Реферат Военная советническая группа СССР в Китае

Реферат Военная советническая группа СССР в Китае . Курс советников на «проникновение» в войска «союзной» армии и его результаты У советских советников был богатый опыт ведения войны и строительства Красной армии с централизованной военной структурой. РККА с самого начала имела   единое   командование,   подчинявшееся   политическому   руководству страны. В Китае же эмиссары столкнулись с совсем другой армией. По сути китайская армия была целиком наемной структурой и не знала принудительной мобилизации. Здесь господствовали договорно­союзнические отношения между офицерами, продвижения по службе и назначения зависели от земляческих и дружеских связей. В   апреле   1924   г.   советские   специалисты   разработали   план   военного строительства в Китае. Он состоял из трех пунктов: . Создание такой армии, которая напрямую бы подчинялась руководству Гоминьдана, т.е. создание именно «партийной армии»; .   Организация   частей   «партийной   армии»   под   пристальным   надзором советских инструкторов; . При необходимости предоставить все имеющиеся военное имущество в помощь организации. Более   того,   П.А.   Павлов   планировал   решить   проблему   создания «партийной   армии»,   выведя   по   одному   полку   из   каждой   дивизии   «союзной» армии «для особого обучения и воспитания». Это свидетельствует о том, что сначала   советники   плохо   представляли   реальную   ситуацию   в   Гуандуне.   Этот план вызвал сопротивление «союзных» генералов, которые не могли позволить добровольно   отнять   у   них   как   людские   ресурсы   (главную   их   опору),   так   и военное имущество. План был заведомо неосуществим. Поэтому   «специальный   отдел»   (одно   из   наименований   советнической группы)   решил   обратиться   к   предыдущему   плану   декабря   1923   г.,   который предлагал Бородин, а именно: организация военных школ, которые должны были подготовить   политизированный   командный   «костяк».   В   апреле   1924   г.   Сунь Ятсен   попросил   Л.М.   Карахана   и   М.М.   Бородина   обратиться   к   Москве   с просьбой   пополнения   советских   активных   работников.   В   июне   1924   г.   П.А. Павлов   возглавил   военный   отдел   группы,   но   после   его   смерти   полномочия главного военного советника были переданы В.К. Блюхеру (октябрь 1924 г. ­ июль   1925   г.).   По   данным   Р.А.   Мировицкой   в   июне   1924   г.   в   Кантоне расквартировались уже 25 советников, а в сентябре того же года их стало 27 человек. Сам же штаб группы предусматривал 48 ставок, на содержание которых примерно должно было уходить около 250 тыс. гонк. долл. в год. На лето 1924 г. у советнической группы уже имелся довольно обширный ряд задач: сбор информации, военное обучение лояльных правительству частей, разработка рабочего и крестьянского движения, создание новых вооруженных формирований   и   активная   учебная   работа   в   школе   Хуанпу   (с   перспективой распространения   этой   учебной   деятельности   на   другие   военные   школы   ­ юньнаньскую, кантонскую, хунаньскую, гуансийскую и школу жандармерии У Течэна). С помощью военных школ можно будет влиять на подготовку всей армии именно с такими политическими взглядами, какие нужны были Москве и Суню. П.А.   Павлов   неоднократно   убеждал   гоминдановцев   в   необходимости   единой системы   воспитания   и   преподавания   командного   состава.   Он   предложил сформировать   Комиссию   по   выработке   схемы   организации   и   плана   работы инспекции военно­учебных заведений во главе с Чан Кайши, которая должна была проводить инспекции в военно­учебные заведения и корректировать в них учебную работу. Главной проблемой Комиссии было отсутствие достаточного финансирования   и   проведение   административно­хозяйственного   подчинения школ, что безусловно могло вызвать сопротивление «союзных» генералов. Так в августе   1924   г.   Постоянный   комитет   ЦИК   Гоминьдана   расформировал Комиссию   и   создал   вместо   нее   постоянную   Инспекцию   военно­учебных заведений с Чан Кайши, Ван Цзинвэем и советским представителем во главе. Задача «проникновения» в «союзные» школы бала такой же важной как и организация правительственной школы Хуанпу, советников волновали крупные военные   формирования,   т.к.   из­за   нехватки   бюджета   было   отказано   таким малочисленным   формированиям,   как   Хэнанская   армия   и   т.д.   Кроме   того, большая часть денег из Москвы уходила на главное детище советников ­ Хуанпу. Так была сформирована линия на «проникновение». Она должна была открыть двери для КПК в «союзные» армии через индоктринированные военные кадры, а главным орудием Кремля должен был стать «полевевший» Гоминьдан. Таким образом,   в   контролируемых   Гоминьданом   школах   можно   было   начать подготовку агентов влияния. Во   время   «проникновения»   в   юньнаньскую   школу   выяснилось,   что   там вообще отсутствовала  партийная ячейка, поэтому необходимо было наладить программу   политического   обучения.   Частой   и   довольно   существенной проблемой было отсутствие переводчиков, многие из советников не владели ни одним   из   иностранных   языков.   