Доклад : Творчество Василь Быкова

  Дополнительный материал к урокам по творчеству Василь Быкова.

Повести В. Быкова вызвали в своё время острые споры. По поводу таких его вещей, как «Мёртвым не больно», «Атака с ходу», «Круглянский мост», даже раздавались обвинения в искажении автором действительности, в том, что писатель с неверных позиций осветил партизанскую борьбу в Белоруссии. И хотя во многих упрёках был свой резон, следует помнить, что В. Быков не писал исторических очерков о народном сопротивлении, и его повести судить только с этой точки зрения вряд ли правомерно. Надо помнить внутренний замысел писателя, Начиная с повести «Третья ракета» В. Быков настойчиво и упорно стремился утвердить одну, очень дорогую для него мысль: Отечественная война-это напряжённая борьба против смертельного врага во имя высоких моральных человеческих ценностей. И писателю необыкновенно важно выяснить, каковы этические, нравственные качества наших людей, с такой силой проявившиеся в этой не бывало ожесточённой схватке.
    Война-столкновение мировоззрений, нравственных принципов. Эту мысль В. Быков на разном материале утверждает в повестях «Мёртвым не больно», «Атака с ходу», «Круглянский мост». Однако в этих повестях, горячих, спорных, явно ощущалось некоторая сюжетная заданность, бросающаяся в глаза программность.
    Повести В. Быкова «Сотников» и «Обелиск» были встречены сочувственно- жёсткая программность уступала место художественной естественности.
    Уже в самом начале повести «Сотников» намечается резкий контраст между сильным, энергичным, удачливым Рыбаком и молчаливым, угрюмым, больным Сотниковым. Этот внешний контраст нужен писателю для того, чтобы сосредоточить внимание на духовной сущности своих героев. Когда им выпало страшное испытание, в тот миг, когда проверялась истинная ценность человека, Рыбак обнаружил постыдное малодушие и ради своего спасения стал полицаем, а Сотников погиб с высоко поднятой головой, погиб героем.
    Гибель Сотникова стала его нравственным триумфом. Подводя в последние часы итоги пережитого, он и близкую свою смерть ощущает как продолжение дела жизни: «Как и каждая смерть в борьбе, она должна что-то утверждать, что-то отрицать и по возможности завершить то, что не успела завершить жизнь. Иначе зачем тогда жизнь? Слишком нелегко даётся она человеку, чтобы беззаботно относиться к её концу. Эти замечательные строки почти текстуально совпадают с известными мыслями Фурманова в романе «Мятеж», Отправляясь к мятежникам, рискуя своей жизнью, герой романа думает о том, что умереть надо тоже так, чтобы смерть послужила общему делу. Я не знаю, сознательно ли ввёл в повесть В. Быков этот уже известный в советской прозе мотив. Но важнее другое-наша литература в разработке героической темы неизбежно опирается на высокие традиции и использует творческий опыт предшественников.
    История героической гибели Сотникова и предательства Рыбака поучительна в широком, принципиальном смысле. Наша военная проза неоднократно обращалась к острому трагизму обстоятельств. М. Шолохов в «Судьбе человека», А. Фадеев в «Молодой гвардии», К. Симонов в трилогии «Живые и мёртвые», Э. Казакевич в повести «Двое в степи» стремились раскрыть нравственные истоки поведения советского человека в трагических обстоятельствах. И все они по-разному утверждали мысль, что самые трудные условия не освобождают человека от личной моральной ответственности.
    В. Быков как бы выдвигает два возможных аспекта решения проблем. В одних и тех же обстоятельствах Сотников превращается в героя, а Рыбак нравственно гибнет. Повесть В. Быкова, как и многие произведения других наших баталистов, внутренне полемична по отношению к современной буржуазной эстетики и философии, Экзистенциализм объявил страх смерти, одиночество, отчуждение главными факторами, определяющими человеческое бытие. Страх смерти-это то неотвязный спутник, который сопровождает человека всю жизнь, делает бессмысленным и алогичнымего поведение. Страх смерти-универсальный закон; ему подчиняется всё живое.
