Великое княжество литовское

Великое княжество литовское План реферата Народы Прибалтики 1.   Возникновение   и   укрепление   Великого   княжества   Литовского   и   взаимоотношения княжества со славянским населением    1.1 Великий князь Гедимин и его потомки    1.2. Ольгерд и Кейстут ­ продолжатели отцовских начинаний    1.3. Политика Ягайло (Ягелло) и Витовта     1.4.   Борьба   Литвы,   Польши   и   Западной   Руси   против   рыцарей   Тевтонского   ордена. Грюнвальдская битва и ее значение 2. Литва после смерти Витовта Список литературы Народы Прибалтики 1. Место жительства и занятия Изучение истории прибалтийских земель и их исконных связей с Русью помогает понять освободительную борьбу против иноземных захватчиков, которые эти народы вели в XIII в. совместно с русским народом. Малое   литовское   племя,   как   известно,   издавна   занимало   долину   реки   Неман, распространяясь отсюда по Балтийскому поморью на юг до нижнего течения Вислы, а к северу далее Западной Двины. Еще в X­XI вв. это племя распалось на несколько народцев: летгола (латыши), жемгала, корсь, жемудь, литва (это имя сделалось потом общим для всего племени), пруссы и ятвяги, земгалы и селы, курши и эстонцы. Расселившись небольшими поселками в бедной местности, среди дремучих лесов да топких болот и мелких озер, эти народцы мало сносились с другими племенами и очень долго хранили   свои   старозаветные   нравы   и   обычаи,   сроднившись   с   мрачными   и   заповедными своими рощами. ­   Земледелие   Здесь   было   развито   пашенное   земледелие.   Основными   орудиями   труда служили   соха   и   легкий   плуг,   борона,   серп,   коса,   топор.   В   качестве   рабочего   скота использовались лошади и волы. Крестьяне сеяли рожь, овес, пшеницу, ячмень, чечевицу, бобы, горох; были известны и технические культуры ­ лен, конопля. Имелось молочное скотоводство. ­   Ремесла   Были   развиты   некоторые   ремесла,   например   древодельное,   гончарное, кожевенное, железодельное, а также производства тканей и пряжи разных сортов. Народы Прибалтики   вели   торговлю,   особенно   по   морю.   Земгалы   строили   много   судов; внушительный флот имели жители острова Сааремаа и Курши, которые выводили в море до 300 судов. ­ Торговля Возникали города ­ центры ремесла и торговли ­ такие как эстонский город Пинданиса, на месте которого сейчас Таллинн, Арту, Земгальская гавань ­ предшественница Риги, Талава, Атзепе, Ерсике и другие. 2. Общественное развитие Уровень общественного развития этих народов был различен, но все   они   уже   миновали   стадию   первобытно­   общинного   развития   и   вступили   в   период феодализма. ­ Появление частной собственности на землю, выделение знати У них появилась частная собственность на землю. Из среды крестьян­общинников выделилась знать, которая имела земельные владения, но жила еще в основном за счет сбора дани с подвластного населения и добычей от войн с соседями. ­ Создание военных дружин Для поддержания своего господства над крестьянством и для защиты своих богатств от внешних врагов знать создавала военные дружины. 3. Государственный строй и религия ­ Территориально­политические единицы Крестьяне жили   сельскими   общинами,   значительные   группы   которых   составляли   территориально­ общественные единицы ­ так называемые земли­области. Верховная власть в таких областях принадлежала фактически совету  ­ Становление государственности Феодальные отношения несколько быстрее развивались в Литве,   Эстонии,   Восточной   Латвии,   более   удаленных   от   грабительских   набегов скандинавов и теснее связанных с соседней Русью. На эстонской, а также латвийской территориях еще не сложились условия для объединения всех   земель   знати,   дружинников   и   свободных   общин   под   властью   более   сильного представителя крупного землевладельца ­ князя. Но в Литве эти условия уже имелись: страной управляла группа князей во главе с более сильными ­ «старейшими». Постепенно, к середине XIII в., в связи с развитием феодальных отношений, а также с необходимостью противостоять внешней угрозе со стороны немецких рыцарей, в Литве образовалось относительно единое раннефеодальное государство. ­ Язычество Литовцы, как и славяне, верили в верховное божество, подобное славянскому Сварогу, богу неба, отцу богов. Кроме него, литовцы признавали также множество богов и богинь. Наиболее   выделялись   среди   них   следующие:   Перкунас   (славянский   Перун)   ­   могучий громовержец, Поклус ­ бог ада (пекла) и Артимпос ­ бог воды. Литовцы   свято   верили   в   загробную   жизнь,   где   надеялись   предаваться   наслаждению всевозможными благами и владеть всем, что им было дорого на земле. При погребении умерших с ними сжигали все, что было у них самого дорогого, ­ утварь, коня, дорогие украшения, а нередко и любимого слугу. Главный, верховный, жрец назывался Криве­кривейто, т. е. жрец жрецов. Он избирался из среды других жрецов ­ кривейтов. Редко кому из простых смертных доводилось его видеть. Жил он в таинственном уединении в башне, которая высилась над воротами у главного входа главного места богослужения (т. н. Ровно). Наблюдая за движением звезд и других небесных   светил,   определял   он   времена   года;   старался   прочесть   на  небе   волю   богов   и выразить ее в судебных приговорах. Ниже кривейтов стояли вайделоты ­ самый многочисленный класс жрецов. Они поучали народ,  возвещали   ему  волю   Криве­кривейто.  Они  оказывали  сильное   влияние   на  народ, могли возбудить его и направить на то или другое дело; войны, на которые они поднимали народ по воле верховного жреца, отмечались необычайной жестокостью. 4. Связь Руси с Литвой Автор знаменитого русского летописного источника­свода «Повесть временных лет» знал, что отношения Руси с прибалтийскими народами возникли давно, они продолжали   существовать   и   в   его   время.   