Зубцов во время Великой отечественной войны.

Зубцов во время Великой отечественной войны.

Кто основал Зубцов до сих пор точно не установлено. Одни утверждают, что это сделал Всеволод Большое Гнездо, а другие говорят, что Гнездо было не таким уж и большим. Третьи же считают, что поселились в этих местах три брата-новгородца - Зубец, Обряк и Ветран. Так вот Якун-Зубец и основал город. Есть еще и четвертые. У них совсем простая версия - треугольный мыс, находящийся при слиянии рек Волги и Вазузы, напоминает зубец.

Пока Зубцов был молодым городом с тыном из заостренных бревен, он входил в состав Тверского княжества и его поочередно воевали то новгородцы, то Литва, то татары, то снова новгородцы, то опять Литва, то молодая, с длинными и загребущими руками, Москва. Собственно говоря, и в летописях Зубцов появился, как появлялось большинство русских городов, - по случаю разорения его дружиной торопецкого и новгородского князя Мстислава Удалого в 1216 году. У новгородцев имелся большой зуб на Владимиро-Суздальского князя Ярослава Всеволодовича, который хотел поприжать новгородцев, которые, видя такое хотение Ярослава, пригласили княжить к себе Мстислава Удалого, который взял, да и разорил Зубцов, чтобы Ярослав понял, что с новгородцами лучше не связываться. Потом город по мирному соглашению вернули Ярославу. После Удалого, уже без всяких соглашений, в 1237 году, пришли татары и все, включая и новгородцев и Владимиро-Суздальского князя Ярослава, и всех других князей, не говоря о несчастных жителях Зубцова, дома которых снова разграбили и сожгли, поняли, что с татарами лучше не связываться. Через восемь лет после татар пришли литовцы. Их дружину разбил Тверской князь Ярослав, но уже после того, как они взяли и разграбили многострадальный Зубцов, который, к тому времени был уже довольно сильно укреплен. Был насыпан земляной вал, который обнесли деревянным срубом со сторожевыми башнями и бойницами. Эту крепость никто взять не успел - ее смыло волжским паводком. 
В четырнадцатом веке рука Москвы стала дотягиваться до Твери и окрестностей. В 1370 году москвичи, под водительством князя Дмитрия Донского осадили Зубцов. Шесть дней зубчане лили кипящую смолу и воду на головы москвичей, но город был взят штурмом и сожжен дотла. Те, кто остались в живых, попросту разбежались. Потом война кончилась, и Дмитрий Иванович вернул то, что осталось от Зубцова, после того, как он на него сел, Твери. Тут и зубчане вернулись и стали строить новый город. Все это время Зубцов был городом, как мы бы теперь сказали, федерального подчинения, если понимать под федеральным центром Тверь. Тверские князья не очень-то и хотели отдавать его в удел своим наследникам. Уж очень важное и выгодное место занимал Зубцов. В Зубцове была пристань и таможня, через которую шли товары, привозимые по Вазузе и верховьям Волги из Польши, Литвы, Новгорода и Смоленска. Количество наследников, однако, росло, и жить с родителями в Твери они не хотели. В 1425 году тверской князь Борис Александрович отдал Зубцов племяннику Ивану Юрьевичу. Последний, в бытность свою князем, ничем себя не проявил. Даже потомства не оставил, но именно при нем, с двадцать пятого по пятьдесят третий год пятнадцатого века, Зубцов и был столицей княжества. Небольшого, но княжества. Со смертью Ивана Юрьевича Зубцов снова перешел в непосредственное подчинение к Твери. 

Справедливости ради, надо сказать, что были княжества и поменьше Зубцовского. На территории Зубцовского района были Фоминское и Холмское княжества. Продержись Тверь независимой еще лет сто и удельных тверских княжеств стало ещё больше, но Москва этого сделать Твери не позволила и в 1486 году присоединила Тверь со всеми ее землями к себе. Оно оказалось и к лучшему, на сто с лишним лет, до самого Смутного времени, Зубцов был избавлен от войн. Не то, чтобы он бурно расцвел, но все же смог накопить столько добра, чтобы восставшим крестьянам Ивана Болотникова, а за ними соратникам Тушинского вора, а за тушинцами полякам под началом пана Лисовского было чем поживиться. И так они поживились, что город и уезд вымерли. Посад Новое Городище, расположенный в двух десятках верст от Зубцова, разоряли и сжигали столько раз, что стал он с тех самых пор называться Погорелым Городищем. Если до прихода поляков в посаде Зубцова насчитывалось несколько сотен дворов, то после их вынужденного ухода всего шестнадцать. И это при том, что зубчане целовали крест Болотникову, который по документам проходил, как царевич Дмитрий Иванович, целовали крест второму Самозванцу, который по другим документам был таким же Дмитрием Ивановичем. Местные краеведы утверждают, что Иван Исаевич Болотников был родом из Зубцовского уезда, из деревни Болотниково или Болотово. Документов на этот счет никаких не сохранилось. Скорее всего, их и не было. Деревня тоже не сохранилась. Впрочем, этими обстоятельствами, краеведов не смутить. Они утверждают, что все это могло быть, поскольку с Зубцовским уездом граничили владения князя Телятевского, у которого Болотников был в долговой кабале.

