе Болгарии, Греции, Сербии и Черногории. Поводом для войны стал отказ султанского правительства предоставить автономию Македонии и Фракии. Таким образом, независимо от целей государств балканской коалиции эта война (первая Балканская война) была борьбой за освобождение балканских народов, остававшихся под турецким владычеством.

18 октября произошли большие перемены и в Стамбуле. Кабинет министров ушёл в отставку, а новое правительство возглавил

ик_ИТИляфистов Кямиль-паша. Итиляфисты воспользо-

став. военной ситуацией, чтобы обрушить репрессии на своих пол ³^злисьтических противников. Были арестованы многие активные иттихадистов . Между тем турецкие войска потерпели деятели

"""_серьёзных поражений, балканские союзники двигались на г амбул, причём болгарские части были остановлены только у

Чаталджи. 3 ноября 1912 г. Порта попросила державы о посредичестве для заключения мира. Великие державы и страны-побетели потребовали, в частности, предоставления автономии Албании и ликвидации турецкого владычества на островах в Эгейском море. Эти предложения турецкая делегация на мирной конференции в Лондоне отклонила, вместе с тем 22 января 1913 г. правительство Кямиль-паши передало Болгарии Эдирне (Адрианополь). Это вызвало бурные протесты в столице и провинциях.

Сложившаяся ситуация немедленно была использована Центральным комитетом партии «Иттихад ве теракки» для осуществления нового государственного переворота. Находившееся у власти с июля 1912 г. либеральное правительство 23 января 1913 г. было свергнуто. Это произошло после того, как около двухсот офицеров-иттихадистов во главе с Энвер-беем и Талаат-беем окружили здание Высокой Порты, ворвались в зал, где шло заседание кабинета, убили военного министра Назым-пашу и его адъютантов, арестовали великого везира, шейх-уль-ислама, министра внутренних дел и министра финансов. Кямиль-паша подал в отставку, было сформировано новое правительство, состоявшее из младотурок. Великим везиром стал Махмуд Шевкет-паша, занимавший в последнем правительстве младотурок пост военного министра.

Убийство военного министра привело к серьёзным разногласиям в среде армейского офицерства, недовольство младотурка^Ми проявляла и часть духовенства, в особенности его низшие

^Слои- Младотурецким лидерам пришлось столкнуться и с новым

°ДЬемом арабского движения за автономию, которое в своих ^целях использовали Франция и Англия. В июле 1913 г. иттиха^Сты во время тайных переговоров с лидерами арабского дви^ния пообещали им проведение реформ в арабских провинциях ^перии и высокие посты в аппарате Порты, но потом эти обе^Щания выполнены не были.

Вернув себе власть, младотурки сделали безуспешную попыд. ку добиться перевеса в военных действиях на Балканах. В конц_еконцов Порта вынуждена была пойти на подписание 30 щ_я1913 г. Лондонского мирного договора, по которому почти все европейские территории Османской империи оказались разделёнными между странами-победительницами. Албания ещё 28 ноября 1912г. провозгласила себя независимым государством, но её границы и внутреннее устройство должны были определить великие державы. Вопрос о турецких островах в Эгейском море был передан на решение великих держав. После подписания Лондонского договора на Балканах не воцарился мир, ибо бывшие союзники вскоре (23 июня 1913 г.) начали новую (вторую Балканскую) войну уже между собой - из-за дележа освобожденных от османского ига территорий. Эта ситуация позволила Турции, вторгшись в Болгарию, восстановить власть империи над Эдирне и добиться установления западной границы империи по реке Марица¹⁸.

Между тем оппозиция младотуркам внутри страны оставалась весьма серьёзной. 11 июня 1913 г. в своём автомобиле на пути в резиденцию правительства сторонником итиляфистов был убит великий везир Махмуд Шевкет-паша, герой революции 1908 г. Это убийство позволило младотуркам начать кампанию террора против своих противников, запретить все политические партии, арестовать некоторых их активистов. В итоге после краткого периода конституционного правления власть ЕиП проявилась как военная диктатура во главе с триумвиратом, в котором были представлены Мехмет Талат-паша, Ахмет Джемаль-паша и Энвер-паша. Последний, военный министр, безусловно, являлся признанным лидером этого триумвирата.

Что касается Мустафы Кемаля, он был удален триумвиратом от событий в столице, получив назначение 14 октября 1913 г. военным атташе в Софии. Согласно И. Ортайлы, в период пребывания Кемаля в Софии в качестве военного атташе (с 20 ноября 1913 г.) сформировались, на конкретных примерах только что добившейся независимости страны, его «прогрессивные ориентиры, направленные на усилия по общественной, политической и культурной модернизации» империи¹⁹.

формирование младотурецкой идеологии

Развитие событий в империи, связанное как с внешними факми так и с внутриполитической деятельностью младотурок,

оовождалось в первое десятилетие XX в. глубокими изменеями в идейно-политических воззрениях влиятельных элит оснского общества. При всем своём несовершенстве реформация европеизация XIX в. приносила свои плоды и в сфере идей. Уже на рубеже веков начался лихорадочный поиск прежде всего таких концепций, которые смогли бы предложить османскому обществу продолжение вестернизации и одновременно сохранение имперских принципов, уходящих в далекое прошлое. Мало кто готов был тогда признать этот путь утопией.

В качестве государственной идеологии более всего приемлемым долго оставался османизм. Он был продекларирован в первом фирмане танзимата в 1839 г. и уточнён во втором в 1856 г. В этих документах-манифестах приветствовались одновременно и шариат, и европеизация, и равенство наций, и процветание империи. Сохраняя приверженность исламизму, османизм часто соседствовал и с панисламизмом, и мы могли видеть, как в различных вариантах он некоторое время обслуживал и зулюм, и конституционалистов, и даже часть нетурецкой элиты.

Термин «соотечественники-османы» вошёл и в арсенал средств политической пропаганды младотурок. За этим подразумевалось требование «единой и неделимой» Османской империи, поскольку в этом государстве нет якобы никаких отдельных народов все являются османами. После восстановления в 1908 г. турецкой конституции и её последующего обновления пропаганда идей османизма особенно усилилась и в балканских провинциях .

Можно допустить, что в период «весны» младотурецкой революции некоторым деятелям нетурецких буржуазно-национальных организаций казалось возможным «равноправное единение» '^ех народов Османской империи. Вспомним пёстрый многонаиональный состав восстановленного парламента. Но эти надежоыли разбиты вскоре практикой великодержавной деятель"ости младотурок²¹.

юсле балканских войн (1912-1913 гг.) младотурки, ввиду не⁴ с проповедью и насаждением османизма, всё более предложи идеи тюркизма²². Политические лозунги младотурок

трансформировались в национализм, продолжавшиеся негатив ные перемены в мировом статусе империи, превращение «боль. ного человека» Европы в «смертельно больного» - всё это побу*. дало османских идеологов не ограничиваться сохранением лищ_ьтрадиционных концепций, сопровождалось обращением к новым Как правило, этот процесс идейного обновления характеризовался стремлением сочетать европеизацию и исламизм. Османисты-западники, признавая, что запад - это не друг Турции, тем не менее призывали брать у него в качестве примера экономическую и социальную жизнь, снабжать османское общество его наукой и технологией. Другой же вопрос - надо ли усваивать духовные, моральные ценности Запада, иными словами, его цивилизационные ценности - решался отрицательно. В ином случае следовало отказаться от принципов исламской морали и имперских амбиций .

Поэтому наиболее влиятельной, считает Туная, оставалась идеология исламизма, сохранявшая свои мощные корни в исторических успехах ислама. «Идентичность функций государства и исламской религии - главнейшая причина того, что это течение полностью господствовало над жизнью каждого османа и османского общества». Исламисты, как и ранее, оставались убеждёнными в том, что мусульманство превосходит западную цивилизацию и в XX веке обладает всеми политическими и социальными достижениями, какие есть у Запада, поэтому не нуждается в западной цивилизации²⁴.

Доктрина исламизма, переходящая периодически в панисламизм, пригодилась младотуркам не только для сохранения власти Османского государства в регионах с немусульманским населением. Она использовалась ими и как идеологическое оружие в борьбе с арабским, а также курдским национально-освободительным движением. Правительственные войска в 1910-1914 гг. жестоко расправлялись с курдскими повстанцами в районах Дерсима, Битлиса, в Иракском Курдистане. Вместе с тем младотурки старались использовать курдские племена в качестве своего орудия в борьбе с национально-освободительными движениями других народов империи, в частности против армян, арабов и лазов. Как каратели, они вели себя и в Албании.

Что касается армянского вопроса, то младотурки не допустили проведения давно ожидавшихся реформ, направленных на урегу-

ние административных, экономических и культурных пробоайонах с армянским населением. Продолжая политику

^{Л £}'' гамида II, они обостряли в этих районах межнациональные

,шения, разжигая вражду между курдами и армянами. Именэти годы многое было подготовлено младотурками к тому

' гическому избиению армян, которое произошло в годы Первой мировой войны.

В противоречивом процессе смены идеологий в умах началась остепенная замена османизма на тюркизм и его пантюркистские

крайности, приспособления его к исламизму и т. п. Как утверждалась в это время концепция тюркизма в целом? Прежде всего признаётся, что турецкий тюркизм запоздал со своей идентификацией - его значительно опередили в России татары, узбеки (Туркестан) .

В 1904 г. в газете «Тюрк», издававшейся в Египте (подальше от Стамбула!), появилась статья «Три вида политики» («Ос Tarz-i Siyaset»). В ней были названы три варианта выбора государственной идеологии, стоявшие перед османским государством османизм, исламизм и тюркизм. Османизм означает равенство родового происхождения, религий, учений и т. п. во имя создания совместной родины. Исламизм - это собирание всех мусульман мира в едином исламском союзе. Что касается тюркизма, именно с него автор начал свою статью, «мысль о необходимости осуществлять национальную политику на расовой основе - эта мысль абсолютно нова, не думаю, что она существовала ранее как в Османском государстве, так и в других тюркских государствах, ставших достоянием истории... Тюркский союз начинается с тюрок Османской империи и достаточно отуреченных нетурок, осознающих свою тюркизацию... Затем переход к объединению тюРок, населяющих Азию и Восточную Европу, и в итоге - возниковение великой политической нации». Эта последняя форма ъединения тюрок оценивалась в статье как наиболее важная: амои большой пользой является объединение расселившихся в |ьшеи части Азии и Восточной Европе тюрок, которые едины языку, расам, обычаям и даже в большинстве случаев по ре^и- Таким образом, они послужат делу организации великой ^J тической нации, которая сможет сохранить себя среди дру-

^1еликих наций и в этом большом сообществе самую главную

роль будет играть Османское государство - наиболее сильно» наиболее передовое и цивилизованное из тюркских обществ»^2б '

Автором присланной в Каир статьи был Юсуф Акчура, став ший вскоре одним из лидеров течения тюркизма, которое перв₀. начально оказалось заметным лишь в некоторых журналистских статьях, но не сразу получило признание в османском обществе даже многие иттихадисты так и не смогли преодолеть османизм Примечательно, что Акчура (1876-1935 гг.) был выходцем из России. Он родился в Симбирске, принадлежал к влиятельному татарскому роду Акчуриных, после смерти отца в 1883 г. переехал с матерью в Стамбул. Здесь он получил начальное и среднее образование, окончил в 1897 г. военное училище в звании штабсофицера²⁷.

Взгляды Ю. Акчуры западными исследователями однозначно оцениваются как пантюркистские. Так, Поултон пишет: «Идею туранизма - унификация всех тюркских народов (Turkic peoples) от Балкан до Китая в единую страну, именуемую Туран - изначально можно заметить в идеях Акчуры. Туранистское движение, которое можно рассматривать как крайнее проявление этнического национализма, заявило о себе серьёзно вслед за младотурецкой революцией и было привнесено эмигрантами из России». Поултон убежден, что именно в это время при младотурках «идея Турана как прародины всех тюрок получила распространение». Причём он не был единственным российским тюрком, перебравшимся в Османскую империю и посвятившим себя распространению идей туранизма² .

Можно считать, что эти российские тюрки надеялись, реанимировав Османскую империю также и с помощью новой идеологии, сделать её локомотивом тюркизма во имя свободы тюркских народов России. Они прибывали в империю, получая там, кстати, намного больше возможностей - без ограничений - удовлетворить свои потребности в продолжении духовного, интеллектуального роста в лоне своей исламской культуры. В основе это было явление духовного порядка²⁹. Однако оно превратилось в запрограммированную на многие десятилетия политику - враждебность к России. Это явление в самой империи дополнялось горьким сознанием, что поражения исходят от России, причём они сопровождались потерей также и приграничных тюркских, мусульманских братьев на Кавказе.

о большинство турецких историков, оценивая важную

ссийских_{Т Ю}р _{О К} в национальном пробуждении турок Ос^°^Л й империи, всё же не считают возможным признавать их ^МЗН иными пионерами в этом движении. Главенствующую роль в

^1С пьной разработке «своей» многовариантной и более гибкой,

! боазно меняющемуся времени, концепции тюркизма они приают за «своими» же тюрками и прежде всего за Зиёй Гёкальпом . В опубликованном им в начале войны альманахе «Кызылма»_он приводит своё ранее написанное стихотворение «Ту-

пан» содержание и направленность которого характеризуют следующие, например, строки, и поныне часто повторяемые пантюркистами: «родина для турок - это не Турция и не Туркестан, родина - это великая и вечная страна - Туран». Как он считал, именно такие стихи должны были вдохновить турок на победу в войне. Кстати говоря, непосредственной причиной его ссыльного пребывания на Мальте (1919-1921 гг.) в числе других депутатов султанского парламента указывалась в документах следующая нарушение общественного порядка, насильственные действия (zorbahk) в отношении армян. Его биографы особо подчёркивают, что «идейные взгляды 3. Гёкальпа следует оценивать отдельно в различные периоды его деятельности». До 1908 г. - он защитник свободы и перемен в обществе, находился под влиянием конституционализма младотурок и османизма, после 1908 г. начал выступать от имени группы идеалистов и националистов ;

Свою пространную оценку эволюции взглядов Гёкальпа Тарык Туная начинает со времен второй конституции, тогда доктрина тюркизма утверждалась в следующей формулировке: «под знамёнами османизма турки живут, не осознавая, кто они», им необходимо стать нацией. В таком виде «они смогут войти в ис-

'амский интернационал в качестве сильного элемента, поколеб'енные основы Османского султаната вновь упрочатся». Одноименно «будет найден путь к объединению с миллионами тук, живущих вне границ страны, они обретут уверенность в себе. ^г того, возникнет Тюркский Союз, столь же сильный, как

³ ислама. У этой большой нации есть большая страна, имя

Родины - Туран». Как считает Туная, это прежде всего доктнационализма - ведь именно она «стала идеологическим даментом для Турецкой республики», она «как идеология Центрирована была в доктрине и в движении Защиты Прав»

и «это новое движение не было Туранизмом (пантюркизмом)_0нлишь стремилось к созданию национального и независимее государства»³².

Такое восприятие тюркизма Гёкальпа свойственно и дру_Гитурецким авторам. Так Эмре Конгар пишет: «Турецкий национа лизм - последнее национальное течение, возникшее с запозддни ем в период распада империи. Хозяева империи, то есть тур_Киувидев её распад и осознав, что государство, которым они управ^ ляют - это империя, возникшая на чужих территориях и с чужим населением, возможно, осознали себя именно как турки. Понятия турецкая нация, турецкая родина, турецкий язык и турецкая культура - всё это возникло в те времена и получило своё развитие» Когар особо подчёркивает, что не только «кемализм усвоил формулировку национализма Гёкальпа», но в последние годы своей жизни и Зия Гёкальп «воспринял кемалистское положение о том, что ничего не следует ждать от всего того, что находится за пределами границ Турецкой республики. Идеи туранизма он пересмотрел в рамках кемалистской революции и упорядочил их» .

Экономика в начале века

Идеологические поиски не могли не отразиться на экономике. В этой сфере они тоже продолжались, причём достаточно непоследовательные, поиски, начатые в ушедшем веке. Ведат Эльдем отмечает, что «в последний период империи ни одно из сменявших друг друга правительств не имели осознанную всеобъемлющую экономическую программу, их меры в экономике сводились к изысканию срочных мер для разрешения возникавших ситуаций». Но что важно, «после второй конституции национальный капитал, ранее ничем себя не проявлявший в экономике, начал действовать на местном рынке». Лишённый ранее возможностей конкурировать с иностранным капиталом с его преференциями, он «начал доверять власти»³⁴.

Обеспечить успехи в социально-экономической сфере призвана была политика «национальной экономики», начатая иттихадистами в 1908 г. и продолженная в 1914-1918 гг., когда она неизбежно приняла форму военной экономики, опиравшейся в уело' виях всемерного распространения концепций тюркизма на тур^еЦ' кую элиту. То есть в отличие от прежних периодов учредителями

мых акционерных компаний оказывались представители ^В3 й знати, бюрократы, политики. Турецкий исследователь хуреик_{R о т м е ч а е т ;} «Самые выдающиеся примеры нациоширкетов дала стамбульская организация партии Едине=^ЬН прогресс». Например, созданное ею Хейети махсуса-и тид^И£ йе взяло на себя обязательство снабжать Стамбул продуки питания, а вырученные средства использовать для учрежденовых национальных ширкетов. В Стамбуле было создано три таких ширкета, в других городах - Конье, Измире, Айдыне, Бурсе Кютахье ещё несколько, некоторые из них занимались банковской деятельностью .

И всё-таки самым активным участником и регулятором в реорганизации экономики страны всё более становился внешний рынок и его главные участники - развитые страны. Олицетворением этих явно неравноправных связей продолжало оставаться Управление Оттоманского долга и сохранявшийся с давних времен капитуляционный режим. В конце XIX века управление государственными финансами перешло под контроль иностранных держав - главных кредиторов империи; такой порядок сохранялся и при младотурках (отменён был лишь при кемалистах).

Накануне Первой мировой войны степень включенности хозяйственных структур Османской империи в жизнедеятельность мирового капиталистического рынка (при минимальном наличии внутреннего) достигла наибольшего уровня - в 1913 г. уже около 26,5% общего объема сельскохозяйственного производства империи шло на экспорт. Общая стоимость османского экспорта по отношению к ВНП составляла тогда же свыше 14%, а стоимость импорта оценивалась в 19,4% ВНП империи^зб.

Что касается русско-турецких экономических связей, то в

'ринципе мало что изменилось после заключения первых торго^х договоров между странами. Проблемы торговли почти ин

огда не занимали сколько-нибудь важного места в отношениях Ух стран-соседей хотя бы из-за частых войн. Лишь в начале века бурный подъем экономики России заставил русское праельство и предпринимателей искать пути к расширению объёи совершенствованию форм русского экспорта в Османскую

_ ерию. Но турецкие рынки давно контролировались Европой,

¹ РУсско-турецкой торговли значительно отставал. Впереди Австро-Венгрия и Германия, за ними следовали Италия,

Англия, Франция, Бельгия, США и др. Они контролировали 90°/ ввоза в империю. Даже возросшие на рубеже веков возможности России в результате промышленного подъёма удовлетворялись » значительной мере внутренним спросом. Это обстоятельство определяло нестабильный, спорадический характер российского экспорта в Турцию в не слишком продолжительные периоды мирных отношений. Так и не сформировалась стабильная правовая база, в то время как большинство западноевропейских стран имели с Турцией торговые соглашения, которые позволяли успешно решать все вопросы, связанные с обменом товарами, так как они всегда дополнялись тарифными соглашениями³⁷.

Попытки иттихадистов уже после начала войны хотя бы частично избавиться от бремени зависимости - отменить капитуляции, увеличить импортные пошлины, ввести более жёсткий закон о деятельности иностранных компаний и др. мало что дали в условиях военного времени, тем более что военные противники Турции не признали эти «новшества». Наибольшее недовольство и внешней, и внутренней политикой триумвирата проявляла анатолийская буржуазия, связанная напрямую с сельским хозяйством и в то же время с трудом допускаемая к внешнеторговым операциям, кредитам и льготам, контролируемым компрадорами. Вместе с тем военная обстановка, рост экспорта всё же позволял ей приобщиться к определённой доле доходов от внешней торговли.

Процесс создания капиталистических имений начался с проникновения западноевропейского капитала в страну ещё в конце XIX века с тем, чтобы обеспечить этому капиталу наиболее выгодные условия обработки либо производства сырья (табака, хлопка, зерна, инжира и др.) для последующего вывоза его в развитые капиталистические государства. Наибольшую активность проявили англичане, организовав сами либо с помощью местных землевладельцев, торговцев в окрестностях Измира, Аданы, во Фракии несколько хозяйств с привлечением наемного труда. В некоторых случаях англичане использовали издольщиков или арендаторов • В своём детальном исследовании о буржуазии Османской империи О.Г. Инджикян также обращает внимание на появление сельских хозяйств капиталистического типа в Анатолии, хотя это и произошло позднее, чем в некоторых других, например, балкаН-

ских провинциях империи .

дует отметить и гипертрофированную роль крупнейших

их портов Турции - Стамбула (импорт) и Измира, что обе^{м о р С} gjjQ торговому капиталу этих городов исключительно блаятное положение во внешнеторговых операциях - оптовых 'явках готовых импортных товаров фабричного производства, сина и оптовых закупках экспортируемого сельскохозяй-

- енного сырья. Обогащение портовой буржуазии, в большининонациональной, накопление миллионных богатств на вы

возе табака, тифтика, хлопка, сухофруктов и других товаров, на ввозе текстиля, сахара, керосина, машин и одновременно относительное «прозябание» торговой буржуазии турецкого происхождения, ростовщиков глубинных районов Анатолии определили одну важнейшую особенность противоречий между крупным и мелким торговым капиталом - она состояла в их географическом и этнорелигиозном разделении. Крупный капитал концентрировался преимущественно в Стамбуле, Измире, меньше в Адане, и некоторых других городах .

В ряду частичных реформ, призванных обеспечить некоторое развитие капитализма в сельском хозяйстве, можно назвать принятие в 1913-1914 гг. законов о переписи земельных участков, о владении недвижимым имуществом, об упорядочении владения государственными и вакуфными землями. Впрочем, их реализация была остановлена с началом мировой войны и они почти не затрагивали основы фактически феодальных и полуфеодальных отношений в сельском хозяйстве - как далее мы увидим, даже кемалисты долго не решались на аграрную реформу.

В 1913 г. на промышленных предприятиях госсектора, включая военные, было занято до 5 тыс. рабочих, стоимость продукции исчислялась в 120 млн. курушей (в то время примерно 1,1 млн. Ф- ст.). Все источники говорят о том, что государственные предприятия были самыми крупными в обрабатывающей промышленности, но даже в начале нового века они работали в основном не ^на Рынок, а на армию, флот и дворец. Рынок промышленной фабичной продукции расширялся за счёт импорта готовых изделий

Ропейского производства, легко подавлявшего кустарные изделия местного производства⁴¹.

°ст экономической эксплуатации страны западным капита¹ способствовал расширению производства в отраслях, где уже ствовал иностранный капитал. Так, заметно возросла добыча

полезных ископаемых в стране, спрос на них в значительной Men» определялся экспортом. Добыча эреглийского угля началась со. юзниками турок впервые во время Крымской войны. К конщ, XIX века ручное изготовление ковров в Эгейском региоц_ечастично контролировалось уже представителями английского торгового капитала. Высокие прибыли, которые английское купе. чество получало от продажи на мировых рынках знаменитых малоазиатских ковров, заставляли стимулировать их выделку_вЗападной Анатолии.

Помимо коврового производства иностранный капитал подчинил себе в Турции и некоторые другие отрасли её традиционной промышленности, продукция которых могла представлять интерес на мировом рынке. Потребностями французского капитала определялись и значительная часть производства шёлка-сырца в империи. Германский и английский капиталы конкурировали между собой за господство на хлопковых плантациях Аданы, стремясь прибрать к своим рукам производство, очистку и экспорт турецкого хлопка.

В результате деятельности иностранных компаний в Турции в 1899-1913 гг. сбор хлопка в стране увеличился в 4 раза, производство табака выросло более чем в 3 раза. Примерно за это же время в стране удвоилось производство изюма, инжира, сбор орехов. Экономический рост отраслей османской экономики, наиболее ориентированных на мировой рынок, стал очевиден .

Планы железнодорожного строительства, с трудом согласовывавшиеся основными иностранными инвесторами - германскими, французскими, английскими, реализовывались медленно и к началу мировой войны были далеки от завершения, железнодорожная сеть страны была явно маломощна. Не была достроена германским капиталом «магистраль века» - Багдадская железная дорога. От азиатской части Стамбула (Хайдар-паша) через Конью она уже во время войны достигла Нусайбина, а на южном, иракском участке действовал отрезок Багдад - Самарра. С ответвлениями на Анкару и Мардин протяженность этой линии составляла 2068 км. Действовали также линии Измир - Касаба (703 км)^иИзмир - Айдын (610 км), Муданья - Бурса (42 км), Мерсин Адана (55 км)⁴³.

Сооружая железные дороги, иностранные инвесторы одновременно стремились к хозяйственному освоению зон прокладк

порог. Так поступали немцы в связи со строительством Багго духи, они стремились к комплексному освоению кон-

ионных территорий. Согласно данным А.Д. Новичева, в тех

- нах Центральной Анатолии, где были проложены железнодоные линии, товарность зерновых поднялась до 25-26%, тогда в ДРУ^ГИХ областях Малой Азии эти показатели не превышали

8-10%⁴⁴-

Решили проверить себя в железнодорожном строительстве в Турции и некоторые американские фирмы. Американский адмиоал Колби М. Честер, побывавший в 1901 г. на военном корабле в турецких водах, вновь прибыл через некоторое время в Турцию в качестве посредника нескольких американских фирм и от их имени в 1908 г. добился согласия властей на концессию по строительству железных дорог в Анатолии. В августе 1909 г. Османская палата депутатов одобрила основные положения проекта и поручила министру общественных работ заключить договор с Честером .

Однако американская инициатива встретила отпор со стороны государств Европы, как Германии, так и стран Антанты. Она ставила под сомнение будущее Багдадской железной дороги, угрожала попыткам «Дойче банка» получить право на разработку нефтяных месторождений в той же Месопотамии. В то время повышенный интерес к месопотамской нефти уже стали проявлять и Англо-иранская нефтяная компания (АИНК), созданная в 1909 г., а также группа «Роял Датч Шелл», представлявшая интересы главным образом английского капитала. Последней групie оказывал поддержку Гульбенкян, османский подданный, называемый «Талейраном нефтяной дипломатии», который пользовался большим влиянием среди нефтяных дельцов⁴ .

К моменту намечавшегося подписания соглашения с концес^{1 е и} "естера имелись, помимо американской группы, сильные Ретенденты на месопотамскую нефть⁴⁷.

Франция также выступила против концессии Честера. Она сама считывала получить крупные концессии в тех же районах, а УЩие линии по проекту Честера угрожали проектировавшимся

Цузским железнодорожным концессиям. Русская дипломатия рживала Францию хотя бы уже потому, что направление

чес^{н о , 1 1 0}Р ^{о ж н о}й ветки в сторону Вана, предусматривавшееся Ровской концессией, не могло не тревожить Россию⁴⁸.

Кстати говоря, позиция США в вопросе об отмене капитут ций, которая по решению турецкого правительства была объявт на 1 октября 1914 г., не отличалась от позиций европейских д_ежав, в том числе Германии и Австро-Венгрии - турецкому прави тельству были посланы ноты протеста .

Беспокойство американской дипломатии по поводу капитула ционного режима объяснялось стремлением сохранить в неизменном виде разветвленную систему американских религиозных миссий и учебных заведений в империи. Архимандрит Иона в своей работе, посвященной протестантской пропаганде среди православных христиан Востока, отмечает особую активность американцев в такой пропаганде: «почти всегда протестантские миссионеры (в особенности американцы-пресвитериане) являются деятельными торговыми агентами крупных европейских и американских торговых фирм» и что «коммерческий характер проповеди Евангелия очень часто принимает слишком яркую окраску»⁵ .

Завершая краткий рассказ о положении османской экономики в последние два неполных десятилетия существования империи, уместно сказать, что трудности её развития вскоре, в годы войны, стократно усложнились. В турецкую армию было призвано 3 млн., то есть почти всё мужское население призывного возраста. В деревнях Малой Азии фактически не оставалось трудоспособных мужчин и сельское хозяйство таким образом лишилось рабочих рук. Для нужд армии у крестьян были реквизированы лошади и почти весь крупный рогатый скот. Это привело к тому, что большая часть крестьянских полей оставалась незасеянной. Если в Турции до войны обрабатывалось 60 млн. дёнюмов* земли, то к концу - лишь 25 млн. В результате четырёхлетней войны экономическая основа Османской империи - сельское хозяйство - была разорена.

Правительство реквизировало у сельского населения последние запасы пшеницы, ячменя, риса, было отобрано даже зерно, заготовленное для посевов. Значительная часть этих продуктов отправлялась в Германию и Австро-Венгрию.

Зерно у крестьян покупали по ничтожной цене якобы Д^лнужд армии; более того, крестьянин сам должен был доставить это зерно в военные склады, а взамен денег он получал справк)

Дёнюм - единица измерения площади, равная 919,3 кв. м (40x40 аршин).

„ войны от голода и эпидемий в Малой Азии погибло

ВсВЬ^гОД,,_Р^Ь1 2 5 млн. человек.

г ше'ственные изменения произошли в промышленности: одLcyw понесли большой убыток, а другие - получили стимул

НИ 0 ^ТР 41

для роста

Турция в Первой мировой войне

Военно-политический союз с Германией не только сохраняемый, но и всемерно укрепляемый младотурками, определял неизбежность вовлечения государства в Первую мировую войну, начавшуюся между Центральными державами и Антантой после известного сараевского убийства летом 1914 г.

После этого события кайзер Германии Вильгельм, принимая

5 июля австрийского посла, заявил: «С выступлением против Сербии не мешкать!» В Турции великий везир сказал, что в случае выступления России Турция будет в европейской войне на стороне Тройственного союза, и советовал австрийцам не удовлетворяться их первоначальным требованиям к Сербии, а отобрать Новобазарский санджак, чтобы таким образом «нанести великосербской идее смертельный удар». Для Османской империи он просил только «прикрытия от России». Младотурки охотно также соглашались «спровоцировать восстание мусульман в Сербии и даже распространить его в Албанию... Турки повели себя так, как будто всё уже решено и Турция является союзницей германо-австрийского блока»⁵².

15 (28) июля 1914 г. Австро-Венгрия объявила Сербии войну, Россия не могла оставить в беде своего союзника и тем самым полностью утратить свои и без того не очень прочные позиции на алканском полуострове. Начавшаяся мобилизация русской армии

привела к тому, что союзница Австро-Венгрии - Германия 19 ию-

^J я (1 августа) объявила войну России, а через два дня - Франции, июля (4 августа) Великобритания объявила войну Германии и °ре большинство стран Европы стали участниками Первой ровои войны. Германский блок сумел привлечь на свою сторону ^е и Болгарию, давнюю соперницу Сербии. Немцы обещали

^аградить её за счёт территорий Сербии, Греции и Румынии⁵³.

т Р^в°начально младотурецкие власти Турции говорили о ней^е страны, однако общеизвестно, сколь активно и после-

^{4 И с}тория Турции 97

довательно в течение последних предвоенных лет немцы, заявл о себе как о единственном и надёжным союзнике разваливав шейся империи, поддерживали в качестве государственной иде₀логии панисламистские и пантюркистские устремления лидер₀младотурок, непосредственно распространявшиеся прежде всего на российские территории и на Балканы. Это был великий щ_анспри поддержке Германии в новейшее время возродить и успешно переориентировать, казалось бы, забытый газават - с Запада на Восток, на Россию, «виновницу» всех бед империи, и восстановить в новом виде и империю и одновременно халифат за счёт захваченных у России территорий, населённых миллионами тюрок-мусульман .

Уже 2 августа, по окончании долгих переговоров с немцами три члена турецкого кабинета - Сайд Халим, Энвер и Талаат подписали соглашение о военном союзе с Германией. Заключив его и распустив в тот же день парламент, младотурецкий триумвират в лице недавнего военного атташе в Берлине, а ныне - военного министра и одновременно начальника генштаба Энверапаши; министра внутренних дел и председателя ЦК партии Единение и Прогресс Талаата и морского министра Джемаля приступили к всеобщей мобилизации, причём вооруженные силы империи предоставлялись в распоряжение германского командования. Эти лица «собирались тайком для обсуждения важнейших вопросов, не ставя о принятых решениях в известность остальных членов правительства» . После достижения таких договорённос

тей германское командование направило два своих новейших крейсера - «Гебен» и «Бреслау» в Дарданеллы, причём на всем пути их преследовали английские военные корабли. Энвер-паша приказал пропустить их в Мраморное море, что нарушало объявленный самими же турками нейтралитет. Несмотря на предупреждение стран Антанты 8 августа, османское правительство нарушило нейтралитет и пренебрегло Гаагской конвенцией (1907 г.), по которой военным судам запрещалось заходить в Босфор и Дарданеллы в мирное время без специального разрешения султана⁵ .

Такое согласие турецкой стороны обеспечило ей приобретение от Германии дополнительных обязательств. В представление туркам по этому поводу германской ноте было заявлено, что¹случае вступления Турции в войну с Антантой Германия обес-

ей содействие в отмене капитуляций и окажет «свои доб^{П £}^Ч слуги» для достижения между Турцией и Болгарией согла-

Р^ь,е₀ разделе завоёванных последней областей (подразумеватерриториальные компенсации во Фракии, которых Турция добивалась в переговорах с Болгарией о военно-полити•ком соглашении). Если же Греция вмешается в войну на стоне Антанты и будет побеждена, то Германия добьётся передачи

Т оции островов в Архипелаге, потерянных ею в результате перой Балканской войны. Наконец, германское правительство обя

зывалось «исправить восточные границы Оттоманской империи таким образом, чтобы обеспечить непосредственное соприкосновение Турции с мусульманским населением России». Единственная оговорка заключалась в том, что дополнительные обязательства Германии имели значение лишь тогда, когда «Германия и её союзники выйдут из войны победителями и будут в состоянии диктовать её участникам свою волю»⁵⁷.

Между тем подготовка к военным действиям шла своим ходом, немецкие солдаты продолжали минирование проливов, строились новые оборонительные сооружения, а немецкие войска непрерывным потоком поездами прибывали в Стамбул. С 25 августа 1914 г. бедуины, поддержанные Германией и Энвер-пашой, предприняли наступательные действия на Синае⁵⁸.

Несмотря на лихорадочные попытки Антанты в последний момент «купить» нейтралитет Турции, цена, затребованная ею, оказалась «неподъемной» - турки требовали вернуть им острова Эгейского моря. Кроме того, пребывание крейсеров «Гебен» и «Бреслау» буквально на виду султанского дворца Долмабахче производило должное впечатление на его обитателей⁵⁹.

12 октября 1914 г. на заседании центрального комитета партии Динение и Прогресс было решено вступить в войну. Как писал в

°их мемуарах видный деятель младотурецкой партии Мевлян•^е "ифат, Энвер-паша, доказывая необходимость участия Тур-

в войне на стороне Германии, отмечал: «Германия согласна, 1 Мы

отвоевали Египет, Кавказ и даже Иран... Таким обра-

> нет сомнения, что мы можем открыть путь к Турану и осуществить единение турок»^б0.

• октября 1914 г. германо-турецкий флот в полном составе

Ря lcf^{1 И 3 П}Р ^{0 Л И В 0 В в} Чёрное море, а уже в ночь на 16 (29) октяб4 г

> произошло нападение на Одессу. Два турецких эсмин-

ца, купленные ещё в 1910г. в Германии, под русским флагом^б|с немецкой командой вошли в Одесскую гавань, один из ни «Тайрет», торпедировал канонерскую лодку «Донец», затем были обстреляны военные и торговые суда, нефтяная гавань и порто вые сооружения. В 6 часов утра вблизи Севастополя был замечен «Гебен» и два сопровождавших его эсминца, вскоре крейсер начал беспрепятственный обстрел Севастополя и кораблей эскадры Уже на выходе он отразил атаку русских миноносцев и нанёс тяжёлые повреждения их флагману. Только в 10 часов «Гебен» удалился из севастопольских вод. Другие суда противника под командованием немецкого офицера 29 октября бомбардировали Новороссийский порт, атаке подверглась Феодосия, на оперативно расставленных противником минах подорвалось несколько торговых и пассажирских судов и военных кораблей. В Стамбуле немедленно было объявлено, что обстрел черноморского побережья был совершён в ответ на попытку русского военного корабля расставить мины у Босфора .

Таким образом Турция фактически начала войну против России, после чего 20 октября (2 ноября) Россия объявила войну Османской империи. 11 ноября в стамбульской мечети Фатих была оглашена фетва шейх-уль-ислама о джихаде против держав Антанты и издано соответствующее ираде султана МехмедаУ.

Обращаясь к «моей армии», «моему флоту», «моим героическим солдатам», султан повторил легенду о русских минёрах у Босфора, о нарушении международного права, напоминал о том, что «за последние триста лет империя понесла большие территориальные потери из-за российского правительства», что русские, французы и англичане «приносят страдания миллионам мусульман, проживающих в халифате, являются причиной многих наших бедствий». Султан не сомневался в победе, имея в качестве «братьев по оружию» две «самые храбрые и сильные армии в мире». Одновременно с султанским ираде Энвер-паша как вицегенералиссимус опубликовал и своё обращение к армии, выразив уверенность, что «враги будут разгромлены» истинными сынами героев османского прошлого, «вперёд и только вперёд, ибо побе

да, слава, героическая смерть и райское блаженство - всё это ДЛ^Ятех, кто идет вперёд» . В воззвании, выпущенном младотур^еЦ' ким правительством, было сказано: «Наше участие в мировой войне оправдывается нашим национальным идеалом. Идеал на-

100

- ации..- ведёт нас к уничтожению нашего московского врага, ^еИ_г0 чтобы благодаря этому установить естественные граниашей империи, которые включат и объединят все ветви на'^Ь й пасы»^М- Последующие несколько фетв разъясняли, что все

' «льмане должны бороться с неверными стран Антанты, в то время ,я как Германия и Австрия являются опорой и защитой ^ -лама. Однако вскоре стало очевидно, что в такой «джихад» не сверили мусульмане и России, и арабских территорий и госуаоств. В Мекке местный лидер арабов объявил свой джихад -

против младотурок и немцев, призвав поддержать «подлинных защитников ислама» - англичан.

Итак, на вызовы начавшегося XX века младотурки ответили вынужденным разочарованием в османизме, обращением к тюркизму и пантюркизму (часто в сочетании с исламизмом и панисламизмом), внешнеполитической переориентацией в Европе на Германию, максимумом враждебности к России.

М. Шахинлер пишет в своей работе, что такая экспансионистская политика не имела «какой-либо ясной концепции», а была, «главным образом, делом рук Энвер-паши и министра внутренних дел Талаат-паши. Анализ условий вступления в войну четко показывает, что слабое правительство переполняли воинственные идеи», хотя «роль посла Германии Вангенхейма и офицеров Лимана фон Сандерса и Брайссарта была в этом вопросе, несомненно, первостепенной»⁶⁵.

В годы войны Турция участвовала на нескольких фронтах сражений с войсками стран Антанты - Кавказском, Месопотамском, Сирийском и Дарданелльском. Военно-стратегический план Знвера, одобренный немецкими генералами, предусматривал на первом этапе наступление в двух стратегических направлениях на Кавказ против России и к Суэцу против Англии и Египта, что должно было обеспечить вовлечение в войну всего исламского

*^ира Африки, а также России, включая Волго-Уральский район и

Р^еднюю Азию; после этого открывалась для Турции возмож^Ть> с участием на её стороне Ирана и Афганистана, утвержде^{я в} мусульманских провинциях Индии.

же осенью, 2 ноября 1914 г., открылись военные действия на ^авказском фронте. Они начались, когда части русской армии решли в нескольких местах границу, а турки одновременно Р^глись в пределы Российской империи в районах Батума и

101

Карса. Кавказский фронт оказался растянутым на 720 км, во гл ве его стоял граф И.И. Воронцов-Дашков, но, принимая во вним ние его более чем почтенный возраст, всеми делами фактическ руководил начальник штаба Н.Н. Юденич. Всего в распоряжении российского командования находилось 170 тыс. штыков, тур_Кирасполагали большими силами.

Наиболее значительным событием в кавказской кампании 1914 г стала Сарыкамышская операция, длившаяся с 9 по 25 декабря и завершившаяся разгромом 3-й турецкой армии, потерявшей 90 тыс. человек и свыше 60 орудий. Однако и потери российской армии в ходе операции были велики - более 20 тыс. человек^6б.

Турецкий автор Ш.С. Айдемир пишет об этом сражении как о «сарыкамышской драме». Турецкая армия, получив от командующего операцией Энвера-паши приказ овладеть Сарыкамышем и крепостью Каре, а затем и всем Южным Кавказом, оказалась не готовой ко всему этому - к холодам, отсутствию своевременного снабжения и координации действий, - она стремительно теряла в атаках солдат. Но вновь и вновь следовал приказ прибывшего к месту сражения Энвера: «Атаковать!» Командующий армией Хафыз Хаккы-паша, увидев через снежную бурю, что у него осталось от недавних 40 тыс. солдат всего 80 человек, заплакал навзрыд: «Всё кончено!» Вернувшийся после этого разгрома в Стамбул Энвер-паша ограничил рассказ об операции одной фразой: «Мы нанесли врагу тяжелый удар!» И вот после всего этого Энвер приказал генералу Казыму Карабекиру двигаться из Тебриза через Решт к Тегерану и, заняв его, двигаться дальше в направлении Индии. «Это был первый подарок турецкому народу от командующего Энвера-паши и его немецких сподвижников» • Нет сомнения, что эта кажущаяся безумием затея основывалась на идее-фикс Энвера, с которой он не расстался до последнего дня своей жизни - поднять на ноги всех мусульман, всех тюрок против Запада, против Англии и, безусловно, против России.

Перейдя в контрнаступление, русская армия отбросила турецкую к озеру Ван, в феврале-мае 1915 г. Малазгирт, Башкале, Ша-

тах, Котур, Арчеш и Ван были очищены от турецких войск.

Известно, что на стороне русской армии храбро сражались армянские добровольческие отряды (дружины). По этому поводу современный армянский автор А. Сваранц пишет в своей книге.

«По совету Воронцова-Дашкова представители армянского ДУ*⁰'

102

и светских кругов призвали армян Закавказья и диаспоры

' „инть пусскую армию и армии стран Антанты доброволь-

ПОПОЛНИЮ i-y j г^{г
г} 68

и содействовать освобождению Западной Армении .

Такая позиция всех армян - и в Европе, и в России стала повоттпя младотурок учинить кровавую расправу и организовать

ДОМ Д овое_Пр_еследование армянского населения империи. 16 сен-

боя 1915 г. член властной «тройки» империи - Талаат-паша завил что «необходимо положить конец их (армян) существова-

нИ1о если даже потребуются для этого трагические меры, и не следует обращать внимание ни на возраст или пол, ни на угрызения совести». Приводя это высказывание, современник событий того времени американец Элиот Гр. Мире добавляет от себя: «вслед за этим началась эта страшная депортация» . Другой член «тройки» утверждал по этому поводу, что существует армянский заговор и что неизбежно всеобщее армянское восстание. Пока разгромленная османская армия отступала в зимние месяцы 1915 г. к озеру Ван в военной зоне, и была предпринята эта массовая депортация не менее 2 миллионов армян. Вскоре эта операция превратилась в бойню, когда этнические турки и курды нападали на армянские деревни или устраивали массовую резню беженцев по дороге. По самым осторожным оценкам, число погибших составило 600 000 человек, другие источники приводят число более 1 миллиона. Положение переживших депортацию было едва ли лучше в условиях военного режима в Сирии. Комуто удалось бежать на российскую сторону, кому-то в страны Западной Европы. Это событие вызвало отвращение в Западной Европе, что проявилось в жестких условиях, выставленных союзниками в послевоенном урегулировании .

На ближневосточном театре военных действий события в конце 1914 г. развивались неторопливо: англичанам удалось захватить в Месопотамии Басру и ряд небольших городов, а турки стали угрожать вторжением Египту, после того как продвинулись ^а несколько километров в глубь Синайского полуострова.

По мнению Шахинлера, уже события зимы 1914 г. на Кавказе ^п°Дтвер_Дили худшие опасения Мустафы Кемаля по поводу ито^в войны для турок. В это время он был вызван в Стамбул и стал ^рции первым подполковником, которого назначили коман^вать дивизией, речь шла о турецких войсках в районе

103

Анафарталар и Арыбурну на полуострове Гелиболу (Галлиполь ский полуостров) .

В начавшихся с приходом 1915 г. многомесячных ожесто чённых боях за Галлипольский полуостров, в Дарданеллах полковник Мустафа Кемаль, проявив высокое военное мастерство сумел остановить силы Антанты. Это была крупнейшая десантная операция с непосредственным участием Турции. Её инициаторами, странами Антанты, предполагалось, что она отвлечет часть турецких войск, воевавших на русском фронте. Такое предложение, исходившее от русских, устраивало союзников: англичане могли первыми войти в Константинополь, что стало бы козырной картой в последующих переговорах о послевоенном устройстве мира, а французы надеялись своими действиями в Средиземноморье ускорить вступление Италии в ряды Антанты. Англия и Франция активно взялись за подготовку операции и эта активность, стремление превратить десантную операцию из отвлекающего маневра в полномасштабное действие не на шутку испугали русское руководство - оно само рассчитывало заполучить Константинополь после войны. Таким образом, подготовка Дарданелльской операции стимулировала завершение переговоров между союзниками по Антанте о судьбе Константинополя.

Соглашение по этому поводу было окончательно оформлено в марте-апреле 1915 г. в ряде договоров. Действительно, вступление Турции в войну в качестве военного противника держав Антанты как бы устраняло последние сомнения главных союзников России - Англии и Франции в отношении целесообразности владения проливами России. «Впервые в истории Турция оказалась перед лицом самой для неё неблагоприятной и зловещей коалиции - англо-русско-французской... Вступая в войну против такой коалиции, Турция действительно ставила на карту самое свое существование»⁷².

За этим последовало неизбежное, коль скоро Турция сделалась военным противником Англии и Франции, эти державы сняли свои возражения в отношении проливов; нуждаясь в помощи со стороны России в войне против Германии, они стремились обеспечить заинтересованность русского правительства в доведении войны до победного конца. Сигналы об этом со стороны союзников Россия стала получать с начала войны, причём в переговорах с русским правительством англо-французская дипломатия акцен

104

своё внимание на получении компенсации от России и ти креплении условия о том, что Россия сможет получить ^нна .^а_танТинополь и проливы не иначе, как ценой участия в войне

Германии до победного конца. Соответствующее соглание было оформлено путём взаимного обмена в марте-апреле 1015г несколькими памятными записками министра иностранIX дел С.Д. Сазонова и английского и французского послов в Петрограде Дж. Бьюкенена и М. Палеолога '.

Дарданелльская операция состояла из двух этапов. На первом

(с 19 февраля по 18 марта 1915 г.) предполагалось задействовать только флот, а на втором (25 апреля 1915 г. - 9 января 1916 г.) — высадить десант на Галлипольский полуостров с последующим захватом укреплений противника в районе Дарданелл. Это обеспечивало проход флота в Мраморное море. Но в начавшейся 19 февраля операции англо-французский флот так и не сумел подавить противника, форсировать Дарданеллы и нанести удар по Константинополю. Несмотря на эти неудачи, союзники утром 25 апреля, имея 18 тыс. штыков, высадились на полуостров в районе Дарданелл. Начались затяжные кровопролитные бои, в июле 1915г. на полуостров было десантировано ещё несколько дивизий, однако перелома в свою пользу Антанте добиться так и не удалось. Против десанта союзников успешно действовал Мустафа Кемаль, сумевший добиться в январе 1916 г. изгнания отсюда войск Антанты. 9 января с эвакуацией последнего британского солдата Галлипольская операция бесславно закончилась .

Что касается военных действий на Кавказе в 1915 г., то к сентябрю этого года русско-турецкий фронт растянулся от Чёрного моря через Ван до озера Урмия близ турецко-персидской границы. Затем в результате наступательной операции русских войск в 1916 г. были заняты: в феврале - Эрзурум, Битлис, в апреле - Трапезунд, в конце июля - Эрзинджан. Бои здесь шли с переменным успехом⁷⁵.

20 декабря 1917 г. Мустафа Кемаль отправился в Германию вместе с наследником престола принцем Вахидеддином. Он согласился сопровождать в этой долгой поездке Вахидеддина, Щетно пытаясь внушить ему свои политические идеи. Как пишет ллер, Кемаль, как опытный генерал, сумел при посещении

ерманского фронта изучить не только те объекты, которые вы-

Рало для показа Вахидеддину германское командование, но и

105

ряд других, по своему усмотрению. Кемаль пришел к убеждению что для Германии война проиграна и что Турция, во всяком cm/ чае, должна выйти из подчинения немцам .

31 октября 1918 г., на следующий день после подписания союзниками Мудросского перемирия с Оттоманской империей М. Кемаль принял командование группой Иылдырым в Адане, но 7 ноября она уже была расформирована и 13 ноября он возвратился в Стамбул.

Следует отметить, что, после того как в феврале 1916г. ру_с. екая армия овладела Эрзерумом и Битлисом, она оказалась непосредственно на подступах к Ираку и Сирии. Опасаясь перехода арабских стран под русскую оккупацию, английская и французская дипломатия, представленная Майклом Сайксом и Жоржем Пико поспешила согласовать свои взаимные территориальные требования в отношении будущего раздела азиатской Турции и затем представить их России - так, как это было с проливами весной 1915г.⁷⁷ Прибыв в Петроград, Сайке и Пико вручили 9 марта 1916г. Сазонову меморандум с изложением их проекта. Сазонов выдвинул ряд контрусловий, потребовав, в частности, передачи России Турецкой Армении, области Хаккяри и части южного побережья Чёрного моря. Как можно понять из уже окончательно согласованных между Англией, Францией и Россией документов, за последней признавались права, сформулированные в телеграмме Сазонову российского посла в Лондоне

А.К. Бенкендорфа от 17(30) мая 1916 г.⁷⁸

Как развивались военные действия в 1916г. на других фронтах? На Салоникском фронте крупные операции не проводились, а обстановка в Месопотамии складывалась не в пользу англичан туркам в том же году удалось принудить в Кут-эль Амаре к капитуляции английский отряд под командованием генерала Таунсхенда, однако затем ход военных действий повернулся в пользу англичан, они овладели Багдадом и начали наступление на Палестину.

Необходимо отметить, что борьба арабских народов Османской империи - Хиджаза, Ирака, Сирии, Палестины и Ливана, использовавшаяся Англией и Францией для изгнания турок и установления своего господства, никак не соответствовала призывам младотурок к джихаду под знаменем панисламизма, сопротивление арабов ожесточало против них турецкие власти и ни

106

джихаде не могло быть и речи, в указанных странах ^К3 и арабов были казнены и высланы в концентрационные

° я Борьба арабов в годы войны сыграла существенную роль ончательном разгроме турецко-германских войск на Месопоком и Сирийско-Палестинском фронтах и освобождении

бских стран от турецкого владычества, продолжавшегося че

тыре столетия.

В результате военных действий в 1914-1917 гг. Турция потеяла почти всю Восточную Анатолию, Месопотамию, Сирию и Палестину. Турецким войскам удалось отстоять лишь Галлипольский полуостров⁷⁹. Военные итоги доказывали, что рискованная и авантюристическая политика Энвер-паши, его мечты о восстановлении империи были обречены на неудачу. Турецкая историография давно разобралась с бесперспективностью для Турции военного союза с кайзеровской Германией, в который вовлёк страну авантюризм Энвера и его окружения. Это понял Мустафа Кемаль и ещё раз убедился в скрытых пороках такого союза, когда побывал в Германии. Ю.Х. Баюр пишет, что уже провал немецкого молниеносного наступления на Марне в сентябре 1914 г. «убедил М. Кемаля, что немцы не смогут выиграть войну», что противник значительно превосходил их по людскому и промышленному потенциалу, господствовал на море, препятствуя немцам использовать мировые торговые пути для снабжения страны. Кемаль считал, по словам Баюра, что «немцы в крайней степени заражены империалистическим духом», что «необходимо противиться их стремлению распоряжаться всем и вся в османском государстве» . Стратегические планы Энвера, рассчитанные на глобальную панисламистскую и пантюркистскую пропаганду в пользу турецких завоевательных походов, казалось бы, жончательно провалились, причём очевидно было для многих, что эти планы никак не совпадали с собственными аппетитами ^ермании и на Балканах, и на Ближнем Востоке, и в английской

колонии Индии.

"О конец 1917 г. принёс участникам Первой мировой войны

-^жиданности глобального значения. Российская империя оперла «больного человека» Европы - в результате октябрьской люции она раньше Османской империи ушла в историю⁸¹. ледовавшие за этим события, выход Советской России из ^ы> гражданская война, появление на кавказских границах

107

Турции новых государств, провозгласивших независимость Советской России - все это возродило вновь пантюркистск планы младотурок.

В октябре 1917 г. на основании Декрета о мире советское гт вительство предложило воюющим странам заключить перемири и начать переговоры о мире без аннексий и контрибуций.

Опубликованная в ноябре 1917г. Декларация прав народ_0вРоссии провозглашала равноправие и суверенитет народов, обеспечение их права на самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельных государств. Тезис о самоопределении должен был привлечь на сторону советской власти нерусскую часть населения страны. При этом было бы упрощением считать что большевики делали ставку на распад страны. Они в то время мечтали о мировой революции, в ходе которой временное отделение станет прологом к созданию «Всемирной республики Советов» (ведь произошла же вскоре, в 1918 г., ноябрьская революция в Германии, просуществовала несколько месяцев венгерская советская республика в 1919 г.).

В такой обстановке официальное провозглашение национальных свобод в Советской России породило немало разнообразных государственных форм, появившихся в различных частях бывшей империи, в частности по соседству с Турцией. Так, в Закавказье с ноября 1917 г. по март 1918 г. действовал Закавказский комиссариат - правительство Закавказья со столицей в Тифлисе, затем был учрежден Закавказский сейм как орган государственной власти в Закавказье. Созванный 9 апреля 1918 г., он провозгласил независимость от Советской России Закавказской демократической федеративной республики, затем на её месте образовалось три республики - Грузия, Армения и Азербайджан. Что касается Северного Кавказа, там был учреждён Центральный Комитет Северного Кавказа, 20 ноября 1917 г. он поменял своё название на временное правительство и объявил об отделении от России в качестве независимого государства.

Между тем призыв большевистского правительства к прекращению мировой войны не нашел поддержки у воевавших сторон* в то же время Германия, Австро-Венгрия, Болгария и Тури^йЯсогласились заключить с ним перемирие. Большевики в начале декабря договорились с младотурецким командованием на Ка0' казском фронте о прекращении огня, общее же перемирие со все-

108

иными противниками было подписано советской делега-

^МИ_ей в Брест-Литовске⁸².

-, оптя 1918 г. был, наконец, заключен сепаратный Брестский ^1а

3 мар _

- кабальный для Советской России. Она обязалась «незамедльно» произвести «полную демобилизацию своей армии, ая и войсковые части, вновь сформированные теперешним

правительством».

Непосредственно российско-турецкие отношения регулировастатья IV: «Россия сделает все от нее зависящее, чтобы обеспе-

ить скорейшее очищение провинций Восточной Анатолии и их упорядоченное возвращение Турции. Округа Ардагана, Карса и Батума также незамедлительно очищаются от русских войск. Россия не будет вмешиваться в новую организацию государственноправовых и международно-правовых отношений этих округов, а предоставит населению этих округов установить новый строй в согласии с соседними государствами, в особенности с Турцией» . Воспользовавшись ситуацией, нарушив букву и дух Брестского мира, турецкая армия в середине февраля 1918г. перешла в наступление по всему Кавказскому фронту. Ей противостояли армянские и грузинские национальные части, заменившие русские войска, оставившие фронт по условиям Брестского договора. В конце апреля султанские войска заняли Каре, затем Батум .

В мае 1918г. в Стамбул прибыла «специальная полномочная делегация» Северного Кавказа под председательством Абдулмеджита Чермоя и Хайдара Баммата. Главные цели, которые она преследовала, были - добиться признания Турцией и её союзниками независимости Северного Кавказа и подписать соглашение о помощи. По окончании переговоров с турецким правительством Исполнительный Комитет Союза Северного Кавказа «в соответствии с предоставленными ему полномочиями» 11 мая 1918 г. провозгласил независимость Северного Кавказа, причём границами нового государства объявлялись: «на севере - прежние границы территорий, относящиеся к областям и центрам Дагестана, ^еРека, Ставрополя, Кубани и Причерноморья; на западе - Чёр>е море, на востоке - Каспийское море; на юге - границы будут Установлены с правительствами Южного Кавказа в соответствии Достигнутыми позже с ними договорённостями»⁸ .

12 мая 1918 г. в Стамбуле было опубликовано обращение пра-

^Тельства Северного Кавказа к Османской империи, в котором

109

сообщалось, что «мусульманский народ Северного Кавказа охв чен желанием подписать мирный договор с Великим исламски халифатом - Высоким Османским Султанатом», содержала просьба «немедленно оказать военную и политическую п_пмощь... молодой северокавказской власти», направить ей «дост_аточно подготовленную и оснащенную военную силу»^б.

Разногласия с Германией помешали туркам проникнуть в Гру. зию, но к июню 1918г. они захватили Ганджу, сформировали здесь «правительство Азербайджана» и «Кавказскую армию ислама» под командованием брата Энвера - Нури-паши. Турецкий автор Джемаль Анадол пишет, что в условиях гражданской войны, попыток Белой армии возродить царизм «в Дагестан через горы прибыл турецкий военный отряд под командованием Исмаила Хаккы Беркока в составе 74 офицеров и 577 младших офицеров». Он стал начальником штаба созданного им здесь Северокавказского корпуса. 15 сентября 1918г. «турецкие войска спасли Баку, битва за него продолжалась 36 часов». 20 сентября 1918 г. Москва аннулировала Брестский договор в части, касавшейся Турции⁸⁷.

Именно в это время в Стамбуле появилось Общество Северного Кавказа, которое получало материальную помощь от правительства иттихада, прежде всего от Энвера. После перемирия оно именовалось Обществом мухаджиров Северного Кавказа. Это общество было ответственно за политику Турции на Кавказе, его члены были мало кому известны и подчинялись Энверу и Талаату, причём первый был приверженцем идей исламизма, второй национализма. Очевидно, поэтому Общество Кавказа объединяло обе цели⁸⁸.

После взятия Баку турецкие войска под командованием Иззета двинулись на север, их численность превышала 4 тыс. человек. 10 октября при участии созданной там Северокавказской армии, вместе с А. Чермоем и командующим кавказским исламским войском Нури-пашой турки вошли в Дербент. С 13 октября 1918 г. семизвёздный национальный флаг стал развеваться над городом Последовал жёсткий ультиматум А. Чермоя белым русским в Петровскё (Махачкала) - очистить город. 7 ноября после жестокого сражения Петровск «был спасён» - взят. «Двести лет ожидавшие от Османского государства помощи и внимания кавказнь впервые своими глазами увидели, как сражаются с русским

ПО

к ,_е пришедшие сюда с добрыми намерениями, турецкие

- От всего этого кавказцы испытали чувство огромной ^С°^М^,_лД"сти и ликования». Командующему турецкими вооружённы-^аты.илами Иззет-паше и его штабу «были предоставлены широ

ко_пномочия_{д л я} установления прочного сотрудничества с нанальным правительством во имя быстрейшего утверждения Геверного Кавказа в его естественных границах» .

Действительно, последние усилия младотурецкого милитариза обосноваться на кавказской земле оказались напрасными. Ин

тервенция в Закавказье истощила последние силы Османской империи, несомненно, ускорила разгром Турции в Первой мировой войне. С середины сентября и в октябре 1918 г. войска Антанты вместе с арабскими повстанцами нанесли ряд крупных поражений турецким войскам и изгнали их из Месопотамии, Палестины и Сирии. Ещё до этого, 15 сентября, войска союзников прорвали фронт в Македонии и вынудили Болгарию капитулировать. Путь к турецкой столице для войск Антанты был открыт.

Ушедшие из Баку после подписания 30 октября 1918 г. перемирия турецкие войска сменились английскими - под командованием генерала Томсона. Посланный на Северный Кавказ полковник Раулинсон практически признал правительство Северного Кавказа, его примеру последовали Грузия, Армения, Азербайджан. В декабре 1918 г. на Северном Кавказе было создано правительство Пшимахо Кошока. Делегация в составе А. Чермоя, Ибрагима Хайдароглу и д-ра Хазара Кофтана вместе с другими делегациями Кавказа отправились в Париж. В Европе уже находился Хайдар Баммат. Пока делегация пребывала в Париже, на -еверном Кавказе сменялась местная власть и вожди, создавались военные кабинеты, «кавказцы оборонялись и от большевиков, и от деникинцев». После подавления крупного выступления ³Ун-Хаджи «большевики стали быстро наступать, вошли в ^Зербайджан, затем захватили весь Кавказ, учредили свою власть»⁹⁰.

Поражение Османской империи в войне решило судьбу мла^этУрецкого триумвирата - 7 октября 1918 г. за месяц до револю^в Германии и Компьенского перемирия османское прави-

ство во главе с Энвером вынуждено было отказаться от

власти v

•^к этому времени произошла смена и султанской власти -

^Ля 1918 г. умершего МехмедаУ Решада сменил на троне

111

Мехмед VI Вахидеддин, что впрочем, на политике страны ск заться уже не могло, султанская власть при младотурках носит представительский характер. Младотурецкие руководители бежа ли в Германию, во главе нового правительства стал англоф_иИззет-паша. 30 октября на британском корабле «Агамемнон»_Rпорту Мудрое (о-в Лемнос) было подписано перемирие между странами Антанты и Турцией, по которому последняя полностью признала себя побеждённой.

ГЛАВА III

ТРУДНЫЙ ПУТЬ К РЕСПУБЛИКЕ

Последние дни империи

Мудросское перемирие 30 октября 1918 г. завершило военные действия между Антантой и Турцией в Первой мировой войне. Оно позволило союзникам, прежде всего англичанам, не только довершить оккупацию территории империи и таким образом установить контроль над Ближним Востоком, его коммуникациями и природными (в том числе нефтяными) ресурсами, но и организовать широкую интервенцию в Советскую Россию, активно вмешаться в начавшуюся там гражданскую войну .

Фактически речь шла об исполнении давней мечты британских властей - установлении на Ближнем Востоке гегемонии Англии, располагавшей здесь наибольшими военными силами и стремившейся отдалить других союзников от участия в контроле над регионом. При подписании перемирия адмирал Кальторп даже не допустил французского представителя на борт корабля.

Итак, согласно перемирию, проливы Босфор и Дарданеллы, столица империи Стамбул оккупировались войсками Антанты, любая часть территории империи, в случае необходимости, также подлежала оккупации. 2 ноября 1918 г. недавний правивший триумвират султанского правительства, младотурецкие лидеры Энверпаша, Талаат-паша, Джемаль-паша бежали из Стамбула со свои¹ ближайшими соратниками на немецком корабле в Германию, звратившийся с церемонии подписания перемирия глава ту^{к о и} миссии на переговорах морской министр Рауф-бей (Ор-

) заявил: «Достигнутое перемирие превзошло наши ожидания. ^{e
H b I} независимость государства, султанат и честь нации». УДросское перемирие застало М. Кемаля в Алеппо. Чтобы ять от Лимана фон Сандерса командование над остатками

виз^{Д К И Х а}Р ^{М и}"^в северной Сирии, он прибыл в Адану. Великий

Ахмет Иззет-паша предписал ему не препятствовать

113

английским войскам, предложил вернуться в Стамбул, после че Кемаль подал в отставку и возвратился в столицу в распоряж_ен^Сгенштаба, встретился с руководящими лицами империи, депут

тами парламента и был принят султаном .

Почти немедленно, уже 3 ноября, английские войска оккупипп вали район Мосула. 10 ноября французские и английские воен ные корабли вошли в Новороссийск, англичане после девяти ме сяцев турецкой оккупации, в середине ноября 1918 г., заняли Батум, потребовав от турецкого командования очищения к середине января русского Закавказья до границ 1914 года .

Позже, в марте 1919 г., англичане высадились в Самсуне, прибыли в Урфу. 27 ноября в Стамбул приехал и разместился здесь со своим штабом Джордж Мильн, командующий английской Черноморской армией, вскоре назначенный по решению союзников командующим союзными армиями в Турции. В том же ноябре первые оккупационные отряды и военные корабли Антанты и США прибыли в Стамбул, в проливы Босфор и Дарданеллы, появились в портах Средиземного и Чёрного морей. Десятки тысяч интервентов с многочисленной военной техникой расположились на территории Турции. Возникли зоны оккупации - французы установили контроль над Киликией, Мерсином, Аданой и Искендеруном, итальянцы обосновались в Антакье, в апреле итальянский отряд оказался в Конье, в мае греки заняли Измир.

Верховным комиссаром был назначен британский адмирал

Кальторп. Султан Вахидеддин считал, что у Турции нет иного выхода, кроме сотрудничества с победителями, он и сменявшие друг друга великие визири поддерживали тесные отношения с верховным комиссаром по всем вопросам, касавшимся управления остатками развалившейся империи. То же самое происходило на местах - местные власти предпочитали сохранять мирные отношения с появившимися в их местности иностранными отря

дами. 21 декабря 1918 г. Вахидеддин под давлением оккупантов распустил парламент и в начале марта 1919г. назначил своего шурина Дамада Ферида-пашу великим везирем - главой правительства.

