Исследовательская работа по краеведению "Дедушкина балалайка"

Дедушкина балалайка Каждый раз, приезжая в гости к моему дедушке – Раскаткину Михаилу Егоровичу, я слушаю его игру на балалайке. Играет он замечательно! И в будни, и в праздники в этом доме звучит балалайка многие­многие годы. В дедушкиных руках этот старенький, внешне неказистый инструмент преображается. От его игры сразу становится тепло и спокойно на душе. Как же появилась балалайка в доме, кто научил дедушку играть, и, наконец, что это  за инструмент, какова его история? Эти   вопросы   заинтересовали   меня,   и   я   начал   искать   на   них   ответы.   Прочитал   специальную литературу о балалайке, расспросил деда и вот что я узнал. Оказывается,     балалайка   ­   истинно   русский   народный   инструмент.   В   наше   время   она   стала музыкальной эмблемой России, символом   русского народного творчества. По популярности с ней   не может сравниться ни один народный щипковый инструмент. Балалайка очень распространена в народной среде,   играет   большую   роль   в   оркестре   народных   инструментов.   Ее   отличает   певучесть,   гибкость звучания, красота тембра. История инструмента до сих пор вызывает споры в научной литературе. Считалось, что балалайка возникла из домры. Но в середине 20 века была выдвинута версия, что балалайка существовала вместе с домрой. В Ц.Г.А. хранится документ «Память из Стрелецкого приказа  в  Малороссийский» от 1688 г., где упоминается   балалайка.   Значит,   инструмент   появился   к   началу   17   века,   а   домра   упоминается   в документах, связанных с церковными гонениями скоморохов, вплоть до 1657 г. Есть версия, что домра была переименована в балалайку с целью «конспирации», поскольку запрещалось играть на домре. Как играть на балалайке, какими способами, об этом долго не было  никаких сведений. И лишь около 100 лет назад в 1880 г. Я.  Шталин описал приемы игры  и внешний вид балалайки. Но это было неважно. Все, что исполнялось  на балалайке, было близко и понятно народу. Балалайка имела разные формы: круглую, треугольную, четырехугольную, трапециевидную с двумя, тремя, пятью струнами. Наивысшая популярность была у балалайки в 18 веке. В 1715 г. Петр­1  издал указ – создать оркестр   музыкальных   инструментов,   представляющий   все   народности   России.   На   балалайке   было предписано играть калмыкам. Но это не калмыцкий инструмент, в калмыцком   языке даже нет слова «балалайка». Название балалайка произошло от русских однокоренных слов «балагурить», «балабонить». Эти   слова,   в   свою   очередь,   произошли   от   татарских   слов   «бала»   ­ребенок;   «балалар»­дети.   Здесь прослеживается связь: русский народ любит веселиться, радоваться как дети. В конце 18 века появляются профессиональные балалаечники­ придворные музыканты. Балалайка незаменима в увеселениях и церемониях царского двора, в домашних концертах придворных вельмож. И в народе, почти в каждом доме, был этот инструмент. Балалайки продавались в лавках, а также его изготавливали мастера – самоучки. Совершенно   по­новому   зазвучала   балалайка   в   19   веке.   Большой   пропагандой   этого   инструмента занялся В.В. Андреев. Он создал Великорусский оркестр, где балалайка солировала. С ним он начинает международные гастроли. В 1889 г. в Париже этот оркестр открывал Всемирную промышленную ярмарку. С   той   поры   балалайку   узнали,   полюбили   во   всем   мире.   Особенно   она   популярна   в   Японии,   в Скандинавских странах и т.д.    Балалайка   имеет   треугольный   корпус, состоящий из лопатки (1), грифа со струнами и   ладами(2)   и   деки   (3)­важнейшей   части инструмента. На   деке   расположены:   предохранительный панцирь   (4),   голосник   (5),   подставка   для струн (6)  Ярким свидетельством   популярности балалайки в народе стали поговорки и частушки, русские народные песни: Балалаечка гудит – жалко милого будить, Я его не разбужу,  на сонного погляжу. Как на эту балалаечку навешаю цветов, Чтобы эта балалаечка играла про любовь. Наш брат Исайка – без струн балалайка, На словах, что на гуслях, На деле – что на балалайке. Великие русские писатели и поэты прославляли балалайку в своих произведениях. Это А.