Положение учебных заведений для дочерей духовенства в Первую мировую войну.

Положение учебных заведений для дочерей духовенства в

Первую мировую войну.

20 июля 1914 г. Россия вступила в войну с Германией, оказавшись вовлеченной в крупномасштабный международный военный конфликт. Чем обернулась война 1914-1918 гг. для Российской Империи, в общем, мы знаем, но мало кто из нас имеет представление о деятельности Русской Православной Церкви в военные годы, о ее патриотическом служении Родине.

Как это всегда было в русской истории, Православная Церковь в трудную, критическую для Отечества годину занимала исключительное положение, выступая объединяющей, цементирующей русское общество духовно-нравственной силой. Однако уже в годы Первой мировой войны Русская Православная Церковь находилась в несколько ином положении. Проникаясь революционными идеями, пропитанными ложной моралью и ложными ценностями, оно все более становилось безрелигиозным. Начавшийся поход против государства вместе с тем был направлен и против Церкви. Зачастую Церковь подвергалась необоснованным нападкам, критике, а авторитет ее умышленно принижался. Уже в годы войны многие светские газеты без разбора кричали и шумели, что духовенство мало жертвует, мало делает. И вот в таких условиях Церкви приходилось нести свой крест жертвенного христианского служения страждущему Отечеству. С началом войны общее религиозное и патриотическое настроение всего общества заметно возросло.

В годы Первой мировой войны Церковь выступила не только как институт духовный, но проявила себя и в особой патриотической деятельности церковных учреждений и организаций, принявшей небывалую в истории Русской Церкви широту. С первых же дней войны Святейший Синод стал вырабатывать целую программу мер, обращенных на нужды Отечества.

С началом войны своеобразную окраску получило общественное богослужение. С особой силой повсюду зазвучала церковная проповедь, причем проповедь шла не только устная, но и печатным словом. В армию и госпитали отправлялись Евангелия, молитвословы, миллионы листков и брошюр религиозно-нравственного содержания. Были случаи, когда отдельные лица жертвовали для госпиталей целые библиотеки.

В церковных кругах повсюду шли всевозможные сборы для фронта: деньгами, теплыми вещами, подарками.

В епархиях открывались лазареты, а где не было для этого возможности, учреждались стипендии-койки в лазаретах Красного Креста, земских, городских и др. При лазаретах действовали «Дамские Кружки», помогавшие лазаретам бельем и присмотром за больными, а также Попечительные Советы, снабжавшие выписывающихся одеждой, бельем, обувью и кое-какими средствами.

Почти в каждом приходе были учреждены Приходские Попечительные Советы для помощи семьям лиц, призванных в армию. Приходские Советы собирали и раздавали деньги, продукты, вещи, зерно, доставляли дрова, уголь, чинили разрушившиеся постройки. Особенно ценной в сёлах была организация помощи по уборке и засеву полей, семьям, чьи кормильцы были на фронте. У семей мобилизованных не оставалось ни одного неубранного и необмолоченного снопа. Кроме того, для присмотра и ухода за детьми таких семей во время уборочной страды Попечительными Советами устраивались временные детские приюты и ясли.

Посильную денежную помощь армии оказывали и монастыри. Многие иеромонахи поступили в военные священники, многие из монашествующей братии шли в санитарные отряды, много послушников взято было в войска по призыву. Монашествующие сестры, как правило, обслуживали местные лазареты. Монастыри при необходимости отводили помещения на нужды войск, устраивали у себя лазареты и здравницы для выздоравливающих воинов, организовывали обучение ремеслам увечных. Неоценимую помощь оказали монастыри, давая приют беженцам.

Огромный труд несло на своих плечах приходское духовенство. Оно молилось с уходящими на фронт, с оставшимися дома, заботилось о солдатских семьях, писало письма солдатам, выдавало разного рода справки, составляло списки нуждающихся, председательствовало в Приходских Попечительных Советах и в некоторых Волостных Попечительствах. Священникам помогали их жены-«матушки», - объединяясь в некоторых местах даже в самостоятельные организации.