Уже эти события стали побудительным мотивом к возникновению первых организаций сопротивления турецкого населения, чаще всего выступавших под названиями региональных обшест защиты прав и антиоккупационных комитетов. Руководителям»

114

организаций были представители торговцев, помещиков, ^К анской и военной бюрократии, крестьянства, ремесленников.

^ г оккупацией Турции и её проливов Антанта получила дополну^ю возможность активно вмешиваться в события не тольАнатолии, Восточном Средиземноморье, на Ближнем ВостоБалканах, но также и на юге России, включая Крым, Кавказ и

П «каспийский регион. Эту возможность в максимальной стеени стремилась реализовать прежде всего английская армия. В своих мемуарах генерал Деникин пишет, что, перейдя в этом обширном регионе к активным действиям, можно сказать, боевым, англичане и французы между собой разделили его некой линией, «она проходила от Босфора через Керченский пролив к устью Дона и далее по Дону на Царицын». Из его же слов ясно, какие огромные возможности получили, овладев Стамбулом и проливами, Анатолией, оккупанты в вопросах контроля и координации военных действий в огромном регионе Евразии, охватывающем юг России, черноморский и каспийский бассейны, Кавказ, Балканы и т.д.

Как отмечает Деникин, все пребывшие или проезжавшие через Стамбул высокопоставленные лица говорили только о восстановлении порядка в России, хотя и избегали подчёркивать принадлежность к ней некоторых районов Кавказа .

Любопытны оценки Деникиным настроения и поведения различных политических групп, выступавших от имени населения Северного Кавказа и Закавказья - у одних он видел готовность поддержать большевиков, других «тянуло к объединению с Турцией». Наиболее стойкою в борьбе с большевиками была, на его взгляд, «Дагестанская область», именно здесь турецкая пропаганда давно «раздувала всемерно религиозный фанатизм и возбуждала туркофильские настроения; в край ввозилось в довольно °льшом количестве оружие и боевые припасы, и с середины мая i r,^H,^eJ°^пР ^{о н и}кали турецкие инструкторы и аскеры. Со 2 сентября

¹⁹¹⁸^г-, когда турки заняли Баку, эта связь значительно упрочиась, в Дагестане появились турецкие отряды и в результате оглашения турки обещали двинуть туда дивизию. «Все дороги,

^^еДУЩие из России в Азербайджан и Анатолию, проходят через ^Верный Кавказ, который должен поэтому находиться в надеж^х Руках», - таков был лозунг «пантурецкого движения», вос^принятьш по преимуществу местной политиканствующей интел-

115

лигенцией. Но в народе это движение, по-видимому, не им? глубоких корней: потому ли, что турецкая оккупация Азерб джана наглядно показала свою тёмную изнанку, потому ли связь с Россией была ещё достаточно сильна. Дагестанцы р _{а с ц}нивали приходившие извне разноплеменные войска прежде всег как помощь против большевиков, как средство водворения порядка. После капитуляции в ноябре 1918 г. «турецкие эшелоны спешно ушли на Баку и Тифлис. Их сменил полковник Роуленсон и небольшой английский отряд. Туркофильское настроение быстро ослабло, а имам Дагестана Нажмудин Гойтинский вместо газавата стал проповедовать связь с единой Россией...»⁶

Не считая возможным углубляться во все перипетии деятельности сначала германских войск, затем сменивших их войск Антанты на Кавказе (это отдельная тема), ограничимся общим и главным наблюдением - прибытие упомянутого воинства на юг «союзной» России представляло из себя, по сути, единое целое с интервенцией в побеждённую Турцию, и наиболее удобным центром руководства этой двойной операцией, неофициальной штаб-квартирой, стал Стамбул. Это обстоятельство во многом определило дальнейшие события в Турции.

Вместе с тем Стамбул, несмотря на оккупацию, сохранял, как бы нелегально, роль и другого, давнего центра - координации пантюркистской деятельности на Кавказе. При этом сторонниками такой деятельности делаются ссылки на особые причины «между Османским государством и народами Северного Кавказа отношения носили родственный характер. Османская власть совершила незабываемую ошибку, когда во время Крымской войны 1853 г. имам Шамиль, сражаясь на Северном Кавказе с русскими войсками, установил связь с османской армией, но никаких результатов достигнуто не было и даже по мирному договору^небыло получено ни одной крепости» .

С весны 1918 г., по воспоминаниям Деникина, кавказские народы «в большей или меньшей степени» подпадали под влияние советской власти. «Оно оспаривается, впрочем, Турцией, с конца 1917 г. усиленно привлекавшей горцев, при посредстве своих туземных эмиссаров, пантюркистской и панисламистской пропагандой» .

После прибытия англичан на Кавказ они потребовали от Р никинских войск воевать с большевиками, а не вмешиваться

116

Кавказа, за этим стояло твёрдое намерение поддержать не-

^Па юсть Горской республики и других провозглашённых рес^зЗВ! Англичанами пресекались все попытки деникинской арействовать самостоятельно. Так, 1 февраля 1919 г. генералу

' кину напоминалось: «последний не должен вмешиваться в н к югу от линии Кизил-Бурун - Закаталы - Кавказский горU_хр_ебет - Туапсе». «Таким образом, - пишет Деникин, - уставЛивалась английская оккупация всего Закавказья. Ввиду того

Англия, вопреки первоначальным заявлениям, отказалась двинуть свои войска против большевиков, а территория Закавказья была уже свободна от турок и германцев, такое решение лишено было всяких стратегических обоснований. Оно могло быть продиктовано мотивами только политико-экономическими: грузинский марганец, бакинская нефть и нефтепровод Баку Тифлис - Батум сами по себе определяли вехи английской политики и английского распространения. Но этим обстоятельством далеко еще не исчерпывалось значение и ценность Закавказья. На очереди стояло объявление английского протектората над Персией, и Закавказье являлось естественной преградой против России и территорией, по которой пролегают пути, идущие из северной Персии к открытому морю, через главный выход Батум... Генерал Томсон, заняв одним батальоном Петровск (Махачкала), продолжал оказывать моральную поддержку горскому правительству и принимал реальные меры к вытеснению русского влияния и русских формирований с Прикаспия... все русские заводы, железные дороги и учреждения перешли к Азербайджану и что смотреть на Баку и Дагестан как на нашу (русскую) базу мы не можем»⁹.

Оценивая сложные перипетии борьбы различных политических сил за Кавказ после драматических событий октября 1917 г., ^Мь" убеждаемся, сколь настойчиво и целеустремленно, до самых

°следних дней пребывания у власти, стремилась вмешаться в и события младотурецкая верхушка, сначала легально, а при гличанах - нелегально. Возникает даже предположение, что рассматривала Кавказ как некую запасную территорию для изации своих пантюркистских и панисламистских идеалов и ^е краха империи. Ведь очевидно, что и после подписания

-мирия 30 октября 1918 г. некоторые высшие военные чины

PJ Д°турок нашли там не просто убежище, а немалое число

Ронников и сподвижников. Об этом пишет и Деникин: «Гор-

117

ские организации получали средства с трех сторон - от Турц_ииАзербайджана и Грузии, являясь одновременно орудием политики трех различных направлений». Почва для народного неудовольствия действительно была: «тяжелое экономическое положение, темнота масс, бытовые навыки, острая вражда между горцами и терцами, несправедливость и поборы местной туземной администрации, в Дагестане - насилия, чинимые войсками и чинами флота, и т. д. Но никогда это движение на почве внутренних неурядиц не могло бы разрастись в настоящую войну без внешних побудительных факторов, при отсутствии которых мы. в худшем случае, имели бы с Чечней и Дагестаном "худой мир", хотя бы такой, как с Ингушетией»

Грузия «питала большой страх перед планами Нури-паши, грозившим в ближайшем будущем окружить и залить ее волною мусульманского фанатизма», поэтому она активно поддерживала идею образования «независимой горской республики», стремясь создать из нес буфер против России. Содействие восстанию горцев было широко, почти открыто и заключалось в пропаганде, деньгах, оружии и в подкупе влиятельных людей. Азербайджан посылал своих и турецких офицеров в качестве инструкторов и командного состава преимущественно в Дагестан. Грузия отправляла партизанские отряды из пленных красноармейцев, грузинский «легион», десятки офицеров-инструкторов под общим начальством генерала Кереселидзе, главным образом, в Чечню. Было установлено в отрядах повстанцев наличие и германских офицеров и унтер-офицеров. Было ли это результатом германотурецкого альянса и берлинской политики или мы имели дело просто с ландскнехтами? Меджлис назначил Кереселидзе «верховным главнокомандующим войсками горской республики». Али-Хаджи и Узун-Хаджи были признаны закавказскими правительствами в качестве полномочных начальников Чечни и Дагестана. И Грузия и Азербайджан обратились к иностранным миссиям, прося их поддержать «национальное движение народов горской республики». Гегечкори на съезде народной гвардии заявил прямо: «Не в интересах Англии включать Закавказье в пределы России» ".

118

Начало сопротивления оккупантам - начало кемализма

Возвращаясь к будущему лидеру национально-освободительного движения Турции Мустафе Кемалю, напомним, что он был отозван с сирийской границы в столицу после подписания Мудросского перемирия, где он воевал с англичанами. Символично, цто в столицу Кемаль вернулся 13 ноября, в тот день, когда вражеский флот бросил якорь на виду города. Наблюдая за этой операцией, он сказал адъютанту: «Как пришли, так и уйдут». Эти слова свидетельствовали о решимости «начать великую борьбу» с интервентами ".

Особенно крупные выступления турецких патриотов-националистов стали происходить после высадки, по решению союзников, греческих войск в Измире 15 мая 1919 г. при активной поддержке их военными кораблями Англии, Франции и США. Турки начали должным образом координировать возникшее в различных районах страны движение сопротивления оккупантам. Так возникла организация, именуемая Кува-и Миллие («Национальные силы»). Это были ещё слабо организованные отряды партизанского типа, большого ущерба нанести грекам они не были в состоянии, но главное — они первыми стали бороться и действовали против врага. Что касается руководства начавшимся движением, то ни в коем случае нельзя сбрасывать со счёта и кадров иттихадистов. Бегство её лидеров за границу, самороспуск - все это не означало исчезновение партии как политической силы, весомо представленной в политической элите империи. В конце концов и М. Кемаль, не приемля курса лидеров формально распущенной партии, сохранял связи со многими её активистами, прежде всего её военным крылом. Именно военный корпус империи обеспечивал готовыми, хорошо обученными кадрами формировавшееся сопротивление интервентам.

Некоторые офицеры тайно отправлялись в Эгейский район, собирали там патриотов - интеллигентов, эфе (партизан), молодежь, оставшихся в армии солдат, чтобы организовать выступ^Ления против греческих войск. Голландский турколог Эрик Цюр^ХеР в своей работе, изобилующей множеством ссылок на новые

^Источники, пишет, что первыми участниками и организаторами ^атриотических выступлений, в том числе вооружённых, против чтантовских войск сплошь и рядом были бывшие члены партии

II')

Единение и Прогресс, которая, объявив о своём самороспуск вскоре учредила наследницу - партию Теджеддют («Возрожп ние»). Ими же были и многие либо последовательные соратник Кемаля, либо попутчики в борьбе против интервентов^{^[1]3}.

Итак, первый фронт борьбы с интервентами возник на запал Анатолии, всё более заметным он становился по мере занятия греками после Измира городов Менемена, Маниссы, Тургутлу затем их продвижения на Айдын, затем - на Назилли. Кемаль в это же время всё активнее действовал в оккупированном Стамбуле, он участвовал в беседах, спорах, тема которых - способы сопротивления оккупантам. Его квартиру посещали многие султанские военачальники, некоторые - самого высокого ранга¹⁴.

Оценив должным образом обстановку, получив информацию о первых очагах сопротивления, Кемаль и его близкое окружение приняло решение - перебираться в Анатолию. Переезд был облегчён тем, что мог осуществиться легально и с высокого «благословения» - 30 апреля 1919 г. М. Кемаль получил официальное назначение инспектора девятой армии, что означало командование этой армией. Штаб её размещался в Эрзуруме, свободном от оккупантов. Кроме того, в эту армию входила 15-я дивизия во главе с Казымом Карабекир-пашой, который вопреки перемирию свою дивизию не торопился распустить. Создав из доверенных ему людей свой штаб, Кемаль выехал в Самсун. Перед отъездом он выслушал личное напутствие султана Мехмеда VI Вахидеддина - пресекать любые акты саботажа и враждебных действий против оккупантов. Ведь высадившиеся в том же Самсуне в марте 1919 г., ещё до Кемаля, 200 английских солдат явно не справлялись с наведением порядка в близлежащих регионах Анатолии. И, что не менее серьёзно, наведение англичанами «порядка» одновременно ждал оккупируемый ими Кавказ.

О серьёзных конфликтах, происходивших примерно в это ж^евремя на Кавказе, подробно пишет Деникин, поскольку его армия была в эти конфликты вовлечена непосредственно. Их источником оказалась, по мнению Деникина, независимая Грузия - «грУ' зинские правители тянулись к сухумскому табаку, к батумски субтропическим культурам и к богатым Закаталам» - окру¹*; Азербайджана, населенному лезгинами; «они подавляли воорУ женной силой сопротивление Южной Осетии, стремившейся

120

иональному объединению с Северной, устремлялись к Сочи,

п т\'му, Ардагану, к северным уездам Армении»¹⁵.

Деникин упрекает также независимую Грузию за её действия, чиная с осени 1918 г., и в оккупированном ею Сочинском районам шло «спешное расхищение грузинами русского казённого

частного имущества, всевозможные притеснения, аресты и выылки элементов, тяготевших к России, и вместе с тем оказыва

юсь покровительство большевикам и проводилось вооружение их Шли повальные грабежи и разбои»... Как выяснилось, «Сочинский округ по соглашению с англичанами признается нейтральным». Запросы деникинцев по этому поводу, обращенные к Лондону и Константинополю, оставались без ответа .

Сочинский эпизод, пишет Деникин, «принял совершенно неожиданный для нас оборот, грузинская сторона утверждала, что Сочинский округ занят «по соглашению и настоянию(!) английского командования»... Посланный Уоккером полковник Уайт прибыл в Сочи и предъявил требование о немедленном выводе войск Добровольческой армии из Сочинского округа, в котором «будет установлен английский контроль». Но получил ответ, что Сочинский округ очищен не будет. В январе 1919г. в Гаграх появилась рота англичан во главе с полковником Файнсом, ставшая по реке Бзыби, между расположением обеих сторон... Но на этом военный конфликт деникинской армии с Грузией не закончился, некоторое время спустя грузины возобновили свои попытки перейти Бзыбь. А 4 апреля 1919 г. грузинские войска, перейдя беспрепятственно линию английских постов и реку Бзыбь, ударили по деникинцам, в то время как в тылу их восстали зелёные .

Эти и другие подробности, приведенные в мемуарах генерала

Деникина, свидетельствуют, что английские оккупанты, задействанные на Кавказе в связи с интервенцией и в Россию, и в Урцию, уже с начала 1919 г. испытывали немалые трудности по

^Держанию там порядка. Впереди же их ждали в этом регионе

' ^{Ы е на}пасти, которые с помощью только своих войск они не в состоянии решить. Во всяком случае, английское коман^Ие в Стамбуле вместе с султаном рассчитывали и на инюнную поездку в восточную часть Анатолии боевого гене-

а османской армии М. Кемаля¹⁸.

^войс^аЯ •'^{ч е}Р ^{е з} считанные дни после высадки греческих

военного инспектора прибыл в Самсун, где и проживал со сво штабом в городке Хавза к югу от Самсуна, там он посет Амасью. Убедившись лично в большом размахе освободите/ ного движения в Анатолии, М. Кемаль еще более утвердился намерении его поддержать, по мнению Шамсутдинова, он счита в ту пору, что «освободительная борьба в стране должна разви ваться под "священным" знаменем падишаха во главе с самим султаном»¹⁹.

Призыв к султану не нашел отклика, М. Кемаль, стараясь избежать огласки, вместе с ближайшими соратниками приступил к организации, или, точнее, координации национального сопротивления интервентам²⁰. Первое, что сделал М. Кемаль - установил связи с остатками воинских частей и потребовал от них не выполнять условия перемирия, разослал уведомления о необходимости организации митингов протеста. Так, массовым стал митинг в Стамбуле .

Между прочим, среди первых соратников Мустафы Кемаля были недавние крупные сановники султанского режима, имевшие черкесское происхождение. Таким был, например, упомянутый Рауф Орбай, принявший участие в организации сопротивления в

Анатолии с М. Кемалем. На пути из Стамбула в Анатолию в мае

1919 г. он вступил в контакт с товарищами - черкесами, которые были расселены в больших количествах в северо-западной Анатолии, призвав их к содействию. Сюда же можно причислить и такую известную в те годы фигуру, как Бекир Сами-бей, профессионального военного, дипломата .

Национальное пробуждение в Турции выходцев с Кавказа было лишь слабым отражением того, что происходило на самом Кавказе, где одновременно или попеременно пытались решать свои проблемы и сами народы Северного Кавказа и Закавказья, и их добровольные покровители - германские и турецкие, затем английские войска, не говоря уже о двух враждовавших сторонах в гражданской войне - Белой и Красной армиях. События, связанные с Брестским миром, провозглашение независимых республш на Кавказе, гражданская война - весь этот клубок проблем пь тались развязывать и штабы союзных армиях, включая Белу армию, находившиеся в оккупированном Стамбуле.

О сложившейся весной 1919 г. системе сложных подчинен замыкавшихся в конечном счёте на едином оккупационн

122

пинском режиме, много пишет А.И. Деникин. Он неодно-

0 свидетельствует, как непосредственный участник собый о намерении англичан решать кавказскую проблему, терри-

пиальные вопросы Восточной Анатолии и юга России прежде его в интересах Англии и путем балканизации всего этого об

ширного региона²³.

Если присовокупить к этому планы освоения Ирана, Ирака с

Мосулом, аппетиты англичан в те годы представляются почти безграничными - на тот момент никто, казалось, не мог им уже мешать...

Что касается характера начавшегося кемалистского движения, по справедливости следует обратиться к такому авторитету среди турецких исследователей собственной истории, как Эмре Конгару. Он видит две части революции - войну за независимость и

реформы Ататюрка. На этапе войны за независимость «кемалистская революция в своей основе - не социальная и экономическая революция, а революция политическая и идеологическая, хотя по своим итогам она была направлена на социальную и экономическую революцию» .

Летом и осенью 1919г. в Балыкесире, Эрзуруме и Сивасе состоялись конгрессы национальных организаций, называвших себя «обществами защиты прав». В их работе приняли участие представители самых различных кругов: мелкий и крупный торговый капитал, чиновники, офицеры, адвокаты, журналисты, помещики и священнослужители. 14 июля 1919 г. в эрзурумской газете Альбайрак было опубликовано сообщение о том, что «его превосходительство Мустафа Кемаль-паша подал в отставку» с эсманской военной службы и что «сколь счастливо видеть во главе национального сопротивления такого уважаемого командира». Состоявшийся вскоре в Эрзуруме (в конце июля - августе) онгресс Общества защиты прав восточных вилайетов, прошеди под его руководством, был, безусловно, его детищем .

первый орган зарождавшейся анатолийской власти был уч-

гоТс?^ У^же на следующем конгрессе - Сивасском (4-11 сентября ^г) - им стал исполнительный орган всех патриотических

ществ и организаций, всех патриотических сил - Представили^{НЬШ к о м и т е т} во главе с генералом Мустафой Кемалем. сский конгресс определил основные принципы борьбы за исимость и принял развёрнутую программу действий.

123

В это же время горячо обсуждалась и решалась другая менее важная проблема - пути выхода из враждебной изоляци политические способы прорыва вооружённой блокады Антантк' На Сивасском конгрессе возникли споры вокруг принципа ман дата, известны предложения некоторых делегатов, например Хя лиде Эдип, об американском мандате над Турцией. Решение об обращении с мандатом «к одной великой державе» не было вклю-

чено в заключительную декларацию .

В отношении внешней помощи было принято решение исходить из принципа, принятого на Эрзурумском и подтвержденного на Сивасском конгрессах. 7-й параграф принятой в Эрзуру_медекларации подчёркивал: «Мы с удовлетворением примем техническую, промышленную, экономическую помощь от любого государства, которое не питает враждебных намерений в отношении нашей страны». Турецкий автор А. Мюдеррисоглу считает, что тогда такая формулировка означала - речь идёт либо о США, либо о Советской России. Кемаль, по его мнению, склонялся к американской помощи, однако его вскоре переубедили по целому ряду причин: США были сторонниками стран Антанты, воевали с ними вместе в Первой мировой войне, и трудно было представить, что они будут поставлять в Турцию оружие, предназначенное для использования против её союзников².

Конгресс отказался принять условия мудросского перемирия и высказался против султанского правительства, возглавляемого Дамадом Ферид-пашой. Однако пока эти действия не означали противопоставления анатолийской власти султанской, стамбульскому парламенту. Возникавшее уже, по сути, двоевластие сохраняло в целом характер критического, но мирного взаимодействия, исключавшего жёсткие претензии сторон. Против начавшегося кемалистского движения выступали не только интервенты, активно вели себя в различных районах Анатолии и вооружённые отряды сторонников падишаха. Против этих действий использовались не только военные методы, но и пропагандистские - разъяснения о том, что освободительная война не направлена против падишаха²⁸.

Представительный комитет по согласованию с султанским кабинетом должен был действовать до созыва палаты депутатов (меджлиса), причем его местопребыванием была избрана Анкара^

124

у. только стали известны имена депутатов от Анатолии, кот во главе с Мустафой Кемалем выехал 18 декабря 1919 г. в

апу чтобы уже оттуда руководить их отправкой в Стамбул ²⁹Порога в Анкару была в ужасном состоянии. Шёл снег, автобили застревали, выходили из строя. Приходилось идти пешпо ближайшего селения, звать на помощь. О прибытии комижители Анкары знали заранее. В городе номинально сохра-

ась_ВЛасть султана, однако временный губернатор больше

йствовал_{по СВО}ему усмотрению. Оккупационные войска были

представлены небольшими группами англичан и французов. Местные власти и находившийся в Анкаре генерал Али Фуадпаша торжественно встречали прибывших. Из жителей Анкары, в те времена «запущенного полуразрушенного анатолийского городка», мало кто знал о программе кемалистов, о решениях Сивасского конгресса. Но одно анкарцам было ясно: Мустафа Кемаль и его спутники - это люди, не примирившиеся с оккупацией и собиравшие силы для изгнания чужеземцев. Поэтому на улицы Анкары вышло 27 декабря много людей - и ремесленники, и крестьяне из окрестных деревень, и не признававшие никакой власти участники повстанческих отрядов, и дервиши, и учащиеся. Отдельную группу встречавших составляли религиозные деятели во главе с муфтием города.

У деревни Гёльбаши группу Кемаля встретили Али Фуад-паша и временный губернатор Анкары Яхья Галиб-бей, затем процессия направилась к железнодорожной станции. Здесь (в присутствии англичан и французов) состоялась торжественная встреча прибывших. Руководил церемонией муфтий Анкары Мехмет Рифатэфенди (впоследствии министр по делам религии), затем Кемаль и его спутники направились к центру города, к мечети Хаджи Байрам. В тот же день было оглашено заявление о том, что местом пребывания Представительного Комитета становится Анкара.

Первые дни работы комитета были заняты главным образом совещаниями с депутатами, направлявшимися в Стамбул .

Впоследствии Мустафа Кемаль вспоминал, что не было возожности собрать депутатов всех сразу: одни только приезжали,

PJ гие были уже на пути в Стамбул. Приходилось «целыми дняи^Повторять одно и то же» группам или даже отдельным лицам. ^{Т И х} совещаниях был выработан проект Национального Обета -

125

программы, с которой должна была выступить в парламенте Стамбуле фракция депутатов-кемалистов.

В Анкаре в описываемые месяцы сложилось своеобразное троевластие: власть оккупационных войск, власть губернатора, формально подчиненного султану, и власть Представительного комитета. Но господство оккупантов доживало в Анкаре послед, ние дни, власти султана здесь фактически никто не признавал, к тому же ни у губернатора, ни у султанского военачальника Али Фуад-паши не было войск: старая армия развалилась, солдаты разбрелись по домам. Что же касается Представительного комитета, то продолжительное время он опирался скорее на идеи борьбы против оккупантов, чем на реальные возможности. У кема-

листов почти не было ни средств, ни готовой военной силы*! Подчинение партизанских сил кемалистам произошло позже. |

В январе 1920 г. Кемаля посетил полковник генерального шли! ба султанской армии Исмет-бей (Инёню). Он провел в Анкаре несколько дней, обсуждая перспективы развития борьбы против оккупантов и взаимоотношений с султанским правительством.'! Перед возвращением в столицу Исмет-бей обещал Мустафе Ке-; 1 малю отправлять в Анкару необходимую информацию о поло-1

жении дел в Стамбуле.

12 января 1920 г. в Стамбуле открылась палата депутатов 1 султанского парламента с участием представителей от Анатолии. 1 Кемаль отправил по этому случаю его главе поздравительную телеграмму. Султан и британский верховный комиссар надея- 1 лись, что с открытием парламента национально-освободительное | движение пойдёт на убыль. Первые дни его работы показали, что 1 часть депутатов-националистов не торопилась выполнять взятые 1 ими в Анкаре обязательства, не видя более необходимости в су- 1 ществовании «национальных сил» и Общества защиты прав. Не |

было выполнено и решение Представительного комитета о созда- j нии ими своей фракции в парламенте и о предъявлении союзни- •; кам требования вывести оккупационные войска из Киликии, Юго-Западной Анатолии, Измира, Айдына и Фракии. Впоследствии Кемаль в своей известной «Речи» («Nutuk») должным образом оценил этих людей, назвав трусами, пресмыкавшимися перед султаном и иностранцами.

А пока, 26 января 1920 г., Представительный комитет направил своим депутатам требование немедленно выполнить взятые

126 ] ими в Анкаре обязательства. Подчиняясь ему, депутаты-националисты 28 января сформировали свою фракцию и приняли проект «Национального Обета», в основе которого лежали решения Сирасского конгресса. Это была программа борьбы за независимость, определявшая территориальные границы и особенности устройства будущего турецкого государства, населенного «османским мусульманским большинством, объединенным религией, расой и идеей»' .

Успехи сторонников Кемаля в Стамбуле встревожили интервентов настолько, что от «мирной» оккупации столицы они решили перейти к вооружённому захвату Стамбула с введением военного положения, а султанскую власть окончательно превратить в безвластный марионеточный режим, верхушка которого, за исключением самого падишаха, менялась ими без всяких колебаний и консультаций. В феврале возобновили свои нападения на националистов и сторонники султана. Так, в соответствии с призывами из Стамбула произошли антианкарские восстания черкесов и абхазов в северо-западной Анатолии под руководством одного из их лидеров - Анзавура .

18-20 февраля в Анатолии высадились хорошо оснащённые греческие войска, 23 февраля к Стамбулу подошла английская средиземноморская эскадра. 10 марта английские власти начали аресты в Стамбуле депутатов-националистов. Из Анкары срочно были эвакуированы английский и французский гарнизоны. Железнодорожная связь с Анкарой была прервана. 16 марта 1920 г. стамбульский телеграфист Хамди передал в Анкару на имя Мустафы Кемаля срочную телеграмму: ночью началась оккупация Стамбула. И действительно, в ночь с 15 на 16 марта 1920 г. в Стамбуле высадилась английская морская пехота, которая заняла правительственные здания, казармы, почту, телеграф, военные склады³³.

С первого дня оккупации в Стамбуле и его окрестностях было введено военное положение, 18 марта приостановилась деятельность палаты депутатов, были арестованы и сосланы на о. Мальту многие депутаты и видные политические деятели, поддерживавшие освободительное движение. 10 апреля шейхульислам Дюрризаде Абдуллах огласил фетву, в которой националистические силы были объявлены неверующими, и что это обязывает верующих убивать их. В ответ на это муфтий Анкары Рифат эфенди

Зегцрн Тур 127

25 апреля было сформировано временное правительство, обт, вившее себя единственной законной властью в стране и постам вившее, что все приказы султана и его правительства не по лежат исполнению. Султанский режим ответил семью заочны*, смертными приговорами, вынесенными Кемалю и другим деяте лям национально-освободительного движения.

Первым внешнеполитическим актом ВНСТ было обращение

26 апреля 1920 г. к Советской России. В Москву к В.И. Ленину было отправлено письмо за подписью Кемаля с официальным предложением установить дипломатические отношения и с просьбой помочь Турции в её борьбе за независимость. На себя Турц_Иябрала обязательство «бороться совместно с Советской Россией против империалистических правительств». Советское правительство первым в мире признало правительство ВНСТ и установило с Турцией дружественные отношения. В мае 1920 г. из Анкары в Москву выехала первая дипломатическая миссия ВНСТ, а в октябре 1920 г., несмотря на трудности с сообщением, в Анкару прибыла первая советская дипломатическая миссия.

Через некоторое время в ВНСТ дали о себе знать политические оппоненты сторонников Мустафы Кемаля, в связи с чем он создал парламентскую группу обществ защиты прав Анатолии и Румелии. Эти депутаты, не принимавшие идею республики и обвинявшие его в стремлении к личной диктатуре, создали свою, «Вторую группу» - как приверженцев иттихадистов и в целом прежнего султанско-халифатского режима. Её численность составляла примерно 120 депутатов, в то время как группа защиты прав насчитывала до 200 депутатов .

7 июня ВНСТ приняло закон, который объявлял недействительными все обязательства и соглашения, подписанные султанским правительством начиная со дня официальной оккупации Стамбула, то есть с 16 апреля 1920 г.

8 это время участились реакционные мятежи против анкарского правительства⁴⁰. Для ликвидации контрреволюционных выступлений правительство ВНСТ мобилизовало часть сил, участвовавших в боях с греческими войсками. Из партизанских отрядов были созданы летучие отряды и кавалерийская дивизия. К началу июня партизаны сумели разгромить «халифатскую армию и ликвидировать реакционные мятежи. В то же время они атак вали оборонительные укрепления англичан на Измитском полу

130

е Против партизан выступили корабли английского флота, ь ы были неравны, и партизаны были вынуждены отойти от «Ьмитского залива.

В борьбе против французских оккупантов крупных успехов бились партизаны Южной Анатолии. В конце января 1920 г.

разгромив французскую дивизию, освободили Мараш и Ур, Девять месяцев продолжалась героическая оборона Антепа. Только за май его защитники отбили восемнадцать атак французских войск. В городах Тарсус, Адана, Позанты, Сие, Османие, Мерсин также шла ожесточенная борьба против оккупантов.

22 июня 1920 г. интервенты организовали против турецких патриотов всеобщее наступление греческой армии, снабдив её новейшей военной техникой. Одна группировка греческих войск, полностью экипированная Британией, повела наступление из Измира в глубь Анатолии. Другая группировка вступила в Восточную Фракию и захватила Эдирне. В результате наступательных операций греков значительная часть Западной Анатолии и Восточная Фракия оказались в руках оккупантов.

Воспользовавшись этими успехами, державы Антанты навязали султану Севрский мирный договор с целью официально закрепить по итогам мировой войны раздел союзницы побежденной Германии - Турции. Ко времени его подписания большая часть бывшей Османской империи была оккупирована странами-победительницами. Договор был подписан 10 августа 1920 г. в пригороде Парижа Севре . По условиям договора, вся Восточная Фракия (за исключением Стамбула и прилегающих к нему районов) отторгалась от Турции в пользу Греции. Под власть Греции передавался также Измир с прилегающими районами, хотя номинально вся эта область оставалась под суверенитетом Турции. дана Проливов передавалась в управление особой международной комиссии по Проливам, сами Проливы демилитаризовались, ¹ Устанавливалась неограниченная свобода прохода для всех воHbix и торговых судов без различия флага, как в мирное, так и в ^енное время. За Турцией Севрский договор оставлял Централь^1е Анатолийское нагорье. Столицей ее оставался Стамбул, но ^Зники имели право отнять его в случае нелояльного выпол^Ия турками мирного договора⁴². ц^Тдельные^{ч а с т и} договора касались сфер влияния, капитуля-

'^3аЩиты национальных меньшинств, гражданства, санкций.

131

Турция подлежала разоружению, восстанавливала отменены младотурками капитуляционный режим и финансовый контоо-" со стороны держав Антанты. Грабительский характер носили части договора, в которых трактовались экономические, финан совые и военные вопросы. Для финансового контроля создана лась особая союзная комиссия, которая распоряжалась как дохо дами, так и расходами Турции. Численность армии и жандарме. рии ограничивалась 50 700 человек. Войска находились под контролем союзной военной комиссии. Как отмечал А.Ф. Мил.теп «если бы договор был реализован, Турция как государство должна была бы перестать существовать»⁴ .

Этот договор сформировал впоследствии в умонастроении турецких националистов так называемый «севрский синдром», ставший, можно сказать, частью национальной идеологии, в итоге он придал на долгие годы этой идеологии ожесточенность в отношениях к меньшинствам в стране, к проблемам сепаратизма, целостности Турции.

Анкара - главный штаб новой власти

Великое национальное собрание Турции не только отказалось ратифицировать Севрский договор, но и аннулировало его. Турки, подписавшие его, были объявлены предателями нации. Борьба за отмену договора значительно расширила размах национально-освободительной войны.

После подписания Севрского мирного договора греческая армия, активно поддерживаемая Англией, продолжила своё про

движение к центру Анатолии, 29 августа ею был захвачен Ушак. Вместе с тем даже в западном мире по разным причинам поддержка англичан в Турции ослабла. Что касается мусульманского мира, то «Анкара сделалась в глазах мусульман второй Меккой». Дальние и близкие мусульманские соседи Турции увидели в йен центр борьбы против общего врага, направляли в адрес анкарски> властей денежные пожертвования .

Сложная обстановка сохранялась на восточных границах ТуР' ции, они стали нестабильными. Возникший военный конфликт ^ Арменией перерос в войну, так и не расформированная на вое ке турецкая армия под командованием К. Карабекира воспольз валась ею, чтобы в сентябре-ноябре 1920 г. реализовать^{r l}F

132

]_иИ Турции на Сарыкамыш, Каре и Александрополь (Гюмрю). п же по Карсскому договору 1921 г. район Гюмрю был возвращён Армении.

В это критическое для Анкары время важным делом было паживание дружественных контактов с Советской Россией. Ни

пин историк в мире, даже самый недоброжелательный по отнонению к советской власти, не оспаривает две истины, касающих

ся отношений в те годы России и Турции. Во-первых, революция в России уберегла Турцию от исполнения договорённостей стран Антанты 1915 г. о разделе Турции, передаче Проливов России. Во-вторых, эта революция превращала Россию в военного союзникг а перед смертельной угрозой исполнения Севрского «приговора> - территориальных обязательств Турции, содержавшихся в этом мирном договоре. И действительно, оккупация турецких территорий и их делёж происходили одновременно с продолжением Антантой широкой интервенции в Южную Россию, Крым и на Кавказ. Штаб оккупантов в Стамбуле координировал свою охоту сразу «за двумя зайцами», если можно назвать зайцами российских коммунистов и турецких националистов. Расположившееся в Стамбуле командование британских сил в Турции и на Чёрном море координировало действия Белого движения в регионе; Врангель, который сменил Деникина на посту главнокомандующего Вооруженных сил Юга России, чтобы занять этот пост, был доставлен из Стамбула в Севастополь всё теми же англичанами на борту их эсминца «Emperor of India».

Торговый комиссар США в Стамбуле Э.Г. Мире писал тогда в своей книге: «После того, как русская революция свергла прежний режим, ни на одну страну не повлияло это в такой степени, как на Турцию... Мы являемся свидетелями сенсационного возрождения Турции... Не будь коллапса царской России и взаимной вражды между союзниками и Советской Россией, кемалистКое движение в любом виде оказалось бы не более чем пустяшной игрой» .. 45

До сих пор нет ясности относительно того, как зародились туРецко-советские отношения. Сейчас в турецкой литературе появляются утверждения, что они зародились сразу же по прибытии М- Кемаля в Анатолию в мае 1919 г., а не позже, когда анкарское

РУководст во послало известную телеграмму В.И. Ленину в апре-

л е 1920 г. - м

L 4 6 м 133

Как бы то ни было, можно считать, что тема необходимо контактов с большевиками была тогда обсуждена самым серь" ным образом, и в итоге, как пишет Гюрюн, было решено, что < имя спасения родины необходимо установить сотрудничество большевиками». Таким образом, во-первых, можно было бы «обе печить получение от Советской России военной и финансово" помощи», во-вторых, союзники с большим пониманием отнес

лись бы к Турции - с тем «чтобы не подтолкнуть её к слишком тесным отношениям с Россией» .

Как можно понять из скудных данных, приводимых К. Гк> рюном, реализация взаимной готовности установить прямые контакты из-за текущих сложностей тогда не произошла, если и были такие контакты, они осуществлялись не далее пределов Кавказа, да и уровень их был невысоким. Однако в руководстве обеих сторон идея о готовности к сотрудничеству была воспринята и поиски способов её реализации в запутанной обстановке

того времени продолжались.

В то же время появлялись и своего рода «самозванцы», связанные всё с тем же Караколом, «самовольно» заключавшие на Кавказе «соглашения» с местными и приезжими большевиками, предусматривавшими финансовую помощь России в обмен на обещание «проводить антибританскую агитацию по всей западной Азии, от Черного моря до Индии» .

В конечном счёте общим для всех национальных сил представителем оказался дядя Энвера, Халиль-паша, участник османских военных операций на Кавказе в годы Первой мировой войны. Он хорошо знал кавказские дела и своего прежнего сослуживца Карабекира, который и рекомендовал Кемалю использовать этого генерала в качестве неофициального представителя анкарскои

49 власти .

Советские руководители заявили о принципиальной готовности предоставить помощь. В России Халиль-паша также занялся организацией репатриации турецких военнопленных, из которых сформировал боевую часть, готовую к службе в рядах турецких националистов, а также добился отправки первой партии ору*^ияморским путем к Трабзону и российского золота сухопутно череАзербайджан⁵⁰.

Привлечение Халиля-паши - лишнее свидетельство того, ч на этом этапе все организаторы и участники национальног

134

тивления нуждались в сотрудничестве всех антиантантов-

° v сил. Кроме того, задействованные в этом процессе иттиха'_Tbi получали возможность быть ближе к мусульманскому вКазу - он, как магнит, притягивал их (и не только их) особен

но сильно.

Не ослабло внимание турок и к Северному Кавказу. Об этом вИдетельствовало намерение некоторых иттихадистских воен

ных задействованных в кавказских делах ещё в 1918 г., вновь, уже

1920 г., когда действовало анкарское правительство, отправиться на Кавказ, в Дагестан и Чеченистан. Речь идет об экспедиции Исмаила Хаккы Беркока. Под его началом в Стамбуле в начале 1920 г. упомянутое ранее Общество Северного Кавказа, действовавшее под разными названиями со времен правления иттихадистов и активно ими поддерживаемое, организовало с февраля по август 1920 г. военную экспедицию (под видом этнографической) в Дагестан и Чечню. В её составе были недавние султанские офицеры кавказского происхождения. Как считалось, они должны были помочь своим соплеменникам на Северном Кавказе создать под руководством обосновавшегося в Тифлисе правительства Северного Кавказа независимую республику - ту, которая была провозглашена в Стамбуле в 1918 г. в обращении к султану \

Теперь же, как пишет об этом автор дневников, отправка миссии была одобрена также и Мустафой Кемалем. Эта «этнографическая» миссия отправилась 2 февраля 1920 г. из Стамбула на пароходе и ночью тайно высадилась под носом у англичан в Батуме, откуда она добралась до Тифлиса, где находилось временное правительство Северного Кавказа. Далее, получив у этого «правительства» азербайджанские паспорта, она «следовала его

Директивам» - выехала поездом в Баку, где провела несколько

Дней, оттуда направилась к дагестанской границе и, перейдя её, отправилась где верхом, а где и пешком в многомесячное путешествие по сёлам и городам Дагестана и Чеченистана .

Автор пишет, что в ходе поездки постепенно «выяснялась

Равда - уверения прибывающих в Стамбул посланцев в том, что

°ке почти создана власть независимого Северного Кавказа, не ответствуют действительности» . лавной задачей миссии стала организация «народного собра^я>>> поскольку попытки способствовать созданию местной Советской Россией, высказывались как решимость «совмести революционной Россией бороться против империализма»,_{Т а к}^Снадежда новой Турции «на содействие Советской России в бор бе против напавших на Турцию империалистических врагов»

Через день 27 апреля бакинские большевики потребовали, ч_Тобы националистическое правительство передало им власть. Пр? зидент М.Е. Ресульзаде умолял не делать этого. Даже если Крас ная Армия прибыла, чтобы помочь Турции, «спасительнице Азербайджана», это окажется военным вмешательством, которое реставрирует власть России. Парламент пренебрёг этой мольбой и 28 апреля власть перешла в руки Азербайджанского Временного революционного комитета. Была провозглашена Азербайджанская ССР.

Однако Армения, управляемая националистской дашнакской партией, также еще являлась барьером, препятствующим соединению Турции с большевиками. Она просуществовала до ноября 1920 г. В ноябре 1920 г. была установлена советская власть и образована Армянская ССР.

Письмо М. Кемаля к В.И. Ленину от 26 апреля 1920 г. принято считать началом официальных отношений новой Турции с Советской Россией. 11 мая Великое Национальное собрание Турции послало своего министра иностранных дел Бекира Сами во главе первой официальной делегации ВНСТ в Москву для подготовки общего договора. Делегация добиралась долго, преодолевая упомянутый «барьер», и прибыла в Москву лишь 19 июля 1920 г. 24 июля состоялась встреча Бекира Сами и его заместителя Юсуфа Кемаля с народным комиссаром иностранных дел Г.В. Чичериным и Л.М. Караханом, а 14 августа турки имели беседу с В.И. Лениным. 24 августа соглашение относительно сотрудничества было парафировано. В разделах, предусматривавших помощь, речь шла о двух её видах: а) вооружением, боеприпасами, материалами и деньгами, б) в случае необходимости - путём совместных военных действий. Как пишут турецкие историки, этот второй вид помощи не потребовался. Денежная помощь согласована была в сумме 10 млн. золотых рублей (то есть 1 250 01 османских золотых).

В июле 1920 г. Халиль-паша (Кут) возвращался из Москвь уже с первым вкладом северного соседа в военную помоШ^ дружественной Турции - с золотом на сто тысяч лир. Именить

138

ьер» доставил её с огромными трудностями до Нахичевани и о g_сентября 1920 г. эти золотые слитки прибыли в Эрзурум, ешены и переданы по назначению - 200 кг в распоряжение R сточной армии (то есть Карабекиру), остальное золото было отправлено в Анкару.

Настойчивую попытку связаться с Москвой предприняли чез_гепманских социалистов и бежавшие в Берлин лидеры иттидистов. к _{а к} считает Эрик Ян Цюрхер, иттихадисты первыми установили контакты с большевиками. Энвер-паша посетил в берлинской тюрьме Карла Радека и по его ходатайству Радек был освобождён^б3. В Москве предложение хорошо известного в среде мусульман Энвер-паши, высказанное в Берлине через Карла Радека, вызвало немалый интерес и вскоре с ним было заключено соглашение о сотрудничестве .

Тогда же Энвер-паша предпринял несколько попыток выехать в Советскую Россию. Наконец 7 августа 1920 г. через Белосток Энвер добрался до Москвы .

Напомним, что именно в августе 1920 г. состоялось подписание Севрского договора. О том, что в это время Энвер-паша представлял для большевистского руководства огромный интерес, свидетельствуют телеграммы Ф. Дзержинского Ленину и члену

РВС Западного фронта И. Смилге от 11 августа 1920 г.^б

С прибытием Энвер-паши в Москву усложнилась проблема представительства Турции. Манго пишет, что Энвер начал было переписываться с Мустафой Кемалем и представлялся как лидер Исламской революционной организации, но в вежливом ответе Кемаля прозвучало предупреждение, что «панисламская агитация может встревожить русских». Мустафа Кемаль также ответил на письма, полученные от Талаата и Джемаля, поблагодарив их за предложение содействия, но настаивал, что поскольку теперь Действует должным образом созданное в Анкаре правительство, им следует за рубежом поддержать его политику. Тем временем нвер отправился в Баку на открывшийся 1 сентября 1920 г.

'^езд Народов Востока, но принят там был неоднозначно. Члены -Рецкой Коммунистической партии, возглавляемые Мустафой ^{0 х}и, не позволили ему выступать, говоря, что его надлежащее ^То - Народный трибунал. Энвер возвратился в Берлин⁶⁷.

^Же> 7 ноября 1920 г., демонстрируя своё предпочтение анкар-

139

ским лидерам, советское руководство открыло в Анкаре посол ство РСФСР.

Касаясь контактов Энвера с Карлом Радеком, русскими бол шевиками (и наоборот), нельзя не коснуться проблемы влияни коммунистического движения в целом на турецкую обществен ность. Турецкие исследователи по-разному оценивают это влия ние. Некоторые пишут, что большого влияния на турецкое общество оно не оказало, несмотря на существование компартии Однако английский турколог Манго не упрощает проблему. Он считает, что большевики оказались «опасными друзьями дл_яМ. Кемаля, попытка получить московское золото и оружие поощрила появление сочувствующих коммунизму в дезорганизованных рядах турецких националистов»⁶⁸.

Переговоры в Москве Бекир Сами с большевиками оказались трудными. 24 августа 1920 г. соглашение относительно сотрудничества было парафировано, но три дня спустя советский комиссар иностранных дел Г. Чичерин заявил, что Турция должна уступить армянам часть областей Вана и Битлиса, в дополнение к территориям, которые ранее на 1914 г. находились в пределах Российской империи (с исключением, возможно, Сарыкамыша). Бекир Сами сразу не мог связаться непосредственно с Анкарой и отправил в Турцию с соответствующим запросом Юсуфа Кемаля.

Ответ Кемаля был отрицательный - Турция не будет уступать ни дюйма территории. С этим 14 декабря Юсуф Кемаль с делегацией выехал в Россию через Баку и только 18 февраля 1921 г. они прибыли в Москву. 19 февраля новый посол Турции в Москве Али Фуад вручил Чичерину верительную грамоту, советский посол Буди Мдивани прибыл в Анкару. В закавказских республиках в это время завершалась смена режимов, 14 февраля 1921 г. Красная Армия начала наступление на Грузию, 25 февраля она вошла в Тифлис.

26 февраля обновлённая турецкая делегация уже во главе с Юсуфом Кемалем возобновила переговоры с московскими властями, а вскоре анкарские власти стали вести разговоры о вторжении в Батумский район. 11 марта «под аплодисменты населения» турецкие отряды вошли в Батум. Грузинские партизаны ста

ли нападать на турок, Красная Армия приближалась к Батуму^и20 марта вошла в город, нейтрализовав турецкий батальон •

140

„_и события совпали с дипломатической активностью в Мосзавершившейся 16 марта 1921 г. заключением Договора о

^КВ «бе и братстве. В преамбуле договора подчёркивалось, что

!-'_я правительства разделяют «принципы братства наций и право подов на самоопределение», отмечают существующую между

ими «солидарность в борьбе против империализма»; воодушевлены желанием «установить постоянные сердечные взаимоотношения и неразрывную искреннюю дружбу». Объявлялись отменёнными и не имеющими силы все старые договоры, стороны обязались не допускать образования или пребывания на своей территории организаций или групп, претендующих на роль правительства другой страны или части ее территории. Важной составляющей этих переговоров была всё та же тема помощи, практически уже начатой.

Договор закрепил территориальные приобретения Турции по

Гюмрскому (Александропольскому) договору, за исключением самого Гюмрю (впоследствии Ленинакана, а ныне вновь Гюмрю), который должен был быть возвращён Армении. Турция также сохранила за собой Артвин и Ардаган. В отношении Батумского района Турция «повела себя реалистично», отказавшись от него в пользу Грузии - это мнение и турецких авторов. Исполнявший обязанности народного комиссара иностранных дел Турции А. Мухтар заявил, например, депутатам ВНСТ 3 января 1921 г.: «Порт Батум имеет особое положение. Батум является единственным окном, через которое могут дышать кавказские республики, все живущие там около 12 млн. человек различных национальностей». В силу сказанного он считал возможным «проявить самоотверженность» и «поступиться национальными интересами»⁷⁰.

Здесь уместно вспомнить Бекира Сами, начавшего, но так и не сумевшего завершить переговоры в Москве по поводу договора. После возвращения из Москвы он тут же был отправлен во главе анкарской делегации на конференцию в Лондоне и участвовал в ^{еи на}Ряду с представителями другой, султанской делегации.

Урецкая хроника свидетельствует о пребывании и интенсивных ^встречах его в Лондоне с 21 февраля по 12 марта 1921 г. После звращения с Лондонской конференции Бекир Сами-бей встре^ся с Халиде Эдип и рассказал об обстоятельствах своей бесе^в Лондоне с Ллойд Джорджем, ставшей причиной политичес³ скандала. Она напоминает, что Бекир Сами-бей принад-

141

лежит к знатному семейству родом с Северного Кавказа. Зат она излагает содержание скандальной беседы: «Прежде всего (Бекир) заговорил о Турции. Но затем о том, что он хочет своб ды для Кавказа в целом и для северного Кавказа - особенно. Br что он увидел в новой России, убедило его, что в опасности н только приграничные народы, но и внутреннее состояние, ести новые русские идеалы будут приняты на Западе и в Турции. То что он предлагает - это объединение этих пограничных народов с турками в форме федеративного буферного государства между Россией и Западом, а при необходимости, мобилизация всех этих народов под главенством Турции, чтобы сражаться с большевистским режимом, при этом и он хотел бы поддержки Англии»^7!.

Что касается договора, то вне его официального текста Советская Россия согласилась предоставить Турции 10 млн. золотых рублей. Речь шла не только о помощи в золоте, турецкие авторы помимо оружия и боеприпасов называют в списках помощи и оборудование мастерских по производству оружия, шорную и ткацкую. Но что особенно важно, Москва помогала оружием и боеприпасами. Их складирование осуществлялось в портах Ново

российска и Туапсе, а центром отправки этих грузов в Анатолию был выбран порт Туапсе, куда был направлен турецкий представитель с консульскими полномочиями. Затем представители Анкары появились в Батуми и Новороссийске⁷². Не прекращалась отправка в Турцию с различными оказиями и денежной части помощи - прибывший 6 октября 1920 г. в Анкару с очередной информацией о ходе переговоров в Москве министр экономики Юсуф Кемаль-бей имел при себе также 1 млн. золотых рублей. Такие возможности доставки крупных партий золота использовались и позже, уже после того, как 7 ноября 1920 г. в Анкаре открылось первое иностранное посольство в кемалистской Турции - посольство РСФСР .

Спустя полгода после подписания Московского договора республики Закавказья, установив советскую власть, 13 октября 1921 г. в Карее подписали единый договор о дружбе с представителями кемалистского правительства. Сам договор вызвал негативную реакцию ряда влиятельных кемалистов, бывших ур° женцами Кавказа. Однако его утверждение в ВНСТ прошло о особого напряжения, благодаря поддержке сторонник М. Кемаля .

142

Посетивший Турцию со 2 декабря 1921 г. по 14 января 1922 г.

андарм М.В. Фрунзе 2 января подписал с Турцией от имени ?° инь1 д_ОГовор о дружбе. Он провел неоднократные встречи с

1_апем, участвовал в подготовке плана контрнаступления туих_{в о}йск на Западном фронте, при отъезде принял от Кемаля исьмо для передачи В.И. Ленину⁷⁵. Подписание М.В. Фрунзе оговора в Анкаре развеяло подозрения, возникшие у него и у

п тих_ЧЛенов советского руководства относительно целей франк01турецкого договора от 20 октября 1921 г., по которому Франция признавала правительство ВНСТ и обязалась эвакуировать свои войска из Киликии. Договор свидетельствовал о понятном намерении кемалистов нормализовать отношения с Западом, но в нём не было положений, противоречивших принципам советскотурецкого сотрудничества, хотя некоторые анкарские политики и надеялись первоначально использовать франко-турецкий договор как способ односторонней переориентации на Запад внешней политики Анкары.

Кстати, поводы для подрыва такого сотрудничества возникали тогда и на советской стороне. Как пишет проф. М.С. Мейер, ещё в октябре 1921 г. Чичерин в письме Ленину обращал его внимание на произвол чекистов в отношении турецких дипломатов и коммерсантов, на действия особых органов и вообще чекистов на Черноморско-Кубанском побережье. Позже, в апреле 1922 г., чекисты, в нарушение норм дипломатического протокола, провели обыск в доме военного атташе, арестовали его помощника и конфисковали его документы^7б.

Советская Россия, первой признавшая правительство Кемаля, первой же направила своих дипломатических представителей в Анкару . Открытие советского посольства в Анкаре состоялось /ноября 1920 г.⁷⁸ Важно отметить, что описанные выше контакты кемалистов с Москвой осуществлялись параллельно их усилим остановить начавшееся греческое наступление, целью которо-

⁰ была новая власть в Анкаре. В это время греческая армия продолжала двигаться с запада к Анкаре. 26 марта 1921 г. она °шла в Адапазары, а 12-20 июля греки смогли занять Афьон^арахисар, затем Кютахью и Эскишехир. В конце августа зле сентября 1921 г. уже шли ожесточённые бои под Анкарой Реке Сакарья. На поступавшие из России золотые рубли кема-

^Ть1 торопились закупить прежде всего оружие и боеприпасы.

143

Позже, 8 октября 1921 г., министр финансов Хасан (Сака) на за дании меджлиса отчитывался перед депутатами об использо нии русской помощи, поступившей в 1921 г.: «В распоряжен' правительства поступило некоторое количество русского золот Эти средства дружественное нам российское правительство гт доставило безвозмездно в качестве экономической помощи... Он поступали тремя партиями: 10 августа, 25 августа, 4 октября. Всё это пошло на нужды армии» . Надо отдать должное властям они не уповали на помощь Москвы как на единственное средство спасения от врага. Об этом ярко свидетельствовала оборона Анкары.

Победа завоёвана

Успехи кемалистов в контролируемых ими районах страны долго не могли компенсировать неудачи на западе - там интервенты решали турецкие проблемы по принципам Версаля.

Анкара нуждалась прежде всего в своей армии, способной решать не только кавказские проблемы, но и остановить и разгромить оккупантов в Западной Анатолии, во Фракии, освободить столицу - Стамбул. Отношения между кемалистами и основной

тогда боевой силой - партизанами - носили характер эпизодических контактов, отдельных переговоров по поводу проведения военных операций против сторонников султана и Антанты. Между тем антикемалистские восстания вспыхивали то в одном, то в другом районе Анатолии. В апреле 1920 г., в дни создания нового меджлиса, пламя восстаний приблизилось к Анкаре: в Болу и Дюздже восстали черкесские и абазинские поселенцы - сторонники султанской власти, соединившиеся вскоре с армией халифата, действовавшей в Адапазары и Гейве. Единственной активной силой в борьбе против этих сил оказались в то время партизанские части под командованием черкеса Эдхема .

В описываемое время значительную помощь кемалистам оказывало также ещё одно партизанское соединение - Зелёная армия, полувоенная, полуполитическая организация, испытывавша сильное влияние социалистических и коммунистических гру^п •• возникших в эти годы в Турции⁸¹. Рост влияния Зелёной арми тревожил кемалистов, но к концу 1920 г. они смогли добиться самороспуска. Это в значительной степени облегчило анкарскому

144

«тельству задачу подчинения боевых партизанских групп и оганизации их в регулярные части. К началу 1921 г. в регулярР *_армии насчитывалось уже 90 тыс. человек. В ходе укрепления своей власти, подчинения одних партизанх объединений и ликвидации других, кемалистам удалось по

двить и деятельность Коммунистической партии Турции (КПТ), -озданной в сентябре 1920 г. на съезде в Баку. КПТ выступала не только за независимость страны, за создание общенационального антиимпериалистического фронта, но и за удовлетворение экономических и политических интересов рабочего класса, крестьянства. Кемалисты, боясь усиления деятельности коммунистов, сначала попытались подорвать влияние партии и для этого создали в октябре 1920 г. свою «коммунистическую» партию, которая под вывеской «турецкого коммунизма» выступала с лозунгами классового сотрудничества, соединяя их со «священными основами ислама». Позже, в январе 1921 г., было спровоцировано убийство председателя КПТ Мустафы Субхи и его 14 соратников в

Трабзоне .

Несмотря на успехи партизан и создаваемой регулярной армии

(среди них - успех в январе под деревней Иненю турецких войск под командованием Исмета), в 1920 г. - первой половине 1921 г. кемалистам не удалось остановить греческое наступление вглубь Анатолии. Напомним, что в то время, когда решались кавказские проблемы, когда готовился советско-турецкий Договор о дружбе и братстве, греческая армия продолжала наступать с запада к

Анкаре⁸³.

12 августа Мустафа Кемаль вместе с начальником генштаба Февзи-пашой побывал во фронтовой ставке в Полатлы, на обратном пути его лошадь внезапно шарахнулась и сбросила всадника, из-за сломанного ребра Кемаль пять дней оставался в Анкаре, затем вернулся на фронт. 15 августа греческий король Констан^ин отдал приказ о наступлении на Анкару, в конце августа -

начале сентября 1921 г. уже шли ожесточённые бои под Анкарой ^а реке Сакарья. На поступавшие из России золотые рубли кема^СТЬ1 торопились закупить прежде всего оружие и боеприпасы . £>НСТ назначило Кемаля главнокомандующим с наделением ^три месяца чрезвычайными полномочиями. Исмет-паша стал командуЮщИМ

Жёстк их мер по укреплению дисциплины и мобилизации всех Западным фронтом. Правительство приняло ряд

145

имевшихся у населения средств для обеспечения армии ппо вольствием, транспортом, обмундированием. Реквизиции ппг>

дились под лозунгом: «Отдадим фронту 40% всего, что имеем!»

Перед последним решающим сражением за Анкару греческ армия превосходила турецкую и по количеству солдат, и по в оружению. Турецкая армия насчитывала 40 тыс. винтовок, гп_еческая - 88 тыс., в турецкой армии было 700 пулеметов, у греков 7 тыс., пушек у первых - 177, у вторых - 800, у греков было д₀20 самолетов, у турок - только два^б.

19 августа 1922 г. в резиденции Чанкая состоялся прием, на который Кемаль пригласил многих видных людей Турции, не занятых в боевых операциях. Однако самого хозяина на приёме не оказалось. Как потом выяснилось, Кемаль в это время был уже далеко от Анкары. Он выехал на фронт, где готовилось общее турецкое наступление. Приём же был объявлен, чтобы усыпить бдительность вражеской агентуры в Анкаре. С согласия Кемаля в состав кемалистской армии была принята известная писательница Халиде Эдип, 20 августа она прибыла на фронт.

С 23 августа по 13 сентября в нескольких десятках километров западнее Анкары происходило крупнейшее за всю историю города сражение. Греческим войскам удалось овладеть восточным берегом реки Сакарья и, продвинувшись вдоль железной дороги, захватить Полатлы. Правый фланг греческой армии, действовавший юго-западнее Анкары, занял город Хаймана и к 1 сентября продвинулся к Анкаре на расстояние до 50 км. Однако наступательный порыв греческих войск был сломлен упорным сопротивлением турок. Обессиленные греческие части не могли продвигаться дальше. Огромным напряжением сил турецкая армия 13 сентября отбросила греческие войска за Сакарью. Анкара была спасена, вскоре штаб Западного фронта был переведен в Сиврихисар⁸⁷.

27 сентября 1921 г. Кемаль-паша получил письмо от своей матери Зюбейде ханым, проживавшей в Стамбуле. Она поздравила сына с присвоением ему от имени ВНСТ маршальского звания и титула Гази. Также за храбрость в сакарийской битве 129 участникам от имени ВНСТ были вручены грамоты с благодарностью, 234 участникам - медаль Независимости. 26 августа 1922 г. началось Великое Турецкое Наступление, как называю его турецкие историки, в этот день был освобождён Эскишех^иР'

146

тупление развивалось стремительно, турки выиграли сражее у Думлупынара, заняли Кютахью. 9 сентября был освобож14змир, а 16 сентября - Бандырма, последний пункт на террипии Турции, находившийся в руках греков.

Освобождение Измира стало важным событием и в личной жизни Кемаля. В те дни он познакомился со своей будущей женой. Грандиозный пожар, начавшийся в Измире, поиски ночлега й места для штаба привели его в дом влиятельного турецкого купца Муаммера Ушакизаде, где находилась его дочь Латифе. Свидетельницей первых встреч Кемаля с Латифе была Халиде

Эдип, сопровождавшая в сентябрьские дни 1922 г. его штаб при освобождении Измира. Когда вечером, на следующий день после вступления в Измир, 10 сентября, она встретила Кемаль-пашу, ей бросился в глаза его необычно радостный вид. Оказывается, он познакомился с молодой женщиной по имени Латифе, которая только что вернулась с учёбы из Франции, где слушала право. «Он по секрету рассказал мне, что на шарфике Латифе заметил свой портрет и что, подойдя к нему, она показала шарфик и спросила - вы не против? Почему я должен быть против? Он удовлетворённо рассмеялся. Она также гостеприимно предложила ему и его штабу разместиться в её доме» .

Свадебная церемония 29 января 1923 г. состоялась в доме отца невесты Муаммер-бея Ушакизаде. Свидетелями от Кемаля были маршал Февзи Чакмак и Казым Карабекир, от Латифе ханым Мустафа Абдульхак Ренда и Салих Бозок. Присутствовал также кадий Измира.

Однако этот брак оказался недолгим. Первое время их часто видели вместе и в Анкаре, и во время поездок по стране. Но затем публичные визиты и поездки вместе стали редкостью и 5 августа 1925 г. произошел их развод, о чём 11 августа 1925 г. официально сообщил Мустафа Кемаль в своём письме правительству. Детей у Ататюрка и Латифе ханым не было. По свидетельству многих авторов, Латифе была достойна внимания и уважения не только ^за свою красоту, но, прежде всего, за свой ум и отношение к окружающим⁸⁹.

^последствии кому-то из близких она призналась, что, когда ^Ни разводились, Мустафа Кемаль сказал ей: «Латиф, дай мне

°во солдата, что ни с одним газетчиком ты не станешь говорить нашей совместной жизни. И я дала ему это слово солдата» .

147

Итак, кемалисты сумели одержать победу над греческой апм ей, освободив к 18 сентября 1922 г. от интервентов всю терпит рию Анатолии, пленив даже её главнокомандующего - генепа Трикуписа. Можно представить, как «решался» в такой войне и циональный вопрос. Сотни тысяч беженцев - греков, армян поки нули страну, побросав все своё имущество, лавки, дома, землю

мастерские, фабрики.

Освободив Анатолию, турецкая армия попыталась переправиться на европейский берег, с тем чтобы закончить освобождение всей страны, включая Проливы, Стамбул и Восточную фр_а. кию, но английское командование воспротивилось этому, пригрозив продолжением военных действий. Уладить конфликт взялся известный туркам по переговорам 1921 г. французский дипломат Франклен-Буйон. Ссылаясь на полномочия от всех держав Антанты, он заверил Кемаля, что Турция получит Восточную Фракию без боя, после чего Кемаль согласился на перемирие и приостано

вил движение войск.

3 октября 1922 г. в городе Муданья, на берегу Мраморного моря, начались переговоры по заключению перемирия. Турцию представлял командующий западным фронтом Исмет-паша, Ан

танту - верховные комиссары Англии, Франции и Италии в Стамбуле. Греческие делегаты фактически не принимали участия в переговорах, таким образом ещё раз подтверждалось, что

державы Антанты, а не Греция - подлинные организаторы интервенции и ответственные за её последствия. Союзники противились немедленной передаче Восточной Фракии туркам, в ответ Исмет-паша прервал переговоры, а его армия направилась к проливам. В результате договорились о том, что в Восточную Фракию прибудет кемалистская администрация и жандармерия, а

эвакуация союзниками войск из Стамбула произойдет после заключения окончательного мира. 11 октября 1922 г. акт Муданииского перемирия был подписан .

По окончании военных действий ВНСТ принялось наводить «порядок в доме», хотя сам этот коллективный хозяин не отличался согласием внутри себя и что - самое опасное - в отношении судьбы стамбульского режима. Двоевластие было опасно хотя бы потому, что вскоре предстояло начать переговоры по мирному Д°" говору - 20 ноября 1922 г. открывалась Лозаннская конференция-

148

Принятый ВНСТ по инициативе Кемаля и его группы 20 янваio21 г. закон «Об основных организациях» считается первой ституцией, принятой новой, зарождавшейся властью. Закон

" читывал 23 статьи, уже первая статья гласила, что «верховная асть безусловно принадлежит нации». 2-я - что исполнитель

на власть и законодательная инициатива исходят от ВНСТ и что Турецкое государство управляется Великим Национальным Собранием, которому принадлежат, в частности, такие права, как формирование правительства, а также «проведение в жизнь постановлений, касающихся религии, опубликование всех законов и их изменение и отмена, заключение мира и договоров, объявление родины в состоянии обороны» и т. д. Закон определял функции председателя Великого национального собрания, депутатов, правительства и местной администрации, вплоть до уездных начальников и волостных старшин. Только о султане-халифе не говорилось ни слова. Опасаясь развала национального фронта в самый разгар войны с интервентами, кемалисты не стали тогда спешить ликвидировать султанат и объявить страну республикой .

