Методические рекомендации по преподаванию МХК в 7 классах

Оглавление   Семенов Ю. Тотемизм, первобытная мифология и первобытная религия //  Скепсис. – 2002. – № 3. – С. 65...............................................................................8 Введение  2 В   отечественной   философии   человек   рассматривается   как единственный   субъект   культуры,   создающий   жизненную   среду   для   себя   и формирующийся   под   ее   воздействием.   Это   значит,   что   становление   мира культуры   является   результатом   длительного   процесса   взаимовлияния биологической   и   социальной   эволюции.   Здесь   можно   выделить   следующие принципиальные моменты:  1)   способность   общественного   человека   продуцировать   культуру является   итогом   взаимодействия   биологической   и   социальной   эволюции, включающей   в   себя   эволюцию   орудия   труда,   вследствие   чего   человек   не только творец культуры, но и сам формируется на основе труда и культуры;  2)   переход   от   до   человеческой   стадии   к   человеческой   происходил постепенно   и   прогрессирующим   образом   в   течение   длительного   времени. Иными   словами,   не   только   история   развития   культуры   есть   история объективирования духовных способностей, но и история развития духовных способностей человека есть история превращения культуры в «ингредиент» этих способностей. Мир   культуры   тесно   связан   с   процессом   гоминизации,   с   процессом перехода   от   животного   к   человеку,   одним   из   аспектов   которого   является переход от определенных инстинктивных, рефлекторных реакций животного на мир к неопределенности человеческого знания. Указанный переход в целом завершился с формированием первобытной культуры. Под  первобытной   культурой  принято   понимать   архаичную   культуру, которая   характеризует   верования,   традиции   и   искусство   народов,   живших более 30 тыс. лет тому назад и давно умерших либо тех народов (например, затерянные в джунглях племена), которые существуют сегодня, сохранив в нетронутом виде первобытный образ жизни. Их часто называют осколками 3 или   пережитками   первобытного   общества.   Таким   образом,   первобытная культура охватывает преимущественно искусство каменного века. Первобытное искусство ­ искусство эпохи первобытного общества. Оно возникло в позднем палеолите около 33 тыс. до н. э., отражало воззрения, условия   и   образ   жизни   первобытных   охотников   (примитивные   жилища, пещерные   изображения   животных,   женские   статуэтки).   У   земледельцев   и скотоводов   неолита   и  энеолита   появились   общинные  поселения,  мегалиты, свайные   постройки;   изображения   стали   передавать   отвлеченные   понятия, развилось искусство орнамента. В эпохи неолита, энеолита, бронзового века у племен Египта, Индии, Передней, Средней и Малой Азии, Китая, Южной и Юго­Восточной Европы сложилось искусство, связанное с земледельческой мифологией (орнаментированная керамика, скульптура). У северных лесных охотников и рыболовов бытовали наскальные изображения, реалистические фигурки животных. Скотоводческие степные племена Восточной Европы и Азии на рубеже бронзового и железного веков создали звериный стиль. Первобытное   искусство   ­   только   часть   первобытной   культуры,   куда помимо искусства входят религиозные верования и культы, особые традиции и обряды.  Подлинное   возникновение   искусства   антропологи   связывают   с появлением Homo sapiens sapiens, которого иначе именуют кроманьонским человеком. Кроманьонцы (так назвали этих людей по месту первой находки их останков ­ гроту Кро­Маньон на юге Франции), появившиеся от 40 до 35 тыс. лет тому назад представляли собой людей высокого роста (1,70­1,80 м), стройных,   крепкого   телосложения.   У   них   был   вытянутый   узкий   череп   и отчетливый, чуть заостренный подбородок, который придавал нижней части лица   треугольную   форму.   Почти   во   всем   они   походили   на   современного человека и прославились как отличные охотники. У них была хорошо развита речь,   так   что   они   могли   согласовывать   свои   действия.   Они   мастерски 4 изготовляли   всевозможные   орудия   на   разные   случаи   жизни:   острые наконечники   для   копий,   каменные   ножи,   костяные   гарпуны   с   зубцами, превосходные рубила, топоры и т.д.1 Одними из форм первобытного искусства, наиболее полно дошедших сквозь толщу тысячелетий до наших дней, являются петроглифы.  Под петроглифами понимаются  высеченные изображения на каменной основе (от греч.  petros — камень и  glyphe — резьба), которые могут иметь самую  разную   тематику —  ритуальную,  мемориальную,  знаковую   со   всеми возможными   взаимопересечениями.   Их   роль   и   значение   для   первобытного   а   также   причины   их   создания   являются   предметом человека, непрекращающихся споров ученых. Значение   первобытной   культуры   для   развития   человеческой цивилизации   весьма   велико.   Вместе   с   тем   современные   учебные   планы образовательных   школ,   в   частности,   по   курсу   «Мировая   художественная культура», на наш взгляд, не уделяют должного внимания изучению культуры и искусства первобытного человека. В   этой   связи   целью   настоящего   дипломного   исследования   является изучение   особенностей   бытования   петроглифов   Карелии   в   современной России, а также их использование в методической практике преподавания в современной школе. Объектом   исследования   является   петроглифическая   живопись, предметом   исследования   –   особенности   петроглифических   памятников Карелии,   а   также   их   использование   в   процессе   обучения   в   современной общеобразовательной школе. В ходе исследования было спланировано решение следующих задач: 1. Теоретический анализ тотемизма первобытных народов как основы первобытного искусства. 1 Кравченко А.И. Культурология. Основные категории – М.: Gaudeamus, 2002. 5 2. Анализ петроглифической живописи первобытного человека в целом, а также пространственной локализации петроглифических памятников как в мире, так и на территории Российской Федерации. 3. Описательная   характеристика   петроглифических   памятников Карелии. 4. Разработка   методики   использования   петроглифических   памятников Карелии   в   практике   преподавания   в   современной   общеобразовательной школе. Глава 1. Общее понятие о петроглифах как о культурологическом 6 феномене  1.1. Тотемизм в языческом религиозном комплексе древних культур Раскроем понятие «тотемизм» с точки зрения определений, принятых в современной науке. Большая   Советская   энциклопедия   трактует   тотемизм   как   комплекс верований, мифов, обрядов и обычаев родоплеменного общества, связанных с представлением   о   сверхъестественном   родстве   между   определёнными группами людей и так называемыми тотемами — видами животных и растений (реже — явлениями природы и неодушевлёнными предметами). Основной вид тотемизма — клановый, или родовой (индивидуальный или половой — реже). Тотем   (чаще   всего   вид   животных)   —   предмет   религиозного   почитания группы,   носящей   его   имя,   обычно   родовой   общины,   членам   которой запрещается охотиться на тотема, убивать его и употреблять в пищу, а также вступать   в   брак   между   собой   (экзогамия).Тотемная   группа   считает   себя связанной   с   тотемом   общим   происхождением   от   мифических   предков   — полулюдей­полуживотных или полурастений — и видит в нём покровителя и подателя жизненных благ. Отсюда магические обряды размножения тотема — ритуальное   поедание   его   мяса   (в   обычных   условиях   запрещенного), рассказывание   мифов,   пляски   маскированных   танцоров,   подражающих тотему2. Встречается   также   определение   тотемизма   как   веры   в   единство социальной группы, обусловленное общностью предка, в качестве которого выступает определенное животное (реже — растение или предмет неживой природы). С этой точки зрения кланы и прочие кровнородственные группы в 2 Шаревская Б.И. Тотемизм // Большая Советская энциклопедия. Издание 1969­1978 г.г. / 2001 «Большая  Российская энциклопедия», 1969­1978 7 составе   первобытных   племен   обладали   характерными   комплексами верований,   которые   в   рамках   отдельного   племени   повторяли   друг   друга, различаясь лишь в деталях3. Вместе   с   тем,   для   нашей   работы,   исходя   из   ее   темы,   более   данное   в   популярнейшем принципиальным   является   определение, дореволюционном   словаре   Брокгауза   и   Эфрона:   «тотемизм  ­  религиозная система, распространенная у многих первобытных народов, в основе которой лежит   поклонение   тотему,   то   есть   изображению   какого­либо   животного, которое считается родоначальником и покровителем данного племени. Слово "тотем"   заимствовано   у   североамериканских   индейцев,   на   языке   которых тотем   обозначает   знак,   герб   клана.   В   роли   тотема   могут   быть   не   только животные и растения, но и явления природы и неодушевленные предметы, например:   молния,   ветер,   солнце,   железо   и   пр.   Тотемизм   был   очень распространен у древних народов Азии и ныне среди диких племен Африки и Океании»4.   Такая   постановка   вопроса   уже   вплотную   подводит   нас   к первостепенному   значению   изображения   тотема   для   религиозного   культа древних. А именно такое изображение и составляет самую суть петроглифа. Рассмотрим тотемизм как культурологическое явление более подробно. Слово «тотем» впервые прозвучало в 1791 г. в книге Дж. Лонга. «Ot­ otem» на языке североамериканских индейцев оджибве (чиппева), одном из алгонкинских языков, означает «его род». Однако о тотемизме как явлении духовной культуры и социальной организации писал еще в ХVI в. испанец Гарсиласо де ла Вега: у жителей Перу знатные роды называли себя именами животных   и   вели   от   них   свое   происхождение.   О   тотемизме   у   аборигенов Австралии впервые сообщил в 1841 г. Дж. Грей. Каждая семья рассматривает какое­либо животное или растение как свой символ; аборигены называют этих животных   и   эти   растения   словом   кобонг,   –   пишет   Грей   о 3  Тотемизм // Энциклопедия «Кругосвет», 2007 4  Тотемизм // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Издание 1890­1907 г.г. / Новый Диск 8 западноавстралийских аборигенах. «Между семьей и ее кобонгом существует мистическая   связь…   Аборигены   верят,   что   такие   животные   –   их   близкие друзья,   и   убивать   их   –   большое   преступление».   И   далее   Грей   сравнивает открытое   им   явление   с   тотемизмом   индейцев   Северной   Америки.   Под «семьями» Грей имеет в виду некие социальные общности, носящие каждая имя своего кобонга и считающие себя связанными с ним узами происхождения и   родства.   Позднее   то   же   самое   явление,   под   другими   названиями,   было обнаружено и в других частях Австралии. Постепенно становилось все более очевидным,   что   тотемизм   свойственен   традиционным   обществам   всех континентов5.  По   мере   почти   повсеместного   открытия   тотемизма   в   тех   или   иных формах начались попытки сформулировать сущность этого явления, понять исторические условия его возникновения. Тотемизм  –   вера   в   единство   социальной   группы,   обусловленное общностью предка, в качестве  которого выступает  определенное животное (реже   –   растение   или   предмет   неживой   природы).   Кланы   и   прочие кровнородственные   группы   в   составе   первобытных   племен   обладали характерными комплексами верований, которые в рамках отдельного племени повторяли друг друга, различаясь лишь в деталях6. Э. Дюркгейм рассматривал тотемизм как наиболее фундаментальное, основополагающее религиозное явление, из которого произошли все другие формы религии. Таков, прежде всего, тотемизм аборигенов Австралии. Тотем –   символ   единства   первобытной   социальной   общности.   Тотемизм,   в   его изначальной   форме,   тесно   связан   с   основной   структурной   ячейкой первобытного общества, которую Дюркгейм называл ордой или кланом, но которую точнее было бы назвать общиной; тотемическая группа является ее структурообразующим центром.  5 Семенов Ю. Тотемизм, первобытная мифология и первобытная религия // Скепсис. – 2002. – № 3. – С. 65. 6 Тотемизм // Электронная энциклопедия Кругосвет. 9 Вместе с тем, существует точка зрения, что тотемизм не сводим только к доктрине первоначального религиозного культа. Так, Ю.Семенов указывает, что   тотемизм   в   своей   изначальной   форме   религией   не   был.   Мифы   тоже первоначально   возникли   вне   какой­либо   связи   с   религией,   не   были религиозными. Перед нами вполне самостоятельная линия эволюции одной из сфер   духовной   жизни   людей   первобытного   (а   затем   и   более   позднего) общества, которая лишь позднее пересеклась с линией развития религиозных представлений и серьезно сказалась на ней7. Автор   также   отмечает,   что   тотемизм   в   своей   исходной   форме представлял собой глубокую, не знающую сомнений веру в полное тождество членов   того   или   иного   человеческого   коллектива   (первоначально   — праобщины, позднее — рода) с особями одного определенного вида животных (медведями, волками, оленями и т.