За присягу первому Дмитрию Ивановичу царь Василий Шуйский велел «Всяких людей воевать и в полон имать и живот их грабить, за их измену, за воровство, что они воровали против Москвовского государства и царя Василия людей побивали». За присягу второму Дмитрию Ивановичу зубчан грабили и тушинцы, которым они присягали, и поляки, и литовцы, и все, кто занимался разбоем на большой дороге. Кстати, о большой дороге. Как раз на ней, по пути из Москвы по направлению к тогдашней литовской границе, которая в те времена проходила близко от Зубцова, стояла, да и сейчас стоит, деревня Корчмитово. От нее до Зубцова рукой подать. Зубцовский краевед С.Е. Кутейников выяснил, что это та самая деревня, в которой стояла та самая корчма, которая описана в «Борисе Годунове» под видом корчмы на литовской границе. В 1826 году в этих местах был проездом Пушкин  и, если сравнить приметы местности, указанные Александром Сергеевичем в пьесе, с приметами местности вокруг Корчмитово, то окажется, что чернец Григорий бежал по дороге к Луёвым горам на литовской границе аккурат из этой самой деревни. Есть и ручей, и болото найдется, и часовня когда-то была. Нет только Луёвых гор. Вообще гор нет никаких. Есть холмики наперсточной высоты под названием «Кошкины горки», есть «Игуменная гора», есть речка Горянка, а Луёвых гор нет.

Надо сказать, что Пушкин приезжал в эти места не столько с целью проработать маршрут бегства Гришки Отрепьева, сколько ознакомиться с хранящейся в Богоявленском храме Погорелого Городища жалованной грамотой царя Михаила Федоровича, в которой упоминается его предок Гаврила Пушкин. В 1617 году послал его царь в Погорелое Городище разломать и сжечь тамошний острог, чтобы он не достался подходящим к нему полякам. Малочисленный гарнизон вряд ли смог бы выдержать осаду. Гаврила Григорьевич приехал, острог разломал и сжег. Заодно сжег и посад. То есть, он посад жечь не хотел, но так получилось. Крестьяне, конечно, бежали без ничего, поскольку Пушкин им на сборы не дал и часа. Об этом они написали в челобитной царю, и тот разрешил им по бедности не платить податей пять лет. 

Зубцову таких льгот не давали, хотя он и был после многолетней войны не в лучшем положении. Мало-помалу Зубцов приходил в себя, а в него приходили разбежавшиеся когда-то посадские жители, бобыли из сожженных окрестных деревень и крестьяне, отпущенные своими владельцами на отхожие промыслы. К началу семнадцатого века город полностью потерял свое военное значение, а других значений приобрести не сумел. То есть, торговое значение у Зубцова конечно было, но после Смуты сильно поросло быльем. Если бы не Петр Первый, который прорубил окно в Европу, построил Вышневолоцкий канал и повелел «По рекам Гжати и Вазузе сделать судовой ход, чтобы судам с пенькою и хлебом и с иными товарами ходить» до самого окна, то захиреть бы Зубцову совсем. 

Зубцов свой шанс не упустил. Через городскую пристань безостановочно шли в Санкт-Петербург барки с кожами, хлебом, мясом, холстом и льном, который выращивали здешние крестьяне. По объему торговли Зубцов был третьим в Тверской губернии, уступая только Твери и Кашину. Во второй половине восемнадцатого века в городе проживало больше тысячи человек. Из этой тысячи пятая часть была купцами. Кто не был купцом, тот был купеческой женой, купеческим сыном или купеческой дочерью. Торговали все. Надо сказать, что город приободрился - завелись в нем пожарная каланча с колоколом и цветными сигнальными шарами, шестигласная дума, городовой магистрат, городничий, уездный, сиротский и словесный суды, уездный казначей с казной, кабацкая контора и богадельня. В 1786 году Екатерина Вторая утвердила новую, регулярную планировку города и герб - в красном поле золотая стена с зубцами. И все, вроде, стало хорошо, но  мешал соседний Ржев. Не то, чтобы Зубцов был в тени Ржева, но был. Там торговля шла бойчее, там барок с разными товарами отправляли в столицу вдесятеро больше, фабрик и заводов было куда, как больше, чем в Зубцове, в котором их почти и не было. Еще и купцы ржевские были богаче зубцовских. Еще и заносчивее. И вообще позволяли себе говорить о зубчанах обидные вещи. Они, к примеру, любили повторять при всяком удобном и неудобном случае поговорку «Зубцов - семь купцов» в то время, как всякий знал, что их там больше двух сотен. Они утверждали, что зубчане таракана на канате водили поить на Волгу. Правда, зубчане в долгу тоже не оставались. Распускали слухи про то, что ржевитяне кормили пряником козу через забор. И даже подробно рассказывали, как в Ржеве найти этот забор с козой. 

Чтобы уж закончить со Ржевом в жизни Зубцова, надо рассказать одну местную легенду. Говорят, что еще во времена Ивана Грозного, Зубцов, Ржев и Старица были связаны подземными ходами, и в одном из этих подземных ходов была царем спрятана библиотека. Та самая Либерея, которую все ищут и которая у нас, в России, заменяет собой чашу Святого Грааля. По всему выходит, что спрятана была Либерея возле Зубцова. Это как раз понятно и логично. Грозный очень любил Старицу, часто в нее приезжал и даже жил некоторое время, а в Зубцове то ли был проездом, то ли вовсе не был. Где же ему прятать библиотеку, как не в том месте, где никому не придет в голову ее искать?

