Творческая работа по истории «Бунтовщик похуже Пугачева…»

МУНИЦИПАЛЬНОЕ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНЬОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ СРЕДНЯЯ ОБЩЕОБРАЗОВАТЕЛЬНАЯ ШКОЛА №3 Творческая работа «Бунтовщик похуже Пугачева…» Подготовила Бедоева Диана, Ученица 11 класса, МОУ СОШ №3 Руководитель  Кузнецова Н.В., учитель истории город Георгиевск, 2017 не В мае 1790 года на прилавке одного из книжных магазинов столицы появилось   произведение   А.   Н.   Радищева   «Путешествие   из Петербурга в Москву». Работа печаталась без указания автора.  Познакомилась  с книгой и  Екатерина II. Со страниц книги в лицо Екатерины полыхнуло пламя революции. Ее гнев был неописуем, она впала   в   ярость.   Екатерина   Алексеевна   напрочь   забыла   о   своем недавнем утверждении, что нельзя наказывать людей за убеждения, совпадающие   с   ее   собственными.   На   сей   раз,     она   была   готова применить   самые   суровые   меры   к   «бунтовщику   хуже   Пугачева». Прочитав   первые   30   страниц,   Екатерина   пишет:   «Намерение   сей книги на каждом листе видно: сочинитель оной наполнен и заражен французским   заблуждением,   ищет   всячески   и   выищивает   все возможное к умалению почтения к власти и властям, к приведению народа в негодования противу начальников и начальства… знания имеет довольно, и многих книг читал сложения унылого и все видит в темна черном виде. Воображения имеет довольно, и на письме довольно дерзок».  Через   три   недели   началось   следствие,   которым   руководила   сама   императрица.  Все двадцать девять вопросных пунктов, предъявленных «коллежскому советнику»,  слово в слово были составлены по заметкам Екатерины. Из приговора Александру Радищеву, вынесенного палатой уголовного суда 24 июля 1790 года «<...> коллежский советник Александр Радищев издал здесь книгу сочинения своего под названием   "Путешествие   из   Петербурга   в   Москву",   наполненную   самыми   вредными умствованиями   <...>,   стремящимися   к   тому,   чтоб   произвесть   в   народе   негодование   противу начальников и начальства, и, наконец, оскорбительными изражениями противу сана и власти царской. <...>Радищева <...> казнить смертию, а показанныя сочинения ево книги, сколько оных отобрано будет, истребить».  Суд приговорил его к смертной казни, которую монархиня заменила лишением чинов и дворянства и ссылкой на 10 лет в Илимский острог в Сибири. Екатерина не оставила без пометок, замечаний и оценок ни одной страницы. В них она дала  общую политическую оценку книги и ее автора.  Она указывает на возможные последствия и   выводы,   которые   следуют   из   теоретических   предпосылок   Радищева.   Екатерина   не   даром читала философов в молодости, переписывалась с Вольтером и Де Ламбером и беседовала с Дидро. Если из   составленного «Наказа»,     Екатерина не смогла претворить в жизнь ни одной идеи   французской   философии,   то   для   борьбы   с   этими   идеям   философские   познания   ей пригодились. Из этих пометок видно, как широко и насколько политически остро Радищев захватил своей критикой все стороны общественной жизни того времени.  Но чем мог быть опасен Александр Радищев? Ведь, за его спиной   не   было   ни   революционной   организации,   ни   армии восставших, и расправиться с ним не составляло большого труда. Все это   так.   Но   крестьянская   война   была   лишь   стихийным   протестом доведенных   до   отчаяния   крестьян,   пытавшихся   посадить   на   трон своего,   «доброго»   царя.   