п.). Этот вид животных, а тем самым и каждое животное данного вида, являлся тотемом данной группы людей, а тем самым и любого из ее членов. В своей сущности тотемизм был не чем иным, как   осознанием   реального   единства   человеческого   коллектива, фундаментальной   общности   всех   его   членов   и   одновременно   столь   же фундаментального их отличия от членов всех других существующих на земле человеческих  коллективов.   Если  все  формы  религии, исключая   политеизм, были отражением господства над людьми слепой необходимости природы, то тотемизм   был   отражением   господства   над   человеком   сил   общественного развития,   отражением   не   природного,   а   общественного   бытия.   И   это отражение, так же, как и отражение в магии, оменализме и т.п. господства над людьми   объективных   природных   сил,  было   не   адекватным,   а   иллюзорным, фантастическим.  Поэтому  тотемизм,  как  и   магия,  оменализм,  фетишизм   и т.п., был верой. Все это и дало основание трактовать тотемизм как одну из 7  Семенов Ю. Тотемизм, первобытная мифология и первобытная религия // «Скепсис», 2005, №№ 3­4 10 форм   религии.   Однако   согласиться   с   таким   пониманием   тотемизма,   по мнению Ю.Семенова, нельзя. С   его   точки   зрения.   понятия   иллюзии   и   религии   далеко   не тождественны. Всякая религия есть иллюзорное отражение действительности, но   не   всякое   иллюзорное   отражение   действительности   является   религией. Могут существовать и существуют различного рода нерелигиозные иллюзии. Религией   является   только   такая   иллюзия,   которая   включает   в   качестве неотъемлемого момента веру в сверхъестественную силу, от которой зависят ход и исход человеческих действий, веру в сверхъестественное влияние на судьбу человека. Если подобного рода вера отсутствует, иллюзия не может быть охарактеризована как религиозная, сколь бы фантастическими ни были составляющие ее представления. Животные, являвшиеся тотемом, никогда не наделялись в воображении людей способностью сверхъестественным образом влиять на их дела. Поэтому тотемизм в его исходной форме не был религией. В   процессе   своего   оформления   и   развития   тотемизм   оброс значительным   числом   всевозможных   ритуальных   действий.   В   частности, возникли особые празднества, во время которых люди облекались в шкуры тотемных   животных   и   подражали   их   действиям.   Но   эти   тотемистические пляски не представляли собой религиозного культа. Люди, их совершавшие, не   ставили   своей   целью   добиться   от   тотемных   животных   благоприятного воздействия на ход и исход их деятельности. Суть тотемистических плясок заключалась   в   подтверждении   идентичности   членов   данного   коллектива   и животных   тотемного   вида.   В   последующем   некоторые   из   действий, совершаемых   во   время   такого   рода   празднеств,   приобрели   характер магических обрядов. В тотемистическую обрядность вплелись и новые, чисто магические, действия. Тем самым тотемизм оказался связанным с магией, но формой религии он при этом не стал8. 8  Семенов Ю. Тотемизм, первобытная мифология и первобытная религия // «Скепсис», 2005, №№ 3­4 11 Уже само изобилие теорий тотемизма показывает, что под термином «тотемизм» в действительности скрываются очень разнородные явления. На это обратил внимание А. Гольденвейзер. Он показал, что тотемизм далеко не везде один и тот же, что в разных обществах и культурах он предстает в своеобразных формах и что не существует обязательной связи между всеми его элементами – социальной общностью, тотемической ее символизацией и тотемической идеологией. В России критическое отношение к пониманию тотемизма как некоего единого   феномена   высказал   А.Н.   Максимов.   Он   предостерегал   против тенденции рассматривать сходные по внешности явления как тождественные по существу9. Понимание тотемизма как явления только социального или имеющего утилитарную направленность, ориентированного на сохранение экономически ценных   видов   животных   и   растений,   подобно   другим   объяснениям, подчеркивающим   какую­либо   одну   сторону   этого   сложного   феномена, односторонне и неверно. В тотемическом комплексе как бы стянуты в единый узел   различные   сферы   жизни   архаического   общества.   Узко   экономическое понимание   тотемизма   ошибочно   и   по   существу.   Так,   многие   тотемы австралийских   аборигенов   экономически   бесполезны   и   не   представляют интереса   как   объекты   охоты   и   собирательства,   а   некоторые   вообще   не являются   животными   или   растениями.   Например,   на   острове   Грут­Айленд тотем   самого   крупного   рода   одной   половины   племени   –   северо­западный ветер, а крупнейшего рода другой половины – юго­восточный ветер. Тотемами могут   быть   звезды,   прилив,   гром   и   т.д.   Объяснение   таких   тотемов   как символов   социальной   идентификации,   средств   классификации   социальных общностей напрашивается само собой. Классификация, объединение в одни и те же группы родов, культовых сообществ, секций, естественных явлений и других предметов, действительно, одна из важных функций тотемизма.  9 Максимов А.Н. Избранные труды. – М., 1997. – С.109. 12 В этой функции тотемизма коренится еще одна ошибка исследователей, еще   одна   попытка   одностороннего   понимания   тотемизма   как   выражения потребности первобытного ума в систематизации и классификации явлений окружающего мира. По мнению К. Леви­Строса, тотемизм как некий институт является  искусственным,  иллюзорным   построением,  существующим  лишь  в умах исследователей10.  По   словам   С.А.   Токарева,   ключ   к   решению   проблемы   тотемизма находится не в объекте, а в субъекте тотемических отношений, не в тотеме, а в   тотемической   родовой   группе11.   Однако   субъектом   тотемических отношений может быть не только род или родовая община, – известны такие формы тотемизма как фратриальный, секционный, половой, индивидуальный, а   первоначальным   субъектом   этих   отношений   была,   вероятно,   дородовая община. Тотемы далеко не всегда призваны отличать один род от другого – роды   одной   половины   племени   могут   иметь   общий   тотем.   Локальный тотемизм, в котором принадлежность к тотемической группе определяется не по родству, а по местности, – вероятно, одна из древнейших форм тотемизма, идентифицирующая первобытную социальную общность с ее территорией, а явление это имеет глубочайшие исторические корни. Ведь территориальность – один из основополагающих принципов первобытного общества.  Как   полагает   Я.Ланг,   в   основе   тотемической   системы   находится стремление отдельных охотничье­собирательских общин закрепить за собой право   на   определенные   территории,   мифологически   санкционировав притязания   на   них12.   С   этой   точки   зрения   тотемизм   имеет   объективно­ экономическое   происхождение:   люди,   вынужденные   самим   состоянием производительных   сил   жить   и   вести   хозяйство   небольшими   коллективами, признали   исключительное   право   отдельных   групп   на   экономически 10 Леви­Строс К. Тотемизм сегодня // Леви­Строс К. Первобытное мышление. – М., 1994. 11 Токарев С.А. Ранние формы религии и их развитие. – М., 1976. – С.66.  12  Ланг   Я.   Основы   и   возникновение   тотемизма   (урегулирование   пользования   охотничьими   угодьями   у аборигенов Австралии). – Acta Ethnographica. – 1967, vol.16, no. 3­4. 13 осваиваемые   ими   территории,   прочно   связав   их   в   своем   сознании   с тотемическими   предками   этих   групп.   Возможно,   таково   происхождение локального   тотемизма.   Полная   глубочайшего   значения   связь   человека   и общины   с   землей   –   одна   из   ведущих   черт   охотничье­собирательского общества.   Переплетение   тотемической   идеологии   и   территориальности, многосторонней связи социальных общностей с территориями их расселения, убедительно подтверждается многочисленными фактами.  Рассмотрим географические особенности тотемизма.  В Африке  у родов  тотема  змея новорождённых  подвергают  особому испытанию   змеёй:   если   змея   не  тронет   ребёнка,  он   считается   законным,  в противном   случае   его   убивают   как   чужеродного.   Австралийские   мури называют тотемное животное "своей плотью". Племена залива Карпентария, при виде убийства своего тотема, говорят: «Почему убили этого человека: это мой отец, мой брат и т. д.?» В Австралии, где существуют половые тотемы, женщины считают представителей своего тотема своими сёстрами, мужчины — братьями, а тех и других — своими общими родоначальниками. Многие тотемные   племена   верят,   что   после   смерти   каждый   человек   обращается   в животное   своего   тотема   и,   следовательно,   каждое   животное   —   умерший родственник. Согласно традиционным представлениям, тотемное животное сохраняет особые отношения с этнической группой. Так, если тотем является опасным хищником, он обязательно должен щадить единокровный род. В Сенегамбии туземцы   убеждены,   что   скорпионы   не   трогают   своих   поклонников.   У бечуанов, тотемом которых служит крокодил, так велико убеждение в его благосклонности,   что   если   человека   укусил   крокодил,   если   даже   на   него брызнула вода от удара хвостом крокодила по воде, он изгоняется из рода, как явно незаконный член его. 14 В   Африке   иногда   вместо   вопроса,   к   какому   роду   или   тотему принадлежит человек, спрашивают его, какой танец он танцует. Часто с той же целью уподобления во время религиозных церемоний надевают на лицо маски   с   изображениями   тотема,   одеваются   в   шкуры   тотемных   животных, украшают себя их перьями и т. д. Пережитки этого рода встречаем даже в современной   Европе.   У   южных   славян   при   рождении   ребёнка   старуха выбегает   с   криком:   «Волчица   родила   волчонка!»,   после   чего   ребёнка продевают через волчью шкуру, а кусок волчьего глаза и сердца зашивается в рубашку или вешается на шее. Для полного закрепления родового союза с тотемом,   первобытный   человек   прибегает   к   тому   же   средству,   как   и   при принятии постороннего в члены рода и при заключении междуродовых союзов и мирных договоров, т. е. к договору крови У   рода   буйвол   племени   омаха   (Северная   Америка)   умирающего заворачивают   в   шкуру   буйвола,   лицо   выкрашивают   в   знак   тотема   и обращаются к нему так: "Ты идёшь к буйволам! Ты идёшь к своим предкам! Будь крепок!" У индейского племени зуньи, когда приносят в дом тотемное животное   —   черепаху,   её   приветствуют   со   слезами   на   глазах:   "О   бедный погибший сын, отец, сестра, брат, дед! Кто знает, кто ты?" — Поклонение тотему прежде всего выражается в том, что он является строжайшим табу; иногда   избегают   даже   прикасаться   к   нему,   смотреть   на   него   (бечуаны   в Африке).   Если   это   животное,   то   обыкновенно   избегают   убивать   его, употреблять   в   пищу,   одеваться   в   его   шкуру;   если   это   дерево   или   другое растение — избегают рубить его, употреблять на топливо, есть плоды его и даже иногда садиться в тени его. У многих племён убийство тотема чужеродцем требует такой же мести, или виры, как убийство сородича. В Британской Колумбии очевидцы такого убийства прячут лицо от стыда и потом требуют виры. Аналогично, в древнем Египте непрестанные кровавые распри между номами возникали по поводу 15 убийства тотемов. При встрече с тотемом, а в некоторых местах — даже при выставлении   напоказ   знака   тотема,   его   приветствуют,   отвешивают   ему поклоны, бросают перед ним ценные вещи. Для   снискания   полной   благосклонности   своего   тотема,   тотемисты употребляют   самые   разнообразные   средства.   Прежде   всего   он   старается приблизиться к нему внешним уподоблением. Так, у племени омаха мальчики рода буйвол завивают на голове два локона волос, наподобие рогов тотема, а род   черепаха   оставляет  6  локонов,   в  уподобление   ногам,  голове   и   хвосту этого животного. Botoka (Африка) выбивают верхние передние зубы, чтобы уподобиться быку, своему тотему и т. д. Торжественные пляски часто имеют целью подражание движениям и звукам тотемного животного. Все   сказанное   объясняет,   почему   в   изучении   тотемизма   наиболее перспективным мне представляется возможно более широкое его понимание, которое   позволяет   учесть   все   многообразие   его   форм,   его   локальных   и этнических вариантов.  Подытоживая изложенное выше, придем к следующей характеристике тотмизма. Тотемизм объединяет в себе и религиозно­мифологическое осмысление кровнородственных и иных социальных связей, и ритуально­идеологическое утверждение   единства   общества   и   природы,   и   систематизацию   явлений окружающего   мира   и   самого   общества.   Тотемизм   –   древнейшая   форма осознания   социальных   отношений,   единства   общины   как   ведущей   и устойчивой   формы   социальных   связей,   один   из   важнейших   институтов, организующих   общественное   и   индивидуальное   поведение   в   природной   и социальной   среде.   