Формально закон «Об основных организациях» не отменял, а лишь «дополнял» старую конституцию (то есть «конституцию Мидхата» 1876 г. с поправками 1909 г.), но на деле он не оставлял монарху никакого места в управлении страной. Это было существенным достижением кемалистов, закон оставался пока единственным основным законом новой Турции, альтернативой османской конституции и играл важную роль в становлении новой Турции. И всё же конституционный закон 1921 г. не определил чётко форму правления страны⁹³.

После изгнания из страны греческих оккупантов в сентябре

922 г. единый национальный фронт начал распадаться. В начале 1922 г. депутаты правой оппозиции, среди которых было немало оьтших иттихадистов, в противовес первой группе Общества зашиты прав, организованной Мустафой Кемалем в 1921 г. из поддерживавших его депутатов, создали вторую группу этого общества. Её требованиями стали соглашение с союзниками и передача власти султану, сохранение халифата. Правая оппозиция, обившись избрания в июле 1922 г. своего сторонника Рауф-бея авои правительства, рассчитывала по-своему ликвидировать °евластие - распустить ВНСТ и передать власть в Стамбул её конному» обладателю - падишаху. Рауф-бей заявлял, что

149

«предан султану и халифу душой и сердцем и что его

АО Л]~

остаться верным своему падишаху».

В свою очередь султанское правительство во главе с Тевфи пашой считало этот вопрос уже решённым. «Достигнутая победа телеграфировал он Мустафе Кемалю, - уничтожила всякий кон фликт и раздвоенность между Стамбулом и Анкарой и обеспечи

ла национальное единство». Султанское правительство наравне с правительством ВНСТ было приглашено союзниками принять

участие в мирной конференции в Лозанне, более того, Тевфикпаша предложил создать одну делегацию из двух правительств По мнению оппозиционных депутатов анкарского парламента объединенную делегацию должен был возглавить бывший морской министр младотурецкого правительства Рауф-бей. Однако

депутаты - сторонники М. Кемаля сорвали эти планы, председателем турецкой делегации стал его боевой соратник, командующий Западным фронтом Исмет-паша, который был назначен также министром иностранных дел Турции.

О соотношении сил сторонников и противников планов кемалистов в отношении будущей власти свидетельствует такой факт. Чтобы положить конец антинациональной деятельности оппозиции, 30 октября 1922 г. на заседании ВНСТ было внесено предложение о привлечении к судебной ответственности членов султанского правительства за государственную измену и о ликвидации султаната. Это предложение обсуждалось одновременно на заседаниях трёх комиссий - конституционной, юридической и шариатской. Реакционные депутаты, особенно представители духовенства, выступили против ликвидации султаната, утверждая, что отделение светской власти от духовной является покушением на основы религии. Мустафа Кемаль опроверг эти утверждения кле

рикалов, однако на объединённом заседании трёх комиссий под председательством ходжи Мюфрид-эфенди реакционеры одержа

ли победу: большинством голосов законопроект об отделении султаната от халифата был отвергнут. После этого Мустафа Кемаль обратился к более убедительным аргументам и объяснил

депутатам, что «суверенитет и власть никому не могут быть переданы в результате академической дискуссии. Суверенитет при обретается путём силы, мощи, даже насилия. Путём насилия сыновья Османа добились власти над всей турецкой нацией, над

которой они господствовали в течение шести столетий. Тепер

150

нация поднимается против узурпаторов и, отбрасывая их, ' нимает на себя осуществление принадлежащего ей по праву еренитета. Это является совершившимся фактом... Действи-

,_ьность всё равно проявит себя. Но возможно, что тогда полент несколько голов» .

Судьба законопроекта была решена, 1 ноября 1922 г. ВНСТ пиняло закон об отделении султаната от халифата, о ликвидации султаната с передачей ВНСТ всей полноты власти в стране, а также об избрании нового халифа из представителей Османской династии⁹⁵. Вместе с ликвидацией султаната прекратилось существование султанского правительства, кончилось двоевластие. 4 ноября 1922 г. в отставку вместе со всем своим кабинетом ушёл великий везир Ахмед Тевфик-паша, который доставил атрибуты своей власти Вахидеддину в Йылдыз^б.

Через день после отъезда Вахидеддина ВНСТ формально лишило его сана халифа, указав в соответствующей фетве, что «он перешёл на сторону противника, сражавшегося с защитниками веры, посеял семена братоубийственной резни, отдался под защиту иностранной державы и дезертировал из столицы халифата, укрывшись на борту английского корабля».

Пост халифа через третье лицо предложили кузену Вахидеддина, наследному принцу Абдулмеджиду, сыну султана Абдулазиза от его первой жены и одновременно старшему из всех оставшихся в живых представителей Османов по мужской линии. Он принял этот титул, и 19 ноября 1922 г. Мустафа Кемаль-паша телеграммой известил его об избрании халифом .

Сохранение халифата было кратковременной уступкой феодально-клерикальным кругам, принадлежавшим в меджлисе ко «второй группе защиты прав» и сохранявшим немалое влияние в стране. Её поддерживала и так называемая «генеральская оппозиция» во главе с Рауф-беем. Надо учитывать также, что в Стамбуле возобновила свою деятельность организация «Единение и 'Рогресс». Реакционные стамбульские газеты, которыми руководили младотурки, вели активную пропаганду в пользу халифа. ^{ет с}°мнения, что пока кемалистам не удавалось справиться с Реческой интервенций, пока был жив и активно действовал нвер, иттихадисты готовы были заменить М. Кемаля на Энвера.

^и были еще сильны и хорошо организованы, связаны с члена-

151

ми организованной летом 1921 г. Второй группы; не прекращ свою тайную деятельность и уже упомянутый Каракол.

Победа над греками в сентябре 1922 г. несомненно укрепи позиции Мустафы Кемаля. Но одновременно стал открытым кон фликт между иттихадистами и Кемалем по таким вопросам, как? а) отказ М. Кемаля и других военачальников оставить свои по литические посты после ликвидации военной угрозы; б) поспешность с подписанием Муданийского перемирия, несмотря на то что не освобождены Фракия и Стамбул; в) намерение Кемаля объявить республику; г) опасения по поводу того, что Анкара станет столицей Турции.

Ликвидация султаната 1 ноября 1922 г. обеспокоила не только консерваторов в меджлисе, но и многих других. Это беспокойство особенно сильно было в Стамбуле, где значительную часть населения составляли государственные служащие султанского режима. Они опасались, что такое решение нанесет ущерб их материальному положению.

Чтобы нейтрализовать эту оппозицию, Мустафа Кемаль добился роспуска ВНСТ и проведения новых выборов. 8 апреля 1923 г. была опубликована декларация об организации Народной партии (что официально было сделано позже, 9 сентября 1923 г.) на базе кемалистской «группы защиты прав» в меджлисе. Ещё весной Мустафа Кемаль провозгласил девять принципов, направленных на защиту и укрепление государства, завоевание экономической самостоятельности, а также на борьбу против опасности реставрации султаната. Эти принципы предусматривали: 1) сосредоточение всей полноты власти в руках нации; 2) безраздельное осуществление верховной власти в стране Великим национальным собранием Турции; 3) охрану безопасности страны как самую важную задачу нации; 4) реорганизацию судопроизводства; 5) всяческое содействие развитию национальной экономики; 6) сокращение срока действительной военной службы, 7) материальное обеспечение инвалидов войны и их семей; 8) р^е" организацию и упорядочение работы правительственных учреждений; 9) поощрение вложений в экономику средств общественных организаций и частных лиц. Эти принципы одновременно служили программной установкой на выборах в меджлис второе созыва, проведенных в июне-июле 1923 г.

152

Яя этапе подготовки выборов Мустафа Кемаль в январеяле 1923 г. совершил поездку по стране, охватившую значи-

тпп часть Западной Анатолии - с намерением ознакомить

тельную

к ественность со своими взглядами. Он направился сначала в °_киШехир, затем 16 января прибыл в Измит, где провёл продол•ительную встречу с прибывшими из Стамбула журналистами.

22 января он был в Бурсе, а оттуда вернулся в Эскишехир. Затем "осетил Измир, побывав прежде всего на могиле матери (она умерла 14 января).

Между тем надолго затянулись переговоры в Лозанне по заключению мирного договора Турции с державами Антанты, начатые 20 ноября 1922 г. Турецкую делегацию возглавил Исмет-паша. Представители западных держав (Великобритании, Франции, Италии, Японии, Греции, Румынии, Югославии и наблюдателя от

США), потерпев военное поражение, пытались теперь «мирно» добиться многого из того, ради чего они начали интервенцию в Турцию. Кроме того, в обсуждении вопроса о режиме Черноморских проливов участвовали РСФСР, Украинская ССР, Грузинская ССР (представленные единой делегацией) и Болгария, а при рассмотрении некоторых второстепенных (главным образом экономических) вопросов - также Албания, Бельгия, Голландия, Испания, Португалия, Норвегия и Швеция.

Уже в начале переговоров стало очевидно, что союзники не отказались от стремления экономически и политически закабалить Турцию. Турки настаивали на отмене режима капитуляций, финансового контроля и политических привилегий иностранных концессионеров. Французы же, на долю которых приходилось около двух третей Оттоманского долга и значительная часть всех остальных иностранных капиталовложений в Турции, видели в требованиях кемалистов угрозу своим экономическим интересам, нгличане более всего были озабочены территориальными уступ-

I ми Турции, прежде всего Мосула, а также статусом Проливов, светская позиция по Проливам была изложена В.И. Лениным в

интервью 27 октября 1922 г. английскому корреспонденту. Он за-

^,ил> что программа Советского правительства относительно про°в содержит в себе удовлетворение национальных стремлений РЦии, закрытие Проливов для всех военных кораблей в мирное

енное время и полную свободу торгового мореплавания .

153

Турецкая делегация не поддержала советских предложен Исмет-паша, по сути, согласился с проектом Керзона, возпяч лишь против включения Мраморного моря в проектируемую ш милитаризованную зону. От выработки окончательного проект конвенции советская делегация была отстранена, по этому пово ду ею были высказаны энергичные протесты. Таким образом вы работанная представителями Антанты и Турции конвенция о ПР жиме Проливов нарушала жизненные интересы черноморских стран, в том числе интересы самой Турции. Пытаясь добиться от Турции уступок по финансовым вопросам, капитуляциям и т. п союзники попытались на два с половиной месяца прервать работу конференции, однако затем её работа возобновилась. ВНСТ, отвергнув союзнический проект мирного договора, утвердило контрпроект, предусматривавший полную отмену капитуляций и предлагавший выделить из договора экономические вопросы и отложить их решение. Представители четырёх союзных держав в марте 1923 г. заявили, что турецкий проект пригоден как база для переговоров; союзникам пришлось признать капитуляции полностью отменёнными и отказаться от прочих форм неравноправного режима; они согласились оставить открытым вопрос о валюте платежей по Оттоманскому долгу. Турки же фактически отказались от Мосула, согласившись признать будущее решение по этому вопросу Лиги Наций и т. д. 24 июля 1923 г. в актовом зале Лозаннского университета Лозаннский мирный договор был подписан. Кабальные условия Севра были отвергнуты, режим капитуляций, иностранный финансовый контроль, политические привилегии иностранцам отменены.

По ряду позиций Турция пошла на уступки, некоторые из них вызвали протест советской делегации. Так, согласно Лозаннской конвенции 1923 г. о Проливах, Турции следовало демилитаризовать Босфор и Дарданеллы, допустить в Стамбул международную комиссию по наблюдению за выполнением конвенции. Военные корабли нечерноморских держав могли заходить в Чёрное море фактически без серьёзных ограничений. Это положение вызвало наибольшее беспокойство советской дипломатии. На будуш^ее "

ло отложено решение таких вопросов, как порядок обмена нас лением между Турцией и Грецией, условия выплаты Оттоманско^ долга, восстановление дипломатических отношений с США и ДР-

154

Яемало статей Лозаннского договора со временем устарело, е с Тем есть и такие, которые сохраняют свою актуальность ^В> пныне, учитывая, что Турция предпринимает усилия по вступ-

,н_Ию в ЕС. Речь идёт прежде всего о положениях, защищающих ава национальных меньшинств и немусульман. Они были прозглашены в Национальном Обете и подробно оговорены в Ло-

яннском договоре. Им посвящен целый раздел этого документа. Так статья 38-я исключала возможность какой-либо дискриминации и преследования населения по национальному и религиозному признаку. Специально подчёркивалось, что все перечисленные в разделе обязательства властей представляют собою «обязательства международного значения» и «поставлены под гарантию Лиги Наций. Они не могут быть изменены без согласия большинства Совета Лиги Наций».

Перевыборы в ВНСТ 13 августа 1923 г., несомненно, прошли под воздействием успеха в Лозанне и принесли успех кемалистам. Мустафа Кемаль-паша был единогласно вновь избран председателем меджлиса и смог продолжить реализацию программы Народной партии. В сформированном ВНСТ новом правительстве главою был избран Фетхи Окъяр, министром иностранных дел Исмет-паша. Продолжилась эвакуация союзниками последних занятых ими населённых пунктов и объектов в стране

Как только 2 октября 1923 г. союзники завершили эвакуацию Стамбула, новые власти смогли решить вопрос о переносе столицы из этого крупнейшего и вместе с тем уязвимого в военностратегическом смысле города. 13 октября 1923 г. ВНСТ приняло закон, объявлявший столицей турецкого государства Анкару. В соответствии с этим законом и с нормами дипломатической практики все иностранные дипломатические представительства Должны были переехать в Анкару. Об этом было сообщено всем иностранным государствам. Что касается советских дипломатов, °> как уже сказано, они уже более двух лет представляли своё государство в Анкаре^т.

Западные дипломаты единым фронтом выступили против ^еРевода столицы в Анкару. В дипломатических кругах погова^вали о том, что если закон о столице не будет отменён, то дипатические представители Англии, Франции и Италии будут начены в Анкару не в ранге послов, но только посланников.

нтство Рейтер опубликовало даже по этому поводу в январе

155

1924 г. официальное сообщение. По справедливому замечани турецкого историка Баюра, союзники всё ещё надеялись, что пп вительство согласится с тем, чтобы столица «находилась под m

лами иностранных броненосцев». Анкарское правительство Hi но г заявило, что будет назначать своих дипломатических пр_елставителей в любую страну в том ранге, в каком прибывают в Анкару представители этой страны

Через несколько дней после того как Анкара стала новой столицей страны, 29 октября 1923 г. меджлисом был принят закон № 364 «Об изменении некоторых статей конституции». В статье 1 -й подтверждалось, что «власть в стране принадлежит нации» и что «формой управления Турецким государством является Республика». Вторая статья гласила, что «религия турецкого госу

дарства - ислам, а официальный язык - турецкий». Статья 4-я подтверждала, что государство Турция управляется ВНСТ через посредство исполнительной власти, представленной правительством, глава которого назначается президентом. Статья 10-я вводила должность президента, устанавливала порядок его избрания; статья 11-я определяла, что «президент является главой государства и при необходимости руководит меджлисом и правительством»^{| 0}\

В тот же вечер 29 октября, в результате тайного голосования в ВНСТ президентом Турецкой Республики стал Мустафа Кемаль. На следующий день после его избрания было сформировано первое республиканское правительство во главе с Исмет-пашой.

Г Л А В А IV

СТАНОВЛЕНИЕ КЕМАЛИСТСКОГО РЕЖИМА

Светское государство, светская власть

Только военная победа над интервентами позволила национальным, патриотическим силам страны обеспечить стране право выбора качественно нового продолжения реформации, модернизации турецкого общества и государства. Как писал в 1930-е годы один автор-кемалист, «за успех турецкой революции мы более всего признательны военному происхождению этой революции... безусловно, самой большой нашей опорой стала военная победа и стали возможными последующие реформы» .

Принимая во внимание исторический опыт страны, кемалисты не сомневались, что первым политическим условием модернизации будет создание светского государства. Но, как часто бывает, в лагере победителей начались конфликты вокруг выбора пути развития страны, заканчивавшиеся иногда трагическими последствиями, даже виселицами.

Чем больше кемалисты упрочивали свои позиции, тем чаще они заявляли о необходимости европеизации и секуляризации, "же 29 октября 1923 г., в день провозглашения Турции республикой и избрания М. Кемаля президентом нового государства, он ^в интервью французскому журналисту Морису Перно заявил: «Наша политика, наши традиции, наши устремления будут направлены на то, чтобы Турция стала европейской страной, или очнее, страной, ориентирующейся на Запад» . Вместе с тем сам емаль подчёркивал, что «турецкая демократия, хотя и следовала

"Ути, начатом французской революцией, развивалась в соотствии со своими, присущими ей особенностями. Каждый наосуществляет свою реформацию согласно закономерностям вития собственного общества, в соответствии с внутренней ^становкой и требованиями времени»³.

157

Идеи европеизации примерялись уже к националистическ антиклерикальной идеологии, причём основами последней стал во-первых, идея экономической независимости, предусматрирющая необходимость индустриализации и установление рав_нправных связей с западным миром и, во-вторых, идея светской независимой от института религии (в данном случае ислама) власти - так как это было в развитых странах. Ведь движущий принцип европейского возрождения, залог последующего посту. пательного развития в османской Турции так и не пришёл в должное действие даже после младотурецкой революции 1908 г И после неё властная элита свои деяния совершала, ссылаясь на Аллаха и Коран. Несмотря на модификации, исламский свод законов - Меджелле - ещё продолжал во многом определять жизнь общества и государства в сфере гражданского права⁴.

Из каких социальных групп формировалась власть новой Турции? В целом кемалистская элита по своим социальным корням представляла недавнее османское прошлое, в то же время духовно её отличала приверженность идеям обновления, идеям Великой французской революции. Самой прочной опорой были молодые офицеры, они на деле демонстрировали свою верность взглядам Ататюрка на модернизацию страны. Влиятельных представителей турецкой национальной буржуазии, тогда торговой, можно было пересчитать по пальцам, это были единицы среди стамбульских, измирских и аданских торговцев с греческими, армянскими, еврейскими, левантийскими именами.

Ещё в младотурецкий период «национальной экономики» национальный предпринимательский вакуум в Турции стал заполняться верхушкой бюрократии, действовавшей в трёх лицах бюрократической, землевладельческой, предпринимательской.

Получается, что значительное число земельных участков было собственностью, кроме государства, также и абсентеистов - крупных и средних, как правило, проживавших в городах. В системе абсентеизма оказалась значительная часть бюрократического аппарата республиканской Турции, многие деятели, составлявши идейно-политическую элиту кемалистского режима. Сюда вход ' ли и бывшие османские чиновники и военные, высший сЛ01 интеллигенции, а в провинции - местная знать, прибравшая рукам и землю, и внутреннюю торговлю. Читатель, знакомясь биографией крупного чиновника, политического деятеля, литер

158

журналиста, неожиданно мог узнать, что указанное лицо

яётся «наследником семейного имения»⁵.

' Кемалистская революция не ликвидировала, а узаконила разные формы владения движимым и недвижимым имуществом.

V нечно, и в собственность республиканского государства передо по наследству от империи в немалом объёме государственie и вакуфные земли, и именно они становились базой земельх реформ и других форм распределения земли, например,

переселенцам .

К знати, продолжавшей захваты земель во время Первой мировой войны и освободительной борьбы, присоединялись и новые лица, оказавшиеся у власти в годы, когда создавалась республика. Турецкие авторы отмечают активное участие в захвате земель лиц, примкнувших к кемалистскому движению, членов Народнореспубликанской партии. В их руки перешли имения и поместья иностранцев, бежавших из страны, греков и армян, земли погибших солдат и офицеров турецкой армии .

Формулируя стратегию развития новой Турции, кемалисты подчёркивали, что речь идёт не об особом пути, а о движении к современной цивилизации⁸. По этой же причине весьма далёкая от консолидации новая власть по горячим следам после победы над интервентами оказалась готовой поддержать Кемаля и его ближайших сподвижников в проведении, казалось бы, немыслимых в отсталой мусульманской стране подлинно революционных мер, направленных на решительную модернизацию всех сфер жизни турецкого общества.

Первым условием модернизации было создание светского государства. В период национальной борьбы ставить вопрос об этом было преждевременно. Ведь в качестве одной из активных антиимпериалистических сил в борьбе за независимость в Анатоии выступали и исламисты. В период деятельности первого эстава меджлиса в нём было весомо представлено и духовен^Во> по меньшей мере 20% состава меджлиса являлись улемами,

'^д^^пУтатов были шейхами⁹. О гибкой политике кемалистов в ^и Деликатной сфере духовной жизни многих турок пишет Дробно и аргументированно азербайджанский историк Э. ГасаОна подчёркивает, что тогда «и речи не было о каком то

,^{Т и в}ном отношении к исламу, наоборот, он порой даже иден-

Цировался с национализмом. Более того, национальные

159

лозунги зачастую облекались и в религиозные... Традиции следованные из классической исламской культуры, продол* жить во многих сферах духовной и культурной жизни турок литературе, искусстве, философии и т. д.»¹⁰

Но после Лозанны стало очевидным, что вера всё более акти но используется политиками от религии - противниками кем листов, что исламисты не в состоянии приспособиться к идеоло гической основе нового государства, а шариат - к принципам светского правового регулирования всех сторон жизни государства, общества и личности. Из многочисленных выступлений М. Кемаля и его соратников очевидно, что ислам в то время ассоциировался не просто с халифатским, султанским режимом, но и со всем косным, отсталым, консервативным, что превратило Турцию в полуколонию Европы, а затем привело к военному поражению. После провозглашения республики стало ясно, что дни халифата в Турции сочтены .

Речь, безусловно, идёт здесь об учёте европейского исторического опыта избавления от средневекового засилья церковников и реализации принципа «богу - богово, кесарю - кесарево». Как считают современные турецкие историки, появление уже в 1921 г. в первой конституции нового государства положения о том, что

«власть безо всяких условий принадлежит нации», означало, что «новое турецкое государство провозгласило свой идеологический выбор - место уммета было передано нации» .

29 февраля 1924 г. состоялась последняя традиционная церемония пятничного посещения последним халифом Турции мечети в Стамбуле. А на следующий день, открывая очередное заседание ВНСТ, Мустафа Кемаль произнёс обвинительную речь по поводу векового использования исламской религии в качестве политического инструмента, потребовал вернуть её «к истинному предназначению», срочно и самым решительным образом спасти «священные религиозные ценности» от разного рода «темны целей и вожделений». 3 марта на заседании ВНСТ под председательством М. Кемаля были приняты, среди других, законы об с мене в Турции шариатского судопроизводства, передаче ваку' ного имущества, весьма обширного, в распоряжение создана мого генерального управления вакуфами³.

Предусматривалась также передача всех научных и учеб! заведений в распоряжение министерства просвещения, созда

160

й светской системы национального образования. В Осман-

I империи в рамках реформ танзимата были учреждены перетские_{Ш
К О}лы, но при сохранении шариатской системы

\_{н И Я} Капитуляционным режимом пользовались иностранкак правило, миссионерские, учебные заведения различных

пеней, автономией - школы для национальных меньшинств армян, греков, евреев¹⁴.

Первым законодательным актом, определившим систему образования в новой Турции, был закон № 430 «О едином образовании» принятый 3 марта 1924 г. одновременно с законом о ликвидации халифата. Этот весьма лаконичный закон (семь статей) и поныне считается действующим, он входит в список первых революционных законов, не подлежащих отмене любой властью. Его первая статья устанавливала, что все научные и учебные учреждения Турции переходят в подчинение министерства просвещения. Вторая статья особо оговаривала необходимость такого перехода для министерства по делам шариата и вакуфов - все руководимые ранее им медресе и школы (имамов и хатибов) передавались министерству просвещения. Закон предписывал этому же министерству учредить при Стамбульском университете факультет по подготовке специалистов-богословов, а также создать «особые школы по подготовке служащих, которым надлежит обеспечивать отправление религиозных услуг». Принятая вскоре в апреле 1924 г. первая республиканская конституция своей статьёй 87-й обязывала всех турок, независимо от пола, овладевать в государственных школах начальным образованием¹⁵.

Закон об упразднении халифата декларировал: «Халиф низложен. Ввиду того, что предназначенность халифата отражена в основных концепциях правительственной власти и республики, халифат как властная инстанция ликвидируется». Всем членам султанско-халифатской семьи, а их насчитывалось 144 человека, ключая 36 мужчин, 48 женщин и 60 детей, запрещалось пребы-

|ание на территории Турецкой республики, предписывалось в чение 10 дней с момента принятия закона покинуть её пределы. прещалось указанным лицам получать гражданство республи'^владеть недвижимостью на её территории . Рано утром с о_на 4-е марта 1924 г. Абдулмеджид, последний халиф Осман•^и империи, был доставлен на станцию Чаталджа и поездом Равлен в Швейцарию. В тот же день, 4 марта, было учреждено

^ст°РИя Турции 161

Управление по делам религии, и поныне регулирующее от им государства всю религиозную деятельность в стране. МуА становились служащими этого управления. Под его контроль решли не только мечети, но и различные религиозные обител прибежища дервишей и их орденов .

Важной мерой в деисламизации, европеизации общества ст принудительный «перевод» населения страны на ношение евро пейской одежды. Отправившись в конце августа 1925 г. в поездку в Кастамону и затем в Инеболу, Кемаль оделся в дорогу в евро пейскую одежду, а вместо традиционных папахи или фески держал в руке панаму. Визиты он наносил в маршальской форме. На встрече в муниципалитете Кастамону он поднял вопрос об одежде: нигде не сказано, что мусульманин должен носить особую отличающую его от других людей одежду. В Инеболу он продолжил разговор об одежде: почему турки одеваются не как все во всем мире, почему женщина не может наравне с мужчиной открывать своё лицо?¹⁸

30 августа, возвращаясь в Анкару через Кастамону, М. Кемаль сделал примечательное заявление: «Турецкая республика не может быть страной шейхов, дервишей, мюридов и их приверженцев. Самый верный, самый истинный путь (тарикат) - путь к цивилизации. У цивилизации одно требование, одно веление - быть человеком и этого вполне достаточно»¹⁹.

Итоги этой поездки были подведены в ВИСТ в конце ноября того же 1925 г., когда были приняты законы: о запрете носить фески и папахи, переходе к европейской одежде, а также о закры

тии мест религиозной деятельности и поклонения - текке и завии (обители дервишей) и тюрбе (усыпальницы дервишских святых), об упразднении общественного статуса их служителей. Таких «святых мест» регионального паломничества и общения приверженцев народного ислама было тогда по всей стране немало.

Турецкий секуляризм был начат с решительной авторитарной акции кемалистов в отношении тех, кто выступал против свет ской модернизации, отстаивал шариатский режим в вооружённо) кровавой борьбе. Некоторое время спустя, в 1926 г., были пр няты действовавшие затем десятилетия два важнейших зако] утверждавших и защищавших светский путь Турции на УР^0Вкак гражданского, так и уголовного права.

162

ятый_в } 926 г. Гражданский кодекс устанавливал буржу-

^ПРсветские принципы гражданского права (положения о фи-

^|Н ских и юридических лицах, обществах, браке, семье, иму-

" тве его наследовании, разделе и т. д.). В разделе о вещном ве определялись понятия собственности, владения недвижи0 имущества - частного, совместного и др. Особенно детально 6 ли перечислены условия владения земельной собственностью.

Кодекс был переписан с текста швейцарского гражданского коса,_{т о г}да - самого передового в Европе. Таким образом, ушёл,

наконец, в прошлое Меджелле - многотомный свод османских законов, сохранявший еще во многом положения шариата, а также Земельный Кодекс 1858 г.

Защите светских правовых принципов были посвящены и некоторые статьи Уголовного кодекса, принятого в том же 1926 г. Его статья 163-я запрещала использование религии в политических и личных целях. В ней, в частности, говорилось: «Всякий, кто учреждает, организует общество, либо руководит обществом, целью которого является даже частичное внедрение в социальную, экономическую, политическую, правовую основы государства религиозных принципов и убеждений, противоречащих принципу светскости, подлежит уголовному наказанию сроком от восьми до пятнадцати лет». Те же, кто входит в такого рода общества или способствует вступлению в них, подлежит осуждению на срок от 5 до 12 лет. Определялось уголовное наказание на срок от 5 до 10 лет за пропаганду в любой форме, осуществляемую с вышеуказанной целью, а также «ради достижения политической цели, либо обеспечения политических выгод путем использования религии или религиозных чувств либо предметов культа» . По сути, на неменьшие, если не большие, преследования и беды были обречены граждане и организации страны, занимавшиеся политической деятельностью, квалифицируемой 1-й и 142-й статьями этого закона как «коммунистическая», особую значимость в мерах секуляризации стало стремление

малистов уравнять в обществе права женщин наравне с права^мУжчин. В турецких исследованиях по этой проблеме отметя, что «исламские принципы, не ограничиваясь сферой тео^и> распространяются и на правовую систему, ислам вдвойне ничивает женщину - и в общественной деятельности, и в об-

права». Первыми важными шагами в светской реформации

!)•

163

прав турецкой женщины стали запрет многоженства, призм

равных прав в семье, в получении образования, во время выКл в органы власти .

Нет сомнения, что секуляризация первоначально была прин лишь небольшой частью турецкого общества, в то время в осн ном сельского, почти полностью безграмотного, и потребовал период формирования влиятельной светской элиты и долго"

трансформации общественной идеологии в условиях диктатупь кемалистов, когда вековые шариатские каноны в умах населения смогли уступить место идеям национализма и европеизации.

Несколько лет серьёзную проблему для самого Кемаля и его сторонников составляли отношения с иттихадистами, казалось бы, нормализовавшиеся во время боевых действий против внешнего противника. Еще весной 1923 г. во время одной из своих поездок по стране он провел в Измите закрытые переговоры с Кара Кемалем, считавшимся влиятельным политиком в стамбульских кругах. Мустафа Кемаль задал вопрос: «Что планируют делать дальше иттихадисты?» Любопытно, пишет Цюрхер, что разговор об этой партии шёл так, как будто она не была распущена 4 года назад. Чтобы выяснить мнение своих политических сторонников-

иттихадистов, Кара Кемаль организовал 12-13 апреля нечто вроде собрания на дому у бывшего султанского министра финансов Джавида. Собралось примерно 15-20 видных деятелей партии

Единение и Прогресс (ЕиП), которые совещались два дня. Речь шла о платформе «несуществующей» партии к приближавшимся выборам в меджлис.

Выяснилось, что её программа предусматривала принятие новой конституции, сохранение Стамбула в качестве столицы. В целом эта платформа остатков младотурок предвосхищала программу вскоре созданной Прогрессивно-республиканской партии. Они были убеждены, что в состоянии продемонстрировать свою политическую силу. В обмен на признание ЕиП они готовы были поддержать Кемаля на выборах. Но Кемаль чувствовал себя н столько уверенным, что отверг их предложение. Решения это конгресса были ему отправлены и через неделю последовал ве>

ливый отказ. Вскоре 8 апреля 1923 г. была опубликована деклар ция об организации Народной партии, провозглашены известн*

девять принципов. Ничего нет странного, что в последний Д работы меджлиса первого созыва 15 апреля 1923 г. были прин

164

н е Н ия в законе об измене родине. Предусматривался, в част-

"^ЗМ и запрет заниматься политикой, не соответствующей 9 прин-

¹⁰ J Когда распространились слухи о совещании иттиха-

^UM ов Кемаль заявил Анатолийскому агентству, что партия ЕиП пущена в 1918 г. и никто не может выступать от её имени. На Р ^ _{о р а х} в июле 1923 г. были выбраны только кандидаты Кемаля.

л нако и из этого состава во второй половине года возникла друоппозиция - из участников национального движения в Анато-

и _ рефет (Беле), Рауф (Орбай), Али Фуад (Джебесой), Казым Карабекир²². Они чувствовали себя отодвинутыми «позднепришельцами».

В 1924 г. процесс выработки новой республиканской конституции завершился, был принят её окончательный текст, представленный в 105 статьях. В правовой литературе Турции именно этот документ, принятый 23 апреля 1924 г., считается первой подлинной, «полнокровной» конституцией нового государства. Самые первые его статьи подтверждали, что Турция - республика, её религия - ислам, государственный язык - турецкий и столица Анкара. Устанавливались такие публичные права и свободы, характерные для буржуазного права, как право и свобода договора, передвижения, трудовой деятельности, приобретения и владения имуществом, создания торговых товариществ³.

Без сомнения, принятая таким образом структура новой власти основывалась на вере значительной части национальной элиты в Кемаля как лидера рождавшейся новой Турции, вождя, который успешно спасает турецкий народ от грозящей ему катастрофы. Это обеспечивало Кемалю, вплоть до ухода его из жизни в 1938 г., возможность авторитарного руководства страной в первые, самые трудные десятилетия становления нового государства, что не исключало дискуссий, конфликтов и даже предательства в среде, вторая его окружала. Важно отметить - эта среда была пред-

- авлена в немалом числе грамотными, опытными чиновниками ражданской и особенно военной верхушкой, в которой весомо

^{Ы л и п}Р^еДставлены (как и сам Кемаль) бывшие иттихадисты, пеивщие успехи и неудачи партии. К этому времени самый сныи конкурент Кемаля Энвер расстался с жизнью, участвуя в и из своих авантюр на поприще пантюркизма-панисламизма, y_D^Т24^Ке было воспринято соратниками Кемаля как исторический

165

Кемалистская власть, набирая силу в борьбе с оппозип корнями уходившей в младотурецкое прошлое, приобретала

ты однопартийного авторитарного режима во главе с презил том Ататюрком. Эта власть представляла собою интересы дв самых влиятельных элит - военной и гражданской, высшие рук водители страны - президент, премьер-министр - были недавни военные, герои боёв с интервентами. В турецком парламенте ВНСТ - также было представлено много военных, в министеп ствах, госучреждениях, на госпредприятиях прослойка отставных военных оставалась значительной еще многие годы. Перед такой «военизированной» властью во главе с недавним генералом освободителем страны, в то время даже в условиях внутренней политической нестабильности не возникала нужда в замене её прямым военным режимом - в этом не было необходимости.

Даже периодически возникавшая легальная оппозиция, представленная порою соратниками Кемаля по общей борьбе против интервентов, так и не смогла, вплоть до второй половины 1940-х годов, предложить кемалистской авторитарности свою альтернативу - постоянный институт демократической оппозиции, противопоставить его режиму однопартийной власти. Так, уже через год после Лозанны, 17 ноября 1924 г., была официально учреждена Прогрессивно-республиканская партия (ПРП). Её учредителями были выходцы из Народной партии - Али Фуад (Джебесой), Казым Карабекир, Рауф (Орбай), Аднан (Адывар), Рефет (Беле) и др. Это была легальная оппозиционная партия с программой, близкой иттихадистской программе 1923 г., однако свидетельств прямого влияния иттихадистов нет²⁵. Программа ПРП не учитывала недавний печальный опыт османской европеизации, в ней утверждалось, что либерализация экономики в новых условиях не возродит систему зависимости, что «покровительственная политика является не целью, а средством», не следует «защищать всякую отрасль, неспособную к развитию, поднимать дороговизну жизни в стране и оказаться в затруднительном положении при переговорах о торговом договоре» и т. д. Мустафа Кемаль назвал э партию «прибежищем и опорой реакционных мятежных элеме тов». Программа настаивала на необходимости снижения там

, 26

женных тарифов, привлечения иностранного капитала •

Так случилось, что вскоре после учреждения ПРП в февр началось восстание шейха накшбенди Сайда. Это означало кон

166

п 3 марта 1925 г. Фетхи ушел в отставку с поста премьера, его н И Л Исмет. На следующий день был принят закон о введении йычайного положения, восстановлены суды независимости, rf явив курдское восстание в 1925 г., власти вскоре запретили грессивно-республиканскую партию. Несмотря на солидар-

х с властью заявлений ПРП о необходимости подавления этого

сстания, 3 июня 1925 г. она была запрещена властями . Запретны были оппозиционные стамбульские газеты, некоторые жур

налисты задержаны. 28 июня 1925 г. суд независимости присудил шейха Сайда и его сподвижников к смертной казни, которая была исполнена той же ночью.

Как показывали события, политическое умиротворение в стране в 1920-е годы (да и позже) так и не наступило. «Несмотря на то, что заставили замолчать политическую оппозицию, подавили печать, запретили организацию, Мустафа Кемаль все ещё не чувствовал себя уверенно. Призрак ожившей ЕиП наводил страх... вокруг ещё бродили люди этой партии, помогавшие ему и его движению, хотя Мустафа Кемаль во время освободительной войны и после неё воспрепятствовал им действовать независимо. Тайные организации, такие как Тешкилаты Махсуса и Каракол, ещё были управляемы и вполне могли заняться прежними делами. Их члены были еще активны, со своим опытом и профессионализмом они занимали важные посты, даже в окружении Кемаля. Он хорошо осознавал потенциальную угрозу для себя, знал методы иттихадистских заговорщиков⁸. Самым серьёзным выступлением оппозиции против кемалистской власти считаются события лета 1926 г., вошедшие в историю молодой республики как «заговор против Кемаля». Их непосредственными исполнителями считаются иттихадисты. В очередной поездке по стране, в самый разгар реформ, жёстко вводимых судами независимости, на пути в Измир Кемаль почувствовал недомогание и задержался ^в Ьалыкесире. 15 июня властями Измира была получена и немедснно отослана президенту информация о готовившемся загово

ре- В нескольких отелях Измира удалось арестовать нескольких

*емных убийц. Из полученных потом показаний следовало, что Тушение готовилось давно, более года²⁹. 18 марта в Измир Рибыл Анкарский суд независимости³⁰.

Арестованных группами направляли в Измир, к началу про-

-°а арестовано было до 100 человек. В их числе были бывшие

167

высокопоставленные деятели - почти все активисты ПРП, чл Второй группы, иттихадисты. Было много депутатов. Процесс чался 26 июня 1926 г. в зале кинотеатра «Милли синема» 11 июля был объявлен приговор. 15 человек были обвинены в п пытке покушения на главу государства и приговорены к смепт в ту же ночь они были повешены в центре Измира. На следую щий день все герои войны за независимость - Казым Карабекип Али Фуад и ещё несколько человек были освобождены.

Второй процесс по Измирскому заговору начался в Анкаре 1 августа, а завершился 23 августа. По тому же обвинению четверо видных иттихадистов, включая бывшего министра финансов Джавида, доктора Назыма, были приговорены к смерти и вскоре повешены. Кара Кемаль позже покончил с собой. 1 сентября

1926 г. Гиритли Шевки, сообщивший о заговоре, был премирован 6500 лирами .

К концу 1926 г. кемалистам удалось упрочить свою власть в стране. Непосредственный участник тех событий И. Инёню в своих воспоминаниях не считает заговорщиками осужденных недавних соратников Ататюрка. По его мнению, корни конфликта в отсутствии согласованности решений, принимавшихся Ататюрком в связи с реформами, с другими руководящими деятелями государства. «Они считали, - пишет И. Инёню, - что с самого начала были вместе, вместе одержали победу и также все вместе занимаются созданием государства, поэтому все должны иметь

равное право принимать решение» .

Симпатизировавшая ПРП Халиде Эдип писала, что после событий 1925 г., подавления восстания в Курдистане, разгрома Прогрессивно-республиканской партии и принятия закона об охране порядка в Турции установилась диктатура³³.

Немалые заботы приносила кемалистам и левая оппозиция, прежде всего почти не выходившая из тюрем и подполья Коммунистическая партия Турции. В рядах КПТ с 1921 г. состоял талантливый турецкий поэт Назым Хикмет, он провел 17 лет t тюрьмах Анатолии и вынужден был в 1951 г. бежать из страны и жить в СССР.

Кстати говоря, новая власть продемонстрировала намерен контролировать и решать в патерналистском, этатистском ДУ⁵^ рабочий вопрос, сохраняя за государством полную монополию руководство рабочим классом и всеми трудящимися. Запрев

168

создание политических и профсоюзных организаций тру-

vrff Уже в 1920-е годы большинство существовавших в

- ,_ии профессиональных союзов власти стремились свести к

' гянизации типа касс взаимопомощи», поставив их под контправящей Народно-республиканской партии³⁴. Авторитар-

ш подход к рабочему регулированию, рабочему движению стал ктерным на многие десятилетия периода республики. Все эти оимеры - свидетельство того, что действие конституции 1924 г. было ограничено. Специалист по государственному праву А. Унс а л ь пишет: «Несмотря на декоративные формулировки, такие как власть нации, союз сил, верховенство парламента и т. п., на практике использовались традиционные преимущества исполнительной власти; представленная в конституции идея власти нации оставалась в некотором смысле абстракцией» .

Тюркизм - государственная идеология

Формирование государственной идеологии с приходом к власти кемалистов началось с крутого поворота к светскости, к отрицанию исламизма как идеологической составляющей для новой власти. Ликвидация халифата лишила исламистов надежды на предпочтение их идеологии как государственной. Жёсткая политика властей в отношении исламистов привела к формированию системы разрешённого, официального, «государственного» ислама, действия которого «вне мечети» строго лимитировались. Народный же ислам со своими шейхами, орденами и пр., сохраняясь на бытовом уровне, ушёл в подполье, а если и заявлял о себе открыто через вооружённые выступления под религиозными лозунгами, то беспощадно подавлялся властями.

Последним крупным вооружённым выступлением исламистов стал мятеж в Менемене (близ Измира) в декабре 1930 г. Его воз^лавил прибывший сюда проповедник дервиш Мехмед, призвавши верующих «спасти священную веру ислама и восстановить ^ариат». При его личном участии была организована кровавая неправа над учителем начальной школы Кубилаем, призванным военные сборы в Менемен в качестве офицера запаса. При-

^ельцы развернули зелёное исламское знамя, взятое из соседней чети, и водрузили на городской площади. Дервиш провозгласил ^я мехди (мессией) и призвал свергнуть безбожную власть.

169

Толпа из нескольких сотен местных жителей поддержала б товщиков. Два офицера напрасно упрашивали людей разойти затем туда был направлен взвод под командованием Кубилая к билай выстрелил, используя холостой патрон. Оставшись невп" димым, дервиш заявил, что он неуязвиям для пуль, и выстрел! сам, смертельно ранив Кубилая. Затем тело Кубилая было пеп несено во двор мечети, где дервиш отрезал ему голову и насадил на шест под возгласы одобрения своих сторонников. Два сторожа, стрелявшие по толпе, были убиты. Прибывший вскоре полк разогнал бунтовщиков, дервиша и пять его спутников застрелили

Хотя бунт был быстро подавлен, Мустафа Кемаль был возмущён этим событием. Особенно он был шокирован сообщениями что население Менемена приветствовало убийц молодого лейтенанта. Правительство ввело смертную казнь на обширной территории западной Анатолии и направило на место события военный трибунал. Возвратившись из Эдирне, Кемаль собрал во дворце Долмабахче совещание, затем отправился в Анкару и там собрал правительство. Он был в бешенстве, будучи убеждён, что корни восстания были частью широкого заговора, возможно связанного с роспуском ЛРП (Либерально-демократическая партия). Он потребовал, чтобы Менемен был провозглашён «проклятым городом» и сровнен с землей, а его жители переселены, чтобы никакой пощады не было в отношении религиозных фанатиков, даже женщин. Кемаль потребовал «раздавить» орден накшбенди, к которому Мехмет принадлежал. По приговору суда было казнено 28 зачинщиков бунта^Зб. Долгие годы армия, полиция, органы безопасности Турции внимательно, тайно и явно, следили за исламистами, пытаясь выяснить - есть ли в их программах, учениях,

тайных уставах положения о ликвидации светской власти, установлении шариатского режима в Турции.

Социальные (и финансовые) возможности государства в те десятилетия, при всей их ограниченности, превышали возможности исламистов, преследуемых властями, лишившихся доступа к вакуфной собственности. Напомним, что и мировое исламское сообщество в условиях колониальной системы было разобщено лишено тех многих источников обогащения, к которым I получило доступ после краха колониальной системы, обретен» независимости нефтедобывающими мусульманскими странами.

170

Турецкий национализм, тюркизм заявивший о себе ещё при отурках, после начала кемалистской секуляризации постестал второй религией Турции. Восприятие этой религии не

пятствовало европеизации - наоборот, цивилизованная Евро-

] 920-1940-х годов, во всяком случае её значительная часть, являла такие образцы крайнего национализма, о которых " ше цивилизованные европейцы вспоминают неохотно, а если и вспоминают, как о чём-то давнем, из другой эпохи³⁷. Турецкий национализм уже как господствующая идеология окончательно утвердился именно в форме кемалистского национализма, ставшего идеологической детерминантой выживания турок как народа и как государства. Борьба за отмену Севрского договора, вооружённая борьба с «подписантами» - и своими, и интервентами позволила кемалистам окончательно вывести Турцию из кокона османизма, отказаться от халифа и начать жизнь национального государства. Турки окончательно осознали себя нацией. Конкретные условия определили феномен тюркизма, его жёсткость и непримиримость прежде всего в отношении греческого и армянского населения бывшей империи, которое считало себя коренным, а турок - давними пришельцами-завоевателями. Турецкий социолог Джахит Танйол пишет следующее об истоках национализма Кемаля: «Как и других представителей османской интеллигенции, Ататюрка беспокоила необходимость исторически обосновывать анатолийский тюркизм, его принадлежность Анатолии. Он боялся, что после того, как мы потеряли европейские территории, будет разделена и Анатолия», боялся «враждебности западного империализма по отношению к туркам»³⁸.

Обращение к тексту Национального Обета до 1990-х годов оставалось традицией турецкой историографии периода республики. Этим как бы подчёркивался полный отказ от претензий на юоые территории, не упомянутые в тексте документа как турецие. Турецкие историки обращают внимание именно на эти осоенности национализма Ататюрка, отличавшие его от идеологии

• екальпа. По Танйолу, «краеугольные понятия кемалистских рорм, такие как светскость, республиканизм, этатизм, в идейоагаже Гёкальпа отсутствуют», революция Ататюрка не ла своим источником 3. Гёкальпа. Если говорить о схожести

^ЯД°39^{о н и _ <<в и
д е е} турецкой государственности, турецкой

171

В марте 1923 г. Гёкальп был приглашён в Анкару по ини ативе Кемаля в министерство просвещения. Во время подготон выборов в ВНСТ иттихадисты пытались привлечь Гёкальт свою сторону, однако получили отказ, им было заявлено о впености такой затеи. Так, провозгласив себя после револкзпи 1908 г. активным сторонником партии Единение и Прогресс редив в Диярбакыре отделение этой партии, через полтора десят ка лет Гёкальп разошелся с иттихадистами, но, судя по его огтуб ликованной в 1923 г. книге «Основы тюркизма», от идей туранизма он не отказался, утверждая, что «далёкий идеал тюркизма это Туран... понятие которого объединяет по языку, литературе культуре огузов, татар, киргизов, узбеков, якутов». Это обстоя тельство отмечают его биографы, туманно признавая (фактически солидаризируясь с Дж. Танйолом), что подобная формулировка реально учитывала и политическую обстановку того времени, и то, у кого была сосредоточена политическая сила, и ориентировалась на перемены⁴ .

Проф. Исмет Гиритли считает, что Мустафа Кемаль «уберёг доставшийся от младотурок тюркизм-национализм от крайности панисламизма и пантуранизма, поэтому он сегодня именуется национализмом Ататюрка»⁴¹.

Конец 1920-х - 1930-е годы стали годами расцвета турецкого национализма, причем кемалистское руководство следило, чтобы даже крайние националисты понятие национализма согласовывали с Национальным Обетом. «Все считали главным, - пишет Поултон, - выживание новой республики, причём кемалисты видели в ней конечную цель, в то время как туранисты считали ei лишь началом, ядром будущей Великой Турции. Однако политика нового режима в области образования привела к парадоксальным результатам: «было выращено новое поколение панткэркистов, отличающееся более откровенными расистскими позициями, нежели первое, представленное Гёкальпом, Акчурой и Агаоглу»

Поултон считает, что новые руководители во главе с Мустафой Кемалем решительно отвернулись от всяких вариантов Тур³' на и стали разбираться, кто же представляет турецкую нацик: после некоторого размышления Кемаль окончательно определ! турецкую нацию как мусульманское население Анатолии, прич акцент был сделан «на этнических турках и на их языке - за с других групп, таких как курды»⁴³.

172

Объявив себя светским государством, ориентируясь на евро-

- -ий уровень духовного развития тех времен, разумеется, и отмеченные Поултоном коррективы, республиканская Тур-

создала собственную систему национального просвещения,

ьтуры, языка, идеологии через культурные очаги, через пра

вящую партию, народные дома и т. д.

Одним из наиболее решительных шагов кемалистов на пути еформации, европеизации культуры была реформа турецкого зыка. Дело не ограничивалось постепенной заменой арабской и персидской лексики, грамматических оборотов на турецкую. В течение 1928 г. при личном участии Кемаля Ататюрка была проведена кампания, направленная на замену арабского алфавита латинским. В ноябре ВНСТ был принят соответствующий закон, а с декабря 1928 г. стали появляться вывески с новым, уже на латинице, написанием турецких слов, выходить газеты на новом алфавите.

Власть ревностно следила за приверженностью общества к государственной идеологии - кемализму. Не преувеличивая, можно сказать, что национальное самосознание подняло на ноги «больного человека Европы». Вместе с тем мы видим, что и при Ататюрке тюркизм столкнулся с проблемой национальных меньшинств. Небольшая по территории и населению страна (тогда всего 14 млн. жителей) даже после всех разделов и войн, сопровождавшихся бегством многих её коренных жителей - греков и армян, продолжала оставаться многонациональным и многоконфессиональным государством с государственным турецким языком и с государственной (до 1928 г.) религией - исламом. Права национальных меньшинств и немусульман были провозглашены ^в Национальном Обете (1920 г.) и подробно оговорены в Лозаннском мирном договоре (1923 г.).

В статье 38-й этого документа речь шла о запрещении дискриминации и преследования населения по национальному и рели•озному признаку: «Турецкое правительство обязуется предобавить^{в с е}м жителям Турции полную и совершенную защиту их ^{з н}и и их свободы, без различия происхождения, националь^СТИ' языка, расы или религии. Все жители Турции будут иметь ^1Во на свободное исповедание, как публичное, так и частное, кои веры, религии или всякого верования, отправление котоне будет несовместимо с публичным порядком и добрыми

173

нравами». Следующая статья конкретизировала некоторые упомянутых прав: «Различие в религии, веровании или испо дании не должно будет вредить никому из турецких гражд поскольку то касается пользования гражданскими и политич кими правами, в особенности при допущении к государственнь должностям, службам и почестям или к занятию различным профессиями и промыслами. Не будет издаваться никаких огпя ничений в отношении свободного пользования всяким турецким гражданином каким бы то ни было языком, будь то в частных или

торговых отношениях, будь то в области религии, прессы или печатных произведений всякого рода, будь то в публичных собраниях. Независимо от существования официального языка, подобающие льготы будут даны турецким гражданам, говорящим не на

турецком языке, для устного пользования своим языком в судах».

Какие же права получали немусульмане, то есть в основном христиане и иудеи, согласно другим статьям раздела о меньшинствах? За ними признавалось право «создавать, вести и контролировать за свой счёт всякие благотворительные, религиозные или общественные учреждения, школы и иные учебные и воспитательные заведения, с правом свободно пользоваться в них своим родным языком и свободно исповедовать в них свою религию». Далее устанавливалось, что «турецкое правительство даст в городах и округах, в которых живёт значительное число немусульманских граждан, подобающие льготы в обеспечение того, чтобы в начальных школах обучение детей этих турецких граждан ве

лось на их родном языке. Это постановление не воспрепятствует турецкому правительству сделать обязательным в названных школах обучение турецкому языку».

Согласно договору власти Турции обязались также «предоставить всяческую защиту церквам, синагогам, кладбищам У иным религиозным установлениям указанных выше меньшинств. Всякие льготы и разрешения будут даны богоугодным заведениям и религиозным и благотворительным учреждениям тех же меньшинств, существующим в настоящее время в Турции». Специально подчёркивалось, что все перечисленные в разделе обяза тельства властей представляют собою «обязательства межДУ^н^ родного значения» и «поставлены под гарантию Лиги Наци Они не могут быть изменены без согласия большинства Сове Лиги Наций» .

174

Перечисленные выше статьи Лозаннского договора самым неедственным образом влияли на сложившуюся в те годы чрез* айную ситуацию с национальными меньшинствами в Турции, ^В жде всего греками и армянами, оказавшимися из-за давних питических игр великих держав в положении «пятой колонны», время поспешного бегства греческой армии из Анатолии под •парами кемалистов с ней ушло в качестве беженцев свыше миллиона греков - коренных жителей Турции⁴⁵.

В роли беженцев, уже который раз, оказались и десятки тысяч армян, также коренных жителей страны. Однако даже после этого поистине вселенского бегства под угрозой расправы в Турции оставалось большое число греков, армян, евреев и других меньшинств; приведённые выше статьи договора сохраняли за этим постепенно таявшим меньшинством формальное право защиты от ассимиляции и от преследований со стороны турецких шовинистов. Кстати сказать, и прибывших в Турцию переселенцев-мусульман из Греции, Болгарии, Югославии, в подавляющем большинстве турок, также было много.

По турецкой статистике, в Турцию в 1921-1928 гг. прибыли и получили жилище 463,5 тыс. человек, причем основными регионами их размещения были те, в которых раньше проживало много греческих семей - Эдирне, Балыкесир, Стамбул, Бурса, Измир, Текирдаг и др. Согласно той же статистике, в Турции в 1927 г. проживало 13 269,6 тыс. мусульман, 109,9 тыс. православных, 81,9 тыс. иудеев, 77,4 тыс. армян (так в табл. - Н.К.), 39,5 тыс. католиков, 24,3 тыс. христиан и др. По языковому признаку в том же году в Турции 11 777,8 тыс. жителей пользовались турецким языком, 1184,5 тыс. - курдским языком, 134,3 тыс. - арабским,

19,8 тыс. - греческим, 95,9 тыс. - черкесским (так в тексте. - Н.Г.), °°,9 тыс. - еврейским, 64,7 тыс. - армянским, 11,5 тыс. - татарским, и т. д. В регионе Стамбула статистика насчитывала 547 тыс. Усульман, 100 тыс. православных, 53 тыс. армян (?), 47 тыс. иудеев и т. д. То есть треть населения крупнейшего тогда города

Урции, недавней её столицы, не была ни турецкой, ни мусульманской⁴⁶.

фиведённые выше постановления договора могут и сегодня

'Тавить неплохую базу для справедливого учёта интересов Ылинств в любой стране. Однако мало из написанного в Ломком договоре относительно меньшинств выполнялось Тур-

175

цией. Неудивительно, что несмотря на все «защитительн статьи Лозаннского договора, доля прежде всего греческог армянского населения республики таяла на глазах в результ массовой иммиграции и ассимиляции .

Что касается вооружённых выступлений курдов - уже мусул ман, например восстание шейха Сайда (февраль 1925 г.), npov дившее под лозунгом создания независимого Курдистана, то они ставили страну на грань гражданской войны. После подавления упомянутого восстания власти приняли в 1927 и 1929 гг. специ. альные законы, по которым наиболее непокорные курдские племена были принудительно переселены в различные районы Центральной и Западной Анатолии. Другие законы предусматривали наделение землей кочевых курдских племен в районах их традиционных кочёвок, с тем чтобы перевести их на оседлый образ жизни и держать в повиновении. В некоторых турецких публикациях одно время курды стали даже именоваться «горными турками» и были таким образом выведены из категории «нетурецкое меньшинство», защищаемое Лозаннским договором. И сегодня курды-мусульмане Турции продолжают требовать полного признания своих национальных прав, которых они были долгое время лишены только потому, что считались не национальным меньшинством, а мусульманским большинством, то есть турками .

Наличие шовинистических чувств у части турецкого населения объяснялась не только «плохим» поведением греков и армян во время англо-греческой интервенции. Эти меньшинства со времён империи контролировали в значительной мере экономическую жизнь Турции, особенно в городах - торговлю, ремесло. Известный армянский турколог О.Г. Инджикян пишет, что греческий капитал занимал господствующее положение в хозяйственной жизни империи. Ему принадлежало первенство (почти 50%) как в производстве и ремеслах, так и во внутренней торговле. Он контролировал более 40% всех внутренних финансовых операций. Второе место принадлежало армянским предпринимателям, торговцам и финансистам, в руках которых находи

лась примерно четвёртая часть производства и торговли. Вслед ними шли евреи и левантийцы. Что касается турецкой буржУ^азиИ' то она по своему экономическому положению находилась четвертом месте и контролировала почти 15% торговых onepau ^ и 12% производства. Ей потребовалось несколько десятилет*

176

ЙЫ завоевать ведущие позиции в частном секторе турецкой

чтооы 49 экономики •

Отказавшись от исламских знамен, объединив турок под номи знамёнами - патриотизма и национализма, кемалисты при-

^В пи меры к тому, чтобы сохранять и укреплять это единство и е и под теми же знамёнами. Популярными стали лозунги соз-

яния национальной промышленности, национальной банковской

системы, национальной авиации, национального производства сахара, тканей, цемента и т. п. После завершения строительства первых текстильных комбинатов тогдашний министр экономики Джеляль Баяр призвал соотечественников покупать прежде всего турецкие ткани. Начало действовать законодательство по защите национальной валюты - лиры. Создавалась национальная оборонная промышленность. При всемерной поддержке властей, главным образом законодательной, турецкий предприниматель все активнее внедрялся в сферы строительства, промышленного производства, торговли, включая внешнюю, других услуг, ранее контролируемые иностранным либо инонациональным (греческим, армянским, еврейским) капиталом.

Активно используя механизм однопартийной авторитарной политической власти, кемалистская элита в 1930-е годы создала эффективную систему идеологического воздействия на население, признающего европейский путь развития как наиболее приемлемый для построения развитого турецкого общества. Была создана теория происхождения турецкого народа, его культуры чуть ли не от хеттов, тюркизм пропагандировался как концепция, спасшая страну от уничтожения, ведущая турецкое общество к прогрессу, способная обеспечить этому обществу достойное место в семье европейских народов.

Исследователь деятельности «турецких очагов» в Турции в

20-е годы и позже - «народных домов» А.А. Колесников пишет, что начиная с апреля 1924 г. в стране в различных городах

-тали восстанавливаться прежние (то есть ещё с младотурецких Ремён) и создаваться новые «турецкие очаги», их вероятное число в конце 1920-х годов достигало 160-200 домов. Предсетелем этих очагов был Субхи Танрыовер, «ярый панисламист и ^Пантюркист».

«Широкой популярностью, - отмечает Колесников, - пользо^ись многочисленные конференции, проводимые "очагами" на

177

самые разные темы... Обсуждались вопросы турецкого наци₀

лизма, проблемы развития экономики, здравоохранения, сельсю го хозяйства, кооперирования, изучение латинского алфави воспитание детей и пр.». Печатным органом очагов был жур_н ' «Тюрк юрду», на его страницах «печатались статьи идеолого пантюркизма, исторические, фольклорные и другие материала прославлявшие «величие турецкой нации». Как следует из иссле дования Колесникова, в те годы дискуссии об историческом евразийском синтезе, результатом которого стало возникновение турецкой нации, турецкой культуры, в упоминаемых идеологических организациях не велись. В 1931 г. турецкие очаги были заменены «народными домами», ставшими новым, более активным и

более современным «приводным ремнем» в области идеологии и

культуры в отношениях между правящей НРП и обществом⁵⁰.

Первые меры по поддержке частного сектора

На начальном этапе становления нового государства экономическая политика кемалистов определялась неразвитостью его социально-экономической структуры. Из 14 млн. населения около 77% проживало в деревнях, 81,6% было занято в сельском хозяйстве, 5,6% - в промышленности, 4,8% - в торговле и 7% - в сфере услуг. Доля сельского хозяйства в национальном доходе составляла 67%, промышленности - 10%. Большая часть железных дорог ещё оставалась в руках иностранцев. В банковском

деле, страховых компаниях, муниципальных предприятиях, в горнодобывающей промышленности также господствовал иностранный капитал. Функции государственного банка с правом эмиссии продолжал выполнять Оттоманский банк, контролируемый англофранцузским капиталом. Местная промышленность за отдельными исключениями была представлена ремеслом и кустарными промыслами, она удовлетворяла, и то не полностью, лишь самые необходимые потребности в еде и одежде. Спрос на фабричную продукцию обеспечивался за счет импорта. Несколько государственных фабрик работали не на рынок, а лишь на армию, поставляя ей сукно, ткань, сапоги, порох, пушки, ружья и т. п. В среде турок имелась и относительно небольшая группа влия тельных торговцев. На экономическом конгрессе 1923 г. в Измй ре представители семейств Авундукзаде, Немлизаде (Стамбулу

178

акизаде (Измир), Кыннаджызаде (Анкара) и др. выступили с бованиями и рекомендациями властям всемерно поддержать тональный частный сектор в противовес компрадорскому -

следию империи. От имени созданного, например, в Стамбуле Национального турецкого союза они настаивали на роспуске Стамбульской торговой палаты, поскольку её руководство в значительной степени состояло из немусульман и деятельность пач ты_не отвечала интересам торговцев-турок⁵¹. Основное же требование торговцев-турок на тот момент заключалось в организации крупного торгового национального банка для предоставления кредитов национальному частному капиталу.

Уже через год такой банк - Деловой - был учреждён при личном участии М. Кемаля и ряда депутатов меджлиса, прежде всего тех же купцов в качестве учредителей-акционеров, среди них был и Ушакизаде (в то время - тесть Мустафы Кемаля). На создание этого банка Мустафа Кемаль приказал выделить 250 тыс. лир из средств, собранных от пожертвований различных мусульманских организаций, главным образом Индии, в фонд борьбы против империалистов. Было выпущено 100 тыс. акций достоинством 10 лир каждая, за первые четыре месяца деятельности банка его оплаченный капитал возрос до 409 тыс. лир. Уже в первые годы деятельности он стал владельцем 40% акций компании «Тюрк тельсиз телефон ТАШ», построил крупнейший тогда в Анкаре отель «Анкара-палас», купил и реорганизовал фабрику шерстяных тканей, предоставил кредиты нескольким анкарским торговцам, поставлявших на экспорт тифтик и шерсть.

По подсчетам А.Г. Окчуна, за десятилетие (1920-1930 гг.) в стране было создано 135 акционерных компаний с местным (турецким и инонациональным) капиталом, который составлял в суммарном подсчете около 70 млн. лир. В этой сумме доля капитала банков, ссудных касс, страховых обществ (их насчитывалось

^{3 0}, что составляло 22% числа всех компаний) была равна 57,8%; Доля капитала промышленных компаний несколько превышала /о, торговых и транспортно-складских компаний - 12% и т. д. ирмы Ушакизаде и Авундукзаде, измирский торговец Джемальи, стамбульский торговец табаком Ибрагим-паша-заде Хюсейн авалалы) и другие приняли участие в создании в 1924 г. Турец-

^D торгово-промышленного банка в сотрудничестве со швей^ЦаРским капиталом⁵².

179

Попытался воспользоваться турецкий торговый капитал возможностью участвовать в подрядах на железнодорожное стп^Иительство. Так, фирма Немлизаде вложила в один из таких по рядов большую часть своих средств, однако не рассчитала силы вынуждена была потом продать государству свои акции указан ной дороги. Их оказалось у фирмы на крупную по тому времен сумму-300 тыс. лир .

Эти примеры свидетельствуют, что частный торговый национальный капитал, получив после провозглашения республики благоприятные условия для активизации своей деятельности устремился в наиболее выгодные тогда сферы предпринимательства - банковское дело, подряды, торговлю.

Свои первые успехи в торговле в 1920-1930-е годы ярко описывает первый турецкий миллионер Вехби Коч, в то время ещё не обладавший крупными средствами. Он вспоминает в своих мемуарах, что тогда вся торговля Анкары была в руках армян, греков и евреев. Турки-мусульмане, будучи хозяевами страны, жили скромно и в своем большинстве трудились под началом упомянутых групп⁵⁴.

Благоприятные возможности обогащения, обеспечиваемые во внутренней торговле, привлекали в эту сферу также политических и партийных деятелей. Писатель П. Павленко, побывавший в Турции в 1927 г., отмечал: «Секретари кемалистских райкомов торгуют шерстью, агитаторы приписались к биржам» .

Подобно тому как это происходило с торговым капиталом, промышленное национальное предпринимательство в Турции в 1920-х годах первоначально базировалось на уже существовавшей собственности, главным образом иностранной и инонациональной. По данным, приводимым Ю.Н. Розалиевым, фабричнозаводские предприятия Турции в 1927 г. располагали 4850 двигателями общей мощностью 163,5 тыс. л. с, из них 4412 были элек трическими, паровыми и двигателями внутреннего сгорания. Э свидетельствует о довольно высоком уровне развития отдельны предприятий. Наибольшее число двигателей было сосредоточен на предприятиях по переработке продуктов сельского хозяйства текстильных, деревоотделочных, металлургических и машин строительных^5б. В подавляющем большинстве эти предприятия

были созданы ранее, в конце XIX - начале XX в. Речь идет мукомольных фабриках и текстильных предприятиях в Измир

180

не Тарсусе, Стамбуле. Новая власть приняла меры к тому,

' ^./постепенно овладеть этой собственностью, как мелкой, так ' оедней и относительно крупной. «Правительство, - отмеча-

,_в журнале "Коммунистический Интернационал", - продало тавшиеся после национально-освободительного движения по-

'оазрушенные предприятия за ничтожную сумму любимцам и'₀д_Ной партии, открыло им кредит и выдало субсидии, так что 1 года спустя предприятия вернулись к довоенному уровню» .