Чтобы   задобрить   юньнаньских   командиров, советническая группа выделяла субсидию школе, но присылаемой суммы сильно не хватало для удовлетворения школьных нужд. Военная   школа   Гуандунской   армии   также   столкнулась   с   проблемой бюджетного дефицита, ее созданию сильно препятствовали местные командиры дивизий. Тем не менее, в августе 1924 г. было принято решение школу создать и зачислить в нее младших офицеров без военного образования. Срок обучения для 300 курсантов составлял 6 месяцев, были организованны курсы для пулеметных и артиллерийских специалистов. В   декабре   1924   г.   начала   свою   работа   комиссия   советников   при жандармской   части   У   Течэна.   Комиссия   отмечала   лояльное   отношение жандармерии по отношению к вмешательству советских специалистов, что не могло не удовлетворить эмиссаров из Москвы. Менее   лояльное   отношение   встретили   советники   в   Гуансийской   армии. Политработа Гоминьдана ограничивалась в школе двухчасовыми лекциями три раза в неделю, больше здесь партия себя особо не проявляла. В гуансийской школе советские советники тоже планировали создать офицерские курсы для артиллерийских и пулеметных специалистов. В   хунаньской   военной   школе   агенты   «проникновения»   обнаружили катастрофическую   нехватку   вооружения,   малое   количество   курсантов   (190 человек),   отсутствие   политической   работы,   зато   курсанты   обладали   сильным революционным настроем. Однако отношения с хунаньскими командирами были испорчены после приказа Сунь Ятсена о расформировании школы и сливании ее с Хуанпу. декабря 1924 г. начала функционировать авиационная школа. До лета того же  года  контроль  Гоминьдана   над   школой   был   чисто   номинальным.  Местное начальство обеспечило себе безбедное существование за счет побора налога с креветочного промысла, паровых буксиров и соляных комиссионеров. Поэтому неудивительно,   что   после   прибытия   нового   суньятсеновского   начальства   со своими   правилами   и   законами   «неизвестные»   злоумышленники   сожгли   15 самолетов.   Диверсия   оставила   после   себя   только   два   исправных   самолета. Местный личный состав был ненадежен и плохо квалифицирован, летчики имели только   заграничный   опыт   летной   подготовки   при   отсутствии   военной. Руководителем школы стал немецкий инструктор Вальтер. Под   управление   авиацией   также   попадал   специально   созданный «бронеотряд»,   в   задачи   которого   входила   охрана   железнодорожных   путей   и комплектование десантных подразделений бронепоездов. К ноябрю 1924 г. отряд состоял из 364 человек, в том числе немалого количества коммунистов. Линия на «проникновение» посредством военных школ была активна до 1925 г. и пресеклась необходимостью сместить центр внимания советников на помощь   гоминьдановской   армии   для   организации   и   обеспечения   боевых действий. 2.  Советская   помощь   в реализации   линии   Чан   Кайши  на  создание «сердцевины» революционной армии Осенью   1923   г.   уже   начались   подготовки   по   организации   Хуанпу,   25 ноября   Временный   исполнительный   комитет   Гоминьдана   одобрил   проект Хуанпу, которая была сформирована по принципу батальонной единицы. Главное отличие   данной   школы   от   подобных   должно   было   заключаться   в   хорошо организованной   работе   политотдела.   Уже   в   январе   1924   г.   Сунь   приказал расположить   школу   на   острове   Чанчжоу   (устье   реки   Чжуцзян,   25   км   от Кантона), свое неофициальное название Хуанпу (или Вампу) школа получила от наименования местного района. Чан Кайши был назначен Сунем руководителем школы, но первые два месяца подготовки шли без него, т.к. он уехал Шанхай. Историки называют разные причины отъезда Чана, в частности, К.М. Уилбур и Льянин Хоу объясняют это назначением его сначала лишь вторым лицом в школе после самого Суня, что не соответствовало его ожиданиям. Формально последний так и остался первым лицом в руководстве школы, которая не подчинялась ни командным структурам «союзной» армии, ни ЦИК Гоминьдана. 5 мая 1924 г. начались занятия для первого набора курсантов (350 человек),   комиссаром   школы   был   назначен   Ляо   Чжункай.   Е   Цзяньин   был единственным коммунистом, назначенным в высшее руководство школы, он стал заместителем   начальника   отдела   обучения   Ван   Болиня   (доля   коммунистов   в дальнейшем составляла около 10% от личного состава школы). Преподаватели были   набраны   из   офицеров,   окончившие   различные   военные   училища (преимущество отдавалось выпускникам японских училищ), советники отмечали сильный разнобой в их теоретических и практических знаниях, что существенно сказывалось на процессе обучения. Основной проблемой было: наличие скудного практического опыта, из­за чего офицеры больше рассказывали, чем показывали. Уже   в   ноябре   1924   г.   была   выпущена   основная   часть   первого   набора, большинство   из   них   (выпуск   первого   набора   составил   645   человек)   были назначены в специально созданные учебные полки Хуанпу, остальные же были распределены   в   качестве   политработников   и   инструкторов   в   рабочие   и крестьянские отряды, флот, авиацию и бронеотряд. Само обучение проводилось китайскими офицерами, но методологическая работа выполнялась и корректировалась советниками, перед которыми стояла задача внедрения политической работы. Старшим советником был назначен В.Я. Поляк, А.И. Черепанов и Н.