Урок: Квинтет Ля мажор «Форель»

Квинтет Ля мажор «Форель» Квинтет «Форель» (его иногда ещё называют  «Фореллен­квинтет») тоже, как и «Неоконченная  симфония», необычен с точки зрения формы. Он  состоит из пяти частей (а не из четырёх, как это  принято), исполняется скрипкой, альтом,  виолончелью, контрабасом и фортепиано. В самую счастливую пору своей жизни написал  Шуберт этот квинтет. Шёл 1819 год. Вместе с  Фоглем композитор путешествует по Верхней  Австрии. Фогль, уроженец этих краев, щедро  «делится» ими с Шубертом. Но не только радость  узнавания новых мест и людей принесло Шуберту  это путешествие. Он впервые воочию убедился в  том, что его знают не только в Вене, в узком кругу  друзей. Что почти в каждом хоть немного  «музыкальном» доме есть рукописные копии егопесен. Собственная популярность не просто  удивила его ­ она его ошеломила. В верхнеавстрийском городке Штейре Шуберт и  Фогль повстречали страстного почитателя  шубертовских песен, промышленника Сильвестра  Паумгартнера. Ещё и ещё раз просил он друзей  исполнить для него песню «Форель». Он мог  слушать её бесконечно. Для него­то Шуберт  (больше всего на свете любивший доставлять  радость людям) и написал «Фореллен­квинтет», в  четвёртой части которого звучит мелодия песни  «Форель». В квинтете бурлит, переливаясь через край,  молодая энергия. Порывистые мечты сменяются  грустью, грусть вновь уступает место мечтам,  звонкому счастью бытия, которое только и  возможно в двадцать два года. Тема четвертойчасти, простая, почти наивная, грациозно ведомая  скрипкой, расплескивается множеством вариаций.  А завершается «Форель» безудержным,  искрящимся танцем, навеянным Шуберту,  вероятно, танцами верхнеавстрийских крестьян. «Аве Мария» Неземная красота этой музыки сделала молитву  Деве Марии наиболее популярным религиозным  сочинением Шуберта. Она принадлежит к числу  внецерковных романсов­молитв, созданных  композиторами­романтиками. В переложении для  голоса и хора мальчиков подчёркнута чистота и  невинность музыки. «Серенада» Настоящей жемчужиной вокальной лирики  является «Серенада» Ф. Шуберта. Этопроизведение ­ одно из самых светлых,  мечтательных в творчестве Шуберта. Мягкая  танцевальная мелодия сопровождается  характерным ритмом, подражающим звучанию  гитары, ведь именно под аккомпанемент гитары  или мандолины пели серенады прекрасным  возлюбленным. Мелодия, волнующая душу уже  почти два столетия... В чём состоит сущность, музыкального  содержания (2 час) Содержание: 1. Обобщение важнейшее свойство музыкального  содержания (на примере I части «Лунной сонаты  Л. Бетховена).Музыкальный материал: 1. Л. Бетховен. Соната № 14 для фортепиано. I  часть (слушание); II и III части (по желанию  педагога); 2. Л. Бетховен. Симфония № 7, I и II части (по  желанию педагога); 3. Л. Бетховен, русский текст Э. Александровой.  «Дружба» (пение). Характеристика видов деятельности: 1. Анализировать способы воплощения  2. содержания в музыкальных произведениях. Воспринимать и оценивать музыкальные  произведения с точки зрения единства  содержания и формы (с учётом критериев,  представленных в учебнике).3. Осваивать выдающиеся образцы  западноевропейской музыки (эпоха венского  классицизма).  «Содержанием музыки являются чувства,  эмоции, настроения…» (Б. Теплов) В поисках понимания музыкального содержания  бессильны логические законы и методы анализа.  Мы верим музыке как раз вопреки всякой логике,  верим лишь потому, что она воздействует на нас  бесспорно и очевидно. А можно ли не верить тому,  что существует в нас самих? Каждый, кому приходилось задумываться над той  тайной, какую заключает в себе музыкальное  содержание, наверное, чувствовал: музыка говорит  нам о чём­то большем, что неизмеримо шире и  богаче нашего опыта, нашего знания о жизни.Так, слушая, например, «Лунную» сонату  Бетховена, мы можем представить картину лунной  ночи: не просто одной какой­то ночи в конкретной  местности, с конкретным пейзажем, а именно духа  лунной ночи с её таинственными шорохами и  ароматами, с бескрайним звёздным небом  необозримым, загадочным. Однако исчерпывается ли содержание этого  произведения только пейзажными ассоциациями?  Ведь слушая эту сонату, мы можем представить и  тоскливую муку неразделённой любви, разлуку и  одиночество, всю горечь человеческой печали. И все эти такие разные представления не будут  противоречить характеру бетховенской сонаты, её  сосредоточенно созерцательному настроению. Ибо  она повествует нам о печали ­ не просто печали  лунной ночи, но всей печали мира, всех его слезах,страданиях и тоске. И всё, что способно вызвать  эти страдания, может стать объяснением  содержания сонаты, в которой каждый угадывает  свой собственный душевный опыт. Большинство из вас знает «Лунную сонату» и по­ настоящему любит её. Сколько бы раз мы ни  слушали эту волшебную музыку, она покоряет нас  своей красотой, глубоко волнует могучей силой  воплощённых в ней чувств. Для того чтобы испытать на себе неотразимое  воздействие музыки этой сонаты, можно и не знать, при каких жизненных обстоятельствах она была  сочинена; можно не знать и того, что сам Бетховен  называл её «сонатой­фантазией», а название  «Лунная», уже после смерти композитора,  присвоили ей с лёгкой руки одного из друзей  Бетховена ­ поэта Людвига Рельштаба. Впоэтической форме Рельштаб выразил свои  впечатления от сонаты, в первой части которой он  увидел картину лунной ночи, тихой глади озера и  безмятежно плывущей по ней лодки. Я думаю, что, прослушав сегодня эту сонату, вы  согласитесь со мной, что такое толкование весьма  далеко от действительного содержания  бетховенской музыки и название «Лунная» ­ как бы мы к нему ни привыкли ­ вовсе не соответствует  характеру и духу этой музыки. Да и надо ли вообще «присочинять» к музыке  какие­то собственные программы, если мы знаем  реальные жизненные обстоятельства, при которых  она была создана, и какие, следовательно, мысли и  чувства владели композитором при её создании. Вот если вы будете знать, хоть в общих чертах,  историю возникновения «Лунной сонаты», я несомневаюсь в том, что и слушать, и воспринимать  её будете по­иному, чем слушали и воспринимали  до сих пор. Я уже рассказывал о том глубоком душевном  кризисе, который пережил Бетховен и который был запечатлён в его Гейлигенштадтском завещании.  Именно накануне этого кризиса и, несомненно,  приблизив и заострив его, в жизни Бетховена  произошло важное для него событие. Как раз в это  время, когда он ощутил приближение глухоты, он  почувствовал (или, во всяком случае, ему так  показалось), что впервые в жизни к нему пришла  настоящая любовь. О своей очаровательной  ученице, юной графине Джульетте Гвиччарди он  стал думать, как о своей будущей жене. «...Она  меня любит, и я её люблю. Это ­ первые светлые  минуты за последние два года», ­ писал Бетховенсвоему врачу, надеясь, что счастье любви поможет  ему одолеть свой страшный недуг. А она? Она, воспитанная в аристократической  семье, свысока смотрела на своего учителя ­ пусть  знаменитого, но незнатного происхождения, да к  тому же ещё и глохнущего. «К несчастью, она  принадлежит к другому сословию», ­ признавался  Бетховен, понимая, какая пропасть лежит между  ним и его возлюбленной. Но Джульетта и не могла  понять своего гениального учителя, она была для  этого слишком легкомысленна и поверхностна.  Она нанесла Бетховену двойной удар: отвернулась  от него и вышла замуж за Роберта Галленберга ­  бездарного сочинителя музыки, зато графа... Бетховен был великим музыкантом и великим  человеком. Человеком титанической воли,  могучего духа, человеком высоких помыслов иглубочайших чувств. Представляете себе, как  велики должны были быть и его любовь, и его  страдания, и его стремление одолеть эти  страдания! «Лунная соната» и была создана в эту трудную  пору его жизни. Под настоящим её названием  «Sonata quasi una Fantasia» то есть «Соната вроде  фантазии», Бетховен написал: «Посвящается  графине Джульетте Гвиччарди» ... Вслушайтесь теперь в эту музыку! Вслушайтесь в  неё не только своим слухом, но и всем своим  сердцем! И, может быть, теперь вы услышите в  первой части такую безмерную скорбь, какой  никогда раньше и не слышали; во второй части ­ такую светлую и в то же время  такую печальную улыбку, какой раньше и не  замечали;и, наконец, в финале ­ такое бурное кипение  страстей, такое неимоверное стремление вырваться из оков печали и страданий, какое под силу только  подлинному титану. Бетховен, поражённый  несчастьем, но не согнувшийся под его тяжестью, и был таким титаном. «Лунная соната» приблизила нас к миру  бетховенской скорби и бетховенских страданий, к  той глубочайшей бетховенской человечности,  которая уже более полутора столетий волнует  сердца миллионов людей, даже тех, кто никогда  серьёзно и не вслушивался в настоящую  музыку. (Д. Б. Кабалевский. Беседы о музыке для юношества). Точно так же и радостная музыка открывает нам  все радости мира, всё, от чего люди смеются и  веселятся.Тема радости звучит во многих произведениях  Бетховена, включая знаменитую Девятую  симфонию, в финал которой (впервые в истории  симфонической музыки!) Бетховен ввёл хор и  солистов, поющих могучий гимн ­ «Оду к радости» на слова Шиллера. Но Седьмая симфония ­ одно из немногих  сочинений Бетховена, где радость, восторженная,  буйная радость возникает не как завершение  борьбы, не в процессе преодоления трудностей и  преград, а так, словно борьба, приведшая к этой  победной радости, прошла где­то раньше, не  увиденная и не услышанная нами. Но Бетховен не был бы Бетховеном, если бы  отдался во власть стихийной радости бездумно,  забыв о сложностях и превратностях реальной  жизни.В Седьмой симфонии, как и в большинстве других  симфоний Бетховена, четыре части. Первой из  этих частей предшествует большое медленное  вступление. Многие критики услышали в этом  вступлении отзвуки той любви к природе, о  которой Бетховен сам часто говорил. С природой  связано, например, многое в его Шестой  симфонии, сочинять которую, по его собственным  словам, ему помогали кукушки, иволги, перепела и соловьи. Во вступлении к Седьмой симфонии,  действительно, не трудно услышать картину  утреннего пробуждения природы. Но, как и всё у  Бетховена, природа здесь тоже могучая, и если это восходит солнце, то уже первые его лучи освещают всё вокруг ярким и жгучим светом. А может быть,  это также и далёкие отзвуки той борьбы, котораявсё же была и была, очевидно, не лёгкой... Но вот вступление закончилось, и Бетховен  буквально обрушивает на нас стихию радости. Три  части симфонии заполнены ею. Если бы  существовал такой инструмент, которым можно  было бы измерять силу напряжения музыки, силу  чувств, ею выраженных, то в одной Седьмой  симфонии Бетховена мы, вероятно, обнаружили бы столько радости, сколько её нет во всех  сочинениях, взятых вместе у многих других  композиторов. Какое чудо искусства и, если хотите, чудо жизни!  