Среди   народов,   «иже   дань   дают   Руси»,   он упоминает и литовцев, и эстонцев, и латышей (земгалов, куршей, ливов), и финнов (емь).* * Пашуто В. Т. Образование литовского государства. М., 1957. Разнообразные   источники   свидетельствуют   о   тесной   связи   Руси   с   Литвой.   Археологи говорят о наличии значительных славянских элементов в литовской материальной культуре. Литовская денежная система была тесно связана с русской, литовские народные сказки обнаруживают большую близость с древнерусскими. Летописи упоминают о походах киевских князей X­начала XII вв. в Литовские земли. В пору расчленения Древнерусского государства на землях между Неманом и Двиной начало складываться   самостоятельное   Литовское   княжество.   Набеги   литовских   войск   стали угрожать Полоцку, Пинску, Берестою. Если в XII в. полоцкие и минские князья еще не раз использовали  литовские войска в феодальных войнах на Руси, то в дальнейшем такие факты уже не наблюдаются. Лишь часть земли Литовской (область ятвягов) еще некоторое время оставалась под властью галицко­ волынских князей. 1. Возникновение и укрепление великого княжества Литовского и взаимоотношения княжества со славянским населением Процесс  образования Великого  княжества Литовского как государства  был обусловлен, прежде   всего,   внутренними   социально­экономическими   причинами,   а   также   опасностью вторжения немецких рыцарей. Объединение литовских племен в Великое княжество Литовское приходится на конец XII­ начало XIII вв. «Литовское государство: с момента своего появления на страницах летописей и хроник в 40­е гг. XIII в. являлось балто­славянской державой. В его состав вошла часть современной Западной Белоруссии с Новогрудком и Восточная часть Литвы ­ Ауншайтия. Затем это государство   расширяется   в   пределах   того   же   балто­славянского   ареала,   включая Жемайтию   и   некоторые   восточно­славянские   земли»   (С.   В.   Думин).*   *   Баленис   А.   Д. Литовская   метрика   и   архив   Великого   княжества   Литовского.   Спорные   вопросы отечественной   истории   XI­XIII   вв.   Тезисы,   доклады   и   сообщения   первых   чтений, посвященных памяти А. А. Зимина. Ч. I. М., 1990. Западные русские области, обессиленные удельной рознью, а затем татарскими погромами, представляли для воинственных литовцев легкую добычу, тем более что многим русским могло казаться легче подчиниться соседнему и родственному племени, чем сносить это от алчных татар. Одним   из   последствий   государственной   децентрализации   Киевской   державы,   усиленной Батыевыми погромами, стало разобщение древнерусских территорий, когда некоторые из них попали под власть Литвы. Некогда единый славянский народ разделился на три ветви ­ великороссов, украинцев и белорусов. Разрыв культурных и политических связей между частями некогда единого целого вел к консервации некоторых диалектных и обрядовых особенностей,   хотя   осознание   духовно­этнической   общности   не   оставляло   потомков древних русичей в условиях взаимоизолированности. Присоединение западных русских земель к Литве началось во второй трети XIII в. при великом   князе   Литовском   Миндовге   (?   ­   1341).   В   XIII   в.   упоминаются   в   летописях нападения литовских вождей на соседние русские земли (Полоцк, Туров, Пинск и др.) с целью овладеть землею, а Миндовг уже утверждает свою власть на Русской земле, захватив русское поселение Новогородок* в верховьях Немана. По словам современников, «хищный, как волк, и хитрый, как лисица»,* он стремится завладеть другими соседними уделами и основать   обширное   Литовско­   Русское   государство.   Основав   в   Новогородке   свое княжество, он распространил свою власть на некоторую часть литвы, жемуди, ятвягов и на русские волости: Полоцкую, Витебскую, отчасти Смоленскую. Из летописи видно, что уже в половине XIII в. к Новогрудскому княжению принадлежали города Волковыск, Слоним, Здитов;* что пинские князья признавали над собой верховную власть   Миндовга.   Борьба   Миндовга   с   Даниилом,   который,   конечно,   не   мог   смотреть равнодушно на захваты русских земель, кончилась для Литвы благополучно. Сын Миндовга Войшелк помирил отца с Даниилом, выдал сестру свою замуж за Шварна, сына Даниила; а другому его сыну, Роману, отдана была в управление вся Черная Русь, но в зависимости от Миндовга. Таким образом Миндовг, покорив русские земли с помощью своих литовцев, затем уже с помощью русских распространил свое влияние на литовских князьков, а воюя с немцами, он двигал против них в ополчении и литовцев и русских. Так, он первый из литовских князей старался сблизить враждебные племена русские и литовские, и на их соединении построить свое государство. Это государство было еще непрочно и слабо, но оно давало литовцам защиту от немцев, а русским ­ прибежище от татар, потому оно и держалось. В   1263   г.   не   стало   Миндовга:   составился   заговор   нескольких   князей,   и   он   был   убит. Отомстив за отца, его сын Войшелк удалился в монастырь, отдав Литву Шварну, после которого (1267 г.) опять в Литве начались споры и раздоры, длившиеся около трех лет. Наконец, выбирают в великие князья Тройдена, а после него княжит Витень. Обоим   этим   князьям  приходится   вести   борьбу   с   галицким   князем   Львом   за   обладание Литвою. В   1316   г.   становится   великим   князем   Литовским   брат   Витеня   Гедимин   (1316­1341)   ­ истинный основатель могущества Литвы. 1.1. Великий князь Гедимин и его потомки С   1316   г.   