И. Терешатов занимались строевой, стрелковой и тактической подготовкой. В процессе работы советники столкнулись со рядом трудностей: во­первых,   языковой   барьер,   на   первых   порах   переводчики   вообще отсутствовали; во­вторых,   китайские   офицеры   боялись   раскрытия   перед   курсантами факта того, что школой фактически руководят советские специалисты (тем не менее, постепенно офицеры свыклись с мыслей, что их довольно многообразную и   трудоемкую   работу   невозможно   скрыть,   тем   более   курсанты   нуждались   в практических примерах от самих советников); в­третьих,   как   уже   отмечалось   выше,   превалирование   теории   над практикой; в­четвертых,   не   все   китайские   офицеры   спокойно   воспринимали нововведения и критику со стороны советников (например, Ван Болин), однако строевые командиры, наоборот, с большой охотой впитывали в себя советские новшества; в­пятых, в рядах школы были обнаружены 11 анархистов правого крыла Гоминьдана; в­шестых,   по   началу   гоминьдановская   ячейка,   которая   должна   была отвечать   за   проводимую   политработу   попросту   этим   не   занималась (политическое   обучение   ограничивалось   двумя   лекциями   в   неделю), систематическая деятельность политотдела началась с приходом в школу Чжоу Эньлая осенью 1924 г., в то же время начала свою организационную деятельность КПК   внутри   школы   (было   создано   сообщество   «Искра»,   куда   входили сочувствующие коммунистам курсанты и офицеры); в­седьмых, к осени 1924 г. начались противоречия между гоминьдановцами и   коммунистами   по   поводу   направления   индоктринации   и   политических взглядов. В   конце   1924   г.   советники   положительно   оценили   свою   работу   и оправдывали   существование   школы,   т.к.   она   была   способна   подготовить политически грамотных офицеров и хорошо обученных революционеров. Средства и вооружения для школы поступали из СССР. Но инициатива создания школы принадлежала китайской стороне, и советники были посвящены далеко не во все планы гоминьдановцев в использовании этой «сердцевины». В сентябре китайской стороной в штаб группы советников был предоставлен план проекта создания трехбатальоного учебно­кадрового полка, к плану прилагалась смета по содержанию. В штабе  одобрили проект, т.к. видели в нем большой потенциал   для   продолжения   линии   на   «проникновение»   и   возможность превратить полк в образцово­показательную единицу реорганизованной армии. Но советникам сообщили об идеи создания только одного полка, в то время, как в «Плане комплектования и подготовки революционной армии», представленным Чан Кайши Политсовету Гоминьдана в августе того же года говорилось о трех. План   подробно   описал   организационную   структуру,   численный   состав (предполагалось   по   3569   человек   на   каждый   полк),   вооружение   частей   и финансовые затраты, расходы могли превысить 436 тыс. гуанд. долл., а в плане дошедшем до эмиссаров из Москвы финансирование определялось в 511 тыс. гуанд.   долл.   Но   советники   сократили   сумму   до   231   тыс.   гуанд.   долл.,   где половину предлагали оплатить Гоминьдану. В сентябре Чан обратился в ЦИК Гоминьдана   с   просьбой   назначить   орган   ответственного   за   ежемесячное финансирование, и 3 сентября  был  официально назначен  главный инструктор подготовительной работы по созданию полков Хэ Инцинь. Работа должна была строиться по советским образцам, что в дальнейшем оказалось невозможным. Примечательно, что работа по созданию полков началась еще в июле 1924 г.,   когда   Чэнь   Гофу   по   приказу   Чана   направился   в   Шанхай   с   миссией организовать вербовочный пункт. Создание вербовочного пункта стало первой самостоятельной акцией будущего лидера Гоминьдана. Об этой миссии, скорее всего,   не   знал   даже   Сунь   Ятсен.   У   Чэнь   Гофу   имелось   наказание   набирать курсантов   из   провинций,   говорящих   на   диалектах   группы   У,   т.е.   на   схожих диалекту   чжэнцзянца   Чан   Кайши.   Тем   самым   принцип   набора   войск соответствовал   принципу   армий   милитаристов,   которые   по   сути   составляли земляческие сообщества. Позже Чан направил к Чэню помощников и приказал набрать   около  5  тыс.  курсантов.   Миссия   осложнялась   тем,  что,  несмотря   на относительную безопасность и «открытость» Шанхая в то время (представители враждующих   организаций   часто   сталкивались   друг   с   другом   в   общественных местах), город находился под пристальным контролем как китайской полиции, так   и   полиции   иностранных   сеттльментов.   Кроме   того,   Чэнь   Гофу   часто сталкивался с дезертирами, которые получив аванс, скрывались из города или перевербовывались в армии других милитаристов. Узнав о шанхайском пункте, советники пытались пресечь самостоятельность Чана, они аргументировали это тем, что вербовщики набирали всякий сброд без должного политического или морального образования. Чан пошел на уступки и передал управление пунктом в руки Политотдела Гоминьдана (по сути в руки коммунистов). В августе 1924 г. прошел первый досрочный выпуск Хуанпу, из которого было собрано высшее и среднее командование в полках. Инструктора Хуанпу становились командирами батальонов. Москва надеялась повлиять на кадровую политику Чана и навязывала назначения в полк офицеров­коммунистов. Вопреки ожиданиям Чана из 645 выпускников первого набора удалось пристроить только 176   человек.   Остальным   же   он   решил   не   присваивать   обещанное   звание   и направил   их   на   стажировки   по   разным   частям,   слегка   повысив   курсантское жалование.  Большое   количество   недовольных  «недовыпускников»  Чан   Кайши смог усмирить посредством личных бесед, что по замечанию А.