Конкурс стихотворений Анны Ахматовой "Я - голос ваш!"

Конкурс стихотворений,

посвященный 120-летию русской поэтессы А.А. Ахматовой «Я – голос ваш…»

 

Слайд № 1

Учитель:

Сегодня, ребята, мы очередной раз встречаемся в поэтической гостиной, и
посвящена она величайшей поэтессе «серебряного века» Анне Андреевне Ахматовой.
В 2019 году исполняется 130 лет со дня рождения этой русской поэтессы. До неё история знала много женщин - поэтесс, но только ей удалось стать женским голосом всего времени.

Слайд № 2

Настоящая фамилия Аматовой - Горенко. Родилась она 11 (23) июня 1889 года в
селении Большой Фонтан под Одессой (Слайд № 3) в семье потомственного дворянина,
отставного инженера-механика флота Андрея Анатольевича Горенко. Со стороны матери
Инны Эразмовны Стоговой А.Ахматова состояла в отдаленном родстве с Анной Буниной
- первой русской поэтессой. Своим предком по материнской линии Ахматова считала
легендарного ордынского хана Ахмата, от имени которого и образовала свой псевдоним.

Слайд № 4

Детство и отрочество Ахматовой прошли в Царском селе - городке юного Пушкина. Годы детства и отрочества не были для Ахматовой безоблачными: в 1905 рас стались родители, мать с двумя больными туберкулезом дочерьми уехала в Евпаторию.

Слайд № 5

В 1906 г. училась в Фундуклеевской гимназии в Киеве. Через два года поступила
на юридический факультет Высших женских курсов, где выучила латынь, позволившую
ей впоследствии свободно овладеть итальянским языком.

В 1910 г. продолжила образование на Высших историко-литературных курсах в
Петербурге.

Слайд № 6

В этом же году Ахматова вышла замуж за поэта Николая Гумилева и уехала на
месяц в Париж. Это было ее первое знакомство с Европой, от которой после октябрьской
революции Ахматова оказалась отрезанной на долгие десятилетия.

Слайд № 7

Именно Николай Гумилев ввел Ахматову в литературно-художественную среду
Петербурга, в которой ее имя рано обрело значимость. Популярной стала не только
поэтическая манера Ахматовой, но и ее облик: она поражала современников своей
царственностью, величавостью, ей, как королеве, оказывали особые знаки внимания.

Слайд № 8

Годы вступления Ахматовой в литературу - это время, когда начинающие поэты
примыкали к литературному течению, называемому акмеизмом.

Акмеизм - это направление в литературе, требованием которого было смотреть на
мир глазами первооткрывателя, т.е. поэты пытались заново открыть ценность
человеческой жизни. Это течение сплотило русских поэтов: Николая Гумилёва, Осипа
Мандельштама, Анну Ахматову.

Слайд № 9

В 1912 родился единственный сын Ахматовой Лев Гумилев.

Слайд № 10

В разные годы Анна Ахматова выпустила различные сборники стихов, в которых
отразилась эпоха. Каждое её стихотворение стало не только её голосом, но и голосом
всего русского народа, голосом его совести, веры и правды. Ахматова просто и скорбно
разделила судьбу Родины, отразив в своих стихах российскую катастрофу.

Слайд № 11

Её судьба трагична, полна тяжелых потерь и испытаний. Время её творчества
охватывает период с конца 19 до середины 60-х годов 20 века. Это самый сложный период в истории России: две мировые войны, революция, сталинский террор, ленинградская блокада.

Учитель: Прослушайте запись стихотворения А.Ахматовой «За колючей проволокой» в
исполнении самой поэтессы.

/Запись авторского чтения стихотворения А.Ахматовой «За колючей
проволокой»/

Слайд № 12

В 1921 году Ахматова понесла личную утрату. По сфабрикованному обвинению в причастности к контрреволюционному заговору был расстрелян её муж - Николай Гумилев. Место его захоронения было неизвестно.

Слайд № 13

В30-е годы волна сталинских репрессий накрыла и Ахматову. Дважды был
арестован её единственный сын, Лев Гумилёв. Пройдя войну и встретив победу в
Берлине, он вновь был арестован в 1949 году, приговорен к расстрелу. Расстрел
впоследствии заменили ссылкой. Лишь в мае 1956 года он оказался на свободе.