Бетховен, чья жизнь была вовсе лишена радости,  Бетховен, сказавший как­то в отчаянии: «О,  судьба, дай мне хоть один день чистой радости!» ­  сам дал человечеству своим искусством бездну  радости на много веков вперёд!Разве это не чудо, в самом деле: переплавлять в  буйную радость безмерные страдания, из мёртвой  глухоты вызывать к жизни ослепительные яркие  звучания!.. Но три радостные части Седьмой симфонии ­ это  первая часть, третья и четвертая. А вторая? Вот тут­то Бетховен и остался верен правде жизни, которую познал на своём личном многотрудном  опыте. Даже те из вас, кто никогда раньше не  слышал Седьмой симфонии, возможно, узнают  музыку её второй части. Это скорбная музыка ­ не  то песня, не то марш. В ней нет ни героических, ни  трагических нот, какие обычно звучат в траурных  маршах Бетховена. Но она полна такой искренней,  сердечной печали, что её часто исполняют на  гражданских панихидах, в скорбные дни похорон  выдающихся, дорогих всем нам людей.Даже более светлый эпизод, проявляющийся в  середине этой части (так же, в сущности,  происходит и в траурном марше Шопена,  написанном полвека спустя), не лишает эту музыку её общего скорбного тона. Удивительную жизненную правдивость придаёт эта часть всей симфонии, словно говоря: все мы  стремимся к радости, радость ­ это прекрасно! Но,  увы, не только из радости соткана наша жизнь... Именно эта часть была дважды повторена по  требованию публики при первом исполнении  симфонии. Именно эта часть относится к числу  прекраснейших и популярнейших страниц  бетховенской музыки. (Д. Б. Кабалевский. Беседы о музыке для юношества). Мы видим, что музыка обладает свойством  обобщать все похожие явления мира, что, выражаяв звуках какое­либо состояние, она всегда даёт  неизмеримо больше, чем может вместить опыт  души одного человека. Не только радости и печали, но все сказочные  чудеса, все богатства фантазии, всё таинственное и волшебное, что скрыто в непостижимых глубинах  жизни,­ всё это заключает в себе музыка, главный  выразитель невидимого, чудесного, сокровенного. Вопросы и задания: 1. Назовите известные вам музыкальные  произведения, в которых бы воплощались  основные человеческие чувства ­ радость, печаль,  злость, восторг и т. д. 2. Послушайте эти стихотворения. Как вам  кажется, какое из них наиболее соответствуетобразу «Лунной» сонаты Бетховена? Объясните  свой выбор.В чём состоит сущность музыкального  содержания (1 часть) Содержание: 1. Особенности воплощения содержания в  литературе, изобразительном искусстве, музыке. 2. «Загадки» содержания в художественном  произведении. 3. Роль деталей в искусстве. Художественный материал: 1. Живопись: С. дель Пьомбо. «Несение креста». 2. Музыка: Т. Альбинони. «Адажио» (слушание). Характеристика видов деятельности: 1. Эмоционально воспринимать художественные  образы различных видов искусства.2. Находить ассоциативные связи между  художественными образами музыки и  изобразительного искусства. 3. Оценивать художественные произведения с  позиции красоты и правды. 4. Анализировать способы воплощения  содержания в музыкальных произведениях. «Музыка – это разум, воплощённый в прекрасных звуках» (И. С. Тургенев) Каждое искусство имеет свои особенности  содержания. Читая рассказ или повесть, мы узнаём характер  героев, следим за событиями их жизни,  воспринимаем повествование как конкретную  историю о конкретных людях. На первое местовыступают словесные описания внешности героев,  их жестов, мимики и выражения лиц. Тут же  воссоздаётся обстановка (убранство помещения,  особенности пейзажа), уточняется время года и  суток. И, разумеется, по возможности всё это  даётся в образной форме. Образы изобразительных искусств (живописи,  графики, скульптуры) воспринимаются зрительно.  Они наиболее наглядны, так как воссоздают те или  иные стороны действительности в формах самой  жизни. Вспомним о таких видах изобразительного  искусства, как портрет, пейзаж, интерьер (уголок  помещения), батальная (военная) сцена и др. Итальянский живописец эпохи Высокого  Возрождения. Собственно, настоящая фамилия  Лучани (Luciani). Родился в Венецииприблизительно в 1485 году. Учился у Джованни  Беллини, испытал влияние Джорджоне и Тициана;  с 1511 года работал в основном в Риме. Под  воздействием искусства Рафаэля живопись  Себастьяно дель Пьомбо приобрела строгость и  уравновешенность. Вовсе не живопись, а музыка была, как многие  утверждают, первой профессией Себастьяно, и в  самом деле, не говоря уже о пении, он получал  большое удовольствие от игры на инструментах  самого различного вида, в особенности же на  лютне, так как на ней могут быть сыграны все  голоса без всякого другого сопровождения.  