Важнейшее значение в этой связи имел Закон о поощрении промышленности, вступивший в силу с 1 июня 1927 г. Насколько серьёзны были льготы, предусмотренные законом, свидетельствуют многие его статьи. Промышленник, намеревавшийся строить предприятие, мог рассчитывать на получение безвозмездно земельного участка до 10 га. Он освобождался от налогов на крытые помещения, на земельный участок, на прибыль и т. п. На материалы, импортируемые для строительства и производственной деятельности предприятия, не налагались таможенные сборы и налоги. Перевозка такого рода материалов по железной дороге и на судах обходилась со скидкой в 30%. В первый год производственной деятельности каждого предприятия на стоимость выпускаемой им продукции устанавливалась премия в 10% стоимости⁵⁸.

Государство стремилось также смягчить неблагоприятное воздействие таможенного тарифа. Приложенная к Лозаннскому договору торговая конвенция устанавливала, что на пятилетний срок её действия, то есть с 1924 по 1929 гг., ввозными тарифами в Турции «будут оттоманские тарифы, вступившие в силу 1 сентября 1916 г.». Это означало, что в течение пяти лет турецкое правительство не могло по своему усмотрению повышать низкие таможенные тарифы на импорт. Такая свобода позволяла выгодно завозить потребительские товары: в 1924 г., например, текстиль и продукты питания составляли около 70% турецкого импорта, в 1928 г. - около 52%⁵⁹.

Средством смягчения неблагоприятного воздействия тарифа малисты избрали государственную монополию на продажу или

роизводство табака, соли, спичек, сахара, нефтепродуктов, алко^я> взрывчатых веществ. Государство, предоставляя на эти то-

ры концессии или действуя в этой сфере само, обеспечивало от Пополни пятую часть бюджетных поступлений⁶⁰. В 1929г. установлен полный контроль над внешнеторговым регулиро-

181

ванием, принят таможенный тариф, предусматривавший увели ние пошлин примерно на 50%.

О действиях частного капитала (местного и иностранного) сложившейся в конце 1920-х - начале 1930-х годов ситуации ев детельствуют данные, опубликованные в книге А.Г. Окчуна. Он говорят о том, что к концу 1920-х годов в стране возникла об становка чуть ли не бума. За 1920-1930-е годы была создана (или реорганизована) 201 акционерная компания с суммарным капиталом 112,8 млн. лир, в том числе 66 компаний с иностранным капиталом (42,9 млн. лир) . Деятельность акционерного капита

ла происходила на фоне значительного роста мелкой кустарной промышленности .

Другая отрасль обрабатывающей промышленности, где национальный частный капитал получил возможность развиваться в 1920-1930-е годы, - текстильная, прежде всего хлопчатобумажная. Эта промышленность не тяготела к Стамбулу, была привя

зана к районам производства хлопка и его вывоза, размещалась в достаточно развитых районах (Аданском и Эгейском), вдали от влиятельных стамбульских импортёров, от их магазинов и складов, заполненных привозной дешёвой мануфактурой .

Развитие хлопчатобумажного производства требовало расширения хлопкоочистительной базы, а это, в свою очередь, создавало условия для налаживания промышленности переработки хлопкового семени в хлопковое масло, жмыхи, мыло и т. д. Факты создания частных фабрично-заводских предприятий в текстильной промышленности на средства торговцев имели место и в других районах страны^б5. Опережающий рост хлопчатобумажных фабрик по сравнению с шерстоткацкими объясним: сырьё

для первых обеспечивалось в стране, причем сорта хлопка совершенствовались постоянно; сырьём для вторых является лишь частично местная шерсть (грубые, коротковолокнистые сорта), мериносовую шерсть Турция была вынуждена импортировать Попытки выведения местных мериносовых пород долго ' давали благоприятных результатов .

В итоге параллельно форсированному строительству крупны государственных текстильных предприятий частный сектор Д^ в годы наиболее эффективных государственных мероприятии с хранял важные позиции в фабрично-заводском текстильном пр¹изводстве. Так, его доля в производстве хлопчатобумажной п

182

оставляла в 1942 г. 64%, в 1947 г. - 53,8, шерстяной пряжи -

^v кртственно 54 и 41,5%⁶⁷. Можно добавить, что в 1930-х турецкие промышленники получили новый стимул для рас-

оения промышленной деятельности в стране - был введён

пожайший валютный контроль.

Первые успехи частного предпринимательства в развитии текильной и пищевой промышленности можно объяснить тем, что обстановкой защитных и поощрительных мер в наибольшей мере могли воспользоваться владельцы накоплений именно в этих отраслях. Специфика их состояла в том, что они были тесно связаны с производством соответствующих видов сырья (хлопок, шерсть, зерно), с торговлей ими (включая экспорт) и имели постоянный и достаточно стабильный источник самофинансирования. Другие отрасли промышленности больше нуждались в кредитах. Итоги их развития показывают, что эта потребность в кредитах не была удовлетворена. Как свидетельствует Дж. Ферман, несмотря на оформившуюся в 1920-1930-е годы в стране банковскую систему, она не обеспечивала потребности частной промышленности в средне- и долгосрочных, то есть подлинно промышленных, кредитах^б8. Не был исключением и Деловой банк. Его кредитная политика была направлена на всемерное развитие торгового кредита, включая внешнеторговые операции. Прибыли от сберегательных вкладов и торговых ссуд составляли главный источник обогащения акционеров банка . Финансированием промышленной деятельности банк занимался неохотно, принадлежавшие ему акции промышленных компаний, в основном смешанных и частных (сахарные и текстильные фабрики, стекольный завод, горнорудные предприятия и т. д.), приносили незначительные дивиденды⁷⁰.

Для аграрной Турции утверждение заимствованного у Европы буржуазного права собственности, в том числе на землю, стало подлинной революцией в праве, если вспомнить, как на протяжеии всего XIX в. и в начале XX шла борьба по этому направле^Ию- Как отмечал А.Д. Новичев, Гражданский кодекс 1926 г.

Редставлял собой крупную буржуазную реформу в земельном

Р^аве. Выиграли от реформы прежде всего помещики: они стали ^ственниками своих формально арендуемых земель. Поло-

чие крестьян изменилось мало. Выиграли лишь те крестьяне, Рые арендовали землю непосредственно у государства .

183

После курдского восстания шейха Сайда были приняты коны об отмене натурального налога ашар и ликвидации странной табачной компании «Режи» (1925 г.). Феодальный аш весьма значимый для бюджета налог (в 1924 г. по Данцигу 12,5%, по Кейдеру - около 22% бюджета), был, по выражени Б.М. Данцига, «язвой на теле Турции» .

В данном ряду заслуживают упоминания и законодательны акты, создавшие правовую основу для появления в деревне таких важных атрибутов современного хозяйствования, как организованный кредит, кредитная и снабженческо-сбытовая кооперация первые шаги по применению современных машин, удобрений и т.д

Однако правительство до 1945 г. так и не приступило к аграрной реформе, к переделу земли в пользу крестьян. Был принят лишь ряд законодательных актов о продаже в рассрочку и распределении казённых и покинутых земель, но все эти угодья передавались, как правило, лишь туркам-мухаджирам (иммигрантам, прибывшим в 1920-х годах из балканских стран) и лицам, переселённым по политическим мотивам из одних районов страны в другие. Безземельные и малоземельные крестьяне в рассматриваемый период мало выиграли от осуществленной в 1925-1935 гг. властями передачи казённых и вакуфных земель в руки частных владельцев, эти земли смогла прибрать к рукам зажиточная верхушка крестьянства. Правда, законодательные акты предусматривали продажу казённых угодий в первую очередь безземельным крестьянам и лишь потом крестьянам, располагавшим участками менее 4,5 га. Однако наиболее ценные земли - виноградники, оливковые плантации и орешники - подлежали продаже с торгов и доставались лицам, предложившим наибольшую сумму •

Аграрные мероприятия кемалистов наряду с ростом частной земельной собственности предусматривали и формирование хозяйств крестьянской предпринимательской прослойки и тем самым расширение социальной базы режима в деревне. Указанны хозяйства были призваны не только заниматься самообеспеч нием, но и производить продукцию на рынок. С июня 1934 г. мероприятия в области землевладения стали базироваться на зако! о поселении от 14 июня 1934 г., который, по существу, унифиДО ровал все ранее принятые по данному вопросу решения. -э^аКпредписал министерству внутренних дел выработать единую 1 грамму освоения и заселения районов страны. При этом вся

184

оия Турции делилась на три зоны: а) области с населением, оинадлежащим к турецкой культуре»; б) области, куда следует ! емещать население, «приобщающееся к турецкой культуре», есть ассимилируемые нетурецкие группы населения; в) обласв которых по социально-экономическим, военно-стратеги-

ским и иным причинам поселение временно запрещено. гт₀ имеющимся обобщённым подсчётам, с 1923 по 1945 гг. тасти передали за выкуп или безвозмездно в собственность зем

ледельцев около 1,1-1,2 млн. га пригодных для обработки земель, что эквивалентно 10% обрабатывавшихся в то время сельскохозяйственных площадей. Всего земельными собственниками стали около 270 тыс. семей. Перечисленные мероприятия правительства не могли существенно улучшить положение крестьянства, но в результате их реализации увеличилась прослойка мелких земельных собственников, существенно укрепился сектор мелкотоварного производства. В феврале 1937 г. меджлис принял к ст. 74 конституции страны о праве частной собственности следующее дополнение: «Отчуждение земель и лесов, осуществляемое с целью наделения крестьян землей, и огосударствление лесов, а также определение стоимости отчуждаемых угодий и условия оплаты этой стоимости регулируются особыми законами». Подобная поправка создавала правовую основу для возможности прямого вторжения государства в отношения земельной собственности, но вспыхнувшая вскоре Вторая мировая война послужила поводом для снятия земельного вопроса с повестки дня вообще, выработка закона об аграрной реформе растянулась на Целых два десятилетия. Хотя меджлис и начал выработку законопроектов о земельной реформе, вопрос о земле оставался в 1930-е годы нерешённым⁷⁴.

К этому можно добавить, что уже в 1925 г. была предпринята ^Первая попытка создать под Анкарой сельскохозяйственное производство на государственных началах - Ататюрк Орман Чифтиги. Это хозяйство, специализировавшееся на производстве про

дукции животноводства, пива, вина для снабжения населения ^Н1<ары, заняло площадь в 90 тыс. декаров (1 декар = 0,1 га). ^ение было основано самим Кемалем на пустом болотистом

^астке, приобретённом у частного владельца. Позже в несколь^к Регионах страны было создано более 20 государственных ^и^ений.

185

Можно добавить, что поддержка предпринимательского н ла в 1920-е годы и позже, развития рыночных отношений соп вождалась и усилиями государства по развитию транспорта связи. Основное внимание обращалось тогда на железнодопоное строительство. Что касается автомобильных дорог, то да*_е1939 г. в Турции имелось всего около 4 тыс. км дорог с тверды покрытием, из них асфальтированных - всего 279 км. Такое поло жение не способствовало развитию автомобильных перевозок грузовых и пассажирских, особенно в отдаленных районах Дорого стоил и бензин, который к тому же было трудно найти.

В 1924 г. в Турции стали осуществляться воздушные пассажирские перевозки. Осуществляла их итальянская компания «Аэро эспрессо итальяно». Начав с почтовых рейсов между Анкарой Стамбулом и Измиром, компания переключилась затем на эксплуатацию линии Стамбул-Афины-Бриндизи (Италия). В том же году начались пассажирские перевозки по линии Анкара-Стамбул на самолётах компании «Юнкере» (Германия) и франко-румынской компании. В 1933 г. эксплуатация линии Анкара-Стамбул была передана американской компании «Кертис-Райт», в распоряжении которой имелось два пятиместных самолета. Деятельность авиационных иностранных компаний продолжалась до 1936 г., когда эксплуатация воздушных линий перешла в руки государства.

В сентябре 1926 г. впервые в Турции, в Анкаре, вступила в строй автоматическая телефонная станция, она в 1933 г. насчитывала 1697 абонентов. Радиовещание было представлено в столице сначала маломощным передатчиком (5 квт), установленным в

1928 г. Он эксплуатировался фирмой «Тюрк тельсиз телефон ТАШ», причём часть акций фирмы принадлежала Деловому банку. В 1936 г. радиовещание перешло в руки государства.

Перенос столицы страны в Анкару повлёк за собою развитие строительной отрасли - город создавался заново. В центре старого города, на площади Улус и прилегающих к ней улицах, выро¹ли здания Сельскохозяйственного банка, Делового банка, Совел министров, новое здание ВИСТ, а напротив был построен самь фешенебельный по тем временам отель «Анкара-палас». "^иплощади Улус, на склоне, где начинается бульвар Ататюрка, же шло большое строительство: воздвигались здания ВакуФ^ банка, министерства таможен и монополий, а несколько даль

186

ме _ Народного дома и Этнографического музея. Город за-

^Н3 ивался сначала стихийно, а затем в соответствии с планом, аботанным берлинским архитектором Германом Янсеном. Началось и строительство по многим городам страны прошленных зданий, особенно широкий размах оно приняло в

930-е годы, когда начали возводиться промышленные предприягосударственной принадлежности. Немало турецких пред

принимателей, те же Коч, Сабанджы и многие другие, накопили свои первоначальные капиталы также и за счёт подрядной отстройки Анкары, железных дорог и других объектов. Турецкий экономист Ф. Акдаг писал, что рождение частного сектора в Турции в 1920-1930-е годы происходило не благодаря поощрению промышленности и созданию Делового банка, а в связи с проводимым в те годы государством железнодорожным строительством. Вначале турецкие специалисты-строители работали в качестве служащих иностранных строительных фирм, а затем сами становились подрядчиками .

Турция и внешний мир после Лозанны

Стремление новой Турции жить со всеми в мире и дружбе высказывалось неоднократно её руководителями, об этом говорил тогда и сам Мустафа Кемаль (Ататюрк). После нескольких лет разрухи, вызванной войной и иностранной интервенцией, турецкие правящие круги нуждались в такой внешней политике, которая могла бы обеспечить стране мирное, независимое существование.

Первой, задолго до Лозанны, в 1920 г., признала и всемерно поддержала новую Турцию Советская Россия. Дружеские отношения между двумя государствами были продолжены и в мирное ^время, закреплены рядом торгово-экономических и дипломатических документов. В развитие этих отношений 17 декабря 1925 г. Париже был заключен советско-турецкий договор о дружбе и ^еитралитете. Для Турции этот документ получил особую значи^{С Т ь в} период обострения её внутриполитической обстановки и ^повременно конфликта с Англией по Мосулу.

Договор 1925 г. предусматривал, что «в случае военного вы-

ления против одной из договаривающихся сторон со стороны и или нескольких третьих держав другая договаривающаяся Рона обязуется соблюдать нейтралитет по отношению к пер-

187

вой» (ст. 1). Каждая из сторон также обязалась воздерживатьс всякого нападения на другую сторону и не принимать участия в каком союзе, политическом соглашении или ином акте одн или нескольких третьих держав, направленном против др\_тстороны (ст. 2), причём разъяснялось, что под соглашениями «п литического характера» разумеются также все финансовые и а экономические соглашения между державами, направленны против другой договаривающейся стороны (протокол II). Здесь уместно добавить, что попытка советской стороны при подготовке договора включить в него положение, фактически облегчающее прохождение через Проливы советских военных судов, окончилась неудачей: «турецкое правительство хотело не обострять а укреплять отношения с другими государствами... после заключения договора с СССР турецкие дипломаты начали активно проводить в жизнь тезис «Турция желает быть мостом между Западом и Востоком»⁷⁶.

Спустя почти год в середине ноября 1926 г. подписавшие вышеуказанный договор Г. Чичерин и Тевфик Рюштю сочли необходимым вновь встретиться, на этот раз в Одессе. Объясняя причины новой встречи с турками советским журналистам, Г.В. Чичерин отметил, что потребовалась более «исчерпывающая» беседа, чтобы еще больше подвинуть вперед «дело нашего сближения» . Позднее Парижский договор неоднократно дополнялся анкарскими протоколами 1929, 1931 и 1935 гг., и соответственно, пролонгировался в общей сложности до 1945 г.

Наряду с дипломатическим в 1930-е годы серьёзной составляющей советско-турецких отношений стало активное экономическое сотрудничество.

В последующие годы Турция установила дипломатические отношения со многими странами - Германией, Австрией, Болгарией, Венгрией, Польшей, Югославией и др. Договоры были построены на принципах взаимного уважения суверенитета, предусматривали развитие торговых связей.

22 апреля 1926 г. Турция подписала в Тегеране Договор о ней тралитете со своим давним соперником на Среднем Востоке л сульманским Ираном, что способствовало нормализации ира> турецких отношений, носивших до этого напряжённый харак вследствие частых пограничных конфликтов, связанных пре>

188

0 с волнениями и восстаниями курдов, как иранских, так и

"_ецких.

Согласно договору стороны отказались от всяких актов агресдруг против друга, обязались не вступать ни в какие политиие,_ЭКОномические или финансовые соглашения, направленпротив другой договаривающейся стороны, а в случае военоГО нападения на другую сторону сохранять нейтралитет, вклювооружённый, если будет иметь место попытка использовать территорию одной договаривающейся стороны для враждебных действий против другой договаривающейся стороны. Договор предусматривал также обязательство обоих государств не допускать на своей территории организации или групп, преследующих цели, враждебные другой стороне, и принимать меры против преступной деятельности пограничных племён.

Несмотря на этот договор, ирано-турецкие отношения и в дальнейшем неоднократно обострялись из-за пограничных конфликтов. В 1927 г. в связи с новой вспышкой волнений среди курдов турецкое правительство даже послало иранскому правительству ноту ультимативного характера, которую последнее отказалось принять. Окончательное урегулирование спорных пограничных вопросов между Ираном и Турцией произошло в 1932 г. Тогда же указанный договор был возобновлён на новый срок. Большое значение придало турецкое руководство официальному визиту в Турцию иранского шаха Реза Пехлеви в июне 1934 г. Маршрут визита пролегал от турецко-иранской границы через Каре, Эрзурум до Трабзона, откуда шах на броненосце Явуз прибыл в Самсун и затем поездом - в Анкару. Здесь на вокзале он в торжественной обстановке был встречен Ататюрком и членами правительства. Все эти встречи и соглашения облегчили впоследствии заключение Саадабадского пакта.

Что же касается отношений Турции с державами-победиельницами, они носили иной характер. Даже подписав в конце онцов мирный договор в Лозанне, эти державы, представленные

прежде всего Англией и Францией и поддержанные США, не наРены были сразу отказаться от многих своих привилегий в

>РЦии, полученных ими ранее от султанской власти. Как писал грецкий историк А.Ш. Эсмер, учредить новую основу после донских межгосударственных отношений на принципах равенства ^хУрции «было нелёгким делом», руководители этих госу-

189

дарств «привыкли к периоду капитуляций, и требовалось orm ленное время, чтобы они приспособились к новому положению

Английская, а вместе с ней и французская дипломатия пь лись использовать в своих интересах внутренние трудности Т ции, не решённые Лозанной вопросы, в частности экономим кие, чтобы помешать кемалистам стабилизировать положение стране, ослабить их позиции в регионе и таким образом укрепит ещё более своё влияние на Ближнем и Среднем Востоке, замети усилившееся после Первой мировой войны. Урегулирование во просов «лозаннского наследства» затянулось на многие годы проходило в острой форме, при сильнейшем политическом и финансовом нажиме западных держав, и, надо признать, сопровождалось подчас значительными уступками со стороны Турции.

Со своей стороны, новая власть Турции не теряла надежд решить в свою пользу в будущем некоторые отложенные темы. Как утверждал в 2003 г. в газете «Сабах» Эрдал Шафак в связи с

80-летием Лозаннского договора, Мустафа Кемаль после победы 30 августа (1922 г., Думлупынар) заявил газете «Фигаро»: «Мы требуем себе все территории, которые остались вне и которые чисто турецкие». На просьбу уточнить - о каких турецких землях идёт речь, он ответил: «Фракия до Стамбула и Марицы, Анатолия, район Мосула и половина Ирака». В сентябре 1932 г. в беседе с американским генералом МакАртуром в Анкаре он подтвердил свою решительность: «Даст Бог, буду живым, Мосул, Киркук и Острова возьму обратно»⁸ .

Среди основных проблем, которые ждали своего решения и после Лозанны, были: урегулирование внешней задолженности Турции перед упомянутыми державами; мосульский вопрос, возникший в результате захвата Англией нефтеносных районов Мосула и Киркука на территории прежней Месопотамии, бывше1 частью побежденной Османской империи; восстановление дип ломатических отношений с США, разорванных после начал Первой мировой войны; возвращение Турции санджака Хата

(Александретта), удерживаемого Францией как её подмандэтно территории в составе Сирии, а также такие, как обмен насел нием с Грецией, принятие нового таможенного тарифа вме прежнего, весьма невыгодного для турок, по сути, полуколо ального; условия деятельности в стране иностранных кониес школ, торговых палат и другие.

190

Г пор о территориальной принадлежности Мосула был одним лавных после лозаннских переговоров. Англичане захватили ^ИЗ-_оН Мосула в ходе Первой мировой войны в 1918 г. и, учи-

Р_{я
е Г 0} стратегическую важность и нефтяные богатства, вклюи прц содействии только что созданной Лиги Наций в состав а ака, ставшим в августе 1920 г. по решению этой международАЙ организации подмандатной территорией, опекаемой Англий Турецкие власти не признали этот захват, утверждая, что вилайет населён в значительной степени турками и входит в национальные пределы новой Турции.

В Лозанне спор не был решен, 2-й пункт ст. 3 Лозаннского договора устанавливал девятимесячный срок достижения по проблеме Мосула взаимной договоренности между Англией и Турцией, а если это не произойдёт - передать решение вопроса в Лигу Наций. Уже в мае 1924 г. прошли переговоры по этому вопросу в Стамбуле между турками и англичанами, стороны остались на своих позициях и вопрос перешел в ведение Лиги Наций .

Ввиду отказа Турции признать обязательным арбитраж Лиги Наций, оказавшийся неблагоприятным для Турции, эта организация запросила Гаагский трибунал, устанавливает ли Лозаннский договор обязательную силу для обеих сторон за решением Совета Лиги Наций по мосульскому вопросу. Постановление Гаагского трибунала признало это решение обязательным и в конце концов 16 декабря 1925 г. Совет Лиги Наций вынес окончательное решение о границе - в основном она пролегла по так называемой Брюссельской линии. Англии предлагалось согласиться с продлением мандата на Ирак на 25 лет и заключить с Турцией соглашение по Мосулу. Кстати, перспектива закрепить Мосул за Ираком склонила «даже наиболее крайних оппозиционеров из иракских националистов поддержать продление английского мандата», о ^1ем и был подписан (13 января 1926 г.) соответствующий англофакский договор. Не рискуя ввязываться в новый вооружённый онфликт, кемалисты признали свой отказ от Мосула. 5 июня ^г- все споры завершились подписанием англо-ирако-турец' Договора о Мосуле. Договор признавал Брюссельскую ию с небольшими исправлениями, оставляя Мосул в пределах

V ка. Турции предоставлялось право либо получать в течение

^" Лет 1 оо/ « н , ю/о с доходов иракского правительства от мосульскои ^и> либо капитализировать эту свою долю доходов в сумме

191

500 тыс. ф. ст. Подписание договора способствовало дальней нормализации отношений Турции прежде всего с Англие"'

также и с Францией⁸².

В период Лозанны и после него кемалисты немало надежд урегулировании «лозаннского наследства» возлагали на поддеп ку США. С ними турки порвали отношения в ходе Первой ми вой войны, став, как известно, союзниками Германии. Несмотп на постоянную солидарность американской дипломатии с запат ными державами в турецких делах, в частности на лозаннскю переговорах, многие политики и интеллектуалы в окружении Кемаля, например Халиде Эдип, питали определенные политические и экономические надежды в отношении США⁸³.

Как признают и турецкие авторы, правительство Турции питало большие надежды на США из-за потребности в иностранном капитале, необходимом для экономического развития, по их мнению, американский капитал был «наиболее безопасным и заслуживающим доверия»⁸⁴. Особенно очевидно это проявилось в попытках кемалистов реанимировать проект Честера, предусматривавший строительство новых железнодорожных линий на территории Анатолии и эксплуатацию природных ресурсов в полосе вдоль этих линий. Однако к концу 1923 г. окончательно выясни

лось, что дело с нашумевшей концессией Честера провалилось. что американские дельцы не торопились тогда вкладывать большие капиталы в Турцию. Их главные интересы сосредоточились на участии в добыче совместно с англичанами мосульской нефти, которая, судя по всему, к Турции отношения уже не имела •

6 августа 1923 г. в Уши под Лозанной был подписан турецкоамериканский договор, предусматривавший восстановление дипломатических отношений и повторивший в основных положениях Лозаннский мирный договор. Однако положения турецкоамериканского договора в сенате США, в обществе были восприняты с неудовольствием. Особое раздражение вызывало в дого! ре признание отмены капитуляционного режима. В печати, письмах в сенат приводились небылицы и измышления о нов Турции, о том, что турецкое правительство «превратило . церквей в конюшни, казармы и публичные дома», что оно «Д V жит в отвратительном рабстве в турецких гаремах свыше 1 "и христианских женщин и детей»^8б.

192

гт говор поступил в сенат в мае 1924 г. и надолго там застрял, 1027 г. под давлением демократов был окончательно отверг-

^3? Дипломатические отношения были восстановлены в 1927 г.

i простого обмена письмами между верховным комиссаром %\\\ в Турции адмиралом Бристолем и министром иностранных л Турции Тевфиком Рюштю .

Большое значение для нормализации отношений Турции с солней Грецией, для хозяйственного положения Турции в целом,

псобенно для Стамбульского и Измирского вилайетов, имело урегулирование вопроса об обмене населением с ней. Такой двухсторонний обмен был завершён (в основном) к концу 1924 г. К этому времени из Турции было выселено около 200 тыс. греков, а из Греции - свыше 300 тыс. турок. Кроме того, свыше 1 млн. греков покинули Турцию как беженцы в дни контрнаступления турецкой армии в 1922 г.

Государства, спровоцировавшие Грецию на интервенцию против Турции, не оказывали сколько-нибудь действенной помощи беженцам ни в Греции, ни в Турции. Бегство и переселение сотен тысяч людей усиливало дезорганизацию хозяйственной жизни, отвлекало большие средства на размещение и материальное обеспечение беженцев⁸⁹.

Ещё несколько лет продолжались споры между Турцией и Грецией по поводу компенсации за имущество, оставленное беженцами. Лишь Договор о дружбе и торговле между Грецией и Турцией, подписанный в октябре 1930 г., снял в значительной мере взаимные претензии по вопросам компенсации за имущество. Однако взаимная неприязнь, недоверие иногда до сих пор омрачают отношения между двумя странами.

На нормализацию после Лозанны был ориентирован и подписанный в 1928 г. договор Турции с Италией о нейтралитете. тальянские войска также участвовали в оккупации Турции в ериод национально-освободительного движения. Договор был одписан в Риме 30 мая. Турция охотно пошла на нормализацию ношений с Италией, надеясь этим устранить угрозу итальян°и агрессии в отношении Малой Азии, но разногласия между

РЦиеи и Грецией помешали заключению намеченного Муссотройственного итало-греко-турецкого пакта. Визит турецко^{П р}^ ^{М ь е}Ра Исмета Инёню в Рим (май 1932 г.) не дал результа• пе оправдались и расчёты Италии на экономические преиму-

°РИЯ Турции 193

щества в Турции на основе договора 1928 г. С марта 1934 г воинственной речи Муссолини об «исторических задачах Йт в Азии и в Африке» турецко-итальянские отношения снова I '

J, гг 90^{а
В с}~ГЛпили в фазу обострения .

По Лозаннскому договору Турция признавала права союз ков на «имущество, права и интересы, которые существуют и м гут быть опознаны на территориях, оставшихся турецкими

дню вступления в силу настоящего договора» (ст. 65)⁹¹. В одно из обменных писем, приложенных к договору, глава турецкой де легации Исмет-паша подтверждал, что «концессионные контракты и последующие соглашения, заключённые до 29.Х.1914г с Оттоманским правительством относительно железных дорог

Анатолийская, Багдадская, Мерсин-Аданская, Восточные и порта

Хайдар-паша, сохраняются в силе», они будут «приведены в соответствие с новыми экономическими условиями»⁹². В планы кемалистских властей не входили ни ликвидация иностранного капитала, ни отказ от иностранной помощи, вместе с тем ими подчёркивалось, что иностранные компании должны подчиняться «её законам и языку». Мустафа Кемаль подтверждал: «Мы всегда готовы дать необходимые гарантии иностранному капиталу при условии признания наших законов»⁹³.

Этот иностранный капитал можно считать наследием прошлого, и в целом политика правительства Турции была направлена на то, чтобы в сроки, определяемые положениями договора и финансовыми возможностями, этот капитал по возможности национализировать. Так, в 1924 г. была ликвидирована крупнейшая табачная монополия «Режи», принадлежавшая французскому капиталу, в том же году было отклонено соглашение о передаче англичанам концессии на Анатолийскую железную дорогу, власти начали планомерный выкуп железных дорог и муниципальны> предприятий. Плата за них осуществлялась в различной форме в иностранной валюте и путём поставок турецких товаров •

Не все иностранные компании (промышленные, торговы страховые и др.) национализировались таким образом, часть реорганизовывалась в турецкие акционерные общества со с шанным капиталом и существовала ещё долгое время. Некотор из них, например банки, страховые компании, существуют и ныне. Ограничения коснулись также Оттоманского банка, к

194

- как известно, принадлежал французскому и английскому ка'^Ь1 ЯЛУ^н0 выполнял в Турции функции государственного банка⁹⁵. Лан'ные свидетельствуют, что с 1924 г., то есть после подписаЛозаннского мирного договора, наблюдалась значительная

,_визация в реорганизации и создании частных фирм с ино* анным капиталом. Наибольшая активность приходилась на ,098—1929 гг., до начала мирового экономического кризиса и пустя несколько лет после того, как стали ясными принципы

политики кемалистов в отношении иностранного капитала. Оценивая эти явления, бюллетень Торгового представительства СССР в Турции в 1926 г. писал, что иностранный капитал стал проявлять стремление приспособиться к новым политическим и экономическим условиям страны .

Последовательно власти ужесточали меры по контролю над иностранными торговыми палатами, действовавшими в основном в Стамбуле и Измире. Членами этих палат были не только ответственные лица иностранных компаний, но и их посредники и агенты, главным образом представители национальных меньшинств - греки, евреи, армяне, зачастую имевшие подданство тех стран, с фирмами которых они сотрудничали. Осенью 1926 г. турецкое правительство предприняло шаги для ограничения деятельности иностранных торговых палат, а затем и вовсе их закрыло.

Заинтересованные не только в финансовых средствах и иностранных капиталах для развития экономики, но и в подготовке национальных кадров, турецкие власти осторожно подошли к решению вопроса о судьбе иностранных учебных заведений в Турции. Разумеется, в этих школах (французских, американских, итальянских и др.) учащимся приходилось знакомиться с идеями е только о прогрессивности западной культуры, но и о её превосходстве над другими культурами; в ряде школ религия - като^1ическая, протестантская - была обязательным предметом. Ми1стерство просвещения уже в начале 1924 г. издало несколько ^ поряжений об изъятии в иностранных школах преподавания игии и принятии официальной программы обучения. Уклоне°т этих требований привело к тому, что десятки иностранных л были закрыты. В итоге длительных и сложных переговоров ра'"^Т' ^Э^ ^{Ш ы е} школы приняли условия властей и возобновили

7«

195

Одним из немаловажных пунктов «лозаннского наследс являлось таможенное регулирование . Стремясь смягчить не" ^' гоприятное воздействие таможенного тарифа, кемалисты вв государственную монополию на некоторые товары - табак сп ки, сахар, нефтепродукты и др. В 1929 г. был установлен полнь контроль над внешнеторговым регулированием и власти принят новый таможенный тариф, предусматривавший увеличение поц лин примерно на 50%.

Внешняя задолженность Османской империи зародилась

1854 г., в связи с участием империи в Крымской войне против России. С тех пор до 1914 г. Османской империи свыше 40 раз предоставлялись займы и ссуды от банков различных европейских государств. Лозаннский договор устанавливал, что долг необходимо распределить между всеми государствами, территории которых входили в состав бывшей империи, и что таким образом на Турцию приходится лишь часть долга. Однако в договоре не была установлена эта часть, так же как не была названа валюта платежей. Всё это и решалось на переговорах, последовавших за ратификацией и вступлением в силу мирного договора.

Ввиду возникших сразу же разногласий фактически по всем кардинальным вопросам выплат решение вопроса было передано Лигой Наций арбитражному суду, который решил, что на долю

Турции пришлось 62,23% выплат по займам, предоставленным до

17 октября 1912 г., и 76,53% по займам, предоставленным после этой даты. В денежном исчислении это равнялось 84,6 млн. лир •

После 1925 г. проблема Оттоманского долга свелась к согласованию, во-первых, определения размеров самого оставшегося долга; во-вторых, вида валюты, в которой подлежали последующие выплаты ежегодных взносов; в-третьих, к установлению размеров этих ежегодных платежей. При этом турецкие власти всег да пользовались случаем, чтобы подтвердить свою неизменную готовность выплатить внешний долг. Вместе с тем Турция наста ивала, чтобы названные 84,6 млн. исчислялись в бумажных, а » в золотых лирах. Западные же кредиторы, и главный из них -

Франция, считали, что все оплаты подлежат в валюте с золото

« 100

основой

В ходе последующих переговоров кредиторы пошли на устуг ив 1928 г. было, наконец, подписано соглашение об урегулиро

196

словий оплаты. Общая сумма долга с учетом сумм, не вы_{плаченных и}^1Й „utv R 1924-1928 гг., составляла 104,7 млн. золотых лир ^ >^1Ш.

Ппнако этому соглашению не суждено было стать окончательоно действовало немногим более года. Выполнив два ежен'ых платежа в различной валюте и вновь подтвердив готоврасплатиться, Турция заявила о приостановке платежей иду валютных и финансовых трудностей, вызванных мировым • изисом, и предложила Совету Оттоманского долга начать номе переговоры о сокращении как долга в целом, так и ежегод

ных платежей.

Лишь в апреле 1933 г. оказалось возможным решить этот один из важных вопросов Лозаннской мирной конференции. Время и настойчивость турок сделали своё дело, постоянно заявляя о готовности к уплате, идя на переговоры, они за 10 лет фактически так и не приступили к выплате долга, за исключением частичных платежей 1929/30 и 1930/31 гг. Соглашение 1933 г. можно считать успехом турецкой финансовой дипломатии¹⁰².

ГЛАВА V

КЕМАЛИСТСКАЯ ВЛАСТЬ И РЕФОРМЫ

Мировой экономический кризис и Турция

Этот кризис конца 1920-х - начала 1930-х годов нарушил складывавшуюся в первые годы мирного времени тенденцию в формировании социально-экономической структуры республики Она предусматривала постепенную эволюцию отсталой экономики на принципах экономической независимости, государственной поддержки национального частного капитала.

В годы кризиса подтвердилась слабость турецкой экономики, её зависимость от мирового хозяйства. Опасность социальной и политической дестабилизации вновь возросла, напоминала обстановку начала 1920-х годов. Ахмет Хамди (Башар), влиятельный в те годы защитник концепций национальной экономики, писал в июле 1931 г. в своей книге «Экономический этатизм»: «На значительной части территории нашей страны нельзя не увидеть картины страданий и мучений, повсюду невзгоды, кризис, безработица, недовольство... В деревнях, особенно тех, которые занимаются выращиванием пшеницы, царит предчувствие опасности и беды». В этих условиях, по словам автора, власти необходимо было обратиться к «новой системе», взять на себя «новые обязанности» .

Работа была написана по итогам поездки по стране в ноябре

1930 - марте 1931 гг., в которой автор сопровождал Мустафу Кемаля-

Действительно, в аграрной Турции кризис оказал негативное воздействие главным образом на сельское хозяйство. Так, посев ные площади под важнейшей зерновой культурой - пшеницей сократились с 2,9 млн. га в 1928 г. до 2,4 млн. в 1929 г.; ячменя соответственно с 1,5 млн. га до 1,3 млн. Посевная площадь пол табаком, важнейшей тогда статьей турецкого экспорта, с 1928 1929 гг. сократилась на 32,5%, а сбор его упал почти наполовину с 69,6 тыс. т до 36,5 тыс. т. В 1932 г. было собрано табачного листа еще меньше - 18 тыс. т. Кризис сказался также и на хл '

198

пстве: сбор хлопка в 1927 г. составил 69,3 тыс. т, а в 1929 г. -

- ыс т. Это было вызвано главным образом уменьшением оса на внутреннем рынке, турецкая текстильная (напомним, в

/ овном кустарная) промышленность испытывала трудности в

°,_{е св}оей продукции из-за увеличившегося импорта хлопчато-

' мажных тканей. В тяжёлом положении оказалось и животноодство - поголовье рогатого скота уменьшилось в 1927-1933 гг. с 26 млн. голов до 21,3 млн. Наблюдалось резкое падение цен на пшеницу, ячмень, хлопок, табак, фрукты, шерсть и др.

Неблагоприятная картина стала характерной и для промышленности, ремесленные и кустарные мастерские и немногие малоэффективные текстильные фабрики оказались не в состоянии конкурировать в условиях кризиса с фабричной продукцией (пищевой, текстильной и др.), ввозимой из Европы, часто по демпинговым ценам.

Необходимость чрезвычайных мер государственного вмешательства, первоначально не предусмотренных политикой умеренного этатизма, стала очевидной - власти решили «закрыть» турецкую экономику. В принятом в 1929 г. Законе о валютных биржах устанавливалось, что все валютные операции могли совершаться только через названные биржи и что «отдельные лица и учреждения не могут прямо или косвенно закупать и продавать валюту и движимость, если в этом нет необходимости - такую необходимость определяет министерство финансов». В том же 1929 г. был принят закон №1499 о таможенном тарифе, который давал право правительству увеличить таможенные пошлины, вводить импортные ограничения. В феврале 1930 г. меджлис принял закон о защите турецкой валюты, уполномочивавший Совет министров Регулировать и ограничивать покупки, продажи и экспорт девиз, монет, акций и облигаций.

Для поддержки курса турецкой лиры и торговли валютой в марте 1930 г. был учреждён временный консорциум, в который ^вошли все крупнейшие национальные и иностранные банки, Действовавшие в Стамбуле, а также министерство финансов Турции. Спустя шесть месяцев после создания консорциуму было Редоставлено право эмиссии. Дальнейшим шагом в упорядоче^Ии денежной системы и регулировании курса турецкой лиры

-тало учреждение в июне 1930 г. Центрального банка, начавшего

^-В01° Деятельность в октябре следующего года. С началом дея-

199

тельности нового банка консорциум был ликвидирован, а пп эмиссии перешло к Центральному банку .

Все эти меры означали не просто резкое ограничение возмоности вывоза прибыли в валюте из страны. Учреждался механич строгого и детального государственного контроля над внещ_нэкономическими связями, ставший одним из краеугольных кам ней республиканского этатизма, создавались реальные возмож ности накопления валюты внутри страны и монополизации её государством.

Впервые применил термин «этатизм» премьер И. Инёню³. Во время обсуждения в октябре 1930 г. представленной И. Инёню правительственной программы заместитель министра экономики М. Шереф говорил о том, что понятие национальной экономики означает не замену частного предпринимательства государственным, а их сотрудничество, о том, что вмешательство имеет задачей поощрять, укреплять частную инициативу. В то же время он подчёркивал, что «в экономике существуют определенные доминирующие позиции... Никогда правительство не позволит частной инициативе свободно и бесконтрольно занимать эти позиции... Государство всегда и полностью будет владеть ими, благодаря этому сможет обеспечиваться поддержка и частной деятельности... Если важнейшие позиции в экономике отдать в анархическое распоряжение либерализма, то за один год будут растрачены результаты десятилетних усилий».

О начале этатистских мероприятий в экономике заявлял и Ататюрк. В январе 1931 г. он говорил: «Программа нашей партии по своему направлению - полностью демократическая народная программа; вместе с тем с экономической точки зрения она этатистская». Он также подчёркивал, что этатизм не противостоит частной инициативе: «В развитии страны большое значение имеет деятельность крупных торговцев, владельцев фабрик, крупных землевладельцев, владельцев чифтликов. Нормально работающие и использующие технику владельцы капитала пользуются льготами и поддержкой» .

На конгрессе правящей Народно-республиканской партии мае 1931 г. была принята обновленная программа этой партии причём в её основе лежала концепция этатизма. Локомотиво< экономики был назван промышленный сектор, а его основны инвестором - государство .

200

г 1933 г. преобладающее, подчас даже монопольное участие 'парства в создании новой экономики, в промышленном и гйоаструктурном строительстве за счёт бюджетных ассигновай приобрело плановый, комплексный характер, оно сопровож-

сь_акТивной идеологической, пропагандистской поддержкой партийных структур НРП, народных домов ит.п. ⁶

Переход к этатистским мерам в экономике сопровождался с самого начала полемикой в печати, в публицистической и научной литературе. Справа этатизм оспаривался идеологами Либерально-демократической партии (ЛДП), созданной в августе 1930 г. с согласия Мустафы Кемаля его сподвижником в недавней борьбе Фетхи (Окъяром). Однако защита этой партией идей либерализма выглядела несвоевременной в условиях мирового кризиса⁷ и краха либеральных мировых концепций, партия в ноябре того же года объявила о самороспуске.

Примером вынужденного признания срочных государственных мер в ущерб частной инициативе была статья тогда молодого, впоследствии влиятельного политика и экономиста Мухлиса Эте, выпускника Лейпцигского университета. Он писал в одном из сборников Стамбульского университета, что, переходя к этатизму, государству следует заранее определить публично сферы, в которые оно намерено войти, что «конкуренция государства и частной инициативы в одной и той же сфере вредна для обеих сторон», необходимо также «добиваться максимальных результатов, придерживаясь принципов экономии», «столь же рационально следует работать и управленцам». Приступать к строительству новых предприятий следует, лишь добившись рациональной работы уже существующих. Система банкротства, применяемая к частым предприятиям, «оздоровляет кровь и поэтому полезна стране», убытки же государственного сектора «ложатся на плечи каждого гражданина»⁸.

Об основных направлениях пятилетнего плана 9 января 1934 г. Делал заявление для журналистов министр экономики Джеляль^еи (Дж. Баяр, будущий президент Турции): «Создать возможен производства товаров, необходимых и в мирное и в воен^е время - наша экономическая необходимость... Прежде всего чь идёт о производстве текстильных товаров, для чего в стране ^еется сырьё в достаточном количестве. Имеется в виду план Роительства фабрики в Кайсери, он готов и в ближайшее время

201

строительство начнётся и закончится в 1935 г. Вторая ф_абп будет построена в Назилли, завершение строительства - 1936 г

Комментируя тогда эту информацию, газета «Акшам»_По чёркивала, что выполнение пятилетки возложено на государ_Ств" Причины - частный сектор реализует план медленно, кроме тогг он преследует свои собственные интересы прибыльности, а не «высшие экономические интересы нации», наконец, частное предпринимательство обладает ограниченными возможностями гоняется за лёгкими и авантюрными делами. Другая газета «Ени Асыр» писала 12 января 1934 г., что «западные капиталисты лишены теперь возможности эксплуатировать народы так, как это было раньше. Огромная Россия закрыла свои двери перед промышленностью Запада, в Индии объявлен бойкот иностранным товарам, в умах всех народов утвердилось сознание национальной независимости и национальной экономики»⁹.

В 1935 г. принцип этатизма был вновь повторен в новой редакции программы НРП, а позже, в 1937 г., включен уже и в конституцию. Уместно отметить, что некоторые кемалисты идею этатизма стали провозглашать и как третий мировой путь для Турции - не капиталистический и не социалистический. Журнал

«Кадро», в котором активную роль играл Ш.С. Айдемир, бывший коммунист, посвящал многие номера этой концепции .

Различия в оценках целей этатизма были и в руководстве государства. Как можно судить по турецким исследованиям, такие руководители, как И. Инёню, Р. Пекер, больше абсолютизировали предназначение этатистских мер, нежели Ататюрк, что грозило превращению этатизма в неизменную бюрократическую догму. Глава же государства часто склонялся в спорах об этатизме на сторону министра экономики Дж. Баяра, считавшего этатизм вынужденной, временной мерой, выступавшего за поощрение частного предпринимательства, за развитие свободного рынка там, где это возможно .

В эти годы наиболее интенсивных этатистских мер были при няты законы о создании государственных экономических организаций (ГЭО) - Сумербанка (1933 г.), Мореходного банка (1933 г.), Этибанка (1935 г.), Народного банка (1938 г.), Управления сахарных заводов (1935 г.). 27 мая 1938 г. состоялось подписание Лондоне соглашения о предоставлении Англией кредита ТурЦ в размере 16 млн. фунтов стерлингов на строительство металлур

202

ского комбината, а на следующий год было учреждено Давление металлургических предприятий Турции (1939 г.).

• паньше, в 1934 г., был принят закон о государственных торпоследовали другие акты, регулирующие деятельность госу' ственного сектора. Учреждение государственных предприяй банков, обществ с их движимым и недвижимым имуществом

епосредственным образом было связано не только с национали-

ацией собственности иностранных компаний и банкротством

некоторых частных национальных компаний, попытавшихся было обосноваться в железнодорожном строительстве, горнодобывающей, цементной, сахарной промышленности, но, что самое важное, в связи со строительством на бюджетные средства новых предприятий, с началом индустриализации.

Большое значение в развитии законодательства, касавшегося государственной собственности, имел закон № 3460 о ГЭО, принятый в 1938 г. Он регламентировал деятельность как уже созданных пяти крупнейших в то время ГЭО - Сумербанка, Этибанка, Сельскохозяйственного банка, Морского банка, Общества государственных предприятий сельского хозяйства, так и будущих ГЭО .

Государство активно вмешалось и в банковскую деятельность, установило над ней контроль через такие законодательные меры, как законы о защите вкладов (1933 г.), о ссудных операциях (1933 г.), о турецких банках (1936 г.). Важной мерой в 1930-е годы было учреждение национального Центрального банка Турции до этого функции государственного банка выполнял иностранный Оттоманский банк. В 1930-е годы заметно расширились функции Сельскохозяйственного банка (СБ). Например, закон № 1470 (1929 г.) устанавливал, что создание сельскохозяйственных кредитных кооперативов будет осуществляться под эгидой и контролем СБ¹³.

В условиях мирового экономического кризиса кредитная деятельность Сельскохозяйственного банка приобрела особую зна-

'имость. Власти стремились стабилизировать прежде всего цены ^на пшеницу. Закон № 2056 (июль 1932 г.) предписывал властям ^ерез СБ в случае необходимости, для поддержания цен на пшену, закупать её по определяемым властями ценам, хранить её и ^ем поставлять потребителям. Инструкция министерства сель-

^,го хозяйства регламентировала цены, порядок закупок, места

203

закупок, условия перевозки, хранения, контроля за качеств необходимые штаты работников и т. п.¹⁴

Система госзакупок постепенно распространилась на зна тельную долю собранного урожая зерна, сахарной свёклы, табак чая, фундука, изюма, хлопка, шерсти, тифтика и другой проду ции, она позволяла в определённой мере регулировать закупоч ные цены в деревне, подрывая монополию торговца и ростовщи ка, монополизируя экспортные поставки, значительно возросшие позже, в годы Второй мировой войны.

В июле 1931 г. турецкое правительство приняло новый закон о земельном налоге, который распространял налогообложение на все частновладельческие земли, включая пустоши, и освобождал от налогов образцовые и опытные поля, сады, орешники, фермы принадлежавшие государству, муниципалитетам или организациям, ставившим целью улучшение методов земледелия. Налоговые льготы получали «владельцы образцовых хозяйств», то есть предпринимательские элементы.

Некоторую роль в развитии сельского хозяйства играли и государственные имения, начало которым положило создание по инициативе Кемаля лесного хозяйства в окрестностях Анкары. Они были расположены в различных климатических регионах страны, имели право льготного импорта элитных семян, садовых саженцев, породистого скота, сельхозоборудования, удобрений и т. п. с последующим снабжением всем этим частных хозяйств.

Подобные мероприятия правительства не могли существенно улучшить положение крестьянства, но в результате их реализации увеличилась прослойка мелких земельных собственников, существенно укрепился сектор мелкотоварного производства. Однако и в конце 1930-х годов основной для крестьянства вопрос о земле оставался нерешённым. Стремясь не допустить обострения политической ситуации в деревне, меджлис еще в 1935 г. начал разработку законопроектов о земельной реформе. В феврале 1937 г. меджлис принял к ст. 74 конституции страны о праве частной собственности поправку, учреждавшую правовую основу для возможности прямого вторжения государства в отношения земельной собственности, но начавшаяся вскоре Вторая мирова война послужила поводом для снятия земельного вопроса повестки дня, выработка закона об аграрной реформе растянулас на многие годы.

204

Когда изменения в законодательстве вступали в противоречие онституцией 1924 г., в неё вносились поправки. Например, ежняя редакция ст. 2 («Религия Турецкого государства - ислам, Унциальный язык - турецкий, столица - Анкара») в 1937 г. была асширена, в неё были включены «шесть стрел» программы НРП,

g_{т 0}м числе принцип этатизма (девлетчилик).

В 1930-е годы получила также развитие муниципальная собственность. Закон 1930 г. о муниципалитетах предоставил им широкие полномочия по установлению прав владения над бесхозными, ничейными земельными участками (речь шла о брошенной греческими и армянскими беженцами недвижимости), бросовыми землями, вакуфными участками и т. п. Некоторые положения закона о муниципалитетах стали началом системного государственного регулирования цен. Устанавливалось, что среди других обязанностей муниципалитета является контроль над ценами. На практике речь шла о таких товарах местного производства, как мясо, хлеб, дрова, каменный уголь для отопления, овощи и фрукты.

Появление на рынке фабричной продукции национального производства (сахар, цемент, ткани и т. п.) сопровождалось установлением на них государством фиксированной цены. В 1936 г. был принят закон № 3003 о контроле и установлении властями производственных и продажных цен на промышленные изделия. Одной из причин принятия закона было намерение властей пресечь попытки некоторых промышленников завышать цены, например, на хлопчатобумажные ткани, используя новые защитительные тарифы. Об этом прямо говорил Дж. Баяр, представляя проект закона¹⁵.

Государственное регулирование розничных цен обеспечивалось через создание магазинов по торговле фабричной продукцией, прежде всего тканями и обувью. В 1928 г. имелось уже три государственных магазина, сбывавших указанные изделия - недорогие ситцы, бязь и т. п.^1б Помимо своей продукции в этих магазинах Сумербанка на условиях консигнации принимались эвары от частных торговцев; практиковалось и выделение в них тдельных прилавков для ведения торговли самими торговцами ^ади промышленниками. В начале 1930-х годов Сумербанк имел

Уже семь магазинов, открыты были магазины в Самсуне, Мерине, Измире, увеличено их число в Стамбуле^п.

205

Как видим, взяв на себя роль совокупного капиталиста-п принимателя в области промышленности, государство не пп создало условия для ускоренной индустриализации, а предппн ло реальные шаги в направлении экономической независимосЭтими мерами государство одновременно закрепило за частнь капиталом обширную сферу наиболее выгодных форм предпп нимательской деятельности, накопления капитала, просто неппо изводительного обогащения. Причём речь шла не о разделении сфер деятельности и о взаимном невмешательстве - государство взяло на себя роль «няньки» частного предпринимательства, в достаточной степени строгой, но обеспечивающей благополучный рост своего подопечного: создавались смешанные акционерные общества, в которых основная финансовая нагрузка лежала на государственном бюджете, появились первые техники, инженеры, экономисты, подготовленные на государственные средства, формировался национальный управленческий аппарат. Эти новые источники знаний и опыта затем щедро питали частный сектор, оживляя накопленные в нем миллионы и формируя новый тип турка-предпринимателя, уже не торговца, а промышленника.

Можно считать, что в результате национализации иностранных предприятий (прежде всего железных дорог, портового хозяйства и муниципальных объектов), перехода в руки государства некоторых частных заводов и фабрик, оказавшихся нерентабельными для частного капитала (например, сахарных), и, наконец, благодаря реализации планов государственного промышленного строительства в социально-экономической структуре Турции, к концу 1930-х годов возник государственно-капиталистический уклад, ставший основой экономического развития страны, е индустриализации.

Закрыть зародившиеся ещё в османское время профсоюзы, а также другие общественные организации новым властям позволил Закон об охране порядка, принятый в 1925 г. и предоставивший правительству широкие чрезвычайные полномочия. Извест ный социолог Дж. Талас писал, что «в течение двадцати J республиканского периода было невозможно создавать организ ции рабочих как практически, так и юридически... Этот заст продолжался до 1946 г.» .

На многие годы затянулась властями подготовка законов тельства о труде. Принятый в июне 1936 г., он вступил в с

206

г 0 д, с 15 июня 1937 г., и распространялся на предприятия с занятых 10 человек и более. Некоторые важные положения

она долго оставались на бумаге, например, о создании органи-

' ии по найму рабочей силы. В итоге указанное законодательно многие функции регулирования отношений между трудом и -апиталом оставляло за властями, авторитарный характер этого регулирования не вызывает сомнений у турецких авторов⁹.

Следует признать, что регулирование властями в столь авторитарной форме трудовых отношений было связано и с тем, что сами эти отношения не получили ещё должного развития. Рынка наёмного труда не существовало, его формирование в годы кризиса в начале 1930-х годов замедлилось и к концу десятилетия носило скрытый характер, ограничивалось в основном деревней, всё более заметно участвовавшей в экспорте (табака, хлопка, сухофруктов).

В 1930-1940-е и даже позже, в 1950-е годы, бюрократия, управляя растущим госсектором, сумела расширить и обновить значительным образом экономический фундамент своего господства во внутренней жизни страны, в частности благодаря начавшейся индустриализации, вмешательству в агросферу, сообразуясь с неизбежными и объективными требованиями социальноэкономической эволюции страны, реорганизации турецкого общества «по-европейски» - из традиционного аграрного в современное аграрно-индустриальное. Орудиями вмешательства государства в экономику стали Этибанк, Сумербанк, Центральный банк, железные дороги и пр. Этатизм приобщал бюрократию к капиталистическому хозяйствованию, к экономической инициативе. Всё это означало одновременно и приобщение бюрократии к предпринимательству, появление слоя предпринимателей-капиталистов - недавних государственных служащих. Поэтому, несмотря на все сетования, часто справедливые, представителей «исконного» частного предпринимательства в адрес этатизма и порожденных им нуворишей, в целом частный сектор не только е зачах, но и стал вровень с госсектором. Более того, два сектора тнюдь не стали антиподами, а успешно дополняли друг друга на

туги вестернизации социально-экономической системы Турции. о течение 1930-х годов претерпела изменения и влиятельная в

^еДавнем прошлом прослойка местной инонациональной буржуа-

1 урки-предприниматели все активнее овладевали недоступ207

ными им ранее сферами коммерческой деятельности, это слож явление характеризуется то ужесточением, то смягчением о⁶ничительных мер властей в отношении представителей нему™ майского капитала. В конечном счёте они были заметно оттес ны от импортно-экспортных операций, были вынуждены сотт>\ ничать с турецкими дельцами, делиться с ними своими успехами

Возвращаясь к периоду этатизма в экономике, напомним, что для Ататюрка и большинства его сподвижников этатизм был не более чем средством ускоренной модернизации экономики отнюдь не орудием идеологических экспериментов. Очевидно, тогда это был единственный способ вновь не оказаться в положении полуколонии европейских держав (сейчас это назвали бы африканизацией), обеспечив таким «способом» свою экономическую и политическую независимость.

Сотрудничество Турции с СССР

Реализация этатистской концепции в турецкой экономике в

1930-е годы осуществлялась с советской помощью, в условиях сохранения сильной инерции недавнего боевого содружества. Добрососедские отношения послелозаннской Турции с СССР приняли комплексный характер, они распространились на дипломатию, культурную, научную сферы и, особенно, на экономику. Прежде чем перейти к последней сфере сотрудничества - экономике, уместно кратко обрисовать его общую картину.

Помимо военных и дипломатов одним из первых посланцев из

Советской России оказался русский художник Е.Е. Лансере - он стал живым свидетелем обороны Анкары от наступавших греческих войск, написал портреты Мустафы Кемаля, писательницы Халиде Эдип и других участников освободительного движения, сделал зарисовки быта и нравов жителей будущей столицы, часть их представлена в его книге «Лето в Ангоре». Позже, в 19.

С. Юткевич и Л. Арнштам сняли в Турции фильм .«Анкара сердце Турции», посвятив его жизни новой столицы страны.

В 1925 г. в Советском Союзе побывал выдающийся турецки) артист и режиссер Эртогрул Мухсин²¹. Содействие своим туре ким коллегам в развитии музыкальной культуры и музыкальна образования в Турции оказывали в 1930-е годы совете музыканты . 208

Развивались научные связи. В 1933 г. по приглашению турецправительства в Турцию приезжала делегация советских вистов, академики Марр и Самойлович. Н.Я. Марр выступил

клом_{л е
к ц и}й по проблемам общей лингвистики. Он был при

глашён на беседу к президенту республики²³. В 1934 г. на Менделеевский конгресс приехала представительница турецких химиков госпожа Рамзие⁴. В 1920-е годы были сделаны первые шаги установлении советско-турецкого сотрудничества в области сельского хозяйства. В ноябре-декабре 1925 г. Советский Союз посетила турецкая сельскохозяйственная делегация во главе с министром сельского хозяйства Сабри-беем .

Советская Россия в те годы не числилась в ряду главнейших торговых партнёров Турции, её доля в турецкой внешней торговле составляла 3-4 %. Восстанавливая и развивая экономику, Турция испытывала нужду прежде всего в промышленной продукции таких стран, как Германия, Франция, Англия, Италия, США и др., поставляя в эти страны товары традиционного экспорта - табак, сухофрукты, хлопок. Вместе с тем в снабжении турецкого рынка нефтепродуктами, включая широко используемый тогда керосин, Советская Россия опережала даже американскую «Стандард ойл». Вплоть до 1939 г. поставки Нефтесиндиката обеспечивали значительную часть всех потребностей страны в нефтепродуктах . Советская сторона имела непосредственное отношение и к учреждению в Турции в 1932 г. национального Центрального банка, что дало стране возможность отказаться от давних услуг в этой сфере франко-английского Оттоманского банка .

Переходя к экономическому сотрудничеству двух стран в связи с началом индустриализации в Турции, необходимо отметить, что турки в поисках концепции развития своей страны в условиях мирового кризиса интересовались тогда не только успехами советской пятилетки, но и в целом появлением и развитием новых режимов в СССР, Италии. В конце 1930 г. в Москву отправился министр иностранных дел Тевфик Рюштю Арас, причем в составе ^{е г}о делегации не случайно оказался влиятельный и близкий к руководству страны публицист и издатель Фалих Рыфкы (Атай). По итогам этой поездки в СССР он издал в 1931 г. книгу «Новая оссия» («Yeni Rusya»), в которой просматривалось намерение смыслить советский опыт индустриализации на предмет его рименения в Турции. По высказанному в книге мнению автора,

209

«советский опыт - это синтез революционных методов приве ния в короткие сроки отсталого народа и страны на уп_0в

Запада»² .

Вопрос о советском опыте вновь зазвучал, когда премьер-м нистр Турции Исмет-паша (Инёню) посетил СССР с официал ным визитом в период с 25 апреля по 10 мая 1932 г. В составе де легации, кроме министров, политиков и журналистов, были прел приниматели, директора нескольких заводов. Не следует думать что в то время руководители новой Турции вдруг безоглядно поверили в советскую систему и бросились в крепкие объятия северного соседа. Спустя десять дней после поездки в СССР, 22 мая премьер-министр Исмет Инёню и министр иностранных дел Тевфик Рюштю Арас также с большой группой специалистов отправились пароходом в фашистскую Италию, посетив по дороге Афины. Во время пребывания в Италии с 25 мая по 2 июня они были приняты королём Италии и диктатором Б. Муссолини. В итоге Турции было обещано 300 млн. итал. лир (32 млн. лир), из них треть - деньгами, правда, потом выяснилось, что всё это осталось обещаниями .

«В Москве нас встретили с большими почестями, - писал Ф.Р. Атай, - среди встречавших были Молотов, Литвинов. Официальный протокол был полностью соблюдён, нам было оказано большое уважение». В Кремле переговоры начались встречей со Сталиным, Молотовым, Литвиновым. Присутствовала вся делегация турок. Основными вопросами стали экономическая помощь Турции, торговые отношения и вопрос о кредите. Вопрос о советском содействии был обсуждён в беседе 6 мая 1932 г. со Сталиным и другими советскими руководителями в Кремле. Судя по опубликованным намного позже, уже совсем в другое время, в 1987 г., мемуарам Инёню, его поразили масштабы советских промышленных новостроек, например, только что построенного в Москве автомобильного завода.

В этой новой книге Фалих Рыфкы Атай сравнивал правительственные турецкие визиты в СССР и в Италию, написал о неоохо димости «извлечь опыт из ленинизма в России, муссолинизма в Италии». Он отметил, что мировой кризис породил понятие пл новой экономики: «ныне повсюду на первом месте, в пресс исследованиях, оказываются плановики. Одновременно с разго! рами о кризисе используются термины дирижируемая экономи |

210

новая экономика. Как вы назовёте таких плановиков - комму-

стами, социалистами, фашистами, государственниками? Среди

!лановиков есть все, они противостоят друг другу, но несомнен-

что они едины в одном - индивидуалистическая и либерально, 41 <-* JQ экономическая система умерла, идут поиски нового режима» .

Под впечатлением визита в Италию в главе о фашизме фР Атай писал, что если наступивший кризис продолжится, установление нового порядка не ограничится мелкими коррективами к экономике. «Либерализм нашёл для себя самую приемлемую модель в демократии. Новый порядок, несомненно, будет искать свою собственную модель... Критика в адрес демократии началась после того, как демократии не смогли найти способы предупреждения анархии и кризиса... Народ устал от болтовни» .

Турецкие исследователи Ильхан Текели и Селим Илькин в своей книге, посвященной этатизму в Турции, привели большой документальный материал, относящийся к реализации советской помощи Турции на начальном этапе её индустриализации.

Они писали, что после возвращения турецкой делегации во главе с И. Инёню на родину в СССР задержались специалисты по текстилю - Шериф Онай и Камиль Ибрагим. Они провели исследования в 70 учреждениях и предприятиях - строительных, промышленных институтах, станкостроительных заводах, текстильных фабриках, использующих эти станки. В итоге этих исследований названные специалисты определили, что тяжёлая индустрия Советов демонстрирует небывалое развитие. Аналогичным образом было определено, что за некоторыми исключениями текстильная промышленность Советов развивается по последнему слову науки и техники. Они пришли к убеждению, что необходимое для текстильной индустрии Турции оборудование на 90% может быть обеспечено у Советов³².

В ходе подготовки соглашения о строительстве текстильных фабрик и о кредите советские специалисты, главным образом текстильщики, прибыли в Турцию 12 августа 1932 г. Делегацию возглавлял директор «Госпроектстроя» экономист проф. Орлов . Объединённый отчёт (в виде докладов), представленный Орловым турецкой стороне, имеет дату 22 сентября 1932 г. Часть его, как южно понять, была подготовлена во время встречи турецких и Усских специалистов в Кайсери. Тогда же были определены мес^а Для текстильных комбинатов - Кайсери и Назилли. Орлов

211

перед возвращением в Москву посетил Стамбульский унивеп

тет, выступил с лекцией. Он, в частности, отметил: «Я с удовл ворением убедился, что по своему мышлению, квалификации энергии турецкие инженеры ничем не отличаются ни от нас от других инженеров. Они оказали нам ценнейшую помощь, я'та и не понял, зачем вы приглашаете инженеров из Европы».

В марте 1933 г. в СССР отправилась турецкая делегация в сое таве директора фабрики Хереке Решата, директора Фесхане Щ_ев. кета Тургута, Промышленное управление было представлено Камилем Ибрагимом. Они посещали советские фабрики, проработав в СССР до 9 июля. По итогам обмена мнений с ними в Москве был создан трест Тюркстрой во главе с директором Золотарёвым³⁴.

Подписание окончательного протокола о кредите состоялось 21 января 1934 г., в соответствии с этим документом кредит предоставлялся в виде машин и оборудования для строительства двух текстильных комбинатов. Советская сторона обеспечивала также помощь в проектировании, строительстве комбинатов и монтаже оборудования. Кредит был беспроцентный, сроком на 20 лет. Предусматривалось, что оборудование будет поставлено в течение 4 лет с момента вступления протокола в силу. Турецкая сторона обязывалась дважды в год осуществлять платежи по кредиту в турецких лирах в пересчете на доллары по курсу, существующему на день платежа на биржах Лондона, Нью-Йорка и Стамбула. На суммы, подлежащие выплате, советская сторона закупала в Турции необходимые ей товары .

