ИОВ - ВЕЛИКИЙ МУЧЕНИК

ИОВ Дух возмущенья, адской злобы ­ Тот, чье дыхание могло бы Стереть живущее с земли, Предстал надменный и суровый Средь сонма сил пред Иеговой И рек:  “Словам моим внемли!” Да, это ­ он, любимец Бога,  Надежда Божия в былом,  Под сенью горного чертога Предстань с сияющим челом! Что грезы девы ­ он прекрасен, Что поцелуй ребенка ­ чист, Он, что рассвет небесный, ясен, Как в искушение речист Печатью зла во всем означен,  Он привлекателен, как ложь,  Что ночь полярная ­ он мрачен, Что утро вешнее ­ пригож. Да, это он, небес изгнанник, Земле и небу чуждый странник; Он грозен, он во злобе дик, Но все ж падением велик ­ Он пред престолом Иеговы Не клонит гордой головы! К нему вселенной Вседержитель Такую речь тогда повел: “Ты землю всю ­ мою обитель ­ Из края в край вдоль обошел! Ты видел Иова, скажи же, Кто из людей мог к небу ближе, Чем Иов трепетный, предстать И кто из них пред высшей волей Всегда своей довольный долей Мог так смиренно трепетать?” Усмешка злобы исказила Прекрасно мрачные черты. Куда его ушла бы сила,  Когда б его оставил Ты! Что Иов? Жалкое созданье! Его удел ­ одно страданье! Ты за него ­ и держит он Твои заветы, твой закон; Ты от него ­ твои заветы В тот миг повержены во прах. Забыты данные в слезах Тебе священные обеты”. Так падший ангел пред Творцом, Представ пред ним лицо с лицом, Заговорил; он злобой дышит. Вокруг смертельным ядом пышет: “Услышь  слова мои теперь И им, молю тебя, поверь! Ты за него ­ тебе покорен! Ты от него ­ ему чужда К тебе любовь ... с тобой вражда! И, в гневе на тебя, упорен, Тотчас забудет Иов Твой Свои заветы с Еговой!” И рек Господь: “Я знаю крепость Раба, любимца моего, Пред ней ничто твоя свирепость! Возьми ж себе во власть его! Возьми, что Иову от века  С небес ниспослано судьбой, Возьми, что счастьем человека Считал до сих пор Иов мой! На дом его богатый, стадо Ты мор губительный нашли, Его детей дыханьем ада Сотри на миг с лица земли! И ты увидишь, поношенья  Не потерплю! Завет храня, Снесет он горечь искушенья И не возропщет на Меня!” И на устах с улыбкой злобной, Которой в мире нет подобной,  И скрыть которую не мог, Дух тьмы Всевышнего чертог Покинул. Грозный и суровый, На зло для смертного готовый, Спешит в полуночной он мгле К своим чертогам на земле; И, позволением владея, Свершил он высший приговор: Стада сгубил смертельный мор, Сынов сразил топор халдея; Палаты ­ бич степей ­ самум Разрушил вплоть до основанья. Вкруг слышны громкие рыданья, И полон Иов мрачных дум. Погибло все, и в целом свете Он одинок ­ погибли дети! Погибло все; он наг и сир,  Его теперь отвергнет мир. “Пошто, о, Грозный, Безначальный,  Ты мне послал конец печальный? О, Иов! Чуя твой испуг, Тебя отторгнет даже друг! И вот, повсюду убежденный, Что наг ты, как новорожденный, Одно презрение пошлет Тебе родимый твой народ! Народа совесть угрызенья Не знает вовсе, и готов, Забыть он шум твоих пиров, К тебе исполненный презренья. А ты, пока хватало сил,  Народ вокруг себя кормил,  Но смыли все несчастья волны,  И все к тебе презренья полны!” Так, горем тяжким удручен, С печалью в сердце думал он.  Но в этих думах нет сомненья.. В чертах угрюмого лица Не видно вовсе озлобленья  На всемогущего Творца! “Нет, нет! С Тобою не нарушу Господь мой, радостный завет! Пусть сокрушит все тягость бед ­  Не оскверню грехом я душу! Что я: ­ Я ­ жалкий человек! Я полон кроткого смиренья! Что жизнь моя? ­ Ничтожный век В сравненьи с вечностью творенья, В сравненьи с милостью Творца! Свои нам блага без конца, И щедр, и милостью обилен,  Нам сыплет Он, во всем всесилен. Что я? Явился в мир нагим И, награжденный Всеблагим,  Имел я многое средь жизни. Поддамся ль ныне укоризне И возропщу я на Того,  Кто был Создателем всего? Но нет! Во прахе сокрушенья Не понесет Он поношенья! Кто дал мне все, Тот все и взял! Его в том воля, не стяжал Его я, раб, благоволенья,  Но все ж до часа смерти вплоть Благословлю тебя, Господь!” Так думал он, испить готовый Всю горечь тяжких бед до дна, И пред престолом Иеговы Пал посрамленный сатана. Ал. Красницкий