На самом деле в Зубцове довольно много вместительных купеческих погребов и при ремонте разного рода канализационных трасс обнаруживаются ходы в эти самые подземные хранилища, где, по словам зубчан, были огромные винные склады. Один из таких ходов есть в доме одного из самых богатых зубцовских купцов позапрошлого века - Крымова. Теперь в этом доме школа и ее директор приказал наглухо заколотить все даже самые маленькие щели в подвале, чтобы предотвратить утекание любопытных детей в подземелье, которое без сомнения соединено подземными ходами со всеми погребами города. Жаль, что такого хода в подземелье нет под краеведческим музеем, хотя он и расположен рядом со школой, в маленьком одноэтажном здании, которое во времена Крымова было конюшней. 

Основное здание крымовского дома. 

Впрочем, мы уже переместились в девятнадцатый век, хотя еще не все сказали о восемнадцатом. Тут, пожалуй, хватит и одного предложения о драматурге Владиславе Озерове, который родился в 1769 году, в пятнадцати верстах от Зубцова, в имении Борки Зубцовского уезда и там же умер в 1816 году, а в промежутке между этими датами написал несколько трагедий в духе классицизма, имевших бешеный успех на столичной сцене, был одарен бриллиантовым перстнем Александром Первым, упомянут Пушкиным в «Евгении Онегине», обруган критиками, уязвлен пародистами, рассорился с друзьями, обиделся, ожесточился, оставил Петербург, где служил начальником Лесного департамента, уехал сначала в свое имение под Казанью, написал еще одну трагедию, провалившуюся в Петербурге, сжег рукописи, был забран отцом в Борки, лишился рассудка при известии о взятии французами Москвы, пил горькую, играл в домино со своим камердинером, перестал разговаривать и отдал Богу душу сорока шести лет отроду. «Чувствительность его сразила…» писал Жуковский в своей эпитафии.

Теперь о французах, раз уж я о них вспомнила. До Зубцова они, к счастью, не дошли, но все же след от них в Зубцове и уезде остался. Даже два следа. Во-первых, овраг у села Никифоровского, где местные крестьяне закопали перебитых французских мародеров, с той поры называется «Французским», а во-вторых, одна из улиц в Зубцове стала «Парижской» после того, как зубцовские ополченцы прошлись по Елисейским полям в пешем и конном строю. Правда, большевики «Парижскую» переименовали в улицу «Парижской Коммуны», но это название прижилось только в штампах о прописке - для своих она как была, так и осталась «Парижской». 

И еще. В Зубцове проездом к действующей армии останавливался переночевать не кто-нибудь, а сам Кутузов.

До отмены крепостного права город жил обычной пыльной и сонной жизнью уездного города. Вот разве только за три года до объявления воли поразила уезд загадочная болезнь - трезвенничество. Крестьяне разбивали винные лавки, прилюдно давали обязательства не покупать спиртные напитки. 

Прогресс Зубцов просто незаметно обошел стороной. Железная дорога прошла мимо города. Все то, что раньше грузили на барки и тащили водным путем в столицу, теперь ехало мимо Зубцова в вагонах и не останавливалось. Пристани, которые раньше кормили весь город, теперь не играли в жизни города почти никакой роли. Сколько-нибудь серьезной промышленности в Зубцове так и не образовалось. Работали в городе и уезде разные мелко-кустарные маслобойки, шерстечесалки, крупорушки, винокурни, бондарни, кузницы и мельницы. Была, правда, у помещика Головина крупная суконная фабрика по выработке шинельного солдатского сукна.  Короче говоря, если сукно, которое производили на фабрике за год, сложить с шерстью из шерстечесалок, маслом из маслобоек, крупой из крупорушек и прибавить к этой куче гвозди и подковы из кузниц, муку из мельниц, то продать все это богатство можно было никак не дороже полутора сотен тысяч рублей. 

Сама я этих расчетов не проводила, конечно, а выписала из книги Петра Ивановича Антропова «Город Зубцов с древнейших времен и до наших дней», который сам тоже этих расчетов не проводил, а выписал из книги «Описание Тверской губернии в сельскохозяйственном отношении», изданной в 1854 году. 

При всех этих унылых шерстечесалках и маслобойках был в зубцовском уезде промысел, заслуживающий того, чтобы о нем рассказать отдельно. В середине позапрошлого века в зубцовском уезде, в посаде Погорелое Городище расцвела торговля медицинскими пиявками. Так расцвела, что в одном только 1863 году их было вывезено и продано в Тверь, Ржев, Петербург и даже заграницу более миллиона двухсот тысяч. Погорело-городищенские пиявки так понижали давление, так помогали при лечении геморроя и варикозе, что на международной медицинской выставке в Париже их наградили большой золотой медалью. Мало кто знает, что А.Н. Толстой именно жителей Погорелого Городища, купца второй гильдии Егора Дурасова и мещанина, аптекаря Захара Мартьянова сделал прототипами своего Дуремара, соединив их фамилии в одну. Сейчас, конечно, указывают на то, что Толстой никогда не бывал в Погорелом Городище и даже не проезжал мимо него. Да, не проезжал, но у него была кухарка родом как раз из деревни Вахново, что рядом с Погорелым Городищем.

