Исследовательская работа "Тема дома в повести А.С.Пушкина "Станционный смотритель""

Якупова Гульнара ученица 9 класса МОУ СОШ с.Рощинский Стерлитамакского района РБ Руководитель Каримова Р.З. учитель русского языка, литературы высшей категории ТЕМА ДОМА В ТВОРЧЕСТВЕ А.С.ПУШКИНА             Тема дома и бездомья очень важна для понимания художественного мира произведений А.С.Пушкина и его собственной картины мира. Она отражена во многих творениях поэта. Это лицейское «Послание к Юдину» (1815), «Деревня», полушутливое­полусерьезное обращение – заклятие «Домовому». Храни селенье, лес, и дикий                                   Садик мой, И скромную семьи моей                                    Обитель! …Счастливый домик сохрани! ­в котором, как видите, мир поэта вырастает в часть космоса, это открытая структура. Тревожны  размышления   о доме  и  бездомье  в  «Зимнем  вечере»,  посвящении   «няне». Проникнуты ощущением Дома «Осень», «Вновь я посетил», сказки. Давайте вспомним эпизод «Сказки о мертвой царевне», ­ изображающий, как героиня забредает   к   семерым   богатырям.   В   горнице   светло,   гостя   встречают   лики   святых.   Как   и полагается в настоящем доме, кругом чисто, красиво, уютно. Да и сама царевна подчиняется законам , царящим в доме: наводит порядок, зажигает свечку перед образами, топит печь. Она приносит с собой свет, порядок и тепло. Идеальный дом по Пушкину – теплый. В стихотворении «Дорожные жалобы» поэт иронично и грустно жалуется на вечную дорогу и мечтает о доме – «наследственной берлоге и отеческих могилах». И это еще одна черточка Дома в пушкинском понимании: Дом – это место, в котором жили и умирали предки, где находятся могилы родных, живет память о прошлом. Наряду   с   мотивом   «теплого   дома»   во   многих   произведениях   возникает   мотив бездомности и «холодного дома», например, в «Дубровском», «Сказке о рыбаке и рыбке» и др. Всякий раз встает он в сознании поэта: Дом который нужно сохранить и сохраняющийся вечно, Дом живой, и встающий в мечтах, и воскрешаемый воспоминанием – одна из высочайших ценностей бытия. И сам поэт погибает, защищая свой Дом – семью, род. Узнав, что рана его смертельна, он сказал «Мне надо привести в порядок мой дом» ­ т.е. свой внутренний мир. Цель моей работы – проследить тему Дома в повести «Станционный смотритель». Методы   исследования   –   наблюдение,   выписки   и   анализ   текста,   поиск   литературы   и знакомство с литературно­критическими материалами по теме, изучение мифологемы Дома в народном творчестве. ТЕМА ДОМА В ПОВЕСТИ «СТАНЦИОННЫЙ СМОТРИТЕЛЬ» ИЗОБРАЖЕНИЕ ДОМА САМСОНА ВЫРИНА В НАЧАЛЕ ПОВЕСТИ Слово  дом  –   многозначное.   В   толковом   словаре   С.И.Ожегова   дается   его   четыре значения, нас интересуют два из них: жилое здание, а также люди, живущие в нем; квартира, а также семья, люди, живущие вместе, их хозяйство.  В  «Станционном смотрителе» слово дом в первом значении использовано всего два раза в тексте, в остальных случаях присутствует второе его значение. Смиренная,   но   опрятная   обитель   смотрителя   соотнесена   Пушкиным   с   миром общечеловеческих   чувств.   В   доме   смотрителя   стоят   «горшки   с   бальзамином»,   «кровать     с пестрой занавескою». Сам бедный хозяин одет в «длинный зеленый сюртук с тремя медалями на полинялых лентах». Смотрителю лет пятьдесят, он свеж и бодр. Рядом с ним его красивая и кокетливая  дочь  с   голубыми   глазами,   разговаривающая   «безо  всякой  робости,   как  девушка, видевшая свет». В семье небольшой достаток, жизнь идет своим чередом, и смотритель с Дуней даже счастливы своим скромным бытием. Наезжавшие барыни и господа оказывали Дуне знаки 3 внимания, и, как потом рассказывал смотритель, один вид девушки смирял их гнев. А Дуня была мастерица:   «что   прибрать,   что   приготовить,   за   всем   успевала».   И   радостно,   и   счастливо,   и спокойно было смотрителю: «Не нагляжусь, бывало, не нарадуюсь; уж я ли не любил моей Дуни, я ль не лелеял моего дитяти; уж ей ли не было житье?» Беден, но счастлив смотритель. Пушкину   интересен   быт   смотрителя   и   его   дочери   не   с   точки   зрения   бедности   или богатства, а под иным углом: со стороны духовной независимости, человеческого достоинства. Описание   жизни   отца   и   дочери   пронизано   лиризмом,   идущим   от   рассказчика.   