Универсальный   характер   тотемизма,   соединение   в   нем многообразных   идеологических   компонентов,   его   важные   социальные функции   –   все   это   открывает   в   тотемизме   одно   из   наиболее   архаичных явлений   первобытной   религии.   Тесно   смыкаясь   с   другими   сферами общественного   сознания, первобытного синкретизма.  16   тотемизм   выступает   ярким   выражением Тотемизм  –   одна   из   наиболее   ярких   форм   проявлений   древней культуры.   Сам   термин   тотем   заимствован   из   языка   одного   из североамериканских   племён   и   означает   вид   животных   или   растений, являющийся   символическим   покровителем,   а   на   более   поздней   стадии   – прародителем   группы   кровных   родственников.  Тотемы  олицетворяли   связь человека   с   живой   природой.   Смысл   тотемизма   хорошо   выражают африканские поговорки: «Животное и человек – близнецы», «Позади каждого человека – тотем». К   тотему   относились   как   к   доброму   и   заботливому   предку   и покровителю, который оберегает людей – своих родственников – от голода, холода,   болезней   и   смерти.   Первоначально   тотемом   считались   только настоящее   животное,   насекомое   или   растение.   Затем   достаточно   было   его более   или   менее   реалистического   изображения,   а   позже   тотем   мог обозначаться любым символом, словом или звуком. Каждый род носил имя своего тотема, но встречались и более цивилизованные тотемы. Например, все мужчины   племени   считали   своим   предком   одно   животное   или   растение,  а женщины – другое13. Поскольку каждый человек принадлежал к тому или иному клану по рождению,   он   был   естественным   образом   связан   с   этими   верованиями   и предписанными формами поведения. Тотемизм коренился в представлении о том,   что   существует   мистическая   связь   между   индивидом   и   некими природными   силами   и   явлениями.   В   случае,   если   клан   носил   название животного   или   растения   (что   было   далеко   не   всегда)   обычно   верили,   что между   членами   клана   и   данным   природным   объектом   существует своеобразная   мистическая   связь.   Членам   клана   предписывалось   особое отношение   к   нему   и   определенное   поведение,   в   частности,   уважение   или 13 Тотемизм // Электронная энциклопедия Кругосвет. 17 почитание,   запрет   на   его   убийство   и   поедание   и   т.п.   Характер   и   степень серьезности   этих   верований   чрезвычайно   разнообразны.   Классическим является   пример   австралийских   племен,   где   члены   клана   верили,   что происходят   от   своего   тотемического   животного,   совершали   магические обряды, целью которых было его размножение; им было запрещено убивать или   поедать   его;   они   расписывали   свои   тела   и   оружие   знаками   их тотемической связи. Устойчивый комплекс таких обрядов и верований делал каждый клан самостоятельной религиозно­культовой группой14.  Генезис тотемизма кроется не в одной какой­либо причине, а в целом ряде   причин,   вытекающих   из   одного   общего   источника   —   своеобразного мировоззрения первобытного человека. Вот главнейшие из них15: 1) Родовой культ. У многих первобытных племён с теротеистическим культом   существует   вера   в   то,   что   все   случаи   неестественной   смерти, например, в борьбе со зверями, гибель на воде и т. п., а также многие случаи естественной смерти являются результатом особого расположения божеств­ животных,   которые   принимают   погибших   в   свой   род,   обращая   их   в   себе подобных.   Эти­то   сородичи,   превратившиеся   в   божества,   становятся покровителями   своего   рода   и,   следовательно,   объектом   родового   культа. Типичный культ этого рода констатирован Штернбергом у многих инородцев Приамурского   края   —   гиляков,   орочей,   ольчей   и   т.   д.   Род   животного, усыновившего избранника, становится родственным всему роду последнего; в каждом   индивиде   данного   класса   животных   сородич   избранника   склонен видеть потомка его и, следовательно, своего близкого родственника. Отсюда уже недалеко до идеи воздержания от употребления в пищу того или другого класса   животных   и   до   создания   типичного   тотема.  Есть   и   другие   формы, когда   отдельные   личности­избранники   являются   виновниками   создания тотемов. Религиозные экстазы (у шаманов, у юношей во время обязательных 14 Цит. по: Еремеев А.Ф. Первобытная культура: происхождение особенности структура: Курс лекций. В 2 ч. – Саранск: Изд­во Морд. ун­та, 1997. – Ч. 2. – С. 120. 15 Тотемизм // http://ru.wikipedia.org/wiki 18 постов перед инициациями) вызывают галлюцинации и сновидения, во время которых избраннику является то или другое животное и предлагает ему своё покровительство, обращая его самого в себе подобное. После этого избранник начинает всячески уподоблять себя покровительствующему животному и с полной верой чувствует себя таковым. Шаманы обыкновенно считают себя под специальным покровительством того или другого животного, превращают себя   в   таковое   во   время   камлания   и   передают   своего   покровителя   по наследству   своим   преемникам.   В   Сев.   Америке   особенно   распространены подобные индивидуальные тотемы. 2)   Другая   коренная   причина   тотемизма   —   партеногенезис.   Вера   в возможность зачатия от животного, растения, камня, солнца и вообще всякого объекта или явления природы — весьма обыкновенное явление не у одних только   первобытных   народов.   Объясняется   оно   антропоморфированием природы,   верой   в   реальность   сновидений,   в   частности   эротических,   с действующими   лицами   в   виде   растений   и   животных,   и,   наконец,   крайне смутным   представлением   о   процессе   зарождения   (во   всей   центральной Австралии,   например,   существует   убеждение,   что   зачатие   происходит   от вселения   в   тело   женщины   духа   предка).   Некоторые   реальные   факты,   как рождение уродов (субъектов с козьей ножкой, искривлённой внутрь стопой, особой   волосатостью   и   т.   д.)   в   глазах   первобытного   человека   служат достаточным доказательством зачатия от нечеловеческого существа. Ещё в XVII в. подобные случаи описывались некоторыми писателями под именем adulterium naturae. Рассказы в роде истории про жену Хлодвига, родившую Меровея от морского демона, весьма обычны даже у народов исторических, а вера в  инкубусов и  эльфов, участвующих  в  рождении,  до  сих  пор  жива  в Европе.   Неудивительно,   что   какое­нибудь   эротическое   сновидение   или рождение урода среди первобытного племени подавало повод к верованию в зачатие от того или другого объекта природы и, следовательно, к созданию 19 тотема. История тотемизма полна фактами вроде того, что женщина того или другого   тотема   родила   змею,   теленка,   крокодила,   обезьяну   и   т.   д.   Л. Штернберг наблюдал самый генезис такого тотемного рода у племени орочей, у которых нет ни тотемной организации, ни тотемного культа, ни названий родов;   один   только   род   из   всего   племени   называет   себя   тигром,   на   том основании, что к одной из женщин этого рода во сне явился тигр и имел с ней conjugio. Этим же исследователем отмечены подобные явления у нетотемных гиляков. При благоприятных условиях отсюда возникает тотем и тотемный культ.   В   основе   тотемизма   лежит,   таким   образом,   реальная   вера   в действительное   происхождение   от   тотемного   объекта,   настоящего   или превращённого   в   таковой   из   человеческого   состояния   —   вера,   вполне объясняемая всем умственным складом первобытного человека. Для   нас   также   очевидно,   что   тотемизм   являлся   культурологической предпосылкой возникновения в первобытной культуре петроглифов с целью удовлетворения потребностей древнего человека в практической реализации тотемических обрядов. 1.2. Петроглифы в художественной практике древних Петроглифами   называют   изображения   на   скалах   или   на   отдельных камнях, которые не нарисованы, а выдолблены (петрос – «камень», глифе – «резьба»).  Петроглифы   могут   иметь   самую   разную   тематику —   ритуальную, мемориальную, знаковую со всеми возможными взаимопересечениями.   Традиционно   петроглифами   называют   все   изображения   на   камне   с древнейших времён (палеолита) вплоть до средневековья, за исключением тех, в которых достоверно присутствует хорошо разработанная система знаков. Абсолютно   однозначного   определения   не   существует.   Петроглифами 20 называют   как   первобытные   пещерные   наскальные   тёсаные   рисунки,   так   и более поздние,  например, на  специально  установленных  камнях,  мегалитах или «диких» скалах. Подобные памятники не сконцентрированы где­нибудь в одном месте, а широко   разбросаны   по   лицу   нашей   планеты.   Их   находили   в   Казахстане (Тамгалы), в Карелии, в Испании (пещера Альтамира), во Франции (пещеры Фон­де­Гом,   Монтеспан   и др.),   в   Сибири,   на   Дону   (Костёнки),   в   Италии, Англии,   Германии,   в   Алжире,   где   недавно   были   открыты   и   произвели сенсацию   во   всём   мире   гигантские   многоцветные   росписи   горного   плато Тассилин­Аджер в Сахаре, среди песков пустыни. В   основном,   это   изображения   животных —   олени,   бизоны,   кабаны, дикие кони; среди них и такие, которые ныне на земле уже не водятся — длинношерстые   мамонты,   саблезубые   тигры.   Лишь   изредка   попадаются абрисы   человеческих   фигур   и   голов,   вернее,   ритуальных   масок.   Только позднее,  в  эпоху  неолита, стали  изображать   сцены из жизни первобытного племени — охоты, сражения, пляски и какие­то малопонятные обряды. Такие композиции   приблизительно   датируются   VI—IV   тысячелетиями   до н. э..   А самые ранние изображения, где преобладают «портреты» зверей, относятся к верхнему палеолиту, то есть были созданы сорок — двадцать тысяч лет тому назад. Таким образом, вплоть до настоящего времени по всему миру и у нас, в России, в особенности на Севере, ученые открывают эти памятники истории и искусства.   Оставленные   на   камнях   рисунки:   незатейливые   человечки, сложные,   запутанные   нагромождения   фигур,   искусные,   порой   изысканные изображения животных, а где­то – потрясающие своей монументальностью и масштабностью «полотна». Из поколения в поколение передавалась техника изготовления орудий и некоторые ее секреты (например, то, что камень, раскаленный на огне, после 21 остывания легче поддается обработке). Раскопки на местах стоянок людей верхнего   палеолита   свидетельствуют   о   развитии   у   них   первобытных охотничьих   верований   и   колдовства.   Сотни   вырезанных   или   нарисованных изображений   животных   они   оставили   также   на   стенах   и   сводах   пещер. Археологи   доказали,   что   памятники   искусства   появились   неизмеримо позднее, чем орудия труда – почти на миллион лет. В глубокой древности для искусства   человек   использовал   подручные   материалы   –   камень,   дерево, кость16.  Первые   произведения   первобытного   изобразительного   искусства относятся к Ориньякской культуре (поздний палеолит), названной по пещере Ориньяк   (Франция).   С   этого   времени   широко   распространились   женские фигурки   из   камня   и   кости.   Если   расцвет   пещерной   росписи   наступил примерно 10­15 тыс. лет тому назад, то искусство миниатюрной скульптуры достигло высокого уровня значительно раньше – около 25 тыс. лет.  И в живописи, и в скульптуре первобытный человек часто изображал животных. Склонность первобытного человека изображать животных именуют зоологическим или звериным стилем в искусстве, а за свою миниатюрность небольшие фигурки и изображения зверей получили название пластики малых форм.  Звериный   стиль   –   условное   название   распространенных   в   искусстве древности стилизованных изображений животных (либо их частей). Звериный стиль   возник   в   бронзовом   веке,   получил   развитие   в   железном   веке   и   в искусстве   раннеклассических   государств;   традиции   его   сохранились   в средневековом искусстве, в народном творчестве. Первоначально связанные с тотемизмом   изображения   священного   зверя   со   временем   превращались   в условный мотив орнамента.  Первобытная   живопись   представляла   собой   двухмерное   изображение объекта. В некоторых пещерах обнаружены высеченные в скале барельефы, а 16 История открытия первобытного искусства // http://5ballov.ru/referats/preview/36834 22 также отдельно стоящие изваяния животных. Известны небольшие статуэтки, которые   вырезались   из   мягкого   камня,   кости,   бивней   мамонта.   Главным персонажем палеолитического искусства является бизон. Кроме них, найдено   множество   изображений   диких   туров,   мамонтов   и   носорогов. Наскальные   рисунки   и   живопись   разнообразны   по   манере   исполнения. Взаимные пропорции изображаемых животных (горный козел, лев, мамонты и бизоны) обычно не соблюдались — огромный тур мог быть изображен рядом с крошечной лошадью. Несоблюдение пропорций не позволяло первобытному художнику подчинить композицию законам перспективы (последняя, кстати сказать,   была   открыта   очень   поздно   –   в   XVI   в.).   