    В поведении В. Быкова нет абстрактного человека, следовательно, нет и универсальных законов. В одном случае страх смерти уничтожает в человеке всё человеческое, как это произошло с Рыбаком; в других случаях в тех же обстоятельствах советский человек преодолевает страх и выпрямляется во весь свой нравственный рост. Такими показали себя и Сотников, и староста Пётр, и крестьянка Демчиха.
    Новая повесть В. Быкова «Дожить до рассвета» развивает мотивы, которые лежали в основе прежних произведений писатель. Она в некотором роде повторяет их структуру и жанровые черты. Перед нами опять-таки строго ограниченная несколькими фигурами композиция. Лейтенант Ивановский с небольшой группой бойцов отправляется на трудное и опасное задание. Группе предстоит уничтожить военную базу немцев в 60 километрах от линии фронта. Отряд Ивановского преследует неудачи. Ещё в походе группа теряет несколько бойцов. Склада боеприпасов, взорвать который должен был отряд, на месте не оказывается. Приказав бойцам вернуться, Ивановский с одним солдатом Пивоваровым остаётся в немецком тылу, надеясь всё-таки обнаружить базу. Пивоварова немцы пристрелили. Смертельно ранен и Ивановский. Истекая кровью, превозмогая невыносимую боль, он всё же в последнюю минуту подрывает гранатой немецкого солдата.
    Произведения такого рода не новость в советской литературе. Достаточно вспомнить «Звезду» Э. Казакевича, или «А зори здесь тихие…» Б. Васильева, или повесть самого В. Быкова «Сотников», чтобы убедиться в этом. И всё же повесть заключает в себе такие черты, которые в наибольшей степени свойственны именно В. Быкову. Писатель, повествуя о подвиге и гибели своих героев, касается важнейшей темы-случайности и закономерности в ходе войны. Война соткана из тысяч и тысяч случайностей, они могли определить исход многих операций, успех или провал многих планов и замыслов. Но сквозь все прихотливые зигзаги пробивают себе путь общие закономерности истории.
    В. Быков пытливо вглядывается во внутренний мир советского человека в армейской шинели и именно здесь обнаруживает закономерность, которая побеждает все приватности и все случайности боевой страды. Замысел операции, порученной Ивановскому, не удался-целый ряд случайных неудач помешали делу. Но моральная сила советских солдат и офицеров-закономерный фактор истории-проявилась со всей широтой.
    И здесь сказалась одна особенность В. Быкова. Он почти всегда берёт в качестве сюжетной основы локальный факт, эпизод. Но в нём он стремится усмотреть нечто очень широкое, общее, знаменательное.  Действие в повести происходит где-то в Подмосковье в ноябре 1941 года-в грозные дни фашистского наступления на столицу. Интересно отметить, что операция Ивановского рассматривалась как одно из звеньев в гигантском сражении. Разумеется, несоизмеримы масштабы великой исторической битвы и маленького боевого эпизода. Но писатель микрокосме войны, в «малой капле вод» хочет раскрыть общие черты-неслыханную стойкость духа советского человека, которая закономерно привела и к победе под Москвой, а потом и к разгрому и полному краху гигантской военной машины Гитлера.
    Ивановский думает про себя: «…должна же его мучительная смерть, как и тысячи других не менее мучительных смертей, привести к какому-то результату в этой войне… Должен же в этом быть какой-то, пусть не очень значительный, но всё же человеческий смысл.
    И он вдруг поверил, что будет. Что непременно будет, что никакие из человеческих страданий не бессмысленны в этом мире, тем более солдатские муки и солдатская кровь, пролитая на эту неприютную, мёрзлую, но свою землю. Есть в этом смысл! И будет результат, иначе быть не может, потому что не должно быть».
    То, что В. Быков проявляет постоянство а разработке темы, в выборе материала и в его освещении, достойно похвалы. Но наши недостатки суть продолжение наших достоинств. Постоянство иногда оборачивается повторениями. С некоторыми ситуациями повести «Дожить да рассвета» мы уже встречали в других вещах В. Быкова. Думается, что это должно насторожить взыскательного и большого художника.