в   Литве   действует   князь   Гедимин   (1316­1341),   основатель   династии Гедиминовичей. Гедимин был таким же собирателем земель, каким был Иван Калита на Руси. Сверх нескольких русских областей, подпавших раньше под власть литовского князя, видно, что князья минские, туровские и пинские сначала делаются подручными Гедимина, а потом уделы их просто присоединяются к Литве. Независимо существовать мелкие русские области, соседние с Литвою, конечно, не могли: Киев,  Владимир­  Волынский,  Полоцк  уже  не могли   больше  служить  опорой,  и  потому, естественно, приходилось искать защиты у сильного литовского князя. Гедимин, искусный и   дальновидный   политик,   действовал   очень   умно:   он   выказывал   постоянно   большое расположение   к   русским,   не   оскорбляя   их   народного   чувства,   проявлял   склонность   к православной вере. Оставаясь   язычником,   Гедимин   был   два   раза   женат   на   русских   православных   женах, позволяя своим сыновьям даже креститься. Благодаря этому было заключено несколько браков, весьма  выгодных  для Литвы. Сына своего, Любарта, Гедимин  женил  на дочери последнего волынского князя, по смерти которого Волынь досталась Любарту в 1325 г. Затем одну свою дочь Гедимин выдал за Великого князя Московского Симеона, другую ­ за тверского князя, третью ­ за сына польского короля, четвертую ­ за мазовецкого князя, и в лице двух последних зятьев приобрел себе надежных союзников в борьбе против общего врага ­ немецких крестоносцев. Гедимин   в   своей   борьбе   против   Тевтонского   и   Ливонского   орденов   держался   той   же политики, что и его предшественник, Витень. Сохраняя союз с Ригой, он вел активную переписку с рижским архиепископом через католических монахов (в то время в литовской столице Вильне было уже два католических монастыря). Папа   обрадовался   и   дал   приказ   Ливонскому   ордену   прекратить   войну   с   Литвою,   а   в следующем,   1324   г.   явились   папские   легаты   в   Ригу   и   отсюда   отправили   посольство   к Гедимину, чтобы условиться насчет введения христианства в Литве. Гедимин   очень   удивился,   потребовал,   чтобы   ему   было   прочтено   его   послание   к   папе, которое по его поручению писал монах Бартольд, и заявил: «Я не приказывал этого писать. Если же брат Бартольд написал, то пусть ответственность падет на его голову. Если когда­ либо   имел   я   намерение   креститься,   то   пусть   меня   сам   дьявол   крестит!   Я   говорил действительно,   что   дозволю   христианам   молиться   по   обычаю   их   веры,   русинам   по   их обычаю и полякам ­ по­своему; сами же мы будем молиться Богу по нашему обычаю. Ведь мы почитатели одного Бога».* * Ключевский В. О. Курс русской истории. Соч. В 9 Т. Т. 1. М., 1987. Гедимин   заботился   о   заселении   своей   страны   и   развитии   в   ней   европейской промышленности: он призывал переселенцев с Запада, давая им всякие льготы. По западной и  северной  границам  Литвы   и Жмуди  построены  были   крепкие  замки.  Явилось   немало новых   поселков   в   стране,   возникли   два   новых   значительных   города   ­   Троки   и   Вильна, основание   которых   приписывают   Гедимину.   Спустя   некоторое   время   Вильна   стала столицей Великого княжества Литовского. При Гедимине в Вильне был воздвигнут храм Святого   Николая   и   построены   два   католических   монастыря:   францисканский   и доминиканский. Конечно, умный князь должен был осознавать превосходство христианства над язычеством; но принять христианство от католиков ­ значило вооружить против себя и язычников ­ литовцев, и русских подданных, а обратиться к православию ­ значило опять­таки отвратить от   себя   язычников   и,   вместе   с   тем,   нажить   крайнюю   вражду   с   немцами­католиками. Гедимин  предпочел,  оставаясь,  по­видимому,  ревностным язычником­литвином,  в то же время   оказывать   покровительство   христианам   без   различия   вероисповедания,   причем католики,   страстно   желавшие   обратить   его   в   свою   религию,   все   еще   могли   не   терять надежды, что это со временем им удастся. Родственные связи, конечно, должны были его склонить в пользу православия, тем более что большинство его подданных были русские. Русские земли, входившие в состав его владений, по крайней мере вдвое превосходили пространством собственно литовские; в дружине великого князя было много русских, да и новая столица Гедимина, Вильна, является в значительной степени русским городом. Все это давало Гедимину право называться великим князем Литовским и Русским. Ясно, что литовской династии удалось образовать такой центр, к которому стала тяготеть потерявшая свое единство вся Юго­Западная Русь. Гедимин начал собирание, а его дети и внуки собирание закончили. Дело это совершилось быстро и легко, потому что население русских   земель   само   охотно   отошло   под   власть   обрусевших   Гедиминовичей.   Русское влияние   в   новом   государстве   пользовалось   подавляющим   преобладанием,   подчиняя господствующую в политическом плане народность ­ литовцев. Гедимин и сам себя считал не только литовским, но и русским князем, и в отношениях с немцами называл себя «Rex Litwi№orum Ruthe№orumque».* * Думин С. В. Другая Русь (Великое княжество Литовское и Русское). История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX­XX вв. М., 1991. Этот   великий   собиратель   Литовско­Русского   государства   погиб   в   борьбе   со   злейшими врагами Литвы ­ тевтонскими рыцарями. При осаде одного немецкого замка он был убит. Тело его было отвезено в Вильну и здесь, подле города, на громадном костре было сожжено по древнелитовскому обычаю, в торжественной одежде и полном вооружении, вместе с любимым слугой и конем, с тремя пленниками­немцами и частью военной добычи. 