Предшественники   Радищева   —   русские просветители   —   критиковали   помещичий   произвол   и   крепостные порядки,   но   не   требовали   уничтожения   крепостного   права   и   надеялись,   что   императрица осуществит их проекты и предложения. А Радищев?.. Радищев рисует в своей книге широчайшую картину жизни России своего времени. Он показывает жизнь разных слоев общества (царского двора, поместного дворянства, чиновников, купцов, крестьян), говорит об административном произволе, о неправосудии, о всевозможных злоупотреблениях вельмож,  чиновников и помещиков, высказывается  по вопросам культуры, образования и воспитания, семейных отношений, войны и мира и т. д. И все эти вопросы он освещает   с   точки   зрения   революционера,   непримиримого   борца   против   угнетения   человека человеком.   Он   обличает   самый   строй,   самодержавно­крепостнический   порядок,   справедливо видя в нём источник зла. Но он не только обличает, он зовет к революции. Только революция, мыслит   Радищев,   может   избавить   народ   от   его   тиранов   —   царей   и   помещиков.     Так центральными темами книги становятся две: крепостное право и самодержавие», а основной идеей — идея народной революции. Повествуя  о своем путешествии, Радищев обозначает главы своей книги наименованием тех   станций,   мимо   которых   он   проезжал,   направляясь   к   Москве.   Везде   его   удручают впечатления, свидетельствующие о горемычной жизни русского крестьянина. Нельзя   не   сказать,   что   крестьянский   вопрос   не   волновал   и   Екатерину   Великую. Действительно,   в   бумагах   Екатерины   сохранились   проекты   улучшения   быта   крестьян. Императрица  много думала об освобождении их от помещичьей власти, причем предполагала сделать  это  освобождение  постепенно.  В  Наказе  она  писала,   что  «не  должно   вдруг  и  через узаконение   общее   делать   великого   числа   освобожденных».   Однако,     крестьянский   вопрос   в глазах Екатерины представлял громадные трудности, и она не видела возможности примирить интересы   крестьян,   ожидавших   свободы,   со   стремлениями   помещиков,   не   умевших   и   не желавших   вести   свое   хозяйство   без   дарового   крестьянского   труда.   Императрица   охотно поднимала в обществе вопрос об уничтожении крепостного права, ища содействия себе в этом деле со стороны самих дворян. В первоначальной редакции своего Наказа она уделила ему много внимания   и   резко   высказывалась   против   «рабства»,   в   пользу   крепостных.   Противодействие придворных, читавших «Наказ» в рукописи, заставило Екатерину сократить многое из того, что она   писала   о   крепостном   праве;   но   все­таки,   освободительная   тенденция   в   напечатанном «Наказе», оставалась достаточно ясна. Когда в знаменитой Уложенной  комиссии 1767–1768 гг. некоторые   из   депутатов   (дворянин   Коробьин)   начали   речь   об   улучшении   быта   крепостных крестьян, Екатерина не только не остановила обсуждения этого острого вопроса, но явно взяла сторону противников крепостного права и резко отзывалась о крепостниках, защищавших право на крестьян.  По общему признанию, в царствование Екатерины II, вопреки либеральному настроению императрицы,  крепостное  право  достигло  наибольшего  расцвета;  оно  превратилось  в   полное право собственности на людей и представляло собой вопиющее общественное зло,  естественно, что это зло вызвало  осуждение  со стороны наиболее  просвещенных и гуманных людей  того времени.   И   А.   Радищев   один   из   первых     открыто   и   бесстрашно   обличил   весь   ужас крепостничества. В главе «Зайцево» рассказывается о жестоком угнетении крестьян. Невежественный и грубый помещик с помощью своей   жены,   взрослых   сыновей   и   дочерей собственноручно   наказывал   крестьян   и   за   вину,   и   без вины. Так  ненавидели  крестьяне своих  господ, что «ни один не хотел миновать, чтобы не быть участником в сем убийстве,   как   то   они   сами   после   признались… Невинность   убийц,   ­   замечает   от   себя   Радищев,   ­   для меня, по крайней  мере, была математическая  ясность». Разве это не призыв к бунту?! О выдающемся даже для того времени случае барского произвола рассказывается в главе «Вышний   Волочок».   