От   дома   и отношений   Вырина   и   Дуни   веяло   каким­то   тихим,   мирным,   патриархальным   уютом.   И рассказчик чувствует в нем себя непринужденно: «Мы втроем начали беседовать, как будто век были   знакомы».   Таков   домашний   быт   этой   маленькой   семьи,   оттеняющий   беспокойную   и хлопотную службу Вырина. Тут человеческое достоинство смотрителя, чиновника 14­го класса, часто оказывалось  в опасности, а его собратьев, как замечает Пушкин, если приглядеться к жизни   смотрителей,   всюду   грубо   попрано.   Знаменитое   начало   повести   демонстрирует   те оскорбления, которые приходится выносить смотрителю. Однако Самсон Вырин и тут счастливо избежал общей участи смотрителей. И опять­ таки благодаря Дуне. Она словно громоотвод при отце. «Бывало, барин, какой бы сердитый ни был, при ней утихает и милостиво со мною разговаривает», ­ рассказывает Вырин. РОЛЬ МИНСКОГО В СУДЬБЕ ВЫРИНА И ДУНИ Так   произошло   и   в   тот   злополучный   день,   когда   Минский   «в   черкесской   шапке,   в военной шинели, окутанный шалью, вошел в комнату, требуя лошадей». Едва Самсон Вырин уведомил   путешественника,   что   лошади   в   разгоне,   как   Минский   «возвысил   было   голос   и нагайку».   Дуня,   «привыкшая   к   таковым   сценам,   выбежала   из­за   перегородки   и   ласково обратилась к проезжему с вопросом: не угодно ли будет ему чего­нибудь покушать? Появление Дуни   произвело   обыкновенное   свое   действие.   Гнев   проезжего   прошел;   он   согласился   ждать лошадей и заказал себе ужин… Он расположился у смотрителя, начал весело разговаривать с ним и с его дочерью». Дуня избавляет отца от избиений,  оскорблений  и унижений.  Именно благодаря ей – ее красоте, обходительности – смотритель и в мелком чине, не в пример его собратьям, чувствует себя человеком. И все­таки ниточка, на которой держится достоинство Вырина, очень тонкая, постоянно грозит быть порванной. И смотритель никогда не забывает, что обязан своим благополучием Дуне. Он хорошо знает «порядок вещей», свое скромное место на общественной лестнице. Случайность ­ красавица дочь – избавляет Самсона Вырина от обычных для смотрителей неприятностей. Твердо усвоив принципы табели о рангах, Вырин убежден, что они неизменны, вечны и несокрушимы и что его судьба уже определена. Она устойчива. В этом для Вырина залог благополучия его и дочери. Однако неожиданно для этого героя установившийся  семейный  быт дал трещину. И причина исходит как извне, так и изнутри. В мир Вырина вторгается гусар, человек совсем другого,  светского,  петербургского   круга.  Но  главное  –  его   дочь   по  своей   воле  «взрывает» оказавшийся   далеко   не   устойчивым   семейный   уклад,   а   следовательно,   и   спокойствие   и благополучие.   Тут   чрезвычайно   важно,   что   заведенный   порядок,   где   каждому   заранее предназначено свое место («свой шесток»), чреват переменами. Отлично   чувствуя   свою   зависимость   от   общего   хода   жизни,   Самсон   Вырин   плохо понимает интимную сферу отношений. Он как­то «забыл», что его дочь – юная привлекательная девушка,   способная   любить   и   готовая   ответить   на   любовь.   Он   видел   в   ней   дочь,   а   не просыпающуюся женщину. В мнимой болезни гусара он тоже не мог распознать притворства. Ему   и   в   голову   не   пришло,   что   ротмистр   Минский   влюбился,   успел   приворожить   Дуню   и вынашивал свой коварный замысел. «Бедный смотритель, ­ пишет Пушкин, ­ не понимал, каким образом мог он сам позволить своей Дуне ехать вместе с гусаром, как нашло на него ослепление и что тогда было с его разумом». Но постепенно до его сознания дошло, что беда пришла: «сердце его начало ныть, ныть, и беспокойство овладело им до такой степени, что он не утерпел и пошел сам к обедне». Пушкин последовательно рисует стадии душевного недуга смотрителя, 4 мучительное волнение, болезнь (сильная горячка) и, наконец, решение искать Дуню. «Авось, ­ думал смотритель, ­ приведу я домой заблудшую овечку мою». Избавленный   Дуней   от   побоев   и   нагайки   проезжающих,   Самсон   Вырин   все­таки   не избежал   столкновения   с   ними.   