И. Черепанова было важной способностью будущего политика. Создание учебно­кадровых частей (которые в декабре 1924 г. В.К. Блюхер уже   называл   «дивизией   генерала   Чан   Кайши»)   и   укрепление   Хуанпу   стало предметом   обострения   отношений   Гоминьдана   и   «союзных»   генералов. Очевидно, что с самого начала Чан Кайши рассчитывал применить полк в своих личных целях. После смерти Сунь Ятсена эти войска стали для него «ядром» верных соединений, обеспечившие ему в дальнейшем политическое лидерство в Китае без коммунистов. «Полки Чан Кайши ни одного дня не функционировали в   качестве   «учебок».   По   сути,   от   начала   и   до   конца   это   были   нормальные линейные пехотные части». В отличие от советской группы, Чан Кайши ясно понимал, что для формирования эффективной армии в условиях 1924 г. было необходимо   создать   ее   с   нуля.   Советники   же   пытались   реорганизовать   уже имеющиеся   части   «союзных»   генералов   по   проекту   Павлова,   после   провала которого  они  нуждались   в новых  тактических  идеях.  Тут  как   раз  вовремя  и подоспел со своим предложением Чан. Однако в книге К.М. Уилбурга и Дж. Линьин Хоу был опубликован документ (составленный на основе докладов В.К. Блюхера и Н.В. Куйбушева), на основе которого можно сделать вывод, что идея формирования полка пришла сверху, а предпосылкой стало подавление мятежа шантуаней   («бумажных   тигров»),   которое   вызвало   необходимость   создания новой революционной армии. По мнению А.Г. Юркевича, документ не совсем соответствовал   действительности:   «очевидно,   что   составители   доклада   слабо представляли   себе   события,   свидетелями   которых   не   были,   но   домысливали неизвестное им в русле, психологически удобном для советской стороны». В течение долгого времени основной слабостью Хуанпу было отсутствие вооружения. Например, из 300 выделенных Сунь Ятсеном винтовок Маузер до школы дошло только 30, и то уже после 3 месяцев от начала занятий. Школа была   беззащитна.   Ситуация   изменилась   только   8   октября   1924   г.,   когда советское   военно­посыльное   судно   «Воровский»   доставило   8   тыс.   винтовок японского   образца   со   штыками,   500   патронов   на   каждую   винтовку   и   10 пистолетов. «Воровский» доставил оружие как раз перед началом мятежа шантуаней (мятеж «бумажных тигров») 10 октября 1924 г. Причина мятежа: конфликт Сунь Ятсена с торгово­предпринимательскими слоями населения и слабая социальная политика   по   отношению   к   ним.   Поводом   к   восстанию   могла   послужить конфискация   Гоминьданом   оружия   у   шантуаней.   Скорее   всего,   это   была спланированная   провокация,   дабы   ликвидировать   давно   крепнущего   врага,   а заодно   проверить   свежие   боевые   силы.   Более   того,   к   этому   подталкивали советники и Москва. По  их инициативе  был  создан Революционный  комитет, вещь   абсолютно   новая   для   китайских   революционеров,   но   хорошо   знакомая большевикам. Командиром армии Ревкома формально был назначен Чан Кайши. «Партийная армия» с успехом выполнила свое первое серьезное задание, и тем самым   показала   ­   ядро   новой   революционной   армии   создано   и   готово   стать частью   национально­освободительного   движения   в   Китае.   Видимо   такой политический акцент был намеренно использован отечественными редакторами для подчеркивания роли школы Хуанпу и ее войск. Однако, если проследить за данными   событиями   через   мемуары   Черепанова,   то   выстраивается   картина действительных   виновников   торжества   ­   дивизии   «союзных»   генералов,   чьи войска составили наибольшую часть армии ревкома, в то время как из четырех рот Хуанпу в подавлении учувствовало только две, к тому же приказ о начале артиллерийского огня по Сигуани исходил от У Течэна, а не от Чан Кайши. Тем не менее, одна из самых опасных вооруженных сил для власти Гоминьдана была   которые ликвидирована,   победа   принадлежала   «союзным»   генералам, руководствовались   личными   интересами   ­   победа   шантуней   лишила   бы   их основных   источников   дохода,   Сунь   Ятсен   лично   руководил   войсками   и   не побоялся бомбардировки живых кварталов, чем показал свою решительность в борьбе с противниками партии. По мнению А.Г. Юркевича, успех выступления   их   силы   значительно   уступали шантуаней   был   сомнителен, правительственным.   Также   российский   востоковед   задается   вопросом   о   цели   т.к. создания Ревкома и дает ряд предположений на этот счет: возможно целью был повысить   авторитет   Чана   и   Хуанпу,   в   то   же   время   эта   акция   могла поспособствовать более активной поддержке «союзных» генералов Гоминьдану, или проявление силы продемонстрирует правому крылу партии превосходство над   ним   левого.   Но,   как   отмечает   сам   А.Г.   Юркевич,   это   все   догадки,   не подкрепленные фактами. советский военный революционный гоминьдан 3.   Линия   советнической   группы   на   сохранение   гуанчжоуской революционной базы и поддержку «ядра» армии Гоминьдана августа 1924 г. В.К. Блюхер был назначен начальником военного отдела южнокитайской   группы.   Его   роль   в   победах   армии   Гоминьдана   признана   не только отечественными историками, но и китайскими генералами и политиками. В конце   октября  он  прибыл  в Кантон  и  стал свидетелем  картины  не сильно отличавшейся от той, которую наблюдала еще первая советническая группа в конце   1923   г.   