Калифония как фактор гармонизации личности и общества

Калифония как  фактор гармонизации личности и общества (слайд 1) Ежегодно 24 мая весь славянский мир торжественно отмечает религиозный и одновременно государственный праздник – День славянской письменности и культуры. (слайд 2) 24 мая – день памяти Кирилла и Мефодия – становится в России всенародным праздником славянской письменности и культ уры. (слайд   3)   И   если   о   создании   славянской   письменности   мы   знаем   из истории равноапостольных Кирилла и Мефодия, то, что мы знаем о культуре до и после этих исторических событий?  Если обратиться к толковому словарю, то слово культура (от лат. Cultura – возделывание, позднее – воспитание, образование, развитие, почитание) – понятие,   имеющее   огромное   количество   значений   в   различных   областях человеческой   жизнедеятельности.   Культура   является   предметом   изучения   лингвистики философии, (этнолингвистики),   экономики, педагогики и др, под аббревиатурой др. подразумевается и теология – учение о боге.   искусствознания,   психологии,   культурологии,   истории,   политологии,   этнологии, В  988  году   Русь   вместе   с  крещением   переняла   в  области   церковного пения:  ­ готовый текстовой материал на все службы годового круга в переводе на славянский язык;  ­   осмогласные   напевы   православного   Востока   в   крюковом   изложении, имевшиеся в богослужебных нотных книгах; (слайд 4) ­   установившиеся   на   Востоке   способы   и   виды   церковного   пения, одиночного и хорового;  ­ строго вокальный характер пения и его чисто мелодическую природу; взгляды святых отцов на задачи церковного пения.  Таким   образом,   русская   церковь   в   деле   богослужебного   пения   на канонические тексты унаследовала те традиции этого искусства, какие были созданы предшествующим тысячелетием общецерковной жизни и истории. Русская   духовная   музыка   занимает   особое   место   в   истории   русской культуры,   т.к.   церковное   пение   имеет   за   собой   десяти   вековую   историю. Народная жизнь в России была так тесно связана с церковной жизнью и была настолько   глубоко   пропитана   религиозным   влиянием,   что   церковное искусство было на Руси народным. Это искусство не только расширяет круг наших познаний и область нашего бытия, раскрывает перед нами прекрасный и   гармоничный   мир   звуков,   развивает,   облагораживает   наши   чувства, возвышает   наши   желания   над   обыденными.   Пением   мы   выражаем   восторг нашего духа, успокаиваем тревожное чувство, выражаем грусть о минувшем благе и надежду на будущее. В   своих   дневниках   Л.Н.   Толстой   писал:   «Музыка,   как   и   всякое искусство, но особенно музыка, вызывает желание того, чтобы все, как можно больше   людей   участвовали   в   испытываемом   наслаждении.   Ничто   сильнее этого не показывает истинного значения искусства: переносишься в других, хочется чувствовать через других»(1). В.Н. Холопова в своей работе «Музыка как   вид   искусства»   называет   это   свойство   соборностью.   Соборность музыкального искусства позволяет ему быть средством как индивидуального самовыражения, так и человеческого общения и людского единения. Философский   смысл   русской   духовной   музыки   неотделим   от религиозного,   что   является   выражением   сути   русского   человека.   Русская духовная   музыка   по   своей   форме,   содержанию   и   мировоззрению   является образом русской культуры. Она неотделима от православия и является его духовно­художественным   символом,   важным   компонентом,   выражает   его духовные идеалы, является хранителем и выразителем патриотической идеи, хранит в себе народные представления об истории России, её национальных героях. Русская   духовная   музыка   выполняет   идейно­воспитательную   и назидательную   функцию,   направляет   человека   к   молитве,   возвышает   его мысли над всем земным, примиряет с самим собою и ближними, подчеркивает его духовные качества и достоинства, принадлежность к духовному миру. Самым   древним   и   основным   русским   церковным   распевом   является «знаменный роспев», развитие которого на Руси прослеживается непрерывно с 11 века. Название получил от общего наименования использовавшихся для его записи   знаков   ­   «знамен».   Это   безлинейные   певческие   знаки   в   русском церковном пении. Знаменный распев имеет еще особое название ­ столповое пение, которое служит общим, родовым названием любого богослужебного пения   православной   церкви,   так   как   оно   совершается   по   осмогласным столпам, указанным в церковном уставе. Музыка занимает строго подчиненное положение по отношению к тексту молитвы, в основе которой лежал конкретный принцип: один слог текста на один звук распева (слайд 5).  Следует   обратить   внимание   на   особенности   написания   нот   и   текста (слайд 6,7) К  XVII  веку сосуществовало двойное написание нотации. Это видно на слайде № 7. Поскольку к этому времени русские музыканты в совершенстве владели пятилинейной записью нот. Но важно помнить, что для того чтобы соблюсти   идеал   абсолютного   единства   сознания   и   молитвенного   внимания необходим стиль одноголосного (унисонного) пения. Многоголосие же (или партесное   пение),   в   силу   тематического   различия   партий,   заставляет молящихся   петь   неравноценный   материал   (ведущий   и   аккомпанирующие голоса) и по­разному слышать общую картину звучания молитвы. В России одноголосное пение существует до Никоновской реформы 17­ го   века   и   называется   знаменным.   (Знамена   –   знаки   русской   церковной музыкальной   грамоты,   обозначающие   канонические   попевки   из   нескольких звуков). Знаменный распев ­ одна из вершин русского религиозного искусства наряду с архитектурой и иконописью 15­го века. Соборность   одноголосного   православного   христианского   пения способствует приобщению всего прихода к молитвенному деланию. Древний православный   распев   объединяет   молящихся   в   стремлении   к   подлинному богообщению.   