1.2. Ольгерд и Кейстут ­ продолжатели отцовских начинаний Внезапно погибший Гедимин не успел, вероятно, назначить себе преемника. Осталось после него 7 сыновей, и неизвестно, почему младший сын его Явнут стал обладателем Вильны и нескольких других больших городов. Пользоваться правами великого князя в глазах своих старших братьев он, без сомнения, не мог, и потому можно было опасаться распада Литовского княжества на несколько мелких уделов и усобиц их между собой. Это было бы, конечно, очень кстати для врагов Литвы ­ для польского короля, который хотел завладеть Волынью, и особенно для двух немецких орденов. К счастью для Литвы, неопределенное и смутное время длилось всего около пяти лет. Двое наиболее даровитых и предприимчивых из сыновей Гедимина ­ Ольгерд и Кейстут, сыновья одной матери и притом очень дружные между собой, спасли Литву от беды. Зимой 1345 г. получены были тревожные вести о приготовлении тевтонских рыцарей к большому походу на Литву и о том, что к ним на подмогу идут из Западной Европы сильные отряды рыцарей. Медлить   было   нельзя;   разрозненная   Литва   могла   легко   пасть   под   их   ударами.   Тогда Ольгерд и Кейстут условились внезапным нападением овладеть Вильной. Это им удалось. Явнуту   дали   небольшой   удел,   а   остальные   братья   должны   были   подчиниться обстоятельствам.   Совершив   переворот,   Ольгерд   и   Кейстут   успели   собрать   достаточные силы для обороны от врагов. Когда немцы вторглись в Литву, братья, в свою очередь, напали на Ливонию и заставили немцев позаботиться о защите своих собственных владений. Поход рыцарей, грозивший большой опасностью, кончился ничем. Главным героем этой непрестанной борьбы с немцами, борьбы, длившейся более 30 лет, является Кейстут (?­ 1382). Этот князь отличался открытым нравом и необычайной отвагой ­ он был очень любим народом. На его долю и достались пограничные с немцами области, Жмудь и часть Литвы, которые ему постоянно приходилось отстаивать с мечом в руках от немцев. Другой   брат   ­   Ольгерд   (1345­1377),   на   долю   которого   достались   восточные   части отцовского   владения,   преимущественно   русские   области,   отличался   свойствами, противоположными Кейстуту: это был умный, в высшей степени осторожный и скрытный политик,   в   то   же   время   необычайно   деятельный.   В   противоположность   брату   своему, истому литвину, он, женатый на русской, усвоил русские  народные черты, исповедовал втайне православие. Продолжая дело своего отца, Ольгерд работал на юге и востоке над собиранием русских земель. Еще при жизни отца Ольгерд владел частью Литвы и Витебским уделом; затем, после смерти двоюродного брата, он присоединил  к своим владениям  целую Полоцкую область; таким образом в его руках соединилась большая часть т. н. Кривичской Руси. ­ Походы Ольгерда на Русь При Гедимине и Иване Калите, собиравших русские земли, владения   их   разделялись   целой   полосой   независимых   областей:   Чернигово­Северских, Смоленских  и  Тверских,  и  потому до  столкновения  Москвы  с  Литвою  дело   не  дошло. Теперь, при Ольгерде, соперничество должно было ясно обнаружиться. Прежде всего дал повод к нему Новгород Великий, искавший у Литвы защиты от властолюбивых притязаний московских князей. Симеон Гордый заставляет новгородцев смириться (в 1345 г.); но зато Ольгерд   идет   под   пустым   предлогом   на   Новгород:   здесь,   конечно,   снова   усиливается литовская партия. Замышлял Ольгерд подчинить себе и Смоленскую область: смоленские князья, очутившиеся между двух сильных соседей, стремившихся к захватам, должны были искать союза то с одной стороной, то с другой. Смоленск все­таки на время еще сохранил свою самобытность; но Чернигово­Северская область была поглощена Литвою. Ольгерд сначала завладевает, пользуясь смутами, более сильной   Брянской   волостью,   а   затем   и   другими   уделами   (Черниговом,   Трубчевском, Новгород­Северским)  и раздает их своим  сыновьям. Наконец, пользуясь неурядицами в Золотой   Орде,   неугомонный   Ольгерд   присоединяет   к   своим   владениям   Киевское княжество;   затем   ведет   долгую   и   упорную   борьбу   с   Польшей   за   Галицко­Волынское княжество и добивается в 1377 г. того, что Волынь отошла к Литве. Теперь,   с   присоединением   этих   русских   областей   к   Литве,   она   составляет   лишь незначительную   часть   Литовско­   Русского   княжества,   и   вернее   было   бы   его   называть Западно­Русским   государством.*   Русские   нравы,   язык,   обычаи   все   более   и   более распространяются в самой Литве; православие тоже, хотя медленно, но все же усиливается среди литовцев. Уже в семье Гедимина были русские члены, а семейство Ольгерда почти все православное: и первая, и вторая его супруги (Мария Витебская и Ульяна Тверская) были   православные.   Сам   Ольгерд,   по   слухам,   был   окрещен   в   ранней   молодости*. Осторожный и скрытный, он старался утаить этот факт от народа, особенно от влиятельных жрецов. Однако православие продолжало постепенно распространяться в верхних слоях литовского народа, т. е. в княжеской семье и дружине. Наряду с русским православием, как известно, водворилось в Литве и римское католичество; но оно под названием «немецкой веры»   было   ненавистно   народу,   как   и   немцы,   пытавшиеся   мечом   и   огнем   заставить население принять эту веру.* * Думин С. В. Другая Русь (Великое княжество Литовское и Русское). История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX ­ XX вв. М., 1991. ­   Походы   Ольгерда   на   Москву   Женатый   на   тверской   княжне,   Ольгерд,   естественно, втягивался в борьбу Твери с Москвой. Три раза приводил он свои полки к Москве; но здесь был   достойный   ему   соперник   ­   Дмитрий   Донской,   который,   в   свою   очередь,   по   уходе Ольгерда опустошал Тверскую землю и возмещал на ней убытки, понесенные Московской областью   от   Литвы.   Митрополит   Алексей,   воодушевленный   любовью   к   родной   земле, побуждал,   как   видно,   и   князя,   и   бояр   на   борьбу   с   Литвою,   и   потому   был   ненавистен Ольгерду. ВЫВОДЫ  Положив  предел завоеваниям  немцев, Ольгерд  и Кейстут  собрали под своей властью, можно сказать, всю Южную и Западную Русь, освободив ее от владычества татар и дав ей единую сильную власть. Очень важно, что власть эта была русской по культуре и приемам.   