Движение   в   пещерной живописи   передается   через   положение   ног   (скрещивающиеся   ноги, оказывается, изображали животное набегу), наклон тела или поворот головы. Неподвижных фигур почти нет.  Археологи   так   и   не   обнаружили   в   древнекаменном   веке   пейзажных рисунков. Это еще раз доказывает первичность религиозной и вторичность эстетической   функции   культуры.   Животных   боялись   и   им   поклонялись, деревьями и растениями только любовались.  И   зоологические,   и   антропоморфные   изображения   предполагали   их обрядовое применение. Иными словами, они выполняли культовую функцию. Таким образом, религия (почитание тех, кого изображали первобытные люди) и   искусство   (эстетическая   форма   того,   что   изображалось)   возникли практически   одновременно.   Поскольку   изображения   животных   имели магическое   назначение,   то   процесс   их   создания   представлял   собой   своего рода обряд, поэтому такие рисунки большей частью укрыты глубоко в недрах пещеры, в подземных ходах в несколько сотен метров длиной, причем высота свода   нередко   не   превышает   полуметра.   В   таких   местах   кроманьонский художник должен был трудиться лежа на спине при свете плошек с горящим животным   жиром.   Однако   чаще   наскальные   рисунки   расположены   в 23 доступных местах, на высоте 1,5­2 метра. Они встречаются как на потолках пещер, так и на вертикальных стенах. Таким образом, первобытное искусство представлено в следующих основных видах: графика; живопись; скульптуры; декоративное искусство; рельефы и барельефы17.  17 Кравченко А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов. – 3­е изд.­ М., 2001. – С. 214. Глава 2. Петроглифы на территории России и стран СНГ 24 2.1. Территориальная   локализация   очагов   петроглифической живописи Как   мы   уже   отмечали   в   настоящей   работе   выше,   петроглифы распространены практически по всему миру. Высеченные в скале изображения находят на всех континентах, как правило – в достаточно труднодоступных местах, где их не коснулся ветер цивилизации. Достаточное   количество   памятников   первобытной   культуры,   в   том числе и петроглифов, находятся и на территории Российской Федерации и стран,   ранее   входивших   в   состав   Союза   Советских   Социалистических республик. Ниже мы проанализируем некоторые из них и дадим им краткие характеристики. Кемеровская   область.   «Томская   писаница»   является   первым петроглифическим   комплексом,   открытым   европейцами   в   Северной   Азии. Традиционно   считается,   что   ее   первооткрывателем   является   шведский полковник, географ Филипп­Иоганн Страленберг (до получения дворянского титула носивший фамилию Табберт). Во время Полтавской битвы в 1709 году он был взят русскими в плен и сослан в Сибирь, карту которой впоследствии составил. В 1730 году в Стокгольме была издана его книга с упоминанием о письменах,   вырезанных   на   скалах   между   Томском   и   Кузнецком,   и соответствующими рисунками. В то же время существует предположение, что Страленберг   на   самом   деле   не   видел   воочию   опубликованных   им петроглифов.   Согласно   второй   версии,   первым   «Письмагору»   увидел приглашенный в Россию Петром I немецкий ботаник и картограф Даниэль Готлиб Мессершмидт вечером 15 июля 1721 года18. 18 Мессершмидт нашел в Кузбассе не только уголь, но и «Томскую писаницу». // Газета Кемерова. — 2010. —  16 марта. 25 В   настоящее   время   «Томская   писаница» —   историко­культурный   и природный   музей­заповедник   в   Яшкинском   районе   Кемеровской   области. Расположен в лесопарковой зоне на площади 140 га на правом берегу Томи, где сохранилось 280 наскальных рисунков IV—I тысячелетий до н. э. В 50 км к северо­западу от Кемерово. Создан в феврале 1988 года. Большое   количество   памятников   первобытной   наскальной   живописи находится в Республике Хакассия. Боярская писаница — памятник изобразительного искусства тагарской археологической культуры, состоящий из двух групп петроглифов: Малой и Большой   Боярской   писаницы   на   юго­западной   части   хребта   Бояры   (по­ хакасски Пойар тағ — «Священная гора») . Этот невысокий хребет в 6 км к югу от с. Хакасия Боградского района Республики Хакасия тянется вдоль левого берега Енисея. Петроглифы   Боярской   писаницы,   Большой   и Малой,   были   открыты   и   исследованы   А.   В. Адриановым   в   1904   г.   В   1962   г.   студентами Московского художественно­ Высшего     промышленного   училища   изображения   Большой   Боярской   писаницы   были срисованы   и   сфотографированы.   В   1960–1970­е   гг.   М.   А.   Дэвлет   заново обследовала   эту   писаницу   и   опубликовала   книгу   «Большая   Боярская писаница» . Опираясь на иллюстрации М. А. Дэвлет, данные изображения по сюжету можно классифицировать следующим образом: изображений оленя — 22, козла — 12, горного козла — 3, быка — 9, собаки — 1, людей — 24, изображений   котлов   —   17,   домов   —   28,   всадников   —   6,   бочонков   —   7, держащего   в   руках   лук   человека   —   1   и   т.   д.   Всего   представлено   151 изображение. Всего фигур зверей — 47, что составляет треть всех рисунков. На   Большой   Боярской   писанице   самые   многочисленные   изображения   — жилища,   только   единичных   изображений   домов   —   28.   Жилища   можно 26 разделить на рубленые дома и юрты. Юрты в контексте этой композиции, по мнению М. А. Дэвлет, следует рассматривать как изображения традиционных жилищ кочевников Южной Сибири и «гэр» степняков Монголии, а рубленые дома — как обычные для тайги бревенчатые избы. На плоскости памятника изображены   деревянные   юрты,   выполненные   в   той   же   технике,   которая характерна и для современных хакасов19. Малая   Боярская   писаница   включает   более   40   изображений   жилищ, антропоморфных существ, оленей, коз, коней. Переходом от скотоводства к земледелию   объясняет   появление   изображений   С.   В.   Киселев.   От   этого мнения отличается точка зрения, синхронно высказанная М. П. Грязновым, который определил значение памятника как объекта религиозного назначения. Вокруг   этих   двух   точек   зрения   на   писаницу   —   «реальный   поселок»   или «поселок предков» — ведутся научные споры уже несколько десятилетий20. Сулекская   писаница —   памятник   изобразительного   искусства Окуневской   археологической   культуры   (II   тысячелетие   до н. э.), расположенный   в   долине   реки   Июс,   в   18 км   от   поселка   Копьёво Орджоникидзевского   района   Республики   Хакасия.   Название   писаницы произошло от улуса Сулеков, который располагался недалеко от горы в 19 веке.   Народное   название   Сулекской   писаницы   «Пичиктиг­Таг»   (Писаная Гора)21. Первое научное описание писаницы было сделано в 1847 году, потом сюда прибыла экспедиция финского общества по изучению древностей, они работали   в   степях   Хакасии   три   года —   1887—1889 годы.   Копировали рисунки писаницы, в основном, на горе Писанной и Соляной. В то время они просто зарисовывались с натуры художником, входящим в состав экспедиции. 19 Дэвлет М.А. Большая Боярская писаница. — М.: Наука, 1976. 20 Савинов Д.Г. К интерпретации изображений Боярских писаниц // Археология Южной Сибири.  Новосибирск, 2003. С. 100­105. 21 Евтюхова Л.А. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). //Абакан, ХНИИЯЛИ, 1948.//  http://kronk.narod.ru/library/evtuhova­la­1948.htm 27 После   финнов   здесь   работал   известный   отечественный   исследователь петроглифов Адрианов А.В. Сулекская   писаница   представляет   собой   скалу,   сплошь   покрытую тысячами   рисунков.   Основные   сюжеты —   это   сцены   охоты,   рыцарских сражений,   борьба   животных,   шаманские   обряды.   Рисунки   сопровождаются текстами   древнехакасского   рунического   письма,   из   которого,   верхняя надпись гласит: «Вечная скала» (также Писаная или Вечная гора), то есть скала с рисунками, оставленная на вечные времена. Как памятник древней культуры   Сулекские   писаницы   имеют   не   только   местное,   но   и   всемирное значение. Самое большое количество изображений на этой горе относятся к эпохе древнекыргызского государства. Рисунки выполнены в технике гравировки — расчерченными   линиями.   В   этой   технике   изображены   воины   на   лошадях, стреляющие   из   лука   в   животных,   верблюды,   кусающие   друг   друга(   на территории   Хакасии  разводили  верблюдов  вплоть   до  конца 19  века). Есть изображения кабанов и барсов. На одном из хорошо сохранившихся рисунков изображён   человек   на   лошади,   держащий   в   поднятой   руке   что­то   вроде палицы. Есть уникальные изображения гравированными линиями — божество в   трехрогом   головном   уборе,   которое   соотносится   с   описанием   древними богини Умай22. В настоящее время Сулекская писаница является объектом культурного наследия федерального значения. Это наиболее крупный памятник на севере Хакасии. Как и большинство памятников, он постепенно разрушается. Одни из главных факторов разрушения — человек и природа. Большое количество петроглифов находят на территории российского Дальнего Востока, в бассейне реки Амур.  22 Худяков Ю.С. История изучения военного дела енисейских кырыгзов VI­XII вв. н.э. //  http://www.nsu.ru/aw/bookloader?id=187 28 Первые научные описания и исследования петроглифов Нижнего Амура принадлежат  Р. К. Мааку, обследовавшему   долину р.  Уссури в 1859 г. и Н. Альфтану (1894 г.). В конце XIX века описание древних наскальных рисунков у с. Сикачи­Алян дают в литературе русский востоковед П. Кафаров, военный офицер   П. И. Ветлицин   и американские   востоковеды   Б. Лауфер   и Г.   Фоук. В начале   XX века   описанием   и исследованием   нижнеамурских   наскальных изображений   были   заняты   русские   и зарубежные   ученые:   Ф. Ф. Буссе, Л. А. Кропоткин,   В. К. Арсеньев,   Л. Я. Штернберг,   И. А. Лопатин,   Тории Рюдзо. Петроглифы   Сикачи­Аляна   расположены   на больших   базальтовых валунах   вдоль   правого   берега   р.   Амур,   у сел   Сикачи­Алян   и Малышево (Хабаровский   район)   в 70 км от   г.   Хабаровска.   Они   представляют   из себя изображения   личин   (масок),   зверей,   птиц,   змей,   лодок,   лунок   (ямок и концентрических   кругов);   антропоморфные   изображения.   Всего   найдено около 300 рисунков (в настоящее время сохранилось не более 160). Рисунки выполнены каменным инструментом методом глубокой желобчатой выбивки и железным   инструментом   в стиле   резной   техники   (рисунки,   относящиеся к эпохе   средневековья).   Изображения   относятся   к эпохе   мезолита  (раннего неолита),   неолита,   раннего   железного   века   и раннего   средневековья и датируются XII тыс. до н.э. — первой половиной I тыс. н.э.23 Имеется шесть пунктов размещения камней­валунов с изображениями.  Ещё   в мезолите,   примерно   10­12 тысяч   лет   назад,   когда   на Нижнем Амуре   ещё   не было   известно   искусство   изготовления   глиняной   посуды, на камнях в Сикачи­Аляне появились первые изображения животных и птиц. Эти   лоси,   лошади   и быки,   по всей   видимости,   являются   представителями древней, ещё плейстоценовой фауны Нижнего Амура.  23 Петроглифы / Фонд «Историческое наследие Амурского региона» // http:// amurfund.org / content /  blogcategory 29 В неолите, около 6­5 тысяч лет назад, развивается культура рыболовов и охотников.   Характерной   чертой   неолитической   культуры   стала   богато развитая криволинейная орнаментика: спирали, «амурская плетенка» (сетка из переплетающихся   кривых   линий).   В неолите,   а может   быть   еще   раньше, появились   антропоморфные   изображения —   маски   или   личины,   которые можно увидеть на камнях Сикачи­Аляна.  В древности существовали контакты между носителями культур реки   с племенами   из Индонезии   и Полинезии.   предками   айнов, Амур, Свидетельством   подобных   связей   является   широкое   распространение спирального   орнамента,   в основе   которого   лежит   культ   змеи.   Можно предполагать,   что   она   получила   распространение   и далее —   в Австралии и Вьетнаме. Культура нижнеамурских неолитических племён ярко выражена в наскальных   изображениях   Сикачи­Аляна,   и,   надо   думать,   имела   влияние далеко за пределами этого района.  Петроглифы   Нижнего   Амура   следует   выделить   как   особую   область из всех   известных   древнейших   в Северной   Азии   групп   наскальных изображений.   Они   отличаются   от других   петроглифов   как   сюжетами (преобладают личины), так и стилем, отражающим  особый художественный мир. Им свойственна тенденция к абстракции, орнаментализму.  В   этнографическом   искусстве   современных   обитателей   Амура сохранились   такие   элементы   петроглифов,   как   характерно   стилизованные фигуры змей, оленей, водоплавающих птиц, наконец, сами личины — маски. Здесь,   как   в неолитическом   искусстве,   спираль,   применяемая   в качестве главного элемента, также играет важную роль.  