В   городе   царило   всевластие   милитаристов,   которые   облагали население всевозможными видами налогов. Блюхер стал активно проводить стратегическую линию Москвы в Китае. В итоге, к концу 1924 г. русские советники занимали основные позиции в Главном штабе   Кантонской   армии,   Хуанпу,   военных   школах   «союзных»   генералов, авиации, и даже на флоте слово советника было значимее слова командующего флота. Новый начальник начал работу по принципу сохранения преемственности основного курса группы, поставил перед собой цель закрепить полученные ранее результаты   и   стал   уделять   повышенное   внимание   к   Гуандунской   армии   Сюй Чунчжи, которому также принадлежал флот. Этот генерал проявлял лояльность по отношению к Сунь Ятсену, выплачивал жалование Чан Кайши, его войска до лета 1925 г. считались главной военной силой Гоминьдана. В   декабре   1924   г.   Блюхер   так   оценивал   военные   силы   в   Кантоне:   там имеются   «пришельцы»,   которые   пытаются   удержаться   за   Гуандун   из­за перспективы   больших   доходов   (например,   Фань   Шишэнь   и   вторая   дивизия юньнаньцев),   и   группировка   верная   нацревдвижению   (Сю   Чунчжи,   часть кантонской армии, Хуанпу). По его мнению, только военным путем можно было изгнать   «безыдейных   пришельцев»   и   тем   самым   укрепить   Кантон   как   очаг нацревдвижения. Для этого необходимо было срочно создать крепкое «ядро» Кантонской армии посредством завершения формирования дивизии Чан Кайши. В конце 1924 г. Блюхер имел иллюзорное представление о том, что дивизия Чана и   кантонцы   Сюй   Чунчжи   станут   единством   нацревдвижения,   в   дальнейшем между   двумя   командирами   начались   разногласия   по   поводу   средств   от правительства   на   Хуанпу.  Личное   соперничество   отразилось   на   подготовке   к отражению в конце 1924 г. ­ начале 1925 г. наступления Чэнь Цзюнмина, все это вылилось в непримиримую борьбу на политической арене. Блюхер продолжил активную работу советников в военных школах, но уже конкретизирую   перспективы   «проникновения».   Например,   в   юньнаньских войсках   он   предлагал   проводить   «отрицательную   работу».   «Отрицательная работа» заключалась в том, что в частях, которые потенциально могли принести вред нацревдвижению, Гоминьдану и советской линии, нужно будет завладеть всеми рычагами власти, чтобы в нужный момент затормозить или остановить реорганизацию,   тем   самым   ослабив   военный   потенциал   данной   части. Продумывая выдвижение Чан Кайши с его войсками на политическую сцену, Блюхер   предложил   организовать   разложение   юньнаньских   войск   через пропаганду   и   листовки.   Однако   эта   задача   была   не   выполнима,   т.к.   в   тех условиях было невозможно найти агитаторов со знанием юньнаньского диалекта вне юньнаньских войск. Линия на «проникновение» в ненадежные части нашла поддержку среди видных гоминьдановцев, например, Ляо Чжункай. Он ссылался на опыт советских советников, и пропагандировал необходимость  сливания с рядами противника, что в дальнейшем должно помочь в изменении «сердцевины» армии противника. В конечном итоге, советникам не удалось «проникнуть» на столько   глубоко   в   «союзные»   школы,   чтобы   подготовить   их   «разложение». «Южнокитайские   милитаристские   соединения   впоследствии   подавлялись   и разоружались в подавляющем большинстве случаев «извне» ­ с использованием частей, верных правительству». Блюхер предложил проект по развертыванию индокринного «костяка». По его   плану   нужно   было   выбрать   грамотных   солдат   и   отправить   их   на   унтер­ офицерские курсы, а после вернуть их в распоряжение части, время обучения: четыре­шесть месяцев. Далее необходимы были такие же курсы с проведением пулеметных   и   артиллерийских   сборов.   В   итоге,   советники   получили   бы распропагандированных   агентов,   а   «союзные»   генералы   ­   младших   военных специалистов.   По   сути   план   Блюхера   дополнял   и   конкретизировал   ранее предложенный   план   Павлова,   где   прежде   всего   перевоспитанию   следовало подвергнуть офицерство. Но этот проект из­за военной обстановки в Кантоне не был реализован. «Положительная   работа»   Блюхера   была   нацелена   на   гуансийскую   и кантонскую армии. В первой он предлагал проводить учение с большим уклоном в   строевую   и   стрелковую   подготовку   и   развитием   самостоятельности партячейки.   Во   второй   намечалось   уравнение   дивизий   по   составу   и реорганизация   штаба   армии   (предполагалось   создать   отделы   по   руководству спецвойсками, инженерных войск и войск связи). Как   показали   дальнейшие   события,  цели,  которые   ставила   перед   собой группа Блюхера в конце 1924 г., были не осуществимы, поэтому затраченные на это   ресурсы   не   были   оправданны.   «Нововведения,   на   которые   замахнулись советские советники, должны были повлечь за собой кардинальные изменения в системе управления и снабжения вооруженных сил Гоминьдана, в психологии армейского командования, нормах взаимоотношений внутри него и принципах его отношений с правительственными органами», т.е. цели группы не сводились к простой   унификации   структуры   частей   и   соединений   и   усилению   боевых способностей при помощи развития специальных войск Заключение Сотрудничество   СССР   и   Гоминьдана   в   начале   1920­х   имело   огромное значение для дальнейшего развития партии и государственного строительства в Китае. Обе стороны преследовали свои цели и пытались извлечь максимальную выгоду   от   партнерства.   