Владелец   небольшого   имения   в   сто   или   двести   душ   изобрел   способ извлекать наибольший доход от трудов своих крестьян. Он отнял у крестьян все их земельные наделы и покосы и заставил всех крестьян, жён и детей «во все дни года» работать на помещика. Семейные   крестьяне   получали   для   прокормления   нищенский   паёк   (месячину),   а   одинокие «пировали» все вместе на господском дворе «пустыми щами» да «хлебом с квасом». В   главе   «Медное»   описывается   продажа   крепостных   с   публичных   торгов.   «Каждую неделю два раза, ­ рассказывает автор, ­ вся Российская империя извещается» о несостоятельных должниках – дворянах. Присутствовавший на торге чужестранец невольно воскликнул: «Не могу сему   я   верить,   чтобы   там,   где   мыслить   и   верить   дозволяется   всякому,   как   хочет,   столь постыдное   существовало   обыкновение».   Автор   от   своего   имени   заканчивает   главу   таким замечанием: «Свободы ожидать должно… от самой тяжести порабощения».  В   главе   «Пешкин»   дается   поразительная   картина   нищеты   крепостного   крестьянина.   Удрученный зрелищем безысходной крестьянской нужды, автор не может удержаться от негодующих возгласов по адресу помещиков, виновников крестьянского разорения: «Тут видна алчность дворянства, грабеж, мучительство…и беззащитное нищеты состояние… Звери алчные, пиявицы ненасытные, ­ восклицает автор, ­ что крестьянину мы оставляем? – То, чего отнять не можем, ­ воздух. Да, один воздух». Судьба крестьянская, по мнению Радищева, не лучше судьбы закованного в кандалы, заключенного в смрадную темницу и даже вола, зараженного в ярмо.  Зная о просветительских идеях Екатерины  II, ее «Наказе», о ее стремление установить стройную систему государственных учреждений («равновесие во властях»), смягчить наказания, налагаемые по суду, установить «внутреннюю тишину» и внешнюю безопасность. На практике мы видим противоречия   всем этим начинаниям. «Зверский обычай поражать себе подобного человека,… диким народам приличный,… стыду нашему, сохраняется нерушимо, даже до сего дня».  Препятствием к прекращению этого зла является, по мнению Радищева, «в презрение впадшее дворянство наследственное». Он призывает: «Опомнитесь, блуждающиеся, смягчитесь, жестокосердые! Разрушьте оковы братьев, откройте им двери темницы!  Природа   всем   людям   дала   одинаковое   сложение,   они   равно   во   всем   между   собой,   и потому одни другим не подвластны. В обществе люди кладут своей свободе предел, но они должны быть равны в ограничении свободы. «Первый властитель в обществе есть закон», и он должен быть для всех один. Только предрассудки и корысть закрывают поработителям глаза и уподобляют их «беснующимся в темноте».  Кто же оковы носит? Земледелец, общий кормилец. Он пашет и сеет, и он же «не имеет права распоряжаться ни тем, что обрабатывает, ни тем, что производит».   Притеснения,   обиды,   нищета   порождают   в   среде   рабов   вражду   и   ненависть   к поработителям   и   неукротимое   стремление   к   освобождению.   Эти   чувства   усиливаются   и нарастают. Прегражденный в течении своем поток становится все сильнее и сильнее. Когда он прорвет свою преграду, ничто уже не в состоянии остановить его стремление. «Ждут случая и часа. Колокол ударяет… Мы увидим вокруг меч и отраву. Смерть и огонь будут ответом на нашу   суровость   и   бесчеловечие».   Радищев   напоминает   помещикам   об   ужасах   Пугачевского восстания, которое является грозным предостережением.  Опасность   может   быть   устранена   только   облегчением   участи   крестьян.   Радищев указывает на такие мероприятия, которые должны привести к упразднению крепостного права. Первое   его   положение   касается   крестьян   дворовых.   «Рабство   домашнее»   прежде   всего уничтожается. Помещикам запрещается крестьян, живущих в деревнях, записанных в ревизии, брать   к   себе   в   дом   для   услуг   или   работы.   