Свою жертву на алтарь Отечества несли и учащиеся духовных учебных заведений. Прежде всего, множество зданий подобных заведений было взято под лазареты и постои войск. Так, в здании Минской Духовной Семинарии был открыт лазарет на 100 кроватей, устроенный во имя преподобного Серафима Саровского. Учащиеся производили между собой маленькие сборы и посылали подарки на фронт, старшие посещали лазареты для чтения и пения. Семинаристы нередко исполняли обязанности санитаров по перегрузке и доставке раненых, иногда участвовали в трудовых дружинах по уборке полей семьям запасных. Очень часто воспитанниками духовных учебных заведений устраивались публичные литературно-вокальные вечера, сборы от которых шли на помощь армии. Воспитанницы женских училищ шили белье и готовили разного рода вещи. В одном епархиальном училище воспитанницы собрали все свои (у кого какие были) украшения и вырученные от продажи на них деньги потратили на подарки воинам. Ученицы Лоевской женской церковно-приходской школы Минской епархии пожертвованные для них местным помещиком деньги на устройство школьной елки единодушно решили потратить на подарки защитникам Родины.

Духовенство, как и все другие слои русского общества, в полной мере испытало на себе все сложности военного времени, сказавшиеся, в частности, на духовных учебных заведениях. В систему учебных заведений Русской Православной Церкви в начале ХХ в. кроме мужских духовных семинарий и академий входили учебные заведения для дочерей духовенства - женские епархиальные  училища  и  женские  училища  Духовного  ведомства.     Деятельность женской духовной школы в современной историографии изучена в гораздо меньшей степени, чем мужские учебные заведения Русской Православной Церкви.  Этот вопрос я и рассматриваю в своей работе. В городе Ржеве в то время было своё епархиальное училище для дочерей духовенства.

Город Ржев. Епархиальное училище. Начало XX века и 2006 год. На современной фотографии нет купола Смоленской церкви и колокольни, но четко просматриваются апсиды алтарной части училищного храма.

К моему сожалению я не располагаю данными о состоянии дел в Ржевском епархиальном училище на период Первой Мировой войны, но и отчет  о состоянии дел Ржевского епархиального женского училища за 1910-1911 предвоенные годы  даёт вполне полную картину об этом богоугодном заведении. Отчеты всевозможных комиссии и ведомств, обычно, довольно сухие и скупые. Цифры, перечисления расходов и доходов, списки благотворителей. Что можно было интересного найти в отчете о состоянии Ржевского Епархиального училища начала XX века? Оказывается, если читать внимательно, то много. Очень много интересного. Епархиальное училище было открыто для девочек духовного сословия города Ржева в 1865 году. До настоящего времени здание училища сохранилось и находится на пересечении улицы Коммуны и улицы Калинина. В крыле по улице Коммуны находились дортуары и учебные классы, а в крыле по улице Калинина - Смоленская церковь, домовая церковь училища. Внутренний интерьер здания полностью утерян, но внешне оно сохранилось практически в своем прежнем виде, за исключением утраченных куполов церкви и незначительных деталей декора. Учреждено училище было по инициативе и на средства Анны Мазуриной, впоследствии получившей звание почетной горожанки города Ржева. Анна не была ржевитянкой, она была родом из богатой московской купеческой семьи. История её жизни оказалась очень непростой и, в буквальном смысле, тесно связанной с епархиальным училищем в городе Ржеве.  То, что училище будет обучать "девочек духовного сословия" с четырёх уездов губернии, предполагалось сразу при открытии. Его для того и открывали, и финансирование по содержанию и училища и постройке тоже раскладывалось на духовенство тех же уездов (помимо мазуринских денег, разумеется). Это же правило соблюдалось и для системы духовных училищ - одно училище на несколько уездов. Система средне-специального образования уже в то время была достаточно логична и продумана.

Судя по отчету за 1910-1911 года, в училище учились девочки разных сословий из четырех уездов.

Вот какие цифры приведены в отчете:

Окончили курс и удостоены свидетельством 59 из 63 учениц старших классов.

Примечание: "на полном и половинном содержании" означает, что это девочки не из Ржева, и даже не обязательно из Ржевского уезда. Они являлись стипендиатками четырех разных уездов, в ведении которых находилось это училище. Видно, что ржевитянок в училище, как и девочек духовного сословия, было чуть больше половины.

Следующая таблица в отчете посвящена расписанию, откуда легко получается перечень преподаваемых предметов. Он достоин нашего внимания.

При училище был хор.