С. Пушкин, Л.Н. Толстой,  М.Ю. Лермонтов,  А.П. Чехов,  И.С. Тургенев и т.д. В 19 веке у балалайки появились серьезные конкуренты ­   гармонь и гитара. Но вытеснить ее не удалось. В наше время она остается такой же  популярной и любимой среди народа и считается визитной карточкой России. Интересна   история   этого   инструмента,   но   меня   больше   интересует   история   балалайки   моего дедушки. Из рассказов дяди, бабушки я узнал, что балалайка стала настоящей семейной ценностью— реликвией, которая  переходит из поколения в поколение. А все началось с моего прадеда, о нем рассказал дедушка. Раскаткин  Егор  Иванович (1905­1993 г) – ветеран  Отечественной войны 1941­1945 гг., прошел всю войну от начала и до конца, даже участвовал в войне с Японией. В 1919 г. прадедушка окончил 5 классов неполной средней школы в  г. Арзамасе. Служил в 18 –ой стрелковой бригаде. Имел награды: орден «Красной  звезды» (ноябрь 1944 г.); медаль «За отвагу» (сентябрь 1944); медаль «За боевые заслуги» (апрель 1945 г.) После контузии в 1942 г., прадедушка служил при штабе старшим   писарем. После войны работал почтальоном, на велосипеде ездил за почтой в с.Селема, работал кладовщиком. Очень любил рыбалку, занимался пчеловодством. И, вообще, был мастером на все руки. Изготавливал бочки,   грабли,   маслобойки,   прялки,   плел   корзинки.   Но   прославился   прадедушка     своими   звучными балалайками.   Сделал   он   их   очень   много,   за   ними   приезжали   со   всей   округи.   Как   сказала   бабушка, Раскаткина   Екатерина   Ивановна,   «   …   в   это   время   была   мода   на   балалайки»,     а   прадедушка   был единственным мастером­ балалаечником. Прадедушка, по воспоминаниям родственников, был блестящим рассказчиком, очень начитанным, грамотным человеком, одинаково хорошо разбирался  и в политике, и в религии. Его рассказы о войне слушали с открытыми ртами в Костылихинской  8­ми ­ летней школе, где он был постоянным гостем, на митингах у сельского памятника погибшим землякам с. Костылиха. До конца жизни он сохранил ясный ум, блестящую память. Всех своих командиров, товарищей помнил по именам, все даты, места боев, географические названия городов, рек, сел  в Манчьжурии и  в Западной Европе. Прадедушка   сделал   балалайку   и   для   своего   старшего   сына,   моего   деда     Раскаткина   Михаила Егоровича. Дедушка  – самоучка,   играет   на балалайке с детства. Детство дедушки  было тяжелым. Это время коллективизации и Великой Отечественной войны. Пришлось много работать. Воспоминания деда времен войны очень интересные.  Например, очень удивили такие факты. Село Костылиха, где живет дедушка, во время войны стало базой для подготовки новобранцев на войну. Они приезжали сюда по железной дороге, строили блиндажи, рыли окопы, здесь же имелись зенитные установки. И над Костылихой не раз пролетали немецкие самолеты, сбрасывали листовки и даже обстреляли однажды  колхозное стадо и ранили пастуха. Вечером   молодежь   собиралась   на   гулянье,   и   дедушкина   балалайка   была   для   всех   лучшим развлечением. Под игру пели задушевные песни, озорные частушки, страдания, весело плясали. Дедушка известен не только как искусный балалаечник, но и как замечательный плотник. По всему Арзамасскому   району   он   построил     более   полусотни   домов   и   большое   количество   хозяйственных построек: складов, коровников, телятников и т. д. От своего отца Егора Ивановича дедушка перенял любовь к пчелам, умеет также плести корзинки, мастерить бочки, грабли. Мой дедушка не совершил каких­то героических подвигов, не имеет  званий, наград, но его очень уважают в селе и за его пределами. Всю   жизнь   дедушка   несет   добро   людям.   Я   восхищаюсь   его   работоспособностью,   его   жизнелюбием, доброжелательным отношением ко всем людям. А еще дед просто поражает своей ответственностью за все, что он делает.   