Второе   положение   относится   к   земельной собственности и гражданским правам крестьян – земледельцев. Обрабатываемый в свою пользу крестьянами земельный «удел» должен сделаться их собственностью, так как они платят в казну подушную подать. Дозволить крестьянам приобретать недвижимое имение, т.е. покупать землю. Звание   гражданина   должно   быть   восстановлено   для   всех   земледельцев.   Запрещается произвольное наказание без суда.  Самым   важным   из   намеченных   Радищевым   мероприятий   является   признание   за крестьянами   права   на   освобождение   с   землей   и   без   выкупа.   Возможность   безземельного освобождения решительно отвергается Радищевым.  В   книге   Радищева   находим   целый   ряд   очерков,   в   которых   зарисованы   отдельные проявления произвола со стороны мелких и крупных чиновников. В главе «Чудово» изображен начальник, который спит в то время, как люди гибнут на море, а его подчиненные не смеют его разбудить. В главе «Зайцево» дается картина, из которой ясно, что суд в России обратился в защитника дворянских интересов. Там засели взяточники, которые искусно обходят законы в угоду богатым и сильным. В главе «Спаская Полесть» показан крупный чиновник, наместник, который беспрепятственно пользуется казенными средствами и всем служебным аппаратом для своих личных, корыстных целей.  От этих повсеместно распространенных злоупотреблений Радищев переходит к обличию самодержавной   власти   и   самовластия   вельмож,   окружающих   царский   трон.   Они   украшены чинами и лентами.  От этих повсеместно распространенных  злоупотреблений Радищев переходит к обличию самодержавной власти и самовластия вельмож, окружающих царский трон. Екатерина II, в отличие от него, видела в самодержавии единственно правильную для России   форму   правления.    «Государь   есть   самодержавный;   ибо   никакая   другая,   как   только соединенная в его особе власть, не может действовати сходно со пространством столь великого государства», ­ писала она в «Наказе», полагая, что «всякое  другое правление не только было бы   России   вредно,   но   и   вконец   разорительно».   А   польза   подданным   от   единовластия  обосновывалась императрицей тем, что «лучше повиноваться законам под одним господином, нежели угождать многим». Что это означало? Это означало, что Екатерина намеревалась утверждать в стране право и закон, оставляя императорскую  власть  надзаконной. Но это, по мнению Радищев,  как раз и воспроизводит   государство,   где   царствует   не   закон,   а   приказ,   что   порождает   всевластие меньшинства   и бесправие  большинства. С негодованием и возмущением говорит о царской власти Радищев. Екатерина II была права, когда, читая книгу Радищева, писала в своих заметках: «Сочинитель не любит царей и, где может к ним убавить любовь и почтение, тут жадно прицепляется с редкой смелостью».  С   особой   полнотой   и   силой   обличения   Радищев   говорит   о   самодержавии   в   главе «Спасская Полесть» и в оде «Вольность». Центральное   место   в   главе   «Спасская   Полесть»   занимает   сон   путешественника. Начинается сон картиной великолепия царского трона, на котором восседает правитель страны. Окружающие престол царя сановники придворные раболепствуют, превозносят его мудрость, справедливость, могущество, милосердие, заботу о государстве и народе. Принимая эту хвалу за чистую монету, царь мнил о себе как о премудрейшем существе. Он   повелел   первому   военачальнику   отправиться   на   завоевание   новой   земли,   командующему флотом — «рассеять корабли по всем морям»; приказал выпустить узников из темниц на волю; повелел архитекторам соорудить великолепные здания. Слушая эти повеления, все стоявшие у трона воздавали хвалу царю. Но Истина­Прямовзора сняла бельма с глаз царя, и он увидел всё в истинном свете. «Одежды мои, столь