Для Турции получение советского кредита было первым опытом равноправного экономического сотрудничества в годы, когда над ней еще тяготело бремя прежних османских долгов и обязанностей перед иностранными вкладчиками. Советский кредит давал возможность Турции начать новый, более ответственный этап этатистских преобразований - сделать первые практические шаги в индустриализации страны на государственные средства. «Можно считать, - писал в 1964 г. в своей книге Мехмет Тургут, впоследствии министр промышленности, - что с принятием этог плана в стране было положено начало этатизму».

Реализация кредита происходила в рамках выполнения перв< го пятилетнего плана экономического развития Турции. Сов ский кредит составил треть всех финансовых средств, предназ ченных для исполнения этого плана . В 1935 г. министр^э

212

мики совершил длительную поездку в СССР, с 13 июля по 18 уста он побывал в Одессе, Москве (встреча с наркомом Тяж-

ома), Киеве, Ленинграде, посетив ряд предприятий-новостроек (•автозавод, электрозавод) и радиоцентр. Затем состоялись торжественные проводы в Москве и возвращение (через Одессу) в Стамбул на пароходе «Чичерин»³⁷.

Строительство первого в стране современного хлопчатобумажного комбината (в Кайсери) Туркстрой осуществил в 1934—

1936 гг., а второго (в Назилли) - в 1935-1937 гг. 16 сентября

1935 г. состоялось торжественное открытие комбината в Кайсери в присутствии Ататюрка, членов правительства, советских специалистов, десятков тысяч людей. Джеляль Баяр в своём выступлении отметил, что недавний мировой кризис показал: будущее стран, сосредоточивших свои усилия только на сельском хозяйстве, трагично. «Статистика свидетельствует, что первое место в списке импортируемых в страну товаров занимают ткани. Получается, что страна за бесценок продаёт своё сырье, а за изготовленные из него изделия в той же мере дорого платит... Комбинат в Кайсери станет не только памятником турецко-советской дружбы, но и блестящим примером заново созданной и удивившей весь мир крупной советской индустрии... Советские специалисты и рабочие показали блестящие образцы трудовых усилий, спасибо им»³⁸.

В такой же торжественной обстановке, в присутствии Ататюрка, Баяра 9 октября 1937 г. был открыт комбинат в Назилли, включая первую в стране фабрику набивного ситца. Численность рабочих составила 2400 человек.

В период строительства было подготовлено в СССР для работы на комбинатах свыше 140 квалифицированных турецких рабочих, мастеров и техников, прошли стажировку более 15 инженеров. При комбинате в Кайсери было создано профессиональнотехническое училище, которое готовило квалифицированных рабочих не только для названных комбинатов, но и для других текстильных фабрик страны. После завершения строительства оба комбината поступили в ведение Сумербанка³⁹.

К слову сказать, пытались кемалисты навести мосты и с США, несмотря на прежние неудачи (концессия Честера) и в целом на Жёсткую позицию США в отношении Турции. В начале 1933 г. при участии посла Турции в Вашингтоне Ахмеда Мухтар-бея

213

турецкое правительство установило контакты с фирмой в Н Йорке «Хайнс, Ририк, Дорр и Хаммонд» на предмет исследой ния экономики Турции. Была организована группа специалист в составе 10 человек, ответственным за эту работу был назначе Уолкер Д. Хайнс. Первая группа в составе двух человек прибьп в Турцию 18 июня 1933 г., глава же прибыл 25 июня. Основной отчёт был закончен в мае 1934 г., уже после подготовки первого пятилетнего плана, и представлен турецкому правительству .

В указанные годы упорядочились торговые отношения Турции с СССР. В 1927, 1931 и 1937 гг. были заключены на клиринговой основе торговые договора, причём последний действовал долгое время и после войны. В рамках дружественного и всестороннего сотрудничества Советский Союз добивался участия Турции во многих международных конференциях по разоружению, созданию системы коллективной безопасности и т. п. Активно развивалась и практика личных контактов между руководящими деятелями двух стран. Так, в 1930-1931 гг. обменялись визитами министр иностранных дел Турции Тевфик Рюштю (Арас) и народный комиссар иностранных дел СССР М.М. Литвинов. В мае 1932 г. СССР посетила турецкая правительственная делегация во главе с премьер-министром Турции Исмет-пашой (Инёню), на встречах с советским руководством подчёркивалось, что «политика тесного сотрудничества обеих стран в прошлом себя оправдала и что складывающаяся международная обстановка, как и интересы всеобщего мира, диктуют необходимость не только сохранения, но и расширения этого сотрудничества». С ответным визитом Турцию посетила в 1933 г. советская правительственная делегация во главе с К.Е. Ворошиловым, она приняла участие в праздновании 10-летия Турецкой республики.

Летом 1932 г. Турция была принята в Лигу Наций. По этому поводу в ноте турецкого правительства советской стороне отмечалось, что «обязательства, взятые Турцией по советско-турецкому договору от 1925 г., остаются неизменными», что вступление Турции в Лигу Наций «не может принести какое бы то ни было вредное изменение в политику, проводимую Турцией по отношению к Союзу Советских Социалистических Республик» •

Были случаи сотрудничества и в деликатной сфере. В 192 правящая советская верхушка объявила взгляды Л. Троцкого ( называемый «троцкизм») «мелкобуржуазным уклоном» в РК

214

о₂7 г. он был выведен из состава политбюро ЦК РКП(б), лючен из партии и в январе 1928 г. сослан в Алма-Ату. По нию_{т о г о же} политбюро Троцкий в 1929 г. был выдворен из гГСР в Турцию. Вместе с женой и старшим сыном Львом СедоТроцкий разместился на острове Бююкада в Мраморном

Судя по всему, гостем Троцкого на Бююкада бывал небезызвестный Я.Г. Блюмкин, сотрудник ОГПУ, ранее - левый эсер, участник покушения на германского посла в Москве в 1918 г., в

1920-е годы резидент советской разведки по Ближнему Востоку в Турции .

Национализм и авторитарная власть

Тотальное вмешательство государства не ограничивалось сферой экономики. Всеобъемлющее его участие в 1930-40-е годы во всех сферах жизни общества - экономической, социальной, идеологической, политической было очевидным. Сращивание государственных и партийных структур на уровне верховной власти неизбежно сопровождалась усилением бюрократических начал во властных структурах, корыстным произволом сверху донизу - от правительственных чиновников и генеральных директоров ГЭО до деревенских старост.

1 марта 1935 г. открылось ВНСТ пятого созыва, в четвёртый раз президентом республики был избран Ататюрк. 25 октября 1937 г. произошла отставка правительства Исмета Инёню и был сформирован кабинет во главе с Джелялем Баяром - относительно новым лицом в близком окружении Кемаля, не являвшимся военным. Став первым руководителем Делового банка, он близко ознакомился с экономическими проблемами страны, занимал пост министра экономики. Кемалистская власть приобрела черты однопартийного авторитарного режима во главе с президентом Ататюрком. Эта власть представляла собою интересы двух самых влиятельных элит - военной и гражданской бюрократии. Воорукенная борьба с интервенцией и султанским режимом связала их едино, высшие руководители страны - президент, премьер-ми^стр были недавние военные, герои боев с интервентами. В туком парламенте - ВНСТ также было представлено много воых, в министерствах, госучреждениях, на госпредприятиях;

215

прослойка отставных военных оставалась значительной ans . гт ~^щс мно

гие годы. Перед такой «военизированной» властью не возник угроза замены её военным режимом - в этом не было необх димости.

О том, что диктатура НРП сделала почти бесполезным сущее вование меджлиса, пишет в своих воспоминаниях активны" участник левого движения в Турции Зекерия Сертель: «Великое национальное собрание стало образцово-показательным учреждением, представлявшим не народ, а Народную партию. На выборах голоса отдавались лишь кандидатам, представляемым Народной партией. В действительности это даже нельзя было считать выборами. В конце концов народу так надоели эти показательные выборы, что он начал уклоняться от голосования. Число голосовавших не достигало 25%» .

Современные турецкие исследователи, стремящиеся объективно оценить авторитарный режим 1930-40-х годов, не ставят под сомнение историческую необходимость для Турции такой формы существования власти, как вынужденной, временной, переходной, отмечают краткость её существования. Так, М. Тунчай пишет, что в те годы «однопартийные демократии существовали не только в Турции, они были и в Советской России, и в фашистской Италии, однако мир, который привлекал Гази и его соратников, был мир Запада» .

Дважды возникавшая легальная оппозиция, представленная порою соратниками Кемаля по общей борьбе против интервентов, так и не смогла, вплоть до второй половины 1940-х годов, учредить постоянный институт легальной оппозиции, противопоставить его режиму однопартийной власти. Уже через год после Лозанны, в конце 1924 г., была создана и затем закрыта оппозиционная Прогрессивно-республиканская партия. Спустя несколько лет, в августе 1930 г., кемалисты вновь пытались инициировать деятельность оппозиционной партии, на этот раз именуемой Либерально-демократической. Однако, как и в 1925 г., легально созданная оппозиционная партия в короткое время стала средоточием не только легальной фронды, но и угрожающей всем. кемалистскому режиму правой оппозиции, включая клерикало В ноябре того же 1930 г. она повторила судьбу своей предш^есвенницы - была распущена .

216

Основой государственной идеологии и идейного воспитания

,_{и е с Т В}а был тюркизм. Правящая Народно-республиканская паря через постепенно расширявшуюся систему «приводных рем-

»» - местные парторганизации, культурные очаги, народные оМа сельские комнаты и другие идеологические институты, через учебные заведения, через создаваемые в условиях всеобщей этатизации госпредприятия и госучреждения, социальные службы наконец через армию - школу обучения крестьянской молодёжи - внедряла новую «религию» - тюркизм с немалым успехом, причём приводила к туркизации и нетурецкое население.

Закон о поселении от 14 июня 1934 г. вводил в действие специальную программу переселения и размещения национальных меньшинств, которая, безусловно, способствовала процессу «ускорения» их туркизации. Турция делилась на три зоны: первая включала области, где необходимо было сконцентрировать турок; вторая определялась для размещения переселенцев, подлежавших приобщению к турецкой культуре; третья включала районы, которые «по санитарным, экономическим, культурным, политическим и военным причинам, а также в целях поддержания порядка требуют полной эвакуации и запрещаются для поселения и передвижения». В этой зоне проживали преимущественно курды, и они, следовательно, подлежали полной эвакуации в другие места.

Последующие дополнения к этому закону коснулись прежде всего еврейского населения, в июне 1934 г. местные власти начали массовое выселение евреев из районов Восточной Фракии и Дарданелл. Причем они делали это, как правило, без предварительного предупреждения, в результате переселяемые были вынуждены оставлять всё своё имущество .

Принятый 21 июня 1934 г. почти одновременно с упомянутым закон о необходимости иметь «каждому турку кроме имени также и фамилию» вынуждал турецких граждан - евреев, греков и ^аРмян отказываться от своих традиционных фамилий и принимать новые в ходе кампании «гражданин, разговаривай по-туРецки» . Здесь уместно привести напоминание в изданной новой

°фициальной истории Турции о том, что тюрки всегда в своей

Долгой истории стремились создавать самостоятельные государтва - будь это «Шумер (4000 лет до н. э.) или бейлики, ханства, ^иМперии - они были созданы тюрками»⁴⁹.

217

Туркизация распространялась и на выходцев с Кавказа «черкесов». Выше мы отмечали, что жители Турции - выходик Кавказа в годы становления республики, как и в османски¹период, играли неоднозначную роль. «Вошёл» в историю черк Эдхем, выступивший против Кемаля, в то же время Кемалю оставались верны многие видные представители кавказцев -_Ге нералы и высшие чиновники, дипломаты высокого ранга наподо бие Бекир Сами-бея. Считалось, что коль скоро они были издавна мусульманами (или стали ими), они тоже турки - черкесского происхождения. Их верхушка этому особенно и не противилась занимая издавна высокое положение в правящей элите сначала империи, а затем республики. Однако, по убеждению многих черкесов не столь высокого ранга, в условиях однопартийного режима республиканской Турции этнические группы подверглись туркизации и навязыванию однотипной культуры, поэтому черкесы Турции совершенно были не в состоянии развивать культуру. Лишь под давлением Запада, считают турецкие черкесы, стало возможным создавать свои партии и общества, были учреждены общества кавказской культуры. Однако эти возможности не включали свободу пользования родным языком, разрешался лишь турецкий⁵⁰.

Такую же картину рисуют авторы-кавказцы на примере одного из «черкесских» народов - лезгин. Отмечается, что их положение стало тяжёлым после прихода к власти в 1909 г. младотурков, их основным лозунгом был османизм, на деле означавший туркизацию «всех подданных империи». Но особенно невыносимым стало положение национальных меньшинств при режиме Кемаля Ататюрка, что подтверждается высказываниями некоторых турецких деятелей .

В конце 1920-х - 1930-х годах стало очевидным, что преодоление кавказской проблемы во имя недавнего советско-турецкого военного сотрудничества не стало окончательным, необратимым, тем более что после подписания Лозаннского мира исчезла смертельная угроза исчезновения турецкого государства и в такол сотрудничестве Турция уже не нуждалась, ведь не зря же стольк уступок было сделано недавним противникам. Кавказский ко фликтный пояс-кордон, препятствовавший получению столь обходимой тогда военной помощи, вновь стал нужен некотор' турецким националистам, вознамерившимся возродить иттиха

218

е планы в отношении Кавказа, и не только им, он постепентал возрождаться усилиями многих стран, а с ним и возрож^Н ась деятельность на территории Турции кавказских пересечцев⁵²- В конце концов и турецкие спецслужбы, и посольства

екоторых стран, не говоря уже о военных атташе, аккредитованых в Анкаре, проявили интерес к услугам тех кавказцев в Турции, которые оказались готовы вводить их «в курс дела» о положении в СССР .

Так уже в новых условиях началось восстановление сотрудничества на территории Турции нескольких разведок с выходцами с Кавказа - уже с ориентацией на дестабилизацию обстановки на Кавказе. Возрождение этих тенденций произошло с оглядкой на дружбу двух стран и осуществлялось тайно, в разведке генштаба, да и в самих кавказских обществах. Турецкая сторона со своим национализмом не очень склонна была давать волю черкесам на своей территории, предоставлять какую-либо, даже мизерную, автономию, памятуя Черкеса Эдхема. По разумению националистов-турок, черкесы за своей кавказской идентичностью, если она была им так нужна, должны были отправляться на прежнюю родину - пусть тайно и при поддержке турок. Уже в 1925 г. начались мятежи на Северном Кавказе .

И вновь оказались востребованными для борьбы, на этот раз уже с Красной Армией, прежние борцы за независимость Кавказа, проживавшие в Турции. Среди них - внук Шамиля - Саитбей, он был весьма активен, заявляли о себе и другие. Летом 1932 г. Шамиль имел несколько встреч с начальником турецкой военной разведки Надми-беем, на которых обсуждались вопросы организации так называемых военно-разведывательных пунктов вдоль советских границ, приспособленных для работы с агентурой, засылаемой на советскую территорию, и приёма связников от людей, действовавших на той стороне⁵⁵.

Французский посол Дешнер, как следовало из оказавшегося в распоряжении советской разведки документа, доносил в свой МИД, что именно Турция является той страной, которая может способствовать новой организации Кавказа благодаря своему ^графическому положению, родству с мусульманской средой и воему присутствию в прошлом на этой земле. По его мнению, ереход под власть Турции областей, находящихся под властью ветов, стал бы очевидным прогрессом и отвечал интересам

219

западных стран. Британское правительство, полагал он, не воз жало бы, если бы территории Аджарии, Нахичевани, Караба части Армении и Азербайджана до Куры были отданы тур_ка' Более того, турецкое правительство было бы в таком случае впп ве претендовать на получение кредитов для освоения и поддеру ки новых территорий

Что касается кавказской эмиграции в Турции, она надеялась на осложнение обстановки на Кавказе и в связи с этим допускала возможность турецкого военного вмешательства в дела региона . Все большее внимание при этом эмигрантами (Шамилем и другими) уделялось Германии как возможной участнице войны с Советским Союзом. В одной из своих записок (и приписок) он ^сбуквально уговаривает немцев вооружать должным образом Турцию . Указанные документы показывают, что, беспокоясь о сохранении добрососедских отношений с СССР, турецкие власти не разрешали кавказским деятелям легально действовать на своей территории. По их настоянию те перебрались в Париж, появлялись в Польше, Чехословакии, Бельгии⁵ .

Возвращаясь к внутренним турецким делам 1930-х годов, можно констатировать, что секуляризация первоначально была принята лишь небольшой частью турецкого общества, в то время в основном сельского. Поэтому некоторые авторы-кемалисты выдавали желаемое за действительное, когда говорили, что исламизм ушел в невозвратное прошлое. В разделе «Светская сущность кемализма» Саффет Энгин в вышедшей в 1938 г. книге писал, что после ликвидации халифата «религия уже не сохраняла никакого политического смысла» .

Такая убеждённость покоилась и на том, что после расправы религиозных фанатиков над Кубилаем в Менемене в 1930 г. орден накшбенди был в целом сочтён виновным, его руководство было арестовано, некоторые казнены в феврале 1931 г.

Справедливости ради необходимо сказать, что действительно, в русле европеизации и секуляризации немало было сделано i для ознакомления населения с западной культурой. Например именно тогда по линии министерства просвещения, то есть на государственные средства, начался массовый перевод западны русских и советских классиков. Тогда же по инициативе Кемал Ататюрка были созданы первые очаги национального pecnyoJ канского искусства: драматические театры европейского Hanf

220

консерватория, оперный театр в Анкаре (1949 г.), кинема-

¹ оаФ музеи. В^{н о я}бре 1934 г. по решению правительства мечеть

„ Софья стала музеем. Большое развитие получили живопись и льптура, в 1920-х годах в стране появились первые молодые

•уложники-модернисты, они учредили Общество независимых - -ивописцев и скульпторов, стали проводить выставки своих работ Первую такую выставку в Анкаре в 1929 г. посетил Мустафа

Кемаль .

Немало произведений того времени отражали идеи кемалистской революции, энтузиазм побед над прошлым, над обскурантизмом, отсталостью. Когда читаешь о юных годах Н. Эрбакана (р. 1926 г.), нынешнего ярого приверженца исламизма, идей шариата, не сразу осознаёшь, что это одно и то же лицо. Согласно опубликованным о нём биографическим данным, Эрбакан не был выходцем из глубоко религиозной семьи - его отец, глава многодетного семейства, занимал судейские посты в различных городах Анатолии и не мог не участвовать в реорганизации судейской системы после учреждения республики. Он как судья по уголовным делам был в числе тех, кто в первые годы республики вводил в действие многие радикальные реформы, такие как отмена арабского алфавита, чтение эзана на турецком языке, закрытие тюрбе, текке и завийе. Тогда ради того, чтобы утвердить республиканский режим, религия была отстранена от политической жизни, от системы образования. Неджметтин Эрбакан обучался в начальной и средней школе, лицее и университете на основе светских, современных принципов⁶³.

А вот что говорит о тех же временах другой известный политик современной Турции - бывший президент Тургут Озал. Его семья была религиозной, но, как сообщает Озал, «я не мог научиться даже в доме совершать намаз, ибо такое было время... В итоге моя мать - учительница, отец - чиновник, они - функционеры режима... По моим воспоминаниям, в касаба и городах устраивались республиканские балы, новогодние балы. Людей туда привозили, заставляли танцевать... Сегодня это невозможно. Даже говорили: меняй супругу, так делают на Западе. Мать и ^теД ходили на эти балы, не знаю по своей воле или нет. Могли

•^{Д е л}ать в новинку. Религию я начал познавать с первого курса ехнического университета»⁶⁴.

221

Власти продолжали совершенствовать статус своего на

нового

правительственного органа - Управления по делам религии (У/тр при совете министров. Оно занималось в основном организапи религиозной службы и строго соблюдало требования власти «_схранять вне политики и над политикой» религиозные дела. Пе вым председателем УДР стал анкарский муфтий Мехмет РиЛя' (Бёрекчизаде), «сослуживший добрую службу в годы националь ной борьбы». Руководитель управления получал зарплату уровне министерской, пользовался автомобилем с красным то есть министерским номером, и занимал подобающее место на протокольных церемониях. В июне 1935 г. был принят закон, непосредственно касавшийся управления, определявший его структуру и функции - кадровый состав, деятельность в центре и на местах и т. п. В 1937 г. вышла правительственная инструкция о правилах исполнения названного закона. Именно в феврале этого года в конституцию была принята поправка о том, что Турция светское государство .

Турецкие авторы справедливо относят к «светскому» решению религиозной темы такие законы, как Гражданский и Уголовный кодексы (1926 г.), а также законы о европейском календаре (1926 г.), о латинском алфавите (1928 г.), о запрете священнослужителям любой религии носить религиозную одежду вне своей службы (1934 г.), об определении воскресного дня днём отдыха

(1935 г.). В той же связи следует оценивать первое прочтение Хафизом Яшаром (Окуром) Корана по-турецки в 1932 г. в стамбульской мечети Еребатан, а также письмо в том же году Управления по делам религии стамбульскому муфтиату о необходимости в ближайшее время читать эзан и камет (призыв к молитве) на турецком языке. В 1933 г. было ликвидирован Дарульфюнюн в Стамбуле и его богословский факультет, на его месте был учреж дён Стамбульский университет, при его литературном факультете создан институт изучения ислама, задача которого ограничивалась исследовательской деятельностью. По мнению Тарханлы, при создании в 1930 г. Либеральной партии Кемаль обещал н вмешиваться в любые споры её с НРП, кроме одного - по повод) положения о том, что Турция - «светская республика». «Религ должна оставаться сферой личной жизни человека; когда затрагивает социальный режим, она провоцирует вмешательс государства»^б.

222

Ислам вынужден был самоопределяться заново. В 1937 г. в те конституции среди важнейших и не подлежащих отмене

^Т£ нципов был назван принцип светского государства. Религии нчательно запрещено было вмешиваться в политику, право-

то систему, образование, институты религии были взяты под

есткий контроль государства. Влиятельные тарикаты с их ми•типизмом были объявлены вне закона, в итоге сила ислама была ограничена .

Особое внимание было уделено женщинам. Кемаль побуждал власти почти насильно приобщить женщин к общественной жизни страны и тем самым ослабить влияние на них исламистов. Несколько женщин благодаря таким действиям стали депутатами меджлиса, после признания в 1934 г. за ними конституционного права выбирать и быть избранными в меджлис. Доля неграмотных среди женщин составляла тогда 91,8%, причем почти все женщины были лишены возможности учиться. Даже среди мужчин доля неграмотных достигала 76% .

В результате всех названных мер в предвоенные годы «штабквартиры» некоторых религиозных орденов и общин вынуждены были покинуть Турцию. Так, руководство ордена бекташей перебралось в Албанию, последователи учения мевлеви обосновались в Сирии, сторонники орденов накшбенди, кадири и кюбреви оказались в Средней Азии, часть идеологов «народного ислама» пыталась найти убежище в Боснии и Герцеговине^б9.

И все же исламисты даже в 1930-е и 1940-е, самые трудные для них годы, подспудно оставались серьёзным политическим оппонентом кемалистов, несмотря на все законодательные запреты по их вмешательству в политическую жизнь страны, несмотря на весьма жёсткую статью 162 уголовного кодекса.

Народный же ислам со своими шейхами, орденами и пр., сохраняясь на бытовом уровне, частично ушёл в подполье, был лишён возможности расширять свою деятельность из-за угрозы Уголовного преследования, а если и заявлял о себе открыто через вооружённые выступления под религиозными лозунгами, беспощадно подавлялся властями. Выше говорилось о попытке поднять восстание в Менеменском районе, крупное восстание курдов произошло в восточных вилайетах Турции, на границах с Раном, в 1936-1937 гг. имело место восстание курдов в районе Д^еРсима и др.

223

Именно в это жесткое для противников кемализма время чал формироваться, уже как религиозная реакция на секуляп цию, на европеизацию, на упрочение республиканского реж_иновый религиозный орден и, очевидно, не случайно в Восточн Анатолии.

Речь идёт об исламистском течении нурджизма, основателе которого стал проповедник-курд Саид-и Нурси (1873-1960 гг)⁷⁰После восстания Сайда он почти до своей смерти преследовался властями «за создание тайного общества» (то есть общение с последователями и учениками) и «организацию заговора против власти», жил в ссылках, начал писать рисале, содержание которых было поводом для тюремного заключения.

Его биографы пишут, что в то время некоторые тюрьмы Турции были, как и для левых, школами обучения для исламистов, «преподаватели», правда, были разные. Тюрьмы были «рассадниками» и коммунизма, и исламизма. Немало людей в тюрьмах обратились к исламу, некоторые присоединились к обществу Hyp. Нурси и его ученики, продолжая свою работу, «затылком ощущали тайное и явное» давление государства, в таких условиях возникли нур-почтальоны, распространявшие рисале по вилайетам. Ученик-нурджист, получив рисале, тотчас его размножал. Они могли годами быть дома и изготавливать сотни копий. В этой вертикальной организации были свои ключевые личности.

В 1950-е годы власти смягчили судебное преследование, в 1958-

1959 гг. Саидом Нурси были написаны (продиктованы) его основные рисале. Основные положения этих рисале - необходимость замены светского режима на шариат: «не может быть сильной страна, у которой власть не основана на законах шариата» •

Вопросы внешней политики

В 1930-е годы Турция предприняла в целом успешные шаги ni определению своего места в международной политике, основыва ясь на принципах Лозанны, на провозглашенном Ататюрком ло зунге «мир в стране, мир в мире». Летом 1932 г. для Турции пр^Yизошло важное внешнеполитическое событие - она была прин в Лигу Наций.

Укрепление международных позиций Турции в последние ды жизни Ататюрка позволили ей предпринять ряд успешь

224

плческих шагов на региональном уровне - участвовать в миротгзор ^ Балканского пакта; её многолетние инициативы ^{с 0 3 Д а Н И}" я х с Афганистаном, Ираном, Ираком увенчались в ^В З а к л ю ч е н и е м Саадабадского пакта. В преамбуле договора

¹ алась общая цель пакта: «обеспечение мира и безопасности

Ближнем Востоке путём предоставления гарантий в дополне _„
72на ние к тем, которые предусмотрены Соглашением Лиги Наций»^,L.

Что касается лозаннского «наследства», к началу 1930-х годов

Турции удалось урегулировать с Западом лишь часть важнейших экономических и политических вопросов «наследства». Начиная с 1933 г., когда захват Гитлером власти в Германии создал непосредственную военную угрозу в Европе, а усилившиеся военные приготовления Италии (укрепление Додеканезских островов, расположенных в нескольких километрах от турецких берегов) возбудили беспокойство в бассейне Средиземного моря, турецкая дипломатия стала зондировать возможность пересмотра Лозаннской конвенции 1923 г. с целью ремилитаризации проливов. Этот документ, «английский продукт» Лозанны, ограничивал суверенитет страны: Турция была обязана демилитаризовать Босфор и Дарданеллы, допустить в Стамбул международную комиссию по наблюдению за выполнением конвенции. Военные корабли нечерноморских держав могли заходить в Чёрное море фактически без серьёзных ограничений. В результате инициативы Турции, поддержанной СССР, в июне-июле 1936 г. на международной конференции в Монтрё была выработана новая международная конвенция о Проливах, действующая и поныне.

Согласование положений новой конвенции далось нелегко. Советское правительство не менее турецкого было заинтересовано в пересмотре режима Проливов, соединяющих открытое Средиземное море с закрытым Чёрным. Через Проливы проходила значительная доля экспорта СССР. И что самое важное и Давно известное всем, Проливы имели, как раньше для России, так и теперь для Советского Союза, огромное военно-стратегиче^к°е и торговое значение. Турецкие авторы пишут, что советская

„торона поддержала требование Турции о вооружении Проливов, '°лее того, она изъявила готовность сама их вооружить. Но турками такое предложение не было принято⁷³.

Настоящая дипломатическая баталия за статус Проливов разрнулась между советской и английской делегациями. Англию

и «ория Тур] 225

не удовлетворяли предполагаемые ограничения прохода Проливы для военных кораблей нечерноморских держав, ко кие сроки пребывания в Чёрном море и обязательно фиксируй цель посещения Чёрного моря - визит вежливости. Советск-яа сторона была против пункта об ограничении прохода через Пп ливы военных судов черноморских держав . Как справедли пишет А.Ф. Миллер (участвовавший в работе конференции) по зиция британского правительства была шаткой, «междунарол ный» статус Чёрного моря никогда никем не признавался, а тезис об одинаковых условиях прохода через Проливы военных кораблей всех стран тоже был необоснован. Оказалась неприемлемой для советской стороны и турецкая позиция, предусматривавшая ограничение тоннажа военных кораблей черноморских стран при проходе через Проливы. Турцию интересовала прежде всего ремилитаризация Проливов, режим самого Чёрного моря и безопасность черноморских стран её интересовали намного меньше. Стало очевидным в этом вопросе совпадение интересов Турции и Англии, как и в былые далёкие времена, в ущерб интересов тогда России, теперь СССР⁷ .

Глава турецкой делегации Арас ясно заявил: «Турция является столь же черноморской, как и средиземноморской страной. Поэтому я больше интересуюсь вопросом о Проливах. Что касается остального, я желаю, чтобы было достигнуто соглашение между

черноморскими и средиземноморскими державами» .

В конечном счёте и англичане, и турки пошли на уступки советской стороне, срывать переговоры в условиях начала фашизации Европы они сочли неблагоразумным. Советская делегация при согласии Турции добилась для черноморских государств права проводить через Проливы свои военные суда без ограничения тоннажа. 18 июля 1936 г. участники конференции подписали новую конвенцию о режиме Проливов.

Турция восстанавливала свой полный суверенитет над зонои Проливов⁷⁷; ликвидировалась международная комиссия по KOI тролю над Проливами, её функции перешли к турецким властял Подтверждалась полная свобода прохода через них торгов! судов всех стран в мирное время с соблюдением общепринят правил санитарного досмотра. Некоторые ограничения преду матривались для торговых судов невоюющих стран, если с Турция участвовала в военных действиях, а также если счи <

226

находящейся под угрозой непосредственной военной опасности.

Положения конвенции, касавшиеся военных судов, определяйте_Нечерноморские государства могли проводить через Про

вы в мирное время лёгкие надводные корабли, малые боевые

, _{д а} вспомогательные суда, в количестве не более 9 единиц и с'имумом₀бщ_его тоннажа в момент прохода 15 тыс. т. Всего же в Чёрном море нечерноморские державы могли держать каждая корабли общим тоннажем не более 20 тыс. т, а все вместе - не более 30 тыс. т. Срок их пребывания ограничивался 21 днём. В случае увеличения в последующем тоннажа флота самой крупной черноморской державы лимит общего тоннажа в Чёрном море флота нечерноморских держав также мог превысить цифру в 30 тыс. т, но не более чем до 45 тыс. т. Что касается черноморских государств, то они могли проводить через проливы линейные корабли тоннажем свыше 15 тыс. т и подводные лодки.

Конвенция не полностью отвечала интересам черноморских • держав, она фактически предоставляла Турции исключительное право толковать конвенцию и проводить её в жизнь по своему усмотрению. Это вытекало из принятого на конференции принципа суверенитета Турции над Проливами. Поэтому применение основных статей конвенции зависело от курса внешней политики Анкары⁷⁸.

Следует отметить, что дипломатические успехи Турции в указанные годы свелись не только к пересмотру режима Проливов. Необходимо указать некоторые двусторонние и многосторонние дипломатические документы с участием Турции, такие, например, как румыно-турецкий договор 1933 г. о дружбе, арбитраже и ненападении, предшествовавший, вместе с другими договорами, созданию Балканской Антанты. Этот союз Греции, Румынии, Турции и Югославии был заключен в Афинах в 1934 г. с Целью сохранения сложившегося после Первой мировой войны

^отношения сил на Балканах (Вторая мировая война положила конец этому союзу).

.^{Э Т 0 М же п е}Р ^{е ч н е} важное место занял Саадабадский пакт д^г'' оформивший политический блок Турции, Ирана, Ирака, ф анистана. Он был подписан в Саадабадском дворце Тегерана. предусматривал неприкосновенность общих границ, отказ

рессии, невмешательство во внутренние дела и т. д.

н- 227

Успешным стало решение Турцией территориального спо другим недавним военным противником - Францией, обла шей мандатом Лиги Наций на управление Сирией и присое нившей к ней Александреттский санджак (Хатай), который Т ция также считала своей территорией⁷⁹.

Долгое время, вплоть до 1936 г., Турция официально не во вращалась к этому вопросу, хотя в санджаке не раз по разным поводам случались столкновения турецкого населения с француз скими колониальными властями. Но 9 сентября 1936 г. был парафирован франко-сирийский договор, радикально менявший судьбу санджака, - он предусматривал прекращение через три года французского мандата и вступление Сирии в Лигу Наций, причём по этому договору Александреттский санджак вошёл в состав Сирии. Это событие спровоцировало в Турции шумную кампанию против Франции, высказывались требования о том, чтобы санджак получил такую же самостоятельность, как Сирия и Ливан.

В октябре 1936 г. начались официальные переговоры и дипломатическая переписка между турецким и французским правительствами. Турция утверждала, что прежние договорённости о санджаке достигнуты были ею не с Сирией, которой в то время не существовало, а с Францией, причем санджак был передан Франции не безусловно, а условно; если теперь Франция отказывалась от власти в этом районе, суверенитет должен перейти к населению санджака; Франция не вправе передавать без согласия Турции свои договорные права третьему государству.

Франция же в своих ответных нотах заявляла, что не может согласиться на независимость санджака, в частности, потому, что создание третьего самостоятельного государства - Александреттского - явилось бы расчленением подмандатной территории (то есть Сирии) и нарушением условий мандата; что ранее достигнутые договорённости обеспечивали санджаку автономный административный режим, а не особый политический статус; прежний же режим сохранялся бы и после отмены французского мандата на Сирию. Турция добивалась независимости Александреттског санджака, имея в виду в более или менее близком будущем пр соединение этой территории к Турции. Возник таким образо новый и достаточно продолжительный конфликт, сопровожд шийся волнениями в санджаке .

228

желая окончательно испортить дружественные отношения Т тзцией, Франция пошла на уступки, уже в конце января

^С -in на сессии Совета Лиги Наций был принят компромисс, дусматривавший, что Александреттский санджак, сохраняя и с Сирией в вопросах внешней политики, денежной системы

аможен, получит полную самостоятельность в своих внутрени\ делах; он будет оставаться под контролем Лиги Наций, Франи Турция совместно гарантируют его территориальную целостность; конституция и статут санджака будут утверждены Советом Лиги Наций; Турция получит специальные привилегии по использованию Александреттского порта для своих транзитных операций. В мае 1937 г. Совет Лиги Наций утвердил конституцию и статут Александреттского санджака, одновременно в Женеве были подписаны соответствующие франко-турецкие соглашения. Однако зимой 1937-1938 гг. конфликт разгорелся снова⁸¹. К весне 1938 г. уличные столкновения в санджаке превратились в настоящую войну между турками и нетурками.

Франции вновь пришлось уступить, опасаясь потерять поддержку Турции в той непростой ситуации, которая сложилась в канун Второй мировой войны, в частности в восточном Средиземноморье. В этом её всемерно убеждала также британская дипломатия, рассчитывая на окончательное вытеснение французского влияния из стран Леванта. 3 июля 1938 г. в г. Антакья (Антиохия) между французским и турецким генеральными штабами было подписано соглашение, которое предусматривало введение в санджак турецких войск в количестве, равном французскому (по 2500 человек). 4 июля 1938 г. в Анкаре был парафирован франко-турецкий договор о дружбе, турецкие войска немедленно вступили на территорию санджака⁸². 23 июня 1939г. одновременно в Анкаре и Париже были подписаны два документа. Анкарское соглашение объявляло, что Хатай (Александреттский санджак) окончательно присоединялся к Турции, парижское Редставляло собою декларацию о взаимной помощи; её текст совпадал с ранее заключённой англо-турецкой⁸³.

Следует отметить, что сирийское правительство решительно казалось признать переход санджака к Турции, и поныне этот рос остаётся предметом постоянных трений в отношениях ^ие«ду Сирией и Турцией.

229

Угроза агрессии на Балканах и в Средиземном море, ппе всего Италии, побуждала Турцию и Грецию вновь и вновь и^, пути мирного сотрудничества, несмотря на недавние (и давн

трагические события в их исторических связях. Вслед за созда ем Балканской Антанты в 1934 г. и с учётом нападения Италии Эфиопию в 1935 г. Греция и Турция заключили «джентльмен ское» средиземноморское соглашение с Англией. Наметивщеес с этого времени усиление английского влияния в Турции, котопо давно уже играло решающую роль в Греции, способствовало ещё большему укреплению греко-турецкого союза. Демонстрацией этих союзных отношений был визит в Афины в 1937 г. турецкого премьер-министра Исмета Инёню. В 1938 г. Греция и Турция, обеспокоенные продвижением Германии к Балканам (захват Австрии), подписали 27 апреля в Афинах новый договор, по которому взяли на себя обязательство вооружённого нейтралитета в случае нападения одной или нескольких держав на другую сторону и обещали друг другу консультацию, если такое нападение совершится. Греко-турецкий союз получил косвенное подтверждение также и в англо-франко-турецком договоре 1939 г., согласно которому Турция обязывалась выступить на стороне Англии и Франции в случае возникновения военных действий в бассейне Средиземного моря и, в частности, если Англия и Франция начнут военные действия в связи с гарантиями, данными ими Греции (и Румынии) .

Турция без Ататюрка

Наступил конец 1930-х годов, завершались последние реформы Ататюрка. К концу 1937 г. заметно ухудшалось и здоровье первого президента страны, старая болезнь печени и почек обострилась, всё чаще лишая его работоспособности. К этому времени многое поменялось в политической жизни страны, в руководстве. В сентябре 1937 г. у него возник крупный конфликт с премьер-министром И. Инёню, завершившийся вскоре отставко]

последнего, его сменил Дж. Баяр .

Вспоминая в своих мемуарах отставку, Инёню намекает интриги против его персоны, организованные в окружении А тюрка. Он взял полуторамесячный отпуск, и его обязанности пр мьера 21 сентября было поручено выполнять министру эко мики Дж. Баяру .

230

п к мая 1938 г. Ататюрк, тяжелобольной, на специальном по-

" овь выехал из Анкары в Стамбул. И за несколько дней до ти он верил, что вернётся в Анкару и сможет присутствовать

стадионе на праздновании 15-летия республики. На этот слуй для него был приготовлен специальный подъёмник в презиентской ложе. Однако планам этим не суждено было осущеститься. 29 октября 1938 г. День Республики Анкара отмечала без своего президента, умиравшего в Стамбуле в отведённых для него покоях во дворце Долмабахче. Ататюрк скончался 10 ноября в 9 часов 5 минут. Этот день до сих пор отмечается в Турции как день национального траура. На следующий день 11 ноября ВНСТ избрало новым президентом страны Исмета Инёню. Был сформирован новый кабинет министров во главе с Дж. Баяром. Вместо Араса министром иностранных дел стал Шюкрю Сараджоглу (в 1942-1946 гг. - премьер-министр).

До 19 ноября 1938 г. гроб с телом Ататюрка находился во дворце Долмабахче, а затем морем до Измитского порта и далее специальным поездом был доставлен в Анкару. Жители города в течение двух дней прощались с Ататюрком у тогдашнего здания ВНСТ на площади Улус, после чего гроб был водружен в Этнографическом музее и находился там 15 лет, пока в 1953 г. не был с почестями перевезён (10 ноября) в специально построенный мавзолей и там, под траурным залом, погребен.

Среди многих иностранных правительственных делегаций в траурной церемонии прощания с первым президентом Турецкой Республики приняла участие с 16 по 26 ноября и советская делегация во главе с В.П. Потёмкиным, первым заместителем наркома иностранных дел. От Севастополя до Стамбула делегация проследовала на борту эсминца «Москва» под флагом командующего Черноморским флотом флагманом 2-го ранга Юмашева. В Стамбуле советский корабль, произведя салют наций в 21 выстрел, присоединился к другим прибывшим на церемонию кораблям английскому линкору «Малайя», французскому крейсеру «Эмильертин», немецкому крейсеру «Эмден», румынскому эсминцу ^{<( е д ж и н а}-Мария» и греческому эсминцу «Гидра». 19 ноября •зо г. в течение двух часов все корабли приняли участие в корте линейного крейсера «Явуз» с телом Ататюрка до Принвых островов. Затем до Анкары похоронную процессию сопро-

231

вождал взвод краснофлотцев в составе 40 человек под ру_Коством двух лейтенантов и политрука⁷.

Ататюрк не оставил какого-либо политического завещан ограничившись частным, хотя по своему содержанию оно кас лось не только родных и близких президента, но и созданной и Народно-Республиканской партии. Единственной наследнице" Ататюрка по закону оставалась его младшая сестра Макбуле ханым, жившая с ним вместе в Чанкая. У него была другая сестра, Наджие, но она умерла ещё в 1901 г. Мустафа Кемаль был женат, однако брак этот оказался недолгим и детей у него не было

Вскрытие пакета с завещанием Ататюрка состоялось 28 ноября 1938 г. в помещении третьего мирового суда Анкары в присутствии министров юстиции, внутренних дел, иностранных дел генерального секретаря НРП, а также сестры Ататюрка, представителей прокуратуры Анкары, нескольких депутатов ВНСТ, судей, адвокатов .

Как видно из текста завещания, который мы приводим по книге М. Левентоглу «Завещание Ататюрка» , все имевшиеся на его счетах средства Ататюрк передавал Народно-республиканской партии при условии, что, во-первых, они будут в обороте Делового банка и, во-вторых, доходы от них будут использованы на пособия перечисленным в завещании лицам и организациям. Что касается отдельных лиц, указанных в завещании, первой стоит родная сестра Мустафы Кемаля - Макбуле. Ей по завещанию было предназначено самое высокое пособие . В указанное время ей было 53 года, в 1956 г. она умерла в возрасте 71 года. Она была последней из близкой родни Кемаля Ататюрка. После Макбуле в завещании названа Афет (Инан), приёмная дочь Ататюрка, спутница жизни и помощница в работе в последние годы его жизни • Что же касается ежегодных ассигнований двум обществам, созданным Ататюрком, историческому и лингвистическому, то размеры их составили солидные суммы. Первая выплата была сделана в 1940 г., и тогда общества получили по 49 тыс. лир каждое. В последующие годы ассигнования каждому из обществ составляли сотни тысяч лир, а начиная с 1964 г. - ежегодно око. 2 млн. лир. До настоящего времени благодаря завещанию Ата тюрка оба общества имеют большие возможности для пров дения широкомасштабных исследовательских работ по туреи^к

232

ии и лингвистике, организации крупных международных конгрессов. к лезнь, а затем смерть Ататюрка пришлись на тревожное е.мя - не только для Турции, но и многих других стран, прежде г0 европейских. В Италии, Венгрии, Испании, Германии у и оказались фашистские режимы, осуществлявшие экспан-

ионистскую, захватническую политику и в самой Европе и на её

окраинах.

В этих условиях кемалистские преобразования на принципах нейтрализма и равноудаления от великих держав постепенно стали уходить в прошлое. Кемалистскому режиму недолго пришлось выбирать, на кого ориентироваться. Конечно, учитывался исторический опыт, кстати, полученный в той же Крымской войне; учитывалась идеология европеизации с её принципами собственности - для турецкой бюрократической верхушки, правящей элиты с её явными признаками «большого и малого» абсентеизма это было очень важно. Конечно, на выбор влияли и коминтерновские дела, лозунги мировой революции. Но кемалисты уже свою революцию осуществили, их ждал следующий этап - не участие в мировой революции в качестве её резерва, а эволюция, то есть европеизация, вариант которой в немалой степени олицетворяла Англия. О том, как выбор союзников на этом пути определялся при Ататюрке, свидетельствуют шаги турецкой дипломатии при подготовке и проведении конференции в Монтрё. Л. Живкова приводит в своей книге свидетельства эволюции этого выбора. Она начала описание с 1934 г. В этот год, 17 июня, после банкета в Анкаре в честь шаха Ирана Ататюрк предложил английскому послу поиграть в покер. Как потом сообщал в Форин офис Перси Лорэн, игра продолжалась до утра, •затем состоялась беседа, которая завершилась к 10.30 утра... U ази сказал, что он питает величайшее уважение к Англии и стремится к дружбе с ней. Почему мы не можем быть ближе друг другу?» Когда в ответ посол иносказательно намекнул на аличие «препятствия», близости между Турцией и Россией, Гази прягся и прервал бы беседу, если бы не дипломатическая ловть посла, уверившего президента, что для англо-турецкой «оы указанное обстоятельство препятствием быть не может, же Перси Лорэн сообщал в другой, уже намного более позделеграмме в Форин офис от 8 мая 1936 г.: «Согласно версии,

233

имеющей здесь хождение, один турецкий друг сказал как-то д тюрку: "Я вижу, Вы значительно сблизились с Англией", на ч Ататюрк ответил: "Значительно сблизился? Да я бросился объятия Англии!"»⁹².

Столь успешное развитие турецко-английских отношени" достигло своего апогея в сентябрьские дни 1936 г. 4 сентября ан глийского короля Эдуарда VIII торжественно встречал на стам бульской набережной президент Турции Ататюрк. 20 ноября состоялась другая торжественная встреча - боевые корабли турец. кого флота прибыли с дружеским визитом на о. Мальту. После всех этих торжеств в Турции «об Англии впервые начали писать как о дружественной державе».

Так формировались и внешнеполитические, и иные важные предпочтения Турции в преддверии мировой войны. Изменение отношения турецкого генерального штаба к Англии в 1936 г. сразу же отразилось на перспективах вооружения Турции. Она начала предоставлять военные заказы преимущественно английским фирмам. Дело не ограничилось военными заказами, после конференции в Монтрё Англии было разрешено создавать в районе Проливов военно-морские укрепления, пользоваться турецкими военными базами, начать реконструкцию портов в Измире, Стамбуле, Трабзоне и строить военные корабли и аэродромы на турецкой территории. На строительство металлургического комбината (в Карабюке) английской фирмой «Брассерт» в 1936 г. был предоставлен кредит на 3 млн. английских фунтов стерлингов .

Однако самым крупным торговым партнером стала Германия.

В 1938 г. общая сумма кредитов Германии Турции достигала

87 млн. лир, тогда доллар был равен лире. В октябре 1938 г. было подписано соглашение с Германией о кредите в 150 млн. марок.

ГЛАВА VI

ТУРЦИЯ И ВТОРАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

Внешняя политика нового руководства страны

Смерть Ататюрка 10 ноября 1938 г. стала причиной существенных перемен во властных структурах страны, в них оказались некоторые видные деятели, находившиеся ранее в оппозиции к первому президенту. Среди них были лица, близкие к пантюркистским кругам, что отразилось и на внутренней, и на внешней политике. Президентом страны был избран человек номер два в Турции - Исмет Инёню, правда, в эти дни он уже не был, как ранее в течение многих лет, премьером (этот пост с 25 октября 1937 г. занимал Джеляль Баяр, а с 25 января 1939 г. - Рефик Сайдам). Турецкие историки отмечают наличие конфликтных ситуаций между Ататюрком и Инёню, пишут и о некоторых причинах: «В ближайшем окружении Ататюрка были и идеалисты, и интриганы, и карьеристы. Исмет-паша относился к этому окружению сдержанно и даже жёстко и держался от него подальше» .

К новому президенту, как к национальному шефу, перешли все полномочия сохранявшейся авторитарной власти. 26 декабря

938 г. собрался чрезвычайный съезд НРП, на котором президент Инёню был провозглашён Национальным шефом (лидером) и бессменным Генеральным председателем партии. Основной задачей внешней политики, поставленной им, - было удержать Турцию вне войны. Он решительно проводил её, несмотря на давление как союзников, так и Гитлера .

Наметившиеся ранее, с середины 1930-х годов, признаки переориентации Турции на Францию, а ещё более на Англию недав^х противников в борьбе за национальную независимость, прератились в устойчивую тенденцию, новое руководство активиэовало сближение с Англией и Францией. В результате перед

'Чалом Второй мировой войны для всех, включая СССР, было

№о, что внешняя политика страны ориентировалась на

235

политический и дипломатический союз с этими странами, прежде всего с Англией.

Ушло в прошлое боевое содружество Советской России и новой Турции, Турция в нём уже не нуждалась, сумев договориться с западными державами, прежде всего Англией и Францией. Правящие круги этих стран, в то время мировых колониальных держав, в отношении Советского Союза, своего идеологического противника, проводили открыто враждебную политику, что неизбежно исключало сохранение прежней доверительности в советско-турецких отношениях. Активным сторонником такой линии, очевидным «прозападником» был новый министр иностранных дел Сараджоглу, сменивший на этом посту в 1938 г. Тевфика Араса. Названные страны в предвоенные годы проводили политику соглашательства с фашистскими режимами Европы, не спешили вовремя противопоставить реваншистской политике Германии что-либо, кроме дипломатических протестов. Более того, Англия и Франция надеялись (и стремились к этому) на то, чтобы германскую агрессию направить в сторону СССР. Турция, её политики всё с большим интересом и даже пониманием относились к такой позиции³.

События 1930-х годов свидетельствуют, что большевистскому руководству СССР не удалось убедить Францию и Великобританию отказаться от политики невмешательства в фашизацию и территориальный передел Европы, осуществлявшихся Гитлером и Муссолини. Не встречая достойного противодействия, Гитлер добился аншлюса (присоединения к Германии) Австрии. Следующей его жертвой стала Чехословакия. По инициативе Муссолини 30 сентября 1938 г. в Мюнхене была проведена конференция представителей Великобритании (Н. Чемберлен), Франции (Э. Даладье), Германии (А. Гитлер) и Италии (Б. Муссолини). На ней западные страны фактически предали своего союзника - Чехословакию, согласившись на отторжение от неё промышленно развитой Судетской области. В марте 1939 г. немецкие войска оккупировали Чехию, а в Словакии было создано марионеточное государство. Союзниками Германии стали и многие другие страны Центральной Восточной Европы - Финляндия, Венгрия, Румыния, Болгария, руководители которых примкнули, как им казалось, к стану будущих победителей.

236

Об отношении Турции к этим событиям можно судить по циркулярному письму её МИД от 4 мая 1939 г., в котором, частности, отмечалось: «Правительство Республики с самого возникновения гитлеровского режима с полным беспристрастием отнеслось к наблюдаемой в Германии динамике, а позже таким же образом оценило наблюдающееся сближение между Римом и Берлином; оно не отказалось от продолжения своих дружеских отношений с обоими государствами, особенно с Германией, основанных на экономических связях, предоставив таким образом великим державам право самим решать свои разногласия». В таком же духе, отмечено в этом документе, турки восприняли и мюнхенское решение о передаче Германии чехословацких Судет, «это было согласованное между участниками встречи решение». Первым (!) актом германской политики, привлекшим внимание Турции, стала ликвидация Чешского государства .

Что касается международного авторитета СССР в эти годы, серьёзный ущерб ему нанесли внутренние события - массовые репрессии, показательные процессы над «врагами народа», уничтожение военных кадров. Такого рода действия заставляли задуматься о целесообразности сотрудничества со сталинским режимом соседей Советского государства. Турция не стала исключением. В глазах ведущих турецких политиков (многие из них посетили СССР) этот режим становился опасным, тем более что были налицо и успехи индустриализации, и воздействие этих факторов на левые круги Турции.

Реальность германской угрозы заставила всё же Англию, Францию и СССР искать пути для военного сотрудничества. Весной 1939 г. между ними начались переговоры. Однако ни одна из сторон не спешила брать на себя определенные обязательства в случае нападения на партнёров по переговорам⁵. В конце концов переговоры зашли в тупик. Убедившись в их бесплодности, Сталин принял предложение Гитлера заключить пакт о ненападении. Документ был подписан наркомом иностранных Дел СССР В.М. Молотовым и министром иностранных дел Германии И. Риббентропом 23 августа 1939 г. ⁶

Турецкий автор Кямуран Гюрюн по дням описал драматические события, сопровождавшие переговоры в Москве советских Руководителей с немцами, и почти синхронно - с военной англо-

Французской делегацией, в составе которой, как он признает, не

237

было никого, кто имел бы право подписать готовившийся документ. Он приводит слова Ворошилова 25 августа на последней встрече с англо-французской делегацией: «В связи с изменившейся политической ситуацией продолжение переговоров потеряло смысл» .

На другой день после ратификации договора 1 сентября 1939 г Германия напала на Польшу - так началась Вторая мировая война. 19 октября 1939 г. в развитие всех ранее достигнутых договорённостей и деклараций в Анкаре был подписан англо-франко-турецкий договор о взаимной помощи. Этот документ, в частности, предусматривал, что Турции будет оказана помощь со стороны Франции и Англии, «если Турция будет вовлечена в военные действия с европейской державой в результате агрессии, совершённой этой державой против Турции»; также предполагалась помощь со стороны Турции «в случае акта агрессии, совершённого европейской державой и приведшего к войне в зоне Средиземного моря, в которую будут вовлечены Франция и Соединенное королевство», наконец договор обусловил помощь в ряде случаев Греции и Румынии со стороны Турции и т. д. Он оформил союз между тремя странами, однако развернувшаяся вскоре война в Европе продемонстрировала его несостоятельность.

Турция предприняла шаги по заключению с СССР своего варианта пакта о взаимопомощи, его задачей было добиться военного союза с Советами в рамках такого союза с Западом. Но Советы были убеждены, что западные державы не принимают серьёзно их союз с ними. Особенно укрепили их в этом убеждении Мюнхенское соглашение 1938 г. и последовавшие за ним действия. Сталин и Молотов были готовы на такой союз при условии, что он: 1) не приведёт к конфликту с Германией, 2) внесёт поправку в конвенцию по Проливам о том, что нечерноморским государствам будет запрещено проходить Проливы. Так ещё оставалась надежда договориться. Но советско-германские переговоры отодвинули советско-турецкие на второй план и они были прерваны⁸. Получалось, что Советский Союз через систему параллельных пактов (советско-турецкого и англо-франко-турепкого) оказался бы нарушителем только что подписанного с Германией пакта о ненападении. Поэтому предпринятый в этих целях визит в Москву министра иностранных дел Турции СараДжоглу оказался неудачным .

238

Как отмечают турецкие историки, после подписания Германией пакта с СССР наблюдался рост советско-германского сотрудничества, включая экономическое, например увеличились поставки советской нефти в Германию. Воспользовавшись осуждением СССР в Лиге Наций (и исключением затем из этой организации) в связи с началом им войны против Финляндии, союзники вознамерились ослабить это сотрудничество, разбомбив бакинские и батумские нефтепромыслы и нефтепереработку. Но была, отмечает Дж. Кочак, и другая цель: спровоцировать таким образом беспорядки в регионе под исламистскими лозунгами и поддержать их. Французский посол в Анкаре Масигли в январе-феврале 1940 г. стал автором плана Великого Турана, объединяющего «миллионы тюрок», проживавших в СССР. Он был убеждён, что при реализации этого плана власти Турции его поддержат. Речь шла о авианалётах на Кавказ с аэродромов Сирии и Ирака через территорию Турции с промежуточной посадкой в Турции и Иране. Англичане поддержали план; любопытной, пишет Кочак, была реакция Сараджоглу: он лишь спросил, не возникнут ли со стороны Ирана трудности .

Но, надо думать, мир ожидал от союзников действий в самой Европе, турки, во всяком случае, надеялись на действенность недавно заключенного пакта с Англией и Францией. Не без иронии Надир Нади пишет: «Мы с нетерпением ждали того дня, когда мы начнём на деле наше сотрудничество с нашими друзьями при разгроме Гитлера. Турецкий народ был готов пролить кровь во имя спасения западной цивилизации. Именно таким сочинительством от имени нации занимались мы, редакторы». В другом месте мемуаров он подробно описывает драматическую оккупацию Франции и сообщает, что собравшиеся по этому поводу 26 июня

1940 г. члены парламента от НРП спрашивали себя, что делать с обязательствами перед Францией по военному союзу, причём некоторые горячие головы потребовали спасти честь страны и вступить в войну с Германией. Но была найдена оговорка (не совсем убедительная), которая позволила руководству страны уклониться от выполнения пакта^и.

В это же время Германия пыталась вести двойную игру и с

Турцией, и с СССР. По мнению армянской исследовательницы

Р- Корхмазян, после нападения в конце октября 1940 г. Италии на

Грецию только Германия могла удержать Италию от дальней-

239

шего продвижения к турецкой границе, вместе с тем для самой Германии вопрос о войне с Турцией всю ту осень оставался открытым. Только в ноябре было решено отказаться от южного варианта (через Анатолию на Кавказ) войны против СССР^п, Германия также активно заманивала Советский Союз в пакт Оси и предметом торга называла Турцию, одновременно ставя Турцию в известность об этом. Опасаясь сближения двух стран и готовясь к нападению на СССР, немцы с весны 1941 г. начали с помощью посулов и угроз «готовить» Турцию к заключению турецко-германского договора о ненападении. Договор долго согласовывался, немцы пытались включить не отвечающие нейтралитету Турции положения, наконец, 18 июня 1941 г. германо-турецкий пакт о дружбе и ненападении был подписан.

Стороны обязались «уважать нынешние обязательства обеих стран»; целостность и неприкосновенность национальной территории обеих сторон; не принимать никаких мер, которые были бы направлены прямо или косвенно против другой стороны; впредь поддерживать дружественный контакт по поводу всех вопросов, касающихся их взаимных интересов, чтобы достигать согласия по этим вопросам и т. д. Далее мы увидим, что, выполняя такого рода обязательства, например в части использования Проливов немцами, Турция нарушала тем самым другие обязательства перед советской стороной ' .

Так Германия получила гарантию для своего южного фланга, начав через 4 дня войну против СССР. Турция же, считают турецкие историки, после всего этого, наконец, ощутила спокойствие и удовлетворение, поскольку осталась вне войны. Но главное, она была спасена от самой большой опасности: разделить судьбу Польши, подвергнувшейся совместному нападению Германии и

Советов¹⁴.

Турция лавировала между двумя блоками, стремясь сохранить свой нейтралитет, хотя поражение Франции в войне, слабость Англии превращали Германию в партнёра, казалось бы, более предпочтительного. При этом учитывались, очевидно, и такие события в непосредственной близости к Турции, как вторжение Италии, а затем Германии в Грецию, участие Болгарии в «тройственном пакте», что сопровождалось появлением германских войск в этой приграничной Турции стране. О выполнении Турцией

240

обязательств перед Францией и Англией речь уже не шла, Турция стремилась быть невоюющей стороной «в пользу Германии».

Соответственно, в самой стране возросло число сторонников дружбы с фашистской Германией. Цитируемый нами Надир Нади, например, в издаваемой им газете «Джумхуриет», считавшейся в те времена правой, опубликовал передовую, в которой написал, что немецкое господство - это реальность для мира. Это вызвало шумную полемику в печати, но Надир Нади продолжал утверждать, что германский союз - это историческая необходимость .

Турция и Великая Отечественная война СССР с фашистской Германией

22 июня 1941 г. фашистская Германия и её союзники обрушили на Советский Союз удар огромной силы: 190 дивизий (5,5 млн. человек), свыше 3 тыс. танков, около 5 тыс. самолётов. На советско-германском фронте находилось от 62 до 70% действовавших дивизий фашистской Германии. Кроме того, в боевых действиях на советско-германском фронте принимали участие итальянские войска, испанская дивизия, хорватские, словацкие, французские части, подразделения добровольцев из других оккупированных Германией стран. Для военно-экономического обеспечения похода против СССР использовались ресурсы почти всех европейских государств.

Выступление Черчилля по лондонскому радио вечером 22 июня 1941 г. в поддержку Советского Союза, заключение союзного договора с СССР в мае 1942 г. и другие шаги отразили трезвое понимание им государственных интересов Британии (в том числе и колониальных, тогда весьма весомых) в процессе борьбы с общим противником. Вскоре он вспомнил и Турцию, сообщив И. Сталину 30 августа 1941 г. о намерении снабдить её всем необходимым, «с тем чтобы привлечь её на нашу сторону». Сталин ответил 3 октября согласием как в отношении Турции, так и

Китая^1б.

Лето и осень 1941 г. стали критическими для Советского Союза. Немецко-фашистские войска вторглись в пределы страны на глубину от 850 до 1200 км. Миллионы людей погибли на фронтах, оказались в оккупации или в гитлеровских лагерях. Однако 1 ермании не удалось достичь своих стратегических целей,

241

захватить Ленинград и Москву¹⁷. Летом 1941 г. было положено начало созданию антигитлеровской коалиции. 14 августа 1941 г правительства США и Великобритании подписали Атлантическую хартию, в которой было сказано о целях войны против фашистской Германии и её союзников, о послевоенном устройстве мира, в частности об отказе от территориальных захватов и праве народов избирать себе форму правления. 24 сентября 1941 г. на Лондонской межсоюзной конференции СССР объявил о присоединении к основным положениям Атлантической хартии, что создало предпосылки для образования антигитлеровской коалиции. США и Великобритания начали осуществлять в СССР значительные военные поставки . В 1941 г. война окончательно приняла характер мировой - Япония развязала войну против США. США, Великобритания и другие страны объявили войну Японии, Германия и Италия объявили войну США .

Положение Советского Союза в 1941-42 гг. было чрезвычайно трудным. Украина, Белоруссия, Прибалтика, западные, северо-западные и некоторые южные области РСФСР были оккупированы противником. В летне-осенней кампании 1942 г. основные военные события развернулись на юго-западном направлении.

Сталин сообщал Черчиллю 8 ноября 1942 г. об ухудшении положения на Кавказском фронте: «Немцам удалось захватить Нальчик». А ранее Черчилль обрисовал тяжёлую ситуацию в Средиземном море, в сражении за Мальту был потоплен английский авианосец «Игл». «Если мы сможем открыть путь для военного транспорта через Средиземное море, проблема нашего судоходства будет значительно облегчена - и мы войдём с Турцией в контакт более тесный»²⁰.

Как в Турции было воспринято сообщение о германском нападении на Советский Союз? Кочак пишет: «Германо-русская война породила в стране атмосферу праздника. Все сердца, памятуя о пяти веках истории, начали биться в унисон с немецкими победами. Все поздравляют друг друга, говорят: "С праздником вас, война отодвинулась"». Автор приводит и такие отрывки из мемуаров Барутчу, своего современника: «В коридорах меджлиса я увидел министра Сараджогу и сказал: "Поздравляю с политическим газаватом", а в ответ услышал: "Поздравим всех нас". Радовался и Инёню, а некий маршал, улыбаясь, сказал: "Будет просто стыдно, если война не кончится через неделю"». В докладе

242

Папена в Берлин от 22 июня сообщалось, что ему позвонил

Сараджоглу и пожелал хороших шансов. А в день нападения в газете «Джумхуриет» 22 июня 1941 г. утверждалось, что Гитлер это единственный лидер, понимавший Ататюрка .

Однако вступать в войну на чьей-либо стороне Турция не собиралась. После нападения Германии на Советский Союз она в тот же день объявила о своём нейтралитете, а 25 июня эту позицию подтвердила вербальной нотой, переданной Советскому правительству. За четыре дня до начала гитлеровской агрессии против СССР, 18 июня между Турцией и Германией был заключен пакт о дружбе и ненападении. При этом сохранялся и союз с Англией (Франция была оккупирована), оформившийся ещё в мае 1939 г. Уместно вспомнить сохранявший свою силу, неоднократно продлеваемый и модифицируемый, Парижский договор 1925 г. о дружбе и нейтралитете между СССР и Турцией. К этим дипломатическим документам .турецкое правительство периодически и всегда в подходящее для него время обращалось, чтобы свидетельствовать о том, что страна вынуждена оставаться в стороне от мировой войны.

Стало очевидно, что доверия у двух стран друг к другу не осталось. Уже со времен Монтрё СССР не слишком доверял Турции, а теперь восторги в Турции по поводу того, что началось на полях сражений в СССР, кажется, привели в шок советское руководство. Турция же после подписания пакта Молотова-Риббентропа не только не доверяла своему северному соседу, но и боялась его, хотя и сочла обречённым на поражение в начавшейся войне с фашистской Германией.

Вместе с тем уже с первых дней войны СССР с Германией Турцию начинали беспокоить английские заявления относительно совместных действий с СССР. Турция потребовала от Москвы информации согласно договору 1925 г. о содержании англо-советских переговоров. Москва, со своей стороны, обвинила Турцию в нарушении конвенции Монтрё. Случилось то, чего опасались советские дипломаты в Монтрё по поводу обязательств турецкой стороны относительно запрета нечерноморским державам проводить свои военные суда через Проливы. Уже в июле 1941 г. имела место дипломатическая переписка между советской и турецкой сторонами относительно несоблюдения Турцией конвенции Монтрё. В первой советской ноте от 12 июля 1941 г. обраща243

лось внимание на пропуск турецкими властями 9 июля в Чёрное море через Проливы немецкого военного катера «Зеефальке» в нарушение действовавшей конвенции по Проливам²².

В переписке по этому поводу турецкие ответы сначала сводились к тому, что властям неизвестно об этом случае, затем, что судно «Зеефальке» имело немецкий торговый флаг и другие свидетельства торгового судна. В этом и в более поздних случаях когда советская сторона высказывала соответствующие упреки она в ответ неизменно получала пространные и поучительные «разъяснения», что речь идёт о торговых судах и Турция скрупулезно выполняет условия конвенции и не может их нарушать. Неслучайно в это же время шведская газета «Стокхолмс Тиднинген» опубликовала сообщение из Анкары о том, что будто бы Советский Союз и Великобритания заключили тайный договор, предусматривавший, в частности, признание «русских претензий на установление контроля над Босфором и Дарданеллами»²³.