Слайд № 14

Позже Лев Гумилёв станет известен миру как выдающийся учёный, историк,
географ, специалист по этногенезу народов Евразии.

Слайд № 15

Гонения, обрушиваются и на саму Ахматову.

         В середине 20-х годов имя Ахматовой замалчивалось, а часто и противопоставлялось именам поэтов революционной России.

Практически вплоть до 40-х годов был запрет на поэзию Ахматовой.

Слайд № 16

В первые месяцы Великой Отечественной войны Ахматова пишет плакатные
стихотворения «Клятва» (1941) и «Мужество» (1942), впоследствии ставшими
всенародно известными.

Во время войны Ахматова оставалась в блокадном Ленинграде, затем в конце
сентября 1941 по приказу Сталина Ахматова была эвакуирована за пределы блокадного кольца. Её больную эвакуировали в Ташкент, и уже в 1944 году поэтесса вернулась в освобождённый Ленинград. В эвакуации пишет много стихов, работает над «Поэмой без героя».

В 1943 Ахматова получила медаль «За оборону Ленинграда».

Учитель: Прослушайте запись стихотворения А.Ахматовой «Мужество».

/запись авторского чтения стихотворения А.Ахматовой «Мужество/

 

Слайд № 17

В апреле 1946игода Ахматова выступала в Колонном зале Дома союзов. Ее появление на сцене вызвало овацию, продолжавшуюся 15 минут. Публика аплодировала стоя.

Ахматова не просто была возвращена в литературу - она олицетворяла спасенное от плена русское слово, несгибаемый русский дух.

Но уже в сентябре 1946 года против Ахматовой была открыта настоящая травля: её поэзия объявлялась чуждой народу и враждебной ему. Постановление ЦК ВКП (б) знаменовало собой «завинчивание гаек» и «осаждение» интеллигенции,
почувствовавшей в годы войны намек на духовную свободу. Творчество поэтессы было
объявлено достоянием прошлого. Вместе с Ахматовой под пресс власти попал и
писатель М. Зощенко. Оба были исключены из Союза писателей, лишены средств к
существованию, оказались изгоями в собственной стране. Тираж уже напечатанного в
1946 году сборника стихов Ахматовой был уничтожен.

Кроме того, она была лишена продовольственных карточек. В ее комнате было
установлено прослушивающее устройство, неоднократно устраивались обыски.
Постановление вошло в школьную программу, и несколько поколений еще на школьной
скамье усваивали, что Ахматова «не то монахиня, не то блудница».

Слайд № 18

Последние годы жизни Ахматовой после возвращения в 1956 году из заключения
сына были относительно благополучными. Ахматова, никогда не имевшая собственного
пристанища, наконец-то получила жилье. Появилась возможность издать большой
сборник «Бег времени», в который вошли стихи Ахматовой за полстолетия.

Долгие годы имя Ахматовой было предано забвению. Только на исходе жизни её
творчество получает международное признание.

В 1964 году Ахматова совершает поездку в Италию на вручение международной
премии «Этна - Таормина».

В следующем - 1965 году - Ахматовой присуждена степени почетного доктора
Оксфордского университета.

В этом же году выходит итоговый сборник стихов поэтессы «Бег времени».

Слайд № 19

Ахматова умерла 5 марта 1966 года в Москве. Отпевание прошло в Петербурге, а
похороны в поселке Комарово. Смерть поэтессы вызвала многочисленные отклики в
России и за рубежом.

Слайд № 20

На глазах Ахматовой канула в небытие целая эпоха, а сама она являла собой
живой символ связи времен, выступала хранительницей погибшей культуры, соединяла
19 и 20 столетия в русской поэзии.

Учитель: А сейчас мы послушаем подготовленные вами стихотворения Анны Ахматовой.

Жюри оценит ваши выступления и, подведя итоги, объявит победителей.

Чтение стихотворений наизусть

Пока жюри подводит итоги конкурса, послушайте песню на стихотворение
Ахматовой «Сероглазый король» в исполнении Валентины Толкуновой.

/Запись песни «Сероглазый король»/
Объявляются итоги конкурса.