Благодаря этому занятию он одно время  пользовался величайшим благоволением  венецианской знати, с которой он в качестве  виртуоза в этом искусстве всегда стоял на самойкороткой ноге. Когда же ему, всё ещё юноше,  вздумалось посвятить себя живописи, он научился  первым её началам у Джованни Беллини, который в это время был уже стариком. Это произведение захватывает в первую очередь  «крупным планом трагедии». Картина написана в  мрачных тонах и это полностью сочетается с  изображённым на ней сюжетом. Лишь одеяние  спасителя кристально белое, говорящее о чистоте  его намерений, о свете души его. Он сам несёт свой крест – какая глубокая метафора! Сам несёт то, на чём через пару часов он будет распят, и он знает об этом. Терновый венец впивается в его головы,  образуя кровоподтёки. Его взор опущен, как бы  устремлён внутрь себя, и он как будто бы не  чувствует ни боли в голове ни напряжения в руках  – его волнует более большое горе – боль за всехлюдей на земле. Себастьяно отказывается от изображения толпы,  сопровождающей Христа в его скорбном шествии  на Голгофу, убирает побочные эпизоды главного  действия. И поэтому основной темой картины  оказывается не столько показ человеческой  жестокости и равнодушия (а рядом с ними ­ и  чуткой отзывчивости), сколько изображение самих  страданий Спасителя, что, как уже отмечалось, в  гораздо большей степени способно дать зрителю  понятие о размерах принесённой им жертвы. Рассматривая произведение живописи, мы  проникаем в сущность через облик ­ облик  человека или природы. И наше эмоциональное  переживание будет в этих случаях тем глубже, чем больше нам удастся полюбить или, наоборот,  возненавидеть тех персонажей, те пейзажи,портреты, о которых мы прочли или которые  увидели на картине. Подобная любовь и ненависть возникают в нас не  случайно: для этого мало просто написать о том,  что человек плох или хорош. Чтобы мы  действительно поверили, требуется незаурядное  мастерство: зачастую какой­нибудь  незначительный штрих характеризует человека  красноречивее любых его самых длинных  высказываний. Вспомните, например, знакомых вам литературных героев и попробуйте ответить на вопрос: что вас  больше всего в них трогает и волнует? Может быть, вы скажете, что Маленького принца  любите не только за его не по­детски мудрые  высказывания, но и за мягкую шелковистость  волос, о которых автор не забыл упомянуть. Апринцесса Русалочка трогает нас не только своей  готовностью совершить самый настоящий подвиг,  но и тем, что она предстаёт перед нами как тихая,  задумчивая девочка, которая, как и все другие  девочки, способна и плакать, и страдать. Даже из этих двух небольших примеров мы видим,  что самое важное, о чём повествуют нам  произведения искусства, заключено в конкретных  деталях, подробностях, пусть даже на первый  взгляд и не столь значительных. Выражение глаз  или улыбка, изгиб руки или оттенок голоса – эти  черты нередко заключают в себе главную идею  произведения или образа, вызывают тот живой  отклик, который и является подлинной сутью  нашего общения с искусством. Однако какие бы глубины содержания ни  открывало нам приобщение к произведениямлитературы или живописи, какие бы срезы  душевной жизни ни обнаруживались нам в этих  художественных иносказаниях, они возникают не  из непосредственного впечатления, а проступают  сквозь сплетения слов, описаний, изображений. Ведь художественное произведение ­ всегда  метафора, оно никогда прямо не заявляет о своих  намерениях; поэтому его понимание нередко  равнозначно разгадке, которая потрясает нас  внезапно открывшимся смыслом. Музыка воздействует несколько иначе. И хотя она тоже организована очень сложно, тоже  полна загадок и иносказаний, всё же её воздействие более непосредственно. Ведь музыка живёт только  пока звучит, и за те минуты, которые отданы ей в  распоряжение, она должна успеть очень многое:  захватить, увлечь, потрясти.И музыке это удаётся ­ удаётся намного быстрее,  чем произведениям других видов искусства.  Потому что музыка воздействует на человеческие  чувства, обладающие свойством мгновенного  отклика на действительно близкое и понятное,  музыка ­ это собственный язык человеческих  чувств, их выражение в этом мире. «Адажио» Томазо Альбинони ­ одно из самых  известных музыкальных произведений. Именно оно непременно звучит, когда человека провожают в  последний путь. Именно оно заставляет сердце  слушателей сжиматься и навевает мысли о вечном. «Адажио» соль­минор для струнных инструментов  и органа, известное как «Адажио» Альбинони, ­  одно из самых популярных и часто записываемых  произведений итальянской барочной музыки. В  современную эпоху известность ему принеслознаменитое «Адажио». Всё это правильно, только  вот «Адажио» на самом деле написал в 1958 году  итальянский музыковед Ремо Джадзотто.  Огромная часть рукописей Альбинони была  уничтожена во время Второй мировой войны, когда была разбомблена Дрезденская государственная  библиотека. Существует версия о том, что мелодию этого  произведения среди сгоревших рукописей  композитора нашёл в середине XX в.  