Русским   людям   представлялось,   что   Гедиминовичи   восстанавливают   старую русскую силу и старый русский порядок на коренных русских местах ­ в области верхнего и среднего Днепра. Образованное Гедиминовичами могучее Литовско­Русское государство, казалось,   имеет   блестящее   будущее.   Однако   дальнейший   ход   событий   не   оправдал   тех надежд, с какими смотрела на литовских князей вся Юго­Западная Русь. В результате военных и дипломатических успехов Гедимина и Ольгерда великое княжество Литовское превратилось в конце XVI в. в обширное государство, которое простиралось от Балтийского до Черного моря; в этом государстве западнорусские территории составляли 0,9 всей территории, и огромное большинство населения было русским. Эти поразительно быстрые   и   легкие   успехи   великих   князей   литовских   объясняются   как   тем,   что западнорусские земли охотно признавали власть Литвы, чтобы избавиться от власти татар, так и тем, что, присоединяясь к Литве, русские области ни в коей мере не испытывали национального или религиозного гнета или какой­либо ломки в строе и характере местной жизни. 1.3. Политика Ягайло (Ягелло) и Витовта В 1377 г. скончался Ольгерд, приняв, говорят, перед смертью схиму. После него осталась огромная семья: 12 сыновей и 5 дочерей, и сверх того ­ много племянников и внуков. Преемником великокняжеского достоинства, помимо старших братьев, стал Ягелло, или Ягайло (1377­1392), старший сын Ольгерда от брака с княжной Тверской. Начались смуты и кровопролитные усобицы. Кейстут, проведав о тайных сношениях Ягайло с Тевтонским орденом,   непримиримым   врагом   Литвы,   взял   Вильну   и   завладел   великокняжеским престолом, а племяннику дал в удел княжества Кревское и Витебское. Ягайло никак не мог удовлетвориться этим положением; ему удалось заманить дядю на свидание как бы для переговоров и захватить его. Престарелый герой Литвы был закован и посажен в темницу, где по приказу вероломного Ягайло был задавлен (1382 г.) на радость немцам. Сын Кейстута, Витовт, при помощи жены, посещавшей его, чудом смог бежать из замка, в который также был заключен. Витовт нашел поддержку у немцев, злейших врагов отца, теперь   готовых   помогать   сыну   в   борьбе   с   Ягайло,   прежним   их   союзником,   усиления которого в Литве они боялись. Военные действия, начатые Витовтом в союзе с немцами, сначала были удачны. Ягайло, видя, что двоюродный его брат ­ враг опасный, тем более что сторону его приняла большая часть Литвы и Жмуди, завел с ними тайные переговоры, обещал ему вернуть отцовские владения, если он откажется от союза с немцами. Витовт согласился: ему самому не по душе был союз с постоянными врагами литовской народности. Хотя Ягайло и не вполне сдержал свое обещание, не дав Витовту всего оговоренного, но последний не выразил ему неудовольствия и усердно начал помогать ему в борьбе с орденом. Породнившись   с   русскими   князьями,   литовские   князья   стали   все   больше   и   больше склоняться   к   христианству.   Уже   на   князей   литовских,   говоривших   по­русски, породнившихся   с   домом   святого   Владимира,   начинали   смотреть   и   в   других   русских областях как на русских князей. Новгород, Псков, Тверь и другие русские земли, вступая в союз с литовскими князьями или признавая их власть над собою, вовсе не думали, что они изменяют русскому делу и подчиняются иноземной воле. На борьбу литовских князей с московскими можно смотреть, как на спор потомков Гедимина с потомками Калиты за владычество над всей Русской землей. Те или другие взяли бы верх ­ все­таки обе части Русской   земли,   западная   и   восточная,   соединились   бы   в   одно   целое.   Но   случилось обстоятельство, которое надолго помешало этому соединению: Великий князь Литовский Ягайло, сын Ольгерда, вступил в 1386 г. на польский престол, и Литва на некоторое время соединяется с Польшей. ­   Династический   кризис   в   Польше   В   то   время   соседняя   с   Литвой   Польша   переживала династический кризис. По смерти короля Людовика Венгерского (1382 г.) в Польше была признана королевой его несовершеннолетняя дочь Ядвига, и польские паны хотели устроить ее брак  с Ягайло,  надеясь,  что этот  брак  поведет к унии  Польши  с Литвой,  точнее,  к присоединению обширного Литовско­Русского государства к королевству Польскому. Страдала Польша, подобно Руси, от удельных усобиц и смут; но, кроме того, здесь, по примеру   соседних   германских   стран,   образовалось   сильное   сословие   бояр.   Польские магнаты (бояре), владея большими поместьями, хотели в своих имениях господствовать независимо и, наконец, присвоили себе право выбирать на польский престол королей. Духовенство старалось забрать себе побольше власти в руки; магнаты добивались того же; король   не   имел   ни   большой   власти,   ни   такой   силы,   как   литовские   князья.   Торговля   и промышленность попали в руки немцев, поселившихся в Польше, а потом торговля перешла к   евреям;   те   и   другие   больше   всего   заботились   о   своих   выгодах;   до   пользы   народа   и государства, чуждого для них, им не было дела. Итак, в 1386 г. Ягайло прибыл в столицу Польши ­ Краков, крестился здесь по римскому обряду, вступил в брак с королевой и короновался. Перед этим он дал присягу соблюдать польские законы, ввести в Литве католическую веру и соединить Литовское княжество и Польшу в одно государство. ­ Введение католичества в Литве Крещение литовцев совершилось легко: христиан между литовскими вельможами было уже немало; язычество держалось только в простом народе. Сам король со своей супругой и духовенством приехал в Вильну: огонь Перунов погасить, священных змей избить, заповедные рощи, где совершались важнейшие языческие обряды, вырубить.   