Вторая половина девятнадцатого века в Зубцове напоминала первую. Торговля, хоть и не в прежних масштабах, но все же шла и в городе ежегодно устраивалось семнадцать ярмарок. Зубчане, тем не менее, понемногу расходились и разъезжались в другие города на заработки. Богатый лесоторговец Крымов устроил в Зубцове спичечную фабрику. Несколько небольших спичечных фабрик было в Погорелом Городище. Думали, поможет, открытая в 1902 году Московско-Виндавская железная дорога, по которой можно было везти местный лен прямо к балтийским портам, но тут опять вылез вперед Ржев со своим льном и со своими перекупщиками. Земли у освобожденных крестьян было мало, и родила она плохо. Недостающий хлеб завозили почти каждый год десятками тысяч пудов. Рождаемость, правда, в противовес урожайности, была высокой. К началу века в уезде проживало более ста тысяч человек. Свободных рабочих рук было много, но местная промышленность занять их была не в состоянии.

Уже осенью девятьсот пятого года крестьяне начали самовольно рубить лес на участках купца Крымова. Потом стали громить усадьбы и устраивать поджоги помещичьих хозяйств. Железнодорожные рабочие в Погорелом Городище устроили забастовку, требуя повышения заработной платы и сокращения рабочего дня. На какое-то время все успокоилось, но тут подлила масла в огонь столыпинская реформа. Крестьяне стали нападать на землемеров, выделяющих наделы односельчанам из общинных земель. Время уже не шло, но бежало, подгоняемое крестьянскими вилами и солдатскими штыками.

В феврале семнадцатого года старую администрацию разогнали при участии солдат буквально за несколько дней. Комиссаром уезда стал председатель земской управы, а комитет самоуправления, созданный на основе бывшей городской думы, возглавил непотопляемый Крымов. Как грибы после дождя стали появляться советы рабочих и солдатских депутатов. Весной и летом семнадцатого года крестьяне грабили усадьбы, захватывали помещичьи земли и рубили, где хотели лес. Большевики при этом без устали нашептывали крестьянам, что они грабят награбленное, экспроприируют экспроприаторов, что светлое будущее это совсем не то, что темное прошлое. О том, что начались перебои с продовольствием, что фабрики не работают, что на них нет сырья и рабочим не на что купить хлеба, которого неоткуда и некому завезти, пока разговору не было, поскольку крестьян сложности рабочих интересовали мало. 

Осенью грабежи продолжились, а весной уже начался передел земли и имущества бывших экспроприаторов. Новые экспроприаторы начали выяснять отношения между собой так энергично, что не обошлось без применения оружия. 

Пока крестьяне грабили и делили награбленное, большевики успели провести два съезда местного совета. Избрали исполком, потом отменили исполком ввиду его многочисленности и бестолковости, потом избрали совет народных комиссаров, потом этот совет отменили из Петрограда приказом совета народных комиссаров республики за подписью самого Ленина. В мае восемнадцатого года провели третий съезд совета, на котором. Большевики схлестнулись с меньшевиками под предводительством директора местной гимназии Поповой и с левыми эсерами, для поддержки которых приехал кто-то из московской партийной верхушки. Дебаты были нешуточные - два раза кто-то из депутатов, израсходовав все слова, стрелял из револьвера. Большевиков поддержали беспартийные депутаты-крестьяне, получившие помещичью землю.

Уже летом восемнадцатого года новая власть образовала комбеды и вдруг выяснилось, что для воюющей Красной армии нужны лошади, телеги, для рабочих нужен хлеб. Вот этого, голосовавшие за большевиков крестьяне, никак не ожидали и начали громить волостные исполкомы, а заодно и расправляться с большевиками. Осенью в Гжатском уезде Смоленской губернии начался мятеж, и толпы вооруженных крестьян двинулись в сторону Зубцова. Руководили походом белые офицеры и княгиня Голицына. Впереди восставших крестьян шли два священника с крестами в руках. Ситуация стала напоминать фильм «Бумбараш», с той лишь разницей, что стреляли и убивали по-настоящему. Мятеж подавили, княгиню Голицыну вместе с другими организаторами захватили в плен и по приговору военно-революционного совета расстреляли. К концу года комбеды упразднили и восстановили советы. Началась советская власть с раскулачиванием, колхозами, совхозами, американскими тракторами «Фордзон», первыми лампочками и репрессиями в двадцатых, кинотеатром, клубом, машинно-тракторными станциями, льнозаводом, драмкружками, струнным оркестром и репрессиями в тридцатых. 

22 июня 1941 г. началась Великая Отечественная война. Через десять дней боевые действия развернулись на территории Калининской области (в её довоенных границах). Первый районный центр, г. Себеж (ныне в Псковской обл.), враг захватил 5 июля. В течение первых двух недель войны военкоматы завершили мобилизацию в Красную Армию военнообязанных призывных возрастов. До конца сентября в области призвали более 200 тыс. чел. Десятки тысяч людей ушли на фронт добровольцами. На предприятиях и в учреждениях создавались отряды народного ополчения и истребительные батальоны.