 

Приложение

(стихи для конкурса)

Любовь

То змейкой, свернувшись клубком,
У самого сердца колдует,
То целые дни голубком
На белом окошке воркует,

То в инее ярком блеснет,
Почудится в дреме левкоя…
Но верно и тайно ведет
От радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать
В молитве тоскующей скрипки,
И страшно ее угадать
В еще незнакомой улыбке.

Любовь покоряет обманно

Любовь покоряет обманно,
Напевом простым, неискусным.
Еще так недавно-странно
Ты не был седым и грустным.

И когда она улыбалась
В садах твоих, в доме, в поле
Повсюду тебе казалось,
Что вольный ты и на воле.

Был светел ты, взятый ею
И пивший ее отравы.
Ведь звезды были крупнее,
Ведь пахли иначе травы,
Осенние травы.

И мальчик, что играет на волынке

И мальчик, что играет на волынке,
И девочка, что свой плетёт венок,
И две в лесу скрестившихся тропинки,
И в дальнем поле дальний огонек,-

Я вижу все. Я всё запоминаю,
Любовно-кротко в сердце берегу.
Лишь одного я никогда не знаю
И даже вспомнить больше не могу.

Я не прошу ни мудрости, ни силы.
О, только дайте греться у огня!
Мне холодно… Крылатый иль бескрылый,
Весёлый бог не посетит меня.

Сердце к сердцу не приковано

Сердце к сердцу не приковано,
Если хочешь — уходи.
Много счастья уготовано
Тем, кто волен на пути.

Я не плачу, я не жалуюсь,
Мне счастливой не бывать.
Не целуй меня, усталую,-
Смерть придется целовать.

Дни томлений острых прожиты
Вместе с белою зимой.
Отчего же, отчего же ты
Лучше, чем избранник мой?

Песенка

Я на солнечном восходе
Про любовь пою,
На коленях в огороде
Лебеду полю.

Вырываю и бросаю —
Пусть простит меня.
Вижу, девочка босая
Плачет у плетня.

Страшно мне от звонких воплей
Голоса беды,
Все сильнее запах теплый
Мертвой лебеды.

Будет камень вместо хлеба
Мне наградой злой.
Надо мною только небо,
А со мною голос твой.

Сжала руки под тёмной вуалью

Сжала руки под тёмной вуалью…
«Отчего ты сегодня бледна?»
— Оттого, что я терпкой печалью
Напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел, шатаясь,
Искривился мучительно рот…
Я сбежала, перил не касаясь,
Я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула: «Шутка
Всё, что было. Уйдешь, я умру.»
Улыбнулся спокойно и жутко
И сказал мне: «Не стой на ветру».

Песня последней встречи

Так беспомощно грудь холодела,
Но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
Перчатку с левой руки.

Показалось, что много ступеней,
А я знала — их только три!
Между кленов шепот осенний
Попросил: «Со мною умри!

Я обманут моей унылой
Переменчивой, злой судьбой».
Я ответила: «Милый, милый —
И я тоже. Умру с тобой!»

Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
Равнодушно-желтым огнем.

Я научилась просто, мудро жить

Я научилась просто, мудро жить,
Смотреть на небо и молиться Богу,
И долго перед вечером бродить,
Чтоб утомить ненужную тревогу.

Когда шуршат в овраге лопухи
И никнет гроздь рябины желто-красной,
Слагаю я веселые стихи
О жизни тленной, тленной и прекрасной.

Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь
Пушистый кот, мурлыкает умильней,
И яркий загорается огонь
На башенке озерной лесопильни.

Лишь изредка прорезывает тишь
Крик аиста, слетевшего на крышу.
И если в дверь мою ты постучишь,
Мне кажется, я даже не услышу.

Птицы смерти в зените стоят

Птицы смерти в зените стоят.
Кто идет выручать Ленинград?

Не шумите вокруг — он дышит,
Он живой еще, он все слышит:

Как на влажном балтийском дне
Сыновья его стонут во сне,

Как из недр его вопли: «Хлеба!»
До седьмого доходят неба…

Но безжалостна эта твердь.
И глядит из всех окон — смерть.

И стоит везде на часах
И уйти не пускает страх.