Выпускницы и преподаватель пения Николай Васильев. Снимок 1911 года.

Из этого перечня хорошо видно, что девочки в училище не просто получали образование, а планомерно готовились к работе учительниц. Кроме перечня предметов в отчете, в части об успеваемости, рассматривался вопрос составления расписания. Оказывается, это был не простой вопрос. Необходимо было распределить предметы так, чтобы нагрузка на учениц была равномерной. Чтобы особенно трудные предметы не скапливались в одной половине недели. И чтобы в один день сложные предметы обязательно чередовались с легкими. И, судя по приведенному расписанию, это не было просто благими пожеланиями. Интересен и список преподавательского состава. Хотя бы тем, что в нем можно найти знакомые многим ржевитянам фамилии или интересные подробности. Например, в училище, кроме начальницы, был совет, состоящий из священников.

Училищный совет Епархиального училища. Снимок 1911 года.

Председателем совета с 1910 года состоял Андрей Береснев, священник Христорождественской церкви города Ржева, студент семинарии. За свою должность, кстати, он единственный в совете не получал жалования. Среди других членов совета были Авенир Лебедев, священник Ржевской Покровской церкви, Александр Маслов, священник Владимирской церкви и Владимир Поведенский, священник приходской церкви села Збоева Ржевского уезда. Руководят делами училища протоиерей Успенского собора Константин Фиников, инспектор классов протоиерей отец Иоанн Морковин, на снимке видим городского врача Николая Ошерова, на другом - известного хормейстера, преподавателя пения во всех средних учебных заведениях Ржева Николая Васильева. В наблюдательном совете от Земского самоуправления - купец Иван Болоболин, от городского самоуправления - преподаватель мужской гимназии Павел Симсон. В списке изменения преподавательского состава мне показался очень колоритным следующий пункт: "… на место учительницы рукоделия определена, окончившая курсы Парижской кройки и шитья Мадемуазель Теодор, крестьянская девица Мирония Демьянова". Кроме самой этой замечательно красивой фразы, если задуматься, открываются дополнительные знания. Во-первых, даже на должность преподавателя рукоделия в этом училище требовалось специальное образование. Во-вторых, в Ржеве были какие-то умопомрачительные Парижские курсы. И, в-третьих, крестьянская(!) девица была в состоянии эти курсы оплатить и, что может быть главнее, крестьянская девица Мирония Демьянова четко понимала, что образованным человеком быть выгоднее. Кроме педагогов в училище были и воспитательницы, проводившие с ученицами их свободное время. Судя по отчету, все воспитательницы имели звание домашних учительниц. Возможно, часть из них некогда окончили это самое училище. В училище был свой личный врач и дантистка из вольно практикующих по городу Ржеву. Заметьте, не дантист, а дантистка София Зархина. Регулярный осмотр зубов она проводила бесплатно, а за пломбирование получала с каждой ученицы отдельно в частном порядке. Не такое уж и темное было время, когда в уездном городе к женскому училищу был прикреплен зубной врач. Я уже не говорю об обязательных уроках гигиены. В училище был собственный сад, где девочки при хорошей погоде ежедневно гуляли. Под присмотром своей воспитательницы они посещали загородную рощу. Для развлечения в зимнее время устраивались катания с горок, летом играли в крокет. В общем, на воздухе в активных играх девочки проводили немало времени. Итак, уроки начинались в 9 часов, каждый урок (кроме музыки) продолжался 50 минут. Первая и третья перемены длились 10 минут, вторая перемена - 35 минут. Во время большой перемены воспитанницы, жившие в общежитии, пили чай. Интересно еще вот что: кроме обычных уроков среди учениц устраивались общие внеклассные чтения. Это было не просто чтением вслух, но и общим обсуждением прочитанного. Часто, для таких общих чтений использовалось время занятий рукоделием. Интересно то, что домашние задания в младших классах задавались только по русскому языку и арифметике, чтобы не перенапрягать учениц. А вот в старших - по всем основным предметам, кроме физики и гигиены. При этом особое внимание в старших классах уделялось письменным упражнениям, они считались важным средством умственного развития. Такие упражнения назывались "экспромтами": воспитанницы должны были уметь самостоятельно в сравнительно короткий срок изложить письменно в свободной форме свои мысли по заданной теме. Естественно, при училище была собственная библиотека. Кроме ученической литературы (1665 томов), она содержала книги по религиозному и нравственному отделам, естественно - историческому отделу и, конечно же, беллетристика (всего 2121 том). Кроме того, выписывались журналы: Богословский и Церковный вестник, Тверские епархиальные ведомости, Странник, Отдых христианина, Исторический вестник, Вестник воспитания. Журналы Нива, Природа и люди, Юная Россия, Всходы, Путевой огонек и Регентское и Хоровое дело.