исследователь жизни и творчества Альбинони ­  Ремо Джадзотто и сочинил на её основе  музыкальное произведение. Музыка «Адажио» наполнена явными и скрытыми  смыслами. Её мелодическая основа с  ниспадающими, слово никнущими фразами,  которые завершаются скорбными интонациями,строгий и возвышенный тембр органа, траурный  минорный лад и, наконец, мерная неторопливая  поступь шага вызывают у слушателей  представление о движении по тернистому  жизненному пути, которое ассоциируется с  глубокой тоской и одиночеством. Знакомясь с лучшими произведениями  музыкального творчества, можно убедиться, что  содержание их составляют не только душевные  переживания и настроения, но также и серьёзное  раздумье, изображение разнообразных  человеческих характеров в их взаимных  столкновениях и жизненной борьбе, наконец,  воспроизведение общественных движений широких народных масс, больших социальных конфликтов. Что же является сущностью музыкального  содержания?Мы уже понимаем: это не предметы во всей их  реальности ­ предметы, имеющие вид, размер,  очертания, окраску и т. д. Музыка не даёт нам конкретных описаний, она  вообще избегает всяких подробностей. Слушая её,  мы не можем сказать: здесь один человек подходит к другому, а здесь они разговаривают ... И даже в той её части, которая связана с  программным описанием музыкальных событий,  мы всё же воспринимаем не сами конкретные  события, а прежде всего переживании их  настроения, все оттенки чувств, которые эти  события выражают. Вопросы и задания: 1. Почему художественное произведение можно  уподобить загадке?2. Сразу ли открывается нам содержание  музыкального произведения? Какие его стороны  воздействуют на человека прежде всего? 3. Пройдите по улицам вашего города. Какие, по­ вашему, здания, памятники, архитектурные  ансамбли гармоничны, то есть представляют  единство содержания и формы? Попробуйте  изобразить их в вашем рисунке.Картины природы в музыке Содержание: 1. Звуки природы, как источник вдохновения  творчества композиторов (на примере прелюдий  «Паруса», «Ветер на равнине» К. Дебюсси). Знакомство с жанром прелюдии. 2. Музыкальный материал: 1. К. Дебюсси. Прелюдии «Ветер на равнине»,  «Паруса» 2. Звуки природы: «Дождь в лесу», «Концерт  рано утром», «Плеск воды». Характеристика деятельности:1. Наблюдать за звучанием природы; различать  настроения и чувства, выраженные в музыке. 2. Выражать эмоциональное отношение к  музыкальному образу в пластическом движении. Трудно назвать композитора, который не отразил  бы в музыке своё восхищение образами  природы. Шум дождя, птичье пение, переливы  искрящихся на солнце водных струй… Все эти  звуки природы вдохновляли композиторов к  созданию музыкальных произведений. Послушай, музыка вокруг… Она во всём – в самой природе. И для бесчисленных мелодий Она сама рождает звук. Ей служат ветер, плеск волны, Раскаты грома, звук капели,Птиц несмолкаемые трели Среди зелёной тишины. И дятла дробь, и поездов гудки, Чуть слышные в дремоте, И ливень ­  песенкой без слов Всё на одной весёлой ноте… (М. Ивенсен) Музыка часто вызывает в нашем воображении  разные картины природы. Природа и искусство  неразделимы одно от другого, потому что природа  с детства и навсегда входит в жизнь каждого  человека. Если вчитываясь в книги, вглядываясь в картины,  вслушиваясь в музыку, мы будем обращать  внимание в них на всё, что связано с природой, мы,  может быть, даже удивимся тому, как часто и  глубоко проникает природа в искусство, как тесноони связаны друг с другом. Вот почему у любого  человека любовь к искусству и любовь к природе –  очень близкие и родственные чувства. У Э. Успенского есть стихотворение, которое  поможет разобраться в жанрах живописи. Если видишь на картине нарисована река, Или ель и белый иней, или сад и облака, Или снежная лавина, или поле и шалаш, Обязательно картина называется – ПЕЙЗАЖ. Если видишь на картине чашку кофе на столе, Или морс в большом графине, или розу в хрустале, Или бронзовую воду, или грушу, или торт, Или все предметы сразу, знай, что это –  НАТЮРМОРТ.  Если видишь, что с картины смотрит кто­нибудь на нас, Или принц в плаще старинном,Или Колька, твой сосед, Обязательно картина называется – ПОРТРЕТ. Музыканты, художники и поэты всегда стремились передать удивительную красоту мира в своих  произведениях. На полотнах художников природа  никогда не выглядит мёртвой и молчаливой.  Вглядываясь в живописный пейзаж, мы  обязательно услышим навеянные живой природой  звуки.  Творчество Клода Дебюсси – великого  французского композитора, дирижёра, пианиста –  одно из самых ярких страниц истории французской музыки. Клод Дебюсси был выдающимся мастером звуковой живописи.  Глубокое воздействие на  композитора оказывала не только музыка, но и  живопись, поэзия.В поисках новых средств музыкальной  выразительности Клод Дебюсси сделал много  открытий в области гармонии. С помощью новых  необычных приёмов композитор передаёт тонкие  состояния природы – игру света и тени, солнечные  блики, плеск водяных струй. Слушание прелюдии К. Дебюсси «Ветер на  равнине». Слово «прелюдия» на латинском языке означает  «вступление». Прелюдиями иногда называют  небольшие инструментальные произведения.  