Лекция на тему: "Совпадение противоположностей"

Преподаватель Берсенева Татьяна Алексеевна Лекция Тема: «Совпадение противоположностей» Содержание лекции: принцип совпадения противоположностей. Цель лекции: рассмотрение концепции Николая Кузанского о соединении противоположностей   в   Едином,   где   разрешаются   все   видимые   противоречия между несовместимыми. Николай   Кузанский   не   только   отождествляет   единое   с   бесконечным, каким для него является максимум, но и идет дальше: в отличие от греческих философов,   которые   исходили   из   того,   что   единое   имеет   в   качестве   своей противоположности беспредельное (бесконечное), и в этом смысле полагали как бы   два   исходных   первоначала   (ум   и   материю),   Кузанец   утверждает,   что   у максимума нет никакой противоположности («ему ничего не противостоит), а то, что естественно было бы считать его противоположностью – минимум, с ним совпадает.   Учение   Николая   Кузанского   о   совпадении   противоположностей, одно из наивысших достижений диалектической мысли эпохи Ренессанса, несет в   себе   заряд   большой   взрывной   силы.   Его   тезис   о   тождестве   максимума   с единым   отменяет   античное   учение   о   противоположности   единого беспредельному.   Тезис   об   отсутствии   у   максимума   какой   бы   то   ни   было противоположности отменяет античное противопоставление единого – многому, ума – материи, неделимого – делимому, неколичественного – количественному. Согласно   Кузанцу,   противоположности   существуют   только   по   отношению   к конечным   вещам,   а   максимум   бесконечен   и   потому   для   него   нет противоположного. Широко   известно   следующее   рассуждение   Николая   Кузанского:   «Я утверждаю,   что   если   бы   имелась   бесконечная   линия,   она   была   бы   прямой, треугольником, была бы кругом и была бы сферой. Таким же образом, если бы имелась бесконечная сфера, она была бы треугольником, кругом и линией. То же следует сказать о бесконечном треугольнике и бесконечном круге. Прежде всего очевидно, что бесконечная линия – прямая – диаметр круга – прямая линия, а окружность – кривая линия, большая, чем диаметр. Если же кривая линия тем менее   крива,   чем   окружность   является   окружностью   большего   круга,   то окружность   максимального   круга,   который   не   может   быть   еще   большим, минимально крива или пряма в максимуме».  Учение   о   совпадении   противоположностей,   в   той   мере,   в   какой   оно представлено в трактатах и диалогах Николая из Кузы, изучалось активно, хотя и не исчерпывающим  образом. До сих пор, среди прочих вопросов, остаётся задача выявления тематических аспектов этой доктрины, в той мере, в какой они проявляются в проповедях Кузанца. Николай Кузанский, Николай Кузанец, Кузанус, настоящее имя Николай Кребс  –  кардинал   Римской   католической   церкви,   крупнейший   немецкий   ученый­энциклопедист, математик, мыслитель XV   века, философ, теолог, церковно­политический деятель. Принадлежит к первым немецким гуманистам в эпоху перехода от позднего Средневековья к раннему Новому времени. Как философ Николай Кузанский стоял на позициях неоплатонизма, идеи которого он черпал как из античных, так из средневековых источников. Основой его философии являлась концепция соединения противоположностей в Едином, где разрешаются все видимые противоречия между несовместимыми.  Немецкому   мыслителю   принадлежит   и   ряд   проектов   крупных взаимосвязанных церковных и политических реформ.  Прежде   чем   обратиться   к   самим   проповедям,   необходимо   коротко описать ключевые положения, которые можно извлечь из трактатов и диалогов. Их   можно   свести   к   пяти:   1)   coincidentia   (совпадение)   следует   отличать   от complicatio   (свертывания);   2)   понятие   coincidentia   oppositorum   (совпадение противоположностей)   включает   в   себя,   но   не   объединяется   с   понятием 3)   в   Боге coincidentia   contradictorum   (совпадения   противоречий); противоположности   совпадают,   и,   все   же,   Бог   находится   за   пределами   противоположные   определения совпадения   противоположностей; непротиворечиво (coherently) приписываются Богу; и 5) утверждение, согласно   4) которому   противоположности   совпадают, истолковываться как заявление, что они тождественны [3, с. 152].   