Непрерывность   древней   традиции   подтверждается   мифологией. В нанайском фольклоре с наскальными изображениями Сикачи­Аляна связан цикл легенд, где в качестве героев выступают водоплавающие птицы­демурги и мифический змей. 30 В наскальных изображениях Нижнего Амура отразились и последующие события исторического процесса: деятельность ранних тунгусов — мохэкских племен, предков бохайцев и чжурчженей.  Камень с изображениями у с. Калиновки расположен на правом берегу Амура на низком песчаном пляже, у нижней окраины с. Калиновка (Ульчский район). Это изображения личин (масок) и стилизованный рисунок с лодками и сидящими   в них   людьми.   Всего   их около   пятнадцати.   Петроглифы выполнены   в технике   низкого   рельефа.   Изображения   относятся   к эпохе раннего железного века и датируются концом I тыс. до н.э. — началом I тыс. н.э. Наскальные рисунки у стойбища Май расположены на отвесных скалах правого берега р. Амур, в 10 км от с. Булава, у бывшего стойбища Май (ныне урочище   Май,   Ульчский   район).   Они   включают   изображения   коней, всадников, птиц, животных, лодок, различные антропоморфные изображения. Всего найдено 44 рисунка, выполненных в стиле техники резьбы. Изображения относятся   к эпохе   раннего   средневековья   и датируются   первой   половиной I тыс. н.э. Петроглифы   у с.   Шереметьево   расположены   на отвесных   скалах на правом берегу р. Уссури, в 1,5 — 4 км ниже по течению от с. Шереметьево (Вяземский район). Представляют из себя изображения личин (масок), зверей, птиц, лодок, антропоморфные изображения. Всего обнаружено 33 рисунка в 3­ х   пунктах.   Рисунки   выполнены   методом   глубокой   желобчатой   выбивки. Изображения   относятся   к эпохам   неолита   и раннего   железного   века и датируются III тыс. до н.э. — I тыс. до н.э. Петроглифы   на р.   Кия   (Чертово   плесо)   расположены   на отвесных скалах на правом берегу р. Кия (приток р. Уссури), в 8 км от п. Переяславка (район им. Лазо). Это изображения личин (масок), зверей, змей, птиц, лодок, антропоморфные   изображения.   Всего   найдено   13 рисунков,   выполненных 31 методом   глубокой   желобчатой   выбивки.   Изображения   относятся   к эпохам неолита   и раннего   железного   века   и датируются   III   тыс.   до н.   э. —   I тыс. до н.э. Сукпайская писаница расположена на отвесной скале на правом берегу р.   Сукпай   (приток   р.   Хор),   в 13 км от   с.   Сукпай   (район   им. Лазо).   Это изображения   людей,   всадников,   стилизованных   лодок   с сидящими   в них людьми.   Всего   11 рисунков,   выполненных   минеральной   краской   охрой. Изображения   относятся   к эпохам   раннего   железного   века,   раннему средневековью и датируются серединой I тыс. до н.э. — серединой I тыс. н.э. В республике Алтай петроглифы сосредоточены в урочище Калбак­Таш. Калбак­Таш   был   ритуальным   святилищем   для   людей   разных   эпох, проживавших   в   этой   местности   Возможно,   именно   через   такие   места, наполненные тысячелетними ритуалами, и осуществлялась связь поколений24. Калбакташские   росписи   создавались   в   течение   нескольких   эпох   (не веков!).  Здесь   обнаружены   рисунки   эпохи   неолита  (VI­IV  тыс.   лет   до   н.э.)  ­ крупные фигуры оленей и козлов.  Далее   идёт   творчество   эпохи   энеолита­бронзы  (III­I  тыс.лет   до   н.э.), самая   многочисленная   группа   петроглифов   ­   женские   и   мужские   фигуры, колесницы и вьючные быки, погонщики и войны, фантастические хищники и олени. Скифы   в   своё   время   (VIII­III   вв.   до   н.э.)   оставили   о   себе   память   в рисунках сцен охоты на оленей, а так же многочисленных животных ­ козлы, волки­собаки, кошачьи хищники. Последняя, древнетюркская эпоха (VII­X в. до н.э.), запечатлела сцены охоты   как   на   оленей,   так   и   на   более   серьёзных   зверей   ­   диких   быков   и медведей. К этому же времени относятся и древнетюркские надписи. 24 Петроглифический комплекс "Калбак­Таш. Информационный бюллетень – Горно­Алтайск, 2007. 32 Сегодня   урочище   Калбак­Таш   входит   в   состав   природно­ хозяйственного парка "Чуй­Оозы" ­ особо охраняемой природной территории Республики Алтай. В Бурятии есть петроглифический комплекс  Бага­Заря  (в переводе с бурятского языка Бага Зараа — маленький еж) — гора, расположенная в 3 км к югу­юго­востоку от села Зарубино Джидинского района Бурятии. Бага­Заря — одно из самых замечательных местонахождений писаниц (петроглифов) в Юго­Западном Забайкалье. Когда они были обнаружены в 1948 году, насчитывалось более 150 наскальных рисунков, сейчас осталось менее 10. На скалах и отдельных камнях серого гранита были изображены в стилизованной   манере   козлы   с   крутозагнутыми   рогами,   олени,   лани, верблюды, кабаны, рыбы и целые сцены охоты. Все рисунки были высечены резцом.   Со   всех   писаниц   Бага­Зари   в   1948   году   были   сняты   эстампажи. Изображения более 80­ти писаниц хранятся в библиотеке села25. Открытие петроглифов продолжает иметь место и в настоящее время. Так, совершенно недавно были открыты Канозерские петроглифы — группа наскальных изображений, обнаруженных Юрием Ивановым 5 июля 1997 года на островах в озере Канозеро в юго­западной части Кольского полуострова Мурманской области России. Рисунки были отнесены к 3—2 тысячелетиям до н. э..   На   2007   год   исследователями   открыто   более   тысячи   рисунков расположенных   на   трёх   островах   (Горелый,   Еловый   и   Каменный)   и прибрежной   скале   Одинокой.   В   настоящее   время   смысл   рисунков   не расшифрован. До создания на островах природно­исторического памятника «Петроглифы   Канозера»   через   них   проходило   множество   туристических маршрутов,   памятник   находился   на   грани   разрушения.   Туристы,   не подозревавшие о большой исторической ценности этих скал, оставляли на них свои надписи26. 25 Лбова Л. В., Хамзина Е. А. Древности Бурятии: карта археологических памятников. — Улан­Удэ, 1999 26 Канозерские петроглифы // http://ru.wikipedia.org 33 Перечень   петроглифов,   известных   миру   благодаря   достижениям отечественной науки был бы далеко не полным, если бы мы не упомянули те из них, которые были открыты во время существования Советского Союза, но сейчас волею судеб оказались на территории сопредельных стран. Так,   самое   большое   и   изученное   собрание   петроглифов   Казахстана, внесённое в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, находится в урочище Тамгалы, в 170 км к северо­западу от города Алматы в юго­восточной части невысоких   Чу­Илийских   гор,   протянувшихся   с   юга   на   север   от   гор Заилийского Алатау до озера Балхаш, в горном массиве Арнахай27.  Тамгалы   –   это   самый   известный   центр   из   50   центров   наскальных рисунков Семиречья, территории бассейна Балхаша.  В   комплекс   памятника   входят   могильники,   петроглифы,   культовые места, которые создают единую сакральную территорию, использовавшуюся людьми   в   течение   более   двух   тысяч   лет.   Здесь   находилось   святилище, проходили ритуальные церемонии, люди молились богам и духам предков.  Петроглифы датируются периодом от XIV в. до н.э. VI­VIII вв., т.е. от бронзового   века   до   освоения   Великой   степи   тюркскими   народами. Петроглифы находятся на большой территории размером 3х10 километров. Но наиболее значительная их часть сконцентрирована на участке примерно 250х500   метров,   здесь   около   2000   петроглифов,   а   всего   в   Тамгалы насчитываются до 5000 рисунков.  Открыты   петроглифы   были   в   1957   археологической   экспедицией Казахстанской академии наук под руководством Анны Максимовой. В 1982 году были найдены могильники. Учёные считают, что в эпоху бронзы здесь жили   племена   андроновской   культуры.   В   своё   время   эти   племена распространились по всей центральной части Евразии.  27 Мельников С. Петроглифы Тамгалы // Грани эпохи, № 41, весна 2010. 34 Вместе с тем, некоторые учёные высказывают предположение, что здесь был зороастрийский Храм. Основана эта гипотеза на том, что живущие здесь племена происходили от индо­иранцев.  Галерея   петроглифов   очень   напоминает   привычную   нам   картинную галерею,   с   той   лишь   разницей,   что   первые   авторы   относятся   ко   второму тысячелетию до н.э. Точно так же, как и в современных музеях, посетители постепенно переходят из зала в зал. Но если в музеях последовательность и расположение   картин   определяются   художественными   критериями,   то последовательность   и   расположение   картин   каменной   галереи   Тамгалы определялись   сакральными   причинами.   И   если   сейчас   экскурсии   водят экскурсоводы, то тогда их водили жрецы. И, наверное, водили не группы, а каждого человека индивидуально, что отвечало назначению этого места. При этом   самое   непосредственное   участие   в   восприятии   рисунков   принимает природа   –   всё   происходит   среди   невысоких   гор   в   степи   под   огромным голубым   небом,   воздух   пропитан   непередаваемым   запахом   степных   трав, среди которых очень явно слышится горьковатый запах степной полыни.  Наиболее важным является период середины второго тысячелетия до н.э.,   к   которому   относятся   наиболее   уникальные   композиции   и   образы, прежде всего образы Солнцеголовых божеств.  В   целом   тематика   рисунков   очень   разнообразна:   люди,   животные, всадники, сцены охоты людей, сцены охоты хищных животных, сены из жизни людей, ритуальные пляски, Солнцеголовые божества В   описании   петроглифов   Тамгалы   на   сайте   ЮНЕСКО   говорится: «Наскальные рисунки изобилуют самыми разными сюжетами. Это, к примеру, изображения божественных солнцеголовых существ, или же фигуры мужчин с хвостами   (очевидно,   это   ряженые   в   шкуры   животных   жрецы),   это   воины, вооружённые   палицами,   брачные   пары,   роженицы.   Это   «пляшущие человечки»,   всадники   на   лошадях,   и   целые   многофигурные   композиции   с 35 изображением   множества   людей   и   животных,   сцены   охоты   и   сцены жертвоприношений.   Есть   изображение   колесницы,   запряжённой   быками. Весьма   многочисленны   солярные   знаки   –   изображения   солнца,   особо почитаемого у древних племен. Среди животных наиболее часто встречаются лошади и архары (дикие горные бараны) – обладатели мощных загнутых назад рогов. Однако присутствуют и иные представители животного мира, включая даже вымерших, ныне в этих краях уже не встречающихся »28. 2.2. Характеристика петроглифов Карелии В Карелии петроглифы известны в двух местах ­ на восточном берегу Онежского озера и в низовье реки Выг (перед ее впадением в Белое море). Оба скопления   петроглифов   входят   в   число   самых   крупных   и   выразительных памятников первобытного наскального искусства Северной Европы.  Беломорские петроглифы Онежские петроглифы   Петроглифы   ­   памятники монументального искусства эпохи нового каменного века ­ неолита (IV ­ II тысячелетия   до   нашей   эры).   Известный   современный   исследователь петроглифов Карелии Юрий Савватеев назвал наскальные полотна Карелии «лицом самой протяженной и трудной эпохи – первобытнообщинного строя».  Все петроглифы Карелии выбиты точечными ударами камня. Глубина выбивки   ­   до   3   мм.   Иногда   ­   в   большей   мере   это   относится   к   онежским 28 Крогиус В.Р., Максаковский Н.В. Петроглифы археологического ландшафта Тамгалы. ЮНЕСКО. //  http://heritage.unesco.ru/index.php?id=1138&L=9 36 петроглифам – высечен лишь контур фигуры, иногда фигуры выбиты сплошь, по всей площади силуэта. Размеры фигур ­ от нескольких сантиметров до четырех метров. Преобладают выбивки в профиль. Лучше всего изображения видны в косых лучах заходящего или восходящего солнца, такое освещение усиливает их рельефность. Многие из петроглифов можно разглядеть лишь утром или вечером солнечного дня. «В плохую погоду можно стоять около некоторых изображений и видеть лишь гладкую поверхность скалы", ­ отмечал А.Я.Брюсов.   Одну   из   интереснейших   сцен   –   сцену   деторождения   – А.М.Линевский,   археолог   и   автор   знаменитых   «Листов   каменной   книги», обнаружил   лишь   во   время   шестого   посещения   скалы.   Ежегодно   ученые находят   новые   изображения,   уточняют   контуры   фигур   казалось   бы   давно известных групп петроглифов.  Местным   жителям   загадочные   выбивки   на   скалах   были   известны испокон веков, но особого интереса они у них не вызывали; в петроглифах видели проявление нечистой силы. Отсюда и названия ­ Бесов Нос, Чертовы Следки. Открытие петроглифов Онежского озера для ученого мира относится ко второй половине XIX века; беломорских – к 20­мы годам XX века. Что   же   изображали   древние   художники   на   скалах?   ­   Легко   можно узнать птиц, лосей, оленей, лодки, людей. Есть изображения, встречающиеся редко, это ­ выдры, нерпы, рыбы, деревья, жезлы, змеи, собаки. Но все же главные действующие лица наскальных полотен – люди. Они идут на лыжах, плывут на лодках, стреляют из лука, поражают гарпуном белуху... 