В   начале   сотрудничества   они   имели   лишь   общие ориентиры стратегических целей объединения Китая, но их видение методов и путей   революционного   движения   различалось.   Каждая   из   сторон   смогла определить свои средства и способы достижения целей только лишь миновав определенный этап практического сотрудничества. ВКП(б) и Коминтерн обратили свой взор на Китай после ряда неудавшихся революционных   движений   на   Западе.   Значительно   переосмыслив   свою   идею всемирной   революции,   Ленин   решил   испробовать   свой   новый   курс   в   Китае, подняв местное население на борьбу не только против буржуазии, но и против империалистических государств, которые своей колониальной тяжбой душили восточные страны. Исходя из сложившихся условий, на тот момент для Москвы было гораздо эффективнее и выгоднее для начала направить китайское движение в русле национальной революции, но по схеме Октябрьской революции, а именно ­   с   низов.   Создав   на   юге   Китая   революционную   базу   и   помогая   Гоминьдану свергнуть пекинское правительство, Кремль надеялся возвысить  роль рабоче­ крестьянской   базы   в   национальном   движении,   что   поможет   созданию просоветского   режима   в   регионе   с   перспективой   его   эволюции   в социалистическое   государство.   При   помощи   национально­революционного движения   в   Китае   Коминтерн   рассчитывал   нанести   ощутимый   удар   по колониальной   системе   империалистических   государств,   что   должно   было существенно подорвать экономические и политические позиции империализма в стране (в соответствии с курсом II конгресса Коминтерна), при этом, не ввергая в   опасность   советские   войска.   В   обмен   на   свою   помощь   советская   сторона, прежде   всего,   надеялась   получить   от   Сунь   Ятсена   согласие   на   вовлечение китайских   коммунистов   в   деятельность   Гоминьдана   (Кремль   рассчитывал   на усиление КПК благодаря использованию структур национально­революционного движения).   Москва   также   надеялась   на   следующие   уступки   со   стороны Гоминьдана: прекращение осуждения присутствия советских войск в Монголии и   обвинения   Москвы   в   отсоединении   данного   региона   от   Китая;   соглашение китайской   стороны   на   совместное   управление   КВЖД.   Для   достижения собственных целей советская сторона была готова посредством организационно­ советнической и материально­финансовой помощи Гоминьдану )   оказать   содействие   созданию   иерархической   партийной   структуры   на началах «демократического централизма»; )   организовать   пропагандистский   аппарат   и   обеспечить   Гоминьдан массовой   социальной   поддержкой   (в   первую   очередь   на   территории южнокитайской революционной базы); ) помочь подчинить Гоминьдану вооруженные силы в Гуандуне; ) усилить влияние «левых» во вновь создаваемых руководящих структурах. В   то   же   время   у   сотрудничества   с   Гоминьданом   было   множество противников среди высших постов как Коминтерна, так и ВКП(б). Это сильно повлияло на колебания в политике Москвы по отношению к южнокитайскому правительству. У Гоминьдана были свои цели в сотрудничестве с советами. Результаты на которые   надеялся   Сунь   Ятсен   и   его   сподвижники   исходили   от   текущего положения партии в политической жизни страны. Гоминьдан не обладал армией, а лишь ненадежными договорами с «союзными» генералами, чьи войска не имели централизованного порядка. Сунь Ятсен надеялся получить деньги и оружие для организации Северного похода с целью захвата власти в стране (и проведения «военной   революции»).   Сунь   нуждался   в   создании   более   действенных   и дисциплинированных   партийных   структур   для   осуществления   в   будущем «политической   опеки»   (однопартийного   правления),   но   для   этого   надо   было подготовить   преданные   Гоминьдану   и   его   вождю   военные   части,   которые непосредственно   подчинялись   бы   правительству.   Китайцы   надеялись   по максимуму впитать в себя опыт большевиков в революционном движении, где решающую   роль   должна   была   сыграть   единая   централизованная   армия,   а   не навязываемые   Кремлем   массы   снизу.   Чан   Кайши   надеялся   на   привлечение китайских военных в Москву для прохождения практики в советских военных училищах.   Также   была   достигнута   договоренность   о   направлении   в   Кантон советских   специалистов   для   налаживания   военно­политической   работы Гоминьдана, которые в дальнейшем подвели Суня к реорганизации партии, что являлось   жизненно   необходимым   составляющим   дальнейшего   существования Гоминьдана. Ради материальной, вооруженной и политической помощи от СССР Сунь пошел   на   следующие   уступки   перед   Москвой:   во­первых,   согласился   на включение ряда коммунистов в состав Гоминьдана на индивидуальной основе; во­вторых,   согласился   на   внесение   изменений   в   программу   Гоминьдана (положение   о   «поддержке   рабочих   и   крестьян»,   коррекция   трактовки   «трех народных   принципов»,   затушевывание   реальных   стратегических   установок Гоминьдана   −   о   трех   периодах   правления   и   т.