не   обязательно   должно Принцип:   совпадения  следует   отличать   от  свертывания.  В  трактате De docta   ignorantia   (Об   ученом   незнании)   Николай   утверждает   и   то,   что   Бог охватывает все вещи, и что в Боге противоположности совпадают. Иоганн Венк (Wenck) в своей критике Об ученом незнании уравнивает эти положения для того, чтобы рассматривать их вместе, как учение, согласно которому все вещи совпадают   с   Богом.   Таким   образом,   Венк   смешивает   охватывание   с совпадением. Поскольку верная интерпретация того, чему учит Кузанец, такова: онтологически (не хронологически) прежде своего творения, мир содержится в Боге – как следствие содержится в силе своей причины. Теперь, в силу причины само   следствие   является   причиной,   нежели   само   выступает   следующим отдельным элементом, который отличен от собственной причины. Так же и мир онтологически   представлен   в   бесконечном   могуществе   Бога,   прежде   чем существует в своей конечности. Более того, поскольку он существует в Боге, он и есть Бог, а не мир как таковой. То есть, в Боге мир не существует как мир, и нельзя сказать, что он совпадает с Ним. О мире можно сказать, что он свернут в силе   Бога,   из   которой   развертывается   в   процессе   творения.   Хотя   Николай говорит о Боге, как о Развертывающем все вещи, он никогда не называет Его «Совпадением   всех   вещей».   Скорее   он   говорит,   что   в   Божественном Развертывании все вещи совпадают без различия. Теперь   надлежит   привести   другое   пояснение   идей   Николая   из   Кузы: согласно его учению, мир, развернутый из Бога, не есть развернутый Бог, каким он   был,   не   есть   Господь   в   Своем   развернутом   состоянии.   Поскольку   Бог   – завершенная Актуальность, и, будучи таким, не находится ни в развернутом, ни свернутом состоянии [2, с. 246]. Принцип: понятие совпадение противоположностей включает в себя, но не объединяется с понятием совпадение противоречий. Иногда Кузанец пишет, что противоположности совпадают в Боге, а иногда, что противоречия совпадают в нем. Различие кроется в том, что значение слова oppositus включает не только противоречия, но и противоположности. Поэтому, когда Николай говорит, что в Боге противоположности совпадают, иногда он затрагивает противоречия, такие как   небытие   и   бытие­необходимость,   а   иногда   –   противоположности,   как, например, движение и покой [3, с. 334]. Принцип: в Боге противоположности совпадают, и, все же, Бог находится за пределами совпадения противоположностей. Что в Боге противоположности совпадают  –  таким   образом   Николай  говорит,  что  Господь  всецело   не  знает различий. Хотя приемлемо символизировать Его Бытием самим по себе, а также Единым и Неединым. Точно так же Он не есть некое сущее, поскольку всякое сущее конечно и делимо; и он никак не имеет множественности атрибутов (в Себе   или   Своих   собственных).   То,   что   Бог   по   ту   сторону   совпадения противоположностей – этим Кузанец говорит, что никакой конечный разум не способен  постичь  Бога, ибо  конечные   разумы  не  в силах   вообразить  то, что такое для Господа быть всецело неделимым.  Поэтому   утверждение,   что   в   Боге   совпадают   противоположности, несовместимо   с   заявлением,   что   Господь   за   пределами   совпадения противоположностей.   Ибо   Он,   как   само   неразделенное   Бытие,   невыразимым образом есть именно то, что за пределами всякого понимания [2, с. 296]. Принцип:   непротиворечиво приписываются   Богу.   