37 Предметом особых споров стали загадочные фигуры. Среди онежских петроглифов ­ это около ста изображений солярных и лунарных знаков (по другой версии – это капканы). Часто узнаваемым фигурам, например, лебедям придают фантастичность искаженные пропорции и необычные детали – дуги внутри туловища, неестественно длинные шеи.  Со времени открытия петроглифов и ученые, и любители­энтузиасты пытаются   дешифровать   наскальные   изображения.   Понять   смысл изображенного   –   значит   проникнуть   в   духовный   мир   обитателей   Карелии, живших пять тысяч лет назад. Конечно, это очень заманчиво…Но вряд ли когда­нибудь   с   абсолютной   уверенностью   можно   будет   сказать,   каким содержанием   наполнена   такая   композиция   с   острова   Большой   Гурий:   в естественное   темное   пятно   скалы   вписаны   три   фигуры  –  лебедь   с  дугами внутри (под ним – пятнышко), два лося (у одного из них открыта пасть), в центре – солярный знак. 38 Несомненно, что петроглифы – не просто картинки с   натуры,   что   они   связаны   с   верованиями   людей эпохи   неолита,   их   мироощущением   в   целом.   По мнению   современного   исследователя   петроглифов Юрия Савватеева, наскальные полотна – ключевые точки   святилищ,   которые   формировались   в обособленных местах побережья, на самой границе воды  и  суши.  Тут  как бы  сходятся  три  основные сферы   мироздания:   подводный,   наземный   и небесный миры. Возможно, что священными эти участки становились еще до появления петроглифов. С помощью изображений древние колдуны сумели выделить   центральные   участки   святилищ,   сделать   зримыми   и   доступными главные объекты поклонения. Сначала сами образы могли наноситься углем, охрой, или кровью, но вода, ледоходы быстро стирали их. Желание придать рисункам долговечность привело в конце концов к появлению выбивки. Рассмотрим особенности   онежских   и беломорских петроглифов.    Онежские   петроглифы вдоль протянулись побережья   Онежского   озера   почти   на   20   км, на размещаясь   оконечностях   мысов, иногда   –   на   рядом расположенных   островах. Более   половины   всех 39 петроглифов сосредоточены на двух мысах – Бесовом Носу и Пери Носу. Всего сейчас известно более тысячи фигур – одиночных и объединенных в композиции. Часть композиций выражена явно (таких более ста), иногда их можно только предполагать.  Изображения   Онежского   озера,   в   отличие   от   беломорских,   зачастую выбиты не сплошь, а лишь по контуру. Такой прием типичен и для фигур Альты   в   Норвегии.   Среди   онежских   гравировок   самый   распространенный образ ­ лебедь. На р.Выг их всего 3. Больше всего там изображений лодок, часто с людьми, но встречаются и пустые. На Онежском озере они единичны. Различается   и   форма   лодок:   на   Белом   море   они   с   высокими   бортами,   с выделенным   килем   и   кормой.   Онежские   же   низкобортные   и   более схематичные. Отмечены 3 случая необычных (каркасных) лодки на Онежских петроглифах и одной на Старой Залавруге в Беломорье.  Образы   людей   и   антропоморфных   существ   занимали   одно   из центральных   мест   в   обоих   местонахождениях.   Но   в   устье   р.   Выг   они   в основном показаны в профиль, нередко весьма реалистично. На Онежском озере ряд больших фигур выбиты в анфас, многие наделены фантастическими деталями и признаками.  На Залавруге представлены развернутые сцены, посвященные морскому промыслу,   лесной   охоте,   враждебным   столкновениям,   нехарактерные   для наскальных полотен Онежского озера. Впечатляют сцены охоты на лосей и морских зверей. В группе VIII Новой Залавруги охотники, находящиеся в 6 лодках,   одновременно   атакуют   зверя   с   разных   сторон.   Встречаются   даже попытки   передать   рельеф   местности,   пути   сообщения   (отрезок   реки)   ­ далекий прообраз карт местности. Не однажды показаны группы вооруженных людей,   сцены   единоборства.   Фигурируют   раненые,   а   возможно,   и   убитые. Древние мастера Беломорья нередко передавали даже детали: лыжные палки с   утолщениями   внизу,   стрелы   с   оперением,   следы   людей   и   зверей   и   т.д. 40 Подобных   натуралистических   повествовательных   сцен   на   Онежском   озере нет.  Весьма разнообразны и прочие изображения людей. На Онежских скалах выделяется "Венера" на полуострове Кочковнаволок, пляшущие человечки с раскинутыми  руками, фигуры с головами животных (и даже хоботом) или вообще без голов, иногда без рук. В одном экземпляре представлены: верхняя половина туловища и нога человека (видимо, правая). "Волшебной мельницей" назвали загадочную композицию на Лебедином мысе ее первооткрыватели из Эстонии. Она показывает, видимо, какое­то ритуальное шествие с участием четырех человек. Люди несут сложную конструкцию, соединенную с фигурой лебедя. В устье р. Выг люди, как правило, показаны с орудиями труда или оружием (с луками и стрелами, копьями, дубинками). Там и там представлены тема   продолжения   человеческого   рода.   Среди   беломорских   петроглифов впечатляет загадочная сцена с участием человека­белухи.  Часто встречаются изображения зверей, преимущественно охотничьих (промысловых). Преобладают лоси и олени. Изредка выбиты медведи, бобры, выдры, еще реже ­ лисицы, волк, собака. Крупная фигура выдры (ящерицы) (2.60   м)   помещена   рядом   с   Бесом.   Костяные   и   кремневые   фигурки   выдр встречаются и при раскопках. Их изображали и на шаманских бубнах. Обско­ угорские   народы   считали   выдру   своим   тотемным   животным   ­   праотцом. Третья крупная фигура триады на Бесовом Носу ­ сом. Более стандартны изображения лосей и оленей, как и на более северных территориях. Однако необычные   образы   все­таки   есть,   и   среди   них,   например,   в   устье   р.Водлы забавный   лосенок   с  повернутой   назад   головой.   Там   же   встречаются   очень схематичные животные с прямоугольным туловищем, иногда без ног. Очень редки изображения рыб. На Онежских скалах их 4, а в устье р. Выг   всего   2.   Ихтиологи   определили   сома   (или   налима),   стерлядь,   семгу, камбалу. Две фигуры выделяются большими размерами: сом в Триаде Бесова 41 Носа и семга в XII группе Новой Залавруги (где она является центральным, самым   крупным   изображением).   Гигантский   контурный   лебедь   на Кочковнаволоке   тоже   занимает   центральное   положение,   что   подчеркивает очень   важную   роль   лебедя   в   мироощущении.   Иногда   лебеди   органично связаны с трещинами, что возможно указывает на их роль как посредников между нижним и верхним мирами. Некоторые лебеди имеют странные дуги внутри туловища, котрые невольно вызывают ассоциацию с радугой и видимо подчеркивают связь фигуры с небом. Значит они ­ носители небесных сил. Нередко у лебедей неестественно длинные шеи. В двух случаях обозначены уши (и на Онежских, и на Беломорских скалах).  Интерпретация даже явно выраженных композиций – дело непростое. Вот,   например,   пятифигурная   композиция:   лось,   человек,   длиннохвостое четырехлапое животное, топор и и округлое пятно. Что это? А.М.Линевский увидел в ней замечательную сцену охоты на лося с собакой. В.И.Равдоникас не согласился со столь простой расшифровкой, а собаку принял за ящерицу. В чтении К.Д. Лаушкина сцена получила название «Преступление и наказание лягушки». Содержание ее следующее: в центре композиции – лягушка; в ее образе   выступает   чудовище,   которое   собирается   проглотить   солнце, показанное в облике лося. Лягушку преследует чудесный охотник. Он бросает магический   топор,   чтобы   размозжить   эту   гадину.   Перед   головой   лягушки горит очаг, изображенный в виде кружка. В этом очаге будет сожжен труп лягушки. Охотник – будто бы культурный герой, такой же как Вяйнемейнен из «Калевалы». Добрался ли исследователь до истинного смысла композиции ­ сказать   трудно,   бесспорно   одно   ­   все   пять фигурок объединены общим сюжетом.  Лишь   среди   онежских   петроглифов встречаются   солярные   и   лунарные   знаки. трактуют Некоторые исследователи 42 изображение круга с двумя параллельными выростами (иногда соединенными между   собой)   не   как   солярный   знак,   а   как   особой   конструкции   капкан. Вообще,   по   сравнению   с   беломорскими,   онежские   петроглифы   более метафоричны. Ведущим мотивом являются водоплавающие птицы, которые могли   символизировать   сезонность,   цикличность   времени.   Птицы   могут выступать   и   как   посредники   между   мирами  –   средним   (земля)   и   верхним (небо). Встречаются изображения и культовых предметов – «жезлов».  На западном мысе Бесова Носа находится самое, пожалуй, известное из онежских   петроглифов   изображение   –   бес.   Это   угловатая   человеческая фигура с раскинутыми и согнутыми в локтях руками и сильно согнутыми в коленях   ногами.   Голова   имеет   четырехугольную   форму,   на   ней   двумя кружками показаны глаза (один глаз слепой, другой ­ зрячий), прямая черта между   ними   означает   нос,   а   изогнутая   линия   под   нею   –   рот.   Фигуру пересекает идущая вдоль всего туловища трещина, как убедительно доказал В.И.   Равдоникас,   образовавшаяся   до   появления   фигуры   беса   на   скале. Воронка в полости рта и оббитая трещина свидетельствуют о том, что беса поили и кормили, скорее всего, кровью убитых животных. Рядом с бесом – изображения выдры и налима. Поверх изображения беса выбит христианский крест. Выбили его, вероятно, в XV веке монахи Муромского монастыря.  Залавруга  Залавруга  Безымянные  Безымянные  острова острова о. Шойрукшин о. Ерпин Пудас 43 Беломорские   петроглифы.   Летом   1926   года   студент   Ленинградского географического   института   Александр   Линевский   приехал   в   Беломорье, чтобы познакомится с особенностями быта поморов. Когда он был в деревне Выгосторов   произошло,   по   его   словам,   «случайное   и   непредвиденное событие».   Местный   житель   старообрядец   Григорий   Матросов   отвез любознательного   студента   на   гранитный   островок   посреди   реки   у   порога Шойрукша. Каково же было изумление молодого этнографа, когда он увидел на красноватой скале десятки выбитых изображений и среди них – фигуру беса   и   семь   отпечатков   его   ступни!   Так   произошло   открытие   для   науки беломорских петроглифов. Эта группа петроглифов места Чертовы Следки (местное   название)   по   ассоциации   с   Бесовым   Носом   на   Онежском   озере получила название Бесовы Следки.  Сам   Линевский   так   описывал   свое   открытие:   «Иду   по   дороге   и перегоняю некую странную фигуру. Август месяц, страшная жара, я — хоть и легко   одет,   а   уж   мокрый   весь,   этот   же   человек   в   пальто   с   поднятым воротником, на голове у него какая­то странная черная шляпа, на ногах — высокие сапоги. Пригляделся и понял, что это старовер. Ну, нетрудно мне было   подойти   и   расспросить   —   где,   что   и   как.   Потом   он   стал   меня расспрашивать — откуда, да что здесь делаю. У меня всю жизнь было правило — никогда не врать. Так легче жить — потом никогда не запутаешься. Да и больше доверия к правдивому человеку. Я ему рассказал, зачем мне нужно знать   о   быте   старообрядцев,   потом   о   новостях   каких­то...   Ну,   дошли   до деревни.   Я   спросил   у   него,   как   найти   Григория   Павловича   Матросова,   о котором мне говорили. Он говорит: «Постой­ка немного», — и ушел. Я стою, жду. Он  вернулся. «Пойдем», —  говорит. «Куда?» «В  избу.  Я  и  есть тот самый Матросов», — и в ладоши хлопает  — вот как разыграл  гостюшку. Сразу чаепитие. Напоил, накормил, на «ты» перешли. «Пойдем, — говорит, — покажу, что у меня есть». Сели в лодку и высадились на том самом островке, 44 где   та   скала.   Я,   как   увидел,   так   растерялся.   Знал,   что   есть   такие петроглифы...   Сразу   понял,   что   это   для   меня   нечто   большее...   Так   и оказалось... — на  всю жизнь»29. Собственно «следки» – это изображения босой ступни: цепочка из семи следов   тянется   к   колоритной   мужской   фигуре   с   горбатой   спиной, непропорционально большими фаллосом и ступней и вытянутой вперед рукой с   пятью   растопыренными   пальцами.   А.М.Линевский,   а   позже   и В.И.Равдоникас, насчитали здесь, на участке площадью 40 кв.м., около 300 изображений.   Сплошным   ковром   покрывают   скалу   выбитые   олени,   лоси, медведи,   белухи,   птицы,   лодки   с   гребцами   и   без   них,   непонятные   звезды, круги, кресты…  Полевые работы были ускорены строительством каскада Выгских ГЭС в низовье   р.Выг,   как   раз   на   месте   петроглифов   и   древних   стоянок. В.И.Равдоникасом, А.Я.Брюсовым, позже – Ю.А.Савватеевым были найдены и исследованы новые группы петроглифов. Самые крупные и известные из них – Старая Залавруга, Новая Залавруга, Ерпин Пудас. Беломорские петроглифы тянутся по островам в русле р.Выг на протяжении 1,5­2 км; сейчас известно около 2000 фигур. Доминируют изображения лодок и людей, охотящихся на морских   зверей   ­   белух,   моржей,   возможно   –   китов.   Как   подметил А.М.