п.);   в­третьих,   согласился   на организацию партийных структур для работы в массах и на создание рабочих и крестьянских организаций; в­четвертых, согласился на введение коммунистов в состав   ЦИК   и   руководство   отделов   ЦИК;   в­пятых,   согласился   отложить Северный   поход   и   полностью   акцентировать   внимание   на   создание революционной   базы   в   Кантоне   и   на   политико­организационной   работе;   в­ шестых,   согласился   начать   работы   по   организации   «партийной   армии» (изначально он рассчитывал этим заняться уже после изгнания милитаристов из Пекина). В организации помощи и проведении кремлевской линии в Китае большую роль сыграли следующие советские руководители и эмиссары: ) А.А. Иоффе ­ полпред СССР в Китае в 1922­1923 гг. Был одним из ярых сторонников укрепления союза с Сунь Ятсеном. Благодаря полпреду было подписано   совместное   коммюнике   «Декларация   Сунь   Ятсена   ­   Иоффе»,   где стороны   констатировали   совпадение   интересов,   а   Иоффе   обещал   обеспечить Гоминьдану   помощь   Москвы   в   борьбе   за   национальную   независимость   и объединение Китая. Более конкретные вопросы сотрудничества двух стран были оговорены Иоффе с Ляо Чжункаем в ходе «атамийских бесед». Иоффе всецело поддерживал   просьбу   Суня   направить   в   Китай   советских   военных   и политических специалистов, которую рассматривали глава Реввоенсовета Л.Д. Троцкий   и   главком   С.С.   Каменев.   В   итоге,   проект   Иоффе   был   принят Политбюро,   но   с   серьезными   корректировками,   которые   исключали рекомендацию   полпреда   об   участии   РККА   в   китайской   революции.   Иоффе постарался   обеспечить   Гоминьдану   финансовую   и   военную   помощь:   были выделены 2 млн. золотых рублей (деньги должны были выплачиваться равными долями каждый месяц) и оружие. К неудачам Иоффе в данном вопросе можно отнести   следующие:   он   не   смог   добиться   от   Суня   признания   невозможности вывода РККА из Монголии и не смог добиться права  на советско­китайское совместное управление КВЖД. 2) М.М.   Бородин   ­   политический   советник   Сунь   Ятсена   и   ЦИК Гоминьдана   в   1923­1927   гг.   Бородин   проделал   огромную   работу   по реорганизации Гоминьдана. Его богатый опыт помог Сунь Ятсену укрепить на тот   момент   довольно   шаткое   положение   партии,   для   этого   он   организовал партийную   прессу   и   разработал   «антикризисный   план»,   реализация   которого должна была усилить роль политического авторитета Гоминьдана и обеспечить ей   массовую   поддержку   в   Гуандуне   и   в   остальных   провинциях,   также   было необходимо   реорганизовать   и   полностью   подчинить   партии   армию.   Бородин нацеливал Сунь Ятсена на удержание Гуандуна и на создание там революционной базы.  Основные   силы   были   брошены   на   созыв  I  конгресса   реорганизованного Гоминьдана, где должен был быть опубликован новый Манифест и Программа. Манифест носил компромиссный характер, т.к. лишь частично отражал идеи и требования   проекта   советской   стороны.  Наибольшую   роль   Бородин   сыграл   в составлении первой части Манифеста (история Гоминьдана и оценка текущей ситуации   в   Китае),   где   он   отметил   антиимпериалистический   характер национальной   революции.   Также   он   выступал   за   создание   Национального правительства,   но   после   прохождения   политико­организационного   этапа.   В декабре 1923 г. сосредоточил деятельность группы на работе в военных школах, где нужно было сформировать политизированный командный «костяк». Также он   определял   и   лично   выделял   дотации   на   некоторые   организационно­ политические   проекты,   согласовывал   (во   второй   половине   1924   г.) предложенную советнической группой смету расходов с полпредством. ) Л.М. Карахан ­ полпред СССР в Китае в 1923­1925 гг. Доказывал недопустимость   сокращения   обещанных   Москвой   дотаций,   настоял   на выделении средств на открытие военной школы (500 тыс. рублей, весна 1924 г.) и на регулярных финансовых выплатах Гоминьдану. ) Военная группа советников во главе с нач. штаба Ф.И. Сахновским. В отсутствие   формального   руководителя   (июль­октябрь   1924   г.)   одобрила разработанный   Чан   Кайши   проект   создания   учебных   частей.   Также   группа осуществляла   курс   на   поддержку   офицерских   школ   «союзных»   армий   и организовала   работу   «бронеотряда»   под   своим   контролем   (возможно,   при участии М.М. Бородина). ) В.К.   Блюхер   ­   главный   военный   советник   (1924­1927   гг.)   после смерти   П.А.   Павлова.   Вступив   на   новый   пост,   Блюхер   не   стал   менять предыдущий курс советнической группы и нацелил свою работу на закрепление имеющихся  результатов. Его  деятельность  была   направлена   на развертывание индокринного «костяка» и усиление «проникновения», чтобы проложить туда путь   КПК.   По   сути   предложения   Блюхера   дополняли   проект   его предшественника   (но   военная   обстановка   помешала   его   реализации).   Ввел понятие   «отрицательного   и   положительного   проникновения».   «Отрицательная работа»   предусматривалась   для   того,   чтобы   в   нужный   момент   заморозить действия   неугодного   генерала.   К   концу   1924   г.   советники   достигли существенного   влияния   в   Главном   штабе   Кантонской   армии   и   получили руководящие роли в военных школах. Блюхер  также поставил  перед штабом цель   на   изгнание   «безыдейных   пришельцев»   (псевдосоюзники   ­   юньнаньцы   и гуансийцы). В конечном итоге, достижение целей Блюхера в конца 1924 г. было не совсем реальным, советникам не удалось достаточно глубоко «проникнуть» в «союзные» армии, для унификации и централизации войск нужны были внешние принудительные ресурсы власти, такими ресурсами должны были стать строевые части Хуанпу. По   итогам   сотрудничества   главными   изменениями   в   системе   власти Гоминьдана   в   1924   г.   