    В талантливой повести В. Астафьева «Пастух и пастушка» очень убедительно заявлено, какие богатые возможности таит в себе батальная проза, посвящённая микрокосму войны. Писатель решительно отвергает облегченное изображение военных будней. Вот в перерыве между жестокими сражениями демонстрирует фильм о том, как «развесёлый парень Антоша Рыбкин, напевая песенки, запросто дурачил затурканных, суетливых врагов.
    Зрители чистосердечно радовались удачам киношного вояки. Сами они находились на совсем другой войне».
    Об этой «совсем другой войне» со всей её кровью, страданиями и горем, во всей её неприкрашенной сути и повествует «Пастух и пастушка».
    Два важных обстоятельства мне хотелось бы оттенить в повести. Ее сюжет прост и развивается естественно и органично: молодой лейтенант Борис Костяев, почти мальчик, чистый и целомудренный, на фронтовых дорогах встречает девушку, которую полюбил со всем пылом юности. «Ничего нет. И не было. Есть только она, женщина, которой он принадлежит весь до последней кровинки… и ничего уж с этим поделать никто не сможет! Это всего сильнее на свете!» Так передаёт писатель переживания своего героя. В короткой и тревожной жизни Костяева любовь к Люсе ослепительно промелькнула незабываемым мгновением. Вскоре его ранили, и по дороге в тыловой госпиталь он умер, так и не повидавшись больше со своей возлюбленной. Эта трагическая и скоротечная любовь дана всё же писателем как торжество жизни и красоты среди ужасов и безумия войны. Автор как бы приникает к самым истокам жизни, к основам её существования. Само название повести говорит об этом. За деревенской баней нашли трупы старика и старухи, погибших от артиллерийского огня. «Они лежали, прикрывая друг друга…» «Угрюмо смотрели военные на старика и старуху, наверно живших по-всякому: и в ругани, и в житейских дрязгах, но обнявшихся преданно в смертный час. Бойцы от хуторян узнали, что старики эти приехали сюда с Поволжья в голодный год. Они пасли колхозный табун. Пастух и пастушка». Интересно отметить, что отношения с Люсей в сознании Бориса тоже каким-то образом соотносятся с древними легендами о безгрешной любви пастуха и пастушки. Он вспоминает виденный им некогда балет: «…танцевали двое- он и она, пастух и пастушка… Лужайка зелёная. Овечки белые. Пастух и пастушка в шкурах. Они любили друг друга, не стыдились любви и не боялись за неё». В этом обращении к любви, к изначальным истокам человеческих чувств сказалась важная особенность нашей литературы. Многие зарубежные писатели  с большой силой показали, как война вытравляет в людях всё человеческое, опустошает душу, ожесточает её. Наши художники сумели показать, что в справедливой войне во имя осознанных высоких целей при всех её горестях наши люди не утратили человечности. В предполагаемой беседе замполит полка, выслушав исповедь Бориса, радовался, «что не выбили в человеке человеческое».
    Это страстное утверждение человеческого сопровождается в повести вторым мотивом-столь же страстным протестом против войны. Война так же враждебна человеку, любви, счастью, как смерть враждебна жизни. Подзаголовок повести «Современная пастораль» звучит горькой иронией. И недаром история любви Борис и Люси развёртывается на фоне бесконечных разрушений, человеческой гибели и потрясений войны. Люся говорит Борису: «Зачем война? За одно только горе матери… Ах, господи, как бы это сказать?..» Эти слова Люси переходят в жгучий-уже от лица самого автора-призыв к матерям: «Матери, матери! Зачем вы… примирились с насилием и смертью?»
    Это сочетание мужественной готовности до конца отдать себя во имя защиты родной земли с пламенным протестом против войны ярко и сильно звучит в повести В. Астафьева и отражает важные принципиальные черты нашей военной литературы.