Случаи такого нарушения Германией конвенции Монтрё продолжались и позже, пока её войска не были изгнаны Советской армией из черноморских портов. В 1944 г. эти попытки Германии были особенно заметны, немцы пытались выводить свои небольшие военные вспомогательные корабли, закамуфлированные под торговые. Часто они проходили как торговые под честное слово Папена. По требованию английских и советских дипломатов турки нехотя стали проверять некоторые суда и оказывалось, что они провозят вооружение, электронное оборудование, боеприпасы и даже переодетых в гражданское военных. Произошел случай, когда шедшее из Чёрного моря в Эгейское судно «Кассель» турки попытались досмотреть, но получили от экипажа отказ. Досмотр всё же состоялся и стало очевидно, что это - вспомогательное военное судно с 9-миллиметровой броневой обшивкой, перевозившее 30-тонный кран и тяжёлую пулемётную установку " •

Очевидно, что, несмотря на объявленный нейтралитет и стремление правящих кругов Турции избежать её вовлечения в войну на стороне одной из воюющих сторон, в этих кругах были влиятельные группировки, симпатизировавшие либо Англии, либо фашистской Германии. Но какими бы симпатиями или антипатиями в отношении названных держав ни различались эти группировки (а многие из них не доверяли Германии, опасаясь ее вторжения в Турцию), они были едины в одном, когда демон-

244

стрировали открытую враждебность к СССР в самые трудные для него дни и месяцы. Одни их представители могли заявлять об этом публично, другие, ввиду занимаемых ими официальных постов, делали это в конфиденциальных беседах. Дело не ограничилось Проливами, обнаружилась в это грозное для советского государства время другая опасность - попытки упомянутых турецких группировок спровоцировать раскол страны. Суть этой опасности проявилась менее, чем через два месяца после нападения фашистов на СССР во время беседы в Берлине статс-секретаря германского МИД Вейцзеккера с турецким послом в Берлине Хюсревом Гереде. Как докладывал Вейцзеккер Риббентропу в начале августа 1941 г., турецкий посол навёл разговор на тему о пограничных советских племенах тюркского происхождения на советской территории. Он обратил внимание на возможность антисоветской пропаганды через эти тюркские племена. Потом он довольно откровенно заявил о том, что впоследствии можно объединить кавказские народы в одно буферное государство, и намекнул, что на восток от Каспийского моря также могло бы возникнуть самостоятельное тюркское государство. Гереде не замедлил затронуть основной вопрос, охарактеризовав Баку как город, где всё население говорит по-тюркски²⁵.

Так уже с первых месяцев советско-германской войны и дружеского нейтралитета с Германией заметно активизировались крайние формы турецкого национализма - шовинизм, расизм, пантуранизм (пантюркизм), фашизм. Не воевавшая Турция внимательно и подчас благосклонно выслушивала идеологов и дипломатов рейха о скором крушении СССР и готовности фашистов «поделиться» с Турцией некоторыми советскими территориями на Кавказе, в Крыму и в Средней Азии, населёнными тюрками. На наш взгляд, такого не случилось бы при Ататюрке, будь он жив. Как прагматик он прекрасно осознавал наличие подводных камней в отношениях его республики с коммунистическим режимом на севере и, учитывая эти «камни», находил всё же способы сохранять с СССР добрососедские отношения. Во всяком случае, памятуя о «руке дружбы», протянутой с севера кемалистам в дни битвы на Сакарье, аналогичным образом в дни битв под Москвой, под Сталинградом, он именно в такое смертельно опасное Для Москвы время не позволил бы «разгуляться» пантюркистам, которых и в его время было достаточно.

245

На «тюркскую» тему Папен 28 августа 1941 г. беседовал и с президентом Турции И. Инёню. В ответ он не услышал резкой отповеди, ему было лишь сказано, что «по этим темам можно будет поговорить только после поражения Советов и только тогда у Турции появится желание говорить об этом». В такого рода полуофициальных беседах члены турецкого правительства не заходили слишком далеко - не далее создания в данном регионе буферного государства, тесно сотрудничающего с Турцией. Пантуранистские же круги Турции стремились к непосредственному присоединению этих территорий и для осуществления этого хотели немедленно вступить в войну на стороне Германии. С другой стороны, переселенцы и беженцы, националистические лидеры тюркского происхождения в Турции и Германии были намерены договориться с Германией о том, чтобы в районах германской оккупации создать независимые тюркские государства. Подход же Германии был совершенно иной: чтобы облегчить победу над Советами и развалить их изнутри, среди тюркских народов на оккупированных землях действительно следовало проводить пропаганду националистических взглядов и устанавливать контакты с лидерами сторонников независимости. Однако основной целью этих мер должна быть германская колонизация указанных земель по причине их богатых природных ресурсов.

Осенью 1941 г. Инёню направил на Восточный фронт начальника военной академии Йылдыз Али Фуад Эрдена и специалиста по советско-германской войне отставного генерала Эркилета. Они объездили с 15 октября по 5 ноября некоторые города военных союзников немцев - Болгарии, Румынии, а также посетили оккупированные Одессу и Николаев, побывали в лагерях советских военнопленных, беседовали с «военнопленными тюркского происхождения», были приняты Гитлером. Папен затем доносил в Берлин, что оба генерала на встречах с ним высказали удовлетворение предоставленной немцами возможностью, что итоги поездки генералы немедленно доложили Инёню, причём Эрден сообщил Инёню, что «война с Советами вот-вот должна закончиться». На этой шестичасовой встрече присутствовали также Сараджоглу и Чакмак^2б. Несколько ранее, в сентябре, в Берлине побывал «пантюркист со стажем» Нури-паша, брат Энвера, для установления пантуранистами «полуофициальных» отношении с Германией. Он встречался и с послом Гереде. Целью поездки

246

было ознакомить Берлин с программой пантуранистов Турции по казской_Пр₀блеме. Она, в частности, предусматривала созда

ние в этом регионе независимых государств, политика которых определялась бы Турцией. Речь шла о Крыме, Азербайджане, Дагестане, Волго-Уральском районе, Туркестане, Северном Азербайджане. Нури-паша утверждал, что «окончательный разгром СССР зависит от прочности связей между Турцией и Германией». Он уверял Вейцзеккера, что хорошо знает Кавказ, где может возникнуть восстание с участием ста тысяч людей. Он называл политику Ататюрка по вопросу национальной границы оппортунистической, в ситуации, когда Германия разгромила Советы, такая политика исчерпала себя. «Неизвестно, в какой мере Нурипаша представлял турецкое правительство, однако, действительно, это правительство обдумывало создание в этом регионе буферных тюркских государств - независимых, но управляемых Турцией и полуофициально об этом заявляло». Автор (Кочак) пишет, что по рекомендациям Нури-паши в Германии началось формирование воинских частей из пленных мусульман тюркского происхождения. По официальным данным на 22 декабря 1941 г., число названных пленных достигало 200 тысяч. В 1942 г. было сформировано несколько боевых подразделений по территориально-национальному происхождению, все они относились к 162-й тюркской дивизии. Помимо тюркских частей, сюда входили грузинские и армянские части . Поддержка грузинских и армянских националистов была важной составляющей германских планов в отношении народов Кавказа. Согласно архивным исследованиям и докладам разведывательных комиссий немцы заявляли представителям Армении и Грузии, что после провозглашений их республик армяне и грузины должны «приготовиться к победоносной и священной войне против давнего угнетателя - Турции»²⁸.

Путь турецких визитеров на оккупированные фашистами южные территории Советского Союза, как правило, пролегал через Ьерлин, где не обходилось без визитов к Геббельсу или Гитлеру и почти обязательного обсуждения планов создания кавказской федерации и Великого Туркестана. Владелец газеты «Джумхуриет» Надир Нади описывает, например, в своих мемуарах, как обхаживали тогда фашисты турецкие власти, журналистов. Он сам, УДучи мобилизованным в армию, получил в 1942 г. возможность

247

отправиться в составе делегации журналистов в Германию, а затем в оккупированные районы СССР. Делегацию принимал Геббельс, потом она направилась в оккупированный фашистами Крым, где были организованы встречи с татарами²⁹.

В начале 1942 г. в Анкаре произошло неудавшееся покушение на Папена. 24 февраля от взрыва свёртка в руках погиб шедший по бульвару Ататюрка в сторону района Чанкая мужчина, было ранено несколько прохожих. Позже было установлено, что погибшим был переселенец из Югославии, студент Стамбульского университета Омер Токат. Вскоре были задержаны два его товарища, Абдуррахман и Сулейман. Арестованные заявили, что покушение было якобы организовано находившимися в Турции советскими дипломатами с целью убийства фон Папена. Он действительно прогуливался недалеко как раз в момент взрыва, целью заговора было втянуть Турцию в войну на стороне СССР³⁰.

После этого турецкие спецслужбы немедленно организовали охоту на двух советских граждан - сотрудника советского генерального консульства Георгия Павлова и эксперта по транспортным операциям торгпредства Леонида Корнилова. Драматические события этого громкого дела детально описаны в книге Ю. Батурина «Досье разведчика». Сразу следует сказать, что даже хорошо ознакомившись с архивом своего отца Батурина М.М. (19041978 гг.), советского разведчика, в разных рангах работавшего в Турции в 1941-1947 гг. под именем М.М. Бакланова, Ю.М. Батурин не утверждает, что покушение было организовано советской разведкой. Как он пишет, официальная позиция Службы внешней разведки РФ следующая: «В архиве СВР России документов, свидетельствующих в пользу этой версии, нет». Однако из книги П.А. Судоплатова ему известно о том, что «Сталин приказал ликвидировать фон Папена» и что «попытка покушения оказалась неудачной», но он приводит в своей книге и другие версии, например, утверждение одного из сотрудников немецкой разведки В. Хёттля, постоянно следившего за Папеном (в связи с событиями в «ночь длинных ножей» в 1934 г.) по приказу руководителя спецслужб Германии Р. Гейдриха: «Предположение, что попытка покушения на его жизнь в Анкаре, которую приписывают русским, была в действительности делом Гейдриха» . В конце концов, если не в ликвидации, то, по крайней мере, нейтрализации Папена, удалении его из Турции не меньше советских властей

248

были заинтересованы англичане и те близкие к Инёню турки, которые любой ценой готовы были сохранить нейтралитет страны тем более что они и сами опасались в одинаковой мере и тех, и других. Ведь Папен стал послом в Турции отнюдь не по инициативе последней, скорее наоборот. Организовать такой заговор и затем изобразить дело как столкновение двух противников на арене тайной войны турецким спецслужбам ничего не стоило .

Итак, Турция, продемонстрировав уже в который раз «дружественный нейтралитет» в отношении Германии и в такой же мере недружественный в отношении СССР, предъявила советскому посольству ультиматум о выдаче Павлова и Корнилова. То, что они являлись сотрудниками советских спецслужб, власти Турции, без всякого сомнения, догадывались и теперь были намерены доказать, что именно Павлов и Корнилов организовали покушение на Папена. Турецкий ультиматум Генконсульству СССР был отклонён, после чего это обладающее правом экстерриториальности советское учреждение в Стамбуле, где находился Павлов, было подвергнуто блокаде .

В тот же день, 5 марта 1942 г., в три часа пополудни от перрона столичного вокзала отошёл поезд Анкара-Эрзерум. В одном из купе вагона первого класса расположились второй секретарь посольства СССР в Турции Михаил Кузнецов и сотрудник торгпредства Леонид Корнилов. В последнюю минуту в купе появился ещё один пассажир-турок, в котором они без труда распознали полицейского агента. В соседнем вагоне отдельное четырёхместное купе заняли дипкурьеры НКИД Никитин и Хохлов, сопровождавшие дипломатическую почту в Советский Союз. Когда поезд остановился на станции Кайсери, в купе дипкурьеров вломилась группа полицейских и людей в штатском³⁴.

Другая группа полицейских ворвалась в купе Кузнецова и

Корнилова, им вывернули руки и, нанося удары, потащили в тот же полицейский участок. Корнилов успел заметить, что поезд был оцеплен солдатами, державшими винтовки наизготовку. Чувствовалось, что операцию подготовили основательно. Правда, выло непонятно, при чём здесь, в любом случае, дипкурьеры³⁵.

Осуществив в Кайсери в результате грубой силовой акции ахват Корнилова, невзирая на протесты советской стороны, поиция стала готовиться к штурму территории советского Генеального консульства и его помещений. Стало очевидно, что

249

штурм неизбежен. Кроме того, из-за глухой осады в консульстве кончились продукты. Мордвинов (он же Павлов), чтобы сохранить ценнейшую секретную документацию, принял решение выйти добровольно.

1 апреля 1942 г. начался суд. Георгий Павлов и Леонид Корнилов категорически отрицали свою вину, в то время как Абдуп. рахман Сайман и Сулейман Сагол её признавали. Они утверждали, что покушение совершено по заданию советского правительства, чтобы подорвать хорошие отношения между Турцией и Германией и вовлечь Турцию в войну на стороне СССР. В этом случае русские могли бы использовать территорию Турции для защиты своих южных флангов^Зб.

В целом процесс сложился не в пользу подсудимых. Журналист Эмин Каракуш следил за процессом, за его нарушениями. Он писал потом в своих воспоминаниях: «Суд решил, что подсудимым адвокат не нужен, это решение бросилось в глаза». Суд отверг просьбу прибывшего из России юриста оказать правовое содействие подсудимым. Автор отмечал также, что некоторые странности так и остались без ответа, высказывались сомнения в определении личности убитого. Судьи торопились вынести приговор, что и произошло 17 апреля 1942 г. Корнилов и Павлов были приговорены каждый к 20 годам тюрьмы, Абдуррахман и Сулейман - к десяти каждый. Прокурор опротестовал приговор и расследование было продолжено в декабре, при этом Сулейман отказался от прежних показаний против обвиняемых русских. На этот раз приговор был смягчен с 20 до 16 лет³⁷.

Как справедливо отмечала Р.С. Корхмазян, «приветствуя факт нападения Германии на Советский Союз, откровенно проявляя свою заинтересованность в германской победе над СССР», значительная часть правящих кругов Турции в то же время не была заинтересована в конечной победе ни Англии, ни Германии. Поддерживая Германию в войне против Советского Союза, турецкие правящие круги предполагали, что Германия победит в войне, но закончит её ослабленной, пойдя затем на компромиссное урегулирование англо-германского конфликта³⁸.

Лето и затем осень 1942 г. были отмечены успехами немцев на Северном Кавказе, их армии продвигались к Грузии и Азербайджану, всё ближе к турецкой границе, за этим внимательно следили и в Советском Союзе, и в Турции. Советское командование

250

тнуждено было укреплять фронт против немцев и одновре-

енно проводить оборонительные меры на случай вторжения турецких войск. В августе работавший в Генштабе генерал г М Штеменко докладывал в Кремле о ситуации на Кавказе. Он пишет в своих мемуарах: «Когда стало очевидно, что немецкофашистские войска обязательно будут пробиваться на юг вдоль Каспийского побережья и через Кавказский хребет, перед нами очень остро встал новый неотвратимый вопрос: не поддержат ли их турецкие сторонники. Если в Иране все обстояло теперь относительно благополучно, то с Турцией было иначе. В середине 1942 г. никто не мог поручиться за то, что она не выступит на стороне Германии. Неспроста ведь на границе с Советским Закавказьем сосредоточились тогда двадцать шесть турецких дивизий. На случай, если турецкое наступление пойдет через Иран на Баку, принимались необходимые меры предосторожности и на ирано-турецкой границе». Перечисляя силы Закавказского фронта, автор писал, что всех этих сил было явно недостаточно. По предложению Генерального штаба началась спешная переброска войск из Средней Азии и иных мест .

Ситуация сложилась действительно опасная, она определялась в немалой степени и организацией здесь тайных операций против вооружённых сил и местной власти. Вот что вспоминал об этом Вальтер Шелленберг: «В 1942-1943 годах нам, благодаря плодотворному сотрудничеству с турками, удалось забросить из Турции в южные районы России и за Урал агентов восточных национальностей, представителей кавказских и тюркских народностей, прошедших особенно основательную подготовку. Они ... передавали нам неплохую информацию. В Турции, в городе Игдыре, немцы создали "Кавказскую организацию", состоявшую и действовавшую под видом фирмы, торговавшей овчиной. Организация располагала значительными средствами, оружием и кадрами. Члены организации проникли в Баку, Тбилиси, Кировабад, Нахичевань и другие города Кавказа».

Германское военное руководство, готовя летнее наступление 1942 г. на Северном Кавказе, нацеливало свои и турецкие спецслужбы на формирование так называемых «чёрных партизанских отрядов» в пограничной полосе Турции для совершения дивер^сионно-террористических актов и организации повстанческого Движения на территории СССР. Такие отряды появились уже в

251

июле-августе 1941 г. Руководители немецкой и турецкой разведок хотели приурочить их действия к моменту наступления немецких войск на Кавказе. Во время встречи с Бенито Муссолини в Зальцбурге 29-30 апреля Гитлер заявил, что Турция медленно но верно идёт по направлению к «оси».

22 апреля 1942 г. НКВД СССР за подписью Берии сообщал в Государственный комитет обороны: «Командование турецкой армии приступило к переброске войск из всех районов Анатолии на восточную границу. Воинские части, расположенные в районе г. Битлис, спешно перебрасываются в район г. Каре. Высший командный состав турецкой армии настроен пронемецки и склонен вступить в войну на стороне Германии. Эти сведения, по сообщению источника, передавшего их нам, исходят из осведомлённых военных кругов Турции»⁴⁰.

По словам генерала Штеменко, 24 августа 1942 г. в Закавказье было введено военное положение. «Все войска, организованно отходившие с севера, сажались в оборону на Тереке, в предгорьях Кавказского хребта, на туапсинское и новороссийское направления. На главном, бакинском, направлении 28 августа стала формироваться 58-я армия. В районе Кизляра сосредоточивался сводный кавалерийский корпус. Было решено создать оборонительные районы оперативно важных центров. Всего таких районов насчитывалось три: Бакинский особый, Грозненский и Владикавказский» ',

Ожесточённые бои шли на Тереке. Там наступали 1-я танковая армия и несколько армейских корпусов противника. Удар наносился с расчётом вырваться одновременно на Каспийское побережье и к Военно-Грузинской дороге. Однако ни там ни тут немецкие войска не получили успеха. Борьба на подступах к Орджоникидзе и Грозному окончилась для них полной неудачей и большими потерями, до грозненской и бакинской нефти враг добраться не сумел. А заодно провалился и его замысел открыть себе путь на Ближний Восток . В январе 1943 г. Кавказ был очищен от гитлеровских войск.

Чтобы картина явной и тайной борьбы в 1942-43 гг. за Кавказ была полнее, следует вспомнить, что тогда же активизировалась деятельность давней горской и закавказской эмиграции, базировавшейся и в Турции, и за её пределами. Летом 1942 г., когда вермахт выдвигался на Северный Кавказ, в Анкару со своего роД^а

252

монстрационной миссией были командированы потенциальные яулейтеры Азербайджана и Грузии, назначенные Гитлером в дд_Верии оккупации этих советских республик немецкими

войсками •

О тревожной ситуации в те времена на Северном Кавказе напоминает в своей книге Г. Трошев: «Стоило только проявиться признакам ослабления центральной власти с началом Великой Отечественной войны, как пламя сопротивления вспыхнуло вновь... В Шатое и Итум-Кале выступил со своими сторонниками М. Шарипов... Вскоре отряды Шарипова и Исраилова объединились. Повстанцы выпустили воззвание к народу, в котором говорилось, что кавказцы ожидают немцев как гостей и окажут им гостеприимство только при признании их независимости» .

Как пишет Кочак, от маршала Чакмака в 1942 г. через посредников поступило обращение в Анкаре к фон Папену: «В турецкой армии находится много офицеров - выходцев с Кавказа и Азербайджана, близко знающих данный регион. В случае успеха германского наступления будет обеспечена отправка их туда». В планах Чакмака такие действия увязывались с намерением направить турецкие войска, если Турция начнёт войну с СССР, прежде всего

^ v- 4 5

на Ьаку - по проторенной «младотурецкои» дороге .

В июне-июле 1942 г. Турция провела военные манёвры на своей кавказской границе и увеличила там численность войск. 10 октября глава правительства Сараджоглу заявил: «В высшей степени естественно, что Турция не остаётся равнодушной к 40 миллионам советских граждан тюркских корней». Понимая, что почти невозможно в тех условиях реализовать пантуранистские планы объединения региона с Турцией, Сараджоглу говорил о поиске способов создания «сильного культурного воздействия Турции» на эти районы. «Сначала следует прислать на учёбу в Турцию из этих регионов тысячи учащихся, а во время этой учёбы пробудить тюркский национальный дух, доселе остающийся у этих масс под гнётом». В одном из сообщений Папена говорится: «Сараджоглу как турок страстно хочет разгрома Советского Союза, это событие турецкий народ ждал столетия. Гитлер откроет новую эру, если сумеет это осуществить. Ни один турок, даже безусловный сторонник англичан Хюсейн Джахит Ялчин, в этом опросе не думает иначе. Лишь убив половину русских, Герма-

^Ия сможет решить эту проблему и полностью спасти от русского

253

влияния русифицированные регионы национальных меньшинств поднять их с колен, воспитать как союзников Оси и врагов славянства. Сараджоглу отметил, что он не знает, как Гитлер намерен решать будущее этих регионов. Но поскольку большинство населения их составляет тюркская раса, то естественно и справедливо, что Турция чувствует близкую заинтересованность в том каким будет решение проблемы». В одном из приложений книги Кочака (№ XIII) показано, сколь обильно и яростно сопровождала в 1941-1943 гг. приведённые выше высказывания пантюркистская и независимая пресса («Бозкурт», «Тюрк юрду», «Джумхуриет» и др.) с их постоянными авторами^4б.

Национализм и мировая война

Рост влияния пантюркистской идеологии в годы войны отразился не только на внешнеполитических планах турецкой элиты, касавшихся многонационального СССР. В полной мере это проявилось и во внутренних акциях властей, обратившихся к младотурецкой идеологии пантюркизма и обновлённой концепции расизма, предложенной в турецком варианте Нихалем Атсызом (1905-1975 гг.) и именуемой часто пантуранизмом. Его работы весьма широко распространялись наряду с работами других пантуранистов во второй половине 1930 - 1940-х годах в соответствующих журналах и книгах.

Некоторые западные авторы, например Поултон, уверены, что при Инёню ситуация в сфере государственной идеологии ухудшилась. Они без всякого сомнения называют Инёню (как и близкого ему по духу маршала Февзи Чакмака) «крайним националистом, ненавидевшим иностранцев». Кемалистским афоризмом «какое счастье называться турком» были украшены школы и армейские казармы по всей стране, он бросался в глаза во всех общественных местах. В таких условиях не оставалось места для отдельной курдской идентичности. Им надлежало быть «горными турками» в кемалистском государстве .

В годы Второй мировой войны панисламизм ещё не мог претендовать на столь широкую негласную поддержку, какой имел тогда пантуранизм и пантюркизм. Об этом можно судить по молодым годам такого влиятельного религиозного лидера, каким стал в последние десятилетия XX века Н. Эрбакан. Один из его

254

биографов пишет, что когда Эрбакан был студентом третьего курса Технического университета (в 1944 г.), «в университетах началось расистско-туранистское движение» под руководством таких активистов, как Реха Огуз, Нихаль Атсыз, Фетхи ТевелОГЛУ. Молодой Эрбакан и учившийся с ним Сулейман Демирель испытали влияние расистско-туранистских писателей, правда, не в такой степени, как братья Озалы - Тургут и Коркут, которые участвовали в разгроме 4 декабря 1945 г. редакции социалистической газеты Тан. Можно с большой вероятностью допустить, что в этом участвовал и Неджметтин Эрбакан, поскольку был известен как активный участник политических споров. Братья Озалы были столь активны, что носили на лацканах значки с изображением волка. Однако Неджметтин и Сулейман дальше чувства симпатий к расистам-туранистам не шли .

С участием властей эта идеология смогла «эффективно» проявить себя в экономике. В попытках захватить господствующее положение в хозяйственной жизни страны турецкая национальная буржуазия действовала не только методами, характерными для В. Коча, постепенно вытеснявшего из выгодных сфер торговли конкурентов-немусульман. В годы Второй мировой войны был введён так называемый налог на имущество («варлык вергиси»), разоривший многих владельцев торгового капитала греков, армян, евреев. Взыскание налога сопровождалось конфискацией и распродажей имущества недоимщиков, а затем и судебным преследованием тех, кто так и не смог расплатиться. По суду было арестовано более 2 тыс. человек, причём среди арестованных не оказалось ни одного мусульманина. Большинство осуждённых (1400 человек) подверглись ссылке на принудительные работы, включая горные рудники⁴⁹.

Вехби Коч в своих мемуарах пишет, что этот налог распространялся и на турок, в каждой провинции были созданы комиссии, определявшие условия налога. Так, В. Коч после всех льготных скидок уплатил 600 тыс. лир - огромную по тому времени сумму. Он смог это сделать хотя бы уже по той причине, что в ^г°ды войны власти платили ему огромные комиссионные за импорт в страну грузовиков⁵⁰.

Налог на имущество власти представляли как борьбу за социальную справедливость. В предложениях правительства (по Министерствам), представленных в 1943 г. 6-му съезду НРП в

255

связи с готовившимися изменениями программы партии, о налоге на имущество было сказано: «Этот недавно принятый налог имеет целью, с одной стороны, ликвидировать социальную несправедливость, возникшую из-за обогащения некоторых деловых и состоятельных слоев в ущерб другим в обстановке вызванной войной трёхлетней экономической дестабилизации; с другой стороны, он предполагает обеспечить более весомое участие в покрытии государственных расходов на четвёртом году войны тех слоев общества, которые более всего выиграли оттого, что Турция остаётся невоюющей страной» '.

В нынешней Турции уже трудно найти человека, который оправдывает этот налог. Этъен Махчупъян писал в 2001 г. о нём, что действительно, «военное время вынуждало власти искать дополнительные источники для пополнения бюджета, и в частности повышать налоги и вводить новые. Чрезвычайные налоги были введены и в других странах. Правильно и то, что варлык вергиси не был единственным введённым тогда налогом». Однако всё, что было проделано сверх сказанного, стало направленной против немусульман политикой, осознанного лишения их имущества. Согласно намёкам властей мусульманам не следует беспокоиться, так как его цель - немусульманская часть общества. На бумаге вышедший закон выглядел уравновешенным, но в действительности главной его сутью было разделение налогоплательщиков по трём спискам - мусульмане, дёнме (обращенцы в ислам) и немусульмане, причём на немусульман были установлены размеры налога, не сравнимые с двумя другими категориями. В комиссиях по исполнению закона не было ни одного немусульманина. От этих комиссий требовалось определить размеры налога по всем плательщикам в течение 15 дней. Однако на практике, если бы заниматься этим комиссией все 24 часа, за 15 дней можно было учесть лишь треть налогоплательщиков. Очевидно, что размеры налога определялись произвольно. При всех равных условиях получалось, что на акционера-немусульманина размер налога был в среднем в десять раз выше, чем налог на мусульманина. Среди внесённых в списки плательщиков примерно 26 тыс. человек не обладали никаким состоянием, они с трудом сводили концы с концами. Ни одного мусульманина с такими условиями существования в списках не было.

256

Поскольку срок уплаты денег устанавливался в 15 дней, немуупьмане вынуждены были распродавать своё имущество по 'мости, намного ниже аукционной. Хотя оспаривать размер алога было нельзя, некоторые предприниматели-мусульмане не

ясными способами это делали и добивались его снижения. Не уплатившие налог немусульмане, согласно принятым затем постановлениям осуждались на физический труд, их насчитывалось примерно 1380 человек. Они были затем разделены на три группы и отправлены в три лагеря. «Разгром немцев под Сталинградом _ пишет автор статьи, - положил конец этим действиям, те, кто так и не уплатил, были прощены, сосланные же вернулись

„ 52 ДОМОЙ» •

Как свидетельствует пример с налогом на имущество, все авторитарные, в том числе идеологические, меры распространялись в годы войны и на экономику, которая в условиях нейтралитета могла рассчитывать на выгоды, особенно от экспорта. Ведь даже сельскохозяйственная продукция страны, включая продовольствие и сырьё, после трудностей сбыта в период мирового кризиса, стала стратегическим товаром. Сразу отметим без излишней детализации, что предприниматели, действовавшие в этой сфере (табак, хлопок, зерно, скот, сухофрукты и т. д.), обогатились благодаря войне более и быстрее всех других. Именно они стали лидерами частного предпринимательства в последующие годы.

Но особенно стремительно в среде экспортёров обогащались поставщики хлопка, ставшего стратегическим сырьём. Они поставляли хлопок с выгодой и внутри страны по закупкам Сумербанка, фабрики которого не испытывали трудности со сбытом, особенно военного обмундирования. В эти годы нажили миллионные состояния нынешние короли хлопка в Адане, Измире, контролирующие сейчас значительную часть производства в стране хлопчатобумажной пряжи и тканей. Другое дело, что организация импорта, прежде всего инвестиционных товаров (машины и оборудование), стройматериалов (цемент, прокат), потребовала больших затрат и усилий, учитывая географическое положение ^страны, оказавшейся в окружении воевавших между собою государств. Но и в этой сфере обладатели достаточного первоначального капитала, тот же Коч, сумели обогатиться по нормам максимальной прибыли. Ведь крупным потребителем промышленной продукции, готовых изделий и сырья, а также строитель-

257

⁹ История Турции

ным заказчиком, стал государственный сектор, представленный ГЭО. Его верхушка, тесно сотрудничая с посредником-частником, также накопила в немалых объёмах первоначальный капитал. Классическим для Турции примером метаморфозы госкапитала в частный может быть Кязим Ташкент, в годы войны генеральный директор ГЭО «Управление сахарных заводов Турции» затем, после войны, учредитель первого общенационального частного банка страны и системы его дочерних компаний по различными отраслям экономики.

Упомянутый налог на имущество не был каким-то крайним исключением в вопросах вмешательства власти в экономику и в целом в жизнь общества. Хотя Турция не участвовала в войне, вся её внутренняя политика приобрела чрезвычайный характер, диктовалась законами военного времени с явным преобладанием, абсолютизацией этатистской составляющей. В 1938/39 финансовом году прямые военные ассигнования составляли 30% расходной части бюджета, в 1944/45 г. - более половины ассигнований, то есть увеличились более чем в 5 раз⁵³. Был увеличен призыв в армию, в итоге вплоть до 1950-х годов рост городского населения (как показатель формирования наёмной рабочей силы) был незначительным. Эта «чрезвычайщина» была юридически узаконена принятым в 1940 г. Законом о национальной защите, регламентировавшим многие сферы внутренней жизни страны, включая экономику. Так, статья 19 закона разрешала увеличивать на 3 часа рабочий день, использовать детский труд в промышленности, подростков - на шахте. В комментарии к этой статье отмечалось: «Те, кто не призван на защиту родины, должны работать больше, работать даже в дни отдыха». Правительственное решение, принятое в декабре 1941 г., устанавливало, со ссылкой на статью 19, новые условия труда женщин и подростков, отменявшие ограничения на использование их на тяжелых работах.

Даже после войны, в 1947 г., разрешалось увеличить на 3 часа ежедневно оплачиваемый рабочий день в каменоломнях, в цементной промышленности. Аналогичные решения принимались и позднее, в начале 1950-х годов, то есть при многопартийном «либеральном» режиме, когда европеизация Турции трансформировалась в военно-политическое сотрудничество. Например, на сооружения гидроузла Эльмалы под Стамбулом рабочий день, в нарушение закона о труде, был в 1952 г. увеличен на два часа,

258

лоть до окончания строительства. Такие же решения были при

яты во время строительных работ в Измирском порту в 1953 г., а строительстве аэродромов в Адане, Батмане, Мерзифоне.

Жёстко регламентировался и сбыт промышленной продукции. Например, одна из статей закона гласила: «Правительство может закупать продукцию промышленных и горнорудных предприятий доплатой к себестоимости товара определённого процента

прибыли. Правительство может продавать эту продукцию, распределять её, накапливать и транспортировать». Очевидно, что статья признавала за государством право по своему усмотрению распоряжаться указанной продукцией, перепродавать её по нормативным ценам. Целый ряд других статей закона давал властям право декретировать себестоимость товара, размер прибыли, комиссионные, транспортные наценки. Контролировались цены на немытую шерсть, хлопок и пряжу, ткани, цемент, стекло, гвозди, железо, медь. Однако закон не предотвратил инфляцию и спекулятивное обогащение некоторых групп частного капитала .

Как важный этатистский шаг в годы военной экономики следует отметить принятие в 1944 г. закона о создании Общества снабжения сельского хозяйства («Зираи донатым куруму»). Задачи были поставлены обширные: обеспечить технические нужды сельского хозяйства, снабжать его сельхозмашинами и орудиями, удобрениями, средствами защиты агросферы - как за счёт внутренних возможностей, так и импорта. Последующая деятельность этого ГЭО действительно ускорила модернизацию этой сферы производства. Для организации снабжения различных потребителей нефтепродуктами, прежде всего армии, было создано другое крупное государственное объединение Офис нефти («Петроль офиси»).

Продолжалось государственное промышленное строительство, росло число инфраструктурных объектов, в том числе в социальной сфере - больниц, школ, вузов, техникумов⁵ . В течение всего периода войны уделено было внимание созданию сети так называемых сельских институтов. Соответствующий закон о сельских институтах был принят 17 апреля 1940 г. Статья 1-я определяла ^{е г}о цели: «В местностях, располагающих пригодными для веде^ия сельского хозяйства землями, с целью подготовки сельских Учителей и других сельских специалистов, министерство просвещения открывает сельские институты». Ст. 3-я гласила: «В инсти-

9* 259

туты принимаются, путем отбора, здоровые и способные деревенские дети, получившие полное начальное образование. Полный срок обучения в институтах - минимум пять лет»^5б.

За первые пять лет действия закона, главным образом в 19401943 гг., было открыто 18 таких училищ в деревнях различных вилайетов - Кайсери, Малатья, Каре, Кастамону и др. В этот период в них обучалось 12 198 учащихся и работал 401 преподаватель. Менее всего учащихся (150) было в дер. Пулур (Эрзурум), более всего (1310) - в дер. Чифтелер (Эскишехир)⁷. Создание этих сельских училищ приветствовали демократические силы страны. Журналист, издатель газеты «Ватан» Ахмет Эмин Ялман (1888-1972 гг.) написал в 1944 г. об этом событии книгу, назвав её «Путешествие в завтрашнюю Турцию». Считая, что это - доброе и подающее надежду дело, Он утверждал, что такие училища в турецкой деревне могут стать «прототипом будущей Турции» . Однако эта попытка в духе кемалистского просветительства так и не получила развития, вскоре последовали меры реформирования школы, «из-за происков консерваторов их жизнь оказалась короткой, предусмотренные при их создании функции были в 1946 г. утрачены»⁵⁹.

Военная обстановка не позволила властям приступить к проведению намеченной перед войной земельной реформы. Однако полностью процесс постепенного перехода части государственных земель в руки крестьян не прекращался на всём протяжении периода с 1923 по 1945 гг. В указанные сроки власти передали за выкуп или безвозмездно в собственность земледельцев около 1,1-1,2 млн. га пригодных для обработки земель, что эквивалентно 10% обрабатывавшихся в то время сельскохозяйственных площадей. Всего земельными собственниками стали около 270 тыс.

„ 60 семей .

Завершающий этап мировой войны

Возвращаясь к главным внешнеполитическим заботам Турции этого периода Второй мировой войны, следует отметить, что они претерпели значительные перемены в процессе постепенного наращивания успехов антигитлеровской коалиции. На советско-германском фронте, к которому, безусловно, было приковано при стальное внимание также и турецких властей, в зимней кампани

260

Q42-43 гг. основными военными событиями были Сталингради Северо-Кавказская наступательные операции, прорыв блоды Ленинграда. Красная Армия продвинулась на запад на 600700 км. Затем в летне-осенней кампании 1943 г. решающим событием стала Курская битва. К маю 1943 г. англо-американскими войсками была освобождена Северная Африка .

В такой обстановке Англия продолжала свои усилия по привлечению Турции в союзнический блок, имея в виду добиться реализации своей стратегической задачи: в сотрудничестве с Турцией восстановить свое влияние в Восточном Средиземноморье и на Балканах и уже в этих условиях добиваться полного разгрома держав Оси вместе со своими союзниками. 30-31 января 1943 г. в окрестностях турецкого средиземноморского города Адана близ станции Енидже, в салон-вагоне, состоялась встреча У. Черчилля с президентом И. Инёню. Как вспоминает турецкий дипломат Эркин, «в ней участвовали президент, премьер Сараджоглу, глава

МИД Н. Менеменджиоглу, министр внутренних дел Хильми

Уран, начальник генштаба маршал Февзи Чакмак, командующий ВВС Шефик Чакмак и я. Другую сторону представляли Черчилль, от МИД Александр Кадоган, начальник генштаба сэр Алан Брук и командующие фронтами»^б2.

Наиболее важным было решение Англии и США снабдить

Турцию современными видами вооружения, чтобы, как сказал

Черчилль, «её территория, её интересы и права были эффективно защищены». Темпы англо-американских поставок должны были быть весьма быстрыми. «Мы можем, - говорил Черчилль, - дать ей (Турции) столько, сколько она в состоянии взять, и мы поставляем это оружие так же быстро и даже быстрее, чем турецкие войска способны его освоить». В намерения Черчилля входило обеспечить поддержку Турцией его планов вторжения на Балканы, чтобы заменить этим проект открытия второго фронта в Западной Европе и вместе с тем создать для Англии выгодные политические позиции на Балканах до. появления здесь Советской Армии. В свою очередь премьер-министр Турции Сараджоглу и

Другие руководящие турецкие деятели, а также турецкая печать выражали удовлетворение результатами Аданской встречи и подчеркивали незыблемость англо-турецкого союза, основанного на

Договоре 1939 г.^б3

261

Черчилль сообщил Сталину свою версию встречи, информировал его о «длительных и самых дружеских беседах» в Адане которые касались снабжения Турции «современным оружием»' предоставлением пароходов для перевозки его из Египта. «Мы создаём в Анкаре смешанную англо-турецкую военную комиссию, чтобы улучшить коммуникации для перевозки военных материалов. Мы составляем совместные планы оказания им помощи, если они подвергнутся нападению со стороны Германии или Болгарии». Коснулся Черчилль и советско-турецких отношений:

«Они, конечно, озабочены тем положением, в котором окажутся после войны, ввиду большой силы Советского Союза. Я сообщил им, что на основании моего опыта СССР никогда не нарушал ни обязательств, ни договоров, что сейчас для них настало время заключить выгодное соглашение и что самое надежное место для Турции - это место возле победителей как воюющей стороны. За столом мирной конференции... Я уверен, что они откликнулись бы на любой дружеский жест со стороны Союза Советских Социалистических Республик»^б4.

Нет сомнения, что Черчилль смягчал реакцию Инёню на упоминание им своего советского союзника, в действительности она была жёстче и ни для кого не составляла секрета, выше были приведены высказывания представителей властной элиты Турции в дни ожидания разгрома СССР и победы немецкого оружия и в целом победы фашизма в Европе. О том, что она хорошо была известна и Сталину, ясно из его ответа Черчиллю 6 февраля 1943 г. «По поводу Вашего заявления о том, что турки откликнулись бы на любой дружеский жест со стороны Советского Союза, я считаю уместным напомнить, что с нашей стороны по отношению к Турции как за несколько месяцев до начала советско-германской войны, так и после начала этой войны был сделан ряд заявлений, дружественный характер которых известен Британскому Правительству. Турки не реагировали на шаги, опасаясь, видимо, разгневать немцев. Можно предположить, что предлагаемый Вами жест встретит со стороны турок тот же

65 прием» .

Как явствует далее из переписки этих лидеров двух государств, между советскими и турецкими дипломатами была принята договорённость о начале переговоров. Однако из той же переписки следует, что и намного позже, в июле 1944 г., Сталин

262

нстатировал в письме Черчиллю: «Вы, конечно, помните о том, -як настойчиво Правительства трёх наших стран предлагали Турий вступить в войну против гитлеровской Германии на стороне союзников еще в ноябре и декабре 1943 г. Из этого ничего не вышло. Как Вам известно, по инициативе Турецкого Правительства в мае-июне этого года мы снова вступили в переговоры с Турецким Правительством и дважды предлагали ему то же самое, что предлагали в конце прошлого года три союзных Правительства. Из этого также ничего не вышло. Что же касается тех или иных полумер со стороны Турции, то в настоящее время я не вижу пользы в этом для союзников. Ввиду занятой Турецким Правительством уклончивой и неясной позиции в отношении Германии лучше оставить Турцию в покое и предоставить её своей воле, не делая новых нажимов на Турцию. Это, конечно, означает, что и претензии Турции, уклонившейся от войны с Германией, на особые права в послевоенных делах также отпадут».

Что же касается англичан, они начали интенсивно готовиться к новой фазе сотрудничества с Турцией, которая, как им казалось, благополучно завершится присоединением Турции к союзникам и совместным действиям согласно английским планам. Вскоре после Аданской встречи в Турцию прибыла английская военная миссия для наблюдения за ходом поставок и для оказания содействия турецкой армии по внедрению нового вооружения. Дальнейшим развитием англо-турецких отношений в духе Аданы явилась встреча Черчилля, Рузвельта и Инёню в Каире в декабре 1943 г., породившая в мировой печати упорные слухи о близком вступлении Турции в войну против гитлеровской Германии. Однако Турция, получая оружие от Англии и США, не прекращала своё многостороннее сотрудничество с Германией и воевать с ней не собиралась.

Упорно продолжал Черчилль развивать свой проект сотрудничества с Турцией и на Тегеранской конференции руководителей трех держав (28 ноября - 1 декабря 1943 г.), хотя в целом ^{э т}а конференция занималась другими вопросами: о совместных Действиях в войне против Германии и о послевоенном сотрудничестве трёх держав, об открытии второго фронта в Европе, о послевоенных границах Польши и т. д. Как отмечает историк ^ДИ . Ганусец, на первом же пленарном заседании Черчилль завёл Разговор о Турции, о том, чтобы убедить её вступить в войну.

263

«Это дало бы возможность открыть коммуникации через Дард_а. неллы и Босфор, и мы могли бы направить снабжение через Чёрное море. Кроме того, мы могли бы использовать турецкие аэродромы для борьбы против врага». Реплика И.В. Сталина о том что четыре конвоя, отправленные Англией в северные порты Советского Союза, «пришли без потерь, не встретив на своём пути врага», была как бы не услышана Черчиллем. В ходе дальнейших переговоров в Тегеране выяснилось, что Черчилль пытался подменить вопрос о втором фронте на севере Франции более выгодным для Великобритании, но менее эффективным балканским вариантом - с привлечением Турции.

Глава советской делегации И.В. Сталин на заседании заявил: «Что же касается Турции, то я сомневаюсь, что Турция вступит в войну. Она не вступит в войну, какое бы давление мы на нее ни оказывали». Отвечая далее на неоднократные напоминания Черчилля о Турции, И.В. Сталин сказал: «Турция является союзником Великобритании и находится в дружественных отношениях с СССР и США. Надо, чтобы Турция больше не играла между нами и Германией». Именно это последнее обстоятельство, пишет Ганусец, «являлось главным в определении советской позиции по турецкому вопросу. Советский Союз, неся основное и наиболее тяжёлое бремя войны против гитлеровской Германии и её сателлитов, был заинтересован прежде всего в строгом соблюдении Турцией официально провозглашенного ею нейтралитета, который она неоднократно нарушала»⁶⁶.

В марте 1944 г. из полемики между английской и турецкой прессой стало известно, что турецкое правительство намерено по-прежнему воздерживаться от участия в военных действиях и что Англия поэтому прекращает поставки вооружения и отзывает свою военную миссию из Турции. Надир Нади вспоминает, что «начиная с первых недель 1944 г. английские газеты начали яростно критиковать наш нейтралитет.. Даже "Тайме" не осталась в стороне: "Какие мы союзники? Получая от Запада необъятную помощь, Турция в ответ даже пальцем не шевелит". В кампанию, начатую английской прессой в пользу отказа Турции от нейтралитета, постепенно включились политические круги Англии, в начале марта стали появляться сведения о прекращении поставок в Турцию оборудования и материалов. После этого, 20 апреля правительство приняло решение о приостановке продажи хрома в

264

г пманию. Но этого оказалось недостаточным для нашего анийского союзника. Они потребовали полного прекращения наего экспорта в Германию, разрыва с ней всех отношений, пре

доставления союзникам баз на турецкой территории, вступления в войну на их стороне». 24 мая Черчилль в палате общин заявил следующее: «Наши надежды на то, что Турция в феврале или марте вступит в войну или, по крайней мере, предоставит необходимые для воздушных операций базы, оказались пустыми. Мы прекратили поставки Турции материалов из США и Англии, которые в 1943 г. обошлись нам в 20 млн. фунтов стерлингов». Вместе с тем Черчилль заверил, что симпатии в отношении Турции сохраняются и ей оказывается поддержка для принятия в создаваемую ООН.

Как пишет Надир Нади, «эти полузапугивание и полуодобрение, полуторговля показывают, со сколь острыми внешнеполитическими проблемами мы сталкивались тогда носом к носу. Не будем забывать, - пишет Н. Нади, - что немецкие войска не были изгнаны тогда ни из Болгарии, ни из Греции» .

15 июня 1944 г. И. Инёню отправил в отставку министра иностранных дел Нумана Менеменджиоглу, его политика «нейтралитета в пользу Германии» уже не соответствовала изменившейся международной обстановке - 6 июня произошла высадка союзников в Нормандии, завершалось изгнание с территории СССР фашистских войск, менялась власть у балканских соседей Турции. 2 августа власти Турции прервали все политические и экономические отношения с Германией. После всего этого вдруг выяснилось, что именно уволенный министр закрывал глаза на проход через Проливы немецких военных кораблей. «В результате экспертного (!) расследования выяснилось, - пишет Надир Нади, что под видом немецких торговых судов действовали вспомогательные военные корабли, перевозившие зенитные орудия и другое военное снаряжение, что противоречило конвенции Монтрё». Ему вторит Эркин, он подробно описывает, как долго турецкие власти прикрывались конвенцией Монтрё, пропуская через Проливы немецкие военные корабли. Ни словом не упомянув давние протесты по этому поводу советской стороны, он пишет о протесте англичан⁶⁸.

В 1944 г. в стране происходили и большие внутренние перемены. По словам Надир Нади, ещё больше усилилась автори-

265

тарная власть и личный культ Исмета Инёню. Как и ранее, кандидатов утверждали Генеральный председатель НРП, премьерминистр и генеральный секретарь НРП. Всем кандидатам надлежало быть членом партии. Печатались почтовые марки с его портретом, учреждались премии имени Инёню, издавалась Энциклопедия Инёню, строился стадион Инёню^б9.

В мае 1944 г., когда исход войны уже стал очевиден, власти решили ограничить публичную активность расистов. В газетах было объявлено о существовании тайной туранистской организации и о начавшихся арестах её членов. Последовало заявление И. Инёню 19 мая 1944 г.: «Мы - тюркские националисты, но мы враги расизма в нашей стране... Туранисты находят тысячу и одно заклинание, чтобы немедленно превратить турецкую нацию во врага всех её соседей. Нашей национальной политике чужды намерения искать приключения за пределами своей страны, следует и внутри страны избегать этих авантюристических настроений».

7 сентября 1944 г. в Суде чрезвычайного положения Стамбула началось судебное расследование по делу о 23 человек, обвиняемых в расизме-туранизме, в том числе таких известных в пантюркистских кругах, как Нихаль Атсыз, Зеки Велиди Тоган, Хамза Сади Узбек и др. В итоге 29 марта 1945 г. 13 подсудимых были оправданы, 10 человек осуждены к тюремному заключению на 10 лет каждый. Через два года все эти осуждённые были амнистированы (освобождены они были ещё раньше, в октябре 1945 г.). Среди них был и молодой офицер Альпаслан Тюркеш, впоследствии, вплоть до своей смерти в 1997 г., лидер националистического движения в Турции⁷⁰. В своей книге «Основные взгляды», вышедшей в марте 1975 г., Тюркеш приводит обширные выдержки из протокола упомянутого судебного процесса, свидетельствующие о претензиях пантуркистов тех времен на их лидерство в среде тюркских народов, прежде всего Советского Союза: «Поскольку самая большая масса тюркского населения проживает в России, самый наш большой враг - Россия. Россия нас привела к нынешнему состоянию, Россия точила на нас зубы, Россия разру-

71 шила нашу империю» .

Как пишет Дж. Кочак, продвижение советских войск на Балканы в осенние месяцы 1944 г. обеспокоило турецкие власти, они вынуждены были предпринять некоторые шаги по смягчению напряжённости в советско-турецких отношениях, возникшей

266

ала_Войны. В перечне этих мер он называет и принятие 8 ав

густа 1944 г. меджлисом Турции Закона об амнистии осуждённых нее_СОВетских граждан Павлова и Корнилова. К этому времени

в турецкой тюрьме Павлов и Корнилов провели 2 года 5 месяцев и 6 дней. Кроме того, советской стороне были переданы те её переселившиеся в Турцию граждане-тюрки, которые обвинялись в сотрудничестве с нацистами. Наконец, в январе 1945 г. турецкое правительство разрешило советской стороне провести через Проливы суда с военными материалами.

В некоторых турецких газетах даже обсуждалась возможность возрождения идеи советско-турецкого пакта .

Не сумев уговорить Турцию вступить в войну против Германии, всю осень 1944 г. и зиму 1945 г. западные союзники добивались её присоединения к антигитлеровской коалиции. На Крымской конференции, проходившей с 4 по 11 февраля 1945 г., её участники кратко обсудили два вопроса, касавшиеся Турции, будет ли она приглашена на конференцию в Сан-Франциско и статус Проливов. Как пишет К. Гюрюн, Сталин заявил: «Невозможно согласиться с тем, что рука Турции лежит на горле России», вместе с тем пересмотр конвенции не должен нанести ущерб законным интересам Турции. Министрам иностранных дел следует должным образом рассмотреть этот вопрос. Черчилль якобы согласился с тем, что «Россия, обладающая крупными интересами в Чёрном море, не должна зависеть от узкого прохода, если вопрос будет поставлен на совещании министров иностранных дел, надеюсь, русские объявят свои предложения. Турок следует уведомить, что возможен пересмотр конвенции Монтрё, это особенно необходимо, если они хотят вступить в войну на стороне союзников. Туркам надо в то же время дать гарантии независимости и территориальной целостности».

По словам Гюрюна, Сталин тут же спросил о критериях приема в ООН, в связи с этим упомянул Турцию. Он сказал, что наряду с участниками войны, перенесшими страдания, есть государства, не участвовавшие, но спекулятивно желавшие оказаться Рядом с теми, кто станет победителем. Председатель (Черчилль) ответил, что предполагается пригласить государства, объявившие воину, и последней датой такого объявления войны предусматри^вается 1 марта. Сталин это предложение принял.

267

Гюрюн пишет, что Черчилль, в качестве председательствующего, высказался о Турции благожелательно: «Турция в труд_Ноевремя заключила с Англией союз. Однако пока шла война, стало ясно, что она не на том уровне, чтобы участвовать в современной войне. Хотя год назад она и не использовала предложенный ей шанс вступить в войну, её поведение было дружеским и благожелательным». Сталин: «Если до конца февраля она объявит войну согласен, чтобы она была приглашена на Конференцию». Председатель благодарит маршала за его позицию. Так, по инициативе англичан, констатирует Гюрюн, согласились, что «Турцию следует пригласить принять участие в провозглашении ООН, если она объявит войну Германии до конца февраля».

После завершения Ялтинской конференции 20 февраля 1945 г. английский посол в Анкаре сообщил туркам, чтобы Турция стала членом ООН, она до 1 марта должна объявить войну Германии и Японии. На чрезвычайном заседании ВНСТ 23 февраля было оглашено сообщение турецкого МИД о том, что по итогам Ялты союзники «желают объявления Турцией войны Германии, чтобы присоединиться ей к Декларации ООН». Резолюция об объявлении войны Германии и Японии была парламентом принята единогласно, после чего Турция получила официальное приглашение на конференцию в Сан-Франциско⁷³. 7 марта посол США в Турции Стейнхардт посетил МИД Турции и от имени держав-победительниц официально пригласил власти Турции на учредительную конференцию ООН в Сан-Франциско.

Прошло всего несколько дней после этих церемоний и 19 марта 1945 г. В.М. Молотов, пригласив в МИД турецкого посла Селима Сарпера, официально заявил ему, что Советское правительство денонсирует договор 1925 г. со всеми относящимися к нему протоколами и актами как утративший своё значение и нуждающийся в серьёзных изменениях. Кстати, срок его действия, согласно последнему продлению, истекал 7 ноября 1945 г.

По поводу советской ноты в Анкаре состоялось заседание правительства Турции, на нём был обсуждён и затем утвержден проект ответной турецкой ноты. В нём сообщалось о готовности заключить новый документ, более соответствующий времени, и предлагалось советской стороне как инициатору предложения оо отмене договора 1925 г. представить советский вариант основных положений будущего договора. Как пишет Эркин, на после-

268

„УЮЩИХ встречах советских и турецких дипломатов турки запрашвали советские предложения по проекту предполагаемого ноо г о соглашения и получали ответ, в том числе от Молотова, что бота_{и д}ёт, в то же время высказывалось мнение советской сто

лоны о готовности рассмотреть турецкий вариант. Наконец, Сарпера принял Молотов «с присущим ему холодным и угрюмым выражением лица» и сообщил, что заслужить советскую дружбу можно, но для этого, прежде всего, необходимо вернуть СССР восточные вилайеты, взятые у него после 1918 г., когда страна была очень слаба. Следует также обеспечить советской стороне возможность базироваться в Проливах. Сарпер заявил, что такие условия не могут быть приняты»⁷⁴.

2 мая 1945 г. Красной Армией был взят Берлин. В полночь 8 мая в предместье Берлина Карлсхорсте представители германского верховного командования подписали Акт о безоговорочной капитуляции. Вторая мировая война закончилась, а два её участника - истинный и мнимый - продолжили свой спор по поводу Проливов.

ГЛАВА VII

«ХОЛОДНАЯ ВОЙНА» НАЧАЛАСЬ

Поиск модели сотрудничества с западным миром

В результате победы антигитлеровской коалиции была ликвидирована фашистская угроза, нависшая над всем человечеством. Советский Союз понёс в завершившейся войне самые тяжёлые утраты, он потерял 27 млн. человек. Участие СССР во Второй мировой войне вывело страну из того состояния международной изоляции, в котором он оказался в результате сотрудничества Сталина с Гитлером в предвоенные годы. Значительно возрос международный авторитет СССР.

Безусловно, укрепили свои позиции и экономические, и военно-политические в мире, прежде всего в разоренной Европе, Соединенные Штаты Америки. Американское военное присутствие в Европе и Азии стало постоянным фактором послевоенной мировой политики, США превратились в реального лидера Запада. 24 июля 1945 г. на конференции союзников в Потсдаме под Берлином сменивший Рузвельта новый президент США Гарри Трумэн сообщил Сталину о том, что у Америки имеется новое оружие «огромной разрушительной силы». Можно считать эту дату неформальным началом «холодной войны» - именно в Потсдаме произошла первая попытка использовать обладание атомной бомбой как инструмент политического шантажа в межгосударственных отношениях .

С этими глобальными событиями совпали и другие, относящиеся уже непосредственно к советско-турецким отношениям. Почти в те же дни, а именно 22 июля 1945 г., на Потсдамской конференции советская делегация представила двум другим ее участникам - Трумэну и Черчиллю предложения по Черноморским проливам. В них предусматривалось:

270

\ Международная Конвенция о режиме Проливов, подписания в Монтрё, как не отвечающая современным условиям, должбыть отменена в соответствующем нормальном порядке.

2. Установление режима Проливов, единственного морского пути из Чёрного моря и обратно, должно находиться в компетенции Турции и Советского Союза, как наиболее заинтересованных и способных обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасности в Черноморских проливах.

3. Новый режим Проливов должен предусматривать в числе других мероприятий также следующее:

Турция и Советский Союз, в интересах своей безопасности и поддержания мира в районе Чёрного моря, обеспечивают совместными средствами в Проливах недопущение использования этих Проливов другими государствами во враждебных черноморским державам целях (наряду с турецкими военными базами советские военные базы в Проливах).

Обсуждение этого документа, по существу, на конференции не предполагалось, её участники в то же время в заключительном протоколе Берлинской конференции сочли возможным записать следующее: «Три правительства признали, что конвенция о Проливах, заключенная в Монтрё, должна быть пересмотрена, как не отвечающая условиям настоящего времени. Согласились, что в качестве следующего шага данный вопрос будет темой непосредственных переговоров между каждым из трех правительств и Турецким правительством».

Как потом стало очевидным, с момента этой договорённости в Берлине проблема Проливов в первые послевоенные годы оставалась предметом обсуждения не только на двухсторонних встречах и при обмене нот, происходивших в Москве и Анкаре по поводу нового договора между двумя странами (после денонсации 19 марта 1945 г. Советским Союзом договора 1925 г.). В дискуссию по Проливам и другим близким проблемам были привлечены, прежде всего, Турция, Англия, США, а позже и Франция. Все ^{э т}о намного осложнило и затянуло принятие каких-либо новых решений относительно безопасности черноморских государств и ^в
к°нечном счёте сделало принятие этих новых решений невозможным. Конвенция Монтрё так и не была пересмотрена, она Действует и поныне.

271

Такое развитие событий определилось не в последнюю оче редь тем, что после Второй мировой войны единство стран-победительниц не могло сохраняться долго. СССР, с одной стороны США, Великобритания и Франция - с другой, представляли различные социальные системы. Обе стороны стремились к расширению территорий, на которых было бы распространено именно их влияние, как идеологическое, так и общественно-политическое.

В начавшейся «холодной войне» большинство государств, та же Турция, были вынуждены действовать в фарватере политики сверхдержав, а цели внешней политики США и СССР явно противоречили друг другу, и это не могло не привести к расколу Европы и всего мира на две противостоящие друг другу военнополитические группировки. Узловыми моментами борьбы сверхдержав стали гонка вооружений, создание военных баз (американские базы появились впоследствии и в Турции), соперничество в Европе, участие в региональных конфликтах и идеологическая борьба.

В создавшихся условиях одной из важнейших внешнеполитических задач советского руководства в послевоенные годы являлось обеспечение безопасности границ от внезапного нападения потенциального агрессора, подобного тому, которое в июне 1941 г. осуществила Германия. Эта цель казалась достижимой за счёт создания блока дружественных государств. Кроме того, Сталин рассчитывал использовать присутствие вооружённых сил СССР в сопредельных странах для того, чтобы осуществить «экспорт коммунизма». Эти задачи реализовывались и в черноморских странах - Болгарии, Румынии, близких соседей Турции.

С другой стороны, в знаменитой доктрине, фактически военной помощи, президента Трумэна, провозглашённой в марте 1947 г., было заявлено «о необходимости поддержки Соединёнными Штатами свободных наций, оказывающих сопротивление внешнему давлению и вооружённой борьбе меньшинств».

22 мая в рамках этого документа Трумэн подписал закон о программе помощи Греции и Турции, обратившись к конгрессу с просьбой выделить на эти цели 400 млн. долл. Формальное начало американской военной помощи Турции, согласно доктрине Трумэна, датируется 1 сентября 1947 г., когда был принят соот ветствующий закон. По согласованию с властями Турции преду^с" матривались поставки ей вооружения, посылка американски

272

структоров, разработка программ широкого военно-стратеги-

еского сотрудничества, предоставления военных кредитов и т. д. Как писал Кочак, «одиночество Турции периода 1944-1947 гг. кончилось позитивными импульсами не из Европы, а из-за океана с доктриной Трумэна». Турецкие источники подчёркивают, что «предоставляемая помощь почти полностью была направлена на военные цели, если не считать программы развития автодорог». Уже в июле эта помощь стала поступать в Турцию (1947/1948 финансовый год США), она составила примерно 100 млн. долл. и целиком предназначалась для военных нужд. В октябре 1947 г. в страну стали прибывать американские военные и гражданские лица для координации работ по исполнению договорённостей.

Турецкая дипломатия и позже, к моменту учреждения в апреле 1949 г. НАТО, предпринимала активные шаги, чтобы убедить Запад в том, что причиной избранной Турцией прозападной военной ориентации стала советская угроза. По мнению турецкой стороны, она содержалась в предложениях СССР о пересмотре режима судоходства в Проливах, учитывая горький опыт его применения в годы войны. Общеизвестно, что в западной и, особенно, турецкой историографии принято воспринимать эти советские предложения как покушение на территориальную целостность страны, что явилось аргументом в пользу включения её в систему американской помощи Европе, защиты от военных угроз со стороны СССР, принятия Турции в НАТО.

Так начался период широкомасштабного военно-политического приобщения Турции к западному миру, и этот новый этап её европеизации характеризовался уже не ориентацией на Англию, а жёсткой привязанностью к всестороннему сотрудничеству с США. В формировавшейся модели взаимодействия военно-политический фактор был главным, поэтому и экономическое сотрудничество Турции с Западом начиналось после Второй мировой войны заново и сразу приобрело характер неотъемлемой части военно-политического стратегического союза.

В сложившихся условиях глобального противостояния в любых переговорах с Турцией о Проливах, базах и т. п. советской стороне не следовало рассчитывать на поддержку стран Запада, и Турция это осознавала. Возможно, не все советские политики также это осознавали после триумфальных побед советского оружия и освобождения пол-Европы от фашизма. В то же время в

273

самой Турции некоторые авторы, например профессор-политолог Тюрккая Атаёв, даже спустя годы вновь и вновь убеждались, что вызвавшие тревогу Турции предложения в советских нотах были не более чем результатом упомянутого решения, принятого совместно США, Англией и Советским Союзом в июле 1945 г. на Потсдамской конференции. В сущности, в своих нотах советское правительство в течение всего 1946 г. заявляло о необходимости обновления конвенции по Проливам и приводило при этом конкретные случаи нарушения этой конвенции, причём это не оспаривала ни одна из участвовавших в дискуссии стран и соглашалась с необходимостью выработки новой конвенции, готова была принять в этом участие.

Другое дело, что пункт третий советских предложений, представленных в Потсдаме, а именно о необходимости учреждения в Проливах совместной советско-турецкой оборонительной системы для их защиты, повторяемый в советских нотах как условие и обновления конвенции и подписания нового двухстороннего договора вместо денонсированного как безнадёжно устаревшего, отвергался Турцией, а за нею и её западными союзниками в соответствующих нотах, направленных и Турции, и СССР . Последняя советская нота по данному вопросу повторила этот ключевой пункт советско-турецких разногласий:

«Турецкое Правительство возражает также против пункта 5 Советской ноты от 7 августа, в котором предусматривается, что Турция и Советский Союз, как державы наиболее заинтересованные и способные обеспечить свободу торгового мореплавания и безопасность в Проливах, организуют совместными средствами оборону Проливов для предотвращения использования Проливов другими государствами во враждебных Черноморским Державам целях.

Турецкое Правительство заявляет, что данное советское предложение несовместимо с суверенными правами Турции и что оно якобы ликвидирует её безопасность. Турецкое Правительство пришло к такому заключению еще до того, как оно выслушало какие-либо конкретные соображения Советского Правительства по этому вопросу, не сделав даже попытки совместного рассмотрения соответствующих предложений СССР. Огульно отклоняя всякую возможность совместного с Советским Правительством изучения этой важной проблемы, неразрывно связанной

274

ересами обеспечения безопасности СССР и других Черноморх держав, Турецкое Правительство вступает в явное противоречие со своим собственным заявлением о желании восстановления дружественных, основанных на доверии отношений с СССР, находя при этом возможным высказывать такие подозрения, которые не имеют под собой никакого основания и к тому же несовместимы с достоинством Советского Союза.

Несмотря на высказанную в турецкой ноте точку зрения, Советское Правительство держится того мнения, что только совместными средствами Турция и Советский Союз могут обеспечить как свободу торгового мореплавания, так и безопасность в Проливах. При этом Советское Правительство полагает, что осуществление указанного советского предложения отнюдь не должно затронуть суверенитет Турции и вместе с тем должно в наибольшей мере соответствовать интересам ее безопасности, поскольку совместные мероприятия Турции и СССР могут обеспечить охрану Проливов в большей мере, чем мероприятия одной

Турции.

Отказ Турции от совместной с Советским Союзом обороны Проливов лишает Черноморские Державы возможности гарантировать должную безопасность в этом районе. Во время последней войны страны оси использовали Черное море для своих военных операций против СССР, чему содействовало и то обстоятельство, что они имели возможность проводить в Черное море некоторые военные и военно-вспомогательные суда. Хорошо памятен и такой факт, как внезапный проход через Проливы в Черное море в 1914 г. немецких крейсеров "Гебен" и "Бреслау", которые, ворвавшись в Черное море, произвели нападение на русский флот и на Черноморские порты. Все это учитывается предложением о совместной советско-турецкой обороне Проливов, имеющей Целью обеспечить надежную оборону Проливов как в интересах Турции, так и в интересах других черноморских держав, что не может быть в полной мере обеспечено одной только Турцией. С другой стороны, если бы Турция, отказавшись от предложения

СССР, стала осуществлять военные мероприятия в Проливах совместно с какими-либо нечерноморскими державами, то это, разумеется, оказалось бы в прямом противоречии с интересами ^опасности черноморских держав. Было бы неправильно забывать, что советское Черноморское побережье, простирающееся на

275

2100 километров, открывает доступ к экономическим важнейшим районам страны, в силу чего необходимость обеспечения его безопасности при непосредственном участии Советского Союза в обороне Проливов вытекает из жизненных интересов СССР. Все это объясняет, почему Советское Правительство считает необходимым, чтобы оборона Проливов осуществлялась совместными силами Турции и СССР и имела бы целью обеспечить безопасность для всех черноморских государств»³.