До   тех   пор   мало­помалу   вместе   с   просвещением   распространялась   среди литовцев православная христианская вера и, в конце концов, вся Литва обрусела бы и стала православной; теперь же, с появлением здесь католического духовенства, дело совершенно изменилось.   Католическое   властолюбивое   духовенство   очень   враждебно   относилось   к православию,  старалось вовсе из Литвы вытеснить православие.  От духовенства вражда перешла и к мирянам. Таким образом в Литовско­Русское государство вносилась рознь. Союз   Литвы   и   Польши   оказался   тоже   непрочным.   Все   православные   смотрели   с негодованием   на   преданность   Ягайло   полякам,   а   когда   он   потребовал   было,   по   совету польского   духовенства,   чтобы   и   русские   подданные   его   присоединились   к   латинской церкви, то поднялся сильный ропот. В то же время многие литовские вельможи были очень недовольны   и   тем,   что   их   сила   и   значение   с   присоединением   Литвы   к   Польше утрачивались.*   Этим   воспользовался   двоюродный   брат   Ягайло   ­   Витовт.   Ему   помогли тевтонские   рыцари,   которые   постоянно   враждовали   с   Польшей.   Ягайло   начал   было бороться с Витовтом, но, наконец, должен был уступить. Витовт был провозглашен Великим князем в Литве, и она отделилась от Польши в 1392 г. С этой поры польская знать всеми силами старается снова присоединить Литовско­Русское княжество к Польше и, наконец, добивается своего. Витовт, князь очень решительный и вовсе неразборчивый в средствах, задумал увеличить свое   княжество,   усилиться   так,   чтобы   ни   от   кого   не   зависеть;   даже   помышлял   и   о королевской короне. Дочь Витовта, София, была замужем за Василием Дмитриевичем, но это не мешало Витовту стремиться к захвату русских областей. В 1395 г. Витовт обманом захватил Смоленск и посадил там своих наместников. В планах Витовта было любым способом утвердиться в Новгороде, а затем и Москву прибрать к рукам. В это время под его покровительство отдался хан Тохтамыш, просил помочь ему снова воцариться в Золотой Орде и за это обязывался помочь ему добыть Москву. ­   Борьба   с   Золотой   Ордой   Витовт   долго   готовился   к   борьбе   с   татарами.   Он   собрал громадное войско:  тут были  отряды литовские,  русские,  польские,  было несколько  сот немецких рыцарей, были и отряды Тохтамыша. Во главе войска ­ сам Витовт. Все, казалось, предвещало блестящий успех. Выступая в поход, Витовт послал сказать хану Золотой Орды Тимур­ Кутмуку: «Бог готовит мне владычество над всеми твоими землями. Будь моим данником   или   будешь   рабом!»*   Юный   Тимур,   как   говорят   летописцы,   был   готов подчиниться Витовту, признать его сильнейшим и даже дань платить. Но когда прибыл в татарский стан мурза Едигей, старый опытный вождь, дело пошло иначе. Он съехался для переговоров с Витовтом на берегу Ворсклы. Очерки   истории   России   IX­XX   вв.   М.,   1991.   «Царь   наш,   ­   сказал   насмешливо   Едигей Витовту, ­ справедливо мог признать тебя отцом: ты старше его летами, но моложе меня. Покорись мне, плати дань и на литовских деньгах изображай печать мою». Насмешка это привела в ярость Витовта. Он дал приказ начинать сражение. Один из воевод литовских, видя   громадные   полчища   татар,   советовал   лучше   попытаться   помириться   на   выгодных условиях,   но   более   юные   и   рьяные   литовские   воеводы   лишь   посмеялись   над   этой осторожностью. Полчища   татар   были   многочисленнее   литовского   войска;   Витовт   же   надеялся   на   свои пушки   и   пищали.   Сначала   литовцы   умело   расстроили   было   полчища   Едигея;   но   когда татары зашли в тыл литовскому войску и внезапно и стремительно ударили на него, то литовские полки были смяты. Едва третья часть литовского войска спаслась. Татары гнались за бегущим Витовтом верст 500, до самого Киева, предавая все страшному разорению (1399 г). Но опустошением части Литовского княжества дело и кончилось: татары, видно, уже были не в силах поработить всю Литву, обложить ее тяжелой данью, как некогда поступил Батый с нашим отечеством. Одержи Витовт победу над татарами на Ворскле, подобную Куликовской, он вошел бы в такую силу, что и Москва не устояла бы против него. Удачнее шли его дела на западе: здесь он   сообща   с   польским   королем   нанес   страшное   поражение   тевтонским   рыцарям   (при Танненберге, 1410 г. ­ прим. авт.). В этой битве участвовали полки всех западнорусских княжеств; особенно отличился Смоленский полк. Через несколько лет, отдохнув от поражения, он стал снова добиваться русских земель, напав   на   Псковскую   область;   псковичи   и   новгородцы   стали   искать   обороны   в   Москве. Когда   увидел   Василий   Дмитриевич,   что   тесть   его   не   довольствуется   Смоленском,   а добирается до других русских областей, то объявил ему войну. Три раза сходились Василий и Витовт со своими войсками, готовые к бою, но до битвы дело не доходило: оба князя были очень осторожны. Витовт, наконец, оставил в покое русские области. Границей между литовскими и московскими владениями назначена была река Угра. Здесь в последний раз в княжение Василия Дмитриевича встретились русские и литовские войска. ­   Борьба   Литвы,   Польши   и   Западной   Руси   против   рыцарей   Тевтонского   ордена   1.4. ГРЮНВАЛЬДСКАЯ БИТВА И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ Неудача в войне с татарами, которые в 1399 г. нанесли  Витовту разгромное поражение на р. Ворскле, вынудила Витовта снова искать соглашения с Ягайло, и в 1401 г. договор об унии был подтвержден на условиях соглашения 1392 г., по которому Витовт был признан пожизненным князем Литовским под