Учебный корпус с классными комнатами.

При епархиальном училище была церковно-приходская школа. Исключительно женская, одноклассная. В городе Ржеве она считалась образцовой. Информация об этой школе тоже весьма интересна. "Образцовая школа" - это именно что школа, где бы выпускницы училища могли проходить свою педагогическую практику. Название "образцовая" именно это в то время и обозначало. Для этого школа при училище и открывалась.

В 1910 году в школе насчитывалось 63 ученицы.

Не так уж и мало количество крестьян, отдавших своих дочерей в начальную школу. Обращаю особое внимание: не мальчиков, а именно девочек. Сейчас это не кажется чем-то особенным, но в начале XX века, особенно среди крестьянского сословия, считалось, что девочке совсем не обязательно образование.

Следующая таблица еще интереснее!

Удивительная картина. В Ржеве, по статистическим данным того времени, есть несколько бесплатных начальных школ. А в начальной школе при православном епархиальном училище учится 30% девочек из старообрядческих семей! Похоже, что школа считалась образцовой не зря. Судя по сухим данным отчета, никакого принуждения к девочкам старообрядкам не применялось. Священник Смоленской церкви не заставлял их присутствовать на молебнах, не принуждал их к разговору, когда они поначалу от испуга прятались от него, пока не привыкали к его присутствию. Да и если бы какие-то принуждения и были бы, родители вряд ли отдавали туда своих детей. Выбор у них был. В Ржеве существовали школы и с учительницами из старообрядцев. Ученицы, успешно окончившие полный курс школы, поступали при желании в первый класс епархиального училища. Вот тут, я думаю, девочки старообрядки уже избирали другой путь. О распределении учениц училища по вероисповеданию нет ни единого слова, скорее всего в епархиальном училище такого расслоения уже быть не могло по определению. Начальная школа не просто так была открыта при епархиальном училище. Это был очень логичный и умный ход. Как уже говорилось, воспитанницы епархиального училища планомерно готовились к преподавательской деятельности. Но ведь кроме теории необходима и практика. Оказывается, такая практика была! В старших классах, девочки кроме обычного набора предметов имели так называемые практические занятия. Проходили они в два этапа в начальной школе. На первом этапе ученицы просто присутствовали в классе на уроке учителя. Затем, под руководством своей воспитательницы они готовились к занятиям, изучая учебники школы. После чего они проводили свои собственные пробные уроки. О своих занятиях в классе начальной школы ученицы-практикантки обязаны были составить письменный отчет и предоставить его преподавателю дидактики. По окончанию каждого урока такой отчет подвергался общему разбору и оценке среди остальных учениц-практиканток. Оценивалось и знание материала, умения его объяснить и внешние впечатления от проведенного урока. В Ржеве обучение в епархиальном училище вскоре стало фактически соответствовать курсу женской гимназии, а старший, 8-й класс, был педагогическим, и выпускницы получали аттестат с правом преподавать в начальных школах или быть домашним учителем. Из воспитанниц Ржевского епархиального училища, окончивших практический курс подготовки по начальному обучению, около 200 девушек стали учительницами народных школ.

Как выглядело епархиальное училище, видим на фотоснимках начала 20-го века. Интересно, что окружено здание небольшой оградкой по тротуару; правильно, ведь здесь было общежитие и квартиры для части преподавателей и воспитательниц, - незачем в окна подглядывать. Учеба же шла в двухэтажном деревянном здании во дворе училища. Там четыре больших классных комнаты, учительская и библиотека. Рядом - медкабинет, службы, кладовые. А вот с детишками старшеклассницы - будущие педагоги занимались в доме, что напротив училища, - где раньше находился магазин «Хлебный дар».

Ржевское епархиальное училище.