Первый дальнобойный в Ленинграде

И в пестрой суете людской
Все изменилось вдруг.
Но это был не городской,
Да и не сельский звук.
На грома дальнего раскат
Он, правда, был похож, как брат,
Но в громе влажность есть
Высоких свежих облаков
И вожделение лугов —
Веселых ливней весть.
А этот был, как пекло, сух,
И не хотел смятенный слух
Поверить — по тому,
Как расширялся он и рос,
Как равнодушно гибель нес
Ребенку моему.

 

Победителям

Сзади Нарвские были ворота,
Впереди была только смерть…
Так советская шла пехота
Прямо в желтые жерла «Берт».
Вот о вас и напишут книжки:
«Жизнь свою за други своя»,
Незатейливые парнишки —
Ваньки, Васьки, Алешки, Гришки,—
Внуки, братики, сыновья!

Не с теми я, кто бросил землю

Не с теми я, кто бросил землю
На растерзание врагам.
Их грубой лести я не внемлю,
Им песен я своих не дам.

Но вечно жалок мне изгнанник,
Как заключенный, как больной.
Темна твоя дорога, странник,
Полынью пахнет хлеб чужой.

А здесь, в глухом чаду пожара
Остаток юности губя,
Мы ни единого удара
Не отклонили от себя.

И знаем, что в оценке поздней
Оправдан будет каждый час.. .
Но в мире нет людей бесслезней,
Надменнее и проще нас.

Памяти друга

 

И в День Победы, нежный и туманный,
Когда заря, как зарево, красна,
Вдовою у могилы безымянной
Хлопочет запоздалая весна.
Она с колен подняться не спешит,
Дохнет на почку, и траву погладит,
И бабочку с плеча на землю ссадит,
И первый одуванчик распушит.

Память о солнце в сердце слабеет...

Память о солнце в сердце слабеет,

Желтей трава,

Ветер снежинками ранними веет

Едва-едва.

В узких каналах уже не струится –

 Стынет вода,

Здесь никогда ничего не случится.-

О, никогда!

Ива на небе кустом распластала

 Веер сквозной.

Может быть, лучше, что я не стала

 Вашей женой.

 Память о солнце в сердце слабеет.

Что это? Тьма?

Может быть! За ночь прийти успеет

 Зима.

В Царском селе

По аллее проводят лошадок.

Длинны волны расчесанных грив.

О, пленительный город загадок,

Я печальна, тебя полюбив.

 

Странно вспомнить: душа тосковала,

Задыхалась в предсмертном бреду.

А теперь я игрушечной стала,

 Как мой розовый друг какаду.

 

Грудь предчувствием боли не сжата,

 Если хочешь, в глаза погляди.

Не люблю только час пред закатом,

Ветер с моря и слово «уйди».

Я пришла сюда, бездельница...

Я пришла сюда, бездельница,

 Все равно мне, где скучать!

На пригорке дремлет мельница.

Годы можно здесь молчать.

 

 Над засохшей повиликою

Мягко плавает пчела;

У пруда русалку кликаю,

А русалка умерла.

 

Затянулся ржавой тиною

Пруд широкий, обмелел,

Над трепещущей осиною

Легкий месяц заблестел.

 

Замечаю все как новое.

Влажно пахнут тополя.

Я молчу. Молчу, готовая

Снова стать тобой, земля.

Я научилась просто, мудро жить...

Я научилась просто, мудро жить,

Смотреть на небо и молиться Богу,

И долго перед вечером бродить,

Чтоб утомить ненужную тревогу.

 

Когда шуршат в овраге лопухи

И никнет гроздь рябины желто-красной,

Слагаю я веселые стихи

О жизни тленной, тленной и прекрасной.

 

Я возвращаюсь. Лижет мне ладонь

 Пушистый кот, мурлыкает умильней,

И яркий загорается огонь

На башенке озерной лесопильни.

 

Лишь изредка прорезывает тишь

Крик аиста, слетевшего на крышу.

И если в дверь мою ты постучишь,

 Мне кажется, я даже не услышу.

Помолись о нищей, о потерянной...

Помолись о нищей, о потерянной,

 О моей живой душе,

Ты в своих путях всегда уверенный,

Свет узревший в шалаше.

И тебе, печально-благодарная,

Я за это расскажу потом,

Как меня томила ночь угарная,

Как дышало утро льдом.

В этой жизни я немного видела,

Только пела и ждала.