Хотя   Кузанец   отмечает   этот   принцип   в   тексте   лишь противоположные определения     цитировением De possest, он даже еще больше проясняет его, когда в De possest пишет: «Не  имеет  значения, какое имя  ты даешь  Богу, при  условии,  что … мысленно убираешь границы в отношении Его возможного бытия». Поэтому, до тех пор, пока мы убираем границы у телесного солнца, мы можем подходящим образом обращаться к Богу как к этому светилу, подобно псалмисту: ...если под солнцем понимается то, что действительно является всем тем, чем оно может быть, то во всяком случае ясно, что наше солнце не есть что­либо подобное вышеупомянутому  [3, с. 304]. Принцип:   утверждение,   согласно   которому   противоположности совпадают,   не   обязательно   должно   истолковываться   как   заявление,   что   они тождественны.   Николай   и   вправду   иногда   употребляет   «coincidentia» (совпадение)   таким   образом,   что   делает   его   взаимозаменяемым   с   «identitas»   Пример   такой (тождественностью);   но   не   делает   это   постоянно. взаимозаменяемости можно обнаружить в De docta ignorantia, где он показывает, что ни единая вещь во вселенной не совпадает с другой. Под этим утверждением он имеет в виду, что нет двух вещей, которые бы в точности совпадали, никакие две вещи не различаются лишь в числе. Так же и в De possest он полагает, что абсолютная возможность совпадает с абсолютной актуальностью, и фокусирует внимание   на   этом   положении,   указывая,   что   «возможность   и   актуальность тождественны   в   Боге».   Но   более   того,   Кузанец   продолжает   недвусмысленно показывать, что в действительности «совпадение» иногда обладает значением тождества.   Поскольку   обсуждая   две   природы   Христа   он   пишет   (набожно обращаясь к Иисусу): «ты не совпадение творение и творца тем способом, каким при совпадении одно становится другим». Следовательно, читатель сам должен сам приложить усилия, чтобы решить, исходя из данного контекста, использует ли Кузанец «совпадения» в значении «тождества» или же нет [3, с. 354]. Теперь, обращаясь к проповедям Николая Кузанского, мы увидим, как пять принципов, извлеченных из трактатов и диалогов, повторяются в ходе его наставления, что он именует regula coincidentiae (правилом совпадения). Но так же отмечается новизна и свежесть, когда он начинает украшать, расширять эти принципы, а также изменять контекст их употребления. Позвольте заострить внимание на этой новизне. И когда мы это сделаем, то ясно и отчетливо увидим, как   расширяется   понятие   coincidentia,   так,   что   теперь   Николай   говорит   не только   о   coincidentia   oppositorum   in  Deo   (совпадении   противоположностей   в Боге) и coincidentia contradictorum in Deo (совпадении противоречий в Боге), но, кроме того, и о совпадении противоположностей не в Боге, равно как и просто о coincidentia extremorum in Christo (совпадении крайностей во Христе), не говоря уже о высшем уровне, называемом им coincidentia coincidentiarum (совпадение совпадений). Более   того,   в   проповедях   слово   coincidentia   обретает   дополнительные смыслы.   Порою   говорят,   что   две   вещи   совпадают   просто   потому,   что происходят нераздельно, и, в самом деле, не могут случаться порознь. Так, в Проповеди  Кузанец  утверждает,  что  неверие   совпадает   с  верой  – на  первый взгляд радикально звучащее утверждение. Но он так уточняет его, что делает его приемлемым: «неверие совпадает с верой», говорит он, «в случае того, кто жаждет увидеть знак, чтобы поверить».  Второй   смысл   coincidentia   имеет   дело   со   взаимосвязью   (correlation).   В Проповеди   Кузанец   дает   пример   совпадения   мужских   желаний   с   женскими, постольку и настолько, насколько природа обоих полов дополняет друг друга. Таким   образом,   их   желания   совпадают,   то   есть,   они   взаимосвязаны.   В следующем примере Николай указывает на совпадение ищущих и искомых. Третий смысл coincidentia имеет дело с различными точками зрения. Часто данное   нам   событие   может   иметь   две   стороны,  о   которых   говорят,   что   они совпадают в этом событии. В качестве иллюстрации этого положения Николай повествует   о   том,   как   апостол   Павел   проникся   Богом   путем   восхищения, совпадающего   с   тем,   что   он   покинул   тело.   