блестящие, казались замараны кровью и омочены слезами. На перстах моих виделися мне остатки мозга человеческого; ноги мои стояли в тине». Но ещё «скареднее» показались ему придворные. «Вся внутренность их казалась чёрною и сгораемою тусклым огнём ненасытности. Они метали на меня и друг на друга искажённые взоры, в коих господствовали: хищность, зависть, коварство и ненависть». На мой взгляд, в этом сне писатель так правдиво и метко изобразил Екатерину, её двор и первого военачальника — Потёмкина, что и сама она, и Потёмкин заметили это. «Я прочитал присланную мне книгу, — писал Потёмкин Екатерине. — Не сержусь. Рушеньем Очаковских стен отвечаю сочинителю. Кажется, матушка, он и на вас возводит какой­то поклёп». В оде  «Вольность» Радищев изображает царя  как тирана, рассказывая о суде над ним и его казни. В оде описывается казнь Кромвелем английского короля Карла I. Но Екатерина поняла направленность мысли Радищева: «Ода совершенно явно и ясно бунтовская, где царям грозится плахою. Кромвелев пример приведён с похвалами». В своей статье "Александр Радищев"(1836 год) А. С.  Пушкин писал: «Мелкий чиновник, человек безо всякой власти, безо всякой опоры, дерзает вооружиться противу общего порядка, противу самодержавия, противу Екатерины! И заметьте: заговорщик надеется на соединенные силы   своих   товарищей;   член   тайного   общества,   в   случае   неудачи,   или   готовится   изветом заслужить   себе   помилование   <...>.   Но   Радищев   один.   У   него   нет   ни   товарищей,   ни соумышленников. В случае неуспеха — а какого успеха может он ожидать? — он один отвечает за все, он один представляется жертвой закону. Мы никогда не почитали Радищева великим человеком.   Поступок   его   всегда   казался   нам   преступлением,   ничем   не   извиняемым,   а "Путешествие в Москву" весьма посредственною книгою; но со всем тем не можем в нем не признать   преступника   с   духом   необыкновенным;   политического   фанатика,   заблуждающегося конечно,   но   действующего   с   удивительным   самоотвержением   и   с   какой­то   рыцарскою совестливостию».  В своей работе «История Пугачевского бунта»,  А.С.  Пушкин, открывая читателю всю свою выстраданную правду о русском народе  и  русском бунте, призывал задуматься  над коренными   вопросами   развития   России   и    судьбе     русского     народа.     Но   в   отличие   от «бунтовщика   похуже   Пугачева»,   он   предостерегающе   восклицает:   «Не     приведи       Бог видеть   русский   бунт, бессмысленный и беспощадный!» Из   оценок     Екатерины,   из   радикальных   высказываний   А.   Радищева   мы   видим,   что «бунтовщик   похуже   Пугачева»,   действительно   основательно   разрушал   крепость самодержавия,   не   оставляя   камня   на   камне   от   существующего   строя.   Но   отсюда   до действительного разрушения этого строя было еще очень далеко. Сотни и тысячи лучших борцов за освобождение народа, закованные в кандалы отмерили великий сибирский путь от Петербурга   до   Туруханска,   прежде   чем   крепость   самодержавия   была   окончательно разрушена. Радищев первый проделал путь от Петербурга до Илимского острога. Вот почему в галерее мучеников за дело свободы  ему должно принадлежать почетное место. Список литературы 1. Екатерина II. Наказ Комиссии о составлении проекта нового Уложения. 30 июля 1767//  Императрица Екатерина II// Избранное/ авт.вст.ст. С.Б. Каменский; сост., авт  комент.Г.О.Бабкова, М., 2010 .  2. Радищев А.Н. Путешествие из Петербурга в Москву.//А.Н.Радищев. Избранные философские  произведения. М. 1949.  3. http://rushist.com/index.php/platonov­lectures/1916­krepostnoe­pravo­pri­ekaterine­ii 4. http://historydoc.edu.ru/catalog.asp?ob_no=13497&cat_ob_no=12316 5. http://www.bigbook.ru/articles/detail.php?ID=22930   «Екатерина II. Замечания на книгу А.Н.  Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву». 26 июня — 7 июля 1790»