Например, прелюдия для фортепиано. Используя музыкальную палитру, композиторы  передают игру света и тени, сверкание солнечных  бликов, радужное сиянье водяных струй и чистую  прозрачность голубого неба. Каждый человек вдуше – художник. Красота жизни, дотронувшись  до человеческой души, рождает в ней мелодию. Слушание прелюдии К. Дебюсси «Паруса». Вопросы и задания: 1. Послушайте прелюдию К. Дебюсси «Ветер на  равнине». Выберите из словосочетаний те,  которые наиболее точно передают характер  музыки: злой ветер – лёгкий ветерок; шелест ветра – свист ветра; ветер ревёт – ветер играет. 1. Какие впечатления вызывают у вас после  прослушивания прелюдии К. Дебюсси «Паруса»  Каким предстаёт образ моря? В ответе можно  использовать слова композитора, встречающиесяв нотах: «очень нежно», «очень мягко», «очень  легко».  Бетховен. Симфония № 9 «Хоральная» Девятая симфония Бетховена – величайшее  произведение композитора, известное и любимое  во всем мире. В гениальном финале её звучит гимн  свободной и единой Европе. Если поставить себе  задачу определить главное качество Бетховена­ композитора, то таким качеством будет,  безусловно, новаторство. Бетховен былреволюционером в искусстве. Он ломал правила.  Именно неукротимое желание нарушить традицию, направить музыку по новому пути и в новую эпоху  позволило Бетховену достичь непревзойдённых  высот в каждом жанре, к которому он обращался.  Своей Девятой симфонией он перевёл всю  симфоническую музыку в новое измерение. Ни один композитор до Бетховена никогда не  использовал в симфонии человеческий голос.  Однако для Бетховена эта идея была не нова. Ещё  в годы юности, во время жизни в Бонне, он  зачитывался поэзией Фридриха Шиллера и мечтал  написать музыку к знаменитой «Оде радости». Иоганн Кристоф Фридрих фон Шиллер ­ второй,  наряду с Гёте, титан немецкой литературы. Отец  Шиллера был военным врачом, а своего сына хотелвидеть священником. Вопреки воле родителей  Шиллер поступил в военную академию и начал  изучать медицину. Но уже первая пьеса Шиллера  «Разбойники», имела необычайный успех, после  чего молодой автор всецело посвятил себя  литературе. Бетховен познакомился с поэзией  Шиллера в ранней юности, во время жизни в Бонне. Он восторгался стихами немецкого поэта, но  признавал, что их невероятно сложно положить на  музыку. Когда Бетховен впервые прочитал «Оду к  радости», в ней была строчка «Нищие станут  братьями принцев». К тому времени, когда  Бетховен взялся за обработку оды, Шиллер внёс в  неё несколько поправок, в частности, заменил эту  строку словами «Люди – братья меж собой».  Благодаря Девятой симфонии Бетховена, эти  строки знают во всем мире.Разумеется, в то время Бетховен не мог думать о  включении этих стихов в финал грандиозной  симфонии; идея переложить поэзию Шиллера на  музыку зрела у него почти 30 лет, и поразительно,  что за все это время композитор ни разу не  попытался воплотить свой замысел. Судя по всему, Бетховен с самого начала задумывал создать нечто  грандиозное, ведь если бы он хотел просто  переложить стихи Шиллера на музыку, как он  делал с поэзией Гёте,  он давно бы выполнил свои  планы.Иоганн Кристоф Фридрих  фон Шиллер (1759­1805), немецкий поэт,  философ, драматург, профессор истории,  военный врач (портрет работы Герхардта фон  Кюгельгена, 1808­1809 г.) Возможно, сама ода Шиллера заставила  композитора не торопиться с осуществлением  задуманного. «Ода к радости» воспевает равенствовсех людей перед Божеством, и этот призыв был  глубоко созвучен мыслям и чувствам самого  Бетховена – вспомним, что он жил в Европе, облик которой определили события и последствия  Великой французской революции. Бетховен  чувствовал в стихах Шиллера глубокую правду,  требующую столь же глубокого воплощения. Финал, который кажется нам сегодня таким  очевидным, рождался долго и мучительно.  Записные книжки композитора показывают также,  какую огромную работу проделал Бетховен,  прежде чем нашёл сольное вступление певца­баса. Вскоре вся Вена заговорила о том, что Бетховен  начал работу над новой симфонией – ещё бы, ведь  прошло столько лет после того, как композитор  создал своё предыдущее произведение в этом  жанре! Учитывая всеобщий интерес к симфонии,логично предположить, что композитор быстро и  заблаговременно решил вопрос о премьере и  разослал приглашения. Но не тут­то было!  Бетховен начал с того, что предложил свою  симфонию для премьерного исполнения  дирекции… берлинского театра. Потребовалось  открытое письмо, в котором тридцать ведущих  представителей музыкальной Вены умоляли  композитора разрешить, чтобы «…новый цветок  (который) сияет в гирлянде вашей славных,  непревзойдённых симфонии… был впервые  представлен в Вене», чтобы Бетховен изменил своё решение.