Линевский, многие морские звери соединены с лесными. Может, это – жертвоприношение за удачную охоту? Морской промысел требовал серьезной подготовки, знаний особенностей поведения зверя, четкой организации труда. Эмоционально­психическое напряжение охоты, переживания ее участников – все это давало, видимо, сильный импульс к наскальному творчеству. Древние художники   стремились   к   воспроизведению   реальных   (а   может   быть,   и вымышленных)   событий   в   виде   повествовательных   сцен.   Люди   –   главные действующие   лица   всех   композиций.   Некоторые   сцены   изумительны   по 29 Верхоглядов В. Когда­нибудь, когда­нибудь… когда? / Краевед. 10 лет. Сборник ­ Петрозаводск, 1999.  С.86­91 45 мастерству   исполнения.   Вот,   например,   –лодка   с   двенадцатью   гребцами; сидящий на носу лодки только­только пронзил белуху гарпуном, даже ремень гарпуна   еще   не  успел   натянуться   и  собран   гармошкой.  Гарпун   вонзился  в зверя и ранил его. Наступил черед других членов экипажа метать гарпуны... А другая лодка выбита над вышеописанной – уже вверх дном и без гребцов. Сцена гибели?  Древние   художники   и   их   соплеменники   жили   рядом   с   наскальными полотнами ­ неподалеку от петроглифов свыше 50 поселений, люди селились здесь на протяжении многих тысячелетий, начиная с V тыс. до н.э., когда острова низовья р.Выг стали выходить из­под уреза воды. Оконечность мыса Бесов Нос – скорее всего, то самое место, откуда и началось   оформление   культового   центра­святилища   восточного   побережья Онежского   озера.   Создавалось   оно   на   протяжении   длительного   времени   – нескольких   сотен,   а   возможно,   и   полутора   тысяч   лет   населением, изготовлявшим ямочно­гребенчатую керамику, распространенную в Карелии во второй половине IV­III тыс. до н.э. Можно   увидеть   почти   тождественные   фигуры   в   обоих местонахождениях петроглифов Карелии. Это птицы с двумя ушами на мысе Пери   Нос   и   в   южной   группе   Бесовы   Следки;   странные   корзинообразные предметы на острове Большой Гурий и в низовье на р.Выг (Новая Залавруга и безымянный остров); композиции, трактуемые многими исследователями как сцены   дефлорации;   изображения   морских   животных.   Не   исключено,   что между   жителями   восточного   побережья   Онего   и   низовьев   р.   Выг существовали прямые контакты. К слову о значении подобных изображений для древних людей. Если А.М. Линевский считал, что наскальные изображения ­ это простые "картинки с   натуры",   которые   можно   понять   с   привлечением   этнографических параллелей и соответствий (своего рода "хозяйственная летопись"), то В.И. 46 Равдоникас увидел в этих же фигурах отображение древних мифов, магии, колдовства,   веры   в   потусторонний   мир,   поклонение   небесным   светилам   ­ солнцу   и   луне.  Большую   серию   загадочных   фигур,  выделяющих   Онежские петроглифы,   А.М.   Линевский   определил   как   капканы.   Равдоникас   же рассматривал их как солярные и лунарные знаки ­ символы.  Даже узнаваемые фигуры зверей и птиц изображали не земные реалии, а образы   предков,   духов   ­   хранителей,   духов   ­   хозяев.   Гипотеза   В.И. Равдоникаса получила широкое признание. Горячим сторонником ее выступил ленинградский этнограф К.Д. Лаушкин, считавший, что Онежские рисунки отражают сложные представления мировоззренческого характера (поклонение солнцу, культ мертвых и т.д.). Что петроглифы Карелии ­ памятники древнего мифологического   сознания,   теперь   признается   едва   ли   не   всеми   (и исследователями,   и   любителями).   Новые   открытия   только   подтверждают правильность   такого   подхода.   Скорее   всего,   Беломорские   и   Онежские петроглифы   служили   центрами   древних   святилищ,   их   своеобразными иконостасами. Они имеют много общего, но и немало различий.  Вместе с тем,  один из первых исследователей карельских петроглифов, А.Я.Брюсов, отмечал следующее: «многочисленные гипотезы, существующие по  вопросу  о  петроглифах, разногласия в толковании их  цели  и значения, укоренившаяся   традиция   очень   отдаленных   сопоставлений   с   такими   же далеко   идущими   выводами   из   этого   заставляют   меня   сделать   несколько замечаний»30. Брюсов указывает, что наиболее подробно исследованы многочисленные петроглифы Скандинавии, хронологически охватывающие огромный период от   неолита   до   начала   железной   эпохи.   Им   приписывалось   и   чисто эстетическое   значение   (Андре,   С   Миллер   и   др.),   и   мемориальное   (Оберг, Монтелиус,   Экгоф   и   др.),   и   религиозное   (Ворсо,   Хольмбое,   Норден, Альмгрен,   Бинг,   Петерсен,   Шниттгер,   В.   Шульц   и   др),   Последнее   мнение 30 Брюсов А. Я. История древней Карелии // Труды Государственного исторического музея. Вып. 9. М., 1940 47 является   преобладающим   и   единственным,   основанным   на   серьезных доказательствах.   Но   и   в   этой   теории   имеются   свои   варианты:   толкование петроглифов,   как   характеризующих   «культ   мертвых»   (Хольмбое,   Экгольм, Норден   и   др.),   как   изображения   мифологических   сцен   (Бинг,   Коссина,   В. Шульц и др.) и пр. Подобные же разногласия наблюдаются и в толковании карельских   петроглифов:   им   приписывали   и   мемориальное   значение   (Г. Спасский),   и   чисто   магическое   (А.   Линевский),   и   наконец,   изображение культовых сцен (В. Равдоникас). Прежде   всего   необходимо   подчеркнуть,  говорит   ученый,  что   прямое сопоставление   карельских   петроглифов   со   скандинавскими   положительно невозможно, особенно с теми из скандинавских петроглифов, которые подали повод к гипотезе об изображении культовых церемоний. Даже самое беглое рассмотрение   тех   и   других   показывает,   что   сходство   заключается   по преимуществу   в   технике   и   стиле,   различие   же   наблюдается   и   в   формах изображений, и во взаимном расположении рисунков, и в тематике, и, по­ видимому, в смысловом их содержании. Брюсов отмечает, что «по­видимому, под влиянием статей Альмгрена и   считающих   скандинавские других   западноевропейских   археологов, петроглифы   изображениями   культовых   сцен,   В   Равдоникас   пытается перенести эту гипотезу на карельские петроглифы. Подобно Альмгрену, он находит   на   карельских   петроглифах   и   ладьи   мертвых,   и   ладьи   небесных божеств, и символы солнца, и исполнителей религиозных обрядов, несущих в руках   эти   солярные   символы.   Подобно   Бингу,   выставлявшему   в   1924   г. гипотезу, что  в  стилизованных  скандинавских  петроглифах  следует  видеть переход от магии к культу богов, В. Равдоникас находит, что различие между петроглифами в низовьях реки. Выга и на восточном берегу Онежского озера означает   смену,   тотемического   мышления   космическим.   Однако   материал, 48 которым   пользовались   Альмгрен   и   Бинг,   сильно   отличается   от   материала, использованного В. Равдоникасом31». Брюсов   пишет,   что   самые   изображения   представляют   собой   объединенных   цепочкой   изображений непрерывную   цепь   рисунков, человеческого следа, попеременно то правой, то левой ноги, оканчивающихся большой фаллической фигурой человека с преувеличенно большой ступней. Основные рисунки изображают раненых животных и рыб и сцены морской охоты.  Несмотря   на   естественную,   отчасти   в   силу   технических   условий, схематизацию   фигур,   типичной   для   этой   серии   петроглифов   является импрессия   изображения,   своеобразная   подчеркнутость   некоторых   черт движения   и   фигур.   Лодки   с   сидящими   в   них   людьми,   (изображенные   на петроглифах Бесовы Следки, очень далеки от изображения лодок на других петроглифах   Карелии,   а   тем   более   от   описанных   выше   скандинавских изображений, подавших повод считать последние изображениями солнечной ладьи или ладьи мертвецов. Лодки Весовых Следков — типичные морские карбасы,  короткие   и  довольно  широкие,  с  высоким  бортом;   люди  на  этих лодках   —   живые   люди,   занятые   морской   охотой   на   белух   и   тюленей. Кормщик,   гребец   и   гарпунщик,   развернувший   ремень   гарпуна,   раненое животное   —   вся   композиция   изображения   ясна   и   не   носит   на   себе   ни малейших следов какой­либо попытки к сложной символике. Фигуры людей на лодках не схематизированы до превращения их в простые черточки, как на изображениях у с. Бесов Нос, у них достаточно отчетливо выделены головы, руки, показан изгиб тела и движение рук. Соответственно этому достаточно отчетливо переданы формы морских животных, определить виды которых не представляет поэтому большого труда. Было бы очень большой натяжкой, отмечает Брюсов, видеть в этих изображениях охотящихся людей попытку показать какие­либо божества или покойников, охотящихся в загробном мире. 31 Брюсов А. Я. История древней Карелии // Труды Государственного исторического музея. Вып. 9. М., 1940 49 Таким образом ученый приходит к следующему выводу: «Перед нами один   из   созданных   первобытных   охотниками   Карелии   об'ектов   магическо­ религиозного   обряда,   целью   которого   было   побудить  «хозяина»  этих   мест создать благоприятные (изображенные на петроглифах) условия охоты. Таков смысл обряда и выбитых на скале изображений»32. Указанная полемика не прекращается и по настоящее время. Вместе с тем,   существует   еще   ряд   научных   проблем,   связанных   с   карельскими петроглифами. Одна   из   главных   проблем,   связанных   с   петроглифами   Карелии   ­ установление их возраста (хронология и периодизация). Решить её помогают соседние   стоянки,   которые   можно   связать   с   эпохой   петроглифов.   На восточном   берегу   Онежского   озера   исследовано   много   поселений   и   один могильник,   которые   можно   относить   ко   времени   функционирования петроглифов.   Судя   по   всему,   люди   не   жили   постоянно   у   мысов   с петроглифами, в непосредственной близости от гравировок, а посещали их время   от   времени   (и,   видимо,   регулярно),   практикуя   непродолжительные сезонные   остановки.   Основные   долговременные   поселения   находились   на некотором   отдалении.   Видимо,   наскальные   рисунки   в   Карелии   начали создавать   (и   использовать)   охотники,   рыболовы   и   собиратели,   жившие   6­5 тысяч лет тому назад (IV ­ начало III тысячелетия до н.э.) в эпоху неолита. Они   умели   изготавливать   глиняные   сосуды   разных   размеров,   украшали   и ориентировали их нанесением ямок и оттисков гребенчатого штампа. Весьма разнообразными   были   орудия   труда,   украшения   и   культовые   предметы   из камня,  кости   и   рога.  Некоторые   изготовлялись   с  особой   тщательностью   и мастерством. Возводили бревенчатые жилища, строили лодки ­ долбленки. В суровых   условиях   Севера,   особенно   в   зимний   период,   требовалась искусственная   среда,   оберегающая   жизнь   ­   зимние   жилища   с   очагами   и кострищами,   теплая   одежда,   места   хранения   запасов   пищи   и   утвари.   Под 32 Брюсов А. Я. История древней Карелии // Труды Государственного исторического музея. Вып. 9. М., 1940 50 скалой с петроглифами Бесовы Следки, в обсохшем теперь русле реки Выг собрали   десятки   древних   вещей.   Они,   видимо,   смыты   со   скалы   или   даже намеренно сброшены в воду при проведении обрядов или после них. Здесь встречались и крупные куски кварца, которые могли служить "отбойниками" для   выбивания   петроглифов.   Особую   роль   для   датировки   Беломорских петроглифов   играет   стоянка   Залавруга   I,   перекрывающая   рисунки.   Она возникла   после   поднятия   уровня   воды   и   затопления   основной   части петроглифов,  навсегда   исчезнувших   из   поля   зрения   людей.  Позднее,  когда вода снова отступила, здесь на преобразившейся Залавруге поселились люди, видимо, и не подозревали о сокровищах, которые находились буквально под ними, на глубине от 15 ­ 20 см до 1 м. По материалам раскопанной стоянки Залавруга   I   можно   судить   о   верхней   временной   границе   существования петроглифов Беломорья. В целом традиция наскального искусства в Карелии охватывает около тысячи лет ­ с конца V ­ до начала III тысячелетия до н.э. Таким   образом,   на   Европейском   севере   еще   до   египетских   пирамид   и   где   появляется   и древнейших   цивилизаций   Шумера   и   Аккада, распространяется   земледелие,   создаются   зачатки   протописьменности   и монументального изобразительного искусства, возникает потребность сбора, кодирования и передачи информации ради продолжения жизнедеятельности первобытных общин.  Природные условия в районе петроглифов напоминали современные, но все   же   заметно   отличались   от   них.   По   образцам   древней   пыльцы (сохранившейся   в   культурных   слоях   стоянок)   установлено,   что   климат   в Карелии тогда (6 тысячелетий назад) был теплее. Господствовали хвойные (ель, сосна) и березовые леса с примесью широколиственных пород (дуб, бук, вяз,   липа,   орешник).   Они   простирались   вплоть   до   Белого   моря.   