То   есть,   случай   духовного восхождения Павла к Господу – так же и событие затемнения сознания его тела, даже   хотя   восхождение   не   то   же   самое,   что   покидание   тела.   Не   следует   и понимать   восхождение   взаимосвязанным   с   покиданием.   Далее   Николай отмечает, что христианское бытие рабом Божьим составляет рабство, которое не есть рабство. Поскольку христианское служение является проявлением воли и свободы. В самом деле, христианское служение Господу есть любовь к Нему. Рабство и любовь совпадают. Или, как предпочитает говорить Кузанец, любовь к Богу   и   служение   Ему   происходят   по   ту   сторону   совпадения противоположностей   «быть   рабом»   и   «не   быть   рабом».   Поскольку рассмотренные   со   стороны,   неверующими,   обязательства   верующего   перед Господом кажутся обременительными, ограничивающими и даже жестокими. Но рассмотренные изнутри, верующими, эти обязательства благостны – почти как псалмист говорит о блаженстве в законе Господа. Четвертый   смысл   coincidentia   имеет   дело   с   отличающимися   смыслами, нежели просто с отличающимися точками зрения. В Проповеди Николай, делая заключение   из   Писания,   замечает,   что   во   Христе   человеческая   слабость удивительным образом совпадает с Божественной мощью. В силу Собственной человеческой   слабости,   Он   был   мучим   жаждой,   изнурен,   распят.   Своим Божественным   могуществом   Он   исцелял   больных,   изгонял   бесов   и   был воскрешен. Поэтому, из­за Его человеческой природы, Он был уязвим (passible) и   подвержен   боли,   тогда   как   в   силу   природы   Божественной   –   неуязвим (immutable)   и   всемогущ;   слабость   и   сила   совпадают   в   одной   и   той   же Божественной личности.  Пятый смысл coincidentia, как мы уже видели, имеет дело с тождеством. Пример этого смысла содержится в Проповеди, где Кузанец настаивает на том, что зримое и незримое совпадают в вере и ради нее, так как вера есть созерцание Незримого. Здесь мы приходим к идее ученого незнания: видеть Бога в вере и через веру – видеть Того­кто­незрим, и видеть Его как Того­кто­ незрим. Стало быть,   объект   веры   для   верующего   есть   непознаваемый   объект,   так   что   как Николай, вслед за псевдо­Дионисием, утверждает в De docta ignorantia, наше понимание Господа более приближается к ничто, нежели к чему бы то ни было. И как ничто незримо, то есть, неведомо, так и Бог непознаваем. Или еще лучше: для верующего, ученого в незнании, созерцать Господа – то же самое, что не созерцать Его. Ибо верующий зрит Бога в той мере, в какой он видит – что есть Бог может быть познано сугубо символически [4, с. 176]. Теперь взглянем на пять из многочисленных изумительных способов того, как   Николай   использует   идею   coincidentia   и   coincidentia   oppositorum   в проповедях. Разгадка соответствующего смысла, который Кузанец употребляет в различных контекстах, будет оставлена читателю или слушателю. 1. В Марии, которая была theotokos, совпадают бытие матерью и бытие непорочной   девой.   Или,   как   еще   пишет   Николай,   в   Марии   совпадают плодовитость   (fertility)   и   девство.   Так,   обычно   многие   думают,   что   бытие матерью   противоречит   бытию   девой.   Тем   не   менее,   материнство   Марии   не противополагалось   ее   невинности,   которую   она   не   потеряла.   Действительно, Кузанец учит, что она оставалась девой в течение всей жизни, не дав боле жизни ни   одному   ребенку.   Поэтому   Николай   поддерживает   прежде   нерушимую традицию Церкви и догму Латеранского Собора 649 года. 2.   