Король Фридрих Вильгельм  III (1770­1840), которому Бетховен посвятил  свою Девятую симфонию (портрет кисти  неизвестного художника) Затем начались долгие  переговоры с венскими театрами. Бетховен долго  колебался, интриговал, стравливая дирекции друг  с другом, отвергал дирижёров и скандалил по  поводу гонораров, прежде чем наконец решил  вопрос с местом премьеры. После этого началсяподбор исполнителей, а когда солисты, хористы и  музыканты были в конце концов найдены,  выяснилось, что времени осталось только на две  репетиции. Солисты пришли в ужас, когда увидели, какой трудный материал предлагает им  композитор. Они обратились к нему с  коллективной просьбой упростить партии для  голоса. Бетховен отказался. Знаменитое  контральто Каролина Унгер, во время второй и  последней репетиции не выдержала и устроила  скандал, назвав Бетховена «тираном всех певцов». Казалось, ничто не может спасти премьеру от  провала – но Бетховена ждал оглушительный  триумф, с которым связан один из самых  трогательных моментов не только в жизни  Бетховена, но и в истории музыки. Бетховен хотел  лично дирижировать оркестром, но глухота непозволяла ему исполнить это намерение.  Оркестром управлял профессиональный дирижёр  Михаэль Умлауф, а Бетховен стоял рядом с ним в  качестве помощника. Когда отзвучали финальные ноты, зал взорвался  аплодисментами и криками восторга, слушатели,  потрясённые красотой симфонии, устроили  настоящую овацию. Но Бетховен, слышавший  только свою музыку, продолжал стоять спиной к  залу. Тогда взволнованная Каролина Унгер  бросилась к нему, взяла за руку и указала  композитору на публику. Бетховен повернулся к  залу – и увидел величайший триумф, когда­либо  выпадавший на его долю.   Звуки музыкиПервая часть Девятой симфонии ­ Allegro ma non  troppo, un роса maestoso. Из звучащих у вторых  скрипок и виолончелей квинт, как из тумана,  вырастает главная тема. Она будет возвращаться  вновь и вновь, и ее глубокий драматизм станет  определяющим для характера всего произведения в целом. Уныние и мрак звучат в первой части  симфонии, но есть здесь также и упорное желание  выстоять, не сломаться под натиском судьбы.  Заканчивается первая часть, впрочем, вполне  безнадёжно­суровым траурным маршем.   Вторая часть, Molto vivace, представляет собою  развёрнутое скерцо. В нем бьётся какой­то  тревожный, взволнованный пульс. Беспокойствопостоянно нарастает. Лишь в срединном фрагменте части (Trio) слушатель имеет возможность  отдохнуть от напряжения и насладиться  безмятежной песенностью главной темы.   В третьей части, Adagio molto е cantabile,  композитор уводит нас в совершенно иной мир,  чем тот, который он показал нам в первой и второй частях. Этот мир исполнен чистоты, он  умиротворён и словно «умыт». В то же время в  третьей части звучит и готовность перенести любое земное страдание во имя вечной любви и счастья.  Первая тема возникает у деревянных духовых,  переходит к скрипкам и постоянно преображается, обогащаясь новыми инструментальными красками.  Следующая тема звучит у вторых скрипок и альтов и вновь захватывает своей проникновенностью.Перед началом последней вариации покой  нарушают звуки труб и валторн, возвещающие  приближение знаменитого хорового финала.   Неистовая музыка Бетховен открывает финал симфонии  драматическим призывом оркестра, который  сопровождается невероятным пассажем, затем  поочерёдно возвращаются темы всех предыдущих  частей, являясь как бы прелюдией к тому, что  произойдёт дальше. Слышится простая мелодия  виолончели и контрабасов, вобравшая в себя  выразительность подлинных народных мелодий –  тема радости. Она звучит все увереннее, и  постепенно в ней разливается звучание всего  оркестра. В дальнейшем тема подвергаетсяразличным изменениям – словно многочисленные  картины народного торжества проходят перед  слушателем: слышится и песня, и марш, и танец. В  этом отрывке звучат голоса солистов и хор,  поющий великолепные слова поэтического текста  «Оды к радости». Вполне понятно, почему именно  эта мелодия принята в настоящее время в качестве гимна Европейского Союза.Богатырские ворота. В стольном городе во  Киеве «Картинки с выставки» — широко известная сюита М. П. Мусоргского из 10 пьес с интермедиями,  созданная в 1874 году в память о друге  Мусоргского художнике и архитекторе В. А.  Гартмане. Изначально написанная для фортепиано, она неоднократно аранжировалась различными  композиторами для оркестра и обрабатывалась в  самых разных музыкальных стилях. Архитектор и, говоря современным языком,  дизайнер Виктор Александрович Гартман вошёл в  историю искусства XIX века как один изосновоположников «русского стиля» в  архитектуре. Его отличали стремление к русской  самобытности и богатство воображения. Крамской писал о нём: «Гартман был человек незаурядный.  