 Знаю: брата я не ненавидела

 И сестры не предала.

Отчего же Бог меня наказывал

Каждый день и каждый час?

Или это ангел мне указывал

Свет, невидимый для нас?

Песня о песне

Она сначала обожжет,

Как ветерок студеный,

А после в сердце упадет

Одной слезой соленой.

И злому сердцу станет жаль

Чего-то. Грустно будет.

Но эту легкую печаль

Оно не позабудет.

Я только сею.

Собирать

Придут другие. Что же!

И жниц ликующую рать

Благослови, о Боже!

А чтоб тебя благодарить

Я смела совершенней,

Позволь мне миру подарить

То, что любви нетленней.

Ведь где-то есть простая жизнь...

Ведь где-то есть простая жизнь и свет,

Прозрачный, теплый и веселый...

Там с девушкой через забор сосед

Под вечер говорит, и слышат только пчелы

Нежнейшую из всех бесед.

А мы живем торжественно и трудно

И чтим обряды наших горьких встреч,

 Когда с налету ветер безрассудный

Чуть начатую обрывает речь.

Но ни на что не променяем пышный

Гранитный город славы и беды,

Широких рек сияющие льды,

Бессолнечные, мрачные сады

 И голос Музы еле слышный.

О тебе вспоминаю я редко...

О тебе вспоминаю я редко

И твоей не пленяюсь судьбой,

Но с души не стирается метка

Незначительной встречи с тобой.

Красный дом твой нарочно миную,

Красный дом твой над мутной рекой,

 Но я знаю, что горько волную

Твой пронизанный солнцем покой.

Пусть не ты над моими устами

Наклонялся, моля о любви,

Пусть не ты золотыми стихами

Обессмертил томленья мои,—

Я над будущим тайно колдую,

Если вечер совсем голубой,

И предчувствую встречу вторую,

Неизбежную встречу с тобой.

Сразу стало тихо в доме...

Сразу стало тихо в доме,

 Облетел последний мак,

Замерла я в долгой дреме

 И встречаю ранний мрак.

 Плотно заперты ворота,

 Вечер черен, ветер тих.

Где веселье, где забота,

Где ты, ласковый жених?

Не нашелся тайный перстень,

Прождала я много дней,

Нежной пленницею песня

Умерла в груди моей.

От тебя я сердце скрыла...

От тебя я сердце скрыла,

Словно бросила в Неву...

Прирученной и бескрылой

Я в дому твоем живу.

 

Только ночью слышу скрипы.

 Что там — в сумраках чужих?

 Шереметьевские липы...

Перекличка домовых...

 

Осторожно подступает,

Как журчание воды,

К уху жарко приникает

Черный шепоток беды —

 

И бормочет, словно дело

Ей всю ночь возится тут:

«Ты уюта захотела,

Знаешь, где он — твой уют?»

И упало каменное слово...

И упало каменное слово

 На мою еще живую грудь.

Ничего, ведь я была готова.

 Справлюсь с этим как-нибудь.

 У меня сегодня много дела:

Надо память до конца убить,

Надо, чтоб душа окаменела,

Надо снова научиться жить.

А не то... Горячий шелест лета

Словно праздник за моим окном.

 Я давно предчувствовала этот

Светлый день и опустелый дом.

Так раненого журавля

Так раненого журавля
Зовут другие: курлы, курлы!
Когда осенние поля
И рыхлы, и теплы…

И я, больная, слышу зов,
Шум крыльев золотых
Из плотных низких облаков
И зарослей густых:

‘Пора лететь, пора лететь
Над полем и рекой,
Ведь ты уже не можешь петь
И слезы со щеки стереть
Ослабнувшей рукой’.

Хорони, хорони меня, ветер!

Хорони, хорони меня, ветер!
Родные мои не пришли,
Надо мною блуждающий ветер
И дыханье тихой земли.

Я была, как и ты, свободной,
Но я слишком хотела жить.
Видишь, ветер, мой труп холодный,
И некому руки сложить.

Закрой эту черную рану
Покровом вечерней тьмы
И вели голубому туману
Надо мною читать псалмы.

Чтобы мне легко, одинокой,
Отойти к последнему сну,
Прошуми высокой осокой
Про весну, про мою весну.