Согласно   Кузанцу,   не   единственно   высшее   милосердие   совпадает   с высшей справедливостью в Боге и во Христе, но даже и на уровне человеческого бытия справедливость совпадает с милосердием. Ибо никто не может жаждать справедливости, если не милосерден, как рассуждает Николай: справедливость требует, чтобы человек делал другим то, что он хотел получить бы от них. Но каждая личность хочет, чтобы другие проявили к нему милость и сострадание. Соответственно,   нельзя   быть   справедливым   без   проявления   милосердия, продолжает размышлять Николай. Другими словами, справедливость включает в себя милосердие так, что совпадает с ним. 3. Особенно примечательно заявление Николая, что молитва совпадает с принуждением. Обычно мы думаем о просительной молитве как о виде просьбы к Богу, форме взывания к Господу, чтобы он сделал нечто для человека; а о ходатайствующей   молитве   –   как   о   вопрошании   Его   сделать   что­нибудь   для другого.   Но   даже   когда   оба   вида   молитвы   настоятельны,   никогда   не предполагается,   что   они   выступают   в   качестве   требующих,   и   едва   ли   могут расцениваться   как   пути   «принуждения»   Бога   к   некоему   действию.   Поэтому суждение Кузанца  незамедлительно  привлекает   наше  внимание  и пробуждает наше любопытство, так как звучит неподобающе. В самом деле, разве это может быть   чем­то   иным,   нежели   недоразумением?   Тем   не   менее,   при   дальнейшем рассмотрении,   утверждение   Николая   не   является   ни   неуместным,   ни опрометчивым. Поскольку он имеет в виду притчу о несправедливом судье и докучливой   вдове   из   Нового   Завета.   Хотя   судья   остался   безразличен   к справедливости дела женщины, он решил удовлетворить ее жалобу, потому что она   его   утомила   своей   докучливостью.   Говорят,   что   и   Господа,   способом, отдалённо похожим на вышеуказанный, волнуют праведные мольбы, приносимые Ему в чистоте сердец детей Его. Он, так сказать, не понуждается их упорством; скорее он движим – «побуждаем», пишет Николай – собственным милосердием к ним, и Своим знанием их истинной нужды и их страдания. 4. Также бросается в глаза и речь Николая о совпадении Христа и веры: «Итак,   Христос   не   спасёт   кого­либо,   пока   тот   не   верит,   что   Христос   есть Спаситель.   Стало   быть,   вера,   которая   схожа   с   Христом   как   Спасителем, осуществляется  в  том, что  Христос  спасает.  Тогда, в  этом  случае,  спасение исходит от Христа и от веры – не как от двух вещей, так, что вера – одно, а Христос – другое, но путём совпадения, так, что Христос есть вера, которая спасает».   Это   утверждение,   что   «что   Христос   есть   вера,   которая   спасает», звучит   странно.   Ибо   в   каком   смысле   Христос   есть   Вера?   То   есть,   в   каком смысле возможно говорить о Христе как о Вере? Хотя можно не сомневаться, что это выражение эксцентрично, смысл, который в него вносит Кузанец, ясен: Христос   есть   Спаситель,  спасающий   через   веру   верующего   в  Него.  Другими словами, вера во Христа есть вера, что спасает. И эта вера есть дар Божий, дар Христов. Так что Христос, который есть Вера, что спасает, дает веру, которая спасает. То, что говорит здесь Николай, соотносится с тем, что он говорит в De docta ignorantia, где он ссылается на Христа как «Того, кто есть Вера и Любовь», и где он также приписывает Христу, как человеку, максимальное доверие, или веру (в Бога Отца), и максимальную любовь (к Богу Отцу). 5. В­пятых, Кузанец говорит о совпадении сыновства по роду (sonship­by­ nature)   и   сыновства   по   усыновлению.   Обычно   они   противопоставляются: усыновленный   ребенок   отличается   от   родного   по   происхождению,   а   иногда общественной и культурной средой. Мы склонны говорить, что сын – или сын свой, или примный. И, тем не менее, Николай указывает, что эти две формы сыновства сходятся в Иисусе, который по природе, или по сущности, есть Сын Божий (the Son of God), а по праву усыновления – сын Божий (a son of God), как и все истинно верующие в Господа. Поскольку Иисус – Богочеловек, то Он есть две природы в единой личности; в соответствии с Его божественной природой он Сын Божий, Второй в Святой Троице. В Иисусе Бесконечное и конечное совпадают,   как   Божественное   и   человеческое,   как   природа   и   благодать. Поскольку   именно   благодать   есть   то,   что   Бог   усыновляет   –   будет   ли   это усыновлением   человека   Иисуса,   или   этих   предопределенных   людей,   которые искуплены. Также   Николай   повторяет   в   проповедях   свою   точку   зрения,   согласно которой   в   Боге   совпадают   друг   с   другом   Божественные   атрибуты,   хотя   он выражает   эту   идею   шире,   говоря   о   «coincidentia   appropriatorum   in   Deo» («совпадении   соответствий   в   Боге»).   