Когда нужно построить обыкновенные вещи,  Гартман плох, ему нужны постройки сказочные,  волшебные замки, ему подавай дворцы,  сооружения, для которых нет и не могло быть  образцов, тут он создаёт изумительные вещи». Стремление Гартмана вводить в проекты русские  национальные мотивы было близко участникам  «Могучей кучки», в частности В. В. Стасову,  который пропагандировал идеи Гартмана в печати  и знакомил его с друзьями. В конце 1870 года, в  доме Стасова, Мусоргский впервые увиделся с 36­ летним художником. Гартман обладал живостью  характера и лёгкостью в дружеском общении, имежду ним и Мусоргским установились тёплая  дружба и взаимное уважение. Поэтому  скоропостижная смерть Гартмана летом 1873 года  в возрасте 39 лет потрясла Мусоргского до  глубины души. В феврале—марте 1874 г. в Императорской  академии художеств по инициативе Стасова и при  содействии Петербургского общества  архитекторов была проведена посмертная  выставка из около 400 работ Гартмана, созданных  за 15 лет, — рисунков, акварелей, архитектурных  проектов, эскизов театральных декораций и  костюмов, эскизов художественных изделий. На  выставке было много зарисовок, привезённых из  заграничных путешествий. Посещение Мусоргским выставки послужило  толчком к созданию музыкальной «прогулки» повоображаемой выставочной галерее. Получилась  серия музыкальных картин, которые лишь отчасти  напоминают увиденные произведения; в основном  же пьесы стали результатом свободного полёта  пробуждённой фантазии композитора. За основу  «выставки» Мусоргский взял «заграничные»  рисунки Гартмана, а также два его эскиза на  русскую тематику. Выставленные работы  продавались, поэтому на сегодня местонахождение большинства из них неизвестно. Из упомянутых в  цикле рисунков ныне можно восстановить шесть. Сюита — яркий образец программной музыки со  своими особенностями. В ней оригинальным  образом сочетаются картинки из реальной жизни со сказочной фантастикой и образами прошлого.  Пьесы­«картины» связываются между собой  темой­интермедией «Прогулка», изображающейпроход по галерее и переход от картины к картине. Такие тематика и построение сюиты являются  уникальными в классической музыкальной  литературе. Мусоргский, по отзывам современников, был  прекрасным пианистом, буквально завораживал  слушателей, садясь за инструмент, и мог  изобразить что угодно. «Богатырские ворота. В стольном городе во  Киеве». Эта 10 часть сюиты основана на эскизе  Гартмана к его архитектурному проекту киевских  городских ворот. 4 (16) апреля 1866 года на  Александра II было совершено неудачное  покушение, в дальнейшем официально  называвшееся как «событие 4 апреля». В честь  спасения императора был организован конкурс  проектов ворот в Киеве. Проект Гартмана,поданный на конкурс, был сделан в древнерусском  стиле —  тяжелые столбы будто вошли в землю от  ветхой старости, а на них опирается изящная арка,  увенчанная громадным резным кокошником  со  звонницей в виде богатырского шлема. Ворота  создавали образ Киева как древнерусской столицы. Однако впоследствии конкурс был отменён, и  удачный проект реализован не был. Финальную пьесу сюиты Мусоргский создает в  былинно­богатырском духе, с торжественными  аккордами и перезвоном колоколов. В ней снова  слышны интонации темы «Прогулки», но здесь она  становится величественной и торжественной. Открыто и прямо воспевается могучая сила  народа. Создается яркая, живописная картина. С  пением проходят странники, пришедшие из  дальних краев в стольный град Киев.Заканчивается все произведение празднично и  радостно, мощным перезвоном колоколов. Ворота русских богатырей. Памятник величия и  славы русского народа! Таким был всегда Модест Петрович Мусоргский: о чем бы он ни писал, какие бы картины ни рисовала  его музыка, о каких бы странах, городах и людях  ни рассказывала, самой яркой, самой гениальной  она была тогда, когда он писал о России, о русском народе. Тема из «Богатырских ворот» служит позывными  радиостанции « Голос России». При жизни Мусоргского «Картинки» не издавались и не исполнялись, хоть и получили одобрение в  среде «Могучей кучки». Опубликованы они были  лишь через пять лет после смерти композитора, в1886 году, в редакции Н. А. Римского­Корсакова.  Однако широкой известности произведение тогда  не получило, пианисты долго от него  отмахивались, не находя в нем «привычной»  виртуозности и считая его не концертным и не  фортепианным. Но признание широкой публики пришло лишь  после того, как Морис Равель по той же редакции  Римского­Корсакова создал в 1922 свою известную оркестровку. Несмотря на то, что Равель был не первым и не  последним оркестровщиком «Картинок», его  работа многими считается непревзойдённой. Она  удачно сочетает техническое мастерство,  творческое вдохновение и заботу о передаче идей  оригинала.Бетховен. Симфония №3 «Героическая» Вечные образы ­ силу человеческого духа,  творческую мощь, неизбежность смерти и  всепобеждающее опьянение жизнью – Бетховен  соединил воедино в Героической симфонии и из  этого сотворил поэму обо всем великом, что  может быть присуще человеку... Третья симфония Бетховена стала рубежом в  развитии европейской музыки. Уже первые звукиее звучат как призыв, словно сам Бетховен говорит нам: «Слышите? Я другой, и музыка моя –  другая!» Затем, в седьмом такте, вступают  виолончели, но Бетховен нарушает тему  совершенно неожиданной нотой, в другой  тональности. Прислушайтесь! Бетховен никогда  больше не создавал ничего подобного. Он разорвал  с прошлым, освободился от подавляющего  наследия Моцарта. Отныне и впредь он будет  революционером в музыке. Бетховен сочинил свою героику в 32 года, он начал работу над ней меньше чем через год после того,  как оставил своё горькое и безнадёжное  «Хейлигенштадтское завещание». Он писал Третью симфонию несколько недель, писал, ослеплённый  ненавистью к своей глухоте, словно стремился  изгнать ее своим титаническим трудом. Это и в