Мной уже указывалось, что цель данной работы - проследить, какое влияние оказали условия военного времени на развитие системы образования дочерей духовенства в России в годы Первой мировой войны. До военная жизнь Ржевского Епархиального училища – о которой мы узнали из приведенного выше отчёта с наступлением военного времени изменилась следующим образом. Женские епархиальные училища содержались на средства епархиального духовенства и напрямую зависели от благосостояния приходских священнослужителей. С началом Первой мировой войны материальное положение духовенства начало стремительно ухудшаться. В донесениях из консисторий и в печати все чаще отмечались случаи, когда семьи призванных на войну граждан почти повсеместно отказывались вносить храмовые кружечные взносы и платить за совершаемые требы. Миряне требовали, чтобы семьям, чьи кормильцы мобилизованы на защиту Отечества, разрешили заказывать церковные требы бесплатно. При этом почти 26 тыс. из 111697 священнослужителей России не получали никакого казенного содержания; выплачиваемое же духовенству жалованье было настолько мало, что не давало возможности содержать семью. Стремительная инфляция обесценила бюджет тех учебных заведений, в том числе и Ржевское Епархиальное училище,  которые получали дотации от государства. Кроме того, определение Святейшего Синода от 22 ноября 1914 г. обязывало епархиальных архиереев освободить от платы за обучение в женских епархиальных училищах и женских училищах Духовного ведомства дочерей призванных в армию. Попытки некоторых архиереев в 1916 г. ходатайствовать перед вышестоящей властью о выделении дополнительных средств не имели успеха. Святейший Синод указом от 1 июля 1916 г. отказал в дополнительных ассигнованиях и предложил обойтись имеющимися средствами, сократить продолжительность учебного года, временно закрыть училища с небольшим числом воспитанников, распределив учащихся в другие учебные заведения, закрыть параллельные (существовавшие помимо утвержденных штатов) классы и отделения. Эти предложения были трудновыполнимы, «малолюдных училищ» практически не было, а перевод учащихся из параллельных отделений в нормальные был малоосуществим из-за переполненности классов и отделений. В частности, в Рязанской Духовной семинарии в 1916 г. была настоятельная необходимость в 5-м параллельном классе «ввиду многолюдства учеников». Еще в 1913 г. Святейший Синод неоднократно рассматривал ходатайства Советов епархиальных училищ с просьбой разрешить принять в тот или иной класс воспитанниц  сверх  нормы  (норма составляла 40 человек),  с  разрешения       Синода число учеников 7-го класса в Ставропольском и Екатеринославском епархиальных училищах составляло 50 человек. Учебные заведения искали пути выхода из создавшихся трудностей. Так, правления духовных учебных заведений Рязанской епархии решили сократить учебный год. Еще одна проблема, с которой столкнулись духовные учебные заведения с самого начала войны, - острая нехватка помещений. Здания большинства учебных заведений Духовного ведомства были заняты под лечебные учреждения. В циркулярном распоряжении министра народного просвещения и Министерства внутренних дел от 18 августа 1915 г. содержалось указание, что предварительно подлежат использованию под лазареты казенные здания, а потом частные, какими являлись помещения епархиальных училищ, которые можно было занимать только с согласия собственников, т. е. духовенства епархии; впрочем, одно из учебных заведений епархий отводилось под госпиталь в обязательном порядке. В Рязанской епархии под госпиталь было переоборудовано здание семинарии, в большинстве епархий                           для раненых отдавали помещения епархиальных училищ: под лазареты были заняты помещения Харьковского, Смоленского, Калужского женских епархиальных училищ, Минского, Волынского и Полоцкого женских училищ Духовного ведомства. Святейший Синод своим определением от 10 сентября 1914 г. предлагал епархиям изыскать способы сохранения учебного процесса. В частности, рекомендовалось проводить занятия в других помещениях, принадлежащих епархии, на пример в епархиальном доме, вести уроки в вечерние часы, разрешить воспитанникам жить на частных квартирах с выдачей стипендии на руки помесячно. В тех же случаях, когда продолжение занятий было невозможно, разрешалось распускать воспитанников по домам с выдачей им книг и заданий для самостоятельных занятий. Преподавателям предлагалось оказывать помощь воспитанникам. Разрешалось сократить продолжительность учебного года и уплотнить учебные курсы. В большинстве епархий стремились сохранить учебный процесс, несмотря на сокращение учебных площадей. Воспитанниц епархиальных училищ, чьи здания были заняты, отпускали по домам и на короткое время собирали для проведения итоговой аттестации и перевода в следующий класс, размещая их в здании мужского училища или духовной семинарии. Например, в 1914/15 учебном году занятия с воспитанницами Калужского епархиального женского училища первых 5-и классов с 1 мая до 15 июня проводились в здании Калужского духовного училища. На дом учащимся всех классов были даны задания с тем, чтобы весной ученики собрались для проведения экзаменов. Как писала воспитанница Калужского училища М. С. Преображенская, «каждая явится с домашним багажом знаний по заданной программе. Каждая, как сумеет, отчитается в своей зимней подготовке. Обнаружится самостоятельность и внимание к учебникам без классного руководства… Учиться в таком режиме было трудно: мало того, что было тяжело усваивать материал без привычного объяснения учителей, в классах было темно и холодно». Одна из учениц К. Э. Циолковского, с 1899 г. преподававшего физику в Калужском епархиальном училище, В. А. Доброхотова, вспоминала, что однажды ученицы отвечали на уроке плохо. Циолковский, не терпевший слабых ответов, вышел из себя и сказал: «Что, у вас, барышни, мозги замерзли?». На другой день воспитанницы попросили прощения у учителя за свои слабые ответы, а тот, в свою очередь, извинился за свою несдержанность».

