Об одном стихотворении Иосифа Бродского

"Гений одиночества", величайший поэт XX века, лауреат нобелевской премии по литературе 1987 года, драматург и переводчик. Свои стихи Бродский писал в основном на русском языке. Провел длительное время в эмиграции, преподавал в университетах США. Бродский влюбил в свои стихи весь мир. Простые, звонкие и с силой, неподвластной времени и моде, его стихи и сейчас задевают тончайшие струны человеческой души. Бродский учит сопереживать и любить, не требуя ничего взамен. Жить, не жалея ни о чем. Об одном стихотворении Иосифа Бродского. В твоих часах не только ход, но тишь. Притом их путь лишён подобья круга. Так в ходиках: не только кот, но мышь; они живут, должно быть, друг для друга. Дрожат, скребутся, путаются в днях. Но их возня, грызня и неизбывность почти что незаметна в деревнях, где вообще в домах роится живность. Там каждый час стирается в уме, и лет былых бесплотные фигуры теряются – особенно к зиме, когда в сенях толпятся козы, овцы, куры. 1963 Стихотворение делится пополам: первая половина – суть, порождённая  временем, а вторая – деревенская тишина. В деревне время не замкнуто в  круг, поэтому “каждый час стирается в уме”, вместо того чтобы сохраняться  и громоздиться, человек не “путается в днях”, прожитое не возвращается, а  “теряется”. (“Фигуры былых лет” названы “бесплотными”, то есть  нереальными. Однако по созвучию это слово тянет за собой и слово “бесплодные”, то есть напрасно, зря сохранённые умом.) Замедление ритма  жизни подчёркивается и синтаксически: предложения в первой части  соответствуют строчкам, как бы отражая деление времени на часы, а к концу  стихотворения они становятся всё длиннее.  1. Это стихотворение о времени и о вечности. Противопоставление заявлено в первой же строке: “ход” времени и “тишь”.  Деление  времени искусственно, оно создаёт “неизбывность” (потому что  всегда, без отдыха), “возню, грызню”, дрожь, путаницу... Путь времени – это  “круг” (заколдованный), такой же бестолковый, как погоня кошки за мышью.  Всем известны ходики – с кошкой, которая ежесекундно стреляет глазами  вправо­влево, как будто следит за мышью. (Кроме всем известной кошки из  ходиков, есть и не менее известная мышь, устраивающая шум в часах: Hikory, dickory, dock, The mouse run up the clock. The clock struck one, The mouse ran down, Hickory, dickory, dock. Стихотворение из Mather Goose Rhymes. В пер. С.Маршака: “Вышли мыши  как­то раз // Поглядеть, который час...”) Кошка и мышь дополняют друг  друга: цель кошки – поймать мышь, а цель мыши – убежать от кошки. Суета  порождается сама собой. А что будет, если кто­нибудь из них вдруг исчезнет? Погоня прекратится, часы остановятся, и наступит “тишь”, отсутствие  времени, вечность......Как бывает “в деревнях”. 2. А теперь вспомним, что первое значимое слово стихотворения – “твоих”.  Получается, что это – изящнейшее признание в любви (в широком смысле  слова, может быть, и к другу). В нём только одно слово, впрямую говорящее о другом, но с ним связано всё “положительное” для автора. Этот человек так  удивителен, что даже в его часах – воплощение “грызни” и “путаницы” – есть  место для “тиши”, которая вообще­то встречается только в деревнях. Единственный признак деревни – это “живность”, противопоставленная  механическим, условным коту и мыши из первой части. Таким образом  оппозиция “время/вечность” становится и оппозицией “искусственное/живое”. Особенно явным это противопоставление становится в конце стихотворения:  “козы, овцы, куры”, “толпящиеся в сенях” зимой, отсылают читателя к сцене  Рождества. Абстрактное (рассуждающее) стихотворение кончается яркой  картинкой, выделенной внутренней  рифмой (“стираются – теряются”).