Упомянутый ключевой пункт советских предложений в конце концов стал квалифицироваться турецкой дипломатией как безоговорочное требование, как угроза её суверенитету и категорически отвергался. Последним, весьма пространным ответом Турции на советские ноты по вопросу о Черноморских проливах стала её нота от 18 октября 1946 г. В этом документе, как и в прежних, отвергались все претензии и упреки, высказанные советской стороной относительно случаев неисполнения турецкой стороной своих обязательств по контролю над режимом Проливов во время войны, в результате которых имелись случаи прохода через Проливы немецких судов. Случаи проходов объяснялись наличием пробелов в Приложении II конвенции, затруднявшей определение характера судов и т. д. В заключительной части этого турецкого документа было сказано, что «представило бы интерес рассматривать исчерпанной дискуссию на дипломатической арене, так как Турецкое Правительство находится в распоряжении Советского Правительства, чтобы обратиться в третейский суд». Турцией таким образом высказывалось намерение прекратить «нотную» дискуссию и готовность предстать перед третейским судом для доказательства своей добросовестности и лояльности в отношении выполнения конвенции. Была подтверждена в ноте и готовность пересмотреть Конвенцию при участи подписавших её держав и США.

Были отвергнуты советские аргументы и в определении статуса Чёрного моря как особого закрытого моря и права только черноморским державам определять этот статус. Турецкой стороной подчёркивалось, что конференция в Монтрё «уже установила режим, отдающий предпочтение прибрежным державам». Более того, принимая за основу дискуссии первые три пункта советских предложений, Турция тем самым признала в отношении черноморских держав преференциальный режим. «Турция ясно осоз-

276

ет свою роль Черноморской Державы. Но она не может в то же емя забывать, что она является Средиземноморской страной». Что касается пункта советской ноты, рекомендовавшего смешанную систему турецко-советской обороны в Проливах, в турецком ответе было сказано: «Согласие Турции на совместную оборону Проливов означало бы ничто иное, как разделение своего суверенитета с иностранной державой»...

Советская сторона на эту ноту не ответила и не потребовала созыва конференции по пересмотру конвенции Монтрё, а когда наступил срок окончания её действия, она не сообщила об аннулировании конвенции. Конвенция Монтрё остается действующей и до сих пор.

Турецкие авторы убеждены, что ещё в конце 1945 г. советская сторона нашла способ давления на Турцию - в США, Франции, Англии армянскими комитетами были организованы кампании с территориальными требованиями к Турции. Состоялись в сентябре митинги армян в Бейруте, Дамаске и других городах Сирии с требованием воссоединения с Советской Арменией армянских земель, насильно захваченных Турцией. 20 декабря 1945 г. в одной тбилисской газете два грузинских профессора опубликовали письмо о том, что всё черноморское побережье до Гиресуна принадлежит Грузии и эту территорию следует ей вернуть .

Характерно для тех времен, что ещё когда шел обмен нотами между СССР и Турцией и исчезали последние иллюзии относительно будущего советско-турецкой дружбы, в Турции появился первый признак, символ начавшейся её новой дружбы, уже с Соединёнными Штатами. Этим «весомым» символом стал громадный американский линкор.

Турецкий автор Хюсейн Багджы считает, что «история любви» между Турцией и США началась с прибытием в Стамбул в апреле 1946 г. американского линкора «Миссури», доставившего на родину умершего в США турецкого посла Мюнира Эртегюна. «Эта акция символизировала поддержку Америкой турецкой позиции в ответ на территориальные требования Советского Союза ^к Турции... Советская угроза сориентировала Турцию на установление ею тесных дружеских отношений с западными странами, особенно с Соединенными Штатами»⁵.

Заключив военно-политические соглашения с США, а позже, в ^у52 г., вступив в блок НАТО, Турция определилась в выборе

277

стратегии своего развития, в том числе экономического, выбрав новую модель модернизации в рамках НАТО.

Условия плана Маршалла предусматривали необходимость заключения с США отдельных двухсторонних соглашений о помощи с получающими её государствами, поэтому своё соглашение с американской стороной об участии в ОЕЭС готовила и Турция. По поводу целесообразности участия Турции в этой организации для того, чтобы получать через неё американскую помощь, в политических кругах Турции, стран Запада прошли дискуссии, затем началась подготовка совместной программы. О запросе для Турции 615 млн. долларов сообщил 2 февраля 1948 г. в меджлисе министр иностранных дел Неджметтин Садак, добавив при этом, что заявка на эту сумму отвергнута американскими специалистами. Причины отклонения запроса Турции были следующими: Турция в состоянии сама решать свои экономические проблемы, она за время войны развила свою экономику. Садак не соглашался с тем, что Турция достигла успехов, но турецкие представители в Париже не сразу сумели убедить в этом участников ОЕЭС. При прямом вмешательстве США она наконец получила согласие и смогла начать пользоваться программой помощи. 4 июля 1948 г. Турция подписала с США Соглашение об экономическом сотрудничестве в рамках плана Маршалла, 8 июля 1948 г. ВНСТ его ратифицировало. Отделение американского Агентства международного развития (US AID) открыло своё представительство в Анкаре и наладило сотрудничество с Минфином. Турции было выделено 10 млн. долл. помощи, но Вашингтону было сообщено, что власти страны нуждаются в 300 млн. долл. ОЕСД направило в Анкару миссию, среди задач которой предусматривалась совместная подготовка программы помощи Турции, контроль за её исполнением, предоставление ежегодных отчётов .

О том, что экономические меры США в отношении Европы составляли часть их военно-политической глобальной стратегии, пишет видный турецкий специалист по финансовым и банковским проблемам Эрхан Бенер, ссылаясь на П. Семуэльсона: «РУ" ководители и экономисты США не намерены были повторять ошибки, совершенные ими после Первой мировой войны. Война закончилась, однако стало очевидным, что на горизонте возникла серьёзная опасность для мировой капиталистической экономики, возглавляемой США. Этой опасностью стала система социализма,

278

торую представлял Советский Союз. Чтобы предупредить разкапиталистической системы, воспрепятствовать включению Рвропы в коммунистическую систему, прежде всего следовало ырвать Западную Европу из той нищеты, в которой она оказалась а затем вновь привести в действие систему свободной конкуренции»⁷. Отмечая это, в другом разделе своей книги Бенер пишет ещё более определённо: «не протяни США руку помощи Европе, очевидно, её восстановление стало бы невозможным». Повторив ещё раз, что доля для Турции в плане Маршалла оказалась меньшей в сравнении с другими странами при учёте уровня её экономики и населения, автор признаёт, что Турция обладала большими резервами золота и валюты, оставалась нейтральной в войне и воспринималась поэтому страной, которая экономически в помощи не нуждалась. «Первоначально подготовленный турками план свидетельствовал о блестящем состоянии турецкой экономики, однако потом, когда возникло опасение, что такой вывод неблагоприятно скажется на размерах помощи, потребовалось показать положение очень тяжёлым». В то время в США был опубликован доклад о положении тех стран Европы, которым предназначалась помощь. В нём отмечалась, что Турция, вступив в войну с запозданием, спасла от развала свои производственные ресурсы, более того, сумела поставлять по высоким ценам вое-

' вавшим странам различные виды сырья, поэтому ей вообще не следует оказывать помощи, либо если оказывать, то в минимальном объёме. Всё же потом Турция также смогла начать пользоваться планом Маршалла через ОЕЭС⁸.

Располагая ограниченными и противоречивыми статистическими данными, мы тем не менее можем считать, что в первые примерно два десятилетия, то есть в самые трудные годы формирования новых, послевоенных отношений Турции со своим новым военным союзником, в целом с крупнейшими странами Запада Турция, как участник антигитлеровской коалиции, получила 2251 млн. долл. экономической помощи .

Чтобы завершить рассказ о самом остром периоде в истории советско-турецких отношений и самом решающем в послевоенном сотрудничестве с Западом, можно добавить, что 30 мая ^{1 J}53 г. Молотов пригласил в МИД посла Турции и зачитал, а атем вручил ноту, в конце которой сообщалось, что Советский -оюз не имеет никаких территориальных требований к Турции.

279

Спустя полтора месяца, 18 июля 1953 г., турецкий посол в Москве вручил В.М. Молотову ноту следующего содержания:

«Правительство Турецкой Республики ознакомилось с текстом заявления, зачитанного и переданного 30 мая 1953 года Его Превосходительством г-ном Молотовым, Министром Иностранных Дел Союза Советских Социалистических Республик Послу Турции в Москве, которое гласит:

"Советское Правительство, занимаясь в последнее время вопросами отношений СССР с соседними государствами, в числе других вопросов обратило внимание и на состояние советскотурецких отношений.

Как известно, в связи с истечением срока советско-турецкого договора от 1925 г., вопрос об урегулировании советско-турецких отношений затрагивался в официальных беседах представителей обоих государств несколько лет тому назад. В этих беседах фигурировали некоторые территориальные претензии Армянской ССР и Грузинской ССР к Турции, а также соображения Советского Правительства относительно устранения возможной угрозы безопасности СССР со стороны Черноморских проливов.

Правительственными и общественными кругами Турции это было воспринято болезненно, что не могло в известной мере не отразиться на советско-турецких отношениях.

Во имя сохранения добрососедских отношений и укрепления мира и безопасности правительства Армении и Грузии сочли возможным отказаться от своих территориальных претензий к Турции. Что же касается вопроса о Проливах, то Советское Правительство пересмотрело свое прежнее мнение по этому вопросу и считает возможным обеспечение безопасности СССР со стороны проливов на условиях, одинаково приемлемых как для СССР, так и для Турции.

Таким образом, Советское Правительство заявляет, что Советский Союз не имеет никаких территориальных претензий к Турции".

Правительство Турецкой Республики с удовлетворением принимает к сведению заявление, в котором Правительство Союза Советских Социалистических Республик объявляет, что не имее1 никаких территориальных претензий к Турции. Правительство Турецкой Республики заявляет, что забота о сохранении добрососедских отношений и об укреплении мира и безопасности, на что

280

лается ссылка в этом заявлении, полностью соответствует той

боте, которую всегда проявляла и будет проявлять Турция.

Правительство Республики считает необходимым подчеркнуть этой связи, что вопрос о Черноморских проливах, как, впрочем,

0_Известно Советскому Правительству, регулируется положениями Конвенции в Монтрё».

Первым практическим свидетельством нормализации отношений стал визит в СССР в 1959 г. турецкой делегации во главе с министром здравоохранения Лютфи Кырдара. Весной 1960 г. было принято решение о визите в СССР премьера Мендереса, однако визит не состоялся - 27 мая в Турции был совершен военный переворот.

Послевоенная внутренняя политика. Переход к многопартийности

Глубокие изменения в первые послевоенные годы отмечены не только во внешней, но и внутренней политике Турции. Страну в условиях начавшейся «холодной войны» ожидала давно назревшая перестройка социально-экономической системы, трудный переход от диктатуры Народно-республиканской партии к многопартийности в соответствии с новыми ориентирами её послевоенной вестернизации. Авторитарный режим медленно приспосабливался к избранному варианту европеизации. Процесс кемалистских преобразований исчерпал себя, Турция вступала в новый период своей республиканской истории, по многим параметрам - политическим, идеологическим и многим другим характеризуемый как период посткемализма.

Однако обострение отношений с СССР обеспечило большую свободу всем формам антикоммунизма, включая пантюркизм. В 1946 г. возникло Общество турецкой культуры («Тюрк кюль-

^ТЮР оджагы»), представлявшее националистические и пантюркистские круги в стране. Оно ставило задачу вдохновлять и Укреплять турецкую культуру от внутренних и внешних воздействий иностранных идеологий. В 1950 г. Н. Атсыз определял пантюркиста следующим образом: «Это турок, уверенный в превосходстве турецкой расы, почитающий своё национальное прошлое, товый пожертвовать собою во имя идей тюркского единства, ^собенно в борьбе с непримиримым врагом - Москвой» .

281

Ещё на 6-м съезде Народно-республиканской партии в 1943 г

Инёню заявил: «Наш единственный недостаток - отсутствие оппозиционной партии». На майском съезде 1946 г. из устава и программы были изъяты все упоминания о государственной партии. Уже не стало понятий «бессменный председатель», «вождь» («шеф») и т. п. «шесть стрел» были удалены из конституции, была принята система одноступенчатых выборов. При И. Инёню концепция демократии стала более востребованной, так, закрытие в 1930 г. Либеральной партии было признано неправильным.

Перемены затронули и сферу официальной идеологии, духовной жизни общества. Турецкие авторы, например И. Тарханлы, пишут, что в конце 1940-х годов «началось оживление религиозного потенциала, превратившегося во влиятельный политический фактор. Даже правящая Народно-республиканская партия Ататюрка вынуждена была обновить свою концепцию религии и светскости и проводить более мягкую политику». В декабре 1946 г. в меджлисе был обсуждён вопрос о расширении религиозного образования, причём некоторые депутаты (например, Танрыовер) были убеждены, что такая мера обеспечит возможность морального противодействия коммунистической опасности. Комментируя этот аргумент, премьер-министр заявил, что предлагать заменить коммунизм шариатом означает уберечь больного от одного яда, дав ему другой, столь же смертельный. Частично это также можно объяснить реакцией общества на стремительное послевоенное сближение с Западом, желанием противодействовать не самым лучшим образцам западной «массовой» культуры .

На очередном съезде НРП в ноябре 1947 г. были утверждены положения, которые, по мнению Тарханлы, означали «либерализацию этатизма и светскости». В том же году впервые государством были выделены средства для хаджа. В 1949 г. в учебные программы 4 и 5 классов были включены в качестве факультативных уроки ислама, при Анкарском университете для подготовки религиозных деятелей был создан богословский факультет. В 1949 г. министерство просвещения открыло два первых десятимесячных курса имамов-хатибов в Анкаре и Стамбуле, за этим последовало открытие таких же курсов в других вилайетских центрах. Запреты всё более конкретизировались вокруг «политического ислама», соответствующая и весьма жёсткая статья 1оУголовного кодекса, категорически запрещавшая использовани

282

пама в политических целях, не раз редактировалась. Против её

- точения выступало немало депутатов, утверждавших, что эта ьЯ _ «агрессия против ислама, полностью противоречит свет-

кости, защищает безбожие, отдаёт коммунистическим духом».

НРП ещё в 1941 г. во время войны, осознавая возможность участия армии в войне, разрешило в армии институт армейских проповедников. В 1945 г. начались новые льготы возможному электорату и некоторые члены НРП предложили проект реформы религии, более чётко определяющий светскость. Разногласия по поводу смягчения политики по исламу возрастали, но 7-й съезд партии не принял предложений консерваторов, хотя после него пошёл им навстречу. В 1950 г. в первую статью закона о запрете тюрбе и прочих мест религиозного поклонения был включён пункт о том, что вновь разрешается посещение мест погребения «великих тюрок и тех тюрбе, которые являются произведениями искусства». Включение в программу начальной школы уроков религии, учреждение курсов подготовки имамов-хатибов, выделение валюты для хаджа - произошло ещё при власти НРП после назначения профессора-историка, близкого исламистам, Ш. Гюналтая премьером, когда консерваторы одобрили это назначение. Исламский журнал «Себильюльрешат» писал, обращаясь к нему, рано или поздно «эти давления на религию нации прекратятся, нация не забудет твоих усилий»... Их противники в партии утверждали, что во всём исламском мире, включая Турцию, так и не наступило обновление ислама согласно современным представлениям. Если государство будет уступать, вновь произойдут события типа восстания шейха Сайда и резни в Менемене.

Демократическая партия перед выборами 1950 г. обвинила

НРП во враждебности исламу, а тот же Гюналтай оправдывался в меджлисе, уверяя, что НРП сделала много для религии. Происходило использование религии в политике двумя партиями, а журнал «Себильюльрешат» даже утверждал, что НРП пустило в страну коммунизм. После 1945 г. НРП перед угрозой коммунизма и вследствие ухудшения отношений с СССР стала выводить ислам на передний план, появился целый список происламских партий, первые после 1923 г. исламская мысль начала занимать место в юлитической жизни. Однако сразу же следует отметить, что эти артии не представляли независимые исламские концепции, в Ществе не наблюдалось серьёзных религиозных движений¹².

283

Тем не менее светская культура, как символ европеизации, не оказалась в загоне. Так, после создания государственного театра Турции в 1949 г. её жители у себя могли знакомиться с западной оперной и классической музыкой, драматургией. Театр сначала объединял оперу, балет и драму. Несколько лет он не имел собственного помещения и первые спектакли проходили в помещении Народного дома Анкары. За 1949-1953 гг. государственный театр дал всего 53 представления (оперных, балетных и драматических). Основное свое здание театр получил на бульваре Ататюрка. Бывшее до того выставочным помещением, оно было перестроено в соответствии с театральными нуждами. В этом помещении идут с тех пор оперные и опереточные спектакли театра. В программе Анкарского театра оперы и балета появлялись произведения европейской оперной и балетной классики, в том числе Чайковского, Глазунова, Сметаны, оперы современных турецких и западных композиторов Аднана Сайгуна, Гершвина и др.

Ещё в 1933 г. в Анкаре был создан симфонический оркестр, однако первоначально его выступления носили эпизодический характер. Создание в 1953 г. в Анкаре Турецкого филармонического общества способствовало расширению деятельности оркестра, впоследствии было построено и здание Анкарской филармонии. В программе симфонического оркестра были произведения Баха, Моцарта, Бетховена, Чайковского, Римского-Корсакова, Мусоргского, Рахманинова, Дебюсси, Равеля, Стравинского, современного турецкого композитора Сайгуна. Однако даже намного позже редкие концерты симфонического оркестра не стали значительными событиями культурной жизни.

Возникновение драматического театра в столице Турецкой Республики было неразрывно связано с созданием в 1949 г. государственных театров. Вслед за открытием основной сцены первого государственного театра на бульваре Ататюрка «Бююк тиятро» («Большого театра») была открыта и вторая сцена Анкарского государственного театра «Кючук тиятро» («Малый театр») в помещении декорационных мастерских. В 1956 г. открылся третий театр в освободившемся к тому времени Народном доме. В том же году начал работать «Ода тиятросу» («Камерный театр»), еш^еодин государственный театр, получивший в 1960 г. название «Ени сахне» («Новая сцена»), открылся в 1958 г. в самом центре столицы. В репертуаре государственных театров были произве-

284

ния мировой классики, начиная с древнегреческих авторов.

•Значительное место в репертуаре анкарских драматических театзанимали произведения русских писателей - А.Н. Толстого, It f₀рького, А.П. Чехова и других; немало ставилось с тех времён и произведений современных турецких авторов.

Сразу после войны власти попытались возобновить попытки планирования экономического развития. Появились даже проекты планов развития, сначала на 1946 г., затем на 1947 г. В чём-то они представляли собою продолжение принципов довоенного этатистского планирования, особенно второго пятилетнего плана на 1939-1943 гг., так и не реализованного в условиях начавшейся мировой войны. Попытки инициаторов плана 1947 г. увязать его финансирование с ожидаемыми поступлениями по плану Маршалла не были успешными .

В эти годы, как отмечалось в одном официальном издании, «от идей индустриализации пришлось отказаться», речь шла уже о минимизации негативного воздействия войны на экономику страны. В этом же издании признаётся, что «после 1946 года началось открытое обсуждение необходимости передачи промышленных предприятий, созданных на государственные средства, частному сектору, но нигде это не было осуществлено» .

Конец 1940-х и 1950-е годы стали для турецкой буржуазии временем новых возможностей роста и упрочения влияния в обществе, не в последнюю очередь благодаря сотрудничеству, прямому и косвенному, с капиталом Запада, прежде всего США. Турецкий предприниматель, преимущественно импортёр и экспортёр, подрядчик получил возможность пустить в дело средства, накопленные в годы турецкого нейтралитета благодаря активной торговле с воевавшими державами и поставкам стратегического сырья (хлопка, табака и т. п.). Кроме того, в страну широким потоком хлынула американская военная помощь, американское оборудование, потребительские товары. Началось ускоренное военное строительство стратегических путей, портов, аэродромов, военных баз, промышленных сооружений, жилищ для американского военного персонала.

Действительно, с конца 1940-х и далее в 1950-е годы, после отказа правящей элиты от однопартийной системы, с приходом к ласти Демократической партии впервые на правительственном Ровне зазвучали заявления о необходимости приватизации, отказа

285

от крайностей этатизма, от односторонней ориентации на государственный сектор, о том, что частное предпринимательство уже в состоянии участвовать в промышленном развитии. К этому времени частный капитал активизировал свою деятельность в текстильном производстве, подрядном строительстве, учредил первый крупный частный банк «Япы ве креди». Полностью изменились внешние условия существования Турции после того, как она стала членом НАТО, приняла план Маршалла, доктрину Трумэна.

Западный мир, согласившись признать Турцию своим союзником и партнёром, ненавязчиво, но постоянно напоминал турецким властям, что время этатизма прошло и что пора переходить к всемерному поощрению частного предпринимательства, к приватизации, открывать турецкий рынок для иностранных частных инвестиций. Основным и неизменным объектом критики деятельности ГЭО стала их убыточность, вынужденно компенсируемая из бюджета. Излюбленная тема споров - природа этой убыточности: врождённо дисфункциональная либо преходящая, объясняемая поведением находящихся у власти политиков. Защитники ГЭО продолжали утверждать, что в Турции госсектор выполняет «вечную» функцию защиты национальной экономики, оптимизации социального баланса в обществе, дотирования малоимущих слоев либо перспективных предпринимательских групп, а также науки, культуры, социальной сферы.

В первые послевоенные годы с начавшимися поступлениями помощи жёсткость внешнеторгового контроля была смягчена. В частности, сокращены были масштабы такасных и клиринговых операций. Расширение внешнеторговых и финансовых операций с западными странами, растущая потребность во внешней помощи (представленной в то время американской помощью) все более вынуждали турецкие власти идти на либерализацию внешней торговли.

В марте 1950 г., доживая последние месяцы как правящая партия, НРП приняла поправки к закону 1945 г. о так и не начатой земельной реформе. Его наиболее важной статьёй была 17-я, предусматривавшая отчуждение и передачу безземельным и малоземельным арендаторам, издольщикам и постоянным сельскохозяйственным рабочим всех фактически обрабатываемых ими земель. Основным принципом, который лёг в основу обновлённого закона, была неприкосновенность частной земельной собствен-

286

ости. Пугавшая помещиков ст. 17, допускавшая привлечение в 4,_оНд земельной реформы помимо государственных земель также и помещичьи, была упразднена. В самом деле, в отличие от варианта 1945 г. даже самая полная реализация положений, сформулированных в 1950 г., не затронула бы крупного землевладения .

Важным свидетельством перемен в стране можно считать утверждение принципа многопартийности в политической жизни. После того, как в августе 1945 г. меджлисом был одобрен устав

ООН, возникли и затем обострились дебаты в правящей партии и вне её по вопросам целесообразности сохранения авторитарного однопартийного режима. Эти дебаты привели в конечном счёте к крупнейшему послевоенному внутреннему политическому конфликту в Турции. Соответственно предложениям прежнего, последнего при Ататюрке премьер-министра Баяра, а также депутата Аднана Мендереса и ещё двух членов НРП, в правящей элите усилились требования внести изменения в турецкое законодательство с учётом тех принципов, с которыми правительство якобы согласилось, принимая Устав ООН. Когда это предложение было отвергнуто, его четыре сторонника вышли из НРП. После этого правительство всё же было вынуждено ослабить излишний контроль военных и согласилось на дальнейшую демократизацию политического процесса.

В январе 1946 г. Демократическая партия (ДП), возглавляемая

Баяром и Мендересом, была официально зарегистрирована как политическая партия и вскоре стала главным центром оппозиции НРП как правящей партии. На всеобщих выборах в июле 1946 г. из 465 мест в ВНСТ НРП получила 396, ДП - 61, «независимые» 7 мест. Завоевав 61 мандат в меджлисе, ДП получила общенациональную трибуну для пропаганды своих требований, прежде всего создания в стране многопартийной системы, она стала серьёзной соперницей НРП в борьбе за власть¹⁶.

Во всеобщих выборах в мае 1950 г. примерно 88% электората (приблизительно 8,5 млн.) участвовало в голосовании и в огромном большинстве избиратели поддержали ДП, ей досталось в НСТ 408 мест и только 69 мест получила НРП, её нерушимое господство в политике со времени основания республики было таким образом закончено. Законодательная и исполнительная власть в стране перешла к лидерам ДП, кончилась однопартийная авторитарная эра кемализма.

287

Демократическая партия у власти

Итак, возникшая многопартийная система принесла первые плоды: после целого периода авторитарного режима НРП во главе с И. Инёню оказалась в непривычной роли оппозиции. Прези

дентом страны стал известный по 1930-м годам Джеляль Баяр последний глава правительства при жизни Ататюрка, а премьерминистром - мало кому известный недавний член НРП и депутат ВНСТ Аднан Мендерес, крупный владелец плодородных земель на юго-западе страны в долине р. Мендерес провинции Айдын.

Новые власти освободили на первых порах часть политических заключённых, включая и тех, кто отбывал сроки за коммунистическую деятельность, из тюрьмы вышел и великий поэт Турции Назым Хикмет, правда, не доверяя новой власти, он вынужден был бежать за границу, чтобы потом, лишённый турецкого гражданства, обосноваться в СССР. Дальнейшие события подтвердили, что турецкие демократы, в отличие от «демократов» у власти, были правы, не доверяя победителям на выборах обещанные ДП демократические законы так и не были приняты. В первые годы у власти они специальным законом национализировали всё имущество и все средства Народно-республиканской партии, в том числе и те, которые она унаследовала по завещанию от Ататюрка. (Однако после военного переворота 1960 г. Конституционный суд в соответствии с обращением НРП отменил названный закон, и эта партия вновь получила права владельца акций Ататюрка в Деловом банке и соответственно - право представительства в правлении этого банка¹⁷). Успех ДП в 1950 г. был затем подтверждён также и на выборах 1954 г., она ещё более увеличила свое парламентское большинство.

Торговые накопления в период Второй мировой войны, а также послевоенная мирохозяйственная, военная и политическая обстановка, в которой оказалась Турция, стремительный рост торгово-экономических связей с Западом дали новые импульсы развитию частного промышленного предпринимательства за счет роста импорта и экспорта, комиссионных операций, складирования, перевозок, за счёт нового строительства (включая военное). Турецкий торговец и подрядчик устанавливал прямые связи с крупным бизнесом за границей. Расширились возможности использовать государственный сектор с его солидной промЫШ"

288

нно-сырьевой базой, кредитами, кадрами, наконец, в страну чал поступать иностранный капитал, сначала государственный

ССУДНОЙ форме, а затем и частный предпринимательский, что мо_и косвенно способствовало расширению финансовых ис«

точников, используемых частным капиталом.

Торговый капитал использовал эти средства и для постепенного перевода в финансирование промышленного строительства. По данным Н. Серина, основанных на итогах анкетирования группы турецких предпринимателей в 1950-е годы, у 34% опрошенных и у 36% их супругов сферой предпринимательской деятельности отца была торговля .

Именно 1950-е годы считаются переломными, с точки зрения трансформации частного торгового капитала в промышленный. Если ещё в начале 1950-х годов, по мнению органа Стамбульской промышленной палаты, известных промышленников можно было пересчитать по пальцам, то спустя 15 лет частный промышленный капитал мог уже считать себя равным партнёром с крупным торговым капиталом.

Прежде всего это была текстильная промышленность, базировавшаяся на национальном производстве, национальном сырье, экспорте хлопка, также как и на кадрах, подготовленных и набравшихся опыта в госсекторе. Эта отрасль продолжила своё развитие, давно проявившееся в двух районах - Эгейском и Адано-Мерсинском, она постепенно вовлекла в частное крупное производство текстиля Стамбул и другие турецкие города. В текстильной промышленности число веретён увеличилось в 1949— 1960 гг. со 126 тыс. до 217 тыс. в государственном секторе и со 140 тыс. до 544 тыс. - в частном. В 1950 г. государственный сектор (предприятия Сумербанка) произвёл 77,4% хлопчатобумажных тканей и 55,2% всей хлопчатобумажной пряжи, в 1960 г. эти доли снизились соответственно до 30 и 29,5% ' .

Другая сфера, в которой преобладали уже новые отрасли, возникла на базе импортных и сборочных операций, перешедших под контроль крупного турецкого капитала, сотрудничавшего с инонациональным и иностранным. Здесь промышленные сборка

1 производство с самого начала зависели от стимулов со стороны эпадных монополий, которые стали активно использовать кана

лы кредитов и помощи своим подопечным в Турции. Ведущими фмами этого потока стали автосборочные, электросборочные и

"ория Ту 289

другие компании. Особенно на этапе первоначального формирования этих потоков они могли рассчитывать на помощь Делового банка - не обходилось без его акционерного участия. Частная промышленность в короткие сроки стала разнообразна по своему характеру - от множества мелких предприятий д₀крупных современных промышленных комбинатов. Сборка лицензионной техники, строительство жилья и офисов породили множество небольших частных фирм узкой специализации. Частный промышленный капитал на глазах превращался в самостоятельную, влиятельную силу со своими интересами и практическими задачами.

Конец 1940-х и 1950-е годы - это подлинно золотой век турецкой буржуазии, активно поддержавшей лозунги и обещания ДП. Центральной фигурой во всех торгово-строительных операциях уже был турецкий крупный импортёр, посредник, комиссионер. Львиная доля доходов от этих операций оставалась в их руках. Немало доставалось и поставщикам сырья (хлопка, табака и т. п.) на американский и европейский рынки.

Новые отрасли возникали не только на базе импорта, техобслуживания, а впоследствии сборки. При участии капитала ГЭО стали создаваться и смешанные, государственно-частные компании, в систему госсектора были вовлечены крупнейшие кооперативные объединения по сбыту и экспорту хлопка, сухофруктов, фундука (Тариш, Чукобирлик, Фискобирлик и др.) .

В таких условиях после прихода к власти Демократической партии её руководство стало заявлять о намерении ограничить госкапитализм, об ориентации на «постепенную передачу» частному предпринимательству.

Однако правительство ДП так и не приступило к приватизации госпредприятий, что объяснялось турецкими экономистами их исключительной значимостью не только в сфере производства и снабжения, но и в социальной сфере. Защитники ГЭО утверждали, что в Турции госсектор выполняет «вечную» функцию поддержки и развития национальной экономики, оптимизации социального баланса в обществе, дотирования малоимущих слоев либо перспективных предпринимательских групп, а также науки, культуры. Лишь небольшая доля весьма значительной западно!' помощи могла быть освоена частным сектором через Банк промышленного развития, специально созданный в 1950 г. при уч*

290

американского Агентства международного развития, львидолю западные кредиторы вынуждены были предоставлять

ГЭО Вместе с тем признаётся, что начиная с 1950 г. государстеНные инвестиции «окольными путями» использовались в проедении политики поощрения частного предпринимательства .

При всём желании новой власти в тот период оказалось невозможным перевести в частные ни одного госпредприятия, более того, именно в 1950-е годы были созданы новые Государственные экономические организации (ГЭО), связанные прежде всего с агросферой и энергетикой. Правда, на этот раз они учреждались уже в статусе акционерных компаний, иногда с привлечением частного капитала, их базой часто были соответствующие управления экономических министерств. Так в этот период возникли государственные акционерные компании ПТТ (почта, телеграф, телефон), Мореходный банк, Морские перевозки, Турецкая нефть, начавшая добычу (в небольших количествах) нефти в стране, Банк туризма и др. Одновременно в 1950-е годы широко развернулась деятельность смешанных и частных промышленных фирм в ряде отраслей турецкой промышленности.

В 1953 г. статус ГЭО с собственным капиталом получили государственные железные дороги Турции, владевшие и всеми крупными морскими портами страны. В созданной в 1954 г. госорганизации «Турецкая нефть» («Тюркие петроллери А.О.») 51% акций были у казначейства, оставшиеся - у Пенсионной кассы, Этибанка, Делового банка, Сумербанка. Аналогичным образом в возникшей год спустя ГЭО «Азот санаи тюрк А.Ш.» акционерами были крупнейшие госорганизации. Тогда же, в 1955 г. Государственное Управление воздушных линий было реорганизовано в акционерное общество. Его акции были в распоряжении казначейства, но предусматривалась возможность их продажи частным физическим и юридическим лицам. Таких примеров было немало. Последовало и разукрупнение некоторых ГЭО, например, в ^{1 у}5/ г. из системы Этибанка были выделены угольные предприятия, образовав новую независимую ГЭО «Тюркие кёмюр ишлетмелери».

В 1950-е годы по рекомендациям западных советников наиолее серьёзные перемены были осуществлены в агросфере, поучило своё основное завершение её многолетнее реформирова-

- прав собственности. Находясь у власти, Демократическая

ю* 291

партия приняла в 1955 г. и 1957 г. такие дополнения к Закону₀fi аграрной реформе, которые окончательно делали главный акцент в земельном вопросе на освоении и заселении целинных и залежных земель, то есть на государственном фонде.

Аграрная реформа в Турции в несравненно меньшей степени чем в ряде других стран, затронула материальные интересы класса крупных землевладельцев, свидетельство тому - анализ категорий земель, составивших фонд аграрной реформы. В 1950— 1960 гг., то есть в период нахождения у власти ДП, этот фонд формировался из следующих источников (тыс. га).

Таблица 1

Формирование земельного фонда

Категория земель	Площадь, тыс. га	Доля от общей площади, %
Государственные земли	1815	96,9
Земли, отчуждённые по закону, в том числе:	59	зд
у вакуфов	48	2,5
у частных лиц и организаций	11	0,6

В Турции основу аграрной реформы составил почти исключительно государственный колонизационный фонд, а перераспределение частной собственности практически не начиналось. Но нельзя не заметить косвенного влияния её на феодальные слои деревни. Реформа ускоряла их переход от докапиталистических к современным формам организации хозяйства не путём прямого отчуждения, а угрозой отчуждения. Такая угроза была, несомненно, одним из побудительных мотивов, усиливших тенденцию капиталистического перерождения помещичьего класса.

Земельная реформа в определённой степени затронула и другой класс деревни - крестьянство, породив у него иллюзию стать земельным собственником без борьбы. С 1947 г., когда реформа только начала практически претворяться в жизнь, и до государственного переворота 1960 г. всего крестьянам было передано на условиях выкупа (по умеренным ценам) 1937 тыс. га из числа пустовавших и бесхозных земель. Кроме того, в общее пользование деревень поступило 1440 тыс. га пастбищ и лугов. Эти в значительной степени малоудобные земли, для освоения которых требовались большой труд и средства, получили 368 650 семей

292

по 12%^{в с е х} земледельческих семей). Это очень скромный тат,_{е с л
и} учесть число безземельных и малоземельных кре^ ян (по переписи 1952 г. две трети сельского населения)^2г.

Основными формами государственной поддержки сельского

•озяйства были закупки государством по гарантированным ценам асти продукции, льготные кредиты, снабжение хозяйств на вы

годных условиях машинами и инвентарём. Поскольку дело не обошлось без рекомендаций кредиторов, уже в 1948 г. в сельское хозяйство Турции стали поступать первые кредиты по плану Маршалла. Начался импорт в значительных количествах тракторов, что позволило распахать значительные площади неосвоенных земель, особенно в Центральной Анатолии. Прямая иностранная помощь, использованная в 1948-1965 гг. на развитие сельскохозяйственного сектора, составила 586,2 млн. долл., причём треть её была американскими кредитами. Эти средства пошли на строительство оросительных сооружений, на импорт и производство ядохимикатов по борьбе с вредителями сельского хозяйства, закупку сельскохозяйственных машин и запчастей, улучшение методов ведения животноводства, земледелия, подготовку специалистов в области сельского хозяйства и т. д.

Начался же технологический прогресс в турецком сельском хозяйстве именно с расширения применения тракторов и других сельхозмашин. Если до 1948 г. в стране использовалось примерно две тысячи тракторов, их число стало расти с началом применения плана Маршалла. Стремительность такого роста очевидна - в 1953 г. их было уже 35 тысяч, в 1956 - 44 тыс., в 1960 - 42 тыс. и в 1970 г. - почти 106 тыс. Такое использование тракторов способствовало расширению обрабатываемых площадей с применением механизации - в 1951 г. из 15,3 тыс. га тракторами было обработано 1,8 тыс. га, в 1970 г. из 24,3 тыс. га - около 8 тыс. га. То же можно сказать о расширении орошаемых площадей и применении химических удобрений. За период 1962-1972 гг. их применение возросло в 10 раз. Официальная статистика приводит Данные об увеличении в 1951-1970 гг. производства пшеницы почти в два раза, сахарной свёклы - в три раза, хлопка - почти в

³ Раза и т.д.^Ъ

Несомненно позитивное воздействие американской экономик о й помощи на модернизацию турецкой экономики. Общий ^тог очевиден: страна получила возможность покончить с остат-

293

ками феодализма, в том числе в госсекторе, создать условия дд_яроста частного предпринимательства и в будущем - перехода к рыночной экономике. Вместе с тем выгоды, полученные США от своего экспорта в виде помощи, были также существенны, даж_еесли не обращаться к их политико-стратегической составляющей

В те годы будущее этатизма, государственного капитализма всё более занимало умы турецких и зарубежных теоретиков. Видный турецкий экономист Осман Окъяр писал тогда, что «знамя либерализации, деэтатизации было поднято ДП с момента её возникновения в 1946 г.» и после прихода к власти в 1950 г. она попыталась проводить эту политику либерализма во внутренней и внешней торговле. Однако после сентября 1952 г. эта политика начала откладываться на будущее, государственное участие было востребовано повсюду, создавались новые ГЭО. Менялось либеральное течение, изменялось и отношение к законодательству относительно внешнеторгового режима и иностранного капитала. Смягчались идеи относительно самодостаточности Турции, о том, что иностранный капитал опасен. Поэтому философия экономической помощи с опорой на план Маршалла была воспринята очень благосклонно . Об основных торговых партнерах в описываемый период можно судить по приводимой ниже таблице 2.

Таблица 2

Доля ведущих стран в импорте Турции в 1957-1962 гг. (%)

Страны	1957	1958	1959	1960	1961	1962
США	30,7	27,9	26,3	25,8	27,5	29,1
Зап. Германия	11,2	14,4	16,9	21,0	16,7	17,1
Англия	7,7	7,2	11,0	11,3	13,2	11,3
Италия	9,2	10,6	7,1	6,4	8,4	5,4
Франция	3,2	2,9	3,7	3,5	3,5	4,6
Япония	0,4	0,3	0,4	1,0	2,6	2,7
Иран	0,3	0,0	0,6	0,0	0,5	2,2
Голландия	1,2	1,6	3,0	2,6	2,4	__!£-
Чехословакия	6,1	3,9	2,7	1,5	2,3	_is_i
Австрия	1,1	1,5	3,3	2,1	1,6	1,7

Источник: Iktisadi Rapor 1963.

По турецким данным, на начало 1970-х годов доля внешних источников в общем объёме инвестиций в экономику составляла 25,4%. Можно предположить, что в первые послевоенные годы эта доля была значительно выше и обеспечивалась она прежде

294

поставками из США или, по крайней мере, финансиро-

нием из США этих поставок. В период 1948-1967 гг. в среднем

- пуктура импорта на 47% была представлена инвестиционными варами, 40% - сырьевыми, 13% - потребительскими. Однако в 1953 г. доля потребительских товаров в турецком импорте значиельно превышала этот показатель, достигая 25%, что свидетельствовало об интенсификации поставок американских сельскохозяйственных излишков .

В эти же годы начался новый этап в истории ввоза иностранного капитала в Турцию: в 1954 г. были приняты законы о поощрении иностранного капитала и о нефти. Правда, они содержали ещё много ограничений по свободному использованию прибыли. По-прежнему поступление займов и кредитов от стран Запада и прежде всего от США по государственной линии (ежегодно 200-300 млн. долл.) являлось основой модернизации не только агросферы, но и промышленности, инфраструктуры.

Соотношение между различными формами ассигнований по плану Маршалла менялось по годам. До 1950 г. эта помощь Турции в основном шла в виде займов, что определяло большую задолженность Турции. Правительство Демократической партии утверждало в своих отчётах, что, придя в указанном году к власти, оно сумело добиться постепенного увеличения в предоставляемой помощи доли безвозмездной ссуды до 100%. Однако позднее, в 1960-е годы, после военного переворота 1960 г., затем создания консорциума помощи Турции, укрепления сотрудничества с Общим рынком доля безвозмездной ссуды постепенно сократилась почти до нуля. Что касается выплат долгов по займам, процент по ним составлял 2,5% при длительных сроках их выплат выплат.

По плану Маршалла осуществлялись американские поставки в Турцию машин для сельского хозяйства, прежде всего тракторов, энергетического и промышленного оборудования, судов, химических удобрений, лекарств и многого другого. Ассигнования по плану Маршалла активно использовались практически во всех отраслях турецкой экономики - и на крупные проекты, и на модернизацию имевшихся предприятий и на поставки для них запчастей, сырья и т. п. Указанная помощь стала первоосновой Реорганизации и развития важнейших отраслей экономики - торговли, промышленности, инфраструктуры, сельского хозяйства и др.

295

Причём, сначала вынужденно, её основным получателем был госсектор, затем - частный, в сотрудничестве прежде всего с американским частным капиталом. Помощь по плану Маршалла помогла осуществлять широкомасштабные инвестиции в механизацию агросферы, сохранявшей в немалой степени свою полуфеодальную структуру, а также в орошение, энергетику, строительство дорог сахарную, текстильную, пищевую и другие отрасли промышленности, развившиеся на сельскохозяйственном сырье .

То обстоятельство, что львиная, почти стопроцентная, доля помощи поступала в распоряжение госструктур и государственных экономических организаций, составляло важную особенность индустриализации Турции за счёт американской помощи. Её наиболее активно использовали организации и крупнейшие предприятия страны, находившиеся под контролем ГЭО - Этибанка, Сумербанка, железных дорог, министерств экономики, здравоохранения, Управления автомобильных дорог, государственных управленческих и производственных структур в аграрном секторе, например Офиса продуктов земледелия, монопольно ведавшего продажей и закупкой зерна, растительного масла, жиров и т. п. Особый канал здесь был выделен для поставок через Офис продуктов земледелия сельскохозяйственных излишков - зерна, мясомолочных продуктов, хлопкового и соевого масла, жиров. Лишь небольшая доля их была направлена в сферу частного предпринимательства.

Отмечая получение Турцией немалых сумм по каналам невоенной помощи, прежде всего по линии Агентства иностранной помощи (АИД), следует иметь в виду, что они составляли лишь часть всей американской помощи. Так, из 2,9 млрд. долл. этой помощи, полученной Турцией в 1948-1959 гг., % составляла прямая военная помощь, что позволяло Турции содержать и обучать огромную, более чем полумиллионную армию (тогда в основном крестьянскую). На её территории была создана система военновоздушных и военно-морских баз НАТО, площадок для запуска ракет, радиолокационных установок, пунктов прослушивания и т. д.

Военная составляющая экономической помощи неразрывно связана с сотрудничеством Турции с НАТО. Первоначально некоторые члены НАТО высказывали нежелание позволить Тури^иИвойти в эту организацию. Ей указывали, что географически Турция не входит в оборонительную концепцию НАТО. Считалось,

296

Турция была не столько европейской, сколько азиатской ной_и^_{е С}ли Атлантический союз должен был расширяться

еМ включения Турции, надлежащая защита членов союза стаовилась невозможной. В то же время Соединенные Штаты готоы были принять Турцию именно потому, что это была бы един

ственная страна - член НАТО, граничащая с Советским Союзом, а это обстоятельство обеспечивало названному военному союзу возможность создания авиабаз в непосредственной близости к СССР. Турция потратила два года на соответствующие уговоры и добилась своего.

Из различных аспектов военно-политического союза Турции с западными странами следует отметить некоторые важнейшие. Например, уместно вспомнить такую акцию, как отправка в июле 1950 г. турецкой бригады в Корею, что вскоре привело к тяжёлым боевым потерям Турции, но ускорило, несомненно, её принятие (в феврале 1952 г.) в НАТО. Советский официоз того времени газета «Правда» писала в декабре 1951 г.: «В конце ноября прошлого года бойцы корейской Народной армии и китайские добровольцы загнали турецкую бригаду в узкий горный проход и почти полностью разгромили... То была первая, но не последняя "чёрная пятница" турецких солдат в Корее...». Газета указывала, что более чем четырёхтысячный состав бригады пришлось обновлять трижды почти заново²⁷.

Несколько позже, уже в 1955 г., Турция оказалась среди учредителей регионального военно-политического блока на Ближнем Востоке СЕНТО (Багдадский пакт). После выхода из пакта Ирака в 1958 г. штаб-квартира СЕНТО переместилась в Анкару. Пакистанский автор считает, что Багдадский договор «установил три тысячи миль идеологического и военного санитарного кордона против дальнейшего советского проникновения», Турция стала выполнять функцию «непотопляемого авианосца»²⁸.

Турция поддержала англо-франко-израильскую агрессию против Египта в 1956 г., правительство Баяра-Мендереса выступало ^На стороне США в период их острых вооруженных конфликтов с некоторыми арабскими странами. Из 2,9 млрд. долл. американской помощи, полученной Турцией в 1948-1959 гг., большую ^асть составляла прямая военная помощь. Вся система инфраФУктуры страны модернизировалась и расширялась в соответвии с военно-стратегическими планами НАТО в этом районе.

297

По официальным данным турецкой статистики, из проживав, ших в 1965 г. в Турции иностранцев больше всего было «гостей» из США - 26,4 тыс. человек. В основном это были американские военнослужащие, обосновавшиеся в крупнейших городах страны Стамбуле, Анкаре, Измире, Адане. Они же составляли широкую

«защитную полосу» вдоль побережья Чёрного моря с городами Зонгулдак, Синоп, Самсун, Трабзон и т. д. Все эти «мероприятия» были направлены против её соседей, прежде всего против Советского Союза. Забытыми оказались уверения Турции во время её «нотной войны» с СССР в том, что она не допустит никогда присутствия иностранных баз на своей территории.

Надо признать, что вторая половина 1940-х - конец 1950-х годов были периодом наихудших, конфликтных отношений между СССР и Турцией, годами самой «холодной войны» между ними.

Советская пропаганда не скупилась на обвинения Турции в том, что она была пособником фашистской Германии, а затем превратилась в «вассала американского империализма», стала «вотчиной Уолл-Стрита» . Турецкая пропаганда не оставалась в долгу книжные магазины страны были забиты литературой о «красной опасности», «советском империализме». В первых рядах в антисоветских кампаниях выступали в те годы пантюркисты.

В 1953 г. после смерти Сталина новое советское руководство стало искать пути улучшения отношений с Западом, прилагало усилия и к тому, чтобы нормализовать отношения с Турцией. 30 мая 1953 г. от имени Советского правительства было сделано соответствующее заявление турецкому послу в Москве. Однако это заявление не сразу получило должный отклик со стороны Турции, оно некоторое время замалчивалось.

Багджы признает, что после начала американской помощи туркам они прекратили поддержку борьбы арабов за независимость, признали Израиль и разрешили турецким евреям уехать в Израиль. «Это на многие годы определило плохие отношения с арабскими странами». Другой ошибкой Турции он считает отказ от политической поддержки тех стран Азии и Африки, которые боролись за свою независимость. Например, неучастие турок на азиатской конференции в поддержку Индонезии в январе 1949 г. власти мотивировали тем, что Турция далека от этого региона, является европейским государством. Туда не был направлен даже наблюдатель .

298

В годы правления Демократической партии было продолжено инятие новых мер, начатых НРП и способствовавших усилению ияния религиозного фактора в жизни страны: был отменён зана чтение эзана на арабском. Уроки религии, сохраняя свою Факультативность, превратились в неотъемлемую часть учебной ограммы. Открылись новые школы имамов-хатибов - в Анкаре, Стамбуле, Адане, Испарте, Мараше, Конье и Кайсери, впервые уроки религии были включены в программу средней школы. Эти уступки властей вызывали всё большее недовольство в руководстве турецкой армии. Часть военных была убеждена, что режим ДП попирает принципы Ататюрка, игнорирует решающую роль армии в эволюции республиканской власти, действует в интересах новой правящей элиты, узкой прослойки крупной буржуазии, связанной прежде всего с Деловым банком и обогатившейся на спекуляциях, провоцирует рост недовольства народных масс.

В те годы другим эффективным способом отвлечь общество от социальных проблем продолжал оставаться крайний национализм, переходящий в пантюркизм, возникали новые вспышки враждебности против остатков нетурецкого населения страны, особенно его предпринимательской прослойки. Одна из них 6 и 7 сентября 1955 г. приняла форму массовых погромов в отношении греческого, армянского и еврейского населения городов Стамбула, Измира и Анкары. Как писал Р.П. Кондакчян, погром был задуман Мендересом и Зорлу. 24 августа 1955 г. Мендерес выступил в Стамбуле, в ресторане «Лиман», с подстрекательской речью против греков. В начале сентября он встретился с руководителями общества «Кипр - турецкий». Мендерес потребовал активизации деятельности общества для поддержки позиции Турции в период работы Лондонской конференции по Кипру. Непосредственным поводом к погрому послужила провокация, связанная со взрывом дома-музея Ататюрка в Салониках, в котором помещалось турецкое консульство. Турецкий консул в Салониках Ьали и его помощник Четинер заложили бомбу под здание консульства и взорвали его, а вину взвалили на греков. Весть эта молниеносно распространилась по стране через вечерние газеты Радио, заведомо ждавших её и оставивших для этого места на своих страницах и в программах.

В течение двух дней двадцатитысячная толпа громила и грала лавки, магазины и дома греков, евреев и армян в Стамбуле,

299

а также Измире. Было разрушено и сожжено 73 церкви и д_Вамонастыря греков. Были вскрыты могилы греческих патриархов а их кости разбросаны в сторону Греции. Было осквернено также христианское кладбище Шишли и разрушены 24 греческие школы. Значительный ущерб был нанесен и армянам: совершено нападение на здание армянского патриаршества, разрушено несколько церквей и 8 школ. Толпа напала также на еврейскую синагогу и здание главного раввина. Во время погрома было убито 3 человека. Есть данные о том, что было ранено 600 человек. Общий материальный ущерб, нанесенный национальным меньшинствам, составил около 250-300 млн. лир. Турецкие власти явно занизили общую сумму ущерба до 69,578 млн. лир. Правительство Мендереса виновниками и организаторами этих событий объявило коммунистов.

Толпы погромщиков были подогреты националистическими и весьма популярными в то время лозунгами типа «Кипр - турецкий»³¹. В общественных кругах сложилось мнение, что погромы были специально организованы, поскольку службы безопасности не сразу вмешались в события. Впоследствии это подтвердилось на процессе в Яссыада³².

Намного позже обозреватель «Джумхуриет» Орал Чалышлар привёл воспоминания Саркиса Черкезъяна о событиях 6-7 сентября 1955 г. в районе Едикуле Стамбула. «Врывались в дома, ломали, разливали, выбрасывали на улицу вещи. На Едикуле джаддеси была греческая церковь, её сожгли». Как пишет Чалышлар, за событиями стояли две силы: политическая власть и печать .

Значительные военные расходы, усиление экономической и политической зависимости Турции от США в 1950-е годы, быстрое обогащение верхушки крупной турецкой буржуазии и помещиков сопровождалось ростом инфляции, дороговизны, безработицы. М. Сингер следующим образом описал монетарную ситуацию тех лет: «Денежная масса возрастала ежегодно в среднем на 19,2%, при этом 10,5% в год питало инфляцию, из оставшейся части 6% поглощалось реальным экономическим ростом, 2% снижением скорости обращения денег, остальные 0,7% - статистическая погрешность». В период с 1946 по 1952 г. среднегодовой рост цен составил 2,2%, а в следующий период, с 1953 по 1959 г., почти 17%. По словам М. Сингера, в период демократов инфляция превратилась в наиболее значимую экономическую

300

блему Турции. Западные эксперты «умоляли» премьер-митоа А. Мендереса пересмотреть политику, которая оборачивасерьёзной инфляцией. Тем не менее в своём стремлении к номическому р _{0 С Т у и} популярности правительство ДП дли-

ельное время игнорировало предупреждения, поступавшие как

изнутри системы, так и извне.

С расчётом на гарантированное финансирование по линии АИД инвестиционных программ власти в середине 1950-х годов прибегли к «освобождению» импорта, ввозу «всего, что только возможно»; при перманентной инфляции это обернулась дефолтом 1958 г., первым, но не последним в Турции, когда страна оказывалась не в состоянии расплатиться по своим стремительно возросшим долгам, прежде всего краткосрочным. Бенер пишет, что первоначальные ответные меры властей носили сиюминутный характер, в то время как для стабилизации внутри- и внешнеэкономической ситуации требовались коренные и взаимоувязанные меры.

В конце концов, правительство пошло на эти меры, был создан комитет из представителей всех заинтересованных министерств и ведомств, который 12 апреля 1958 г. подготовил соответствующий доклад, обсуждавшийся затем в Париже и Вашингтоне международными экономическими организациями, прежде всего ОЕЭС и МВФ.

4 августа 1958 г. власти объявили о начале целой серии мероприятий, названных Программой стабилизации³⁴.

Программа включала девальвацию турецкой лиры (примерно на 120% в отношении к доллару США), переход к системе ступенчатого курса в зависимости от вида товара в экспортных и импортных расчётах, жёсткий контроль над денежной и кредитной эмиссией, увеличение цен на продукцию государственных экономических организаций (ГЭО), пересмотр импортного режима в сторону квотирования, меры по поощрению экспорта, приоритет в инвестиционных программах краткосрочных и высокоприбыльных проектов, сокращение дефицита государственного юджета. В свою очередь ОЕЭС перенесла сроки уплаты креди°в на сумму 420 млн. долл., по которым подошли сроки, и выдела Турции 359 млн. долл. новых кредитов. Тогда же помощь Урции начала оказывать ФРГ: был предоставлен и кредит в Размере210 млн. марок³⁵.

301

Финал власти ДП - военный переворот 1960 г.

Быстрое обогащение верхушки крупной турецкой буржуазии и помещиков сопровождалось ускоренным ростом инфляции

дороговизны, безработицы. Всё это резко обострило социальные конфликты в стране, вызвало недовольство не только среди самых неимущих слоев населения, но и среди интеллигенции военных, представителей средней буржуазии. Антиправительственные выступления нередко сочетались с выступлениями против американцев.

Правительство Демократической партии в ответ на это усиливало репрессии, организовывало погромы, устраивало судебные процессы, не считаясь с конституцией. Борьба с народом, со всеми свободомыслящими турецкими гражданами проводилась под флагом «борьбы с коммунизмом». В 1951 г. властями были внесены изменения в Уголовный кодекс: предусматривалось длительное тюремное заключение для рядовых участников борьбы за демократизацию режима и политику мира и смертная казнь для руководителей этой борьбы. В 1954 г. был издан закон о репрессиях против оппозиционной и независимой печати (только в 1959 г. к суду был привлечен 61 журналист).

ДП стремилась самыми жёсткими мерами укрепить свою власть, ограничить деятельность оппозиции. В конце июня 1956 г. ВНСТ приняло Закон о собраниях и демонстрациях, согласно которому без разрешения властей запрещались всякие открытые и закрытые собрания и демонстрации. Во время предвыборных кампаний ДП прибегала к широкому подкупу избирателей, к использованию влияния духовенства в своих политических целях. Она использовала против парламентской оппозиции и репрессивные меры. В сентябре 1957 г. меджлис одобрил закон, запрещавший оппозиционным партиям выступать на выборах единым списком. На парламентских выборах в октябре 1957 г. за ДП проголосовало избирателей меньше, чем за оппозиционные партии, и лишь мажоритарная система обеспечила ей большинство мест в меджлисе - 419, НРП получила 173 места, остальные голоса распределились между мелкими партиями.

Конфликт между правящей ДП и главной оппозиционной партией - НРП всё более обострялся. Роли этих партий теперь поменялись, НРП сконцентрировала свои нападки на авторитарных,

302

демократических законах, принимаемых властями ДП. Пра'^Н пьство же утверждало, что новые законы и решения были ' бходимы для того, чтобы предотвратить подстрекательства к с порядкам «безответственных журналистов». Неспособность

<х главных политических партий сотрудничать в меджлисе Фактически заблокировала работу парламента. На улицах полишя прибегала к газовым и слезоточивым гранатам, применяла конницу и пускала в ход дубинки против членов НРП и всех, кто приходил на встречи с Инёню. Например, в городе Зиле (вилайет Токата) 17 октября 1958 г. полиция запретила сторонникам и членам НРП собираться на пути следования Инёню, произошло столкновение, полиция применила дубинки, приклады и слезоточивые газы.

30 апреля 1959 г. власти организовали покушение на Инёню в Ушаке, в результате чего он был ранен в голову. Через несколько дней 4 мая 1959 г. огромная толпа членов правящей партии, около 5 тыс. человек, с камнями и палками набросилась на машину Инёню в районе Топкапы в Стамбуле, его спасли военные с угрозой применения оружия.

Весной 1960 г. антиправительственные выступления приняли массовый характер, наиболее активную роль в них играла молодёжь, студенчество. 19 апреля в Анкаре состоялся многотысячный митинг протеста против антидемократических действий правительства, а 28 апреля на площади Баязит полицией была расстреляна демонстрация студентов Стамбульского университета. Несколько человек было ранено, один убит^Зб. В Анкаре на следующий день состоялась демонстрация протеста студентов Анкарского университета, начались демонстрации у зданий факультета политических наук и факультета права. И здесь полиция открыла огонь по демонстрантам и нескольких ранила, а затем ворвалась в помещения факультетов и стала наводить «порядок», шсле этого масса студентов направилась к площади Кызылай, которая и стала центром студенческих выступлений. Власти вели в Анкаре и Стамбуле чрезвычайное положение. Начались ресты. Сотни студентов были свезены в казармы. Однако никае меры властей уже не могли остановить студенческий протест, нкаре на площади Кызылай ежедневно собирались студенты овали^отмены только что принятого закона о создании косий по расследованию «подрывной» деятельности.

303

3 мая командующий сухопутными войсками турецких воору. жённых сил генерал Джемаль Гюрсель направил на имя министра национальной обороны Этема Мендереса письмо, в котором указывал, что для «спасения страны, правительства и Демократической партии из трудного положения» необходимо принять самые экстренные меры. Ими могли быть только отставка президента республики и членов правительства, замена губернаторов и начальников управлений безопасности Анкары и Стамбула, отмена закона о создании комиссий по расследованию, освобождение арестованных студентов и журналистов и т. д.

Письму Гюрселя не придали значения ни министр обороны, ни Мендерес, хотя это фактически был ультиматум армии. Гюрселю сообщили только, что его отставка, о которой он просил когда-то, принята. На помощь полиции были брошены войска; в результате стычек имелись убитые и раненые.

Еще более мощная демонстрация в столице состоялась 4 мая

1960 г. Прибывший к месту демонстрации премьер-министр А. Мендерес попытался уговорить демонстрантов разойтись, однако с трудом вырвался из рук разгневанной молодёжи. Полиция принялась жестоко избивать участников демонстрации. За эти «решительные действия» полицейским по личному указанию военного коменданта Анкары было выделено для раздачи 250 тыс. лир.

В эти бурные дни Мендерес отправился в поездку по стране.

Как ни странно, поездка утвердила его во мнении, что события в

Анкаре и Стамбуле не отражают истинного отношения к нему населения. И действительно, когда 14 мая, ночью, он на пароходе проезжал Чанаккале, его приветствовали сотни огней - это были лодки и катера с встречавшими его людьми, ещё более шумная и многолюдная встреча была организована в Измире. Об этой встрече Айдемир пишет: «Ещё за час до подхода к берегу пароход окружили сотни лодок и катеров. Казалось, тысячи и тысячи измирцев ведут пароход, словно невесту, доставляя его к измирской набережной. Да и набережная и площади были подобны людскому морю... По некоторым высказываниям, встречающих было до 20 000 человек, все прибывшие из Эгейского района присоединились к жителям Измира».

Выступая в Измире, Мендерес заявил, что буря в стране, продолжавшаяся 15 дней, закончилась и начинается предъявление счетов «за грехи и преступления». С такими намерениями он

304

ся _в Анкару, однако дальнейшие события показали, на'олько ошибочно было мнение, будто буря утихла.

Режим Баяра-Мендереса вызывал недовольство и в турецкой и Её руководству не без основания казалось, что этот ре-

им как некая новая гражданская власть, пытается подспудно

противопоставить себя военной элите. Кроме того, часть недоотьных военных, особенно молодые офицеры, сочувствовала

студентам, так как считала, что указанный режим попирает принципы Ататюрка, уклоняется от проведения этатистских и в целом светских мероприятий. Против существовавшего режима выступала и часть генералитета, считавшая, что руководители этого режима своими крайними действиями способствовали созданию такой обстановки в стране, которая могла привести к выступлению широких народных масс и вызвать весьма нежелательный для имущих классов поворот событий. Всё это было очевидно, когда 3 мая 1960 г. генерал Дж. Гюрсель направил Этему Мендересу свое письмо.

21 мая к антиправительственным выступлениям открыто присоединилась часть армии: вышли на демонстрацию около тысячи курсантов Анкарского военного училища. Бросалось в глаза, что к курсантам примкнули многие офицеры министерства обороны, генерального штаба и армейских соединений. Дойдя до площади Кызылай, демонстранты хотели двинуться к президентскому дворцу в Чанкая, но этому помешало вмешательство командования.

Не оценив должным образом ситуацию в столице, 25 мая Мендерес вновь её покинул: прилетел в Конью, город, являвшийся, подобно Измиру, оплотом сил, поддерживавших Демократическую партию. Самолёт Мендереса сделал остановку в ЭскишехиР^е, где находится военно-воздушная школа, и не успел улыбающийся Мендерес дойти и до середины выстроившегося у самолёта почётного строя офицеров, как раздалась команда «кругом!», и растерявшийся премьер-министр увидел спины офицеров. В самом Эскишехире также царила атмосфера враждебности. Когда Мендерес взошел на трибуну, чтобы выступить перед жителями ^г°рода, оказалось, что провода, ведущие к микрофону, перере^{а н ы}- Вечером на приёме, устроенном в честь премьер-министра ¹ сахарном заводе, находившиеся там военные, казалось, не мечали главы правительства. В этот же вечер из Анкары позво^л председатель меджлиса Рефик Коралтан и сообщил, что в

305

ГЛАВА VIII

СТРАНА МЕЖДУ ВОЕННЫМИ РЕЖИМАМИ 1960-1970-е годы

Последствия военного переворота 1960 г.

Итак, 27 мая 1960 г. под руководством армии успешно произошёл государственный переворот под лозунгом возвращения к принципам Ататюрка. Осуществив захват власти, генералы приняли срочные меры по укреплению своих рядов. В ноябре 1960 г. 14 участников переворота, включая Тюркеша, слывших радикально-националистическими оппонентами Дж. Гюрселя внутри Комитета национального единства (КНЕ), из-за своего противодействия идеям перехода к гражданскому правлению были выведены из КНЕ и отправлены в отставку, а затем в почётную ссылку - на дипломатическую работу за границу . Так, А. Тюркеш до февраля 1963 г. был вынужден работать в ранге советника в турецком посольстве в Дели. Инициаторами переворота 1960 г. были молодые офицеры. Позже выяснилось, что некоторые из них были настроены против многопартийной системы, открыто предпочитали авторитарную власть. Ведь турецкий офицерский корпус традиционно идентифицировал государственный авторитет с военной силой, офицеры считали себя исполнителями «национальной воли». И антикоммунизм и антиисламизм были важными состав-

ляющими их взглядов .

В сформированное 28 мая под контролем КНЕ временное правительство вошли три генерала и 15 гражданских лиц. Джемаль Гюрсель занял посты премьер-министра и министра национальной обороны. Одновременно он был председателем КНЕ и командующим вооружёнными силами страны. Вскоре была создана «профессорская» комиссия специалистов по выработке текста новой конституции: генералы вспоминали адреса известных и авторитетных профессоров и направляли за ними машины, а в Стамбул - самолёты; эта комиссия и подготовила проект конституции-

308

Между^{т
е м} собранные в военном училище бывшие члены праельства и бывшие депутаты - члены Демократической партии

⁸ -идали решения своей участи. В отдельных комнатах на нижэтаже под усиленной охраной находились Баяр, Мендерес,

Кооалтан. Один из арестованных, министр внутренних дел Наык Гедик, в ночь на 29 мая покончил с собой. Находившийся с

ним на третьем этаже в одном помещении другой подследственный Этем Мендерес рассказал, что он проснулся от звона разбитого стекла и сразу понял, что его сосед выбросился из окна даже не пытаясь открыть окно. Потом было обнаружено его прощальное письмо жене³. Больше всех среди арестованных (около 600 человек) было юристов, за ними следовали коммерсанты, затем - владельцы чифтликов, доктора, администраторы, военные, журналисты, дипломаты и др. Вскоре заключённых доставили в военную тюрьму на острове Яссыада в Мраморном море. Поздно вечером 9 июня под охраной высших военных на Яссыада были отправлены Джеляль Баяр и Аднан Мендерес. Несколько подследственных умерли, так и не дождавшись суда. Были попытки самоубийства, покончить с собой пытался Дж. Баяр. Суд на Яссыада начался 14 октября 1960 г. и продолжался до

15 сентября 1961 г.⁴

Было вынесено пятнадцать смертных приговоров. Рассмотрев их, КНЕ 16 сентября 1961 г. - частично в ответ на общественные призывы к мягкости - смертные приговоры Баяру (в связи с преклонным возрастом) и одиннадцати другим заменил пожизненным заключением, но приговоры к повешению Мендересу и бывшим министрам - иностранных дел Фатиху Рюштю Зорлу и министру финансов Хасану Полаткану - были оставлены в силе и затем приведены в исполнение⁵.