По решению Верховного командования на линии Осташков - Селижарово - Молодой Туд - Ржев (240 км) силами гражданского населения области возводился оборонительный рубеж. На строительстве было занято до 150 тыс. чел. Работы велись днём и ночью под бомбёжками.

Из прифронтовой полосы началась эвакуация населения, промышленного оборудования, сельхозтехники, скота, материальных и культурных ценностей, имущества учреждений и мирного населения в тыловые районы страны.

С тяжёлыми боями Красная Армия отступала. К середине октября фашисты оккупировали 38 из 69 районов области. Большие силы танков и мотопехоты противника начали наступление южнее Ржева непосредственно на Калинин.

На этом направлении гитлеровцы сосредоточили до четверти сил, предназначенных для захвата Москвы. 11 октября немцы заняли Зубцов и Погорелое Городище, на следующий день они оккупировали Старицу, а 14 октября ворвались в Ржев и в Калинин.

17 октября директивой Ставки был образован Калининский фронт во главе с генерал-полковником И.С. Коневым. В состав фронта вошли 22-я, 29-я, 30-я и 31-я армии, сражавшиеся на осташковском и ржевском направлениях и в районе Калинина. Соединения этих армий действовали в полосе протяжённостью 220 км.

Перед фронтом ставилась задача очистить от немецких войск район Калинина и ликвидировать, совместно с соседними Западным и Северо-Западным фронтами, попытки противника обойти Москву с севера. Гитлеровцы имели превосходство в живой силе, танках и артиллерии в 2-3 раза. К концу октября фронт стабилизировался, но в середине ноября фашисты перешли в наступление. Им удалось прорвать оборону на стыке Западного и Калининского фронтов и выйти к Волге в районе Завидова. 23 ноября противник захватил Клин, а через пять дней вышел к каналу Москва-Волга и форсировал его у г. Яхрома. Возникла серьёзная угроза Москве с севера.

В начале декабря войска Калининского фронта оборонялись на линии в 250 км. С воздуха их поддерживали авиационные соединения общей численностью более 80 самолётов. За время оборонительных боёв, сковав 13 дивизий противника, советские войска уничтожили на калининском направлении около 35 тыс. немецких солдат и офицеров, вывели из строя большое количество техники. Значительные потери понесли и войска Калининского фронта - свыше 50 тыс. убитыми и ранеными.

5 декабря 1941 г. началась Калининская наступательная операция. Одновременно развернулись сражения на советско-германском фронте протяжённостью свыше 1000 км.

В результате ожесточённых боёв 16 декабря соединения 29-й и 31-й армий выбили немцев из Калинина, который стал первым областным центром, освобождённым Красной Армией в ходе войны. Развивая наступление, войска фронта 1 января освободили Старицу, а 7 января вышли на подступы к Ржеву и Зубцову. В ходе операции они продвинулись на 60-120 км на южном и юго-западном направлениях. 16 вражеских дивизий понесли большие потери.

В ходе войны погибли десятки тысяч мирных жителей области, полностью разрушены города Ржев, Старица, Зубцов, Белый, районные центры Селижарово, Погорелое Городище, Молодой Туд, Емельяново, Луковниково. Значительно пострадал областной центр. Фашисты уничтожили свыше 7 тыс. селений, разорили 3200 колхозов, 80 МТС, 20 совхозов. На территории области сожжено и разрушено 120 тыс. строений.

Наступил тяжёлый 1941 год, обстановка в районе Зубцова складывалась следующим образом. Война быстро приближалась к Зубцову. В сентябре немецкая авиация уже бомбила город. 11 октября в Зубцов ворвались первые немецкие мотоциклисты. Немецкая оккупация принесла много горя и страданий мирному населению.

Колхозник, переживший оккупацию, рассказывал в местной газете: “Всё добро колхоза и колхозников, нажитое годами ограбили они за несколько дней. Пусто стало в колхозных домах и скотных дворах. Забыли свои любимые песни и игры дети, от немецких нахальных глаз прятались девушки. Только и слышно бывало: ограбили, избили, повесили, расстреляли. Не поддаётся описанию крик 11-летней девочки, которую секли нагайками и плетьми. В каждом колхозе не встретишь ни одного человека, который бы не подвергался телесному наказанию немцев” (“Красный льновод”, 1942, 23 дек.).

В деревне Корчлидове оккупанты расстреляли целую семью за украденную мальчиком буханку хлеба. В деревне Осиновка, согнав 140 жителей в один дом, немцы заперли его и подожгли, а бежавших через окна расстреливали из автоматов. Всех людей оккупационные власти поставили на учёт. Каждый носил бирку и обязан был по 14 часов в день работать. Заставляли работать и детей; слабых убивали. Велась и идеологическая обработка населения, которое старались онемечить. В одной деревне немцы открыли школу, где в обязательном порядке проходили только немецкий язык, математику и закон божий. Делались попытки морального разложения народа: насаждалась проституция, распространялась порнографическая литература. Отход немецких войск сопровождался новым страшным эксцессом. В деревне Логвино 22 жителя, спасаясь от обстрела, спрятались в погребе одного из домов. Немцы заперли погреб и подожгли дом. Среди погибших оказалось пятеро детей в возрасте от 2 до 14 лет. Хозяйничанье оккупантов длилось несколько месяцев.