А в свободное время он берет в руки балалайку и начинает играть самые разные мелодии: «Цыганочку», «Страдания», «Плясовую», «Сормача», русские народные песни: «Имел бы я златые горы», «Светит месяц, светит ясный», «Ямщик», «Коробочка» и  множество других. Умение играть на балалайке передалось и его сыновьям – Виктору, Александру и внуку Михаилу. Значит,   дело   прадеда   не   умрет,   и   балалайка   еще   будет   долго   жить   и   радовать   всех   нас   своим неповторимым звучанием и душевностью. На очереди мы, четвертое поколение рода Раскаткиных,   которые должны освоить игру на этом инструменте. Перебираю струны балалайки. Льется русская народная мелодия. Не рвется связь поколений, живы народные традиции.  Значит  жива Русь!    ЛИТЕРАТУРА 1. Пересада А. Балалайка:  Популярный очерк – М: Музыка,1990 г., стр. 3, стр. 8­13. 2. Ю. Васильев, А. Широков. Рассказы о русских народных инструментах. М. «Советский композитор» 1986 г. стр.49­54. 3. Воспоминания родственников. Бабушка  «Дуняка» Бабушка. Сколько в этом слове тепла, доброты, заботы. С этим словом связаны все светлые, детские  воспоминания. Бабушка­ подруга, первая учительница, хранительница семейных традиций. Вот что  для меня значит бабушка. Я хочу  рассказать о моей  прабабушке папиной бабушке Дорониной Евдокии Николаевне. Все  ее звали бабушка Дуняка. Она родилась в 1923 году. Бабушка мало чего о себе рассказывала, но я  думаю, что жизнь ее была нелегкой. Ведь она пережила войну и послевоенные годы. Муж ее, Доронин Михаил Осипович, погиб на войне, и она одна растила и поднимала двух сыновей. Бабушка была невысокого роста. Волосы темно­русые с проседью, брови дугообразные, как у  меня, глаза голубые. Несмотря на свой возраст, она была очень ловкая, быстрая и выносливая,  потому что привыкла быть за хозяина и за хозяйку и не боялась никакой работы. Никогда не просила  о помощи, делала все сама. Когда я родилась, она сразу же приехала посмотреть на свою первую правнучку и ездила ко мне  каждые две недели. Она заботилась обо мне и очень сильно любила. Для меня на зиму запасала  шиповника, варила очень вкусное варенье, пекла пироги и лепешки, особенно мне нравились пряники  на огуречном рассоле. Учила она мою маму: «Доченька, не жалей денег, покупай Оленьке яблочки.  Песочку клади побольше в кашку, чтобы ей было слатенько. Не ругай  малышку, говори ей  потихоничку». Бабушке хотелось, чтобы мне жилось хорошо, светло и интересно. Бабушка моя очень хорошо шила. Шить она стала с семи лет, была самоучкой, но шила для  всего села. Очень любила рядиться, сядет вечером за машинку, а наутро – в новом наряде. Для своих  сыновей она шила и брюки, и пальто. А для меня шила она тряпочные куклы и платья для кукол. Мне не было еще и годика, а я тянулась к бабушкиной швейной машинке. Она никому никогда не давала  шить на своей машинке, даже трогать ее не разрешила, а мне позволяла даже поиграть с ней. Бабушка останавливала иголку, чтобы я пальчики не прошила, и я могла покрутить маховое колесо. А перед  смертью она отдала машинку мне на память, и я тоже никому не доверяю на ней шить. Еще я помню, что у бабушки всегда были цветные мелки, и она мне разрешала мелками рисовать прямо на полу и тряпочкой стирать. После моих художеств полы мы с ней мыли вместе, она не могла  нагибаться, сидела на лавочке  и выжимала мне тряпку, потому что я еще была маленькой, и силенок  у меня еще было мало. Так и работали вдвоем. Сижу теперь и думаю: «Эх, сейчас бы я ей намыла  полы!» А после работы обнимет меня бабушка и скажет: «Ты красавица, вся в меня. Что это я люблю ­ то  тебя так? Что это я к тебе привязалась­то как?» Запомнилась мне еще бабушка своим веселым нравом. Шутница была моя бабуля. Оставили  меня однажды родители у бабушки, а у меня говорящая кукла была. Мы сидели на диване и играли с  куклой. Вдруг бабушка сказала: «Давай сходим к соседке, куклу запеленаем и возьмем с собой». Мы  так  и сделали: взяли старую пеленочку,  запеленали куклу