Его   идиллическая   жизнь   оказалась   на   поверку   иллюзорной. Ротмистр похищает Дуню. Он отнимает у старого смотрителя самое дорогое, что у него есть. Если ротмистр и не избил Вырина, то он унизил его душу, грубо растоптал ее. Слова   старика   о   «заблудшей   овечке»   возвращают   к   описанию   его   комнаты,   где помещены картинки, изображающие историю блудного сына. Притча наполняется социальным содержанием, не абстрактно­отвлеченным, а вполне конкретным. Старика больно задевает и то, что Дуня плакала, но ехала, казалось, «по своей охоте». Следовательно, Минский не шаблонный обольститель. Он не увез Дуню насильно, а с её согласия оторвал от Вырина. Красота Дуни, которая столь «поразила» рассказчика, ­ пропуск, данный ей природой, в петербургский мир. И она им воспользовалась добровольно. Следовательно, и на Дуне лежит вина за то, что покой старика отца нарушен. Недаром «во всю дорогу Дуня плакала». Однако смотритель не может поверить в счастье Дуни. И ради дочери он решил прийти к Минскому. Решимость и страх движут   Выриным.   Обида,   нанесенная   ему   («сердце   старика   закипело,   слезы   навернулись   на глаза»), не дает забыть, что он всего лишь мелкий, ничтожный чиновник («Дрожащим голосом он произнес…»). Вырин готов все простить и Дуне, и Минскому. Он осознает себя спасителем дочери, и в его воображении уже рисует несчастье Дуни: «Ведь вы натешились ею; не погубите ж ее   понапрасну».   Итак,   основной   мотив   –   несчастье   Дуни,   которое   надо   предотвратить, исправить. Но дочь смотрителя с Минским счастлива. И Вырин не может не понимать, что это так. Минский, признавая свою вину и прося прощения у старика, откупается и вместе с тем произносит: «Но не думай, чтоб я Дуню мог покинуть: она будет счастлива, даю тебе честное слово. Зачем тебе ее? Она меня любит; она отвыкла от прежнего своего состояния. Ни ты, ни она – вы не забудете того, что случилось». Минский говорит правду: Дуня его любит, и он сделал ее счастливой. Свое честное слово он сдержал. Прав он и в том, что Дуня, узнавшая иную жизнь – не ту тихую, смиренную и бедную, какая была у нее на станции, ­ вряд ли вновь добровольно к ней   вернется.   Но  вопрос:   «Зачем   тебе   ее?»   ­   конечно,  бесчеловечен,   как   и   попытка   купить смотрителя. Недаром на глаза Самсона Вырина навернулись «слезы негодования». Смотритель не продает дочери, но он понимает, что в жесте Минского заключена жизненная правда: сам­то Минский, думает смотритель, не может относиться к Дуне иначе, как к вещи. Он оплачивает наслаждение, покупая ее любовь. Смотритель убежден, что Минский Дуню не любит, что Дуня для   него,   как   и   для   других   петербургских   соблазнителей,   всего   лишь   временная   потеха, временная игрушка. Он ошибается, и Пушкин рисует сцену, представшую собственным глазам смотрителя: «В комнате, прекрасно убранной, Минский сидел в задумчивости. Дуня одетая со всею роскошью моды, сидела на ручке его кресел, как наездница на своем английском седле. Она с нежностью смотрела на Минского, наматывая черные его кудри на свои сверкающие пальцы. Бедный   смотритель!   Никогда   дочь   его   не   казалась   ему   столь   прекрасною;   он   поневоле   ею любовался». Умиротворенная атмосфера, красота и роскошь, нежность во взгляде Дуни – все это должно   было   успокоить   Вырина   и   сказать   ему,   что   его   дочь   нашла   счастье.   И   Вырин действительно «по неволе ею любовался», то есть не мог понять это разумом, но почувствовал. Больше того, Дуня обрела власть над Минским: она напоминает наездницу, уверенно сидящую «на своем английском седле». Она уезжала «до церкви», чтобы обрести свой дом, создать семью. И в финале повести мы видим «прекрасную барыню в карете в шесть лошадей, с тремя маленькими барчатами и с кормилицей, и с черной моською…». НОВОЕ СОДЕРЖАНИЕ ПРИТЧИ О БЛУДНОМ СЫНЕ Старую притчу о блудном сыне Пушкин наполнил новым содержанием. В его повести нет сладостного и долгожданного возвращения, нет радостного и светлого конца. В жизни все 5 суровее и жестче. «Заблудшая овечка» не вернулась, а завернула к смотрителю, и то слишком поздно: его уже не было на свете, и ему досталось не счастье обнять дочь, а ее горькие слезы на его печальной и заброшенной могиле. Да, Дуня обретает новый  дом. Ее любит Минский, она приезжает в карете в шесть лошадей, у нее трое детей, ее сопровождает кормилица, и, как положено барыне, есть и черная моська. Все это очевидные знаки богатства и благополучия. Только почему же она легла на его могилу и «лежала долго»? Да потому, что нравственная вина перед отцом не искуплена ею. Войдя   в   иной   социально­культурный   круг,   она   вынуждена   была   многим   поступиться.   