Летом 1942 г. Красная армия перешла в наступление. Войска правого крыла Западного и левого крыла Калининского фронтов провели Зубцовскую и Погорельско-Городищенскую операцию, в ходе которых ликвидировали вражеский плацдарм севернее Волги. 4 августа 31-я и 20-я армии прорвали вражескую оборону на р. Держе и вынудили немцев к отходу в западном направлении. В тот же день части 251-й дивизии, обойдя с юга Погорелое Городище, ворвались в посёлок.

7 августа наши войска овладели южной частью Зубцова и вышли на восточный берег реки Вазузы. Лишь 22 августа 239-я дивизия освободила восточную часть города. К 17 часам следующего дня Зубцов был полностью очищен, чему способствовал неожиданный удар через Волгу 118-й и 5-й дивизий, вынудивший противника к отходу.

Трупы погибших солдат стали убирать весной сорок третьего, когда взяли Ржев. Запах трупного разложения был такой, что в проезжающих поездах закрывали наглухо все окна. 

Немалый вклад в борьбу с оккупантами внесли партизаны. В октябре 1941 г. начал борьбу с захватчиками отряд под начальством С. Доротченкова и начальника штаба К. Петрова. Партизаны устроили столкновение немецких поездов, взорвали на станции водокачку. Весной 1942 г. образовался другой партизанский отряд Дехтярева-Скорлыгина, так звали командира и комиссара этого отряда. Партизаны провели 11 боевых операций. В рядах Красной армии сражались зубцовские девушки Таня Тихомирова и Валя Кузнецова, награждённые медалями. Широко известно имя Паши Зиматовой. Она родилась и выросла в деревне Харкино. Окончив Зубцовский библиотечный техникум, Паша работала в Луковниковской районной библиотеке. В 1942 г. она ушла в партизанский отряд, по заданию командира добывала важные сведения. Во время выполнения разведзадания она была ранена и попала в плен, где погибла, мужественно перенеся пытки.

Широкий размах на оккупированной территории области получило партизанское и подпольное движение. В течение 1941-1944 гг. действовали 23 партизанские бригады, 100 отдельных отрядов и групп, в которых сражались около 14 тыс. партизан. Они уничтожили десятки тысяч оккупантов, около 690 эшелонов с военной техникой, снаряжением и войсками, около 3 тыс. автомашин, 111 складов с боеприпасами и продовольствием, 38 танков. Свыше 5 тыс. калининских партизан награждены орденами и медалями. Елизавете Чайкиной и Николаю Горячеву присвоено звание Героя Советского Союза.