По кальцинированным   костным   остаткам   на   поселениях   удалось реконструировать состав охотничьей фауны. Она была близка современной. 51 Судя по костным остаткам, в Онежском озере обитала нерпа (хотя ихтиологи это и отрицают). Водилась рыба семейства осетровых. В лесах встречалась косуля. Обилие лесных зверей, птиц, рыб облегчало трудную жизнь древнего населения края.  Этническую принадлежность творцов наскальных рисунков установить пока вряд ли возможно, слишком уж много с тех пор прошло времени. Живых свидетельств,   легенд   и   преданий   не   сохранилось.   Однако   можно   и   нужно пытаться   выявить   те   этнокультурные   массивы   населения,   которые   имели отношение   к   петроглифам   Карелии.   Возможно,   ими   были   очень   далекие предки   финно­угорских   народов.   Подтверждение   этой   гипотезы   видят   в распространении здесь неолитической керамики с ямочными и гребенчатыми узорами. Однако убедительных доказательств того, что названная керамика принадлежала предкам финно­угорских народов, нет. Они появились здесь, по всей видимости, много позднее.  Можно многое еще сказать о петроглифических памятниках Карелии. Как   бы   подытоживая   вышеизложенное,   приведем   слова   виднейшего исследователя Ю.Саватеева, который отмечает, что петроглифы ­ едва ли не самая   яркая   и   выразительная   часть   раннего   пласта   всего   историко­ культурного наследия Карелии, лицо самой протяженной  и самой трудной эпохи ­ первобытнообщинного строя. Перед нами тот исключительно редкий случай, когда первобытные комплексы, имеющие возраст около 5 тысяч лет, дошли до нас почти в первозданном виде и почти в полной сохранности, а не в разрозненных   фрагментах,   как   обычно.   Это   своеобразные   послания   из далекого   прошлого,   несущие   закодированную   информацию   о   самом существенном   из   жизнедеятельности   людей   того   времени.   Ее   необходимо расшифровать, декодировать. Наскальные изображения служили своего рода иконостасами   святилищ   ­   центров   духовной   жизни   древних   людей.   Здесь совершались   самые   важные,   сокровенные   культовые   действия   и   обряды. 52 Главная их цель ­ мобилизация всех сил и возможностей первобытных общин для   каждодневной   трудной   борьбы   за   выживание;   сплочение   самих коллективов,   выработка   требований   и   норм,   которым   затем   они беспрекословно подчинялись в повседневной практической деятельности. В образах,   запечатленных   на   скалах,   отражено   стремление   людей   осмыслить окружающий мир, приспособиться к нему, понять его движущие силы и связи, научиться влиять на них в желаемом направлении. В результате рождались фантастические   образы,   наделенные   сверхъестественными   свойствами   и возможностями, к которым затем обращались за помощью и заступничеством. Такие   мифологические   образы   и   представления,   созданные   с   помощью фантазии,   воображения,   помогали   людям   каменного   века   увереннее чувствовать себя в окружающем мире, укрепляли связи со средой обитания. Их можно назвать и наскальными письменами, и листами каменной книги, и памятниками   протописьменности,  которые   с  особой   силой  и  наглядностью отразили уровень и движение сознания эпохи каменного века, особенности мировосприятия и мироощущения людей того времени33. 33 Савватеев Ю. Вечные письмена // Север, №2, 1999. 53 Глава 3. Петроглифы Карелии в современной России 3.1. Изучение и экспонация петроглифов в современной России Исходя   из   темы   нашего   исследования,   мы   преимущественно   ниже проанализируем изучение и экспонацию карельских петроглифов, поскольку именно этот материал имеет важное методическое значение для проведения занятий с учащимися по рассматриваемой в работе теме. Петроглифы   Карелии,   как   мы   уже   отмечали   выше,   входят   в   число самых   крупных   скоплений   памятников   древнего   наскального   искусства Северной   Европы.   Историческую   значимость   Онежских   и   Беломорских петроглифов невозможно переоценить: это важнейший источник наших знаний о первобытных людях, живших здесь более 6 тысяч лет назад, об их быте и занятиях, их представлениях об окружающем мире и системе мироздания. Исследовать петроглифы Карелии отечественные и зарубежные ученые начали еще с позапрошлого века. Практически благодаря трудам тех, о ком мы упомянем ниже, карельские петроглифы вошли в сокровищницу мирового культурного наследия. Константин   Гревингк  (1819­1887),   геолог   и   археолог,   профессор Тартуского   (Дерптского)   университета,   первооткрыватель   Онежских   будучи   консерватором наскальных   изображений.   В   1848   г., Минералогического   Музея   Императорской   Академии   Наук,   совершал научную   поездку   по   Олонецкой   и   Архангельской   губерниям.   Собирал коллекции   минералов,   осматривал   обнажения,   описывал   все   интересное   и любопытное, что встречал на своем пути. Самая интересная находка ждала его на Бесовом Носе. Местные жители показали ему странные выбивки на скалах. Это были изображения зверей, людей, непонятных знаков. 54 Центральной   фигурой   было   изображение   более   чем   двухметрового существа с квадратной головой, прямоугольным телом и раскинутыми руками и ногами. Крестьяне утверждали, что это изображение беса, хозяина здешних мест.   К.   Гревингку   удалось   выявить   примерно   80   петроглифов   на   мысах Бесов   Нос   и  Пери   Нос.   Экспедиционный   отчет   с  краткой   информацией   о гравировках был представлен на сессии Академии Наук в марте 1849 г.  К.Гревингк записал легенду о некогда обитавших на этом берегу бесе и бесихе, которые "удостоверили свое пребывание здесь в странных фигурах на скалах, а после прихода живого Христа и истинной веры злые духи хотели уйти, но обрушились вместе с блоком со скалы и утонули". Несколько иначе передал   эту   легенду   П.Г.   Швед,   учитель   Петрозаводской   гимназии, побывавший здесь в том же году: "Бес и бесиха, нежные супруги, жили на берегу своим хозяйством. Бес вздумал перенести свой дом дальше и потащил мыс в озеро, но успел оторвать от скалы только один угол, который вместе с ним   и   упал   в   воду   и   утонул".   Гревигку   и   Шведу   принадлежат   первые публикации об Онежских петроглифах.  Густаф Халлстрем (1880­1949),  Археолог, специалист по наскальному искусству,   профессор   Стокгольмского   университета.   В   1910   и   1914   гг. проводил  полевые  исследования  Онежских  петроглифов  вместе  с  учеными Майлсом Беркитом из Кембриджа и Брорем Шниттгером из Стокгольма. За два   полевых   сезона   им   удалось   сфотографировать   и   скопировать   412 петроглифов. Летом 1914 года (за полмесяца до начала войны) Халлстрем и Беркит   копировали   онежские   петроглифы.   Война   помешала   им   завершить работу, поскольку их планшеты с копиями рисунков посчитали за шпионские планы, а сами исследователи (швед и англичанин) были приняты за немецких шпионов. Позднее Г.Халлстремом были опубликованы 78 фигур Онежского озера, не вошедшие в издание В.И. Равдоникаса. 55 Александр   Михайлович   Линевский   (1922­1985).  Писатель,   историк, археолог, этнограф и фольклорист. Первооткрыватель петроглифов Белого моря в 1926 г. (группа Бесовы Следки, более 300 изображений). Начиная с этого времени и вплоть до 1930 г. А.М. Линевский работал на Беломорских и Онежских петроглифах. Его деятельность послужила стимулом для интереса к   карельским   гравировкам   со   стороны   других   известных   ученых   (А.Я. Брюсова, В.И. Равдоникаса, А.Д. Столяра, Ю.А. Савватеева).  В 1929­33 гг. А.М. Линевский работал в Карельском музее и архиве, в 1934­55   гг.   в   НИИ   культуры   (переименованный   затем   в   ИЯЛИ).   А.   М. Линевский   первый   сделал   петроглифы   предметом   специального   научного исследования. В своих основных научных трудах ­ "Петроглифы Карелии" (1939)   и   "Очерки   по   истории   древней   Карелии"   (1940)   ­   пытался реконструировать   смысловое   значение   наскальных   изображений,   выделить хронологические пласты. А.М. Линевский выдвинул и обосновал "капканную" гипотезу трактовки загадочных знаков Онежского озера.  Кроме того, А. М. Линевский получил особую известность как автор повести для школьников "Листы каменной книги", основанной на материалах карельских петроглифов. Книга получила  мировую известность, издавалась много раз, в том числе за рубежом, став одним из лучших произведений о жизни и быте древних людей.  Александр   Яковлевич   Брюсов   (1885­1966).  Профессор,   известный советский археолог, более 20 лет работавший на Севере. Из его 120 научных трудов значительная часть посвящена Карелии. А.Я. Брюсов первый открыл и частично   раскопал   древние   поселения   вблизи   Онежских   и   Беломорских петроглифов (Святилище у Бесовых Следков,.Бесов Нос, Кладовец, Черная Речка и др.), которые считал синхронными наскальным рисункам. В 1934 г. он организовал специальную экспедицию на восточный берег Онежского озера для документирования петроглифов Бесова Носа и Кладовца. 56 Владислав   Иосифович   Равдоникас     Профессор, выдающийся   советский   археолог,   крупный   специалист   в   области   изучения (1894­1976). древнего монументального искусства, первооткрыватель группы петроглифов Старая Залавруга, Ерпин Пудас 1­2 и Бесовы Следки (южная группа). С 1929 г.   В.И.   Равдоникас   работал   в   Ленинграде   ­   в   Музее   антропологии   и этнографии, в Эрмитаже, в Институте материальной культуры. В 1936­1949 гг. ­ заведующий кафедрой археологии ЛГУ.  В. И. Равдоникас положил начало изучению наскальных памятников в СССР.   Одной   из   самых   больших   его   заслуг   являются   обстоятельные публикации наскальных изображений Онежского озера и Белого моря (1936, 1938  гг.) ­  результат   тщательных  и   интенсивных   полевых   исследований.  В своих работах ученый рассматривал наскальные изображения Карелии не как простые снимки с натуры, а видел в них фантастические образы, наделенные символическим содержанием (автор "солярно­лунарной гипотезы", основной научный   оппонент   А.М.   Линевского).   Работы   В.И.   Равдоникаса   являются актуальными и в настоящее время, а его интерпретация загадочных онежских знаков в качестве солярных символов принимается большинством ученых.  Константин  Демьянович  Лаушкин (1922­1994).  Археолог и этнограф, специалист   в   области   первобытной   идеологии,   сторонник   взглядов   В.И. Равдоникаса.   Его   основная   публикация   "Онежское   святилище"   (1959) посвящена   расшифровке   ряда   сюжетов   (всего   около   20   композиций)   трактовке   некоторых   гравировок   на   основе наскальных   полотен, археологических (Оленеостровский могильник), этнографических (саамский фольклор   и   древняя   мифология)   данных,   а   также   на   материалах   эпоса "Калевала". К.Д. Лаушкин полагал, что с их помощью можно восстановить смысл   древних   гравировок.   Саму   территорию   Онежских   петроглифов исследователь   считал   грандиозным   полифункциональным   святилищем,   где основным был культ солнца. 57 Абрам   Давидович   Столяр   (род.   в   1921   г.).  Профессор   ЛГУ,   зав. кафедрой   археологии,   крупный   специалист   в   области   первобытного искусства. Ведущая тема его научных изысканий ­ проблема происхождения и развития изобразительного искусства. В течение нескольких лет (1970­1974) участвовал   в   полевых   работах   на   петроглифах   в   составе   карельских археологических   экспедиций.   А.Д.   Столяром   опубликовано   много   статей, посвященных   историко­генетическому   анализу   карельских   петроглифов   (в   знаменитой   триады   Бесова   Носа)   путям   становления частности, композиционных структур гравировок Беломорья и Онежского озера.  Ростислав   Борисович   Климов   (1928­2000).   Искусствовед,   старший редактор   издательства   "Искусства",   посвятивший   более   20   лет   изучению петроглифов Онежского озера. Принимал участие во всех экспедициях Ю.А. Саватеева   в   течение   1972­76   гг.,   а   в   1982   и   1988   гг.   осуществлял самостоятельное   их   изучение.   Рассматривая   Онежское   святилище   как цельный   нераздельный   памятник,   Р.   Б.   Климов   предсказал   открытие нескольких новых групп рисунков на островах (Большой Голец, Модуж) и отдельных   гравировок.   Автор   неопубликованной   монографии   "Генезис   и семантика петроглифов Онежского озера" (1977). Р.Б. Климов попытался с новых,   искусствоведческих   позиций   посмотреть   на   проблему   Онежских наскальных   изображений,   проследить   эволюцию   наскального   творчества   от более детальных и реалистических фигур до грубых геометризированных и схематичных выбивок.  Юрий   Александрович   Савватеев   (род.   в   1936   г.).   Археолог,   доктор исторических   наук,   автор   двух   монографий,   посвященных   петроглифам Залавруги   и   близлежащим   поселениям   (1970   и   1977),   а   также   нескольких научно­популярных книг о наскальных памятниках Карелии. Ю.А. Савватеев в   настоящее   время   является   ведущим   специалистом   по   карельским петроглифам. В 1963­68 гг. экспедиция под его руководством открыла группу