суверенитетом польского короля, с тем, чтобы после его смерти его владения должны были бы перейти под непосредственную власть последнего. После этого оба государя действовали в согласии в вопросах внешней политики и в 1410 г. совместно вели войну против Тевтонского ордена, которому польские, литовские и русские полки нанесли страшное поражение при Грюнвальде. Захватнические замыслы Тевтонского ордена не ограничивались Жмудью. В 1392 г. между Тевтонским орденом и венгерским королем Сигизмундом Люксембургским был заключен договор о совместном ведении войны против Польши и Великого княжества Литовского, в результате которой предполагалось разделить территорию противника следующим образом: орден   получал   Жмудь,   Белую   и   Литовскую   Русь,   Полесье,   Подляшье,   Мазовецкое княжество,   псковские   и   новгородские   земли,   Великопольшу;   Сигизмунд   должен   был обрести южную Польшу и Червоную Русь.* * т. е. всю Волынь и Подолье. ­ Прим. авт. При таком соседстве государственное развитие Великого княжества и Польши не могло проходить нормально. Сокрушение   ордена   стало   неотложной   задачей,   жизненно   необходимой   потребностью литовцев, белорусов и поляков. Эту задачу и решила война 1409­1411 гг. Стратегические решение в войне было принято польским королем Владиславом Ягайло и великим князем литовским Витовтом на тайном совещании в Новогрудке в декабре 1408 г. Первым   актом   войны   стало   восстание   Жмуди,   которая   в   это   время   находилась   под управлением ордена. По приказу Витовта жмудские отряды напали на рыцарские земли и вырубили крестоносцев. Соответственно плану, выработанному в декабре 1409 г. Витовтом и Ягайло в Бресте, в последних   числах   мая   1410   г.   в   Гродно   стали   стягиваться   полки   из   белорусских   и литовских   земель   и   княжеств.   Отсюда   они   тронулись   к   истокам   реки   Нарев,   где   был назначен сбор всему войску Витовта, затем совершили переход через мазовецкие земли и пришли   на   Червеньску   на   Висле,   где   встретились   с   польскими   хоругвями.   Это   было   в начале   июля,   а   через   две   недели   произошло   Грюнвальдское   сражение,   ставшее кульминацией всей войны 1409­1411 гг. и определившее ее исход. В   ряду   крупных   битв   того   времени   Грюнвальдская   выделяется   как   количеством участвовавших в ней войск, так и необыкновенной удачей результатов: орден, который еще утром 15 июля 1410 г. был одним из могущественных государств Европы, к вечеру стал почти   ничем,   и   ему   угрожало   исчезновение   с   политической   карты.   Хоть   впоследствии ордену удалось воспрянуть и окрепнуть, поражение его в Грюнвальдской битве изменило политический   и   военный   климат   в   Европе   и   вывело   Польшу   и   Великое   княжество Литовское в число действенных стран, с которыми следовало считаться. Понятен поэтому глубокий  интерес  к этому сражению  со стороны историков  многих поколений  Польши, Литвы, Белоруссии, Германии, России. В   битве   участвовали   хоругви   из   всех   белорусских   деревень   и   княжеств;   Польское княжество пришло на битву в составе 50 хоругвей (из них 7 выставили подчиненные Польше украинские земли ­ прим. авт.). Великое Джелаль­ад­дина (что касается численности татарского войска, то здесь мнения историков существенно   разнятся   ­   от   1­2   тыс.   до   30­40   тыс.   Можно   предположить,   исходя   из косвенных свидетельств, что их насчитывалось не менее 5 тыс. человек).* * Длугош Я. Грюнвальдская битва. М.; Л., 1962. Витовту необходима была только победа, поэтому он свел на битву предельное число своих полков. Силу его войска можно оценить в 20 000 конницы, несколько тысяч пехоты, 3000­ 5000 татар и 3000­4000 челяди, обозников, коноводов. Такие же примерно по количеству силы привел на битву Ягайло. Орден позволил (что до сих пор остается для историков загадкой. ­ Прим. авт.) перейти противнику границу, что оказалось для многих замков и селений гибельным ­ их разграбили и сожгли. Путь дальнейшего следования, после обхода засады   у   реки   Дрвенце,   неминуемо   проходил   через   деревни   Грюнвальд,   Людвиново   и Танненберг, и именно здесь великий магистр решил остановить врага и навязать ему бой. Немцы пришли сюда на день раньше, обоз крестоносцев расположился возле Грюнвальда, а их хоругви заняли боевые позиции между деревнями Танненберг и Людвиново. И именно здесь утром 15 июля и началась знаменитая битва. Продавив правый фланг литовского войска и обратив его в бегство, крестоносцы перенесли всю   свою   мощь   на   польские   отряды,   определяющие   левое   крыло   союзных   войск. «...Польские   ряды,   отбросив   одолевавшие   их   сомнения,   под   многими   знаменами обрушиваются на стоявших под 16 знаменами врагов и сходятся с ними в смертельном бою. И хотя враги еще некоторое время оказывали сопротивление, однако, наконец, окруженные отовсюду, были повержены и раздавлены множеством королевских войск; почти все воины, сражавшиеся   под   16   знаменами,   были   перебиты   или   взяты   в   плен».*   После продолжительной осады Мариенбурга ­ столицы ордена ­ войска Витовта снялись и пошли на родину. Вскоре сняли осаду и поляки, а в октябре война разгорелась вновь. Орден   хоть   и   сохранился,   но   значительно   ослаб,   и   уже   был   не   в   состоянии   вести агрессивную политику против соседей с прежней настойчивостью и силой. Именно всеми признанное успешное участие Великого княжества в разгроме ордена дало Витовту   возможность   в   1413   г.   