Следовательно,   говорят,   что   любовь   и знание   совпадают   в   Боге   и   есть   одна   вещь.   Более   того,   в   Проповеди,   он повторяет идею из De docta ignorantia о том, что сущее и единство совпадают не только   в   Творце,   но   и   во   всяком   творении.   Здесь   взгляд   Кузанца противопоставляется обыденному, который не рассматривает любовь и знание, сущее и единство как противоположности, но который, зачастую, рассматривает их как раздельные и несовпадающие [1, с. 108]. Более того, в соответствии со своим определением из De visione Dei и в согласии с Откровением, несколько  раз в проповедях   Николай  ссылается  на совпадение альфы и омеги в Боге. И в Проповеди он повторяет позицию из De docta ignorantia, что все вещи в Боге, и, тем, что присутствуют в Боге, не могут быть поняты, поскольку бог не может быть познан, и поскольку в Боге все вещи есть Бог. Николай   Кузанский,   как   и   большинство   философов   его   времени, ориентировался на традицию неоплатонизма. Однако при этом он переосмыслил учение   неоплатоников,   начиная   с   центрального   для   них   понятия   единого.   У Платона   и   неоплатоников,   как   мы   знаем,   единое   характеризуется   через противоположность   «иному»,   не­единому.   Эта   характеристика   восходит   к пифагорейцам   и   элеатам,   противопоставлявшим   единое   многому,   предел   — беспредельному.   Николай   Кузанский,   разделяющий   принципы   христианского монизма,   отвергает   античный   дуализм   и   заявляет,   что   «единому   ничто   не противоположно». А отсюда он делает характерный вывод: «Единое есть все» — формула, звучащая пантеистически и прямо предваряющая пантеизм Джордано Бруно. Эта   формула   неприемлема   для   христианского   теизма,   принципиально отличающего творение (все) от Творца (единого); но, что не менее важно, она отличается и от концепции неоплатоников, которые никогда не отождествляли единое   со   «всем».   Вот   тут   и   появляется   новый,   возрожденческий   подход   к   что   единое   не   имеет проблемам   онтологии. противоположности,   Николай   Кузанский   делает   вывод,   что   единое   Из   утверждения, тождественно беспредельному, бесконечному. Бесконечное — это то, больше чего   ничего   не   может   быть.   Поэтому   оно   характеризуется   как   «максимум», единое   же   —   как   «минимум».   Николай   Кузанский,   таким   образом,   открыл принцип   совпадения   противоположностей   (coincidentia   oppositorum)   — максимума   и   минимума.   Чтобы   сделать   более   наглядным   этот   принцип,   он обращается   к   математике,   указывая,   что   при   увеличении   радиуса   круга   до бесконечности   окружность   превращается   в   бесконечную   прямую.   У   такого максимального   круга   диаметр   становится   тождественным   окружности,   более того — с окружностью совпадает не только диаметр, но и центр, а тем самым точка (минимум) и бесконечная прямая (максимум) представляют собой одно и то   же.   Аналогично   обстоит   дело   с   треугольником:   если   одна   из   его   сторон бесконечна,   то   и   другие   две   тоже   будут   бесконечными.   Таким   образом доказывается, что бесконечная линия есть и треугольник, и круг, и шар. Совпадение противоположностей является важнейшим методологическим принципом   философии   Николая   Кузанского,   что   делает   его   одним   из родоначальников   новоевропейской   диалектики.   У   Платона,   одного   из крупнейших   диалектиков   античности,   мы   не   находим   учения   о   совпадении противоположностей,   поскольку   для   древнегреческой   философии   характерен дуализм,   противопоставление   идеи   (или   формы)   и   материи,   единого   и беспредельного.   