Одноголосное   пение   в   ладах   –   строгое,   нацеленное   на углубление молитвенного состояния. Вот что пишет о знаменном распеве Л. Парийский:   «Знаменный   распев   не   только   во   всем   соответствует предписаниям   церковного   устава,   но   во   многом   объясняет,   дополняет   и развивает  его….  Знаменный распев никогда  не стремится  преобладать  над текстом, напротив, он стремится быть фоном, средством к усилению мысли текста.… Вообще знаменные мелодии по простоте, серьезности, строгости, правдивости чувства, отсутствию пустого сентиментализма, по соответствию с   церковным   уставом,   отвечают   всем   требованиям,   предъявляемым церковному пению» (слайд 8).   ощущений   материальности, Сравнивая   древнее   одноголосное   и   современное   многоголосное (партесное) пение, Б. Кутузов замечает: «Если аккорд при партесном пении дает уже представление объема, пространства, то есть чего­то материального (образ видимого мира), то одноголосие позволяет избежать пространственных представлений,   что   и способствует   большей   отрешенности   молящегося   от   окружающего   его физического   мира,   переключению   сознания   на   мир   духовный…знаменный распев   не   несет   черт   индивидуальности,   композиторского   произвола,   а является   поистине   неличностным,   соборным   искусством.»   (17).   В   этом знаменный   распев   соответствует   иконописному   канону,   который   чужд объемных изображений.   вещественности, К   XII   веку   в   греческой   церкви   складывается   так   называемый калофонический   стиль.  Стиль   очень   сложный,   изощренный   мелодически,  в котором   нарушается   древний   принцип   соответствия   одного   слога   одному звуку.   Однако   не   следует   считать   калофонию   усложнением   стиля   ради новизны, в ущерб молитве. Напротив, калофония – результат многовековой духовной   и   художественной   работы,   которому   соответствует   такой психологический   литературный   аналог   как   «плетение   словес»   – «напряженные   попытки   выразить   изощренными   словесными   построениями тайны невидимого горнего мира». (слайд 8) Калофония   (сладкопение)   –   выход   за   пределы   слов   и   понятий   в состояние мистического восхищения, созерцательной молитвы. В знаменном распеве   музыкальный   материал   калофонического   типа   складывается   из сложных   мелодических   оборотов   –   фит.  8­я   буква   греч.   алфавита, применявшаяся   как   муз.   знак   в   ранневизантийской   нотации.   Известны   3 способа её начертания: «Действительно, фита появляется в том месте песнопения, где говорится о   высоких   богословских   понятиях,   таких,   как   тайна   Троичности,   тайна Боговоплощения,   где   «изнемогает»   ум   не   только   человеческий,   но   и ангельский.(…) Это следствие того, что знаменный распев подчинен тексту, служит  тексту,  идет  от  текста.  Распев приближается  к  псалмодии  и  даже речитативу там, где текст повествовательный или исторически описательный, но в местах высокого богословия появляются фитные построения, которые в контексте распева, пожалуй, можно рассматривать как приглашение и даже понуждение   на   молитву   высшего   порядка,   молитву   созерцательную»   (21). Знаменная  мелодия   содержит  в  себе  всю   полноту  истинного  богословия  в звуках. К ней вполне применимо все, что нам известно о богопознании и его средствах. Древнее унисонное пение, даже если оно исполняется в храме не всеми молящимися,  собирает, объединяет  верующих  вокруг  молитвенной   работы. Церковное   пение    будучи   богословием   в  звуках   предполагает   зависимость текста   от   церковного   вероучения,   данного   в   Откровении   и   раскрытого церковными учителями на основе личного опыта богообщения, а, значит, и зависимость   мелодии   от   текста.   Святоотеческая   традиция   характеризует пение как смиренное и тихое моление со страхом и трепетом. Среди духовных песнопений, нравственно­религиозного и поучительного характера   выделяются,   во­первых,   произведения,   раскрывающие   идею нравственного   духовного   подвига,   во­вторых,   произведения   на   тексты Священного Писания, в которых изложены основы христианского вероучения. (слайд 9) С введением в XVII веке пятилинейной нотации у музыкальных терминов церковных песнопений знаменного распева появился свой метаязык, который   более   точно   отражал   такие   параметры   звучания,   как звуковысотность,   ритм,   размер,   тесситура.   Следует   отметить,   сто   многие великие   композиторы   обращались   и   обращаются   в   своем   искусстве   к православному   церковному   пению.   Нотацию   композиторы   используют пятилинейную, но принцип изложения музыкального материала значительно приближен к знаменному распеву Обе нотации нашли отражение в певческой книге под названием «Двоезнаменник». Перефразируя Л. Успенского, хочется сказать, что одним из величайших открытий XXI века и в художественном, и в духовном плане будет русский знаменный   распев.   В   забвении   знаменного   распева   проявился     духовный упадок нашего народа. Но духовное пробуждение толкает к его возвращению, к пониманию его языка и смысла. Начинается медленное проникновение в духовный   смысл   древнерусского   богослужебного   певческого   искусства.   И знаменное пение уже не только открывается как прошлое, но оживает как настоящее (слайд 10). Произведения   русской   духовной   музыки   способствуют   формированию культуры   совести,   утверждению   мотивации   развития   души,   становлению морали и обретению смысла жизни. В   современном   мире,   когда   объединяющие   свойства   музыки   активно   необходимым   представляется способствуют   массовой   деградации, возрождение древних катарсических идей гармонизации личности и общества. И   в   православных   приходах   возрастает   потребность   в   причастности   к традиционному стилю богослужения и соборной молитве. Это дает нам право с надеждой смотреть в будущее (cлайд 11)