В Смоленске совет женского епархиального училища возбудил ходатайство перед Святейшим Синодом о разрешении собрать воспитанниц училища для занятий в здании главного семинарского корпуса после Пасхи. В Рязанской епархии госпиталь разместился в здании общежития духовной семинарии и в духовном училище, кроме того, в Рязань была эвакуирована Литовская Духовная семинария. В результате епархиальному училищу пришлось потесниться. Строящийся корпус, предназначенный для 7-го класса, был отдан Литовской семинарии, а часть основного здания - духовному училищу. В связи с этим совет Рязанского епархиального училища постановил занятия проводить попеременно: учатся 12 классов, а 6 на это время распускаются, скользящий график занятий был принят и в духовном училище, и в семинарии. В Санкт-Петербургской епархии помещение Александро-Невского духовного училища было занято рижским военным госпиталем, поэтому часть здания епархиального училища была отведена под размещение духовного училища. В редких случаях учащихся отпускали по домам на неопределенное время, как это сделали, например, в Харьковском епархиальном училище. В связи с тем, что занятия в ряде учебных заведений проводились нерегулярно, начальство установило особый порядок окончания 1914/15 учебного года. В соответствии с определением Святейшего Синода от 7-8 марта 1915 г. в тех учебных заведениях, где занятия происходили более и менее регулярно, в выпускных классах предписывалось занятия закончить к 15 апреля и до 1 мая провести выпускные экзамены. В остальных классах учебный год продолжался до 1 мая и учащиеся, имевшие удовлетворительные отметки, переводились в следующий класс без экзаменов. Переводные испытания в тот год должны были сдавать только неуспевающие ученики и по тем предметам, по которым они имели неудовлетворительные оценки. В тех же случаях, когда занятия не имели регулярного характера, Святейший Синод разрешал завершить учебный год по усмотрению местного начальства, однако перевод в следующий класс учеников, которые занимались дома самостоятельно, мог состояться по результатам итогового экзамена.