Напротив,   у   Николая   Кузанского   место   единого   теперь занимает   понятие   актуальной   бесконечности,   которое   и   есть,   собственно, совмещение противоположностей — единого и беспредельного [3, с. 115]. Характерная для Николая Кузанского тенденция мыслить высшее начало бытия   как   тождество   противоположностей   (единого   и   бесконечного)   была результатом пантеистически окрашенного сближения Бога с миром, Творца с творением. Эту тенденцию еще более углубил Джордано Бруно (1548—1600), создав   последовательно   пантеистическое   учение,   враждебное   средневековому теизму.  В заключение кратко рассмотрим пять тематических решений касательно совпадения   противоположностей   в  сравнении   с  его   диалогами   и  трактатами, которые являются новыми в проповедях Николая. Во­первых, в проповедях он не   сосредотачивается   на   противоположностях,   которые,   в   отличие   от противоречий,   которые   могут   быть   как   противоположными,   так   и   хотя   и   очевидно   упоминает   такие противоречивыми   понятиями, противоположности   и,   в   некоторой   степени,   обсуждает   их.   Вместо   этого   он более   сосредотачивается   на   совпадении   крайних   различий   –   coincidentia extremorum – о которых обычно думают, что они несовместимы. Так, он говорит о совпадении природы и благодати в сыновстве Иисуса и совпадении нищеты и богатства   в   бедном   христианском   верующем.   Эти   слова   возвещают   второе новшество силы в проповедях, а именно то, что Николай выходит за границы рассмотрения   противоположностей   в   Боге,   и,   вместо   этого,   в   большей   мере акцентирует внимание на совпадении, происходящем в Богочеловеке, и других   математические совпадениях, иллюстрации   De   docta   ignorantia   и   De   coniecturis   исчезают,   и   заменяются   возникающих   в   христианах.   В­третьих, библейскими иллюстрациями, например, из Первого послания к коринфянам: «Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть   мудрым.   Ибо   мудрость   мира   сего   есть   безумие   пред   Богом».   В соответствии   с   этими   словами,   Кузанец   точно   так   же   понимает,   что   для неверующего божественная мудрость подобна глупости, и он указывает на веру, где   противоположности   «глупости»   и   «мудрости»   совпадают   в   бедном христианине. В­четвертых, как мы уже видели, он вводит понятие coincidentia appropriatorium in Deo. И, в соответствии с этим частным понятием, он говорит, что есть совпадение между Божественной любовью и Божественным знанием, так, что если некто любит Бога, он и любим Богом, и в дом Богу. И, наконец, в­ пятых, Николай в проповедях предпочитает парадоксальные выражения, когда приводит   примеры   учения   о   coincidentia   oppositorum.   Так,   с   самого   начала кажется парадоксальным, что в Боге карающая рука справедливости совпадает с милосердием,   что   во   Христе   унижение   совпадает   с   превознесением,   что   в христианах   свобода   совпадает   с   подчинением,   и   что   в   единстве   мастера­ ремесленника   совпадают   действующая,   формальная   и   целевая   причины.   Но Кузанец   способен   объяснить   эти   противоположности   таким   образом,   чтобы придать им смысл совпадений, и таким образом побудить к рефлексии о них. Тогда, наконец, если мы точно оцениваем учение Николая Кузанского о совпадении противоположностей, нам не следует пренебрегать ее богатством и многосторонностью. В самом деле, именно это богатство делает его идеи столь интригующими и захватывающими для тех, кто их изучает. Список литературы 1. Лосев А. Ф. Эстетика Возрождения. М.: Мысль,2011 г. 2.  Сергеев   К.  А.  Философия   совпадения   противоположностей   Николая Кузанского. СП.б.: Verbum, выпуск 9,Изд­во С.­Петербурского ун­та, 2011 г. 3.   Соколов   В.   В.   Европейская   философия   XV­XVIII   вв.М.:   Высшая школа,2010 г. 4.   Тажуризина   З.   А.   Философия   Николая   Кузанского.   М.:   Изд­во МГУ,2012 г.