Лишь однажды, проезжая мимо, она вспомнила о старике отце. Откуда такая душевная черствость? Не моральная ли это плата Минскому и всему петербургскому быту за новую свою судьбу? Ведь так или иначе дочь смотрителя забыла, что в глуши, на почтовой станции, вместе с отцом у них было вместе – и дом, и общие заботы, и общие интересы. Они жили мирно и дружно. Дуня плачет на могиле   отца   и   над   собой,   над   теми   утраченными   простыми   радостями,   которые   вечны   и драгоценны. она сама решила свою участь, но общий закон ей не дано переменить: взамен от нее отторгли родственную привязанность, сердечную чуткость. Вспомните народные сказки, в которых герой отправляется в путь и, обретя себя, свою любовь, возвращается домой. Как и в сказках, наша героиня возвращается, но это было слишком долгое и горькое возвращение. Слово  Дом для нее в финале повести наполняется другим смыслом ­–это родина, это могила отца («любовь к отеческим гробам», как пишет Пушкин). Счастлива   Дуня,   но   умирает   обиженный,   оскорбленный   отец.   Когда   рассказчику   во второй раз пришлось побывать на станции, перед ним открылась перемена в жизни смотрителя: еще висели картинки, изображающие историю блудного сына, но уже не было цветов, а «все кругом показывало ветхость и небрежение»; сам смотритель, бывший недавно свежим и бодрым, постарел,   поседел   и   опустился:   лицо   его   небрито,   спина   сгорблена.   Перед   рассказчиком предстал сморщенный, хилый старик. И ничто уже не могло спасти его от угасания. Погибает «маленький   человек»,   тоскуя,   страдая,   заглушая   свое   попранное   человеческое   достоинство горьким пьянством. Смерть настигает его безжалостно, как безжалостно общество, живущее по принципу «чин чина почитай». Старик потерял свой семейный очаг и остался наедине со своими мыслями, горем – дом для него перестает быть теплым, тоска и страдания приводят нашего героя к вечному дому – могиле. Не случайно мотив смерти возникает уже перед вторым посещением смотрителя. Итак, эволюция темы Дома для С.Вырина: сначала Дом – символ единого целого бытия, уют, семейный очаг; затем мир разрушается, дом сужается до размеров внутреннего мира героя и превращается в конце – в гроб. У   Дуни   в   начале   повести   Дом   –   ценностная   точка   отсчета   жизненного   пути, родительский теплый дом. Она создает свой семейный очаг с Минским. В финале – возвращение на Родину – домой – к могиле отца. А.С.Пушкин был большим любителем народного творчества. Отразилось ли народное понимание понятий Дом в этом произведении? МИФОЛОГЕМА ДОМА У ДРЕВНИХ СЛАВЯН А.С.Пушкин был большим любителем народного творчества. Отразилось ли народное понимание понятий Дом в этом произведении? Для выяснения этого обратимся к мифам древних славян. Строительство дома было исполнено для наших предков глубочайшего религиозного смысла, ведь человек при этом уподоблялся Богам, создавшим Вселенную. Он тоже строил свой мир, создавал из разрозненных частей и на пустом месте что­то новое, чего не было в природе. 6 Дом славяне представляли в виде малой Вселенной с отцом –небом и матерью – землёй. Земля и небо были для них двумя живыми существами, более того, супружеской парой, чья любовь и породило все живое на свете. Поэтому землю до сих пор называем матерью.  С   другой   стороны   дом   –   малая   Вселенная   ­   определенно   отождествлялся   нашими предками с человеческим телом. Лоб, лицо, усы, чело, ноги, зад – ученые пишут, что это далеко не   полный   перечень   терминов,   употребившихся   для   описания   человека   и   одновременно   – деталей жилища. А если молодой хозяйке подходило время рожать, в доме настежь открывали двери  (и окна, когда они появились),  отпирали  все замки и засовы  ради облегчения трудов роженицы. Дом, таким образом, уподобился человеческому телу, в данном случае женскому. А   вот   какая   композиция   бытовала   в   русской   народной   вышивке,   сохранившей,   как известно, древнейшие языческие мотивы. Центральное место в ней занимает фигура женщины, держащей в поднятых руках два деревца или двух птиц. Нередко фигура женщины переходит в силуэт   дерева   –   Мирового   Древа   славян,   символа   Вселенной.   