Пока шло судебное разбирательство, военные продолжали формировать новые органы власти, было разрешено создавать политические партии. В январе 1961 г. было сформировано Учредительное собрание, в его работе участвовал КНЕ. Этот временный аконодательный орган принял в мае новую конституцию и затем июля того же года представил на всенародный референдум. Она ^Ь1ла одобрена 60 процентами электората, высокая доля на голодании противников конституции несколько обескуражила члеов КНЕ - это свидетельствовало, что симпатии к разогнанной

^ сохранились, особенно в небольших городах и сельских

309

избирательных округах. Согласно закону право голоса получили 12 735 тыс. человек, в референдуме приняли участие 10 323 тыс избирателей: за конституцию голосовали 6349 тыс., против -1 3934 тыс. Распределение голосов показало, что особенно в западных и северных районах Турции все ещё сильно было влияние сторонников бывшей ДП.

Конституция 1961 г. существенно отличалась от прежней конституции 1924 г. Она отражала изменения в государстве и обществе, произошедшие за несколько десятилетий, в значительной мере представляла обычную буржуазную декларацию прав граждан и безусловно была прогрессивнее старой, открывая возможности (хотя и ограниченные) для использования политических свобод.

Новая конституция провозглашала Турецкую республику «национальным, демократическим, светским, социально-правовым» государством, подтверждала право создания политических партий и другие демократические свободы.

Подтверждались республиканская, светская, демократическая форма правления, независимость законодательной, исполнительной и судебной власти, выборность и сменяемость представительных органов и т. д. Конституция не была подлинно демократической, например, не решала проблему национальных меньшинств, прежде всего курдов, открывала дорогу легальной деятельности и политическому исламу, и радикальному тюркизму. Вместе с тем провозглашённые в ней права и свободы давали и демократическим силам страны некоторые возможности бороться за социальные и другие права.

Особо были перечислены принципы светскости: право на образование, верующего - на исполнение молитвы, право на свободу заявлять или не заявлять о своих религиозных чувствах. В ст. 19 запрещалась эксплуатация религиозных чувств в политических и личных целях. Конституция усиливала исполнительную власть, меняла структуру ВНСТ и, что особенно важно, учреждала доселе неведомый турецкому праву Конституционный суд-

Подробно перечислялись экономические принципы капиталистически развивающегося государства Турции, и прежде всего указывалось на решающую роль государства в формировании социально-экономической структуры. Проблемам собственности, государственного вмешательства в экономику были отведень

310

пьные разделы. В целом, по мнению исследователей публичправа в Турции, эти конституционные положения «утверж-

^Н ют экономическую структуру, основывающуюся на частной fi венности_{и СВ}ободе предпринимательства; вместе с тем эта nvKTvpa регулируется и ограничивается определенными принипами, призванными снять недостатки чистой капиталистичекой модели»⁶. Статья 36 конституции 1961г. провозглашала, что «всякий обладает правом на собственность и наследование». Специально оговоренных ограничений на вмешательство государства в экономическую жизнь документ не содержал, статья 53-я устанавливала, что пределы экономических и социальных обязанностей государства соответствуют «масштабам его экономического развития и финансовым источникам». Признание широкого правового вмешательства государства в социально-экономическую жизнь - несомненное свидетельство важного отличия уровня развития Турции от классических форм, которые представляли собой западные буржуазные системы.

Особенностью конституции 1961 г. было и то, что она подчёркивала значимость такой влиятельной в условиях Турции социальной прослойки, какой была бюрократия и чиновничество всех уровней. Документ содержал положения о различных ступенях государственной администрации и раздел о статусе и ответственности государственных служащих, причём специально оговаривалось, что речь идёт и о служащих общественных экономических организаций (ГЭО), составлявших, как известно, основу госсектора страны. Институт государственного вмешательства в социально-экономическую жизнь страны в конституции 1961 г. впервые был развёрнут в целую систему конституционных положений, защищавших этатизм .

24 сентября 1961 г. в стране официально началась предвыборная кампания по выборам в меджлис, в которой разрешено было Участвовать четырем партиям - влиятельным Народно-республиканской партии (НРП) и Партии справедливости (ПС), и немногочисленным - Партии новой Турции (ПНТ) и Республиканской ^кРестьянской национальной партии (РКНП). Другие партии не Догли должным образом организовать свои предвыборные кампании.

Результаты выборов обеспечили НРП 173 места в Национальсобрании и только 36 в Сенате. Партия справедливости, при-

311

знаваемая как наследница ДП, получила 158 мест в нижней пала те и 70 в верхней. Оставшиеся места были разделены между ПНт и РКНП, которые просуществовали недолго, и впоследствии трансформировались в другие партии. Разногласия между партиями долго не позволяли сформировать коалиционное правительство. Возникли трудности и в связи с избранием президента и других руководителей страны. Лишь после вмешательства военных президентом Турции был избран Дж. Гюрсель, а на пост главы правительства назначен лидер НРП И. Инёню.

Поиски путей развития общества под надзором военной элиты и западных партнёров происходили в условиях обострения внутренних противоречий и внешних конфликтов, в условиях холодной войны. Политическая борьба обострялась социальными конфликтами под воздействием урбанизации, возраставшими требованиями мелкой буржуазии, рабочих, опасениями бюрократии потерять своё влияние, воздействием западных концепций и массовой культуры, реакцией исламистов и просто верующих. Такова была картина состояния турецкого общества в целом в середине 1960-х годов.

В первое коалиционное правительство на паритетных началах вошли представители НРП и ПС. В его программе говорилось, что «цель правительства - обеспечить быстрый подъём в условиях свободы и в ближайшем будущем догнать передовые страны». Для достижения этой цели предусматривалось увеличение капиталовложений в государственный и частный секторы экономики как за счёт внутренних накоплений, так и притока иностранного капитала. В области внешней политики программа правительства подчеркивала, что правительство приложит все возможные усилия для большего развития отношений Турции со странами, входящими в западные блоки .

На вторых выборах гражданской власти в октябре 1965 г. ПС добилась большого успеха, получив в меджлисе 240 мест (из 450), и сформировала однопартийное правительство во главе с С. Демирелем. НРП получила 134 места, остальные места распределились между мелкими партиями. В конце марта 1966 г. на совместном заседании обеих палат бывший начальник генерального штаба турецкой армии Джевдет Сунай был избран президентом 1У" рецкой Республики, сменив на этом посту больного Дж. Гюрселя.

312

Успех ПС на выборах был обеспечен поддержкой её програмвлиятельными кругами крупной буржуазии и помещиков,

' -«точным крестьянством. В программе предусматривалось существенное развитие частного сектора, поощрение ино-

нных капиталовложений, расширение кредита зажиточному стьянству_{и т}. д. в то же время главный конкурент ПС Народно-республиканская партия сохраняла прежние, дискредитировавшие себя лозунги, пыталась выступать от имени всех слоев турецкого общества.

Впервые с социалистической программой смогла принять участие в парламентских выборах 1965 г. созданная в 1961 г. Рабочая партия Турции (РПТ), она получила 15 мест, что дало ей право иметь парламентскую группу. К руководству в РПТ приходили в эти годы известные лидеры социалистического движения Турции - Бехидже Боран и Мехмет Али Айбар.

На крайне правом крыле меджлиса утвердилась Республиканская крестьянская национальная партия (РКНП), получившая 11 мест. В августе 1965 г. её генеральным председателем был избран вернувшийся в страну А. Тюркеш, сохранявший славу лидера пантюркистского движения в стране.

Турецкие официальные источники отмечают, что период 1965-1971 гг., когда у власти находилась ПС, был одним из «самых ярких периодов в её республиканской истории». Отмечался высокий экономический рост, низкая инфляция, защита свобод, активность общественных организаций и независимая внешняя политика. Новый импульс получила индустриализация, приоритет отдавался инвестициям в сельские районы и энергетические проекты⁹.

Политическая обстановка в Турции, особенно во второй половине 1960-х годов, отличалась несвойственной для этой страны исторической новизной. При правом правительстве С. Демиреля ^в стране происходили необычные на первый взгляд вещи. Всего

^сколько лет назад, при И. Инёню, за появление в турецкой газе«Джумхуриет» статьи о социализме её автор, а также ответценный редактор газеты, предстали перед судом. Спустя пять^{е с т ь л е т} при правительстве С. Демиреля слово «социализм» ста^м°дным, книги по социализму пользовались большим спросом чтающей публики, появились десятки переводов на турецкий

•к трудов Маркса, Энгельса, Ленина. Активизировали свою

313

деятельность прогрессивные профсоюзы - в 1967 г. из социал-п_еформистской конфедерации Тюркиш выделилась Конфедерат революционных рабочих профсоюзов Турции (ДИСК). В июле

1967 г. под давлением рабочего движения ВНСТ приняло новый

Закон о труде, содержавший некоторые уступки рабочему классу В забастовках рабочие выступали не только с экономическими но и с политическими требованиями.

В поисках выхода НРП из кризиса её тогдашний лидер И. Инёню вынужден был поддержать левую группировку в партии, которая выступила с лозунгом «левее центра». Это партийное крыло формировалось вокруг Бюлента Эджевита. В 1966 г. на 18 съезде НРП группа Эджевита получила поддержку местных партийных организаций, а сам Эджевит был избран генеральным секретарем партии. После этого успеха Эджевит активно включился в дискуссию о содержании лозунга «левее центра». В некоторых органах правой печати выступления Эджевита оценивались даже как «социалистические» .

Возросшие возможности Европы способствовали повороту в середине 1960-х годов во внешнеполитическом курсе Турции от США к Европе, где возникло Европейское экономическое сообщество. Турецкое общество изрядно устало от вездесущего американского присутствия '' и своё будущее решило теперь связать с ЕЭС, со ставшей на ноги после войны Европой. Со своей стороны, европейские партнёры Турции в июле 1962 г. приняли решение учредить консорциум по оказанию помощи Турции. Как пишет Эрхан Бенер, эта мера должна была способствовать координации кредитной политики в отношении Турции, нуждавшейся в срочном финансировании её экономического подъёма . Последовавшие переговоры привели к подписанию в Анкаре 12 сентября 1963 г. Договора об ассоциации, вступившего в силу с 1 декабря 1964 г. Анкарский договор стал основополагающим, базовым документом турецко-европейского сотрудничества. В нём были определены как цели ассоциации Турции и ЕЭС (предшественника Евросоюза), так и формат взаимодействия между сторонами. Важной особенностью договора, на которую часто обращают внимание в Турции, является то, что в его статье 28 предусмотрено получение Турцией статуса полноправного члена Сообщества в течение срока реализации договора.

314

На заключительном этапе интеграции Турции в ЕЭС предуоивалось завершить создание таможенного союза (Турция

°^N жна была полностью либерализовать импорт промышленных аоов ЕЭС к концу 1995 г.), выработать и принять регламент

грации турецкой рабочей силы и капитала. Предполагалось, о с 1995 г. Турция станет полноправным членом Европейского

Сообщества .

Создание консорциума определило возможность разработки первого пятилетнего плана. Положение о плане было даже внесено в конституцию. Отдельно была подготовлена программа развития на 1962 г., а с 1963 г. началась первая турецкая послевоенная пятилетка. В тексте первой пятилетки приведена была общая сумма необходимого внешнего финансирования за пятилетие 1,26 млрд. долл.¹⁴ Текст плана был подготовлен на основе кейнсианской модели при участии голландского экономиста Яна Тинбергена.

В плане оговаривалось продолжение начатой в 1950-е годы либерализации, но на этот раз на основе концепции «смешанной экономики». В документе констатировалась слабость турецкого частного предпринимательства, намечалась долгосрочная стратегия поддержки и стимулирования его развития государством, с привлечением иностранных капиталовложений¹⁵.

Объём внешнего финансирования на пятилетку был определён в 1,26 млрд. долл. Основное, что отличало концепцию «смешанной экономики» от экономических мировоззрений, отражённых в 1950-е годы в программе ДП, - более примирительное отношение к государственному сектору, признание его объективно важной роли в обеспечении экономического развития страны.

На социально-политической арене Турции в те годы действовали, по крайней мере, три влиятельные силы, заинтересованные в реализации идеи планового развития экономики: во-первых, гражданская и военная бюрократия, во-вторых, преобладавшее число национальных предпринимателей, которые были заинтересованы в юследовательном осуществлении государством политики импорозамещающей индустриализации, то есть защите своих интересов а внутреннем рынке от иностранной конкуренции; и наконец, остранные кредиторы Турции, представленные, прежде всего, в нсорциуме помощи Турции. Их интересам, несомненно, отве-

^{0 св}°евременное выполнение Турцией своих долговых обяза-

315

тельств, что могло быть обеспечено лишь в условиях предс_Казуемого и надёжного развития национальной экономики^1б.

Планирование в условиях Турции было объективно возмож ным благодаря наличию государственного сектора экономики для которого установки плана носили обязательный характер' тогда как для частного - рекомендательный. Кстати, и внешнее финансирование осуществлялось главным образом через государственные институты^п.

С начала 1960-х годов торговые отношения Турции с внешним миром всё более строились на основе концепции импортозамещения, в соответствии с которой стала, например, применяться инструкция о сборочной промышленности⁸. Как и ранее, оставалась нерешённой проблема дефицитности внешней торговли, она была одной из причин периодического обращения к девальвации турецкой лиры. Приток прямых иностранных инвестиций в экономику Турции оставался незначительным и не превышал 10 млн. долл. в год. Прямая финансовая помощь доминировала над всеми другими каналами поступления иностранной валюты.

Власти совместно со своими западными партнёрами в эти годы стремились найти способ разрешения сложившегося объективного противоречия - госсектор уже не мог и не должен был выполнять функцию локомотива экономического развития, в то же время даже самый крупный частный капитал страны не был ещё в состоянии решать эту роль, по крайней мере, в жизненно важных отраслях - тяжёлой индустрии, промышленной и социальной инфраструктуре. В 1960-е годы со страстными призывами к турецкой буржуазии обращался известный социолог, ставший идеологом рыночной экономики, Ахмет Хамди Башар, «уговаривая» её на страницах издаваемого им журнала «Барыш дюньясы» покончить с засильем по-прежнему остававшейся у власти бюрократии, которая «не сеет, не жнёт», взять на себя лидерство в политической и экономической жизни общества¹⁹. Однако вновь и вновь жёсткие условия догоняющего развития диктовали правящим силам Турции необходимость именно «на пути в Европу» сохранять государственное вмешательство в экономику, развивать государственный сектор. Турецкие экономисты, представители власти признавали, что даже немногие предприятия госсектора, самые крупные, не в состоянии выдержать конкуренцию европейских производителей в условиях интеграции в ЕС О час

316

печь даже не шла ввиду их относительной маломощности в

^bI штабах мирового хозяйства. Попытки государства с ходу причастный капитал в базовые капиталоёмкие производства -

НУЮ и цветную металлургию, нефтепереработку, нефтехимию, гетику _ в то время, как правило, оканчивались неудачей . И всё же в указанные годы прибавлялись свидетельства роста астнокапиталистического сектора экономики: появление крупных частных банков, земельная реформа 1940-50-х годов обеспечили медленный, но постоянный рост товарности в агросфере и приток рабочей силы в города. Частный капитал, не отказываясь от основных в то время источников накопления капитала - торговли и подрядного строительства, всё более через систему весьма ощутимых государственных мер поощрения направлял в текстильную, пищевую отрасли промышленности, производство автопокрышек, труб, химических удобрений, в сборку автомобилей, бытовой электро- и радиотехники западных марок и т. д.

Заметный поворот во внешней политике Турции произошёл в результате шока, испытанного правящими кругами страны во время кипрского кризиса 1964 г. В условиях обострения обстановки на острове - следствия очередных вооружённых столкновений между греческим и турецким населением, вызванных провокациями врагов независимости Кипра, Греция и Турция, две страны - союзницы по НАТО, начали военные приготовления друг против друга . Это сильно встревожило американских руководителей НАТО. 4 июня 1964 г. президент США Л. Джонсон направил личное послание И. Инёню, в котором прибегнул к такому аргументу в пользу примирения двух сторон, который поверг турецких руководителей в изумление и растерянность. Джонсон писал, что в случае вступления в конфликт Советского

Союза США не придут на помощь своему верному союзнику, поскольку речь идёт о «таких действиях Турции, которые будут редприняты без полного согласия и одобрения наших союз

ников по НАТО». Этот сильный «аргумент» подействовал, и Офецкие вооружённые силы, кроме бомбардировок Кипра, не

Редприняли каких-либо действий ни на Кипре, ни в другом ^месте против Греции²²²².

317

Правительственные коалиции и политическая борьб;

В конце 1960-х годов был отмечен небывалый размах студ_енческих выступлений в стране. Первая волна этого движения под нялась в июне 1968 г. под непосредственным воздействием волнений студенчества во Франции. 10 июня 1968 г. студенты ф_а. культета языка, истории и географии Анкарского университета захватив здание факультета, предъявили требование о реформе высшего образования в стране. Эта акция явилась толчком к аналогичным событиям в других высших учебных заведениях Анкары: 11 июня студенты захватили факультет права Анкарского университета, а 13 июня прекратили занятия и студенты технического факультета. Премьер-министру Демирелю пришлось признать на заседании парламентской группы Партии справедливости, что «положение сложилось серьёзное». С этого времени, то затихая на какое-то время, то набирая новую силу, студенческое движение в Анкаре постоянно росло.

В следующем 1969 г. движение распространилось на Средневосточный технический университет, университет Хаджеттепе, факультет политических наук Анкарского университета. Студенты захватывали университетские помещения, бойкотировали занятия. Перечень лозунгов, с которыми они выступали, расширялся. Выступления приобретали всё более отчётливую антиамериканскую и антиправительственную направленность". В 1970г. антиамериканское содержание студенческих выступлений сохранялось. 29 апреля 1970 г. анкарские студенты, отмечая десятую годовщину студенческих выступлений в канун военного переворота 1960 г., в центре города, на площадях Кызылай, Зафер и дрпровели демонстрации. День был провозглашён Днём памяти молодых борцов, павших в «новой национально-освободительной» борьбе. Демонстрации проходили под лозунгами: «Независимая Турция», «Демократия», «Янки, убирайтесь домой!» и т. п. Тогда же, 29 апреля 1970 г., правым руководством Турецкой национальной молодёжной федерации была проведена контрдемонстрация под антикоммунистическими, националистическими лозунгами. А 25 мая на факультете права Анкарского университета правым был убит студент факультета. Похороны его переросли в массе вую демонстрацию студентов всех трёх университетов столиць на площади Зафер у памятника Ататюрку. И здесь снова прозву-

318

слова: «Проклятье Америке!», «Янки, убирайтесь домой!» чали

' КУЮ демонстрацию во имя независимости выступали боевые ^К ппировки командос и мусульмане». 16 февраля 1969 г. была ганизована демонстрация в честь Мустафы Кемаля как протест ив б__г0 флота США и против империализма. Однако перед тим в печатных органах радикальных религиозных группировок

появился призыв к джихаду против митинга. В день митинга появились бородатые демонстранты с палками и оружием в руках, были убиты Туран Эрдоган и Тургут Айтач, десятки людей ранены. Этот день вошел в историю Турции как Кровавое воскресенье .

Приводимые выше факты свидетельствуют, что ликвидация монополии ДП на политическую власть в стране принесла после переворота свои наиболее обильные плоды на крайне правом фланге политической элиты. С середины 1960-х годов началось оформление радикалов - пантюркистов и исламистов в свои политические партии. Мы уже отметили активность молодых националистов-радикалов во время переворота 1960 г., которую пришлось ограничивать умеренным генералам. Что в турецкой элите с национальным вопросом не всё в порядке, она начала публично признавать очень нескоро, после холодной войны, когда было решено, что дальнейший этап европеизации должен пролегать через ЕС. В разделе, посвященном Лозаннскому договору, мы писали о международных обязательствах Турции по национальному вопросу. Совершенно очевидно, что эти обязательства Турцией не выполнялись.

О наличии остатков национальных меньшинств, чудом ещё

^хранившихся после ассимиляции, можно было узнать лишь из статистики, опубликованной до 1965 г. Можно было узнать это ^и от некоторых «турок» при личном общении с ними, когда они понимали, что их собеседник - из СССР. Такие открытия происходили на знаменитом Крытом рынке в Стамбуле, когда торговец • "мусульманским именем, узнав, откуда вы, тихонько сообщал, ^{Ч т о он} вовсе не турок, а армянин или грек, или славянин .

" те годы крайний национализм укреплял свои позиции при ^астии двух главных авторитетов этого движения - Нихаля Ат-

^{СЬ13а и} Альпарслана Тюркеша. В Турции Н. Атсыз (1905-1975 гг.)

Р знается «одним из лидеров туранизма», причём подчёрки-

319

вается, что «в его национализме отсутствовал элемент исламима». Наиболее активными годами его деятельности считакэтс 1930-50-е годы, когда он проповедовал свои взгляды в литера турных произведениях, журнальных статьях. За увлечения «край ностями» тюркизма привлекался к судебной ответственности правда, ненадолго. Он был известен своими преследованиями в СМИ писателя-демократа Сабахаттина Али²⁷.

Другой идеолог - А. Тюркеш, он по возвращении в Турц_И10принял активное участие в борьбе за политическое лидерство среди крайних националистов, пантюркистов, пантуранистов, добившись в конце концов непререкаемого авторитета в этой среде и оставался одним из влиятельнейших политических лидеров страны вплоть до своей смерти в 1997 г. В 1969 г. он стал депутатом от Аданы, в 1975-1977 гг. в результате определённых успехов своей партии на выборах занимал пост заместителя премьера и государственного министра . Особо отличались сторонники пантуранизма в проповедовании воинствующего антикоммунизма и антисоветизма, что давало им возможность легко отделы-

ваться от уголовного преследования " . Общим для националистоврадикалов по-прежнему оставался ярый антикоммунизм, убеждённость, что Россия - это постоянная угроза для Турции.

Пантюркистские группы сочли, что возникшая после принятия новой конституции ситуация позволяет им создать собственную партию. После возвращения из Дели в 1965 г. Тюркеш и его ближайшие соратники установили контроль над Республиканской крестьянской национальной партией (РКНП). Из 14 членов бывшей радикальной группы 9 вошли в эту партию, вскоре было заменено руководство и лозунги партии, во главе её стал Тюркеш. Новая программа партии предусматривала создание «нового государственного порядка», особое внимание было уделено молодёжи, заговорили о создании «командос», чтобы превратить молодёжь в действенную силу. В феврале 1969 г. РКНП была переименована в Партию националистического движения (ПНД) •

Волнения не ограничивались студенческими митингами.

В июне 1970 г. по призыву революционных профсоюзов ДИСК прошла забастовка протеста против репрессий властей, в ней участвовало около 100 тыс. рабочих Стамбула. Это было крупнейшее за всю историю страны выступление турецких рабочих.

320

кое развитие событий в стране всё более тревожило власти,

левого движения переходил порой в условиях Турции в ле-

Р°„_эКСТремизм. Они пытались с помощью полиции разгонять

* пентов-демонстрантов, остановить забастовщиков, но на краймеры идти не рисковали - слишком были свежи ещё в памяти

огих судьбы Мендереса и его ближайшего окружения, когда

выступила армия и свершила свой суд.

Новые выборы в октябре 1969 г. в национальную палату ВНСТ подтвердили успех ПС (256 мест, у НРП - 143 места), но принесли разочарование малым партиям, число их представителей в меджлисе значительно сократилось, так, РПТ получила лишь два депутатских места. Выборы подтвердили ведущее положение ПС в политической жизни страны. Премьер-министром остался Сулейман Демирель.

Медленный, противоречивый процесс демократизации страны сопровождался выступлениями реакции, полицейских провокаций, убийств из-за угла и судебных преследований демократов. Имели место террористические левацкие выступления - вплоть до похищения заложников и их убийства, что давало повод властям предпринимать репрессии против всего левого движения. Подъём студенческого, рабочего и профсоюзного движения в конце 1960-х - начале 1970-х годов сопровождался политизацией мелкособственнических слоев общества, апеллировавших уже не только к радикальному национализму, как ранее, но всё чаще уже и к политическому исламу. Первая в истории республики происламская партия - Партия национального порядка была легально создана в январе 1970 г. Исследователь ислама в Турции М.А. Агаогуллары должным образом оценил историческую значимость этого события: «Исламская религия, исповедование которой вне мечетей расценивалось при Ататюрке как наказуемое Действие, стала идейной основой политической партии». Основатель и фактически бессменный руководитель этой и последовательно сменявших её впоследствии других партий был Неджмет^{Т И н} Эрбакан (1926 г.). Судьба, карьера Эрбакана отражает судьбу ¹ елкого собственника и предпринимателя в Турции, особенно в провинции^{3 l}.

1969 г. Эрбакан был избран, в основном голосами мелких

Р^еДпринимателей, на пост генерального председателя Союза па-

> однако правительство ПС аннулировало результаты выборов,

321

стория Турции

он буквально с помощью физической силы был удалён с это поста - не помогли даже телохранители. Не будучи принят в кл ПС, на выборах 1969 г. он получил поддержку в Конье как нез висимый кандидат и прошёл в депутаты. А в январе 1970 вместе с 17 соратниками он участвовал в создании Партии нацио нального порядка (ПНП) и вскоре был избран её генеральным председателем. Эта партия отражала политические интересы «консервативной исламистской общественной группировки» сформировавшейся к этому времени с центром в Стамбуле под названием «Милли гёрюш» («Национальный взгляд»). Спустя некоторое время Милли гёрюш была официально зарегистрирована в Германии как общественная организация. Не имея возможности действовать в тех условиях так же легально в Турции, эти исламисты-политики, влияние которых росло, приняли решение создать в своей стране партию с приемлемой для властей программой. Идея перейти от общины к партии принадлежала шейху ордена накшбенди (как известно, давно запрещённому) Мехмеду Захиду Котку (1897 г.), он же предложил Н. Эрбакану, как молодому и деятельному активисту общины, возглавить партию³².

В качестве главной цели партии в преамбуле партийной программы называлось «создание высокоразвитой цивилизации, которая станет примером для всего мира - так, как это имело место в великом прошлом турецкой нации». В программе подчёркивалось, что партия «против использования светскости - гаранта свободы религии и совести - в качестве инструмента давления на религию и неуважения к верующим». В своих заявлениях депутата Н. Эрбакан подвергал Общий рынок, а затем и Европейское сообщество жесточайшей критике, называя его детищем сионистских кругов, владельцев крупного капитала. Вступление Турции в эту организацию, утверждал Эрбакан, «приведёт к колонизации Турции Западом».

Параллельно с этим активизировались религиозные ордена. Ещё в 1971 г., приверженец и почитатель Саид-и Нурси, Фетхуллах Гюлен был арестован за проповеди нурджизма в одной из мечетей Измира, направленные против светских основ турецкого государства. В приговоре отмечалось, что «одной из целей нурД' жизма было показать Ататюрка молодёжи как врага религии»: создать режим, опирающийся на религию. После пребывания тюрьме 8 месяцев он был освобождён.

322

Поиски своего места Эрбаканом в общественной жизни страпочти буквально отражали стремление мелкого предприни^НЪ еля заявить о себе, о своих проблемах в складывавшейся потической ситуации. Мелкий собственник, полунищий в условиурбанизировавшейся Турции искал своего конституционного

житника в среде публичных политиков. Стихия мелкого произодства в Турции была представлена не только мелкокапиталистическим производством, но (в основном) докапиталистическим - мелкотоварным, ремесленным производством. Итоги промышленной переписи 1970 г. свидетельствовали, что в Турции на указанный год имелось свыше 170 тыс. мелких предприятий обрабатывающей промышленности с количеством занятых 325 тыс. человек, причём более двух третей этой армии трудящихся были владельцы «предприятий» и члены их семей, то есть в основном ремесленники. Из общего числа названных предприятий 115 тыс., или 68%, - мельчайшие мастерские с примитивнейшими условиями труда, без какого бы то ни было механического двигателя. Средний доход такого «предпринимателя», вынужденного обеспечивать семью в 3-4 человека, соответствовал примерно уровню заработной платы рабочего низкой квалификации.

По тем же данным, в Турции действовало 181 тыс. мелких торговых предприятий с количеством занятых на них 312 тыс. человек, из которых только 53 тыс, человек были наёмными работниками. Смысл торговой деятельности хозяев этих мелких лавочек или лотков состоял в том, чтобы обеспечить себе и своей семье минимальные возможности существования .

На возрождение, обновление религиозного потенциала и, соответственно, электората активно повлияли и внешние факторы, прежде всего общий подъём исламского движения в мире в результате успехов антиколониального движения; национализации нефтепромыслов в арабских странах, после революции в Иране; лагодаря появлению возможностей активного использования в асштабах региона миллиардных фондов, накопленных в мусульанских нефтедобывающих странах. Требования демократизации раны, прав человека, исходившие от её западных союзников,

Ран Общего рынка, касались и религиозной свободы, чем стаись воспользоваться в своих интересах сторонники политизации ислама³⁴.

323

Надеясь сохранить социальный мир, новое правительство л миреля приняло решение о введении в Стамбуле и Измире чп? вычайного положения. Это не помогло и 12 марта 1971 г. от им_ени армии президенту Сунаю был передан меморандум высщег военного командования, в котором отмечалось, что в «результате позиции, взглядов и деятельности парламента и правительства страна оказалась ввергнутой в анархию, братоубийственную борьбу и социально-экономические волнения», а «будущее Турецкой Республики поставлено под серьёзную угрозу, поскольку не осуществлены реформы, предусмотренные конституцией».

В тот же день решением высшего командования армии правительство Демиреля было отправлено в отставку, последовало введение чрезвычайного положения, новые кабинеты стали формироваться под контролем военной верхушки. Левые силы подверглись разгрому, Рабочая партия была запрещена, её лидеры приговорены к 15 годам тюремного заключения. Разогнаны были прогрессивные молодёжные организации и арестованы тысячи лиц, запрещены прогрессивные издания. Карательные меры, проводившиеся непрерывно до парламентских выборов 1973 г., в определенной степени были также спровоцированы анархистами и экстремистами, ставшими на путь ограбления банков, убийств, похищения людей. Власти казнили трёх деятелей левацкой организации «Народно-освободительная армия Турции». Была запрещена и Партия национального порядка - за выступления против светского режима её лидер Эрбакан некоторое время вынужден был находиться за границей. Впоследствии его поездки в Европу, в Германию, где обосновалась штаб-квартира Милли гёрюш, стали постоянными.

Радикализация политической жизни

После изрядной чистки военными партийной системы и в целом гражданской элиты страны в октябре 1973 г. были проведены выборы в Национальное собрание, наибольшее число, то есть треть голосов, собрала НРП. Число голосов, поданных I Партию справедливости, оказалось несколько меньшим (30/oj-

Третьей стала исламистская партия, возглавляемая Н. Эрбаканом она возродилась под новым именем - Партия национального спасения (ПНС) и, получив 11,9% голосов, провела в парламент

324

атов включая Эрбакана. После такого итога партия сочла поль в меджлисе ключевой, поскольку за ней оказывался

⁶ 'оо старшего союзника по коалиции, что определяло и хараквпасти. Так началась одиссея партии и её лидера, сопровожшаяся в периоды военных режимов преследованием её деяности,_Пр_Ивлечением к суду Эрбакана³ . Изложенные выше ведения о деятельности Милли гёрюш (МГ) в Турции дают возюжность оценить синхронность с её функционированием в Ев

ропе, прежде всего в Германии. Демократические режимы этих стран позволили активистам МГ за многие годы прочно укорениться в европейской среде, стать в ней самой многочисленной, самой влиятельной и самой богатой исламистской общиной. В Европе ей не было нужды создавать образ лояльного светскому режиму движения, она была учреждена под своим именем в 1975 г. первоначально в Западном Берлине, затем её центр переместился в Кёльн .

Пойдя в январе 1974 г. на коалицию с ПНС, сменивший

И. Инёню новый лидер НРП Б. Эджевит сделал ряд уступок этой партии, предоставив 7 министерских портфелей, причём таких важных, как портфели министров внутренних дел, юстиции, сельского хозяйства, промышленности, торговли. Лидер ПНС Неджметтин Эрбакан стал заместителем премьер-министра. В совместной правительственной программе отмечалась необходимость укрепления госсектора, проведения широкой амнистии, предоставление с 18 лет активного избирательного права, сохранения верности западным союзникам. По кипрскому вопросу подтверждалась прежняя позиция Турции - федеративный Кипр, обеспечение административной и культурной автономии для турок-киприотов. Новое правительство обещало пересмотреть отношения с «Общим рынком», поскольку существовавшие соглашения были подготовлены «без учёта справедливых интересов Турции».

Коалиция НРП-ПНС представляла непрочный блок. Деятельэсть правительства осуществлялась в условиях постоянных раз

ногласий между партнёрами по коалиции³⁷.

15 июля 1974 г. произошел вооружённый путч на Кипре, нитрированный греческой военщиной. Законное правительство рхиепископа Макариоса было свергнуто. Ссылаясь на права

1ско^{ИИ В
с о о т в е т с т в и и с} цюрихско-лондонскими соглашениями

• правительство Эджевита осуществило 20 июля высадку на

325

острове турецких войск, которые оккупировали север и севе восток Кипра. Отношения между двумя партнёрами по НАТО Турцией и Грецией обострились до крайности, войска в кажл в из стран были приведены в боевую готовность. 20 июля 1974 Совет Безопасности ООН принял резолюцию, в которой призва все государства уважать суверенитет, независимость и терр_Иториальную целостность Кипра, потребовал немедленного прекращения огня и вывода с острова иностранного военного персонала, рекомендовал Греции, Турции и Англии начать переговоры с целью восстановления на острове мира и конституционного правительства.

22 июля вступило в силу соглашение о прекращении огня, а с 25 июля по 8 августа 1974 г. в Женеве прошли переговоры министров иностранных дел Англии, Греции и Турции, закончившиеся безрезультатно. 14 августа Турция возобновила военные действия на острове и расширила оккупационную зону (до 40% территории острова), что привело к новому обострению обстановки на Кипре . В 1975 г. на северной, оккупированной части Кипра турецкая община провозгласила свое государство - Турецкое федеральное государство Кипр. Его признала только Турция.

В отношениях с Грецией, помимо урегулирования кипрского вопроса, возникла необходимость улаживания разногласия по поводу континентального шельфа Эгейского моря. Разногласия возникли после того, как в 1973 г., близ греческого острова Тасос, на дне Эгейского моря была обнаружена нефть. Вслед за Грецией к поисковым работам в море приступила и Турция, после чего Греция обвинила Турцию в нарушении прав Греции на континентальный шельф, который является продолжением островов, примыкающих к побережью Малой Азии.

Действия правительства Эджевита в кипрском вопросе были поддержаны многими в Турции, включая и некоторые демократические круги, которые считали, что турецкая армия высадилась на острове с единственной целью - защитить суверенитет Кипра, обеспечить сохранность жизни и имущества турок-кипри отов. Рост своей популярности в стране в разгар кипрского кри зиса Эджевит решил использовать для того, чтобы добиться^ Д°' срочных парламентских выборов и сформировать однопартийно правительство.

326

п сентябре 1974 г. правительство Эджевита ушло в отставку, ко планам руководства НРП, направленным на укрепление й власти в стране, не суждено было осуществиться. НРП своей >->

'ивалась в парламенте решения вопроса о досрочных выборах, пг же спешила объединить вокруг себя правые партии и «дотять» таким образом до очередных выборов 1977 г., надеясь за

тот почти трёхлетний промежуток времени укрепить свои пошатнувшиеся позиции. Руководству ПС удалось в сотрудничестве с другими правыми партиями создать «Националистический фронт», в который, кроме ПС, вошли исламистская Партия национального спасения, Республиканская партия доверия и пантюркистская Партия националистического движения во главе с Тюркешем.

В начале апреля 1975 г., после шестимесячного правительственного кризиса, голосами правых партий Национальное собрание высказалось за утверждение сформированного С. Демирелем правительства «Националистического фронта» (НФ). В его программе подчеркивалось намерение бороться внутри страны против коммунизма и всякого рода анархии, стремиться к обеспечению социальной справедливости, добиваться превращения Турции в самые короткие сроки в развитую промышленную страну. В программе указывалось, что экономическое развитие страны будет обеспечено плановой экономической системой при «уважении свободного предпринимательства и законных доходов». В программе содержалось обещание расширить торговые связи со странами Среднего Востока, Азии и Африки. Основой экономического и социального подъёма страны была названа индустриализация страны, создание тяжелой промышленности и национальной военной промышленности.

И в эти годы политические лидеры, декларируя всемерную поддержку частного сектора, не намеревались начать приватизацию ГЭО, особо подчёркивая, что экономическое развитие страны будет осуществляться в рамках системы смешанной эко'омики, что государственное предпринимательство - важнейший

'емент смешанной экономики страны. Об этом, кстати, свидетельствовали данные о доле капиталовложений в госсектор в Щей сумме капиталовложений в рассматриваемые годы (см. ^табл.З).

327

Таблица 3 Доля капиталовложений в госсектор (%\

Годы

1971

1972

1973

1974

~197Т~"

50,9

Доля капиталовложений

50,4

49,0

46,9

48,0

Как видим, примерно половина всех капиталовложений приходилась на госсектор. Государственные промышленные предприятия оставались основой развития современной фабрично-заводской промышленности Турции. Это касается прежде всего металлургии и нефтехимии - капиталоёмких отраслей, где частный капитал был ещё не в состоянии взять на себя крупные капиталовложения.

Эффективный контроль продолжало осуществлять государство над банковской системой страны. На государственные банки приходилось 89% оплаченного капитала всех турецких банков, участвовавших в банковских операциях, и 50,5% всех резервов (без учёта Центрального банка). Благодаря наличию крупных собственных средств государственные банки контролировали значительную часть банковского кредита, не только финансируя деятельность государственного сектора, но и предоставляя кредиты частному. Фактически полностью государство продолжало кредитовать мелкое производство города (Народный банк) и деревни (Сельскохозяйственный банк).

Государственный сектор Турции контролировал и производство электроэнергии в стране - все крупнейшие тепловые и гидроэлектростанции страны были государственными. В такой важной отрасли народного хозяйства, как транспорт, государству полностью принадлежали железные дороги и весь подвижной состав, значительная часть морского транспорта страны, суда всех внутригородских линий и морских паромных переправ. Воздушные перевозки и воздушный флот Турции контролировались государственной организацией «Тюрк хава йоллары». В то же время в руках частных автомобильных компаний были фактически все междугородные грузовые и пассажирские перевозки, а также внутригородские грузовые и частично пассажирские перевозки. Городские автобусные, троллейбусные и трамвайные маршрутные линии обслуживались муниципальным транспортом. В руках государства оставались все шоссейные дороги Турции. Связь страны - почтовая, телеграфная и телефонная - в те

328

также оставалась в руках государства. Государственными ^Г°^Д пись все радиостанции и телевидение страны⁹.

' 1975-1977 гг. средние темпы экономического роста были окими - 7%, повысился уровень использования производI енных мощностей в промышленности, в сельском хозяйстве;

' плоды принесла «зелёная революция» - Турция достигла атуса страны, способной к самообеспечению продовольствием. Одновременно в экономике нарастали тревожные тенденции: дефицит системы финансов исчислялся 6,5% ВНП. Начался интенсивный рост цен на нефть, среднегодовой рост оптовых цен составил почти 17%, роль внешних источников в финансировании инвестиций достигла 6% ВНП. В результате быстро рос внешний долг: с 1973 по 1980 г. он вырос в 4,6 раза, достигнув 15,3 млрд. долл. При этом его структура претерпевала опасные изменения неуклонно увеличивалась доля краткосрочной задолженности: ещё в начале 1970-х годов она являлась незначительной, в середине десятилетия она достигла четвёртой части суммарной задолженности, в 1977 г. на краткосрочный долг приходилось уже 58% внешнего долга Турции.

В области внешней политики программа правительства НФ декларировала готовность активно участвовать в работе Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе, в то же время в программе выражалась вера в НАТО. Подчёркивалось желание правительства продолжать развивать политику добрососедства с Советским Союзом на условиях взаимного уважения. Особое внимание было обращено в программе на отношения Турции с арабскими странами. Большое место отводилось оценке турецкоамериканских отношений, их ухудшению в связи с решением американского конгресса ввести эмбарго на поставки американского оружия в Турцию.

В течение почти двухлетнего периода пребывания у власти правительства «Националистического фронта» главная его партия - ПС пыталась укрепить свои позиции в стране, преодолеть

Невозможные трудности в самой коалиции, парламенте, в стране на международной арене. Наибольшее беспокойство Демирелю

вставляла вторая по величине партия коалиции - ПНС, возглав^{е м а я} Н. Эрбаканом. Она продолжала активно высказываться за Ресмотр отношений с «Общим рынком», против каких бы то ни

329

было уступок в кипрском вопросе, требовала от Демиреля пря* тических шагов в ограничении крупного частного капитала.

Что касается обстановки в парламенте, то здесь ПС, основной партии коалиции, противостояла обновлённая НРП, не упускавшая возможности обвинить своего конкурента на выборах и весь «Националистический фронт» в тех трудностях, которые переживала страна, в попытках нарушения конституции, в злоупотреблениях и коррупции. НРП удалось воспрепятствовать правительству НФ принять закон о так называемых судах госбезопасности который по замыслу его авторов должен был возродить обстановку чрезвычайного положения 1971-1973 гг. Она призывала к созданию «новой экономической системы», которая должна обеспечить укрепление государственного, сохранение частного и создание «народного сектора» экономики⁴⁰. НРП доказывала, что за короткое время пребывания у власти она (совместно с ПНС) «сумела проводить независимую внешнюю политику», что Турции «не следует выполнять функции представителя Запада на Среднем Востоке», ей надлежит укреплять «дружбу с США и Советским Союзом». НРП утверждала, что она «озабочена большими экономическими уступками, предоставленными Турцией Европейскому экономическому сообществу», в результате чего ассоциация с этой организацией становится «бременем для турецкой экономики», препятствует индустриализации страны. Поэтому требуется внести коррективы в отношения Турции с «Общим рынком».

Говоря о левых силах в Турции, нужно отметить, что была воссоздана Рабочая партия Турции, её председателем избрана вновь Бехидже Боран. Левые партии и некоторые студенческие группировки выступали против террора правых сил, фашизации страны, американского присутствия в Турции. 1 мая 1976 г. в Стамбуле состоялась многотысячная демонстрация под демократическими лозунгами. 1 сентября по инициативе ряда прогрессивных организаций в Анкаре впервые был отмечен День мира.

Помимо трудностей, вызванных политической и межпартийной борьбой и в самом парламенте, и вне его, правительство «Националистического фронта» испытывало воздействие экономических факторов - роста инфляции и внешнего долга Тури^иИ' повышение цен на ряд импортных товаров, на ввозимую в страну нефть. В 1976 г. внешнеторговый дефицит достиг 35 млрд. долл.

330

, р_асширить экспорт, правительство серией мелких девальа в течение 1975-1976 гг. снизило курс лиры по отношению ллару почти на 20% (1 доллар составлял свыше 16 лир), и вестно, что львиная доля этого дефицита (две трети) возникала торговли со странами «Общего рынка». Это была не единенная трудность в отношениях между Турцией и странами Общего рынка». Турецкая сторона настаивала на том, чтобы

Общий рынок» повысил квоты для турецкого экспорта, снял таможенные ограничения на экспорт в Западную Европу традиционной сельскохозяйственной продукции страны, а также увеличил размер финансовой помощи Турции, выполнил достигнутую ранее договоренность «о свободном передвижении рабочих» в странах «девятки» и их гарантированном трудоустройстве.

В турецко-американских отношениях уже не осталось былой безоблачности. Между тем своевременное погашение Турцией внешнего долга, а с ним ежегодные выплаты по старой задолженности, исчисляемые тогда ежегодно в среднем в размере 300 млн. долл., непосредственно касались США . В связи с действиями Турции на Кипре в 1974 г. конгресс США в феврале

1975 г. наложил эмбарго на поставки американского оружия в Турцию, ссылаясь на то, что такое оружие используется Турцией против своего союзника по НАТО - Греции. Это решение конгресса наносило ощутимый удар по всей системе вооружённых сил страны, целиком зависимых от поставок вооружения из США и других стран НАТО. Действия Соединенных Штатов были осуждены в правительственной программе правительства «Националистического фронта» в апреле 1975 г. Придя к власти, оно ожидало, что решение конгресса будет в конце концов пересмотрено. Однако в июле 1975 г. палата представителей конгресса США отклонила 223 голосами против 206 законопроект о снятии упомянутого эмбарго. В качестве ответной меры правительство Демиреля заявило о том, что оно приостанавливает действие соглашения о совместной обороне с США, а также 58 других двусторонних соглашений, определяющих статус американских баз в Урции (за исключением принадлежащей НАТО базы в Индирлике). Вскоре турецкие власти установили свой контроль на их базах. Только весной, в марте 1976 г., двум сторонам удаось смягчить остроту в отношениях и подписать новое турецко^аМериканское соглашение об обороне.

331

В июне 1977 г. на досрочных выборах в парламент НРП_вшла на первое место (213 мест), однако их не хватило, чтоб сформировать однопартийное правительство, продолжилась харда с кабинетами, возглавляемыми попеременно Эджевитом Демирелем. Пришедшее к власти в октябре 1979 г. однопартий ное правительство меньшинства во главе с Демирелем было пол держано в парламенте депутатами ПНС и ПНД. 24 января 1980 г этим правительством была принята программа стабилизации, под. разумевающая решительный шаг Турции в рыночную экономику Действительно, многие экономические и социальные факторы второй половины 1970-х годов свидетельствовали о назревшей необходимости коренного пересмотра национальной стратегии развития в производственной, внешнеторговой, банковской и других сферах, что требовало либерализации многих сторон социально-экономической жизни. Однако было очевидно, что её реализации мешали рост социальных конфликтов и разгул политического террора в стране. 2 февраля ДИСК объявила генеральную забастовку против объявленных правительством мер экономической стабилизации, назвав их «фашистским давлением на труд».

В обстановке анархии, разжигаемой экстремистами различных течений - и левацких, и национал-фашистских, тон задавали турецкие тюркешисты, «серые волки», «идеалисты». В материалах обвинения, подготовленного позже, после военного переворота

1980 г. были представлены данные о том, что возглавляемая А. Тюркешем ПНД в те периоды, когда входила в правительственные коалиции, подготовила антиправительственный заговор с целью установления фашистской диктатуры во главе с А. Тюркешем по типу, как признавалось в обвинении, фашистских диктатур в Испании, Италии и Германии. На день военного выступления, планировавшегося 12 сентября 1980 г., ПНД контролировала 1700 легальных организаций «идеалистов», насчитывавших 200 тыс. членов, имела примерно 1 млн. сторонников. В распоряжении ПНД находились военизированные лагеря для подготовки террористов и штурмовиков, склады оружия, радиостанции. Деятельность сторонников А. Тюркеша финансировалась в значительной степени и с большой вероятностью не всегда добровольно, крупным капиталом, в обвинительном заключении были перечислены имена владельцев фирм и холдингов, переводивших крупны суммы в пользу ПНД. В ряде так называемых освобождённы

332

в ПНД в конце 1970-х годов чувствовала себя хозяином

Р^аИ_ия даже вали (губернаторы) и полиция действовали от её

^Л и Сверхсекретные документы турецкой разведки поступали тол А. Тюркеша. Его люди числились среди военных, среди "ерсонала министерств, вузов и других учреждений.

В сложившейся обстановке выполнять Демирелю свою проамму стабилизации так и не пришлось. В сентябре 1980 г. в Турции произошел военный переворот.

Турция готова развивать отношения с СССР

Послевоенное «размораживание» советско-турецких отношений началось на рубеже 1950-60-х годов после примирительной, «отказной» советской ноты 1953 г., но стало заметным не сразу, сказались события в Турции в связи с военным переворотом. Правительства, возглавляемые Инёню, с большой осторожностью шли на переговоры с Советским Союзом о нормализации отношений и развитии сотрудничества. Внешняя политика Турции была прочно увязана с действиями США, а в советско-американских отношениях сохранялась холодная погода. Более того, именно тогда возник крупнейший конфликт, в котором оказалась замешанной Турция. Ведь ещё в 1957 г. американцы разместили на территории Турции (как и Греции) ракеты средней дальности типа «Юпитер». Это создало для СССР «окно уязвимости» благодаря малому, по сравнению с межконтинентальными ракетами, времени подлёта «Юпитеров» к промышленным центрам юга Европейской части страны. По воспоминаниям политолога Фёдора Бурлацкого, в дни кубинского кризиса 1962 г., начавшегося 22 октября, он был сотрудником ЦК КПСС и ему довелось через полгода после завершения кризиса редактировать письмо, которое Н. Хрущёв готовил Фиделю Кастро. В письме Хрущёв попытался объяснить, почему он попросил Кастро разместить ракеты I почему он их потом вывез. Хрущёв, по словам Бурлацкого, писал следующее. Прогуливался он как-то вдоль берега Чёрного

^оря в Варне с маршалом Родионом Малиновским. И тот сказал,

⁰ там, на другой стороне Чёрного моря - в Турции, размещена

°енная база США с ракетами и ядерными боеголовками, кото^{е м}°гут в течение 5-6 минут уничтожить Киев, Харьков, а чеⁱ W-12 минут - Москву⁴². После этого на Кубе тайно было

333

размещено несколько стартовых позиций советских ракет ере ней дальности с ядерными боеголовками, но взяло верх благопа зумие - Хрущёв и Кеннеди сумели заключить соглашение В обмен на обязательство Соединенных Штатов не нападать на Кубу Советский Союз убрал с острова свои ракеты. Американцы в свою очередь, демонтировали «Юпитеры», находившиеся в Турции вблизи границ СССР.

В мае 1963 г. впервые после смерти Ататюрка СССР посетила парламентская делегация Турецкой Республики во главе с председателем сената С.Х. Ургюплю, на следующий год осенью в СССР побывал с официальным визитом глава МИД Турции Ф.Д. Эркин. Во время обмена мнениями обе стороны заявляли о готовности к укреплению добрососедских отношений между двумя странами на принципах уважения независимости, территориальной целостности и равноправия. В январе 1965 г. с ответным визитом в Турции побывала делегация Верховного Совета СССР во главе с Н.В. Подгорным. В том же году в мае с официальным визитом Турцию посетил министр иностранных дел А.А. Громыко⁴³.

С конца 1950-х годов, и особенно после поездки в Турцию советской парламентской делегации во главе с Н.В. Подгорным и посещения нашей страны турецким премьер-министром Ургуплю началось оживление научных и культурных связей между Советским Союзом и Турцией. В 1960-е годы СССР посетили турецкие учёные различных специальностей, известные писатели и поэты: Азиз Несин, Орхан Кемаль, Кемаль Тахир и другие .

Большим успехом пользовались у турецких зрителей балетные труппы Большого театра и Ленинградского театра оперы и балета, советский цирк, балет на льду, танцевальный ансамбль «Лезгинка». Важным событием для турецкого театрального искусства явилась постановка советским дирижером и композитором Ниязи оперы «Евгений Онегин» П.И. Чайковского. Среди приезжавших в Советский Союз турецких артистов следует отметить пианистку Идиль Бирет, скрипачку Суну Кан, всемирно известную певицу Лейлу Генджер, которая исполнила партию Виолетты в опере Верди «Травиата».

О тесных литературных связях СССР и Турции можно судить по многим изданиям в Советском Союзе в те годы турецки классиков - Омера Сейфеддина, Решада Нури и Сабахаттина Али, современников - Назыма Хикмета, Суад Дервиш, Азиза Несина,

334

« Кадри, Орхана Кемаля, Сайда Фаика, Орхана Вели и мно

гих ДРУ^ГИХ'

R ТурЦ^ИИ были переведены на турецкий язык «Живые и мёрт-

Симонова, «Цемент» Гладкова, «Чапаев» Фурманова, ирония Чингиза Айтматова. Вышли в свет произведения Пас

тернака, стихи Евтушенко.

Ежегодные торговые протоколы, как приложения к советскотлрецкому торговому договору 1937 г., предусматривали постойное увеличение объёма товарооборота между двумя странами, период 1961-1965 гг. фактический объём торговли увеличился

более чем в 3 раза.

Во время визита в Турцию в декабре 1966 г. Председателя

Совета Министров СССР А.Н. Косыгина главы правительств двух стран пришли к соглашению о сотрудничестве для реализации в Турции нескольких промышленных проектов. В 1967 г. эта договорённость была оформлена в виде советско-турецкого межправительственного соглашения, согласно которому в Турции в последующие годы были построены такие крупные государственные предприятия, как металлургический завод в Искендеруне, нефтеперерабатывающий завод в Алиага, алюминиевый завод в Сейдишехире, сернокислотный завод в Бандырме, завод древесно-волокнистых плит в Артвине и др. После ввода в строй в 1970-е годы металлургический завод в Искендеруне обеспечивал 40% национального производства стали, алюминиевый завод 100% производства алюминия и глинозема, сернокислотный завод - 27% серной кислоты, нефтеперерабатывающий завод 28% нефтепродуктов и т. д.

В 1960-е годы были улучшены, а точнее установлены прямые транспортные связи между двумя странами: открыты авиалиния и железнодорожное пассажирское движение Москва-Стамбул, налажены железнодорожные и авиационные перевозки через территорию Турции из СССР в арабские страны и т. д. Однако отношения между двумя странами развивались не по гладкому пути.

¹ этом контексте следует оценивать отношение некоторых кру»в в Турции к делу воздушных пиратов Бразинскасов, совершив^х в 1970 г. вооружённое нападение на экипаж самолёта Аэрофлота во время регулярного рейса из Батуми в Сухуми. Терро^ты убили бортпроводницу, тяжело ранили пилота и штурмана, или самолёт совершить посадку на территории Турции в

335

Трабзоне. Советское правительство настаивало перед турец_КИмвластями на выдаче убийц для предания их суду, однако эт» законная просьба не была удовлетворена .

Расширение технического и экономического сотрудничества обеспеченное выполнением соглашения 1967 г., способствовало дальнейшему увеличению советско-турецкой торговли. В 19671974 гг. например, объём торговли между двумя странами возрос с 50,4 млн. до 129,1 млн. руб. Советский Союз, помимо крупных заказов машин и оборудования, поставлял в Турцию запасные части, приборы, инструмент, удобрения, черные металлы, фотоаппараты, часы и т. д. Значительную долю советского импорта из Турции составляла сельскохозяйственная продукция - Советский

Союз закупал около 20% общего экспорта Турции цитрусовых, более 15% - ореха фундука, до 15% - изюма, значительные количества хлопка, табака и т. д. Всё большее место в советском импорте из Турции занимала продукция турецкой промышленности - сырьё, полуфабрикаты, а также готовые изделия лёгкой и пищевой промышленности.

В итоге ещё одного визита в Турцию в апреле 1972 г. председателя Президиума Верховного Совета СССР Н.В. Подгорного была принята Декларация о принципах добрососедских отношений между СССР и Турецкой Республикой, в которой содержались такие, например, положения, как «развитие отношений между обеими странами в соответствии с традициями мира, дружбы и добрососедства, которые были заложены В.И. Лениным и К. Ататюрком»; «уважение суверенитета и равноправия государств»; «уважение территориальной целостности и неприкосновенности границ государств»; «невмешательство во внутренние дела государств»; «уважение неотъемлемого права каждой страны избирать и развивать свою политическую, социальную, экономическую и культурную систему», «неприменение силы или угрозы силой, а также отказ от предоставления своей территории для совершения агрессии и подрывных действий против дру^гихгосударств» и др.

В продолжение советско-турецких связей в июле 1975 г. было подписано межправительственное соглашение о дальнейшем ра; витии экономического и технического сотрудничества на ол жайшие 10-12 лет. Оно предусматривало сотрудничество в оол сти энергетики (строительство двух тепловых электростанции

336

остью по 400 тыс. кВт каждая), чёрной металлургии (рас-

¹⁰ ение металлургического завода в Искендеруне до 4 млн. т в_{г о д})_и цветной металлургии (расширение алюминиевого

завода в Сейдишехире).

23 июня 1978 г. во время пребывания в Советском Союзе емьер-министра Турции Б. Эджевита был подписан Полити-

еский документ о принципах добрососедского и дружественного

сотрудничества между СССР и Турцией. Договорённость, достигнутая во время визита Б. Эджевита, должна была способствовать расширению экономического и технического сотрудничества, торгового, культурного обмена и обмена в других областях. Во время этого визита было подписано также советско-турецкое Соглашение о разграничении континентального шельфа между двумя странами в Чёрном море.

Развитию всесторонних связей способствовало также урегулирование пограничных вопросов. В 1967 г. был подписан Протокол о редемаркации советско-турецкой границы. Работы по редемаркации границы прошли конструктивно, и в конце 1973 г. были подписаны документы о государственной сухопутной границе между СССР и Турцией. В том же году был подписан протокол об определении линии морской границы между советскими и турецкими территориальными водами в Чёрном море, демаркация морской границы была завершена в 1980 г.^4б

ГЛАВА IX

«БЕЛАЯ РЕВОЛЮЦИЯ» ОЗАЛА.

ТУРЦИЯ В ПОСЛЕДНЕЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ XX ВЕКА

От этатизма к рынку. Реформы Тургута Озала

12 сентября 1980 г. высшее военное руководство страны взяло власть в свои руки. Созданный генералами Совет национальной безопасности (СНБ) во главе с начальником генерального штаба К. Эвреном распустил парламент, отстранил от власти правительство С. Демиреля, приостановил деятельность политических партий. Против происламской Партии национального спасения (ПНС) и профашистской Партии националистического движения (ПНД) военная прокуратура организовала судебные процессы, предстали перед судом также левацкие террористические организации. Одновременно власти провели массовые и жестокие преследования левых партий и организаций, вновь, как ив 1971 г., подверглась запрету воссозданная Рабочая партия Турции. СНБ запретил забастовки, запретил вторую по влиянию в стране профсоюзную конфедерацию ДИСК. Единственной легальной профконфедерацией оказалась «Тюрк-Иш», сторонница социального мира, невмешательства профсоюзов в политику. В восточных районах страны с ещё большим размахом развернулись карательные операции против курдов, приобретшие характер крупных военных действий с участием десятков тысяч сражающихся с той и друг°^йстороны. В октябре 1981 г. власти решили вообще распустить все партии. Эта мера позволила СНБ активно вмешаться в процессы формирования заново политических группировок и создания затем на их основе новых партий.

Лидер ПНД А. Тюркеш был задержан через два дня после переворота 12 сентября, затем были задержаны сотни членов партии и организаций «идеалистов». Помимо 587 обвиняемых, перед судом предстали 16 руководителей. Расследование продолжалос] 6 месяцев, среди пунктов обвинения - попытка насильственно

338

конституционного режима на режим личной власти, соз-

^{З З М £} е вооружённых организаций, и многое другое. Для 220 челоключая Тюркеша, обвинение потребовало смертную казнь, остальных - 5-20 лет тюрьмы. В числе обвиняемых были 125

' аботных, 20 - учащиеся, каймакамы, солдаты и др. С 1974 г.

° «исты партии убили 694 человека, включая бывшего руководя д и с к Кемаля Тюрклера. В тексте обвинения говорилось зарождении фашизма, о связи с ним течения «идеалистов». Наряду с усилиями идеалистов внутри и вне страны по организации и подбору кадров с 1968 г. началось массовое систематическое вооружение - со ссылкой на предупреждение радикального левого движения. Обвинение определило доктрину Тюркеша как национал-социалистическую. По аналогии с именем фюрер он называл себя фюрером («башбуг»). Под контролем этой легальной партии возникли даже «освобождённые районы», некоторые губернаторы и местная полиция были членами ПНД, она контролировала 37 печатных органов .

Турецкая публицистика 1980-90-х годов накопила обильный материал по итогам расследования судов госбезопасности и СМИ относительно террористической деятельности упомянутых организаций, неизменно подчёркивая широкое привлечение в террор молодёжи. Так в переизданной в 1996 г. брошюре «Признание» излагалась одиссея одного из юных «идеалистов» - Омера Танлака, подробно описывалась система обучения, идеологической обработки молодых «серых волков», а также руководящие структуры этой системы, деятельность в ней Тюркеша².

Следующим шагом после установления фашистской диктаторской власти должно было быть создание государства Туран с объединением всех тюрок и мусульман на одной территории под лозунгом: «Одна нация, одно государство». В реализации этих ^иДеи важную роль должны были сыграть, кроме различных идейных и культурных обществ, также боевики - «серые волки», этой среде «прославился» и молодой террорист - «серый волк» ехмет Али Агджа. Впервые он был упомянут в турецких СМИ

^{ак п}°Дозреваемый в убийстве 1 февраля 1989 г. популярного ту-

^ ^{К о г о} журналиста - демократа Абди Ипекчи, издателя газеты иллиет». Арестованный 11 июля того же года в Стамбуле он

°Р^е, 25 ноября, бежал из тюрьмы. Как потом выяснилось,

339

[1] Измире, Мустафа Кемаль в должности султанского

121

ИСТОРИЯ СТРАН ВОСТОКА

Москва Крафт+ ИВ РАН 2007

УДК 94(560)" 19" ББК 63.3(5Туц)6

Рамазан и Курбан-байрам включены в перечень национальных праздников

Ш 1 улемов, торговцев и ремесленников

Византийская империя. Её поверженная столица на три дня была отдана на разграбление воинам султана

Правовое положение подданных империи определялось принадлежностью к таким общинам 15

Прежде всего земли мири - это те, которые были под зерновыми, а питание больших масс людей, города, армии зависело от зерновых прежде всего

Ивана IV, некоторые из них, даже отказавшись от веры отцов, предпочли христианство

Терека оборонительных укреплений»

Наиболее ярким свидетельством ослабления военной мощи империи стало её поражение в 1683 г

Центральной Европе, что облегчило разгром

Веной стало в истории вехой, обозначившей начало периода отступления

Бессарабии - у Ларги, где турки потеряли около 3000 человек против 100 убитых русских, и у реки

Пелопоннес, и Крым, и Балканы, должны были войти в «буферную зону», прикрывающую границы

Ирана или у Европы формам. Произведения «диван эдебияты» были понятны только верхушке османской элиты, выполнялись языком, лишь отдаленно напоминавшим турецкий

Совещательный меджлис представил

Это происходило в контексте решения так называемого

В решении Восточного вопроса с конца

27 Россией и Сербией, в 1807 г. между ними было заключено соглашение, на основе которого

Что касается статей Бухарестского договора по

Чёрного моря, а также свои права сюзерена над

России возможность самостоятельно выступить против

В ней вновь провозглашался принцип автономии

Проливах. Турция обязывалась выплатить контрибуцию за нанесённые русским подданным убытки

Черноморских проливов. Развитие южных районов

Австрией, стремясь отколоть её °т враждебного блока и опереться на неё в решении

Итак, на первом этапе решения Восточного вопроса

Европы в модернизации и усиления

Гюльханейским хатт-и-хюма-1 юном» (во дворцовом комплексе

Этот первый акт танзимата был призван послужить прологом к серии намеченных

Всеобщая правовая предназначенность этого закона, его равное применение ко всем - и к отдельному лицу, и к сословию, и даже к падишаху - предстаёт перед…

Франции. Провозглашался принцип закрытия названных проливов для военных кораблей всех европейских держав (в том числе русских) в мирное время

Проливы. С этого времени перед русским правительством встала нелёгкая задача изменения нового режима

Николай I приказал своим войскам занять

Западным державам казалось, что пора изолировать

Великобританией, Францией и Турцией был заключён

Турции по проведению широкомасштабной реформации и европеизации (согласно первому документу танзимата) были предприняты в годы

Мирный Трактат с приложением конвенции о

Несомненно, ряд положений этого договора, касавшихся

Гарантии, дарованные мною согласно оглашённому в

Руководители христианских общин не могли собирать у своей паствы средства на общину - деньги обеспечивались властями

Был введён уголовный кодекс. Взимание хараджа (поголовное обложение христиан) было возложено вместо чиновников на представителей христианских общин

Следует упомянуть принятие закона о муниципалитетах (1854 г

Фероз Ахмат, «идея о том, что величие государства - прежде всего», прочно укоренилась в османском обществе, его культуре

Оценивая её, В.И. Шпилькова подчёркивает, что налоги использовались непроизводительно, не направлялись в сферы материального производства, большая часть их шла на содержание султанского двора, государственной администрации…

Дворец Йылдыз, когда становился резиденцией султана, превращался в целый город

Всё это - свидетельства о том, что до последних дней в империи сохранялся феодальный абсолютистский режим с его понятиями величия и мощи государства, причём главные…

Устраивались литературные диспуты

Материалы на данной страницы взяты из открытых истончиков либо размещены пользователем в соответствии с договором-офертой сайта. Вы можете сообщить о нарушении.

29.10.2019