и завязали  бантиком. Бабушка спросила:  «А как зовут куклу­то?» « Я не знаю», ­ ответила я ей. Она предложила: «Давай тогда ее назовем  Машенькой». Я согласилась. Мы пришли к соседке, вытащили изо рта куклы сосочку, наш «ребенок»  стал плакать и «мама» кричать. Бабушка соседке говорит:  «Вот, подкинули ребенка на старости­то лет, и куда теперь девать? Мамку ведь просит». Соседка  нам решила подыграть: «И кого угораздило такого хорошего дитя бросить!» Мы с бабушкой  переглянулись и засмеялись. А наверное, этим подкидышем была я, потому что часто родители меня   «подкидывали» бабушке. Когда я подросла, все лето я проводила у бабушки. Мы бегали с девчонками к бабушке, ели  смородину, крыжовник, викторию, а бабушка говорила:  «Ешьте, девоньки, ешьте». Ей для нас ничего  не жалко было. Она очень меня любила и только  говорила: «Прибегай ко мне почаще, не забывай меня. Бабушка не только была товарищем по играм и забавам, но и прекрасным учителем. Она старалась научить меня всему, что умела сама и делала это очень тактично. Вот как, например,  она научила меня приготовлению пасхи:  праздничного, пасхального блюда.      Каждый год это праздничное блюдо готовила моя бабушка и приносила нам его В готовом виде. Она старалась его  готовить по собственному рецепту, и получалось очень вкусно и  красиво. Я помню, как она всегда приглашала меня помогать ей, Делала она все  накануне праздника. Всю сложную работу она делала сама, приговаривая: «Учись,  внученька, в жизни все надо уметь и знать!» Все у нее получалось быстро и ловко. Она всегда  надевала чистое платье перед этим, чистый белый передничек (так она называла фартук), тщательно  мыла руки и долго терла их чистым полотенцем. Все лицо ее светилось в то время каким­то  радостным счастливым светом, и свет этот шел из ее чистой души. Она с улыбкой кротко смотрела на меня и говаривала: «Святое дело  каждого христианина уметь готовить «Паску». Она так и говорила   «Паску», как бы делая ударение на «ку», и слово получалось каким­то сладким и вкусным от ее  милого произношения. Потом она раскладывала на тщательно вымытом столе тарелки, блюда и  кастрюльки с продуктами для главного праздничного блюда и начинала действо. Это действительно  было действо, настолько торжественно она его исполняла. Мне вначале отводилась роль просто наблюдателя, потом мне доверялась переборка изюма, а потом и более сложные процессы изготовления: пропускать творог через сито. Я всегда считала себя  причастной к изготовлению пасхи и гордилась этим. И никогда не думала, что буду все делать сама. Но бабушка становилась все старше и старше. С каждым годом все меньшую и меньшую  работу она выполняла. И вот почти перед самым праздником она сказала: «Придется, Оленька, тебе самой сделать  «Паску», я что­то прихворнула…» Я растерялась. А мама ничуть не расстроилась, она была даже немного категорична: «Тебе поручаю приготовление, ты сможешь, ты взрослая! А у меня других дел много!» Вот так, благодаря своей бабушке, я поверила в свои силы. Когда я училась в пятом классе, бабушка моя умерла. Я долго плакала и тосковала. Мама мне  сказала, что бабушка теперь живет на небесах и видит все, что я делаю. Если у меня все хорошо, то и  она радуется. Если что­то плохо, то бабушка просит Господа, чтобы он помог мне. От этого мне  стало чуть­чуть спокойнее. Мне бы хотелось, чтобы бабушка, там, на небесах жила в раю. Сыновья  схоронили бабушку, и все о ней начали забывать. На ее могилке так и нет, до сей поры фотографии.  Этой весной я попросила маму:  «Давайте мы закажем фотографию для памятника». Мама  дала мне  корзину лука­севка, подвела на огород к разделанной грядке и  сказала :  «Вот  вырастишь лук, мы  продадим и на эти деньги закажем надпись и фотографию». Я лук посадила, его полола и царапала,  ухаживала за ним все лето, и мой лук вырос на славу. К этой Пасхе на могилке бабушки будет  фотография. Я так рада, что в моей жизни была бабушка Дуняка, и она меня так сильно любила. Светлая  память о ней будет всегда жить в моей душе.