На территории Щеколдинского сельсовета комсомольцы так же создали подпольную организацию, руководителем которой стал Вася Кузнецов. Ребята спасли двух советских лётчиков, выводили “окруженцев” на свою территорию, собирали сведения о противнике и передавали их партизанам. По доносу предателя 13 комсомольцев были арестованы и расстреляны. Об этом а узнала из статьи составленной директором Щеколдинской школы Тюлегеновой Н.О., которая использовала при её написании воспоминания жительницы деревни Щеколдино Яковлевой Т.П.. Подпольщики и партизаны во время Великой Отечественной войны сослужили своей Родине неоценимую службу. Хоть их деятельность не так заметна, но без этой самоотверженной и опасной работы нашему народу победы ждать пришлось ещё дольше. Жаль конечно, что большинство этих, порой совсем юных ребят, так и не дожили до Победы.  О таких людях пойдёт речь ниже. Деревня Щеколдино была оккупирована немцами 14 октября 1941 года. Все мужчины были на фронте, в деревне оставались старики, женщины и дети. По воспоминаниям местной жительницы Яковлевой Тамары Петровны: "Немцы вели себя в деревне очень нагло. Когда они пришли в деревню, то приказали жителям выстроиться в шеренгу, выбрали старосту, Лебедева П.С. Потом стали ходить по дворам со словами: яйки, мясо, масло. Туши свиней, овец жарили на больших кострах на улице, остальное мясо увозили. Так они ходили каждый день до тех пор, пока у жителей ничего не осталось. 16 октября 1941 года из леса советские солдаты принесли в деревню на плащ-палатке двух раненых. Ими оказались лейтенант Зайцев и старший лейтенант Панарин. У солдат были прострелены ноги. В подвале дома Лебедевой Марии и разместили раненых. Медицинскую помощь им оказывал старенький фельдшер Денисов Илья Егорович. Он, рискуя своей жизнью, лечил бойцов, делал им перевязки. Кормили раненых всей деревней. После войны, один из выживших солдат долго писал письма Илье Егоровичу». Лейтенант Зайцев и ст. лейтенант Панарин стали готовить молодежь для переброски их в партизанский отряд. Ребята собирали оружие для партизан, собирали сведения о расположении немецких батарей. Возглавил подпольную группу Василий Кузнецов, уроженец деревни Щеколдино (ему было 16 лет). С конца 1941 года подпольщики начали свою активную деятельность. Подпольная организация комсомольцев (14 человек) наладила связь через Ефима Осиповича Громова, жителя с. Буконтово, где до войны был сельский Совет. По заданию партизан Е.О. Громов согласился работать старостой в деревне. Он организовал ребятам встречу с партизанами в лесу за мельницей на реке Осуге в день праздника Первое Мая. Участвуя вместе с партизанскими отрядами из здешних лесов в налётах на немецкие заставы и опорные пункты, подпольщики много вреда причинили немецким оккупантам. 27 июня 1942 г. в плен к немцам попал местный житель Виноградов Иван, который на допросе, где ему угрожали расправой, выдал товарищей и других жителей деревень, причастных к партизанскому подполью. По его доносу было арестовано и расстреляно около 80 человек местных жителей, среди них 14 комсомольцев подполья. Тамара Петровна, двоюродная сестра Алексея Яковлева, одного из подпольщиков, вспоминает: «27 июня рано утром в наш дом постучали. Мама открыла дверь. В дом вошли четверо эсесовцев со старостой, Лебедевым П.С.. Они разбудили брата и спросили у него, где он прячет оружие. Под подушкой Алексей прятал пистолет. Староста сказал, чтобы Алеша принес все остальное оружие. Маме сказали, чтобы она собрала пару нательного белья и продуктов на три дня. Мы подумали, что Алешу увезут в Германию на работы. В середине дня всех мальчишек собрали и повели к дому старосты. Там им приказали вырыть яму. В этой яме комсомольцев пытали, били плетьми. Потом их выстроили в шеренгу и повели в Логово, через брод в деревне Золотилово. Вечером мы узнали, что наших ребят расстреляли. При расстреле Василий Кузнецов и Иван Смирнов пытались бежать, но немцы из автоматов прострелили им ноги. Когда страшная весть дошла до Щеколдино, раздался такой вой матерей, что ничем нельзя его было заглушить» На обелиске, который был поставлен на месте гибели ребят такие слова: «Бессмертным в борьбе комсомольцам от комсомольцев Зубцовского района». Вот имена комсомольцев, расстрелянных 27 июня 1942 г.: Бровиков Е.А. Бровиков И.А. Громов Г.Н. Громов Н.И. Гусев Б.А. Иванов Н.И. Кузнецов В.Ф. Мауричев М.В. Мауричев С.М. Меньшиков Е.С. Прокофьев Е.Т. Смирнов И.В. Яковлев А.Д.. В августе 1942 года оккупация д. Щеколдино закончилась. Тут не осталось ни одного дома, все сгорели. Яковлева Тамара Петровна вспоминает: "Наша семья последней уезжала из д. Щеколдино и первой вернулась. Эвакуированы мы были в Кесову Гору Тверской области, там прожили 3 месяца. Когда передали сообщение, что 3 марта освободили г. Ржев, то мама сказала, что пора возвращаться домой. На вокзале в г. Зубцове к нам подошли солдаты и спросили, куда мы собрались ехать. От них мы и узнали, что в Щеколдино домов нет, сожжены, и что все поля заминированы. Наша семья вместе с саперами отправились в Щеколдино. Только по тополям и огромной липе можно было узнать нашу деревню". Липа жива до сих пор. Вот такая страшная участь постигла подпольщиков деревни Щеколдино. Вечная им память.

О войне напоминают 36 братских могил, “Катюша” на пьедестале и 11 мемориальных досок в честь героев войны. 9 мая 1978 г. на Московской горе был установлен мемориал воинской славы.

Многие жители Зубцовского и Погорельского районов награждены за участие в войне орденами и медалями. Удостоены звания Героя Советского Союза А.И. Андреев, А.И. Андрешов, Г.Н. Докучаев, В.М. Егоров, И.П. Зайцев, Н.К. Зверев, Д.В. Мытов, А.И. Райков, В.С. Смирнов, И.К. Тихомиров, Н.И. Черкасов. Стали полными кавалерами ордена Славы М.Д. Андреев и И.А. Горюнов. В Зубцовском районе погибли 8146 мирных жителей, 749 человек были угнаны в рабство. Немцы отобрали 1751 корову, 845 свиней, 5529 голов мелкого рогатого скота, 565 тонн зерна, 4,6 тысячи тонн картофеля. Общий ущерб, нанесённый народному хозяйству превысил 600 миллионов рублей.

Послевоенное время. В одном из колхозов работала строительная бригада, состоявшая из подростков 14-17 лет. Тракторов было мало, главным орудием для обработки земли служила лопата. В день копали по 7-8 соток, натрёпывали по 11-14 килограммов льна, механизаторы выполняли по 1,5-2 нормы в сутки. Женщины овладевали мужскими профессиями, более ста женщин занимали руководящие должности. В восстановлении народного хозяйства помогали восточные районы Калининской области. Из Рамешковского района приехали 75 строителей с лошадьми для возведения жилья в колхозах, из освобождённого Оленинского района 50 строителей работали в сёлах. В 1944 г. открылся детский дом для беспризорных детей, в большом количестве появившихся в годы войны. Эвакуированное население постепенно возвращалось на свои места. К лету 1945 г. были восстановлены все школы, медицинские учреждения, МТС, промышленные предприятия. В деревнях и сёлах колхозники переселялись из землянок в новые дома.