записать   в   Городло   новые   условия   унии,   которые обеспечивали полную самостоятельность княжества как державы и самостоятельность его политики;   позволило   разорвать   позорную   унию   1401   г.,   которую   Польша   навязывала Витовту после разгрома Великого княжества татарами на р. Ворскла. По Виленской унии великокняжеская власть отдавалась Витовту пожизненно, а после его смерти все Великое княжество Литовское отходило к Польше и переставало существовать как государство; однако   такая   независимость   позволила   ему   предпринять   попытки   полного   обособления Великого княжества. Значение победы под Грюнвальдом можно объяснить так: после нее в течение пяти веков, до 1914 г., на землю Белоруссии и Литвы не ступала нога вооруженного немца. Почему важно, в первую очередь, отметить этот аспект Грюнвальда? Потому что до 15 июля 1410 г. походы   крестоносцев   на   Великое   княжество   Литовское,   а   конкретно   ­   на   Литву   и Белоруссию, совершались до восьми раз в год, причем это были походы далеко не ради наживы.* * Длугош Я. Грюнвальдская битва. М.; Л., 1962. 2. Литва после смерти Витовта По смерти Витовта, который был бездетным, все его преемники избирались на великое княжение сановниками самой Литвы и вели политику самостоятельных государей, избегая подчинения Польше. Уния оставалась только в идее; но отказать от этой идеи обе стороны не   могли,   ибо   Польша   и   Литва   продолжали   нуждаться   во   взаимной   поддержке   против внешних врагов. Лишь при младшем сыне Ягайло ­ Казимире ­ оба государства находились в   действительной   унии,   т.   к.   Казимир,   избранный   в   малолетстве   Великим   князем Литовским, позднее был избран и польским королем, и таким образом соединил обе страны под своим скипетром. Но после кончины этого короля, Казимира IV, Литва отделилась от Польши, избрав особого Великого князя ­ Александра Казимировича. Только   в   1501   г.,   когда   и   Польша   избрала   на   свой   престол   того   же   Александра,   оба государства   условились   в   дальнейшем   твердо   держаться   унии,   избирать   всегда   одного государя для обеих стран. С таким трудом была, наконец, на деле осуществлена личная уния, задуманная еще в 1386 г. Пока   в   Литовском   княжестве   еще   существовал   старый   порядок   и   волостные   удельные князья были сильны, это не имело большого значения. Каждый князь правил своей волостью самостоятельно:   если   он   был   православный   и   русский   по   духу,   то   и   волость   его   не испытывала католического и польского гнета. Но в XV столетии сила великих князей в Литве возросла, и они понемногу превратили  князей волостных  в своих  наместников и подчиненных.   Вместе   с   тем,   и   управление   волостей   испытало   перемены   и   подчинилось цивилизации.   Везде   католики   стали   предпочитаться   православным   и   польские   обычаи   ­ русским.   Везде,   стало   быть,   православно­   русские   люди   чувствовали   свое   унижение   и обиду. Другие пробовали бороться и искали помощи от православной Москвы, которая в ту пору стала   уже   сильна.   Они   или   передавались   московскому   великому   князю   со   своими волостями, объясняя свою измену Литве гонениями на их веру, или же просто выезжали из Литвы в Москву на службу, пользуясь старинным правом свободных слуг «отъезжать» от одного   господина   к   другому.   Под   влиянием   таких   «переездов»   Москва   втягивалась   в литовское дело, узнавала внутреннюю слабость Литвы и не раз шла войною на нее, грозя отнять от Литвы ее русские области. А под угрозами Москвы литовское правительство еще теснее жалось к Польше, ища у нее помощи от нового опасного врага. Но не одна литовская знать и князья терпели от католического правительства Литвы. Вся литовская   шляхта   стала   легко   и   быстро   ополячиваться   и   окатоличиваться.   Это   стало следствием появления т. н. служивой аристократии как класса, к которому было очень выгодно присоединиться, чтобы сравняться в правах с польскими панами, ибо в Польше эти права   были   громадны.   Усвоив   польские   нравы   и   обычаи,   знать   окабалила   крестьян, овладевала землями и стремилась превратиться в правящее политическое сословие. Вместе с тем, она служила проводником польского влияния во всех областях государственной и общественной   жизни.   Таким   образом   происходило   разложение   старого   порядка   и начиналась острая внутренняя рознь между всевластным дворянством и прочей бесправной массой людей. В   1490­х   гг.   недовольные   литовским   правительством   князья   соседних   с   московскими владениями   западнорусских   областей,   а   именно   князья   Вяземские,   Белевские, Новосильские, Одоевские, Воротынские и Мезецкие признали над собой верховную власть Московского   государя.   Теперь   «собирание   Руси»   становится   эпохой   «национально­ религиозного движения»,* и московские государи выступают в защиту русской народности и православной веры. Список литературы 1. Баленис А. Д. Литовская метрика и архив Великого княжества Литовского. Спорные вопросы отечественной истории XI­XIII вв. Тезисы, доклады и сообщения первых чтений, посвященных памяти А. А. Зимина. Ч. I. М., 1990. 2. Длугош Я. Грюнвальдская битва. М.; Л., 1962. 3. Думин С. В. Другая Русь (Великое княжество Литовское и Русское). История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IX­XX вв. М., 1991. 4. Костомаров Н. И. Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей. Кн. 1. М., 1990. 5. Ключевский В. О. Курс русской истории. Соч.: В 9 Т. Т. 1. М., 1987. 6. Пашуто В. Т. Образование Литовского государства. М., 1959. 7. Платонов С. Ф. Учебник русской истории. М., 1992. 8. Сиповский В. Д. Родная старина. М., 1994. 9. Топоров В. Н. Язык и культура: об одном слове­символе (к 1000­летию Христа на Руси и 600­летию его в Литве). Балто­Славянские исследования. 1986 г. М., 1988. 10. Флоря Б. Н. Борьба московских князей за смоленские и черниговские земли во второй половине   XIV   в.   Проблемы   исторической   географии   России.   Вып.   1.   (Формирование государственной территории России). М., 1982.