стали:   появление   сети   территориальных   организаций, подчиненных   выборным   комитетам   разных   уровней;   создание   отделов   ЦИК Гоминьдана   с   постоянным   аппаратом,   в   том   числе   новых   (крестьянского, рабочего и др.); а также, формирование военной школы Хуанпу, учебные части которой   напрямую   подчинялись   лидеру   Гоминьдана.   Из   менее   значимых изменений   стоит   отметить   появление   рабочих   и   крестьянских   организаций, которые   подчинялись   ЦИК   Гоминьдана;   формирование   Военного   совета   и Инспекции  по  делам  военных учебных заведений (которые  по  сути не имели реальной   власти).   В   итоге,   советская   помощь   укрепила   централизованную систему управления партией, армией и административными структурами. Наиболее значимые аспекты организационной и материально­финансовой советской помощи Гоминьдану в 1924 г. стоит рассмотреть с трех сторон: ) С советской точки зрения Южнокитайскому   правительству   была   оказана   помощь   в   реорганизации партии   и   в   формировании   ее   аппарата   пропаганды.   Также   была   налажена деятельность   коммунистов   в   Гоминьдане   и   в   школе   Хуанпу.   Советники содействовали   формированию   рабочих   и   крестьянских   союзов   на   территории Китая, организовали политработу и наладили деятельность Хуанпу и ее военных частей. Более того, советники провели работу в военных школах и соединениях «союзной армии». ) С точки зрения текущих интересов Сунь Ятсена Лидер Гоминьдана получил финансовые дотации, которые он использовал не только на формирование военной школы и учебных частей, но и частично тратил на другие нужды, в особенности, на подготовку Северной экспедиции. Сунь также получил помощь в реорганизации партии и образовании аппарата пропаганды. ) С точки зрения долгосрочных интересов Гоминьдана Тут   также   стоит   отметить   значение   помощи   в   реорганизации   партии, которая   обеспечила   стойкость   ее   структур   после   смерти   Сунь   Ятсена. Организационно­советническая   и   материально   финансовая   помощь содействовала появлению «ядра­сердцевины» вооруженных сил партии. Из деятелей Гоминьдана наибольшую выгоду от советской помощи в 1924 г. получили следующие лица: ) Сунь   Ятсен  ­   получил   оружие   и   деньги   на   реорганизацию   партии   и формирование   первых   военных   структур   прямого   подчинения,   реорганизация позволила сформировать устойчивую сеть парторганизаций, во главе которых стали парткомы разных уровней; 2) Чан   Кайши   и   его   окружение   получили   два   пехотных   полка   в непосредственное подчинение. Чан также приобрел первые группы сторонников в   Хуанпу   и   ее   парторганизации,   была   заложена   почва   для   будущих общеармейских институтов военного и политического управления; ) Сюй  Чунчжи (главком  Гуандунской армии)  и  У  Течэн (начальник полиции Гуанчжоу) первыми получили организационно­советническую помощь для своих частей; ) коммунистические   группы   в   Гоминьдане   получили   условия   для работы в массах и армии, прикрываясь официальными структурами партии. Литература 1. Алексеев   М.   Советская   военная   разведка   в   Китае   и   хроника   «китайской смуты» (1922­1929). ­ М.: Кучково поле, 2010. 2. Астафьев   Г.В.   Интернациональная   помощь   Советского   Союза   Китаю (1917­1945 гг.). ­ М., 1984. . Галенович   Ю.М.   Цзян   Чжунчжэн,   или   неизвестный   Чан   Кайши.   ­   М.: Муравей, 2000. . Горбунова   С.А.   Коммунистический   Интернационал   и   тактика   КПК   в национально­освободительном движении (1919­1924). ­ М.: ИДВ РАН, 1988. . Ефимов Г.В. Сунь Ятсен. Поиск пути. 1914­1922. ­ М.: Наука, 1981. . . Жуков В.В. Китайский милитаризм. 10­20­е годы ХХ в. ­ М.: Наука, 1988. Картунова   А.И.   Политика   Москвы   в   национально­революционном движении в Китае: военный аспект (1923 г. ­ июль 1927 г.). ­ М.: ИДВ РАН, 2000. Мамаева Н.Л. Гоминьдан в национально­революционном движении Китая . (1923­1927). ­ М.: Наука, 1999. . Мамаева Н.Л. Коминтерн и Гоминьдан, 1919­1929. ­ М.: Росспэн, 1999. Мировицкая Р.А. Советский Союз в стратегии Гоминьдана (20­30­е годы). ­ . М.: Наука, 1990. Панцов   А.В.   Из   истории   идейной   борьбы   в   китайском   революционном . движении 20­40­х годов. ­ М.: Наука, 1985. . . Панцов А.В. Мао Цзэдун. ­ М.: Молодая гвардия, 2012. Панцов А.В. Тайная история советско­китайских отношений. Большевики и китайская революция (1917­1927). ­ М.: Муравей­Гайд, 2001. . Усов В.Н. Советская разведка в Китае: 20­е годы ХХ века. ­ М.: ОЛМА­ ПРЕСС, 2002. . Юркевич А.Г. Москва ­ Кантон, 1920­е: помощь СССР Гоминьдану и две стратегии объединения Китая. ­ М.: ООО Вариант, 2013. . Юрьев М.Ф. Революция 1925­1927 гг. в Китае. ­ М.: Наука, 1968. Юрьев   М.Ф.   Роль   революционной   армии   на   первом   этапе   китайской . революции. ­ М.: МГУ, 1952. На китайском: . Ли Фэн. Хуанпу цзюньсяо цзяодаотуаньдэ цзуцзянь цзи цзаоци жэньши фэньси (Организация учебных полков при школе Хуанпу и анализ положения с личным составом в начальный период) // Гоминь гэмин юй Хуанпу цзюньсяо: цзинянь Хуанпу цзюньсяо 80 чжоунянь: сюэшу луньвэньцзи (Национальная революция и военная школа Хуанпу: сборник научных статей, посвященный 80­й годовщине военной школы Хуанпу). ­ Чанчунь, 2004.