Силами жителей был восстановлен парк культуры и отдыха. В восстановительной работе участвовали студенты библиотечного техникума и курсанты училища механизации. Сильно разрушенный во время войны, Зубцовский район долго оставался одним из отстающих. Средний надой молока не превышал 1000 кг. Из года в год не выполнялись планы заготовок. Многим колхозам даже не удавалось обеспечить себя семенами. В середине 50-х гг. состояние сельского хозяйства несколько улучшилось. В 1957 г. средний надой составил уже 2400 литров, а в некоторых колхозах до 3000. Повышалась урожайность, район рассчитывался по заготовкам и закупкам. Произошло укрупнение колхозов. Их насчитывалось к 1940 г. - 240, в конце 1952 г. - 41, в феврале 1956 - 37, в 1960 - 15, не считая совхоза “Вахново". В 1958 г., как известно, сельскохозяйственная техника перешла в руки самих хозяйств. В колхозах появились собственные электростанции. Увеличились и доходы колхозников, которые начали приобретать хорошую мебель и одежду, велосипеды, радиоприёмники, наручные часы. Расширились возможности для удовлетворения культурных потребностей села. В 1957 г. в районе работали библиотечный техникум, одна средняя, 8 семилетних школ, училище механизации, 14 библиотек, девять клубов и изб-читален, дом культуры и десять кинопередвижек. Город и половина колхозов были радиофицированы. Медицинским обслуживанием занимались две больницы и 16 медпунктов на селе.

В 1963 г. Зубцовский район стал частью Ржевского, но в 1965 г. восстановлен самостоятельная административная единица. В сентябре 1965 г. в нём насчитывалось 7 совхозов и 21 колхоз. В 70-80-х гг. развитие сельскохозяйственного производства не отличалось высокими темпами. На Вазузе шло строительство гидросистемы для снабжения Москвы питьевой водой. Весной 1977 г. началось строительство водохранилища. Плотина подняла уровень воды на 30 метров. По рекам Осуге, Гжати и Яузе вода из Вазузы поступает в Москву. Значительно изменился в послевоенные годы город Зубцов. В начале 50-х гг. был построен водопровод, вступил в эксплуатацию новый корпус льнозавода, оснащённый современной техникой. Вдоль правого берега Вазузы вытянулись десятки новых домов. В 1954 г. в центре города построена новая электростанция, берега Вазузы соединил мост, до этого через реку ходил паром. За 1945-1958 гг. в городе построено жилых домов площадью 6900 кв.м. В заволжской части города открылся летний кинотеатр. Бывшее здание библиотечного техникума реконструировали под районный дом культуры. В 1967 г. построена третья школа на 970 мест. В 70-х гг. заасфальтированы центральные улицы, в городе стало больше зелени, за годы девятой пятилетки (1971-1975 гг.) в Зубцове построено 31 тысяча кв. м. жилья, построены мост через Волгу, открытый в ноябре 1987 г., дом советов, аптека, гостиница, здание райузла и другие общественные здания. В декабре 1978 г. открылся новый кинотеатр, в 1985 г. - новое здание автостанции, в октябре 1983 г. - новый больничный комплекс со стационаром на сто мест. В середине 80-х гг. были построены мосты через реки Держу, Шешму, все центральные усадьбы колхозов соединены с райцентром дорогами с твёрдым покрытием. На окраине Зубцова вырос целый микрорайон с 5-этажными домами. Открыт новый универмаг с площадью торговых залов 900 кв.м. В 1989 г. построена телевышка, что значительно улучшило качество приёма телепередач. В городе и районе на 1 января 1992 г. было 35 школ, 30 библиотек, 39 клубных учреждений, три больницы и 25 медпунктов. В 1988 г. открыт филиал Тверского объединённого музея. Экспозиция трёх залов раскрывает историю края с древнейших времён до наших дней. В музее представлены орудия труда, оружие, предметы быта. Имеются материалы о выдающихся людях - уроженцах Зубцовского уезда.

Парашют сбитого нашего летчика. Сбили его в августе сорок второго. Было ему девятнадцать лет, и упал его самолет вместе с ним в болото. Опустился в болото на семь метров в глубину и пролежал там больше полувека. На следующий день, после того, как объявили на всю страну об этой находке, нашлись его родственники. 

Возле зубцовского краеведческого музея стоит небольшое желтое здание. Теперь в нем детская школа искусств, а раньше был райком партии, а еще раньше, во время оккупации, кладбище, на котором немцы хоронили своих.

Дом детского творчества над немецким кладбищем. 

К шестидесятипятилетию Победы, делали ремонт в музее и, когда проводили водопровод и канализацию, нашли немецкие черепа и кости. Отличить немецкие черепа от наших легко - у немецких зубы хорошие, пломбированные. Отвозят эти немецкие кости во Ржев - там есть общая могила немецких солдат с одним крестом на всех. Приезжали в Зубцов те, кого не удалось похоронить под райкомом партии. По этому поводу местная газета «Зубцовская жизнь» вышла под заголовком «Немцы в городе». Привели их в музей. Посмотрели они на помятую немецкую фляжку, на немецкую кружку, на немецкую пряжку от немецкого ремня, на проржавевший насквозь штык-нож от немецкого карабина, послушали с каменными лицами рассказ экскурсовода и уехали.

Скачано с www.znanio.ru