Столь   же   часто   очертания женщины­дерева перерастают  в контур жилища. Таким образом, женщина была центральной фигурой в малой Вселенной славян, она символизировала Мировое Древо, Вселенную и жилище. Мужчина – крышу жилища. Он был призван защищать и охранять свое хозяйство.  В повести «Станционный смотритель» Вселенная у героя разрушилась с исчезновением Дуни, потерялся смысл его жизни. А героиня создала свой дом с уютом, опорой – детьми и надежной крышей – мужем.  Как видим, Пушкин пишет строго по представлению славянских народов о доме. В этом гений тоже остался гением ЗАКЛЮЧЕНИЕ Тема Дома занимает очень важное место в творчестве Пушкина: она проходит почти через все его произведения. Настоящий Дом для поэта – это теплый дом. Он является точкой отсчета жизненного пути каждого человека, в нем живет память о прошлом. Каждый стремится создать свой дом и оберегать его, каждый человек заполняет его своим содержанием. В повести «Станционный смотритель» в начале произведения для обоих героев Дом – теплый, он символизирует единое целое бытие, уют, семейный очаг. Затем герои расстаются и для каждого из них это понятие приобретает иной смысл. С уходом Дуни семейный очаг   старика   Самсона   Вырина   разрушается.   А.С.Пушкин   пишет   об   этом   в   соответствии   с народными представлениями о роли женщины в семье: она человек, на котором держится дом. Мир несчастного, отчаявшегося отца сужается до размеров дома. Затем герой замыкается в себе – бытие его уменьшается до пределов внутреннего мира. И в конце концов он обретает покой в гробу. Итак, семейный очаг – внутренний мир человека – гроб – такова эволюция темы дома для Самсона Вырина. Для Дуни с уходом с отчего порога мир расширяется. Она богата, вхожа в свет, создает свой семейный очаг, уютный дом Приезд на родину в финале ­ это возвращение к могиле отца, к воспоминаниям о прошлом. Эволюция темы Дома для Дуни: родительский дом – точка отсчета жизненного пути – семейный очаг – память о прошлом. Пройдя   долгий   путь   поиска   истины   и   обретения   себя,   героиня   возвращается   домой (хочется в это верить) как к искомой абсолютной ценности, к своим истокам. А.С.Пушкин почти декларативно говорит об этом: о тесной, кровной связи человека со своими корнями, о прошлом как о залоге настоящего и будущего – и в стихотворении «Два чувства дивно близки нам» (1830) Два чувства дивно близки нам, В них обретает сердце пищу – Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам. 7 На них основана от века По воле бога своего Самостоянье человека, Залог величия его Пусть он будет всегда у каждого в жизни – уютный, желанный, теплый родительский дом, где тебя любят, ценят и ждут и куда так приятно возвращаться после долгих странствий. 8 ПЛАН 1.Вступление Тема дома в творчестве Пушкина. 2.Тема дома в повести «Станционный смотритель»:  а)изображение дома Самсона Вырина в начале повести; б)роль Минского в судьбах Вырина и Дуни; в)новое содержание притчи о блудном сыне. 3.Мифологема дома у древних славян 4.Заключение 5.Список литературы 9 ЛИТЕРАТУРА 1.С.Н.Аленькина Русская литература первой половины XIXвека Санкт­ Петербург, «Паритет » 2002г. стр.72 2.Т.А.Алпатова   Возвращение   мотивов.   «Капитанская   дочка»   в   поэтическом мире А.С.Пушкина – В журнале «Литература в школе » №7 1997г. стр.5­20 3.В.Ващенко   «Прекрасная   …   добрая…   славная…»   ­   в   газете   «Литература» (приложение к «Первому сентября») №41 1996г. 4.В.Коровин Лелеющая душу гуманность. М. «Детская литература» 1982 стр. 136­145. 5.Мифы древних славян М. «Просвещение» 1997  6.М.Павлова Тема дома в творчестве Пушкина – в газете «Русский язык» №7 2001 7.Э.Б.Тайлор Миф и обряд в первобытной культуре. Смоленск «Русич» 2000 8.В.Турбин Пушкин. Гоголь. Лермонтов. М. «Просвещение» 1978 стр.36­52 10