В ряде епархиальных училищ учебный процесс не пострадал из-за условий военного времени, в частности, в Нижегородском епархиальном училище. На разосланный летом 1915 г. запрос Учебного комитета, в котором                       запрашивались сведения о готовности духовных учебных заведений к новому учебному году и возможности начать занятия, совет Нижегородского женского епархиального училища ответил, что здание училища под военные нужды не занято и учебное заведение готово начать занятия в срок (под госпиталь было приспособлено существовавшее при училище здание детского приюта, воспитанников которого разместили в монастырях епархии или у родственников). В этом же запросе Учебный комитет предлагал советам епархиальных училищ принять к себе воспитанниц других учебных заведений, которые закрылись из-за военного времени. Нижегородское училище в ответе на этот запрос выразило готовность открыть дополнительный 2-й класс, в других классах возможности принять воспитанниц из других училищ не нашлось. Еще раньше совет Нижегородского училища в виде исключения удовлетворил просьбу вдовы коллежского асессора А. Лебедевой, приняв ее внучку в 3й класс из Смоленского епархиального училища, закрытого зимой 1914 г. Несмотря на трудности военного времени, многие епархии стремились продолжать учебный процесс на должном уровне. Так, в Рязанском женском епархиальном училище осенью 1915 г. состоялось открытие 7-го класса, а с 1916/17 учебного года - 8го класса с двумя отделениями:                              словесно-историческим и естественно-математическим. Осенью 1916 г. совет этого училища, где занятия велись попеременно, постановил приобрести для вновь открытых классов учебные пособия на сумму 1600 рублей. Для покупки книг в Москву был командирован преподаватель А. Г. Кораблев. Совет училища также изыскал возможность летом 1916 г. поднять месячную зарплату прислуги на 1-2 рубля. Делались попытки открытия новых учебных заведений. Так, Тамбовская епархия в 1914 г. начала работу по открытию в своей епархии 2-го епархиального училища, которое должно было располагаться в городе Шацке (ныне Рязанская область). Сооружение училища велось на средства А. Н. Нарышкиной. Последняя пожертвовала 52 тыс. рублей. 11700 рублей выделило духовенство из сумм свечного завода. На закладку первого камня прибыли императрица Мария Федоровна и цесаревич Алексей. Прием в училище начался еще до возведения основного здания. Как сообщал «Церковный вестник», воспитанники Щацкого училища до постройки нового здания должны были учиться в Тамбовском епархиальном училище. С завершением строительных работ училище кроме учебных комнат должно было располагать общежитием, которому предполагалось дать имя благотворительницы. Однако условия военного времени помешали осуществлению этого проекта. В 1914-1915 гг. были возведены стены 1-го этажа, сооружены потолочные перекрытия, но из-за нехватки кирпича строительные работы приостановились. В тех случаях, когда занятия в духовных учебных заведениях не прерывались, их воспитанники стремились оказывать поддержку фронту. Так, 1915/16 учебный год должен был завершиться рано, поэтому Синод обратился к епархиальным архиереям с предложением задействовать студентов духовных семинарий в сельскохозяйственных работах в связи с нехваткой рабочих рук. Воспитанников Новгородской Духовной семинарии не раз привлекали для встречи поездов с ранеными воинами, где они оказывали помощь солдатам. 25 октября 1914 г. Учебный комитет при Святейшем Синоде обратился к духовным учебным заведениям с предложением помогать действующей армии и делать пожертвования. Однако такое обращение оказалось излишним. Традиционно в трудное военное время воспитанники учебных заведений всегда оказывали посильную помощь. По воспоминаниям воспитанницы Петербургского Екатерининского женского института А. В. Стерлиговой, чья учеба в институте выпала на годы Крымской войны, институтки с большим вниманием следили за происходящими событиями: «Неудачи огорчали и оскорбляли наши чувства». Девушки стремились быть хоть чем-то полезными фронту: щипали корпию, шили рубашки для раненых, устроили лотерею из своих работ и собрали до тысячи рублей. Посильную помощь фронту в годы Первой мировой войны оказывали и воспитанницы женских духовных учебных заведений. Так, в Царскосельском женском училище девочки в течение 1914/15 учебного года изготовили 3227 вещей для собственного склада Ее Императорского Величества. В училище на средства царскосельского купечества был устроен лазарет на 12 раненых. Воспитанницы Ржевского епархиального училища сшили в 1915 г. свыше 500 предметов белья, в кассу епархиального архиерея было передано 100 рублей - часть сбора с концерта в пользу раненых воинов, который был дан учащимися Ржева и ученицами епархиального училища. В Саратовском епархиальном женском училище воспитанницы весной 1915 г. в свободное от учебы время занимались изготовлением искусственных цветов для вербного базара в пользу воинов и их семей. Воспитанницы Тобольского епархиального женского училища собрали в пользу воинов, находящихся на передовых позициях, 28 рублей. Воспитанницы Рязанского женского епархиального училища к 5 ноября 1914 г. собрали для раненых воинов 85 рублей 23 копеек. Кроме денежных пожертвований воспитанницы этого училища в сентябре 1914 г. изготовили около 300 предметов белья для солдат. Во время сбора городской управой вещей для войск все жившие в училище занялись изготовлением на свои личные средства белья, теплых фуфаек, перчаток, чулок, шарфов, кисетов. Воспитанницы   Нижегородского епархиального       училища к пасхальным праздникам 1915 г. изготовили и  отправили на фронт 117 кисетов для раздачи нижним чинам армии. Патриотический подъем и стремление помочь фронту в первые месяцы войны были такими сильными, что воспитанницы Рязанского училища отказались от своих порций булок и сахара и отправляли их в лазарет для раненых воинов. По всей видимости, это лишь малая толика из того, что делалось учащейся молодежью для фронта. К помощи фронту были привлечены и преподаватели духовных учебных заведений. Так, Святейший Синод 5 августа 1914 г. разослал обращение к преподавателям всех учебных заведений, в котором говорилось, что ректор Санкт-Петербургской Духовной академии предложил организовать на пожертвования служащих в духовных учебных заведениях лазарет для больных и раненых - Летучий [или постоянно-стационарный] имени преподобного Серафима Саровского лазарет духовно-учебных заведений». Имя прп. Серафима было выбрано в связи с тем, что объявление Германией войны России совпало с днем прославления святого. Служащие в центральных учреждениях духовного ведомства решили жертвовать 2% от своего оклада на лазарет. К этому решению присоединились на местах, преподаватели Рязанского епархиального училища за август-октябрь 1914 г. перечислили на эти нужды 144 рубля. Еще одна широко практиковавшаяся форма благотворительной работы - устройство патриотических и вокально-музыкальных вечеров, средства от которых направлялись на военные нужды. Концерт в Астраханском епархиальном училище дал 405 рублей 27 копеек, деньги были переданы на содержание Серафимовского лазарета духовно-учебных заведений. Воспитанницы Нижегородского епархиального училища на эти же цели передали 125 рублей, вырученные от устроенного ученицами патриотического вечера. Подобный вечер состоялся 1 марта 1915 г. в Санкт-Петербургском женском епархиальном училище. Следует отметить, что после вступления России в войну Святейший Синод считал проведение каких-либо мероприятий, которые можно считать развлекательными, невозможным. В начале войны было принято определение Святейшего Синода, в котором рекомендовалось отложить «до лучших времен» празднование всех юбилеев учебных заведений как разрешенных, так и предполагаемых. По воспоминаниям воспитанницы Калужского женского епархиального училища М. С. Преображенской, в 1915 г. празднование в училище памяти св. Екатерины 24 октября (престольного праздника училищного храма) проходило очень скромно. Обычно в этот день в училище приглашались семинаристы, устраивались танцы, игры, в которых принимали участие и преподаватели, но из-за военного времени все увеселения были отменены и «Екатерининский день» отмечался только в кругу воспитанниц. «Нашему классу не пришлось пережить прелесть “Екатерининских вечеров”», - с грустью пишет автор воспоминаний. Поскольку военные действия затянулись, со временем было разрешено проведение музыкальных вечеров  и  концертов  патриотического  характера.

Таким образом, условия военного времени в значительной степени затронули жизнь духовных учебных заведений, что выразилось в первую очередь в ухудшении их финансового положения, а также в уменьшении учебных площадей, часть которых была переоборудована под лечебные учреждения. В этих условиях в большинстве епархий делалось все возможное для сохранения учебного процесса и для оказания посильной помощи фронту. Об устойчивости системы духовного образования в России свидетельствуют факты создания в военные годы новых классов и даже новых духовных училищ.

Литература:

Ю. Хечинов «Война и милосердие. Страницы истории Отечества», М., «Открытое Решение», 2009.

Щеглов Г. Э., преподаватель Мин.Д С,  кандидат богословия.   Церковь и Первая Мировая война. Журнал «Ступени» №1 (17) – за 2005 год.

Материалы Научного архива Государственного музея истории космонавтики имени К. Э. Циолковского, ф. 1, оп. 4, д. 51, л. 5.  

© Попова О. Д., 2008 Ольга Дмитриевна Попова, кандидат исторических наук, доцент Рязанского государственного медицинского университета имени И. П. Павлова. Первая мировая война и учебные заведения для дочерей духовенства.

Материалы краеведов из ржевских печатных периодических изданий. 

Государственный архив Тверской области. Ф. 845. Оп. 1. Д. 1701.

Скачано с www.znanio.ru